Сергей Городецкий

[Pandukht]

Видел, как это было...

Так писал Сергей Городецкий в одном из писем Нвард Туманян (дочери Ованеса Туманяна) о своем пребывании в Западной Армении.

Городецкий – одна из ярких фигур русской поэзии ХХ века. Природа наградила его многообразным талантом. Поэт, переводчик, сценарист, редактор и сотрудник ряда газет и журналов («Нарт», «Понедельник», «Кавказское слово», «Известия» и др.). Он прекрасно рисовал, оформлял свои книги, знал языки, играл на фортепьяно, выступал с лекциями и докладами, писал многочисленные статьи о музыке, художниках, поэтах и писателях. Его перу принадлежат замечательные литературные портреты Пушкина, Шевченко, Короленко, Купалы, Репина, Туманяна и многих других.

Поэтический талант, свежесть и оригинальность его поэзии заметили не только собратья по перу, но и представители старшего поколения - Л. Толстой и И. Репин. По поводу книги Городецкого «Ярь» в 1906 году А. Блок писал: «Городецкий - весь полет», «это высокий поэт», в творчестве которого «оживают народные слова и эпитеты, все живет, все трепещет своею жизнью».

Один за другим вышли в свет сборники стихов С.Городецкого – «Перун», «Дикая воля», «Русь», «Ива», «Грань», которые принесли ему большую популярность. Первым советским сборником Городецкого был «Серп» (1921), затем последовали «Миролом» (1923), «Грань» (1929). А потом его стали печатать все реже и реже. В 1942 году вышли «Думы», «Песня дружбы» в 1947, и до 1956 года Городецкого практически не печатали. Сказалось его прошлое, слишком громко звучали его обвинения в адрес России, которая бросила на произвол судьбы истекающую кровью Армению. Достаточно вспомнить его статью «Новая рана», написанную в 1918 году в ответ на декрет Советской России об упразднении всех армянских организаций.

Уполномоченный Ванского района

По рассказам дочери Городецкого Рогнеды, жили они на те деньги, которые отец получал за переводы. Его перу принадлежат переводы произведений Коласа и Купалы, Туманяна и Зарьяна, Тычины и Важа Пшавелы, Мольера и Гауптмана, Золя и Гамсуна, переводил он также узбекских, таджикских и польских поэтов. Но особенно велики заслуги Городецкого перед армянским народом. Наряду с А. Блоком, В. Брюсовым, К. Бальмонтом, Ю. Веселовским, Вяч. Ивановым, Ф. Соллогубом он не только широко популяризировал и переводил армянскую поэзию, но и в тяжелое для армянского народа время (в период Первой мировой войны) уехал в Западную Армению, чтобы организовать там приюты, спасая армянских детей от насилия и погромов. «Я их таскал на руках, этих черноглазых ребят», - с горечью и любовью писал Нвард Туманян поэт.

В 1916 году Городецкий приехал в Тифлис как корреспондент газеты «Русское слово». Молодой поэт еще не знал, куда направить свой юношеский пыл и энергию. Встреча с Туманяном оказалась судьбоносной в его жизни. Армянский поэт рассказал ему о бедствиях своего народа, о гибели ни в чем не повинных детей в Западной Армении и обратился к нему со словами: «Поезжайте и спасайте армянских детей». И добавил: «Не забудьте и курдских детей». И Городецкий, не задумываясь, обратился в Союз городов (филиал Всероссийского союза городов), который назначил его особым уполномоченным Ванского района, ему было поручено общее руководство по обслуживанию беженцев. В удостоверении, выданном на его имя в Баязете 3 августа 1916 года, особо подчеркивалось, что военные и гражданские власти обязаны оказывать ему всяческое содействие.

То, что он был офицером царской армии, корреспондентом и особо уполномоченным, давало ему большие преимущества; в частности, он получил возможность свободно передвигаться по Западной Армении. Первые впечатления его были противоречивы: восторженное и поэтическое восприятие замечательной природы этого края, великолепных храмов и монастырей перемежалось гнетущими думами о трагической судьбе древнего народа, изгнанного из родных мест.

То, что он увидел в Ване, Дадиване, Игдыре (сожженные города и села, сотни убитых детей и стариков), потрясло его до глубины души. Под тяжелым впечатлением от увиденного он пишет цикл стихотворений «Ангел Армении», который вышел отдельной книгой в Тифлисе в 1918 году с посвящением Туманяну. Первоначально цикл был опубликован в «Армянском вестнике» и переведен на армянский язык. Об этом цикле А. Луначарский писал: «...Там, в желтой, испеченной солнцем Армении, израненной человеческим зверством, возникает серия стихотворений. Некоторые из них болезненно сжимают сердца читателей, в особенности «Ребенок», «Душевнобольная».

Но самыми ценными документами стали очерки и статьи Городецкого о Западной Армении – это своеобразная летопись событий того времени. Я не помню, кому еще из русских писателей довелось быть в горниле этих событий и кто из них так подробно, так решительно и резко осудил происходящее. День за днем Городецкий описывал трагедию, постигшую армянский народ, где «право на жизнь было утоплено в крови». Он возмущался тем, что на глазах всего человечества истребляется целый народ при молчаливом согласии цивилизованной Европы и России. «Тут не было родных – роднило только горе», чего «не замечали» сильные мира сего.

«Современная общечеловеческая, международная совесть если звенит, то далеко не медью, а другим металлом», - писал он в статье Pro Armenia. И дальше: «Люди закрыли уши, опустив веки на глаза, чтобы не видеть ужасающей, оглушительной азбуки событий». «Область за областью попадает врагу – Айоцдзор, Васпуракан, Ташир – исконные армянские области... Страна теряет свое главное достояние: свое население, свой народ», - пишет он в очерке «Бедствия Армении».

Его очерки и роман «Сады Семирамиды» были суровым обвинением человеческого сообщества в безразличии. «Непоправимое несчастье, несмываемый позор, бессильный гнев за оскорбление души человеческой...» испытывал Городецкий в Западной Армении (очерк «Разоренный рай»). То, что довелось увидеть русскому поэту, глубоко потрясло его: «Я понял, что значит народное бедствие. Та минута навсегда сроднила меня с Арменией, а моя служба превратилась в служение», - говорит он в очерке «Жизнь неукротимая».

Западная Армения - непобежденная страна

В своих многочисленных письмах Нвард Туманян он с горечью рассказывал о погромах и бесчинствах в Западной Армении. С любовью и благоговением описывал древние архитектурные памятники Армении, делал наброски стел и капителей. «Ванские древности – это архитектура. Но архитектура тех времен, когда человеческое искусство продолжало творчество природы, - так она массивна, грандиозна, величава, что стоит ближе к стихийному размаху сил природы, чем к усилиям человека-художника», - читаем в очерке «Древности Вана». Поэт дает подробное описание армянских храмов, вспоминает раскопки Марра и Орбели, их работу над надписями стел. Городецкий понял, что армянские зодчие первых времен христианства приспосабливали языческие храмы вместо того, чтобы их разрушать. «Армяне никогда не рушили мечетей и не оскверняли чужих могил, они всегда чтили святыни свои и чужие, считая, что боги есть боги, если даже они служат разным народам». Он был удивлен тем, что «сами погромщики не пощадили своих святынь – все было изуродовано, разбито». «Я не знаю, - продолжает Городецкий, - где мне было больнее – в христианских храмах или в этих мечетях, за кого было обиднее – за своего бога, оскорбленного чужими, или за чужого... Ван - могила, Ван – беспредельное кладбище», - заключает Городецкий.

А как созвучна нашему времени его статья о Карабахе. «У каждой страны, у каждой нации есть свои заветные твердыни... Когда судьба преследует нацию, они бывают оплотом национальной жизни, островом надежд, залогом возрождения», - пишет Городецкий и подчеркивает, что «Карабах этнографически, хозяйственно и по языку – цитадель Армении, восточный ее фланг, призванный защищать долину Арарата». Он отмечает беззаветную храбрость, склонность к риску, настойчивость карабахцев, которые смогли спасти себя от вырождения и порабощения.

Почти три года Городецкий был в Западной Армении рядом с Артиком, сыном Ованеса Туманяна. Именно Артик учил его армянскому языку, в записных книжках Городецкого начертан армянский алфавит и транскрипция, он выучил несколько слов и был рад, что учится армянскому языку.

Только счастливая случайность спасла Городецкого от смерти. 6 ноября 1918 года он сломал ногу и попал в лазарет. А 3 декабря Артик с товарищами попали в засаду, и никому не довелось спастись. Об этом Сергей Митрофанович вспоминал всю жизнь, и одним из главных героев романа «Сады Семирамиды» стал Артавазд.

Вместе с тем, видя трагедию народа, когда могло показаться, что Армении суждена гибель, Городецкий разглядел в ней растущие силы, поверил в разоренную, опустошенную, но не побежденную Армению. «В самые мрачные минуты, когда нация, казалось, гибнет, все же в недрах ее шла жизнь и собирались силы для отпора», - писал он в статье «Последний крик». Еще в 1917-1918 годах этот великий гуманист предрекал светлое будущее Армении: «Никогда не погибают народы, умеющие в минуты тягчайших бед и унижений сохранить свое национальное достоинство». Говоря о трагедии Западной Армении, Городецкий неизменно подчеркивал, что это не побежденная страна. «И если злорадствуют враги, наблюдая истекающую кровью Армению, то друзья, с тревогой следящие за ее участью, могут ею гордиться», - писал он. В марте 1918 года на книжке «Ангел Армении» он сделал дарственную надпись Ованесу Туманяну: «Из горнила бедствий Армении вынес я надежду на ее воскресение. Благословен день, когда оно свершится».

Наш благородный друг

Именно в те годы перед Городецким во всей откровенности предстает политика царского самодержавия в отношении малых народов, в его душе начинается перелом, переоценка ценностей. Он понимает, что это была политика не русского народа, а политика генералов и чиновников царской России. Интуитивно Городецкий чувствовал, что русский народ и прогрессивная часть интеллигенции не покинут Армении. «Кавказ не может жить без России, как и Россия без Кавказа», - писал он в 1918 году в письме О. Туманяну.

В этом году Городецкий возвращается в Тифлис, где работает заведующим отделом литературы и искусства в газете «Кавказское слово». Ни одно событие, связанное с армянской культурой и ее деятелями, не проходило мимо него. Он принимает активное участие в вечерах, посвященных писателям и художникам, пишет статьи, делает обзоры выставок грузинских и армянских художников, работает над переводами армянских поэтов. В эти же годы он переводит ряд произведений Туманяна: «Поэтам Грузии», четверостишия, легенды «Проклятая невестка», «Парвана», стихотворение Варужана «Первый грех», а позднее обращается к поэзии А. Акопяна и Н. Зарьяна

В эти же дни Городецкий написал очерк о поэзии Варужана, который был опубликован в «Кавказском слове» (1919, №41). Русский поэт отмечал, что Варужан «создал утонченнейшую поэзию, общечеловеческие мотивы которой вплотную подходят к самым светлым откровениям европейской и русской мысли». В том же году исполнилось десять лет со дня смерти замечательного ашуга Дживани. Городецкий откликнулся статьей «Скрипка любви», где отмечал огромную популярность и гуманизм песен армянского ашуга, которые он любил слушать.

Городецкий был другом многих армянских поэтов, особенно был близок с Туманяном. Дружили семьями, дружили жены и дети. Они часто бывали в гостях у Туманянов, и эта дружба сохранилась и после смерти великого поэта. Сохранилась большая переписка Городецкого с Нвард Туманян, это действительно письма друзей, которые делились и радостью, и печалью.

С конца 1920 года семья Городецких переехала в Москву. Шли годы, но увиденное в Западной Армении все ярче вставало перед глазами русского поэта. Он задумал написать роман о трагедии армянского народа, о гибели страны в результате политики империализма. С 1924 года и почти до последних лет жизни он неоднократно возвращался к своему роману, который первоначально был назван «Семеро из Вана». Но затем он дал ему поэтическое название – «Сады Семирамиды». Это была одна из частей трилогии-эпопеи под названием «Восточный эпос» («Сады Семирамиды», «Алый смерч», «Черный город»). При жизни Городецкого в 1928 году вышел только «Алый смерч».

В 1935 году исполнилось пятнадцать лет со дня установления советской власти в Армении. К этой знаменательной дате Городецкий написал статью «Возрожденная страна», в которой выражал свою глубокую радость при виде, как из руин встает Армения. «В короткий срок она подошла вплотную к моменту наивысшего во всей истории культурного подъема материального благополучия и крупнейшего строительства», - с гордостью писал Городецкий.

Городецкий вел широкую переписку с армянскими писателями и художниками – О. Туманяном, А. Исаакяном, М. Сарьяном, А. Коджояном, Н. Зарьяном, А. Акопяном и другими. В 1957 году, получив от Городецкого томик стихов, А. Исаакян писал: «Вашу книгу получил в дни болезни, теперь ознакомился с содержанием, выражаю благодарность и восхищение».

«Не забыть мне Армении никогда, и моя мечта - побывать на ее первозданных скалах, где так чувствуется связь человека с породившей его природой», - писал он в 1950 году Н. Туманян.

Русский поэт бывал в Армении и в последние годы жизни, отдыхал в Арзни, работая там над переводом поэмы «Рушанская скала» Н. Зарьяна. Там же он сделал ряд акварельных набросков. О своей любви к Армении Сергей Митрофанович всегда рассказывал мне во время редких встреч в его гостеприимном доме в Москве. А жил он в здании Исторического музея на Красной площади.

В 1964 году отмечался 80-летний юбилей Сергея Митрофановича. Армянская общественность тепло откликнулась, приветствовала и поздравляла поэта. Газета «Гракан терт» в статье «Заслуженный поэт, наш благородный друг» писала о нем как замечательном поэте, пропагандисте армянской литературы и истории, как о настоящем гуманисте и гражданине. Скончался Городецкий в возрасте 83 лет.

На днях издательство «Эдит Принт» при участии земляческого союза «Лорва Дзор» выпустило подготовленный нами сборник «Последний крик», в который включены материалы сборника С. Городецкого «Об Армении и армянской культуре», который был издан в 1974 году на русском и в 1980 - на армянском языке. Редактором книги был Г. Гарибджанян, благодаря которому книга увидела свет. В настоящее издание (редактор А. Налбандян) впервые включены роман «Сады Семирамиды» целиком, а также статьи, которые по «идейным» соображениям были изъяты главлитом.

Думаю, что наступило время отдать должное Сергею Городецкому – замечательному человеку-гуманисту, который в тяжелое для нас лихолетье, рискуя жизнью, поднял свой голос в защиту нашего народа, разделяя его судьбу и боль.

Ирма Сафразбекян

Edited April 15, 2010 by Pandukht