Притчи и их обсуждения

[Aragami]

Индийская притча

Сер мяса

Купец занял 5 000 рупий у ростовщика, чтобы рассчитаться по векселям. Подлый ростовщик поставил жестокое условие: "Если через неделю денег не вернёшь, я вырежу сер (килограмм) мяса из любой части твоего тела!" Но по срочному делу пришлось купцу уехать из города и не успел он в срок вернуть деньги. Предлагал ростовщику большие проценты, но тот жаждал его крови, - и ни в какую! Судья поддержал требование ростовщика. Пришлось купцу обратиться к падишаху Акбару, который передал дело Бирбалу. Мудрый визирь нашёл выход: пусть ростовщик вырежет ровно сер мяса. Но если мясо будет весить больше или меньше, то ростовщика и всю его семью ждёт смертная казнь, а всё имущество его пойдёт в казну. Ростовщик тут же отказался от иска, за что был приговорен к штрафу в 7.000 рупий, а за злой умысел - к тюремному заключению на 4 года.

[Pandukht]

Абу Уяйна ответил Джафару, племяннику Василя, пытавшемуся доказать свою правоту:

"Считаешь ли ты, что я оставлю заветы пророков, высказывания халифов и по­учения арабов и буду следовать твоим словам?"

Аль-Аша ска­зал:

"Переполнение желудка отупляет умы".

[Pandukht]

Прежде, чем выставлю следующий рассказ, хочу пояснить для тех, кто не знает: кадариты — поборники течения о свободе воли у человека.

Некий человек всегда застигал аль-Джаухари за приемом пищи, он хорошо выбирал время и никогда не ошибался. Когда он входил, а люди в это время уже ели или стол был накрыт, то восклицал:

- Да проклянет Аллах кадаритов! Кто мог бы помешать мне есть эту пищу, ведь в «хранимой скрижали»/ Коран, LХХХV, 22/ записано, что я буду ее есть?

Так как он часто это делал, то Риях сказал ему:

- А ты приходи поздно вечером или рано утром, и если найдешь хоть что-нибудь, то тогда и проклинай кадаритов, проклинай их отцов и матерей!

Edited August 22, 2008 by Pandukht

[Pandukht]

Принес слуга Халиду ибн Сафвану блюдо с персиками, которые не то были получены как подарок, не то сорваны слугой в саду. Когда слуга поставил это блюдо перед ним, он сказал:

- Если бы я не знал, что ты уже ел персики из этого блюда, я бы дал тебе скушать один.

[Pandukht]

Был у эмира Зияда ибн Абдаллаха аль-Хариси козленок, которого сам он не трогал и никто другой также его не трогал. И вот угощал он в месяце рамадане ужином нескольких человек, среди ко­торых был Абу-л-Ала Ашаб ибн Джубайр, и из них только Ашаб принялся за коз­ленка.

«Есть ли у заключенных в тюрьме имам, который ру­ководит ими на молитве?» — спросил Зияд.

«Нет», — отве­тили ему.

«Пусть же Ашаб руководит ими на молитве», — ска­зал Зияд.

«А не лучше ли что-нибудь другое, да пошлет Ал­лах благо эмиру!» — воскликнул Ашаб.

«А что?» — спросил Зияд.

«Я поклянусь самыми страшными клятвами, что ни­когда не буду есть мяса козленка!» — сказал Ашаб.

Edited August 23, 2008 by Pandukht

[Pandukht]

А вот слова, принадлежащие Исмаилу ибн аль-Газвану:

«Вы наслаждаетесь лакомой пищей, великолепными одеждами, утонченным питьем, веселящим пением, а мы наслаждаемся могуществом богатства, умением предусмотреть последствия, изобилием имущества, уверенностью, что нашим делам не грозит ухудшение, что нам не придется испытать унижения, прося у людей, что мы не окажемся бессильными содержать семью. Таковы ваши наслаждения, а вот это - наше наслаждение. К такому образу мыслей мы стремимся, чтобы спастись от порицаний, а вы благодаря вашему образу мыслей стремитесь напроситься на похвалу. Однако воспринимать похвалу может человек с трезвым, безмятежным умонастроением, равно как радоваться наслаждениям может лишь человек, обладающий здоровыми, сильными чувствами. Что же касается бедняка, то сколь излишня для него похвала! И насколько 6олее нуждается он в том, что помогло бы ему ощутить вкус похвалы! Пища, которую вы так отбираете, превращается кал, а напиток - в мочу, постройка же становится развалинами; похвала - это мимолетный ветерок, она роняет мужество, она - глупость, которая развращает, она - звук, который пропадает. Ваше наслаждение заключается в том, что таит в себе бедность и что разрушает мужество, наше же наслаждение заключается в том, что таит в себе богат­ство и что созидает мужество: следовательно, мы строим, а вы сносите, мы укрепляем, а вы разоряете; мы ищем постоянного могущества, теряя некоторую долю удовольствия, вы же подвергаете себя постоянному унижению, полностью теряя мужество».

________________________________

О тех, кому он противопоставляет свои мысли, сейчас говорят: "из грязи да в князи". По моему, так!

[Aragami]

Самое непостижимое

Шёл человек со своей семьёй по пустыне. Уже измученные жаждой, увидели они впереди колодец и побежали к нему. Но внутренний голос сказал человеку, что вода в этом колодце отравлена. Путник же не обратил внимания на это, и начал поить водой свою жену и детей. Пока он доставал из колодца последний черпак с водой, чтобы напиться самому, он увидел, что все его родные корчатся в предсмертных судорогах.

Тогда он взмолился:

— Господи, спаси мою семью, спаси моих детей и жену! Жажда оказалась сильней, и я проигнорировал твоё предупреждение.

— Я верну тебе твоих близких, — ответил Господь, — если ты ответишь на один мой вопрос. Что является самым непостижимым в человеке?

Долго думал путник, боялся ответить неверно, и, наконец, сказал:

— Самым непостижимым в человеке является то, что он на протяжении всей своей жизни видит вокруг себя смерть других людей, но сам живёт так, как будто никогда не умрёт.

И Бог вернул жизнь его семье.

[Pandukht]

Из послания Абу-ль-Аса ибн Абд аль-Ваххаба ас-Сакафи о вреде стяжания:

"И слава Аллаху, что он не послал мне смерти, дабы я мог видеть, как ты превратился только в управляющего своим богатством и в платного работника для твоего наследника. Ведь ты поспешил навлечь на себя нищету раньше времени и уподобился наказанному бичом за прегрешение, от кото­рого он не получил наслаждения. Да разве положение чело­века, который растратил все свое состояние и видит семью свою в нужде, обнищание которого стало явным и над кото­рым злорадствует его враг, намного лучше, чем положение такого человека, когда от него отступаются при­ятели, когда жена и дети питают к нему ненависть, потому что они вынуждены носить грубую одежду и вынуждены скудно питаться. А ведь все это таится под шкурой скупого, все это витает над головой скряги, все это в любой миг мо­жет проявиться в скаредном человеке, все это присуще ту­гому на руку стяжателю. Однако расточитель стяжает по­хвалу и пользуется благоденствием, он не дает бездейство­вать своему состоянию, уделяя из него на каждую наклон­ность обеспеченную ей по праву долю; скупой же, наоборот, мучится, ограничивая себя во всем и тяжко трудясь на другого, при этом ему обязательно приходится оправдываться, терять достоинство, подвергаться порицанию и унижению, кроме того, он должен отдать себя во власть черной желчи, подчи­нить ей свою честь, позволить ей распоря­жаться своею жизнью и радостями своего сердца.

Какой-то посторонний корень внедрился в тебя, какая-то слабость закралась в твои жилы, в них действует какой-то точильщик или разрушает их какая-то нечисть. Этот образ действий не свойствен нравам истинных сакифитов, также не соответствует он и тому складу характера, которым издревле отличаются курейшиты. К твоей крови примешалась низкая кровь, и нечистая порода испортила тебя".

[Pandukht]

Муавия ибн Аби Суфьян (основатель династии Омеядов) говорил :

«Кто из сынов Абд аль-Мутталиба не щедр, тот инородец, кто из рода аз-Зубайра не храбр, тот чу­жак, кто из сынов аль-Мугиры не горд, тот самозванец».

[Pandukht]

Сказал Сальм ибн Кутайба ибн Муслим аль-Бахили:

«Когда ты увидишь сакифита, который обладает могуществом, но никого не угощает, или который приобретает, но не расходует, то отвернись от него и еще раз отвернись и еще раз».

[Pandukht]

Ибн Аби Бурда сказал:

«Если бы не молодежь племени Сакиф и ее безрассудство, то не скопить бы никому из жителей Басры никакого состояния».

[Pandukht]

Из посланий Абу-ль-Аса ибн Абд аль-Ваххаба ас-Сакафи. Размышления о боге:

"Поистине Аллах щедр, он не скупится, Аллах правдивейший, он не говорит неправды, Аллах верный, он не изменяет, Аллах долготерпеливый, он не торопится, Аллах справедлив, он никогда не притесняет. Он заповедал нам щедрость и за­претил нам скупость, он заповедал нам правдивость и запре­тил нам ложь, он заповедал нам долготерпение и запретил нам торопливость, он заповедал нам справедливость и запре­тил нам притеснение, он заповедал нам верность и запретил нам измену, он заповедал нам лишь только то, что избрал он для самого себя, и удерживает он нас лишь от того, чего он не хочет для самого себя. Все единогласно говорят: «По­истине Аллах щедрейший из щедрых и славнейший из славнейших!» И также говорят: «Аллах милосерднейший из мило­сердных и наилучший из творцов!» И говорят в назидание просящим и в наставление для щедрых: «Не соревнуйтесь с Аллахом в щедрости, ибо Аллах, преславно имя его, щедрее и славнее». И он описал себя, да возвеличится его величие и да святятся имена его, говоря: «Обладатель великой мило­сти» (Коран, II,99(105)) и «Всемогущий, нет божества, кроме него» (Коран, ХL, 3), он также сказал: «Преисполненный величия и благости» (Коран, LV, 27)."

Edited September 10, 2008 by Pandukht

[KNYAZ]

Из посланий Абу-ль-Аса ибн Абд аль-Ваххаба ас-Сакафи. Размышления о боге:

"Поистине Аллах щедр, он не скупится, Аллах правдивейший, он не говорит неправды, Аллах верный, он не изменяет, Аллах долготерпеливый, он не торопится, Аллах справедлив, он никогда не притесняет. Он заповедал нам щедрость и за­претил нам скупость, он заповедал нам правдивость и запре­тил нам ложь, он заповедал нам долготерпение и запретил нам торопливость, он заповедал нам справедливость и запре­тил нам притеснение, он заповедал нам верность и запретил нам измену, он заповедал нам лишь только то, что избрал он для самого себя, и удерживает он нас лишь от того, чего он не хочет для самого себя. Все единогласно говорят: «По­истине Аллах щедрейший из щедрых и славнейший из славнейших!» И также говорят: «Аллах милосерднейший из мило­сердных и наилучший из творцов!» И говорят в назидание просящим и в наставление для щедрых: «Не соревнуйтесь с Аллахом в щедрости, ибо Аллах, преславно имя его, щедрее и славнее». И он описал себя, да возвеличится его величие и да святятся имена его, говоря: «Обладатель великой мило­сти» (Коран, II,99(105)) и «Всемогущий, нет божества, кроме него» (Коран, ХL, 3), он также сказал: «Преисполненный величия и благости» (Коран, LV, 27)."

Только эту сказку и читают детям ислама. Одно и тоже в дет саде в школае, на работе и дома, в постеле.

[Pandukht]

Только эту сказку и читают детям ислама. Одно и тоже в дет саде в школае, на работе и дома, в постеле.

KNYAZ, замени в тексте слово Аллах словом Бог, им мир вокруг волшебно изменится...

[Tereza]

Притча о реке

--------------------------------------------------------------------------------

У отца было 5 сыновей, они жили в замке в горах. Старший сын был послушным, а четверо младших братьев - независимыми. Отец предупреждал их о реке, но они не слушали. Он умолял их держаться подальше от берега, чтобы их не унесло течением, но река сильно манила к себе.

С каждым днём четверо братьев-бунтарей подходили всё ближе и ближе к реке, пока один из братьев не осмелился попробовать воду рукой. ”Держите меня за руку, чтобы я не упал’’, - сказал он, его братья так и сделали. Но когда он дотронулся до воды, течение подхватило его и трёх остальных и унесло вниз по реке. Их несло по камням, через водовороты. Их крики о помощи заглушал гул реки. Они всячески пытались противостоять, но течение было слишком сильным. Они боролись долгое время , но всё же сдались и начали плыть по течению. В конце концов река выплюнула их на берег в чужой далёкой стране, в пустынном месте.

В этой земле жили дикари. Здесь было не так безопасно, как дома.

В этой земле дул холодный ветер. Здесь было не так тепло, как дома.

В этой земле были скалистые горы. Здесь было не так уютно, как дома .

Хотя они не знали, где они были, одно они знали точно: они не были созданы для этого места. Четверо братьев долго лежали на берегу, поражённые своим падением, и не зная, что делать. Через некоторое время они собрали остатки своей храбрости в кулак и вошли в воду, надеясь, что им удастся пройти вверх по течению. Но течение было слишком сильным. Они пытались идти по краю реки, но скалы были слишком крутыми. Они думали о том, чтобы забраться на горы, но они были слишком высокими. Кроме всего прочего, они не знали, куда идти.

Всё кончилось тем, что они разожгли костёр и сели вокруг него. ’’Нам нужно было слушать отца’’, - признали они. ’’Сейчас мы далеко от дома’’.

Прошло время, братья привыкли жить в чужой стране. Они нашли орехи в пищу, а из шкур зверей они сделали себе одежду. Они решили не забывать свою родину и не терять надежду на возвращение. Каждый день они искали себе пищу и строили себе кров. Каждый вечер они разжигали костёр и рассказывали истории об отце и о старшем брате. Все четверо очень хотели увидеть их снова.

Затем как-то вечером один брат не пришёл к костру. Остальные нашли его на следующее утро в долине с дикарями. Он строил хижину из травы и глины.

’’Мне надоели наши разговоры’’, - сказал он им. ’’Что толку вспоминать? Здесь не так уж и плохо. Я построю замечательный дом и поселюсь здесь.’’

’’Но ведь это не дом’’, - пытались возразить они.

’’Нет, но если не думать о настоящем доме, эта земля станет домом’’.

’’А как же Отец?’’

’’А что Отец? Его здесь нет. Он не рядом. Стоит ли тратить всю мою жизнь на то, чтобы ждать Его прихода? Если Он придёт, хорошо, но намеренно отрываться из-за этого от жизни я не буду.’’

Так три брата оставили четвёртого (того, кто строил хижину) и ушли. Они продолжали встречаться вокруг костра, говоря о доме и мечтая о возвращении. Через несколько дней второй брат не пришёл к костру. На следующее утро оставшиеся нашли его у холма, смотревшим на хижину брата.

’’Как отвратительно’’, - сказал он им, когда они подошли. ’’Наш брат - ужасный неудачник. Паршивая овца в нашей семье. Можно ли представить что-то хуже этого? Построил хижину и забыл Отца’’.

’’Да, он поступает неправильно’’, - согласились братья, - ’’но мы все поступили неправильно. Мы ослушались Отца. Мы прикоснулись к реке. Мы не вняли предостережениям Отца’’.

’’Ну да, конечно, и у нас были ошибки, но по сравнению с низостью строительства хижины, мы святые. Отец закроет глаза на наш грех и накажет его’’.

’’Пойдём’’, - позвали его братья, ’’вернёмся вместе к костру’’.

’’Нет, мне нужно последить за братом. Кто-то должен вести учёт всех его грехов, чтобы потом показать Отцу’’.

Так два брата вернулись, оставив одного строить, а другого судить. Они всё так же собирались у костра, поддерживая друг друга и говоря о доме. Затем как-то младший брат проснулся и увидел, что он один. Он пошёл искать брата и нашёл его у реки, носящим камни.

’’Бесполезно’’, - объяснил он, не оставляя работы. ’’Отец за мной не придёт, я должен идти к Нему. Я Его обидел. Я Его оскорбил. Я Его подвёл. Есть только один выход. Я выстрою мостик из камней вверх по реке и дойду по нему до Отца. Я буду складывать камень за камнем, пока у меня не будет достаточно камней, чтобы дойти до замка. Когда Отец увидит, как я трудился, каким усердным я был, у Него не будет другого выхода как открыть передо мною дверь и пустить меня в свой дом’’.

Оставшийся брат не знал, что сказать. Он вернулся к костру и сел там один. Однажды утром он услышал за спиной знакомый голос. ’’Отец послал меня привести тебя домой’’.

Младший брат поднял глаза и увидел перед собой старшего брата. ’’Ты пришёл за нами!’’ - закричал он. Они долго стояли обнявшись.

’’А где твои братья?’’ - спросил старший брат.

’’Один построил себе здесь дом. Другой следит за ним. Третий строит мост вверх по реке’’.

Первенец пустился на поиски братьев. Сначала он пошёл к хижине в долине.

’’Уходи, незнакомец!’’ - закричал на него брат через окно. ’’Тебе здесь не рады!’’

’’Я пришёл, чтобы взять тебя домой’’.

’’Нет, ты пришёл, чтобы отнять у меня мой особняк’’.

’’Это не особняк’’, - ответил первенец . ’’Это хижина’’.

’’Это особняк! Лучший в долине. Я сам его построил. А ты уходи. Я не отдам тебе свой особняк’’.

’’Неужели ты не помнишь Отчего дома?’’

’’У меня нет Отца’’.

’’Ты родился в замке в дальней стране, где тепло и много пищи. Ты ослушался Отца и поэтому оказался здесь. Я пришёл, чтобы привести тебя домой’’.

Брат внимательно посмотрел на первенца через окно, как будто узнавая лицо, которое он видел когда-то во сне. Но пауза была короткой, так как неожиданно окно облепили дикари, которые были в доме. ’’Уходи, чужак!’’ - требовали они. ’’Это не твой дом’’.

’’Вы правы’’, - ответил первенец, - ’’но это и не его дом’’.

Два брата снова встретились глазами. И снова младший брат почувствовал боль в сердце, но дикари уже успели завоевать его доверие. ’’Он просто хочет твой особняк’’, - кричали они, - ’’пошли его подальше’’. Так он и сделал.

Первенец пошёл искать второго брата. Ему не надо было далеко идти. На пригорке возле хижины сидел брат. Когда он увидел, как к нему подходит первенец, он воскликнул: ’’Как хорошо, что ты пришёл, чтобы посмотреть на грех своего брата! Ты знаешь, что он отрёкся от замка? Знаешь, что он никогда не говорит о доме? Я знал, что ты придёшь. И я тщательно записывал все его преступления. Накажи его! Я порадуюсь твоему гневу. Он этого заслужил! Разберись с грехами своего брата’’.

Первенец сказал нежно: ’’Сначала нам надо разобраться с твоими грехами’’.

’’С моими грехами?’’

’’Да, ты ослушался Отца’’.

Брат ухмыльнулся. ’’Мои грехи ничто. Вот кто грешник так грешник’’, - сказал он, указывая на хижину. ’’Давай я расскажу тебе о дикарях, которые живут с ним’’.

’’Лучше расскажи мне о себе’’.

’’Обо мне не беспокойся. Я покажу тебе, кому нужна помощь’’, - сказал он, побежав к хижине. ’’Пойдём, подсмотрим в окна. Он добежал до хижины и лишь тогда заметил, что первенец не последовал за ним.

Первенец пошёл к реке. Там он нашёл последнего брата по колена в воде, собирая камни.

’’Отец послал меня привести тебя домой’’.

Брат даже не взглянул на него. ’’Сейчас не могу говорить. Мне нужно работать’’.

’’Он простит тебя’’.

’’Может быть’’, - прервал его брат, пытаясь сохранить равновесие, - ’’но сначала мне нужно добраться до замка. Мне нужно построить мост вверх по реке. Сначала я докажу Ему, что я достоин Его милости, а потом уж попрошу её у Него’’.

’’Он уже простёр к тебе милость. Я пронесу тебя вверх по реке. Тебе никогда не построить мост. Река слишком длинная. Это тебе не по силам. Отец послал меня, чтобы отнести тебя домой. Я сильнее’’.

Брат первый раз взглянул прямо в глаза первенцу. ’’Как ты смеешь говорить со мной так непочтительно! Мой Отец просто так не прощает. Я согрешил. Я очень согрешил. Он говорил нам не ходить к реке, мы ослушались Его. Я ужасный грешник. Мне нужно много работать.’’

’’Нет, брат, тебе не нужно много работать. Тебе нужно много благодати. Расстояние между тобой и домом нашего Отца слишком велико. У тебя не хватит ни сил, ни камней для постройки моста. Именно поэтому Отец и послал меня. Он хочет, чтобы я донёс тебя до дома’’.

’’Хочешь сказать, что я сам не смогу? Что у меня мало сил? Посмотри на мои дела. Посмотри на мои камни. Я уже могу пройти 5 шагов’’.

’’Но впереди у тебя ещё 5 миллионов шагов!’’

Младший брат зло посмотрел на первенца. ’’Я знаю, кто ты. Ты голос дьявола. Ты хочешь соблазнить меня, заставить бросить мой святой труд. Отойди от меня, змей!’’ Он кинул в первенца камнем, который хотел положить в реку.

’’Еретик!’’ - закричал он. ’’Уходи отсюда. Ты меня не остановишь. Я построю мост и предстану пред Отцом, тогда Он будет вынужден меня простить. Я завоюю Его благосклонность. Я заслужу Его милость’’.

Первенец покачал головой. ’’Завоёванная благосклонность - это не благосклонность. Заслуженная милость - это не милость. Умоляю тебя, позволь перенести тебя через реку’’.

Ответом ему был ещё один камень. Первенец развернулся и ушёл.

Когда первенец вернулся, младший брат ждал его у костра.

’’Никто не пошёл?’’

’’Нет. Один выбрал наслаждение, другой - осуждение, а третий - работу. Никто из них не выбрал Отца’’.

’’Они что останутся здесь?’’

Старший брат кивнул. ’’Пока да’’.

’’А мы вернёмся к Отцу?’’ - спросил брат.

’’Да’’.

’’Он меня простит?’’

’’Если нет, то зачем Ему было посылать меня?’’

Младший брат вскарабкался на спину первенца, и они начали путь домой.

[Pandukht]

Просто мурашки по коже...

А если не секрет, откуда эта притча, кто автор?

[Nazel]

Да....Тереза,сильная притча...

[Tereza]

Просто мурашки по коже...

А если не секрет, откуда эта притча, кто автор?

Да....Тереза,сильная притча...

«Притча о реке» - рассказ о трех философиях жизни и их последствиях, основанный на первых главах Послания к Римлянам из Библии напечатана на http://nl.sibinfo.ru, но ссылка сейчас не работает. Автор к сожалению неизвестен мне...

Edited September 30, 2008 by Тереза

[Pandukht]

«И если кто в гневе пой­дет и срежет у другого пло­довое дерево, то закон повелевает, чтобы его заста­вили снова посадить дерево. Затем следует выяснить сто­имость дерева и количество ежегодно получаемых с него плодов, и виновный должен ежегодно возмещать хозяину дерева его урожай, пока вновь посаженное дерево не станет давать урожай в раз­мере того, который приноси­ло срубленное дерево».

Смбат Спарапет "Судебник", XIII век

[Kars]

«И если кто в гневе пой­дет и срежет у другого пло­довое дерево, то закон повелевает, чтобы его заста­вили снова посадить дерево. Затем следует выяснить сто­имость дерева и количество ежегодно получаемых с него плодов, и виновный должен ежегодно возмещать хозяину дерева его урожай, пока вновь посаженное дерево не станет давать урожай в раз­мере того, который приноси­ло срубленное дерево».

Смбат Спарапет "Судебник", XIII век

В 13-ом веке в законах было больше логики, чем сейчас.

Но интересно, если бы этот же закон применялся сейчас, как бы оценивался урожай от, скажем, тутового дерева? От стоимости розничной продажи фрукта на рынке, или от стоимости полученной тутовки?

[Tereza]

Притча о двух младенцах

В животе беременной женщины разговаривают двое младенцев. Один из них – верующий, другой – неверующий

Неверующий младенец: Ты веришь в жизнь после родов?

Верующий младенец: Да, конечно. Всем понятно, что жизнь после родов существует. Мы здесь для того, чтобы стать достаточно сильными и готовыми к тому, что нас ждет потом.

Неверующий младенец: Это глупость! Никакой жизни после родов быть не может! Ты можешь себе представить, как такая жизнь могла бы выглядеть?

Верующий младенец: Я не знаю все детали, но я верю, что там будет больше света, и что мы, может быть, будем сами ходить и есть своим ртом.

Неверующий младенец: Какая ерунда! Невозможно же самим ходить и есть ртом! Это вообще смешно! У нас есть пуповина, которая нас питает. Знаешь, я хочу сказать тебе: невозможно, чтобы существовала жизнь после родов, потому что наша жизнь – пуповина – и так уже слишком коротка.

Верующий младенец: Я уверен, что это возможно. Все будет просто немного по-другому. Это можно себе представить.

Неверующий младенец: Но ведь оттуда ещё никто никогда не возвращался! Жизнь просто заканчивается родами. И вообще, жизнь – это одно большое страдание в темноте.

Верующий младенец: Нет, нет! Я точно не знаю, как будет выглядеть наша жизнь после родов, но в любом случае, мы увидим маму, и она позаботится о нас.

Неверующий младенец: Маму? Ты веришь в маму? И где же она находится?

Верующий младенец: Она везде вокруг нас, мы в ней пребываем и благодаря ей движемся и живем, без нее мы просто не можем существовать.

Неверующий младенец: Полная ерунда! Я не видел никакой мамы, и поэтому очевидно, что ее просто нет.

Верующий младенец: Не могу с тобой согласиться. Ведь иногда, когда все вокруг затихает, можно услышать, как она поет, и почувствовать, как она гладит наш мир. Я твердо верю, что наша настоящая жизнь начнется только после родов. А ты?

[Tereza]

...о Сократе

Сократ пережил беззаконное правление Тридцати, свободно расхаживая по городу и продолжая оставаться Сократом, хотя один раз его все же вызвали куда следует и предупредили.

Тиран Харикл призвал его к Критию, который ни слова не сказал о днях, когда он и Сократ пребывали в более дружеских отношениях, — в ту пору Критий, человек молодой, таскался за Сократом по городу, чтобы научиться у философа тому, чему он сможет научиться.

Он научился вести дебаты.

Чему он не научился, так это тому, что предметом дебатов являются не сами дебаты.

Существует закон, сказал Критий, который запрещает учить искусству слова.

Сократ не знал такого закона.

— А я его только что установил, — сказал Критий. Он установил этот закон, имея в виду Сократа.

Сократ сказал, что не понимает, какое отношение имеет к нему искусство слова.

— Я готов повиноваться законам, — продолжал он, нимало не кривя душой, и сразу же принялся, по своему обыкновению, упражняться в искусстве слова, — но я должен понимать их, чтобы незаметно для себя, по неведению, не нарушить в чем‑нибудь закона. Вы можете дать мне точные указания? Почему вы приказываете мне воздерживаться от искусства слова — потому ли, что оно, по вашему мнению, помогает говорить правильно, или потому, что неправильно?

Тиран Критий уже начал вращать глазами.

— Если — говорить правильно, то, очевидно, пришлось бы воздерживаться говорить правильно. Если же — говорить неправильно, то, очевидно, я должен постараться говорить правильно. Чего именно вы от меня ожидаете?

Харикл раздраженно ответил:

— Когда, Сократ, ты этого не знаешь, то вот что мы объявляем тебе простыми словами, понятными даже тебе, — чтобы с молодыми людьми ты вовсе не разговаривал.

— Так чтобы не было сомнения в моем послушании, — сказал Сократ, — определите мне, до скольких лет должно считать людей молодыми.

— До тех пор, — ответил Харикл, — пока им не дозволяется быть членами Совета, как людям еще неразумным. И ты больше не разговаривай с людьми моложе тридцати.

Сократ покивал.

— Предположим, — сказал он, — я захочу что‑нибудь купить. Если продает человек моложе тридцати лет, тоже не надо спрашивать, за сколько он продает?

— О да, — сказал Харикл, — о подобных вещах можно. Но ты, Сократ, по большей части спрашиваешь о том, что и так знаешь. Так вот, об этом не спрашивай.

Такой отзыв о нем Сократа ничуть не обидел.

— Если меня спросил молодой человек о чем‑нибудь мне известном, например, где живет Харикл или где находится Критий, должен ли я отвечать?

— О подобных вещах можно, — сказал Харикл.

— Но видишь ли, Сократ, — произнес Критий с выражением человека начальствующего, решившего покончить со всем, с чем ему угодно покончить, — придется тебе в разговорах о тех, кто правит страной, отказаться от твоих любимых предметов, от всех этих сапожников, плотников, кузнецов: думаю, они совсем уж истрепались оттого, что вечно они у тебя на языке, да и меня уже мутит, когда я слышу о них. Как ты знаешь, я помог устранить нашего старого друга Алкивиада. Так не думай, что на тебя у меня духу не хватит.

Будь Сократ побогаче, он мог бы кончить и хуже, ибо эти Тридцать тиранов были тиранами не только в классическом, но и в современном смысле слова.

Edited November 28, 2008 by Тереза

[UrArtur]

жаль что в жизни на плохих сократов не находится Критиев а на хороших их предостаточно.

[Tereza]

жаль что в жизни на плохих сократов не находится Критиев а на хороших их предостаточно.

И тут, UrArtur джан,начинается беседа Сократа с Калликлом...

------------------------------------------------------------------

Калликл. Не понимаю я, что ты там мудришь, Сократ, ладно, задавай свои мелочные, с пустячные вопросы, раз Горгий не против.

Сократ. Но благо и зло не исчезают одновременно, как ты признаешь. Или теперь ты этого уже не признаешь?

Калликл. Нет, признаю. Но что с того?

Сократ. А то, друг, что благо, оказывается, не совпадает с удовольствием, а зло - со страданием. В самом деле, удовольствие и страдание прекращаются одновременно, а благо и зло - нет, потому что они иной природы.

Как же может удовольствие совпадать с благом или страдание - со злом?

А если хочешь, взгляни еще вот с какой стороны - я думаю, что и тут у тебя не будет согласия с самим собою.

Суди сам: хороших ты зовешь хорошими не оттого ли, что в них есть что-то от блага, так же как красивыми тех, в ком есть красота?

Калликл. Несомненно.

Сократ. Что же, хорошими ты называешь неразумных и трусливых? Нет, до сих пор по крайней мере ты считал хорошими мужественных и разумных. Или это неверно?

Калликл. Совершенно верно!

Сократ. Пойдем далее. Тебе случалось видеть, как радуется неразумное дитя?

Калликл. Конечно.

Сократ. А взрослого человека, неразумного, но радующегося никогда еще не случалось видеть?

Калликл. Конечно.

Сократ. А взрослого человека, неразумного, но радующегося никогда еще не случалось видеть?

Калликл. Я думаю, случалось. Но что с того?

С о к р а т. Ничего. Ты делай свое - отвечай.

Калликл. Видел и взрослого.

Сократ. Что же, а разумного, который бы огорчался и радовался?

Калликл. Тоже.

Сократ. А кто больше радуется и огорчается - разумные или неразумные?

Калликл. Я думаю, разница невелика.

Сократ. Достаточно и этого. Случалось тебе видеть труса на войне?

Калликл. Как же иначе!

Сократ. И что же? Кто, по-твоему, больше радуется, когда враг отступает, трусы или храбрые?

Калликл. Мне кажется, и те и другие, но первые, может быть, больше. Или примерно одинаково.

Сократ. Это все равно. Значит, трусы тоже радуются?

Калликл. Еще как!

Сократ. И неразумные, по-видимому, тоже?

Калликл. Да.

Сократ. А когда враг наступает, одни трусы огорчаются или храбрые тоже?

Калликл. И те и другие.

Сократ. Одинаково?

Калликл. Пожалуй, трусы больше.

Сократ. А когда враг отступает - они больше радуются?

Калликл. Пожалуй.

Сократ. Значит, огорчаются и радуются неразумные и разумные, трусливые и мужественные примерно одинаково, по твоим словам, и трусливые - даже c больше, чем мужественные?

К а л л и к л. Согласен.

Сократ. Но при этом разумные и мужественные хороши, а трусливые и неразумные - плохи?

Калликл. Да.

Сократ. Стало быть, и хорошие, и плохие радуются и огорчаются примерно одинаково?

Калликл. Согласен.

Сократ. Тогда не одинаково ли примерно хороши и плохи хорошие и плохие? Или даже плохие более хороши?

Калликл. Клянусь Зевсом, я тебя не понимаю... и т.д. ( :lol: )

Edited November 28, 2008 by Тереза

[Tereza]

На высокой горе жили старик со старухой...

Как-то они сидели у огня. Было холодно, бедно...

Лишь две головешки поблескивали в камине.

Старик со старухой сидели, прижавшись друг к другу, и протягивали руки к головешкам, чтобы согреться... Спустя несколько часов старуха сказала: «Что-то эти головешки всегда одни и те же, может быть, если я подую на них, то они разгорятся и станет теплее».

Старик отвечает: «Нет, лучше этого не делать, а то они быстро сгорят».

В конце концов старуха не выдержала и дунула, чтобы разгорелся огонь.

Две головешки исчезли, потому что это были лишь глаза кошки, которая смотрела на них...