Jump to content

Анастас Микоян


Recommended Posts

Свидетельства антикризисного политика

Анастас Микоян о вождях Советского Союза

post-31580-1270903462.jpg

В 2010 году исполняется 115 лет со дня рождения Анастаса Микояна - одного из крупнейших политических деятелей ХХ-го столетия. Человека, которого по праву называли крупнейшим антикризисным политиком, ибо именно он сумел успешно завершить труднейшие переговоры по острейшим политическим кризисам прошлого столетия, когда мир стоял перед наиболее реальной угрозой ядерного противостояния двух ведущих мировых держав - СССР и США.

Анастас Микоян - деятель своего времени, побивший все рекорды по пребыванию в составе высшего руководства СССР, - Политбюро ЦК Коммунистической партии. В 1926 году он стал кандидатом в члены Политбюро, а с 1935 по 1965 годы был членом Политбюро. В непродолжительный период руководства страной Лениным Микоян принимал участие в важнейших партийных и государственных форумах, занимал высокие партийные посты на Кавказе, в Нижнем Новгороде, в Ростове-на-Дону, лично встречался с Лениным, тем не менее, важной политической роли еще не играл. Его воспоминания о Ленине носят свойственный для времени их издания характер обожествления вождя, но, несмотря на это обстоятельство, содержат, на наш взгляд, ряд интересных деталей, к которым обратимся позже.

Микоян, безусловно, являлся выдвиженцем Сталина. В своих мемуарах он не пишет об этом впрямую, но это неоспоримый факт. Микоян апеллирует к общепринятым для партийной номенклатуры выражениям: «было мнение», «состоялось решение», «вызвали в Москву и предложили», «отправили на важный участок» и т. д., тогда как в карьерном росте Анастаса Ивановича на самом деле четко проглядывается рука Сталина, а на начальном этапе - благосклонность Стасовой и Ворошилова. В 1952 - начале 1953 годов Микоян попал в немилость к Сталину. Известно, что на последнем пленуме со своим участием Сталин подверг Микояна и ряд других высших чинов публичной критике. Обычно за этим следовало снятие со всех постов, затем - арест и, как правило, казнь. Но критика Сталина не только не спровоцировала привычного хода событий, но и после его кончины, в период правления Хрущева, стимулировала карьерный рост Микояна, ставшего вторым человеком в стране.

С 1955 по1964 годы Микоян - первый заместитель Председателя Правительства СССР (то есть Н. С. Хрущева), затем - не столь продолжительное время - председателя Президиума Верховного Совета СССР. Независимо от занимаемых постов, Микоян в эти годы реально был вторым человеком в государстве. Не случайно именно ему Хрущев поручал наиболее ответственные внешнеполитические миссии, и именно он находился рядом с Хрущевым в Пицунде в дни «дворцового» переворота, приведшего к изменению власти в Кремле. А в партийно-государственной иерархии СССР сложилась система, согласно которой степень влиятельности руководителя определялась не столько конституционными полномочиями, сколько степенью близости к первому лицу. Кстати, в независимых странах, в свое время входивших в состав СССР, эта система действует поныне. Отношение Микояна к Сталину, Хрущеву, а также к Брежневу - руководителю, в период правления которого Анастас Иванович ушел с политической арены, во многом определяется исходя из вышесказанного.

Микоян о Ленине

Первая личная встреча Микояна с Лениным состоялась в конце 1919 года - в период партийной деятельности Анастаса Ивановича на Кавказе. Естественно для советского партийного мемуариста Микоян говорит о величайших человеческих и организаторских качествах основателя советского государства. Представляют определенный интерес содержательная часть вопросов руководителя советского государства о положении дел на Кавказе в период, когда на Южном Кавказе уже существовали суверенные государства. Описывая первую встречу с Лениным, Микоян пишет: «Дружелюбно и просто пожал руку, спросил, как я доехал. Ленин предложил мне сесть на стул, стоявший у письменного стола, и сам вернулся на свое место. – «Рассказывайте, рассказывайте»… Когда я начал говорить, Ленин сразу как-то преобразился: весь превратился во внимание, улыбка сошла с лица, выражение глаз стало серьезным, пытливым».

Первый вопрос, заданный Лениным, был об экономическом положении в республиках Закавказья, затем - о взаимоотношениях между правительствами Закавказья. Далее Микоян пишет: «Вдруг Ленин, хитро усмехнувшись, спрашивает: а как осуществляют демократию грузинские меньшевики?» После ответа Микояна о том, что никакой демократией в меньшевистской Грузии и не пахнет, Ленин заявил: «Я этих меньшевиков хорошо знаю! От них другого нельзя и ожидать».

Затем Микоян представил Ленину положение дел в коммунистических партиях Армении и Азербайджана, где имелись расхождения, на самом же деле шла борьба за лидерство. Примечательно, что Ленин попросил все изложить письменно и не дал определенных ответов на поставленные вопросы. Шел 1919-й год - крайне тяжелое время для Советской России, однако глава правительства ведет двухчасовую беседу о делах на Кавказе с глазу на глаз. Этот факт свидетельствует о том, что правительство большевиков серьезным образом готовило вхождение Южного Кавказа в состав своего государства.

В мемуарах Анастас Микоян довольно обстоятельно описывает поведенческий характер Ленина на различных партийных и государственных форумах, ссылаясь на полное собрание сочинений первого вождя СССР, анализирует его выступления и доклады. Считаем, что эти свидетельства, безусловно, носят весьма субъективный характер и не представляют столь же важного исследовательского интереса, сколь воспоминания о прямых встречах, а также собраниях, имеющих крайне ограниченный состав участников. В этой связи интересно совещание под руководством Ленина, состоявшееся 20 декабря 1919 года, куда был приглашен и Микоян.

«20 декабря меня пригласили в Кремль на заседание Политбюро ЦК. В нем участвовали три члена Политбюро, четыре члена Оргбюро, Аванесов - от Наркомнаций и я. Сталина в Москве не было. Это было объединенное заседание Политбюро и Оргбюро. Вел его Ленин. Совещание проходило в маленьком, скромно обставленном уютном кабинете Ленина». Интересно, что в отсутствие Сталина детальная резолюция по Кавказу по предложению Ленина не была принята и этот вопрос был перенес на январь 1920 года. Характерно также и то обстоятельство, что в начале 20-х годов от имени Ленина с Микояном говорил Сталин, в частности, по вопросам внутрипартийных конфликтов. Микоян в своих мемуарах не выделяет это обстоятельство как нечто особенное, но хронология повествования делает его очевидным.

Еще одно обстоятельство обращает на себя внимание: в начале 20-х годов Ленин все больше управлял страной при помощи различных депеш, телеграмм. Безусловно, это свидетельствует о его прогрессирующей болезни, а также о возрастающей роли Сталина, который с конца 1922 года по предложению Ленина занимал пост Генерального Секретаря ЦК партии большевиков.

Микоян о Сталине

post-31580-1270903555.jpg

Анастас Микоян в своих воспоминаниях не скрывает, что сближение его отношений со Сталиным было обусловлено их общей борьбой с Троцким и позицией Ленина по этому вопросу. Фактически Анастас Иванович оказал Сталину посильную помощь в борьбе за власть в партии и в государстве.

По этому поводу Микоян пишет: «Поворот в наших отношениях произошел после той роли, которую сыграла моя партийная работа в нижегородской организации. Эти объяснения являются моими предположениями, так как я об этом со Сталиным никогда не разговаривал, но через год, накануне 11-го съезда партии (11-й съезд РКП(б) состоялся в 1922 году - Р. М.), меня по телеграфу вызвали в ЦК, где сказали, что нужно идти к Сталину на квартиру. Там он принял меня тепло и передал поручение со ссылкой на Ленина и ЦК ехать в Сибирь на помощь ленинцам, чтобы на съезде не оказалось много троцкистов. В то время, когда кончилась беседа со Сталиным, в квартиру к нему неожиданно для меня вошел Ленин. Эта встреча была поворотным пунктом в отношениях со Сталиным в положительную сторону, в сторону взаимного доверия. И Сталин выиграл в моих глазах: я увидел, что он является правой рукой Ленина в таких важных внутрипартийных вопросах. Это было на самом деле большое поручение, раз такое доверие ЦК оказывало мне через Сталина».

В 20-30 годы прошлого столетия между Сталиным и Микояном устанавливаются дружественные доверительные отношения. Микоян переходит с ним на «ты», советует, где вождю отдыхать и лечиться. Говоря о периоде, когда он пользовался доброжелательностью и дружеским расположением вождя, Микоян характеризовал Сталина как очень скромного в личной жизни человека. Интересно описание Микояном обедов, организуемых одним из самых кровожадных диктаторов ХХ-го столетия: «Раньше обеды у Сталина были как у самого простого служащего: обычно из двух блюд или из трех - суп на первое, на второе мясо или рыба и компот на третье. Иногда на закуску - селедка. Подавалось изредка легкое грузинское вино. Но после смерти жены, а особенно в последние годы, он очень изменился, стал больше пить, и обеды стали более обильными, состоявшими из многих блюд. Сидели за столом три, четыре часа, а раньше больше получаса никогда не тратили. Сталин заставлял нас пить много, видимо, для того, чтобы наши языки развязались, чтобы не могли мы контролировать, о чем надо говорить, о чем не надо, а он будет потом знать, кто что думает…»

В период, когда установились хорошие отношения со Сталиным, обстановка благоприятствовала работе Микояна. Сталин позволял ему высказаться, спокойно выслушивал, быстро схватывал суть разговора, любил, чтобы кто-нибудь вечером бывал у него. Бывали Молотов, Ворошилов, Микоян, Орджоникидзе, Киров, когда приезжал. Сталин не любил широкого круга людей, посещения заводов, колхозов, собраний, что до 30-х годов еще как-то выносил. В середине 30-х отношения Микояна и Сталина были настолько дружескими, что тот неоднократно оставлял Микояна ночевать на даче. Позже часто ночевал Сванидзе, брат его первой жены (Сванидзе расстреляли по приказу Сталина в 1941 году. - Р. М.). После смерти Сванидзе у Сталина никто ночевать не оставался. По свидетельству Микояна, он запирался в спальне изнутри. «Видимо, у него появилась мания преследования на фоне расправ с людьми. И страх…»

Анастас Микоян в своих воспоминаниях свидетельствует, что Сталин ни в коем случае не верил, что война начнется в 41-м году. Ошибочная оценка Сталиным намерений Гитлера, по мнению Микояна, привела к тому, что промышленность СССР так и не получила указаний форсировать военное производство. Сталин опасался, что Гитлер поспешит нанести удар до перевооружения Красной Армии, но именно так и получилось в июне 1941 года. В этом колоссальный просчет самого Сталина. «Он никого не хотел слушать, когда мы ему рекомендовали такие меры», - пишет Микоян. Даже в самый канун войны - вечером 21 июня 1941 года - в присутствии членов Политбюро, когда на квартиру к Сталину приехали военачальники Тимошенко, Жуков и Ватутин с информацией, что на следующий день в 4 часа утра немецкие войска перейдут границу СССР, Сталин усомнился в их сведениях, мол, не перебросили ли перебежчика специально, чтобы спровоцировать.

Микоян в своих мемуарах считает Сталина человеком способным, быстро схватывающим главное во всех областях деятельности, включая те, в которых плохо разбирался. Но после подобного утверждения Анастас Иванович представляет связанные со Сталиным эпизоды, характеризующие его как мнительного, жестокого диктатора, во многом самодура. Типичное отношение верноподданного сановника после кончины хозяина.

Микоян пишет, что Сталиным овладевали какие-то идеи фикс, походившие на фанатизм. В качестве примеров Анастас Иванович приводит требование Сталина в начале 40-х годов отказаться от строительства крупных электростанций и ограничить мощность новых электростанций в 40 тысяч кВт или предпочтение Сталиным из всех видов зерна одной только пшеницы, доведя это требование до абсурда, в ущерб экономике СССР настаивая на популяции пшеницы даже в тех регионах, в которых раньше ее не засевали вообще. Или другой пример, когда Германия в ходе торговых переговоров добилась получения от Советского Союза мазута. С тех пор мазут стал для Сталина каким-то фетишем. Везде стали мазут заменять углем и торфом. По требованию Сталина было принято решение о перепрофилировании многих котельных электростанций с использования мазута на уголь, не считаясь с тем, на какие расстояния приходится возить уголь. Как истинный партиец Микоян объясняет подобные проявления личностными качествами вождя, а не системой, делающей подобное возможным как при Сталине, так и при Хрущеве и Брежневе.

Известно, что Сталин любил смотреть кинокартины. По свидетельству Микояна, «вождю народов» очень понравилась одна трофейная английская кинолента, которую он неоднократно пересматривал. Сюжет картины сводился к тому, что глава банды расправляется с 9 или 10 близкими соратниками, вместе с которыми добывал золото и бриллианты. Анастас Иванович также свидетельствует, что Сталин неоднократно восторгался Иваном Грозным, а до войны даже Гитлером, когда тот, в стремлении укрепить собственную власть, направил соратников в казармы штурмовиков для учинения расправы без суда и следствия над верхушкой левых штурмовиков - Ремом и другими. И вновь Микоян все это пробует объяснить издержками личности, а не системы.

Находясь рядом со Сталиным в годы его правления, сам будучи выдвиженцем Сталина, Микоян заговорил о нем только после того, как попал в немилость диктатора с поста со всеми дальнейшими последствиями, в том числе последовавшим разоблачением.

Микоян о Хрущеве

post-31580-1270903593.jpg

Позиция Микояна в июне 1957 года во многом определила укрепление позиции Хрущева в качестве лидера Коммунистической партии и Советского правительства. Переворот был предотвращен, а члены высшего руководства Молотов, Маленков, Каганович были отстранены от политического руководства. Резко возросла роль Микояна.

Тем не менее, Микоян в своих мемуарах не дает однозначной оценки Никите Хрущеву как лидеру СССР. «У него был характер лидера: настойчивость, упрямство в достижении цели, мужество и готовность идти против сложившихся стереотипов, - пишет Микоян. - Правда, был склонен к крайностям. Очень увлекался, перебарщивал в какой-то идее, проявлял упрямство и в своих ошибочных решениях или капризах. К тому же навязывал их всему ЦК после того, как выдвинул своих людей, делая ошибочные решения как бы «коллективными». Увлекаясь новой идеей, он не знал меры, никого не хотел слушать и шел вперед, как танк».

По мнению Микояна, политику Хрущева в области сельского хозяйства невозможно было оценить однозначно. Он предпринял и осуществил много хорошего в этой области, особенно в первые годы после смерти Сталина. Затем началась самая настоящая организационная чехарда. Укрепляли колхозы за счет реорганизации деревень, вместо деревенского хлеба и молока решили завозить продукты из города. Затем по инициативе Хрущева было осуществлено разделение местных партийных органов на сельские и городские. Анастас Иванович находил, что Хрущев, хотя и был умным человеком, но в экономических мерах и стимулах серьезно не разбирался - не хватало образования, политического опыта, глубины подхода. И наоборот, преобладали поверхностный подход, желание немедленно претворить свои идеи в жизнь. Энергичность и напористость Хрущева Микоян считал бесценными качествами, которые, впрочем, слишком часто направлялись по неправильному пути. Возвращаясь к отставке Хрущева, Микоян отмечает, что местные лидеры были раздражены чехардой, диктуемой из Москвы Хрущевым.

Анализируя внешнеполитическую деятельность Хрущева, Микоян положительно оценивает налаживание связей с развивающимися странами, нормализацию отношений с Югославией. В середине 50-х выступающий за разрядку Хрущев предпринял военные действия в Венгрии, необходимости в которых, по мнению Анастаса Ивановича, не было. Он резко критикует Хрущева за действия по вопросу Берлина, за его заявление о возможности отказа от Потсдамских соглашений.

Общеизвестно, что именно Микояну Хрущев поручал наиболее важные внешнеполитические миссии того времени. По свидетельству Микояна, Хрущев иногда осуществлял очень пикантные действия. Например, находясь в Нью-Йорке на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре 1960 года, он поехал к Фиделю Кастро, остановившемуся в гостинице, расположенной в негритянском районе. Чистой авантюрой Хрущева Микоян считает Карибский кризис. Хрущев ошибочно полагал, что американцы не обнаружат завозимые на Кубу ракеты и строительство стартовых площадок для них. Фактически Карибский кризис поставил мир перед угрозой термоядерной войны. В результате очень сложных переговоров кризис был урегулирован, стало очевидно, что продолжение конфронтации сулит большие опасности.

Микоян считает, что «слава» Хрущева как непредсказуемого человека и сложившаяся вокруг него обстановка помогли в Президиуме ЦК тем, кто решил его отстранить. Раньше это были почти все его люди. «Но он и не сознавал, - пишет Анастас Иванович, - что они уже перестали быть «его людьми». У них же было другое беспокойство. Отнюдь не государственные соображения были для них решающими, а сугубо личные: они стали бояться изменчивости лидера - боялись за свои посты, чувствовали неуверенность, будучи целиком зависимы от его капризов и настроений. Поэтому и решились его убрать».

Анастас Микоян вновь объясняет все личностями, а не системой. Как его воспоминания, так и воспоминания коллег свидетельствуют, что важнейшим инстинктом советских руководителей являлось самосохранение, во имя которого они были способны на все как при Сталине, так и при Хрущеве и Брежневе.

Микоян о Брежневе

post-31580-1270903627.jpg

Леонид Брежнев был выдвинут в высшие эшелоны власти Советского государства Никитой Хрущевым. Микоян работал под руководством Брежнева в качестве члена высшего руководства страны чуть больше года. Однако его дальнейшая политическая биография была предрешена. Анастас Иванович говорит о Брежневе крайне отрицательно, и это понятно.

Обратившись к заговору против Хрущева, Микоян отмечает, что Брежнев был не из храброго десятка, трусоват. С его приходом на пост первого секретаря уровень ведения заседаний, по свидетельству Анастаса Ивановича, значительно опустился, он был безразличен к государственным делам, к работе. Микоян вспоминает, как Гай Туманян (брат жены Микояна Ашхен. - Р. М.) рассказывал ему, как, будучи заместителем начальника бронетанковой академии, попал однажды на прием к Леониду Брежневу, в этот период отвечавшему за военные дела в ЦК партии. Приступив к докладу, Туманян увидел в глазах собеседника тоску и равнодушие, что побудило его резко свернуть доклад и быстро его завершить. Только тогда Брежнев оживился, стал говорить какие-то хорошие слова. Микоян в своих воспоминаниях отмечает некомпетентность Брежнева во внешнеполитических вопросах. Но вновь усматривает изъяны в личности, а не в системе.

Весьма интересен эпизод, описанный Микояном в его книге «Так было», вышедшей в свет после его кончины в 1999 году. Когда он, уже находясь не у дел, позвонил редактору, возмущенный некоторыми произведенными сокращениями и искажениями в рукописях, строго спросив: «Это же ненормально, кто вас к этому приучил?» - то получил ответ: «Вы, Анастас Иванович». «Как это - я?» - с недоумением спрашиваю. «Вы. Центральный Комитет требует от нас, чтобы мы работали именно так». «Не Центральный комитет, а некоторые работники его аппарата. Это разные вещи!» - ответил Микоян. А дальше Анастас Иванович пишет: «Но потом подумал, что с легкой руки сначала Сталина и Жданова, потом Хрущева и Суслова, а затем Брежнева и Суслова получается, что он прав. Это же не отдельный эпизод, это целая политика аппарата ЦК на протяжении более 40 лет. И просвета не видно».

Р. К. Мирзаханян,

доктор исторических наук, заслуженный деятель культуры РА

Edited by Pandukht
Link to post
Share on other sites
  • 1 year later...

“Советский гамбургер” от Анастаса Микояна

75 лет назад советские люди впервые вкусили заокеанской пищи

post-31580-1319108333.jpg

Теплым летним вечером 1936 года народный комиссар пищевой промышленности СССР Анастас Микоян собирался в отпуск. Впереди заманчиво маячил месяц в Сочи вместе с любимой супругой Ашхен Лазаревной и пятью сыновьями. Оставалось только попрощаться с Иосифом Виссарионовичем, и можно отбывать на юга...

В кабинете кроме Сталина были его ближайшие соратники Молотов и Ворошилов. Когда Микоян завел речь об отпуске в Сочи, “вождь народов”, раскуривая трубку, вдруг сказал ему: “А что тебе, дружище Анастас Иванович, делать в Сочи? Не поехать ли тебе на пару месяцев в Америку? И отдых тебе там будет, и изучение опыта американского пищепрома”. Микоян, хоть и носил неформальный титул “любимого наркома Сталина”, все же решился возразить вождю: мол, родные не поймут, особенно жена. “А ты бери ее с собой, — улыбнулся вождь, — а детки твои пусть у нас в Крыму отдохнут. Для общего, так сказать, спокойствия. Дадим тебе денег, сколько нужно, чтобы сразу купить технику, которая понравится, все полномочия, чтобы договоры заключать. Ну и сопровождающих, конечно. Человек десять, не больше...” Уже через неделю небольшая делегация отправилась в Америку. Сначала поездом в Берлин, затем в Париж, а потом из Гавра пароходом “Нормандия” прямиком в Нью-Йорк.

О вкусной и здоровой пище

Через три года после упомянутой поездки в СССР была издана “кулинарная библия” — “Книга о вкусной и здоровой пище”, которая появилась при непосредственном участии Анастаса Микояна и буквально проникнута преклонением перед американским опытом и желанием перенести его на советскую почву. По этому поводу сам нарком вспоминал слова “лучшего друга советских пищевиков”: “Не случайно товарищ Сталин сказал, что нам нужно соединение русского революционного размаха с американской деловитостью”. А в книге постоянно встречаются цитаты типа “Намечая меню завтрака, полезно вспомнить хороший американский обычай: подавать к раннему завтраку различные фрукты”. Или: “В Америке производство филе получило чрезвычайно широкое развитие. В последние годы выпуск филе организован и в СССР”. Правда, следующие, послевоенные издания “Книги о вкусной и здоровой пище” вышли уже несколько “кастрированными”. В 1952 году исчезли все упоминания об Америке и американской еде, в 1954 году о Сталине, в 1974 году — уже и о Микояне. Как будто и не было знаменитого американского путешествия “любимого наркома”.

Советского мороженого не было. И нет...

В первом же пункте пребывания в США — Нью-Йорке — делегация во главе с Микояном попробовала на вкус и отобрала в качестве перспективных восемь сортов мороженого. Памятные многим нашим читателям со стажем пломбир сливочный и молочный, крем-брюле, эскимо, ванильное, фруктовое мороженое были рекомендованы для производства в СССР. Первые образцы его появились в продаже 4 ноября 1937 года. Микоян вспоминал:

Большую пользу принесло нам знакомство с производством мороженого. У нас со стародавних времен повелось изготовление мороженого кустарным, ручным способом. Задача состояла в том, чтобы развить машинное производство и сделать мороженое дешевым и доступным. Спрос на него у нас повсеместный, его с удовольствием едят теперь дома и на улице, в кино и театрах, летом и зимой. В результате мы привезли из США всю технологию промышленного производства мороженого. Вскоре при Московском холодильнике №8 было завершено строительство первой фабрики мороженого, оборудование для которой было решено закупить в США. И действительно, на закупленном в США оборудовании наша фабрика, начиная с 1938 г., стала выпускать мороженого более чем вдвое против ранее запланированного.

Качество лакомства контролировалось жесточайшим образом, а введенный 12 марта 1941 года ГОСТ был одним из самых жестких стандартов в мире. Основой качества были натуральные ингредиенты, исключительно молочные жиры и отсутствие консервантов. Практически четверть века, учитывая интерес могущественного Микояна к данному продукту, какие-либо “шалости” с рецептурой были исключены. Именно Анастас Иванович удерживал настоящее американское качество мороженого до тех пор, пока сам сохранял влияние на политическом Олимпе. Можно как угодно оценивать и интерпретировать события, но после свержения Хрущева и прихода к власти Брежнева, который недолюбливал Микояна, прошло всего два года, и “микояновское” мороженое стало постепенно уходить в небытие. В 1966 году установление ГОСТов на мороженое отдали регионам. Где-то (особенно в Москве и Ленинграде) качество сохранялось, в других местах с целью удешевления готового продукта его стали “бодяжить”. А в 1986 году система окончательно рухнула: мороженое начали производить по “техническим условиям”.

Кое-что о майонезе “Провансаль”

Моя мама жила в доме, расположенном в двухстах метрах от “Смоленского” гастронома (кстати, сам термин “гастроном” придумал тоже Микоян). Она рассказывала, как москвичей в 1937 году (ей было 11 лет) приучали к использованию майонеза. Новый продукт, только появившийся в продаже, почему-то никого не интересовал. Рекламы на ТВ и радио тогда не было, на плакатах этот соус стали рекламировать только через год. А в залах “Смоленского” стояли девушки с подносами. На них лежали кусочки хлеба, намазанные майонезом, которые предлагали всем желающим “на пробу”. Народ пробовал и удивлялся нестандартному вкусу. Старорежимные бабушки и дедушки с ностальгией вспоминали дореволюционные домашние майонезы, а новые советские граждане постепенно начинали интересоваться желтовато-белым продуктом в банках с завинчивавшейся крышкой. 11 сентября 1936 года в Чикаго на сельскохозяйственной выставке Микоян ознакомился с технологией производства майонеза, получившего впоследствии наименование “Майонез провансаль”. А потом посетил майонезный завод и заключил соглашение на производство майонеза по американской технологии в СССР. Этот продукт советско-американского сотрудничества пережил и Великую Отечественную войну, и борьбу с космополитизмом (тогда просто перестали упоминать о его происхождении), и смерть Сталина, и Хрущева с Брежневым...

Внук Анастаса Микояна Владимир вспоминал:

У меня был один случай с директором Московского жирового комбината, ныне покойным, известнейшим нашим специалистом в масло-жировой области Леонидом Павловичем Азнаурьяном... Я его убеждал видоизменить рецептуру майонеза “Провансаль” и использовать некоторые новые ингредиенты, которые позволяют удешевить продукт. На что он мне сказал: “Этот майонез утвержден по рецептуре, подписанной твоим дедом. Какие еще могут быть ко мне вопросы? Я его сохраню и буду сохранять так, чтобы люди знали, что вот у меня тот самый классический майонез.

Но все же настоящий, “микояновский” “Майонез провансаль” продержался на прилавках страны около полувека и был неотъемлемой частью советского застолья: от новогодних праздников и дней рождения до поминок и проводов в армию...

Сталин терпеть не мог сухое шампанское

Интересная история произошла с началом массового производства напитка, который назывался “Советское шампанское”. Летом 1936 года перед поездкой в Америку Анастас Микоян говорил:

Товарищ Сталин сказал, что стахановцы сейчас зарабатывают много денег; много зарабатывают инженеры и другие трудящиеся. А если захотят купить шампанское, смогут ли они его достать? Шампанское — признак материального благополучия, признак зажиточности!

В 1936 году с “подачи” Микояна было принято постановление ЦК и Совнаркома СССР, в соответствии с которым планировалось выпускать “Советское шампанское” в огромном количестве. Естественно, традиционным способом изготовить 12 миллионов бутылок за 5 лет было невозможно, поэтому решили использовать метод, который в 1907 году изобрел Эжен Шарма. Сейчас всем известно, что большинство “шампанских”, а на самом деле просто “игристых” вин производится в огромных резервуарах, а не выдерживается в бутылках. Поездка по США с посещением завода “газированного шампанского” в Окленде окончательно убедила Микояна в том, что относительно дешевый и приятный на вкус напиток нужно делать по этой технологии. Руководить процессом было поручено известному еще в царской России виноделу Антону Фролову-Багрееву, который приспособил итальянско-американский метод к нашим условиям. Первый комплект оборудования (для ростовского завода) был закуплен у французской фирмы “Шосеп”. Массовый выпуск “Советского шампанского” начался в 1937 году. Сталину, как вспоминал Микоян, не нравились сухое шампанское и “брют”. А вот сладкое и полусладкое он пил с удовольствием. Производство “кислятины” чуть не было свернуто, но “любимый нарком Сталина” убедил вождя в том, что на экспорт эти напитки нужно производить. В результате напиток стал поистине “народным”, и никакой Новый год, никакая свадьба не могли обойтись без “Советского шампанского”. Другого, настоящего, у нас в стране тогда не было...

Хлеб — всему голова!

Микоян писал по этому поводу:

Надо сказать, что в те времена в нашей стране промышленным хлебопечением обеспечивалось менее 40% городского населения. Крестьянство, составлявшее тогда большинство населения нашей страны, обеспечивало себя хлебом самостоятельно, за счет домашней выпечки. Поэтому перевод советского потребителя на фабричный хлеб равносилен революции в этой области быта.

В США в те времена на хороших заводах все было механизировано: к хлебу не прикасалась рука человека. Все это упиралось в технику, и мы считали, что незачем, так сказать, заново “изобретать велосипед”, коль он уже изобретен другими. Поэтому многое было взято нами у американцев. Так, например, мы привезли из Америки механизированный способ изготовления булочек, которые до того изготовлялись вручную и назывались “французскими”. Новый тип булок мы назвали “городскими”. В сентябре 1936 года в Чикаго Микоян ознакомился с промышленным производством хлеба и закупил оборудование для хлебозаводов.

И домашние холодильники тоже...

Находясь в Америке, я с удивлением увидел на заводе “Дженерал Электрик Компани” специальный цех по производству домашних холодильников. Этот цех ежегодно выпускал в продажу свыше 100 тысяч таких холодильников, пользовавшихся огромным успехом у населения. Возвратившись из США, в беседе со Сталиным я поставил вопрос о том, чтобы приступить и у нас к массовому производству домашних холодильников, причем организовать производство на нескольких наших наиболее крупных машиностроительных заводах (что впоследствии и было сделано). Однако тогда Сталин не согласился со мной, ссылаясь на то, что на значительной территории страны зима длинная и поэтому особой надобности в холодильниках нет, а в летние месяцы наше население привыкло держать продукты в ледниках и погребах и к тому же наши заводы тяжелого машиностроения очень загружены, в том числе, оборонными заказами. Последний аргумент был, конечно, решающим.

Уж кто-кто, а “любимый нарком” не был неинформированным и наивным человеком. И он, будучи хорошо знакомым с Сергеем Кировым, наверняка знал, что тот еще в 1933 году выписал себе из Америки бытовой холодильник той самой фирмы “Дженерал Электрик”, которую Микоян посещал в США. Некоторые историки, кстати, утверждают, что второй такой холодильник (а он стоил в начале 30-х порядка двух автомобилей “Форд”) был у самого Микояна. А “кировский” агрегат, сохранившийся до сих пор, был несколько лет назад выставлен в экспозиции музея Кирова в Санкт-Петербурге. Первые образцы советских бытовых холодильников, изготавливавшихся по образу и подобию американских, появились в 1939 году, но по-настоящему массовый выпуск их начался через десять с лишним лет.

Как у нас в 1937 году чуть не появился “Макдоналдс”

Прогуливаясь летом 1936 года по Нью-Йорку, Микоян обратил внимание на замечательный продукт местного общепита, продававшийся прямо на улицах:

Привлекло наше внимание массовое машинное производство стандартных котлет, которые в горячем виде продавались вместе с булочкой — так называемые “хамбургеры” — прямо на улице в специальных киосках... Котлета поджаривается с одной стороны, затем переворачивается на другую сторону — и в течение нескольких минут она готова. У этого же продавца имеются булочки. Он разрезает булочку, кладет внутрь котлету, добавляет томат, ломтик соленого огурца или горчицу, и вот вам горячий бутерброд. Для занятого человека очень удобно.

Впечатленный увиденным, Микоян с присущим ему размахом сразу заказал в Штатах 25 машин по производству котлет, которые могли производить два миллиона “советских гамбургеров” в день. А потом купил образцы жаровен для разогрева этих изделий и завод по производству булочек. Но ведь в “Макдоналдсе” еду принято еще и запивать. Озаботился Анастас Иванович и этим вопросом:

Большой интерес нашей группы вызвало и производство безалкогольных напитков. Мы тогда и сами выпускали довольно большое количество фруктовых вод, но гарантировать их равноценное качество на всех предприятиях еще не могли. В Америке стандартное качество массовой выработки фруктовых вод обеспечивалось самой организацией производства, а именно — выработкой на нескольких заводах нужных экстрактов. Эти экстракты затем развозятся по стране. Состав экстракта у каждой фирмы одинаков и, как правило, очень высокого качества. Мы изучили процесс производства кока-колы, но при ограниченности в средствах мы тогда не в состоянии были наладить у себя подобное дело.

Выпуск гамбургеров в СССР начался в 1937 году, но вот на кока-колу денег не хватило — не захотели американцы продавать рецепт, предлагали лишь поставки концентрата. А Микоян в 1936 году мечтал о том, как наши граждане будут запивать гамбургеры кока-колой.

Так чью еду мы ели и едим?

Итак, если внимательно изучить воспоминания Микояна и литературу о развитии пищевой промышленности в СССР в тридцатые годы, то можно констатировать следующее. “Любимый нарком Сталина” привез нам не только мороженое, гамбургеры, майонез, шампанское и булочки. Он закупил заводы для производства мясных, рыбных и овощных консервов (с рецептурой продукции), заводы по изготовлению фруктовых соков. Были приобретены фабрики по производству сухарей, бисквитов, конфет и шоколада. Мы получили из Америки вареную колбасу, кукурузные хлопья, кетчуп, сгущенное и сухое молоко, машины для упаковки чая и кофе. В СССР появились американские заводы по производству сахара из свеклы, первые аппараты для машинной дойки коров, технология быстрого замораживания продуктов, “сухой лед” и бытовые холодильники... Сам Микоян по этому поводу через много лет писал:

Вряд ли за два месяца можно было сделать больше, чем это удалось нашей группе. Но каждый из нас впоследствии, а порою даже и сейчас — сорок лет спустя! — находит в жизни родной страны какие-то приметы, отзвуки, следы той работы, которая была нами проделана в результате командировки в Соединенные Штаты осенью 1936 г. Пребывание в США оказалось для меня университетским курсом в области пищевой промышленности и американской экономики. Не имея законченного высшего образования, я вернулся оттуда как будто обогащенным, со значительными знаниями и с планом перенесения в нашу страну опыта развитой капиталистической страны.

Алексей Богомолов

Link to post
Share on other sites

Join the conversation

You can post now and register later. If you have an account, sign in now to post with your account.

Guest
Reply to this topic...

×   Pasted as rich text.   Paste as plain text instead

  Only 75 emoji are allowed.

×   Your link has been automatically embedded.   Display as a link instead

×   Your previous content has been restored.   Clear editor

×   You cannot paste images directly. Upload or insert images from URL.

×
×
  • Create New...