barbita

хорошая тема, Спасибо!)

Сати Казанова Детство Сати было безоблачным. Это потому, что она не ходила в садик, а родители её очень любили. Родилась она в большой традиционной кабардинской семье - у Сати еще три сестры. Полное имя Сати - Сатеней - древнее, взятое из адыгского эпоса. Так звали богиню, которая славилась своей мудростью и красотой, олицетворяла материнство. Я просто обязана быть достойной своего имени, - говорит Сати. В школе наша героиня училась на отлично: семья её - одна из самых уважаемых в городе, тут уж волей-неволей приходилось держать марку. Все одноклассники не чаяли в Сати души, она была настоящей королевой. Именно тогда Сати показалось, что она хорошо поет. Вскоре ощущение переросло в уверенность, поскольку девочку все очень хвалили. Сегодня никаких сомнений в выборе музыкальной карьеры уже не осталось. Необходимость заниматься домашним хозяйством, постоянная забота за сестричками сделали Сати самостоятельным и ответственным человеком. Два года Сати проучилась в школе искусств, где изучала классический вокал. Преподавателем её была тетя Лусабер - замечательная певица. Больше всех в стремлении к музыкальной карьере Сати поддержал отец, сам обладатель прекрасного голоса. Однако строгий дед не дал в своё время отцу реализовать свой талант. Мама поначалу была против, считала, что быть певицей несерьезно, но сейчас изменила свое мнение. Сати, решившая покорить Москву, поступила в Гнесинку. Параллельно работает вокалисткой в ночном клубе. Жизнь в Москве научила Сати работать, работать и работать. Она уверена, что ее "звездный час" обязательно настанет. Музыкальные пристрастия - Григорий Лепс, Николай Носков, Земфира, Валерия, Кристина Агилера. Книги -Довлатов, Маркес. Сати верит, что если сильно чего-то хочешь, то сама Вселенная поможет мечте осуществиться. Ресурс: http://www.fabrikstars.narod.ru

BIBAR мой дед

Vigen я пока не видела никаких ссылок в интернете, но могу только посоветовать тебе сходить в Библиотеку иностранной литературы в Москве, что около м. Таганская и записаться, дело, возможно, тебе покажется слишком муторным, но пользы от него - хоть отбавляй, кроме дисков с франц. хип-хопом можешь брать фильмы, книги и т.д. (ну не только на франц, но и англ, нем. и т.д.) Для этого всего-то нужно съездить туда и еще нужны , по-моему, 3 фотки. брала как-то давно диск с франц. хип-хопом, во многих песнях присутствуют арабские мотивы, а так франц. Хип-хоп, по-моему, есть в фильме Такси (Саундтрек: Taxi (_,2,3)

http://ivanovproject.ru/ - все о джазе по-русски

ежегодно в Армении проводятся Джаз фестивали ...

об армянском джазе можно говорить без конца ...

Левон Малхасян: долгожданный альбом Писать об этом человеке трудно, но приятно. Дело в том, что он весь и всегда на виду. Всегда улыбчив и приветлив, всегда готовый помочь советом и делом. Кажется, что его знает весь Ереван и о нем все уже давно известно. Приближающийся к своему шестидесятилетию, но остающийся вечно молодым душой. Его можно увидеть с мэтрами нашей культуры и с совсем еще начинающими музыкантами. Он вездесущ. Поводом к написанию этой статьи явился выход в свет первого компакт-диска замечательного джазового пианиста Левона Малхасяна. Раскрою маленький секрет. Этого альбома ждала вся музыкальная общественность города - давно и настойчиво. Как известно, в последнее время альбомы записывают все кому не лень. А вот у мэтра нашего джаза до сегодняшнего дня, или простите, уже до вчерашнего дня, не было своего альбома. Так, разрозненные записи, время от времени звучавшие на разных сборниках. И вот два музыканта, как ни странно, не принадлежащих к джазовой сцене, решили исправить это положение. Два великолепных певца и композитора - Форш и Артур Испирян - поскребли по сусекам и собрали записи пианиста, почистили, что-то добавили, где-то убавили и создали цельный альбом. На диске воспроизведены музыкальные номера, записанные музыкантом в разное время, на разных сценах, в разных городах. И там же есть один очень знаменательный номер, появившийся на свет в самом конце 2003 года. Альбом открывается композицией, ставшей визитной карточкой Малхасяна-пианиста. Речь идет о джазовом переложении песни Ирины Малхасян (известная в Армении поп-певица, дочь героя очерка), которое вот уже несколько лет живет своей собственной джазовой жизнью - "Самба для папы". Затем идут записи, сделанные на ереванских джазовых фестивалях 1998 и 2000 годов, во время концертов в Киеве.... Это и джазовые стандарты ("Опавшие листья", например), и произведения армянских авторов (большое впечатление оставляет джазовая версия "Ноктюрна" Арно Бабаджаняна), и второй программный номер диска - песня "Ереван" в исполнении автора, Ирины Малхасян, джаз-оркестра Армении п\у Армена Мартиросяна и с великолепной фортепианной вставкой главного героя. Несмотря на звучащий серьезный джаз, сложные партии и искрометную технику исполнителей (кроме Малхасяна, на альбоме звучат басист Никогаес Варданян, барабанщик Александр Агамян, пианист и певец Ваагн Айрапетян, оркестр радио и телевидения п\у Ерванда Ерзнкяна, уже упоминавшийся биг-бэнд Мартиросяна), в целом диск очень легкий, ласкающий слух и легкоусвояемый. От его прослушивания удовольствие получат не только джаз-фэны, но и просто любители музыки. Все легко объяснимо - ведь главной задачей нашего Малхаса (так издавна зовут его все знакомые) было всегда доставить удовольствие окружающим его людям. Как своей музыкой, так и всей своей жизнью. Тут надо вспомнить, что все настоящие джазмены всегда называли себя entertainer, что в переводе с английского дословно означает - "развлекатель", человек, доставляющий радость. Альбом прекрасно оформлен (спасибо дизайнеру Асмик Мовсесян), с красочными яркими портретными фотографиями музыканта (за них надо благодарить фотографа Завена Хачикяна). В начале осени Левону был вручен памятный знак "Почетного гражданина города". Пару лет тому назад он стал кавалером медали Мовсеса Хоренаци. Это уже признание его заслуг на официальном уровне. Мне кажется, наград такого уровня не имеют многие наши академические музыканты. Кстати, для тех кто не знает : Левон Паруйрович Малхасян по профессии - филолог и не имеет специального музыкального образования. Как показывает жизнь, это ему не мешает играть гораздо лучше многих имеющих соответствующую корочку. За период, охватываемый записями диска, в жизни Президента компании "ДжазАрт" (организатора ереванских международных джаз-фестивалей) Левона Малхасяна произошло много интересных событий. Поездки и выступления во многих странах, организация многочисленных музыкальных мероприятий - ведь не секрет, что всякий, кому нужно хоть что-нибуд,ь имеющее отношение к джазу, первым долгом связывается с Малхасом, и он всегда решает эти вопросы - музыканты, аппаратура, общая организация... Вот только до собственного диска за столько лет руки не доходили. Причем не потому, что не было материала - его хоть отбавляй. Не потому, что не было высококлассных партнеров - любой музыкант в Ереване почел бы за честь поиграть и записаться с "самим Малхасом"! Не было недостатка и в предложениях записать альбом от владельцев студий (причем я точно знаю, что некоторые из них предлагали сделать это абсолютно безвозмездно). Просто ему вечно было недосуг: зачем это, кому это нужно... и все прочее. А это нужно. Очень нужно нашим начинающим джазменам, это нужно любителям джаза Армении, это нужно, наконец, всем тем, кто знает не понаслышке Левона Малхасяна. И с этой точки зрения - низкий поклон всем авторам и исполнителям проекта под названием "Малхас". Очень рад, что мне тоже удалось приложить руку к созданию этого прямо-таки эпохального для нашего джаза альбома - в буклете помещено фото, которым, я знаю, Левон Паруйрович очень гордится. Так вот автором этого фотокадра, которое удалось сделать в дни джазового фестиваля летом 2000 года, является ваш покорный слуга. Это фотография Малхаса в обнимку с Чиком Кориа. "Я родился в Ереване. Наверное, самое важное, что я и живу в этом городе. Я живу и играю музыку. Я играю ту музыку, которая говорит то, что я хочу сказать, то, о чем я мечтаю, то, что я доверяю только своим ближайшим друзьям" - пишет Левон Малхасян. Этими словами заканчивается буклет. Замечательная концовка долгожданного альбома. P.S. По имеющейся информации официальная презентация диска должна состояться весной и конечно, в джаз-клубе "Поплавок", когда искусственное озеро, над которым расположено кафе, заполнится водой, зазеленеют деревья, зацветут все вокруг и жизнь, после зимней спячки, вновь станет многоцветной и радостной. Под стать музыке на этом альбоме. Армен Манукян, собкор "Полного джаза" в Ереване http://jazz.dat.ru/mag/244/yerevan.htm

Игорь Дадаян (красноярский джазовый коллектив — мини-бэнд Игоря Дадаяна ) Состав мини-бэнда из Красноярска: Игорь Дадаян — фортепиано, клавишные; Вадим Васильев — бас-гитара, контрабас; Игорь Устинов — тенор- саксофон, сопрано; Алексей Пономарев — ударные. Мини-бэнд был создан Игорем Дадаяном в 1988 году. Стиль коллектива ориентирован на одно из ведущих направлений в джазе — мейнстрим. Мини-бэнд также исполняет роковую, популярно-танцевальную, фономузыку. Джазовый квартет Игоря Дадаяна является лауреатом многих международных и всесоюзных фестивалей. Неоднократно коллектив приглашался на зарубежные фестивали — в Италию, Германию, Индию и многие другие страны. Помимо сольных выступлений, мини-бэнд Дадаяна постоянно принимает участие в концертах иностранных джазменов. В программе концертов джаз-квартета звучат как классические джазовые стандарты, современные джазовые композиции, так и рок в джазовой обработке, джазовые импровизации мелодий из кинофильмов и мюзиклов. В исполнении красноярских музыкантов вы услышите песни «Я буду вести себя хорошо», «Меланхолия», «Испания», «Будь со мной», «Здравствуй, это мы» и многие другие. Кроме Новосибирска, мини-бэнд Игоря Дадаяна также даст концерты в Томске, Красноярске, Новокузнецке, Барнауле. Подготовила Татьяна ШИПИЛОВА.

Название статьи:Армянский джаз-фестиваль Автор:Анна Григорян Как известно, в Армении джаз слушают, слушали и будут слушать, потому что любят. Спроси любого армянина, увлекающегося музыкой, о его пристрастиях, и он обязательно упомянет как минимум одного джаз-музыканта. Еще в советские годы в Ереван с гастролями всегда приезжали джазовые музыканты. Армянская молодежь пела и играла эту музыку. Армения дала огромное количество прекрасных джазовых певиц и певцов. Эта музыка поощрялась и была любима не только профессиональными музыкантами: ее любили все. Вспомним хотя бы концерты известного Государственного джаз-бенда, джазовые оркестры, многие из которых работают и по сей день. Радует и то, что поколение любителей джазовой музыки не кануло в Лету. Доказательством тому был еще первый Международный джаз-фестиваль, организованный в 1998 году в Ереване. Такого трехдневного аншлага не было ни на одном фестивале! Я помню, что все лестницы, будь то в партере или ярусе, были заняты молодыми девушками и ребятами, студентами, школьниками. Даже представители старшего поколения, не стесняясь, сидели на лестницах, стояли у дверей и даже в фойе концертного зала. Разве это не есть самое очевидное доказательство любви нашего зрителя к джазу, к хорошей джазовой музыке? Один из музыкантов, приглашенных в прошлом году на фестиваль, спросил у организаторов: " Неужели я в Армении? Мне показалось, что я там, где родился джаз. Разве это не Новый Орлеан? Такого зрителя мы еще нигде не встречали". В прошлом году Международный армянский джаз-фестиваль был включен в каталог "Богема мьюзик" и тем самым получил право на долгое и удачливое существование. А в начале июня этого года уже состоялся второй, будем надеяться, положивший начало долгой традиции, такой же Международный фестиваль. Да почему "такой же"? Лучше! Организаторы постарались на славу. Фестиваль был великолепным: еще бы, ведь спонсорами фестиваля стали практически все самые мощные фирмы и организации Армении. Приезду гостей посодействовали МИД Армении, французское и российское посольства и многие другие организации. Приехало огромное количество великолепных музыкантов из России, Франции, США, Грузии, Румынии и Словакии. Румынский джазмен Гарри Тавитян придал фестивалю фольклорный колорит, джаз-бенд "Антильские острова" из Франции привез свои неповторимые антильские ритмы, Россию представлял обладатель "Овации" 1994 года в номинации "Лучший джаз-музыкант года" Сергей Манукян, признанный непревзойденным мастером "скета". В списке его выступлений концерты с такими известными музыкантами, как Джордж Бенсон и Херби Хенкок. Естественно, что не обошлось и без армянского джаза. Популярный в Армении джаз-бенд под руководством Армена Мартиросяна выступил с большим успехом. Этот бенд был создан в Армении еще в 1938 г. известным композитором Артемием Айвазяном, с 1956 г. им руководил Константин Орбелян, а сейчас эта миссия возложена на Армена Мартиросяна. К тому же одним из музыкальных руководителей коллектива является талантливейший саксофонист Армен Уснунц. Все эти годы бенд оставался и остается одним из лучших коллективов Закавказья. Фестиваль украсили и множество талантливых армянских джазовых солистов: пианисты Ваагн Айрапетян, Карен Гаспарян, Левон Малхасян, Степан Шакарян, Роберт Амирханян и многие другие. Большой ажиотаж у зрителей вызвало и выступление французского трио под руководством Стефана Кочояна и выход на сцену самого крупного музыканта из Словакии - известного певца и композитора Питера Липы. Благодаря "черно-белому" дуэту из Нового Орлеана на сцену фестиваля вышла единственная на этот раз представительница прекрасного пола, вокалистка Ким Превост. На ура зритель принял поразительно "легкого" и одновременно суперпрофессионального пианиста Дато Евгенидзе из Грузии. Но и это еще не все. Жемчужиной фестиваля стал один из самых гениальных джазовых музыкантов современности, известный во всем мире американец Чик Корея. Этот человек записал за свою жизнь более тридцати альбомов самых разных направлений, начиная с классики и заканчивая "фьюжном". Работая со всеми лучшими музыкантами мира, он прославился: его музыка имеет неповторимое звучание. Весь второй вечер фестиваля играл Чик Корея со своим бендом "Ориджин" и, кстати, не только на сцене филармонии, где проходил фестиваль, но и на jam-session, который длился до четырех утра в самом известном открытом джаз-кафе Еревана. Зрители забронировали столики еще за неделю, молодежь стояла вокруг всего кафе...Все без исключения пели, танцевали, слушали, бесконечно аплодировали и заряжались энергией неповторимой импровизации, которая рождалась от смешения всех чувств: восхищения, радости и горечи от той мысли, что все это феерическое событие скоро закончится. До утра играл не только Чик Корея, но и остальные гости, приехавшие на фестиваль. Увидев, что ажиотаж просто невероятный, организаторы и музыканты решили провести еще один session и отложили отъезд участников. Одним словом, праздник заканчиваться не хотел. И даже после того, как все разъехались, музыка в сердце и памяти осталась. А это означает, что этот джаз-фестиваль далеко не последний. http://www.publish.diaspora.ru/magazin/art...enia024_4.shtml

Татевик Оганесян "Самый лучший новый голос в джазе, который я слышал за последнюю четверть века". Так сказал о ней легендарный американский продюсер Джордж Авакян. А вот слова российского знатока джаза Алексея Баташева: "У нее прекрасный голос широкого диапазона, ее исполнение захватывает страстью и великолепным чувством свинга". Появившись впервые на большой сцене в 70-е годы в составе Государственного оркестра Армении под управлением Константина Орбеляна, Татевик Оганесян сразу же обратила на себя внимание. Пять лет подряд музыкальные критики считали ее лучшей джазовой певицей Советского Союза. Не случайно в тот же период Татевик называли "Эллой из Еревана". В те годы она была буквально нарасхват - выступала и записывалась с ансамблем Игоря Бриля, эстонским трио Тийта Паулуса, рижским биг-бэндом Гунара Розенберга... Как и многие другие творческие люди Союза в 80-е, волею судеб Татевик Оганесян оказалась в США и обосновалась в Нью-Йорке. К счастью, она смогла доказать свое собственное "я" и на родине джаза и все эти годы занималась тем единственным, чем и должна была - пела джаз. На ее счету десятки концертов в США, Европе и даже в Австралии, участие в международных фестивалях, выступления в таких престижных залах, как Карнеги-Холл и Линкольн-Центр. И где бы она ни выступала, она всегда рассказывала о своей стране, своем народе и его искусстве. Татевик вместе с квартетом Ларри Уиллиса (Ларри Уиллис - фортепиано, Игорь Бутман - тенор саксофон, Энди Макклауд - бас, Стив Вильямс - ударные) записала и выпустила альбом "Ballads from the Black Sea", который был на "ура" принят американской критикой и публикой. Но национальные корни, все эти годы питавшие ее, оказались слишком глубокими. Они постоянно давали о себе знать. Дочь выдающейся армянской певицы Офелии Амбарцумян, прославившей армянскую народную песню, Татевик не могла не вернуться к истокам. Познакомившись с американским джазовым пианистом армянского происхождения Арменом Донеляном, Татевик ставит перед собой цель - создать программу, состоящую из армянских народных песен. Естественно, в джазовой обработке. На осуществление этого проекта ушло около двух лет. И вот запись готова. Продюсером альбома стал тот самый Джордж Авакян, который продюсировал альбомы Майлса Дэвиса, Сонни Роллинса, Дейва Брубека, Дюка Эллингтона. Эту программу Татевик Оганесян и трио Донеляна (Армен Донелян - фортепиано, Бен Алисон - бас, Портиньо - ударные) уже показали в США живьем. Премьера прошла с огромным успехом: красота армянских мелодий в прекрасной обработке Армена Донеляна и великолепном исполнении Татевик не оставили равнодушными искушенных в джазе американских слушателей. Глубина чувств и сердечная теплота, которые отличают певицу, оправдывают и само название программы и диска - "Listen to My Heart" ("Прислушайтесь к биению моего сердца"). Татевик, как ты пришла в джаз? - Я ведь родилась и выросла в музыкальной семье. Я очень горжусь моей мамой, которая была лучшей исполнительницей армянских народных песен. Отец мастерски играл на кяманче, а мой старший брат - профессиональный скрипач и большой поклонник джаза. Так что я росла, слушая и изучая одновременно все эти жанры музыки. Говорят, что я начала проявлять интерес к музыке, и к пению в частности, в очень раннем возрасте. Ну, а когда я чуть-чуть подросла, я целиком и полностью была покорена джазом. Причем вначале мне больше нравилась инструментальная музыка. Я заслушивалась Оскаром Питерсоном, Дэйвом Брубеком, Дюком Эллингтоном, Каунтом Бейси. И лишь много позже я начала слушать, изучать и стараться подражать Элле Фицджералд, Саре Воан, Нату "Кинг" Колу и другим. С тех пор я не мыслю себя без джаза, без джазового вокала. Почему из всех стилей музыки ты выбрала именно джаз? - Мое сердце так приказало. Джаз для меня - это вызов, глубокая философия, интересная история, плюс свобода мысли и выражения. Легко ли жить в Нью-Йорке и быть джазовым певцом? - Жить в Нью-Йорке, и в Штатах вообще, и при этом быть джазменом - это уже вызов. Я никогда в жизни не выбирала легких путей. И это для меня своеобразное соревнование. Пока мне удается побеждать в нем. А вообще, если кто-то выбирает путь джазового музыканта, он должен быть готов к тяжелым испытаниям и трудностям вне зависимости от страны проживания. Кто твой любимый певец и инструменталист? - В мире так много прекрасных исполнителей, что очень трудно назвать одного или даже двух-трех. Я обожаю Марию Каллас, Энрико Карузо, Яшу Хейфица, Арта Тейтума, Эллу Фицджералд. Список можно долго продолжать. Все они большие мастера своего дела для всех поколений музыкантов. Они смогли достичь невероятных высот в своем творчестве и стать легендами музыки. Так что я, пожалуй, не могу сказать, кого же я люблю больше всех. Ты только что подписала новый контракт с фирмой "Sony Classical" на запись и выпуск очередных пяти альбомов. Что это для тебя значит? - Ну, очень много. Во-первых, быть артистом " Sony Classical" очень почетно. Во-вторых, это дает мне возможность выступать на различных фестивалях, с сольными концертами, разъезжать по всему миру. Это добавляет очень много к моей творческой жизни - работу, творчество, артистическое будущее. Как слушатели, не имеющие армянских корней, слушают и понимают твои фолк-джазовые эксперименты? - Это может показаться странным, но идея создать программу с армянскими фольклорными песнями была мне подана людьми, не имеющими ни капли армянской крови. Несколько лет назад я спела одну армянскую народную песню в очень престижном клубе Нью-Йорка и была поражена, как аудитория тепло приняла ее. Именно тогда одним их моих американских друзей была предложена мысль создать целую программу, состоящую из джазовых обработок армянских народных мелодий. В альбоме "Listen To My Heart" звучат джазовые версии песен великого армянского композитора Комитаса, народного ашуга Саят-Нова, старинных народных песен. И представь себе - альбом был прекрасно принят международной аудиторией. С этой программой я объездила полмира от Австралии до Европы, от Америки до Армении. А самое любопытное заключается в том, что записывали этот альбом музыканты самых разных национальностей: бразилец, кубинец, американцы, еврей, испанец, афроамериканец и армянин (Армен Донелян - фортепиано, Дэвид Финк - бас, Портиньо - ударные, Алекс Фостер - альт саксофон, Пакито Д'Ривера - альт саксофон, Стив Берриоз - перкуссия, Бен Райли - ударные, Арто Тунчбояджан - перкуссия). И какой же джаз ты поешь сейчас - американский или армянский? - Оба и даже больше. Мои программы состоят из джазовых стандартов, латиноамериканских ритмов, и вот, наконец, к ним прибавились и армянские песни, конечно, в джазе. А существует ли такое понятие - армянский, русский или, например, польский джаз? Или это по существу тот же самый американский джаз, лишь с легкой стилизацией? - Все зависит от исполнителя. Я думаю, что в принципе, джаз - искусство интернациональное, но у него много национальных путей развития. И все зависит от того, насколько исполнитель глубоко чувствует свои национальные корни и понимает искусство традиционного джаза. И насколько органично он может соединить эти два понятия в одно. Что, на твой взгляд, убедило Sony подписать контракт с тобой на выпуск альбома? - Ну, лучше будет, если ты спросишь об этом представителей Sony. Но, я думаю, их привлекло то, что я всегда работаю очень добросовестно, отдаюсь целиком работе и пытаюсь получить наилучший результат. Мне кажется, они "прислушались к биению моего сердца"! Обговаривалось ли содержание или стилистика последующих четырех альбомов с руководством Sony? - Нет, они, кажется, целиком доверяют моему вкусу и чутью. Сейчас они наблюдают, как расходится первый альбом. А там видно будет. Ну и традиционный вопрос о планах. Будешь ли ты продолжать этно-джаз или же вернешься к стандартам? - Для меня музыка и пение - не развлечение и не хобби. Мои пристрастия не меняются от месяца к месяцу. С моей стороны это настоящая и глубокая любовь. А настоящую любовь не предают. Что касается планов, то в июле я выступаю на Монреальском джаз-фестивале, потом -концерты и фестиваль во французском городе Юнасе. В этом году этот фестиваль посвящается армянскому джазу, и там будут выступать музыканты-армяне со всего света. Затем опять концерты в Бостоне и Нью-Йорке. Буду готовить две песни замечательного композитора Мишеля Леграна, которые он написал специально для меня. Ну, и конечно, продолжаю учить джазовому пению студентов в США. Что будет дальше - предугадать и предусмотреть трудно. Беседовал Армен Манукян, собственный корреспондент "Полного джаза" в Ереване материал взят с сайта: http://www.jazz.ru/mag/128/interview.htm

Роксана Бабаян Роксана Рудековна Бабаян родилась в Ташкенте, эстрадная певица. В 1970 поступила в Ташкентский институт инженеров железнодорожного транспорта (факультет промышленно-гражданского строительства). Как певица дебютировала в эстрадном оркестре под руководством Константина Орбеляна в 1970. С конца 70-х годов живет в Москве, работает в Москонцерте. В 1983 экстерном закончила административно-экономический факультет Государственного института театрального искусства (ГИТИС). Роксана Бабаян прошла хорошую джазовую вокальную школу, но стиль ее исполнения постепенно эволюционизовал от джаза к поп музыке. Она принимала участие во многих фестивалях и конкурсах. На международном конкурсе в Дрездене "Шлягер-фестиваль" в 1978, на "Братиславской лире" в 1979, на гала-фестивалях на Кубе в 1982-83 певица завоевывала "Гран-при". С Роксаной Бабаян работали композиторы и поэты В. Матецкий, А. Левин, В. Добрынин, Л. Воропаева, В. Дорохин, Г. Гаранян, Н. Левиновский. Гастроли певицы прошли во многих странах всех частей света. На фирме "Мелодия" были выпущены 7 виниловых пластинок певицы. В 80-е годы Роксана Бабаян сотрудничала с ансамблем солистов фирмы "Мелодия" под руководством Бориса Фрумкина. В 1987 Бабаян присвоено звание Заслуженной артистки РСФСР. В 1992-95 в творчестве певицы был перерыв. Роксана Бабаян - участница многих теле- и радиопередач. В 1991 на песню Восток - дело тонкое (музыка В. Матецкого, слова В. Шатрова) впервые в России был создан мультипликационный видеоклип (режиссер-аниматор Александр Горленко). Помимо этого на песни Бабаян сняты видеоклипы "Океан стеклянных слез" (1994), "Из-за любви" (1996), "Прости" (1997). Роксана Бабаян, заслуженная артистка России, одна из самых знаменитых певиц русской эстрадной сцены.

Мишель Легран Мишель Легран родился в Париже 24 февраля 1932 года. Композитор и аранжировщик виртуоз джазовой и классической фортепианной музыки. Он написал музыку более, чем к 200 кинофильмам, нескольким мюзиклам, записал более 100 альбомов. Трижды он завоевывал Оскара, пять раз получал премию Грэмми. Его первый альбом "Я люблю Париж", который он выпустил в двадцатидвухлетнем возрасте, стал бестселлером среди альбомов инструментальной музыки. Он работал с Морисом Шевалье, Майлсом Дэвисом, Эдит Пиаф, Барбарой Стрейзанд и многими другими. В свободное время он летает на собственном самолете, ездит верхом, плавает на яхте, проводит время с женой, детьми и внуками… Очень немногие знают, что Легран наполовину армянин. Вот, что он сам рассказывает: "Моего деда по материнской линии звали Саркис Дер Микаэлян. В 1917 году он подвергся геноциду и бежал во Францию. Он был настоящим армянином: чрезмерно эмоциональным, страстным, щедрым. Я жил с мамой в его доме в Аньере 6 лет. Иногда по воскресеньям он тащил меня в армянскую церковь на улице Жана Гужона. Эти длинные церемонии были ужасно скучными. У деда был граммофон и много пластинок Om Kalsoum (известного египетского певца), которого он обожал. А руководителем одного оркестра был Жан Хелян, мой дядя... Восемь лет назад мы с моей сестрой провели неделю в Ереване, нашли своих родственников. Это было очень удивительно - коснуться своих корней. Играя с Ереванским филармоническим оркестром, я получил большое удовольствие, у меня было чувство, что я играю если не с братьями, то уж точно с двоюродными братьями. Мое детство было грустным и одиноким. Но когда мне было 10, я смог поступить в Парижскую консерваторию. Она стала моим домом, моей планетой, моим языком на целых 11 лет. Странно, но в то время не было класса инструментовки. Я очень интересовался этим, и мне приходилось посещать классы по всем инструментам: трубе, тромбону, скрипке, виолончели, арфе. Во время войны джаз был под запретом, и мы могли слушать только старомодные джазовые записи. Но в 1947 году, я очень хорошо помню, мой друг предложил мне сходить на концерт Dizzy Gillespie. Мы никогда о нем не слышали. Он давал два концерта, я был на обоих. Моя жизнь в джазе началась в ту ночь. Закончив консерваторию, я начал зарабатывать на жизнь: аккомпанировал солистам-классикам. Я был неизвестен, и рассчитывать на классическую карьеру не приходилось. Затем около двух лет я работал с Морисом Шевалье, он и привез меня впервые в Нью-Йорк в 1956 году. Я выпустил первый альбом и назвал его "Я люблю Париж". Там были собраны французские мелодии, аранжированные и оркестрованные мной. Странно, но этот альбом был большим хитом в Америке. В 1959 году в Париже появилась целая плеяда новых кинодиректоров. Они хотели перевернуть мир кино. Я работал с многими из них около 10 лет. Жак Дэми, Агнус Варда, Жан-Люк Годар - мы создавали фильмы, которые были настоящим искусством. Это было прекрасно! Жак Дэми и я сняли "Шербурские зонтики" в 1963 году. Это был первый полностью спетый музыкальный фильм, раньше такого никто не делал. Я не пишу за фортепиано. Я пишу в тишине за столом. За инструментом у тебя только 10 пальцев, а в воображении - у тебя бесконечность. Я слышу музыку в тишине. Есть музыка разума и музыка сердца. Я пишу музыку сердца. И создаю ее для тишины, а зрительный зал служит для того, чтобы сделать эту тишину более глубокой. Я не верю в прошлое. Когда что-то остается позади, я хочу это забыть. Я никогда не слушаю собственную музыку, никогда, никогда. Закончив альбом, я слушаю его, чтобы убедиться в техническом качестве, а затем даже не имею его дома. По многим причинам. Одна из них, я не хочу ни о чем жалеть. У меня нет прошлого. С каждым утром - я другой. Моя мечта - быть бодрым, новым, разным, полным надежд".

Жан Татлян Жан Татлян родился в 1943г. в Греции в армянской семье, которая переехала в Советскую Армению, когда ему было 5 лет. Его музыкальные способности проявились очень рано. В 18 лет он становится солистом Государственного джаза Армении. Вскоре он переезжает в Ленинград и влюбляется в этот город. Работая в Ленконцерте, он создаёт свой оркестр. Не достигнув совершеннолетия, готовит сольную программу - авторский концерт, где исполняет только песни собственного сочинения (редкость по тем временам). Результат ошеломляющий - 350-400 концертов в год и все "живьём", с 17-тью музыкантами. Отдыхать было некогда, но и гонорар, слава Богу, был соответствующий. Квартира в центре города, катер, хоть и не новый, ну и, конечно, любовь сотен тысяч поклонников и поклонниц не только в Союзе, но и за рубежом. Песни: "Уличные фонари", "Осенний свет", "Песенка о капели" и многие другие в его исполнении звучали не только из всех окон, но ни одна танцплощадка, ни один ресторан не могли обойтись без исполнения этих шлягеров. В кратчайший срок распродаётся более 50-ти миллионов его пластинок. Однако Жан чувствовал несвободу. В 1971 году он с одним чемоданом прилетел в Париж. Пел в кабаре "Распутин", "Московская звезда", правда, многие свои песни пришлось на время забыть, зато армянские, цыганские, русские народные составили большую часть репертуара. Быстро освоил французский, подружился с интересными людьми, нашёл работу, которая приносила радость и удовольствие, а главное, он чувствовал свободу, чего в СССР не было никогда. И эпитет "невыездной" не давал покоя артисту. За границей творческая судьба складывается довольно удачно. Он представляет Францию на 200-летии Америки в Вашингтоне. Заключает 5-летний контракт с "Империал Палас", одним из лучших казино Лас-Вегаса, по условиям которого должен петь 180 дней в году (кстати, Жан первым из советских артистов "прорвался" в Лас Вегас). Гастролирует по всему миру. После его отъезда в Советском Союзе было приказано о нём забыть. Все записи были уничтожены: размагничены и стёрты, хотя на политику там и намёка не было - все песни о любви. К счастью, сегодня он дарит нам возможность встречи с его старыми и новыми песнями. Дарит надежду, радость, любовь. В начале 90-х Жан неожиданно прилетает в Петербург, даёт подряд 7 аншлаговых выступлений в БКЗ, после чего опять исчезает, возвращается в Версаль. Тоска по Родине, по родным и близким, которых в Петербурге осталось очень много, повлияли на очередной приезд Татляна в Россию, в Ленинград. Упустив волну популярности "старых песен о главном", но ни капли об этом не пожалев, Жан приезжает уже в другой, но по-прежнему гостеприимный Петербург. Даёт всего один концерт всё в том же БКЗ "Октябрьский" 14 апреля 2000 года - Аншлаг! Татляна до сих пор помнят и любят (его появление вызвало достаточно сильный резонанс в прессе, несмотря на то, что большинство журналистов ещё и не родилось во время его бешеной популярности) - за время пребывания в России он успел поучаствовать во многих передачах центрального ТВ. Беседы с этим поистине талантливым человеком с непростой творческой судьбой приносят корреспондентам удовольствие. Сейчас в программе старые и всеми любимые песни, а также абсолютно новые - на русском, армянском, французском и идише. К счастью для всех ценителей красивых песен и "живого" исполнения, Жан Татлян не утратил прекрасного голоса, напротив, он обрёл особые свойства и талант композитора и поэта.

Сергей Манукян Джазмен Манукян, или человек джаза Джазмен - это не армянское имя, а понятие, в переводе с английского означающее "человек джаза", то есть человек, в полном смысле джазом живущий. Причем не только любящий слушать эту музыку, но знающий ее изнутри, умеющий играть джаз, интерпретировать и, - обязательное условие, - человек в джазовом мире известный. Имя Сергея Манукяна знакомо каждому, кто имеет о джазе хотя бы малейшее представление. Но большинству широкой публики он известен просто как "певец". При этом Манукяна можно с полным правом назвать именно джазменом - он композитор и аранжировщик, вокалист, который первым в стране запел джаз импровизационно, виртуозный пианист, безукоризненно владеющий не только всеми мыслимыми клавишными, но также всевозможными барабанами, перкуссией, бас-гитарой и, конечно, собственным голосом - главным, по его мнению, музыкальным инструментом. Вот как выглядит творческий послужной список джазмена Манукяна: запись с Ричардом Элиотом на студиях Warner Brothers и Capitol, Гран-при на первом телевизионном музыкальном конкурсе "Ступень к Парнасу" (1994), а также Приз зрительских симпатий. Добавьте сюда же звание "Лучший джазовый музыкант 1994 года", премию "Овация", многие другие титулы и награды, активную работу в кино - не только в композиторском, но также актерском амплуа (фильмы "Пассажир из Сан-Франциско" и "Градива"). А с недавних пор Сергей Манукян - основатель Фонда развития джазового искусства. Песни в его исполнении насыщены южным задором и легкостью, пронизаны любовью к окружающему миру. Все это - в сочетании с мастерством западного профи, северной отрешенностью и при этом - восточной, почти детской непосредственностью. Сергею рады везде: на концертных площадках и джазовых фестивалях, в клубах и в дружеских компаниях. Что неудивительно: Сергей излучает обаяние и душевное тепло, которым щедро одаривает окружающих. Накануне юбилейного концерта мы встретились с Сергеем Манукяном. Невысокий, похожий на лейтенанта Коломбо; такая же походка, добродушная улыбка, растрепанные волосы, чуть хитрый подслеповатый взгляд. Правда, в отличие от героя телесериала, передвигающегося на стареньком кабриолете "Пежо", музыкант ходит пешком. Будучи инвалидом по зрению, он просто не может ездить за рулем. Сергей, обычно юбилейные концерты сопровождаются фейерверками, торжественной закладкой именных звезд, присуждением званий Заслуженного и даже Народного артиста. И у вас что-то подобное ожидается? - Пусть это останется сюрпризом; приходите 16 марта в Московский Международный Дом Музыки и сами все увидите; приоткрою лишь одну тайну - будет настоящий праздник джаза; в этот вечер со мной на сцену выйдут мои друзья - известнейшие джазовые музыканты страны. Некоторые "звезды" мирового джаза специально прилетают из-за океана. О закладке звезды в гранит я как-то не подумал - к чему излишняя помпезность? А вот звание "Заслуженного" и "Народного" не помешали бы, тем более, народ меня действительно знает. Хотя, это, как говорится, не мне решать. Эти звания, по крайней мере, в нашей стране так сложилось, - не просто почетный статус артиста, это свидетельство официального признания заслуг, творчества. В то же время во всем остальном мире подобной табели о рангах не существует, там "артист" - не звание, а призвание. Такое впечатление, что джазменам у нас звания "дают" неохотно. Что же выходит, джаз по-прежнему официально чужд, как в советские времена? - Нет, почему же? Многие джазовые музыканты, действительно достойные, уже получили эти звания. Да, быть может, доля джазменов среди Народных артистов поменьше, но джаз и сам по себе всегда стоял несколько в стороне - он никогда не был музыкой "для всех". Кстати, то, что джаз у нас раньше был под запретом - еще большой вопрос. Если такое и было, то, наверное, очень давно. Лично мне в так называемые застойные годы никто не мешал играть джаз, джазовых коллективов было, по крайней мере, не меньше, чем сегодня. Были конкурсы, фестивали и телепередачи, посвященные джазу. И кое-кто из ныне известных исполнителей прославился лишь благодаря джазу, а где они сейчас и что поют? Тем не менее, тогда широко бытовало мнение, что "джаз отвлекает население от общественно-полезного труда", а музыкантов доводит до исступления, чуть ли не зомбирует их. - А, понял, о чем вы. Только все это чушь - если музыкант играет с полузакрытыми глазами, напевает себе под нос, отбивая ногами ритм, это свидетельствует не о его отчужденности, а, наоборот, о глубокой сосредоточенности, готовности чувствовать душой каждый звук, каждую ноту, о желании донести свои чувства до других. Да и любители джаза - люди определенной ментальности, но это не бездельники. Они, как правило, интеллектуалы и профессионалы, посвящающие работе большую часть жизни. Эти люди финансово независимы и эмоционально экзальтированны - они свободны и раскрепощены. Но в силу воспитания, чувства меры и вкуса, они не "отвязаны", как сейчас говорят. В джазе, заметьте, нет фанатов; зато есть горячая преданность к традициям и безмерное уважение к мастерству. Великий Рэй Чарльз, помнится, как-то заявил, что по-настоящему проникновенно исполнять джазовую музыку и особенно блюзы могут только темнокожие и евреи, так как именно им присущ дух гонения и в их творчестве отсутствует фальшь. Что скажете? - С безграничным уважением отношусь к Рэю Чарльзу, но как армянин приведу простой пример: Мишель Легран и Шарль Азнавур - армяне, давно ставшие неотъемлемой частью французской, да что там - мировой музыкальной культуры. Я уже не беру таких классиков, как Арам Хачатурян. А имена: Герберт фон Караян, Шер, Питер Гэбриэл, Оган Дурьян, Дживан Гаспарян - о чем-нибудь говорят? Мой народ в не меньшей степени испытал на себе гонения и унижения, но при этом более ненавязчиво интегрировался в другие культуры - не обособляясь, в отличие от тех же афроамериканцев. Да, блюз - музыка легкой грусти, состояние души, если угодно. Как замечательно определил его Джон Ли Хукер, "это - когда хорошему человеку грустно". Но армяне, играя блюз, не могут грустить "о своем", у них какая-то другая, вселенская грусть - грусть "за всех". Не секрет, что армянская диаспора - одна из самых влиятельных в мире. Вы ощущаете на себе ее поддержку? - Не люблю слово "диаспора". Оно пахнет каким-то бездушием. А помощь в реализации дорогостоящих мероприятий - в записи альбомов, к примеру, оказывают вполне конкретные люди, среди которых не только армяне. Дело здесь не в национальности, а в личных симпатиях, в любви к джазу. Эти люди прекрасно понимают, что сами музыканты не в состоянии оплатить такие расходы. Но постоянно просить денег, вообще, быть в роли просителя, я не привык - стараюсь, прежде всего, полагаться на свои силы, на свое умение петь и играть. Именно поэтому я учредил Фонд развития джазового искусства, который, наряду с популяризацией джаза в России позволит музыкантам путем выступлений на различных фестивалях повышать свое профессиональное мастерство и самим достойно зарабатывать. В перспективе - создание в рамках Фонда Школы джаза, где талантливые детишки, независимо от доходов их родителей, с ранних лет получили бы возможность познать все нюансы такого непростого и глубокого искусства, как джаз. Сергей, а вы с каких лет стали учиться музыке? - Пожалуй, с первых дней жизни. Дело в том, что у меня с рождения дефекты зрения; я этого не афишировал, но особенно никогда и не скрывал. Возможно, именно поэтому, в знак своеобразной компенсации, природа подарила мне способность с раннего детства внимательно слушать и запоминать все, что происходит вокруг. Сначала - просто звуки, позже - музыку. А музыка звучала тогда либо по радио - те, кто постарше, помнят: в домах были так называемые радиоточки, - либо с грампластинок. В возрасте 4-5 лет, когда я сам еще не мог "завести" пластинку, это делала мама. А если дома никого не было, я усаживался поближе к радиоточке и жадно слушал все подряд. Репертуар передач особым разнообразием в те годы не отличался: передавали в основном классические произведения либо песни советских композиторов. Я же старался запоминать всю услышанную музыку, и мне это удавалось: мог не помнить названий, зато наизусть знал все основные мелодии и отдельные фрагменты звучащих в эфире произведений, мог пропеть любую партию. Кроме того, голосом старался изобразить звучание каждого инструмента - и это меня увлекало безумно. Здесь наверняка не обошлось без генов; ваши родители, случайно, не музыканты? - Отец был прокурором, а мама - врачом одной из больниц города Грозного. Однако никому в семье это не мешало любить музыку: родители хорошо играли и прекрасно пели. И старшие братья, кстати, тоже учились музыке. Так что я согласен с тезисом, что любовь к музыке передается по наследству. Стоп, так вы из Грозного? Прямо скажем, "немодно" быть сейчас уроженцем этих мест… - О, Боже, и вы туда же… Между прочим, Грозный всегда был многонациональным городом, для русских - южным казачьим форпостом, для чеченцев - исконным местом проживания, а не шариатско-ваххабитской крепостью, как его сегодня преподносят. Это великолепное место на Земле и я горжусь, что родился там и вырос: с этим городом у меня многое связано - самые яркие воспоминания, самые насыщенные годы жизни. И для меня Грозный - это компании друзей, это первые магнитофонные записи, это горы фруктов и удивительное домашнее вино под сенью деревьев в нашем внутреннем дворике. Это - родительский дом, познание мира, музыки, это, наконец, - первая любовь. Позвольте, а как же пресловутый "экстремизм"? - Экстремизм - вне религии: кто по-настоящему верит в Бога, - независимо от национальной и религиозной принадлежности, - не способен стать убийцей. Кстати, любой, хотя бы немножко знающий религию человек, без труда заметит, что между христианством и исламом коренных разногласий нет: если мы почитаем Иисуса как Бога Сына, то, согласно исламу, Иисус - не кто иной, как пророк Иса. Насколько я помню, с жившими по соседству чеченскими ребятами никогда не было столкновений. Да, были кулачные бои, но просто между мальчишками, - как и в любом другом городе - "двор на двор", "стенка на стенку", - но никак не на религиозной почве. Так что религия здесь ни причем; религиозная градация - вымысел политиков. Раньше и в Москве было спокойно, а сейчас проверки документов на улице - в порядке вещей. Общество живет, будто по законам военного времени. - Да уж! На себе я в полной мере ощущаю то "внимание", которое мне оказывают представители правоохранительных органов; ведь по городу мне приходится передвигаться в основном пешим ходом. Это друзья сравнивают мое внешнее сходство с Каспаровым, Калягиным, Дени де Вито (вот вы - с лейтенантом Коломбо), а для людей в фуражках все проще: для них я - "лицо кавказской национальности". И точка. Не скрою, обидно, когда твое лицо - уже повод для подозрений. Часто останавливают; спрашивают прописку и тому подобное. Правда, после двух-трех минут общения милиционеры, обычно, сожалеют об оказанном мне недоверии и виновато улыбаются - в большинстве своем сотрудники милиции нормальные люди. Вообще, уверен, что Россия создана только для хороших законов, поскольку любой закон, идущий вразрез с человеческой моралью, у нас принимает уродливые формы. Чего стоит, к примеру, закон о монетизации льгот. Фактически произошла не замена, а их отмена. Но на практике - для большинства населения, живущего за чертой бедности, - он стал ударом. На свой юбилейный концерт, слышал, вы хотели пригласить несколько десятков незрячих и инвалидов по зрению, причем совершенно бесплатно… - Уже пригласил. Это мой скромный вклад в монетизацию льгот (грустно улыбается…). Бесплатные билеты для слепых поклонников джаза - мое обязательное условие. Я близок к этим людям, своим "товарищам по несчастью" и всегда готов им помогать. Вспомните концерт Рэя Чарльза в Кремле - много ли там было зрителей с белой тростью? Что-то я ни одного не припоминаю. К сожалению, по нынешним временам мало кто из инвалидов может купить билеты на концерт. А ведь для незрячего человека, лишенного возможности воспринимать мир визуально, музыка - единственная "форточка" в полноценную жизнь. Итак, слушать в детстве музыку вы научились. Что было дальше? - В один солнечный день, действительно, прекрасный день, родители привели меня в ДК им. Ленина к руководителю грозненского оркестра - Константину Александровичу Гордону. Привели примерно с такими словами: дескать, ребенок обожает музыку, но плохо видит - научите играть на чем-нибудь, хотя бы на барабанах. После долгого прослушивания меня согласились взять. В коллективе ко мне отнеслись очень доброжелательно, каждый из музыкантов старался что-то показать, чему-то научить. А я любил учиться. Я всегда учусь. Но основным своим учителем я считаю великолепного музыканта и педагога, отдавшего мне частичку души, - Владимира Ивановича Дорофеева, ныне живущего в Краснодаре. Всему, что я на сегодня умею, во многом я обязан этому замечательному человеку. Помню, где-то лет в 13, когда я уже довольно неплохо играл на пианино, знал многие популярные песни и, конечно, "Битлз", отец достает мне путевку в "Артек". Когда трубили "отбой!", вожатые тайком запирались в пионерской комнате. Но перед этим тихонько будили меня: "Манукян, вставай песни петь!". И я вставал. И шел. И мы "отрывались" до утра. Каково было среди старших? - Уютно и очень весело. Еще тогда я поразился: насколько стирается грань в общении между ребенком и взрослыми, когда ребенок что-то умеет делать - тем более то, чего не умеет никто, кроме него; когда чем-то хорошим выделяется из числа сверстников. Потом было музыкальное училище в Орджоникидзе, где я изучал фортепиано. Появились первые аранжировки - пусть еще далекие от совершенства, зато свои, соб-ствен-ные! Параллельно изучал этническую музыку разных народов мира. В 1975 году, окончив училище, попал в городскую филармонию. Здесь-то и начинается самое интересное - профессиональная сцена. В 1980 году мне предлагают переехать в Горький, чтобы играть в местном ВИА "Лабиринт", и я охотно принимаю это предложение, потому что четко представляю, чем мне там придется заниматься - играть джаз. А через год в Риге мне удается стать лауреатом ежегодного Всесоюзного джазового фестиваля - это было первое в моей жизни подобное событие. Потом пригласили в Эстонию, где я тоже какое-то время пожил и поработал. Далее - переезд в Москву, бесконечные поездки по стране. В 1988 году мне посчастливилось участвовать в первом совместном советско-американском проекте “Music Speaks Louder Than Words”. Тут началось! Мое имя попадает в музыкальную энциклопедию, потихоньку приходит известность. А вместе с ней - поклонники, и особенно поклонницы. Кстати, как складывались ваши отношения с прекрасной половиной? И вообще, вам в любви везет? - Да, причем, гораздо больше, чем в картах. Несмотря на свою, может быть в чем-то проигрывающую внешность, в общении с женским полом у меня никогда не возникало проблем. Чтобы расположить к себе девушку, мне не требовались цветы, шампанское, дорогие подарки - ведь энергии мне не занимать. И при этом, я слышал, семья для вас всегда на первом месте. Интересно, как вы познакомились с будущей избранницей? - Я репетировал, вдруг пришла Она… И больше не уходила. Марина тоже музыкант, училась в Ленинграде, в музыкальном училище им. Римского-Корсакова. Так что духовная общность присутствует, более того, с Мариной мы даже дышим в унисон. Она добрый, любящий человек. Вообще, будучи армянином, я по-настоящему узнал русского человека, его лучшие качества по своей жене. Она - хранительница домашнего очага, мать, давшая жизнь моим детям: старшему Валерию, дочкам Дине и Ариадне и младшенькому Севериану. Это прекрасно, но в наше время растить четверых детей, обеспечивая их настоящее и будущее - задача, прямо скажем, не из легких… - Моя фамилия происходит от слова "манук", что в переводе с армянского значит: "малыш". Так что мне сам Бог велел иметь много детей. Конечно, в материальном плане приходится непросто. Но верующие меня поймут: когда на свет появляется младенец, Бог хлеб дает. Да, он может не дать "Мерседеса", но без оного можно и обойтись. Уверен, если бы в России сейчас жило миллионов так 500, наша страна была бы не беднее, а гораздо богаче. Композитор Витя Резников, мой друг, трагически погибший в начале 90-х, всегда считал, что ханжеские ссылки на денежно-бытовую неустроенность объясняются элементарным нежеланием иметь детей. Он очень любил своих близких. И песня "Спасибо за сына и за дочь" это искренне отражает. Кем бы вы хотели видеть своих детей? Учите ли их следовать каким-то жизненным ориентирам? - Старший сын, кажется, нашел свое место в жизни - серьезно занимается спортом - настольным теннисом. Иногда, правда, нечасто, садится за инструмент и музицирует - на любительском уровне. Дочки обожают петь, особенно вместе с папой. А ориентир один: независимо от того, кем станут мои дети, я хотел бы видеть их порядочными людьми - как по отношению к другим, так и по отношению к себе. Беседовал Олег Альпийский материал взят с сайта: http://www.jazz.ru/MAG/292/interview.htm

(David Yengibaryan) David Yengibaryan, Harry Tavitian - румынские джазмены http://www.jazzpages.com/kumpf/kumpf_cd.htm интервью с Вирджил Михаю о румынском джазе читайте на сайте: http://www.jazz.ru/mag/314/interview.htm http://www.onlinegallery.ro/tavitian-2.html

т.е. хотела написать, что он с командой приезжади в Москву, по-моему, где-то на нашем форуме есть такая тема.

Арто Тунчбояджан и Armenian Navy Band – Джаз (США) Night Ark, Джо Завинул, Чет Бейкер, Дон Черри, Пол Уинтер, Боб Берг, Эл ДиМеола, - впечатляющий список, не правда ли? Так вот, он далеко не полный. Арто Тунчбояджан играл с гораздо большим количеством суперзвезд современного джаза. Хотя ереванские фэны знали его по записям и раньше, но познакомились с ним воочию впервые в дни Международного джаз-фестиваля "Ереван-98". Тогда состоящий на три четверти из американских армян (Ара Динкджян - ударные, Армен Донелян - клавишные, Арто Тунчбояджан - перкуссия) квартет Night Ark буквально потряс Ереван своими основанными на армянском мелосе композициями. С "армянским акцентом" в квартете играл даже единственный член группы, не имеющий ни капли армянской крови - знаменитый басист Марк Джонсон. Филигранная техника участников, родные напевы, богатые, красочные аранжировки вызвали восхищение ереванской публики. Но душой квартета тогда, безусловно, был Арто Тунчбояджан. Виртуозное владение различными экзотическими ударными инструментами, оригинальная манера пения, постоянный настрой на этакую музыкальную эксцентрику - это отличительные черты Арто-музыканта. Доброта, теплота в отношениях со всем вокруг, постоянные озорные искорки в глазах, - это уже характеристики Арто-человека. В 1999 году он приезжал в Ереван дважды - первый раз "на разведку", а вот во второй раз уже для работы. Вместе с местными музыкантами (Левон Малхасян, Ваагн Айрапетян, Арсен Нерсисянц, Никогаес Варданян и др.) он записал материал для своего альбома, который впоследствии, осенью, вышел на CD в США на фирме SVOTA MUZIC. И наконец в начале января 2000 г. Арто Тунчбояджан приехал в Ереван на презентацию своего диска. Ряд выступлений в ресторане-кабаре "Гойяк", одном из самых фешенебельных в Ереване, также были направлены на промоушн альбома, хотя массовой продажи альбома "Armenian Navy Band" в Ереване и не намечалось. 13 января, как и полагается, Ереван отмечал "старый новый год". В отличие от первых дней выступлений, в этот день публика в ресторане собралась джазовая, а не "ресторанная". Праздничная обжираловка закончилась, и можно было послушать музыку и спокойно обсудить услышанное. В антракте удалось отозвать Арто в сторонку и поговорить. - Я родился и вырос в Турции, но из-за неблагоприятной обстановки в 1976 году пришлось оттуда уехать. Когда мы с братом выросли, я сказал ему: "Если не хочешь однажды прийти на могилу младшего брата, то давай уедем отсюда как можно быстрее". Дело в том, что там нельзя было тогда говорить о чем хочется. Или надо было молчать как труп, или из тебя сделают труп. Мне говорили: "молчи и играй". Но дело в том, что когда я играю, то еще больше выражаю свою армянскую сущность. Моя семья жила в одной комнате, без света, без тепла. Но мы были очень богаты духовно. Нас было трое детей. Мы ходили в армянскую школу только пять лет, потом стали работать. Когда моего отца спросили "У тебя такие толковые дети, почему ты не отправишь их учиться дальше?", он открыл дверь и сказал нам:" Пожалуйста, идите, учитесь дальше". Но за дверью не было школы, там была жизнь. Мой отец никогда не говорил мне, что хорошо, а что плохо. Он не отправил нас на учебу не потому, что сам был неграмотным, а потому, что считал, что даже если ты стал доктором, ты не можешь познать жизнь. Жизнь познается только жизнью. Отец всегда говорил: "Я не против, чтобы ты стал мусорщиком, но только если ты будешь хорошим мусорщиком. Тогда я буду гордиться тобой. Но если ты будешь плохим президентом, я никому не скажу, что ты мой сын". Я вырос на этой философии. Когда я собрался в Америку, многие мне говорили :"Ой, ты там ничего не добьешься. Там столько классных музыкантов". Я не ехал за успехом - потому, что нашел этот успех в себе. Быть честным человеком, быть самим собой это уже успех. Я добился успеха не потому, что талантливее других, а потому, что когда человек молод, он более раскрепощен и смел. И еще потому, что такая, видно, у меня судьба. И все пришло само собой - и вера в себя, и благополучие. Давно играешь? - С одиннадцати лет, и вот уже 30 лет играю. А где ты научился и начал играть джаз? - Я никогда не учился играть джаз и никогда его не играл. ????? - Это журналисты и всякие критики пишут, что я играю джаз. На самом деле я играю ту музыку, которая звучит в душе и рождается в моем сердце. Я ее лишь обрабатываю немного, подгоняю под инструменты... Ну, а если тебе надо обязательно как-то назвать эту музыку, то напиши "авангард", "авангард-фолк". Это конечно, тоже не очень правильно, но больше подходит к данной музыке, чем "джаз". Чем ты объяснишь тогда, что музыку в этом стиле в основном исполняют "бывшие" джазовые музыканты? - Потому, что многие из них поняли, что лишь в соединении, сплаве стилей можно сейчас найти что-нибудь интересное. Ведь вроде бы все, что можно, уже переиграли. Вот и переквалифицируются. Как ты оцениваешь армянских музыкантов, с которыми ты встречался и играл? - Очень высоко. Многие из них владеют высокой техникой, богатой фантазией, широким музыкальным кругозором, хорошо знают народную музыку, свои корни. Играют в охотку. Легко и с удовольствием учатся. Их запросто можно показывать на любой международной арене, выставлять на международный фестиваль любого уровня. Уверен, они везде придутся ко двору. С ними приятно и легко играть. Пожалуй, их единственный крупный минус - это отсутствие знаний в области коммерции, законов шоу-бизнеса, отсутствие международного опыта. Без этого в сегодняшнем музыкальном мире никак нельзя. Что готовишь своим поклонникам в ближайшем будущем? - Осенью закончили работу над очередным, четвертым по счету альбомом квартета Night Ark. Он только что, буквально в первых числах января, вышел в свет в Америке. Называется "Petals On Your Path", состоит, в основном, из инструментальных композиций. В некоторых я буду немного петь. Авторы большинства композиций - Ара Динкджян и я. Надеюсь, он понравится нашим слушателям. Есть предложения от разных музыкантов для совместных выступлений, записей альбомов. Буду писать песни и т.д. Все как обычно. Именно из этого складывается жизнь музыканта. Радость общения с этим солнечным музыкантом долго еще грела меня - несмотря на холодный январский вечер, настроение и состояние души у меня были прекрасные. Армен Манукян, собственный корреспондент "Полного джаза" в Ереване взято с сайта: http://www.jazz.ru/mag/61/interview.htm п.с. Его концерт

ДЖАЗ - ЭТО... Джаз (англ. Jazz), вид музыки, возникший на рубеже 19 и 20 вв. в среде негритянского населения юга США в результате взаимодействия зап.-афр. и европ. муз. культур. Развертывание муз. ткани в Д. отличается импровизационностью, своеобразным эффектом ритмич. иррегулярности (т. н. свинг; также назв. стиля Д.), достигаемым особой мелодич. акцентировкой, рубато и т. п. при чёткой метрич. пульсации, оригинальной (т. н. джазовой) гармонией. В русле т. н. классич. и современного Д. сложился ряд стилистич. направлений. Д. оказал большое влияние на совр. музыку. (Большой Советский Энциклопедический Словарь) -------------------------------------------------------------------------------- Jazz 1. Нестройный (о звуках) 2. Яркий, кричащий (о красках) 3. Вульгарный. 4. Джаз 5. Джазовая музыка 6. Шумное поведение 7. Энергия (американское) (Из англо-русского словаря) -------------------------------------------------------------------------------- "Джаз – это блюз, который получил высшее образование." B.B. King (Би Би Кинг) -------------------------------------------------------------------------------- "Джаз - это чувство... Для меня джаз - доброе чувство, оно заставляет меня улыбаться, двигаться, притоптывать ногой." Ray Brown (Рэй Браун) Интервью Кирилла Мошкова главного редактора портала ДЖАЗ.РУ с легендарным контрабасистом Рэем Брауном за кулисами фестиваля Лайонела Хэмптона (Москоу, Айдахо, февраль 1999) http://www.moshkow.net/index.htm -------------------------------------------------------------------------------- "Джаз - это стиль жизни. Это не ноты, аккорды и арпеджио. Сегодняшняя импровизация слишком зависит от знания аккордов и от того, каким образом они используются. Это больше не мелодичность, как было раньше." Джо Завинул Дата интервью: апрель/май 1998 г. © 1997 by Anil Prasad. -------------------------------------------------------------------------------- "Джаз - непреложная данность нашего бытия. Он не мог бы родиться и существовать случайно, сам по себе. Джаз был вызван к жизни глубокой общественной потребностью. И он живет, потому что его любят миллионы людей." Арам Хачатурян: Из книги "Советский Джаз" 1987г. -------------------------------------------------------------------------------- “Джаз — это стилистика жизни... Джазовый музыкант не исполнитель. Он — творец, созидающий на глазах у зрителей свое искусство — хрупкое, мгновенное, неуловимое, как тень падающих снежинок... Джаз — это восхитительный хаос, основу которого составляют доведенные до предела интуиция, вкус и чувство ансамбля... Джаз — это мы сами в лучшие наши часы. То есть когда в нас соседствуют душевный подъем, бесстрашие и откровенность...” Сергей Довлатов -------------------------------------------------------------------------------- "Джаз - это прежде всего свобода. Свобода духа, мысли и, конечно, импровизации. Вы можете быть армянином, китайцем или норвежцем. Если вы внутренне свободны, у вас достаточно фантазии и техники, у вас есть что сказать людям, то говорите. И не важно, на каком языке, будьте спокойны - вас поймут." Билли Кобэм Интервью: Армен Манукян (Ереван), -------------------------------------------------------------------------------- "Джаз - это величайшая, нет - это просто лучшая музыка!" Henry Rollins (Генри Роллинз) Ariman, (с) Музыкальная газета, 27.06.2002 -------------------------------------------------------------------------------- "Джаз - это коммуникация, свобода и форма. Отличительное свойство джаза - эти характеристики можно друг с другом соединять. Я могу написать какую-нибудь строгую форму, на основе которой я могу импровизировать, одновременно у меня имеется импровизационная свобода и свобода коммуникации с музыкантами. Это и делает джаз таким привлекательным." Ангелика Нишир (Angelika Niescier). Интервью: Юрий "Deutsch" Гранкин, Дюссельдорф, -------------------------------------------------------------------------------- "Джаз - это музыка моего сердца, которая позволяет мне выразить себя." Дайана Кролл (Diana Krall).

Георгий Гаранян альт-саксофонист, дирижер, бэндлидер, Народный артист РФ Георгий Арамович Гаранян (р. 15.08.1934) представляет первое послевоенное поколение мастеров российского джаза. Возглавляемая Гараняном в середине 50-х годов " Золотая восьмерка" (кроме него там играли А. Зубов, К.Бахолдин, И.Берукштис, В.Зельченко) в полном составе влилась в молодежный оркестр ЦДРИ, которым руководил Юрий Саульский. В 1958-ом саксофон Гараняна зазвучал в оркестре Олега Лундстрема, а затем в концертном эстрадном оркестре Всесоюзного радио, которым руководил Вадим Людвиковский. Одновременно Гаранян играет в малых группах, в основном, в квартете с гитаристом Николаем Громиным. Квартет просуществовал несколько лет, в течение которых с успехом выступал на джаз-фестивалях в Таллинне, Праге и Москве, дал много концертов в стране и за рубежом, неоднократно записывался на радио. В середине 60-х джазовые пьесы в современном стиле, звучавшие на волнах Всесоюзного радио, принесли Гараняну и выступавшим вместе с ним музыкантам популярность среди самых широких масс. В 1973 году многих музыкантов бывшего оркестра Гостелерадио пригласили работать на фирму грамзаписи "Мелодия". Руководителем одноименного ансамбля стал Георгий Гаранян. Так родился поистине звездный состав, который помнят до сих пор в каждом уголке России. Ансамбль с равным блеском аккомпанировал певцам, записывал танцевальную музыку и джазовые композиции от свинга до джаз-рока. В это же время Гаранян выступает в качестве дирижера симфонического оркестра Комитета по кинематографии. В титрах многих фильмов того времени мы видим его фамилию. Он не только дирижирует. Он пишет для кино. Плод его композиторской деятельности - музыка к тридцати картинам. Среди них "Пышка", "Рецепт ее молодости", "Покровские ворота", "Вечерний лабиринт". В 1989 году Юрий Никулин пригласил Гараняна в Цирк на Цветном бульваре на должность главного дирижера. И теперь многие цирковые артисты выступают под написанную им музыку. В 1991 году Гаранян реализует свою давнюю мечту и создает Московский Биг-бенд, в который приглашает самых маститых джазменов-профессионалов страны. Специалисты и рядовые зрители отмечали уникальное звучание этого оркестра, великолепные аранжировки, созданные его руководителем. Один из опытнейших джазменов высшей лиги, Гаранян - настоящий кумир публики. Многие называют его выразителем идей целого поколения. На протяжении всей творческой деятельности Гаранян активно концертирует, и все его концерты проходят при полных аншлагах. Он выступает и как солист-импровизатор, и как дирижер. В трио "Гаранян-Крамер-Кузнецов" он объехал всю Россию и ближнее зарубежье. Вместе с гитаристом Алексеем Кузнецовым Гаранян дал множество концертов по всей стране, многие из которых - благотворительные. Он часто выступает с местными музыкантами - питерскими, челябинскими, новосибирскими, уфимскими. В 1998-ом Гаранян стал руководителем Краснодарского муниципального Биг-бенда, который признан уникальным джазовым коллективом России. Оркестр с триумфом завершил Международный джазовый фестиваль к 100-летию со дня рождения Гершвина (1998,Москва), Международный джазовый фестиваль к 100-летию со дня рождения Эллингтона(1999, Москва), покорил самый снобистский в джазовом отношении город - Санкт-Петербург и другие города России. Молодой оркестр уже имеет приглашения на джаз-фестивали в другие страны мира, в которых знают саксофониста Гараняна. Георгий Гаранян - лауреат многих международных джазовых фестивалей - в Праге, Бомбее, Гаване, Варшаве, Финляндии, Израиле. Музыкальные критики не сомневаются, что судьба Краснодарского муниципального Биг-бенда будет столь же яркой, как и других коллективов, созданных замечательным артистом. Руководитель Краснодарского творческого объединения "Премьера" Леонард Гатов выразил особую благодарность Гараняну за то, что он создал прекрасный оркестр из музыкантов, которые работают в "Премьере" и никого не стал менять на столичных звезд. Тем не менее, Краснодарский Биг-бенд - это уже марка, что свидетельствует не только о музыкальном, но и педагогическом таланте Гараняна. Георгий Гаранян - единственный джазовый музыкант, имеющий абонемент в одном из самых престижных залов мира - Большом зале консерватории. Свой цикл он назвал: "Джаз: тема с вариациями", и это название оправданно. Каждый концерт таит какие-то неожиданности. Первый - "Джаз и поэзия" - Гаранян провел вместе с народными артистами, лауреатами Государственной премии Ольгой Остроумовой, Валентином Никулиным и Адольфом Шапиро. На втором - в рамках звездного фестиваля "Русская зима" - свою праздничную программу показал Краснодарский Биг - бенд. На третий Гаранян пригласил Давида Голощекина - питерского мультиинструменталиста - и столичных звезд. На четвертом, юбилейном, который назывался "Первые сорок лет в джазе", выступили звезды из других жанров - скрипач Максим Федотов, Иосиф Кобзон, Геннадий Хазанов, и, конечно, джазовые артисты. На концерты Георгия Гараняна приходят люди всех поколений - и старшего, и молодого, только начинающего открывать этот удивительный жанр - джаз. Они знают о Гараняне от своих родителей, которые до сих пор хранят пластинки ансамбля "Мелодия" и приносят их на концерты, чтобы получить автограф живой легенды. Вот мнение одного из старейшин джазового цеха, президента Московского джаз-ангажемента Юрия Саульского: "Творческая карьера одного из самых известных советских джазовых музыкантов - Георгия Гараняна - складывалась на моих глазах. Он яркий представитель мэйнстрима, во многом определивший само это понятие в практике отечественного джазового музицирования. Гаранян - саксофонист, композитор, аранжировщик, дирижер, прекрасно владеющий всеми этими профессиями, - безусловно, является одной из знаковых фигур современного российского джаза". Маэстро неутомим. Он продолжает писать музыку, заниматься концертной деятельностью и создавать. В Москве во время Дней города на Поклонной горе зрители аплодировали оркестру "Олимп" под руководством Георгия Гараняна. Новый коллектив? Возможно. Никаких официальных объявлений пока не было. Но у единственного саксофониста, носящего звание "Народный артист России", очень много планов. Начались вторые сорок лет в джазе. Летом 1999 г. Георгий Гаранян дирижировал Российским симфоническим оркестром при состоявшейся в Москве записи нового альбома знаменитой американской джазовой группы Oregon (продюсером этого альбома выступал басист Pat Metheny Group Стив Родби). инфыормация взята с сайта: http://www.jazz.ru/pages/garanian/ также см.: официальный сайт Георгия Арамовича Гараняна: http://www.garanian.ru/

Джордж Авакян : архив : архив журнала "Звукорежиссер" : 2001 : #7 Интервью с Джорджем Авакяном Кирилл Мошков редактор "Полного Джаза" В истории музыки XX века не так много продюсеров, которые не просто отличались бы от других коллег своим почерком, своим умением выявить главное в звучании своих подопечных (как Дон Уоз) или как Джордж Мартин или Алан Парсонс, творили бы на равных с музыкантами, и в нерасторжимой связи с ними создавая классические в своем жанре шедевры, – но закладывали архетипы целых направлений, определяя пути развития тех или иных видов музыкального искусства на десятилетия вперед. Братья Чесс определили направление развития чикагского блюза в 50-е, создав блюзовый архетип, по сей день довлеющий над разными формами блюза и его производными; Сэм Филлипс искал "белого парня, который мог бы петь черный блюз, чтобы перевернуть Америку" – нашел Элвиса Пресли, и Америку-таки перевернул... Есть примеры подобных судеб и в джазе – например, Норман Гранц, приведший джаз на филармонические сцены. Или еще более масштабная фигура – Джордж Авакян. Именно 20-летний Авакян в 1940 г. спродюсировал для лейбла Decca первый в истории джазовый альбом Chicago Jazz, серию пластинок на 78 об/мин, упакованных в одну коробку и снабженных специальной статьей с примечаниями. ("Альбомом пластинок" в те годы и называлась такая коробка, общее звучание пластинок в ней могло достигать сорока пяти и даже шестидесяти минут). Именно он в том же 1940-м запустил на лейбле Columbia первую в истории серию альбомов с переизданиями лучших записей короткой тогда джазовой истории – Hot Jazz Classics (эта серия дожила до появления на рубеже 40-50-х формата LP, долгоиграющих пластинок на 33,3 об/мин, которые переняли название "альбом" – сохранив время звучания, но сильно "похудев"). Впрочем, начнем по порядку. Джордж Авакян родился в России, и звали его тогда, конечно, не Джордж, а Геворк. Было это в бурном событиями 1919 году, в Армавире. По-русски, впрочем, он никогда не говорил: в семье говорили по-армянски, семью много бросало перипетиями гражданской войны по югу России, и в 1923 году из Тифлиса они уехали прямиком в Америку. - Мы уехали в Америку, когда мне было четыре, – рассказывает Авакян. – Я вырос на Манхэттене, в Ист-Сайде. Когда пришло время идти в школу, отец сказал мне: "Иди и выучи английский". А в армянской семье отцу не прекословят (смеется). Я стал очень много читать. Директором моей школы был один джентльмен из Британии, он познакомил меня с книгами Конан Дойла, я прочел все рассказы о Шерлоке Холмсе. И к девяти годам проблем с английским у меня уже не было. Проблем с английским не было настолько, что Джордж поступил в знаменитый Йельский университет, специализируясь на английской литературе. Но к этому времени у него была уже иная, всеобъемлющая страсть – музыка. В особенности джаз. 17-летним подростком, в 1937 году, он дебютировал как музыкальный критик, публикуя в газетах свои статьи о джазовых музыкантах. Ему очень хотелось быть поближе к музыке, и в 1940 году он начал работать в грамзаписи – сначала на лейбле Decca, затем на Columbia. Смеясь, он говорит, что всегда должен был заниматься тем, чем больше никто не хотел заниматься. Так было с выпуском первого джазового альбома на "Декке", который имел большой успех. Так было с серией альбомов-переизданий на "Коламбии" – никто толком не верил в успех этой затеи, а серия просуществовала почти полтора десятилетия! Вторую мировую Авакян провел в армии, хотя непосредственно в боевых действиях и не участвовал. Вернувшись на "Коламбию" в 1946 году, он спродюсировал для лейбла массу значительных пластинок, и затем возглавил ее эстрадно-джазовое отделение (опять-таки потому, что никто больше не хотел брать это на себя – уточняет он с заметной самоиронией). Именно им сделаны эпохальные альбомы Louis Arstrong Plays W.C.Handy и Duke Ellington At Newport, которые вернули популярность временно забытым публикой Армстронгу и Эллингтону. И именно он привел на "Коламбию" Майлса Дэвиса, придав новый толчок его популярности. С 1959-го по 1962-й он работал на Warner Brothers, приведя компанию к процветанию, причем занимался он здесь тоже не только джазом – в частности, именно он подписал контракт с юными рок-н-рольщиками Everly Brothers. В 62-м он присоединился к RCA Victor, где продюсировал трубача Ала Хирта, саксофониста Пола Десмонда и одного из величайших музыкантов эпохи – саксофониста Сонни Роллинза. C 1963 года он больше не работал на крупные компании, продюсируя для них отдельные альбомы и выпуская также записи на небольших независимых лейблах. Эту работу он не прекращает и до сих пор, хотя, по собственному его признанию, "не так уж много записывает сейчас". Это и неудивительно: Джорджу Авакяну уже 82, и он торопится закончить книгу, суммирующую его опыт. "Раньше до написания книги все как-то руки не доходили" – поясняет он. Авакян всегда испытывал дружеские чувства к стране, где родился. Первым из крупных джазовых деятелей он посетил нашу страну еще в 1961-м, встречался с тогдашним советским "начальством культуры" и наводил "джазовые мосты". Вот как сам он об этом рассказывает: - Тогда готовился визит президента США Дуайта Эйзенхауэра в СССР, и я приехал предложить Министерству культуры организовать концертную программу к этому визиту, которому придавалось очень, очень важное значение. Меня приняла мадам Екатерина Фурцева, министр культуры СССР. Она сказала, что правительство СССР очень заинтересовано в культурных контактах, и спросила, кого из американских джазовых артистов я могу предложить. Я сказал – Луиса Армстронга. Советские официальные лица в таких случаях всегда спрашивали, почему? Вот и Фурцева спросила: "Почему?" Я объяснил: потому что он выдающийся музыкант, потому что он – живая история джаза, потому что он... Она сказала: "Нет, он будет слишком популярен в СССР". Не знаю, что именно она имела в виду – может, что популярность Сатчмо окажется столь велика, что люди, которые не смогут попасть на его концерты, выйдут на улицы и устроят революцию? Тогда я предложил Дюка Эллингтона. Она опять спросила: "Почему?" Я объяснил: потому что его оркестр – лучший в мире, потому что Дюк – превосходный композитор и пишет музыку, которую можно назвать классической музыкой джаза... Она сказала: "Нет, это будет слишком сложно для советских слушателей". Я попытался возразить, что советские слушатели прекрасно разбираются в самой сложной симфонической музыке, что же сложного может оказаться для них в творчестве Эллингтона – но она покачала головой и сказала "nyet". Тогда я предложил оркестр Бенни Гудмена – я в то время продюсировал программу о Гудмене и его музыке для радиосети NBC – и это предложение прошло. Вернувшись в Америку, я позвонил Гудмену и сказал, чтобы он готовился к турне по Советскому Союзу. Правда, визит Эйзенхауэра не состоялся по политическим причинам, но на следующий год мы с Бенни и правда отправились в СССР. Тур длился долго, но я тогда пробыл в СССР всего две недели: я должен был записать альбом "Бенни Гудмен в СССР", вернуться с записанным материалом в Америку и успеть выпустить альбом на RCA к моменту возвращения оркестра. Но получилось так, что записывающую технику-то мы с собой взяли, а планировавшихся двух звукоинженеров от RCA – нет, это было слишком дорого. Поехал один инженер из Ampex, компании, которая предоставила передвижные студийные магнитофоны. Конечно, он оказался совершенно некомпетентен в концертной стереозаписи, и поэтому мне пришлось просидеть в студиях RCA несколько месяцев, чтобы путем монтажа, сложной частотной коррекции и тому подобных трюков собрать хоть что-то из привезенных из Советского Союза пленок. К моменту возвращения Гудмена мы не успели, но тем не менее в декабре 1962 года эта запись вышла в виде тройного альбома на RCA – правда, под названием Benny Goodman in Moscow, так как руководство компании решило, что для многих покупателей в США название, где фигурировало бы слово USSR, будет слишком вызывающим и отрицательно скажется на продажах. К сожалению, никто никогда не переиздал эту запись на CD... Всего Авакян побывал в нашей стране восемь раз (в последний раз в 1992-м) и даже, единственным из американских граждан, был в период "перестройки и нового мышления" (в 1990 г.) удостоен ордена Ленина "за укрепление культурных связей между США и СССР". До сих пор он не может опомниться от удивления и выяснить, кто же из его московских друзей (а их у него много: от патриарха российской джазовой критики Леонида Переверзева до композитора и импресарио Юрия Саульского) был инициатором этого награждения – но орден хранит. Конечно, он заслужил и большего – не только за то, что в самый разгар сначала "оттепели", а затем "застоя" возил к нам первоклассных джазовых звезд, и каждый из таких приездов становился легендой, этапом в развитии самосознания джазовой аудитории в стране (Бенни Гудмен – 1962, Эрл Хайнс – 1966, Чарлз Ллойд, Кит Джаррет, Джек ДеДжоннет – 1967 и т.д.), но и за то, что в меру сил поддерживал и ободрял советских джазовых эмигрантов, которые с середины 70-х начали добираться до Нью-Йорка, где он живет. Дом Авакяна расположен в далеком северном пригороде Нью-Йорка – Ривердейле, что в Бронксе; это – почти сельская местность, и Джордж живет здесь в роскошном доме с собственным причалом у реки. Нет, такое богатство пришло к нему вовсе не от занятия продюсированием! Продюсирование – это для души, основные деньги семья Авакянов заработала... торговлей коврами. Автору довелось пообщаться с Джорджем Авакяном летом нынешнего года, когда в Нью-Йорке международная Ассоциация джазовых журналистов в очередной раз вручала свою премию Jazz Awards. Впрочем, общаться на церемонии, собравшей около сотни музыкантов и почти двести джазовых журналистов со всего света, было не просто, и через несколько дней мы встретились в дальнем западном пригороде Нью-Йорка, уже в штате Нью-Джерси, в городе Нью-Арке – там расположен уникальный в своем роде Институт джазовых исследований (Institute of Jazz Studies). Среди сотен полок с принадлежащей Институту уникальной коллекцией джазовой грамзаписи (она включает свыше ста тысяч пластинок) разговор, конечно, пошел в первую очередь о бесценном опыте Авакяна в продюсерской области. Как Вам кажется, в каком направлении идет развитие продюсерского искусства в нынешнее время? - Это сложный вопрос. Касательно его технического аспекта я мало что могу сказать, потому что в последние годы записываю очень немного. Да, кстати, я технологически и вообще не очень силен – я мог творить чудеса с ножницами в руках, работая над монтажом лент, но когда купил видеомагнитофон, сам подключить его к телевизору не смог (смеется). Однако мне кажется, что очень важная задача – упрощение процесса звукозаписи, потому что я беседую с очень многими продюсерами и музыкантами, и все они говорят, что усложнение технических условий записи сильно влияет на творческую сторону дела. Джордж Авакян у себя в офисе, 1947 г. фото Уильяма П. Готтлиба (Архив Библиотеки Конгресса США) Не только продюсеру, но и музыканту приходится держать в голове столько технических подробностей, что творческая сторона зачастую страдает. Однако тут тоже нельзя заходить далеко. Приведу пример. В 60-е годы я продюсировал один из альбомов Бенни Гудмена, а он, должен сказать, ненавидел микрофоны. И вот, во время одной из сессий, когда весь оркестр сидел, опутанный микрофонами, Бенни подошел ко мне и сказал: "А давай запишем так, как делали в старые добрые тридцатые: один микрофон посредине, вокруг аккуратно рассажен весь оркестр, естественный баланс – и все?" Я сказал: "Ну что ж, давай". Мы потратили много времени на рассаживание оркестра, на пробы – и, наконец, сделали запись одной композиции. Бенни прослушал буквально минуту, остановил ленту и сказал: "Знаешь что, давай-ка расставляй микрофоны обратно". И здесь есть еще один аспект: как мне кажется, в джазе, где существует такое количество различных направлений (различных не только стилистически, но и эстетически), теперь уже невозможно найти какую-то усредненную манеру продюсирования. Все теперь слишком сильно зависит от того, о каком направлении в джазе идет речь. И это тоже – следствие усложнения ситуации. Так что, главное мое чувство – искусство звукозаписи должно упроститься для того, чтобы дать больший творческий простор для продюсера и для музыканта. У Вас, как у продюсера, есть какой-то список сделанных Вами записей, которые Вы считаете наиболее значительными, наиболее важными? - Да что вы! (смеется). Невозможное дело. Их слишком много! Но... Конечно, определенные записи особенно дороги для меня по многим причинам. Например, Miles Ahead Майлса Дэвиса и Гила Эванса (Columbia, 1957, при участии саксофониста Ли Конитца, пианиста Уинтона Келли, басиста Пола Чэмберса, барабанщика Арта Тэйлора и др., а также оркестра Гила Эванса – прим. авт.). Это – запись, к которой я испытываю огромную любовь. Эта запись показала всему миру, что Майлс Дэвис – гораздо больше, чем просто би-боповый музыкант, кто-то, кто играет соло с небольшой группой, – и все. Это серьезнейший проект, запись, которая была призвана расширить аудиторию Майлса – и сделала это. Практически сразу он из чисто американского джазового солиста превратился в международную звезду с аудиторией, далеко выходящей за рамки узкого круга любителей джаза. Еще я могу назвать работу с Армстронгом, в первую очередь альбом Armstrong Plays W.C. Handy, записанный в 1954 году. Это был один из первых концептуальных, тематических альбомов, сфокусированных на творчестве одного только композитора, и, когда я предложил Армстронгу сделать такую запись, он загорелся: "Йе-э! Давай сделаем, давай сделаем!". Я всегда основывался на том, что лучший способ записи – "живой", концертный, если это возможно. И один из лучших выпущенных мной альбомов Эрролла Гарнера – как раз концертный, Concert By The Sea, который даже не я записывал – его записал какой-то армейский сержант, и менеджер Гарнера предложил мне пленку. Услышав оригинал, я воскликнул: "Вот оно!" – и в результате мы получили, вероятно, лучший альбом этого пианиста. И Сонни Роллинз – лучшая запись, которую нам с ним удалось сделать – это та, о которой люди не очень много знают, The Bridge (1962). Этот альбом вновь вернул его в музыкальный бизнес, потому что два года перед этим он не играл, и люди думали о нем как о каком-то странном отшельнике..., но этот альбом вновь заставил его карьеру двигаться. И затем эта замечательная запись Роллинза с музыкантами из группы Орнетта Коулмэна, с Доном Черри – запись, которая знаменовала поворот Роллинза к настоящему авангарду... (On The Outside, 1963 – прим. авт.). Ну и, конечно, знаменитая запись Дюка Эллингтона на Ньюпортском фестивале, та чудесная ночь, когда Дюк вернул популярность своему оркестру, когда его карьера началась буквально заново – ведь перед этим он почти потерял аудиторию и испытывал огромные трудности с поддержанием существования оркестра. Этот концерт и вышедшая вслед за ним пластинка позволили ему получить больше ангажементов, заработать больше денег и не только поддерживать оркестр в хорошей форме, но и вновь посвятить себя композиции. Дюк часто говорил мне: "Джордж, эта пластинка позволила мне начать писать музыку, такую музыку, к которой я не мог приблизиться много лет". И в самом деле, возвращение популярности оркестра позволило ему писать больше музыки и исполнять ее с оркестром, что привело в конце концов к написанию "Духовных концертов" (Ist Sacred Concert, 1965, и IInd Sacred Concert, 1968). - А есть ли в нынешнем поколении музыкантов кто-то, чью запись Вам хотелось бы спродюсировать и которая смогла бы быть столь же важной для джаза, как те записи, что Вы перечислили выше? - Мне трудно ответить на этот вопрос – прежде всего потому, что я не слишком знаком с нынешним поколением музыкантов. А по чести сказать, среди музыки тех, кого я все-таки знаю, я не слышу музыки такого уровня, как в былые дни. Даже, так скажем, – я слышу слишком мало музыки, которую в прежние дни сочли бы достойной записи. Ну посудите сами: когда я возглавлял поп-отделение Columbia и позднее – аналогичный департамент RCA, а это – 50-е и начало 60-х, взгляните, каков был выбор! Из каких музыкантов, свободных от контракта, мог я выбирать? Из саксофонистов – Лестер Янг, Бенни Картер, Коулмен Хокинс, Сонни Роллинз, в конце концов – Джон Колтрейн... И оглянитесь кругом сейчас, в наши дни. Джеймс Картер? Он играет очень много нот, производит огромное количество шума, может делать так: и-и-и-и-и-и-и-и! – и все кричат: "Удивительно, удивительно, удивительно!" Но это не музыка. И этот, сын старины Дьюи Редмэна, – Джошуа Редмэн. Почти то же самое! В музыке потеряно самое главное – собственно музыка. А пресса чувствует, что должна по-прежнему находить и превозносить новых артистов. И так происходит в последние двадцать лет. Возьмите прессу десятилетней давности и посчитайте, сколько музыкантов из тех, кого они превозносили тогда, остаются на сцене сейчас. Очень немногие могут выдержать соревнование, которого требует от них жизнь – соревнование не только с теми, кто находится на сцене сейчас, но и с гигантами прошлого. Музыкант, приходящий на сцену в наши дни, сталкивается с огромной проблемой – он должен прежде всего достичь уровня тех, кто был на сцене до него, кого уже нет, но от кого остались превосходные записи; а кроме того, он должен выдерживать и огромную конкуренцию со своими современниками. Это очень трудная задача, и я не думаю, что так уж много музыкантов осознает ее во всей ее неподъемности. Я помню, как в 60-е разговорился с одним молодым саксофонистом. Я спрашивал его о том, чье творчество вдохновляет его, и произнес прозвище Bird. Он не знал, кто такой "Птица". Я сказал: да это же Чарли Паркер! Но парень не имел ни малейшего представления о том, что был такой Чарли Паркер. А ведь этот парнишка, как и "Птица", играл на альт-саксофоне. Ему было около двадцати, и он просто играл себе, не задумываясь о том, на чем, на каком фундаменте стоит его игра. Теперь все изменилось, и большинство музыкантов просто погребены под грузом прошлого. Но это и не может быть иначе – уж очень специфический период у нас позади. Это что-то почти неслыханное в истории искусства: в очень короткий период последовало фантастически быстрое развитие одного вида искусства, джаза, давшее огромное количество великих музыкантов. Возьмем тот же саксофон. Году в 1923-м саксофон – инструмент для комических представлений. В 24-м Луи Армстронг переезжает из Чикаго в Нью-Йорк и присоединяется к оркестру Флетчера Хендерсона. В декабре 1924-го молодой Коулмен Хокинс под влиянием идей, заложенных в игре Армстронга, уже играет на саксофоне соло в очень интересном стиле, и за 1925-27 годы игра на саксофоне повсеместно изменяется совершенно. Это касается только одного инструмента! Или возьмем развитие оркестров. В середине 20-х все они, за исключением оркестра Хендерсона, все еще угловаты и неуклюжи. И какое бурное, какое фантастическое развитие в конце 20-х – начале 30-х! Какая эстетика развивается, как много открывается путей! Появляется оркестр, которому почти невозможно следовать, его можно только имитировать – оркестр Дюка Эллингтона. Кстати, я должен заметить, что наиболее интересное развитие идей Дюка я слышал в Москве – это был оркестр Олега Лундстрема. Это удивительно: Олег, совсем юный, покупает в Харбине пластинку Дюка, и она меняет всю его жизнь... Так вот, это только одно направление, и все его развитие почти от нуля и до высших форм укладывается всего в несколько лет – а возьмите всю панораму в целом! Какой фейерверк стилей и направлений – бибоп, cool Западного побережья, различные направления дальнейшего развития бопа – и все это на протяжении очень небольшого временного отрезка. Буквально сорок лет, с 1925 по 1965, – какое титаническое развитие, какие небывалые по интенсивности изменения, какой взлет мышления, идей, техники игры. Увы, но в последние десятилетия я не вижу такого развития. Я больше не вижу настолько интересных музыкантов. То есть, появляются музыканты, которые интересны тем или этим элементом творчества, но совокупность этих элементов больше не дает развития музыки, во всяком случае – настолько же быстрого, как это было. Джаз, как мне кажется, перестал развиваться. Мне прискорбно говорить такие вещи – мне, который всю жизнь считал себя авангардистом и остро интересовался авангардом. Я ведь был женат на академической скрипачке, которая много исполняла авангардной музыки и привнесла в мою жизнь интерес к академическому авангарду. Но, я просто больше не слышу в новой музыке того, чего не слышал бы раньше! Я начинаю говорить, как мой отец, который любил повторять: "жизнь в старые дни была лучше". Но, быть может, он был прав? Автор выражает благодарность президенту Ассоциации джазовых журналистов Ховарду Мэнделу и историку джаза Теренсу Рипмастеру, благодаря любезной помощи которых стало возможным это интервью. взято с сайта: http://www.625-net.ru/archive/z0701/dgaz.htm также см. : http://jazz.dat.ru/mag/123/interview.htm

Shakira featuring Wyclef Jean: Hips Don't Lie