Великие ученые

[Mr. Almi Hevaii]

У мистера Блейда весьма специфический символьный ассоциативный механизм.

[Tereza]

У мистера Блейда весьма специфический символьный ассоциативный механизм.

А у Эдуардо Паолоцци...

Вдохновленный гравюрой Блейка, создал бронзовый памятник Ньютону, (скорчившемуся в три погибели и чертящему что-то циркулем (бесконечность Вселенной) на земле), прозванный лондонскими зубоскалами

«Ньютон с похмелья» - находится перед зданием Британской библиотеки…

Выше Вы писали, что порой символы имеют обыкновение перетекать сами, без особого умысла...

А, тут такое вдохновение…

Так тоже бывает, но не часто правда Мистер?

[Mr. Almi Hevaii]

Так тоже бывает, но не часто правда Мистер?

Если выражаться аллегориями Леди, то Истинный зодчий чувствует где нужно оставить кружева, чтобы они множились во времени и пространстве повторяя фрактальный силуэт со все новым содержанием и в новом орнаменте. Или так, Мастеру разбросавшему инструменты порой легко их отыскать даже в будущем, чтобы восстановить в памяти суть исходного плана, чертежа, дабы обрести себя и продолжить свое же творение.

Красивая статуя, жаль, что мне не удалось посетить славный город Лондон, я так хотел побрадить по некоторым библиотекам.

Кто знает, может подобная поза неким чудным образом може влиять на прилив крови в специфические отсеки мозга в специфическом режиме. :lol: Это конечно не эффект 33-его позвонка, но кто его знает что это.

Edited October 18, 2008 by Mr. Almi Hevaii

[Tereza]

Красивая статуя, жаль, что мне не удалось посетить славный город Лондон, я так хотел побрадить по некоторым библиотекам.

Еще не вечер Мистер...

[Tereza]

Карл Линней

(1707–1778)

Карл Линней, знаменитый шведский естествоиспытатель, родился в Швеции, в деревеньке Розгульт, 13 мая 1707 года. Он был незнатного рода, предки его — простые крестьяне; отец, Нильс Линнеус, был бедным сельским священником.

На следующий год после рождения сына он получил более выгодный приход в Стенброгульте, где и протекло все детство Карла Линнея до десятилетнего возраста.

Отец был большим любителем цветов и садоводства; в живописном Стенброгульте он развел сад, который вскоре сделался первым во всей провинции. Этот сад и занятия отца сыграли, конечно, немалую роль в душевном развитии будущего основателя научной ботаники. Мальчику отвели особый уголок в саду, несколько грядок, где он считался полным хозяином; их так и называли — «садиком Карла».

Когда мальчику минуло десять лет, его отдали в начальную школу в городке Вексис. Школьные занятия даровитого ребенка шли плохо; он продолжал с увлечением заниматься ботаникой, а приготовление уроков было для него утомительным. Отец собирался уже взять юношу из гимназии, но случай столкнул его с местным врачом Ротманом.

Он был хорошим приятелем начальника той школы, где Линней начал свое учение, и от него знал об исключительных дарованиях мальчика. У Ротмана занятия «неуспевающего» гимназиста пошли лучше.

Доктор начал его понемногу знакомить с медициной и даже — вопреки отзывам учителей — заставил полюбить латынь.

По окончанию гимназии Карл поступает в Лундский университет, но вскоре переходит оттуда в один из самых престижных университетов Швеции — в Упсала. Линнею было всего 23 года, когда профессор ботаники Олуас Цельзий взял его к себе в помощники, после чего Карл сам, еще будучи студентом, начал преподавать в университете. Очень существенным для молодого ученого стало путешествие по Лапландии.

Линней прошел пешком почти 700 километров, собрал значительные коллекции и в результате опубликовал свою первую книгу — «Флора Лапландии».

Весной 1735 года Линней прибыл в Голландию, в Амстердам. В маленьком университетском городке Гардервике он сдал экзамен и 24 июня защитил диссертацию на медицинскую тему — о лихорадке, написанную им еще в Швеции. Непосредственная цель его путешествия была достигнута, но Карл остался.

Остался к счастью для себя и для науки: богатая и высококультурная Голландия послужила колыбелью для его горячей творческой деятельности и его громкой славы.

Один из его новых друзей, доктор Гронов предложил ему издать какую-нибудь работу; тогда Линней составил и напечатал первый набросок своего знаменитого труда, положившего основание систематической зоологии и ботаники в современном смысле. Это было первое издание его «Systеma nаturае», заключавшее покамест всего 14 страниц огромного формата, на которых были сгруппированы в виде таблиц краткие описания минералов, растений и животных. С этого издания начинается ряд быстрых научных успехов Линнея.

В новых его трудах, изданных в 1736–1737 годах, уже заключались в более или менее законченном виде его главные и наиболее плодотворные идеи: система родовых и видовых названий, улучшенная терминология, искусственная система растительного царства.

В это время ему поступило блестящее предложение стать личным врачом Георга Клиффорта с жалованием в 1000 гульденов и полным содержанием. Клиффорт являлся одним из директоров Ост-Индской компании (процветавшей тогда и наполнявшей Голландию богатствами) и бургомистром города Амстердама. А главное, Клиффорт был страстным садоводом, любителем ботаники и вообще естественных наук. В его имении Гартекампе, около Гарлема, был знаменитый в Голландии сад, в котором он, не считаясь с издержками и не покладая рук занимался выращиванием и акклиматизацией чужеземных растений, — растений Южной Европы, Азии, Африки, Америки.

При саде у него были и гербарии, и богатая ботаническая библиотека. Все это способствовало научной работе Линнея.

Несмотря на успехи, которые окружали Линнея в Голландии, его начало мало-помалу тянуть домой.

В 1738 году он возвращается на родину и сталкивается с неожиданными проблемами.

Он, привыкший за три года заграничной жизни к всеобщему уважению, дружбе и знакам внимания самых выдающихся и знаменитых людей — у себя дома, на родине, был просто врач без места, без практики и без денег,

а до его учености никому не было никакого дела. Так Линней-ботаник уступил место Линнею-врачу, и любимые занятия были им на время оставлены.

Однако уже в 1739 году шведский сейм ассигновал ему сто дукатов ежегодного содержания с обязательством преподавать ботанику и минералогию. При этом ему был присвоен титул «королевского ботаника».

В том же году он получил место адмиралтейского врача в Стокгольме: эта должность открывала широкий простор его медицинской деятельности.

Наконец он нашел возможность жениться, и 26 июня 1739 года состоялась пять лет откладываемая свадьба.

Увы, как это часто бывает у людей выдающихся дарований, его жена была полной противоположностью своего мужа. Невоспитанная, грубая и сварливая женщина, без умственных интересов, в блестящей деятельности мужа она ценила только материальную сторону; это была жена-хозяйка, жена-кухарка. В экономических вопросах она держала власть в доме и в этом отношении имела дурное влияние на мужа, развивая в нем наклонность к скупости.

В их отношениях в семье было много печального. У Линнея был один сын и несколько дочерей; мать любила дочерей, и они выросли под ее влиянием необразованными и мелочными девушками буржуазной семьи.

К сыну же, даровитому мальчику, мать питала странную антипатию, всячески его преследовала и старалась восстановить отца против него.

Последнее, впрочем, ей не удавалось: Линней любил сына и со страстью развивал в нем те наклонности, за которые он сам столько страдал в детстве.

В короткий период своей стокгольмской жизни Линней принял участие в основании Стокгольмской академии наук. Она возникла как частное сообщество нескольких лиц, и первоначальное число ее действительных членов было всего шесть. На первом же ее заседании Линней был по жребию назначен президентом.

В 1742 году сбылась мечта Линнея: он становится профессором ботаники в своем родном университете.

Ботаническая кафедра в Упсале приобрела при Линнее необыкновенный блеск, которого она никогда не имела ни раньше, ни после. Вся его остальная жизнь прошла в этом городе почти безвыездно. Кафедру он занимал более тридцати лет и покинул ее лишь незадолго до смерти.

Материальное положение его становится крепким; он имеет счастье видеть полное торжество своих научных идей, быстрое распространение и повсеместное признание его учения. Имя Линнея считалось в числе первых имен того времени: такие люди, как Руссо, относились к нему с почтением. Внешние успехи и почести сыпались на него со всех сторон. В тот век — век просвещенного абсолютизма и меценатов, — ученые были в моде, и Линней был из числа тех передовых умов прошлого столетия, на которых сыпались любезности государей.

Ученый купил себе около Упсалы небольшое имение Гаммарба, где и проводил лето в последние 15 лет своей жизни. Иностранцы, приезжавшие заниматься под его руководством, нанимали себе квартиры в соседней деревеньке.

Конечно, теперь Линней перестал заниматься врачебной практикой, занимался только научными исследованиями.

Он описал все известные в то время лекарственные растения и изучил действие изготовленных из них лекарств. Интересно, что эти занятия, которые, казалось, заполняли все его время, Линней успешно совмещал с другими. Именно в это время он изобрел термометр, воспользовавшись температурной шкалой Цельсия.

Но основным делом своей жизни Линней все же считал систематизацию растений.

Главная работа «Система растений» заняла целых 25 лет, и только в 1753 году он опубликовал свой главный труд.

Ученый задумал систематизировать весь растительный мир Земли. В то время, когда Линней начинал свою деятельность, зоология находилась в периоде исключительного преобладания систематики. Задача, которую она тогда себе ставила, состояла в простом ознакомлении со всеми породами животных, обитающих на земном шаре, без отношения к их внутреннему строению и к связи отдельных форм между собой; предметом зоологических сочинений того времени было простое перечисление и описание всех известных животных.

Таким образом, зоология и ботаника того времени занимались в основном изучением и описанием видов, но в распознавании их царила безграничная путаница. Описания, которые автор давал новым животным или растениям, были обыкновенно так сбивчивы и неточны.

Вторым основным недостатком тогдашней науки было отсутствие мало-мальски сносной и точной классификации.

Эти основные недостатки систематической зоологии и ботаники и были исправлены гением Линнея.

Оставаясь на той же почве изучения природы, на которой стояли его предшественники и современники, он явился могущественным реформатором науки. Заслуга его — чисто методологическая. Он не открывал новых областей знания и неизвестных дотоле законов природы, но он создал новый метод, ясный, логический, и при помощи его внес свет и порядок туда, где до него царили хаос и сумятица, чем дал огромный толчок науке, могущественным образом проложив дорогу для дальнейшего исследования. Это был необходимый шаг в науке, без которого был бы невозможен дальнейший прогресс.

Ученый предложил бинарную номенклатуру — систему научного наименования растений и животных.

Основываясь на особенностях строения, он разделил все растения на 24 класса, выделив также отдельные роды и виды. Каждое название, по его мнению, должно было состоять из двух слов — родового и видового обозначения.

Несмотря на то, что примененный им принцип был достаточно искусственным, он оказался очень удобным и стал общепринятым в научной классификации, сохранив свое значение и в наше время. Но для того чтобы новая номенклатура оказалась плодотворной, необходимо было, чтобы виды, получившие условное название, в то же время были настолько точно и подробно описаны, чтобы их невозможно было смешать с другими видами того же рода. Линней это и делал: он первый ввел в науку строго определенный, точный язык и точное определение признаков.

В его сочинении «Фундаментальная ботаника», изданном в Амстердаме во время его жизни у Клиффорта и представившем из себя результат семилетнего труда, изложены основания ботанической терминологии, которой он пользовался при описании растений.

Зоологическая система Линнея не сыграла в науке такой крупной роли, как ботаническая, хотя в некоторых отношениях стояла и выше ее, как менее искусственная, но она не представляла главных ее достоинств — удобства при определении. Линней был мало знаком с анатомией.

Работы Линнея дали огромный толчок систематической ботанике и зоологии. Выработанная терминология и удобная номенклатура облегчили возможность справиться с огромным материалом, в котором прежде так трудно было разобраться. Вскоре все классы растений и животного царства подверглись тщательному изучению в систематическом отношении, и количество описанных видов увеличивалось с часу на час.

Позже Линней применил свой принцип и к классификации всей природы, в частности, минералов и горных пород.

Он также стал первым ученым, который отнес человека и обезьяну к одной группе животных — приматам.

В результате своих наблюдений естествоиспытатель составил еще одну книгу — «Систему природы».

Над ней он работал всю жизнь и время от времени переиздавал свой труд.

Всего ученый подготовил 12 изданий этого труда, который из небольшой книги постепенно превратился в объемистое многотомное издание.

Последние годы жизни Линнея были омрачены старческой дряхлостью и болезнью. Он скончался 10 января 1778 года, на семьдесят первом году жизни.

После его смерти кафедру ботаники в Упсальском университете получил его сын, ревностно принявшийся за продолжение дела отца. Но в 1783 году он внезапно заболел и умер на сорок втором году жизни.

Сын не был женат, и с его смертью род Линнея в мужском поколении прекратился.

Edited October 19, 2008 by Тереза

[Tereza]

Карл Линней в лапландской одежде

1737 год. Нидерланды

Edited October 19, 2008 by Тереза

[Tereza]

[Mr. Almi Hevaii]

Еще не вечер Мистер...

Там нас мягко говоря не любят родственнички, забыли . Но я их помню :lol: .

We shall be back.

Edited October 20, 2008 by Mr. Almi Hevaii

[Mr. Almi Hevaii]

Жан Батист Пьер Антуан де Моне Ламарк (Jean-Baptiste Pierre Antoine de Monet, Chevalier de Lamarck; 1 августа 1744 — 18 декабря 1829) — французский учёный-естествоиспытатель.

Ламарк стал первым биологом, который попытался создать стройную и целостную теорию эволюции живого мира (Теория Ламарка).

Не оценённая современниками, полвека спустя его теория стала предметом горячих дискуссий, которые не прекратились и в наше время.

Важным трудом Ламарка стала книга «Философия зоологии» (1809 год).

Биография

Жан Батист Пьер Антуан де Моне, шевалье де Ламарк, родился 1 августа 1744 года в местечке Базантен, в семье небогатых дворян. Родители хотели сделать его священником, но в 16 лет Ламарк оставил иезуитский колледж и пошёл добровольцем в действующую армию. В сражениях он проявил незаурядную храбрость и дослужился до звания офицера.

В возрасте 24 лет Ламарк оставил военную службу и приехал в Париж, чтобы учиться медицине. Во время обучения его увлекли естественные науки, особенно ботаника.

Таланта и старания молодому учёному было не занимать, и в 1778 году он выпустил трёхтомный труд «Французская флора» (фр. «Flore française»). В третьем её издании Ламарк начал вводить двураздельную, или аналитическую, систему классификации растений. Система эта есть ключ, или определитель, принцип которого — сопоставлять между собой характерные сходные черты и соединять ряд противоположных признаков, приводя таким путём к названию растений. Эти дихотомические ключи, весьма употребляемые и в наше время, оказали важные услуги, потому что приохотили многих к занятию ботаникой.

Книга принесла ему известность, он вошёл в число крупнейших французских ботаников.

Пять лет спустя Ламарка избрали членом Парижской академии наук.

Ламарк во время Французской революции

В 1789—1794 годах во Франции разразилась Великая французская революция, которую Ламарк встретил с одобрением (согласно БСЭ — «горячо приветствовал»^[1]). Она коренным образом изменила судьбу большинства французов. Грозный 1793 год резко изменил и судьбу самого Ламарка. Старые учреждения закрывались или преобразовывались.

Научная деятельность Ламарка в области биологии

По предложению Ламарка в <a href="http://ru.wikipedia.org/wiki/1793" title="1793" class="mw-redirect">1793 году Королевский ботанический сад, где работал Ламарк, был реорганизован в Музей естественной истории, где он стал профессором по кафедре зоологии насекомых, червей и микроскопических животных. Ламарк руководил этой кафедрой в течение 24 лет^[1].

Нелегко было почти пятидесятилетнему человеку менять специальность, но упорство учёного помогло преодолеть все трудности. Ламарк стал таким же знатоком в области зоологии, каким был в области ботаники.

Ламарк увлечённо взялся за изучение беспозвоночных животных (кстати, именно он в 1796 году предложил назвать их «беспозвоночными»). С 1815 по 1822 год выходил в свет капитальный семитомный труд Ламарка «Естественная история беспозвоночных». В нём он описал все известные в то время роды и виды беспозвоночных. Линней разделил их только на два класса (червей и насекомых), Ламарк же выделил среди них 10 классов. Современные учёные, заметим, выделяют среди беспозвоночных более 30 типов.

Ламарк ввёл в обращение и ещё один термин, ставший общепринятым — «биология» (в 1802 году). Он сделал это одновременно с немецким учёным Г. Р. Тревиранусом и независимо от него^[1].

Но самым важным трудом Ламарка стала книга «Философия зоологии», вышедшая в 1809 году. В ней он изложил свою теорию эволюции живого мира.

Ламаркисты создали целую научную школу, дополняя дарвиновскую идею отбора и «выживания наиболее приспособленного» более благородным, с человеческой точки зрения, «стремлением к прогрессу» в живой природе.

Жираф — пример приспособляемости животного к условиям среды в учении Ламарка Ламарк ответил на вопрос, каким образом внешняя среда делает живое приспособленным к себе, так:

Обстоятельства влияют на форму и организацию животных… Если это выражение будет понято дословно, меня, без сомнения, упрекнут в ошибке, ибо, каковы бы ни были обстоятельства, они сами по себе не производят никаких изменений в форме и организации животных. Но значительное изменение обстоятельств приводит к существенным изменениям в потребностях, а изменение этих последних по необходимости влекут за собой изменения в действиях. И вот, если новые потребности становятся постоянными или весьма длительными, животные приобретают привычки, которые оказываются столь же длительными, как и обусловившие их потребности …

Если обстоятельства приводят к тому, что состояние индивидуумов становится для них обычным и постоянным, то внутренняя организация таких индивидуумов, в конце концов, изменяется. Потомство, получающееся при скрещивании таких индивидуумов, сохраняет приобретенные изменения и, в результате образуется порода, сильно отличающаяся от той, индивидуумы которой все время находились в условиях, благоприятных для их развития

[2]

.

— Ж.-Б. Ламарк

В качестве примера действия обстоятельств через привычку Ламарк приводил жирафа:

Известно, что это самое высокое из млекопитающих животных обитает во внутренних областях

Африки

и водится в местах, где почва почти всегда сухая и лишена растительности. Это заставляет жирафа объедать листву деревьев и делать постоянные усилия, чтобы дотянуться до нее. Вследствие этой привычки, существующей с давних пор у всех особей данной породы, передние ноги жирафа стали длиннее задних, а его шея настолько удлинилась, что это животное, даже не приподнимаясь на задних ногах, подняв только голову, достигает шести метров в высоту

[3]

.

— Ж.-Б. Ламарк

Вклад Ламарка в другие науки

Памятник Ламарку в Ботаническом саду в Париже. Надпись гласит: «A Lamarck / Fondateur de la doctrine de l'evolution» (Ламарку, основателю учения об эволюции) Кроме ботанических и зоологических работ, Ламарк издал ряд трудов по гидрологии, геологии и метеорологии. В «Гидрогеологии» (изданной в 1802 году) Ламарк выдвинул принцип историзма и актуализма в трактовке геологических явлений.

[Mr. Almi Hevaii]

Спец Вырезка из Энциклопедии по современной эзотерике:

http://ariom.ru/wiki/Lamark?show_comments=1

Ламарк на большом эмпирическом материале обосновал невозможность жестокого разграничения видов (друг от друга и разновидностей), что явилось впоследствии важнейшим аргументом, использованным Дарвином для обоснования теории эволюции

Природа, по Ламарку., является ареной постоянного движения флюидов, среди которых электрический флюид и теплород являются главными «возбудителями жизни». Развитие жизни, по Л., выступает как нарастающее влияние движения флюидов, в результате чего происходит усложнение организмов. Постоянный обмен флюидами со средой вызывает мелкие изменения в каждом органе. В свою очередь такие изменения наследуются, что, согласно Л., может привести при длительном накоплении изменений к довольно сильной перестройке органов и появлению новых видов. Факторами эволюции Л. считал также внутреннее «стремление организмов к совершенствованию» и развитие психики животных и человека. Л. подчеркивал, что приток флюидов из внешней среды составляет лишь начальное звено эволюции. Последующие звенья причинной цепи модифицируют действие начального звена и сами становятся факторами трансформаций. Картина биологической реальности Л. раскрывала единство всего живого, наличие общих механизмов взаимодействия в неорганической и живой природе (обмен флюидами) ...

Со своей стороны замечу, что теорию флюидов очень любят Саинтологи, правда у них слово флюиды заменено совсем иным странным словом с очень конкретным обоснованием. Но все это конечно не подтверждено наукой.

[Mr. Almi Hevaii]

Я не забыл о вашем вопросе уважаемая Тереза, просто нет времени искать все это, как только освобожусь найду. Надеюсь к Новому годu смогу разобрать все бумаги, может найду.

Edited October 21, 2008 by Mr. Almi Hevaii

[Tereza]

Мало какая научная теория может похвастаться тем, что воодушевила поэта на написание стихотворения.

Но "Ламарк" О. Мандельштама всегда будет связан с "лестницей" эволюции…

Был старик, застенчивый, как мальчик,

Неуклюжий, робкий патриарх.

Кто за честь природы фехтовальщик?

Ну конечно, пламенный Ламарк.

Если все живое лишь помарка

За короткий выморочный день,

На подвижной лестнице Ламарка

Я займу последнюю ступень.

К кольчецам спущусь и к усоногим,

Прошуршав средь ящериц и змей,

По упругим сходням, по излогам

Сокращусь, исчезну, как протей.

Роговую мантию надену,

От горячей крови откажусь,

Обрасту присосками и в пену

Океана завитком вопьюсь.

Мы прошли разряды насекомых

С наливными рюмочками глаз

Он сказал: «природа вся в разломах,

Зренья нет, — ты зришь в последний раз».

Он сказал: «довольно полнозвучья,

Ты напрасно Моцарта любил,

Наступает глухота паучья,

Здесь провал сильнее наших сил».

И от нас природа отступила

Так, как будто мы ей не нужны,

И продольный мозг она вложила,

Словно шпагу, в темные ножны.

И подъемный мост она забыла,

Опоздала опустить для тех,

У кого зеленая могила,

Красное дыханье, гибкий смех.

В год своего семидесятипятилетия Ламарк ослеп, и последние свои труды он вынужден был диктовать дочерям...

Мандельштам в прозаических записях о натуралистах ламарковско-дарвиновских времен написал: "Ламарк выплакал глаза в лупу. Его слепота равна глухоте Бетховена"! (в "Черновых набросках")

А потом - в беловике: "Ламарк выплакал глаза в лупу. В естествознании он - единственная шекспировская фигура".

[Mr. Almi Hevaii]

Электрическая природа молнии.

http://en.wikipedia.org/wiki/Benjamin_Franklin

Бе́нджамин ФрЭ́нклин (англ. Benjamin FrEnklin; 1706—1790) — американский учёный, журналист, издатель и политический деятель. Один из лидеров войны за независимость США. Первый американец, ставший иностранным членом Российской Академии Наук

Бенджамин Франклин — единственный из отцов-основателей, скрепивший своей подписью все три важнейших исторических документа, что лежат в основе образования Соединенных Штатов Америки как независимого государства: Декларацию независимости США, Конституцию США и Версальский мирный договор 1783 года (Второй Парижский мирный договор), формально завершивший войну за независимость тринадцати британских колоний в Северной Америке от Великобритании. Портрет Бенджамина Франклина украшает собой стодолларовую купюру национальной резервной системы США с 1928 года.

В США широко известен опыт Франклина по выяснению электрической природы молнии. В 1750 он опубликовал работу, в которой предложил провести эксперимент с использованием воздушного змея, запущенного в грозу. Такой опыт был проведён 10 мая 1752 французским учёным Томасом-Франсуа Далибардом (фр. Thomas-François Dalibard. Не зная об опыте Далибарда, Франклин провёл свой собственный эксперимент с воздушным змеем 15 июня в Филадельфии. Опыт Франклина был описан в работе Джозефа Пристли (англ. Joseph Priestley) «История и теперешнее состояние электричества» (англ. History and Present Status of Electricity) 1767 года. Пристли говорит о том, что Франклин был изолирован в процессе эксперимента, чтобы избежать создания смертельно опасного контура протекания тока (некоторые исследователи погибли во время проведения подобных экспериментов: во время запуска змея в грозу в 1753 году был убит работавший в России немецкий учёный Георг Рихман. В своих записях Франклин говорит о том, что знал об опасности и нашёл альтернативный путь демонстрации электрической природы молнии, о чём говорит использование им заземления. Распространённая версия проведения опыта неверна: Франклин не стал дожидаться когда молния ударит в запущенного змея (это было бы смертельно опасно). Вместо этого он запустил змея в грозовое облако, и обнаружил, что змей собирает электрический заряд. Однако, последние исследования, проведенные американскими учеными показали, что если бы эксперимент действительно имел место, то известный ученый умер от мощнейшего электрического заряда, прошедшего от змея круке Франклина по мокрой от дождя бечевке.

Цитаты

• «Время — деньги».
  
• «Те, кто готовы пожертвовать насущной свободой в обмен на то, что бы получить временную безопасность, недостойны ни свободы ни безопасности».
  
• «Что могут сделать законы в политике без морали?»
  
• «Опыт — это дорогая школа, но что делать, если для дураков нет другой школы».
  
• «Если ты не внемлешь благоразумию, то оно тебе обязательно отомстит».
  
• «Легче построить две печи, чем запастись топливом на одну».
  
• «Мастер находить оправдания редко бывает мастером в чём-нибудь ещё».
  
• «Не наблюдать за работниками — значит оставлять им открытым свой кошелёк».
  
• "Самый благородный в мире вопрос звучит так: «Какое доброе дело я могу совершить?»
  
• «Величайшая красота, сила и богатство в действительности бесполезны; но доброе сердце превосходит все на свете».
  
• «Вставай пораньше — и за работу: отоспишься в могиле».
  
• «Кто раздувает пламя ссоры и ворочает головни, тот не должен жаловаться, если искры попадают ему в лицо».
  

Inventions and scientific inquiries

An armonica. Franklin was a prodigious inventor. Among his many creations were the lightning rod, the glass harmonica, the Franklin stove, bifocal glasses, and the flexible urinary catheter. Franklin never patented his inventions; in his autobiography he wrote, "... as we enjoy great advantages from the inventions of others, we should be glad of an opportunity to serve others by any invention of ours; and this we should do freely and generously."^[16] His inventions also included social innovations, such as paying forward.

As deputy postmaster, Franklin became interested in the North Atlantic Ocean circulation patterns which carried mail ships. Franklin worked with Timothy Folger, his cousin and experienced Nantucket whaler captain, and other experienced ship captains, learning enough to chart the Gulf Stream, giving it the name by which it's still known today. It took many years for British sea captains to follow Franklin's advice on navigating the current, but once they did, they were able to gain two weeks in sailing time.^[17][18]

In 1743, Franklin founded the American Philosophical Society to help scientific men discuss their discoveries and theories. He began the electrical research that, along with other scientific inquiries, would occupy him for the rest of his life, in between bouts of politics and moneymaking.^[8]

An illustration from Franklin's paper on "Water-spouts and Whirlwinds." In 1748, he retired from printing and went into other businesses. He created a partnership with his foreman, David Hall, which provided Franklin with half of the shop's profits for 18 years. This lucrative business arrangement provided leisure time for study, and in a few years he had made discoveries that gave him a reputation with the educated throughout Europe and especially in France.

His discoveries included his investigations of electricity. Franklin proposed that "vitreous" and "resinous" electricity were not different types of "electrical fluid" (as electricity was called then), but the same electrical fluid under different pressures. He was the first to label them as positive and negative respectively,^[19] and he was the first to discover the principle of conservation of charge.^[20] In 1750, he published a proposal for an experiment to prove that lightning is electricity by flying a kite in a storm that appeared capable of becoming a lightning storm. On May 10, 1752, Thomas-François Dalibard of France conducted Franklin's experiment (using a 40-foot (12 m)-tall iron rod instead of a kite) and extracted electrical sparks from a cloud. On June 15, Franklin may have possibly conducted his famous kite experiment in Philadelphia and also successfully extracted sparks from a cloud, although there are theories that suggest he never performed the experiment. Franklin's experiment was not written up until Joseph Priestley's 1767 History and Present Status of Electricity; the evidence shows that Franklin was insulated (not in a conducting path, since he would have been in danger of electrocution in the event of a lightning strike). (Others, such as Prof. Georg Wilhelm Richmann of Saint Petersburg, Russia, were electrocuted during the months following Franklin's experiment.) In his writings, Franklin indicates that he was aware of the dangers and offered alternative ways to demonstrate that lightning was electrical, as shown by his use of the concept of electrical ground. If Franklin did perform this experiment, he did not do it in the way that is often described, flying the kite and waiting to be struck by lightning, as it would have been fatal.^[21] Instead, he used the kite to collect some electric charge from a storm cloud, which implied that lightning was electrical.

On October 19 in a letter to England explaining directions for repeating the experiment, Franklin wrote:

"When rain has wet the kite twine so that it can conduct the electric fire freely, you will find it streams out plentifully from the key at the approach of your knuckle, and with this key a phial, or Leiden jar, maybe charged: and from electric fire thus obtained spirits may be kindled, and all other electric experiments [may be] performed which are usually done by the help of a rubber glass globe or tube; and therefore the sameness of the electrical matter with that of lightening completely demonstrated."

[22]

Franklin's electrical experiments led to his invention of the lightning rod. He noted that conductors with a sharp rather than a smooth point were capable of discharging silently, and at a far greater distance. He surmised that this knowledge could be of use in protecting buildings from lightning, by attaching "upright Rods of Iron, made sharp as a Needle and gilt to prevent Rusting, and from the Foot of those Rods a Wire down the outside of the Building into the Ground;...Would not these pointed Rods probably draw the Electrical Fire silently out of a Cloud before it came nigh enough to strike, and thereby secure us from that most sudden and terrible Mischief!" Following a series of experiments on Franklin's own house, lightning rods were installed on the Academy of Philadelphia (later the University of Pennsylvania) and the Pennsylvania State House (later Independence Hall) in 1752.^[23]

In recognition of his work with electricity, Franklin received the Royal Society's Copley Medal in 1753, and in 1756 he became one of the few eighteenth century Americans to be elected as a Fellow of the Society. The cgs unit of electric charge has been named after him: one franklin (Fr) is equal to one statcoulomb.

On October 21, 1743, according to popular myth, a storm moving from the southwest denied Franklin the opportunity of witnessing a lunar eclipse. Franklin was said to have noted that the prevailing winds were actually from the northeast, contrary to what he had expected. In correspondence with his brother, Franklin learned that the same storm had not reached Boston until after the eclipse, despite the fact that Boston is to the northeast of Philadelphia. He deduced that storms do not always travel in the direction of the prevailing wind, a concept which would have great influence in meteorology.^[24]

Franklin noted a principle of refrigeration by observing that on a very hot day, he stayed cooler in a wet shirt in a breeze than he did in a dry one. To understand this phenomenon more clearly Franklin conducted experiments. On one warm day in Cambridge, England, in 1758, Franklin and fellow scientist John Hadley experimented by continually wetting the ball of a mercury thermometer with ether and using bellows to evaporate the ether. With each subsequent evaporation, the thermometer read a lower temperature, eventually reaching 7°F (-14°C). Another thermometer showed the room temperature to be constant at 65°F (18°C). In his letter "Cooling by Evaporation," Franklin noted that "one may see the possibility of freezing a man to death on a warm summer's day."

Musical endeavors

Franklin is known to have played the <a href="http://en.wikipedia.org/wiki/Violin" title="Violin">violin, the harp, and the guitar. He also composed music, notably a string quartet in early classical style, and invented a much-improved version of the glass harmonica, in which each glass was made to rotate on its own, with the player's fingers held steady, instead of the other way around; this version soon found its way to Europe.^[25]

Edited November 21, 2008 by Mr. Almi Hevaii

[Usta_Valod]

Благодарю вас уважаемые Тереза и Mr. Almi Hevaii за великолепные образы ученых мужей (хотя, личности были отобраны весьма спецефическим образом, но все равно, их векторный вклад в развитие направления науки был неописуемо мощным).

У меня вопрос, а что же Женщины в ряду вышеназваных ученых?

Неужели не было женщин интеллектуалов, научный вклад которых в развитие направления науки, был бы соизмерим с вкладом Ламарка или Ньютона?

Edited November 21, 2008 by Usta_Valod

[Tereza]

name='Mr. Almi Hevaii' date='Nov 21 2008, 21:06' post='843504'

Электрическая природа молнии.

http://en.wikipedia.org/wiki/Benjamin_Franklin

Мое вам почтение, мистер Almi Hevaii...

Искренне рада приветствовать Вас на форуме!

Вдвойне рада, что посетили тему, да еще с просветительским взглядом Франклина - прогрессивного мыслителя и общественного деятеля, который участвовал в написании Конституции, боролся против работорговли…

Да, безусловно, разносторонний человек!

Жизнь его — учебник жизни для многих американцев. Именно он разработал систему мировоззрения, которую потом назвали «Дух капитализма».

Франклина ценили в России и как великого ученого, и как дипломата, и просто как человека с высокими

моральными качествами.

В связи 200-летием установления дипломатических отношений между Россией и Соединенными Штатами, в рубрике Открываем Америку, Санкт – Петербургские ведомости от 06.08.2007 была напечатана статья (вот отрывок):

«От автора»

Россия и США «читали друг друга» еще до того, как стали общаться на официальном уровне – то есть задолго до установления дипломатических отношений. Наука не могла ждать, пока государства между собой договорятся; книги из США в Россию и из России в США поступали просто с оказией.

Например, как зеницу ока хранят в отделе редкой книги БАН издание второй половины XVIII века об электричестве с немногословным автографом «От автора». Автор – «единственный президент Соединенных Штатов, который никогда им не был», как говорили о Бенджамине Франклине, невероятно даровитом и ……

Это From Author написано убористым разборчивым почерком; чернила – коричневые. Сначала пугаешься: выцвели! Сотрудники библиотеки успокаивают: чернила тогда делали из галлов, наростов на деревьях, и они действительно были коричневого цвета.

Автограф Франклина – редкость в России. В Библиотеке АН есть только вот это «От автора» и «Ваш почтенный слуга Бенджамин Франклин» на другом издании. То есть всего два. Хотя, казалось бы, могло быть и больше: Франклин был почетным членом нашей академии, а директор Императорской академии Екатерина Романовна Дашкова – почетным членом Американского философского общества (к философии тогда относили все, «что не естествознание»). Но...

– Тут очень странная история, – говорит Елена Алексеевна САВЕЛЬЕВА, заведующая отделом редкой книги. – В весьма подробных записках Дашковой почти не говорится о времени, проведенном в Париже, где она, по всей видимости, встречалась с Бенджамином Франклином – он был первым американским дипломатом во Франции. Возможно, Екатерина Романовна не упомянула о той встрече потому, что Франклин был масоном; да и сама Дашкова имела к масонству отношение – ее отец Роман Илларионович Воронцов был видным вольным каменщиком. А масонство в России не приветствовалось. Не говоря уже о том, что в России не приветствовалась любая революция, в том числе американская.

Так что, как говорится, при всем почтении – лишь немногие труды Франклина были изданы государством; большинство (в основном памфлеты) напечатаны частными издательствами – они также хранятся в БАН. Вот записки Франклина, опубликованные в петербургском журнале «Приятное и полезное препровождение времени» за 1798 год. Вот в «Санкт-Петербургском вестнике» – другое сочинение, да какое! Эпитафия, которую Франклин, доживший до 84 лет, сочинил, когда ему было слегка за двадцать: «Здесь лежит тело типографа Вениамина Франклина, как переплет старой книги, лишенной своего сочинения, своей надписи и позолоты – в снедь червям. Но сочинение само не пропало – оно, как он уповает, когда паки в свете покажется и в новом и в лучшем издании исправлено и украшено Сочинителем». Тут уже сочинитель, автор – Бог.

Нам известно, что Он придумал свои 13 «заповедей», точнее, список необходимых добродетелей: воздержанность, молчаливость, любовь к порядку, решительность, бережливость, трудолюбие, искренность, справедливость, умеренность, чистоплотность, спокойствие, целомудрие, кротость.

В от они...

1. Воздержание - Есть не до пресыщения, пить не до опьянения.

2. Молчание - Говорить только то, что может принести пользу мне или другому;

избегать пустых разговоров.

3. Порядок - Держать все свои вещи на их местах; для каждого занятия иметь

свое время.

4. Решительность - Решаться выполнять то, что должно сделать; неукоснительно

выполнять то, что решено.

5. Бережливость - Тратить деньги только на то, что приносит благо мне или

другим, то есть ничего не расточать.

6. Трудолюбие - Не терять времени попусту; быть всегда занятым чем-либо

полезным; отказываться от всех ненужных действий.

7. Искренность - Не причинять вредного обмана, иметь чистые и справедливые

мысли; в разговоре также придерживаться этого правила.

8. Справедливость - Не причинять никому вреда; не совершать несправедливостей

и не опускать добрых дел, которые входят в число твоих обязанностей.

9. Умеренность - Избегать крайностей; сдерживать, насколько ты считаешь это

уместным, чувство обиды от несправедливостей.

10. Чистота - Не допускать телесной нечистоты; соблюдать опрятность в одежде

и в жилище.

11. Спокойствие - Не волноваться по пустякам и по поводу обычных или

неизбежных случаев.

12. Целомудрие - предавайтесь сладострастию только для здоровья или

продолжения рода, никогда во вред миру и спокойствию других.

13. Скромность - Подражать Иисусу и Сократу.

Возможно потому «скромные» американцы осмелились разместить своего лидера на деньгах.

Все-таки многие страны рисуют великих соотечественников: деятелей культуры, науки, исторических персонажей...

Edited November 23, 2008 by Тереза

[Usta_Valod]

1. Воздержание - Есть не до пресыщения, пить не до опьянения.

2. Молчание - Говорить только то, что может принести пользу мне или другому;

избегать пустых разговоров.

3. Порядок - Держать все свои вещи на их местах; для каждого занятия иметь

свое время.

4. Решительность - Решаться выполнять то, что должно сделать; неукоснительно

выполнять то, что решено.

5. Бережливость - Тратить деньги только на то, что приносит благо мне или

другим, то есть ничего не расточать.

6. Трудолюбие - Не терять времени попусту; быть всегда занятым чем-либо

полезным; отказываться от всех ненужных действий.

7. Искренность - Не причинять вредного обмана, иметь чистые и справедливые

мысли; в разговоре также придерживаться этого правила.

8. Справедливость - Не причинять никому вреда; не совершать несправедливостей

и не опускать добрых дел, которые входят в число твоих обязанностей.

9. Умеренность - Избегать крайностей; сдерживать, насколько ты считаешь это

уместным, чувство обиды от несправедливостей.

10. Чистота - Не допускать телесной нечистоты; соблюдать опрятность в одежде

и в жилище.

11. Спокойствие - Не волноваться по пустякам и по поводу обычных или

неизбежных случаев.

12. Целомудрие - предавайтесь сладострастию только для здоровья или

продолжения рода, никогда во вред миру и спокойствию других.

13. Скромность - Подражать Иисусу и Сократу.

В Е Л И К О Л Е П Н О !

Сюда бы добавить еще не убий и не укради, и тогда все что нужно для законов гармоничного общества уже есть!

[Kars]

Вдвойне рада, что посетили тему, да еще с просветительским взглядом Франклина - прогрессивного мыслителя [...]

Да, безусловно, разносторонний человек!

Бен Франклин сегодня в основном известен тем, что его портрет - на стольнике US $. :lol:

Кто не согласен - пусть первый бросит в меня камень.

[Tereza]

[name=Usta_Valod' date='Nov 22 2008, 04:25' post='843611]

Благодарю вас уважаемые Тереза и Mr. Almi Hevaii за великолепные образы ученых мужей (хотя, личности были отобраны весьма спецефическим образом, но все равно, их векторный вклад в развитие направления науки был неописуемо мощным).

Уважаемый Usta_Valod, Вы верно заметили! Это действительно так! :

Kars - Бенджамин Франклин сегодня в основном известен тем, что его портрет - на стольнике US $.

Кто не согласен - пусть первый бросит в меня камень.

По такому поводу, уважаемый Kars, раз уж вновь согрелась наша любимая тема... ...

я специфическим образом решила выставить еще и, инструкцию американского ученного Benjamin Frеnklin- а: КАК РАЗВАЛИТЬ ИМПЕРИЮ?

Я обращаюсь ко всем министрам, управляющим обширными владениями, править которыми в силу самих их размеров стало весьма хлопотным, поскольку многочисленность их дел не оставляет времени для игры на скрипке.

1. Прежде всего, джентльмены, вам следует учесть, что большую империю, как и большой пирог, легче всего уменьшить, обламывая по краям. Обратите поэтому ваше внимание сначала на ваши наиболее отдаленные провинции, с тем чтобы, когда вы избавитесь от них, за ними могли по очереди последовать другие.

2. Чтобы возможность такого отделения могла существовать постоянно, особенно позаботьтесь о том, чтобы провинции никогда не объединялись с метрополией, чтобы они не пользовались теми же общими правилами, теми же торговыми привилегиями; чтобы они управлялись посредством более строгих законов, издаваемых только вами, причем не следует допускать их к какому-либо участию в выборе законодателей…

3. Быть может, эти отдаленные провинции были присоединены, куплены или завоеваны силами исключительно самих поселенцев или их предков, без помощи со стороны метрополии. Если бы оказалось, что это привело метрополию к усилению, благодаря растущей численности населения, готового принять участие в ее войнах; к расширению ее торговли в силу увеличения спроса в колониях на ее промышленные изделия; или к росту ее морской мощи в результат более широкого использования ее судов и моряков, то провинции, вероятно, могут вообразить, что это отчасти и их заслуга, так что они имеют право претендовать на какую-то милость; поэтому вам следует забыть все эти обстоятельства или возмутиться, как если бы они нанесли вам оскорбление. Если окажется, что жители провинции являются ревностными вигами, друзьями свободы, воспитанными на революционных принципах, то припомните им все это как порочащее их и постарайтесь их наказать; ибо, после того как революция полностью упрочилась, подобные принципы уже бесполезны; более того – они ненавистны и отвратительны.

4. Как бы миролюбиво ни подчинялись ваши колонии вашему правительству, какую бы ни проявляли преданность вашим интересам, как бы терпеливо ни сносили свои обиды, вы должны предполагать, что они всегда склонны к мятежу, и обращаться с ними соответственно. Расквартировывайте там ваши войска, которые своей наглостью могут спровоцировать восстание простого люда, и подавляйте эти восстания пулями и штыками этих войск…

5. Отдаленные провинции должны иметь губернаторов и судей, которые представляли бы особу короля и повсеместно осуществляли в границах своих полномочий ее обязанности и власть. Вы, министры, знаете, что сила правительства во многом зависит от мнения народа, а это мнение – от выбора правителей, непосредственно над ним поставленных. Если вы пошлете им в качестве губернаторов людей мудрых и хороших, которые будут вникать в интересы колонистов и способствовать их благосостоянию, они будут считать своего короля мудрым и хорошим и думать, что он желает своим подданным добра. Если вы пошлете им в качестве судей людей образованных и честных, они будут считать его приверженцем справедливости. Это может сильнее привязать ваши провинции к его правительству. Поэтому вы должны быть осторожны в выборе тех, кого вы рекомендуете на эти должности. Если вам удастся найти расточителей, промотавших свои богатства, игроков, разоренных картами или игрой на бирже, – то они вполне подойдут на должность губернаторов; ибо будут, очевидно, алчными и возбудят народ своими вымогательствами… На должность верховных судей подойдут письмоводители адвокатов и стряпчие из Нью-гейта, в особенности если они будут занимать свои посты до тех пор, пока это будет вам угодно; и все они будут содействовать внедрению таких представлений о вашем правительстве, какие подобают для народа, который вы желали бы заставить отказаться от этого правительства.

6. Чтобы укрепить эти представления и глубже их внедрить, во всех тех случаях, когда обиженные прибывают в столицу с жалобами на плохое управление, притеснение или несправедливость, наказывайте таких просителей длительной проволочкой, огромными издержками и окончательным приговором в пользу притеснителя. Это будет иметь прекрасный эффект во всех отношениях. Будет предотвращена неприятная возможность новых жалоб, а для губернаторов и судей это послужит поощрением к новым актам притеснения и несправедливости; отсюда недовольство народа может возрасти еще больше и дойти, наконец, до отчаяния.

7. Когда такие губернаторы набьют свои сундуки до отказа и вызовут к себе такую ненависть населения, что дальнейшее их пребывание там окажется невозможным без риска для их личной безопасности, отзовите их и наградите пенсиями. Вы можете также сделать их баронетами, если носители этого почтенного титула не сочтут нужным обидеться на это. Все это поощрит новых губернаторов продолжать ту же практику и сделает верховное правительство ненавистным для народа.

8. Если, когда вы будете вести войну, ваши колонии по одной вашей просьбе будут соревноваться между собой в щедрой помощи вам людьми и деньгами для защиты против общего врага и будут давать сверх своих возможностей, подумайте, что одно пенни, взятое вами у них насильно, сделает вам больше чести, чем благожелательно отданный ими фунт; презирайте поэтому их добровольные дары и примите решение изводить их новыми налогами. Они будут, вероятно, жаловаться вашему парламенту на то, что их облагает налогами учреждение, в котором они не имеют своих представителей, и что это противоречит обычному праву. Они обратятся к вам с петициями, взывающими о справедливости. Пусть парламент оставит их претензии без внимания, отвергнет их петиции, откажется даже допустить их чтение и будет третировать просителей с величайшим презрением.

Ничто не может дать лучшего результата для того, чтобы вызвать желаемое отчуждение; ибо хотя многие могут прощать оскорбления, никто никогда еще не прощал презрения.

9. При назначении этих налогов никогда не принимайте во внимание того тяжкого бремени, которое уже несет на себе население этих отдаленных областей, защищающее свои собственные границы, содержащее свое собственное провинциальное правительство, строящее новые дороги, возводящее мосты, церкви и другие общественные здания, которые в странах Старого Света были сооружены для вас вашими предками, но которые в новых странах постоянно предъявляют все новые требования к кошельку населения. Забудьте о тех стеснениях, которые вы чините их торговле ради вашей собственной выгоды, и о тех преимуществах, которые дает вашим ненасытным торговцам монополия на эту торговлю. Не думайте ничего ни о богатствах, которые приносит этим торговцам и вашим фабрикантам торговля с колониями, ни о том, насколько повышается тем самым их способность платить налоги у себя на родине, ни о том, что в ценах на свои товары они накапливают значительную часть этих налогов, которые они таким образом собирают со своих покупателей; все это вам следует совершенно забыть, равно как и то, что колонисты обеспечивают работой и содержат тысячи ваших бедняков. Но не забудьте сделать ваши деспотические налоги возможно более тягостными для ваших провинций, публично провозглашая, что ваши полномочия в налогообложении не имеют границ, так что, когда вы отнимаете у них без их согласия по шиллингу с каждого фунта, вы имеете явное право и на остальные девятнадцать. Это, вероятно, ослабит у них всякую уверенность в надежности их имущества и убедит в том, что при таком правительстве они ничего не смогут назвать своим; все это не преминет вызвать самые благодетельные последствия!

10. Возможно, конечно, что некоторые из них все еще будут утешать себя, говоря: ”Хотя мы не имеем имущества, но у нас все же еще остается нечто ценное; мы пользуемся конституционной свободой личности и совести. Король, лорды и палата общин, которые, по-видимому, находятся слишком далеко от нас, чтобы знать нас и сочувствовать нам, не могут отнять у нас нашего акта о неприкосновенности личности или права на суд присяжных из числа наших соседей; они не могут лишить нас права исповедовать нашу религию, не могут изменить наши церковные порядки и заставить нас стать, если им это заблагорассудится, папистами или магометанами”. Чтобы отнять у них это утешение, начните путем соответствующего законодательства затруднять их торговлю бесконечными постановлениями, которые невозможно запомнить и соблюдать; предписывайте конфискацию их имущества за всякое нарушение этих постановлений; отмените суд присяжных по делам о таком имуществе и передайте его в руки вами самими назначаемых деспотических судей из числа самых темных личностей в стране, жалованье и доходы которых должны иметь своим источником пошлины или конфискованное у осужденных имущество и которых вы сможете смещать, когда вам заблагорассудится. Затем добейтесь официальной декларации обеих палат о том, что сопротивление вашим указам является государственной изменой и что лица в провинциях, заподозренные в государственной измене, могут (в соответствии с каким-нибудь устаревшим законом) быть схвачены и отправлены в столицу империи для предания их суду; и пусть парламент примет закон о том, что те, кто будет там обвинен в некоторых других нарушениях, будут закованы в цепи и высланы далеко от своих друзей и своей родины, для того чтобы подобным же образом предстать перед судом по обвинению в уголовном преступлении. Затем учредите у них новый следственный суд, располагающий вооруженными силами, с инструкциями ссылать всех таких заподозренных лиц за море; разорять их издержками, если для доказательства своей невиновности они будут вызывать свидетелей с родины, или признавать их виновными и вешать, если они не могут себе этого позволить. А чтобы люди не подумали, что дальше этого вы уже никак не можете пойти, примите другой торжественный декларационный акт, провозглашающий, что ”король, палата лордов и палата общин обладали, обладают и по праву должны обладать всей полнотой власти и полномочиями издавать законы, которые имеют достаточно силы и действенности, чтобы во всех случаях без исключения быть обязательными для провинций, не представленных в парламенте. Сюда будут входить как церковные, так и светские законы, и в своей совокупности они должны замечательно хорошо служить вашим целям, ибо убедят колонистов в том, что они подчиняются в настоящее время власти, некоторым образом подобной той, о которой говорится в Священном Писании,– власти, которая может не только убить их тело, но и обречь их душу на вечное проклятие, заставив их,– если это ей заблагорассудится,– поклоняться дьяволу.

11. Чтобы сделать ваши налоги еще более ненавистными и способными вызвать сопротивление, пришлите из столицы для наблюдения за их сбором бюро чиновников в составе самых бесцеремонных, невоспитанных и наглых людей, каких вы только найдете. Пусть они получают огромное жалованье из доходов, добытых ими путем вымогательства, и живут в неприкрытой, кричащей роскоши, зиждущейся на поте и крови трудового населения, которое они должны непрестанно изводить необоснованными и дорогостоящими преследованиями перед вышеупомянутыми деспотическими судьями по делам доходов,– все это за счет обвиняемой стороны, хотя бы она и была оправдана, поскольку король не должен нести никаких расходов. Пусть эти чиновники будут по вашему приказу освобождены от всех обычных налогов и тягот, взыскиваемых в данной провинции, хотя и они, и их имущество находятся под защитой ее законов. Если какие-либо чиновники по сбору доходов будут заподозрены в малейшем проявлении мягкосердечия по отношению к населению, увольняйте их. Если на других будут справедливо жаловаться, покровительствуйте им и вознаграждайте их. Если кто-нибудь из низших чиновников доведет своим поведением население до того, что оно изобьет его, переведите его на лучшую должность; это поощрит и других обеспечить себе столь выгодные побои путем умножения и расширения подобных провокаций, а все это в целом будет способствовать достижению цели, к которой вы стремитесь.

12. Другим способом сделать ваш налог ненавистным является употребление собранных денег во зло. Если первоначально эти деньги предназначались на оборону провинций, а также на лучшее содержание правительства и отправление правосудия там, где это было необходимо,– то не употребляйте впредь этих денег на оборону; обратите их на то, в чем нет необходимости,– на повышение жалованья или пенсии каждому губернатору, отличившемуся своей враждебностью к колонистам или клеветой на них государю. Это заставит их с еще большей неохотой платить этот налог и сделает более склонными ссориться с теми, кто его собирает и кто его назначил; последние будут в свою очередь ссориться с ними, а все это в целом будет содействовать успеху вашей собственной задачи – вызвать у населения чувство недовольства вашим управлением.

13. Если население какой-либо провинции привыкло содержать своих собственных губернаторов и судей в довольстве, то вам следует опасаться того, что это может побудить таких губернаторов и судей обращаться с населением доброжелательно и судить по справедливости. Вот еще одна причина, чтобы обратить часть получаемого дохода на повышение жалованья таким губернаторам и судьям, причем они будут получать это высокое жалованье, как и занимать свои должности, только пока это будет вам угодно; запретите им получать какое-либо жалованье от их провинций, с тем чтобы население уже не могло больше надеяться на доброжелательность со стороны своих губернаторов или (в случае уголовных дел) на справедливость со стороны своих судей. И поскольку деньги, использованные таким образом во зло в одной провинции, вымогаются во всех провинциях, то, очевидно, что все они будут возмущены таким злоупотреблением.

14. Если парламенты ваших провинций осмелились бы потребовать справедливости или пожаловаться на ваше управление, прикажите, чтобы им досаждали неоднократными роспусками. Если одни и те же люди будут постоянно переизбираться вновь, перенесите их собрания в какую-нибудь деревушку, где они не смогут получить помещения, и держите их там, сколько вам заблагорассудится, ибо это, как вы знаете, является вашей прерогативой, – и притом прекрасной прерогативой, поскольку вы можете использовать ее для того, чтобы вызвать среди населения недовольство, уменьшить его уважение и усилить его нелюбовь.

15. Превратите храбрых, честных офицеров вашего военно-морского флота в ничтожных таможенных агентов и колониальных чиновников таможни. Пусть те, кто во время войны доблестно сражался в защиту торговли своих соотечественников, в мирное время учатся делать ее своей добычей. Пусть они учатся брать взятки у крупных, настоящих контрабандистов, но (чтобы показать свое рвение) пусть рыскают на вооруженных шлюпках по всем заливам, гаваням, рекам, ручьям и бухточкам вдоль всего побережья ваших колоний; пусть они останавливают и задерживают каждое каботажное судно, каждое судно с лесом, каждую рыбачью лодку; пусть переворошат все их грузы и даже их балласт и все перевернут вверх дном; если они найдут при этом хотя бы на одно пенни не занесенных в реестр гвоздей, пусть будет арестовано и конфисковано все. Таким образом, торговля ваших колонистов больше пострадает от друзей в мирное время, чем страдала от врагов во время войны. Затем пусть экипажи этих шлюпок совершают налеты на каждую встречающуюся на их пути ферму, грабят плодовые сады, крадут свиней и птицу и наносят оскорбление ее обитателям. Если оскорбленные и возмущенные фермеры, не имея возможности добиться справедливости иным путем, нападут на агрессоров, изобьют их и сожгут их лодки, вы должны назвать это государственной изменой и мятежом, послать флоты и войска в их область и пригрозить вывезти всех правонарушителей за три тысячи миль, чтобы их там повесили, волочили лошадьми или четвертовали. О, это подействует изумительно!

16. Если вам будут говорить о недовольстве в ваших колониях, никогда не верьте, что оно стало всеобщим или что вы – его виновники; поэтому не вздумайте как-то исправлять положение или отменять какую-нибудь оскорбительную для колонистов меру. Не удовлетворяйте никаких жалоб, чтобы не поощрять их к новым жалобам. Не удовлетворяйте ни одной справедливой и разумной просьбы, чтобы они не обратились к вам с другой, неразумной. Получайте все сведения о положении колоний от враждебно относящихся к ним ваших губернаторов и чиновников. Поощряйте и вознаграждайте этих доносчиков; утаивайте их ложные обвинения, чтобы их нельзя было опровергнуть, но основывайтесь на них, как если бы они были очевиднейшей уликой; и не верьте ничему, что вы услышите от друзей народа. Исходите из предположения, что все их жалобы выдуманы и распространяются горсточкой смутьянов-демагогов и что достаточно вам поймать их и перевешать, как все будет спокойно. Поэтому поймайте и повесьте нескольких из них,– и кровь мучеников совершит чудеса для успеха вашего предприятия.

17. Если вы увидите, что соперничающие с вами нации радуются вашему разъединению с провинциями и стараются способствовать ему; если они переводят и публикуют все жалобы ваших недовольных колонистов и рукоплещут им, в то же время тайно побуждая вас к еще более суровым мерам,– то пусть это вас не задевает. Да и почему бы это могло вас задеть, если все вы стремитесь к одной цели?

18. Если бы оказалось, что какая-нибудь колония построила на собственные средства крепость для защиты своего порта против флотов чужеземного врага, то заставьте вашего губернатора передать эту крепость в ваши руки. Не вздумайте платить этой провинции ее стоимость, ибо это выглядело бы, по меньшей мере, как известное уважение к справедливости; но превратите ее в цитадель для устрашения местных жителей и подчинения себе их торговли. Если бы они разместили в такой крепости то самое оружие, которое они закупили и использовали для того, чтобы помочь вам в ваших завоеваниях, конфискуйте его все целиком; это подействует как неблагодарность, добавленная к грабежу. Одним из замечательных результатов этих операций будет то, что они отобьют у всякой другой колонии охоту возводить подобные укрепления, и, таким образом, их и ваши враги легче смогут вторгнуться в их пределы, к великому позору вашего правительства и, конечно, к дальнейшему успеху вашего проекта.

19. Посылайте в их страну армии под предлогом защиты ее жителей; но вместо того, чтобы размещать войска в качестве гарнизонов в их пограничных фортах, с целью воспрепятствовать вторжениям, разрушьте эти форты и пошлите войска в глубь страны так, чтобы это поощрило дикарей напасть на ее границы, а войска находились бы под защитой жителей. Это будет выглядеть как результат вашей злонамеренности или невежества и еще больше будет содействовать созданию и укреплению у колонистов мнения, что вы уже больше неспособны управлять ими.

20. И, наконец, облеките командующего вашей армией в провинциях большими и неконституционными полномочиями и освободите его от контроля со стороны даже ваших собственных губернаторов. Пусть он будет иметь под своим командованием достаточно войск и пусть ему принадлежат все крепости; и кто знает, не взбредет ли ему в голову (в расчете на порожденное вами всеобщее недовольство, как это было с некоторыми военачальниками в провинциях Римской империи) воспользоваться этим в своих интересах? Если он это действительно сделает и вы тщательно осуществите на практике мои прекрасные и простые правила, то, даю вам слово, все провинции немедленно присоединятся к нему, и в этот день (если это не случится еще раньше) вы раз и навсегда избавитесь от хлопот управления ими и от всех мучений, сопряженных с торговлей и связью с ними.

У меня вопрос, а что же Женщины в ряду вышеназваных ученых?

Неужели не было женщин интеллектуалов, научный вклад которых в развитие направления науки, был бы соизмерим с вкладом Ламарка или Ньютона?

Если не ошибаюсь есть такая тема, поищу...

Edited November 22, 2008 by Тереза

[Mr. Almi Hevaii]

точнее, список необходимых добродетелей: воздержанность, молчаливость, любовь к порядку, решительность, бережливость, трудолюбие, искренность, справедливость, умеренность, чистоплотность, спокойствие, целомудрие, кротость.

Занятно, что видение вещей ФрЭнклина еще популярно в мире.

Спасибо за теплые слова.

И еще он изобрел Кресло Качалку. It is very important.

[Mr. Almi Hevaii]

Вот Сэр Кристофер просил передать для вас Тереза,

Софья Ковалевская подружка Анны Шарлотты Леффлер,

Из слов Софьи Васильевны:

"-Анна-Лотта получает все, чего ни пожелает, - говорила Ковалевская. - Если у нее когда-нибудь явится фантазия совершить путешествие на Марс, наука придет к ней на помощь и откроет воздушный путь на эту планету.

Все словно "само шло" в руки А.Ш. Леффлер..." Жизнь Замечательных Людей, Л.Воронцова, Софья Ковалевская, Издательство ЦК ВЛКСМ, "Молодая Гвардия", 1957, стр: 213. :lol: :lol: :lol:

Как вы понимаете, что только они не подкинули в дом Сэра Кристофера... какой смешной и главное наглый проект имеющий целью проникнуть в самые сакральные тайны Великой Книги Секретов.

[Mr. Almi Hevaii]

http://ru.wikipedia.org/wiki/Герон

Герон Александрийский (10-75) — древнегреческий математик и механик из Александрии. Впервые применил работу пара в механизмах. Он впервые исследовал пять типов простейших машин: рычаг, ворот, клин, винт и блок. Eго изобретения применялись для развлечений (в театре) и религиозных церемоний. Герон заложил основы автоматики. В своём труде «Пневматика» он описал ряд «волшебных фокусов», основанных на принципах использования теплоты, перепада давлений. Люди удивлялись чудесам: двери храма сами открывались, когда над жертвенником зажигался огонь. Он придумал автомат для продажи «святой» воды. Сконструировал шар, вращаемый силой струй пара. Изобрёл ещё ряд приборов, автоматов и военных машин. Ему принадлежат формулы определения площади различных геометрических фигур. Герон описал прибор диоптр, который с полным основанием можно назвать прапрадедом современного теодолита. Им пользуются геодезисты, горняки, строители.

Inventions and achievements

Heron's Aeolipile

• The aeolipile (known as Hero's engine) was a rocket-like reaction engine and the first recorded steam engine. It was created almost two millennia before the industrial revolution. Another engine used air from a closed chamber heated by an altar fire to displace water from a sealed vessel; the water was collected and its weight, pulling on a rope, opened temple doors.^[9] Some historians have conflated the two inventions to assert that the aeolipile was capable of useful work.
  

Hero's wind-powered organ (reconstruction)

• The first vending machine was also one of his constructions, when a coin was introduced via a slot on the top of the machine, a set amount of Holy Water was dispensed. This was included in his list of inventions in his book, "Mechanics and Optics". When the coin was deposited, it fell upon a pan attached to a lever. The lever opened up a valve which let some water flow out. The pan continued to tilt with the weight of the coin until it fell off, at which point a counter-weight would snap the lever back up and turn off the valve.
  

• A windwheel operating an organ, marking probably the first instance of wind powering a machine in history.^{[3] [4]}
  

• Hero also invented many mechanisms for the Greek theater, including an entirely mechanical play almost ten minutes in length, powered by a binary-like system of ropes, knots, and simple machines operated by a rotating cylindrical cogwheel. The sound of thunder was produced by the mechanically-timed dropping of metal balls onto a hidden drum.
  

Hero's fire-engine

• The force pump was widely used in the Roman world, and one application was in a fire-engine.
  

• The syringe described by Heron controlled the delivery of air or liquids.
  

The syringe

• In Optics, Hero formulated the Principle of the Shortest Path of Light: If a ray of light propagates from point A to point B within the same medium, the path-length followed is the shortest possible. It was nearly 1000 years later that Ibn al-Haytham expanded the principle to both reflection and refraction, and the principle was not stated in this form until Pierre de Fermat did so in 1662; the most modern form is that the path is at an extremum.
  

• A standalone fountain that operates under self-contained hydrostatic energy. (Heron's fountain)
  

Mathematics

Heron described a method of iteratively computing the <a href="http://en.wikipedia.org/wiki/Square_root" title="Square root">square root.^[10] It is also called the Babylonian method, because the Babylonians also knew of it before Heron wrote it down. Today, though, his name is most closely associated with Heron's Formula for finding the area of a triangle from its side lengths.

[Mr. Almi Hevaii]

Энтони Стаффорд Бир (Anthony Stafford Beer), (1926-2002). Был теоретиком и практиком в области исследования операций и так называемой «второй волны» кибернетики.

http://en.wikipedia.org/wiki/Anthony_Stafford_Beer

Биография

Начал обучение философии в Университетском колледже Лондона (англ. University College London), которое оставил в 1944 году в связи с поступлением на службу в армию. До 1947 г. он служил в Индии. В 1949 году был демобилизован в звании капитана.

Впервые он познакомился с исследованием операций в армии, где он быстро понял выгоды, которые оно может принести для бизнеса. Поступив на работу в крупнейшую металлургическую компанию United Steel и убедив управляющих основать группу исследования операций он возглавил отдел исследования операций и кибернетики. В 1959 году он опубликовал свою первую книгу Cybernetics and Management (есть перевод на русский язык), построенную на идеях системного подхода к управлению организациями Норберта Винера, Уоррена МакКуллоха и особенно Уильяма Эшби.

Приобретя уникальный практический опыт в 1961 году он оставил работу в компании United Steel чтобы начать свой бизнес консультанта в партнёрстве с Роджером Эддисоном в области исследования операций. Компанию назвали SIGMA (Science in General Management — Наука в общем управлении). Бир оставил её в 1966 году, перейдя на работу к клиенту SIGMA — International Publishing Corporation (IPC). Бир был директором разработок IPC и инициатором использования новых компьютерных технологий. Также в 1966 году он написал книгу Decision and Control. Он оставил IPC в 1970 году чтобы работать как независимый консультант, что явилось результатом его все более возрастающего интереса к социальным системам.

Его крупнейший независимый проект так и не был полностью завершён, несмотря на полученные многочисленные положительные результаты. В 1971 году он был приглашён социалистическим правительством Чили для создания единой компьютеризированной системы управления экономикой в режиме реального времени Киберсин (Cybersyn) с помощью сети Кибернет (Cybernet). Проект был прерван после переворота Пиночета в 1973 году. Бир продолжал работать в Америке, консультируя правительства Мексики, Уругвая и Венесуэлы. Он также написал серию из четырёх книг, базирующуюся на его собственной Модели жизнеспособной системы (Viable System Model) для моделирования организаций: Platform for Change, Designing Freedom, Heart of Enterprise и The Brain Of The Firm (есть перевод на русский язык — Мозг Фирмы ISBN 5-256-00426-3).

В середине 70-х годов Бир отказался от материальных ценностей и переехал в срединный Уэлс, где уединённо жил, интересуясь поэзией и искусством. Начиная с 1980 года он обосновался в своём другом доме в Торонто. Он продолжал работать в своей области и в 1994 году опубликовал свой труд Beyond Dispute: The Invention of Team Syntegrity, посвящённый синергетике группы (Team Syntegrity), формальной модели, построенной на идее многогранных систем для неиерархического решения проблем.

Он являлся профессором, посещающим с лекциями, тридцати университетов, и получил звание почётного доктора в Сандерлендском университете. Был президентом Мировой организации систем и кибернетики (World Organization of Systems and Cybernetics) и обладателем наград от Шведской королевской академии в области инженерных наук, Системного общества Великобритании, Американского общества кибернетики и Общества исследования операций Америки.

Бир был женат дважды, в 1947 году на Синтии Ханнавэй и в 1968 году на Салли Стедман. Имел пять сыновей и три дочери.

Библиография

• http://www.staffordbeer.com/papers/SB/Bibliography.pdf
  

Edited November 22, 2008 by Mr. Almi Hevaii

[Mr. Almi Hevaii]

http://en.wikipedia.org/wiki/Norbert_Wiener

Норберт Винер (англ. Norbert Wiener; 26 ноября 1894, Колумбия, Миссури — 18 марта 1964, Стокгольм) — американский учёный, выдающийся математик и философ, основоположник кибернетики и теории искусственного интеллекта.

Биография

Норберт Винер родился в еврейской семье. Предки матери, Берты Кан, были выходцами из Германии. Отец ученого, Лео Винер, изучал медицину в Варшаве и инженерное дело в Берлине, а после переезда в США стал в итоге профессором на кафедре славянских языков и литературы в Гарвардском университете.

В 4 года Винер уже был допущен к родительской библиотеке, а в 7 лет написал свой первый научный трактат по дарвинизму. Норберт никогда по-настоящему не учился в средней школе. Зато 11 лет от роду он поступил в престижный Тафт-колледж, который закончил с отличием уже через три года получив степень бакалавра искусств.

В 18 лет Норберт Винер уже числился доктором наук по специальности «математическая логика» в Корнельском и Гарвардском университетах. В девятнадцатилетнем возрасте доктор Винер был приглашён на кафедру математики Массачусетского технологического института.

В 1913 году молодой Винер начинает своё путешествие по Европе, слушает лекции Рассела и Харди в Кембридже и Гильберта в Гёттингене. После начала войны он возвращается в Америку. Во время учёбы в Европе будущему «отцу кибернетики» пришлось попробовать свои силы в роли журналиста околоуниверситетской газетки, испытать себя на педагогическом поприще, прослужить пару месяцев инженером на заводе.

В 1915 году он пытался попасть на фронт, но не прошёл медкомиссию из-за плохого зрения.

С 1919 года Винер становится преподавателем кафедры математики Массачусетского технологического института.

В 20—30 годах он вновь посещает Европу. В теории радиационного равновесия звёзд появляется уравнение Винера-Хопфа. Он читает курс лекций в пекинском университете Цинхуа. Среди его знакомых — Н. Бор, М. Борн, Ж. Адамар и другие известные учёные.

в 1926-м женился на Маргарет Енгерман.

Перед второй мировой войной Винер стал профессором Гарвардского, Корнельского, Колумбийского, Брауновского, Геттингенского университетов, получил в собственное безраздельное владение кафедру в Массачусетском институте, написал сотни статей по теории вероятностей и статистике, по рядам и интегралам Фурье, по теории потенциала и теории чисел, по обобщённому гармоническому анализу…

Во время второй мировой войны, на которую профессор пожелал быть призванным, он работает над математическим аппаратом для систем наведения зенитного огня (детерминированные и стохастические модели по организации и управлению американскими силами противовоздушной обороны). Он разработал новую действенную вероятностную модель управления силами ПВО.

«Кибернетика» Винера увидела свет в 1948 году. Полное название главной книги Винера выглядит следующим образом «Кибернетика, или управление и связь в животном и машине».

За несколько месяцев до смерти Норберт Винер был удостоен Золотой Медали Учёного, высшей награды для человека науки в Америке. На торжественном собрании, посвящённом этому событию, президент Джонсон произнёс: «Ваш вклад в науку на удивление универсален, ваш взгляд всегда был абсолютно оригинальным, вы потрясающее воплощение симбиоза чистого математика и прикладного учёного». При этих словах Винер достал носовой платок и прочувственно высморкался.

Edited November 22, 2008 by Mr. Almi Hevaii

[Tereza]

Человек исключительной преданности науке, проживший в ней яркую и счастливую жизнь, который превосходно понимал, какие блестящие возможности для человечества таятся в дальнейшем ее развитии, но вместе с тем он отчетливо представлял себе опасности, которые наука может воздвигнуть на пути развития человеческого общества, предостерегал людей от бездумного отношения к моральной стороне их деятельности.

"Добросовестный ученый, - говорил Винер, - обязан задумываться над будущим", будущим человечества, к которому было обращено все его творчество.

А студенты Массачусетского технологического до сих пор рассказывают первокурсникам анекдоты о рассеянном профессоре Винере, который мог забыть собственное имя...

"Какая, собственно, разница, как тебя зовут, если ты - Норберт Винер"...

Edited November 22, 2008 by Тереза

[Tereza]

В 1960 Винер приезжает в Советский Союз.

Он высоко оценивает уровень развития советской науки: "Они отстают от нас в аппаратуре - не безнадежно, а немного. Они впереди нас в разработке теории автоматизации." (Когда не на чем ставить эксперимент, остается только заниматься теорией).

Винер выступает в Политехническом с лекцией о мозговых волнах...

Приведу самые потрясающие цитаты (на мой взгляд) из работ Норберта Винера:

• "Мы - словно мельничные колеса в вечно текущей реке. Мы - не материальные существа, а вечно повторяющие себя самих схемы. Схема является посланием и может быть передана как послание".
  
• "Жизнь - это островок "здесь - сейчас" в умирающем мире. Процесс, благодаря которому мы противостоим потоку разрушения и упадка, называется гомеостазом. Мы продолжаем жить в очень специфической среде, которую несем с собой до тех пор, пока разрушение не станет преобладать над процессом нашего собственного восстановления. Тогда мы умираем".
  
• "Лучшее на что мы можем надеяться, говоря о роли прогресса во вселенной, в целом идущей к своей гибели, так это то, что зрелище наших устремлений к прогрессу перед лицом гнетущей нас необходимости может иметь смысл очищающего ужаса греческой трагедии".
  
• "Профессор - это человек, который может говорить на любую тему - примерно минут пятьдесят".
  (Человеческое использование человеческих существ: Кибернетика и общество)
  

Edited November 22, 2008 by Тереза