Думаю статья не лишена логики, я во многом согласен:
Исламская Конкиста
Покорение неверной Европы - дело скорого времени
Главная проблема, с которой столкнулись британские власти после взрывов в Лондоне - это (прямо по Суркову-Путину) восстановление суверенитета Ее Величества над территорией Соединенного Королевства. Задолго до 7 июля писалось и говорилось о том, что власть правительства Ее Величества уже давно неполна. Существуют целые районы в больших городах (если не города целиком), включая и такой город, как Лондон, где есть мечеть в Финсберри-парк, власть британской короны над которыми является чисто номинальной. Выражение "Лондонистан", разговоры о мусульманских анклавах на британской земле, куда полиция без самой великой надобности давно уже не суется, - всему этому уже не первый год.
Но смирившись с возникновением мусульманского архипелага на земле бывшего христианского королевства, трудно было ожидать, что архипелаг не станет расти и развиваться. Как в экстенсивном, так и в интенсивном смысле. Экстенсивное развитие не могло не идти все более убыстряющимися темпами, поскольку у мусульманского населения сумма естественного (деторождение) и механического (новые пришельцы) прироста в разы опережает таковые показатели у тех, кого принято считать традиционным населением. Интенсивное же развитие выразилось в растущей автономии от местных законов, от местного традиционного образа жизни, от местных ценностей. Высшим выражением такой автономии и явилось 7 июля.
Теперь правительство Ее Величества стоит перед двоякой задачей. Задача-минимум - восстановление суверенитета над собственной территорией хотя бы в той мере, чтобы проникновение властей в мусульманские анклавы (как это было в г. Лидсе) не приходилось исполнять в духе серьезной военной операции. Эта задача, возможно, еще как-то решаема, хотя в ходе ее исполнения неизбежно возникнут две проблемы: а) необходимость сереьезнейшего укрепления полицейских сил (что в принципе решаемо); б) создание нового casus belli - зверства английской полицейщины (а именно так это будет подано) окажутся очень удобными для оправдания новых благословенных рейдов, совершаемых героическими моджахедами. Что до задачи-максимум, непонятно как вообще ее решать, поскольку она заключается в том, чтобы сделать мусульман полноценно лояльными подданными британской короны. Что предполагает не просто пассивное неучастие в благословенных рейдах (или, как это чаще бывает, вынужденную и без большой охоты, однако все-таки оказываемую террористам поддержку - в виде негласных добровольно-принудительных пожертвований на их правое дело), но активное неприятие нелояльной деятельности, предполагающее извержение таковых деятелей из своей среды. Следование старинной песне "Я смутьянов презираю, // Ненавижу козни их, // На монарха уповаю, // Боже, короля храни!" предполагает либо самодеятельное подавление мирными мусульманами мусульман немирных, либо активное сотрудничество с властями на предмет такого подавления - т. е. стук и доносительство.
До решения второй задачи вообще как до Луны - при том, что только в таком случае можно будет говорить о полноценной лояльности британских мусульман и о том, что они такие же добрые подданные Ее Величества, как остальные, и, как источник угрозы, они ничуть не опаснее всех других подданных короны. В настоящий же момент эта лояльность в высшей степени относительна, а какой она будет в случае новой и более серьезной угрозы, не может сказать никто.
При этом разговоры про особо выдающийся лондонский серпентарий, про то, что европейские островитяне развели у себя совсем уже вольготный экстремистский гадюшник, наверное, интересны и в чем-то поучительны, но если бы все сводилось лишь к особому английскому попустительству, дело было бы гораздо проще. Сегодня попустительство, а завтра, когда станет совсем ясно, что все это добром не кончается, можно вспомнить про "Закон о мятеже" и совсем неласковые обычаи начала XIX века. Как отмечал В. Гюго, английский закон - это бархатная лапа тигра с втянутыми когтями, которые в любой момент могут быть выпущены.
К сожалению, проблема носит более общий характер. Рассуждения о гадюшнике и констатация утраты полного суверенитета над национальной территорией в сходной степени применимы к Франции, Бельгии, Нидерландам и многим другим странам Западной Европы. "Париж - это город, где когда-то жили французы" - это вроде бы не про английские дела сказано, а соваться в неконтролируемые парижские, брюссельские etc. предместья столь же неполезно, как и в мусульманские анклавы Соединенного Королевства. Для большинства стран Западной Европы 7 июля еще не наступило, но все предпосылки, имевшиеся в Англии, наличествуют и на континенте.
Обыкновенно, говоря об эволюции Франции во Франгыстан, Лондона в Лондонистан etc., указывают на очевидную экономическую причину такой эволюции. Чем более автохтонное население Европы переходит на блаженно-рентное существование, тем более усиливается надобность в пришлой рабочей силе. Радостно-политкорректным элоям невозможно без морлоков - кто-то должен быть в низу социальной пирамиды. Отчасти это так, но с важной поправкой. Опыт показывает, что как раз свежие пришельцы имеют куда меньшее отношение к благословенным рейдам героических моджахедов. Все, что они дают неприятного - это бытовая преступность, да десятина, собираемая с них единоверцами на борьбу за правое дело. Главная беда в том, что совсем нехорошей агитацией насчет собак-христиан, а также и конкретными делами, направленными на победу над собаками-христианами, занимаются весьма давние пришельцы или их потомки, которые вроде бы давно должны были ассимилироваться и стать лояльными подданными своей новой родины. Но - не становятся. Ассимиляционный механизм дает сбой.
Столь неосмотрительное отношение, явленное старыми нациями к переселению народов, может объясняться головокружением от старинных успехов. Европейские нации рождались в непростой борьбе, и становление единой системы ценностей, единой лояльности давалось совсем не сразу. См. тех же шотландцев в Соединенном Королевстве, бретонцев во Франции, баварцев в Германии. Различия тоже были весьма велики, но соединение в общую нацию состоялось - что могло породить эйфорическое представление, что так и всегда будет. Не таких обтесывали.
При этом не учитывались два обстоятельства, объясняющие различие между старинными успехами и современными неуспехами. Во-первых, приведение к лояльности в рамках складывающейся единой нации не всегда достигалось мягкими средствами. Сегодня же использование метода "Чтобы с трепетом сказать магометанин мог: // Языки, ведайте, велик английский (resp: французский, голландский etc.) бог" довольно затруднительно. При наличии политики кнута и пряника, когда английский бог велик до такой степени, что магометанин при одном виде полицейского немедленно вытягивает руки по швам, а то и закладывает их за голову, в его ум может явиться мысль, что полноценная лояльность короне имеет немалую ценность и доверие властей Ее Величества стоит того, чтобы его заслужить. Но поскольку в политкорректном и антидискриминационном мире установка прямо противоположная - как бы еще дополнительно ублажить магометанина, чтобы он стал добрым и не обиделся, магометанин вполне рационально рассуждает: "А зачем, собственно, нужна ассимиляция и полноценная лояльность, когда вполне можно и без них?". Пришельца прямо подталкивают к нехитрому выводу "отчего не воровать, коли некому унять" - и странно же ему было бы униматься.
Во-вторых, что еще более существенно, английский (resp: французский, голландский etc.) бог умер. Хоть сколь-нибудь христианские нации вправе требовать от иноверных пришельцев почтения к своим святыням и к своему образу жизни. Еще Муссолини мог отвечать на просьбу дозволить строительство мечети в Риме - "Сразу и немедленно после того, как в Мекке будет построена церковь". Постхристианским нациям, своим постхристианством даже и прямо кичащимся (см. хоть те же Нидерланды, успешно воспроизводящие в своем быту лучшие образцы позднеантичного гниения), довольно трудно требовать от магометан почтения к своему гниению. Всякая искренняя вера (пусть сугубо ложная) одной левой побивает безверный гедонизм - а в чем, как не в нем, суть новейшего европеизма?
Сейчас Европа действительно стоит на развилке. Либо настанет реакция, по сути спасительная, но по форме отнюдь не ласковая и не приятная. Когда фраза "Чтоб с трепетом сказать магометанин мог..", обретет реальный смысл и звучание, об антидискриминационном гедонизме придется забыть, а эксцессов будет выше крыши. Либо повторится история пятнадцативековой давности. Во II - III вв. по Р. Х. Рим захлебывался от сирийских, африканских, египетских etc. пришельцев, чьи верования и образ жизни никак не соответствовали традиционным римским ценностям. В VII-VIII вв. козы паслись на развалинах форума, а проблема сирийцев и африканцев была снята самой жизнью. Представляется, что Европа, быстро капитулирующая перед исламской Конкистой, избирает второй путь.
19.07.2005
Максим Соколов
Что думаете, господа форумчане?
