ТАНЕЦ С САБЛЯМИ

[Kentavr-2]

ТАНЕЦ С САБЛЯМИАвтор- Михаил ВеллерИстория советской музыки создавалась на пятом этаже гостиницы"Европейская", в буфете. Это был самый музыкальный буфет в мире.Филармония находится прямо напротив, через улицу, и музыкантынеукоснительно забегали в этот буфет до репетиции, после репетиции, аиногда и вместо репетиции. Для большей беглости пальцев и бодрости духа. Атакже после концерта, перед концертом, и просто так, по привычке. И свои,и заезжие - это было почти как ритуал. Любая буфетчица с "Крыши" знала омузыкантской жизни города больше, чем директор Ленфилармонии или секретарьСоюза композиторов. Музыкантов здесь знали, уважали и прощали им многиеартистические выходки - творческие натуры... слава города! Здесь неспрашивали, что надо посетителям - их считали по головам и наливали по стоконьяку, если до работы, а если после - то по сто пятьдесят. А сто граммконьяка стоили в те времена рубль.А поскольку Ленинград был городом более филармоноцентрическим, нежелитеатроцентрическим, в отличие от Москвы, что давно отмечено, и именно вфилармонии собирался свет и происходили бомонд, то все обсуждаемые тамистории автоматически становились достоянием Невского и входили в переченьтем, рекомендуемых к беседе меж людьми образованными и не чуждымиискусств.А Герой Социалистического Труда и Лауреат до черта всяких премий АрамИльич Хачатурян, личный большой друг Мравинского, Рождественского ипрочих, был там, на улице Бродского угол Невского, стойка бара от лифтанаправо, гостем постоянным и музыкальному Ленинграду вполне родным. Он былчеловек знаменитый, гость желанный, широкая душа, кавказской общительнойщедрости - в доску свой от Москвы и Ленинграда до родной Армении, неговоря уже о Франциях и Испаниях, из которых просто не вылезал...Вот в Испании как-то на гастролях, проходивших с огромным успехом - -испанцы вообще народ музыкальный, а музыку темпераментную, огневую, ценитьумеют в особенности, - его устроители и спрашивают: что бы он хотел ещеувидеть или получить в Испании, они будут рады сделать великому изамечательному композитору приятное, услужить, одарить, устроить,расстелиться под ноги, не ударить в грязь лицом, и прочие цветастыелатинские изъявления.Хачатурян, в свою очередь, был в быту человек скромный, достойнонесущий свое величие и славу. Принимали его по высшему разряду, и желатьон мог только птичьего молока. Но молока он не употреблял, любимым егонапитком был, напротив, коньяк "Арарат". Поэтому он развел руками,поблагодарил хозяев, подумал, и, в порядке ответной любезности накомплименты своему несравненному гению отвечал, что Испания, в которой онимеет честь выступать, является родиной величайшего художника двадцатоговека Сальвадора Дали, лидера и славы мировой живописи и его кумира. Иникаких таких желаний у него, восхищенного баснословным испанскимгостеприимством, нету и быть не может; вот разве только он был бы радвстретиться и познакомиться с мэтром Сальвадором Дали, дабы личнозасвидетельствовать ему свое глубочайшее почтение и даже попроситьавтограф на альбом с репродукциями.При этом заявлении устроители слегка меняются в лице; переступают сноги на ногу... Потому что Дали славился непредсказуемой эксцентричностью,и просьба эта вовсе не факт, что выполнима... Более всего она невыполнимапо той простой причине, что Дали живет в Америке. В Испанию он изредканаезжает.Но все устроилось со сказочной быстротой и пугающей легкостью.Заокеанский Дали благосклонно выслушал по телефону пожелание встречи иответил, что он поклонник великого композитора и почтет за счастье принятьего в своем скромном испанском жилище в любое время, какие разговоры. Радиэтого счастья он бросит все дела, которых у него, в сущности, и нет, комуон нужен, бедный старый художник, и сейчас же едет в аэропорт и садится всамолет. Скажем, завтра? Допустим, в два часа дня? Если это устроитконгениального композитора Хачатуряна, то он, скромный малевальщик Дали,безвестный неудачник, будет весь остаток своих дней счастлив, совершенносчастлив, что его ничтожная особа может представлять какой-то интерес длятакого гиганта и светила мировой музыки.И потрясенный до потери пульса импресарио передает это приглашениеХачатуряну, с испанским тактом давая понять, что слава Хачатурянапревзошла уже вовсе все мыслимые и немыслимые пределы, если сам мэтр Дали!который способен послать куда подальше любого президента - просто так, поднастроение и для скандальной саморекламы! - так высоко ценит Хачатуряна.И назавтра без трех минут два лимузин правительственного классапривозит Хачатуряна с импресарио, секретарем и переводчицей к воротамбелокаменного мавританского замка Дали, с башенками, шпилями, зубцами ифлажками. Привратник и охранник в ослепительных ливреях распахивают воротаи сообщают, что хозяин уже ждет, и его пожелание - провести встречу наинтимном, семейном, можно сказать, уровне, поэтому переводчик не нужен,ведь у монсеньора Дали жена тоже русская, и машина тоже не нужна, потомучто монсеньор Дали распорядился отвезти гостя после встречи обратно насвоей машине. Который тут из вас синьор Хачатурян? Сделайте честь, синьор,проходите. Нет-нет, остальных принимать не приказано.Остальные пожимают плечами и не удивляются, потому что все это вполнев духе Дали. Они пожимают Хачатуряну руку, желают хорошо провести время,передают приветы своему великому земляку, и уезжают.А Хачатурян сопровождают по мраморной аллее в замок. На крыльце емуотвешивает поклон уже просто какой-то церемониймейстер королевского двора,и Хачатурян начинает сомневаться: правильно ли он одет, может быть,уместнее было бы явиться в смокинге... но его же об этом не предупреждали,да и время дневное, встреча неофициальная... да он и сам, в конце концов,великий человек! чего там...Церемониймейстер приглашает его в роскошный приемный зал - белаялепка, наборный паркет и зеркала, - предлагает садиться и вещаетпо-испански, что монсеньор Дали сейчас выйдет вот из этой двери. В этотсамый миг старинные часы на стене бьют два удара, церемониймейстеркланяется и исчезает, закрыв за собой двери.И Хачатурян остается в зале один.Он сидит на каком-то роскошном златотканом диване, не иначе изгарнитуров Луи XV, перед ним мозаичный столик, и на этом столике изящнорасположены армянские коньяки, испанские вина, фрукты и сигары. А в другомуглу зала большая золотая клетка, и там ходит и распускает радужный хвостпавлин.Проходит минута, и другая. Зная, что пунктуальность в Испании непринята ни на каком уровне, Хачатурян оживленно осматривается по сторонам,приглаживает волосы и поправляет галстук. Очевидно, жена Дали Гала тожебудет, раз не требуется переводчик. Он заготавливает вступительные фразы иоттачивает тонкие комплименты.В десять минут третьего он полагает, что, в общем, с секунды насекунду Дали уже зайдет, и прислушивается к шагам.В четверть третьего садится поудобнее и выбирает сигару из ящичка.Выпускает дым и закидывает ногу на ногу.В двадцать минут третьего он начинает слегка раздражаться - какоголешего, в самом деле... сам же назначил на два часа! - наливает себе рюмкуконьяка и выпивает.В половине третьего он наливает еще рюмку коньяка и запивает еебокалом вина. Щиплет виноград!..Налицо все-таки нарушение этикета. Хамство-с! Что он, мальчик? Онвстает, расстегивает пиджак, растягивает узел галстука, сует руки вкарманы, и начинает расхаживать по залу. С павлином переглядывается.Дурная птица орет, как ишак!А часы исправно отзванивают четверти, и в три четверти третьегоХачатуряну эта встреча окончательно перестает нравиться. Он трогает ручкудвери, из которой должен выйти Дали - может, церемониймейстер залыперепутал? - но дверь заперта. И Хачатурян решает: ждет до трех - и уходитк черту. Что ж это за безобразие... это уже унижение!Ровно в три он нервно плюет на сигарный окурок, хлопает на посошокрюмочку "Ахтамара" и твердо ступает к двери.Но оказывается, что эта дверь, в которую он входил, тоже не хочетоткрываться. Хачатурян удивляется, крутит ручку, пожимает плечами. Онпробует по очереди все двери в этом дворцовом покое - и все они заперты!Он в растерянности и злобе дергает, толкает, - закрыли! Тогда он дляулучшения умственной деятельности осаживает еще коньячку, ругается вслух,плюет павлину на хвост, сдирает галстук и запихивает в карман...Он ищет звонок или телефон - позвонить камердинеру или кому там.Никаких признаков сигнализации.Может, с Дали что-нибудь случилось? Может, он не прилетел? Но ведь -пригласили, уверили... Сумасшествие!А жрать уже, между прочим, охота! Он человек утробистый, этиудовольствия насчет пожрать любит, а время обеденное: причем он специальнозаранее не ел, чтоб оставить место для обеда с Дали - по всему обед-тодолжен быть, нет?Присаживается обратно к столику, выбирает грушу поспелее, апельсиномзакапывает рубашку, налегает на коньяк, фрукты... В туалет надобно выйтиАраму Ильичу. А двери заперты!!!Никакие этикеты и правила хорошего тона уже неуместны, он стучит вовсе двери, сначала застенчиво, а дальше - просто грохочет ногами: никакогоответа. Тогда пытается отворить окна - или покричать, или уж... того... Нострельчатые замковые окна имеют сплошные рамы, и никак не открываются.Хачатурян начинает бегать на своих коротких ножках по залу иматериться с возрастающим напором. И к четырем часам всякое терпение егоиссякает, и он решает для себя - вот ровно в четыре, а там будь что будет!да провались они все!А на подиуме меж окон стоит какая-то коллекционная ваза, мавританскаядревность. Красивой формы и изрядной, однако, емкости. И эта ваза всеболее завладевает его мыслями.А часы бьют четыре раза, и с последним ударом врубается из скрытыхдинамиков с оглушительным звонок "Танец с саблями!" Дверь с громомраспахивается - и влетает верхом на швабре совершенно голый Дали, маша надголовой саблей!Он гарцует голый на швабре через весь зал, маша своей саблей, кпротивоположным дверям - они впускают его, и захлопываются!..И музыка обрывается.Входит церемониймейстер и объявляет, что аудиенция дана.И приглашает к выходу.Остолбеневший Хачатурян судорожно приводит себя в порядок, справляясьс забрызганными брюками. На крыльце ему почтительно вручают роскошный,голландской печати, с золотым образом, альбом Дали с трогательной надписьюхозяина память об этой незабываемой встрече.Сажают в автомобиль и доставляют в отель.По дороге Хачатурян пришел в себя и хотел выкинуть к черту этотпоганый альбом, но подумал и не стал выкидывать.А там его ждут и наперебой расспрашивают, как прошла встреча двухгигантов. И он им что-то такое плетет о разговорах про искусство, стараясьбыть немногословным и не завраться.В тот же день полное изложение события появляется в вечерних газетах,причем Дали в простительных тонах отзывается об обыкновении гостя из дикойРоссии использовать в качестве ночных горшков коллекционные вазыстоимостью в сто тысяч долларов и возрастом в шестьсот лет.Так или иначе, но больше Хачатурян в Испанию не ездил.

[Guest Bingool]

Что за чепуха, Kentavr-2? :lol: Люди разные бывают....впрочем как и взгляды на такое понятие как "культура". У Михаила Веллера танец с саблями ассоциируеться с голым Дали скачущим верхом на швабре.

[kentavr]

Бингул, все ок , но статья прикольная :lol:

[Artur]

Da fignya polneishaya, Xachaturyan vstrechalsya s Dali imenno v Ispanii! :yes:prikol prikolom, no zachem je tak jestoko nad odnim iz samix velikix kompozitorov 20 veka.