Monte

[turinskiy]

<br />Похороны Монте<br /><br />

<br /><br /><br />

террориста провожали в последний путь всей республикой....

[Pandukht]

террориста провожали в последний путь всей республикой....

Что еще может трусливый турецкий шакал - только глумиться над мертвыми.

[Pandukht]

сентябрь 1991 года, Шаумян

[Pandukht]

ԱՅՍ ԱՆԳԱՄ ՎԵՐՋՈՒՄ

Ավոն ընդհանրապես խմիչքի հետ սեր չուներ և չէր սիրում, երբ զինվորներն էին այն չարաշահում։

- Էլի խմո՞ւմ եք, – մոտենալով հավաքված զինվորներին՝ հարցնում է Ավոն։

- Դե, հրամանատար ջան, Ղարաբաղի թթի օղին աշխարհին է հայտնի։ Ամեն հաց ուտելուց մի բաժակ պետք է խմի ղարաբաղցին։ Միշտ էդպես է եղել. մեր պապերն էլ, պապերի պապերն էլ, երբ սեղան են նստել, թթի օղին անպակաս է եղել։

- Մեր պապերն էլ, պապերի պապերն էլ ժամանակից շուտ են խմել։ Էս անգամ պետք է խմենք վերջում ազգովի, ես էլ ձեզ հետ միասին, - ասում է Ավոն:

merhayrenik.narod.ru

Edited October 12, 2008 by Pandukht

[Garegin]

Մոնթե Մելքոնյան (1957-1993)

(ՀՀ Ազգային հերոս)

Ես երդում տված եմ և կպատականիմ մեկ մարդուն, այդ մարդը հայրենիքի ազատության զինվորն է:

[Pandukht]

Слышала, Аво уехал

В те дни в Карабахе каждая капля горючего должна была служить только военным целям. Аво это контролировал строго. Как-то в сумерках армянская бабушка, прослышав, что Аво куда-то уехал, с лампой в руках подходит к казарме и обращается к дежурному:

- Сынок, слышала, Аво куда-то уехал, дайте стакан солярки, сегодня лампу зажжем – сын мой с позиций домой пришел.

Боец, которого под покровом тьмы не узнала бабушка, улыбается. Потом, подозвав к себе проходившего мимо солдата, говорит:

- Дайте ведро солярки матушке!

- Вай, Аво джан, это ты, душа моя, а говорили, ты уехал?..

merhayrenik.narod.ru

[KNYAZ]

[Pandukht]

Сзади Монте стоит Мовсес Акопян, министр обороны НКР, в те годы он был помощник Монте.

[Pandukht]

Награждение

Несколько хорошо покутивших солдат, завидев Аво, попытались срезать дорогу. Аво, заметив их, подзывает и спрашивает, улыбаясь:

- Покутили всласть, а?

Потом, повернувшись, зовет мастера Сурена (Мастер Сурен был пожилой карабахец - завскладом. Проштрафившиеся свое наказание несли у него на складе.):

- Мастер Сурен, этих брось в подвал и дверь покрепче запри!

Чуть позже начинается наступление турок. Чувствуется необходимость в «арестованных». Монте снова зовет:

- Мастер Сурен, открой дверь в подвал!

После боя, когда возвращаются в казарму, Монте подзывает ребят и приказывает мастеру Сурену «наградить» каждого из пятерых пачкой сигарет (в то время бойцам выдавалось в день всего по 6 «штучек»), затем добавляет:

- Наградили, а теперь снова назад, в подвал.

Ребята, смеясь, получили «награду» и спустились в подвал.

Edited October 14, 2008 by Pandukht

[Pandukht]

Это стада наших дедов

Талишец Смбат, которого называли Гудуром, сражался в отряде, действовавшем под командованием Монте. «Когда турки, гоня перед собой скотину, переходили в наступление, - рассказывал Смбат, - Монте всегда нас предупреждал: «Это стада наших дедов, подождите, не стреляйте, пусть пройдут. А мы накажем воров, что их угоняли».

merhayrenik.narod.ru

Edited October 17, 2008 by Pandukht

[Pandukht]

Арцах, 1993 год

Edited October 17, 2008 by Pandukht

[Pandukht]

Перемирие

- Перемирие, ребята, никаких выстрелов, - приказывает Монте своим воинам.

- А если они начнут стрелять?

- Тогда пусть их матери рыдают, - был ответ.

merhayrenik.narod.ru

Edited October 19, 2008 by Pandukht

[Pandukht]

«Пролог»

Сжавшись в пол за мешками с песком в сожженном ракетами вестибюле жилого дома, мой брат Монте преподал мне на скорую руку урок уличного боя: он посоветовал при первых же звуках стрельбы броситься за укрытие. Именно в эти секунды пули попадают в тех, кому суждено погибнуть. «Затем нужно быстро ожить», - сказал он, слегка подпрыгнув на согнутых коленях и раскрыв ладонь перед грудью, чтобы подчеркнуть суть дела. «Ты должен собрать всю свою энергию и сделать это как можно быстрей».

Дело происходило в Восточном Бейруте весной 1979 года, мы с Монте были молоды, сильны и жаждали хорошего боя. Мы приехали в охваченный гражданской войной Ливан, чтобы защитить наших собратьев-армян в их осажденных кварталах. На противоположной стороне шоссе Синн эль-Фил снайперы из правой ливанской банды, называющей себя фалангистами, заняли позиции вокруг удачно расположившихся пулеметчиков. Винтовочные выстрелы потрескивали со всех сторон постапокалиптического городского ландшафта. Следующие два дня - с 9 по 11 мая - нашей милиции пришлось участвовать в самых тяжелых ливанских боях той недели, обе враждующие стороны усеивали камни тысячами гильз. Фалангисты использовали ручные гранатометы, наши боевые товарищи закладывали в автомобильные шины динамит, запускали их катиться по улице и наблюдали за противниками, которые бросались врассыпную как цыплята. Однажды Монте собрался вставить новую обойму в автомат, из которого стрелял через отверстие баррикады, - в этот момент в освободившуюся дыру со свистом влетела пуля снайпера. В другой раз, при очередной вспышке боя, он нырнул в пустое здание и спринтерски пробежал по коридору, на шаг опережая длинную очередь из крупнокалиберного пулемета, чей огонь прошивал стену из шлакоблоков, как швейная машина фланелевую ткань.

Десятью годами спустя Монте писал об этих годах в Бейруте: «Наверное, странно, что я остался в живых». Глядя в прошлое, я поражаюсь, как чуду, тому, что мой брат вообще дожил до тридцати пяти лет.

Из книги Маркара Мелконяна "Путь моего брата"

Edited October 29, 2008 by Pandukht

[Pandukht]

Монте - 52

Жизнь Монте Мелконяна

[Pandukht]

Инопланетянин

(25 ноября Монте (Аво) Мелконяну исполнилось бы 52 года)

«Я армянин, приехавший из Соединенных Штатов Америки, и я веду здесь борьбу по той же причине, по какой ведут ее все остальные. Я армянин, и эта родина принадлежит мне столько же, сколько любому другому армянину. Думаю, что за этот кусочек своей родины я ответственен в такой же степени, как и любой армянин. И потому вполне естественно находиться здесь и бороться плечом к плечу с местными жителями.

Раньше, будучи еще в диаспоре, я боролся за права народа, здесь нахожусь по этой же причине. Это продолжение все той же борьбы.

И это вполне нормально. Нормально, когда армянин приезжает защищать свою родину. Это право и обязанность каждого. И удивительно, что не приезжают с той же целью еще больше армян... только это удивительно».

Так объяснил свое присутствие в Карабахе и участие в освободительной борьбе ученый, выпускник университета Беркли (США), удостоенный высшего звания РА и НКР - Национального героя (посмертно) Монте (Аво) Мелконян.

Он был словно плоть от плоти героев эпоса своего народа - удалых храбрецов Сасуна («Սասնա Ծռեր»). Такой же добрый, честный, смелый, своевольный и бесстрашный, не теряющийся ни в каких ситуациях, умелый полководец. А интересы родины ставил выше всего на свете...

Родился он вдали от родины - в поселке Вайсилиа (штат Калифорния), учился в местной школе. Для англоязычного паренька путешествие с родителями по Турции стало поворотным, судьбоносным. Они побывали во многих уголках Западной Армении, посетили город Марзван, где принявшие мусульманство армяне рассказали трагическую историю своих предков, увидели полуразрушенный дедовский (по матери) дом. И юному Монте постепенно открывались страшные страницы истории армянского народа в 1895-1915 гг.

Ему было 15, когда он, как отличник, по школьному обмену посетил Японию, познакомился с культурой этого чуда Востока и, потрясенный, попросил продлить срок на год, чтобы изучить этот язык. Вскоре он уже мог делать переводы с японского на французский и английский. Чуть позже он получил черный пояс по карате. После Японии Монте путешествовал по Юго-восточной Азии. В своем интервью в 1992 г. он отмечал, что национально-освободительная борьба вьетнамцев должна стать источником вдохновения для Карабаха.

Вернувшись в Америку, Монте поступил на отделение истории и археологии древних народов Азии. Четырехлетний курс он закончил за 2,5 года.

Дипломная работа Монте о скальных гробницах Урарту получила широкий резонанс не только в университете, но и в арменоведческих кругах мира. И не случайно ему предложили работать на археологическом отделении Оксфордского университета. Сам Монте, однако, не представлял свою жизнь без путешествий, и весной 1978 г. поехал в Иран, где преподавал английский и принимал участие в движении против шаха. Позже он поехал в Иранский Курдистан, познакомился с историей и укладом жизни курдов, подготовил статьи об этом этносе, его происхождении, традициях и справедливой борьбе. Осенью того же года, уже в Бейруте, он принимал активное участие в обороне армянского квартала.

Весной 1980 г. Монте записался в тайную Армию освобождения Армении (АСАЛА). В 1981-89 гг. его несколько раз арестовывали и бросали в тюрьму. В годы заточения этот ученый-патриот также не сидел сложа руки. Его статьи о новейшей истории освободительной борьбы армянского народа печатались в парижской газете «Ай пайкар», лондонской «Кайцер», сан-францисском журнале «Сардарапат».

В начале 1989 г. Монте был выслан в Южный Йемен, откуда вместе с женой Седой перебрался в Европу, а затем - в Армению, где стал свидетелем начала национально-освободительного движения. Монте прекрасно понимал, что грядущие годы сулят множество проблем и опасностей для армянского народа. И когда сегодняшнее поколение турок, оружием ответившее на карабахское движение, пыталось на корню пресечь свободолюбивые чаяния армян, молодой патриот полностью отдал себя освобождению Карабаха, подчеркивая: «Если мы потеряем Арцах, то перевернем последнюю страницу истории армянского народа». И дабы эта страница не была перевернута бесповоротно, он в числе первых пошел в Карабах, отдав освобождению этого края все свои военные знания, накопленные в течение многих лет.

В сентябре-декабре 1991 г. Монте принимал участие в боях за оборону Шаумяновского района и освобождение захваченных врагом деревень, проявив при этом полководческий талант и умения. Затем был Мартуни. Как везде, так и здесь царила полная неразбериха - рушились старые государственные структуры, а новое только-только зарождалось. Угроза войны проступала все явственнее. Монте взял на себя руководство штабом самообороны края. Были и такие, кто с иронией относился к этому немногословному самоотверженному воину: «Ну что может сделать этот бородатый чужестранец, который больше похож на инопланетянина...».

Однако назло скептикам и злобствующим прихлебателям, жаждавшим довести до конца удачно начатое ими «дело» по грабежу и мародерству, а также исключительно благодаря требовательности Монте, его почитанию закона и порядка, трудолюбию и работоспособности, честности и упорству Мартуни вскоре стал одним из самых организованных, самых неуязвимых районов Арцаха. Разрозненные, хаотично действующие отряды объединились в один мощный кулак, вооружившись захваченными у врага трофеями, а также оружием и боеприпасами, преимущественно приобретенными от продажи награбленного мародерами. Фактически благодаря своему авторитету Монте стал реальным руководителем не только обороны, но и вообще всего Мартуни - без его согласия не решался ни один серьезный вопрос, касающийся не только обороны, но и всего хозяйства края.

Природа одарила Монте исключительным талантом полководца. Его слушались, подчиненные беспрекословно и четко выполняли все его приказы и указания, с ним считались все задиравшие носы снобы - высокопоставленные чиновники и командиры. Его боевой друг, ныне полковник Мавр (Маво) Оганян рассказывает, что когда Монте доложили, что прибыло молодое пополнение из числа «отчаянных боевых ребят», то он гневно воскликнул: «Мне не нужны отчаянные боевые ребята, мне нужны солдаты!». Он был убежден, что для победы нам необходимы армия, армейская дисциплина, воинское подчинение, а не разбросанные добровольческие отряды, «вооруженные» боевым энтузиазмом, самовольством и вседозволенностью...

Разработанные в течение лет принципы воинской дисциплины Монте с блеском применял и в отношениях с гражданским населением - строжайше запрещая жителям покидать свои места, поддавшись страху и панике. «Без крестьянина село - не село, дом - не дом», - говорил Монте, уговаривая и заставляя собравшихся уже сельчан вернуться в свои дома. И эти села действительно остались по эту сторону границы.

Из воспоминаний Ваге Шахмурадяна - боевого друга Монте

Меня всегда удивляло, как он смог в столь короткое время стать военным деятелем? Наша первая встреча была в Тегеране, когда он пришел на свидание к нам - осужденным за политические взгляды. Затем уехал в Бейрут - для участия в обороне армянских кварталов. Когда же он приехал в Карабах, мы, ни минуты не раздумывая, записались в его боевой отряд.

Такого чистейшего человека я не встречал никогда. Монте был верным другом, храбрым фидаи, для всех нас он был примером, он воспитывал нас - своей бесконечной добротой, смелостью, дружелюбием, дальновидностью. Не выносил лжи и неискренности, жестокости и трусости. Как-то в Кельбаджаре он схватил рупор и на чистейшем турецком призвал азеров сложить оружие и покинуть поле боя, гарантировав им свободный проход. И излишне говорить, что он сдержал слово: он приказал нам ни в коем случае не трогать никого. С гневом и возмущением говорил о руководителях Азербайджана, которые послали на фронт неопытных солдат - фактически отправив их на верную смерть.

Не случайно и то, что Монте приказал ни в коем случае не казнить пленных и лиц, не применявших оружие. В Мартуни он распорядился открыть пекарню, восстановил деятельность больниц и школ, ковровую фабрику. Народ считал Монте инопланетянином и каким-то шестым чувством принял и полюбил этого чистого и праведного, честного и доброго человека - словно героя из легенды. Он побывал в 64 странах, владел восемью языками. Как-то я спросил его по какому-то поводу, где он выучил итальянский? Он ответил: «В тюрьме, у друга-итальянца». То есть он не бездельничал даже в тюрьме...

Весной 1993 г. Монте со своим отрядом участвовал в боях за освобождение Мардакерта, а потом руководил одной из военных операций в Кельбаджаре. В начале июня отряд Монте Мелконяна получил задание уничтожить вражеские огневые точки, обстреливающие армянские деревни со стороны Агдама. Утром 12 июня пришла весть о том, что наши ребята захватили очередной азербайджанский танк. Монте, по установившейся традиции, должен был своими глазами увидеть, своими руками пощупать, если надо было, то и сам порулить новой техникой... потому направился в село Марзилу, дабы самому посмотреть на этот танк. Из расположенной в центре села бронемашины, которую Монте принял за нашу, на монтевский «виллис» обрушился мощный шквал огня. Ребята не знали, да им и в голову не могло прийти, что в селе остались азеры. Погибли Монте и Сарибек, остальных ранило...

Окончилась земная жизнь Монте Мелконяна - одного из самых светлых и загадочных личностей нашей священной борьбы, жизнь, похожая на легенду. Началась его жизнь в вечности...

Его предали земле с триколором его родины, обретшей независимость. Сотни тысяч людей отдали дань памяти этому воину-ученому, человеку, ни секунды не сомневавшемуся и бросившемуся на защиту земли своих предков. Его похоронили на Ераблуре - рядом с его храбрыми соратниками. Родина наградила своего героя многочисленными наградами и званиями, но самой большой из них стала безграничная народная любовь и признательность к своему Монте Мелконяну.

Как и в героические дни, сегодня также на примере Монте воспитываются и еще будут воспитываться грядущие поколения.

Асканаз Абрамян

Edited November 26, 2009 by Pandukht

[Ararat3]

Инопланетянин

(25 ноября Монте (Аво) Мелконяну исполнилось бы 52 года)

Трагична судьба этого человека. Для нас герой, для остального мира - террорист.

К сожалению для нашего народа, Монте был не первый и наверно не последний герой, про которого мы будем говорить одно, а весь Мир - другое.

[Ararat3]

Трагична судьба этого человека. Для нас герой, для остального мира - террорист.

К сожалению для нашего народа, Монте был не первый и наверно не последний герой, про которого мы будем говорить одно, а весь Мир - другое.

Решил скинуть фотку Монте, может быть не всем он были доступен.

[Pandukht]

[Arsen.Ambartsumyan]

Да упокоит Господь его душу, пусть он покоится на небесах с гордостью, Монте ты с нами!

[Pandukht]

Монте Мелконян: путь к бессмертию

История рода и возвращение к корням

Монте Мелконян родился 25 ноября 1957 года в калифорнийском городке Визалия в семье Чарльза и Забел Мелконянов. Дедушка Монте Газар Мелконян был пастухом в небольшой деревни Карапет (Ван, Западная Армения), бабушка Айкануш была родом из семьи богатого ювелира из Карадзора (район Вана, Западная Армения). В 1913 году Газар, его жена и пятеро детей сели на французский корабль, державший путь в Соединенные Штаты Америки. Глава семьи стал батраком в округе Фрезно, штата Калифорния, где и обосновалась семья Мелконянов. Дедушка по материнской лини Мисак был родом из мелкобуржуазной семьи города Марсован (район Самсуна, Западная Армения). В подростковом возрасте Мисак стал активным членом партии Гнчак, за что османские власти объявили его в не закона. Ему также пришлось покинуть страну и обосноваться в Америке, где он стал фермером.

«Дедушка умер за два года до рождения Монте. Отец рассказывал нам, что наш двоюродный дедушка по материнской лини Яков Серопян был одним из первых армян, кто купил земельный участок во Фрезно. Это было в конце 1870-х годов. Будучи ребенком, Монте любил смотреть по телевизору драму «Шесть вагонов», а которой упоминалось имя нашего знаменитого предка», — рассказывает старший брат Маркар Мелконян.

Монте учился средней школе Вазилии, которую с отличием окончил летом 1975 года. В школе он проявлял особый интерес к истории и иностранным языкам. Более всего Монте привлекала Япония, он посещал курсы языка и занимался восточными единоборствами. Еще в 1972 году директор школы Девид Греймс добивается того, чтобы Монте прошел летнюю школу в Токио. Из Японии он вернулся с блестящими знаниями, наградами и наилучшими рекомендациями от директора. Есть ошибочное мнение о том, что армянская идентичность проснулась в Монте, после посещения им Испании, где его учитель Симеон Забрано задал ему вопрос: «Откуда твои корни Монте?». Вопрос звучал именно так, а не «Какой ты национальности?», и Монте ответил «Америка». Это было неудивительно, ведь в период Холодной войны в США велась активная пропаганда того, что американцы – единая нация, нация избранная Богом. В то время Монте, как и многие другие его сверстники стал жертвой «американской исключительности».

Монте Мелконян в окружении своих друзей в Японии, лето 1973 года

Маркар Мелконян в одном из своих интервью так прокомментировал: «Такой эпизод действительно имел место, но не сильно повлиял на него, он знал, что он армянин, но не знал, откуда его корни, поэтому и сказал «Америка». В действительности «армянское сердце» забилось в груди будущего героя 12 июня 1970 года, когда семья Мелконянов совершила поездку на свою историческую родину в город Марсован. Там Монте увидел разрушенную армянскую церковь и оскверненное армянское кладбище, где был похоронен его прадедушка. «Он стоял и внимательно смотрел на большой дом, который принадлежал его предкам до Геноцида. Семейный особняк предков матери был превращен в Дом кино, украшенный плакатами», — говорится в отрывке из второй главы книги «Путь моего брата». После поездки тринадцатилетний подросток начал задумываться о том, почему они живут в Америке? Почему дом его прадедушки превращен в Дом кино? Почему земли его предков принадлежат другим? «С того времени он начал слушать исключительно армянскую музыку, знакомиться с другими армянскими сверстниками, посещать культурные мероприятия. Позже все это переросло в одержимость, он стал говорить о справедливости в отношении армянского народа, о правах на свои земли. Подобные разговоры были не по душе нашему отцу, из-за чего у них с Монте возникали ссоры», — рассказывает Маркар Мелконян.

Семья отмечает день рождения Монте Мелконяна, 1977 год

В 1975 году Монте поступил в Калифорнийский университет Беркли на факультет истории и археологии. Он был самым ярким студентом в университете, играл в бейсбол за местную команду, был избран президентом студенческого совета. Одновременно он был очень силен физически, четыре года подряд становился чемпионом штата по карате среди студентов. Будучи студентом, он выбрал тему своего исследования «Ванское Царство» под руководством профессора Дастина Бергера. На третьем курсе учебы он посетил Южную Корею, где 5 месяцев жил в буддийском монастыре и изучал местную философию. Надо сказать, что армянский язык он начал изучать довольно поздно, что, однако не помешало ему достичь желаемого результата. К этому времени он свободно говорил на испанском, японском, французском и итальянском языках. В Ливане он изучил арабский и курманджи (распространенный диалект турецких и арабских курдов). «Когда люди спрашивают меня, как случилось, что Монте вырос таким воинствующим армянином, я отвечаю, что Монте с детства был смелым, очень упрямым, умным и любопытным. Более того у него у него была невероятная сила воли, какой я в своей жизни не наблюдал. Поездка на родину, потом музыка, книги сделали свое дело. Монте всегда заканчивал то, что начинал, таков был его характер и если он чем-то заинтересовался, то это навсегда», — пишет Маркар Мелконян о своем брате.

Путь «армянского самурая»

Утром в середине апреля 1978 года студент, будущий инженер, услышал стук в дверь своей квартиры на втором этаже в районе Bromley-by-Bow Восточного Лондона. На пороге, как позднее рассказывал хозяин, стоял молодой человек «в рубашке вроде мексиканской». «Привет, я Монте Мелконян из Штатов, – выпалил незнакомец». Когда Нжде приветствовал гостя на армянском, Монте смог ответить только смущенной улыбкой. Глаза Нжде сузились – что это за соотечественник, который не может ответить на родном языке даже на простое приветствие? Однако покрасневшее лицо Монте убедило Нжде, что гость чувствует себя ужасно из-за своего неумения говорить по-армянски. Так начался путь «армянского самурая» в Ливан, где ему предстояло с оружием в руках защищать армянские кварталы Бейрута. «Я стараюсь быть как можно более логичным, принимая решение о том, как участвовать в нашей борьбе. Я просто посмотрел на карту, увидел, что Турция не имеет общей границы с США и обратил внимание, что в двух близлежащих к ней странах в Ливане и Иране есть две крупные армянские общины, уже занятые самообороной и больше других вовлеченные в нашу патриотическую борьбу. Поэтому я совершенно логично решил отправиться в этот регион, чтобы вести борьбу с максимальным эффектом», — объяснял Монте свое решение.

Ему пришло в голову, что Анджар, армянская деревня в ливанской долине Бекаа, могла стать удобным местом для военно-тренировочного лагеря, где собирались бы добровольцы. Восемью годами ранее он посещал Анджар вместе с родителями и с тех пор воссоздавал в своем воображении в качестве новой Спарты. Как-никак обитатели деревни были гордыми потомками тех пяти тысяч мужчин, женщин и детей, которые в 1915 году защищались на горе Муса-даг, возвышавшейся над их родовыми селениями у залива Искендерун в юго-восточной Турции.

Монте считал, что при таком наследии потомки беженцев – первые кандидаты на то, чтобы принять у себя центр подготовки новобранцев для будущей «патриотической борьбы». Монте рассказал о своей идее с лагерем Ваге Ашкаряну, главе деревни, который направил его к лидеру местных дашнаков. Отказ сильно разочаровал Монте и он решил, что нельзя дальше напрасно тратить время. Он отправился в Иран, где надеялся больше преуспеть в отношении советской визы, которую ему не удалось получить в Бейруте из-за плохих телефонных линий и перестрелок, перекрывших доступ к советскому посольству в западной части города. После недлительного пребывания в Иране и Афганистане, он узнает о новой угрозе армянской общине Ливана и спешно возвращается в Бейрут. Монте познакомился с большим количеством единомышленников, среди которых был Алек Еникомишян. В конец 1978 года он познакомился со своей будущей женой Седой, которой на момент первой встречи с Монте было 16 лет.

Весной 1980 года Монте Мелконян вступает в ряды ASALA (Армянская Секретная Армия Освобождения Армении). Он был мозговым центром всей организации, планировал большинство операций. Одной из самых успешных операций, спланированных Мелконяном, стал «Ван», в ходе которого четверо членов организации под командованием Вазгена Сисляна захватили и долгое время удерживали турецкое посольство в Париже. Операция «Ван», как и задумывал Монте, сломала стену безразличия и молчания к армянскому вопросу. На вопросы о том, что является ли насилие выходом, Монте отвечал: «Эксплуатация и угнетение сами по себе есть формы насилия. Чтобы защитить себя и других, я оставляю за собой все возможности, включая насилие. Это совершенно естественный ход вещей. Меня не интересует, стал ли кто-то угнетателем по праву рождения или сам проторил себе путь к такому положению. Угнетение есть угнетение. Если он отказывается исправиться по-хорошему, нам следует поступить с ним по-плохому. Вот так, все просто».

Монте Мелконян и его друг Нжде Берберян, Лондон, 1978 год

Из-за разногласий, связанных с методами борьбы, Монте отделился от сторонников Акопа Акопяна и организовал новую фракцию ASALA-RM. В ноябре 1985 Монте был арестован в Париже по обвинению в незаконном пересечении границы, владении огнестрельным оружием и подделке документов; приговорен к 6 годам заключения. Большую часть тюремного срока во Фросн Монте провел в одиночных камерах площадью три на пять метров. Каждое утро в семь часов охрана будила его лязгом, наполняя чашку черпаком с порцией кофе или молока. Затем в узком промежутке между койкой и стеной Монте семьдесят пять минут приседал и отжимался от пола. В 8:30 его выводили на утренний «променад» по тюремному плацу размером пять на восемь метров, окруженному высокими бетонными стенами. В 10 часов он возвращался в камеру, где до полудня продолжал свои физические упражнения. Как и другие заключенные со статусом DPS (Detenu particulierement signale – особо важный заключенный (фр.)) Монте должен был есть в одиночестве, за дальним столиком кафетерия под бдительным присмотром охранников. В Фросн насчитывалось 3500 заключенных и 1200 охранников. «В большинстве своем охранники – хорошие люди», – писал Монте в праздник Нового 1986-го года. Однако к лету он изменил свое мнение.

Охранники во Фросн принадлежали к ядру Forces Ouvrieres, правой организации, состоявшей, в основном, из полицейских, офицеров службы безопасности и охранников тюрем. Но даже самые бешеные охранники старались не становиться Монте поперек дороги. Исходя из одного соображения – в случае с Монте совершенно правильного: у каждого из заключенных со статусом DPS остались на свободе вооруженные друзья. Была и другая причина: охранники боялись заключенных, которые, как и Монте, день за днем поднимали тяжести, накачивая мускулы. Вдобавок Монте отказывался от приема «лекарства».

В своем открытом письме Монте отметил, что пять бывших узников тюрьмы во Фросн стали главами государств, большей частью африканских. Больше сорока лет назад именно здесь, в камере под номером 354 по другую сторону коридора провел последние дни своей жизни один из кумиров Монте – Мисак Манушян. Пережив ребенком Геноцид армян, он в 1934 году присоединился к Французской компартии и во время нацистской оккупации страны возглавил отряд из 150 партизан. Его отряд пускал под откос поезда, уничтожил более пятидесяти нацистов и коллаборационистов режима Виши, прежде чем он и 22 его товарища были схвачены в ноябре 1943 года. Они содержались в тюрьме Фросн и были расстреляны здесь всей группой 21 февраля 1944 года. «Находиться в таком месте почти честь», – писал Монте из своей камеры во втором отделении.

Монте вышел из тюрьмы Пуасси 16 января 1989 года. Поскольку документы на высылку из страны еще не были заполнены, и пункт назначения не был определен, он отправился из тюрьмы прямо в префектуру полиции возле знаменитого теперь Дворца правосудия. При первой же возможности Монте отправился в Армению, где возрождалось новое национальное движение. В 1991 году он отправляется в Арцах, где становится начальником штаба Корнидзорского отряда. Благодаря военной подготовке и таланту Монте были освобождены Бузлух, Манашид и Эркедж. Летом 1992 года под селом Мачкалашен азербайджанская армия столкнулась с отрядом легендарного «Аво». Враг был остановлен, понес огромные потери в живой силе и технике, угроза Арцаху с юга была ликвидирована, и Монте возглавил Мартунийский Оборонительный район. За это время армянские подразделения в Мартунийском районе, как любил говорить сам Монте, «не отдали ни одного сантиметра своей земли».

Ближневосточный опыт Монте Мелконяна сыграл ключевую роль в разгроме армянскими отрядами групп многочисленных афганских моджахедов и наемников из различных исламских государств. В период Арцахской войны Монте был известен как самый опытный, бесстрашный и требовательный командир, авторитет и популярность которого выходили далеко за рамки Армении и Арцаха. В Мартунинском районе семьи называли своих новорожденных сыновей Монте или Аво. На один из вопросов армянского журналиста: «Почему армяне со всего мира приехали воевать за Арцах?», Монте ответил: «Вполне нормально, когда армянин приезжает и защищает свою Родину, это обязанность каждого армянского мужчины. Странно только одно – почему приехало так мало армян? Вот что странно».

Легендарный сын армянского народа Монте Чарльзович Мелконян погиб 12 июня 1993 в селе Марзилу в ходе спецоперации. Его гибель стала национальной трагедией, миллионы армян по всему миру не могли поверить в то, что Аво уже нет. Незадолго до своей гибели Монте произнес словами, ставшие святыми для каждого армянина, вне зависимости от места рождения и жительства: «Мы не имеем право проиграть, мы должны отдать все, чтобы победить. Мы должны во многом себе отказывать, мы должны понимать, что эта война должна завершиться только нашей победой, другого варианта быть не может. Если мы потеряем Арцах, то закроем последнюю страницу в нашей истории». В 1996 году он был посмертно удостоен звания Национального героя Армении.

Концовку статьи также хочется завершить словами Монте, которые должен помнить каждый армянин: «Арцах – это наша первая борьба, но точно не последняя».

P.S. При написании статьи использовались следующие материалы: «Путь моего брата», «Право на борьбу», «Самокритика».

Арег Галстян

[Pandukht]

http://forum.hayastan.com/index.php?showto...mp;#entry977100