Мифы красной старины

[Vaspur]

Мифы красной старины

"НВ"

Завтра 7 ноября, некогда светлейший праздник огромной советской страны. Десяткам миллионов бывших советских людей он все еще памятен. Разве можно забыть, как собирался народ порайонно, поквартально, школами, вузами, заводами... Собирался, чтобы с песнями, плясками пройтись по улицам родного города, поселка, села. Чтобы весело, бодрым “ура” поприветствовать большое, малое и малюсенькое начальство. А потом разойтись по квартирам и теплым компаниям, чтобы помянуть за рюмкой с дефицитной колбасой и сам праздник, и его зачинателей. Заметим, помянуть отнюдь не всегда добрым словом...

Время ушло. Мертворожденная система исчерпала себя и канула в туман времени. Остались только нематериальные воспоминания, произведения искусства, книги и документы. И рецидивы. А еще мифы. Даже рухнувший “железный” занавес их не покол######, несмотря на всю очевидную нелепость многих из них. Таких мифов сотни, может, даже больше, чем в Древней Греции.

Представляем вниманию читателей несколько советских, революционных мифов, которые собраны в замечательном сборнике “Мифы красной старины”, вышедшей недавно в Москве.

Если Каплан и муЧила совесть, то только три дня

Вот одна из достаточно распространенных версий об истории покушения террористки Каплан на жизнь Ленина. Многим людям старшего поколения памятна не раз слышанная и широко распространенная в массах трогательная байка о том, как раненный террористкой Ленин одним мановением слабеющей руки остановил разъяренную толпу, которая хотела тут же на месте растерзать гнусную политическую авантюристку. Великий вождь мирового пролетариата велел сохранить ей жизнь, дабы была она живой очевидицей торжества большевистских идей и чтобы до конца дней своих ее мучила совесть. Вот такой суд был учинен над ярым врагом революции, покусившимся на святая святых — жизнь Ленина. И жила после этого Каплан долго-долго, палимая неумолимой совестью. В советской прессе эту версию не подтверждали и не опровергали: было не принято писать о дальнейшей судьбе Каплан после ее ареста. Лишь крайне редко, вскользь и невнятно сливали народу скудные, чаще ложные и малоубедительные сообщения. В результате в общественном сознании цепко укоренился миф о великодушии вождя. На самом деле все обстояло не так.

Протокольно: 30 августа 1918 года Каплан стреляла в Ленина, а 3 сентября того же, 1918 года была расстреляна по постановлению коллегии ВЧК. Таким образом, если и мучила ее совесть, то всего лишь три дня — ровно столько, сколько жила она после покушения.

Фани Ефимовна Каплан, она же Ройтблат, родилась в Волынске, родители ее в 1911 году эмигрировали в Америку, Каплан же развернула в России активную политическую деятельность, стала революционеркой правоэсеровского толка.

После покушения, находясь в застенках ВЧК, Каплан вела себя весьма дерзко и вызывающе. Интересно, что на первом же допросе в кабинете заместителя председателя ВЧК Я. Х. Петерса присутствовал член коллегии ВЧК В.А.Аванесов (Мартиросян). Допрос поочередно вели также старый большевик В.Э.Кингисепп, представитель Наркомюста М.Ю.Козловский, завотделом ВЧК по борьбе с контрреволюцией Н.А.Скрыпник и другие.

Вот что пишет в своей книге, посвященной организации охраны Ленина, Н.И.Зубов: “Чекист И.А.Фридман вспоминал, что во время допроса Каплан Я.Х.Петерсом присутствовал Яков Михайлович Свердлов... Каплан, продолжая отказываться отвечать на вопросы, сказала: “Я сидела в царских тюрьмах, жандармам ничего не говорила и вам ничего не скажу...” Затем истеричным тоном закричала: “Убила я его или нет? Жив он или нет?” После этих слов по ее адресу раздались возгласы возмущения. А товарищ Свердлов своим чеканным голосом воскликнул: “Да, да, наш дорогой товарищ Ленин жив и будет жить!” Каплан как сумасшедшая вскочила со стула, схватилась за волосы”.

Некоторые данные, связанные с историей покушения на Ленина, которые приводит Н.И.Зубов, вызывают по меньшей мере недоверие, а порой и недоумение. Вот что он пишет: “Когда Владимира Ильича привезли в Кремль, он не стал ждать, пока принесут носилки, сам поднялся по лестнице на третий этаж”. На той же странице, буквально через несколько строк читаем: “Врачи вспоминали, что в те часы Ленин был на грани между жизнью и смертью: из раненого легкого кровь заполняла плевру, пульса почти не было”. Здесь, как мы видим, очевидное противоречие. И еще: находясь между жизнью и смертью, с почти отсутствующим пульсом никак невозможно без носилок самому подняться на третий этаж. Даже Ленину!

Тот же Н.И.Зубов далее пишет: “До последнего дня своей жизни В.И.Ленин интересовался важнейшими событиями. 19 и 20 января 1924 года Надежда Константиновна читала ему резолюцию XIII партийной конференции. Слушал Владимир Ильич очень внимательно, задавая иногда ей вопросы. 20 января Н.К.Крупская читала ему из “Известий” отчет об открытии XI Всероссийского съезда Советов. Особенно понравилась Владимиру Ильичу речь на съезде неграмотной крестьянки села Бесоновки Пензенской губернии Е.М.Борисовой...” и т.д. и т.п. И все это за день до смерти!

А сейчас обратимся к другим источникам. Вот что писал в своих воспоминаниях о последней стадии болезни Ленина один из лечащих профессоров Авербах: “Положение было истинно трагическое. Человек, который своим словом приводил в состояние экстаза массы и убеждал закаленных в дискуссиях борцов и вождей, человек, на слово которого так или иначе реагировал весь мир, — этот человек не мог выразить самой простой, примитивной мысли”.

Вот типичный пример информационных противоречий и разнотолков, которые стали благодатной почвой для зарождения в массах собственных версий политических событий, в частности версии о даровании Лениным жизни Каплан.

Террористка понесла заслуженную кару, потому что терроризм страшен и отвратителен. Он античеловечен. Но не менее отвратительна ложь, особенно когда она затаена за маской правды. Впрочем, есть во всей этой истории нечто такое, что невольно приводит к другой парадигме — к другому выстрелу, громким эхом прокатившемуся по истории.

В 1878 году другая революционерка-террористка Вера Засулич в упор стреляла в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, таким образом выразившая протест против сечения розгами землевольца Архипа Боголюбова (настоящее имя Алексей Емельянов). Это был опытный пропагандист, один из организаторов Казанской демонстрации. За активную революционную деятельность он был приговорен к 15 годам каторги, где в дальнейшем сошел с ума.

Ф. Ф. Трепов оставил по себе недобрую память, но, конечно, никак не заслуживал пули террористки.

Покушение на жизнь градоначальника вызвало широкий общественный резонанс. На громком судебном процессе защитником Веры Засулич выступил известный судебный деятель, криминалист и писатель А. Ф. Кони. В своей обличительной речи он развенчал неблаговидную роль Трепова, по личному указанию которого Боголюбов был подвергнут унизительной процедуре экзекуции за неснятие шапки перед градоначальником. Вере Засулич был вынесен оправдательный приговор. После этого судебного процесса А.Ф.Кони был переведен на пост председателя гражданского департамента Судебной палаты, в последующем стал сенатором и членом Государственного совета.

Весьма благополучно после суда сложилась и судьба оправданной террористки. Она стала одной из учредительниц “Черного передела”, принимала участие в создании группы “Освобождение труда”, сотрудничала в ее изданиях. Являлась членом редколлегии газеты “Искра”, работала в научно-политическом социал-демократическом журнале “Заря”, выходившем в Штутгарте под редакцией Ленина, Плеханова, Аксельрода, Мартова и самой Засулич. Ее перу принадлежат работы о Вольтере и Руссо. Выступая под псевдонимом И.М.Каренин и В.Иванов, написала ряд очерков, изданы ее воспоминания.

Так по-разному сложилась в общем-то похожая и в то же время непохожая судьба двух женщин-террористок, выстрелы которых долгим эхом раскатились по истории. А мифы и легенды, рожденные в стране гегемонии, все еще тлеют в ожидании очистительной правды.

ЧАПАЕВА УБИЛ ТРОЦКИЙ?

7 ноября 1934 года, 70 лет назад, в кинотеатрах СССР состоялась премьера “фильма всех времен и народов” — “Чапаев”.

На роль Анки-пулеметчицы режиссеры Васильевы без проб пригласили Варвару Мясникову. В романе Фурманова Анка — персонаж эпизодический, а в фильме она вышла на первый план. Как гласит легенда, сам Сталин дал ЦУ к будущему фильму. Он считал, что главным нужно сделать комдива Чапаева — показать его близость к народу. И непременно вплести в сюжет любовную линию, чтобы показать роль женщины на войне.

Тут и родилась идея придумать боевую подругу Петьке (Анкой ее назвали в честь жены Фурманова). В жизни никаких любовных отношений у Марии с Петром Исаевым (прототипом Петьки) не было. Да и настоящий Петька в жизни был не рядовым (как в фильме), а кадровым офицером. Он любил жену и был верным мужем. Фильм “Чапаев” его жена смотрела уже вдовой, была шокирована. Написала письмо Сталину с требованием разобраться. А вскоре, не перенеся “позора”, покончила с собой.

Чапаев же в фильме не отвлекается на женщин, а в реальности сгорал от любви. Обеих его жен звали Пелагеями. Первая его бросила. Вторая была вдовой его друга.

В реальности Чапаев погиб в сражении (потомки считают, что его убрали по приказу Троцкого), а не утонул, как показано в фильме.

Гибель Чапаева снимали на Волге. По сценарию Чапаев погибал в бурной реке, но потом решили не создавать ощущения, что Чапаева губит стихия. Съемки этой сцены оказались драматичными и для исполнителя роли. Дублей делали много, и Бабочкин согревался водкой (снимали весной, вода в Волге ледяная). Простуда актера миновала, но от вынужденных возлияний у него открылась страшная язва, которая мучила его до конца жизни...

Режиссеры опасались, что заканчивать фильм гибелью Чапаева слишком пессимистично, поэтому сняли еще два варианта финала. Первый — по освобожденному Лбищенску маршируют войска красных. Раненых Анку с Петькой везут мимо, на их лицах радость, за кадром слова Чапаева: “Счастливые, говорю, вы с Петькой. Молодые. Вся жизнь впереди”.

Второй финал поехали снимать на родину Сталина — город Гори. В кадре — красивый яблоневый сад, в котором Анка играет с детьми. К ним подходит Петька, он уже возглавляет стрелковую дивизию. И вновь за кадром голос Чапаева: “Вот поженитесь, работать вместе будете. Война кончится, великолепная будет жизнь. Знаешь, какая жизнь будет? Помирать не надо!”

Но эти снятые куски так и не вошли в фильм, решили: “После смерти Чапаева нельзя говорить ни о чем”.

* * *

Фильм планировали выпустить на большой экран к ноябрьским праздникам, но судьбу картины должен был решить Сталин, который вместе с Политбюро смотрел “Чапаева” поздно вечером 4 ноября. Как пишет в воспоминаниях Шумяцкий, командовавший тогда культурой, сначала Сталин сурово смотрел на экран, когда же увидел, как в одной сцене Чапаев спрашивает Фурманова: “А как думает комиссар?” — вождь понимающе отреагировал: “Это он его прощупывает”.

Фильм Иосифу Виссарионовичу так понравился, что он стал смотреть его регулярно. По отчетам Шумяцкого, к 9 марта 1936 года Сталин посмотрел картину 38 раз! На этом записи обрываются — Шумяцкого арестовали и расстреляли.

Анекдоты о Чапаеве:

— Василий Иваныч, белого привезли!

— Сколько ящиков?

***

— Василий Иванович, Анка к белым ползет!

— Не стреляй, Петька! Это наше бактериологическое оружие!

***

Сидят, значит, Василий Иванович с Петькой, выпивают, тут Петька и говорит:

— Ты, Василий Иванович, много не пей, тебе завтра еще пол-Урала переплывать.

Упорный самоубийца

Новый взгляд на роман “Как закалялась сталь”, вошедший во все школьные учебники по литературе, категорически разнится с прежним. По мнению не только литературоведов, но и психологов - это суицидальное произведение о медленном и упорном самоубийстве, роман о влечении к смерти. Корчагина раздражает жизнь как таковая. Само созидание для него невозможно без разрушения и саморазрушения.

По легенде, Николай Островский сам романа “Как закалялась сталь” не писал. Точнее, начал, но потом резко ухудшившееся состояние здоровья не позволило ему продолжить, и в результате писатель вынужден был надиктовывать текст. Эта история подробно описана в самом же романе — так Корчагин пишет своих “Рожденных бурей”. Сомнения в истинности этой версии возникли сразу, как только в руки исследователей попали черновики — они этой легенде не соответствовали. Тогда появилась версия, что Островский создал только персонажей и сюжетную канву, а дальше другие люди по его сюжету написали роман как “учебник жизни”. Наиболее вероятными авторами считаются Марк Колосов и Виктор Кин. С рассказами Колосова роман сближают сюжетные ходы и схожие персонажи — молодые комсомольцы; с романом Кина “По ту сторону” — общая проблематика и диалоги. Оба они, кстати, выступили еще и как редакторы книги Островского