Оганес Баграмян

[Pandukht]

Операция “Анадырь”: на Кубу и обратно

О собственно военно-фронтовой деятельности маршала О. Баграмяна много написано, гораздо менее известна его деятельность в качестве руководителя Тыла ВС СССР.

Несовершенство и патриархальность системы тылового обеспечения Красной армии со всей остротой проявились уже летом 1941 года. Уроки были учтены много позже...

...В 1958 году была проведена первая всеармейская научная конференцию по тылу. После этой конференции в ЦК КПСС наконец решили воссоздать тыл по новой модели. Руководить Тылом ВС СССР было поручено маршалу Ивану Баграмяну.

Он стал главным военным тыловиком в государстве в условиях, когда буквально все оборонные ресурсы СССР направлялись на создание и производство ракетно-ядерного вооружения. Полководец понимал, что без надежного Тыла не получится обучить, одеть, накормить войска. И маршал смело поднял вопрос о проведении настоящей тыловой реформы в армии.

В период массового сокращения Вооруженных сил именно по инициативе Баграмяна были созданы трубопроводные войска для обеспечения войск горючим. Можно только представить, какие трудности потребовалось преодолеть маршалу для того, чтобы в этом убедить первого секретаря ЦК КПСС Никиту Хрущева и руководство Минобороны.

Постепенно за несколько лет благодаря энергии и большому личному авторитету Ивана Баграмяна была воссоздана тыловая структура в Вооруженных силах, которую предложил в свое время генерал армии Хрулев. Во всех видах и родах войск вновь появились штабы Тыла.

В самом же штабе Тыла ВС СССР под руководством маршала Баграмяна шла активная отработка теории и практики обеспечения войск в условиях возможной новой широкомасштабной войны с применением ракетно-ядерного оружия, массовых ударов авиации.

Создание в 1959 году нового вида Вооруженных сил СССР — Ракетных войск стратегического назначения поставило перед Иваном Баграмяном новые гигантские проблемы. Пришлось заново создавать всю огромную и технически сложнейшую инфраструктуру. Все было новым и неизведанным. Строились позиционные районы для размещения баллистических ракет с ядерными боеголовками, подземные командные пункты, защищенные от ударов ядерного оружия.

Особенно тяжело пришлось Ивану Баграмяну в 1962 году, во время проведения операции “Анадырь”, в ходе которой на Кубу были морем из СССР перевезены три полка баллистических ракет средней дальности Р-12, два полка БРР-14. Они с острова могли лететь на дальность от 2 до 4,5 тыс. км и поразить все важнейшие объекты на территории США. Ракетную ударную группировку прикрывали четыре отдельных мотострелковых полка, три отдельных дивизиона тактических ракет с ядерными боеголовками “Луна”, два полка фронтовых крылатых ракет, вертолетный полк, эскадрилья Ил-28, эскадра разнородных сил ВМФ СССР, две дивизии ПВО со 144 пусковыми установками зенитных ракетных комплексов С-75, радиотехнические войска, части обеспечения.

Переброску такой массы советских войск на Кубу можно сравнить по масштабам с высадкой союзников в 1944 году на побережье Франции, когда они форсировали Ла-Манш. Однако “Анадырь” оказался значительно сложнее из-за того, что при абсолютной секретности 51 тыс. военнослужащих масса боевой и специальной техники перебрасывалась морем на расстояние более 10 тыс. км. При этом не было никаких промежуточных береговых баз обеспечения и ремонта.

Штаб Баграмяна работал в абсолютной секретности. Даже запрещались телефонные переговоры с портами в Кронштадте, Лиепае, Балтийске, Севастополе, Феодосии, Николаеве, Поти, Мурманске, где размещались тыловые группы по отправке войск. Связь поддерживалась только через систему посыльных офицеров. На погрузку одного морского транспорта отводилось до 3 суток. Один мотострелковый полк грузился на три грузовых и два пассажирских судна. Для перевозки одной дивизии ПВО требовалось 12 судов водоизмещением от 15 до 17 тыс. тонн.

Но и это еще не все. Личный состав из соображений секретности требовалось переодеть в гражданскую одежду. Генералы, офицеры и солдаты плыли на Кубу как мирные советские туристы. По прибытии войск и техники на остров была создана система материального обеспечения советской группировки. За несколько первых месяцев к боевым порядкам частей тыловики проложили 350 км шоссейных и грунтовых дорог, подъездных путей. Только за четыре месяца в войска из портов было подвезено 300 тыс. тонн различных грузов. После благополучного завершения Карибского кризиса на Баграмяна свалилась новая забота: нужно было везти очень многое из доставленного на Кубу обратно в СССР. Можно только представить, какие стрессы при этом пережил далеко не молодой маршал, которому лично в любое время суток докладывали о приходе в наши порты транспортов с Кубы.

До 1968 года Баграмян возглавлял Тыл ВС СССР. Рапорт об освобождении от должности 70-летний маршал подал министру обороны Андрею Гречко вскоре после 23-й годовщины Победы...

Карен Микаэлян

[Pandukht]

Незабываемые встречи

Из воспоминаний бывшего курсанта Киевского танкотехнического училища им. С. К. Тимошенко, ныне полковника в отставке Степаняна Михаила Аванесовича

Это было ровно 55 лет назад, в далеком 1955 году. Помнится, в тот год на Украине зима холодная стояла, и в Киеве февраль выдался очень морозным.

Будучи курсантом Киевского танкотехнического училища имени С. К. Тимошенко, мне посчастливилось лично представляться нашему легендарному соотечественнику, тогда еще генералу армии Ивану Христофоровичу Баграмяну. Наш полководец в то время занимал должность главного военного инспектора Вооруженных сил и возглавлял комиссию по инспектированию войск Киевского военного округа, которым командовал тогда генерал армии В. И. Чуйков.

Дежурный по роте

Накануне меня вызвали из учебного корпуса к командиру роты майору Анатолию Березкину, который, зная о предстоящем посещении нашего подразделения И. Х. Баграмяном, приказал именно мне как армянину заступить дежурным по роте. Я же был в это время сержантом - командиром отделения курсантов.

Многое уже, конечно, позабыто, ведь прошло более полувека, но хорошо помню, как после досконального инструктажа, проведённого командирами батальона и роты, я всю ночь тренировался у зеркала: как буду отдавать воинскую честь, как представляться нашему прославленному земляку.

И вот наступил долгожданный момент. В сопровождении большой группы генералов И. Х. Баграмян вошел в нашу роту, где его и встретил командир нашего курсантского батальона - Герой Советского Союза полковник Рафтопулло Анатолий Анатольевич (грек по национальности). Затем доложил командир роты, после чего, естественно, волнуясь, уже представился я: «Товарищ генерал! Дежурный по 3-й курсантской роте сержант Степанян».

И. Х. Баграмян прошел в спальное помещение, на выдержку сам проверил, в каком состоянии постельная принадлежность у курсантов (по рассказам офицеров, служивших под его началом в годы войны, И. Х. Баграмян всегда чутко заботился о быте и гигиене воинов, даже накануне боевых действий), и, оставшись очень довольным чистотой и образцовым внутренним порядком нашей роты, обратился ко мне: «У вас всегда такой порядок и чистота или это только в честь моего приезда?» Я ответил четко, как и положено в таких случаях при докладе старшему начальнику, да к тому же главному инспектору ВС СССР.

И вот группа генералов вместе с начальником нашего училища генерал-майором танковых войск Матвеем Лукьяновичем Ермачком, поблагодарив внутренний наряд за отличный уставной порядок в подразделении, стала выходить из помещения, как вдруг прямо у выхода из роты И. Х. Баграмян - статный, стройный, в аккуратной, красивой генеральской папахе - обернулся и, обращаясь ко мне на армянском языке, спросил, откуда я, как учусь, есть ли еще курсанты-армяне, какая у них успеваемость и каково их поведение? Выслушав меня, И. Х. Баграмян поблагодарил за хорошую службу и напутствовал высоко держать и дорожить честью армянского воина и по-отцовски пожал мне руку, тепло попрощавшись, и с улыбкой вышел из нашего помещения.

Спустя 55 лет

По прошествии 55 лет мне часто вспоминается этот незабываемый миг, когда И. Х. Баграмян в окружении большой группы советских генералов говорил со мной на нашем родном армянском языке. Подобная историческая встреча случается, наверное, раз в жизни, и не каждому довелось познать испытанное мною чувство гордости – стоять рядом с таким выдающимся военачальником, чьи операции, подготовленные и успешно проведенные в ВОВ 1941-45 гг., вошли в историю и анналы военного искусства и на опыте которых обучались, обучаются и будут еще долго познавать науку побеждать не только наши нынешние, но и будущие поколения военных стратегов.

Не прошло и месяца, как 11 марта 1955 г. указом председателя Президиума Верховного Совета СССР И. Х. Баграмяну (правда, с большим опозданием) было присвоено высокое звание «Маршал Советского Союза».

Мне пришлось встречаться с И. Х. Баграмяном уже и будучи офицером. В один из отпусков в Ереване мне довелось с уже Маршалом Советского Союза И. Х. Баграмяном смотреть фильм в просмотровом зале кинопроката Армении. Его управляющим был в то время мой старший брат Ерем Иванович Степанян, который часто встречался с И. Х. Баграмяном, будучи директором киностудии «Арменфильм» как в Ереване, так и в Москве. Это воистину были незабываемые встречи, которые на всю жизнь остаются в памяти человека.

Михаил Степанян, заместитель председателя патриотической общественной организации «Маршал Баграмян», полковник

[Pandukht]

[Pandukht]

Маршал о маршале

Павел Ротмистров, командовавший 5-й гвардейской танковой армией, которая в середине августа 1944 года была включена в состав 1-го Прибалтийского фронта, уже после победы, в звании главного маршала бронетанковых войск, оставил скупой на слова, но емкий портрет командующего фронтом:

«Талант полководца, масштабность и разносторонность военных познаний, огромный боевой опыт, обаяние личности Ивана Христофоровича нашли самую высокую оценку в среде ветеранов войны. Никто из его подчиненных не вспомнит случая, когда бы Баграмян повысил голос, позволил себе впасть в раздражение. И вместе с тем его приказания, звучавшие иной раз, словно совет и наставление, воспринимались как непререкаемый закон. Офицер или генерал считал честью выполнить их наилучшим образом».

При такой характеристике возникают основания думать, что многолетняя военная служба начисто избавила Ивана Баграмяна от того особого темперамента, которым, кажется, сама природа награждает выходцев с Кавказа. Но это не так. Те, кто имел возможность наблюдать за Иваном Христофоровичем в различных ситуациях, отмечают, что не раз бывали моменты, когда этот темперамент давал о себе знать и Баграмян, соблюдая субординацию, сохраняя выработанную годами воинскую вежливость, служебный такт, все же начинал горячиться.

В свое время полковник Федор Свердлов, которому было суждено провести не один день рядом с генерал-лейтенантом Баграмяном, когда тот командовал 16-й армией, рассказывал об эпизоде, имевшем место на Курской дуге.

16-я армия 12 июля 1943 года наступала в направлении Орла. События развивались успешнее, чем прогнозировалось. Стрелковые дивизии и танковые бригады прорвали оборону противника раньше, чем предусматривал план. Командарм решил незамедлительно ввести в бой танковый корпус. Но находившийся рядом командующий Западным фронтом В. Соколовский высказался против, как он выразился, поспешности. Надо бы, дескать, подождать, осмотреться, убедиться, что у врага нет на подходе резервов. И тут Баграмян изменился в лице и кавказской скороговоркой начал убеждать комфронтом, что медлить никак нельзя. И убедил! Соколовский сдался: «Вы командуете армией, вам и отвечать». Когда корпус двинулся в прорыв, на командный пункт прибыл запыхавшийся связной офицер с телеграммой из штаба фронта: «Тов. Жуков просит особое внимание обратить на своевременный ввод в прорыв танкового корпуса. Принять все меры к тому, чтобы не опоздать».

Так что Баграмян тогда горячился и стоял на своем не зря. Правда, и сам Г. Жуков считал важным подчеркнуть его умение держать свои чувства в узде: «Ивана Христофоровича я знал как очень вдумчивого, спокойного, трудолюбивого, оперативно грамотного работника».

«Путеец широкого профиля»

В Армении едва ли не каждый знает, что Баграмян — уроженец села Чардахлу, где, кстати, родился и другой армянский маршал — Бабаджанян. Но это не так. В селе родился его отец. А сам Иван Христофорович уроженец Елизаветполя, который позднее назывался Кировабадом, а ныне — Гянджой, из семьи рабочего-железнодорожника. Дать сыну платное гимназическое образование семья не имела возможности. Иван решил пойти по стопам отца и стал «путейцем широкого профиля». О том периоде своей жизни он в автобиографии писал так: «С 9-летнего возраста с большим старанием и усердием учился в двухклассном железнодорожном училище, а затем при большом материальном напряжении для родителей — в Тифлисском железнодорожном техническом училище (1912-1915). Оба училища окончил с отличными оценками». Затем восемнадцатилетний Баграмян определился добровольцем в русскую армию, которая на Кавказском фронте воевала с Турцией. Сражался солдатом, отличался смекалкой и смелостью и был направлен в школу прапорщиков. В 1917 году по окончании учебы командовал ротой, сабельным эскадроном. Некоторое время служил в войсках Армянской Республики, участвовал в героическом Сардарапатском сражении. В декабре 1920 года добровольно вступил в Красную армию и с тех пор вне Вооруженных сил своего большого и многонационального Отечества себя не мыслил.

После Гражданской войны Иван Христофорович командовал пулеметным эскадроном, затем восемь лет — кавалерийским полком Армянской стрелковой дивизии, который дислоцировался в Ленинакане. С этой должности в 1924 году был направлен в Ленинград на курсы усовершенствования комсостава кавалерии. На этих курсах Баграмян познакомился с Г. Жуковым, К. Рокоссовским, А. Еременко и другими «конниками», которых ждало великое полководческое будущее.

После окончания в 1931 году курсов усовершенствования высшего начсостава, а в 1934 году — Военной академии имени М. Фрунзе Баграмяна назначили начальником штаба 5-й кавалерийской дивизии в Киевском военном округе. Из аттестаций и характеристик того периода видно, что ему предрекают службу скорее не военачальника, а военного ученого и педагога. Вот как его аттестовали по окончании Военной академии, где он учился на основном факультете: «Широкий общий и политический кругозор. Исключительная культурность в работе, большая военная эрудиция. Дисциплинированность безупречная. На всех трех курсах программу освоил хорошо и отлично. Вопросами управления в масштабе стрелковой и кавалерийской дивизий овладел вполне. Курс академии окончил по 1-му разряду. Может быть начальником оперативного отдела штаба кавалерийского корпуса, в дальнейшем — адъюнктом академии».

На посту начштаба кавалерийской дивизии, которая дислоцировалась в Житомире, Ивана Баграмяна характеризовали кратко и выразительно: «Подтверждаются все личные качества, отмеченные в предыдущей аттестации». Тональность аттестации в личном деле И. Баграмяна после окончания им в 1938 году Академии Генштаба все та же: «Курс академии оканчивает в числе передовиков с отличными оценками по всем предметам. Общее и военное развитие хорошее. Над оперативным искусством работает настойчиво, анализируя каждый вопрос и стараясь найти его теоретическое обоснование. Во фронтовой игре выполнял обязанности начальника штаба армии, полностью справился со своими задачами. Дисциплинированный, волевой командир. Может быть использован в качестве преподавателя академии».

Старшим преподавателем Военной академии Генштаба Баграмяна и назначили в 1938 году, определив на кафедру тактики высших соединений. Преподавал Иван Христофорович два года, и, казалось, ничто не могло помешать ему испытывать удовлетворение такой участью. «Но, — писал он в воспоминаниях, — как кочевника тянет в путь с насиженного места, так и меня, большую часть жизни проведшего в гуще кипучей армейской жизни с ее беспрерывными учениями и походами, неудержимо потянуло в родную стихию».

Из академии успешного и перспективного преподавателя не отпускали. Иван Христофорович отправил письмо однокашнику по кавалерийским курсам Георгию Жукову, который в звании генерала армии командовал войсками Киевского Особого военного округа: не найдется ли для него, выпускника двух военных академий, войскового практика, какая-нибудь должность в уже знакомых ему местах? Такую должность Жуков ему нашел. Его стараниями полковник Иван Баграмян был назначен начальником оперативного отдела штаба 12-й армии. Спустя несколько месяцев, после ряда крупных тактических учений, Иван Христофорович отправился принимать дела начальника оперативного отдела — заместителя начальника штаба Киевского Особого военного округа. На этом посту И. Баграмяна и застала война...

Из «котла» - в герои Советского Союза

Войну Баграмян встретил начальником оперативного отдела Юго-Западного фронта, участвовал в организации приграничных сражений и обороны столицы Украины. В то драматическое время проекты всех боевых приказов и распоряжений пришлось готовить ему с отделом. Попытка противника еще 12 июля 1941 года с ходу захватить Киев была сорвана. Советские войска удерживали столичный укрепрайон, отвлекая крупные силы врага с московского направления до 19 сентября. Гитлеровцам, захватившим плацдармы за Днепром южнее и севернее Киева, встречным наступлением удалось окружить штаб и четыре армии Юго-Западного фронта. Командующий фронтом генерал-полковник Кирпонос в самый критический момент разделил управление на три боевые группы. Отряду примерно из 150 командиров и бойцов, который возглавил генерал-майор Баграмян, командующий приказал с боем прокладывать путь для остальных работников штаба. Отряд, ведомый Баграмяном, обрастая в дороге пополнением, из окружения вырвался и в районе Гадяча, под Полтавой, вышел к своим. И только в мирные дни выяснилось, что задача, которую решал отряд, была отвлекающей. Остальная часть штаба фронта пошла иным маршрутом, была обнаружена противником и вынуждена принять последний неравный бой.

Вскоре после прорыва из вражеского «котла» И. Баграмян вновь возглавил оперативный отдел Юго-Западного фронта, которым теперь командовал маршал С. Тимошенко. В декабре 1941 года Ивану Христофоровичу присвоили звание генерал-лейтенанта. Личное дело хранит боевую характеристику Баграмяна, подписанную 2 января 1942 года генерал-лейтенантом И. В. Болдиным: «Порученное дело оперативного руководства в штабе фронта выполняет с большой ответственностью. Внимательно следит за ходом борьбы на боевых рубежах, своевременно обращая внимание командования на особенность обстановки для принятия больших и малых решений. В период выхода войск Юго-Западного фронта из окружения генерал-лейтенант Баграмян лично на самолете доставил боевой приказ командования фронтом о действиях в сложившихся условиях, а затем многое сделал для успешного отвода войск Юго-Западного фронта из-под ударов противника. В период отвода лично руководил боевыми действиями отдельных групп бойцов и командиров, содействуя отходу более крупных частей из окружения».

К моменту утверждения этой характеристики Иван Баграмян был уже начальником штаба Юго-Западного фронта, а вскоре возглавил одновременно и штаб войск юго-западного направления.

С особой полнотой, всеми красками его военный талант засверкал, когда в июле 1942 года он был назначен командующим 16-й армией Западного фронта. До этого армией командовал К. Рокоссовский, и офицеры штаба армии, командиры соединений и частей, хотелось им этого или нет, не могли не сравнивать, не сопоставлять двух разных по характеру, стилю управления и повседневного поведения командующих. Всем очень импонировало умение К. Рокоссовского четко, лаконично и доходчиво ставить боевые задачи. Спокойный, негромкий голос Константина Константиновича, тем не менее, воспринимался всегда командным. А вот в управленческом методе Баграмяна сохранялось что-то от преподавателя. «Отдавая различные распоряжения по укреплению обороны, — писал уже упомянутый полковник Ф. Свердлов, — новый командующий не столько говорил, что надо сделать, сколько разъяснял, каким образом все надо выполнять. И тоже кратко, четко и очень ясно».

Вскоре все убедились, что при всех внешних отличиях стиль руководства войсками у Баграмяна такой же, как у Рокоссовского, и, следовательно, ни штабу, ни командирам дивизий перестраиваться не надо.

Под командованием генерал-лейтенанта Баграмяна 16-я армия в августе 1942 года успешно отразила удар группировки немцев и в феврале-марте следующего года провела наступательную операцию, прорвав оборону гитлеровцев под Калугой. За успешные боевые действия, за мужество и героизм, за высокую организованность и дисциплину личного состава, как гласил приказ, армия была преобразована в 11-ю гвардейскую. Под гвардейским знаменем она отличилась в Орловской наступательной операции, завершив удары по врагу форсированием Десны. Если в августе 1942 года Ивана Баграмяна считали весьма способным и умелым командармом, то после летнего наступления сорок третьего он прочно утвердился в когорте лучших командующих оперативными объединениями.

«Планирование, организация и проведение крупных наступательных операций в годы Великой Отечественной войны, — делился в свое время наблюдениями и размышлениями А. Василевский, — дело исключительно сложное, и тем не менее Иван Христофорович благодаря высокой военной подготовке, огромному практическому опыту и умению командовать войсками в любой боевой обстановке быстро находил наиболее целесообразное решение... При разработке планов операций и в ходе их проведения он нередко вносил смелые, обоснованные предложения по уточнению, а иногда и по изменению первоначально поставленных войскам объединения задач, если это обеспечивало успех при их выполнении. И надо сказать, что в Ставке Верховного Главнокомандования и в Генеральном штабе, как правило, считались с ними, давая высокую оценку опыту и таланту командующего».

В ноябре 1943 года его назначили командующим 1-м Прибалтийским фронтом. При этом назначении Верховный Главнокомандующий сказал Ивану Христофоровичу: «Успешно проведенная вами операция в районе Орла и Брянска убеждает в том, что новый пост будет вам по плечу».

Фронт, действия которого при непродолжительном командовании Еременко не удовлетворяли Ставку, под управлением генерала армии Баграмяна стал более активным. У него была возможность прямым штурмом взять Витебск, превращенный противником в мощный опорный узел. Причем сделать это, как практиковалось в те времена, в качестве подарка стране к Новому, 1944 году. Но победа обошлась бы невероятно дорогой ценой. Командующий фронтом, опираясь на штаб, подготовил и провел Городокскую операцию, которая для германского командования оказалась совершенно неожиданной. Немцы полагали, что при столь сложных условиях местности и погоды наступление крупных масс советских войск на этом направлении исключается. В ходе Городокской операции войска 1-го Прибалтийского фронта освободили свыше 1200 населенных пунктов, уничтожили более 65000 и пленили 3300 солдат, офицеров и генералов противника. Соединения фронта заняли очень выгодное положение, так что успех под Городком создал предпосылки для более глубокого охвата Витебска и прорыва в Прибалтику. В 1944 году эти предпосылки были в полной мере использованы в стратегически важной Белорусской операции, в ходе которой группировка врага была окружена и уничтожена при относительно небольших потерях личного состава и техники.

Развивая наступление после освобождения Витебска, войска 1-го Прибалтийского фронта вступили на территорию Прибалтики, штурмом взяли Шауляй. Операции были присущи стремительное наступление, широкое применение маневра, умелое отражение мощных контрударов танковых войск противника. За выдающиеся результаты, достигнутые войсками фронта в Белорусской операции, и личное мужество генералу армии И. Баграмяну в июле 1944 г. было присвоено звание Героя Советского Союза.

Осенью 1944 года соединения фронта пробились к побережью Балтийского моря и отрезали свыше 30 немецко-фашистских дивизий от Восточной Пруссии. В день выхода к морю Иван Христофорович отправил в Москву с нарочным флягу с морской водой, и ее продемонстрировали на очередном заседании Госкомитета обороны.

Истинным полководцем проявил себя И. Баграмян и в Восточно-Прусской операции, которая завершилась в апреле 1945 года. С февраля он командовал Земландской оперативной группой войск, а с апреля 1945 года — войсками 3-го Белорусского фронта, сменив на посту маршала А. Василевского.

Маршалом Советского Союза И.Баграмян стал уже в мирное время — в марте 1955 года. После войны он девять лет командовал войсками ПрибВО, десять лет был начальником Тыла Вооруженных Сил СССР, занимал другие ответственные посты.

Память о выдающемся земляке бережно хранят в Армении. Никогда не забудет Ивана Баграмяна и благодарная Россия.

(С сокращениями)

"Красная звезда"

Edited April 5, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

О том, почему Баграмян не стал маршалом вскоре после войны, вспоминал академик Абрам Алиханян.

— Было это в субботу четвертого ноября сорок восьмого года. В полночь Хозяин, так мы в своем кругу величали Сталина, срочно меня и Игоря Курчатова пригласил в Кремль. Это была не первая встреча, мы уже привыкли к подобным вызовам. Мы доложили о нашей работе, Сталин спросил, в чем мы нуждаемся, и предложил письменно изложить свои просьбы. Чтобы мы не договорились, он посадил нас по краям большого стола. Сидим и сочиняем наши просьбы. Вдруг зазвонил телефон. Сталин медленно, как бы нехотя, подошел к аппарату, долго слушал и тихо, но внятно по-грузински произнес: «Адмиралов не расстреливать, они старые — сами умрут в застенках, авиаторов-маршалов Голованова и Новикова жизни не лишать, а Худякова можно направить к праотцам...» Опять долго слушал в трубку, потом недовольно буркнул: «Слушай, Лаврентий, Жукова мы и так наказали, хватит с него, Рокоссовский бабник? Ну и что? А ты разве святой? Не трогать его, пошлем в Польшу — пусть там блядует. Баграмяна? Не верю. Есть документы? Сам сварганил? Я тебя, шельмеца, досконально изучил, ты — смесь шакала с гиеной. Согласен? Еще бы. Так вот, слушай товарища Сталина: можно нагрянуть на дачу Баграмяна, перевернуть вверх дном, все запротоколировать и держать под рукой — пригодится. Если поднимет хвост, тут же протоколы на стол, понял, недоносок?..»

Когда вернулся домой, было около двух часов ночи, позвонил в Ригу, Иван Христофорович командовал там войсками округа, разбудил его и сказал, что в Ригу едет мой сотрудник Григорий Ананов, прошу оказать ему содействие. Он был удивлен, что по такому пустяку звоню в два ночи. Я отшутился: мол, когда горишь на работе, часов не наблюдаешь.

Утром пригласил Гришу Ананова, моего друга детства, и растолковал суть дела, что надо предупредить Баграмяна о кознях Берии, чтобы он очистил дачу от ненужных «вещей». Почему сам не сказал Баграмяну? Так ведь тогда и аппараты ВЧ подслушивали. И вообще по телефону мы о серьезных делах никогда не говорили.

На дачу нагрянули люди Берии. Но обыск ничего не дал. Искали трофеи. Многие военачальники на этом деле крепко погорели. Георгия Жукова чуть под суд не отдали. Понизили в должности, послали в военный округ второго разряда. На высшем военном совете Сталин иронизировал: мол, один только товарищ Баграмян оказался чист на руку. Но Лаврентий Берия не успокоился. В пятьдесят втором он вновь взялся за Ивана Христофоровича... Сталин задумал в годовщину Победы трех военачальников, которые в годы войны командовали фронтами, сделать маршалами. Об этом сам Сталин «проболтался» в день Советской армии у себя на даче в узком кругу высших армейских чинов. И назвал Ивана Баграмяна, Ивана Петрова и Андрея Еременко. Сталин поднял бокал за них и предупредил, чтобы раньше времени не болтали. Затем с бокалом в руке обошел всех гостей. Подойдя ко мне, он сказал: «Товарищ Алиханов, теперь и армяне будут иметь маршала. Грузины уже имеют одного маршала, правда, он не настоящий, паркетный, но все же он маршал. Я имею в виду товарища Берию. Но генералиссимуса у вас не будет. Зато у вас есть настоящий адмирал флота, товарищ Исаков. Умница, без ноги, но с головой». Он чокнулся со мной, пригубил — и пошел дальше.

Я был рад за старого друга и через день-два дал ему об этом знать. Но... и здесь Берия сыграл свою мерзкую роль. Иван Христофорович потом рассказывал, что этот матерый палач организовал поток писем в адрес Сталина, что якобы командиром кавполка в Армянской дивизии Иван Баграмян на вакантные должности командиров эскадронов выдвигал бывших дашнакских офицеров, а тех, кто из рабочих и крестьян, держал в черном теле. Мне доподлинно известно, что после этого Ивана Христофоровича вновь начали таскать по кабинетам партийного контроля. Таскали долго. Унижали допросами. Дошло до Сталина. Тот вычеркнул фамилию Баграмяна из готового текста постановления, да так вычеркнул, что карандаш прошелся и по тем двум кандидатам... Вот как было.

Edited April 5, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Штрихи ко дню рождения маршала

Мы по праву гордимся нашими маршалами, и в первую очередь - маршалом Иваном (Ованесом) Христофоровичем Баграмяном, участником двух мировых войн. Когда-то он сражался на Кавказском фронте под началом Гайка Бжшкяна, а в Великую Отечественную войну возглавлял фронт, то есть входил в элитную когорту советских полководцев. Ко 2 декабря (день рождения Баграмяна, 1897 г.) хочется напомнить лишь несколько штрихов из биографии славного сына армянского народа.

...В Курской битве он командовал 11-Й Гвардейской армией Западного фронта в ходе операции "Цитадель". При ее подготовке Баграмян предложил более эффективное решение, предусматривающее уничтожение ударами 11-й и 61-й армий болховской группировки врага на Орловском выступе. Несмотря на то что командующие фронтами генералы В. Соколовский (Западный фронт) и М. Рейтер (Брянский фронт) были против этого предложения, Баграмян настаивал на своем варианте, на что Сталин, изучавший план операции по карте, заметил: "А ведь Баграмян дело говорит. И, по-моему, с его предложением нужно согласиться". Это "по-моему" решило исход дела и сыграло важную роль в успешном завершении операции. За умелое руководство войсками в августе 1943 года И. Х. Баграмяну было присвоено звание генерал-полковника с награждением высшим в то время полководческим орденом Суворова I степени. 17 ноября 1943 года он назначается командующим I Прибалтийским фронтом, с присвоением ему на следующий день звания генерала армии.

План Белорусской операции (с 23 июня по 29 августа 1944 г.) обсуждался в ставке Верховного главнокомандующего еще 23 мая 1944 г. с участием Г. К. Жукова, А. М. Василевского, Н. А. Булганина, В. Е. Макарова, И. Х. Баграмяна и Д. С. Леонова. Здесь также следует отметить внесенные Баграмяном и одобренные Сталиным пункты, касающиеся роли и взаимодействия фронтов. В соответствии с этим войска Баграмяна с 23 июня по 4 июля с боями продвинулись на 180 км, разгромили 6 дивизий противника, освободили Витебскую и Полоцкую области, всего более 5 тысяч населенных пунктов, уничтожили 40 тысяч немецких солдат и офицеров, 78 самолетов, взяли в плен 15 тысяч человек. 29 июля 1944 г. Баграмян был удостоен звания Героя Советского Союза.

Маршал Г. К. Жуков в своих воспоминаниях высоко оценил великолепные организаторские способности Баграмяна: "Он очень вдумчивый, знающий свое дело военачальник, спокойный, уравновешенный, трудолюбивый..."

После войны И. Х. Баграмян внес огромный вклад в укрепление обороноспособности страны, руководил войсками Прибалтийского военного округа, работой Главной военной инспекции МО СССР, возглавлял Военную академию Генштаба. Вторую звезду Героя СССР Баграмян получил в 1977 году, к 80-летию. Находясь на пенсии, Иван Христофорович был занят общественной работой, писал книги, статьи, выступал перед молодежью, рассказывая о пройденном пути.

...Приходят и проходят юбилеи Победы и ее творцов - выдающихся советских полководцев, которые разгромили фашизм. В их строю достойное место занимает Иван Баграмян, чья конная статуя украшает проспект его имени в центре армянской столицы.

Рубен Бахшян

Edited December 2, 2011 by Pandukht