Рубен Варданян: «Уважать прошлое и смотреть в будущее»
Интервью газете «Ноев Ковчег» президента Группы компаний «Тройка Диалог» Р.К.Варданяна .
— Рубен Карленович, Ваша компания вошла в список лучших компаний России, а Вы попали в число наиболее успешных бизнесменов. В чем секрет Вашего успеха?
— Сложный вопрос. В данном случае имелась зависимость частично как от субъективных, так и объективных причин. Мы – ровесники новой России, до 1991 года в России не было фондового рынка, и мы одними из первых приняли участие в его строительстве. Я получил одну из первых лицензий, и компания по российскому законодательству получила также лицензию под номером 7. Таким образом, мы стояли у истоков создания фондового рынка России, в общем-то 14 лет – это серьезный срок для российской компании. Дело в том, что мы всегда были пионерами во многих вещах – мы были первыми среди тех, кто сделал публичное размещение, стали первыми дилерами по размещению государственных ценных бумаг именно в качестве компании, а не банка.
Мы первыми получили лицензию в Америке для управления деньгами американских инвесторов, мы в общем-то были одними из первых, кто создал фондовый рынок Российской торговой системы, НАУФОР, и таким образом, стояли у истоков. Поэтому в какой-то степени мы сейчас ассоциируемся с российским фондовым рынком.
Важным залогом успеха было то, что и акционеры, и менеджмент, который пришел в компанию, понимали, что они пришли сюда не на один день, а пришли, чтобы завоевать доверие. Ведь доверие в нашем бизнесе – это ключевое понятие. Например, именно потому, что клиенты нам доверяют, мы можем по телефону заключать сделки на десятки миллионов. Ведь только имея репутацию и доверие, можно создать солидную клиентскую базу. Здесь вопрос не только в том, что в компании собрались лучшие люди. Я хотел бы сказать о том, о чем немногие знают, что когда в 1998 году был банковский кризис, который коснулся и фондового рынка, когда многие компании пострадали и не могли выплачивать деньги, все брокерские компании исполнили свои обязательства по отношению друг к другу. Мы также выполнили свои обязательства перед клиентами. Это явилось также фактором, укрепляющим доверие. Ведь, как говорят на Уолл-Стрит, «мое слово-моя облигация».
И последнее. Это, конечно, то, что мы никогда не изменяли стратегии, мы всегда считали себя клиентской компанией, и для нас самым главным были и остаются интересы клиента. В начале 90-х многие финансовые институты использовали механизм привлечения денег для покупки активов для акционеров своих банков. Я не говорю, что это плохо. Но в этом случае ты не работаешь на клиента, а больше думаешь о своих интересах. Наша ориентированность на клиента дала свои результаты. И потом, мы никогда не были агрессивными или хищными, никогда не участвовали в скандальных залоговых аукционах, не участвовали в процессах, которые гарантировали определенную прибыль, но в то же время могли навредить нашему имиджу, доверию, ценностным ориентирам компании. Безусловно, это не совсем заметно на короткой дистанции, но на длинной дистанции это дает свои плоды.
— На экспертные оценки «Тройки Диалог» ссылаются ведущие аналитики и СМИ многих стран. Каковы дальнейшие планы развития компании?
— Да, как показывают независимые исследования аналитиков, мы, наверное, наиболее цитируемая компания из всех финансовых институтов на сегодняшний день. Это очень важно, что к нашему мнению относятся как к профессиональному мнению вообще, а к «Тройке» относятся как к профессиональному дому, чем мы очень гордимся. В настоящее время многие наши сотрудники занимают высокие позиции в госструктурах, но к ним отношение как к профессионалам, а не просто как к бывшим сотрудникам «Тройки Диалог». И глава Федеральной комиссии по ценным бумагам, и заместитель председателя Центробанка, и заместитель председателя комиссии по ценным бумагам в Америке, все эти люди – бывшие сотрудники «Тройки Диалог». Для нас очень важна наша профессиональная независимость. Нашими аналитическими работами мы в очень большом объеме «покрываем» 220 компаний, рассказываем о макроэкономических проблемах. И мы планируем, чтобы как можно большее количество клиентов ознакомилось с нашими аналитическими материалами. Вначале мы делали эти материалы на английском языке для западных клиентов, поскольку многие наши российские клиенты не читали эти материалы, частично объясняя это большой внутренней информированностью, а частично это происходило от того, что многие не верили в наличие у нас объективной информации. Но сейчас картина меняется, и мы выпускаем материалы на двух языках. Наша аудитория очень расширилась. Нам очень важно, чтобы люди обладали объективной информацией, максимально доступной в данный отрезок времени. Планы у нас большие, и мы хотим подробнее делиться той информацией, которой обладаем, чтобы, делая сравнительный анализ по нашим рекомендациям, наши клиенты могли бы больше заработать и меньше потерять на таком непростом рынке, каким является фондовый рынок России. Это то, что касается аналитики.
Наша компания является в какой-то степени законодательницей мод. В настоящее время для нас важно выполнить работу по трем позициям. Первое - это создание новых продуктов для фондового рынка, то есть запуск новых продуктов (это большая проблема, так как выбор на рынке невелик). На Западе существуют не только акции, облигации и ценные бумаги, а также и другие интересные инструментарии – производные бумаги, в том числе, например, связанные с недвижимостью. Второе – это то, что мы планируем вывод большого количества новых компаний на публичный рынок, так, как нами было сделано с «Вимм-Билль-Данном» на Нью-Йоркской фондовой бирже, компанией «Метчел», РБК и другими. Мы хотим, чтобы таких компаний из России было представлено больше. И третье – мы являемся крупнейшей компанией по управлению финансовыми активами, то есть люди доверяют нам управление деньгами. У нас на сегодня около 600 млн.долларов в доверительном управлении, и у нас – крупнейшие фонды компаний «Добрыня Никитич» и «Илья Муромец», и мы хотим довести сумму под управлением до 2-3 млрд.долларов и тем самым еще раз подтвердить, что мы являемся лучшей компанией по управлению деньгами в России. При этом мы продолжаем нашу работу по сделкам слияния и поглощения – помогаем иностранным инвесторам находить компании приобретения, а российским компаниям находить надежных иностранных инвесторов. К тому же мы остаемся одним из лидеров на брокерском рынке и постараемся сохранить эти лидирующие позиции в этом направлении. Так что планов очень много.
— Расскажите, пожалуйста, о Ваших корнях и семье?
— Родился я в Ереване в 1968 году, закончил школу N 20 в 1985 году, с золотой медалью, и поступил, «как национальный кадр», в МГУ, куда приехал учиться на экономиста и который окончил в 1992 году, потому что ушел служить в армию на 2 года. После армии я понял, что очутился в другой стране. В 1991 году я начал работать в «Тройке Диалог», в 1992 году стал ее генеральным директором и одновременно окончил экономический факультет МГУ. Моя дипломная работа были признана лучшей работой выпуска, и я был направлен на стажировку в Италию. Отец мой, профессор архитектуры, долгие годы преподавал в Ереванском политехническом институте, мама – инженер-химик, сестра-театральный критик и композитор, автор многих песен (Маринэ Алес). Я женат, у меня двое детей, девочке – 6 лет, мальчику – 9 лет. Дед по линии отца из Эрзрума, он чудом спасся от турецкого геноцида, когда ему было 7 лет, затем он нашел свою сестру. Его звали Амо Варданян, он был известным историком, профессором кафедры марксизма-ленинизма, был яркой личностью. Мамины предки из Тбилиси, у меня дед по матери – князь Мелик-Минасов, отец которого, мой прадед, учился в Сорбонне и был горным инженером. Мой дед наполовину армянин, наполовину грузин –во мне есть и грузинская кровь, а бабушка – карабахская. Так что у меня много корней.
— Выход Армении из кризиса Вы связываете с сотрудничеством с Россией и Европой. Способствует ли, на Ваш взгляд, нынешний инвестиционный климат в Армении и России экономическому процветанию этих стран?
— Вы задали непростой вопрос. Надо ответить одновременно и профессионально, и просто, чтобы было понятно нашим читателям.
Обе страны проходят сложный переходный этап трансформации от социалистических форм к рыночной экономике. Эти процессы всегда идут очень болезненно, так было и во многих других регионах мира. Ведь это по своей сути переход от одного уклада к другому. Инвестиционный климат, особенно в России, привлекателен, в первую очередь, своей стабильностью. Для людей, которые вкладывают деньги, очень важно понять политические риски, ведь в период Б.Н.Ельцина им довольно тяжело было ориентироваться. С другой стороны, очень важна законодательная база, наличие юридических возможностей чувствовать себя защищенным. В этом направлении надо еще очень много сделать. Вместе с тем, я должен сказать, что наши оценки по России и по Армении позволяют сделать вывод, что инвестиционный климат как в одной стране, так и другой – достаточно привлекательный, хотя есть сложности и свои специфические моменты. Несмотря на имеющиеся негативные моменты, у каждой из стран экономика в целом растет, что показательно, в том числе и за счет инвестиций.
— Как известно, проект «Армения 2020» состоит из четырех сценариев. Один из них – наиболее самостоятельное развитие республики и достижение «сингапурского эффекта». Насколько это реально в нынешних экономических условиях Армении?
— Я бы хотел все-таки снять ярлык «сингапурский» с предлагаемого сценария развития Армении. Мы не сравниваем Армению с Сингапуром. Мы говорим о другом. О темпах роста. Когда мы совместно с компанией «McKinsey» делали анализ возможного развития Армении, то мы себе сказали: «давайте выберем страну, похожую по масштабам и условиям на Армению, добившуюся высокой скорости развития за последние 30 лет».
Это весьма условное сравнение, потому, что каждая из стран отличается своей спецификой и имеет свои особенности. Мы выбрали страны, добившиеся разных темпов развития,но в чем-то с нами похожие: Сингапур, Ирландия, Израиль, Парагвай. И хотели посмотреть, если Армения будет развиваться такими темпами, то на какие показатели она выйдет через 20 лет. Сегодняшний среднемесячный доход на душу населения в Армении составляет 45 долларов. И если Армения будет в течение 20 лет развиваться темпами Сингапура, то через 20 лет доход на душу населения в Армении составит 460 долларов, что для большинства людей сегодня будет разочарованием, потому что этот показатель равен показателю сегодняшней Литвы. Мы просто попытались привести некоторые наши мечты к конкретному выражению. Таким образом, даже в наилучшем случае развития Армении валовой внутренний доход на человека будет 12 тыс.долларов (это Литва 2003 года). Если мы будем двигаться медленнее, скажем, темпами Ирландии последних лет, то у нас будет 9 тыс. долларов на человека, что соответствует показателям сегодняшней Турции. То есть если мы будем развиваться с темпом роста 7% в год и не будет никакого кризиса, то мы только через 17 лет догоним нынешнюю Турцию. И весь проект заключался в том, чтобы не просто порассуждать о том, как бы хорошо было жить, а в том, что для этого следует сделать. Потому что если Армения хочет вступить в ЕС, что как цель объявлено президентом, то вопрос не только в том, чтобы мы были юридически готовы к этому, но и в том большом комплексе проблем, которые необходимо преодолеть в Армении. Например, мы проводили исследование по проблемам мононациональности – как живут неармяне в Армении. И узнали, что весьма некомфортно чувствуют себя иностранцы в Армении, несмотря на то, что мы убеждены, что являемся самой гостеприимной нацией. Но с точки зрения развития бизнеса... Например, если мы хотим вступить в ЕС, то мы должны понимать, что если мы не создадим условия, чтобы неармянин приехал сюда для создания своего бизнеса и заработка, то нам будет очень трудно соответствовать стандартам ЕС. К примеру, иностранец говорит, «я понимаю, что в Армении ценится дружба, понимаю, что с человеком, с которым у меня дела, я должен дружить, должен дружить с его родней, но почему я при этом должен дружить и разделять трудности с его соседом по лестничной клетке?» Вступление в ЕС – это не только экономические преобразования, это еще и изменение системы образования, которая в Армении остается старой, я бы сказал, почти советской. Новая система, соответствующая стандартам ЕС, к сожалению, не построена.
Итак, мы сказали себе, что если мы хотим в 2020 году вступить в ЕС, то что мы должны сделать в 2004, 2008 и 2015 годах, чтобы успеть вступить в ЕС? И мы пришли к выводу, что нам достаточно трудно будет это сделать. Мы осознаем, что путь, по которому мы должны пройти, это не просто конечная точка, но и еще на этом пути необходимо сделать огромные шаги. И проверить, правильно ли мы сделали эти шаги, очень просто. Через 3 года, 5 лет мы сможем сказать: «мы движемся в этом направлении или направление движения поменялось». Сейчас этого не видно – не с чем сравнивать. Все мы говорим: Армения – это «силиконовая долина СССР», здесь наиболее квалифицированные кадры. В этой связи хочу сказать, что мы получили очень интересные результаты по 2003 году по развитию системы IT. Несмотря на то, что уровень экономики Армении вырос на 10-11% в целом, уровень развития IT вырос только на 5%, в 2003 году в IT происходит стагнация, несмотря на все лозунги. Должен быть двигатель. Исследования экономики показали, что система монополизации и ее уровень настолько высоки, что бизнес-элита не готова к конкуренции с иностранцами, и именно поэтому она желает, чтобы эта система осталась закрытой. В результате мы пришли к выводу, что сложившимся в Армении бизнес-структурам не нужна открытость, они чувствуют себя безопасно в условиях замкнутости, в условиях блокады. Такое положение, как это ни парадоксально, выгодно определенным кругам, чтобы иметь монопольное положение. То есть мы можем декларировать приоритеты европейских ценностей, а на самом деле происходит совсем другое, обратное поставленной цели. Уровень монополизации экономики очень высок, и если он останется таким же, то мы вряд ли сможем вступить в ЕС.
— Какую поддержку получил Ваш проект со стороны диаспоры и руководства Армении?
— Самую главную поддержку мы получили в том, что все люди приняли участие в нашей работе. Начиная с запуска проекта в 2002 году, это был год парламентских, муниципальных выборов, было много страхов, что это – политический проект. И многие с опаской относились к тому, что мы делаем. Но ведь это был не простой проект. Если честно, вообще, у нас сейчас есть уникальный шанс, ведь впервые за последние 700 лет мы как армянская нация, как армянское государство можем думать о своем будущем, не просто выживая в условиях чужеземного ига, а реально думать, какую страну мы хотим построить. Изначально проект не политический, его основной целью является исследование возможностей нашей нации и изучение соответствующих предпосылок для успешного движения вперед. В общем, основной целью является исключительно национальный интерес. Показательно, что в координационном совете проекта по 4 человека от Армении, России, Европы и США. Не было никакой доминанты, и даже нет председателя координационного совета. Мы сказали, что мы не организация, и изначально пригласили всех к участию и сотрудничеству – и оппозиционеров, и госчиновников. Нам было очень важно получить разные точки зрения, разные «срезы». И нам удалось доказать, что армяне умеют друг друга слушать и слышать, что было очень важно. В рамках этого проекта три раза мы собирались в разных странах для дискуссии. Разговор шел на разных языках: на армянском, русском, английском. Были и бизнесмены, и ученые, и врачи, и журналисты. Люди сидели в аудиториях, работали, спорили, обсуждали. С первого дня правительство Армении было в курсе проекта, ряд чиновников принимали участие в работе на разных стадиях. У нас были персональные встречи с президентом и премьер-министром. Мы предоставили наши материалы и правительству, и оппозиции, и всем партиям. Мы сказали, что эти материалы для всех и, в первую очередь, для молодежи. Нам бы хотелось, чтобы 17-18-летние ребята, которые через 20 лет станут людьми среднего возраста, думали о своем будущем, о том, какое будущее их больше устраивает. Каждый из сценариев говорит о том, насколько ты веришь в данное развитие событий и в чем твоя успешность при том или ином сценарии. Например, если Армения остается закрытой страной с закрытой экономикой, с сохранением самостоятельности, тогда ожидается такая реальность: эмиграция будет расти, но люди, которые остаются внутри, могут добиться успеха. Но, как нам кажется, в этом случае лучше будут себя чувствовать люди военные, и тогда молодежи, может, стоит подумать о карьере военного или учиться английскому языку, чтобы уехать, потому что эмиграция будет расти. При этом нация сохранится, страна сохранится и даже усилятся и укрепятся культурные традиции. Просто у нас будет страна с замкнутой экономикой, где будет проживать небольшое количество людей, при этом страна сохранит свою идентичность. А при европейском проекте развития надо будет учить три языка, надо будет становиться открытой страной. Например, мы задали вопрос – может ли женщина-неармянка стать кандидатом на пост президента Армении в 2008 году? И знаете, какой получили результат? Ноль человек верят в эту возможность. А на вопрос, «кто считает это важным», 10% респондентов ответили положительно. Вопрос не в том, насколько это хорошо или плохо (например, в Индии итальянка выиграла выборы). Это просто еще раз показывает, насколько мы не предрасположены к чужому, и говорит, что мы пока еще закрытая нация и не готовы открыть себя чужим. Опять-таки, я не говорю, что это хорошо или плохо. Просто констатирую факты. В любом случае мы познали самих себя. Одним словом, мы получили: 1) уникальные знания и анализ сегодняшней ситуации в Армении (экономический, социальный и культурный аспект), который до сих пор не был никем сделан, 2) люди из Армении и диаспоры смогли вместе что-то сделать, совместно спроектировать ситуацию. Это было сделано впервые за многие годы, 3) написанием сценариев мы задали определенную систему координат. Мы не сказали, какой сценарий правильный, и мы сами даже не знаем, какой из них правильный. Даже среди нас, членов координационного совета, есть разные мнения о курсе Армении. Но мы создали как бы фундамент, ту нулевую точку, с которой можно определять, в каком направлении мы дальше будем двигаться. На мой взгляд, мы получили удивительную возможность измерять траекторию движения страны в том или ином направлении.
Безусловно, было бы идеальным вариантом, если бы полученные результаты были взяты на вооружение руководством Армении. Хотелось бы надеяться, что они будут использованы. По моей информации, министр промышленности Армении составил определенный план действий, базируясь на наших исследованиях. Прежде всего, необходимо разработать национальный план развития страны на 20 лет, и мы, например, с компанией «McKinsey» изучили все 17 отраслей в Армении и выявили 7 отраслей, которые могут дать наибольший толчок в развитии Армении как с точки зрения увеличения количества рабочих мест, так и повышения конкурентоспособности наших товаров. Вопрос следующий – как и в чем в ХХI веке Армения может быть конкурентоспособной в мировой, глобальной экономике. Потому что мы сейчас конкурируем с глобальным миром. В том же IT мы конкурируем и с Китаем, и с Индией, и с Израилем и т.д. Итак, где мы можем быть наиболее успешными? На примере Армении мы показали, что из 22 направлений в IT только в двух направлениях Армения может иметь успешность, а во всех остальных вопрос успешности можно поставить под сомнение. Мы сделали конкретные предложения для того, чтобы IT сектор развивался успешно, и для того, чтобы через 20 лет он принес около 600 млн.долларов. Должны быть сделаны определенные шаги как на макроэкономическом уровне, так и на уровне конкретных компаний. Очень много работы предстоит сделать на уровне компаний. У нас производительность труда в IT секторе на 80% ниже, чем в США. Это означает, что мы в 5 раз менее эффективно работаем. А в чем причины? Дело не в отсутствии больших инвестиций. 45% причин легко исправимы – среди них – отсутствие понимания бизнесом процессов организации труда, незнание маркетинга, неумение выстраивать партнерские отношения в бизнесе. Это вещи, которым можно обучить. Таким образом, мы попытались показать, что на уровне страны выявлены 7 секторов, которые очень важны для экономики Армении. Мы также отметили, что сегодняшний рост нестабилен, потому что индустрия строительства не является той сферой, которая дает возможность развиваться стране в целом. Мы хотим исследовать еще две отрасли – здравоохранение и туризм и посмотреть, что можно сделать, чтобы и эти отрасли стали более эффективными. Мы надеемся, что правительство может пойти дальше и сделать анализ по всем направлениям. Необходимо также попытаться выявить возможность конкурентоспобности в различных видах спорта, жанрах искусства, системе образования. Мировое разделение труда требует от Армении, как от маленькой страны, позиционирование в определенной нише. Мы не можем себе позволить иметь все, как в советское время – несколько симфонических оркестров, десятки вузов, финансирование многих видов спорта. Мы должны выявить приоритеты, что лучшее может позиционировать Армения в мире, и на этом акцентировать внимание.
— Приходится часто слышать об отсутствии общенациональной идеологии армянства. Как Вы думаете, на каких принципах должна строиться эта идеология?
— Тысячелетия армянская нация доказывает, что она умеет выживат в самых тяжелых условиях. Модель выживания в XXI веке требует от человека очень четкой модели поведения. Выживать – это означает не быть ни супероптимистами, ни суперпессимистами, а надо уметь хорошо приспосабливаться к окружающей действительности. В ХХ веке армяне доказали, что когда их пускали в другие страны, они умели хорошо работать, приспосабливаться, развиваться. Но мы, к сожалению, никогда не смотрели в будущее, скорее оглядывались на свое прошлое. Например, сегодня всех армян объединяет одна тема – геноцид. Но она направлена в прошлое, она не может быть двигателем в будущее. XXI век дает возможность для Армении и для армян уникальный шанс. Всю жизнь вопрос террриторий был ключевым вопросом – кто имел больше земли, тот был богаче, кто имел доступ к морю, тот преуспевал, в ХХ веке – кто имел нефть или средства производства, тот процветал. XXI век – век информационных технологий, это век креативности, интернета и глобализации. Армяне – глобальная нация и уникальны тем, что можем жить в любой точке мира, мы глобально ориентированы. И нам очень важно также глобально объединиться во имя будущего. Мы должны понять – как и в чем мы видим себя в будущем. Вы знаете – удивительный показатель – 80% армян гордятся тем, что они армяне. Люди в четвертом поколении, которые даже не были в Армении, считают себя армянами. Интересно, что идентификация себя с армянами происходит не по крови, не по национальной принадлежности, а это является осознанным выбором. В Бразилии люди в четвертом поколении, которые даже ни разу не были в Армении, не знают армянского языка, считают себя армянами, при том, что от этого им нет никакой выгоды. Это уникальный актив, который нужно использовать. Другое дело, что та модель, когда мы говорили, что мы лучше, мы умнее и цивилизованнее, что наши соседи нас уничтожают – больше не работает. Один наш сосед очень активно интегрируется в Европу, динамично развивается. Эта тенденция прослеживается даже в футболе. Если в 1973 году «Арарат» был в зените славы и мог легко выиграть у сборной нашего соседа, то на последнем чемпионате мира эта страна заняла третье место, а мы не смогли даже пробиться ни в один из турниров. Вместе с тем, мы выиграли карабахскую войну, и теперь мы должны научиться жить в модели победителей, а не проигравших. Поэтому теперь нам нужна новая модель развития. Что же касается общенациональной идеологии, то ее должна выработать вся армянская элита. Для нас важно следующее – в XXI веке мы должны не выживать, а процветать. Мы должны использовать то преимущество, что мы глобальная нация, а наши ограничения по основным активам дают возможность нам быть более креативными. Мы должны в XXI веке смотреть в будущее, а не оглядываться на прошлое, мы должны доказать миру, что являемся в чем-то уникальной нацией.
— Ваши пожелания читателям газеты «Ноев Ковчег».
— Я хотел бы пожелать всем нам, чтобы в XXI веке нас уважали и любили не только за наше прошлое, но и за то хорошее, полезное и продуктивное, что мы будем делать для мира в новом тысячелетии. Я желаю, чтобы газета «Ноев Ковчег» стала тем инструментом, посредством которого мы бы могли реализовать наши идеи, наш огромный потенциал. А наша нация имеет огромный невостребованный потенциал, который мог бы быть реализован на благо человечества.
Интервью вел Григорий Анисонян
