Jump to content

Из блокнота.


Recommended Posts

Ну знаете Harib, жизнь вообще штука очень невкусная.

... выходит Анна была неправа.

Мне понравилось.

"Мне понравилось...."

Что именно? Что женщину выгнали из дома?

Да, жизнь прожить - не поле перейти

Только в конфликтной ситуации, мужчина должен уходить из квартиры сам, а не выгонять из квартиры жену.

То, что произошло дважды, может произойти и в третий раз.

Как завершиться этот конфликт в третий раз?

Link to post
Share on other sites
  • Replies 84
  • Created
  • Last Reply

Top Posters In This Topic

Top Posters In This Topic

Posted Images

А мне понравилось. И не то, что якобы" выгнали" (между прочим, там нет слова "уходи из дома" - там просто сказано типа уйди с глаз - это как в Мимно - сказали свидетели удалитесь, я и удалилсЪя....), а просто - стиль, подача, задумка, линия....

Link to post
Share on other sites

К самому рассказу Назель у меня претензий нет.

Понять мужа женщины, от которой ведется рассказ сложнее.

Люди все же просто так и дома не уходят….

«- Ты куда?- долетело вслед.

- Гулять.

- На ночь-то глядя....- равнодушно донесся ответ.»

Женщине повезло - встретился добрый человек.

А мог встретится кто-то другой…

Edited by Harib
Link to post
Share on other sites

Хотелось бы обратить внимание на своеобразные противоречия .

С одно стороны работа Назель, армянской женщины, написавшей свой рассказ, выходит за рамки традиционной армянской жизни.

С другой стороны, муж женщины, от имени которой ведется рассказ, живет в рамках традиционной армянской жизни - жена обязана безоговорочно выполнить любое требование мужа.

Link to post
Share on other sites
К самому рассказу Назель у меня претензий нет.

Понять мужа женщины, от которой ведется рассказ сложнее.

Люди все же просто так и дома не уходят….

«- Ты куда?- долетело вслед.

- Гулять.

- На ночь-то глядя....- равнодушно донесся ответ.»

Женщине повезло - встретился добрый человек.

А мог встретится кто-то другой…

Ей показалось.....

Link to post
Share on other sites
  • 4 weeks later...

Аборт.

Мне часто снятся мои дети, те самые, нерожденные. Снятся две светлые головки, я не вижу их лиц, я не знаю , мальчики это или девочки, но их всегда двое. Они тянут ко мне свои ручки и шепчут :" Мама, за что? За что ты нас убила?" Потом их тельца медленно исчезают , остаётся лишь шепот, тихий-тихий: " За что? ". Я тянусь к ним, мне хочется дотронуться до них, сказать что-то.Этот шепот такой живой, такой проникновенный...

Всякий раз он переносит меня в больничую палату, где на гинекологическом кресле я вижу себя. Я лежу, стиснув зубы и схватившись намертво за ручки кресла. Мне безумно больно, болит низ живота, болит все внутри, но еще больше болит сердце. Хочется закричать, но что-то заставляет молчать, закусив губы до крови. Слышно позвякивание инструментов, до меня доносится вопрос врача:

- Что же ты ждала столько? Срок-то немаленький.

-Думала, выношу.- прошептала я.

-С твоими-то венами,- усмехнулась она.

-Ну, что ж начнем, придется потерпеть,- предупредила она.

Я чувствую, как в мое тело входит что-то холодное, железное. Оно начинает грубо царапать, скоблить, кромсать, резать. Крик немеет на губах...Больно, очень больно, но больше боли мучает стыд. Каждый раз, когда вниз падает еще один кусочек того, что еще недавно было моим ребенком, мне хочется завыть и умереть от бессилия и чувства стыда.

-Расслабь мышцы,- доносится голос врача,- не так больно будет. Первый раз, сразу видно.Дети есть?

-Двое: сын и дочь. Хотели третьего.- прошептала я.

-Здоровье подправишь и рожай. Скоро закончим.- вероятно, хотела подбодрить она меня. -Странно....

-Что?

-Ты на УЗИ была?

-Да.

-Ничего не сказали?

-Нет, а что?

-А в роду у вас близнецы есть?

-Да, а что?- спросила я, внутренне холодея от уже известного мне заранее ответа.

-Двойня у тебя,вернее, была.

Слезы сами собой полились из глаз. Я всегда мечтала о близнецах. И вот...

Минут через 15 закончили. Медсестра помогла спуститься....Так я не кричала никогда: она забыла убрать таз. В нем было кровавое мессиво....Кровавое мессиво из того, что еще полчаса назад жило во мне, было моей плотью, частью меня. Теперь это было сгустками крови, кусочками мяса. Я медленно сползла на холодный кафель.

Очнулась я в палате. Рядом стояла врач с комочком вонючей ваты.

-Ну и испугала ты нас. Люди в год по десять раз бегают и ничего. А ты в обморок падаешь.

-Простите- тихо сказала я.

-Да ладно, я за эти годы всякого насмотрелась. Родишь еще.

-Этих уже нет.

- Зря я тебе сказала про двойню. Ты постарайся попроще смотреть на это. Все делают аборты, поверь. Ладно, полежи немного, отдохни. Потом домой, твои в приемной ждут.

- Мужу не говорите про двойню.

-Хорошо.

Прошло восемь лет. Не было больше абортов, не было больше и детей. Было и есть вторичное бесплодие. Был и повторяется сон и шепот :" Мама, за что? За что ты нас убила? " Был и есть вопрос, на который я не могу найти ответа : "А может, все обошлось бы? Не надо было слушать врачей?" Ответа нет. И не будет.

2009.

Link to post
Share on other sites

Выбор.

Арам подбросил дров и вопросительно посмотрел на жену. Назен или, как любил называть ее муж, Наз отвела взгляд.

-Так что мне ответить им?

-Я не хочу уезжать.

-Да пойми же, Наз,там работа, деньги, спокойная жизнь. Айк не стал бы нас приглашать, если бы было плохо.

-Тут у нас тоже работа, Арам.

-Работа? Не смеши меня. Какая это работа, если на твою зарплату и пару недель не прожить. А ты еще и принципиальная. Сколько учеников просилось к тебе на дополнительные уроки? Но ты же у нас честная.

-Мне хватает моих 45 минут.

-Да знаю я, что ты педагог от Бога, что с детства мечатала учить ребятишек. Но, Наз, подумай и о себе. Над твоей честностью все, наверное, смеются. Букеты, букеты, букеты, а подарки отсылаешь назад.Ты же у нас особенная.

-Когда-то тебе нравилась моя честность,- грустно улыбнулась Назен.

-И сейчас нравится.Поэтому я и хочу,чтоб мы жили так, как хотим. Неужели тебе не надоело экономить, неужели ты не устала от этого дыма?- Арам пнул ногой печку.

-Я не хочу уезжать.

-Ну что ты заладила одно и то же. Наз, родная, я ведь о нас думаю. Я же вкалываю с утра до вечера. Ни праздников, ни выходных. Детей почти не вижу. Разве это жизнь? Уедем, начнем жить по-человечески.

-А родители?

-Будем часто приезжать. Ну, Наз, неужели ты думаешь, я их брошу?

-Перестань, Арам, я так не думаю. Но жизнь есть жизнь. Вот Геворк приехал через 8 лет, родных детей не узнал, а когда дядя Завен умер, он даже не смог приехать на похороны.

-Ну что ты раньше времени их хоронишь? И мои, и твои молоды и здоровы, слава Богу. Уедем, будем помогать деньгами, приезжать на лето.

-Я не хочу уезжать.

-Господи, ну почему?

-А дети? Каково их лишать Родины?

-Какой еще Родины, Наз,- почти простонал Арам.- Да этой стране наплевать и на нас, и на наших детей. Ты еще начни читать стихи о Родине и мораль о патриотизме, как своим ученикам.

-Арам-джан, давай, подождем еще. Все поменяется, вот увидишь.

-Нечего ждать. Хватит, сыт по горло. В этой стране по-человечески могут жить лишь хапуги или у кого крыша хорошая. Мы ни те, ни другие. Значит, нам тут места нет.

-Арам, я не хочу уезжать.

-Наз, давай не будем спорить. Подумаем, обсудим еще раз все как следует. А сейчас спать. Завтра рано вставать.

-Ложись, я попозже. Мне надо тетради проверить. Сегодня мои пятиклашки написали сочинения про то, о чем они мечатают. Я обещала их проверить сегодня же.

-Опять засидишься, честная ты моя. Ну ладно, спокойной ночи.- Он поцеловал жену.

Назен включила ночник и открыла тетрадь. Так, Ваге. У мальчика папа в Америке, бабушка в Канаде. Он всегда хорошо одет, у него все самое дорогое и лучшее. Интересно, о чем он мечтает:

“ Больше всего я мечтаю о том, чтоб мы опять ужинали все вместе: я, мама, папа и бабушка с дедушкой. Хочу, чтоб папа вернулся из Америки, хочу, чтоб мама не плакала после того, как позвонит папа, хочу, чтобы и я с папой играл в шахматы, как мой друг Сурен. "

Лили, всегда тихая, скромная:

“Я очень хочу, чтоб мой старший брат вернулся со своей семьей из Бельгии. У них родился малыш. Я стала тетей, а своего племянника еще не видела. Еще мечтаю стать врачом и лечить детей бесплатно.”

Ануш, первая в классе, лидер:

“ Я мечтаю стать феей и делать чудеса. Например, подарить всем детям много-много еды и одежды. Не хочу, чтоб дети ходили по улице и просили деньги. Я однажды дала денег девочке. Ей тоже было 11 лет, но она не ходила в школу, и туфли у нее были дырявые.Хочу подарить ей учебники, портфель, много одежды. Я хотела позвать ее к нам жить, а мама не разрешила. Говорит, что нельзя сброд приводить домой. А что такое сброд, она мне не сказала.”

Назен отложила ручку. Интересно, что бы сказали ее ученики, если бы она им сказала, что хочет уехать. Не скажут, а как же все, чему Вы нас учили? А как же поездки в Ошакан, эксурсии в музеи, как же выставка картин? Oбязательно скажут. Дети не умеют лицемерить и подыскивать нужные слова.

Назен вздохнула. Этой проблеме уже не первый год. Лет десять назад брат Арама уехал в Америку, женился на местной армянке Нуне, благополучно устроился в бизнесе тестя и начал звать к себе брата. Арам вначале отказывался, потом обещал подумать, а в последний год окончательно решил уехать и даже хотел углубиться в изучение языка. Не удавалось только уговорить жену. Назен не хотела уезжать ни за что.

Вот и сейчас их разговор закончился ничем.

На нее из рамки смотрело улыбающееся лицо Армена. Ему сейчас было бы 32. Тут - 18.Он сбежал воевать , не дожидаясь совершенолетия. Позвонил из Воскепара и охрипшим от холода голосом сказал:

-Мам, прости, но иначе я не мог поступить. Мое место тут.

Мама заплакала:

-Армен джан, а о нас ты подумал? А как же учеба?

-Мам, я прежде всего о вас и думал. А школу закончу потом, после победы.

Раз в месяц Армен приезжал домой с друзьями.Они брились, скидывали грязную одежду и, наспех перекусив, вновь отправлялись на позиции.Как правило, мама насильно заставляла их взять сумку с продуктами и бутылкой кизиловой водки: в окопах было холодно.

В последний раз Назен видела брата в мае, когда все село собралось в один комок горя на похоронах Рафо, лучшего друга Армена. Он подорвался на мине рядом с селом Баганис.Таким своего брата Назен еще не видела. Небритый, почерневший то ли от копоти, то ли от горя, он плакал как ребенок, тайком, закрыв лицо платком. После похорон зашел в дом на несколько минут. Мамы не было дома, она была с матерью Рафо. Армен оглядывал стены, вещи в комнате.

-Наз,- глухо подозвал он сестру.

-Аса, Армен джан,- вскинулась она.

-Сядь.Поговорим. Назеник, я ночью уезжаю в Карабах, там я нужнее. Только ты маме ничего не говори, не надо ее волновать. Папа знает, он меня понял.

-Армен джан, не скажу, честное слово.

-Знаю, моя хорошая. Учись хорошо, позаботься о родителях. Я буду писать. Назук джан, заходи почаще к родителям Рафо, ладно? Ты же знаешь, у них никого больше нет.

-Хорошо.

Снаружи засигналила машина.

-Мне пора,Назеник.

-Маму дождись хотя бы.

-Не могу, меня ждут.

Армен крепко обнял сестру, поцеловал и вышел из дому. Больше Армена они живым не увидели.

Через 4 месяца привезли его тело. До сих пор Назен не забыла тех дней. Рыдания матери, скупые слезы отца, много людей, что-то говорящих, что-то делающих. Сама она не плакала, сидела окаменевшая и смотрела на брата.Такого красивого,такого молодого. Если бы не повязка на голове, можно было бы подумать, что он спит.

-Доченька, поплачь, легче станет, балес,-говорил кто-то рядом.

Не могла плакать, и говорить не могла.

Рыдания прорвались на кладбище, когда она услышала глухой стук земли, которую бросила чья-то горсть. Казалось, только сейчас до нее дошло осознание того, что он умер,что больше никогда она его не увидит. Назен помнит до сих пор свой крик, крик мамы....Так закончилось ее детство...

Через год родился Армен. Ее родителям хватило мужества родить еще одного ребенка, хотя было им обоим за сорок. Родили, не обращая внимания ни на косые взгляды, ни на пересуды, мол, совсем стыд потеряли на старости лет. Рождение малыша многое изменило. Нет, боль не прошла, она все время тупо ныла где-то в груди, она стала частью жизни. Но рос братишка, как две капли воды, похожий на своего старшего брата, которого он никогда не ‎увидит. Рос и улыбался миру больщущими глазами Армена-старшего. Все потихоньку вошло в колею. Была учеба, потом работа, семья, дети. Арам знает о ее брате, но он никогда до конца не поймет ее. Как и сейчас он не может понять ее, ее упорный отказ. Что из всех причин есть одна, самая ВАЖНАЯ. Если она уедет сейчас, значит, брат ее погиб напрасно, значит, она предает его могилу, страну, за которую он воевал. Как же он не поймет этого....Как??? Назен думала, а из рамки ей улыбался Армен.

февраль 2009

Link to post
Share on other sites
И зачем начала читать на работе? Сижу плачу, а коллеги ходят не понимают что случилось...

Спасибо, Назель

Чтение этих произведений повергли и меня во фрустрацию... И если Назель удаётся вышибить слезу - я всегда рада...

Говорят же: если ты еще способен плакать, способен на эмоции, значит, ты продолжаешь жить... Я абсолютно согласна...

Значит, написано действительно талантливо, проникновенно... Не оставляет равнодушной... Значит, сюжет близок, раз он затронул самые потаенные уголки души...

Низкий поклон Назель, ее произведения всегда производят такой эффект... :flower:

Link to post
Share on other sites
  • 1 month later...
Чтение этих произведений повергли и меня во фрустрацию... И если Назель удаётся вышибить слезу - я всегда рада...

Говорят же: если ты еще способен плакать, способен на эмоции, значит, ты продолжаешь жить... Я абсолютно согласна...

Значит, написано действительно талантливо, проникновенно... Не оставляет равнодушной... Значит, сюжет близок, раз он затронул самые потаенные уголки души...

Низкий поклон Назель, ее произведения всегда производят такой эффект... :flower:

Спасибо, Тереза. :blush:

Link to post
Share on other sites

Уста Смбат.

(посвящается моему деду Смбату и моей бабушке Гаяне.)

Дедушка Смбат или, как уважительно называли его односельчане, Уста Смбат устало откинулся в кресле. Только что он проводил внуков. Горластые, крикливые, они оживляли его жизнь, он радовался их приходу, но несколько часов бесконечного гама сегодня порядком утомили его. Сейчас он наслаждался тишиной, хотя и знал, что через несколько минут он начнет тосковать по этому гаму. Дед слушал тишину и вспоминал. В последнее время это было единственным занятием деда. Так уж получилось, что все дети жили отдельно. Единственный сын сразу после женитьбы перееехал в столицу: невестка не хотела " месить навоз" в селе. Три дочери вышли замуж тут же в селе. Все они зазывали отца к себе, но он отказывался: "Зять есть зять, пока руки- ноги целы, буду управляться сам." Дочери по очереди прибирали, готовили, стирали. Каждый день навещали внуки и правнуки...

Дед открыл глаза. Комната была залита июльским знойным светом. В открытое окно вплетались виноградные листья, маня лиловыми гроздьями. Дед вспомнил, как внуки садились на подоконник и, свесив ноги, уплетали виноград. Покойная Гаяне шутя их ругала, а они громко смеялись и старались поскорее запихнуть ягодины в рот и спрыгнуть с окна в сад. Гаяне больше нет, внуки выросли, некому больше их ругать.

"Эх, Гаяне- Гаяне, что ж ты не заберешь меня к себе."- произнес вслух уста Смбат ставшую ежедневной за последнее время фразу. Два года прошло, как нет с ним его Гаяне, и эти годы тянутся дольше, чем вся его жизнь.

Три года назад жена занемогла, пришлось везти ее в столицу. Сын расстарался, нашел лучшего врача столицы. Диагноз Гаяне потребовала сообщить именно ей:

- Мне уже 75, пожила, слава Богу, так что нечего от меня скрывать.

Доктор снял очки, почему -то протер их, подошел к окну и тихо сказал:

- Опухоль у Вас, рак груди. Даже удивительно, что Вы прожили столько. Можно попробовать проооперировать, но шансов мало.

От операции Гаяне отказалась наотрез:

- Нечего Бога гневить, проживу сколько Бог жизни дал.

С тем и вернулись назад в село. Дочери пытались повлиять на мать, но безуспешно: характер у нее был крутой, переспорить ее было невозможно. Месяцев шесть с болью как-то справлялись, потом стало хуже, а в последние 2 месяца Гаяне не могла даже говорить. Лежала и жадно дышала. Она ничего не могла сказать, но когда муж подходил к кровати, в ее вечно-молодых синих глазах начинала плескаться радость узнавания и бесконечная любовь. Он гладил ее руку, а она молча улыбалась ему, улыбалась улыбкой, которой улыбнулась ему 60 лет назад раз и навсегда.

Дед вспомнил, с каким трудом он уговорил мать послать сватов к матери Гаяне.

- Да какая из нее жена, какая из нее работница. Ни роста, ни силы! Ты посмотри на ее руки! Как она такими маленькими руками будет по хозяйству управляться!- кричала мать.

Уговорил. Мать Гаяне согласилась, дочери шел 15 год, а кроме нее на руках были еще пятеро. Будущий зять был хорош всем: статный, работящий, скромный.

Уста Смбат улыбнулся, вспомнив, как после обручения он никак не мог решиться взять размер ноги Гаяне. Дело было зимой. Как только выпал первый снег, 20- летний жених проследил, когда его невеста пойдет за водой, чтоб на непорочном снежном покрове по следу измерить ногу. Зато таких красивых туфелек потом не было ни у кого на селе. Да и невестки не было такой ни в одном доме. Свекровь не могла нарадоваться:

- Золото, а не жена, досталось моему сыну.

Прожили 60 лет, расстались они лишь на годы войны. Всю войну снилась ему Гаяне с двумя дочками на руках. Когда после плена умные люди посоветовали не возвращаться назад, он махнул рукой: "Будь что будет." Вернулся в село. Жена брата наябедничала:

-Все женщины ходили к хачкару и зажигали свечи, чтоб Господь уберег наших мужчин, кроме твоей жены.

-А я знала, что мой муж вернется живой и невредимый, вот и не беспокоила Бога ,- посадила ее на место Гаяне.

Вернулся муж и не успел порадоваться даже рождению долгожданного сына: камещика Смбата сослали в далекую Сибирь, как врага народа, за то, что он выжил, а не умер в плену.

Через месяц в его барак постучались: на пороге стояла Гаяне с завернутым в одеяло младенцем. За подол держались дочки. Она добилась разрешения приехать к мужу, приехала одна из далекого Баганиса до затерянного в Башкирской глуши хутора Новые Туймазы.

Каждый день вспоминал дед еще один день своей жизни. Сегодня он вспомнил, что день сбора винограда был, пожалуй, одним из самых счастливых на протяжении многих лет. Это был один из тех редких дней, когда в доме собирались все дети, внуки, правнуки. Было шумно и весело. Сын первым делом мариновал мясо для шашлыка, потом женщины начинали печь лаваш. Дым поднимался до небес, давая знать всему селу, что в доме начался почти ставший священным ритуалом сбор винограда. Наперегонки собирался виноград в огромные бочки, чтоб стать вначале мачаром, а потом заискриться вином в бокалах. Вино было знаменито на все село. Дед вспомнил, как смеялись дети, когда именно бабушка Гаяне оценивала качество вина и водки : сам он за всю свою жизнь так и не притронулся ни к спиртному, ни к табаку. День сбора винограда продолжался весь день , закончив работу, все садились за стол и пировали до глубокой ночи. Ни один такой день не обходился без знаменитой каманчи Усты Смбата. Дед, помимо того, что был уважаемым каменщиком, виноделом, еще и слыл лучшим зурначи и дудукистом на всех свадьбах, а дома его ждала любимая каманча. Он садился в середине комнаты, вокруг рассаживались внуки и начиналось священнодействие: дед закрывал глаза и водил смычком по струнам. Он не знал ни одной ноты, но восспроизводил любую мелодию на слух. У внуков появилась даже своего рода игра с дедом. Они напевали что-то, а дед начинал наигрывать. Вот уже два года, как его каманча сиротливо висит на стене: после смерти Гаяне он ни разу не взял ее в руки.

- Смбат- джан, сыграй, послушаем,- вдруг услышал он голос жены. Перед ним стояла его Гаяне: молодая, красивая, с длинными косами. Уста Смбат даже не удивился появлению жены, наоборот, обрадовался.

-Забери меня с собой,- попросил он жену.

-Сыграй, а потом мы уйдем вместе,- пообещала жена.

-Хорошо,- дед кряхтя поднялся и снял со стены каманчу. Стер двухлетнюю пыль, проверил струны, натер смычок канифолью.

Дед начал играть. Он играл долго, пока смычок не выпал из рук. Уста медленно закрыл глаза. Гаяне взяла его за руку и они вместе вышли из комнаты в виноградник...

Вечером раздался громкий плач в доме деда Смбата. Дочь нашла его в кресле, сначала решила, что отец спит. На его коленях лежала каманча, рядам валялся смычок. Позвала его, потом тронула за плечо и почувствовала холодное тело. Дед умер во сне, умер без боли и без мук, за ним пришла его Гаяне, вечно красивая и вечно молодая.

Link to post
Share on other sites
..................

- Смбат- джан, сыграй, послушаем,- вдруг услышал он голос жены. Перед ним стояла его Гаяне: молодая, красивая, с длинными косами. Уста Смбат даже не удивился появлению жены, наоборот, обрадовался.

-Забери меня с собой,- попросил он жену.

-Сыграй, а потом мы уйдем вместе,- пообещала жена.

-Хорошо,- дед кряхтя поднялся и снял со стены каманчу. Стер двухлетнюю пыль, проверил струны, натер смычок канифолью.

Дед начал играть. Он играл долго, пока смычок не выпал из рук. Уста медленно закрыл глаза. Гаяне взяла его за руку и они вместе вышли из комнаты в виноградник...

..................

Nazel джан, очень красивый рассказ и очень сильная концовка.

Ты молодец!

Link to post
Share on other sites
Nazel джан, очень красивый рассказ и очень сильная концовка.

Ты молодец!

Спасибо большое.

Link to post
Share on other sites

Назель, ты растешь на глазах Про Смбата и Гаяне - самое сильное со всех точек зрения пока что! Продолжай в том же духе, - потясающе! :)

Link to post
Share on other sites
Назель, ты растешь на глазах Про Смбата и Гаяне - самое сильное со всех точек зрения пока что! Продолжай в том же духе, - потясающе! :)

Спасибо, Баги, а все благодаря тебе. :flower:

Link to post
Share on other sites
  • 5 months later...

Вшивая Лида.

Гудело все село: из телекомпании " Мир" и ЮНИСЕФ приехали снимать Вшивую Лиду. Прозвище " Вшивая" прочно закрепилось за Лидой в голодные 90-ые во время хлебных очередей. В те годы хлебные очереди стали своеобразным майданом : тут присматривали невест для сыновей, судачили о снохах и зятьях, обсуждали политические новости, назначали свидания, выясняли где и что можно достать за небольшие деньги. С раннего утра небольшие ступени перед магазином облепляли живые гроздья людей, очередь доходила до библиотеки тети Фриды, которая переквалифицировалась в продовольственный магазин с легкой руки ее предприимчивого сына Гамлета. Библиотечные книги теснились в небольшой комнатушке, а большую комнату заставили всякой всячиной, которую чаще всего народ брал в долг или совершал натуральный обмен с Гамлетом. Продукты обмена потом продавались им в рыночный день, их охотно скупали горожане, жадные до сельских экологически чистых продуктов.

Хлебная очередь начиналась с раннего утра, хотя машина приезжала после 12 часов. Стоило разгрузить хлеб, как вступал в силу закон " каждый сам за себя": и без того густая масса народа спрессовывалась до невозможности, стараясь протиснуться как можно ближе к заветному прилавку. Недавние бабушки- " божьи одуванчики" начинали толкаться с такой ожесточенностью, что можно было диву даться. Каждый пытался протиснуть еще один миллиметр своего тела поближе к хлебу.

Однако стоило появиться Лиде, как очередь мгновенно рассыпалась, образуя вокруг нее круг радиусом в 3 метра.

- Вшивая пришла,- перешептывались люди.

Так Лиду называли с первого дня ее появления в хлебной очереди. Лида появилась в селе с первой волной беженцев из Азербайджана. С нею была сгорбленная старушка и трое малышей- погодков. Они поселились в маленьком сарайчике на окраине села и ни с кем не общались. Выходила Лида из сарая только в хлебный магазин. И сразу же ее окрестили " Вшивой". Ее черные, всегда непричесанные кудрявые волосы были усыпанны желтоватыми шариками, между которыми сновали вши. Народ молча и неприязненно уступал драгоценные хлебные сантиметры, боясь заразы. Не было лекарств и аптек, а керосин был на вес золота, служа единственым средством накормить, согреть и поддержать еле колеблющийся свет керосиновых ламп. Впрочем, кто-то по доброте душевной однажды принес к магазину маленькую бутылочку керосина, которую она взяла молча, но голова ее от этого чище не стала. Лида покупала хлеб и уходила. Ни с кем никогда она не разговаривала. Даже беженцы из Азербайджана, которым не очень-то несладко приходилось на новом месте, не общались с ней. Никто не знал, откуда она родом. Ни она, ни ее мать ни с кем не разговаривали. Ее вечно чумазые дети все лето барахтались в грязи перед домом в одних трусах, хотя и им, наравне со всеми, дали одежду и обувь, которую на этих детях никто так и не увидел.

Через несколько месяцев все с удивлением заметили округлившийся живот Вшивой Лиды: явление для села необычное, если не сказать исключительное, потому что мужа у Лиды не было. Все село судачило о том, кто мог позариться на "эту Вшивую". Впрочем, в приграничном селе, ставшем центром торговли между Грузией и Армений, приезжих было хоть пруд пруди. Так сельчане и решили, что осчастливил Лиду кто-то из приезжих. Девять месяцев проходила она, получая вслед за собой распятую пятерню сельских кумушек и кривые ухмылки мужчин.

Самое удивительное, впрочем, было впереди. В положенный срок пропал живот Лиды, но не было и малыша, который должен был появиться в сарайчике. Народ терялся в догадках, куда мог подеваться младенец, а Вшивая Лида по-прежнему молча покупала свой хлеб и уходила.

Месяцев через 5 вновь все заметили, что Лида в интересном положении и стали ждать развязки. История повторилась, но на этот раз тетушка Ашхен углядела и разнесла по всему селу, что к сараю Лиды подъехала новая машина, из нее вышла женщина, вошла в сарай и через 15 минут с младенцем на руках уселась в машину и уехала. Больше тетушка Ашхен ничего рассказать не могла.

- Машина не из наших, а импортная,- вот и все, что она добавила.

Село ахнуло, но не удивилось. Испокон веков рожали для бесплодных родственников и секрета из этого никто никогда не делал. Вон старший сын Овика, которого вырос в семье его брата Цолака, младшая дочь Манвела- ахпара, которую отдали его сестре Ахавни.... Примеров село знало немало, но чтоб рожать и отдавать чужим, вернее, продавать....такого еще не было. В том, что младенцы продаются, никто не сомневался, живет же она на что-то. Впрочем, поахали- повозмущались, да и только. Народу было ни до Лиды, ни до ее торговли младенцами: годы были суровые, каждый выживал, как мог. Лида же аккуратно раз в год беременела, правда, продажа младенцами, казалось, никак не изменила образ и уровень жизни этой семьи: как и прежде копошились ее полуголые дети в земле перед сараем, а она почесывала вшивую голову.

Пролетело несколько лет. Народу стало легче жить. Хлебных очередей больше не было, появились свет, вода, газ. По селу сновали новехонькие иномарки, молодежь щеголяла крутыми мобильниками. Только одна Лида не изменилась. Ходила, почесывая вшивую голову, и аккуратно, раз в год, рожала младенцев. Дети ее подросли, но не ходили ни в школу, ни в садик. И вот на тебе! Приехали снимать Вшивую Лиду. Все любопытные собрались у сарая и внимательно наблюдали за происходящим. Бородатый фотограф фотографировал уже в который раз убогий сарайчик, рваные одеяла, закопченные кастрюли, грязые лица детей. Фотографировал и ахал. Молодой парень в уголке о чем-то расспрашивал Лиду и аккуратно записывал все в блокнот. Перед тем как уйти положил на засаленный стол белоснежный конверт, из которого выглядывали купюры.

Через месяц вышла статья о Вшивой Лиде. Староста села бушевал и разносил в пух и прах подчиненных. В статье рассказывалось о том, в каких нечеловеческих условиях живет вдова фидаина, погибшего в боях за Карабах, с каким равнодушием и черствостью столкнулась женщина с тремя детьми и старой больной женщиной на руках, которую она приютила у себя( так это не ее мать?!). Где именно и как погиб ее муж, статья умалчивала, но то, что село осрамилось на всю Армению, никто не сомневался. Кое-кто даже своими глазами все фотографии видел в Интернете. Фото получились жалостливые и правдивые.

Староста срочно перенес вагончик со своего садового участка к сараю Лиды, выписал денег на утварь, кровати, белье. Заведующей детским садом и директору школы велено было оформить детей в соответвующие группы и класс. Сельский врач осмотрел детей, старушку, беременную в очередной раз Лиду, отметил с удивлением, что все здоровы и беременность протекает отлично, назначил на всякий случай витамины и даже расщедрился на заморское средство от вшей. Головы детей, как и у Лиды кишмя кишели паразитами. Через месяц староста села отвез Лиду на своей личной машине в роддом в райцентре, чем немало потешил сельчан.

- Может, на этот раз это он отец ребенка?-посмеивались люди над известным бабником. Дня через три Лиду привезли домой с малышом на руках. Малыш пропал так же, как и остальные.

А через месяц пропала Лида с детьми. Никто так и не узнал, куда они уехали. После ее отдъезда староста вошел в вагончик, покрытый толстым слоем копоти и пыли. Все, что дали Вшивой Лиде, было сложено на засаленном столе. Так и осталась неразрешенной загадка Вшивой Лиды и ее младенцев. А в Интернете до сих пор можно встретить ее фотографии, только надо набрать название села.

Link to post
Share on other sites
  • 3 months later...

Пси-советы.

-Мне не хочется больше жить!

-Вам надо это пережить.

-Я становлюсь мрачней, грустней.

-О нет, мадам, становитесь мудрей.

Во многой мудрости печали много.

-Мне больно, доктор, одиноко.

-Мадам, все гении немного одиноки.

Так радуйтесь, что Вы такая есть.

-Мне хочется скорее умереть.

-Мы все умрем, но вы умнее,

Заранее готовясь в мир иной.

-Я стала некрасивой, злой.

- О нет, мадам, всего лишь новой и иной.

-Он от меня ушел к другой!

- О, посочувствуйте, ведь он слепой.

Не видеть Вашу красоту и нежность....

-Я потеряла веру в верность.

-Зачем Вам верить в то, чего и нет?

И почему на нем сошелся клином свет?

Вам просто надо жить-любить,

И Бога за любовь благодарить.

Link to post
Share on other sites
  • 8 months later...

На празднике чужих воспоминаний

Мне подают тоску с слезой,

Разлукой сдобренных переживаний,

Бокал пенится предо мной.

Коктейль любви, погашенной неверием,

Безвкусный, горький,под названием "Судьба",

Букет, сплетенный из моих сомнений,

И скатерть черная-предсмертная мольба.

Link to post
Share on other sites

В этой добровольной ссылке

Мне один удел молчать.

Закусив до боли губы,

Сердце от разрыва удержать.

И тоскою перерезанные вены,

Кем-то перевязанные впопыхах,

Кровоточат горькими слезами:

Все потеряно-мне нечего спасать.

Link to post
Share on other sites
Nazel,все будет хорошо. :give_rose:

...Как мысли черные к тебе придут,

Откупори шампанского бутылку

Иль перечти “Женитьбу Фигаро".

Откуда про шампанское узнали? :hehe:

Link to post
Share on other sites

Join the conversation

You can post now and register later. If you have an account, sign in now to post with your account.

Guest
Reply to this topic...

×   Pasted as rich text.   Paste as plain text instead

  Only 75 emoji are allowed.

×   Your link has been automatically embedded.   Display as a link instead

×   Your previous content has been restored.   Clear editor

×   You cannot paste images directly. Upload or insert images from URL.


×
×
  • Create New...