Jump to content

Nairi

Forumjan
  • Posts

    728
  • Joined

  • Last visited

Everything posted by Nairi

  1. Nairi

    С

    Статья Веры Шангелия об армянском мальчике не может не затронуть кого-либо. Ситуация, такова, что этому ребёнку обязательно нужны родители, поскольку не смотря на то, что в интернате все -воспитатели, волонтёры обожают его, Гор находится среди детей, которые сильно отстают в развитии и могут отрицательно повлиять на его личностное развитие. Одно могу сказать точно- приёмные родители могут рассчитывать на всестороннюю поддержку как со стороны представителей фонда, так и со стороны волонтёров, и целой армии людей, искренне желающих помочь мальчику. Пожалуйста, распространите информацию об этом очень хорошем ребёнке среди своих друзей-знакомых, особенно тех, кто ищет приёмного ребёнка в свою семью. Сделаете доброе дело - Дай Бог вам счастья и благополучия на века. *** Если рассказывать историю сначала, то она такая. Однажды мы с нашей группой волонтеров повезли наших подопечных в зоопарк. Подопечные у нас — дети из группы «Милосердие» детского дома-интерната для умственно отсталых детей. Если эту формулировку распутать, то это значит вот что. Есть дети-сироты. Про них все знают, что их жизнь без мамы и папы — это ад. Еще есть дети с ментальными нарушениями. Про них все знают, что им в России живется очень непросто. А еще есть дети, которые одновременно и сироты, и дети с инвалидностью. Вот они-то и живут в детских домах-интернатах для умственно отсталых. Среди всех детей, которые там живут, самые тяжелые -- в отделении «Милосердие». Среди наших, например, никто не говорит, ходят всего несколько человек. 12-летний ребенок обычно весит килограммов 20, а размер ноги у него 25-й. И вот однажды мы привезли наших детей в зоопарк. Я немножко опоздала, а когда вошла в помещение, где им показывали небольших животных — крысу, ужа, ежа, то вдруг услышала очень ясный и очень нежный детский голос. Простите, спрашивал голос, а тигров сегодня покажут? Так мы познакомились с Гором. Я надеюсь, что когда-нибудь я расскажу эту историю у него на свадьбе. С тех пор не было ни одного дня, в который я бы не думала о Горе. Ни единого. Вы наверняка встречали таких детей. Вроде маленький, вроде обычный — а при этом все хотят с ним поговорить, все хотят посидеть с ним рядом, а когда он уходит, все становится каким-то скучным и серым. Гор живет в отделении «Милосердие», где кроме него умеют говорить только двое детей. Гору восемь лет. Он не умеет писать и читать, никогда не был на море, не видел тигра, не знает, кто такой «Губка Боб квадратные штаны». Интернат, в котором он живет, называется «для умственно отсталых», но Гор — один из самых сообразительных парней, которые мне встречались в жизни. Гор не ходит, передвигается на коляске, но делает это очень круто и ловко. Чтобы порадовать Гора, нужно совсем не много. Мне кажется, что больше всего ему недостает очень простых вещей, атрибутов обычной домашней жизни. «У меня есть отличная идея, — говорит Гор, — давай ты меня поднимешь, и я выключу свет». Мы включаем и выключаем свет много раз подряд. Гор счастлив. По субботам Гора привозят в московский Центр лечебной педагогики, где он вместе с другими детьми занимается с дефектологом, музыкальным педагогом, просто играет с волонтерами. В специальной мокрой комнате — большая квадратная ванна, гора ведерок, тряпочек, красок — Гор говорит мне: «А давай-ка я вам генеральную забабахаю!». И мы моем все, что попадается под руку, отжимаем тряпки, переливаем из ведра в ведро. Гор счастлив. Каждый день, который Гор проводит в интернате, уменьшает его шанс на нормальную жизнь. Гору очень нужна семья. Я не первый день живу на свете, всю жизнь живу в России и понимаю, что значит растить ребенка с серьезной инвалидностью здесь. Я понимаю, как сложно нам будет найти Гору родителей. Поэтому мы приготовили Гору приданое. Фонд «Измени одну жизнь» снял небольшое видео про Гора. Мы договорились с Натальей Александровной Беловой, одним из лучших российских врачей, генетиком, доктором наук, что Гора возьмут на специальный многопрофильный консилиум в одном из лучших медицинских центров страны. Гору потребуется операция, может быть даже не одна — и врачи центра проконсультируют родителей мальчика, где и как его нужно оперировать. Если операция нужна будет платная или заграничная, я лично обещаю найти на нее деньги. Родителям особенных детей бывает непросто материально и психологически, поэтому мы договорились с фондом «Волонтеры в помощь детям-сиротам», что Гора и его семью примут в программы поддержки «Близкие люди». Будущим родителям Гора в конце концов важно знать, что не только они заботятся о Горе, и поэтому мы все — крестная Гора Анна, волонтеры, которые поддерживают его в интернате, сестры православной службы «Милосердия» и, конечно, я и вся моя семья обещаем и дальше помогать, интересоваться жизнью Гора, решать его проблемы, поддерживать столько, сколько будет нужно. Ну и, конечно, я обещаю, что скажу самый лучший тост на свадьбе у Гора. И последнее: у Гора армянские имя и фамилия. Я знаю, как велика и дружна армянская диаспора, вдруг это сможет помочь. http://snob.ru/profile/8297/blog/87836
  2. Nairi

    С

    Статья Веры Шангелия об армянском мальчике не может не затронуть кого-либо. Ситуация, такова, что этому ребёнку обязательно нужны родители, поскольку не смотря на то, что в интернате все -воспитатели, волонтёры обожают его, Гор находится среди детей, которые сильно отстают в развитии и могут отрицательно повлиять на его личностное развитие. Одно могу сказать точно- приёмные родители могут рассчитывать на всестороннюю поддержку как со стороны представителей фонда, так и со стороны волонтёров, и целой армии людей, искренне желающих помочь мальчику. Пожалуйста, распространите информацию об этом очень хорошем ребёнке среди своих друзей-знакомых, особенно тех, кто ищет приёмного ребёнка в свою семью. Сделаете доброе дело - Дай Бог вам счастья и благополучия на века. *** Если рассказывать историю сначала, то она такая. Однажды мы с нашей группой волонтеров повезли наших подопечных в зоопарк. Подопечные у нас — дети из группы «Милосердие» детского дома-интерната для умственно отсталых детей. Если эту формулировку распутать, то это значит вот что. Есть дети-сироты. Про них все знают, что их жизнь без мамы и папы — это ад. Еще есть дети с ментальными нарушениями. Про них все знают, что им в России живется очень непросто. А еще есть дети, которые одновременно и сироты, и дети с инвалидностью. Вот они-то и живут в детских домах-интернатах для умственно отсталых. Среди всех детей, которые там живут, самые тяжелые -- в отделении «Милосердие». Среди наших, например, никто не говорит, ходят всего несколько человек. 12-летний ребенок обычно весит килограммов 20, а размер ноги у него 25-й. И вот однажды мы привезли наших детей в зоопарк. Я немножко опоздала, а когда вошла в помещение, где им показывали небольших животных — крысу, ужа, ежа, то вдруг услышала очень ясный и очень нежный детский голос. Простите, спрашивал голос, а тигров сегодня покажут? Так мы познакомились с Гором. Я надеюсь, что когда-нибудь я расскажу эту историю у него на свадьбе. С тех пор не было ни одного дня, в который я бы не думала о Горе. Ни единого. Вы наверняка встречали таких детей. Вроде маленький, вроде обычный — а при этом все хотят с ним поговорить, все хотят посидеть с ним рядом, а когда он уходит, все становится каким-то скучным и серым. Гор живет в отделении «Милосердие», где кроме него умеют говорить только двое детей. Гору восемь лет. Он не умеет писать и читать, никогда не был на море, не видел тигра, не знает, кто такой «Губка Боб квадратные штаны». Интернат, в котором он живет, называется «для умственно отсталых», но Гор — один из самых сообразительных парней, которые мне встречались в жизни. Гор не ходит, передвигается на коляске, но делает это очень круто и ловко. Чтобы порадовать Гора, нужно совсем не много. Мне кажется, что больше всего ему недостает очень простых вещей, атрибутов обычной домашней жизни. «У меня есть отличная идея, — говорит Гор, — давай ты меня поднимешь, и я выключу свет». Мы включаем и выключаем свет много раз подряд. Гор счастлив. По субботам Гора привозят в московский Центр лечебной педагогики, где он вместе с другими детьми занимается с дефектологом, музыкальным педагогом, просто играет с волонтерами. В специальной мокрой комнате — большая квадратная ванна, гора ведерок, тряпочек, красок — Гор говорит мне: «А давай-ка я вам генеральную забабахаю!». И мы моем все, что попадается под руку, отжимаем тряпки, переливаем из ведра в ведро. Гор счастлив. Каждый день, который Гор проводит в интернате, уменьшает его шанс на нормальную жизнь. Гору очень нужна семья. Я не первый день живу на свете, всю жизнь живу в России и понимаю, что значит растить ребенка с серьезной инвалидностью здесь. Я понимаю, как сложно нам будет найти Гору родителей. Поэтому мы приготовили Гору приданое. Фонд «Измени одну жизнь» снял небольшое видео про Гора. Мы договорились с Натальей Александровной Беловой, одним из лучших российских врачей, генетиком, доктором наук, что Гора возьмут на специальный многопрофильный консилиум в одном из лучших медицинских центров страны. Гору потребуется операция, может быть даже не одна — и врачи центра проконсультируют родителей мальчика, где и как его нужно оперировать. Если операция нужна будет платная или заграничная, я лично обещаю найти на нее деньги. Родителям особенных детей бывает непросто материально и психологически, поэтому мы договорились с фондом «Волонтеры в помощь детям-сиротам», что Гора и его семью примут в программы поддержки «Близкие люди». Будущим родителям Гора в конце концов важно знать, что не только они заботятся о Горе, и поэтому мы все — крестная Гора Анна, волонтеры, которые поддерживают его в интернате, сестры православной службы «Милосердия» и, конечно, я и вся моя семья обещаем и дальше помогать, интересоваться жизнью Гора, решать его проблемы, поддерживать столько, сколько будет нужно. Ну и, конечно, я обещаю, что скажу самый лучший тост на свадьбе у Гора. И последнее: у Гора армянские имя и фамилия. Я знаю, как велика и дружна армянская диаспора, вдруг это сможет помочь. http://snob.ru/profile/8297/blog/87836
  3. Фритьоф Нансен - норвежский путешественник, океанограф, полярник, известен своей общественной деятельностью не только у себя не родине, но и во всем мире. Для нас, для армян, этот человек, лауреат Нобелевской премии мира, особенно важен и дорог тем, что помогал в тяжелые годы Геноцида спасшимся беженцам. Пять лет тому назад, в Москве по инициативе армянской общины был открыт памятник Фритьофу Нансену. В связи с очередной годовщиной армянского Геноцида откроем тему посвященную этому, выдающемуся и благородному человеку. Армен Маркарян o Фритьофе Нансене. ФРИТЬОФ НАНСЕН — ЧЕЛОВЕК-ЛЕГЕНДА, ОТДАВШИЙ ДО КОНЦА ВСЮ СВОЮ СЛАВУ Национальный герой Норвегии, великий друг России и Армении, легендарный полярник Фритьоф Нансен даже спустя много лет после своей кончины помогает сближению народов. Еще в 1930 году Моссовет постановил установить в Москве памятник великому норвежцу в течение года со дня его смерти, то есть до мая 1931-го года. Но тогда, подготовленный уже эскиз был отвергнут - наступали новые времена, в которых места для всего западного уже не было. Сейчас идея установки памятника восстановлена.* Данная идея сплачивает норвежцев русских и армян. Огромные усилия в этом деле прилагаются вице-президентом общества “Россия-Норвегия”, Карлом Семеновичем Цыном, который говорит, что “про Нансена у нас просто забыли”. А надо бы вспомнить. Благодаря бескомпромиссной позиции верховного комиссара Лиги Наций Нансена в Россию вернулись более полумиллиона наших военнопленных после Первой мировой. А сотни тысяч жителей Поволжья, разоренные Гражданской войной и засухой 1921 года, были спасены от голода. На средства, собранные лишь под собственное имя, а также на свою Нобелевскую премию, Нансену удалось тогда направить в Россию 4 тысячи поездов с продовольствием. На деньги Нансена в СССР были созданы первые опытные сельскохозяйственные станции. Тогда Нансен был чрезвычайно популярен в России. Его именем назвали одну из московских школ, он был избран почетным членом Моссовета. В 1924 году Нансен получил от Совета Лиги наций поручение заняться армянскими беженцами. Сперва он отказался, поскольку не видел возможности оказать сколько-нибудь эффективную помощь. До этого, уже на первой сессии Лиги наций Нансен внес предложение о приеме Армении в ее члены и подчеркнул, что армяне нуждаются в помощи. Во время второй сессии он вновь поднял этот вопрос, а Роберт Сесил внес проект резолюции, гласивший, что армянскому народу нужно “дать родину”. Резолюция была принята единогласно. На мирной конференции в Лозанне это требование вновь было высказано лордом Керзоном, который назвал армянский вопрос “одной из позорнейших страниц мировой истории”. Но мирный договор был подписан в таком виде, точно никаких армян на свете не существует. После вторичного обращения Совета Лиги наций Нансен все же поехал в Армению во главе комиссии экспертов. Повсюду комиссию принимали с необычайным гостеприимством. Нансена чествовали как великого друга человечества из северной страны, чей образ во все времена будет сиять грядущим поколениям как пример человека, который также мужественно вступил в поединок с “мировым злом”, как некогда с арктическими льдами. На следующий день поезд вез их по Араратской долине. Вот что пишет об этом Фритьоф Нансен в своих воспоминаниях: “На юге высится Арарат, совершенно отчетливо видна его могучая вершина. Огромный снежный купол сверкает в лучах заходящего солнца. Это могучая гора первой бросилась нам в глаза, когда мы сюда приехали, она возвышается над всей страной. Сейчас, вечером, когда мы уезжаем, она снова встает перед нами. На прощанье великан снял свою шапку из облаков. Перед нами проходят непрерывной вереницей образы прошлого этого народа, который испокон веков жил здесь же, в тех же долинах, под сенью Арарата и Алагяза. Сколько борьбы, нужды, неизбежных страданий, и так мало побед. Есть ли в целом свете другой народ, который бы столько же выстрадал и - не погиб?”. В последствии Нансен изъездил весь мир с призывами о помощи армянскому народу. Ему удалось очень многое сделать в деле репатриации на историческую родину десятков тысяч армян. В 1930 году, после смерти Нансена, в Королевском обществе искусств в Лондоне состоялось собрание памяти Нансена, на котором представителями армянской колонии в Англии были высказаны слова благодарности великому гуманисту: “Бесстрашно, не думая о себе самом, этот человек взвалил на свои плечи дело, за которое не решился взяться ни один представитель великих держав. Лишь те, кто близко с ним встречался, могут вполне судить обо всей сложности этой задачи, о том, с какими огромными трудностями ему приходилось бороться, какое бесконечное терпение и какой такт он проявлял в самых сложных ситуациях. Только те, кто сам был связан с этой работой, могут понять, в каком огромном долгу перед ним весь армянский народ. Мы, армяне, всегда будем любить и почитать его и склоняться с глубокой благодарностью перед его именем - именем человека, которого сам всевышний послал защищать и представлять наше дело. Пусть дух его найдет успокоение в бесконечности, где уже никакие человеческие горести не нарушат его святого и вечного покоя”. Дополнительная информация: 18 сентября 2002 г. в Москве в Большом Левшинском переулке состоялось открытие памятника норвежскому полярному исследователю, лауреату Нобелевской премии мира Фритьофу Нансену. Авторы монумента - скульптор Владимир Цигаль и архитектор Евгений Розанов. Источник: Ноев Ковчег Взято с http://www.armenianhouse.org/nansen/also-ru/markaryan.html
  4. Любовь и влюбленность. Часто эти два чувства путают и одно принимают за другое, т.к. и в том и в другом случае Вы навязчиво думаете о том в кого влюблены или, все таки, любите. Как определить что одно из этих чувств есть продолжительное и приятное чувство, а другое глубокое и самое серьезное? Неужели только проверкой времени?
  5. Выставка, посвященная хачкарам Нахичевана, будет экспонироваться во всех столицах Европы 19.12.2006 17:35 Открывшаяся недавно в Страсбурге выставка, посвященная уничтоженному Азербайджаном армянскому кладбищу в Старой Джульфе (Нахичеван), будет экспонироваться во всех европейских столицах. Об этом в Ереване заявил министр иностранных дел РА Вардан Осканян. Он также сообщил, что мониторинговая группа Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) по охране культурных ценностей прибудет в регион в 2007 году. "Азербайджан выставил условие для посещения группы: если она едет в Нахичеван, то должна побывать и в Нагорном Арцах(карабах)е, так как там, по утверждениям азербайджанской стороны, есть памятники культуры, разрушенные армянами. Однако, соседняя страна обходит стороной тот факт, что разрушения в Нагорном Арцах(карабах)е стали результатом военных действий, тогда как уничтожение армянского кладбища в Нахичеване – политика азербайджанских властей», - подчеркнул Вардан Осканян. ОБ этом сообщает PanARMENIAN.Net. http://www.yerkir.am/rus/index.php?sub=news_arm&id=28372
  6. В целях сокращения объема послания и времени его написания, многие прибегают к сокращениям слов и фраз. Некоторые из них очень популярны в msn и Интернет - общении, особенно на английском. Например: IMHO (In my humble opinion) - ИМХО (по моему скромному мнению) 10x (Thanks, thanx, tenx)- спасибо xxx-целую w8 (wait)-жду ответа А какие ещё сокращения вам известны?
  7. Уважаемые форумджане, известны ли вам какие-либо словари для педагогов, преподающих иностранные языки, например, англо-русский словарь по методике преподавания. Если вам известны такие он-лайн словари, буду рада указанным сслыкам.
  8. Недавно один из моих учеников спросил, как переводится слово jokero. Не знаю точно откуда он этого набрался, и все же, если кому известно, пожалуйста, переведите это слово так чтобы пытливому товарищу можно было ответить.
  9. Электронная книга на англ. языке об экспедициях археолога Ф. Келси по Ближнему Востоку. Особое внимание в своей книге автор уделяет древнехристианским памятникам, в особенности армянским, в частности Киликийскому периоду. http://www.umich.edu/~kelseydb/Exhibits/Da...nDangerous.html
  10. Мне сказали, что данная картина имеет какой-то скрытый смысл- какой именно не уточнили: оставили мне на раздумье. Сколько я ни ломала голову над этим так и не узнала, в чем заключается этот смысл. Может кому-нибудь удастся разгадать его. Оригинальные версии тоже интересуют. Мне также хотелось бы знать почему у данного человека, играющего на дудочке, на голове бочка
  11. Национальный комитет армян США (ANCA) призывает всех принять участие в голосвании о постановлении на повестку дня спикером палаты представителей Деннисом Хэстертом вопроса, касающегося признания геноцида армян. Пожалуйста, заполните соответствующую форму и отправьте ее на рассмотрение-это займет у вас всего лишь несколько минут, но будет иметь немаловажное значение в признании геноцида http://capwiz.com/anca/mail/oneclick_compo...alertid=8041966
  12. Nairi

    Притча

    Et hekyate im papis papikna grel. Erexek ch tsitsaxek, lurj em xosum. Kartatsek ev patmek dzer tpavoryutsune Հին վախտը մի թաքավէր ա լէլ, ինքն էլ ծառա յա ունեցել. Մի оր թաքավէրը էտ ծառաներին կանչել ա, ասել: -Ամեքիտ մի հարց դեմ տալ, յէթէ հարզիս պադասխանը տաք վէչ [ոչ], իրէքիտ վիզն էլ կըտրիլ դէմ տալ. Էտ ա մընին (մեկին) ասել ա: - Աստոծ (Աստված) դորն (կողմ) ա մըտիկ անըմ? Նա պադասխանէլ չի. Ասել ա: -Ինչ էմ գիդըմ աստոծ դորն ա մըտիկ անըմ?! Թաքավէրը վըեր (որ) էն մընին էլ ասէլ ա: -Յէրգինքի աստեղնին քանիսն էն? Տա հըրաժարվէլ ա. Էն յեռоռթին էլ ասէլ ա: -Աստոծ ինչի մասին ա մըտածըմ? էտ էլ ա հըրաժարվէլ. Թաքավէրը հըրաման ա տըվել, վըեր տարէք իրէքի վիզն էլ կըտրէցէք. Ժանդառին ղաքին տընիլիս տըէղը մի ճըմպնորթ պըդահել ա, թա: - էտ ուր էք տանըմ? Էտ իրէք մարթիքը պատմել էն. Էտ ճըմպնորտը ասէլ ա: -Յէտ (հեթ) պի (բեր)! Յես կըքյընամ (կըգնամ) պադասխանէմ. Ժանդառը տըրանց (դրանց) յէտ ա պիրէլ (բերել), թաքավէրի ղաքին կաղնըցըրել (կանգնցնել). Հըմի (հիմա) թաքավէրը էն իրէք հարցն էլ տալ դի. Ասէլ ա: -Աստոծ դորն ա մըտիկ անըմ? -Էն էլ թա` դորը մըտիկ անէս, աստըծо իրէսն ա. Թաքավէրը ասէլ ա: -Ըստըղնին (աստղներին) քանիսըն էն? Ասէլ ա: -Տու քու կըլխիտ (գլուխիտ) մազէրը հաշվի, յէս էլ կասեմ ըստըղնին քանիսըն էն. Էս էրկու հարցի պադասխանը վըէր (որ) տըվել ա, էն իրէք մարթիքը ասէլ էն: -Տըղէք ջան, հէնց ա մըէզ թափիլ դի! Ըրխացել էն (ուրախացելեն). Թաքավէրը յէռորթն էլ ասէց: -Բա աստոծ ինչի մասին ա մըտածըմ? Էտ մարթը թա: -Մի ժամ իրավունք տու, էտ էլ քյե (քեզ) կասեմ. Ժоղоվուրթն էլ վըհաքված ա լէլ. էլի յէն յէկէլ շըտացէլ, վըէր էտ պյանը տըհի յա. Էտ ա էտ թուշումը մարթը ասել ա. -Թաքավէրական պենջակըտ ինձ տու, ասեմ. Թաքավէրական շоրէրը կյեցէլ ա, քյընացէլ ըստоլին նըստէլ ու ասել: -Աստоծ նըրա մասին ա մըտածըմ, վըէր յես թաքավէր տառնամ, տու յէլ ռանչպար, ծարա, վըէր գյիդենաս ծարային նեղացընիլ չէն. Թաքավէրը վըեր տէհէլ ա պադասխանը տըհէ տըվուց, ուզէցէկ ա վըրա տա, պենջակը խըլի, էտ մարթը թըրավէրնէրին հըրամայէլ ա, վըեր տըրա վիզը կըտրէն. Պատմեց Արշակ Բեկնազարյանը (ծն. 1887 թ.)
  13. Известно, что у каждой из христианских церквей есть своя святыня. У католической - легендарный Грааль, у православной церкви - таинственная Туринская плащеница, а у Армянской Апостольской Церкви - не менее легендарное копье римского центуриона Кассия Лонгина. Считается, что после того как римский центурион убедился, что распятый на кресте Христос был действительно Богом, он проткнул грудь Христа наконечником своего копья, дабы избавить Иисуса от страданий. После всех этих событий Лонгин отправился в Армению проповедовать христианство. С тех самых пор его копье стало символом нашей церкви, и так и называют его копьем Лонгина или копьем Власти (судьбы). Говорят, что копье (скорее всего неаутентичное) хранится в Эчимиадзине. Хотелось бы знать, показывают ли его там? Также интересны любые другие истори связанные с этим копьем.
  14. Название Шуши произошло от слова Шош. На местном карабахском диалекте молодое, стройное дерево именовалось Шоши цар (дерево шоши). множественное число которого - шошот. Как указывают источники, в древности территория города-крепости и вся его окрестность были покрыты лесами. На первоначальном этапе человек столкнулся здесь со сплошными лесными массивами. Вспомним также, что аналогичное мнение об Арцахе а свое время выразили Страбон, персидские и арабские путешественники, а также средневековые армянские авторы. И сегодня нетрудно на многочисленных примерах показать, что названия десятков поселений края связаны с характером местности, его растительным покровом. Приведем лишь некоторые из них: Гюне, Хузе калер, Кахнот. родник Пехи (бохи). Караглух, Канач тала. Ехиаох. Хункутала, Циакаок, Цахкадзор, Каваан. Ттот, Карин так, Карахбюр, Сарушен, Мошхмат и т.д. Плато, на котором расположен город, имеет довольно изрезанный рельеф и занимает территорию 350 га. С наивысшей юго-западной точки (1600 м) оно довольно плавно переходит в самую низменную северо-восточную часть (1300 м), где круто обрывается, как бы повисну в в воздухе над ущельем Хунот. Западная его часть имеет вид огромного амфитеатра, возвышающегося над восточной равниной. Почти по центру плато протягивается цепь невысоких, понижающихся к востоку холмов. К этому можно добавить и то, что воздух Шуши целительный, климат мягкий и благодаря нежной, безвредной влажности и негустым туманам, - как заметила известная писательница Мариетта Шагининян, - напоминает скорее морской, чем континентальный. Поэтому естественно, что географическое положение Шуши в значительной степени повлияло на характер его застройки и придало городу живописный вид. Между прочим, Шуши отличался не только своим стратегическим значением, но немаловажно и то, что он являлся также политическим и культурным центром Карабаха. Именно здесь, в Шуши, сформировалась общественно-политическая мысль Карабаха, научно-культурная элита армян. Еще в далеком прошлом один из полководцев заметил, что тот, кто овладеет Шуши, тот н будет властвовать над всем Карабахом. В наши дни ни для кого не секрет, что владеть Карабахом, значит теоретически оказывать влияние на все Закавказье, я не только на Закавказье. Быть может поэтому этот "крепкий орешек" интересует многих. В средневековой истории Армении неоднократно, как редкий дар природы, упоминается неприступная крепость Шуши. Она была орлиным гнездом арцахских князей - Сахла Смбатяна (IX в.), Хасана Джалаляна (XIII в.), мелика Шахназаряна и полководца Авана (XVII-XVIIIвв.). Хачкары (XI-XII в.в.) В документах, источниках и надписях Шушинское плато именуется Керн, Шош, Карен глух, Схнах Шоши. Старинные памятники (пещерные жилища, остатки крепостной стены, дворец мелика Варанды, хачкары, капители, надгробья с армянскими надписями) относятся к IХ-ХVII вв. На территории современного города до последнего времени сохранялась древняя святыня Каму хач, которая на протяжении многих веков была местом паломничества для жителей многих близлежащих армянских поселений. В северных подступах Шушинского плато просматриваются следы обширного поселения Зарист. О нем находим упоминание на старинных картах Армении (IV в.), а также в строительной надписи главной церкви Гтчаванка (XIII в.). В начале XVIII в. тюрко язычные мусульмане Кавказа но подстрекательству турок часто нападали на Армению, убивали жителей и грабили их имущество.Чтобы суметь противостоять этим злым силам, в Арцах-Карабахе были созданы собрания по самообороне, которые вошли в историю как схнахнер, что означает укрепление, пристанище, вообще укрепленное место. В русских источниках слово схнах часто употребляется как армянское собрание. Одним из этих схнахов, т. е. крепостей-укреплений, был Шуши. Исследователи, особенно академик Ашот Иоаннисян, который издал сборник документов "Армяно-русские отношения в первой трети XVIII века" полагают, что сохранившиеся ныне "фундаменты крепостных сооружений Шуши были заложены сотником Аваном в 1724 г., если не раньше". То, что Шуши действительно упоминается значительно раньше XVIII в., свидетельствует памятная запись на странице 264 рукописи №4375 Матенадарана: "В районе Пос провинции Варанда, в деревне, что называется Шушо, при покровительстве Сурб Степаноса... В лето 1024 (1575 г.)". В Архиве внешней политики России хранятся письма, петиции и другие документы армянских меликов и военачальников Карабаха, написанные в 1724-26 гг. в схнахе Шош или Шошва-берде. Для подтверждения сказанного приведем только те отрывки из этих подлинников, которые относятся к схнаху Шош, т. е. Шуши. "Обширный доклад о событиях в Карабахе 18 июня 1724 г." был написан в новостроенном схнахе Караглуха (АВПР Ф.100, 1739, д.2, л.59 и об. подлинник). Пятого января того же года "... мы, главы схнаха Шоши, я, Аван гозбаши и я. Мирза юзбаши и все большие и малые схнаха... " (там же, л. 4В и об. подлинник). А вот 15 ноября 1726 г. юзбаши Аван докладывает командиру русских войск, что османы "со своей армией напали из Шоши - крепость Авана юзбаши и Огана юзбаши. Захватили половину скалы, но больше пройти не смогли" (там же, л. 43 и об. подлинник). Как известно, благодаря активной деятельности Исраела Ори, меликов, сотников и передовых священников в начале XVIII в. самооборона армян Карабаха вылилась в широкое национально-освободительное движение, конечной целью которого было сбросить персидское и турецкое иго при помощи России и приобрести для всего народа политическую независимость. Воодушевившись благосклонным отношением Петра I, освободительные силы Карабаха взяли на себя всю тяжесть сопротивления. В короткое время край стал колыбелью национально-политического самосознания, друг за другом стали создаваться укрепленные военные лагеря-схнахи. И один из таких схнахов, как явствует из вышеуказанных документов, в 1719-1724 гг. был построен на месте нынешнего Шуши сотником Аваном. Об основании и застройке схнаха Шуши отмечено также в письме русского генерала Матюшкина от 19 декабря 1726 г. , направленном русскому двору. Он пишет, что "сотник Аван, внимая просьбам населения Карабаха, своими людьми числом в 10 тысяч не идет в Гилан. Он остается в схнахе и строит крепость" (Абрамян А Г., "Страница из истории народов Закавказья и армяно-русских сношений", Ереван, 1353. с. 121). Другой известный деятель того времени - Иван Карапет в своем докладе о положении Гандзака, Карабаха и Грузии (в начале февраля 1724г.), также сообщает о шушинском схнахе и его владыках - армянских медиках и сотниках (Армяно-русские сношения, т.2, ч.2, с.63). О шушинской крепости интересные сведения сообщают грузинские источники. В "Описании стран, граничащих с Грузией и Кахетией", составленном в 1789 г. Ираклием, в разделе, посвященном армянским княжествам Карабаха, в частности, говорится: "Здесь в схнахе Шоши была старинная крепость, которую впоследствии завоевал самозванец, джеваншир Панах-хан" (Цагарели А. А., Грамота и другие исторические документы XVII столетия, относящиеся к Грузии. Спб. 1891, с. 434-435). В документах вышеуказанного сборника каменистое плато именуется Шушинской калой, или Каром (от арм. кар - камень) в значении крепости. От первоначального кара-крепости происходит и название деревни Карин так, расположенный южнее крепости, на левом берегу Каркара. Наличие указанных и других архивных и эпиграфических источников опровергает распространенное среде азербайджанских исследователей заблуждение, будто основателем Шушинской крепости является Панах хан. Как единогласно утверждают письменные и архивные источники, Панах Али хан являлся первым чужеземцем-предводителем кочевого племени сариджаллу, который в середине XVIII в. почти случайно, в силу стечения политических обстоятельств, появился в этих краях. Спасался он от преследований в Иране, где был осужден на смерть, и армянские князья из человеческого сострадания предоставили ему убежище в центральном гаваре Хачен. Однако сострадание это стало источником бед, породило неисчислимые муки, привело коренных жителей - армян к порабощению и ввергло их на последующие времена под ярмо кочевых племен, которые не имели национального самоназвания и в литературе именовались мусульмане, т.е. магометяие, а позже стали называться то "кавказскими татарами", то "кавказскими турками". Вот почему, даже сами, шушннские ханы (Панах Али и его сын Ибрагим), которых азербайджанские ученые упорно называют азербайджанцами, понятия не имели о существовании такой этнической единицы. Подтверждение тому - все опубликованные в Баку хроники, описавшие деяния ханов. Итак, история до начала XX века не знает народа, именуемого азербайджанским. И то обстоятельство, что до 1918 года об Азербайджане не упоминалось ни в исторических, ни в государственных документах объясняется тем, что в природе такого не существовало. После смерти Надир шаха (1747 г.) в Персии царили беспорядки и хаос, в результате чего из иранской провинции Хорасана кочевые племена джеваншира переселились в равнинный Карабах. Позже к ним присоединились более мелкие племена демурчи-гасанлы, джинлы из Грузии, часть кенгеру из Нахичевана, шахсеваны из Мугана. Далее из равнинного Карабаха они вторглись сначала в предгорные гавары Арцаха, а затем, воспользовавшись предательством одного из армянских меликов Шахназара II, Панах Али - предводитель этих мусульманских кочевников, узурпировал меликства и без единого выстрела овладел мощной крепостью Шуши. Таким образом, хитрый и коварный "гость" фактически оказался кинжалом, вонзенным в сердце Арцаха, который смог пронзить и разрубить единство медиков края. Несмотря на то, что у него не было ни географических, ни социально-экономических, ни культурно-исторических, ни, тем более, этнических корней на этой карабахской земле, однако, как уже было сказано, воспользовавшись неожиданными политическими изменения ми в Персии, а также внутренней распрей между армянскими медиками Арцах-Карабаха, объявил себя самозванным ханом над христианским Карабахом. И начал вести непрерывные войны с меликами края. Одновременно населил Шуши другими кочевыми племенами своих единоверцев, а также всякими разбойничьими шайками. Более того, этот чужеземец не только сумел овладеть Шуши, но и его истинного хозяина - предателя Мелика Шахназара II сделал своим подданным и решил покончить с исконными правителями Арцаха - медиками и с находящимся под их властью армянским населением. По словам великого русского полководца А. Суворова "Мелик Шахназар... сей предатель своего отечества призвал Панаха, отдал ему в руки свой крепкий замок Шушикала и учинился ему с его схнахом покорным" (Архив АН СССР, ф.99, д.13, оп.2., с. 67-68). Таким образом. Панах хан начал, а его последователи при помощи турецких пашей и персидских ханов продолжили грабеж, расправу и притеснения коренных жителей края, что продлилось почти полвека, вплоть до утверждения в Арцахе в 1805г. русского владычества. Однако в ответ на эти жестокости, унижения и насилия, в народе стало расти и развиваться яростное, упорное сопротивление. Если до появления Панах Али Шуши для армян был могучим щитом, то во времена ханов, он стал тюрьмой. О перестройках и восстановительных работах в Шуши за 1750-1752 гг. ценные сведения имеются в рукописи "История края Арцах", хранящейся в Ереванском институте древних рукописей им. Месропа Маштоца (Рукопись № 2734). Дьякон Акоп Шушецн правдиво и довольно подробно описывает строительные работы, тяжелый труд карабахцев по восстановлению крепости. Рукопись повествует, что воздвигнуто было сооружение с пятьюдесятью башнями и крепостными стенами, длиною в пять тысяч локтей. Крепостные стены длиною в 2,5 км начинаются с высокого скального массива, нависшего над пропастью в юго-западной части плато, спускаются по очень крутым склонам в ущелье и на востоке вновь срастаются с вертикальными склонами. Остальные стороны Шуши - южная полностью, а восточная с западной частично, защищены мощными крутыми скалами. Это удобное для города-крепости географическое расположение не ускользнуло от внимания Акопа Шушеци, который в вышеуказанной рукописи пишет, что "начинания эти коснулись лишь половины крепости, а другая половина, как было сказано, укреплена самим Богом". Неприступные для военной техники того времени крепостные стены высотою в 7-8 м усилены полукруглыми полыми башнями. Четыре ворота крепости представляли большой интерес как в архитектурном отношении, так и по своему функциональному назначению. Северо-восточные ворота раньше назывались Джрабердскими, а впоследствии - Гандзак - Елизаветпольскими. Юго-западные именовались Ереванскими, южные - Амарасскими, а восточные - Мхитарашенскими. В истории города важную роль сыграли Джраберд - Елизаветпольские и Ереванские ворота. Через эти главные входы проходили торговые караваны, телеги, всадники. Остальные ворота были подсобными и кратчайшим путем связывали город с селениями Варанды. Кроме того, они были предназначены для пешеходов. Город-крепость, как и все аналогичные сооружения средневекового Арцаха, имел свой потайной вход. Вдолбленная в скалах лестница, начинаясь у Ереванских ворот, переходя через лабиринты пещер, выходила в ущелье реки Карин так. Согласно найденной эпиграфической надписи, а также другим письменным сведениям, строительство крепостных стен, окружающих центр Варандинекого меликства Аветараноц-Чанахчи, было завершено в 1740 г. , почти за 10 лет до начала перестройки Шуши некой оборонительной системы (1750 г.). При укреплении Шушинской крепости был широко использован богатый опыт строительства крепостей в Аветараноце, включавшего даже формы кладки и размеры камней. Следовательно, при перестройке ограды здесь работали каменотесы и опытные специалисты по фортификации, приобретшие определенный опыт и квалификацию в меликской резиденции. Крепости-замки Арцаха вместе с местными особенностями имеют много общего с аналогичными сооружениями других областей Армении (Лори. Амберд, Смбатаберд, крепостей Каян, Канцон и др.). Они являются крупными оборонительными комплексами, построенными согласно принципам фортификационного искусства средневековой Армении. Иследователи единогласно утверждают, что после укрепления крепостных стен, Шуши заселили крестьяне и ремесленники из армянских деревень Карабаха, Сюника, Нахичевана, а также некоторые кочевые мусульманские племена. Заселение осуществлялось по принципу национальной и земляческой принадлежности. Новосозданные кварталы обычно назывались именами прежних поселений переселенцев. Старинные крупные кварталы Шуши были Казанчецоц, Агулецоц, Мегрецоц, Карабахцоц и другие. Значительную часть первых жителей Шуши составляли армянские крестьяне Нагорного Карабаха (особенно провинции Варанды). И это естественно, потому что крепость была расположена на границе мелнкств Хачена и Варанды. Ведь Шуши не стал бы Шуши, если бы не материальная к моральная поддержка окрестных деревень. Растущие и развивающийся город получал от деревни не только продукты питания, запасы необходимого сырья, но и мастеров-строителей, воинов и другой обслуживающий персонал. Однако в условиях произвола и жестокости, царящих в Шуши, в частности, при Панах хане и его преемнике Ибрагиме (1756-1806 гг.), в крепости не были построены какие-нибудь значительные гражданские сооружения. Люди жили в народных жилищах - глхатунах, которых подчас заменяли землянки или деревянные лачуги, беспорядочно и густо расположенные в восточной части плато. Даже культовые и общественные здания не отличались ничем характерным. Так, церкви имели деревянные перекрытия, а хозяйственные помещения строились из досок. Одним словом, в указанный период Шуши представлял собой серое, безликое, лишенное национальной самобытности и колорита поселение, носившее характерную печать господства бездарных ставленников, где все делалось только для безопасности ханов. И не случайно, что среди сохранившихся старых сооружений нет ни одного здания, которое было бы построено в XVIIIв. Напрасны попытки азербайджанских авторов задним числом вывесить таблички, указывающие на то, что многие здания города якобы являются произведениями зодчества XVIIIв., и даже XIв. Так, на почтовой открытке, изданной в Москве, под фотографией части крепостных стен Шуши указывается: "Памятник азербайджанской архитектуры XIв.". Ни больше, ни меньше. Тем самым игнорируется тот неопровержимый факт, что на многих из этих зданий сохранились строительные надписи, сообщающие о том, что построены они в XIX в. или в начале XX в. Поэтому при ссылках на этот период для получения желаемых выводов подбираются факты, которые не имеют фактического подтверждения. Это делается с тем, чтобы скрыть свирепый облик шушинских ханов под личиной" добродетеля-строителя". В течение всего XVIII в. армяне Карабаха продолжали вести интенсивные переговоры с русским двором, который обещал помочь в восстановлении армянского царства, включив в него Арцах, а Шуши сделать его столицей. Об этом свидетельствуют многие архивные документы, в том числе сохранившаяся переписка Екатерины Второй и Григория Потемкина с полководцем южной армии генералом Павлом Потемкиным. Договорившись заранее с царицей, 6 апреля 1783 г. он отдает приказ генералу: "Шушинского хана Ибрагима свергнуть должно, ибо после сего Карабах составит армянский независимый.... край. Вы тут употребите все старания, чтобы новая сия область устроилась наивыгоднейшим образом для народа". (См. Акты Кавказском археологическом комиссии, т.2, Тифлис, 1868, док. N1714.) В связи с этим Потемкин информировал царицу о том, что во главе организующегося царства или княжества должен быть один из меликов, чья власть распространяется на всю Армению. Иначе говоря, Карабах с центром Шуши должен был стать ядром восстанавливающейся армянской государственности. Таким образом, здесь, в Карабахе, оформлялась русская ориентация армянского народа. Армяне Карабаха в течение длительного периода вели борьбу за освобождение из-под гнета шахской Персии и воссоединение с Россией. Это находило активную поддержку в широких правительственных и общественных кругах России. Однако освобождение Арцаха было осуществлено лишь в самом начале XIX в. В результате русско-персидской войны 1804-1812 гг. Карабах вместе с другими областями Восточной Армении был присоединен к Российской империи. К этому времени девяносто семь процентов населения Карабаха составляли армяне. Ниже приводятся выдержки из грамот, рескриптов н обращений русских императоров к армянскому народу и меликам Карабаха, свидетельствующие об их высоком уважении к своим христианским единоверцам и союзникам в борьбе с общим врагом. ИЗ УКАЗА ИМПЕРАТОРА ПЕТРА I Честнейшему патриарху Исайю н честнейшим юзбашам Аваиу н Мирзе, и всем прочим юзбашам и управителям, и всему честному армянскому народу наша императорская милость и поздравление... 10 ноября 1724 г. (Армяно-русские отношения в первой трет XVIII в. Ереван. 1967, т.2, ч.II. с. 208). ИЗ ГРАМОТЫ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕКАТЕРИНЫ I Честнейшим патриархам Есаи и Нерсесу, честнейшим владельцу Ягаиу и юзбаше Аваиу н всем прочим честным юзбашам и управителям и всему честному армянскому народу наша императорская милость и поздравление... 22 февраля 1726г. (там же, с. 269). ИЗ ГРАМОТЫ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕКАТЕРИНЫ II Честнейшему патриарху Симеону и всем прочим честным юзбашам и управителям и всему армянскому народу наша императорская милость и поздравление... Как и наши высокие предки, достойные блаженной памяти и вечной славной памяти их величества государь-император Петр Великий и государыня-императрица Екатерина Алексеевна, выразившие свое особое благосклонное отношение к христианскому армянскому народу в своих грамотах в 1724 и 1726 годах... мы в продолжение этих заветов наших предков обещаем окружить нашей царской милостью и благоволением честнейшего патриарха Симеона, так и будущих преемников его патриаршего престола, а также юзбашей и управителей и весь честный армянский народ... 30 июня 1768г, (Собрание актов, отоснщихся обозрению истории армянского народа. М., 1833, ч. I, с. 174-175). ИЗ ОБРАЩЕНИЯ ИМПЕРАТОРА ПАВЛА I К КАРАБАХСКИМ МЕЛИКАМ Державной и знаменитой Карабахской области благородным мели нам Джемшиду Шахназарову, владельцу Варандинскому и фридону Бегдярову, владельцу Гудистанскому (Нынешний Шаумянский район, который вошел вместе с НКАО в недавно провозглашенную независимую Нагорно-Карабакскую Республику-прим. автора), и всем прочим этой знаменитой области владельным меликам и юзбашам и всему народу их наша императорская милость и благоволение... 2 июня 1709г. (Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. М., 1833, ч.1. с.199). ИЗ ОБРАЩЕНИЯ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА I К АРМЯНСКОМУ НАРОДУ Всему верноподданическому армянскому народу и всем сословиям, составляющим оный, наша императорская милость... Они отличились примерным постоянством и преданностью и посреди смутных обстоятельств пробыли тверды и непоколебимы в своем усердии к нам и Престолу нашему, жертвуя имуществом своим и всеми средствами и самой жизнью... Дано в главной квартире нашей в городе Теплице, что в Богемии, сентября 15 дня в лето от Р. X. 1813-е (там же, с. 253-259). Конец XVIII и начало XIX вв. вновь стали для Шуши (и не только Шуши) временем тяжких испытаний, когда с одной стороны, персы пытались всеми способами восстановить свое утраченное господство, а с другой стороны - царское правительство всячески стремилось окончательно закрепить Карабах за Россией. В течение 33 лет Шуши, как и вся армянская область Арцах, подвергался страшным бедствиям. Этот краткий исторический период весьма богат войнами. Арцаху часто угрожала опасность извне и поэтому, естественно, что армяне Карабаха мужественно сражались К активно участвовали в боевых действиях. Так, в 1793 г. персидская армия под командованием Сулеймана Шахзадака, растоптав десятки армянских поселений, дошла до Шуши и осадила его. Однако, встретив упорное сопротивление, с большими потерями отступила. Спустя два года, в 1795 г. под командованием того же Сулеймана персидские сарбазы вновь, и уже с большими силами, с целью взятия Шуши, совершают набеги на Арцах. Опять безрезультатно. Героические защитники Шуши преподносили персам такие уроки, что те в ужасе предавались бегству. В том же году, в начале августа, возмущенный поражениями, нападает на Шуши уже сам Ага Мухаммат хан. Численность вражеской армии, осадившей Шуши, достигала до 100 тысяч человек. Осада длилась 33 дня. Несмотря на то, что положение армянского края было крайне трагическим, однако персидскому хану не удалось подавить сопротивление защитников города. Населению и войску, находящемуся В крепости, большую помощь оказывали 12 тысяч армянских семей, которые укрепились в окружающих Шуши труднодоступных пещерах. Враг подверг огню и мечу поселения, которые окружали Шуши. Весной 1797 г. Ага Мухаммат, будучи шахом, вновь с огромными полчищами нападает на Шуши. Шущинский хан Ибрагим в ужасе убегает из города И со своим гаремом спасается в Дагестане, оставляя защитников крепости врасплох. Персы, фактически, без серьезного сопротивления овладевают вышгородом и жестоко расправляются с его жителями. Однако неожиданно наступает справедливое возмездие. Здесь, в Шуши, от кинжального удара своего слуги скончался кровожадный Ага Мухаммат шах. Персы в панике убегают, а Ибрагим хан с восторгом вновь возвращается в Шуши. Спустя 8 лет. , т. е. в 1805 г. , русские чиновники, поверив лживым заверениям Ибрагим хана в верности, заключают договор с ним о подданстве России. Однако не прошло к года, как персы предприняли новый поход, с целью вновь завоевать закавказские территории, находящиеся в подчинении России. В июне 1805 г. более чем 40-тысячная персидская армия, сжигая и опустошая десятки армянских селений и монастырей, ворвалась в Каркарскую долину для завоевания Шуши и разгрома там русского гарнизона. Ибрагим хан меняет свои заверения-обещания, закрепленные договором и пытается бежать к персам, с их помощью сбросить власть "неверных русских". Эта чрезвычайно трудная для русских войск обстановка заставила главнокомандующего русскими войсками на Кавказе Цицианова обратиться за помощью к армянам. Перед нанесением контрудара по противнику, он обратился к армянам Карабаха: "Вспомните свою прежнюю храбрость, будьте готовы к победам и покажите, что вы теперь те же храбрые карабахские армяне, как были прежде - страхом для персидской конницы" (Потто В. Первые добровольцы Карабаха в эпоху водворения русского владычества (Медик Вани и Акоп юзбаши Атарбековы), (Тифлис. 1902). Идущий на помощь Шуши отряд майора Карягина, состоящий из 400 бойцов, у Аскерана, на территории деревин Храморт попал в окружение. Чтобы спасти русский отряд от неминуемой гибели, добровольцы Карабаха во главе с Меликом Вани и Акопом юзбаши Атарбекянами, рискуя жизнью, вывели русских бойцов из окружения. А жители Кусапата и Мохратаха, делясь своими припасами, спасли русских солдат от голода. Доблесть карабахских воинов отметил также А. С. Пушкин в своем известном труде "Путешествие в Арзрум". Однако, как ни странно, проводники царской политики в Закавказье вновь заключают сделку со старшим сыном предателя - хана Мехтн Гули, присваивают ему звание генерал-майора с еще большими правами и признают его наследником ханского престола. В знак "благодарности" Мехти хан также проявляет свою подлую сущность.2 С наглой двуличностью этот достойный сын своего отца, с одной стороны сохраняет с персами "дружеские" связи, а с другой - показывает русским, что будет верой и правдой служить им. "Верность" свою он проявил тем, что уже до последней русско-персидской войны сбежал в Персию и нашел теплое местечко у шаха. Как известно, последняя попытка наследника персидского престола Аббаса Мирзы овладеть Карабахом была предпринята в 1826 г. Он со своей армией (численностью 60 тысяч человек при 30 орудиях) 19 июля совершенно внезапно вторгся в пределы Карабаха, где тогда находился всего один русский полк - 42-й гренадерский. Утром 24 июля горизонт вокруг Шуши зачернел персидскими полчищами Аббаса Мирзы и осада Шуши началась. Одна из славных страниц дружбы и сотрудничества между армянами и русскими была написана в Шуши во время 48-дневной его героической обороны, когда город превратился в бастион обороны. Тысячи крестьян края вместе с малочисленным русским гарнизоном 48 дней оказывали яростное сопротивление врагу и остановили его в Кар карском ущелье, у мощных крепостных стен. Тем временем находящееся в Тифлисе русское войско получило возможность подготовиться к наступлению широким фронтом. Из отчетов русских полководцев и трудов историков, описавших эти столетия, видно, что армяне края даже в самые тяжелые дни обороны предпочитали погибнуть в родных крепостях, монастырях, ущельях, оставаясь верным своим святыням, чем попасть в плен и умереть в рабстве. Вот обращение архимандрита Хорена, настоятеля Вардапетского монастыря от 20 июля 1826 г.: "Дети Айастана, защитники Шуши! Уже тысячи лет различные враги всеми силами старались уничтожить нашу землю и наш народ. Где они, эти супостаты? Даже в сказках исчезли их имена, а Аиастан живет и народ армянский существует! Это потому, что слово, данное в бою, у нас всегда было одно. Отцы и деды наши не изменили ему, не изменим и мы. Поклянемся или победить вместе с нашими русскими братьями, или вместе с ними умереть" (см. Шуши. Старинные открытки. Автор-сост. Ш. Мкртчян, Ер. 1990, открытка N17). Не могу удержаться и вынужден привести также обращение командира Шуши некого гарнизона полковника Реута: "Спасибо, друзья! Главнокомандующий не ошибся в вас, он не сомневается, что в трудную для нас минуту армяне придут на помощь. Я уверен, что нога кзылбашей никогда не ступит за крепостные стены Шуши. Государь император не оставит вас и не забудет, что в трудный для России час вы стали рядом с солдатом русской армии". В эти жаркие дни, когда решался вопрос быть или не быть Шуши, когда русские солдаты показывали примеры отваги и мужества, армяне края проявили свою непоколебимую волю встать во время опасности на защиту друга и союзника. Окруженный персидскими сатрапами, Шуши переживал роковые дни. Положение было тяжелым и возникла необходимость в помощи со стороны. Но осадочное кольцо было настолько крепким, что выйти из него было чрезвычайно рискованно. И вот один из добровольцев - Арутюн Алтунян из Атерка взялся выполнить это важное задание. Подвергая опасности свою жизнь, он ночью спустился со скалы преодолел линию осады, доехал до Тифлиса и сообщил русскому командованию о создавшемся положении. Через 5 дней Арутюн возвратился с письмом главнокомандующего русскими войсками на Кавказе генерала Ермолова. И каких только примеров мужества и героизма не показывали армяне Карабаха! Барутчи (изготовитель пороха) Погос каждый день изготовлял 20-30 фунтов высококачественного пороха и отдавал защитникам крепости, а Агабек Калантарян - дед будущего генерала Ивана Лазарева, руководил обороной одного из примыкающих к Елизаветпольским воротам участкам крепости. (Генерал-лейтенант Иван Давидович Лазарев, Тифлис, 1900 г.). В эти дни для защитников крепости огромную важность представляли мельницы деревни Шош, которые упорно защищали братья Сафар и Ростом Тарханяны. Героизмом отличились также женщины Карабаха и одну из них - Хатаи тогда знал весь Карабах. По скалистому пути от мельницы села Шош до крепости Шуши на Хатаи напали несколько персидских солдат, которые хотели отобрать у нее муку. Ей удалось свалить одного из них, отнять у него саблю и ружье, с помощью которых она прикончила остальных и благополучно доставила муку в крепость. Осада Шуши продолжалась до 5 сентября. В этот день в иранском лагере под Шушой было получено неожиданное известие о разгроме генералом В. Мадатовым (родом из армянской семьи Карабаха) авангарда Аббаса Мирзы под Шамхором. Персы сняли осаду Шуши и всеми своими силами двинулись против Мадатова. 48-дневная оборона Шуши закончилась (см. Араквя Костанян из монастыря Гтич "История сражения 1826 г. при Гандзаке". рукопись. ЦВИА, ф. ВУА, д. 4290, л 152). Патриотизм армян был по достоинству оценен русским командованием. Реут - командующий обороной Шуши, в одном из своих докладов пишет фельдмаршалу Паскевичу. что персы неоднократно приближались к крепости, но каждый раз были отброшены назад "храбрыми егерями и преданными армянами" (ГВИА Ф. ВУА, д. 4230, л.150). Ермолову же он сообщает следующее: "О защищающих крепость армянах считаю своим долгом сообщить, что их заслуга достойна внимания, поскольку они действовали отчаянно храбро, сопротивлялись многочисленным атакам врага и отбросили его с большими для него потерями" (Там же). Таким образом, защита Шуши, стоившая стольких лишений для отважных защитников, "получила значение не только великого подвига, но и важнейшего факта, оказавшего огромное влияние на ход всей войны". Грузия и ее столица Тбилиси были спасены от ужасов персидского погрома и разорения. Герб города Шуши. Утвержден 21 мая 1843 года Так именно взглянул на дела император Николай Павлович и храбрым защитником крепости, егерям 42 полка, пожаловано было Георгиевское знамя с надписью: "За оборону Шуши против Персии в 1826 году" (см. В. Потто. Геройская оборона Крепости Шуши; С.-Петербург, 1903, С. 32). Благодарный армянский народ для увековечения памяти русского солдата воздвиг монумент, словом "русский" и другими русскими словами назвал поселения, поля н родники родного края. (Подробно см. Ш. Мкртчян, Историко-архитвктурные памятники Нагорного Карабаха, Ер. 1989, с. 179). Статья "ШУШИ-ГОРОД ТРАГИЧЕСКОЙ СУДЬБЫ", взята из www.ekavkaz.org разместил 06/06/2003 WE4-Victor http://www.artsakhworld.com
  15. Интересную заметку нашла в журнале "Всемирный следопыт" №21 2004 в разделе Кунсткамера Нейропсихолог профессор Робен Гур из университета штата Пенсильвания (США) провел исследования с помощью сканирования мозга. Он установил, что у отдыхающего мужчины электрическая активность мозга падает, по меньшей мере на 70 процентов. Сканирование мозга женщины в том же состоянии показало только 10-процентное понижение. Эти данные подтверждают важное обстоятельство: женщины, в отличие от сильного пола, непрерывно изучают и анализируют информацию, поступающую из окружающей среды. похоже чрезмерный отдых мужчинам вреден: у них понижается умственная активность
  16. У известного композитора Альфреда Шнитке есть концерт для хора, тема которого по 3 книге скорбных песнопений Григория Нарекаци. Это произведение есть на виниловой пластинаке, а у меня нет проигрывателя. Хотелось бы узнать есть ли запись в другом формате (CD, mp3 или вообще на аудиокассете) - уж очень хотелось бы послушать
  17. По материалам академиков РАН В.В Иванова и Т.В. Гамкрелидзе Основной вопрос, связанный с проблемой реального существования праязыка, и в частности общеиндоевропейской системы, в пространстве и времени - это вопрос хронологии и территории распространения общеиндоевропейского языка, распад которого приводит к образованию родственных исторических диалектов. Нижняя хронологическая граница для установления времени существования праязыка выводится, в первую очередь, на основании датировки письменных свидетельств, касающихся отдельных происшедших от него исторических языков. В случае праиндоевропейского языка такой нижней хронологической границей post quem non является самое начало II тысячелетия, к которому относятся древнейшие свидетельства хеттского и других анатолийских языков. В каппадокийских табличках из староассирийских торговых колоний в Малой Азии, датирующихся рубежом III-II тысячелетий и началом II тысячелетия до н. э., засвидетельствовано большое количество собственных имен, этимологизируемых на основании отдельных анатолийских языков. Это является явным свидетельством наличия уже давно сформировавшихся к данному времени отдельных анатолийских диалектов хеттского и лувийского. Это заставляет отнести выделение анатолийской общности из индоевропейского праязыка и тем самым начало распада праязыка к периоду не позднее IV тысячелетия до н. э., а возможно и значительно ранее. При этом есть основания полагать, что формирование и развитие отдельных исторических анатолийских диалектов из общеанатолийского (после его выделения из праиндоевропейского) происходило в течение длительного времени в Малой Азии, то есть в пределах исторического обитания носителей анатолийских диалектов. Такой вывод представляется возможным сделать в свете данных анатолийской гидронимии. Древнейшие наименования рек и водоемов Малой Азии интерпретируются именно на основе древнеанатолийских языков, причем в гидронимах обнаруживаются и такие формы, восходящие к общеанатолийскому состоянию, которых уже нет в отдельных исторических языках - хеттском, лувийском, палайском. Так, в частности, уже в надписи Анитты (XVIII в. до н. э.) встречается название реки Hulana - в Анатолии, этимологизируемое как древнеанатолийское слово *Hulna- в значении -волна и сопоставляемое с индоевропейским названием -волны. Тезис о реальном существовании праязыковой системы, соотнесенной с определенной временной перспективой, предполагает и примерное определение границ территории первоначального обитания носителей этого языка. Общеиндоевропейский язык, функционирование которого до членения его на отдельные диалектные общности и выделения из него независимых языковых единиц следует отнести к эпохе не позднее IV тысячелетия до н. э., должен был быть распространен первоначально в определенной географической области. Проблема первоначальной территории обитания носителей индоевропейского праязыка или проблема «индоевропейской прародины» является почти такой же старой, как и само сравнительное индоевропейское языкознание. Начало ее исследования относится ко времени зарождения «лингвистической палеонтологии» и первых попыток археологов соотнести археологические данные с языковыми. Первоначальным ареалом обитания носителей общеиндоевропейского языка можно считать такую географическую область, которая своими экологическими, географическими и культурно-историческими характеристиками соответствует картине среды обитания, получаемой на основе лингвистической реконструкции лексики праязыка. Термин «первоначальный» в отношении распространения индоевропейского праязыка на определенной территории следует понимать, строго говоря, в хронологических рамках истории этого языка, то есть «первоначальная» территория распространения - как область праязыка, которая должна была быть занята его носителями к определенному историческому периоду. При этом возникает следующий вопрос - откуда мог быть занесен индоевропейский праязык на эту «первоначальную территорию». Не исключено, что эта «первоначальная» территория распространения индоевропейского праязыка вовсе не окажется первоначальной с точки зрения еще более древней истории этого праязыка и его носителей. Такой вопрос научно закономерен в свете теории возможного родства праиндоевропейского с отдельными праязыковыми системами («ностратическими»). В этом случае локус «прародины» будет существенно сдвинут, но важно, что в любом случае остается проблема древних миграций племен, что сейчас понимается, с одной стороны, как данность, с другой – требует дальнейшего глубокого изучения, причем – даже в фокусе миграций племен в историческую эпоху, например – при изучении современных языков и этнических групп в США, которые возникли как раз в результате длительных и разнообразных миграций. Первое, что можно утверждать с достаточной уверенностью относительно индоевропейской прародины, это то, что она представляла собой область с горным ландшафтом. Об этом свидетельствует прежде всего многочисленность индоевропейских слов, обозначающих высокие горы и возвышенности. Кроме того, реконструируя ландшафт, который окружал древнего индоевропейца и который он зафиксировал в языке, можно сделать еще один вывод. Это ландшафт с широким распространением горного дуба и ряда других деревьев и растений, растущих в высокогорных местностях. С такой картиной высокогорного ландшафта согласуются и данные о горных озерах (ср. *or-u-n- большое озеро, море; ср. также и.-е. *sal-море или озеро как соленое и быстрых, стремительных реках; (*Нар- река, поток, *tеk- быстро течь), а также данные о высокогорном характере климата с пасмурным небом и частыми грозами: *neles-облако, туча, небо; *Huent- ветер; *Hkor- горный, северный ветер;, *seu- /*su- дождь; *sneig- снег; *gеim- зима; -*eis- холод, лед. Другой ряд слов, связанных с климатическими понятиями, исключает приурочение индоевропейской прародины к северным областям Евразии: ср. *ger-m- и *tep- жара, тепло. Такая картина праиндоевропейского ландшафта естественно исключает те равнинные районы Европы, где отсутствуют значительные горные массивы, то есть северную часть Центральной Евразии и всю Восточную Европу, включая и Северное Причерноморье. На соотнесенность индоевропейской экологической среды с зоной Средиземноморья указывают также палеоботанические термины (обозначения общеиндоевропейской флоры и, отчасти, фауны). Данные об индоевропейских названиях деревьев и растений (*te/oru-дерево, дуб; *ajk- горный дуб; *elh- желудь; *berk-береза; *bahk’o(s)k - бук; *rob- граб; *hos-ясень; *hosp-осина; *s°(e)lik- ива, ветла; *ei-/*oi- тис; *pit-сосна, пихта; и др.). Данные древние названия деревьев, согласующиеся с характеристиками горного ландшафта индоевропейской прародины, локализуют ее в сравнительно более южных областях Средиземноморья в широком смысле, включая Балканы и северную часть Ближнего Востока (Малую Азию, горные области Верхней Месопотамии и смежные ареалы). Дубовые леса нехарактерны для северных областей Европы, где они распространяются лишь начиная с IV-III тысячелетий. Исследования последнего времени, касающиеся Мирового дерева как основного символа, вокруг которого строится индоевропейская модель мира, образуемая всеми живыми существами, располагающимися по нескольким ярусам - верхнему, среднему, нижнему, подводят также к выводу, что такие представления могли возникнуть лишь в зоне, богатой лесами, и только позднее могли быть перенесены в более северную степную полосу. С такой локализацией согласуется и так называемый «аргумент бука», исключающий из прародины часть Восточной Европы к северо-востоку от Причерноморья до низовьев Волги (где бук отсутствует на всем протяжении послеледникового периода), но совместимый с локализацией ее от Балкан до Ближнего Востока. Такой сравнительно южный характер экологической среды индоевропейский прародины, предполагаемый на основании данных о географическом ландшафте и растительности, подкрепляется анализом общеиндоевро-пейских названий животных : *ulk[h]-//*ylp[h]-, *ueit’-(n)- волк; *[A]Hrt[h[k’- медведь; *pars-;барс, леопард; *leu-лев;*leuk- рысь; *ul-o-pek-лиса, шакал; и так далее. Некоторые из этих животных (барс, леопард, лев, обезьяна, слон) специфичны именно для южной географической области, что исключает Центральную Европу в качестве возможной первоначальной территории обитания индоевропейских племен. Вывод о невозможности приурочить индоевропейскую прародину к Центральной и Восточной (но не Юго- Восточной) Европе, полученный на основании свидетельств о ландшафте и экологической среде обитания, согласуется и с данными культурно- исторического характера о домашних животных и культурных растениях, с которыми должны были быть знакомы древние индоевропейцы. Для IV тысячелетия до н. э., то есть в период существования общеиндоевропейского языка и его носителей - древних индоевропейцев, скотоводство (как и земледелие) в Центральной Европе было в зачаточном состоянии, тогда как в общеиндоевропейском восстанавливается развитая система скотоводства с наличием основных домашних животных: названия коня, осла, быка, козла,, свиньи, собаки и проч. Реконструировано также древнее слово для «пастуха» и глагол «пасти, охранять скот». Для Восточной Европы, в частности для Северного Причерноморья и приволжских степей, такое развитое скотоводство известно лишь в III тысячелетии до н. э. В центральной Европе овцеводство, сильно развитое у древних индоевропейцев, что видно из развитой овцеводческой терминологии, почти полностью отсутствует до I тысячелетия до н. э. Это согласуется и с отсутствием шерсти в неолите Европы. Разведение коз отмечается в Европе еще позднее, в том числе и Восточной. То есть таким образом, скорее всего идея о том, что прародина индоевропейцев находилась в Центральной или Восточной Европе – неверна. Ср. также древние культы, связанные с медом как сакральным напитком. Характерное для древнего индоевропейского общества развитое земледелие, устанавливаемое на основе реконструируемых индоевропейских названий сельскохозяйственных растений, специальных орудий для обработки земли, названий сельскохозяйственных сезонов названий орудий и действий обработки продуктов земледелия и др. также может служить убедительным свидетельством в пользу возможности локализации индоевропейской общности в областях с наиболее развитым (в IV тысячелетии до н. э. и ранее) земледелием, то есть на той же южной территории, простирающейся от Балкан до Ирана. Наличие развитой терминологии земледелия и виноградарства, в свою очередь, исключает более северные области Европы. Такие злаки, как ячмень становятся в Европе преобладающей культурой лишь к концу II - началу I тысячелетия до н. э. Примерно этот же переднеазиатскнй ареал первоначального расселения индоевропейских племен следует предположить и на основании свидетельств генетического фактора усваиваемости молока в человеческих популяциях. Развитость молочного хозяйства у древних индоевропейцев, устанавливаемая на основе многочисленных индоевропейских названий молока, молочных продуктов, а также реконструируемой общеиндоевропейской символики вымени и дойной коровы, как поэтических образов всяческого изобилия указывает на отсутствие в их популяциях генетически обусловленного плохого усвоения молока, с которым связано слабое развитие молочного хозяйства у многих народов Южной Азии (в том числе южной Индии) и Африки. Этот генетический признак объединяет древние индоевропейские народы, для которых особую роль имело молочное хозяйство, и некоторые народы севера Передней Азии. Особую ценность для установления первоначальной среды обитания древних индоевропейцев и локализации индоевропейской прародины представляет индоевропейская терминология транспорта - названия колесных повозок и колеса; названия металлов - бронзы, необходимой для изготовления колесных повозок из твердых пород горного леса, и тягловой силы - лошади, которую следует предположить уже в период существования общеиндоевропейского языка, то есть в IV тысячелетии до н. э. Весь этот комплекс данных опять-таки ограничивает территорию первоначального распространения индоевропейского языка областью от Балкан до Ближнего Востока и Закавказья, вплоть до Иранского плоскогорья и Южной Туркмении. Изготовление колесных повозок датируется временем около IV тысячелетия до н. э. Очагом их распространения признается ареал от Закавказья до Верхней Месопотамии. та же территория является одной из возможных областей одомашнивания лошади и использования ее как тягловой силы. При допущении территории индоевропейской прародины, совпадающей пространственно с областью в пределах восточной Анатолии, Южного Кавказа и Северной Месопотамии V - IV тыс. до н. э., можно легче объяснить историческое распределение и пути переселения таких основных древних индоевропейских этнических групп, которые первыми выступают в древних письменных памятниках, - хетто-лувийцев, индо-иранцев, греков (крито- микенских греков и Аххиявы хеттских источников). Для определения путей их переселения в исторические места жительства не нужно в таком случае предполагать, что они покрыли огромные расстояния, двигаясь из области своего первоначального расселения. Достаточно допустить лишь небольшие смещения по отношению к этой области. Примечательно, что эти диалекты, которые предполагают минимальное смещение относительно данного ареала, являются древнейшими документально фиксированными индоевропейскими языками. Древнейшей языковой общностью, выделившейся из праиндоевропейского языка и продолжавшей независимое существование уже в отрыве от него, следует считать анатолийскую диалектную группу. Смещение общеанатолийского по отношению к первоначальному ареалу распространения общеиндоевропейского языка было сравнительно небольшим. Этим и объясняется исключительная архаичность анатолийских языков, рано фиксированных письменными памятниками. В историческую эпоху анатолийские языки распространены уже в пределах Малой Азии в центральных областях Анатолии. Такое расположение анатолийских диалектов в центральных областях Анатолии - результат движения носителей анатолийских диалектов с востока на запад. В начале исторического периода движение хеттов с востока на запад (а позднее с севера на юг) может быть предположено на основании хеттских исторических источников. Об этом свидетельствует привилегированное положение восточных городов в древнехеттской традиции. Определенные категории жителей таких городов, как Hepик, Аринна, Циппаланда, расположенных в восточной части Хеттского государства, были освобождены от повинностей. В том же смысле можно истолковать и хеттский миф о «Солнце, встающем из-за моря» (или большого озера). Согласно этому представлению, такое море или большое озеро должно было находиться к востоку от места первоначального расселения хеттов (и, возможно, племен, говоривших на общеанатолийском языке). Таким морем могло быть Каспийское море или одно из больших озер, в пределах северных областей Ближнего Востока. Нужно полагать, что в этих мифологических мотивах могут проявляться отдаленные реминисценции миграций анатолийских племен с востока на запад с первоначальных мест их расселения. В Северной Анатолии, населенной ко времени распада анатолийского языкового единства хаттскими (протохеттскими) племенами, говорившими, вероятно, на языке кавказского (возможно, западнокавказского) типа, распространяются отдельные, уже обособившиеся анатолийские диалекты хеттский и палайский. На протяжении длительного периода осуществляется взаимодействие хеттского и палайского языков с хаттским, из которого в эти языки заимствуется большое число ритуальных и социальных терминов. На всем протяжении III тыс. до н. э. археологическая культура Анатоли и показывает непрерывную линию развития, не обнаруживающую явных следов внезапного насильственного появления нового этнического элемента. Нужно полагать, что расселение анатолийских племен происходило в древней Малой Азии не в результате их внезапного нашествия, сметавшего на своем пути местные, веками сложившиеся культурные традиции, а осуществлялось путем постепенного проникновения нового пришлого этнического элемента в гущу местного населения этих областей. В свете новейших археологических данных, связанных с обнаружением в восточной Анатолии костных остатков лошади (раскопки немецких археологических экспедиций в Демирджи-Хююк, Ярыккая и Норшунтепе), появление индоевропейских племен в этих областях Малой Азии относят к еще более раннему периоду, к концу IV тыс. до н. э. За выделением из праиндоевропейского языка общеанатолийской диалектной группы должно было последовать обособление от общеиндоевропейской языковой системы греко-армяно-арийской диалектной общности, которая распадается в дальнейшем на греческий, армянский и индо-иранский диалекты. Широкие миграции племен, затрагивающие эту диалектную общность, начинаются, очевидно, после распада ее на отдельные диалекты и возникновения греческого, протоармянского и индо- иранского как обособившихся индоевропейских диалектов. Распад этой общности начался, очевидно, с выделения еще в пределах общеиндоевропейской языковой системы арийского диалектного ареала при сохранении армяно-греческого диалектного единства. После выделения индо-иранского из греко-армяно-арийского диалектного ареала греко-армянский образовывал еще некоторое время диалектную общность, оставаясь на старой территории расселения, где эта греко-армянская общность могла контактировать с другими индоевропейскими диалектами, в частности тохарскими и «древнеевропейскими». В это же время в греко-армянской общности (без индо-иранского) и могли возникнуть характерные для греческого и армянского в отдельности общие структурные и лексические изоглоссы. Предположение о локализации индоевропейской прародины в ближневосточном ареале естественным образом определяет направление миграций носителей греческих диалектов в исторические места их жительства на Пелопоннесе и островах Эгейского моря через Малую Азию. Если допустить, что миграция носителей греческих диалектов, предшествовавшая переселению дорийцев (видимо, отколовшихся от основной волны переселения и временно обосновавшихся севернее на Балканах), осуществлялась через Малую Азию, то следы этих ранних переселений можно было бы обнаружить в древнейших данных о греках в Милете и Аххияве. Об этом же свидетельствуют и связи, обнаруживаемые между археологическими культурами запада Малой Азии, с одной стороны, и Пелопоннесом и островами Эгейского моря, с другой. На рубеже III - II тыс. до н. э. на северо-западе Малой Азии распространяется серая минийская керамика того типа, который становится примерно столетием позднее (около 1900 г. до н. э.) преобладающим в материковой Греции. Устанавливается непосредственная связь между этими археологическими культурами, причем предполагается направление распространения этой культуры с востока на запад. В качестве этнического субстрата этих культур можно предположить ранних греков-протоэллинов (видимо, за вычетом дорийцев) или, возможно, связанные с ними другие группы индоевропейцев, направлявшихся с востока на запад под натиском анатолийских племен. Среди таких групп, в частности, могли быть «пеласги», которые должны были еще до прихода собственно греков обосноваться на Пелопоннесском полуострове. Протогреческий, выделившийся в качестве особого диалекта из греко-армяно-арийской диалектной общности, должен был дифференцироваться на основные диалектные группы где-то в Малой Азии еще до переселения греков в материковую Грецию. Следует во всяком случае допустить членение греческого к этому времени на две основные диалектные группы, одна из которых в лице дорийцев двинулась в северо-западном направлении на Балканы, откуда много позднее, к концу II тысячелетия дорийцы совершают нашествие на материковую Грецию. Помимо возможного индоевропейского субстрата следует допустить н наличие некоторого неиндоевропейского (вероятно, даже доиндоевропейского) субстрата в материковой Греции и на островах Эгейского моря. Такой субстрат проявляется в наличии целого неиндоевропейского лексического пласта в греческом. С ним связан, очевидно, и характер ранней минойской культуры, а также, возможно, надписей, выполненных линейным письмом и другими древнейшими письменностями средиземноморского мира. Гипотеза о приходе греков в материковую Грецию с востока через Малую Азию ставит в новом свете вопрос о греческих малоазийских «колониях» и, в частности, проблему Милета. Эти колонии в свете восточной гипотезы можно рассматривать как древнейшие греческие поселения на пути переселения греческих племен в исторические места их жительства на островах Эгейского моря и в материковой Греции. Особенно показательно с точки зрения древних связей греческого с малоазийским культурным миром единство мотивов греческой и малоазийской мифологии. Уже греческий миф о мизийском царе Телефе обнаруживает разительное совпадение с малоазийскимн мифами о Телепину и с мифом о детях царицы Канеса как по мифологическим мотивам, так и по именам героев мифа : ср. имя сына Телефа Тархон при хет.-лув. Тархунт. Весь цикл греческих мифов о теогонии, борьбе нескольких поколений богов на небесах отражает в конечном счете древневосточные мифологические мотивы, которые в преобразованном виде (через хурритскую мифологию) перешли в анатолийскую мифологию, а через анатолийское посредничество - в греческий миф. Это видно как в построении мотивов, так и в целом ряде эпитетов богов. Целый ряд мотивов, в особенности Одиссеи, восходит к древневосточным прототипам шумеро-аккадским и малоазиатским. Нужно полагать, что эти и им подобные мифологические мотивы в греческом возникают в период пребывания греческих диалектов в Малой Азии и их интенсивных культурно-исторических контактов, начиная со II тыс. до н.э. Мифологические сюжеты, возникшие на анатолийской почве, преобразуются в дальнейшем в греческой мифологии, приобретая собственно греческие черты, при сохранении первоначальных признаков, общих с древневосточным эпосом. Исторические контакты греков с картвельскими племенами в период миграций первых с востока на запад в исторические места их жительства и могут быть отражены в мифе об Аргонавтах. Характерно, что обычай помещать баранью шкуру на священном дереве сохраняется у западнокартвельских племен вплоть до позднего времени. «Страна золотого руна», Колхида, видимо, первоначально представляла собой центр дорийского племенного союза. Однако дорийский диалект греческого языка не был единственным индоевропейским диалектом среди диалектов греко-армяно-арийской общности, проделавшим путь в северо-западном направлении из Малой Азии на Балканы. К таким индоевропейским диалектам следует отнести фригийский язык, а также, по-видимому, албанский язык в той мере, в какой он является продолжением балканских диалектов, восходящих, судя по сохранившимся языковым фрагментам, к определенной древней индоевропейской диалектной общности. Фригийский язык, известный нам по немногочисленным надписям первой половины I тысячелетия до н. э., найденным в Малой Азии, обнаруживает структурные черты, сближающие его с диалектами греко-армяно- арийского ареала: наличие аугмента в древнефригийских глагольных формах; относительное местоимение, запретительное отрицание. Наряду с изоглоссами, объединяющими фригийский язык с диалектами греко-армяно-арийской группы, фригийский обнаруживает и ряд архаических черт, в особенности в фонологической структуре. Ряд грамматических форм фригийского может быть истолкован и как свидетельство наличия связей фригийского и с диалектами иной группы - хетто-тохаро-итало-кельтской. Еще до появления перечисленных индоевропейских диалектов на Балканах из Малой Азии балканский ареал представлял собой древнейший в Европе очаг цивилизации, истоки которой восходят к V тысячелетию. Археологические открытия последних лет обнаружили на Балканах существование развитой цивилизации, близкой по типу к древневосточной и связываемой с еще более древней цивилизацией запада Малой Азии - Чатал-Хююком (VI тыс. до н. э.). Культура древних Балкан V и IV тыс. до н. э. (Старчево в Югославии, Караново I - в Болгарии, Криш - в Румынии, Кёрёш - в Венгрии, Сескло - в Фессалии) характеризуется развитым земледелием и использованием злаков древнеближневосточного происхождения, металлургией меди, сформировавшейся также под вероятным малоазиатским влиянием, наличием достаточно сложной религии и соответствующей символики, в том числе и пиктографических знаков линейного характера. Принадлежность этой культуры (как типологически, так и генетически) к ближневосточному культурному ареалу может быть истолкована как свидетельство того, что она является ранним ответвлением середнеазиатского очага цивилизации. Установление более конкретного этнического характера этой древн######канской культуры (как, впрочем, и древнейшей малоазиатской цивилизации типа Чатал-Хююка) в настоящее время не представляется возможным. На эту древн######канскую культуру V тысячелетия до н. э. позднее, начиная, по-видимому, с III тыс. до н. э., наслаиваются миграционные волны носителей индоевропейских диалектов, исходящие из общеиндоевропейского ареала на Ближнем Востоке. Иранские, переселения могут служить хорошим примером дальних миграций индоевропейских племен на запад по восточному пути. Именно такой путь предполагается для более раннего времени в отношении «древнеевропейских» диалектов - кельто- италийских, иллирийских, германских, балтийских, славянских. Все эти языки обнаруживают ряд лексических изоглосс, общих с тохарским, что весьма трудно объяснить без допущения контактов между ними, вероятно, в процессе совместных миграций носителей этих языков вместе с носителями тохарских диалектов. Движение «древнеевропейских» диалектов из Малой Азии в Центральную Азию с последующей ориентацией в сторону запада Евразии осуществлялось, по-видимому, в виде повторных миграционных волн, направленных с востока на запад Евразии, где в дальнейшем эти племена оседали и заселяли определенную общую территорию. Вновь прибывавшие племена присоединялись к уже осевшим на этой территории, и таким образом образовывался общий промежуточный ареал для мигрировавших с востока индоевропейских племен, позднее заселивших более западные области Европы. Тем самым этот общий промежуточный ареал становится областью контактов и вторичного сближения ранее уже частично отдалившихся друг от друга индоевропейских диалектов, где и могли возникнуть подобные лексические и семантические инновации. Такое взаимодействие этих диалектов можно рассматривать как пример возникновения «вторичного языкового союза» изначально родственных диалектов. Распространение диалектов из этого общего «вторичной ареала» - в некотором смысле «вторичной промежуточной прародины» племен, говоривших на соответствующих диалектах - на новые территории в Центральной и Западной Европе кладет начало постепенному возникновению отдельных языков (италийского, кельтского, иллирийского, германского, балтийского, славянского), условно именуемых по территории, ими занимаемой в историческую эпоху, «древнеевропейскими». Тем самым для «древнеевропейских» языков общим исходным ареалом распространения (хотя и вторичным) можно считать область Северного Причерноморья и Приволжские степи. Теория, локализующая в этой области «прародину индоевропейцев», принимает в таком освещении новый смысл как гипотеза о прародине для западной группы индоевропейских языков. Этот временный ареал совместного обитания племен - носителей древних индоевропейских диалектов мог служить областью, где двигались различные миграционные волны носителей этих диалектов и формировались вторичные изоглоссы, наложившиеся на старые; последние объединяют эти диалекты с другими индоевропейскими языками, носители которых мигрировали из первоначальных областей их расселения в других направлениях. Именно на путях к этим областям «вторичной прародины» - Причерноморья и Заволжья - и могли происходить контакты древнеевропейских диалектов с носителями языков Центральной Азии (ср. заимствования в финно-угорские языки из этих диалектов). Следы пребывания носителей «древнеевропейских» диалектов на территории «вторичной прародины» можно видеть и в специфическом характере гидронимов Северного Причерноморья, обнаруживающих за вычетом позднейших наслоении (в частности, предволожительно славянских (кельтских) и иранских, ср. названия типа Дон, Днепр и др.) специфические черты ранней индоевропейской гидронимии, которые засвидетельствованы и в центральноевропейских гидронимах. К числу таких гидронимов можно отнести гидронимы, проявляющие сходство по суффиксам и основам с «древнеевропейскими», что само по себе должно отражать их общеиндоевропейский характер. Характерно, что древние индоевропейские гидронимы сохраняются за мелкими реками и притоками крупных рек, тогда как сами крупные реки переименовываются при появлении новых этнических групп. Недостаточная изученность в историческом аспекте древнейшей гидронимии Приволжья и Средней Азии не позволяет в настоящее время полностью выявить возможные следы прохождении древних индоевропейцев через эти области. Носители «древнеевропейских» диалектов направлялись из Центральной Азии, по-видимому, повторными миграционными полками и расселялись в промежуточном ареале Причерноморья и Приволжья, где они могли образовывать в течение определенного периода особую диалектную общность. В этом ареале они должны были прийти в соприкосновение с появившимися здесь, возможно в еще более ранний период, арийскими племенами, которые, очевидно, пришли кавказским путем. Следы такого соприкосновения «древнеевропейских» диалектов с арийским можно было бы видеть и в балто- славяно-арийских лексических изоглоссах, соотносимых с поздним хронологическим уровнем диалектного членения общеиндоевропейского языка. Сравнительно поздний характер этих балто-славяно-арийских лексических изоглосс проявляется и в специфической семантике рассматриваемых слов, относящихся к специальному терминологическому словарю. Предполагаемый промежуточный ареал расселения носителей индоевропейских диалектов в таком понимании можно рассматривать как в определенном смысле «вторичную» их прародину, то есть территорию их совместного обитания на протяжении определенного времени, перед началом нового периода миграций дальше на запад. Этот предполагаемый ареал расселения индоевропейских племен - носителей «древнеевропейских» диалектов, а также арийцев и, возможно, других индоевропейских племен, которые должны были появиться в этом ареале к III тыс. до н. э., является в этот период областью так называемой «курганной» или «древнеямной» культуры. Эта культура распространена на территории от Северного Причерноморья до приволжских степей и Аральского моря. Атрибуты курганной (древнеямной) археологической культуры, восстанавливаемые по остаткам материальных памятников, совместимы с атрибутами древней культуры, реконструируемой для индоевропейского по лингвистическим данным. Уже по хронологическим соображениям было бы трудно считать более поздние слои курганной культуры Приволжья и Причерноморья, датирующиеся по новейшим радиокарбонным данным III тыс. до н. э., культурой протоиндоевропейской, то есть культурой племен - носителей праиндоевропейского языка, и соответственно признавать этот ареал «первичной» общеиндоевропейской прародиной, откуда происходили миграции древних индоевропейцев в исторические места их жительства. Хронологически эта археологическая культура и соответственно этот ареал могут быть соотнесены именно с определенной частью расселившихся индоевропейцев. В последнее время М. Гимбутас предлагает стратиграфию с соотнесением курганной культуры-1 к V тыс. до н. э., культуры-2 - к концу V и первой половине IV тыс. до н. э. Определение курганной культуры как собственно «протоиндоевропейской», что утверждается М. Гимбутас в ее многочисленных исследованиях, наталкивается и на трудности, касающиеся предполагаемых ею же траекторий перемещения в пространстве племен - носителей этих культур. При утверждении у М. Гимбутас об исключительно западной направленности смещения этих «протоиндоевропейских» культур становится непонятным отсутствие археологически устанавливаемых следов проникновения из этого ареала в восточном и юго-восточном направлениях носителей таких древних индоевропейских диалектных объединений, как тохарский, индо-иранский и других. Курганная (древнеямная) культура III тысячелетия до н. э. характеризуется наличием скотоводства и земледелия, колесных повозок, применением домашней лошади как тягловой силы, развитой металлургией меди, а затем бронзы, сооружением крепостей на возвышенностях. Для этой культуры характерно уже и выделение социальных рангов, наличие предводителей племени и особого ранга воинов, наличие значительного числа религиозных символов (колесница Солнца и др.); захоронение трупов в некоторых случаях с трупосожжением. Существенным моментом в свете предлагаемой интерпретации курганной культуры является то, что она обнаруживает связи с переднеазиатским миром (курган-символизирует свойственные географические особенностип переднеазиатского нагорья), которые шли через Среднюю Азию и через Кавказ. На это указывают колесные повозки переднеазиатского типа, характер изделий из металла с изображениями таких животных, как львы, скипетры из диорита и других драгоценных камней и др. Недостаточная изученность раннего бронзового века областей к югу и западу от Аральского моря, лежащих между ареалом ямной культуры III тыс. до н.э. и югом Средней Азии Южной Туркменией IV тыс., находившейся в орбите древневосточного культурного мира, не позволяет более полно осветить характер исторической связи между этими районами и реконструировать недостающее археологическое звено, связывающее эти культуры. Восстановление его, возможно, позволило бы представить непрерывную линию миграций индоевропейской культуры из ближневосточного ареала через Среднюю Азию в исторические области Восточной Европы - на новую «прародину» индоевропейцев. Следует также учитывать возможность индоевропейских переселений и водным путем (по Каспийскому морскому пути). Индоевропейская лексика, отражающая термины судоходства, указывает на знакомство носителей этих диалектов со способами передвижения по большим водоемам. В таком случае становится понятным почти полное отсутствие археологических и ономастических следов, связывающих ареалы первоначального и более позднего расселения индоевропейских племен. С древними индоевропейскими, а возможно и раннеиранскими миграциями, осуществлявшимися не позднее конца первой половины II тыс. до н. э., соотносится могильник Синташта в Южном Зауралье, где обнаружены захоронения людей со следами колесницы и очень обильными жертвоприношениями животных (главным образом, коней, но также быков, телят, овец, коз, собак). Некоторые детали ритуала, так же как ряды бычьих голов, имеют разительные аналогии не в иранском, а в древнеближневосточном материале начиная с Чатал-Хююка. Можно также проследить траекторию движения повозок, запряженных лошадьми, из очага их возникновения на Ближнем Востоке в восточном направлении в сторону Средней Азии и далее на северо-восток по петроглифическим изображениям таких повозок и лошадей, обнаруживаемых в большом количестве в ареале от Ферганского хребта и далее до Южной Сибири и Монголии и датируемых эпохой бронзы (III-II тыс. до н. э.). Любопытно, что картина распространения колесных повозок, запряженных лошадьми, восстанавливаемая на основании географии этих наскальных изображений, совпадает в общем с предполагаемыми путями распространения носителей индоевропейских диалектов, направлявшихся из Ближнего Востока через Иранское плоскогорье в Среднюю Азию и далее на северо-восток. Такое предположение делает вполне вероятным, при проведении соответствующих археологических исследований, обнаружение на территории распространения петроглифических изображений колесниц, реальных остатков таких колесниц и сопутствующих предметов материальной культуры, которые должны были быть занесены в эти области мигрировавшими носителями индоевропейских диалектов. Движение носителей индоевропейских диалектов, из которых позднее развиваются тохарские, «древнеевропейские» (и примыкавшие к ним восточноиранские) языки, осуществлялось, по всей видимости, в соответствии с хозяйственными особенностями, специфическими для степной зоны Евразии после рубежа IV и III тыс. до н. э. В этот период хозяйство определялось прежде всего скотоводством, что требовало освоения новых территорий пастбищ и частых передвижений. В связи с этим формируются гигантские общности, внутри которых выделяются большие племенные объединения. Характер миграций при этом меняется. Осуществляется быстрое перемещение больших масс населения, объединяемых в мощные (хотя и временные) племенные союзы. Миграции этого типа привели к распространению культурных и экономических достижений на огромных территориях. Представляется, что именно миграции этого типа могли привести к расселению племен носителей тохарских, «древнеевропейских» и восточноиранских диалектов на обширных территориях евразийских степей и далее на запад в направлении к Центральной Европе к концу III тыс. до н. э. В последнее время высказана гипотеза, согласно которой обширные миграции в конце III тысячелетия до н. э. (как и следующая волна миграций, связанная с «народами моря», ок. 1200 г. до н. э.) могли быть отчасти вызваны также существенным потеплением климата, происходившим именно в это время. Сокращались (в частности и в Центральной Азии) земельные площади, пригодные для использования, что приводило к необходимости откочевания на новые территории большой части населения. Затем, продвигаясь через Центральную Европу дальше на Запад, носители «древнеевропейских» диалектов наслаиваются на местные культуры, постепенно их ассимилируя. Вначале еще остаются отдельные островки древних культур; некоторые из них сохраняются на протяжении раннего бронзового века. Остатками этих неиндоевропейских племен на севере Пиренейского полуострова, заселявших некогда весь Европейский континент, и могут быть современные баски, язык которых чудом устоял перед натиском и экспансией в историческую эпоху индоевропейских языков потомков «древнеевропейских» диалектов. В последнее время высказано предположение о большой древности некоторых доиндоевропейских культур Западной Европы, послуживших субстратом для культур индоевропейских пришельцев. Языки носителей этих культур проявляются в субстратной лексике, обнаруживаемой в исторических «древнеевропейских» языках. Отличительной особенностью этих доиндоевропейских культур в прибрежной полосе на всем протяжении от Скандинавии до Средиземноморского ареала (южные оконечности Норвегии и Швеции, Дания, Оркнейские острова, Ирландия, Великобритания, Голландия, северонемецкие земли; далее к югу - Бретань, юго-западная Франция, запад и юг Пиренейского полуострова; Северная Африка; острова Средиземноморья, западный Кавказ) является наличие особых мегалитических сооружений культового назначения - дольменов, менгиров, кромлехов. Например – Стоунхендж в Англии, Нью-Грейндж – в Ирландии, Карнак – в Бретани и проч. Предполагалось, что западноевропейская мегалитическая культура возникла под влиянием импульсов, шедших из Восточного Средиземноморья. Однако радиокарбонные датировки последнего времени, обнаруживающие глубокую древность мегалитических сооружений на Пиренейском полуострове и в Бретани (ок. V-IV тыс. до н.э.) ставят под сомнение такое предположение, заставляя по-новому интерпретировать вопросы соотношения различных локальных разновидностей древних мегалитических культур. Невыясненной до сих пор остается и этническая принадлежность пиктов – предположительно, до-кельтского населения Северной Британии. Неиндоевропейские языковые субстраты автохтонного населения древней Европы содействуют постепенному отдалению друг от друга проникших сюда «древнеевропейских» диалектов и образованию отдельных кельтской, италийской, иллирийской, германской, балтийской, славянской языковых групп, между которыми были еще возможны контакты и возникновение общих лексических изоглосс. Представленная картина траекторий переселения племен - носителей праиндоевропейского языка в новые места их обитания на Евразийском континенте из первоначального очага их расселения в пределах Передней Азии и их контактов с носителями других языков коррелирует в известной мере с устанавливаемой антропологически картиной миграций и смешения рас в Западной Евразии. Антропологически устанавливается восточносредиземноморский балкано-кавказский очаг расообразования с центром, тяготеющим к Малой Азии. В частности, вокруг этого очага выделяется переднеазиатская группа популяций, широко представленная и по древним памятникам Передней Азии. Можно предположить, что этот антропологический тип (характеризующийся резко выраженной брахицефалией, усиленным развитием волосяного покрова на лице и теле, своеобразной формой носа, ср., например, изображения такого антропологического типа на хеттских рельефах) характеризовал на определенном хронологическом уровне контактировавшие между собой племена древнего ближневосточного ареала, включая Южный Кавказ, Малую Азию и Северный Иран. Отсюда этот антропологический тип с определенными изменениями распространяется в Афганистан и Северную Индию (так называемая индо-афганская раса). С этим антропологическим типом связан и тип древнего населения Средней Азии эпохи бронзы и современный памиро- ферганский тип. Восточносредиземноморский тип представлен и на территории Европы, где он смешивается с более древними типами северным, южным, а также центрально-восточноевропейским. Конечным этапом интенсивных переселений и распространения носителей древних индоевропейских диалектов является обнаруживающееся во второй половине II тыс. до н.. э. давление части «древнеевропейских» племен на юго-восточные области Европы Балканы (а несколько позднее и на Аппенинский полуостров). На Балканах они вступают во взаимодействие с обитавшими там ранее (после древнего переселения из Малой Азии) носителями индоевропейских диалектов - древн######канского фракийского, а также фригийского, македонского и дорийского диалекта греческого языка. В результате этих позднейших контактов возникают фракийско-иллирийские языковые образования типа албанского, включившие в себя значительный пласт иллирийского древнеевропейского. С другой стороны, давление с севера приводит в движение обосновавшиеся ранее на Балканах индоевропейские диалекты (дорийский, фригийский), которые начинают перемещаться на юг Балкан в материковую Грецию (дорийское нашествие) или в Малую Азию (фригийцы). Эти интенсивные перемещения больших масс населения включаются в общее движение народов Восточного Средиземноморья, отраженное в египетских источниках как нашествие «народов моря». Это нашествие и привело к гибели около 1200 г. Хеттского государства и Микенской Греции. Описанные миграции индоевропейских племен с первоначальных мест их обитания на Ближнем Востоке и в Передней Азии, их переселение на новые места обитания и взаимодействие с исконным населением этих областей привели к распространению древних индоевропейских диалектов на обширных пространствах Евразийского континента и к возникновению того географического распределения отдельных индоевропейских языков, которое и устанавливается к началу исторического периода. Библиография Ардзинба В.Г. Ритуалы и мифы Древней Анатолии. М., 1982 Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М., 1995 Гамкрелидзе Т.В., Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры. Тбилиси, 1984 (Благовещенск, 1998). Т. 1-2 Дьяконов И.М. О прародине носителей индоевропейских диалектов//Вестник Древней Истории. 1982. № 3 Трубачев О.Н. Названия рек Правобережной Украины. М., 1968 De Hoz J. From Ptolemy to the Ethnic and Linguistic reality// Ptolemey. Towards a linguistic atlas of the earliest Celtic place- names of Europe. Aberystwyth, 2000 Gimbutas M. Bronze Age Cultures in Central and Eastern Europe. The Hague, 1965 Gimbutas M. Primary and Secondary Homeland of Indo- Europeans//The Journal of Indo-European Studies. 1985. V. 13 Mallory J.P. A short history of the Indo-European problem//The Journal of Indo-European Studies. 1973. V. 1 Melaart J. Anatolia and the Indo-Europeans//The Journal of Indo- European Studies. 1981. V. 9 Phillips P. The Prehistory of Europe. Bloomington-London, 1980 Proto-Indo-European: the Archeology of a Linguistic Problem. Ed. S. Nacev Skomal and E.Polome. Washington, 1987
  18. Ю. Л. Мосенкис Армянский язык в надписях ІІІ – І тысячелетий до н. э. Армянский язык как древний феномен. Обращаясь в 1923 г. с речью («Армянская культура, ее корни и доисторические связи по данным языкознания») к Парижскому армянскому студенческому союзу, академик Н. Я. Марр сказал: «...мы воодушевлены и движимы общей весьма дорогой вещью, единственной и наиболее мощной силой культуры и прогресса, любовью к одному и тому же предмету, к армянскому народу» [Язык и история. – Л., 1936. С. 63]. «...Сохраняя неистощимую сокровищницу и творческую среду, армянский язык несомненно имеет богатейший словарь, беспредельный выбор слов» [Там же, С. 74]. По Марру, через язык «армянский народ связан наитеснейшими связями не только с ныне раскиданными разными яфетическими племенами, с сохранившимися до нас от древности современными народами, но и со всем культурным человечеством, с коренным слоем средиземноморского человечества Европы со дней возникновения человеческого слова» [Там же, С. 77]. «Но сколькими, сколькими тысячелетиями мы должны измерять тот промежуток времени, в течение которого образовался армянский сложного типа язык..?» [Там же, С. 80]. На протяжении своей продолжительной истории «армянский народ, не только один из старших наследников яфетического эпоса, но и старший из всех остальных, был наследником культурного предания, идущего из общечеловеческого источника, был верным хранителем его целостности, выращивателем и сеятелем на Востоке и Западе» [Там же, С. 84]. Завершая лекцию, Марр говорит о том, «какие сказочные горизонты открывают исключительные языковые богатства этого удивительного народа... и какие потрясающие материалы передает он для обнажения культурных связей и корней – своего и других народов» [Там же С, 84]. Мы не случайно начали разговор об армянском языке цитированием Н. Я. Марра – человека, который имеет исключительные заслуги перед арменистикой. Его «Грамматика древнеармянского языка» (1903) стала «повитухой при рождении арменистики» [Дегтерева Т. А. Пути развития современной лингвистики. М., 1962. – Кн. 2. – С. 49-50]. Из 213 публикаций Н. Я. Марра 1888-1915 годов свыше 100 специально посвящены языку и культуре армян. Так можно видеть, на каком материале вырос лингвистический талант ученого. Особое место занимает армянский язык в индоевропейской семье. Его материал очень важен для выяснения генезиса и распространения индоевропейских диалектов, давних фонетических явлений и т. п. Показательной в этом отношении стала языковедческая дискуссия, посвященная проблеме происхождения армянского языка и отдельных его явлений, на страницах журнала «Вопросы языкознания». В этом обсуждении выступили ведущие специалисты: А. А. Асмангулян – «Против гипотезы о «двуприроднсти» армянского языка» (1953, № 3); Ж. Фурке – «Генезис системы согласных в армянском языке» (1959, № 4); А. С. Гарибян – «Об армянском консонантизме» (1959, № 5); Э. Б. Агаян – «О генезисе армянского консонантизма» (1960, № 4); В. Георгиев – «Передвижение смычных согласных в армянском языке и вопросы этногенеза армян» (1960, № 5); Г. Б. Джаукян – «К вопросу о происхождении консонантизма армянских диалектов» (1960, № 6); Э. Бенвенист – «Проблемы армянского консонантизма» (1961, № 3); Г. Фогт – «Заметки по армянскому консонантизму» (1961, № 3); Я. Отрембский – «По поводу армянского консонантизма» (1961, № 3); У. Леманн – «Об армянской системе смычных» (1961, № 4); В. Пизани – «Об армянских отражениях индоевропейских смычных» (1961, № 4); Л. Заброцкий – «Замечания о развитии армянского консонантизма» (1961, № 5); Ф. Фейди – «Заметки по армянскому консонантизму» (1961, № 5); Э. А. Макаев – «Передвижение согласных в армянском языке» (1961, № 6). Показателем важности армянского языка для широких и глубоких сравнительно-исторических исследований стали многочисленные обращения участников дискуссии ко всему комплексу проблем индоевропеистики, включая и проблему доиндоевропейских субстратов. «Споры и дискуссии по различным генетическим проблемам армянского языка вышли по своей конструктивности за пределы собственно армянского языкознания и приобрели исключительно большое значение для индоевропеистики в целом» [Дегтерева Т. А. Указ. работа. С. 90]. Армянский язык в критских надписях ІІІ–ІІ тысячелетий до н.э. Формирование армянского языка началось с распадом греко-армяно-арийской общности на соответствующие индоевропейские «диалекты». Первым из общности выделился арийский при сохранении греко-армянской общности. «Греко-армянскому» праязыку свойственны структурные и лексические изоглоссы (отсутствие начального r- в исконных словах и пр.), и схожие основы напр. гр. (gen) родственно арм. (kin) "женщина". Выделившийся затем протоармянский язык вначале был распространен на Армянском нагорье, а затем распространился значительно севернее, наслаиваясь на хуррито-урартский и вытесняя его. По корневому составу к армянскому языку относительно близок греческий – язык палеобалканской группы, в которую входили греческий, фригийский и «протоармянский», и которая распалась примерно 4000 лет назад (по данным глоттохронологии). Осуществленные нами в 1997-2001 гг. интенсивные исследования древнекритских письменностей показали, что иероглифика острова Крит (ХХІІ – ХVII столетия до н. э.), критское линейное письмо А (XX – XV столетия до н.э.) и Фестский диск (традиционное датирование – XVII столетие до н.э.) фиксируют греческий язык [1], а так называемые этеокритские надписи греческими буквами, которые не читаются по-гречески (VI – IV столетия до н.э.), являются палеобалканскими (греко-фрако-фригийскими) [2]. Исследователи отмечают близость армянского языка к греческому[3], указывая, что греко-армянские параллели индоевропейского происхождения очень архаические и восходят к началу II тысячелетия до н.э., то есть к эпохе исследуемых критских надписей. Наличие в языке древнекритских письменностей выразительных палеобалканских (македоно-фрако-фригийских) черт, отличных от классического греческого языка, невозможность объяснить все зафиксированные этими письменностями языковые факты лишь греческим языком позволяют для интерпретации надписей привлекать армянский язык, который проявляет многочисленные палеобалканские черты. Речь идет о близости армянского языка к фригийскому [5], фракийскому [6] и догреческому индоевропейскому субстрату – так называемому пеласгскому языку. «…Близость отдельных диалектов догреческого языка к армянскому при более детальном сопоставлении их становится все более очевидной. Эта бросающаяся в глаза близость проявляется не только в звуковом составе, но и в материальном тождестве флексий, не говоря уже об их функциональной тождественности»[7]. О пеласгском пласте греческого и армянского языков писал академик Н. Марр [8] (хотя он считал пеласгов носителями доиндоевропейского языка). Среди возможных догреческо-армянских параллелей одна из самых ярких – догреческ.asp-is «змея»,аsp-al-os «рыба» – армян. visap «рыба-дракон». Догреческо-армянские параллели касаются и общественной жизни (догреческ. koiranos, македонск. korannos «правитель» – армян. karan «князь»), и религиозно-мифологических представлений (догреческ. kosmos «вселенная» – армян. kazm,догреческ. ouranos «небо» – армян. veran «палатка»[9]). Протоармянские диалекты, как свидетельствуют языковые соответствия, были и генетически, и территориально близкими к греческим и пеласгийско-палеобалканским диалектам. Особого внимания заслуживает тот факт, что названия письма в греческом и армянском языках оказываются общими: греческ. grapho «пишу», gramma «буква», grapheys, gropheys «писец» – армян. grabar «письмо», groh«писец». В других индоевропейских языках этот корень передает более архаические понятия, не связанные непосредственно с письмом (укр. жребий, немецк. kerben и др.). Итак, носители протогреческих и протоармянских диалектов имели, очевидно, общую письменную традицию. Ее следы надо искать на Крите (а также, возможно, в урартских иероглифах; надо учитывать и предположение В. В. Иванова: малоазийская иероглифика в древности могла фиксировать не только лувийский, но и хурритский язык, имеющий отношение к армянскому). Сведения о применении в прошлом небуквенного письма можно получить не только при сопоставлении греческих и армянских терминов письма с родственными индоевропейскими словами, но и из самого греческого: graphiketekhne – «живопись» (ср. современное употребление слова графика относительно и письма, и рисования). Применение армянских данных к анализу критских надписей дает очень важный положительный результат. Так, слоговая надпись da-ku на критской секире из Селаконос [1[0] уверенно может толковаться как армянское daku «топор» (родственное греческому глаголу thego, thago «острить, точить»). Название критской столицы Knos(s)osпроисходит от греческого gno(s)tos «известный» (что подтверждается омонимами, употребленными для обозначения этого названия в критской иероглифике). Однако в линейном письме название этого города имеет форму ka-nu-ti, что поясняется только в связи с армянским языком, где имеем canautc «знакомый» (родственное греческому gno(s)tos). Критская надпись линейным письмом из Кносса, которая начинается группой знаков a-ka-nu-we-ti [Pope M. TheLinearAQuestion // Antiquity. – Vol. XXXII. – N 126. – June 1958. – P. 99], фиксирует ту же армянскую языковую форму canautc. Наконец, в критской иероглифике конца III – начала II тыс. до н. э. (на так называемой восьмисторонней печати) для записи названия Кносса используется, в частности, изображение ракушки (gonthos), что свидетельствует еще раз о близости звучания названия критской столицы (значение этого названия – «известный, знаменитый» – известно и подтверждается значениями названий других критских городов – Фест «светлейший», Кидония «славная») именно к армянскому слову. Сказанное означает, что критское линейное письмо (ХХ-ХV столетия до н.э.) и даже критская иероглифика (XXII–XVII века до н. э.) фиксируют наряду с греческими языковыми формами те формы, которые находят объяснение лишь в армянском языке. Итак, протоармянские языковые формы имели письменную фиксацию в критских надписях уже в конце третьего тысячелетия до н. э. Армянский язык в этрусских надписях І тысячелетия до н.э. Загадочные надписи на этрусском языке (VII–I столетия до н. э.) всегда вызывали усиленный интерес. Сейчас можно уверенно утверждать, что это язык индоевропейский, с материальными и типологическими параллелями в хетто-лувийских, греческом и других палеобалканских, латинском и других италийских (исследования Б. Грозного, В. Георгиева, А. И. Харсекина и др., в т. ч. автора этих строк; нами были выявлены также этрусско-иранские параллели). Особое место занимает вопрос об этрусско-армянских языковых связях. Впервые эта проблема поставлена свыше столетия назад [11]. Так, С. Бугге отмечал параллель этрус. makh, mekh “1” и армян. mek “1” (хотя интерпретация этого этрусского числительного не общепринята). На этрусско-армянские языковые связи указывал и академик Н. Марр [12], он же ссылался на соответствующие исследования С. Бугге [13]. Этрусско-армянские параллели интересовали академика В. Георгиева, который, в частности, отметил тождественность этрус. tur-“дарить”, ar- “делать” и армян. turc, arnem с теми же значениями. Однако параллели для этих форм имеются и в других индоевропейских языках (в частности, в греческом), а специфика этрусского письма (неразличение звонких/глухих, о/u) не позволяет говорить о специфичности параллели tur-/turc в противоположность, скажем, греческому doron “дар”. Первостепенное внимание следует обратить на неповторимые этрусско-армянские параллели. Это, например, этрус. pulum- “звезда” – армян. pcolpcolim “блестеть”, этрус. sval- “умирать” – армян. sualim “умирать”, етрус.ais- “бог” – армян. ajs “ветер, демон”. Среди морфологических сходств – обозначение множества –r в этрусском и армянском, среди фонетических – переход j > l (как армянское luc отвечает латинскому iugum “ярмо”, так этрусское lacth на диске из Мальяно тождественно латинскому iacet “лежит”). Таким образом, на уровне лексики, морфологии и фонетики этрусские надписи І тысячелетия до н. э. фиксируют языковые факты, специфичные для армянского языка. Можем сделать общий вывод о том, что протоармянские языковые факты и явления находили письменную фиксацию с конца ІІІ до конца І тысячелетия до н.э., то есть задолго до создания армянской азбуки Месропом Маштоцем около 400 года н.э. Армянский язык и хуррито-урартская группа индоевропейской семьи Древнюю историю армянского языка нельзя представить без тщательного учета фактов хурритского и урартского языков. Хуррито-урартские языки считают одним из главных компонентов армянского, одним из его древних источников. Исследователи, которые так или иначе исповедуют теорию “двуприродности” армянского языка Н. Я. Марра (теорию синтеза в нем индоевропейского и неиндоевропейского компонентов), связывают неиндоевропейский компонент с языками хурритов и урартов, считая хуррито-урартские языки кавказскими (нахско-дагестанскими). Однако природа, генеалогическая принадлежность хуррито-урартских языков не может считаться определенной сколько-нибудь окончательно. Показательно, что авторитетный кавказовед Г. А. Климов, который в 1954 г. опубликовал с Я. Брауном работу “Об исторических отношениях урартского и иберийско-кавказских языков”, через несколько десятилетий писал о ней академику УАННП А. В. Маловичко (письмо от 12. ХІІ. 1988): “Вы имеете в виду, как кажется, мою ученическую заметку (напечатанную в годы аспирантуры) о связи нахских языков с хуррито-урартскими, бездоказательность которой мне уже давно стала очевидной, о чем не раз приходилось писать в порядке самокритики”. Наиболее полной попыткой обоснования принадлежности хуррито-урартских языков к северовосточнокавказским (нахско-дагестанским) есть работа И. М. Дьяконова и С. А. Старостина [14]. Авторы представили 168 параллелей между хуррито-урартской и северовосточнокавказской лексикой, которые охватывают 40% известных урартских и 30% известных хурритских слов [15]. Однако среди этих параллелей 34 слова (20%) – культурные термины, которые часто заимствуются и не могут выступать критерием определения генеалогической принадлежности языка [№№ 1, 2, 5, 7, 11, 16, 18, 21, 22, 23, 24, 28, 30, 33, 34, 36, 41, 45, 50, 66, 67, 73, 85, 90, 95, 110, 113, 114, 121, 135, 136, 137, 144, 145], 15 слов (9%) – ономатопоэтические (звукоподражательные и звукосимволические) и детские [№№ 25, 38, 39, 62, 74, 75, 91, 100, 101, 102, 107, 122, 139, 153, 155], 52 слова (31%) – имеющиеся в индоевропейских и других “ностратических” языках и, таким образом, не являющиеся специфично северокавказскими [№№ 8, 13, 15, 19, 20, 26, 27, 31, 37, 40, 42, 44, 47, 48, 49, 54, 55, 56, 57, 60, 64, 65, 68, 71, 76, 78, 79, 81, 83, 84, 86, 92, 94, 99, 108, 119, 120, 124, 131, 133, 140, 141, 142, 146, 147, 148, 151, 162, 164, 165, 166, 168], 45 параллелей (27%) – натянутые и маловероятные в плане фонетики или семантики [№№ 3, 4, 9, 10, 12, 17, 29, 32, 43, 46, 52, 53, 59, 63, 70, 87, 88, 93, 96, 98, 103, 104, 105, 109, 111, 116, 117, 118, 123, 125, 126, 127, 128, 129, 134, 138, 143, 149, 150, 152, 159, 160, 161, 163, 167]. Итак, имеем 10 возможных параллелей [№№ 14, 51, 69, 77, 89, 112, 115, 130, 154, 156] и 12 надежных параллелей [№№ 6, 35, 58, 61, 72, 80, 82, 97, 106, 132, 157, 158], то есть вместе менее 5% определенных хурито-урартських слов [от начальных 40 и 30%, см. выше]. Но сам С. А. Старостин считает 4-5% параллелей недостаточной близостью для констатирования родственности [16]. Итак, это сопоставление не дает оснований для сколько-нибудь уверенного вывода о генетической принадлежности хурроито-урартских языков к нахско-дагестанским. С другой стороны, довольно удивительно, что приверженцы гипотезы о северовосточнокавказской природе хуррито-урартских языков оставляют без внимания исследования Г. Б. Джаукяна [17], который на огромном массиве основной лексики показал принадлежность хуррито-урартских языков к индоевропейской семье. Исследователь считает, что урартский язык архаичнее любого индоевропейского и, возможно, хуррито-урартские языки отделились от других индоевропейских ранее остальных [18]. Следует вспомнить, что Х. Педерсен отметил близость хурритского языка к древнейшим индоевропейским [19]. Итак, северовосточнокавказская природа хуррито-урартських языков была постулирована тогда, когда и хетто-лувийские языки еще не считались индоевропейскими. Показательно, что Г. А. Капанцян сделал вывод о неиндоевропейском характере армянского языка после сравнения его с хеттским, ликийским, лидийским, хурритским, урартским, которые к тому времени ошибочно считались неиндоевропейскими [20]. То же самое в другой работе того же автора: “...Армянский язык своим превалирующим генетическим содержанием стоит посредине между хуро-урартской, хетто-лувийской и грузинской языковыми группами этих азианических языков, куда входят, по новейшим исследованиям, также ликийский, лидийский и этрусский языки”[21]. Однако сейчас есть все основания считать и хетто-лувийскую, и хурро-урартскую группы индоевропейскими. В Научной библиотеке имени М. А. Максимовича Киевского национального университета имени Тараса Шевченко сохраняется с дарственной надписью («Библиотеке КГУ от автора») экземпляр рецензии профессора А. А. Белецкого на брошюру академика Г. А. Капанцяна о происхождении армянского языка [отдельный оттиск из: “Мовознавство”, 1949, т. Х, с. 83-90]. Рецензент подвергает критике “азианическую” (неиндоевропейскую) концепцию происхождения армянского языка, которую Г. А. Капанцян противопоставляет “претенциозной индоевропейской концепции” [с. 84]. А. А. Белецкий пишет: “С определенным удивлением можно убедиться в том, что автор в вопросе происхождения армянского языка старается сделать выводы из цифрового отношения индоевропейских и неиндоевропейских корней в армянской лексике. Если бы такой критерий кто-то применил к греческому языку, то мог бы сделать настолько же определенный вывод относительно его “неиндоевропейского” характера” [с. 88]. Данный спор ясно показывает наличие в армянском языке как индоевропейского, так и неиндоевропейского пластов. На сегодня доказанной можно считать гипотезу об индоевропейском, а не северовосточнокавказском происхождении хуррито-урартских языков. Особый архаизм этих последних в индоевропейской семье заставляет привлекать их в первую очередь к индоевропеистическим построениям. В армянском языке обнаруживается, таким образом, наряду с палеобалканским индоевропейским компонентом хуррито-урартский индоевропейский компонент. Оба эти компонента содержат дондоевропейские (в том числе средиземноморско-кавказские) субстраты, что не противоречит общему выводу об индоевропейской природе и палеобалканських языков (фракийского, фригийского, македонского, греческого), и хуррито-урартских. Вспомним мысли А. А. Асмангулян и В. Георгиева о разнородных индоевропейских компонентах армянского языка.) Целиком новое освещение получает в связи со сказанным проблема лексических и типологических сходств между хуррито-урартскими языками и этрусским. Наличие таких параллелей отмечают И. М. Дьяконов, В. В. Иванов, С. А. Старостин, А. В. Маловичко [22]. На многочисленные этрусско-урартские культурные параллели указывает А. И. Немировский [23]. Теперь такие параллели должны интерпретироваться либо в пределах индоевропейского материала, либо в свете общего доиндоевропейского субстрата. Этрусский язык может рассматриваться как индоевропейский с особенно значительной близостью к хетто-лувийским (Б. Грозный, В. Георгиев) при большом сходстве с греческим (А. И. Харсекин). Очевидно, в Малой Азии ІІІ тысячелетия до н. э. хетто-лувийские языки вместе с этрусским составляли определенный “континуум” (генетическую и территориальную близость) с хуррито-урартскими языками той же индоевропейской семьи, накладываясь на средиземноморско-кавказский субстрат. По-новому может быть поставлена и проблема (индо-)иранского влияния на хетто-лувийские, этрусский и хуррито-урартскиеі языки, тем паче, что давно предложено связывать самоназвание хурритов (Hurri : Harri) с самоназванием индоиранцев Arya. Итак, современное состояние наших знаний о происхождении армянского языка позволяет говорить о наличии в нем, наряду с неиндоевропейским компонентом кавказского типа, нескольких индоевропейских компонентов. Среди них наиболее признанным и исследованным является палеобалканский. По В. Георгиеву, “исходя из самых характерных черт и особенностей, древние балканские языки могут быть разделены на такие группы, которые составляют близко родственные языковые общности: иллиро-македонская, греческая, фригийско-армнская, фракийско-пеласгская и дако-мизийско-албанская. Фригийско-армянская группа занимает срединное положение среди других групп...” [24]. Вторым основным индоевропейским компонентом армянского является хуррито-урартский. «Ближайшие генетические связи армянского языка и вопрос о его доисторическом прошлом… составляют одну из тех проблем, в разрешении которых индоевропеистика до сих пор оказывалась бессильной»25).Это утверждение устарело: именно индоевропеистика делает важные шаги на пути выяснения генетической природы армянского языка. Примечания 1. Мосенкіс Ю. Л. Найдавніші пам’ятки грецької мови. – К., 2000. – 28 с. 2. Мосенкіс Ю. Л. Фригійська мова етеокрітських текств // Мова та історія. – К., 1999. – Вип. 48. – С. 20-23. 3. Арутюнян Ц. Д. Армяно-греческие лексические изоглоссы // Джаукян Г.Б., Сараджиева Л. А., Арутюнян Ц. Г. Очерки по сравнительной лексикологии армянского языка. – Ереван, 1983. – С. 240-242. Ср.: Широков О. С. Армяно-греческие этногенетические контакты по данным сравнительно-исторической фонологии // Историко-филологический журнал. – Ер., 1977. – № 1. – С. 85-100. 4. Дегтерева Т. А. Пути развития современной лингвистики. – М., 1962. – Кн. 2. – С. 116 (по В. Порцигу). 5. См., напр.: Георгиев В. И. Передвижение смычных согласных в армянском языке и вопросы этногенеза армян // Вопросы языкознания. – 1960. – № 5. – С. 37. «Фракийский и армяно-фригийский представляют собой два близко родственных, но разных языка. Однако фракийский и армяно-фригийский оказали друг на друга важное влияние», и потому «в армянском языке есть фракийский компонент» (Георгиев В. И. Исследования по сравнительно-историческому языкознанию. – М., 1958. – С. 143). 6. Дегтерева Т. А. Пути... – С. 80, 86. 7. Там же. – С. 115. 8. Марр Н. Я. Избранные работы. – Л., 1933-1937. – Т. 1. – С. 170. 9. Последнее сравнение належит Н. Марру. (Там же. – Т. ІІІ. – С. 215). 10. Перуцци Э. Структура и язык минойских надписей // Вопросы языкознания. – 1960. – № 3. – С. 25. 11. Ellis R. The Armenian origin of the Etruscans. – London, 1861; Ellis R. The Asiatic affinities of the old Italians. – London, 1870; Ellis R. Sources of the Etruscan and Basque languages. – L., 1886; Bugge S. Etruskisch und Armenisch. – Christiania, 1890. 12. Марр Н. Я. Избранные... – Т. ІІ. – С. 182. 13. Там же. – Т. И. – С. 163. 14. Дьяконов И. М., Старостин С. А. Хуррито-урартские и восточнокавказские языки // Древний Восток: этнокультурные связи. – М., 1988. – С. 170-193. 15. Там само. – С. 164. 16. Старостин С. А. Культурная лексика в общесеверокавказском словарном фонде // Древняя Анатолия. – М., 1985. – С. 90. 17. Джаукян Г. Б. Урартский и индоевропейские языки. – Ер., 1963; Джаукян Г. Б. Взаимоотношение индоевропейских, хуррито-урартских и кавказских языков. – Ер., 1967. 18. Джаукян Г. Б. Урартский...– С. 136-137. 19. Дьяконов И. М. Хурритский язык и другие субстратные языки Малой Азии // Древние языки Малой Азии. – М., 1980. – С. 104. 20. Капанцян Г. А. Хайаса – колыбель армян: Эногенез армян и их начальная история. – Ер., 1947. – С. 79-80. 21. Капанцян Г. А. К происхождению армянского языка. – Ер., 1946. – С. 9-10. 22. К сходствам в лексике, морфологии и синтаксисе можем прибавить фонетические сходства: хурито-урартское чередование b : m, v : m также находит соответствия в этрусском языке. 23. Немировский А. И. Этруски: от мифа к истории. – М., 1983. 24. Георгиев В. И. Исследования по сравнительно-историческому языкознанию. – М., 1958. – С. 143. 25. Десницкая А. В. Вопросы родства индоевропейских языков. – М.; Л., 1955. – С. 239. Статья взята отсюда http://trypillia.narod.ru/articles/armnew.htm
×
×
  • Create New...