[Статьи Левона Мелик-Шахназаряна]

Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН

Мои пятьдесят процентов

Горан Ленмаркер, специальный представитель по вопросу Нагорно-Карабахской Республики председателя ПА ОБСЕ, выступая с докладом по Южному Кавказу в Вене, заявил: «Очень важно добиться компромиссного решения, при котором каждая сторона получит свои примерно пятьдесят процентов». Что имел при этом в виду Ленмаркер, известно одному ему, однако данная невнятная фраза уже стала поводом для многочисленных комментариев как армянских, так и азербайджанских политиков и политологов. Лейтмотивом этих комментариев является выяснение вопроса: «пятьюдесятью процентами» чего должны удовлетвориться противоборствующие стороны? В самом деле, непонятно, идет ли речь о территориях, политических дивидендах или экономических преференциях? И как, вообще, представляет себе Ленмаркер это деление?

Так, в Азербайджане, где наиболее привычным мерилом успеха являются банальные деньги, уже звучат предложения, при которых армянский народ дарит этой республике Арцах, получая взамен возможность принимать участие в региональных экономических проектах. Это – один из азербайджанских вариантов приобретения «половины» в противостоянии с армянской стороной. Предлагаются и другие, не менее экзотичные варианты, наиболее корректным из которых является обещание предоставить НКР «широчайшую автономию в составе Азербайджана». Азербайджанская пропаганда пытается преподнести данное абсурдное предложение в качестве… «великодушного компромисса» со стороны Баку.

Откровенно говоря, как угрозы, так и «великодушные предложения», попеременно звучащие из Баку, яйца выеденного не стоят, ибо угрожают, как известно, от бессилия. Как поверженный мальчишка, в надежде быть услышанным родителем, кричит в бессильной злобе более сильному сопернику – вот выберусь из под тебя, тогда и покажу тебе – так и Азербайджан шипит-угрожает в надежде быть услышанным сильными мирами сего. Не может быть никаких сомнений, обладай Азербайджан возможностью захватить Карабах силой, он, не раздумывая, претворил бы ее в жизнь.

В этом плане весьма комично звучат заявления азербайджанских политиков, «возмущенных» последним заявлением Минской группы ОБСЕ. В этом заявлении четко указано, что «в вопросе урегулирования конфликта нагорно-карабахского конфликта основным принципом является принцип невозобновления военных действий». В Баку склонны рассматривать данное заявление МГ ОБСЕ как попытку лишить Азербайджан права на… самооборону. Авось, неосведомленный наблюдатель, или, что еще лучше, сельская учительница из Имишли, решат, что именно это заявление остановило Азербайджан от вторжения в НКР и Армению. Откуда им знать, что И. Алиева с С. Абиевым палкой не погонишь в сторону армянских позиций?

Недавно исключительно авторитетный в военной сфере аналитический центр «Strategypage» обнародовал данные составленного ими рейтинга ежегодного рейтинга боеспособности армий мира. Азербайджан в этом списке занял 83 место, а Армения – 68. Сообщу для справки, что армии Грузии «Strategypage» отвел лишь 94 место в мире. Однако гораздо интереснее условные единицы, набранные армиями Азербайджана и Армении – 2,42 и 5,78 баллов соответственно. То есть боеспособность Национальной Армии Армении без малого в два с половиной раза превышает боеспособность азербайджанских вооруженных сил. При этом «Strategypage» специально оговаривается, что при подсчете боеспособности армянской Армии, возможности Армии Обороны НКР в расчет не брались. При этом, добавим, АО НКР представляет из себя силу не менее значительную, чем Национальная Армия Армении. Не учитывал «Strategypage» и возможности дислоцированной в Армении российской военной базы.

Фактически «Strategypage» ответил на вопрос Азербайджанского политолога В. Сеидова, интересующегося причиной активизации пацифизма европейских политиков? Ответил «Strategypage» и на хвастливое заявление И. Алиева, уверяющего сограждан в том, что никто не сможет диктовать Азербайджану на поле боя. Подобные заявления хорошо знакомы еще со времен Гейдара Алиева, уступившего нам четыре района, некогда входивших в пределы советского Азербайджана. Практически в тех же формулировках. Хорохорящийся президент Азербайджана прекрасно понимает, что в случае возобновления военных действий клан Алиевых лишится наследственных владений под названием Азербайджан.

Вернемся, однако, к пресловутому заявлению Ленмаркера о пятидесяти процентах. Азербайджанский политолог Расим Агаев намекает, что армяне, в качестве «своих» пятидесяти процентов, могут предложить «освобождение» семи прилегающих к Карабаху районов, взамен потребовав от Азербайджана признать независимость Нагорно-Карабахской республики».

Надоело уже объяснять оппонентам, что прилегающие к Карабаху районы - это левобережье Куры и северные провинции Ирана. Что Физули, или, к примеру, Карвачар, это такой же Карабах, как и Мартакерт или Шаумян. И лингвистические инсинуации могут ввести в заблуждение разве что жителя Швеции. Надоело, но, как видим, необходимость в этих объяснениях не отпадает. И армянские «пятьдесят процентов» должны исчисляться с учетом исторической и этнической принадлежности армянскому народу Арцаха и Утика, ныне в совокупности именуемых Карабахом.

Изрекаемые Р. Агаевым благоглупости – получить не свои земли взамен на чужие – всерьез рассматриваться, конечно, не могут. Для Р. Агаева, как и Азербайджана в целом, подобное «предложение» армян стало бы чудесным подарком судьбы. И наглядным подтверждением «мудрой» политики Азербайджана, уже пятнадцать лет имитирующего поигрывание несуществующими мускулами.

И, тем не менее, нам также необходимо понимание того, что нагорно-карабахскую проблему без взаимных компромиссов не решить. Как не решить за счет территориальных уступок. По этой причине представляется, что армянской стороне сегодня стоит ограничиться лишь обозначением (фиксацией) территориальной проблемы с Азербайджаном: оставшейся в плену части Карабаха. Речь идет не только об армянонаселенных – до 1988 года – Шаумянском, Ханларском, Дашкесанском, Шамхорском районах, а обо всем Карабахе, то есть о Кура-Араксинском междуречье. НКР, а, возможно, и Армения могут дать международные гарантии не пытаться силой оружия вернуть эти территории в течение определенного времени. Срок этот может быть достаточно долгий, например, 25 или 30 лет.

Предлагаемый компромисс весьма серьезный, особенно с учетом того факта, что выходцы из этих районов составляют в Армении довольно значительный процент. Можно представить, каким будет реакция на это предложение со стороны выходцев и беженцев из этих районов, безусловная принадлежность которых армянскому народу не может быть поставлена под сомнение (автор этих строк сам является выходцем из Ханларского района). Однако интересы мира требуют жертв, пусть даже временных, и с этим фактом трудно спорить. Со своей стороны Азербайджан признает государственную независимость Нагорно-Карабахской Республики в ее нынешних границах. Это и будет взаимный компромисс, когда каждая из противоборствующих сторон получает 50% действительных, а не декларируемых требований. Необходимо также учесть недавнее заявление сопредседателей Минской группы ОБСЕ, в котором они обещают, что «будут принимать к сведению все заявления исторического характера, сделанные сторонами конфликта».

[Нахиджеван]

Нахичевань на стыке трех цивилизаций

В числе моих карабахских друзей есть человек, прошедший суровую школу карабахского движения и войны, получивший немало боевых и моральных ран, но отличающийся дальновидностью и широтой национального самосознания. Тема Нахичевани стала чуть ли не главной задачей этого карабахского солдата. При этом подкупала его искренняя убежденность, аргументированность позиции, высокий дух армянского патриота и служение интересам нации.

Признаться, нахичеванский вопрос обсуждался не только моим добрым и не по годам мудрым карабахским товарищем, но и другими уважаемыми соотечественниками – профессиональными аналитиками, политиками, военными, журналистами. Однако позиция карабахского друга во многом отличалась и подкупала тем, что в размышлениях я находил искру боевого духа, преемственность поколений и философию Гарегина Нжде – гения армянской освободительной борьбы.

Изучая истоки и причины карабахской проблемы, я имел возможность общаться с участниками и некоторыми лидерами арцахского движения, часть из которых со временем сложили голову за свободу Арцаха, а некоторые из них впоследствии возглавили Нагорный Карабах и Армению. В одной из бесед стало известно, что с приходом к власти в СССР Ю. В. Андропова к нему была направлена армянская делегация, состоящая из ответственных работников и представителей армянской профессуры Москвы, с просьбой рассмотреть в очередной раз вопрос присоединения Карабаха к Армении. На это Андропов ответил, что армянам, прежде всего, стоит задуматься о статусе Нахичевани. Почему? Дело в том, что Нахичевань находится на стыке трех цивилизаций – персидской, тюркской и христианской.

Ошибался ли мудрый политик Андропов, акцентируя внимание на нахичеванском вопросе, или же ошиблись армяне, промолчав про нахичеванскую проблему? Исчезла ли с потерей Нахичевани угроза безопасности армянского государства? Так что же означает Нахичевань для Армении, для безопасности и развития армянского государства?..

Известно, что Турция, создавая азербайджанскую государственность в 1918–1920 гг., неоднократно предпринимала попытки в открытой военной агрессии и тайной подрывной войне против Армении отнять эту этническую территорию армян в пользу Азербайджана, что должно было вместе с Зангезуром и Карабахом обеспечить пространственную связь с Азербайджанской Республикой.

Из донесения дипломатического представителя Армении в Азербайджане от 18 июля 1919 г. становится известно, что «вспышки выступлений в районах и Карабаха, и Зангезура, и Нахичевани по существу связаны между собой, и все это происходит в соответствии с заранее продуманной и разработанной программой. Безусловно, все это предпринимается против армянского правительства и имеет целью, усиливая преобладание мусульман, окружить армян татарским кольцом…

С этой целью турецко-азербайджанские тайные политические организации через свою агентуру стараются в принадлежащих Армении районах усилить враждебные настроения мусульманского населения, снабжая его и денежными средствами, и оружием, и военным имуществом.

Весной-осенью 1918 г. турецкая армия осуществила интервенцию в Закавказье и на своих штыках создала азербайджанскую государственность, для связи с которой предполагалось оккупировать армянские территории Нахичевани, Зангезура и Карабаха. После поражения в Первой мировой войне по Мудросскому перемирию от 30 октября 1918 г. Турция вынуждена была вывести свои войска из Закавказья. В Нахичевани же турки в декабре 1918 г. передали власть своему ставленнику Джафар-Кули хану Нахчыванскому, который провозгласил себя генерал-губернатором Нахичевани и образование Араксской Республики.

В январе 1919 г. в Нахичевань были введены британские войска из Персии, вслед за ними сюда прибыли французская и американская военные миссии. В мае 1919 г. армянские войска при поддержке британских отрядов разгромили Араксскую Республику и включили Нахичевань в состав Республики Армения. Администрацию Нахичевани возглавил американский губернатор. В июле 1919 г. Армения потеряла контроль над Нахичеванью, которая была провозглашена частью Азербайджанской Республики. Но в марте 1920 г. армянские войска вновь установили контроль над Нахичеванью. Кемалистско-большевистский сговор позволил уже в июне 1920 г. оккупировать территорию Нахичевани турецким войскам, к которым в июле того же года присоединился 1-й Кавказский полк XI Красной Армии РСФСР.

После оккупации большевистско-кемалистскими войсками территории Нахичевани совместный российско-турецкий Ревком 28 июля 1920 г. провозгласил образование Советской Республики Нахичевань. В день заключения Севрского договора союзниками и официальными властями тогдашней Османской Турции, 10 августа 1920 г., Республика Армения и РСФСР подписали соглашение о том, что войсками Советской России занимаются спорные между Арменией и Азербайджаном области – Карабах, Зангезур и Нахичевань. Однако 24 августа 1920 г. между правительством РСФСР Ленина и правительством Великого национального собрания Турции Мустафы Кемаль-паши подписывается договор о дружбе, который закрепил нахождение в Нахичевани турецких и советских войск и совместное управление краем. Это соглашение Москвы было нацелено против бывших союзников России по блоку Антанта, то есть против Запада и, конечно же, независимой Армении – члена Антанты.

Очередная турецкая оккупация большей части территорий Восточной Армении летом-осенью 1920 г. привела к тому, что, с одной стороны, 29 ноября 1920 г. произошла советизация Армении, а с другой – в ночь со 2 на 3 декабря 1920 г. прежнее правительство Армении вынужденно подписало в Александрополе договор с кемалистской Турцией, согласно которому к Турции отходили Карсская область и Сурмалинский уезд, а районы Нахичевани и Шарура объявлялись временно находящимися под протекторатом Турции, где впоследствии «посредством плебисцита будет установлена особая администрация». Правительство РСФСР и Ревком Армянской ССР не признали Александропольский договор, поскольку он был подписан уже после передачи власти правительством Республики Армения Ревкому Армянской ССР.

Однако последующее давление Турции на Советскую Россию и шантаж азербайджанской нефтью позволили туркам 16 марта 1921 г. заключить Московский договор с РСФСР и решить судьбу спорных территорий в пользу Азербайджана. При этом армянской делегации было отказано в участии в работе Московской конференции и при заключении договора под предлогом того, что в феврале 1921 г. в Армении произошел переворот – путч дашнаков.

Согласно ст. 3 Московского российско-турецкого договора от 16 марта 1921 г., Нахичевань была включена в состав Азербайджанской ССР на правах автономной территории. В частности, эта статья гласит: «Обе договаривающиеся стороны согласны, что Нахичеванская область в границах, указанных в приложении настоящего договора, образует автономную территорию под покровительством Азербайджана, при условии, что Азербайджан не уступит сего протектората никакому третьему государству» (под третьим государством подразумевалась Армения). Московский договор также признал за Турцией армянские территории Карса, Сурмалинского уезда с Большим и Малым Араратом. После этого решения турецкие войска были выведены из Нахичевани.

В сентябре-октябре 1921 г. Армянская ССР вместе с РСФСР, Азербайджанской ССР и Грузинской ССР принимала участие в переговорах с Турцией на Карсской конференции. В результате 13 октября 1921 г. в Карсе при участии РСФСР Армянская ССР, Азербайджанская ССР и Грузинская ССР подписали с Турцией договор о дружбе, который подтвердил статус Нахичевани, оговоренный в Московском договоре. Для обеспечения общей границы с Турцией к Нахичевани была присоединена от Армянской ССР небольшая часть бывшего Шарур-Даралагезского уезда. К тому времени статус Нагорного Карабаха был также пересмотрен в пользу Азербайджана на правах автономии и оформлен решением пленума Кавбюро РСДРП(б) от 5 июля 1921 г. И только благодаря армянскому боевому сопротивлению под предводительством Гарегина Нжде этой участи избежал Сюник (Зангезур), оставшийся до сих пор армянским клином, разделяющим Турцию и материковый Азербайджан.

Таким образом, произошел раздел частей Восточной Армении между Турцией и Азербайджаном при попустительстве Советской России, равно как и молчании Запада в лице Англии, Франции и США.

К 1917 г. доля армян в общей численности населения Нахичеванского уезда составляла 41% (54 030 человек). С образованием нахичеванской автономии под протекторатом Азербайджанской ССР бакинское руководство чинило всяческие препятствия для возвращения армянских беженцев в родной край. Советский Азербайджан на протяжении десятилетий предпринимал целенаправленную политику по максимальному сокращению численности и окончательному вытеснению армян из Нахичевани.

В ходе карабахского военного конфликта в 1991–1994 гг. Армения так и не решилась предъявить претензии на Нахичевань, боевые действия, за исключением отдельных стычек вдоль границы, не коснулись нахичеванской территории. Вместе с тем, анклавное пребывание нахичеванской автономии в условиях армяно-азербайджанского конфликта из-за Нагорного Карабаха усугубляет социально-экономическое положение и риски безопасности этой республики.

В современный период усиливается экономическая (прежде всего, энергетическая) зависимость Нахичевани от Ирана, поскольку пока что газоснабжение автономии осуществляется за счет иранского экспорта. Основной коммуникацией по связи Нахичевани с Турцией является автодорога из Карса через Садаракский пограничный пост, который был открыт в 1992 г. бывшим премьер-министром Турции Сулейманом Демирелем.

Несмотря на то, что Азербайджаном на протяжении долгого времени (как советского, так и постсоветского) управляет так называемый нахичеванский клан (Алиев – Эльчибей – Алиев), тем не менее, социально-экономическим проблемам Нахичеванской Автономной Республики Баку уделяет крайне незначительное внимание. В современный период с учетом карабахского конфликта, азербайджанское руководство свое бездействие в Нахичевани объясняет анклавным положением автономии и транспортной блокадой Армении.

Однако за последние годы население Нахичевани значительно сократилось из-за существующих внутренних проблем, серьезного отставания региона по многим показателям социально-экономического развития от других районов Азербайджана. Отток большей части молодого населения фактически создал проблему выживаемости Нахичевани. При этом следует иметь в виду, что так называемое азербайджанское население нахичеванской автономии во многом есть искусственное порождение бакинской политики ассимиляции местных персоязычных, тюркоязычных и курдских племен.

Учитывая азербайджано-армянские отношения, Нахичевань с подачи Баку и Анкары, участвует в транспортной блокаде Армении и блокирует джульфинскую железную дорогу. От этой транспортной блокады не меньше страдает сама Нахичевань с учетом ограниченных возможностей местного рынка и возможной перспективы экономической зависимости от Ирана.

Правда, Азербайджан старается компенсировать свое бездействие в Нахичевани новыми региональными коммуникационными проектами, позволившими установить устойчивые связи через Грузию с Турцией и Западом. Речь идет о том, чтобы подключить Нахичевань к газопроводу Баку – Тбилиси – Эрзурум, а также о строительстве железнодорожной ветки по маршруту Карс – Нахичевань. Именно эти проекты стали предметом переговоров азербайджанского президента Ильхама Алиева и турецкого премьера Реджепа Эрдогана летом 2008 г. Эти переговоры имеют целью минимизировать транспортно-энергетическую зависимость Нахичевани от Ирана и обезопасить ее от региональных военных угроз как в случае нападения США на Иран, так и возобновления азербайджано-армянского конфликта из-за Нагорного Карабаха.

Некоторые представители нахичеванских земляческих обществ за рубежом выступают за выход данной территории из состава Азербайджана и реализацию постановления Чрезвычайной сессии Верховного Совета Нахичеванской АССР от 19 января 1990 г., согласно которому Нахичевань, в период обострения кризиса советской власти в Азербайджане, заявила о своем выходе из состава СССР и объявила себя независимой республикой. Это решение до сих пор никто в Нахичевани не отменял, равно как и не реализовал. Учитывая ускоренный процесс иранизации региона и предвидя перспективы турецкого диктата, часть нахичеванского общества рассматривает перспективы своего существования на пути независимости и формирования свободной экономической зоны.

Таким образом, список потенциальных этнополитических конфликтов и непризнанных республик на Южном Кавказе может пополниться. Причем специфика нахичеванской проблемы отлична от всех других по той причине, что этот конфликт назревает не только во взаимоотношениях между Арменией и Азербайджаном, но и внутри одного искусственно образованного этноса азербайджанцев, этногенез которых катализировался в советские годы за счет ассимиляции тюркоязычных и персоязычных этнических групп.

Население Нахичевани весьма недовольно своим образом жизни, похожим на казарменный. Армения способна гарантировать их безопасность, жить с нахичеванцами в мире, обеспечить культурно-образовательную и экономическую свободу краю. Это все возможно при установлении армянского протектората над Нахичеванью.

Нахичевань имеет для Армении важное стратегическое значение с точки зрения геополитики, экономики и безопасности.

В настоящее время безопасность Нахичевани формально гарантируется Азербайджанской Республикой, которая не имеет реальных возможностей контролировать эту территорию: вводить необходимое количество войск и обеспечивать поддержание обороноспособности края.

Турция, в обход имеющимся международным договоренностям, фактически поддерживает через 8-километровую границу оперативно-тактическое участие своих войск под азербайджанским флагом в безопасности Нахичевани. Однако Анкара, как член НАТО, не может разместить контингент своих войск в автономии из-за соответствующих международно-правовых ограничений и жесткой реакции США и России.

Сложившаяся ситуация позволяет предположить, что разрешение нахичеванской проблемы должно учитывать историческую и современную политическую и экономическую специфику этого края и его населения.

Какой же выход? Азербайджанская армия должна покинуть Нахичевань. Жирайр Сефилян, например, предлагает превратить Нахичевань в демилитаризованную зону, создавая наилучшие условия для свободного рынка между Арменией и Ираном. Это было бы лучшим вариантом обеспечения региональной стабильности, однако существующие противоречия в регионе вряд ли сейчас позволят демилитаризировать этот район. Я думаю несколько иначе.

Не приведет ли вмешательство Армении в нахичеванский вопрос к новой войне с Азербайджаном? Если противник будет готов к войне, то вряд ли спросит армян – готовы ли они встретить их в Карабахе. Нападают, как правило, на слабого. Об этом следует помнить всегда и укреплять армянскую армию по всем стандартам военного искусства, изучая стратегию и тактику как российских войск, так и НАТО. Тупиковый пока что переговорный процесс по статусу Нагорного Карабаха и стремительно развивающиеся геополитические противоречия ведущих стран мира на Южном Кавказе в обозримой перспективе могут привести к новой войне в зоне карабахского кризиса. Потенциально Армения должна быть готова к новой войне с Азербайджаном из-за спорных территорий Карабаха и Нахичевани.

Карабах до сих пор не признается стороной конфликта и участником переговорного процесса, признается только Армения. Следовательно, Армении придется пойти на признание Карабаха как части своей территории после косовского, югоосетинского и абхазского прецедентов. Особенность карабахского вопроса в том, что речь не должна вестись об образовании нового независимого государства, а о присоединении армянской этнической территории к Армении. Такая же участь со временем ожидает Нахичевань.

Принимая во внимание наметившееся американо-российское противостояние на Южном Кавказе и сохранение возможности военной операции США против Ирана, международная дипломатия должна находиться в поисках новых форм и средств политической и экономической стабилизации обстановки в регионе.

В нахичеванском случае это могло бы иметь развитие в форме расконсервации джульфинской железной дороги, разблокирования Нахичевани и Армении, улучшения экономических связей Нахичевани с Ираном и Арменией. Для обеспечения безопасности и предотвращения конфликта вокруг Нахичевани, целесообразно ввести сюда международные миротворческие силы стран-участниц Минской группы ОБСЕ по урегулированию карабахского вопроса, то есть России, США и Франции, имеющие прямое отношение к Азербайджану и Армении, а также передачу Нахичевани сроком на 50 лет международному протекторату и российско-американо-французскому управлению. Это решение значительно улучшило бы ситуацию в регионе, способствовало бы укреплению региональной безопасности и восстановлению плодотворного партнерства России и Запада на Кавказе. Продолжение же кризисных процессов в Нахичевани может вылиться в очередной внутренний конфликт для Азербайджана.

Россия после пятидневного грузино-югоосетинского конфликта в своей политике на Южном Кавказе пока что не определилась в стратегии. Наличие военной базы в Армении и участие в Минской группе ОБСЕ по карабахскому урегулированию некоторые политические круги российской элиты готовы обменять на конъюнктурное партнерство с Турцией и Азербайджаном якобы в пику американским интересам на Кавказе в формате турецкой инициативы региональной платформы стабильности и безопасности.

Отсутствие российской стратегии на Кавказе, возможно, связано, с одной стороны, с неспособностью российской властвующей элиты определить традиционные национальные интересы в этом регионе, а с другой – отсутствием системы противодействия эффективным механизмам внешнего воздействия на политические группы российской элиты со стороны геополитических и геоэкономических конкурентов России, а также транснационального капитала.

При этом в Армении появляются серьезные опасения в связи с подобной тенденцией российской политики, готовой потребовать вывода армянских войск с занятых территорий в зоне карабахского кризиса и решить проблему статуса Нагорного Карабаха в пользу Азербайджана. Внешним проявлением такого охлаждения в российско-армянских отношениях является сознательное умалчивание российской стороной проблемы геноцида армян, а российское консульство в Трабзоне и вовсе поставило под сомнение факт геноцида, отрицая тем самым решение собственного парламента от 24 апреля 1995 г., признавшего и осудившего факт геноцида армян как преступление, совершенное правительством Османской Турции в годы Первой мировой войны.

В российских СМИ (например, в газете «Военно-промышленный курьер» от 6–12.08.2008 г.) развернута организованная истерия о неких метаниях Еревана, расширяющихся контактах Армении с НАТО, ущемляющих геополитические интересы России. Вполне очевидно должно быть журналисту А. Корбуту и другим российским экспертам, что Армения, участвуя в учениях НАТО типа «Совместный лук/Совместный копьеносец – 2008», вовсе не собирается отрабатывать навыки военной тактики против интересов России. Очевидно, что, изучая военный опыт НАТО, Ереван, с одной стороны, старается овладеть состоянием подготовки и слаженности действий азербайджанской армии на случай возобновления конфликта, а с другой – минимизировать вероятные угрозы Турции и НАТО. Ведь Россия и ОДКБ не гарантируют Армении полную безопасность в случае конфликта с Азербайджаном. Из выступлений Николая Бордюжи и позиции русского Генштаба вытекает только обеспокоенность внешними границами Армении с Турцией.

В этой связи заявление Сергея Маркова от 14.09.2008 г. о стратегическом союзе России и Азербайджана является не так уж и случайным размышлением политолога-депутата от правящей партии. Возможно, это проявление российского варианта Совета по публичной дипломатии с участием депутатского корпуса.

Такие перемены российской политики на Кавказе вряд ли устроят Армению. Если в 1920–1921 гг. Советская Россия аргументировала вынужденную уступку Турции в армянском вопросе желанием советизировать и контролировать Азербайджан с бакинской нефтью, то какие же политические и экономические дивиденды на сей раз получит Россия, «забывая» Армению? Вряд ли Турция, будучи членом НАТО и весьма зависимым от США и Запада в экономическом и финансовом отношениях партнером (тем более в условиях рецессии мировой экономики), способна будет вести самостоятельную от США геополитическую игру на Кавказе.

Турция с реализацией трубопроводных проектов БТД и БТЭ превращается в альтернативную России территорию по транспортировке каспийских углеводов. Соответственно, страны ЕС будут в равной степени заинтересованы как в российских терминалах, так и в турецких и крайне не заинтересованы в монополизации нефтегазового рынка одной из стран.

США в той же Грузии скорее вступают в противоречие с Турцией и постараются ограничить ее региональные амбиции и самостоятельность установлением военного, коммуникационного и финансового контроля в азербайджанском Марнеули и армянском Джавахке. Армения с учетом отсутствия внутренних этнополитических проблем в пределах признанных ООН границ, в отличие от Грузии, Азербайджана и даже Украины, становится более удобным кандидатом в НАТО. Наличие же проблемы геноцида армян и спорных территориальных вопросов Армении с Турцией, Азербайджаном и Грузией позволяет США и НАТО вести более активное давление на эти государства.

Утверждение о том, что Армения в случае выхода из орбиты влияния России окажется в одиночестве против объединенной военной мощи Турции и Азербайджана, вполне справедливо. Но так ли наивна армянская элита, чтобы порвать партнерство с Россией, не забронировав билет в другой союз с США? Сближение Армении с США не означает прямой военной угрозы Турции, поскольку главной фигурой блока НАТО выступает не Турция, а США. Более того, США удается пока что сохранять баланс между Грецией и Турцией в составе НАТО, как и СССР удавалось сохранять паритет между Азербайджаном и Арменией. Сказанное вовсе не означает, что Армения спешит покинуть российскую орбиту, ей вообще не стоит никуда торопиться.

США построили в Ереване самое большое здание посольства на постсоветском пространстве, видимо, с целью ставки на Армению и разворачивания здесь регионального центра своей политики. Россия же, втягиваясь в системное противостояние с США в регионе и забывая Армению, рискует потерять и без того скромные позиции и возможности. Азербайджан сегодня больше зависим от США, нежели Турции, поскольку главным игроком Запада в Закавказье выступает не Анкара, а Вашингтон.

Армении не нужны конфликтные отношения ни с Россией, ни с США. Но Армения в любом случае пойдет на конфликт с Азербайджаном в случае угрозы безопасности и независимости Нагорного Карабаха. И тогда нет никакой гарантии, что коммуникационные проекты БТД и БТЭ, а со временем, возможно, и «Набукко» не окажутся под прицелом и ударом армянской армии, что поставит под угрозу интересы Запада, а к России потеряют всякий интерес та же Турция с Азербайджаном.

Армения, сохраняя стратегическое партнерство с Россией, вполне способна наращивать не менее стабильные отношения с Францией и США, использовать при этом лоббистский и финансовый потенциал армянской диаспоры в этих актуальных странах, укреплять боеспособность своей армии.

И именно Нахичевань может стать объектом притяжения взаимоисключающих сил России и США, где Россия может и должна выступать активно в пользу своих интересов в Армении и регионе в целом, а США с Францией получают легитимный вход на Южный Кавказ. Возможное партнерство России, Франции и США в Нахичевани и Армении способно будет предотвратить пантюркистскую угрозу внешним и внутренним интересам Российской Федерации, обеспечить контроль стратегических ресурсов Ирана и минимизировать военную угрозу НАТО.

Александр Сваранц, доктор политических наук

[Армянские борцы на Кубке мира]

Сборная Армении завоевала бронзу на Кубке мира по греко-римской борьбе

Во Франции завершился Кубок мира по греко-римской борьбе. Победив в матче за третье место кубинцев со счетом 5:2 сборная команда Армении стала бронзовым призером турнира. А победителем Кубка стала сборная России, с убедительным счётом 6:0 переигравшая в финале хозяев турнира.

hayastan.com

[Плагиат по-азербайджански.]

ой наверное опечатка

о покойниках либо хорошо, либо никак...

[Г. Мирзоян «Советские правители Армении»]

ЭСКИЗ ШЕСТОЙ

АМАТУНИ (Вардапетян) А. С. (1936–1937)

«Аматуни (Вардапетян) Аматуни Симонович (1900, Елизаветполь – 28.7.1937), армянский советский государственный и партийный деятель. Член РСДРП(б) с 1919 г. Учился в Московском институте красной профессуры (1926–28). В 1921–23 гг. был на руководящей комсомольской работе. В 1928–30 гг. – заведующий агитпропотделом ЦК КП(б) Армении, секретарь Ереванского уездного комитета КП(б)А, затем – секретарь ЦК КП(б)А. В 1931–35 гг. вел в Тифлисе и Баку партийную и советскую работу на руководящих должностях. В 1935–36 гг. – второй секретарь, а в 1936–37 гг. – первый секретарь ЦК КП(б)А. Репрессирован и расстрелян, реабилитирован в 1988 г.».

«Краткая Армянская энциклопедия» в 4-х томах, т. 1, стр.151, Ереван, 1990 г.

Дополнения к биографии.

Аматуни Симонович (Семенович) Аматуни (Вардапетян, Вартапетян) родился в семье мелкого канцелярского служащего. В 1908–11 гг. учился в школе села Славянское Елизаветпольской губернии, а в 1911–20 гг. – в мужской гимназии Елизаветполя (с 1918 по 1935 гг. – Гянджа). В январе 1918 г. Аматуни уходит на Эрзерумский фронт, где его зачисляют в 36-й Туркестанский стрелковый полк. Ранен был в первом же бою. В конце осени того же года возвращается домой, чтобы продолжить учебу в гимназии. В июне 1919 г. вступает в партию большевиков и ведет подпольную работу среди горожан.

28 апреля 1920 г. Азербайджан стал советским. Поднявшие мятеж мусаватисты 26 мая, разоружив подразделение 20-ой горнострелковой дивизии, захватили мусульманскую часть Гянджи, пытаясь занять и железнодорожную станцию. В той 20-ой дивизии Аматуни и служил. Трудно сказать, как сложилась бы его судьба, не подави 31 мая части XI Красной Армии антисоветский мятеж.

С февраля по ноябрь 1920 г. Аматуни – председатель Гянджинского окружного комитета комсомола, с декабря 1920 по июнь 1921 г. – секретарь Шамхорского уездного комитета комсомола. Покинув Азербайджан, деятельный Аматуни перебирается в Армению, где с июня 1921 по август 1923 г. работает заведующим агитотделом, затем и секретарем ЦК комсомола республики. С августа 1923 по январь 1926 г. он в Тифлисе. Успевает пройти путь от заворготделом до секретаря Заккрайкома ВЛКСМ, откуда его направляют на учебу в Московский институт красной профессуры.

В 1927 г. бывший первый секретарь ЦК КП(б) Армении Ашот Ованнисян переезжает в Москву и занимается научной работой. Узнав о том, что его «почетно» выпроводили в Москву, обвинив в специфизме, Аматуни адресует ему душевное послание, в котором клянется, что лично он и его, Аматуни, единомышленники готовы постоять за него и даже обратиться непосредственно в ЦК ВКП(б) с просьбой доверить ему ответственный партийный пост. Тронутый вниманием молодого коллеги, Ованнисян вежливо отказывается от помощи Аматуни, сославшись на то, что научная работа занимает его с головой.

Вместе с дипломом об окончании института Аматуни получает и назначение в Армению. С мая 1928 по декабрь 1930 г. он заведует агитпропом ЦК КП(б)А, потом работает секретарем Ереванского окружкома, секретарем Ереванского горкома партии, выдвинувшись во вторые секретари ЦК КП(б)А.

Дальше карьера Аматуни складывается более чем удачно: с начала 1931 г. – он управляющий конторой «Союзмясо» Закавказья, с января 1932 по 1933 г. – заворготделом и секретарь Заккрайкома ВКП(б). В 1934 г. партия доверяет ему завершить коллективизацию, назначив начальником политсектора Заккрайкомзема. Заметив усердие Аматуни, в январе 1935 г. первый секретарь Заккрайкома ВКП(б) Л. П. Берия рекомендует его вторым секретарем Бакинского комитета КП(б) Азербайджана.

Аматуни лишится жизни 28 июля 1938 года, а не 28 июля 1937-го, как ошибочно указывает «Краткая Армянская энциклопедия».

9 июля 1936 г. Поздно вечером в Тифлисе в своем кабинете Берия застрелил Агаси Ханджяна, первого секретаря ЦК КП(б)А.

10 июля, 12 час. пополудни. Аматуни выражает соболезнование Розе Винзберг, вдове Ханджяна.

Из записей Бабкена Вардапетяна, младшего брата Аматуни: «В жизни Аматуни и Ханджян были большими друзьями, жили в одном доме, встречались за одним столом почти каждый день».

12 июля. Актив КП(б)А, заслушав сообщение второго секретаря Заккрайкома ВКП(б) С. А. Кудрявцева «Об обстоятельствах самоубийства секретаря ЦК Армении тов. Ханджяна», вынес резолюцию и направил письма Сталину и Берия. Из письма, адресованного Берия, составленного лично Аматуни: «Запутавшись в своих опасных политических ошибках, Ханджян пошел на предательский и провокационный акт самоубийства, направленный против партии… несмотря на огромную помощь, которую оказывал ему лично товарищ Берия».

20 июля. Берия публикует в газете «Заря Востока» разгромную статью – «Развеять в прах врагов социализма!»

«Ханджян прямо покровительствовал оголтелым националистическим элементам среди армянской интеллигенции, среди части писателей… Бывший секретарь Партколлегии по Армении Галоян, этот негодяй и двурушник, оказался прямым пособником контрреволюционеров троцкистов-зиновьевцев... Пособничал террористической группе Степаняна…». Это выдержка из бериевского опуса.

Установки Берия Аматуни принял как руководство к действию. Итак, главарь «террористической группы» назван. Это Нерсес (Нерсик) Степанян, арестованный 21 мая 1936 года. Оставалось выявить «оголтелые нацэлементы» в писательской среде.

3 августа. Аматуни «приглашает» к себе вернувшегося из Москвы писателя Акселя Бакунца. «Доверительной» беседы не получилось.

5 августа. Бакунца, все еще находящегося на свободе, вызывают на допрос. Его обрабатывают замнаркома НКВД ЗСФСР М. А. Степанов (в 1940 г. осужден на 12 лет лишения свободы, умер в лагере) и начупр НКВД ЗСФСР в Армении – Х. Х. Мугдуси.

Из протокола допроса:

«Вопрос: Назовите всех участников руководимой Вами антисоветской группы.

Ответ: В нашу группу входили следующие лица: 1) Е. Чаренц, 2) я – Бакунц, 3) Мкртич Армен, 4) Гурген Маари, 5) Алазан, 6) Вагаршак Норенц, 7) Гурген Ванандеци (Порсугян), Нерсик Степанян. Из указанных лиц Алазан, Норенц, Ванандеци и Нерсик Степанян примкнули к нашей группе разновременно в 1933 г. Группу возглавляли фактически я и Чаренц».

Оригинал этого «протокола» я держал в руках и лично убедился, что подписи Бакунца под ним нет. Скорее всего, эту бумагу состряпали чекисты. Однако именно на основании этого «документа» Мугдуси дал команду – арестовать всех по списку. Последним взяли Чаренца. Случилось это 27 июля 37-го. Ровно через 4 месяца, день в день, он угаснет в тюремной камере.

9 августа. Из решения бюро ЦК КП(б)А №114/А: «Писателей Акселя Бакунца и Алазана за контрреволюционную националистическую деятельность исключить из рядов партии и разрешить их арестовать.

Секретарь ЦК Аматуни».

В тот же день Бакунц, любимец Ханджяна, был схвачен. Если верить брату Аматуни, «в своей политической деятельности, как показывают неоспоримые факты, Аматуни не репрессировал сторонников Ханджяна, а поддерживал их…» Какая правда глаголет устами Бабкена Вардапетяна?..

О чем же писала в те дни газета «Кармир Зангезур» («Красный Зангезур»), орган Горисского районного комитета КП(б)А, выходящая на малой родине Акселя Бакунца:

«В колхозе «Берия» села Галидзор на полевые работы вышло всего 6 человек. На 15-ти гектарах горных пастбищ никто не косит и трава гибнет. Женский труд не используется вообще, а мужчины только и делают, что говорят: «Без чарки водки нам свет не мил» (4 августа).

«1 августа состоялся очередной пленум Горисского райкома КП(б)А. Пленум гневно осудил провокационный предательский акт самоубийства бывшего секретаря Армянской компартии А. Ханджяна» (8 августа).

«На 1-ое августа по району скошено всего 1024 га хлебов, а обмолочено зерна лишь с 540 га… Молотьба вконец запущена» (8 августа).

25 августа. В Москве приведен в исполнение приговор в отношении зиновьевско-каменевской группы. Среди расстрелянных член РСДРП с 1912 года Вагаршак Тер-Ваганян, ближайший соратник Ленина, один из вдохновителей и организаторов Октябрьской революции, уроженец села Карчеван Зангезурского уезда.

За подписью Аматуни во все районы республики летит распоряжение – осудить отступников-раскольников и их пособников на местах.

28 августа. Колхоз «Правда» села Яйджи Горисского района. Из выступления колхозника Н. Ованнисяна: «Убийцы нашего любимого руководителя Кирова расстреляны. Надо выявить всех оставшихся троцкисто-зиновьевских последышей и разгромить их!» «Кармир Зангезур» в связи с проведением митинга в селе Яйджи напишет: «Уйдя с митинга, колхозники дружно взялись за работу. Против 199 центнеров обмолоченного 27 августа зерна, 28-го они намолотили по-стахановски 244 центнера».

Бюро Горисского райкома партии, оперативно «выявило» в своих рядах отступника – Тиграна Давтяна и, заклеймив его «двуличным троцкистом», исключило из партии.

31 августа. Собрание комячейки села Алигули единодушно одобряет решение бюро, а коллектив колхоза «Джапаридзе» лишает Тиграна Давтяна права быть председателем колхоза. 8 сентября, излагая ход событий по данному факту, газета «Кармир Зангезур» размещает статью:

«На собраниях вскрылась оппортунистическая сущность заступников троцкиста Давтяна – «комсомолки» Арпик Айрапетян и «кандидата в члены партии» Самсона Айрапетяна. Они утаили от своих товарищей, что им было известно о троцкистских связях и делах Давтяна. Сегодня, спасая свою шкуру, тот же Самсон громче всех ратует за выведение Тиграна из рядов партии и снятие его с должности председателя колхоза. А жена Самсона, она же дочь сестры Тиграна, «комсомолка» Арпик, не только не проронила на собрании ни слова, но даже руки не подняла за лишение троцкиста теплого местечка».

1 сентября. Газета «Кармир Зангезур» писала: «На колхозном собрании сестра Тиграна Давтяна – Реган Агаян стала в наглую покрывать своего брата-троцкиста. Реган знала обо всем, что связывало Тиграна с другим братом его, известным троцкистом Казаром. Знала она и о том, что Тигран ссудил деньгами того перед его побегом в Персию, и сама повязана была с ним». Райком, как и следовало ожидать, изобличил двурушницу Реган в преступной связи с троцкистами и исключил ее из партии.

12 сентября. С подачи Аматуни в газете «Хорурдаин Айастан» («Советская Армения») появляется передовица – «Нечестивые последователи национал-уклонистов»:

«При пособничестве своего брата, тайного троцкиста Ындзака Тер-Ваганяна (в 1932–33 гг. – редактор газеты «Хорурдаин Айастан», в 1933–36 гг. – первый секретарь райкома КП(б)А – Г. М.) и испытанного друга, умело замаскировавшегося Драстамата Тер-Симоняна (в 1934–36 гг. – председатель Союза писателей Армении – Г. М.) член троцкистско-зиновьевского бандитского центра Вагаршак Тер-Ваганян проложил путь к сердцам армянских писателей-националистов – дашнака Бакунца, Алазана, Ванандеци и других».

Сентябрьский VII пленум ЦК КП(б)А избирает Аматуни первым секретарем и С. Акопова – вторым.

25 сентября. Сталин отправляет секретную телеграмму из Сочи, в которой, по сути, извещает Политбюро о своем намерении усилить террор. Репрессивные акции повсеместно уже два месяца шли по нарастающей.

Из книги профессора Принстонского университета (США) Роберта Такера «Сталин у власти. 1928–1941»:

«Первый залп выпустил Берия. Он объявил о разоблачении в Армении «троцкистско-националистической группы» во главе с бывшим республиканским наркомом просвещения Нерсиком Степаняном, свившей гнездо под крылом первого секретаря КП(б) Армении Агаси Ханджяна (в июле в Ереване сообщили о самоубийстве Ханджяна)».

2 октября. Из доклада Аматуни, новоиспеченного первого секретаря ЦК на собрании актива Ереванской городской парторганизации:

«Необходимо проследить путь армянского национал-уклонизма от рецидива специфизма в 1923–27 гг. (при бывшем секретаре ЦК КП(б) А. Г. Иоаннисяне) до прямого смыкания Ханджяна с террористами-троцкистами и дашнаками на нынешнем этапе…

Политическая сущность армянского специфизма, или, как «специфики» сами себя называли, «армянской социал-демократической федерации», заключалась в стремлении под прикрытием разного рода «специфичностей», «особенностей», оторвать революционное движение армянских рабочих от общепролетарского движения, увлечь их «национальными» интересами, подчинить рабочее движение интересам национальной буржуазии…

В письме на имя ЦК большевиков от 7/IX 1905 г. Ленин, говоря о спецификах, писал следующее: «Сугубо предостерегаю насчет «Армянской социал-демократической федерации». Если вы согласились на ее участие в конференции, то сделали роковую ошибку… Кавказские товарищи все против этой шайки литераторов-дезорганизаторов…»

Большевистские организации Армении и Закавказья, верные указаниям Ленина, под руководством тов. Сталина… еще до Октябрьской революции разгромили армянских спецификов, эту кучку неудачливых агентов дашнакизма…

Специфизм А. Иоаннисяна и других выражался, во-первых, в попытке протащить в партийную организацию Армении политику экономического сепаратизма по отношению к Закфедерации и Советскому Союзу; во-вторых, в попытке насаждения элементов федерализма в партийной работе по отношению к вышестоящим партийным организациям; в-третьих, в примиренчестве к дашнакам и к проявлениям национализма…

Как относился Ханджян к национал-уклонистам и бывшим спецификам? Даже в самый острый период борьбы против них Ханджян не порывал связей с А. Иоаннисяном. Издававшаяся за последние годы историческая литература Армении, продолжая специфистскую тенденцию А. Иоаннисяна, фальсифицирует действительную историю революционного движения и большевистских организаций в Армении. В этих работах игнорируется роль тов. Сталина как создателя большевистских организаций Закавказья и Армении…».

Эти разглагольствования Аматуни вокруг специфизма и Ашота Ованнисяна (Иоаннисяна) сработают против него и будут стоить ему жизни.

3 октября. Желая выслужиться перед партийным начальством, редактор газеты «Кармир Зангезур» Арамаис Мнацаканян (в 1937 г. исключен из партии, в 1938 г.– восстановлен, с 1957 г. – доктор исторических наук, автор книг «Александр Мясникян» и «Маршал Баграмян») 3 октября «выводит на чистую воду» «ярого националиста»:

«Затаившийся контрреволюционер-троцкист Гарник Срвандзтян в середине сентября был направлен в Горис учителем армянского языка и литературы в педагогический техникум. И попал он туда при вражеском содействии ему начальника отдела техникумов наркомпроса Сурена Оганяна. Этот отщепенец был разоблачен решением Кироваканского райкома партии еще 10 июня 1936 г. и изгнан из местного техникума. Срвандзтян состоял в активных контактах с членами бандитской группы контрреволюционера Н. Степаняна – Г. Ванандеци, В. Норенцем, В. Алазаном, объявившими идеолога дашнаков Раффи – народником. В первые же две недели своей «работы» этот негодяй-троцкист показал свое контрреволюционное рыло. На уроках, поднося Чаренца, он умудрялся сглаживать углы его националистического нутра, давая неверную оценку его творчеству. Мало того, он позволял себе цитировать предателя-двурушника А. Ханджяна, ссылаясь на его ошибочные положения…».

Поиски «врагов народа» продолжались во всех сферах. На родине Бакунца первым под пресс попал председатель колхоза «Сталин» села Карашен А. Суджоян, обвиненный в саботаже. Ему досталось за то, что он – вопреки установленным законам – недосдал государству 2 коровьи и 30 овечьих шкур. И ни слова о том, что сердобольный председатель раздал их своим колхозникам на личные нужды.

6 октября. Аксель Бакунц разражается покаянным письмом в несколько страниц в адрес Аматуни и Мугдуси, завершая его строками:

«Дайте мне возможность читать и писать, ручку и карандаш дайте мне. Насколько сочтете необходимым, настолько отправьте меня в любой отдаленный район Армении, в деревню или в совхоз, лишь бы я слышал живое слово, лишь бы мог трудиться и заработать прощение перед судом истории и партии. Я был… ломовой лошадью, впряженной в телегу армянской советской литературы, позвольте, чтобы я остался верным псом у ворот Советской Армении».

До чего же его довели Мугдуси и его люди, если уж такой смелый публицист, как Бакунц, решается на подобное унижение?!

Примечательно, что со дня подписания Бакунцем этого письма Мугдуси на его допросах более не появлялся. Что было тому причиной? Может, в душах Аматуни и Мугдуси булькнули угрызения совести?

Колебались они, однако, недолго. Молоху-Сталину требовалось все больше и больше жертв. И как тут было не вспомнить о кулаках, успевших отсидеть свое?! И посыпались в партийные и карательные органы доносы доброхотов, в том числе и с родины Бакунца:

«Члены 3-й бригады колхоза «Димитров» села Ханацах Арутюн Саргсян, Арсен Мусаельян, Кости Арстамян и Кости Исаханян, в прошлом кулаки, увиливают от колхозных дел и вносят разлад в коллектив. А Саргсян Арутюн даже жене запретил выходить на работу»;

«Председатель правления райпотребкооперации, член партии Мартирос Гилавян поддерживал тесные связи с арестованным в Ереване Его Чопчунцем. Накупил на его деньги отборных тканей в раймаге, чтобы передать их этому троцкисту. А еще Гилавян тому же троцкисту отпустил со склада запчасти для авто и бензин».

11 октября. Партактив Гориса заслушивает доклад завотделом пропаганды ЦК Левона Арисяна (расстрелян в 1938 г.) об итогах VII пленума ЦК КП(б)А. Одобрив и поддержав решения пленума, актив призвал «все первичные организации и райисполком поднять на более высокий уровень бдительность членов партии, сорвать маски со всех затаившихся двурушников, троцкистов и националистов, заклятых врагов народа, выявив их до последнего». В адрес Сталина, Берия и Аматуни полетели подобострастного содержания телеграммы. В той, что была адресована Аматуни, он назван «руководителем боевого штаба компартии Армении».

25 ноября. На VIII чрезвычайном съезде Советов СССР о проекте Конституции СССР выступил И. В. Сталин. «Боевой штаб» во главе с Аматуни предписал довести до каждого колхозника и рабочего полный текст доклада вождя.

12 декабря. После читки доклада Сталина на общем собрании колхоза «Берия» села Галидзор Горисского района с места, воодушевленный услышанным, вскочил колхозник Хачи Аванесян и прокричал: «Люди добрые, в свои 76 лет такое я вижу и слышу впервые. Мы и впрямь счастливы, и дети наши растут людьми культурными». Ему вторит Григор Мусаельян: «Где это видано, где это слыхано, чтобы женщине отпуск по беременности давали, да еще с сохранением зарплаты?!» А в тот же день, но уже в Карашене, 86-летний ашуг Ата Саилян на сельском сходе выводит сильным голосом свою новую песню:

Бразды страны держа в руках,

Врагов он повергает в прах,

Наш Сталин, скромности оплот.

Его слова – стрелы полет.

Он наповал любого бьет.

В честь принятия сталинской Конституции в селе Хндзореск до позднего вечера гудела зурна Огана, славя дело отца народов ста новыми мелодиями. Волшебные трели Огана перемежались песнями его односельчанина Левона.

Март 1937 г. Заслушав сообщение Аматуни, пленум ЦК вынес резолюцию:

«ЦК КП(б)А выявил явные недостатки местных парторганизаций, проявивших беспечность и слепоту, в результате чего в советские, хозяйственные, а также партийные органы просочились шпионы, диверсанты, вредители, враги армянского народа».

«Вооружившись» этой резолюцией, доморощенные сигнальщики с мест стали строчить жалобы и доносы. Попали таковые и в Горисский отдел НКВД:

«Начальник автопарка МТС (машинно-тракторная станция – Г. М.) Рубен Дохолян перед самым севом занялся демонтажом машин. Моторы разобраны, важнейшие детали растасканы и разворованы. Деревянные части машины № 13–10 Дохолян снял и унес к себе домой – на растопку печки. И директор МТС тов. Мартиросян считает такое положение нормальным»;

«По преступному недосмотру Вардазара Хачяна, председателя колхоза «Калинин» села Маганджуг, овцеводческая ферма лишилась 450 голов овец и 50 ягнят»;

«При попустительстве и политической близорукости директоров техникумов: педагогического – Сагатела Кишояна и сельскохозяйственного – Вардгеса Атояна, в коллективы проникли враждебные элементы. Исключительно отсутствием бдительности со стороны Кишояна можно объяснить тот факт, что отщепенцы Гарник Срвандзтян, учитель армянского языка, и Вагинак Кайтанджян, ведущий занятия по русскому и армянскому языкам, не были вовремя разоблачены как национал-троцкисты. Этот Кайтанджян даже позволял себе на уроках говорить о мифических «заслугах» дашнака, негодяя-террориста А. Бакунца и буржуазного писателя-националиста Раффи. В том же техникуме и по сей день получают стипендии чуждые нам выкормыши кулаков и отпрыски дашнаков – Саакян, Х. Геворгян, А. Арстамян, В. Бабаян. Преступному безволию и мягкотелости Атояна можно приписать появление в стенах техникума сменявших друг друга бухгалтеров, а ими оказались Андраник Мелконян, который извел стадо коров колхоза «Красная Армия» села Тех и жулик-троцкист Грант Миракян. А сейчас ведает у него финансами вернувшийся из мест заключения Арменак Минасян».

9 мая. Католикос всех армян Хорен I Мурадбекян адресовал Мугдуси четыре послания. Первое касалось тяжелого положения армянской епархии в Грузии. Во втором послании он обрисовал плачевное состояние хозяйств при отдельных все еще действующих церквях и просил запретить местным властям закрыть церковь в Ошакане, где упокоен Сурб Месроп Маштоц, под каким бы то ни было предлогом. Ибо мавзолей создателя армянского алфавита есть памятник национального значения. В третьем послании Католикос убедительно просил выпустить на свободу арестованных епископов. Четвертое письмо затрагивало вопросы налогообложения недвижимости Эчмиадзина.

Ответной реакцией Аматуни-Мугдуси был вызов представителей Эчмиадзина в суд для разбирательства по неуплате налогов. Так поднялась новая волна притеснений церкви с целью глушения очагов веры.

В 1930-х годах в Армении репрессиям были подвергнуты 161 священник – Армянской апостольской, Армянской католической и Армянской евангелической церквей. В отношении 91-го из них была применена высшая мера наказания. Гонения на церковь начались при Ханджяне, усилились в правление Аматуни и не утихали при Арутюняне (Арутинове).

26 мая – 4 июня. Х съезд КП(б)А подтверждает статус и первого секретаря ЦК А. С. Аматуни, и второго – С. Е. Акопова.

Июнь. Сгущаются тучи вокруг бывшего председателя Совнаркома Армении (1928–35 гг.) Саака Тер-Габриеляна и бывшего первого секретаря ЦК КП(б)А (1922–27 гг.) Ашота Ованнисяна. Желая привязать их к «враждебной» деятельности «Армянского контрреволюционного центра», 11-го числа Мугдуси довольно корявым слогом подает докладную записку на имя Аматуни:

«Материалами следствия установлено: Тер-Габриелян С. М. в 1931 г. совместно с Ерзынкяном, Есаяном, Тер-Симоняном и другими организовал антисоветский центр… По данным агентуры Иоаннисян, будучи на работе в Москве, и сейчас проявляет живой интерес к «армянским делам»… Член контрреволюционного троцкистского террористического центра Армении – Бакунц, находившийся до ареста в близких отношениях с Тер-Габриеляном, характеризует его как армянского националиста».

Из показаний А. Бакунца:

«Мы считали, что Саак Тер-Габриелян является достойным руководителем армянского народа, и признавали в нем большевика, который правильно проводил линию партии в Армении. Тер-Габриелян был крепким хозяйственником и правильно понимал интересы Советской Армении».

Аматуни – Сталину:

«Во главе молодой компартии Армении почти за все годы Советской власти, сменяя друг друга, стояли выходцы из «спецификов» – Лукашин, А. Иоаннисян, А. Овсепян, Тер-Габриелян и Ханджян. Что же касается Мясникова (в 1921–22 гг. – председатель Ревкома и Совнаркома Арм. ССР – Г. М.), то последний во время работы в Армении поддерживал «спецификов», а Костанян (быв. секретарь ЦК Армении) никакой борьбы по существу с армянским национализмом не организовал… Дашнако-троцкистским агентам фашизма в Армении удалось навредить нам не только в деревне, в промышленности, но и в особенности им удалось навредить на фронте идеологическом…

За время после разоблачения Ханджяна (10 месяцев) по Армении изобличено и арестовано 1 365 человек (из них дашнако-троцкистов 900 человек)».

Июнь – июль. Замнаркома легкой промышленности СССР Саак Тер-Габриелян и зам-директора Института истории АН СССР Ашот Ованнисян задержаны в Москве и доставлены в Ереван.

7 июля. Акселю Бакунцу и другим членам «террористического центра» зачитывали приговор. История донесла до нас хронометраж гнусного этого фарса по минутам:

Др. Тер-Симонян 9.00 – 9.30 утра.

Н. Степанян 10.50 – 11.20 утра.

А. Бакунц 11.20 – 11.55 утра.

8 июля. В последний раз они увидели, как встает солнце…

По иронии судьбы в тот же день зачинатель армянского кино Амо Бек-Назарян начал снимать в Горисе фильм «Зангезур», повествующий, как писали, «о героических схватках большевиков с дашнакскими бандами Нжде». На «массовку» приглашали лишь тех, «кто имел коня и обувь с длинными голенищами». А снимался-то фильм по сценарию уже расстрелянного «врага народа» Бакунца.

Выживший в передрягах писатель Ваграм Алазан вспоминал:

«Начальник тюрьмы Саак Асланов, карлик в оспинках, некогда ходивший в телохранителях у второго секретаря ЦК Аматуни и арестованный почти сразу после взятия под арест его хозяина, похвалялся в камере, что он самолично расстрелял Нерсика Степаняна, Драстамата Тер-Симоняна и Акселя Бакунца. С его слов, Степанян за миг до кончины своей успел крикнуть «Будь проклят Сталин!», а Тер-Симонян и Бакунц, взявшись за руки, запели «Интернационал».

22 июля. Партия воздала должное Мугдуси и его подручным.

Вот полный текст решения ЦИК СССР:

«За примерное и самоотверженное выполнение ответственного задания правительства наградить:

Орденом Ленина:

1. Х. Х. Мугдуси

2. И. А. Геворкова

Орденом Красной Звезды:

1. Б. П. Костикяна

2. Е. О. Никогосяна

Орденом Знак Почета:

Л. А. Маргаряна

Председатель ЦИК СССР М. Калинин

Секретарь ЦИК СССР А. Горкин

Москва, Кремль, 22 июля 1937 г.».

Здесь уместно указать, что дней за десять до этого «всесоюзный староста» Калинин нацепил на грудь наркома НКВД СССР Н. И. Ежова орден Ленина – за те же заслуги.

Но вернемся к началу месяца. Секретная инструкция Сталина от 2 июля «Об антисоветских элементах» предписывала провести облаву на всех возвратившихся из ссылки кулаков и уголовников.

30 июля. Ежов издает оперативный приказ № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов». На Армению спускают «план»: 500 человек отдать под суд по I категории (расстрел), 1000 – по II категории (8–10 лет тюрьмы). По Грузии цифры эти составили соответственно 2000 и 3000, по Азербайджану – 1500 и 3750.

Тогда-то и появляются «тройки». Во главе армянской ставят Мугдуси.

Не успели просохнуть чернила на сталинской инструкции и приказе Ежова, как со всех концов стали поступать анонимки и доносы. Так, на имя начальника Горисского райотдела НКВД Сеника (Сенекерима) Арутюняна посыпались сигналы – к сведению властей:

«Из колхоза «Молотов» села Хот за выпады против колхозного строя выставили вон бывшего кулака Церуна Ванесяна, который в 1930–36 гг. уже отсидел свое». Под письмом значилась подпись – Гурген Ованнисян.

«Михаил Бадамян, этот волк в овечьей шкуре, наконец разоблачен коллективом колхоза «Тельман» села Баяндур. В 1930-м, в разгул бандитизма, он помогал бандитам оружием и укрывал их. Умело маскируясь, он сумел пробраться на флотационную фабрику в Капане и выбился там в секретари парткома. За свою разложенческую работу был приговорен к лишению свободы на два года. Но, отсидев всего 4 месяца, по липовой справке вышел на свободу, вернулся в село и не без помощи отдельных лиц устроился погонщиком волов во 2-ую бригаду. Но «отличился» и тут. Один вол у него пал, остальные отощали донельзя». Подпись – А. Саргсян.

«Всю работу по разведению шелкопряда в колхозе «Берия» доверили почему-то контрреволюционеру М. Ерицяну, отсидевшему по политическим мотивам до 1936 года. Вредительство этого и по сей день не разоблаченного уголовника, наконец, вскрылось. Запустив порученное ему дело, он загубил шелковичных червей – плохо ухаживал за ними, не кормил вовремя. В итоге он сдал не 70 килограммов положенных по плану коконов, а всего 4 килограмма и 800 граммов». Письмо поступило без подписи.

И пошли аресты…

21 августа. Саака Тер-Габриеляна Мугдуси вызывает на допрос.

В Ереване палящий зной. Следователь открывает окно. В следующую минуту подследственный выбрасывается с 3-го этажа. Смерть наступает мгновенно. Весть об этом немедленно доводят до ушей Сталина.

8 сентября. Отец народов в своем кремлевском кабинете обдумывает письмо в адрес Бюро ЦК КП(б) Армении.

15 сентября. В Ереване открывается внеочередной пленум ЦК КП(б)А. В президиуме высокие гости из Москвы – Г. М. Маленков, заведующий отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б), и А. И. Микоян, член Политбюро ЦК ВКП(б). Аматуни поднялся было огласить повестку дня, но Маленков, остановив его жестом, идет к трибуне. Зачитывает письмо тов. Сталина.

С замиранием сердца участники пленума ловят каждое слово вождя:

«Правительство СССР и ЦК ВКП(б) считают, что дела в Армении как хозяйственные, так и партийные и культурные идут из рук вон плохо. Сельское хозяйство развалено, строящиеся промышленные предприятия в застое. Деньги отпущены правительством согласно требованию ЦК КП(б) Армении, а куда идут деньги – трудно сказать. Культурное строительство хромает, а партийная работа вновь получила крен в сторону от партийной линии, троцкисты и прочие антипартийные элементы не встречают должного отпора со стороны партийного руководства Армении. Последние события, в связи с «самоубийством» Тер-Габриеляна, отражают как в фокусе весь тот максимум гнили и разложения, которые подводят итог состоянию партийных и советских организаций в Армении. Трудно представить, что Тер-Габриелян выбросился в окно, это совершенно несовместимо с его боязливой и расчетливой натурой. Скорее всего – его выбросили и заткнули ему глотку, чтобы он не мог разоблачить врагов Советской власти. Довольно странно, что руководство Армении не сочло нужным сообщить об этом СНК СССР или ЦК ВКП(б). Хотели, видимо, скрыть этот вопиющий факт и наивно предполагали, что удастся скрыть.

ЦК ВКП(б) и СНК СССР не могут допустить, чтобы враги армянского народа гуляли свободно в Армении, вредили народному хозяйству и разоряли крестьянство, рабочий класс.

ЦК ВКП(б) и СНК СССР не могут допустить, чтобы покровители врагов армянского народа прятали от народа язвы руководства и для сокрытия этих язв – выдавали убийство врага народа, взявшегося разоблачить оставшихся на свободе врагов народа, за «самоубийство».

В качестве первой меры ЦК ВКП(б) и СНК СССР постановили арестовать Мугдуси и Гулояна (предсовнаркома Арм. ССР – Г. М.), которые не могут не нести прямой ответственности за все вскрывшиеся безобразия.

Ответственность падает само собой и на первого секретаря ЦК КП(б) Армении, в связи с чем и командируется представитель ЦК ВКП(б) тов. Маленков для расследования на месте.

И. Сталин».

В разреженном воздухе навалившегося страха стало тяжело дышать. И тут в зал заседания входят прибывшие с Маленковым и Микояном из Москвы начальник Четвертого (Секретно-политического) отдела ГУГБ НКВД СССР М. И. Литвин* и группа офицеров. Мугдуси и Гулояна «под ручки» выводят из зала.

18 сентября. Пленум ЦК КП(б)А по предложению Маленкова прерывает работу, избрав комиссию для составления проекта решения.

Узнав о прибытии высоких чинов НКВД из Москвы, арестованный Ашот Ованнисян просит о конфиденциальной встрече с ними. Он сообщает Литвину – у кого тот может получить интересующие его документы.

22 сентября. Пленум возобновляет работу. В президиуме к Маленкову и Микояну присоединяется Л. П. Берия (согласно новой Конституции, ЗСФСР и Заккрайком были ликвидированы. Армянская ССР и ее компартия перешли в прямое подчинение центру. За Берия остался лишь пост первого секретаря ЦК КП(б) Грузии). Председатель комиссии по выработке решения зачитывает «Письмо Аматуни, адресованное контрреволюционеру-националисту, врагу народа А. Иоаннисяну», как и заявление самого Ованнисяна пленуму.

О том, когда и при каких обстоятельствах появилось на свет это письмо, я уже писал. Добавлю, что Аматуни не раз пытался вытребовать роковое письмо обратно. На что Ованнисян отвечал, что оно где-то затерялось. И вот то письмо всплыло. Вместе с уже известным нам «вежливым» ответом Ованнисяна тогдашнему слушателю Московского института красной профессуры Аматуни. Из заявления Ашота Ованнисяна пленуму следует, что Аматуни целиком и полностью разделял взгляды спецификов-националистов и склонялся к идеям троцкизма.

Кровь в жилах обычно невозмутимого Лаврентия Павловича застыла: он уже не в силах был спасти своего ставленника. Теперь ему впору было собственную шкуру спасать.

23 сентября. Пленум ЦК на заключительном заседании лишает Аматуни и Акопова должностей, выводит из членов ЦК и партии, передавая их в руки НКВД.

И тут, как из-под земли, возникают Литвин и его люди.

Член Политбюро Анастас Микоян поднимает вопрос об избрании секретарей ЦК. Первым секретарем пленум утверждает Г. А. Арутюняна (Арутинова), 2-м – А. З. Маргаряна, 3-м – А. С. Галстяна (вскоре Маргарян с Галстяном будут арестованы).

Пленум направил в адрес вождя обстоятельное письмо.

Выдержка из этого послания:

«Дорогой товарищ Сталин! В Вашем письме Вы гениальной прозорливостью своей вскрыли весь узел гнили в руководстве ЦК КП(б) Армении и правительстве Армянской ССР, помогли нам, большевикам Армении, сорвать маски с засевших в руководстве ЦК КП(б)А и СНК Арм. ССР злейших врагов армянского народа, этих подлых троцкистско-дашнакских отщепенцев.

…Большевики Армении не сумели вовремя разглядеть, как враги народа, сидящие в государственном и партийном руководстве Армении – Аматуни, Гулоян, Акопов, Мугдуси и Анесоглян и др., прикрываясь речами о верности партии, о борьбе с врагами, на деле проводили гнусную вредительскую работу, давали свободно разгуливать по Армении врагам народа – дашнакам, троцкистам и всякой шпионско-вредительской своре.

…Дорогой товарищ Сталин! Большевики Армении на пленуме ЦК КП(б)А вскрыли основное осиное гнездо и разгромили его… Однако враги еще есть. Они все до последнего негодяя будут стерты с земли Армянской ССР.

…Мы, дорогой товарищ Сталин, даем Вам обещание смелым выдвижением молодых кадров, беззаветно преданных партии Ленина-Сталина, готовых дать всю свою энергию за дело социализма, развернуть подлинную большевистскую работу и в ближайшее время вывести Армянскую ССР в шеренгу передовых республик великого Союза ССР.

Да здравствует наш родной отец, великий вождь народов товарищ Сталин!»

Буквально за день до избрания Г. А. Арутюняна первым секретарем ЦК, послание, подписанное Маленковым, Микояном и Литвиным, уже лежало на столе у Сталина, копия – у Ежова. В нем говорилось: «Для полной очистки Армении просим разрешить дополнительно расстрелять 700 человек из числа дашнаков и антисоветских элементов. Разрешение на 500 человек по I категории на исходе». Гости из Москвы явно лукавили. «Лимит» был спущен на 500 душ, а «тройка» Мугдуси к тому времени успела рассмотреть дела только 354, из коих к расстрелу приговорили 304.

Великодушный Сталин с Ежовым скупиться не стали: позволили количество расстреливаемых довести до 1500 душ.

Засучил рукава и Михаил Иосифович Литвин…

22 ноября. Мугдуси, его правая рука Геворков и еще трое следователей, которых Калинин всего четыре месяца назад наградил орденами, в «особом порядке» (читай: без суда и следствия) были приговорены. Мугдуси получил расстрел, приведенный в исполнение в тот же день. Остальных та же участь ждала 3 февраля 1938 года. Почти в то же время были расстреляны Абраам Гулоян и Степан (Степа) Акопов.

1971 г. Из заявления профессора Вардапетяна Бабкена Симоновича (1906–1992), младшего брата Аматуни, в президиум XXIV съезда КПСС:

«Моя мать – Ольга Соломоновна Вардапетян задолго до меня обратилась к военному прокурору СССР с просьбой пересмотреть ложное обвинение, выдвинутое в 1937 г. против ее сына Аматуни. Так и не получив из прокуратуры ответа на свой запрос, она ушла из жизни в 1962 году…

Институт истории партии при ЦК КП Армении (филиал ИМЛ при ЦК КПСС) в 1958 г. издал на армянском языке очерки по истории компартии Армении… В них на стр. 453 указано: «На пост первого секретаря ЦК КП(б) Армении был поставлен Аматуни – исполнитель воли Берия, который старательно выполнял его коварные и вероломные распоряжения».

Совершенно надуманное положение…

Там же на следующей странице читаем: «В начале 1937 г. в Армении был сфабрикован ложный документ, будто НКВД обнаружил в Армении новую националистическую группу. Берия и Аматуни на основе этого ложного документа подвергли аресту ряд лиц». Тезис рассчитан на то, чтобы очернить Аматуни, поставив его на одну доску с Берия. Однако все это сделано очень наивно и примитивно… Аматуни или кто другой, будь он на его месте, – все равно фабрикации в 1937 г. имели бы место. Ведь сам Аматуни и многие другие товарищи в 1937 г. стали жертвой провокации о якобы существовавшей в Армении контрреволюционной террористической организации во главе с Ханджяном, а после него – Аматуни.

Далее в очерках значится: «26 мая 1937 г. открылся Х съезд партии. Отчетный доклад, конечно же, согласовав его с Берия, подготовил Аматуни». Согласовал предварительно Аматуни содержание доклада с Берия или нет, знать никто не может. Но если Берия был облечен соответствующей властью и Аматуни должен был согласовать свой доклад с ним, то в этом нет ничего необычного и отрицательного для Аматуни… Авторы очерков должны нести строгую ответственность за извращение истории партии…

«Я знаю Аматуни как кристально честного человека, фанатично преданного Великой Партии Ленина, отдавшего 20 лет своей короткой 37-летней жизни делу Ленина и павшего жертвой провокации… Прошу вашего распоряжения, в свете приведенного выше, подробно разобраться в деле Аматуни и вынести справедливое решение. Нет никакого смысла настоящего большевика и истинного ленинца искусственно дискредитировать.

3 марта 1971 г.».

1988 г. На волне горбачевской перестройки и гласности реабилитирован Аматуни Симонович Аматуни (Вардапетян). Преисполненный чувства выполненного перед памятью брата долга доктор геолого-минералогических наук, заслуженный деятель науки и техники Арм. ССР Бабкен Вардапетян покидает Армению, уезжает в США (Лос-Анджелес), где и умирает.

Горбачевско-яковлевское Политбюро великодушно отпустило Аматуни его грехи, но простит ли Аматуни Господь?!

------------------------------------------------------------

* Литвин Михаил Иосифович (1892–1938), комиссар госбезопасности 3-го ранга (1938). Член РСДРП с 1917 г. В 1930–1931 гг. завраспредотделом Средне-Азиатского бюро ЦК, в 1931–1932 гг. – завсектором, замзавраспредотделом, завотделом кадров ЦК КП(б) Украины. С 1936 г. – второй секретарь Харьковского обкома партии. С 15.Х.1936 г. – начальник отдела кадров НКВД СССР. С мая 1937 г. – начальник IV (Секретно-политического) отдела ГУГБ НКВД СССР. С января 1938 г. – начальник УНКВД по Ленинградской области. Покончил жизнь самоубийством в ноябре 1938 г.

[Г. Мирзоян «Советские правители Армении»]

ЭСКИЗ ПЯТЫЙ

ХАНДЖЯН А. Г. (1930–1936)

«Ханджян Агаси Гевондович (30.1.1901, Ван – 9.7.1936, Тбилиси, захоронен в Ереванском городском пантеоне), советский партийный и государственный деятель. Член РСДРП(б) с 1917 г. Окончил Ереванскую епархиальную школу и Эчмиадзинскую семинарию Геворгян, учился в Москве в Коммунистическом университете им. Свердлова (1921). В 1917 г. вместе с Г. Гукасяном создал в Ереване Союз молодых марксистов-интернационалистов, а в 1919 г. с Г. Гукасяном и А. Будагяном – Армянскую молодежную коммунистическую организацию «Спартак». В августе 1919 г. был арестован. В сентябре того же года избирается (заочно) членом Закавказского бюро коммунистических молодежных организаций. В августе 1920 г. был арестован вторично и приговорен к 10 годам тюрьмы. После установления советской власти в Армении в декабре 1920 г. избирается секретарем Ереванского горкома КП(б) Армении. В 1922–28 гг. работает в Ленинграде. В 1928 г. избирается вторым секретарем ЦК КП(б)А, с мая 1930 г. – первым секретарем. Член бюро Закавказского крайкома, член ЦИК СССР, ЗСФСР и Арм. ССР. Ханджян пал жертвой культа личности, убит при невыясненных обстоятельствах».

«Краткая Армянская энциклопедия» в 4 томах, т. 2, стр. 479, Ереван, 1995 г.

«Кто есть кто: армяне», Биографическая энциклопедия в 2 томах, т. 1, стр.493, Ереван, 2005 г.

Из личного дела Ханджяна:

«Автобиография члена ВКП(б) п/б № 0130000 Ханджяна А. Г.

Родился в 1901 году в Турецкой Армении, в городе Ван, в мелкобуржуазной мещанской семье. Отец большей частью учительствовал в городских армянских школах.

В 1915 г. во время войны после отступления русской армии семья переселилась на Кавказ. Это «бегство»… заставило меня подумать о многом. С 1915 г. жил, учился в Эривани, в 1916 г. продолжил учебу в Эчмиадзине (в семинарии Геворгян проучился всего год – Г. М.). В это время в Эривани познакомился с некоторыми социал-демократами…

В 1917 г., в дни, когда дошли первые вести о Февральской революции, я вступил в Эриванскую социал-демократическую группу (в марте – Г. М.)… В 1919 г. за большевистскую агитацию был арестован и сидел в тюрьме 2 месяца. Принимал участие в работе 1-й конференции коммунистической организации Армении (имеет в виду подпольную конференцию Армянского комитета РКП(б) в январе 1920 г. – Г. М.). После майских событий (майского 1920 г. восстания большевиков против дашнаков – Г. М.) в нелегальных условиях продолжал работу в Эривани, но был вновь арестован и чрезвычайным судом приговорен к 10-летнему тюремному заключению».

Из воспоминаний Ерануи Акопян, связной Эриванского большевистского подполья:

«В те мрачные годы Ханджян находился в подполье. Чаще всего он скрывался в доме номер 25 по улице Туманяна, где имелся подвал с подземным ходом во двор. В этом подвале, где жил и работал Агаси, проводились партийные сходки и встречи».

К тому же из подполья Ханджян умудрялся руководить работой и всей комсомольской организации Армении.

Из автобиографии:

«Вышел из тюрьмы после советизации Армении в декабре 1920 г. Работал в Эриванском комитете и ЦК компартии Армении (секретарь Эриванского комитета с начала декабря 1920 по февраль 1921 г. и член ЦК)… Учился в университете им. Свердлова 1 год и переехал в Ленинград, работал в Выборгском райкоме партии (инструктором – Г. М.), с 1922 г. был зав. АПО (агитационно-пропагандистский отдел – Г. М.) РК, после XIV съезда ВКП(б) (в декабре 1925 г.– Г. М.) был выдвинут заворграспредом в Московско-Нарвский райком, где и работал до приезда в Армению.

А. Ханджян

16/ I – 1929 г., Эривань».

Дополнения и уточнения к биографии:

1 мая 1919 г. по инициативе Гукаса Гукасяна, Агаси Ханджяна и Арменака Будагяна выходит первый номер газеты «Спартак» одноименной молодежной коммунистической организации. 1-я нелегальная конференция Закавказских коммунистических организаций, где Ханджян заочно был избран членом бюро, состоялась в конце сентября 1919 г. в Баку. Второй арест Ханджяна дашнаками имел место в августе 1920 г. Его сослали на остров на озере Севан. В сентябре того же года Ханджян заочно избирается членом ЦК КП(б) Армении.

В дни подавления дашнакского мятежа (18.II–2.IV.1921) Ханджян с оружием в руках бился в северных районах Армении за возвращение советских порядков, будучи членом бюро ЦК КП(б)А и заместителем первого секретаря ЦК Геворга Алиханяна.

В 1924-м, впервые в Советском Союзе, в Выборгском районе Ленинграда, Ханджян берется за создание «Общества смычки города с деревней». К концу года его почин подхватили 300 тысяч рабочих, красноармейцев и учащихся города. При активном участии Ханджяна эти энтузиасты сумели организовать в Ленинградской, Новгородской, Псковской и даже Череповецкой областях 500 ликбезов, пунктов по ликвидации неграмотности, и открыть 300 изб-читален. Уйдя с головой в партийные дела, Ханджян тем не менее находил время приобщать ленинградцев к культуре.

Из воспоминаний старого большевика Владимира Зинина:

«На одном из литдиспутов Агаси Гевондович о Сергее Есенине говорил так: «Большой, талантливый поэт всей своей трезвой душой тянется к новому, но, к сожалению, все еще не может разобраться в обстановке, мечется, страдает, заглядывает в кабаки и сочиняет кабацкие стихи. Мы, большевики, тоже любим Есенина, но Есенина настоящего, не хмельного, Есенина – патриота Родины, Есенина – певца земли русской и ее красот».

Работая в Московско-Нарвском райкоме партии заворготделом, Ханджян становится членом Ленинградского обкома ВКП(б). В августе 1928-го ЦК ВКП(б) направляет Ханджяна в распоряжение ЦК КП(б) Армении, где в октябре того же года он избирается вторым секретарем ЦК. Лидер ленинградских коммунистов С. М. Киров с болью в сердце отпускал туда своего преданного соратника.

В 15-ю годовщину советизации Армении (1935) Ханджяна награждают орденом Ленина. Он – делегат XV (1927), XVI (1930), XVII (1934) съездов ВКП(б) (на последнем его вводят в состав Центральной ревизионной комиссии), VI и VII съездов Советов СССР.

И еще два штриха к биографии Агаси Ханджяна.

7 мая 1930 года на пленуме ЦК КП(б)А Ханджян избирается первым секретарем. А 8-го уходит из жизни Католикос всех армян Геворг V Суренянц. Проводить Патриарха в последний путь прибыл и глава Персидско-Индийской епархии Армянской Апостольской Церкви (ААЦ) архиепископ Месроп Тер-Мовсисян.

Ханджян пожелал встретиться с ним, так как знал, что архиепископ стоял у истоков создания государственного университета Армении (открыт в Александрополе, переведен в Ереван), где был первым деканом историко-филологического факультета и профессором армянской литературы древнего периода. Не желая видеть викария покойного католикоса – Хорена Мурадбекяна – на патриаршем престоле, Ханджян предлагает Месропу Тер-Мовсисяну принять участие в выборах католикоса. Первому секретарю ЦК претило, что Мурадбекян активно противодействует работе кружка «Свободное церковное братство», созданного органами ОГПУ для разложения ААЦ еще в 1924 году.

Из воспоминаний Гургена Григоряна, племянника Месропа Тер-Мовсисяна: «Когда дядя мой появился на похоронах Геворга V-го, главный коммунист Армении Агаси Ханджян предложил ему свое высокое покровительство, намекнув: «Мы тебя поставим католикосом, только делать ты будешь то, что мы скажем». «Я под вашу дудку плясать не намерен», – был ответ».

Резкая отповедь архиепископа насторожила Ханджяна…

Избрание нового католикоса состоялось лишь в ноябре 1932 года. Им стал Хорен I Мурадбекян, да и то после того, как Ханджян так и не дождался ответа на свое письмо Сталину, в котором была изложена просьба – не проводить выборы католикоса и упразднить духовный центр армян в Эчмиадзине. Возможно, Сталин провидел последствия подобного шага: это укрепило бы позиции Армянской церкви за рубежом и могло создать серьезный очаг противления советской власти.

Известный на весь мир нефтедобытчик Галуст Гюльбенкян по прозвищу «Господин 5 %» (в компаниях с его участием доля Гюльбенкяна составляла 5 процентов от всех акций) в 1930 году после смерти Погоса Нубара избирается председателем Армянского всеобщего благотворительного союза, основного хранителя и оплота армянской диаспоры.

30 тысяч армян-беженцев, невольных жертв геноцида, оказались в Греции в безвыходном положении. Треть из них, лишенная крова, страдала еще и от безработицы. Сострадая им и желая обеспечить их работой, Гюльбенкян решается на создание армянских поселений вдоль всей трассы строительства нефтепровода от Мосула–Багдада до Триполи и Хайфы. Ему удалось построить семь поселений, которые еле-еле вместили бы 2–2,5 тысячи переселенцев. Турция незамедлительно подняла истеричный вопль, виня Гюльбенкяна в том, что он порождает «армянские очаги возмездия» для интервенции против нее. Лучший друг турок Сталин через своего закавказского эмиссара Берия давит на Ханджяна, требуя, чтобы тот дал отпор враждебным проискам сил диаспоры. Под столь грозным нажимом Ханджян 14 октября 1931 года выступает с докладом, в котором квалифицирует создание «армянских очагов» вокруг Турции как «оплот империалистической интервенции против СССР и дружественной Турции».

Так она и началась, массированная травля Гюльбенкяна. Уязвленный в своих лучших чувствах, нефтяной магнат в апреле 1932 года подает в отставку и уходит с поста председателя благотворительного союза.

Мало кто знает, что в тесном кругу Ханджян каялся, не простив себе оскорбления, невольно нанесенного достойнейшему из армян.

К слову, в 1953-м, за два года до своей кончины, так и не простив Советской Армении обиды, все свое состояние Гюльбенкян завещает Португалии, которая в благодарность за сердечный дар постановлением правительства учреждает фонд «Галуст Гюльбенкян». Его щедротами на научном, образовательном и культурном поприще пользуются сегодня 70 стран мира, включая Армению.

31 октября 1931 года в Москве в последний день работы пленума ЦК ВКП(б) слушали отчеты Закавказского крайкома и ЦК компартий Азербайджана, Грузии и Армении. Не давая «растекаться мыслью» участникам пленума, Сталин заключил обсуждение словами: «Я думаю, вы согласитесь со мной, если в состав нового руководства Заккрайкома предложим товарищей: Картвелишвили – первым секретарем, Берия – вторым».

Тотчас вскинулся Лаврентий Картвелишвили, первый секретарь Заккрайкома ВКП(б): «С этим шарлатаном работать я не буду». И тут раздался голос Мамии Орахелашвили, председателя Совнаркома ЗСФСР, члена РСДРП с 1903 года: «Коба, ты что сказал, я не ослышался?» Поднялся с места и Саак Тер-Габриелян, председатель Совнаркома Арм. ССР: «Мы не вправе поставить свои компартии перед столь внезапным решением». Не поддержали вождя ни Дадаш Буниат-Заде, ни Дасо Дедариани, ни Газанфар Мусабеков, ни Агаси Ханджян.

«Демократическое обсуждение» прервал резкий тон Сталина: «Ничего не поделаешь, придется решать вопрос в рабочем порядке».

9 ноября в связи с переходом Картвелишвили (расстрелян в 1938 г.) на другую работу первым секретарем Заккрайкома назначается Орахелашвили (расстрелян в 1937 г.). Вторым секретарем «избирается» Лаврентий Берия. Не проходит и пяти дней, как его одновременно возводят в ранг первого секретаря ЦК КП(б) Грузии. Через год Сталин «приглашает» Орахелашвили в Москву… заместителем директора Института Маркса, Энгельса, Ленина. Первым секретарем Заккрайкома вождь ставит Берия, оставив за ним и пост первого секретаря ЦК КП(б) Грузии.

В ту пору бок о бок с Ханджяном работали его единомышленники – председатель Совнаркома Саак Тер-Габриелян, председатель ЦИК Армен Ананян, второй секретарь ЦК Седрак Отьян, предГПУ Арменак Абульян.

Кто-кто, а Берия поведения «некоторых» на пленуме 31 октября 1931 года не забыл. По примеру вождя стал и он действовать «в рабочем порядке», внешне даже потеплев к Ханджяну. В Ереван стали прибывать его ставленники. В феврале 1933-го, отозвав Отьяна из Армении и назначив его наркомом совхозов Закавказской Федерации, Берия вторым секретарем ЦК КП(б)А внедряет тифлисца, некоего Арама Мирзабекяна, которого никто в Армении не знал. К концу того же года, «уважив» просьбу Ханджяна, он убирает Мирзабекяна и подсылает вместо него другого тифлисца – Степана (Степу) Акопова, а с ним и Георгия (Жору) Цатурова. Последний на посту завотделом ЦК курирует сельское хозяйство и работу Советов.

Забегая вперед, замечу, что Г. А. Цатуров (1900–1962), единственный из уцелевших соглядатаев Берия, подосланных к Ханджяну, будет арестован в октябре 1937 года в своем кабинете наркома связи, продовольствия и торговли республики. В 1953-м на допросе по делу Берия он покажет:

«Берия пригласил меня к себе в дом и за ужином сообщил о моем назначении на работу в Армению. Потом сказал: «Надо убрать Ханджяна. Все, кого я посылал с этой целью, провалились…» Когда я заметил, что лучше прямо снять Ханджяна, Берия ответил: «Для того, чтобы снять, нужны основания, эти основания вы и поищите». Когда мы приехали с Акоповым в Армению, то на заседаниях Бюро ЦК всегда выступали против Ханджяна, используя для этого различные предлоги… После этого я был в Тбилиси и случайно вошел к Берия, когда у него находился Ханджян. Берия стал меня ругать, почему я дерусь с Ханджяном, он больной человек и его надо беречь».

Ханджян понимает, что его обкладывают, как зверя. Словно презрев угрозу, Агаси позволяет себе «вольности»: «Не дело это, что власть в Закавказье и в Грузии в одних руках сосредоточена». Что и говорить, эту «крамолу» доводят до ушей Берия. А он помнил, что в 1930-м, будучи предГПУ Закавказья, он так и не сумел поставить во главе ГПУ Армении своего человека – Хачика Мугдуси (Аствацатурова), занимавшего при нем должность начальника отдела.

10 июля 1934 года на основе ГПУ возрождается НКВД. Берия сманивает Абульяна в Тифлис, предложив ему место заместителя наркома НКВД ЗСФСР. Через год Абульян «случайно» погибает в автомобильной аварии.

В феврале 1935 года Тер-Габриеляна переводят в Москву, заменив его еще одним тифлисцем – Абраамом Гулояном. В октябре Акопова ставят секретарем Ереванского горкома партии, а вторым секретарем к Ханджяну Берия из Баку перебрасывает Аматуни Аматуни. Это не описка, это имя его и фамилия.

Кольцо вокруг Ханджяна сжималось.

Из письма генерального прокурора СССР Р. А. Руденко в ЦК КПСС (январь 1956 г.):

«Берия засылал в Армению своих людей с особым заданием – убрать Ханджяна. Так вокруг Ханджяна создавалась невыносимая обстановка…»

На стол Берия одно за другим ложатся донесения его клевретов из Еревана: «В зарубежных армянских газетах появилось письмо Ханджяна некоему антисоветчику Аршаку Чопаняну. Неслыханная дерзость для партийного руководителя»; «Ханджян пускает народные деньги не по назначению, на строительство сомнительных объектов»; «С ведома Ханджяна увидели свет «Книга пути» Е. Чаренца и «Жизнь на старой римской дороге» В. Тотовенца, ярых националистов»…

Аматуни, Гулоян, Акопов, Мугдуси, Цатуров в один голос «требуют» от Берия вплотную заняться Ханджяном. Вопрос вносится на бюро Заккрайкома. Тов. Берия по-дружески ласково «поправляет ошибки» Ханджяна.

К тому времени Берия уже располагал копией письма члена РСДРП с 1898 года Арамаиса Ерзынкяна Сталину, отправленного еще в августе 1935-го, когда Ерзынкян был снят с поста заместителя предсовнаркома Армении. Обиженный на весь мир, почему-то всю свою ярость он обрушил на Ханджяна. Достаточно привести подзаголовки сетований этого доносчика, чтобы ясно представить себе всю тяжесть обвинений в адрес первого секретаря ЦК КП(б)А: «Об искажении политики партии на селе», «Об антигосударственных тенденциях» (здесь он затрагивает народнохозяйственные вопросы – Г. М.), «Колебания на идеологическом фронте», «О тактике двуличия Ханджяна». Жалобщик пишет, что «на идеологическом фронте инструкции Ханджяна колеблются между национал-демократизмом и левым головотяпством. С одной стороны, Ханджян покрывает националистически настроенную интеллигенцию, с другой, особенно в публичных выступлениях, требует «покончить» с национализмом».

Донос сработал, но шкуры своей Ерзынкян* не спас: в конце 1936-го он был арестован как участник «Армянского контрреволюционного троцкистско-националистического террористического центра» и умер в августе 1937-го в следственном изоляторе.

Из дневниковых записей жены Агаси – Розы Винзберг, в те годы заместителя наркома финансов республики:

«Ближайшее окружение Ханджяна позволяло себе, искажая факты, распространять о нем небылицы. Когда же в январе 1936 года вопрос о Ханджяне еще раз был поднят перед Берия, тот в присутствии Агаси цыкнул на своих людей, усыпив его бдительность».

Мину под Ханджяна уже подложили, оставалось запустить взрыватель. Им оказалось «дело» Степаняна, состряпанное шайкой приспешников Берия. Нерсес (Нерсик) Степанян открыто говорил: «Считаю, что в партии нашей демократией и не пахнет. Я не верю в творческий гений Сталина. У нас есть только его личная диктатура, все зависит от его воли. Ленинскую линию социалистического переустройства страны Сталин проводит грубо и с большими затратами».

О том, что партколлегия ЦК КП(б)А при контрольной комиссии ЦК ВКП(б) во главе с ее секретарем Агаси Галояном оправдала под «нажимом» Ханджяна врага народа Степаняна, первым донес своему покровителю Берия Аматуни. И 21 мая Берия санкционировал арест Степаняна, наркома просвещения и директора Института марксизма-ленинизма республики. Не заставил себя ждать и Мугдуси. В Армении заработала сталинская мясорубка.

В конце мая Ханджян едет в Москву на очередной пленум ЦК ВКП(б) – на обсуждение проекта новой Конституции СССР. По завершении работы пленума Сталин вызвал его к себе. Разговор был коротким.

Из протокола допроса писателя Акселя Бакунца, который 2 сентября 1936 года вел майор Госбезопасности Мугдуси:

«Вопрос: Какую имел беседу с Вами Ханджян в Москве по вопросу о так называемых «урартийцах»?

Ответ: В начале июня этого года я, будучи в Москве, зашел к Ханджяну, который в процессе беседы сказал мне, что он был у товарища Сталина и от него услышал об одной новости. С горечью он передал мне следующее: «Знаешь, предки наши, урартийцы, оказывается – предки грузин. И первым грузином был Митридат Понтийский… Что-то не вяжется…» Эта клевета на высказывание вождя партии тов. Сталина не требует комментариев: она вскрывает националистическое нутро Ханджяна».

Как бы там ни тасовал ловкач Мугдуси ответ Бакунца, глубокий патриотизм Агаси Ханджяна налицо. К моменту возвращения Ханджяна в Ереван в ЦК КП(б)А скопилось достаточно клеветы против уже взятого под арест Степаняна. 7 июля на бюро ЦК рассматривали один из этих поклепов. Аматуни, Гулоян, Акопов, Мугдуси, Цатуров, черня Степаняна, как бы косвенно упрекали первого секретаря в мягкотелости.

А уже 9 июля Агаси Ханджяна не стало. Да только сообщение об этом появилось в газетах Грузии и Армении лишь 11-го:

«Заккрайком ВКП(б) извещает о смерти секретаря ЦК КП(б) Армении тов. Ханджяна, последовавшей 9 июля 1936 года в результате акта самоубийства. Рассматривая акт самоубийства как проявление малодушия, недопустимого особенно для руководителя партийной организации, ЗКК ВКП(б) считает необходимым известить членов партии, что тов. Ханджян в своей работе за последнее время допустил ряд политических ошибок, выразившихся в недостаточной бдительности в деле разоблачения националистических и контрреволюционных троцкистских элементов.

Осознав эти ошибки, тов. Ханджян не нашел в себе мужества по-большевистски исправить их на деле и пошел на самоубийство.

Общее состояние тов. Ханджяна усугублялось также его длительной болезнью – тяжелой формой туберкулеза.

ЗКК ВКП(б)».

В тот же день армянские газеты опубликовали и сообщение ЦК КП(б)А, почти слово в слово повторяющее первое.

12 июля в №190 газеты «Правда» на 6-й странице нашло место более чем скромное сообщение:

«Тифлис, 11 июля (ТАСС). По сообщению из Эривани, секретарь ЦК КП(б) Армении тов. Ханджян покончил девятого с. м. (сего месяца – Г. М.) самоубийством. За последнее время тов. Ханджян проявил недостаточную бдительность в деле разоблачения контрреволюционных элементов. Тов. Ханджян осознал свои ошибки, но не нашел в себе мужества исправить их на деле. В последнее время тов. Ханджян болел в тяжелой форме туберкулезом, что повлияло на его общее состояние». Типичный образчик советской дезинформации. Ни слова о том, что трагедия эта случилась в Тифлисе, вотчине Лаврентия Берия. И не просто с секретарем, а с первым секретарем ЦК КП(б)А.

Из дневниковых записей Розы Винзберг, датированных 14 июля 1936 года:

«Перед отъездом в Тифлис Агаси то и дело выезжал в районы республики. Сетовал, что отношение ближнего окружения заметно меняется в худшую сторону. Это удручало его. Зато подальше от столицы ему дышалось легко, потому что видел и чувствовал, что народ искренне любит его и понимает. С заседания бюро ЦК КП(б) Армении 8 июля он вернулся в 3 часа ночи угрюмым и замкнутым. С его уст слетели слова: «Меня тяготит, что чуть ли не во всех выступлениях, пусть не открыто, но слышны намеки на то, что начиная с 1934 года я умышленно не изобличаю Степаняна». И уже ложась спать, добавил: «Как бы то ни было, а я должен добиться своего ухода с работы в Армении».

Пройдут годы и 15 марта 1955 года Роза Винзберг напишет:

«8 июля 1936 года Ханджян вместе с Аматуни, Акоповым и Гулояном уехал в Тифлис на очередное заседание бюро Заккрайкома. Прощаясь, муж уверил меня, что жестко поставит вопрос о своем уходе с поста, и если Берия откажет, поедет в Москву и будет добиваться этого уже в ЦК ВКП(б). Потому и попросил положить ему смену белья».

Заседание бюро Заккрайкома 9 июля открылось без задержек. Ханджян не проронил ни слова, пока обсуждали все 38 вопросов повестки дня. Лишь по предпоследнему – 39 пункту – высказывал свое мнение. То была реплика на сообщение наркома внутренних дел ЗСФСР Сергея Гоглидзе «О выявлении в Грузии, Азербайджане и Армении контрреволюционных троцкистских групп». Гоглидзе, в частности, сказал, что в Армении этих групп выявлено несколько. Так, в одном только Ленинакане (ныне Гюмри) схвачено сто троцкистов, объединившихся в 6 групп, а в Ереване попались 36 человек. Гоглидзе особо заострил внимание на аресте Нерсеса Степаняна: «До сих пор речь шла об арестах троцкистов из рядовых, Степанян же далеко не рядовой. Он был членом ЦК Компартии Армении». Сменяя друг друга на трибуне, Багиров, Махарадзе, Аматуни и Берия твердили в один голос, что ЦК КП(б)А (понимай Ханджян) не ведет должным образом борьбы с явными проявлениями оппортунизма. В завершение своей речи Берия потребовал от ЦК КП(б)А взять дело Степаняна под особый контроль, а также выяснить мотивы – по какой причине Галоян покрывал Степаняна.

Заседание закончилось в 5 час. 30 мин. вечера и Ханджян отправился в Дом Совнаркома Армении в Тифлисе. Через полчаса к нему заглянули второй секретарь Заккрайкома Сергей Кудрявцев, Аматуни и Гулоян. Сели обедать. Ровно в 7 Кудрявцев откланялся. Потом ушли и Аматуни с Гулояном. Поздно вечером Берия присылает за Ханджяном машину. В крайкоме Агаси сталкивается с выходящим от Берия Кудрявцевым и первым секретарем ЦК КП(б) Азербайджана Багировым. Быстрый взгляд Ханджяна уловил в их глазах тень беспокойства…

Берия с Ханджяном остались в кабинете одни…

Из воспоминаний заведующей машинописным сектором секретариата Заккрайкома Сусанны Ильиничны Сафаровой (Шушаник Егишевны Сафарян):

«Утром 9 июля 1936 года, примерно за час до начала заседания бюро Заккрайкома Лаврентий Павлович попросил меня занести к нему в кабинет и оставить на столе несколько чистых бланков с «шапкой» – «Первый секретарь ЦК КП(б) Армении». Поздно вечером того же дня я должна была передать Берия распечатку стенограммы заседания бюро. Разобрав каракули новой стенографистки, я уже несла стопку бумаг к Лаврентию на вычитку.

Из приемной Берия, шатаясь, вывалился в коридор проверяющий из Москвы. «Лаврентий что, попойку там устроил?» – мелькнуло в уме. Я подошла к двери в кабинет Берия. Легонько постучала. Не дождавшись ответа, толкнула дверь. И опешила: Лаврентий, сидя на корточках, доставал у лежавшего на ковре человека в белой рубашке пистолет. Вздрогнув, я быстро притворила дверь и, пятясь, вышла в приемную. Ноги у меня подкашивались. Пошла к себе. И тут за спиной услышала истошный крик: «Врача! Скорее! Агаси застрелился». Я обернулась и увидела – навстречу мне идет Берия и несет на руках Ханджяна. Бросился в глаза пистолет на груди Агаси. На крики сбежалась охрана – Берия и Ханджяна. Ханджян уже не дышал… Бегающие глазки растерянного Лаврентия выдавали панику в его душе. По тому, как Берия волновался и как тяжело дышал, я смекнула, что это он застрелил беднягу. Он и не на такое был способен, злобный и мстительный Лаврентий. В том, что это его рук дело, никто в секретариате не сомневался. Уж больно картинно все это выглядело».

Печальную эту историю поведал мне москвич Армен Гарибов, внук Шушаник Сафарян, уроженки городка Керки Туркестанского края. Об этом в их семье знали и глухо молчали: как бы чего не вышло.

А у меня не шел из головы этот «проверяющий из Москвы», которого упомянула в своем рассказе Шушаник Сафарян. Ответ совершенно случайно нашел я в книге «Берия» Антона Антонова-Овсеенко:

«Как раз в те дни в здании Закавказского крайкома рядом с кабинетом первого секретаря работала комиссия КПК по проверке деятельности партийных организаций Закавказья. Они уже побывали в Ереване, председатель комиссии, член коллегии Комитета Иван Коротков и старая большевичка Анна Иванова… Рабочий день шел к концу. Вдруг в кабинете Берия прогремел выстрел. Коротков кинулся на звук выстрела, открыл дверь. Лаврентий Берия бросил на стол пистолет, на ковре в луже крови лежал с простреленной головой Агаси Ханджян, первый секретарь ЦК КП Армении. Коротков вернулся к себе, сообщил о случившемся Ивановой и добавил: «Никогда, нигде, никому об этом не рассказывать. Если хочешь жить».

Оказавшись лицом к лицу с охранниками, Берия мгновенно «протрезвел» и велел им завернуть тело Ханджяна в ковер из его кабинета и отвезти в гостиницу. Те не посмели перечить Берия.

Вот как тело Ханджяна оказалось в тифлисском Доме Совнаркома Армении. Памятуя о наказе Берия, личный охранник Ханджяна произвел выстрел, но уже в его комнате, на который сбежались постояльцы гостиницы. Так умело Берия сымитировал «самоубийство» первого секретаря ЦК КП(б)А.

Насмерть перепуганный содеянным, Берия той же ночью созвал бюро ЗКК ВКП(б) и, заикаясь, сообщил, что Ханджян покончил с собой. Он словно надел маску невосполнимой утраты. Не поднимая глаз, он сказал собравшимся:

«Агаси оставил два письма – мне и жене. В письме, адресованном мне, Ханджян искренне признался, что при рассмотрении дела Степаняна на партколлегии он позволил себе недопустимую для партийного руководителя скандальную промашку». Переведя дух, Берия добавил: «А еще Ханджян признался, что у него не осталось сил продолжать работу, почему и просит партию простить его… В конце предсмертной записки он оставил пожелание процветания Родине под руководством товарища Сталина».

Из воспоминаний Шушаник Сафарян:

«Запомнила каменные лица собравшихся. Поскольку я сидела рядом с Берия (я вела стенограмму этого скорбного заседания), успела заметить, что оба письма Ханджяна писаны на его служебных бланках. Не те ли это были бланки, которые я занесла Берия накануне утром?! Я знала, что в НКВД у него есть целый штат каллиграфов, способных подделать любой почерк. Я больше не сомневалась, что оба эти письма чистой воды липа. Вспомнился и пистолет на груди Ханджяна, тот, который Берия вытаскивал у него из-за пояса».

Бюро Заккрайкома принимает решение – направить в ЦК ВКП(б), Сталину, сообщение о случившемся. Начиналось оно известием о самоубийстве Ханджяна. Бюро обращалось с просьбой – прислать в Тифлис представителя ЦК для выяснения обстоятельств его гибели, и еще просило разрешить похоронить Ханджяна в Ереване 12 июля. К посланию был приложен текст извещения ЗКК ВКП(б) о смерти Ханджяна.

Ответ последовал незамедлительно: «ЦК ВКП(б) не считает нужным направить своего представителя для выяснения обстоятельств самоубийства Ханджяна, ибо в этом деле все и так ясно и никакого расследования не требуется. В остальном с мнением Заккрайкома согласен. И. Сталин».

Из воспоминаний Розы Винзберг:

«О смерти мужа утром 10 июля сообщил мне Акопов, прибывший в Ереван раньше всех. Спустя 2 или 3 часа пришел Аматуни и лично вручил мне письмо от Агаси. Потупив взор, он сказал: «Агаси был у Берия. О чем они там говорили, я не знаю…» Беглые десять строк, набросанные на бланке ЦК КП(б) Армении, врезались мне в память: «Ты меня знаешь, как никто другой. Я не так уж и плох. И если я задумал нечто дурное, значит, чаша переполнилась. Передай товарищам, что я желаю им успехов. Приди в себя, успокойся и продолжай работать. Если можешь, утешь моих стариков». 28 июля под утро меня арестовали. Следователи Ароян и Мурадян изъяли у меня письмо, которое вручил мне Аматуни. На первом допросе у Арояна я еще видела его в своем деле… А в конце сентября, на втором допросе, когда следователь на минутку вышел, я обнаружила, что того письма в деле уже нет. Тогда, 10 июля 1936 года, читая письмо Агаси, я даже не усомнилась, что оно написано его рукой. Мне и в голову не могло прийти, что почерк Ханджяна могли подделать. Как не могла и думать, что Берия – враг народа…»

Из речи А. Н. Шелепина, председателя КГБ СССР, на XXII съезде КПСС в октябре 1961 года: «По свидетельствам современников, Берия лично застрелил первого секретаря ЦК КП(б) Армении Агаси Ханджяна в своем рабочем кабинете».

Есть тому еще одно подтверждение.

В 1956 году военный прокурор Главной военной прокуратуры СССР, полковник юстиции А. Н. Витиевский, тщательно изучив обстоятельства гибели Ханджяна, пришел к выводу, что ответ на вопрос – было ли это убийство или самоубийство – может дать лишь обследование черепной коробки. В 1957 году была проведена эксгумация останков Ханджяна, и 21 ноября было составлено заключение о том, что отсутствует крышка черепа, на которой, согласно протоколу вскрытия № 38 от июля 1936 г., имелось сквозное пулевое отверстие от огнестрельного оружия с повреждением мозговой ткани.

Выходит, еще в Тифлисе, перед отправкой тела в Ереван, Берия предусмотрительно устранил следы своего преступления.

…Из Тифлиса через станцию Ахлатян, что в Лори, траурный поезд вез в Ереван тело Ханджяна. Его большой портрет на красном полотне в черной рамке венчал «чело» локомотива.

12 июля в воскресных газетах появилось извещение: «Похороны А. Г. Ханджяна состоятся сегодня в 3 ч. дня на новом городском кладбище. Перед выносом тела – гражданская панихида». Ниже в 40 газетных строк была помещена биография Ханджяна, а под ней крохотное его фото.

Тело Ханджяна еще не предали земле, а утром ЦК КП(б)А уже созвал партактив. На нем присутствовали члены ЦК, бюро горкома и райкомов Еревана, секретари парткомов и председатели исполкомов районов Армении и другие советские руководящие работники. Открывая заседание актива, второй секретарь Заккрайкома Кудрявцев едко бросил: «Своим самоубийством Ханджян переметнулся в лагерь наших врагов, став их знаменосцем». И это обвинение задало тон всему обсуждению. Его поддержали два десятка выступающих и среди них – Аматуни, Акопов, Цатуров, Мугдуси.

Резолюция актива выглядела более чем категоричной. Обвинив Ханджяна в покровительстве Степаняну и его группе, товарищи подвели итог: «Осознав свои грубые политические ошибки, Ханджян, вместо того, чтобы вынести на обсуждение руководителей ЦК ВКП(б) и крайкома свои промахи и постараться исправить их, проявил постыдное малодушие и прибег к самоубийству. Провокационный поступок Ханджяна – это удар в спину компартии Армении и всем большевикам Закавказья… Акт, дающий еще один повод проискам дашнаков, троцкистов и прочей контрреволюционной нечисти».

Кстати, спустя год после того злополучного партактива С. А. Кудрявцев возглавит Киевский обком КП(б)У, где возьмет за правило спрашивать на собраниях товарищей по партии: «А вы написали хоть на кого-нибудь заявление?». Бог весть сколько народу было погублено по его «милости», но факт, что жертвой собственной провокации вскоре пал он сам.

В ночь на 17 июля под пером Егише Чаренца болью утраты начинают пульсировать строки стихотворения «Бред»:

Девятого июля горький миг…

Он в ока мгновенье нас настиг

И вот он – то ли бред в нас, то ли сон:

С того мгновенья душу точит он.

Возможно ль, оглядев себя окрест,

Возможно ли подобное теперь,

Что не мечусь в бреду лихих потерь,

Чтоб ты в мгновенье предо мной воскрес,

Что зазвонил знакомый телефон,

И я проникся верой – это он…

И сам услышал – из последних сил,

Что поднял трубку друг мой – Агаси…

Откликом на резолюцию актива армянских коммунистов стала разгромная статья «Развеять в прах врагов социализма!» Л. П. Берия, опубликованная 20 июля в газете «Заря Востока». 19 августа ее перепечатала «Правда».

Привожу выдержку из нее:

«Сейчас выяснено, что Ханджян систематически на протяжении ряда лет переписывался с неким находящимся за границей (в Париже), Чопаняном, одним из виднейших деятелей армянской контрреволюционной буржуазно-националистической партии «Рамкаваров» (основана в 1921 г. в Константинополе – Г. М.). Эту переписку Ханджян скрывал от партии. В письмах к Ханджяну этот Чопанян давал ему контрреволюционные, националистические «советы».

Здесь Берия ссылается на письмо писателя и публициста Аршака Чопаняна, датированное 1933 годом, которое вместе с прочими бумагами Ханджяна передал ему верный служака Аматуни. Чопанян, со слов Берия, советует Ханджяну: «Очень хорошо сделаете, если в вашей прессе и в ваших речах, по мере возможности, поменьше будете говорить о дашнаках».

Не ограничиваясь этим, Берия приводит более «яркий пример политической близорукости» Ханджяна:

«В письме в 1936 г. Чопанян советовал Ханджяну в связи с проектом новой Конституции, поставить вопрос о пересмотре границ Армении и расширении их. «Речь, – пишет он Ханджяну, – не только о переданных Турции Ани, Арарате, Карсе и Сурмалу, но и об Ахалкалаках и Карабахе… и о Нахичевани, которая всегда была частью Армении». Ханджян не только получал подобные письма, но считал допустимым для себя отвечать на них и даже следовать этим контрреволюционным советам».

В конце июля ЦК КП(б)А вынесло решение «О бывшем секретаре партколлегии Армении при контрольной комиссии ЦК ВКП(б) А. Галояне». Обвинив его в тесном сотрудничестве «с врагом народа Н. Степаняном и другими контрреволюционными элементами, о действиях которых бывший секретарь А. Ханджян был в курсе», ЦК постановил: «Исключить Галояна из рядов партии и передать дело в отношении его в органы НКВД для дальнейшего расследования».

В сентябре состоялся VII пленум ЦК КП(б)А, избравший первым секретарем ЦК Аматуни Аматуни. А уже 2 октября он выступил с докладом по итогам пленума перед активом Ереванской парторганизации.

Привожу выдержки из 4-го раздела доклада Аматуни на русском – «Ханджян – последыш национал-уклонистов-спецификов»:

«Ханджян был связан с расстрелянным контрреволюционером-троцкистом шпионом Вагаршаком Тер-Ваганяном (в 1917 г. тот стоял во главе Московского комитета РСДРП(б), был одним из вдохновителей Октябрьской революции – Г. М.)… Для него он создал специальное издательство при так называемом Доме армянской культуры в Москве (в здании бывшего Лазаревского института – Г. М.)… Ханджян в 1935 г. передал в распоряжение Тер-Ваганяна 30 тыс. рублей. Брата этого троцкистского бандита, скрытого троцкиста Ындзака Тер-Ваганяна Ханджян выдвинул редактором газеты «Хорурдаин Айастан» («Советская Армения» – Г. М.), а впоследствии – секретарем райкома».

«Ханджян всячески поддерживал и поощрял контрреволюционную группу дашнакствующих националистических литераторов, возглавляющуюся бывшим членом партии Бакунцем. Появившиеся на нашем книжном рынке за последние годы троцкистские, дашнакские, антисоветские книги Алазана, Тотовенца, Ванандеци и др. были предварительно просмотрены и одобрены к печати лично Ханджяном, несмотря на возражения отдельных коммунистов – работников печати и издательств».

«Ханджян разлагал своей «финансовой политикой» наших хозяйственников… Москва, мол, и Тифлис денег не дают, а «мы» все же достаем деньги и строим Народный дом, улицы, школы и т. д. Видите, как «мы» печемся об армянской культуре, о строительстве Армении».

«В свете изложенных фактов становится понятным заявление дашнака Аршака Джамаляна (один из организаторов армянских добровольческих отрядов в годы Первой мировой войны – Г. М.), что у «Ханджяна пробудилась совесть патриота армянина». Да, товарищи, в лице Ханджяна мы имеем несомненное «пробуждение» – рецидив армянского национал-уклонизма-специфизма!».

Ушатов грязи, опрокинутых Аматуни на голову Ханджяна, с лихвой хватило бы на вынесение смертного приговора не одному десятку высших руководителей. Не прошло и года, как бумеранг, пущенный Аматуни, вернулся к нему и его окружению – снести им головы.

В сентябре 37-го с подачи эмиссаров Сталина тов. Маленкова и тов. Микояна вся верхушка Армянской ССР в присутствии тов. Берия была арестована офицерами НКВД во главе с начальником отдела ГУГБ НКВД СССР М. И. Литвиным, прибывшими с Маленковым и Микояном одним поездом из Москвы.

Из передовицы газеты «Хорурдаин Айастан» «Гады-кровососы армянского народа» от 26 сентября 1937 года:

«Последнюю попытку нанести непоправимый ущерб армянскому народу, реставрировать капитализм в нашей стране, исполнить наказ контрреволюционных троцкистов и фашиствующих дашнаков предприняли А. Аматуни, Ст. Акопов, А. Гулоян, Х. Мугдуси… Они предстали перед нами продолжателями гнусных замыслов национал-контрреволюционеров А. Ованнисяна, А. Костаняна, С. Тер-Габриеляна, А. Ханджяна».

Теперь давайте отдышимся и завершим наше путешествие в «королевство кривых зеркал» вместе с чудом выжившим в сталинском аду старым большевиком Владимиром Зининым. Он вспоминал:

«Весной 1963 года, заехав в Ереван, я навестил убеленную сединами мать А. Г. Ханджяна – Тагуи Саркисовну. «Что может сказать мать о своем сыне? – проговорила она. – Агаси был всегда чуток, нежен. Я гордилась им и постоянно тревожилась за него. Ведь знаете, какую дорогу он избрал. Для людей сын мой жил, и жить бы да жить ему, а вот видите, как получилось… Но я счастлива и горда. Многие, очень многие навещают меня, расспрашивают об Агаси. В сердцах людей он не умер».

Как не умрут и проникновенные слова Егише Чаренца, сказанные с горечью на поминках Ханджяна 12 июля 1936 года в дружеском кругу: «Агаси – наш последний герой, которого убил грузин Берия».

Чаренц не знал, да и не мог знать, что Берия покушался на жизнь Ханджяна еще тремя годами раньше.

Во второй половине мая 1933-го Сталин собрал у себя всех руководителей республик. На обратном пути, уже в Грузии, Берия любезно пригласил закавказских участников совещания погостить в одном из районов. Где-то на полпути Берия предложил Ханджяну поменяться машинами, якобы желая убедиться – насколько хорош на ходу его новый «Бьюик». Ханджян пересел в кабриолет Берия и устроился рядом с шофером. На заднем сиденье ехал секретарь ЦК КП(б) Грузии по транспорту Харитон Хацкевич. В кабриолете Ханджяну, видимо, надуло в голову, и он попросил Хацкевича поменяться с ним местами. А спустя несколько минут откуда-то спереди раздались выстрелы. Хацкевич был убит наповал.

Пустили слух, что покушение 30 мая 1933 года готовилось на Берия…

В 50-х годах ХХ века, когда в Грузии судили бериевских пособников, вскрылось, что то покушение задумал и подстроил сам Берия. В тот раз Ханджян уцелел по чистой случайности.

--------------------------------------------------------------------------

* Автор с удивлением узнал, что в Ереване есть школа (№ 118) и улица имени Ерзынкяна. Не меньшее недоумение вызывает и тот факт, что и поныне одна из улиц Москвы носит имя армянина Г. А. Атарбекова (1892–1925), председателя Астраханской губернской ЧК, начальника спецподразделения Особого отдела ВЧК, полпреда ВЧК в Азербайджане и Армении, карателя, прозванного в народе за свой звериный нрав «рыжебородым дьяволом из ЧК».

[Г. Мирзоян «Советские правители Армении»]

ЭСКИЗ ЧЕТВЕРТЫЙ

КОСТАНЯН А. А. (1928–1930)

«Костанян Айказ Аршакович (1897, Тифлис–1938), деятель Коммунистической партии Армении. Член РСДРП с 1916 г. Окончил школу Нерсисян в Тифлисе, семинарию Геворгян в Эчмиадзине, обучался на медицинском факультете Саратовского университета. В 1915–16 гг. принимал участие в работе большевистской группы, действовавшей в Вагаршапате. В 1920 г. избирался членом Армянского комитета РКП(б) и заграничного бюро Арменкома. После установления советской власти в Армении – нарком труда и социального обеспечения, позже – нарком внутренних дел. В 1923–25 гг. трудился в аппарате ЦК КП(б) Грузии. В 1925–28 гг. работал в Москве заведующим орготделом в Профинтерне. Участвовал в мировом профсоюзном движении. В 1928–30 гг. – первый секретарь ЦК КП(б) Армении, в 1931–34 гг. – первый секретарь Крымского обкома ВКП(б), ответственный секретарь Профинтерна. С 1934 г. – начальник политотдела Московско-Курской железной дороги. Необоснованно репрессирован, расстрелян, реабилитирован посмертно».

«Краткая Армянская энциклопедия» в 4 томах, т. 2, стр. 744–745, Ереван, 1995 г.

«Кто есть кто: армяне», Биографическая энциклопедия в 2 томах, т. 1, стр. 578, Ереван, 2005 г.

Дополнения к биографии:

Костанян (Костаньян, Кастаньян) Айказ (Гаказ, Гайказ) Аршакович (Аркадьевич) родился в семье шорника, рос в нужде и лишениях. В 1905 году попал в школу Нерсисян в Тифлисе, окончил ее в 1916-м, попутно кормясь частными уроками. Здесь же в сентябре 1916 года вступает в ряды РСДРП. Затем едет в Эчмиадзин и вплоть до закрытия духовной семинарии Геворгян весной 1917 года учится на аудиторном отделении. Там сближается с Анастасом Микояном и вместе с дружком из школы Нерсисян Артаком Стамболцяном активизируют работу марксистского кружка. С марта по октябрь 1917-го в Балаханах, - населенном армянами пригороде Баку, - проводит большевистскую агитацию. Тем же он занимается и в крупнейшем в нефтяной столице Русском нефтепромышленном обществе (РУНО), принадлежащем армянину Степану Лианозову.

Кто не знает, но именно на пике сентябрьских 1918 года погромов армян в Баку Лианозов навсегда покидает город «тысячи огней», чтобы в августе 1919-го возглавить… правительство антисоветской Северо-Западной Республики. И военным министром был у него генерал Юденич.

А тем временем Костанян успел из Баку отбыть в Саратов. Там он поступает на медицинский факультет университета, где ему удается проучиться всего год. Его затягивает в водоворот революционных событий, и при Саратовском обкоме РСДРП(б) он создает армянскую коммунистическую секцию, секретарем бюро которой и избирается. Вскоре он уже комиссар отдела по делам национальностей и заместитель завотделом просвещения в Саратовском Совете.

С августа по ноябрь 1919 года по заданию Кавказского краевого комитета РКП(б) инспектирует работу парторганизаций Баку и Тифлиса. В январе 1920 года, уже в Ереване, принимает участие в работе первой подпольной конференции большевистских групп Армении. На ней обсуждался отчетный доклад сформированного в сентябре 1919 года Армянского комитета РКП(б), именуемого Арменком. Костаняну поручают возглавить его загранбюро, работа которого начинает развертываться в Тифлисе. Выдавливаемое грузинскими меньшевиками загранбюро перебирается в Баку, над которым с конца апреля 1920-го развевается красное знамя Советов.

Перед самым майским восстанием 1920 года против дашнаков в Александрополе Костанян торопится в Ереван. С поражением мятежа большевиков тайно пробирается в родной Тифлис. Но, схваченный грузинской полицией, попадает в Метехскую тюрьму. Друзья подкупают стражу, и в июле ему удается бежать в Баку. Здесь он становится представителем реввоенсовета XI Красной Армии.

Из докладной записки Мартироса Арутюняна, дипломатического представителя Республики Армения в Советском Азербайджане – от 17 июля 1920 года – министру иностранных дел Армении:

«Аресты армян приобрели массовый характер. Поразительно, но особое старание в этом деле выказывают армянские коммунисты. Так называемое «Дело дашнаков» поручено им… В качестве дашнаков арестованы тысячи ни в чем не повинных и не причастных к чему-либо армян. Ненависть тюрок, их планы в отношении армян и партийные страсти армянских большевиков в этом совпадают, более того, удваиваются рвением».

Спустя несколько дней тот же дипломат пишет вдогон:

«Подталкиваемое армянскими большевиками правительство Советского Азербайджана начало преследовать Дашнакцутюн. Партия объявлена нелегальной, а состоящие в ее рядах лица – вне закона. Акция проходит под началом действующих в Баку армянских большевиков Анастаса Микояна, Ависа Нуриджаняна, Айказа Костаняна и других».

ЦК РКП(б) развивает бурную деятельность по подготовке Съезда народов Востока в Баку. Следуя инструкции из Москвы, Костанян подключает свое загранбюро к тому, чтобы съезд прошел в намеченном русле.

1 сентября 1920 года 1891 делегат, в их числе 1273 коммуниста, представители 37 наций и народов, в столичном театре Маилова стоя приветствовали посланцев РКП(б) Григория Зиновьева (он же Овсей-Герш Радомысльский) и Карла Радека (он же Собельсон), председателя и секретаря Исполкома Коминтерна. На первом же заседании в своей воинственной речи Зиновьев бросил клич разношерстной массе мусульман, прибывших из различных мест, призывая их подняться на священную войну против «империалистических хищников Запада и освободить народы Востока от железных пут рабства».

Не успели смолкнуть аплодисменты, как из-за стола президиума выскочил вперед предЧК Советского Азербайджана Алиев. Обнажив саблю, он опустился на колено и от «имени всех мусульман» клятвенно заверил съезд, что они сровняют с землей империалистов-христиан и их пособников. Делегаты-мусульмане, как один, ответили ему дружными возгласами одобрения. Зависли в воздухе и антиармянские выкрики.

Что и говорить, для 157 армян-делегатов это было шоком, но они проглотили пилюлю. Смолчал и Костанян со своим бюро, то и дело поглядывая на Энвер-пашу, одного из вдохновителей геноцида армян, сидевшего в первом ряду со своими 12 спутниками. В унисон кличу Алиева взвился и призыв «красных» турок, вопивших: для того, чтобы «удушить армянский империализм», надо напасть на Республику Армения и убрать ее с политической арены.

На третий день работы съезда в мечети Таза-пир собрались беки-мусульмане, перелицованные мусаватисты и перекрасившиеся красными турецкие «коммунисты» во главе с Энвер-пашой. Весь этот взбесившийся рой звал к армянским погромам. Гудела и волнами ненависти плескалась вокруг мечети озверелая толпа, едва ли не весь мусульманский Баку. И тут возникают муллы. Клянясь на Коране, они обещают под зеленым знаменем турецкого султана биться с гяурами до последнего.

Перетрухнув от содеянного, Зиновьев с Радеком бросаются к поезду на Москву. И вскоре из Москвы же поступает команда – выкатить на улицы Баку орудия и пулеметы.

Едва съезд окончил свою работу, как 10 сентября загранбюро Арменкома во главе с Костаняном в срочном порядке в Баку созвало конференцию с участием 50 представителей зарубежных коммунистических организаций Армении.

Призадумались – как быть? Остановились на том, что – во спасение родины – первыми и на плечах Красной Армии в Армению должны войти они, армянские коммунисты, а не Советский Азербайджан с «красной» Турцией.

Сдается, что Костанян и товарищи учуяли смертельную угрозу.

В тот же день, 10 сентября, Кавказское бюро ЦК РКП(б) создает Центральный комитет КП(б) Армении, включив в его состав Айказа Костаняна, Исаака Довлатяна, Ависа Нуриджаняна, а также Агаси Ханджяна и Саака Тер-Габриеляна.

1 октября ЦК РКП(б) поручает курировать работу зарубежных коммунистических организаций Армении членам Кавказского бюро РКП(б) и ЦК КП(б)А Костаняну, Довлатяну и Нуриджаняну. Все кончается тем, что загранбюро Арменкома в ноябре сворачивает свою работу.

29 ноября 1920 года Армения была объявлена советской республикой, а уже 7 декабря Костаняна вводят в состав наркомата Советской Армении – наркомом труда и соцобеспечения, затем переводят в наркомы внутренних дел. В 1922–25 гг. Костанян становится заворготделом ЦК КП(б) Грузии, членом президиума ЦИК ГССР, а в 1925–28 гг. – заворготделом и членом секретариата Профинтерна в Москве. Налаживает личные отношения с Эрнстом Тельманом, Морисом Торезом, Белой Куном, Пальмиро Тольятти. В 1926–28 гг. – он слушатель исторического отделения Института красной профессуры при ЦИК СССР (г. Москва).

8 апреля 1928 года на пленуме ЦК КП(б) Армении Айказ Костанян избирается первым секретарем. 7 мая 1930-го очередной пленум ЦК КП(б)А, приняв во внимание решение ЦК ВКП(б) о назначении Костаняна первым секретарем Крымского обкома партии, где он проработает с мая по декабрь, освобождает его от обязанностей первого секретаря ЦК КП(б)А. При этом пленум отмечает плодотворную работу ЦК под началом Костаняна за последние два года.

С должности ответсекретаря Профинтерна 2.08.1934 г. его переводят в начальники политотдела Московско-Курской железной дороги им. Ф. Э. Дзержинского, где он проработал до 9.07.1937 г. С января 1936-го он уже член совета при Наркомате путей сообщения СССР.

Замечу, что Айказ Костанян – блестящий трибун, свободно владел армянским, русским, грузинским и немецким языками. В 1930–34 гг. состоял членом Центральной контрольной комиссии ВКП(б), избирался делегатом XIV–XVII съездов ВКП(б), являлся членом президиума Закавказского краевого комитета ВКП(б), членом бюро Бауманского райкома ВКП(б) г. Москвы. 4 апреля 1936 года был награжден орденом Ленина.

На долю Костаняна выпало проведение лишь VI съезда КП(б) Армении, который проходил в Ереване с 20 по 29 января 1929 года. Особо живой интерес вызвал раздел его отчетного доклада «Вопросы развития сельского хозяйства и коллективизации». Ханджян же, назначенный вторым секретарем ЦК в октябре 1928-го, выступил с докладом «Очередные задачи партии на селе».

Сквозь всю работу съезда красной нитью прошла мысль о том, что пора очистить партию от попутчиков и случайных элементов. С этой минуты вся большевистская пресса Армении, как по команде, загудела на эту тему. Дабы не быть голословным, сошлюсь на события, развернувшиеся в самом отдаленном уголке республики – Зангезуре, одном из 9 уездов Армении.

В декабре 1928-го в Горисе, центре Зангезурского уезда, состоялась 8-я конференция коммунистов края. Заслушали доклад завагитпропа ЦК КП(б) Армении Аматуни об итогах деятельности ЦК. Из его уст прозвучало: «Благодаря проводимой новым руководством ЦК ленинской линии, армянской партийной организации в короткий срок удалось изжить грубые ошибки, допущенные прежним составом ЦК, сочтя его методы правооппортунистическим уклоном с националистической окраской».

На той же конференции первый секретарь Зангезурского уездного комитета (укома) партии Седрак Отьян был освобожден от своих обязанностей и направлен на работу в органы Государственного Политического Управления (ГПУ) Армении. С мая по декабрь 1930 года он, теперь уже в должности председателя ГПУ, развернет беспощадную борьбу с бандитизмом. А пока в первые секретари укома выдвигают Агаси Мовсесяна, доверив ему судьбы 1218 членов и кандидатов в члены партии. Из них крестьян – 607, рабочих – 522, служащих – 81 и прочих – 8. Пестрым был и национальный состав организации: армян – 1081, тюрок-азербайджанцев – 109, персов – 24 и 4 иных.

Новоиспеченный секретарь, недолго думая, дает команду редакции газеты «Кармир рашпар» («Красный пахарь»), органа Зангезурского парткома КП(б) Армении и уездного исполкома, воплотить в жизнь идею VI съезда КП(б)А по чистке рядов партии. И начинают скрипеть перья.

Газета «Кармир рашпар» (№ 6 от 9 февраля 1929 г.):

«Ни для кого не секрет, что в парторганизацию Зангезура теми или иными путями просочились чуждые нам элементы.

Так, Хачатур Багдасарян, член комячейки села Маганджуг, был у Нжде едва ли не самым преданным ему воином, участвовал в убийстве тюрка Дадаша из соседнего села. Досталось от него и коммунистам. Он и по сей день страдает религиозными предрассудками. Давеча детей своих… к мулле водил, барана в жертву принес святым. Водится с местной контрой и кулаками, партийной жизнью не интересуется. Вместе с Хачатуром участвовал в захвате и убийстве Дадаша и член 2-й комячейки того же села Цатур Тунян, ваштапет (ротный. – Г. М.) у Нжде. Это он, Тунян, в 1921-м, обнаружив случайно забредших в Маганджуг двух большевиков, спасшихся от дашнакского расстрела в Татеве, изрядно помучив их, препроводил в Горис, где те были расстреляны. Он и сейчас носит в кармане заветное для него фото своего Нжде.

А член комячейки села Карашен Агало Маргарян, промышлявший в 1918 г. в Баку торговлей молоком, имел там свою лавку. Теперь он отстроил себе новый двухэтажный дом на оживленной дороге неподалеку от села и сдирает с каждого путника 2–3 рубля за ночлег. Покупая по дешевке продукты на селе, он втридорога сбывает их прохожим-путникам. К тому же вот уже 3 года умудряется не платить единый сельхозналог, хоть и не раз предупреждался комячейкой. С оглядкой на него не платят налоги и его дружки-кулаки.

Серго».

«Член компартии с 1919 г.», как величает себя Саак Акобян, преспокойно устроился и работает себе в райфинотделе. Еще в 1925 году, во время проверки ее рядов, он на 6 месяцев был удален из партии как политически неграмотный и пассивный товарищ. А когда в ноябре 1920-го Нжде подавил в Зангезуре первые ростки советской власти, Акобян бросился к нему в объятия и был назначен ответственным секретарем так называемого «Комитета спасения родины» села Алигулишен. Принимал участие в работе всезангезурского «Комитета спасения родины», лично составив и подписав протоколы о расстреле коммунистов края.

Ревизионная комиссия уездного парткома вынесла решение – исключить всех вышеупомянутых из рядов компартии.

А. Мусаельян».

«Кармир рашпар» (№ 7 от 15 февраля):

«Кулаки сисианского села Базарчай – что молокане (сектанты, выселенные из Тамбовской губернии во второй половине XIX века – Г. М.), что армяне, тайком сговорились поделить всю землю села между собой. К тому же кулаки из армян нашептывают зажиточным молоканам: «Уж лучше пусть наши земли вам достанутся, чем нашим голодранцам». И воду эту мутят Беглар Карапетян, Закар Агасян, Сетрак Агаджанян, Григорий Жоков, Алексей и Ением Касмынины.

Приструнить бы их!

Серго».

«Симон Сиравян, член комячейки Хндзореска, то и дело ходит на сельскую площадь, чтобы прокричать: «Накинутый мне налог в 75 рублей – непомерный!» В ответ его сосед Саак Мкртумян (бедняк) возражает: «Власть права, требуя уплатить 75 рублей, потому что каждому подворью положено платить со своего дохода». Наутро бедняк Саак находит на двери своего хлева записку: «Мы, а нас человек десять, советуем тебе заткнуться, иначе твой дом сожжем и голову снесем».

Не Симона ли рук это дело?!

Царайох («Служащий» – Г. М.)».

«Секретарь комячейки села Танзатап Аллахверди Хачатрян, владея мельницей, обирает односельчан. Когда его родичи Аршак и Хачатур Хачатряны пожелали безвозмездно передать свою мельницу в общее пользование, Аллахверди воспротивился, потому что весь доход с той мельницы тек ему в карман.

Пора избавить партию от таких хапуг.

П. А.».

«Кармир рашпар» (№ 9 от 1 марта):

«Мушег, учитель села Брун, подпал под влияние кулаков. Кутит с ними, не просыхая. 22 января он так надрался у кулака Тевадроса Минасяна, что утром еле дополз до школы и распустил учеников со словами: «Разболелся я что-то. Башка трещит».

Астарифи Зилф».

«Бывший директор школы капанского села Бех – Шмавон Минасян – в прошлом учебном году запустил руку в кассу ученического кооператива, выбрав оттуда 18 руб. на личные нужды. А еще он школьный надел земли не беднякам отдал на вспашку, а дружкам-кулакам.

Аканатес («Очевидец» – Г. М.)».

В унисон этим доносам 28 марта на VII съезде уездных Советов Зангезура в Горисе прозвучала и речь Асканаза Мравяна, наркома просвещения и зампредсовнаркома республики.

Привожу образчик махровой большевистской лжи:

«Сегодня дашнаки, а с ними и Нжде, разоряющий армянские и тюркские села, сойдясь с мусаватистом-палачом Хосров-беком Султановым (организатором погромов в Шуши в марте 1920 г. – Г. М.), объединились в союз против трудящихся масс армян и тюрок. Противостоя этим проискам, крестьянство и рабочий класс, армяне и тюрки, взявшись за руки, строят социализм».

Эхом на выступление наркома прокатилась новая волна истерии доносов.

«Кармир рашпар» (№ 13 от 29 марта):

«Самвел Машурян, бухгалтер уездного исполкома, состоял в партии Дашнакцутюн и был членом «Комитета спасения Нагорного Карабаха». После советизации ему удалось просочиться в советский аппарат, стать бухгалтером.

Надобно учреждения наши избавить от подобных чиновников.

Арайжм айскан («Пока довольно и этого» – Г. М.)».

«Патвакан Ширинян из села Шинуайр, улизнув в Баку, в 1928-м вполз в компартию как «трудяга». А ведь он – член партии Дашнакцутюн с 1907 года, 10 лет в старостах у нас ходил, обзавелся кулацким хозяйством и живет себе ростовщичеством. До советизации Зангезура целых два года хмбапетом был, стоял во главе банды, а с конца 1919-го по июнь 1920-го служил начальником снабжения и транспорта Зангезура. Дом свой отдал Нжде под штаб и место тайных собраний.

Его приспешнику, Акобу Нерсисяну из наших односельчан, тоже удалось уйти в Баку, просочиться в ряды компартии. Ныне он учится в Москве за государственный счет. Отличился этот Акоб и во дни, когда коммунистов в Татеве сбрасывали с обрыва в ущелье. В июле 1920-го, когда к власти в Зангезуре пришли коммунисты, он нагло надел форму милиционера, но вскоре, изменив Советам, переметнулся к Нжде и в Шинуайре помог его курьерам уйти от погони.

Обращаю на это внимание Бакинского комитета.

Отах («Комната» – Г. М.)».

«Кармир рашпар» (№ 15 от 12 апреля):

«Член комячейки села Маганджуг Саак Диланян, пьяница, работая на электростанции Гориса, стырил там динамит.

Гюхаци («Селянин» – Г. М.)».

«Кармир рашпар» (№ 17 от 28 апреля):

«Ноябрьский 1928 года пленум ЦК ВКП(б) констатировал, что классовая борьба в стране заметно обострилась: враг мобилизует силы. Городской торгаш, сельский кулак, дашнак, священник, чуя близость своего конца, из мухи делают слона, чтобы вбить клин между трудовым народом и партией, пытаясь отсечь его от советской власти…

В этих условиях строжайшая проверка партийных рядов – потребность первостепенная. Необходимо обрубить и отринуть всех прогнивших, извращенцев и разуверившихся в нашем строе.

Б. Н.».

Эта публикация придала ускорение процессу, и 18 мая во все комячейки поступила директива от Зангезурского парткома о порядке проведения с 1 июня открытых собраний по чистке партийных рядов.

3 июля к 7 часам вечера в зале уездного комитета партии яблоку негде было упасть: пришли не только коммунисты, но и беспартийные.

Минас Саргисян, председатель комиссии по проверке и чистке рядов партии, объявил, что первыми предстанут перед товарищами пятеро – члены ЦК КП(б) Армении Агаси Мовсесян – первый секретарь укома партии, Согомон Карапетян – председатель уездного исполкома, Герасим Манучарян – председатель уездного профбюро, а с ними и члены Центральной ревизионной комиссии КП(б)А – инструктор уездного парткома Савалан Ширинов и Арсен Хойлунц, председатель партийной «тройки» уезда.

Каждый рассказал свою биографию. Оппоненты, говоря Мовсесяну о его бестактности, намекнули, что он мог бы и поделикатнее быть с людьми. Карапетяну с Манучаряном присоветовали заняться самообразованием. К тюрку Ширинову почему-то не придрались. Зато двое из зала усомнились в достоверности партстажа Хойлунца из «тройки».

Чей-то голос упрекнул комиссию по чистке в том, что она «перестала ловить мышей», то есть выгребать мусор в рядах партии.

И запестрели стены городских учреждений объявлениями типа: «Комиссия по проверке и чистке партрядов принимает как письменно, так и устно заявления, касающиеся тех или иных товарищей, ежедневно с 9 до 12 дня в здании горисской гостиницы.

Можно опускать жалобы и в специальный ящик у входа в гостиницу.

В уезде работают 2 комиссии: одна в Горисском и Сисианском районах, другая – в Капанском».

«Кармир рашпар» (№ 30 от 3 августа):

«Комиссия по прореживанию рядов партии решила исключить из нее Вагаршака Бегларяна, Мисака Даниеляна, Ашота Парамазяна, Айрапета Торозяна, Хачатура Амбарцумяна, Х. Телунца – из комячейки милиции, Алексана Даниеляна – из комячейки батальона».

«В Капанском районе проверены 54 кандидата в члены партии. Смбат Авагян и Арташес Григорян решением комиссии из партии исключены».

Народ оживился, из почтового ящика при входе в гостиницу «донесения» выбирали уже трижды в день. Завалили письмами и газету.

Удивительно, появились даже «самодоносы».

«Кармир рашпар» (№ 41 от 26 октября):

«И мы вполне достойны чистки! Сказать, почему?

«Я, Аршак Торозян, верный духу идей Нжде, активный борец с большевиками, в 1921 году был комендантом Хндзореска, позже начфронта Маганджуга. Вместе с Нжде удрал в Персию, потом вернулся в Зангезур и сумел пролезть в лесничие. А когда в 1927-м началась чистка среди лесников, я уволился сам, успев загнать местным коммунальщикам древесины на 500–600 рублей, что позволило мне уйти в Закаспье. Поторговал там целый год, пока снова не потянуло в Горис, где я так же ловко устроился на ту же работу, подмазав кого надо. И даже в ряды профсоюза влез.

В 1929 году надумал дом себе построить, даже стройматериалы заготовил в лесах зангезурских. Провел за нос кредитное товарищество, позаимствовал там 140 рублей и купил добрую лошадь. А ей конюшня была нужна. Вот и присмотрел я под нее домишко вдовицы Даны, решив: в самый раз будет.

Думаю, что этого с лихвой хватит, чтобы комиссия по чистке выдала мне почетный волчий билет».

«Отец мой, Николай-бек Мелик-Усеинян, был известным помещиком, ростовщиком и мздоимцем… И жил я припеваючи. Я и теперь в порядке, хожу у фининспектора в помощниках, никто из торгашей на меня еще не жаловался. А когда во время советизации Зангезура беки в страхе рванули отсюда, я подобрал все их имущество, спустил на базаре и живу себе, в ус не дую.

С ростовщическим приветом Коля Мелик-Усеинян».

Под самодоносами подписался некто Зтох («Сепаратор»).

Партийные чистки породили новую проблему: где взять толковые кадры?

«Кармир рашпар» (№ 41 от 26 октября):

«Выдвигая рабочих на руководящие и ответственные посты, мы выбиваем почву из-под всякого рода бюрократических безобразий, удешевляя содержание госаппарата и приближая его к массам.

На сегодня в числе выдвиженцев значатся следующие товарищи:

Аслан Манучарян – слесарь с 19-летним трудовым стажем. Рекомендован в председатели Зангезурского уездного профбюро;

Мартирос Айрапетян – беспартийный рабочий, трудовой стаж 25 лет. Есть намерение назначить его народным судьей;

Аллахверди Мамедов – опытный рабочий, выдвигается на должность инструктора исполкома по нацменьшинствам».

Так, начав «крестовый поход» за чистку рядов партии, VI съезд КП(б)А широко развернул борьбу с «кулачеством и бандитизмом», не говоря уже о новых врагах всех мастей. В отчетном докладе съезду Айказ Костанян заострил внимание делегатов на этом вопросе:

«По данным Центрколхоза, в республике имеется 115 коллективных хозяйств, которые объединяют более 2000 крестьянских дворов.

Вы только посмотрите, что за дикий вой подняли вражеские элементы вокруг этого. Заметьте, сегодня в колхозы пришло всего полтора процента от общего числа наших крестьян, казалось бы, цифра не такая уж и значительная, но, обратите внимание, кулаки все свои силы сознательно бросили почему-то против коллективизации.

Нашим нархозпланом предусмотрено до конца пятилетки (1932/33 гг. – Г. М.) вовлечь в колхозное движение вместо 2-х тысяч крестьянских хозяйств – 27 тысяч».

Теперь, еще раз пролистав подшивки местной газеты, проследим за тем, как Зангезурский уком партии совладал с кулачеством.

«Кармир рашпар» (№ 6 от 9 февраля 1929 г.):

«Член сельсовета села Тех Казар Балачян, записывавшийся в бедняки, не интересуется делами совета, зато нашел время в паре с каким-то торгашом набрать у крестьян шкур и разжиться на этом. На днях он даже умудрился сбагрить местному кооперативу кожи на 700 рублей.

Сельский сход требует лишить Балачяна права голоса.

Б. Дорунц».

«Пещерное жилище Арташеса Мирумяна, кулака села Брун, стоит на отшибе. Там идеальное место для карточных игр и возлияний горячительных напитков. Сюда же хаживают лишенные права голоса Аванес-ами и Джавагиренц Аршак. Надо полагать, что сбегаются они туда не только в карты резаться да пьянствовать. Небось вынашивают планы по срыву выборов в местный совет.

Они осторожны и вздрагивают при каждом шорохе.

Мбах».

«Кармир рашпар» (№ 8 от 22 февраля):

«Крестьяне села Шаки подпали под влияние тюркских кулаков, конкретно – Сваза, вора и убивца, Кардаш-хана, не раз бежавшего из тюрьмы, у которого помимо трех жен есть еще три верблюдицы, не считая вола и коровы, Патиша, хозяина отары в 400 овец, Хан-оглана, Идиша, а также Ал-Аги, изображающего муллу. Задолго до начала выборов в сельсовет они начали заниматься разложением бедняков и середняков, отваживая их от участия в выборах. В этом деле кулаки-армяне с кулаками-тюрками «на одной пуповине». Воспользовавшись моментом, в пику бедняцкому, богач Хан-оглан созвал у себя на дому кулацкое собрание.

А когда народ пришел голосовать за новый состав сельсовета, кулаки стали угрожать коммунистам, принуждая их отказаться от места в сельсовете. Более того, они принудили их оставить село навсегда. Выборы расстроились, и дело приняло опасный оборот. Тут вмешались следственные органы и взяли этих мироедов под стражу.

И лишь после этого выборы прошли успешно».

Уместно вернуться к докладу Асканаза Мравяна о деятельности правительства Армении, который он зачитал на VII съезде уездных Советов Зангезура:

«По всей республике в этом году предусмотрен сбор единого сельхозналога в сумме полутора млн. рублей, при этом кредит на развитие сельского хозяйства составляет 8 млн. рублей…

Наша кредитная политика носит классовый характер: 52 процента крестьянских хозяйств освобождены от уплаты налога, облегчена и участь середняка. Основное бремя налогов государство возложило на зажиточных и кулаков».

А что кулаки?! Как они на это отреагировали?!

«Кармир рашпар» (№ 18 от 10 мая):

«В селе Бнунис и в кулацкой среде нашлись смельчаки, двинувшие в колхоз. Да только пошли они туда отнюдь не ради того, чтобы влиться в коллектив, а скорее для того, чтобы создать почву для развала колхоза.

А. Карагезян».

Вести с мест рождали неясную тревогу в душах.

«Кармир рашпар» (№ 30 от 3 августа):

«Коммунисты Шинуайра организовались в колхоз. Поработали вместе каких-то 5 месяцев. И дело встало, потому что они так и не смогли оторваться от своего подсобного хозяйства. Вскоре колхоз тот сам собой развалился.

Г. Арзуманян».

Кулаки уезда продолжали крепко держаться за свое. Они не только не шли в колхоз, но и умудрялись «эксплуатировать» труд батраков.

«Кармир рашпар» (№ 30 от 3 августа):

«Крестьянка из неимущих Малаг Мирабян, уроженка села Хознавар, вот уже четвертый год как осела в Караундже. Последние два года она батрачила у богатея Михаела Геворгбегяна, кстати, лишенного права голоса. Кулак Геворгбегян овладел ею силой, и она забеременела от него. Жена Михаела всеми средствами пыталась прервать беременность батрачки, но тщетно.

Малаг подала на хозяина в суд. Ей присудили единовременную выплату в 24 рубля, оставив за ней право – по рождении ребенка – вытребовать себе еще и ежемесячные выплаты – на содержание.

Амардзак («Смельчак» – Г. М.)».

Тот же Амардзак в следующем номере газеты пишет:

«Член комячейки села Караундж Хачик Мкртчян владеет кулацким подворьем. В колхоз не подается, объясняет свой отказ так: «если я вступлю туда, то из колхоза придется уйти горе-работникам», то есть беднякам. С ними Хачик бок о бок работать не станет. Когда же ему стали внушать, что его поведение отдает кулацким душком, он отрезал: «У нас на селе кулаков нет». Выслушав его возражение, многие селяне стали кивать головой, повторяя вслед за ним: «лучшие работники на селе те, кого кличут кулаками».

Не правый ли это уклон?!»

Кулака винят в том, что он обирает бедняков. А так ли это?! Некто «Куматаро» выступает вроде бы третейским судьей.

«Кармир рашпар» (№ 32 от 17 августа):

«Оган Манучарян, зажиточный крестьянин села Брнакот, что ни год выдает по весне неимущим односельчанам зерно из своих закромов, да выдает с возвратом. И с каким! Бедняки должны вернуть за пуд его зерна полпуда сверх. В этом году картина на селе повторилась.

Сущий грабеж! Надо этому кулаку дать по мозгам! Мало того, что он народ грабит беззастенчиво, так еще сумел заставить своего соседа-бедняка отработать на него 10 дней за какой-то жалкий пуд зерна».

И это вместо того, резюмирует рупор партийной печати, чтобы излишки зерна сдать государству согласно закону о хлебозаготовках.

«Кармир рашпар» (№ 33 от 24 августа):

«Кулаки и перекупщики зерна распускают слухи: если зерно уйдет на хлебозаготовки, его вывезут за пределы уезда, а это значит, что нас обрекут на голод. А что работящий крестьянин на это скажет? А он скажет: «Какой смысл сдавать зерно кооперативу, если частник готов заплатить больше».

И то правда, что частник может сегодня взять хлеб подороже, нежели государство. Но ведь уже завтра тот же частник может взвинтить цены, и тогда уже крестьянин останется внакладе. Крестьянину надо бы уяснить себе, что, получив сегодня на пару рублей больше, он придает сил врагу, который завтра, но уже другими путями обдерет его как липку, нажившись на нем десятикратно».

А 7 сентября на заседании уездного исполкома его председатель Согомон Карапетян выдал директиву парткома: «В этом году наш уезд должен по хлебозаготовке сдать государству 35 тысяч пудов зерна, из коих 12 тысяч ячменем. Наш лозунг сегодня – все излишки до последнего зернышка – государству, частнику – ни фунта».

Между тем замечены факты вредительства.

«Кармир рашпар» (№ 36 от 17 сентября):

«15-го числа в селе Шаки запылали 800 скирд колхозного хлеба. Это дело рук кулаков. Виновных следует наказать так, чтоб всякого рода врагам коллективизации неповадно было покушаться на народное добро».

Остро встал и вопрос о муке, которую получают мельники за помол зерна.

«Кармир рашпар» (№ 37 от 25 сентября):

«Кто не знает, что по нашему уезду у мельников в виде оплаты за помол оседает до 30 тысяч пудов зерна?! А это всего на 5 тысяч пудов меньше спущенного плана хлебозаготовок по Зангезуру. Сейчас по зерну или муке, оседающим у мельников, четкое постановление вышло: сдать государству и по твердым ценам».

«Село Яйджи насчитывает 1050 душ, и без передыху работают там две мельницы. Если в среднем в год на душу мелется 11 пудов зерна, выходит, у мельников остается 500 пудов. Да только они, эти зажравшиеся мельники, что-то не торопятся сдавать государству излишки. Предсельсовета Вардан Варданян, сетуя, что хлеб этот достается мельникам тяжким трудом, тем самым, сам того не подозревая, впадает в правый уклон. Этим он потворствует интересам мельников и зажиточных крестьян».

В первых числах октября в Горис из ГПУ Армении поступила почтограмма, относительно хлебозаготовок. В ней звучало требование «решительно ударить по кулаку в деревне». А с мест летели жалобы.

«Кармир рашпар» (№ 38 от 4 октября):

«Сопротивление кулаков растет изо дня в день, хлеб фактически сдают лишь неимущие и середняки. Кулак укрывает свое зерно. Более того, он тайком скупает его. Тем самым он противится законам государства. Следственным органам и милиции следует выявить ямы-схроны с зерном и призвать кулаков к ответу».

«Секретарь комсомольской ячейки села Толорс, местный пастух Акоб Овагимян в год получает за выпас скота 125 пудов зерна. А в семье у него всего-то трое. Нет чтобы пару мешков сдать кредитному товариществу. Он его стороной обходит, а все потому, что оно, это товарищество, не потчует Акоба медом и мацуном, как это делают кулаки Бахши и Мовсес.

Как минимум, 60 пудов он отдает кулакам, тем самым вызывая на «соревнование» всех любителей полакомиться кулацким медом. Что до жены Акоба, то она суть хлебозаготовок уяснила лучше мужа. Ругает его за то, что муж делится зерном с кулаками, а не сдает кредитному товариществу. За это он ее и лупит.

Перчатку «вызова», брошенную Акобом, поднимает комсомолец Парун Погосян: по 5 рублей за пуд он отдает излишки своего зерна кулаку-тюрку из Нахичевана.

Стыд и позор таким комсомольцам!

Корр. Камами».

Пока же время лило воду на мельницу советской власти.

К октябрю 1929 года Армения уже насчитывала 245 колхозов, куда вошло 6283 крестьянских двора в 26364 души. Сравним: в январе 1928-го колхозов в республике набралось только 6.

И тут партия взяла курс на сплошную коллективизацию. Закавказский крайком 15 декабря на очередном заседании отмечает, что по ЗСФСР коллективизация проходит слишком уж медленно. Чтобы подстегнуть процесс, в срочном порядке создают так называемые «культ-бригады» из рабочих и представителей интеллигенции.

О результатах своей работы они по-военному рапортуют партии:

«Рапорт № 1

Село Тех, 30 января 1930 г. В 12 часов дня собрание комячейки одобрило коллективизацию на 100 процентов.

В 2 часа дня группа неимущих, а в 8 часов вечера и комсомольская ячейка одобрили коллективизацию на 100 процентов.

31 января. В 10 часов утра сельсовет, а в 11 часов утра и собрание представителей от женщин одобрили коллективизацию на 100 процентов.

В 12 часов дня общее собрание села (а такого стечения народа никто не помнил) проголосовало за коллективизацию единогласно.

30-го в колхоз были приняты 17 хозяйств, 31-го – 21, заявления остальных 39-ти желающих будут рассмотрены завтра и в последующие дни. Заявления о приеме продолжают прибывать.

Начальник бригады Техского подрайона

Р. Арутюнян».

В уездный партком стали поступать более чем бодрые телеграммы:

«К 8-му февраля в Сисианском районе созданы 27 колхозов, куда вошли 2615 хозяйств, или 54,4 процента от их общего числа.

Меликсетян».

«К 9-му февраля число колхозов в Капане достигло 42-х. В 38 селах проведена сплошная коллективизация.

Бадикян».

По сводкам на 15 февраля, по Зангезуру числилось уже 99 колхозов, которые вобрали в себя 86 процентов крестьянских подворий уезда.

Согласно специальному закону о раскулачивании, принятому ЦИК и СНК СССР 1 февраля 1930 года, по всей стране при сельских Советах создаются комиссии по раскулачиванию.

«Кармир рашпар» (№ 6 от 10 февраля 1930 г.):

«Ликвидация кулака, как класса, стала задачей первоочередной. Колебаться в деле раскулачивания или промедление равносильно потворству сторонникам правого уклона.

С. Зограбян».

И пошло-поехало. Одно наложилось на другое. Сплошная коллективизация стала душить кулака. Угодили в «мясорубку» и середняки.

Из сообщений уполномоченного ГПУ по Зангезурскому уезду в центр:

«Кулак из села Маганджуг Арутюн Хачян 5 февраля этапирован в Горис, в исправительный дом».

«В селе Мазра кулаки учинили массовый забой скота. Поддавшись этой провокации, часть середняков под покровом ночи погнала свой скот в Нахичеван на продажу».

Донесения подобного рода с мест и легли в основу постановления Совнаркома Армении об уголовной ответственности за злонамеренный убой скота. Нарушителям закона это грозило лишением свободы до двух лет.

В республике, как и по стране в целом, зрело чувство тревоги. Советский строй замер в ожидании взрыва. И тут не дает сбоя провидческий нюх вождя народов: 2 марта «Правда» открывается статьей тов. Сталина «Головокружение от успехов». Иосиф Виссарионович по-отечески наставляет партийные кадры на исправление допущенных ошибок и перегибов в колхозном строительстве.

И пока партия разбиралась, со слов вождя, с «перегибами по вине местных властей», кулаки Зангезура успели организоваться в отряды самозащиты, коих обозвали бандами. Не потому ли 16 марта Заккрайком ВКП(б) принял решение «О распространении бандитизма в Зангезуре». Согласно пункту 3 этого постановления, сто вооруженных коммунистов-армян из Баку откомандировали в Горис. За короткий промежуток времени в одном только Горисском районе было раскулачено 130 зажиточных крестьян. Кого сослали, а кого кончили на месте.

В целом республика потеряла 1100 еще вчера крепких хозяйств. А в Шамшадине (Тавуш), Талине, Веди, Севане, Басаргечаре (Варденис) полыхнули крестьянские волнения. Первым от бандитской пули пал председатель колхоза села Ст. Горис (ныне Веришен) Сергей Шуганц, внештатный фельетонист газеты «Кармир рашпар».

26 марта в Зангезур, чтобы унять недовольство крестьян в Горисском и Сисианском районах, по поручению Айказа Костаняна прибывает Агаси Ханджян. В театральном зале горисского горкультпросвета, выступая перед местным партактивом, он говорит: «Колхозное движение целиком основано на добровольных началах. Не стоит, опьянев от удач, отрываться от масс и забегать вперед, обобществляя бездумно все имущество селянина, включая кур».

В Зангезуре страсти поутихли. А вот в соседнем Даралагязе (ныне Вайоц Дзор), прогнав коммунистов, крестьяне взяли власть в свои руки. Ими командовал «дашнакский хмбапет» Мартирос, перебравшийся туда через Нахичеван из Персии. В центре мятежа оказалось село Гндеваз. Восстание было жестоко подавлено Армянской стрелковой дивизией. Начались повальные аресты, расстрелы без суда и следствия. Вести о кровавых расправах дошли и до снискавшего себе народную любовь поэта Егише Чаренца.

Из протокола допроса писателя Акселя Бакунца, который вел начальник УНКВД ЗСФСР по Армении, майор Госбезопасности Мугдуси (5 августа 1936 г.): «По вопросу о коллективизации я помню факт, как Чаренц отправился к бывшему секретарю ЦК КП(б)А тов. Костаняну и резко возмущался проводимой коллективизацией в Армении, говоря, что партия применяет в Армении московские методы, разрушает старательные крестьянские хозяйства и доводит крестьян до голодной смерти».

В накалившейся обстановке Костанян настаивает на проведении экстренного заседания президиума ЦК КП(б)А. 15 апреля 1930 года на заседании вынесено решение: «Президиум ЦК КП(б)А констатирует, что в колхозном строительстве допущен ряд серьезных ошибок… Не была принята во внимание специфика отдельных районов и степень готовности к проведению всеобщей коллективизации».

Оргвыводы не заставили себя ждать. 7 мая пленум ЦК КП(б)А освободил Айказа Костаняна от обязанностей первого секретаря в связи с его переводом на работу в Симферополь. А не было ли это санкционированное Москвой перемещение очередным ходом на шахматной доске тов. Сталина?!

Тот же пленум избрал А. Г. Ханджяна первым секретарем ЦК КП(б)А и А. С. Аматуни – вторым. До начала работы очередного съезда армянских коммунистов оставались считаные дни. VII съезд КП(б)А (24–28 мая) утвердит Ханджяна и Аматуни в их статусе.

Достойно восхищения выступление первого секретаря Заккрайкома ВКП(б) В. В. Ломинадзе на VI съезде большевиков ЗСФСР в июне 1930 года:

«Едва дошли до нас вести о том, что тов. Костанян и тов. Кахиани (первый секретарь ЦК КП(б) Грузии – Г. М.) отозваны из Закавказья, как руководители Армении вдруг всполошились… Я уже говорил и настаиваю на этом, что ошибки товарищей Костаняна и Кахиани следует рассматривать не как их личные промахи, а как ошибки руководства Грузии и Армении в целом…»

В доме правительства, что в Москве по улице Серафимовича, дом 2, кв. № 95, в ночь на 10 июля 1937 года (напомню, что в том доме, в кв. № 60, проживал предшественник Костаняна на посту первого секретаря ЦК КП(б)А Айк Овсепян) офицеры НКВД арестовали Айказа Аршаковича. 20 апреля 1938-го Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила его к ВМН (высшей мере наказания). И уже наутро приговор был приведен в исполнение.

В завизированном Сталиным, Молотовым, Кагановичем и Ждановым расстрельном «Списке» от 19 апреля 1938 года (АП РФ Оп. 24 Д. 416, стр. 1–17), где значились 327 приговоренных, Костанян шел под номером 136. «Список» с грифом «1-я категория», что означало – расстрел, заверил «Начальник 8 отдела ГУГБ НКВД СССР Ст. майор Госуд. Безопасности Шапиро». К слову, Шапиро Исаак Ильич, как и Цесарский Владимир Ефимович, «куратор» по делу А. А. Овсепяна, были арестованы органами НКВД по обвинению в шпионаже и в 1940-м расстреляны.

Каково же было мое удивление, когда в злосчастном этом «Списке» под номером 200 обнаружил я имя юриста Орбеляна Агапарона Султановича, советского государственного деятеля. Хочу верить, что народный артист СССР, композитор Константин Орбелян, ныне проживающий в США, узнает, наконец, правду об отце.

[Г. Мирзоян «Советские правители Армении»]

ЭСКИЗ ТРЕТИЙ

ОВСЕПЯН А. А. (1927–1928)

«Овсепян Айк Александрович (19.1.1891, с. Башкадыклар (Карсская обл.) – 1937), военный деятель, армейский комиссар 2-го ранга. Член РСДРП (с весны 1917 – РСДРП(б), с 1918 – РКП(б), с 1925 – ВКП(б), с 1952 – КПСС. – Г. М.) с 1913 г. Окончил Московскую Лазаревскую семинарию (1911) и медицинский факультет Московского университета. В годы Первой мировой войны (1914-1918) служил на Кавказском фронте. С 1922 г. комиссар и начальник политотдела Армянской стрелковой дивизии. В 1925-27 гг. – заместитель начальника политуправления Кавказской армии. В 1927 г. избирается первым секретарем ЦК КП(б) Армении. В 1928 г. назначается в Приволжский военный округ заместителем, первым заместителем начальника политуправления. В 1929— 37 гг. – начальник отдела, заместитель, первый заместитель начальника Главного Политического Управления Красной Армии. Член ЦИК Закфедерации. Необоснованно репрессирован, реабилитирован посмертно».

«Краткая Армянская энциклопедия» в 4 томах, т. З, стр. 414, Ереван, 1999 г.

«Кто есть кто: армяне», Биографическая энциклопедия в 2 томах, т.1, стр.686, Ереван,

2005 г.

Дополнения к биографии:

Айк (Гайк) Алексанович (Александрович) Овсепян (Осепян) в 1918-20 гг. работал в Комиссариате национальностей и здравоохранения РСФСР. В 1921-22 гг. – секретарь Александропольского уездного комитета КП(б) Армянской ССР. В декабре 1922 г., уже будучи начальником политотдела Армянской стрелковой дивизии, избирался делегатом I съезда Советов, на котором была утверждена Декларация о создании СССР. Был делегатом XIII (1924) съезда РКП(б), XIV (1925) и XV (1927) съездов ВКП(б). Награжден орденом Красного Знамени.

Айк Овсепян родился в семье священника села Башкадыклар Тер-Алексана. По другим источникам, появился на свет не 19 января, а 19 июня 1891 года.

Окончив в 1901 году местную приходскую школу, где Закон Божий вел его отец, Айк поступает в классное отделение Лазаревской гимназии в Москве. Бурный 1905-й сводит его здесь с Александром Мясникяном и поэтом Вааном Терьяном, одержимыми идеями большевизма. Основательная подготовка позволила 20-летнему Айку успешно сдать экзамены в Московский университет, в стенах которого он близко сходится с только что вернувшимся из эмиграции профессиональным революционером Варламом Аванесовым. Там же их дружба с Терьяном стала крепнуть.

С университетским дипломом медика Овсепян, статный мужчина чуть выше среднего роста, едет на Кавказский фронт, знакомится с Асканазом Мравяном, сотрудничает с газетой «Пайкар» («Борьба»). Однако в Тифлисе задержаться ему не удается: получает назначение в крепость Карс – гарнизонным врачом.

В феврале 1916 года вместе с русской армией он вступает в Трапезунд (Трапизон) - город-порт на южном побережье Черного моря.

На въезде в Трапезунд Овсепян видел толпы несчастных, второпях покинувших родные места, босых и голодных – стариков, женщин и детей, страждущих спасения. Эти волны избежавших турецкого ятагана армян катились на северо-восток, к России.

Февральская революция 1917 года внесла сумятицу в умы солдат и портовых рабочих Трапезунда. Одни кинулись в объятия к меньшевикам, другие – к эсерам, третьи – к большевикам. Овсепян и его товарищи по партии сумели четко и ясно изложить им суть позиции большевиков: остановить войну, землю передать крестьянам, установить 8-часовой рабочий день. В результате в Трапезундском Совете рабочих и солдат большевики получили большинство голосов. Воодушевленные успехом, они начинают издавать газету «Наш путь», а вслед за этим приступают к созданию Трапезундского комитета РСДРП(б), в состав которого входит и энергичный Овсепян. Тот же комитет избирает его делегатом на II съезд Кавказских краевых организаций РСДРП(б), который проходил 2-7 октября 1917 года в Тифлисе. Овсепян жадно впитывает в себя доклад «О текущем моменте» страстного трибуна Степана Шаумяна, вошедшего в историю большевизма как «Ленин Кавказа». Просит слово и Овсепян: «Мы в Трапезунде издаем тиражом в 2 тысячи экземпляров свою газету, которая выдержана в духе интернационализма. Она завладевает умами солдатских масс».

В ноябре 1917 года, по его возвращении из Тифлиса, большевики Трапезунда берут власть в свои руки и объявляют в городе советскую власть. В эти горячие дни в его голове и зреет идея создания армянской партии большевиков. Он и его товарищи в конце ноября получают от ЦК РСДРП(б) добро на это и... необходимую сумму денег от Ленина. В январе 1918 года Овсепян снова в Тифлисе, где месяц спустя эта партия во всеуслышание заявит о себе. Айк Овсепян становится первым секретарем ЦК созданной Коммунистической партии Армении (К.п.А.). Предпосылкой для основания К.п.А., по замыслу лидеров РСДРП(б), было коммунистическое вторжение в Западную Армению во имя воссоединения ее с Арменией Восточной. Тем паче, что к этому времени, благодаря активной работе руководителей Комиссариата по армянским делам Варлама Аванесова и Ваана Терьяна, уже обнародован был Декрет «О Турецкой Армении», побудивший большевиков к проведению активной политической работы среди беженцев-армян.

В начале марта К.п.А. в Тифлисе обзаводится своим печатным органом - газетой «Кармир орер» («Красные дни»), выпустив за месяц 14 номеров. В первом же номере она поместила сообщение об учреждении К.п.А. как таковой, там же опубликовала декларацию-манифест о самоопределении Армении. В 11-ти апрельских номерах газеты, переименованной в «Кармир дрошак» («Красное знамя»), броско были поданы в переводе на армянский «Манифест коммунистической партии» Маркса–Энгельса и «Песнь о буревестнике» Максима Горького.

Члены К.п.А. (по разным источникам их насчитывалось от 100 до 1500 человек) были направлены в города Западной Армении, где еще стояли русские войска, для записи добровольцев в части формируемой Армянской социалистической Красной Армии.

Поспешный и ничем не обоснованный отход русских войск с занятых в ходе Первой мировой войны территорий Западной Армении свел на нет гарантии по реализации Декрета «О Турецкой Армении» и вследствие этого какую бы то ни было возможность для К.п.А. развернуть там свою деятельность.

Не удалось партии удержать свои позиции и в Тифлисе, где в конце мая 1918 года к власти пришли грузинские меньшевики. Они распорядились арестовать руководство К.п.А. и запретить газету «Кармир дрошак». Активисты партии потянулись на Северный Кавказ, где было разбросано немало анклавов с компактным проживанием армян. На время осев во Владикавказе, после все они перебрались в Москву. Так, волею случая, Айк Овсепян и очутился в столице Советской России, где партия предложила ему потрудиться на другом поприще – заведовать отделом печати в Комиссариате по армянским делам, позже доверив ему там же должность секретаря.

Голод и эпидемии начала 1919-го в Поволжье вынуждают РКП(б) бросить туда своих испытанных в деле активистов. Овсепян, деля с народом его беды, несет в массы «торжество ленинских идей», искренне веря в них.

Прознав о сформированном на территории Республики Армения (там еще правили дашнаки) Армянском комитете (Арменком) РКП(б), Айк Овсепян 3 ноября 1919 года доводит до сведения вождя революции Ленина, что он добровольно покидает ряды К.п.А., слагает с себя полномочия ее первого секретаря, целиком и полностью отдавая себя в распоряжение ЦК РКП(б). Когда же в Армении победила советская власть, многие из видных деятелей распавшейся к тому времени К.п.А. потянулись в Армению, заняв там ответственные посты. Весной 1921-го РКП(б) отряжает в Армению и Овсепяна, где его избирают секретарем Александропольского уездного комитета партии.

Оставленный турецкими оккупантами уезд представлял собой жалкое зрелище. Александрополь лежал в руинах, села были разорены, школы сожжены, плодородная долина Ширака поросла бурьяном. Куда ни глянь – одни беженцы да сироты. Вот что досталось Овсепяну. Первым делом он открывает партшколу и набирает туда будущих строителей новой жизни. Лекции в школе читает сам, привлекая партактив. Слушателям особенно полюбился Айк Гюликевхян, завотделом агитации уездкома. Директором школы и заведующей женским отделом уездного парткома Овсепян назначает Лизу Геворгян, свою давнюю знакомую, работавшую во время турецкой оккупации в здешнем подполье. Вскоре они создают семью. Елизавета Фадеевна, член РСДРП(б) с 1917 года, значилась в списке делегаток проходившего в Баку I съезда женщин-коммунисток Востока под номером 1.

27 сентября 1922 года Овсепян вновь облачается в военную форму, но уже не военврача, а в комиссарскую кожанку, став начальником политотдела Армянской стрелковой дивизии. В январе 1923-го его повышают до комиссара дивизии.

Комдив Андрей Мелик-Шахназаров, в прошлом подполковник царской армии, поднявший своих солдат в дни Майского восстания 1920 года против дашнакских сил, вместе с комиссаром Овсепяном отправляет в 1924-м на учебу в Ленинград на высшие курсы кавалерийских командиров Ованеса (Ивана) Баграмяна, комполка, и Сергея Карапетяна, командира эскадрона, с семьями. Будущие маршал и генерал учились там вместе с Жуковым, Рокоссовским и Еременко, ставшими маршалами Советского Союза, как и Баграмян.

Денег у наших не было, они порядком намучились, пока Мелик-Шахназаров и Овсепян в апреле 1925 года не походатайствовали за них перед председателем Совнаркома Армении Сако Амбарцумяном. Тот на прошении обоих чиркнул: «Выдать единовременно каждому по 100 рублей». Это помогло им продержаться до осени. Потом они вернулись в свою дивизию.

В 1925 году Овсепяна переводят в Тифлис заместителем начальника политуправления Краснознаменной Кавказской армии. Здесь у них с Лизой рождается сын Володя.

6 июля 1927 года, когда Ашот Ованнисян был уже отставлен от дел, пленум ЦК КП(б) Армении избирает Айка Овсепяна первым секретарем. Тот же пленум назначает секретарями ЦК Кузнецова и Гюликевхяна, который с Овсепяном работал в Александрополе.

Овсепяна, пробывшего всего 9 месяцев на посту первого секретаря ЦК КП(б)А и чуть более года заместителем начальника политуправления Приволжского военного округа, осенью 1929-го партия перебрасывает в Политуправление Рабоче-крестьянской Красной Армии (ПУР РККА), где он занимает должность начальника отдела агитации и пропаганды.

1930-й объявлен годом коллективизации и борьбы с кулачеством. На этот «фронт» мобилизуют 25 тысяч передовых рабочих. В армии клич партии подхватывают 10 тысяч младших офицеров и партактивистов. Подготовкой их в специально созданных в армейских частях «сельхозтехникумах» и отправкой на места ведает Овсепян. В ноябре того же года ЦК ВКП(б) и ЦК ВЛКСМ принимают совместное решение об организации комсомольских ячеек в РККА. Ложится на плечи Овсепяна и эта работа. В скором времени справившегося с заданиями партии Айка Александровича ставят заведовать самым важным участком в Политуправлении – орготделом.

В 1931-34 гг. ПУР издает ежемесячник «Партячейка РККА», позже он будет переименован в «Коммунист РККА». Первым и бессменным редактором этого печатного органа в течение шести лет будет Айк Овсепян. Все те годы он возглавляет партком Наркомата обороны (НКО), облеченный правами райкома партии. В воинских частях этого вездесущего ленинца больше знали как первого секретаря Центрального бюро. Овсепян созывает в Кремле несколько всеармейских совещаний жен командного состава. Полюбившееся народу выражение «боевые подруги» пошло гулять по стране с его легкой руки.

Осенью 1933-го, когда в Кавказской Краснознаменной армии начались межнациональные трения, загасить их Наркомат обороны направил «агитдесант» во главе с Овсепяном. Он побывал всюду, «усмиряя» страсти, а заехав в Армению, пообщался с солдатами и командирами воинских частей Еревана, Караклиса и Дилижана, разъясняя необходимость взаимопонимания между военнослужащими разных национальностей. Оставаясь же наедине с соотечественниками, предпочитал беседовать с ними на родном армянском.

В 1935-м Овсепян - уже заместитель начальника ПУР РККА Яна Гамарника, который был еще и первым замом наркома обороны. 20 ноября того же года решением ЦИК и Совнаркома обоим присваивают высшие военно-политические звания: Гамарнику – армейского комиссара 1-го ранга под номером 1, а Овсепяну – под тем же номером – армейского комиссара 2-го ранга. А еще в ноябре 1934 года постановлением

Совнаркома Овсепян был введен в состав Военного Совета при НКО СССР.

Но тут началась активная «чистка» рядов коммунистов. По НКО все это осуществляла ленинистка жестких правил Елена Стасова. Дошла очередь и до армейского комиссара 2-го ранга. Стасова, выслушав его, сказала:

– У вас, товарищ Овсепян, завидная партийная биография. Изучив ваше личное дело, я узнала, что страна наградила вас боевым орденом. Орденом Красного Знамени! Да вот никто не видел его у вас на груди. У вас он есть, этот орден?

– Есть, – по-детски смутившись, ответил Айк.

– И что вы его не носите? Или вы думаете, что правительство сделало вам личный подарок?! Ошибаетесь! Вы обязаны носить эту награду. Люди должны знать, за какие заслуги Родина дала вам этот орден. Вы должны подавать пример подрастающим поколениям.

Надо же, до чего суровы были нравы!

Узы теплой дружбы связывали Айка Овсепяна с маршалами Советского Союза Михаилом Тухачевским, Василием Блюхером, армейским комиссаром 1-го ранга Яном Гамарником, московским архитектором Каро Алабяном. Нередко, собирая их у себя дома за чашкой чая, читал им стихи Байрона, Пушкина, Гейне, Лермонтова, Туманяна, Терьяна, Акопа Акопяна, сдабривая поэзию ариями из опер Чайковского, Глинки, Верди, Мусоргского, Спендиарова.

За ужином они позволяли себе обсуждать и Ворошилова с Буденным. Первого – как никчемного наркома обороны, а кавалериста – как противника наращивания броневой мощи РККА. Возможно, кто-то из них делился этими соображениями еще с кем-то, и кто-то, видимо, донес Сталину о «заговоре». В мае 37-го пошли аресты среди высшего комсостава РККА и ее ПУРа...

У Гамарника сдали нервы, и он пустил себе пулю в висок. Случилось это 30 мая. Если верить Блюхеру, в тот день они с Хаханьяном Г. Д., членом Военного совета Дальневосточного округа, пришли к наркому обороны Ворошилову по важному делу. Нарком был занят, и их направили к Гамарнику. Не застав того на службе, поехали к Овсепяну на квартиру. «Мы ушли от него, – признается Блюхер, – в 23 часа 30 минут, кажется. А в 23 часа 45 минут Гамарника не стало».

Той же ночью взяли Овсепяна.

На другой день после его ареста заседал Военный совет при НКО СССР.

Из стенограммы вечернего заседания 1 июня 1937 г.:

«Сталин. Осепян показывает, что его завербовал в 1932 г. Гамарник. У нас показания есть.

Ворошилов. Ну, я этого еще не знаю. Вы теперь можете себе представить положение, когда у меня один и другой зам – враг народа...»

«Кожанов. (командующий Черноморским флотом – Г. М.) Я читал показания врага народа Тухачевского, там ставится вопрос об отделении Украины. Якир (командующий войсками Киевского военного округа – Г. М.) там возглавил это дело..., чтобы Украину забрать и Черноморский флот в свои руки... Причем очень странным кажется разбор Гамарником этого дела... Никому не давал доклада по этому вопросу... Работники ПУРа (имеются в виду политуправленцы Черноморского флота – Г. М.) ...сильно поддерживались Осепяном. Ездил он туда частенько, Мустафин (замначальника политуправления Черноморского флота – Г. М.) крутил с ним...»

«Гринберг. Я являюсь начальником политуправления авиационной армии, важное соединение, а сколько в этом хозяйстве безобразий! К сожалению, мои сигналы замыкались на ком? На Осепяне – а черт его знал, что он враг. Не было такой привычки: Осепян Осепяном, а в ЦК сообщи. Этого у нас не было. Это плохо...Я ничего не нашел лучшего, как пойти и пожаловаться Осепяну... А он мне в ответ: «Ты говоришь глупости».

9-10 июня собрался актив центрального аппарата НКО СССР.

Из стенограммы заседания актива:

«Минчук. (Военный комиссар Химического управления РККА – Г. М.) Основные звенья химической службы... были засорены врагами... Писали Гамарнику письма и доклады. Была создана комиссия Осепяна. И ее решение опять пошло к Гамарнику, и совершенно понятно, почему мы не имели ответа».

«Круглов. (Ответственный работник ПУР РККА – Г. М.) ПУРом руководили два шпиона, два вредителя... Имея ряд сигналов, мы не пошли к наркому. Да нас и не пускали Гамарник и Осепян.

...В Генштабе имеется документ и схема. В ПУР РККА должен быть другой экземпляр со схемой. Второй экземпляр лежит, а схемы нет... Я убежден, это шпион Осепян украл.

...Эта барыня, жена Осепяна, член партии, садится в машину, заявляет беспартийному шоферу: сегодня арестован такой-то. На другой день – такой-то. Хорошо, товарищ честным оказался, написал заявление: какая же она коммунистка, раз об этом болтает? А я думаю, надо посмотреть глубже, к тому же муж ее шпион».

«Баранов. (Начальник Санитарного управления РККА – Г. М.) Осепян навязывает мне одного троцкиста, требует назначить его начальником санатория. Я брыкаюсь, говорю, что я не хочу троцкиста. Этот вопрос докладывается Гамарнику, и он говорит: «Нужно назначить! Тем более, что он когда-то был троцкистом, а теперь раскаялся...». Когда он туда явился, в нем сразу же признают троцкиста и начинают прорабатывать. Я ставлю вопрос перед Осепяном, что этого троцкиста нужно с работы снять. Осепян мне отвечает: «Подумаешь! Пусть прочитают речь товарища Сталина, то место ее, где он говорит о том, что если кто-то прошелся с троцкистом по одной улице, нечего его равнять с троцкистами».

...Закрытый дом отдыха в Архангельском был клубом наших врагов... Там все теперешние враги собирались: Аппога, Осепян, Фельдман, и чего только там не делали, противно было смотреть... Там были и выпивки, и что хотите».

«Обвинения», запротоколированные слово в слово, вскоре дали о себе знать...

21 июля 1937 года постановлением (№1167) Совнаркома СССР и приказом (№133) НКО СССР Овсепян был выведен из состава Военного совета.

В архиве президента Российской Федерации (АП РФ Оп. 24 Д. 411, стр. 23-27) хранится «Список лиц, подлежащих суду Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР» от 7 сентября 1937 года с пометкой: «За – Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов, Ежов». В «Списке» обреченных из 66 лиц герой моей зарисовки – «Осепян Гайк Александрович» – значится под номером 36. Злосчастный «Список» с грифом «1-я категория» (1-я категория означала расстрел, 2-я – 10 лет лагерей, 3-я – 5-8 лет) заверил «Начальник 8 отдела ГУГБ НКВД Ст. Майор Государствен. Безопасности Цесарский».

В том же «Списке» под № 46 оказался «Сафразбекян Геворк Садатович». Именно ему Овсепян в 1925-м передал свои полномочия комиссара Армянской стрелковой дивизии.

Воистину, неисповедимы пути Господни!

37-летний корпусной комиссар Сафразбекян, родом из Зангезурского села Брнакот, военно-политический советник РККА в Монголии, был арестован НКВД и доставлен в Москву. Садат Сергеевич, отец Геворка, в первой четверти XX века был известен как инспектор русской казенной школы-двухлетки в моем родном Горисе и близко знался с прадедом моим – Захаром Мирзояном.

Айк Овсепян был приговорен к ВМН (высшей мере наказания) 10 сентября 37-го (по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации). Расстрелян на Донском кладбище Москвы в тот же день, там и кремирован.

Реабилитирован посмертно. И почему-то дважды – 14.05.1955 и 07.07.1956.

К слову, в 1937-39 гг. были поставлены к стенке 3 командира из 3-х, включая А. П. Мелик-Шахназарова, и 4 комиссара из 5-ти в одной только Армянской дивизии.

Комиссар Айк Овсепян был до мозга костей верен идеям Ленина. На любом посту, куда бы его ни ставила партия, он оставался спартанцем, живя более чем скромно. Когда к нему, первому секретарю ЦК КП(б)А, по неотложному делу заехал Мелик Саргсян, знавший его еще с 1921 года, он нашел Айка Александровича в небольшой комнатке лежащим на солдатской кровати – с температурой, укрытым солдатским же грубой выделки одеялом. Кроме кровати и двух табуреток, в комнате не было ничего.

«Образ армейского комиссара 2-го ранга Г. А. Осепяна, – вспоминал маршал Советского Союза И. Х. Баграмян, некогда его подопечный, – это чудесный сплав коммунистической убежденности, высокой принципиальности и требовательности к себе, неуемной энергии и большого пропагандистского мастерства, помноженных на личное мужество и отвагу, поразительную скромность и удивительную доброту и сердечность».

Взгляды и пристрастия Айка Александровича разделяла и Елизавета Фадеевна, верная спутница жизни. В 1929-м, когда супругов перевели в Москву, она активно включилась в работу Московской парторганизации. 37-й год зацепил и ее. 18 лет лагерей она отсидела от звонка до звонка...

Вернувшись в Москву, отправилась на улицу Серафимовича, дом 2 (Дом правительства), в свою квартиру № 60, но там уже жили другие люди. И лишь соседка снизу, встретив ее на лестнице, обняв бедняжку, разрыдалась.

– Что с моим сыном? Где Володя?

– Тебе похоронка пришла на него, еще в 43-м. Пойдем ко мне, Лизочка, посидим – поговорим. У меня водочка есть.

Елизавета Фадеевна взяла в руки извещение Бауманского райвоенкомиссариата г. Москвы: «Ваш сын, красноармеец Владимир Айкович Овсепян, оставаясь верным воинской присяге в боях за Социалистическое Отечество, проявил героизм и мужество. Умер 15 марта 1943 г. от полученных ран». Сквозь увеличительное стекло нахлынувших слез, безутешная мать разобрала последние строки похоронки: «Родина благодарит вас, истинных патриотов Отечества, за воспитание достойного сына и смелого солдата». Откуда было знать военкому, что «истинные патриоты Отечества» были записаны во «враги народа»?!

Я выяснил, что в 1941-м 15-летний Володя, узнав об аресте родителей, подделал свидетельство о рождении и, приписав себе два года, попал-таки на фронт. Смертельную рану юноша получил в боях за Кавказ, сражаясь с немецкими егерями дивизии «Эдельвейс».

Елизавете Фадеевне страна положит персональную пенсию – за мужа, сына и за муки ее – и она с комсомольским задором будет все еще верить в партию и торжество ее дела, выполняя поручения местной организации КПСС. Имя Айка Овсепяна та же КПСС присвоит улицам в Ереване и Ленинакане (Александрополь, ныне Гюмри).

И на том спасибо...

Оставила ли новая Армения на домах тех улиц дощечки с его именем?! Достоверно известно лишь, что в 90-х годах XX века власти Еревана дали одной из улиц столицы имя академика АН Армянской ССР Ашота Ованнисяна, предшественника Айка Овсепяна на посту первого секретаря ЦК КП(б)А.

[Г. Мирзоян «Советские правители Армении»]

ЭСКИЗ ВТОРОЙ

ОВАННИСЯН А. Г. (1922–1927)

«Ованнисян Ашот Гарегинович (17.6.1887, Шуши – 30.6.1972, Ереван), историк, партийный и государственный деятель. Академик АН Арм.ССР (1960). Член РСДРП с 1906 г. Окончил реальное училище Шуши. Высшее образование получил в Германии (в университетах Йены, Галле и Мюнхена). В 1913 г. вернулся в Шуши и преподавал в духовной семинарии. В 1918–19 гг. профессор Московского Лазаревского института, одновременно заведовал издательским отделом Комиссариата по армянским делам. В 1920 г. в составе миссии Б. Леграна принимал участие в переговорах с правительством Республики Армения. Стал первым наркомом просвещения Арм. ССР. В 1921–27 гг. первый секретарь ЦК КП (б) Арм. ССР. В 1921–26 гг. читал лекции в Ереванском государственном университете. В последующие годы занимался научной и преподавательской работой (Москва, Ереван). В 1937 г. необоснованно репрессирован, в 1943 г. выпущен из тюрьмы, в 1954 г. реабилитирован. В том же году стал старшим научным сотрудником, а с 1961 г. заведующим отделом новейшей истории в Институте истории АН Арм. ССР.

Лауреат Государственной премии Арм. ССР (1985, посмертно).

«Краткая Армянская энциклопедия» в 4 томах, т. 3, стр. 393, Ереван, 1999 г.

«Кто есть кто: армяне», Биографическая энциклопедия в 2 томах, т. 1, стр. 663, Ереван, 2005 г.

Вношу дополнения в биографическую справку:

Ашот Ованнисян (Оганесян, Иоаннисян, Иоанесян), обучаясь в Германии, изучал философию и экономику, основательно усвоив немецкий, французский языки и латынь. Там же в 1913 г. ему присваивают степень доктора философии за его первое научное исследование «Исраел Ори и армянская освободительная идея», изданное на немецком в Мюнхене.

В 1914–17 гг. вел занятия в духовной семинарии Геворгян в Эчмиадзине. В 1917 г. в Шуши издавал газету «Нецук» («Опора»). В 1917–18 гг. работал в школьном отделе Комиссариата просвещения Бакинской коммуны. После её падения уехал в Москву. В 1920 г. редактировал газету «Банвори кривы» («Борьба рабочего») в Ростове-на-Дону. В том же 1920–м принимал участие в советизации Армении, угодив в горнило гражданской войны (1921).

В 1928–31 гг. руководил кабинетом истории международных отношений Института Маркса–Энгельса в Москве, в 1931–34 гг.– он уже профессор истории национально-освободительных движений народов Востока в Институте национальностей АН СССР. В 1936–37 гг. – заместитель директора Института истории АН СССР. В 1934–37 гг. заведовал ещё и Московским отделением Государственной академии истории и материальной культуры в ранге действительного члена этой академии.

Автор научных трудов: «Партия Дашнакцутюн и война» (1924), «Кризис наций» (1925), «Наши перспективы и ленинизм» (1926), «По поводу партии Дашнакцутюн» (1929), «Движение тондракийцев в Армении» (1954, на русском), «Фрик в свете исторической критики» (1955), «Налбандян и его время» (т. 1–2, 1956), «Очерки истории армянской освободительной мысли» (т. 1–2, 1957–59), «Историческое значение писаний Маштоца» (1962).

И пусть заслуженный деятель Армянской ССР Ашот Ованнисян удостоен был орденов Ленина и Трудового Красного Знамени, но непростая судьба его, так или иначе, была забрана временем в наручники дат.

В приводимых мною энциклопедических изданиях неверно указана дата его избрания первым (генеральным) секретарем ЦК КП(б) Армении. Событие это имело место на I съезде коммунистов республики, который проходил с 26 по 29 января 1922 года. В ту пору в КП(б) Армении насчитывалось 6012 членов и кандидатов в члены партии.

В бытность Ашота Ованнисяна первым секретарем прошли три партийных съезда – II, III и IV. А вот среди делегатов V съезда КП(б)А фамилии Ованнисяна не оказалось: в ноябре 1927 года съезд проведут без него.

Ответ на возможное недоумение дает информация о пленуме ЦК:

«Пленум ЦК КП(б)А 6 июля 1927 г. заслушал доклад тов. А. Овсепяна об организационных задачах.

Пленум вынес решение – удовлетворить просьбу тов. Ашота Ованнисяна об освобождении его от обязанностей генерального секретаря ЦК.

Первым секретарем ЦК Пленум избрал А. А. Овсепяна».

При этом собратья по партии не преминули упрекнуть бывшего генсека в политической незрелости.

Не по этой ли наводке попал он в чёрные «сталинские списки»? Оригиналы «списков» 1937–38 гг., в которых значится 44,5 тысячи имён, ныне хранятся в архиве президента Российской Федерации. Они собраны в 11 томов и сформированы в «дела» в хронологическом порядке – от первого списка (27 февраля 1937 г.) до последнего (29 сентября 1938 г.). В архиве Президента РФ можно найти ещё несколько «списков» такого рода, но уже датированных 1940–1950 годами.

В рассмотрении (читай: подписании) «списков» принимал участие не весь состав Политбюро, а только приближенные к Сталину лица. На «списках» не найти «автографов» М. И. Калинина, А. А. Андреева, В. Я. Чубаря. Наиболее «чуткими» читателями «списков» выказали себя И. В. Сталин и В. М. Молотов. Последний явно вышел в лидеры: им завизировано 372 «списка». Собственноручные резолюции «за» и подписи Сталина сохранились на 357 «списках». Л. М. Каганович подписал 188, К. Е. Ворошилов –185, А. А. Жданов –176, А. И. Микоян – 8, подписей же расстрелянных впоследствии С. В. Косиора обнаружено 5, Н. И. Ежова – 8 (видимо, нарком внутренних дел шёл как секретарь ЦК ВКП (б).

Результаты рассмотренных списков из НКВД попадали прямо в Военную коллегию Верховного суда (ВК ВС), где на основании Закона от 01.12.1934 г. дела разбирали и приговоры выносили уже по заранее заготовленным «вердиктам» членов Политбюро – кому ВМН (высшая мера наказания), кому – ИТЛ (исправительно-трудовой лагерь). Слушания дел длились от 5 до 10 минут, в редких случаях полчаса.

В одном из тех роковых «списков» значится и имя героя моей зарисовки (список от 28.03.1941, АП РФ Ф. 3 Оп. 24 Д. 421, стр. 193):

«ИОАНЕСЯН Ашот Гарегинович, армянин, гр-н СССР, бывший член ВКП (б).

До ареста – директор Московского отделения Академии истории и материальной культуры.

Обв. по ст. ст. 59, 19–16, 67 и 68 УК Армянской ССР.

Дело НКВД Армянской ССР.

Будучи секретарём ЦК КП(б) Армении с 1921 по 1927 год, проводил националистическую политику. Защищал дашнаков, эсеров и спецификов, создавая им возможность проводить контрреволюционную, подрывную работу во всех отраслях народного хозяйства Армении. Имел ряд встреч с представителями Англии и вёл с ними переговоры об установлении протектората над Арменией в случае войны капиталистических стран с СССР.

В 1927 году установил преступную связь с активными участниками правотроцкистской и националистической организации ЛУКАШИНЫМ и ТЕР-ГАБРИЭЛЯНОМ (осуждены к ВМН), по предложению которых вошел в террористическую группу в Москве.

Давал указания об организации контрреволюционных групп в Армении и о развертывании активной контрреволюционной работы по подготовке отторжения Армении от СССР и созданию дашнакского буржуазного государства.

Изобличается показаниями соучастников организации ТЕР-СИМОНЯНА, ЕГИАЗАРЯНА, ЧУБАРЯ Е. П., ДАШТОЯНА, ЕВАНГУЛОВА, МУГДУСИ, ГУЛОЯНА, АЛЕКСАНДРЯНА, ДОСТАКЯНА, ШАХСУВАРОВА, АКОПЯНА, СААКЯНА, АМБАРЦУМЯНА, ЕСАЯНА, ДЖАЛЛАТЯНА, АМАТУНИ (осуждены к ВМН), ОГАНЕСЯНА (осужден к ИТЛ), ЕРЗНКЯНА (умер), МАРКАРЯНА, ПИРУМОВА, БАГРАМОВА (арестованы) и очной ставкой с ЧУБАРЕМ».

В деле Ованнисяна (Иоанесяна) обращает на себя внимание абзац, в котором его открыто обвиняют в «подготовке отторжения Армении от СССР» с целью «создания дашнакского буржуазного государства».

Абсурд. Всё поставили с ног на голову. Или это не он в 1922–23 годах инициировал акцию по разложению и полной ликвидации партии Дашнакцутюн в Советской Армении?!

Но и у этих событий есть предыстория.

1 августа 1922 года ЦК КП(б)А в связи с убийством одного из кровавых палачей армян Джемаль-паши в Тифлисе заслушал доклад председателя ЧК Армении Шаварша Амирханяна и вынес решение: разрешить ЧК производить выборочные аресты среди дашнаков. Первый секретарь Ованнисян заостряет внимание Амирханяна на этом особой важности деле. Но вездесущему ЧК так и не удалось выйти на след народных мстителей, исполнителей приговора над Джемалем.

Однако вернемся к декабрю 1921 года.

С 3-го по 13-е в Рабочем клубе Еревана проходил показательный суд над… партией дашнаков. На скамье подсудимых сидела партия Дашнакцутюн… в лице некоего Якубяна, бывшего школьного учителя.

Фарс был обставлен по всем правилам судопроизводства. Был председатель суда, четыре его заседателя (один из них С. Мартикян) и три общественных обвинителя. Сторону защиты представляли нарком военных дел Армении Авис Нуриджанян и Ашот Ованнисян, нарком просвещения.

На вопрос председателя суда Драстамата Тер-Симоняна – признает ли себя подсудимый виновным, тот ответил: нет! Сторона обвинения потребовала от суда признать партию Дашнакцутюн авантюристской, преступной и предложила приговорить её к высшей мере наказания.

Защита в лице Ашота Ованнисяна сформировала свою позицию более чем лаконично: «Деятельность партии Дашнакцутюн на сегодня следует понимать как достояние армянской истории. Она, эта деятельность, должна предстать перед иным судом, куда более беспощадным, нежели этот. Перед судом истории».

Примечательно, что после громкого этого «процесса» начался отток дашнаков из своей партии.

Из бурной биографии партийного долгожителя Ашота Ованнисяна я выбрал страницы, повествующие о его прямом участии в развале дашнакства как такового.

Бог весть откуда откопал он Николая Крменанца. Вытащил его из Баку, куда тот попал прямиком из Тавриза, где с Гарегином Нжде они скрывались от мести большевиков. Крменанцу была уготована роль человека, который, по его личному признанию, призван был в Армении уложить в гроб партию Дашнакцутюн, «могильщика трудового армянского народа».

Из поручения ЦК «тов. Аваляну» (14.VIII.1923 г.):

«Всенепременно свяжите тов. Крменанца напрямую с дашнаками, с их деятельностью. Он имеет конкретные указания ЦК по расформированию дашнакских структур. Тов. Крменанц, как бывший дашнак, должен в этом деле стать застрельщиком».

И вот уже 7 сентября Крменанц, уроженец зангезурского села Брнакот, отчитывается перед руководством Компартии в том, что ему «удалось от имени ЦК Зангезурского отделения дашнаков бросить клич – к полной ликвидации партии, а также призвать рядовых дашнаков уезда последовать этому примеру».

Полный текст «Призыва» зангезурских дашнаков был перепечатан с листка в центральном органе армянских коммунистов – газете «Хорурдаин Айастан» («Советская Армения») в номере от 16 сентября. Стояла под «Призывом» и подпись Александра Бакунца, будущего классика армянской литературы Акселя Бакунца, автора этого страстного «Призыва».

Привожу пару абзацев из него:

«Закордонные дашнаки, ослепшие от электрического света, не желают замечать истинную картину жизни в нашей стране, пытаясь нелепыми слухами исказить её на страницах своей печати: «Страна разорена, наши товарищи гибнут по тюрьмам». Кто и где наблюдал такое?! Ничего такого и в помине нет! Достаточно протереть глаза, и всяк узрит, что страна стала выбираться из разрухи, не говоря уже о том, что любой, кто за прямоту и честность, и ратует за интересы народа, не сидит в тюрьме и сидеть не будет.

А в чем суть этой хвостатой лжи?! А в том, что они талдычат, будто «гора Масис уже готова изрыгнуть из жерла вулкана лаву». Ну прямо Людовик ХV: «После нас хоть потоп». Надо же, партия, которая свыше 30 лет вроде бы пеклась о судьбах армянского народа, сегодня спит и грезит о том, чтобы огненная лава обрушилась на его голову.

Не это ли последнее «добропожелание» Дашнакцутюн народу во благо Армении?!»

А теперь о том, где и кем вынашивалась идея этого «Призыва».

Начнём с того, что, завершив учебу в Харькове, во второй половине июля 1923 года возвращается в Горис А. Бакунц. В конце августа туда же прибывают председатель Совнаркома Арм. ССР, секретарь ЦК КП(б)А Саргис Лукашин (Срапионян), предЧК Шаварш Амирханян и первый секретарь Александропольского уездного комитета КП(б) Армении Еремия Бакунц, родич Александра Бакунца.

Именно Еремия Бакунц рекомендует высоким гостям сагитированного им Александра Бакунца на роль «локомотива» по созыву всеармянского съезда бывших дашнаков для полной ликвидации их партии.

Там в первых числах сентября с участием Ереванской делегации и состоялась «тайная вечеря» во имя ликвидации дашнакства.

2 октября, уже по личному указанию Ашота Ованнисяна, создается «Комиссия по расформированию партии Дашнакцутюн», куда входят Шаварш Амирханян, нарком юстиции Арташес Каринян, секретарь ЦК КП(б)А Александр Шахсуварян. Наутро Комиссия на первом же своём заседании утверждает смету расходов на эти цели в сумме 16.020 руб. и 63 коп. в золотых червонцах, предъявив её в Заккрайком.

В ночь на 16 октября Ованнисян принимает у себя А. Бакунца и даёт ему последние наставления. А уже на другой день Комиссия утверждает А. Бакунца председателем новосозданного «Бюро по ликвидации партии Дашнакцутюн». Секретарём назначает Николая Крменанца.

Тактика и стратегия развала партии Дашнакцутюн в Армении была отработана в деталях. И тотчас эмиссары от Комиссии и Бюро кинулись в уезды – склонять рядовых дашнаков к массовому выходу из партии. По стране прокатилась волна «стихийных» сходок. Местные большевистские газеты запестрели «Призывами»-близнецами.

20 ноября 1923 года в просторном зале Ереванского государственного театра, в 6 часов вечера, под председательством Александра Бакунца открывается съезд бывших дашнаков.

От лица четырех с лишним тысяч рядовых дашнаков в зале присутствовало 247 делегатов из уездов: Зангезур, Лори–Памбак, Камарлу, Ахта, Башгарны, Котайк, Нор Баязет, Эчмиадзин, Алекполь, Санаин, Талин, Дилижан, Даралагяз. Допущены были на съезд и выборные из Еревана, Баку и Ирана. На руках у всех был разовый экстренный выпуск газеты «Лрабер» («Вестник»), от первой до последней строчки сочинённый А. Бакунцем. Накануне текст листка был одобрен первым секретарём ЦК КП(б)А.

…Не без волнения пробежал Ашот Ованнисян глазами постановление съезда:

«1. Ликвидировать все организации Армянской революционной партии Дашнакцутюн на всей территории Армении.

2. Утвердить решения уездных и районных конференций о ликвидации местных организаций.

3. Предложить рядовым трудящимся по нашему примеру распустить все дашнакские организации и их руководящие органы в пределах Азербайджана, Грузии и Советских республик, а также за рубежом.

4. Считать недействительными мандаты и поручительства, выданные высшими органами Дашнакцутюн.

5. Запретить руководителям Дашнакцутюн за рубежом делать какие бы то ни было заявления от имени организаций Армении.

6. Направить настоящее решение II-му Интернационалу, дабы были они приняты к сведению.

7. Поставить здоровые силы нации на службу интересам международной рабоче-крестьянской революции и её боевому штабу – III-му Интернационалу и быть готовыми под его руководством отстаивать Октябрьскую революцию и завоевания порожденной ею Советской власти от всех контрреволюционных сил и угроз, исходящих что извне, что изнутри».

Какое облегчение!

С прошлым покончено! Раз и навсегда!

Душа Ашота Ованнисяна ликовала. На глаза его навернулись слёзы. Теперь он с чистой совестью ждал реакции Ленина, Троцкого и Зиновьева, которым съезд направил приветственные телеграммы.

Привожу текст одной из них:

«Москва – Троцкому

20 ноября съезд бывших дашнаков Армении на торжественном заседании избрал Вас, руководителя Красной Армии, почётным председателем.

Именно под Вашим руководством Красная Армия разорвала тяжелые цепи контрреволюции и принесла свободу не только народам Советского Союза, но и крестьянам и рабочим Армении.

Да здравствует славная Красная Армия».

Съезд закончил свою работу 23-го в 12 ночи. Его президиум в полном составе во главе с А. Бакунцем отметил это событие заздравной чашей в честь новой жизни.

А за кордоном не дремало зарубежное Бюро партии Дашнакцутюн. На Х съезде, состоявшемся в 1925-м, в пику большевикам был создан «Орган, ответственный за Армению», просуществовавший вплоть до 1933 года. Он выполнял функции Бюро в делах Армении и избирался от подпольных комитетов, действующих в Армении, Тифлисе, Баку, Карабахе и в других пунктах Советского Союза.

О том, что партия Дашнакцутюн в Армении не умерла, свидетельствует её XI съезд, имевший место в марте 1929 года в Париже, на который прибыли четверо представителей из Армении и двое из Карабаха. Работа съезда была настолько засекречена, что ни в одном из архивов лично мне не удалось найти список участников съезда от Армении и Карабаха. Они ускользнули от бдящего ока вездесущего ЧК – ГПУ. А когда на XII съезд в Париж в феврале 1933 года так и не явились посланцы партии из Советской Армении, зарубежное Бюро решило ликвидировать там все до единой партячейки. К тому времени они остались разве что на бумаге.

Требуют комментариев и другие, последовавшие после ликвидационного съезда партии Дашнакцутюн события.

За активный вклад в разложение и развал дашнакских рядов на III съезде КП(б)А в мае 1924 года Еремия Бакунц избирается «идеологическим» секретарем ЦК, а на IV – переизбирается.

Александр Бакунц 29 октября 1924 года в порядке поощрения Ереванским комитетом партии принимается кандидатом в члены КП(б)А «на общих основаниях».

Если с Александром (Акселем) Бакунцем расправится первый секретарь ЦК КП(б)А Аматуни, дав санкцию на его арест в августе 1936-го, а почти через год и на расстрел, то с Еремией Бакунцем не по совести (мягко говоря) обойдется сам Ашот Ованнисян.

Специальная комиссия Центрального комитета и Центральной контрольной комиссии КП(б) Армении в первой половине 1927 года предлагает вывести Е. Бакунца из состава ЦК, сместив с поста секретаря ЦК. Его обвиняют в том, что, будучи единственным большевиком в «Зангезурском Окружном Совете» в году ещё 1919-м, он вместе с дашнаками ратовал «за уничтожение тюркских сёл» края, «хотя эти решения претворялись в жизнь позже, в конце 1919-го и в 1920-м», когда от него это уже не зависело.

В приступе интернационализма товарищи большевики начисто забыли о том, что постоянная угроза армянам Зангезура исходила именно от тюрок, именуемых теперь азербайджанцами.

Решение комиссии скреплено подписями Ш. Амирханяна, Аш. Ованнисяна, А. Мравяна, а также С. Мартикяна и Г. Якубяна, участников приснопамятного показательного «суда» над партией Дашнакцутюн.

В 1929 году Е. Бакунц, лишенный всех постов и должностей, уезжает в Ташкент, где выдвигается в секретари окружного комитета партии. Позже он перебирается в Средневолжский край (преобразованный затем в Куйбышевскую область) и занимает там должности – сперва заместителя председателя рабоче-крестьянской инспекции, а затем и секретаря облисполкома. Здесь-то и достают его «ежовые рукавицы» 37-го.

А куда делся неутомимый Крменанц, зачинщик большой большевистской возни с дашнаками?! Того арестовали в середине лета 1928 года, но уже при другом первом секретаре, Айке Овсепяне, который перед уходом с поста показал свою комиссарскую хватку. И как ни странно, 24 августа того же года президиум ЦК КП(б)А под началом теперь уже Айказа Костаняна постановил: «Освободить из-под ареста Крменанца, учитывая его весомый вклад в расформирование партии Дашнакцутюн». К тому времени беднягу уже успели приговорить к расстрелу за то, что «Крменанц в 1921 г. служил у Нжде начальником контрразведки».

Припомнили!

Главное политическое управление (ГПУ) Армении, приняв во внимание ходатайство ЦК, вместо расстрела ограничивается тремя годами лагерей. Закавказское же ГПУ, вникнув в дело Крменанца, заменяет расстрельный приговор на 10 лет лагерей, да и то по амнистии к 10-й годовщине Октябрьской революции.

На том следы Николая Крменанца и обрываются.

Летом 37-го первый секретарь ЦК КП(б)А Аматуни спецпочтой отправляет на имя Сталина докладную записку. В ней он уведомляет вождя о мерах, которые лично он принял по искоренению «вредителей» в промышленности, сельском хозяйстве, на идеологическом фронте и в работе с кадрами. Аматуни огульно чернит бывших руководителей республики, обвиняя многих, а Саргиса Лукашина, Ашота Ованнисяна и Айка Овсепяна ещё и в «специфизме» и националистическом уклоне. Поносит он и Айказа Костаняна, который, как он уверен, так и не сумел дать отпор «армянскому национализму». Так все они и пошли под пресс режима.

В сентябре того же 37-го сцапали самого Аматуни, автора «идейного» доноса.

А в самом начале 1955 года, в связи с реабилитацией Александра (Акселя) Бакунца, давал показания и Ашот Ованнисян, наставник Александра по Эчмиадзинской семинарии:

«Надо признать, Бакунц горько поплатился за слишком уж рьяную организацию съезда дашнаков. Впоследствии его литературные противники, члены армянской группы РАППа (Российской ассоциации пролетарских писателей), как и подобает типичным догматикам, выставляли Бакунца «дашнаком», пытаясь опорочить его дешевыми нападками – в надежде скинуть мастера слова с уже завоёванных им высот. Скорее всего, этот выпад в его адрес и лег на начальном этапе следствия в основу обвинения. Этот выпад, но ни в коем случае не его поведение во время борьбы с троцкизмом и правыми, и отнюдь не за дух и содержание его выступлений, его протестов против проводимой национальной политики, которую насаждал в Закавказье враг народа Берия, ибо даже это не давало оснований подозревать Бакунца в принадлежности к дашнакам или причастность к ярым националистам.

ЦК КП(б) Армении во главе с Ханджяном доверял Бакунцу полностью. Замечу, что в середине 1930-х, когда по предложению А. И. Микояна была начата работа над воплощением идеи фильма «Зангезур», сюжет которого повествовал о преступных деяниях дашнаков в годы гражданской войны в Армении, кандидатура А. Бакунца как автора сценария, была бесспорной. Фильм, отснятый по его сценарию, блестяще себя оправдал».

[Г. Мирзоян «Советские правители Армении»]

ЭСКИЗ ПЕРВЫЙ

АЛИХАНЯН Г. С. (1920–1921)

«Алиханян Геворг Саргисович (1897, Тифлис – 1937), член РСДРП с 1917 г. С 1915 г. участник революционного движения. В 1918–20 гг. на партийной работе в Тифлисе и Баку. В 1920–21 гг. – первый секретарь ЦК КП(б) Армении. В 1921–31 гг. состоял на ответственных партийных постах в районных комитетах РКП (б): Бауманского в Москве и ряде районов в Ленинграде. В 1931–37 гг. работал в Исполкоме Коминтерна. Необоснованно репрессирован, реабилитирован посмертно».

«Краткая Армянская энциклопедия» в 4 томах, т. 1, стр. 90, Ереван, 1990 г.

«Кто есть кто: армяне», биографическая энциклопедия в 2 томах, т. 1, стр. 53, Ереван, 2005 г.

29 ноября 1920 года Армения стала советской республикой. Первым секретарем ЦК КП(б) Армении был поставлен Геворг Саргисович Алиханян (Геворк Саркисович Алиханов). Но, как известно, в феврале 1921 года дашнаки подняли восстание, и большевикам пришлось отступить. Для руководства партийной работой на севере республики (в Дилижане) формируется бюро ЦК КП(б) Армении в составе первого секретаря Г. С. Алиханяна, секретаря А.А. Мравяна и члена бюро А. Г. Ханджяна.

Из книги академика Андрея Сахарова «Воспоминания» я почерпнул дополнительные сведения, имеющие прямое отношение к биографии Алиханяна:

«Геворк Алиханов окончил семинарию в Тифлисе вместе с Анастасом Микояном, вместе с ним был в дашнаках (армянская национальная партия), вместе стали большевиками. Знал Камо, Берию. Последнему, за какое-то хамство с девушкой, в 1916 году дал пощечину. Активный участник Бакинской коммуны и установления советской власти в Армении в 1920 году. Провозгласил советскую власть с балкона в Ереване перед собравшейся толпой и частями Красной Армии и тогда же послал вошедшую в историю телеграмму об установлении советской власти «вождям мирового пролетариата – Ленину, Троцкому, Зиновьеву», подписав – Первый секретарь ЦК КП(б) Армении. По восстании дашнаков отошел с частями Красной Армии на Семеновский перевал, несколько месяцев держал там оборону в необычно холодную зиму. С тех пор и в течение всей жизни был дружен с Агаси Ханджяном (убит Берией в 1936 году). Работал вместе с Кировым. В последний период жизни был членом Исполкома Коминтерна, заведующим отделом кадров Коминтерна».

9 марта 1921 года Асканаз Мравян строчит письмо в Москву – руководству РКП(б), жалуясь на «сорвиголов» – молодых большевиков, в том числе и Алиханяна, будто они действуют деспотическими методами против интеллигенции, офицерства, третируя рядовых членов партии Дашнакцутюн и других партий, а также трудовое крестьянство.

Пока в центре обсуждали это письмо, в апреле «февральская авантюра дашнаков», как именовали тот «мятеж» советские историографы, провалилась. Исполнительная и партийная власти вернулись в Ереван.

Трудно сказать, возымела ли действие жалоба Мравяна, но уже в мае Алиханяна переводят в Москву, назначив секретарем Бауманского райкома партии.

До I съезда КП(б) Армении, который состоялся лишь в январе 1922 года, молодая советская республика оставалась без партийного лидера. Обязанности первого секретаря исполнял весь этот период нарком иностранных дел Асканаз Мравян.

Проработавшего чуть более года в Москве Алиханяна перебрасывают в Петроград на ответственный идеологический участок в Выборгский райком партии.

Отношения с Зиновьевым Г. Е. (тот в 1936 г. будет приговорен к смертной казни по сфабрикованному делу «Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра» и расстрелян), председателем Исполкома Коминтерна и председателем Петроградского Совета, у Алиханяна не складываются, и в 1924 году он оказывается в… Чите, как бы в почетной ссылке. Такова была цена за несогласие с позицией всесильного Зиновьева, члена Политбюро ЦК РКП(б).

Судьба сводит Алиханяна с Руфью Григорьевной Боннэр, матерью Елены Боннэр, будущей жены академика Андрея Сахарова. Руфь выходит замуж за Геворга.

Из воспоминаний Елены Боннэр:

«Семью своего папы (отчима) Геворка Саркисовича Алиханова я почти не знала. И его родственники не знали, что я не родная его дочь. Он просил маму никогда им этого не говорить.

Из родных моего кровного отца Кочарова (Кочаряна) Левона Саркисовича я знала только его мать, мою бабушку, Герцелию Андреевну Тонунц. Ее сестру Елену, которая нянчила меня в младенчестве, и деда я не помню. До революции они жили в городе Шуша, но бежали в Туркестан из Нагорного Карабаха, когда там во время гражданской войны резали армян».

К слову, родители Левона Кочаряна уроженцы двух граничащих друг с другом армянских уездов Елизаветпольской губернии: отец – Саркис Кочарян – из города Шуша (Шуши), центра одноименного уезда, мать – Герцелия Тонунц – из села Хинзирак (Хндзореск) Зангезурского уезда.

В феврале 1926 года до Читы доходит весть о том, что секретарем Ленинградского губкома партии стал добрый знакомец Алиханяна по Закавказью – Сергей Миронович Киров. Он и вызывает своего соратника с женой в Ленинград на ответственную работу в Василеостровский обком партии, который через год Алиханян и возглавит. Вскоре в город на Неве перебираются и мать Руфи, Татьяна Матвеевна Боннэр, с трехлетней внучкой, которая звала бабушку не иначе, как Батаней. Саму же Елену дома ласково окликали – Люся.

Семье Алиханянов дали комнату на третьем этаже гостиницы «Астория» с видом на сквер и Исаакиевский собор. В народе гостиницу эту прозвали «Ленинградским домом Советов», хотя никаких Советов там не было: просто гостиницу заселили партийными и советскими работниками северной столицы. Из «Астории», где они прожили не так уж и долго, Алиханяны переехали в дом 26–28 по улице Красных Зорь, позже переименованной в Кировский проспект. В том доме жил и сам Киров, хозяин города. Он и его жена жаловали вниманием Алиханянов и дружили домами. Не раз дядя Сережа сажал Люсю в свой большой автомобиль и катал по живописным улицам.

За безупречную работу партия в лице Кирова весной 1927 года выделила Алиханянам квартиру из 8 комнат с мраморным полом в коридорах в доме 18 по Малой Морской улице (позже ул. Гоголя). То был «Гранд-Отель», некогда принадлежавший шефу жандармов графу Бенкендорфу.

В том же году у Алиханянов родился сын Игорь, Егорка. Вскоре главу семейства переводят и ставят первым секретарем Володарского райкома партии, одного из крупнейших в Ленинграде.

От этой партийной организации он дважды и был избран делегатом съездов ВКП(б), проходивших в Москве – XV (в декабре 1927 г.) и XVI (в июле 1930 г.).

1931 год. Исполком Коминтерна приглашает Геворга Алиханяна в Москву сотрудником отдела кадров. Алиханянов поселяют в «Люксе», доме Коминтерна на Тверской, первый этаж которого занимала известная на весь город булочная Филиппова. Руфь устраивается на работу буквально в двух шагах от дома – в Институт Маркса – Энгельса – Ленина при ЦК ВКП(б).

По обыкновению, на ночь детям отец приносил в постель по яблоку или конфете. Батаня называла это «армянскими нежностями». Как-то раз за какую-то провинность семилетнего Егорку бабушка поставила в угол. На что услышала от внучонка: «Не имеешь права командовать – ты беспартийная». Бабушка сдвинула очки на лоб, чтобы лучше разглядеть своего проказника и раздумчиво произнесла: «Похоже, за такие слова ты у меня не только в углу постоишь, но и шлепок схлопочешь».

В редкие свободные минуты отец читал дочери стихи Блока, Брюсова, Бальмонта, Сологуба, Гумилева. Сам же перед сном любил погрузиться в Лермонтова, реже в Пушкина и Некрасова, а еще увлекался Есениным и даже Надсоном и Зинаидой Гиппиус. Знал наизусть целые отрывки из «Витязя в тигровой шкуре» Руставели, читая их вслух на грузинском и в переводе на русский. Из армянских поэтов Геворг предпочитал Нарекаци, Исаакяна и Чаренца.

В 1935 году на день рождения Люсеньки отец подарил ей абонемент на 50 рублей. По нему она могла в магазине «Академкниги», что на Тверской, набрать себе нужных книг.

На втором этаже «Люкса», налево от парадного вестибюля размещался так называемый «красный уголок», большой зал в два этажа.

В 1934 году зимними вечерами здесь жильцами дома проводились так называемые «чистки». Они касались не только советских коминтерновцев, но и всех, кто проживал в этом доме, включая работников столовой, шоферов, сотрудников комендатуры «Люкса». Вопрос задавали как из-за стола президиума, так и из зала.

Из воспоминаний Елены Боннэр:

«Папа стоял на том месте, где всегда стоят те, которых чистят. Высокий, очень складный и красивый, только какой-то распаренный. Он почему-то все время трогал свою гимнастерку, одергивая ее на себе, то затягивая подальше назад, то тянул вниз. Не было на него Батани. Она всегда говорила «не одергивайся, а стой спокойно».

Ходил папа в те годы в сапогах, в синих галифе и в синей гимнастерке с ремнем – это зимой. А летом – в туфлях, брюках и косоворотке, часто накинув на плечи пиджак… Завязывать галстук он не умел и так и не научился. Это делала мама.

…Его спрашивали что-то про Ленинград и Зиновьева. Папа объяснил, что он с ним часто ссорился и вернулся в Ленинград с Кировым. Потом кто-то из-за стола сказал, что папа неправильно что-то в Ленинграде писал. Папа сразу с ним согласился… Тогда кто-то из зала сказал, пусть папа расскажет про первую жену… Я была ошарашена этим вопросом, так как ни про какую жену, кроме мамы, не знала… Я подумала, что он будет ругаться… Но он сказал, что первая жена была, что они вместе работали в Армении и в Москве, и в Ленинграде. А в Ленинграде она «трагически погибла» – попала под трамвай… Он назвал ее по имени и фамилии. Имя сразу запомнила – Сато. А фамилию думала, что запомнила, но оказалось, что сразу забыла. Фамилия была армянская».

Частым гостем Алиханянов был давнишний друг Геворга Саргисовича – Агаси Гевондович Ханджян, бывший в 1922–28 годах ответственным работником Ленинградского губкома партии.

Из воспоминаний Елены Боннэр:

«Настоящие же их друзья бывали реже, а когда приезжали, не выглядели такими беззаботными, напористыми, радостно-сильными. Постарели они, что ли? Может, только Агаси бывал по-прежнему шумным и по-прежнему, если к вечеру должен был появиться он, то как знак того, что он уже не в Эривани (это не ошибка – это тогда так говорили), а в Москве, появлялся какой-нибудь человек с ящиком фруктов».

В мае 1930 года Ханджян был избран первым секретарем ЦК КП(б) Армении.

В круг друзей Алиханянов, естественно, входила и верхушка Коминтерна. Особенно неровно дышала на главу семьи Пасионария, она же Долорес Ибаррури, будущий председатель компартии Испании. Как вспоминает Елена Боннэр, Долорес «никого, кроме папы, не замечала – ни маму, ни нас». Ее громовой голос то и дело доносился из кабинета отца, заполняя собой весь дом. Появлялась она всегда с подарками – то детям, то Геворгу.

«Году в 35-м, в начале 36-го, – напишет после Елена Боннэр, – мне казалось, что между папой и Долорес, помимо видимых, возникли еще какие-то другие, более интимные, отношения».

Завсегдатаем в доме Алиханянов был и Борис Пономарев, которого Геворг по просьбе Руфи пристроил на работу политреферентом в Коминтерн. Это тот самый Пономарев, который после смерти Сталина, как завотделом и секретарь ЦК КПСС, будет курировать мировое рабочее и коммунистическое движение.

В один из дней к Алиханянам заглянул на чай и Георгий Маленков (в 1957 г. Маленков Н. С. Хрущевым был обвинен как участник антипартийной фракции и исключен из Политбюро ЦК КПСС, а также смещен со всех государственных постов).

Елена Боннэр воскрешает в памяти:

«Однажды папа сказал маме, что завтра приезжает кто-то – он назвал фамилию, которую я не запомнила. А мама на это спросила: «Что этому евнуху надо?» Это слово я запомнила, потому что, когда мама его произнесла, она заметила меня и смутилась. Значит, слово нехорошее! Приехал большой человек – выше папы – толстый и некрасивый. За обедом молчал, словно ему внушили: «есть надо молча»… Когда папа с гостем пили чай у папы в комнате, Батаня сказала маме: «Этот ваш товарищ Маленков на редкость несимпатичный». Тут я по своему обыкновению брякнула: «Он евнух». И мне попало от Батани, что я неизвестно откуда беру всякие «гадкие» слова».

Хаживал к ним и представитель ВКП(б) в Коминтерне, секретарь Исполкома Коминтерна Дмитрий Мануильский, который курировал отдел кадров. Он выглядел чуть смехотворно, смахивая внешним видом то ли на Тараса Бульбу, то ли на кота в сапогах. К его приходу на столе всегда стояли бутерброды, печенья и неизменно любимый кекс хозяина дома – «Золотой ярлык». Как-то раз Руфь спросила мужа: «Зачем он приходил?» И услышала в ответ: «Не знаю, вроде как низачем. Просто так».

В 1989 году Елена Боннэр запишет в свой дневник: «И мне всегда кажется, что Мануильский знал, что папу вот-вот арестуют. А может, и сам давал санкцию на это. Но, Господи, мало ли что потом думается и кажется».

Летом 1936 года Люся отдыхала в Артеке – Всесоюзном пионерском лагере. Здесь она узнала о смерти Максима Горького. А через несколько дней прочла в газете о смерти Агаси Ханджяна. Встревоженная, позвонила домой. Телефон не отвечал. Позвонила отцу на работу. Когда взахлеб стала рассказывать ему о том, что прочла в газете, отец перебил ее и стал настойчиво повторять, что она должна хорошо отдыхать, чтобы не болела, что все ее любят и целуют, что она не должна скучать и пусть каждый вечер надевает свое новое платье.

Тот разговор запал Елене Боннэр в душу на всю жизнь: «И вместо успокоения этот разговор поднял во мне еще большее беспокойство. Было так же страшно, как после убийства Кирова».

…27 мая 1937 года у Люси был последний экзамен в школе. Они с отцом позавтракали. «Потом он что-то писал и рылся в ящике стола, – вспоминает Елена Боннэр. – Потом собрался уходить. В светлом костюме и белой рубашке-косоворотке с маленькой вышивкой по вороту и там, где идут пуговицы. Он заглянул ко мне в комнату, улыбнулся и сказал: «Ну что, Кармен-Джульетта, ни пуха ни пера! А ты знаешь, где взять пару чистых носовых платка?» «Платков, – поправила его я и засмеялась. – Опять падежов не знаешь!» Потом достала ему платки – он любил, чтоб их было два – по платку с каждой стороны».

В тот день домой Геворг Алиханян не вернулся. Утром Руфь дозвонилась до его секретаря. Тот сухо сказал: его вчера вызвали в НКВД для служебного разговора. Руфь как остолбенела. Не припомнили ли мужу оброненную на каком-то заседании неосторожную фразу: «За какие такие заслуги Берию нам на голову поставили?!»

После ареста Алиханяна его семью из апартаментов переселили в комнату на том же этаже. В скором времени Батаня с Егоркой уехали в Ленинград. Из той комнаты в «Люксе» в декабре того же 37-го забрали и Руфь – в Бутырскую тюрьму. Разом повзрослевшая Елена носила передачи то в Бутырку – маме, то на Лубянку и в Лефортово – отцу. В марте 1938 года передачу для папы у нее не приняли…

Через полтора года Люся получила первое письмецо от мамы из Казахстана. Был указан и обратный адрес – АЛЖИР. Но то была не заграница. То был Акмолинский Лагерь Жен Изменников Родины.

В одно из писем Руфь вложила записку для передачи ее Микояну. В записке она слезно просила что-нибудь сделать для Геворга или хотя б узнать о судьбе мужа. Люся передала записку, тот прочел и, нахмурив брови, процедил: ничем не могу помочь, даже узнать о нем ничего не могу. Знал, что уже поздно…

Тем временем Егорку вместе со школой-интернатом эвакуировали из Ленинграда в Омск, где он пошел работать слесарем. Батаня умерла в мае 1942 года в блокаду Ленинграда, не выдержав холода и голода.

В феврале 1946-го Руфи разрешили выехать из Караганды в Ленинград. По «второму заходу» ее собирались сгрести в начале 1950-го, но не застали дома. Двоюродный брат, гостивший у них, предупредил о визитерах, и той же ночью Руфь убыла в Москву…

Елена станет студенткой Первого Ленинградского медицинского института, выйдет замуж, на третьем курсе родит дочь и назовет Таней – в честь бабушки. Позже в ее жизни появится Андрей Сахаров. Егорка, Егор Геворгович Алиханян, старший помощник большого советского сухогруза, скоропостижно скончается в Бомбее в июне 1976 года. Руфь Григорьевна Боннэр переживет сына на 11 лет. Но никому она так и не открыла тайну сердца любимого мужа, щадя его самолюбие: он ей честно признался, что в 1922-м в Ленинграде встретил женщину и она родила ему дочь Инну, Инессу. Вплоть до своего ареста Руфь регулярно отсылала матери девочки деньги. Хотя сам Геворг почему-то не поощрял ее активности.

О хождениях по мукам Елены Боннэр и Андрея Сахарова в годы советской власти знает уже весь мир.

Из воспоминаний Елены Боннэр:

«К Андрею мама первое время относилась сдержанно… Но чем сложней, а потом и страшней становилась наша жизнь, тем ближе становилась мама.

Наша ссылка в Горький. Как потрясающе она смогла отмобилизовать душевные и физические силы, чтобы ездить к нам, общаться чуть ли не со всей мировой прессой, поехать к внукам! Семь лет жизни в США, поездки в Европу, невероятная тревога за нас. Ее письма бывали горькими, она жаловалась на одиночество.

…И вот наше возвращение в Москву. Казалось естественным, что мама должна жить у себя дома, с нами – со мной и Андреем. И в июне Таня привезла маму. В декабре мамы не стало».

Из записей Руфи Боннэр, за четыре месяца до кончины:

«Залезла в свое одиночество, как в черную дыру. Спустилась в прошлое и совсем погибаю. Столкнул меня чистый, много переживший Игорь Пятницкий (друг семьи – сын одного из ведущих работников Коминтерна Иосифа Пятницкого, выступившего в 1937 году на пленуме ЦК против решения о физическом устранении Бухарина и предоставлении чрезвычайных полномочий Ежову, за что и поплатился жизнью сам – Г. М.) – рассказами о следователе, который вел дела коминтерновцев… Есть запись, что он убил на допросе товарища А. Уверена, что Геворка… Моя дочь находит, что общение с людьми (Игорь Пятницкий) мне вредно. До чего же она глупый врач. Разве после моей-то жизни можно услышать или узнать от кого-либо и что-либо более страшное… Я остаюсь, как в одиночке».

Горькие признания матери всколыхнули в дочери утихшую было боль… Сейчас 85-летняя Елена Боннэр живет вдали от родины, в семье дочери Тани в США.

Геворг Алиханян был нежным и добропорядочным сыном. Ежемесячно он посылал матери Шушаник и сестре Айкануш деньги и особую справку, по которой они могли отовариваться в тбилисском спецмагазине.

И вдруг все это разом прервалось. Шушаник, значимо прекрасная в традиционном костюме армянки, кинулась к матери Богдана Кобулова (в те годы одного из руководителей НКВД Грузии). Их сыновья в юности были дружны. Но мать Кобулова накричала на Шушаник и сказала, чтобы та не смела больше показываться ей на глаза.

…Шушаник с дочерью перебрались в Ереван. Потом наступил долгожданный 1954 год. Началась реабилитация невинных жертв сталинского режима. В один из дней на пороге ее дома возникли двое в штатском. Только эти почему-то попросили написать заявление о назначении ей персональной пенсии. Объяснили – за сына. Старая Шушаник хлопнула дверью и прокричала: на что мне ваша пенсия, если вы не можете вернуть мне сына?!

Развернув врученную ей копию свидетельства о смерти любимого сына, она прочла, что умер он от пневмонии 11 ноября 1939 года. В бумаге место смерти не было указано.

Утратив последнюю надежду, Шушаник стала угасать и вскоре отдала Богу душу.

На самом же деле Геворг Алиханян Военной коллегией Верховного Суда СССР 13 февраля 1939 года был приговорен к высшей мере наказания и в соответствии с постановлением Президиума ЦИК СССР, принятым еще 1 декабря 1934 года, расстрелян в тот же день.

Если никому из тех, кто хорошо знал Геворга Алиханяна, не удалось вызволить его из «ежовых рукавиц» НКВД, то уместно отметить, что лично ему в бытность его завотделом кадров Коминтерна выпало спасти жизнь одного из руководителей югославских коммунистов Иосипа Броз Тито.

Вот как это было.

Когда в руки Алиханяна попал обвинительный документ на Тито, он вместе со своим помощником Караивановым ознакомил своего югославского друга с характером обвинений и присоветовал, что ему надо говорить в ответ на обвинение.

Позже Тито признается:

«То был самый тяжелый момент в моей жизни. Всех посадили, кроме меня. Ночь просидели у Караиванова. Несколько бутылок водки. Я очень напуган. Теперь я понимаю, почему в СССР столько пьют. Пьют, потому что боятся…»

К утру Иосип Броз Тито успел все обдумать и морально подготовился к допросу. Той ночью у Тито поседела голова, а у Алиханяна – душа.

[Г. Мирзоян «Советские правители Армении»]

Гамлет Мирзоян

Советские правители Армении: От Геворга Алиханяна до Сурена Арутюняна

Газетная версия будущей книги «Эскизы к биографии. От Геворга Алиханяна до Сурена Арутюняна»

Взяв на себя смелость писать о людях, бывших всегда на виду, о личной жизни которых, однако, мало кто что знал и знает, я задался целью отдать должное их служению идее.

Гамлет Мирзоян

[Армянские борцы на Кубке мира]

Во французском Клермон-Ферране продолжается Кубок мира по греко-римской борьбе.

В третьем туре группового этапа армянские борцы уступили сборной России со счетом 5:2, в результате чего будут бороться за третье место со сборной Кубы. Сборная же России вышла в финал, где ее соперниками будут хозяева турнира – французы.

[Азербайджан и Армения в сети и моя психология.]

Толерантность – прекрасное качество. А толерантные люди - носители этого замечательного качества - воистину являются людьми, щедро одаренными Всевышним (лично меня Он данным качеством, к счастью или несчастью, не одарил).

Однако от постоянного применения этого термина продавцами зелени и, по совместительству, погромщиками Сумгаита, он заляпался, потускнел и, потеряв свое истинное значение, сегодня в армянском обществе чаще всего употребляется в кавычках и, в основном, по отношению к потомкам пришлого кочевого сброда.

А еще этим термином, произнося его сходно с наименованием лиц нетрадиционной сексуальной ориентации, называют у нас людей, склонных к излишней снисходительности…

[К 2015 году обучение в Грузии будет вестись тольк]

Ваэ Саркисян

Проблемы изучения армянского языка и истории Армении в регионе Самцхе-Джавахка-Цалки (Джавахка)

"Сложности создания новых государств в основном связаны со следующей неточностью: какой из двух основных принципов международного права важнее - нерушимость границ или право наций на самоопределение. Обычно международное сообщество больше отдает предпочтение первому принципу, так как боится неуправляемой цепной реакции распада многонациональных государств".

"Алгоритм создания государств" (Washington Profile, 29.08.2008, "Глобализирующий мир", Ереван, 2009, стр. 247)

Почему в регионе нет армянского языка как второго государственного языка, а истории Армении – как изучаемого предмета?

Большая часть проблем в армянском регионе Самцхе-Джавахка-Цалки (далее - Джавахк), находящемся сейчас в составе Грузии, проистекает из того обстоятельства, что по сей день этот регион не может наряду с государственным языком – грузинским использовать свой родной армянский язык в качестве второго официального языка. Нерешенность этой политической проблемы для населения региона всегда являлась источником безработицы и отсюда миграции, изоляции от общественно-политической жизни страны, в среде молодежи – источником утраты надежды на трудоустройство на родине, постепенного отдаления от армянской культуры и национальной самобытности, а также множества других зол. Еще в 1990-х годах Грузия, будучи в ужасе от самоопределения Южной Осетии и Абхазии и последовавшего за этим обретения ими фактической и юридической независимости, даже слышать не хотела о некоторых национальных «привилегиях» для армян и азербайджанцев, например, таких, как вопрос предоставления статуса языку. Этим шагом Грузия пресекает также возможное на этой почве пробуждение многочисленных субэтносов (мегрелов, сванов, хевсуров, пшавов, чанов), включенных в ее состав^[1].

В Джавахке, как регионе, принадлежащем армянам, последствия различных проявлений искусственного распространения грузинской культуры и языка сказались острее. На это в Джавахке «отреагировали» еще в 1980-х гг. Так, население города Ахалкалак и сел одноименного района направило секретарю райкома того же района М. Фиданяну заявление-требование, датированное 31.07.1989 г. (за текстом заявления следует примерно 216 подписей), в котором, в числе прочего, отмечается: «…требуем представить наши нижеприведенные требования грузинскому правительству. … б) узаконить и ввести в этом учебном году в армянских школах изучение истории армянского народа»^[2].

Созданная в этот период в Джавахке организация, именовавшаяся комитетом «Джавахк», «Народным движением перестройки» Ахалкалака^[3], народным движением «Джавахк»[4], впоследствии (до сер. 1990-х гг.) играла существенную роль в политической жизни региона. В своих программах и принятой тактике она уделила внимание проблеме сохранения национальной самобытности: главное место было отдано проблемам статуса армянского языка и изучения истории Армении.

В пункте «А» главы «Цели и задачи Общества» Устава Ахалкалакского общества «Народное движение перестройки» отмечается: «Поднять культурный уровень населения района, сделать массовыми достижения культуры народов нашей страны и всемирной культуры, уделяя особое внимание пропаганде армянского языка и армянской культуры, как языку и культуре народа, составляющего большинство…»^[5].

27 января 1990 г. во время первой конференции Ахалкалакское общество «Народное движение перестройки», переименовавшись в народное движение «Джавахк»^[6], в новой принятой программе отмечает следующее: «Наше движение постепенно становится сплоченнее, духовно, нравственно и идеологически созревает и укрепляется в борьбе, основная цель которой – хранить и навсегда сохранить на Ахалкалакском плоскогорье национальные письмена и язык, музыку и искусство, литературу и бытовые традиции, способствовать экономическому, социальному, культурному и бытовому развитию района…^[7] …Гарантией существования и духовного развития нашего народа был и остается армянский язык. Без родного языка армянская нация обречена»[8].

На первой конференции народного движения «Джавахк» был принят ряд резолюций, из которых данной проблемы касается следующий отрывок: «Организация считает важнейшим общенациональным вопросом изучение в национальных школах истории родного народа. В этом плане считать неудовлетворительной борьбу, которая развернулась в районе для введения уроков по истории армянского народа в учебный план армянских школ и поиска соответствующих учебных пособий. Эту борьбу нужно продолжить и довести до желаемого результата»[9].

Среди созданных при народном движении «Джавахк» различных комиссий, Комиссия по сохранению культуры, физкультуре и спорту также располагала довольно интересными программами: «…С помощью партийных и советских органов района достичь того, чтобы в рамках учебного плана, принятого для армянских школ, Министерство народного образования ГССР предусмотрело учебники по истории армянского народа, а не так, чтобы (урок проходил – В. С.) по учебникам Министерства народного образования Грузии»^[10].

Спустя почти полгода после первой конференции народного движения «Джавахк» (27 января 1990 г.), в июле 1990 г., в г. Ахалкалак был создан Координационный совет действующих в Грузии армянских общественных и благотворительных союзов и организаций, куда вошло около двух десятков организаций^[11]. Одной из целей новой организации, в числе прочих, было «…достичь конституционного права распоряжаться действующей в Грузии армянской школой, духовно-культурной жизнью армянского населения…»[12].

Сразу же после провозглашения независимости Грузии в 1991 г. задачей номер один для населения региона Джавахка было избавление от закона о языке, используемого властями новой независимой Грузии, по которому навязывалось использование грузинского языка во всех общественных сферах. К примеру, в статье 13 этого закона отмечалось, что судебный процесс должен проходить только на грузинском языке^[13]. Население региона неоднократно направляло заявления-жалобы против этого «противозаконного» закона, мотивируя тем, что подавляющее большинство населения не владеет грузинским языком. В жалобах выдвигалось также требование о том, чтобы в школьную программу были введены предметы «Армянский язык» и «История Армении»^[14]. Все эти обращения армянского населения региона Верховный совет Грузии удовлетворил частично: 25 июля 1991 г. в постановление Верховного совета Грузии было внесено «пояснение» относительно пунктов статьи 75 Конституции Грузии. В постановлении пояснялось: «... по статье 74 Конституции Грузии государственным языком на всей территории Грузии является грузинский. В соответствии с этим в государственных, общественных органах, других образовательных, культурных и просветительских организациях в качестве государственного языка используется грузинский. Вместе с тем, по пункту 3 статьи 75 вышеуказанные организации свободно могут использовать те языки, которые используются местным населением. На основе этого пункта Конституции в государственных и общественных организациях, культурно-просветительских и других местах наряду с грузинским языком могут использоваться также русский и армянский языки»[15].

В 1990-х гг. значительно ослабленное и практически переживающее свой закат в регионе народное движение «Джавахк», а вместе с ним другие большие и маленькие общественные организации (в их числе, организации «Союз демократов», «Сурб Хач», «Союз зеленых», «Одан», «Голос Джавахка», «Аршалуйс», «Демократический союз», «Союз солидарности граждан Грузии», «Парвана», «Шарль Азнавур»), были уже не в состоянии достичь каких-либо успехов^[16]. Изначально не имея концепции деятельности и единых требований к Грузии, общественно-политические организации региона Джавахка так ничего и не добились. В скором времени по этой проблемной теме стали выражать беспокойство и выступать с заявлениями отдельные представители интеллигенции. Приведем цитату из мнения, высказанного в 1994 г. известными в свое время в регионе Джавахка представителями интеллигенции, юристом И. Абрамяном и историком Е. Шириняном: «...Возмутительно то, что до сих пор не решился вопрос с преподаванием в армянских школах истории армянского народа. Думаем, что в этом вопросе Министерство просвещения Грузии продолжит упорствовать. Поэтому считаем необходимым совместно с отделом народного образования пригласить директоров всех школ и учителей истории и обязать их выполнить решение, принятое на сессии райсовета 1989 г., то есть во всех армянских школах района в обязательном порядке преподавать историю армянского народа, введя ее в стабильное расписание уроков, как обязательный и основной предмет»^[17].

За этот и последующий период единственной «уступкой» Грузии стал документ, подписанный главой грузинского государства Э. Шеварднадзе 12 августа 1995 г., утвержденный указом главы государства №93 от 2 августа 1993 г., «О государственной власти района, города и местных органах управления Республики Грузия», в пункте 2 которого отмечалось: «В государственных органах, организациях и учреждениях районов, городов и деревень Республики Грузия разрешается свободное применение тех языков, которыми пользуется население»[18].

В этот период на последнем этапе своей деятельности, активизировавшись в последний раз и созвав 9 марта 1996 г. свою очередную, пятую, конференцию, народное движение «Джавахк» вновь подняло, в числе прочих, основные вопросы, связанные с этой проблемной сферой. 5 мая 1996 г. по инициативе Движения в городе Ахалкалак состоялся многотысячный митинг населения региона Джавахка. В принятой в ходе митинга резолюции, адресованной главе государства Э. Шеварднадзе, отмечалось следующее: «Сегодня мы хотим свободно развивать наши национальные традиции, культуру, учить армянский язык и историю Армении, самостоятельно принимать те решения, которые необходимы и имеют насущное значение для населения нашего региона, то есть мы хотим создать в регионе соответствующую политическую форму самоуправления, которая будет закреплена в конституции»^[19].

Партия «Вирк»^[20], созданная 31 января 1999 г. в регионе Джавахка и позиционирующая себя в качестве общегрузинской, к числу своих принципиальных целей относила также «содействие развитию языка национальных меньшинств, духовных, культурных ценностей, национальных и религиозных традиций»^[21].

По своему содержанию интересны также опубликованные в течение 1998 г. в одном из номеров газеты «Джавахк» (официальный печатный орган народного движения «Джавахк») статьи под заголовками «Статус Джавахка (проект), обоснование создания территориальной автономии Джавахка»^[22] и «Основные положения будущей Конституции Джавахкской Автономной Республики»^[23], где также делается попытка поднять рассматриваемую проблему.

Уже в новом веке с требованием предоставить армянскому языку статус второго государственного языка в регионе Джавахка выступил Совет действующих в Самцхе-Джавахке и Квемо Картли армянских общественных организаций^[24]: второй из трех съездов инициативы Совета «Интеграция, но не ассимиляция» был целиком посвящен культурно-образовательным проблемам региона Джавахка^[25]. На данном съезде констатировалось, что в регионе Джавахка «...в сфере образования грубо нарушается общепризнанное право на изучение собственной истории, языка и культуры (принятая на Генассамблее ЮНЕСКО Конвенция против дискриминации в области образования, 1960 г.; Конституция Грузии, статья 35; Ословские рекомендации, пункт 14; Лундские рекомендации, 1999 г., пункт 18; Гаагские рекомендации по образовательному праву национальных меньшинств, 1966 г., пункты 1, 9; Европейская хартия региональных языков и языков нацменьшинств, 1992г.; Европейская рамочная конвенция о нацменьшинствах, 1995г.)»^[26].

Меморандум, в очередной раз составленный в июне 2007 г. Советом армянских общественных организаций Самцхе-Джавахка и Квемо Картли, под названием «Безотлагательность улучшения жизни армянского населения регионов Самцхе-Джавахка и Квемо Картли Грузии и обязанности и обязательства Грузии перед Советом Европы», где поднимались также языковые, образовательные и культурные проблемы, 27 ноября того же года был передан представителями Совета Артаком Габриеляном и Григором Минасяном в офисы действующих в Грузии представительств ООН и Евросоюза, офис спикера парламента Грузии и исполняющей тогда обязанности президента Нино Бурджанадзе, а также в посольства Республики Армения и США в Грузии. Отметим, что усилиями представителей Совета армянских общественных организаций Самцхе-Джавахка и Квемо Картли меморандум подписали общественные организации, депутаты районных муниципалитетов, председатели школьных попечительских советов и другие должностные лица Ниноцминды, Ахалкалака, Аспиндзы, Ахалцхи, Боржоми, Цалки, Марнеули, общее число которых составило около 130 человек^[27].

Недавно Совет армянских общественных организаций Самцхе-Джавахка и Квемо Картли выступил с новой инициативой. Инициатива перед собой поставила задачу достичь того, чтобы сакребуло (сакребуло – районное собрание, законодательный орган) Ахалкалака и Ниноцминды приняли решение по поводу предоставления армянскому статуса регионального языка^[28]. В этой связи депутат Ахалкалакского районного собрания (сакребуло) от сел Гумбурдо и Зреск, председатель Молодежной фракции Ахалкалакского сакребуло Андраник Абелян отмечает: «...мы, 24 члена Сакребуло (всего в Ахалкалакском сакребуло 32 депутата – В. С.), подписали документ, который должен был быть представлен Парламенту Грузии, и в котором поднимался вопрос о провозглашении армянского языка в Самцхе-Джавахке-Цалке в качестве второго государственного языка в регионе. Но по каким-то причинам этот документ остается на столе. На вопрос провозглашения армянского в качестве второго государственного языка в регионе не обращает внимания и Республика Армения. Я без страха заявляю, что РА в обмен на свои дороги продала регион Самцхе-Джавахка-Цалки (Джавахк). В свое время вся Республика Армения жила Арцахом, об Арцахе гремели призывы во всех уголках РА, а сегодня о Джавахке запрещено говорить даже в самой РА. Сегодня в различных кругах РА, даже в Национальном собрании поднимаются разные вопросы о регионе Джавахка. Сейчас отчасти ремонтируются даже некоторые школы (к примеру, школа села Самсар), но не уделяется внимание основному, политическому вопросу, от которого исходит все зло. Сегодня никому не нужна так или иначе отремонтированная школа, где армянские дети не имеют элементарного права учить историю армянского народа».

Какая участь постигла подписанный документ о статусе языка? Чтобы еще раз продемонстрировать страх чиновников региона потерять свое кресло или несерьезное отношение к национальным проблемам, опишем «несчастную участь», постигшую этот документ. Документ, как это ни покажется смешным и постыдным для нас, никуда официально направлен не был, так и остался в ящике стола в Ахалкалакском районном собрании. В чем причина? Дело в том, что не был составлен соответствующий протокол заседания районного собрания, на основе которого это заявление было бы передано надлежащим грузинским органам. Если нет протокола по данному решению, то юридически ни одно решение не считается действительным. А почему не был составлен протокол? Это случилось не потому, что заседания районного сакребуло не было, а потому что в ходе заседаний этот важный вопрос постоянно снимался с повестки и переносился на другое заседание. Такие «перенесения» и «откладывания» длились 6-7 месяцев, до тех пор, пока в один прекрасный день вопрос после очередного снятия с повестки так больше и не был включен в нее.

В этих условиях Совет армянских общественных организаций Самцхе-Джавахка и Квемо Картли передал властям Грузии текст решения вместе с подписями 24-х депутатов Ахалкалакского районного сакребуло, которое, фактически, не имело правовую силу и являлось недействительным без протокола соответствующего заседания.

По словам того же депутата сакребуло А. Абеляна, около 2-х лет назад, после того, как по итогам выборов в органы местного самоуправления 2006 г. был сформирован Ахалкалакский муниципалитет (районное собрание, сакребуло), они постоянно поднимали вопрос о необходимости наличия в районном муниципалитете депутата, представителя от каждой деревни. «Я, к примеру, помимо Гумбурдо, являясь также представителем села Зреск (Кировакан), очень редко туда приезжаю, не говоря уже о том, что многими вопросами не владею, и мне очень трудно думать по поводу их решения. Ситуация, когда 10-тысячный город Ахалкалак и грузинская деревня с 70-ю избирателями при решении вопросов в регионе имеют равные возможности, - это яркий пример национальной дискриминации. Эти вопросы обсуждались в нашем сакребуло, и к общему знаменателю мы так и не пришли: вопросы как были включены в повестку, в том же «виде» и с тем же «содержанием» были сняты с нее». Отметим еще один, доходящий до курьеза, факт, который представляет нам А. Абелян: «На заседании Ахалкалакского районного сакребуло было выделено 100 тысяч лари для церкви села Гумбурдо^[29], однако все вы хорошо видите, что благодаря грузинской церковной агрессии у нас захватили церковь, которая находится в разрушенном состоянии. Сегодня у нас нет права ремонтировать, освятить по апостольскому обряду и проводить ритуалы в нашей сельской церкви. Я лично был против выделения этих средств, которые в реальности ничему не послужат. Где эти деньги, никому из нас неизвестно».

Возвращаясь к проблеме, добавим, что Грузия никогда не «трезвела» от заявлений, требований, жалоб или просьб региона Джавахка: в составленной и напечатанной «Национальной образовательной программе» для общеобразовательных школ на 2008-2009 гг. в «Расписании азербайджаноязычных и армяноязычных общеобразовательных школ» хотя и увеличено количество часов по родному языку и литературе, однако вновь отсутствуют уроки по родной истории (в случае с Джавахком – истории Армении), вместо которых «щедро» распределены часы по предмету «История Грузии»^[30].

Вот весь путь «борьбы», который прошел регион Джавахка во имя провозглашения армянского языка в качестве второго государственного языка в регионе и включения в школьную учебную программу истории Армении.

В условиях отсутствия концепции деятельности и организованности армян региона Самцхе-Джавахка-Цалки (Джавахка) Грузия вела себя с Джавахком так, как хотела, и как диктовали ей национально-государственные интересы. А лишение армянина святого права употреблять армянский язык и изучать историю армянского народа на его родине – это не проявление империалистической политики Грузии, а позор армян региона Самцхе-Джавахка-Цалки и чиновников, рожденных в среде армянства.

------------------------------------------------------------------------

^[1] Об этих этносах см. Тер-Минасян Р. Армения в Закавказской федерации. «Дрошак», №4, 1926 г., с. 105-110, №5. с. 140-147. Ср.: Тер-Минасян Р. Армения в Закавказской федерации (сборник статей), составитель Хачатур Степанян, Ереван, 2002, с. 92-116.

^[2] Саркисян В. Самцхе-Джавахк-Трехк сквозь призму армяно-грузинских отношений (конец 1980-х гг. – 1990 гг.). Ереван, 2006, с. 53.

^[3] См. Устав Ахалкалакского общества «Народное движение перестройки», принятый Обществом 1 июня 1989 г., зарегистрированный по решению исполкома Ахалкалакского райсовета №118 от 08.09.1989 г. (на арм. яз.). Ср.: Устав Ахалкалакского общества «Народное движение перестройки» (на рус. яз.).

^[4] См. Программа организации Ахалкалакского района «Народное движение Джавахк», принятая учредительным собранием организации «Народное движение Джавахк» 1 июня 1989 г., подверглась изменению на первой конференции 27 января 1990 г.

^[5] См. Устав Ахалкалакского общества «Народное движение перестройки», принятый Обществом 1 июня 1989 г., зарегистрированный по решению исполкома Ахалкалакского райсовета №118 от 08.09.1989 г., с. 4 (на арм. яз.). Ср.: Устав Ахалкалакского общества «Народное движение перестройки» (на рус. яз.), с. 4.

^[6] См. Протокол первой конференции организации Ахалкалакского района «Народное движение Джавахк», 27 января 1990 г., с. 1.

^[7] См. Программа организации Ахалкалакского района «Народное движение Джавахк», принятая учредительным собранием Организации 1 июня 1989г., подверглась изменению на первой конференции 27 января 1990 г, с. 3.

^[8] Там же, с. 4.

^[9] См. Резолюция конференции организации «Народное движение Джавахк» (сохранились также вышедшие из обращения отдельные формулировки организации, которые просто повторяют друг друга). Забегая вперед, отметим, что указанный в резолюции «желаемый результат» до сих пор не достигнут.

^[10] См. Рабочий план Комиссии по сохранению культуры, физкультуре и спорту Ахалкалакской организации «Народное движение Джавахк», 1990 г.

^[11] См. Протокол собрания представителей армянских общественных и благотворительных союзов, организаций Грузии, 28 июля 1990 г., г. Ахалкалак.

^[12] Решение собрания представителей армянских общественных и благотворительных союзов, организаций Грузии и земляческих, благотворительных союзов грузинских армян Армении, 28 июля 1990 г., г. Ахалкалак.

^[13] См. Обращение населения Ахалкалакского и Ниноцминдского районов Республики Грузия ко всем демократическим силам Грузии.

^[14] См. Обращение населения Ахалкалакского района президенту Республики Грузия г-ну Звиаду Гамсахурдии.

^[15] См. Постановление Верховного совета Республики Грузия, 25 июля 1991 г., г. Тбилиси.

^[16] «Врастан», 19.08.1995 г. Добавим, что в июле 1995 г. народное движение «Джавахк» обратилось к вышеуказанным организациям, призывая объединиться и создать единый централизованный руководящий орган (координационный совет). Координационный совет был создан в июле того же 1995 г. Этот руководящий орган объединял 21 активиста, которые имели достаточный опыт работы в сфере политики и пользовались большим авторитетом в регионе. Председателем Координационного совета был избран И. Абрамян, заместителями – Ю. Тарламазян, С. Петросян, Н. Марабян, секретарем – М. Хачатрян. См. «Джавахк», июль 1995 г., №6 (12); там же, июль 1995, №7 (13). Далее многие заявления, решения и другие документы принимаются от имени этого совета.

^[17] См. «Джавахк», официальная газета культурно-образовательной и благотворительной организации Ахалкалака «Аршалуйс», №1, август 1994.

^[18] «Врастан», 19.08.1995.

^[19] Народное Движение «Джавахк», Резолюция, на имя президента Грузии г-на Шеварднадзе Э. А., председателя парламента Республики Грузия г-на Жвания З., 05.05.1996 г., г. Ахалкалаки.

^[20] «Могучая Родина», №4, 4-10 февраля. Партия «Вирк» с мотивировкой о недопустимости создания партий на национальных, религиозных или местных принципах до сих пор не зарегистрирована в Министерстве юстиции Грузии. Пожалуй, реальная причина – страх грузинских властей, что партия может набрать несравненно много голосов среди армян Джавахка по пропорциональной системе, а в парламенте Грузии появится дополнительное число депутатов-армян. См. «Аравот», 30.05.2006.

^[21] См. Устав всегрузинской партии «Вирк», пункт 4 / 4.1/ (на рус. яз.). Ср. «Могучая Родина», №4, 04.02.1999.

^[22] «Джавахк» (официальный печатный орган народного движения «Джавахк»), №2 (20), август 1998. Ср. Саркисян В., указ. раб., с. 319.

^[23] «Джавахк» (официальный печатный орган народного движения «Джавахк»), №2 (20), август 1998. Ср. Саркисян В., указ. раб., с. 323. Проект представили Ерванд Ширинян и Арташес Вардапетян.

^[24] Совет армянских общественных организаций Самцхе-Джавахка и Квемо Картли был создан в сентябре 2003 г. рядом общественных организаций, действующих в регионе Самцхе-Джавахка-Цалки. 16 сентября 2003 г. Совет выступил со своим первым заявлением в связи с предстоявшими 2 ноября того же года парламентскими выборами. См. Саркисян В., указ. раб., с. 330.

^[25] См. Резолюция, принятая вторым съездом инициативы «Интеграция, но не ассимиляция», посвященным культурно-образовательным проблемам Самцхе-Джавахка, 2 апреля 2005 г., г. Ахалкалак. Ср. Саркисян В., указ. раб., с. 342.

^[26] Саркисян В., указ. раб., с. 343.

^[27] http://www.bagin.info/default.asp?Lang=_Am&NewsID=1054&SectionID=-1&PagePosition=1&search=Սամցխե-Ջավախքի%20եւ%20Քվեմո%20Քարթլիի%20&mode=allwords.

[28] Отметим, что Совет армянских общественных организаций Самцхе-Джавахка и Квемо Картли, в лице представителя Совета Артака Габриеляна, обратился в связи с вышеупомянутым вопросом к Ниноцминдскому районному сакребуло и получил отказ.

^[29] Великолепный памятник Гумбурдо – церковь Святого Вознесения была создана в 964 г. епископом Ованнесом. Крестообразная, с куполом в центре, церковь сейчас находится в полуразрушенном состоянии (погублен купол, а также кровля западного крыла). Церковь объявлена собственностью Грузинской Православной Церкви (ГПЦ), которая предпринимала множество попыток обеспечить грузинское духовное присутствие в заселенном веками армянами селе Гумбурдо. Жители неоднократно выгоняли этих незваных гостей, но, тем не менее, сегодня сельчанам запрещено реставрировать и освящать по обряду армянской церкви это духовное учреждение. Об архитектуре церкви подробнее см. Карапетян С. Джавахк. Ереван, 2006, с. 313-337.

^[30] См. Национальный учебный план для общеобразовательных школ на 2008-2009 учебный год. Тбилиси, 2008, с. 27, 30.

[Плагиат по-азербайджански.]

Страшная история про авитаминоз и зимнюю депрессию

Авитаминоз и зимняя депрессия вновь помутили умы "великих" азербайджанских композиторов. Уже во второй раз Сирушо, вошедшая в пятерку лучших на "Евровидении-2008", становится жертвой обвинений в плагиате.

Напомним, что год назад министерство культуры и туризма АР обвинило певицу в использовании в песне "Шорора" музыки композитора Узеира Гаджибекова. Примечательно, что тогда все вопли азербайджанских СМИ затихли буквально через неделю, несмотря на клятвы обратиться в международные структуры. На сей раз тяжкое бремя обвинений армян в плагиате легло на хрупкие плечи некоего Исы Меликова. В своем пламенном интервью он поведал страшную историю про то, как простой "поход" в интернет закончился для него нервным потрясением и чуть ли не потерей сознания. Неудачно пройдя по ссылке, товарищ Меликов прослушал хит Сирушо "Миайн кез" и тут же почуял неладное. На негнущихся ногах он влетел в свою студию, где после долгих манипуляций с компьютером выяснил, что песня Сирушо один к одному повторяет его опус "Учдук" в исполнении Замига. Иса Меликов отмечает, что песня "Учдуг" была написана в 2004 году, а уже в 2005 году на нее был снят клип. "Всю эту информацию может проверить любой пользователь интернета в любой стране мира. Песня Miayn Qez в исполнении Сирушо появилась намного позже, она вошла в альбом Сирушо под названием Hima, вышедший в 2007 году", - отмечает Иса.

И вот тут-то горе-композитор и ошибся. Песня "Миайн кез", автором которой является певец Айко, была записана в 2002 году, а в 2003г. вошла в первый альбом певицы - CD "Сирушо". В том же 2003 году на "Миайн кез" был снят и клип. По-видимому, товарищ Иса не зря отмечал в своем интервью, что армянская сторона заявит о том, что песня Сирушо была написана раньше его малоизвестного опуса "Учдук". Теперь для того, чтобы хоть как-то сохранить лицо, непризнанному Чайковскому азербайджанской национальности придется либо бить кулачком в волосатую грудь с воплем "я же говорил!", либо обратиться "за правдой" в какую-нибудь международную структуру, чем уже не первый год стращает Агентство по авторским правам АР. Однако не лишним будет напомнить Исе, что в прошлом году попытки Азербайджана уличить композитора Ара Геворкяна в плагиате имели весьма плачевные последствия: в 2008г. Посольство АР в РФ официально передало свои извинения Посольству Армении в России за необоснованность выдвинутых обвинений.

Напоследок отметим, что скорбим по поводу отсутствия на земле азербайджанской истинных "великих композиторов", так что даже песню для участницы "Евровидения-2009" от Азербайджана Айсель Теймурзаде пришлось написать иранцу Арашу. Тут уж точно ничего не остается, кроме как напоминать о себе периодическими опусами о плагиате.

АрмИнфо

[Ованес Туманян. Неизвестные страницы биографии]

Сусанна ОВАНЕСЯН, Гурген КАРАПЕТЯН

Ованес Туманян и февральское восстание 1921 года

Недовольство народных масс росло изо дня в день. Очаги спонтанного, стихийного вооруженного сопротивления вспыхивали в самых разных районах республики. Последней каплей, переполнившей чашу народного терпения, стали новые, беспрецедентные по своей жестокости преступления большевиков. Они устроили самую настоящую бойню в тюрьмах, убивали арестантов штыками винтовок, расстреливали из ружей и пулеметов, забивали топорами. Восстание началось ранним утром 18 февраля 1921 года. Восставший народ занял Канакер и спустился в Ереван.

В это же самое время (25 февраля) Красная Армия устанавливает Советскую власть в соседней Грузии. В Тифлисе большевики, а также все армянство выражают желание послать в Ереван специальную делегацию, миссией которой было бы незамедлительное прекращение сопротивления и противодействия установившей свое полное господство большевистской власти и восстановление мира. Однако организация и отправка подобной миссионерской делегации оказалась невозможной. "Делегация не состоялась. Оказалась возможной только моя поездка", - пишет по этому поводу Ованес Туманян.

Туманян осознавал, что Февральское восстание не могло увенчаться успехом и было заранее обречено на поражение. Это означало, что перед смертельной угрозой оказалась не только Республика Армении, но и физическое существование всего армянского народа.

О том, насколько опасным и рискованным было мартовское путешествие из Тифлиса в Ереван, можно судить по письмам самого Туманяна. Он, в частности, отмечает, что, переходя через линию противостояния большевиков и дашнакцаканов, попал в сильный ружейный и пулеметный обстрел с обеих сторон. Поэт был вынужден пройти по глубокому снегу около десяти верст и до глубокой ночи оставаться в непосредственной близости от огневых позиций противоборствующих сторон. Туманян добрался до Еревана только 20 марта, через неделю после отправления из Тифлиса. Его маршрут проходил через Дилижан, Еленовку и Ахту.

О предстоящем приезде Туманяна заранее были уведомлены представители АРФД. Дочь поэта Ашхен Туманян рассказывает, что 19 марта 1921 года ей передали распоряжение председателя "Комитета спасения" Симона Врацяна, чтобы она подготовила комнату для прибывающего важного гостя. При этом ей не сообщили, что речь идет о ее отце. Ашхен отмечает также, что в первые дни они выходили на прогулки, встречали знакомых. Многие уже знали о миротворческой миссии поэта, и, с кем бы он ни говорил, все соглашались с его мнением.

Установить вожделенный мир и прекратить братоубийственную гражданскую войну Туманяну не удалось. Из-за сильной простуды, а также в согласии с "настоятельными рекомендациями" руководства "Комитета спасения Армении" избегать встреч и общения с населением поэт вынужден был безвыходно оставаться дома у своей дочери Ашхен.

"Я лежу в постели больной", - сообщает Туманян в своих письмах, написанных в эти дни. 25 марта в письме к епископу Месропу Тер-Мовсисяну он замечает: "Я в дороге сильно простудился, лежу, болен" (10, 378). И при этом сообщает очень важную для нас информацию: "Мои друзья и родственники навещают меня" (10, 378). Информация эта важна тем, что слова поэта никак не вяжутся с широко распространенным в советской историографии мнением, будто Туманян был арестован, взят под стражу и даже заключен в тюрьму. Подобные сведения и заверения, приводимые в воспоминаниях некоторых современников поэта, носят явно тенденциозный характер. Не будем забывать об известных цензурных ограничениях и сильнейшем идеологическом прессе, под которым они писались в советские годы. Делалось это с очень понятной целью – дискредитировать дашнакцаканских деятелей, представить их в негативном свете. Однако несомненным фактом является то, что руководители АРФД относились с исключительным уважением к национальному поэту Армении, который на определенном этапе своей жизни активно сотрудничал с ними и даже был привлечен царской охранкой и проходил обвиняемым в печально известном судебном процессе по так называемому "Делу "Дашнакцутюн". Вполне вероятно, что дашнакцаканы просто не хотели вовлекать поэта в свою политическую деятельность, чтобы уберечь его от возможных опасностей.

Поэт передает руководителям восстания, что большевистские власти и лично Серго Орджоникидзе обещали, что в случае повиновения и сдачи оружия будет объявлена "всеобщая амнистия". В ответ на это лидеры "Комитета спасения" заявили: "Не верим". И все усилия Туманяна, направленные на то, чтобы примирить и усадить за стол переговоров армянских большевиков и руководителей февральского переворота, оказываются напрасными.

В своем письме к Серго Орджоникидзе, отправленном 25 марта 1921 года, Туманян пытается повлиять на сложившееся в Тифлисе мнение, будто февральские события – дело рук одних только дашнакцаканов, что только они ведут борьбу против совсем недавно победившей советской власти. Поэт пишет, что "с оружием в руках друг против друга стоят с одной стороны рабочие Армении, а с другой – вооруженные силы большевиков, и кровь течет..." В этом же письме Туманян доводит до сведения Орджоникидзе очень важную "смягчающую" информацию. Он заявляет, что ни один военнопленный большевик не был расстрелян. Пытаясь отвести ответственность за произошедшие события от АРФД, поэт обращается с просьбой к Серго Орджоникидзе, чтобы тот "оказал авторитетное воздействие и по возможности скорее был положен конец этому никому не нужному кровопролитию".

В тот же день, 25 марта 1921 года, Туманян пишет письмо Геворгу Атабекяну и вновь подчеркивает, что движение носит народный характер и не является "делом одного человека", как считало и пыталось представить большевистское руководство. Поэт в письме отмечает также, что только крестьяне бегут из Красной Армии, между тем как интеллигенция вполне лояльно относится к советской власти и намерена сотрудничать с ней. Под "интеллигенцией" Туманян подразумевал деятелей Второй Республики Армения. В письме к Атабекяну он опять подтверждает свою мысль: "Должен свидетельствовать, что с самого начала восстания в Ереване не имело места ни одного случая расстрела арестованных товарищей коммунистов и пленных".

В упомянутом письме к Атабекяну Туманян отмечает, что сопровождавший его белый флаг, символизирующий мир и прекращение кровопролития, произвел неприятное впечатление на крестьян, собравшихся на ереванском фронте. Но вместе с этим он выражает уверенность в том, что "это движение на самом деле возникло в селах и среди крестьян, для которых коммунистические порядки и распоряжения чужды и неприемлемы". Тем самым поэт пытался опровергнуть то распространяемое и нарочно насаждаемое неверное мнение, будто движение, возглавленное "Комитетом спасения Армении", "является делом нескольких людей и делом, с которым легко покончить".

Пытаясь исследовать причины Февральского восстания, Туманян повторяет ту мысль, что "крестьянство совершенно не готово воспринять идею коммунизма и его претворения в жизнь", поскольку этому мешает "собственнический инстинкт". "По этой самой причине, - продолжает поэт, - поскольку его (крестьянина. – С. О., Г. К.) собственность была тем или иным образом ущемлена, отсюда возникла эта буря".

Туманян с большим для себя удивлением выясняет, что "перед Красной Армией крестьяне убегают из деревень", и выражает обеспокоенность по поводу того, что оказавшийся между молотом и наковальней армянский крестьянин, стараясь найти наименьшее из зол и оценивая создавшуюся ситуацию как "безвыходную", может непроизвольно допустить роковую ошибку и метнуться в сторону своего векового заклятого врага – в сторону Турции.

Туманяна, естественно, в первую очередь интересовала и заботила судьба и экономическое положение находящегося в крайней бедности армянского народа. Было совершенно очевидно, что возобновившиеся распри, даже если бы они не переросли в гражданскую войну, только усугубят безрадостное положение народа. "...К этому повсеместному раздору следует добавить неизбежный голод, который должен наступить скоро, потому что не было ни осеннего, ни весеннего сева", - пишет Туманян. Поэт приходит к следующему умозаключению: "После всего этого есть о чем подумать: стоило ли проливать столько крови, чтобы заполучить бесконечную войну и почти неразрешимую проблему в стране, в которой нет ни идеологического движения, ни идейной борьбы". И поэт выражает свое полное согласие с признанием Г. Атабекяна, что "на всем протяжении революции мы не знали более бессмысленной войны".

2 апреля 1921 года большевистские власти подавили народный мятеж, и руководители и участники переворота стали в спешном порядке покидать страну. В эти дни Ованес Туманян все еще был в Ереване и оказался невольным очевидцем всеобщей паники и хаоса. В своих письмах поэт свидетельствует: "Я тоже увидел, как на многотысячную толпу бежавших летели из верховья города пушечные ядра: в тот же день я и Овик чуть было не стали жертвами какой-то пули...

Однако в общем в городе не оказалось ни одной жертвы. Конечно, было бы лучше, было бы намного, значительно лучше, если бы моя миссия удалась, но между сторонами не было доверия".

И тем не менее усилия Туманяна не были напрасными. Правда, ему так и не удалось убедить руководителей Республики Армения успокоить, утихомирить народ, не удалось усадить их за стол переговоров с представителями советских властей, однако он своим поистине безграничным личным авторитетом спас многие жизни, и неважно, были они большевиками, меньшевиками или дашнакцаканами - важно то, что все они были армянами. Поэтому он с полным на это правом, не скрывая гордости и удовлетворения, признается: "...Но, как бы то ни было, я поступил хорошо, что приехал... очень хорошо поступил, что приехал. Многие жизни спасены, и не можешь не удивляться... когда как гибель людей, так и их спасение оказывается таким легким делом".

Можно только представить, какую огромную и неизбывную боль испытывала и без того раненая, страдающая "в безбрежном море армянского горя" душа поэта, когда он видел многотысячные толпы армянских беженцев, отправляющихся на чужбину через Зангезурские горы и иранскую границу.

Левон Шант и Никол Агбалян перед своим отъездом встретились с Туманяном. Об этом мы узнаем из письма поэта, датированного 13 апреля: "Бедный Никол был болен, так и уехал. Шант был у меня, он уехал днем раньше".

После поражения восстания Туманян всячески старался помогать всем тем семьям, члены которых были вынуждены уехать, не будучи при этом в состоянии забрать с собой всех остальных. Эти семьи по понятным причинам и не без оснований боялись мести и гнева, расправы и преследований со стороны советских властей. "По поводу семей беженцев я пошел к Касьяну – могут ли они считаться свободными или удалиться?" - пишет поэт (10, 384). Предревкома Армении Саркис Касьян положительно откликается на эту просьбу поэта и советует всем оставшимся выйти из своих убежищ. За подписью Саркиса Касьяна и Асканаза Мравяна 24 апреля 1921 года публикуется декрет о всеобщей амнистии всем участникам Февральского восстания, то есть всем, кто сражался против Советской Армении. Из заключения освобождаются бывшие арестанты и возвращаются ссыльные.

Сын поэта Амлик Туманян, который в период существования Республики Армения, в 1918-1920гг., занимал должность руководителя аппарата парламента, а после советизации республики стал работать руководителем аппарата комиссариата народного образования, во время Февральского восстания вернулся к исполнению своих прежних обязанностей в парламенте. После поражения, 2 апреля, он в одном экипаже с Ованесом Каджазнуни и В. Минахоряном в спешном порядке покидает Ереван и через Персию уезжает за границу, однако, доверившись упомянутому декрету Ревкома Армении об амнистии, через некоторое время возвращается в Армению. Годы спустя, во второй половине 30-х годов, он вместе с другими своими братьями – Мушегом и Арегом - станет жертвой "красного террора", проявившего не только исключительное злопамятство, но и жестокость ко всем, кто имел хотя бы малейшее отношение к февральским событиям в Армении.

Такая же горькая и безрадостная судьба ожидала и если не всех, то во всяком случае подавляющее большинство наивно поверивших заверениям и обещаниям советских руководителей и вернувшихся на родину участников Февральского восстания. Все они подверглись жестоким преследованиям, были физически уничтожены или сосланы в Сибирь в качестве политических заключенных.

[Отрицание Геноцида армян-]

Раздан МАДОЯН

ЗАШЕВЕЛИЛИСЬ...

По сообщениям турецких информационных агентств, тамошние университеты чуть ли не наперегонки начали открывать отделения армянского языка и литературы, причем делают это уже не только университеты Стамбула, но и провинциальные. Так, недавно разрешение на открытие такого отделения было получено у Совета по высшему образованию Турции университетом Эрджиес в провинции Кайсери (Кесария). По словам проректора Метина Хюлагю, если в течение двух месяцев будет набран преподавательский состав, объявят набор студентов на 2009-2010 учебный год. В Турции начался бум на преподавателей армянского языка, причем их нехватка весьма ощутима, поскольку в университете Невшехира (тоже турецкая глубинка), например, из-за их отсутствия не могут проводить набор студентов на уже открывшееся отделение армянского языка и литературы.

При весьма напряженных и взаимно бескомпромиссных, даже несмотря на футбольную дипломатию, армяно-турецких отношениях подобная политика Турции - а это именно политика, а не частная инициатива - объясняется, конечно же, не альтруистичными побуждениями и стремлением поближе узнать соседа, что само по себе можно лишь приветствовать.

Турция понимает, что одного лишь голого отрицания армянского Геноцида уже недостаточно; этому не верят уже не только не очень благорасположенные к ней страны, но и вчерашние друзья-союзники. Факт Геноцида будет всячески использоваться как средство давления на нее США, Израиль своим поведением показал, что дружба с Турцией ему нужна, лишь пока он имеет с этой дружбы навар, и при надобности не преминет ткнуть этим ей в лицо. Турция понимает, что лавину уже не остановить, и стремится уйти от нее с минимальными потерями.

Сравнительно недавно Турция заявила всему миру, что Геноцида не было, так как в ее архивах нет никаких подтверждающих документов. Архивы открыты для исследователей, заявили турецкие политики, и любой может убедиться в этом сам. Правда, дальнейшего развития архивная тема не получила: очевидно, допускали не всех и не ко всем материалам. Весьма вероятно, что Турция собирается вновь заявить об открытии архивов и перед этим хочет причесать их, в частности, произвести тотальную проверку армянских материалов, которых, конечно же, должно быть там немало. Естественно, к этой работе не могут быть допущены все желающие и уж тем более люди со стороны. Для этого дела нужны свои проверенные кадры, подготовкой которых и поручили заняться турецким университетам. При таком раскладе становится понятно, почему не хватает преподавателей: естественно, они также не могут быть случайными людьми, приглашенными со стороны.

От нерезультативной политики голого отрицания Геноцида Турция переходит к антипропаганде, а это требует других средств и других действий. В этом ракурсе надо рассматривать и решение Турции начать телепропаганду на Армению на армянском языке: Турция, с одной стороны, будет стараться поломать сложившиеся в армянском обществе стереотипы, представляя себя как страну толерантную, демократическую, проникнутую любовью к ближним. Много места будет уделено культурному взаимовлиянию, что, конечно же, имело место, рассказам о том, как хорошо в современной Турции относятся к Армении и армянам, может быть, даже создадут сериалы. Делаться это будет, несомненно, с большим профессионализмом, для чего и нужны специалисты по армянскому языку и литературе – турки. К сожалению, на фоне идиотизма, демонстрируемого армянскими телеканалами, все это будет выглядеть весьма привлекательно.

В быстро меняющихся условиях Турции нужны своеобразные пропагандистские "силы быстрого реагирования", которые отслеживали бы ежедневную ситуацию в Армении, делая выводы и представляя рекомендации. Вот еще одна причина всплеска турецкой "любви" к армянскому.

Турки не просто хорошие – они великолепные дипломаты, в чем мы убеждаемся снова и снова. Даже свои военные и экономические поражения они умеют обращать в политические победы. В современном мире победить в информационной – политической – войне гораздо важнее, чем на поле боя, тем более что до последнего дело доходит редко.

Мы который год уже пробуем докричаться до нашего правительства, что информационную войну с турецким Азербайджаном мы проигрываем, что ее, как и всякую войну, нельзя оставлять на самотек, что усилиями отдельных героев ее не выиграть, что войну эту должно вести государство, а не партизаны. Если состояние дел на втором армяно-турецком фронте сегодня немногим лучше, так это заслуга не армянского государства, а Спюрка, но Спюрк не может взять на себя все функции государства. В дни недоброй памяти тер-петросяновской хунты, когда каждый дорвавшийся до власти выскочка считал: "государство – это я!" - генштаб идеологической и информационной войны, за опасностью его для хунтарей, был уничтожен и вся сфера была отдана на откуп своим. Второй президент не сумел, а скорее всего не захотел менять положение дел, что-то будет делать третий и сделает ли...

И поэтому практически на всех армянских телеканалах от передач физически мутит, а от спутниковых так просто хочется провалиться сквозь землю от позора. Поэтому мы до сих пор не удосужились создать не то что специальный телеканал для вещания на Турцию, но даже обыкновенный 15-минутный блок новостей на турецком; поэтому у нас дальше разговоров о том, что, если турки все-таки откроют свои архивы, некому будет там работать, так как у нас нет специалистов по османскому языку, дело не идет. Мы не готовим, пока у нас есть возможность и преподавательские кадры, и специалистов по Азербайджану. Завтра придется делать это с нуля.

[Новости армянского спорта]

В Варне (Болгария) проходит предварительный раунд чемпионата Европы по футзалу-2010.

В группе В сборная Армении в первом туре сыграла вничью со сборной хозяев -2:2, а во втором уступила сборной Латвии - 0:7.

После двух туров у Латвии — 6 очков, у Болгарии — 4 очка, у Армении — 1 очко, у Эстонии — 0.

[Джавахк требует автономии!]

Фразы, фразочки...

Мамука Арешидзе, грузинский политолог:

«Любая военная или политическая активность Армении в армянонаселенном грузинском регионе Самцхе-Джавахети будет равноценна экономической смерти Еревана. Несмотря на существование определенной напряженности в регионе Самцхе-Джавахети, все же ситуация кем-то преподносится в более «темных тонах».

Эдвард Налбандян, министр иностранных дел Армении:

«Армения - самая заинтересованная в стабильности и мире в Грузии, и не только потому, что наш товарооборот в основном следует по территории Грузии, а в стране проживает 300-тысячная армянская община, но и потому, что наши народы связаны общей историей и дружбой. Исходя их этого мы и строим наши отношения с Грузией».

Аманда Акчакоца, эксперт Европейского центра политики (Бельгия):

«Ереван должен здраво мыслить, и после ситуации с Нагорным Карабахом не поддерживать второго такого конфликта, как минимум чтобы не ухудшить свой международный авторитет. Слова армянских активистов о «демографическом терроризме» являются слишком преувеличенными, хотя с приходом к власти в Грузии Саакашвили политика в отношении региона и проживающих там армян ухудшилась».

Григорий Трофимчук, президент Центра моделирования стратегического развития:

«К сценарию Нагорного Карабаха движения армян Грузии не приведут, потому что к подобному сценарию может привести любая ситуация, поддержанная со стороны Запада. В данном случае пока такой поддержки не видно, ее, во всяком случае, не чувствуется, поэтому можно не прогнозировать какого-то серьезного стратегического развития ситуации. Однако можно прогнозировать отделение Самцхе-Джавахети в будущем, и это будет зависеть от влияния третьих сил».

Иосиф Цинцадзе, грузинский независимый политолог:

«Я бы советовал разделять, что пишут националистически настроенные армянские журналисты и что предпринимают прагматически настроенные руководители Армении. Сейчас Грузия, единственный партнер Армении на Кавказе, как кислород для Армении, а новый конфликт может принести много неприятностей. Я все-таки думаю, что руководители Армянской Республики не доведут дело до конфликта. Ситуацию в Самцхе-Джавахети усугубляют армянские журналисты. В Армении и дня не проходит, чтобы не появлялись статьи клеветнического характера в отношении Грузии. И уже в названии региона в интерпретации армянских СМИ заложены очаги конфликта. А в Ереване называют не своим именем, потому что этот край испокон веков назывался Самцхе-Джавахети, а не Джавахк, как армяне его называют».

Михаил Александров, политолог:

«Армяне пока не выдвигают требований об отделении, но если власти Грузии не попытаются найти компромисс с армянами Джавахетии, то возникнет требование отделения. Россия может поддержать армян Самцхе-Джавахети, но эта поддержка будет по факту направлена на дестабилизацию обстановки на всем Кавказе. Пока у России нет продуманной стратегии в рамках вопроса «Что выгодно России?», то поднимать или поддерживать даже через третьи руки такие акции является смертельно опасным».

[Форум Day.az был закрыт 18 февраля...]

Вот мне интересно 25 февраля когда он вернется, какие первые новости будут на информационной ленте... скорее всего про Ильхама, и Широко Шагающий Азербайджан.

Ходжалы-ы-ы-ы-ы!!!!

[Притчи и их обсуждения]

Создавая фреску “Тайная вечеря” Леонардо да Винчи очень долго искал идеальные модели. Иисус должен воплощать Добро, а Иуда, решивший предать его на этой трапезе, — Зло.

Леонардо много раз прерывал работу, отправляясь на поиски натурщиков. Однажды, слушая церковный хор, он увидел в одном из юных певчих совершенный образ Христа и, пригласив его в свою мастерскую, сделал с него несколько набросков и этюдов.

Прошло три года. “Тайная вечеря” была почти завершена, однако Леонардо так и не нашел подходящего натурщика для Иуды. Кардинал, отвечавший за роспись собора, торопил художника, требуя, чтобы фреска была закончена как можно скорее.

И вот после долгих поисков художник увидел валявшегося в сточной канаве человека — молодого, но преждевременно одряхлевшего, грязного, пьяного и оборванного. Времени на этюды уже не было, и Леонардо приказал своим помощникам доставить его прямо в собор. С большим трудом его притащили туда и поставили на ноги. Человек толком не понимал, что происходит, и где он находится, а Леонардо запечатлевал на холсте лицо человека, погрязшего в грехах. Когда он окончил работу, нищий, который к этому времени уже немного пришел в себя, подошел к полотну и вскричал:

– Я уже видел эту картину раньше!

– Когда? — удивился Леонардо.

– Три года назад, еще до того, как я все потерял. В ту пору, когда я пел в хоре, и жизнь моя была полна мечтаний, какой-то художник написал с меня Христа…

[Грузия - соседнее государство]

Глава МИД Грузии блеснул ''оригинальностью'' в Ереване - Налбандяну нечем было крыть?

Весьма оригинально повел себя в Ереване министр иностранных дел Грузии Григол Вашадзе. Для начало оказалось, что он не намерен говорить на русском, хотя прекрасно владеет этим языком. «У меня нет аллергии на русский язык, но не понимаю, почему я должен говорить на русском языке в дружественном Ереване», - заявил, в частности, глава грузинского МИД. Разговор с армянскими журналистами проходил на грузинском, прибывшая из Тбилиси переводчик моментами с трудом подбирала слова на армянском. Вашадзе даже бросил пару фраз на русском. В частности ответил на вопрос о процессе возвращения турок-месхетинцев в Грузию, а также заявил, что заблуждаются те, кто думает, что в Кутаиси живут лучше, чем в армянонаселенном Самцхе-Джавахке. Эту часть, видимо, грузинский министр хотел подчеркнуть особо.

Ведь, как оказалось, он считает, что «проблемы Джавахети не существует». Есть лишь, социально-экономические трудности, да и то это удел всех регионов Грузии, особенно после российской войны».По словам министра, правительство Грузии начиная с 2003 года ведет работу по интеграции армянского населения в общественную жизнь Грузии с учетом прав национального меньшинства. При этом Григол Вашадзе признал, что «темпы данной программы «ниже ожидаемых». Комментируя факт недавнего ареста в Джавахке двух армян, глава МИД Грузии сказал, что «двое граждан нашей страны были арестованы по обвинению в совершении преступления, а не по причине их национальной принадлежности». В этом контексте усилия армянских журналистов хоть как-то заставить заговорить о многочисленных проблемах, захлестнувших Джавахк, не увенчались успехом. Со слов министра, оказалось, что небо над армяно-грузинскими отношениями безоблачно.

Весьма оптимистично был настроен армянский министр, видимо это дало повод Вашадзе уходить от вопросов журналистов. Так, Эдвард Налбандян, сначала заявил, что Армения является самой заинтересованной страной в сохранении мира и стабильности в Грузии. «Несколько раз я уже говорил, что Армения - самая заинтересованная в стабильности и мире в Грузии, и не только потому, что наш товарооборот в основном следует по территории Грузии, а в стране проживает 300-тысячная армянская община, но и потому, что наши народы связаны общей историей и дружбой. Исходя их этого мы и строим наши отношения с Грузией», - сказал армянский министр. Он сообщил, что в ходе встречи стороны провели конструктивную беседу, обсудив широкий спектр вопросов, представляющих взаимный интерес. Были обсуждены также вопросы установления и укрепления стабильности в регионе, вопросы, беспокоящие армян Грузии. Как заверил министр, Армения всегда держит в центре внимания проблемы армян Грузии и совместно с грузинской стороной последовательна в их решении.

В конце отметим, что вся серая атмосфера пресс-конференции свидетельствовала – проблемы попрания прав армян Джавахка и Грузии, проблемы уничтожающихся армянских церквей, закрывающихся армянских школ и масса иных проблем – в обозримом будущем точно решены не будут.

Armenia Today

[Новости армянского спорта]

Сборная Армении победила Азербайджан на Кубке мира по греко-римской борьбе

Сборная Армении по греко-римской борьбе весьма удачно стартовала на Кубке мира, который проходит во французском Клермон-Ферране. В первом поединке группы "А" армянские борцы разгромили команду Венгрии со счетом 6:1. Следующим соперником армянских борцов стала команда Азербайджана, которая свой первый матч проиграла России со счетом 1:6.

Армянские "классики" по ходу противостояния со сборной Азербайджана уступали сопернику счетом 1:3, однако затем взвинтили морально-волевые качества и одержали три победы кряду, оформив итоговую победу со счетом 4:3. Победу сборной Армении обеспечили Хосров Меликян, Артур Шагинян, Армен Гехамян и Юрий Патрикеев.

За выход в финал турнира армянские борцы в заключительном групповом матче сразятся с коллегами по ремеслу из России.

Отметим, что сборная Армении на Кубке мира представлена восьмью борцами: Давид Григорян (до 55 кг), Артак Арутюнян (60 кг), Сасун Казарян, Хосров Меликян (оба - 66 кг), Арсен Джулфалакян (74 кг), Артур Шагинян (84 кг), Армен Гехамян (96 кг), Юрий Патрикеев (120 кг).

[Азербайджан и вокруг него]

Возбуждено уголовное дело по факту гибели солдата «N-ской» воинской части Министерства обороны, дислоцированной в Тертерском районе Азербайджана, Орхана Велиева. Солдат своим родителям заявил, что застрелился из-за того, что прапорщик и солдат воинской части оскорбляли его и оказывали на него давление.

Говоря о применении против солдата пыток сержантом и прапорщиком воинской части, Афраим Тахмазов отметил, что прокуратура расследует данный вопрос.

«Пока что никто не привлечен к ответственности. О том, на самом ли деле солдат погиб в результате пыток, станет известно только после результата следствия», - отметил А. Тахмазов.

------------------------------------------------------------------------

Два солдата ВС Азербайджана подорвались на мине и погибли от многочисленных осколочных ранений. Трагедия случилась 19 февраля днем в направлении поселка Горадиз Физулинского района Азербайджана. Один из погибших солдат - Аскер Ислам оглу Марданов 1986 г.р. был призван на военную службу военным комиссариатом Гянджи в июле прошлого года. Другой солдат - житель села Гарадженли Шемкирского района Турал Гаджиев 1988 г.р. был призван на службу военным комиссариатом этого района.

------------------------------------------------------------------------

Азербайджанский телеканал ANS TV 20 февраля сообщил, что в зоне нагорно-карабахского конфликта погибли трое азербайджанских солдат. Как передает Associated Press, один из них был убит во время обстрела позиций азербайджанских вооруженных сил.

[Начало христианства в Армении - история.]

Архиепископ Магакия Орманян

История принятия Арменией христианства

Дата полного обращения Армении в христианство или провозглашения последнего господствующей религией обыкновенно относится к 301 г., согласно наиболее точным хронологическим расследованиям. Новейшие авторы относят его даже к 285 г., но нет основания считать его более вероятным. Есть достаточное свидетельство, что Армения была первым государством в мире, где христианство было объявлено официальной религией, благодаря обращению царя, царской семьи, сатрапов, армии и народа.

Инициатором этого дивного обращения был святой Григор Партев, Григорий Парфянин, названный армянами Лусаворич, т.е. Просветитель – за то, что он просветил нацию светом Евангелия. Царь Тирдат, который разделял его апостольскую и просветительную деятельность, принадлежал к династии Аршакидов парфянского происхождения, к которой относился также отец св. Григора, и таким образом обращенного царя соединяли со святым родственные узы. Но еще более, чем общность крови, соединяла их могущественной связью вера. Незадолго перед тем в Персии произошел политический переворот, вслед за которым Аршакидов сменили Сасаниды. Однако армянская ветвь Аршакидов еще оставалась у власти. Надо было ее сломить, чтобы упрочить новую династию; но Сасаниды не были искусными воинами. Тогда некий Аршакид, князь Анак, вызвался убить Хосрова, царя Армении, своего близкого родственника. Совершив это убийство, он в свою очередь был убит армянскими сатрапами. Григор был сыном Анака, а Тирдат - Хосрова, и в 240 г., когда состоялись эти два убийства, оба были еще несовершеннолетними. Не входя в биографические подробности, скажем только, что Григор получил христианское воспитание в Кесарии Каппадокийской и что на долю Тирдата, воспитанного в религии своих предков, выпали превратности между римлянами и персами. В последний раз он вновь вступил на престол при поддержке императора Диоклетиана; во время празднеств, сопровождавших это избрание и организованных в Эризе в честь этого события, обнаружились вера и происхождение Григора, брошенного после жестоких пыток в казематы или колодец (Вирап) Арташата (Артаксата), где он оставался в заточении лет около 15. Он пережил это долгое испытание, и в этом обстоятельстве история видит яркое свидетельство вмешательства Провидения.

В это время в Вагаршапат, столицу Армении, прибыла толпа христианских дев под водительством святой игуменьи Гайянэ, спасаясь от гонений, обрушившихся на христиан в провинциях Римской империи. По общему верованию они явились из Рима через Палестину и Месопотамию; но можно с полным правом думать, что они скорее явились прямо из смежных провинций и, весьма вероятно, из Мицбина (Низибина), судя по деяниям святой мученицы Февронии. Выдающаяся красота одной из этих дев, святой Рипсимии, поразила царя, пожелавшего ею обладать. Но не говоря уже о сопротивлении, которое она оказала его покушениям, различные обстоятельства, как, напр., мученичество тридцати семи дев, припадки ликантропии, жертвой которых делался царь, бессилие лекарств, настояния сестры Хосровидухты, убеждавшей его молить о помощи Бога христиан, его исцеление, дарованное молитвами Григора, выпущенного наконец на свободу – вот ряд событий, последовавших одно за другим в продолжение последних месяцев 300 года и первых месяцев 301 г. и повлекших за собою обращение Тирдата, который, как ревностный неофит, поспешил объявить христианство государственной религией.

Григор, будучи простым мирянином, не имел в своем распоряжении ни миссионеров, ни многочисленного духовенства; а между тем на исходе 301 г. религиозная жизнь Армении совершенно преобразилась: идоло-служение почти исчезло, и христианство исповедовалось всеми. Трудно было бы подыскать объяснение для этого события, если бы не допускали, что ему уже предшествовало существование в стране христианства, как нами было замечено ранее.

Свидетельства этого удивительного обращения встречаются не только в рассказах современников и историков следующего века, но также среди существующих памятников, каковы церкви святой Рипсимии, святой Гайянэ и св. Марианы или Шогакаты, сооруженные в IV в. в окрестностях Эчмиадзина (древнего Вагаршапата), и гробницы замученных дев, равно как и относящиеся к этим событиям автентичные надписи.

Другое, не менее ценное свидетельство встречается также в истории Евсевия, говорящее о войне 311 г., которую император Максимиан Дажа объявил армянам за то, что они перед тем перешли в христианство.

Оказав столь блистательные услуги, св. Григор, естественно, был предназначен сделаться главою Армянской Церкви. Возведенный в это достоинство волею царя и нации, он был посвящен в епископы Леонтием, архиепископом Кесарии Каппадокийской, в 302 г. Это событие подтверждено историками и национальным преданием. Но только это посвящение подало повод к распрям по отношению к его значению и отсюда – по отношению к сущности иерархических сношений между армянской епископией и кесарийской. По толкованию греков, армянский епископ был в подчинении кесарийского, и разлад, возникший между ними в V веке, следовало бы приписать схизме. По толкованию латинян, армянская епископия, которая при возникновении своем примыкала к кесарийской, впоследствии была возведена в автономную епископию лишь в силу привилегии, дарованной ей папою Сильвестром I. Не таково мнение армян, которые полагают, что армянская епископия была созданием апостольским и независима с самого момента своего зарождения. Достоверно, что она была только возобновлена св. Григором и освящение, полученное им в Кесарии, никоим образом не влекло за собою подчиненности или иерархической зависимости.

Те, которые пытаются сделать из Армении епископию, как подчиненную Кесарии, основываются на той гипотезе, что апостольская проповедь в Армении была якобы лишь временным эпизодом, который окончился вместе со смертью апостолов; что проповедь св. Григора велась лишь по приказу епископа Кесарии; и что, якобы, христианство утвердилось в Армении в первый раз лишь в четвертом веке. После сказанного нами мы не считаем нужным повторять доказательства официального существования христианства в Армении до св. Григора.

Что же касается мнимой привилегии, дарованной Сильвестром, она основана исключительно на одном апокрифе, составленном армянами во время крестовых походов. Этот апокриф имел целью защищать независимость армянской епископии, не задевая самолюбия папства, и в то же время - вызвать содействие крестоносцев для утверждения армянских владений в Киликии. Впрочем, все исторические данные - хронологические, критические и филологические - единогласно подтверждают лживость этого документа, в пользу которого теперь уже никто не высказывается. Изначальная независимость армянской епископии, которая непрестанно провозглашалась патриархами и писателями Армянской Церкви, засвидетельствована к тому же и другими обстоятельствами.

Известно, что система юрисдикции и обоюдной зависимости патриархов и митрополитов в Римской империи являлась слепком с гражданской организации префектов и проконсулов. Оба установления - гражданское и духовное - представляли точное подобие одно другому. Вследствие этого страны, не составлявшие органической части империи, остались вне организации патриархатов, в ней учрежденных. Вот как образовались вне империи независимые епископства Армении, Персии и Эфиопии.

Правда, что существование областей Первой Армении (Севаста) и Второй Армении (Мелитена), в границах юрисдикции Понтского экзархата (Кесария), часто могло вести к смешению названий; ибо эти две области были смешаны с Великой Арменией и Малой Арменией. Это заблуждение ясно обнаруживается, когда сравнивают заметки патриархатов со списками гражданских областей.

Не было момента, когда бы епископство Кесарии, равно как Антиохийское и Константинопольское, простирало свою административную или судебную власть на Армению в строгом смысле этого слова; и все, что в этом отношении встречается в посланиях св. Василия Кесарийского, относится исключительно к епископствам Никополиса, Саталы и т. д., расположенным от Понтского экзархата.

Кроме того, история церковных сношений между большими епископствами в начале IV века и до Никейского Собора 325 г. при добросовестном изучении не содержит в себе никаких указаний на вмешательства одной епископии в дела другой, и это не должно удивлять, так как каждый церковный округ был строго ограничен округом политическим, послужившим для него образцом.

С другой стороны, из истории IV и V вв. не видно, чтобы произошла какая-либо перемена в отношениях епископств Армении и Кесарии. Это отсутствие свидетельств дает право заключить, что одна и та же система самоуправления не переставала господствовать в этой Церкви с ее основания.

Действительно, все, что могли бы здесь формулировать защитники противоположного мнения, сводится к чистейшим гипотезам. Эти защитники основываются на таком порядке вещей, который никоим образом не был в том веке, о котором идет речь, но который относится к последующим векам. Во время византийского господства в Армении и позже, под влиянием крестовых походов, смутные и различно толкуемые случайности могли изменить отношения разных епископий: но случайности эти не властны были оказать какое-либо ретроспективное воздействие или извратить события первых веков.

Итак, посвящение св. Григора архиепископом Кесарии должно быть приписано случайному обстоятельству, может быть, даже личному желанию св. Григора, который получил воспитание в Кесарии. Это посвящение ни в каком случае не могло бы служить аргументом, из которого можно было бы вывести систему иерархических сношений.

1911 год