Карен Микаэлян

[Pandukht]

Карен Микаэлян: дорогой славы и опалы

Карен Микаэлян (1883-1941) – интереснейшая фигура в истории армянской культуры, в частности, литературы первой половины ХХ века. Писатель и публицист, критик и переводчик, литературно-общественный деятель, инициатор и активный участник многих культурных и общественно-политических акций своего времени.

Родившийся в древней армянской области Нахиджеван (село Верин Агулис), Микаэлян проявляет неуемную тягу к знаниям, которыми он овладевает сперва в Тифлисе, затем в Москве и Германии. Европейская и российская общественно-политическая и культурная жизнь наложила неизгладимый отпечаток на молодого человека, выпестовав из него армянского интеллигента высшей пробы.

Заметными явлениями были не только художественное творчество Микаэляна (малая проза, драматургия), но и публицистическая, переводческая и общественно-патриотическая деятельность. Благодаря широкому спектру интересов и дел Карена Саркисовича, в российской среде больше известного как Герасим Сергеевич, его хорошо знали и уважали как в Советском Союзе, так и в Спюрке. Впрочем, и известность, и авторитет, обретенные еще в дореволюционные годы, вскоре оказались под ударом – впереди был роковой 1937-й… Самые лестные определения сменились в более поздних изданиях прямо противоположными. Так, Литературная Энциклопедия конца 30-х годов писала о нем: «Современный армянский писатель-новеллист… частично отобразил революцию 1905-го с точки зрения мелкобуржуазного интеллигента. Революцию 1917 года Микаэлян расценивал с позиций национал-меньшевизма. В 1926 уехал за границу по делам Комитета помощи Армении, где пробыл свыше года. По возвращении из-за границы издал сборник новелл Majestic, повествующих о жизни армянских беженцев в САСШ. Эти новеллы ярко выражают сменовеховскую национал-шовинистическую идеологию автора: все герои Микаэляна - и рабочие, и купцы, и капиталисты - одинаково говорят и мечтают о единой, не существующей Армении. В этих произведениях Микаэлян чужд понимания классовой борьбы в Советской Армении, ее перспектив»...

Между тем творческое наследие Микаэляна-прозаика (а оно включает около 200 рассказов, пьес, очерков, путевых заметок и эссе) в различные периоды жизни свидетельствует о неординарности художественных решений и идеологических подходов писателя как к тематике, так и стилистико-языковому раскрытию самых различных коллизий. Рассказы Карена Микаэляна (сборники «Из мира лишений», «Зимний вечер», «Борьба цветов» и др.) – это летопись человеческих страданий, раздумий, надежд, разочарований, вдохновения, разбитых судеб и счастливых мгновений быстротечной реальности, т. е. всего того, что отражает глубокий духовный мир армянского народа, самых разных слоев современного писателю армянского и российского общества.

Литературно-общественная деятельность К. Микаэляна – это и весомая лепта, внесенная им в издание трех томов «Гаруна» (1910-1912) и обеспечившая успех этому московскому армянскому альманаху, и исключительно плодотворная и неоспоримая роль в развитии российско-армянских литературных взаимосвязей того времени. Напомним: одним из инициаторов издания знаменитой брюсовской антологии «Поэзия Армении», вышедшей в свет в 1916 году, и «Антологии армянской поэзии», готовившейся под редакцией Максима Горького в середине 1930-х, был именно московский подвижник Карен Микаэлян, наладивший прочные связи с самыми видными поэтами и переводчиками России. Велики его заслуги также в установлении и укреплении связей Армения – Спюрк, в активной национально-патриотической деятельности.

Его цикл рассказов «Истерзанная Армения», родившийся в результате записанных им в сиротских приютах Закавказья в конце 1916 года свидетельств армянских детей-беженцев, поражает своей искренностью и остро выраженной болью патриота за трагическую судьбу родного народа. Всего нескольких опубликованных рассказов из этого цикла оказалось достаточно, чтобы всколыхнуть не только армянское общество, но и, будучи переведенными на французский, - послевоенную Европу, сочувствующую изгнанным с родной земли армянам. Известная армянская писательница Забел Есаян, одной из первых ознакомившаяся с рукописью Микаэляна, признавалась, что это – «документ, по силе воздействия на читателей стоивший многих томов различных материалов о Геноциде, представленных военными, миссионерами, журналистами разных стран…»

Многогранные и плодотворные взаимоотношения К. Микаэляна с армянской диаспорой в разные годы характеризуют писателя как тактичного, тонкого и дипломатичного общественно-политического деятеля, верного кровным интересам своего народа. Его миссии в США и Европу в составе делегации Комитета помощи Армении и Красного Креста СССР для сближения местных армянских кругов с матерью-Родиной, оказания ими финансовой помощи возрождающейся Армении были как нельзя кстати. Командировки эти, безусловно, санкционированные Москвой с целью привлечения зарубежного армянства на сторону Советов, тем не менее, давали Армении ощутимый результат – на деньги живущих в разных концах мира армян на родине возводились заводы, фабрики, больницы, жилые дома, поселки.

Одновременно К. Микаэлян не переставал писать рассказы, новеллы, очерки на хорошо знакомом ему материале. Москва, Петербург, Европа, Америка, Ереван, его малая родина Агулис в нахиджеванском приграничье – все дорого ему. Авторитет его высок в самых различных кругах России и Армении. Его высоко ценили В. Брюсов, М. Горький, Н. Тихонов, П. Антокольский и другие видные русские поэты и писатели. В Армении он пользовался благосклонностью пламенного патриота-большевика Агаси Ханджяна, поддержкой друзей и коллег – Е. Чаренца, Ст. Зоряна, Д. Демирчяна и других.

Карен Микаэлян – личность универсальная. Так, владея несколькими европейскими языками, он в 20-30-е годы с увлечением занимается переводами, в частности - с английского: ему принадлежат первые удачные переводы на армянский язык ряда сказок Оскара Уайльда и романа «Путешествие Гулливера» Дж. Свифта, выдержавшего два переиздания в 50-е годы. (Кстати, перевод «Гулливера» был ему поручен самим Егише Чаренцем, бывшим в 30-е годы заведующим отделом художественной литературы в Айпетрате.)

Казалось бы, ничто не угрожает доброму имени К. Микаэляна. Однако непредсказуемое время, недоброжелательность завистников сделали свое черное дело. Против московского писателя в армянской литературной прессе началась кампания травли, незаслуженных обвинений в «национализме» и «антисоветской деятельности». Ему инкриминировалось также то, что во время заграничной командировки в середине 20-х он тесно общался с «капиталистами» Гюльбенкяном, Нубар-пашой, дашнаком Аветисом Агароняном, Аршаком Чопаняном и др., оказался под сильным влиянием «армянских националистов - А. Ханджяна, С. Тер-Габриеляна, А. Ованнисяна, Е. Чаренца». Летом 1937 г. Микаэлян был арестован. Последовали допросы с пристрастием в НКВД, выбивание признаний о «предательстве интересов советской родины», о творчестве, якобы подтачивающем устои государства рабочих и крестьян и восхваляющем буржуазный мир. Не помогли даже ходатайства в защиту Микаэляна известных в стране представителей творческой интеллигенции – Мариэтты Шагинян, Мартироса Сарьяна, Павла Антокольского. Карена Микаэляна осудили на пять лет и сослали в вологодские лагеря... Здоровье не выдержало, и в декабре 1941-го в возрасте 58 лет «от сердечной недостаточности», как гласила официальная медицинская справка, скончался этот незаурядный человек, интеллектуал, общественный деятель, патриот.

Карен Сергеевич Микаэлян был предан забвению на долгие десятилетия – его имя нигде не упоминалось после 37-го года; вымарывались целые страницы советской периодики, где встречалось это имя; естественно, о переиздании его произведений и речи не могло быть. Наконец в годы хрущевской оттепели в Ереване вышел в свет скромный, на армянском языке сборник рассказов К. Микаэляна «Да здравствуют побежденные!», который включал его не самые лучшие, но «идеологически выдержанные» произведения разных лет. Вот, пожалуй, и вся посмертная реабилитация писателя, пострадавшего в сталинское лихолетье… Ни Армения, для которой Микаэлян сделал так много, ни Россия, в которой он прожил всю свою сознательную жизнь, не отдали реальной дани памяти видному представителю двух культур – армянской и русской. Однако, как известно, время – лучший целитель, а торжество справедливости неизбежно.

В 2002 г. в одном из российских изданий мне попалась небольшая заметка, в которой неожиданно всплыло имя давно ушедшего из жизни армянского литератора. В ней говорилось, что петербургский кинорежиссер Сергей Микаэлян - автор ряда известных советскому и российскому зрителю фильмов («Премия», «Фритьоф Нансен», «Звездочка моя ненаглядная» и др.) во время творческой командировки на Вологодчину заинтересовался обстоятельствами смерти своего отца и благодаря усилиям местных органов узнал, что его отец умер в поезде по пути в город Киров (Вятка) при переезде в пересыльную тюрьму, но точное место захоронения неизвестно.

Младший сын Микаэляна, уже перешагнувший восьмидесятилетний рубеж, Сергей Герасимович в 2006 г. написал мне из Петербурга: «К сожалению, я немного могу рассказать об отце. Он мало мной занимался. Его любимцем был старший брат Дарик, старше меня на четыре с половиной года (Дарик погиб на войне, вероятно, под Могилевом в июле 1941 года). Из бесед отца со мной врезались в память его слова о том, что при советской власти впервые в истории Армении не грозит физическое уничтожение. «После революции, - сказал он мне, - в Армении было семьсот тысяч человек, а теперь три миллиона». Эту его фразу через много лет я вложил в уста солдата-армянина в фильме «Сто солдат и две девушки». Да, помню (но плохо) бывавших в доме Антокольского, Тихонова, Наири Зарьяна, Камсаракана, Мартироса Сарьяна, Чаренца, Мариэтту Шагинян… Часть архива отца, который матери удалось востребовать из НКВД, она отослала в Армению. У меня есть лишь несколько фотографий, справки о реабилитации да машинописная копия рукописи на армянском языке книги «Бессмертие», которую отец написал в тюрьме в апреле-июле 1941 года. Два года назад я был в Вологде, обратился в областной КГБ, и меня ознакомили с «делом» отца. Так впервые я узнал о месте и причине его смерти. Мне скопировали несколько документов… копию свидетельства о смерти, страшную своей будничностью. Станция Зуевка находится на территории Кировской области. При помощи друзей-кинематографистов я связался с Кировским УВД. Оттуда мне пришло письмо с рассказом о захоронениях около Зуевки умерших в госпиталях солдат и заключенных из лагерей, о том, что там есть холмики безымянных общих могил, и о том, что там собираются воздвигнуть часовню…»

Таким драматическим оказался финал жизни армянского писателя, всеми фибрами души преданного Родине и много сделавшего для культуры и литературы Армении…

Карен Микаэлян – талантливая, неординарная личность, представлявшая элиту армянской интеллигенции своего времени. Его литературно-общественная и национально-патриотическая деятельность составляет достойную и неотъемлемую часть культуры Армении прошлого века. Такие имена достойны благодарной памяти потомков.

Роберт Багдасарян, доктор филологических наук

[Nazel]

А в Инете есть его произведения?

[Vahe Avetian]

Ինձ էլ հետաքրքրեցին ստեղծագործությունները, բայց էլ առավել կուզենայի իմանալ հատիկ-հատիկ, թե ովքեր գրեցին քննադատական այն հոդվածները, որոնց միջոցով կերան մարդու գլուխը:

Վստահ եմ, որ դրանք հետո դարձան մեր գրողների միությունների նախագահները, կարևորագույն քննադատներն ու դասախոսները...

ԿենտԿոմի հրահանգիչ, բաժնի վարիչ ու քարտուղարի մասին էլ չեմ խոսում: