Сумгаит. Свидетельства очевидцев

[Bigoss]

КРЕСТ НА ДВЕРИ

События конца февраля 1988 года в 200 тысячном Сумгаите, слывшем в советском Азербайджане интернациональным городом, потрясли мировую общественность своей дикостью и жестокостью. Зараженные вирусом национализма толпы азербайджанцев врывались в дома проживавших здесь армян, убивали их с садистской жестокостью - палками, камнями, железными прутьями, сжигали своих жертв, вспарывали беременным животы... Милиция спокойно взирала на творившееся, а врачи в больницах отказывали раненым в помощи...

Рассказывает очевидец страшных событий февраля 1988 года, беженец из Сумгаита Карен Матевосян.

"Мы жили в пятиэтажном доме, расположенном почти в центре города. 27 февраля около 3 часов дня, услышав шум с улицы и выглянув в окно, я увидел приближающуюся толпу. Мы всей семьей вышли на балкон, посмотреть, что происходит. Впереди толпы, в которой были как взрослые, так и дети, шла голая женщина. Ее сзади подгоняли тычками и ударами ног, били камнями. Женщина танцевала, и невозможно было понять, заставляли ее это делать или она лишилась разума.

Впоследствии мы узнали, что эту молодую армянку, оглушив ударом по голове чем-то тяжелым ее мужа, стащили за волосы во двор. Женщину вели на поляну, которая находилась позади нашего дома. Из чайханы, мимо которой проходила толпа, выходили молодые и пожилые мыжчины и выплескивали на жертву горячий чай. Я велел членам моей семьи войти в дом, а сам продолжал наблюдать за происходящим. Приведя женщину на поляну, толпа (около 100 человек) стала бить ее, колоть ножами и другими острыми предметами, тушить на ее теле сигареты. Ударяли камнями по голове. Она падала, ее поднимали и снова били камнями. Кто-то отрезал женщине ухо, потом грудь. Ее, уже мертвую, продолжали тыкать ножами. Потом люди из толпы стали звать прохожих посмотреть на обезображенный труп. Затем принесли бензин, залили им труп и подожгли. Через некоторое время подъехала какая-то машина, и толпа рассеялась. Я понял, что они не разошлись, а направились в другое место, где шли погромы. Только после этого в сопровождении БТРа приехала машина "скорой помощи" и забрала полуобгоревший труп".

По убеждению Карена Матевосяна, армянские погромы в Сумгаите носили организованный характкр и совершались с ведома и при участии местных властей.

"Ночью 25 февраля к нам во двор заехала белая "Волга". Из нее вышли несколько незнакомых молодых мужчин. Из обрывков доносившегося до меня разговора и по жестам я понял, что они обсуждают план предстоящего дела и уточняют кое-какие моменты. Потом они разошлись по нескольким подъездам и, вернувшись спустя некоторое время, сели в машину и уехали.

Днем 26-го февраля в дверь к нам позвонили. Это был монтер-азербайджанец, пришедший по вызову. Между делом он посоветовал матери не сразу открывать на звонок. На вопрос "почему?" ничего определенного не ответил. Уже после всего случившегося, в первой декаде марта, монтер явился снова. Мать стала упрекать его в том, что он знал что-то, но не сказал.

"Я что, враг себе? Я же предупредил вас",- ответил он.

Позже уже всплыли наружу факты, подтверждавшие, что сумгаитские погромы тщательно планировались: в паспортном столе городского отдела внутренних дел уточнялись адреса армян, крестом отмечались двери армянских квартир, отключались телефоны, к армянским кварталам заранее подвозились булыжники и специально изготовленные на заводах пики, которые впоследствии использовались в качестве орудия убийств.

"Еще не осознавая до конца происходящее, утром 27 февраля я отправился на работу - в местный трубопрокатный завод, - продолжает Карен Матевосян - По пути увидел разбитой мастерскую знакомого армянина, промышлявшего изделиями из гипса. Я не придал этому особого значения, равно как и тому, что не встретил ни одного армянина, хотя в нашем цеху работали в основном армяне. У ворот же завода стояло руководство. Я поздоровался, хотел пройти, но меня остановили. "Ты зачем пришел? Ты что, не понимаешь, что в городе убивают армян?" Я по наивности ответил: "То есть как убивают? Что нет властей, нет закона?" Ко мне приставили азербайджанца и велели ему проводить меня до дома.

В это время в городе творились массовые беспорядки. В сторону завода шла толпа. Когда она приблизилась, я разобрал выкрики: "Долой армян, смерть армянам". Нам удалось пройти мимо, не привлекая к себе внимания. В центре города другая толпа переворачивала троллейбус, который подожгли, бросив в него бутылку с зажигательной смесью. Мой попутчик посоветовал опустить голову, чтобы никто из возможных знакомых в толпе не узнал меня, и громко говорить на азербайджанском.

Дойдя домой, я, сильно беспокоясь за членов нашей семьи (9 человек), позвонил в милицию. Меня успокоили, сказав, что принимаются соответствующие меры. Однако, вскоре наш телефон отключили. Мы поняли, что остались один на один с разъяренными толпами, стали доставать топоры и другие подручные средства, пригодные для защиты. Больше всего беспокоился за женскую половину - мать, жену и сестру. Мы с отцом готовы были до последнего защищать их. Думали, что если уж суждено случиться беде, то пусть после нас, чтобы пытки и издевательства совершались не на наших глазах. Надежды почти не оставалось никакой...".

Лишь чудо спасло семью Матевосянов от той страшной участи, которая постигла десятки других армянских семей Сумгаита.

"В те дни многие азербайджанские семьи укрывали у себя армян - соседей, друзей, знакомых. Наши соседи, с которыми мы жили рядом почти 40 лет, нас к себе не позвали. Но когда толпа стала громить армянские квартиры уже в доме напротив, отец с матерью постучались к соседям, попросив принять хотя бы детей. Те поначалу отказывали, говоря, что сами боятся. Но отец не дал закрыть перед собой дверь, и мы вошли к ним.

С балкона я увидел, что толпа направляется к нашему дому. Вскоре часть ее ворвалась и в наш подъезд. Мы все уже готовились к тому, что застав нашу квартиру пустой, станут вламываться в дверь к соседям. Но тут произошло неожиданное - во двор заехали два бронетранспортера и два "Урала". Из последних стали выпрыгивать солдаты и вылавливать погромщиков по всем подъездам. На счастье, около нашего дома располагался госбанк, и оперативность военных, по всей видимости, этим и объясняется - им показалось, что толпа нападает на банк".

29 февраля военные установили контроль над городом. Армян эвакуировали в здание горисполкома и Дом культуры, оцепив все подступы к ним.

"Два дня практически не ели и не пили. В помещениях была жуткая духота и антисанитария. Умер грудной ребенок. Начиналась эпидемия. Мы все еще не верили в спасение и ждали смерти, - продолжает Карен Матевосян. - На пятый день пришел комендант города, генерал-лейтенант Краев и предложил переехать в загородные пансионы, где, по его словам, также была гарантирована безопасность, а условия были намного лучше. Поначалу мы к этому отнеслись с большим недоверием, сомневаясь в безопасности. Но одна из семей согласилась поехать, и вскоре глава семьи вернулся и убедил остальных ехать, подтвердив слова генерала. 8 марта Краев приехал снова и сообщил, что город очищен от погромщиков, но после всего случившегося он не советовал бы армянам дальше здесь жить. На следующий день мы приехали домой, и стали собирать вещи. А в конце марта переехали всей семьей в Степанакерт, где до сих пор и живем".

По сей день событиям в Сумгаите не дана должная оценка.

Официальные органы СССР поспешили наложить табу на тему "Сумгаит", искусственно расчленив массовую бойню армян на отдельные преступления и квалифицировав их как стихийно совершенные действия толпой хулиганов. Иными словами, по ветру был пущен сотворенный геноцид, а его организаторы и исполнители были выгорожены на официальном уровне.

http://karabakhlive.com/index.php?name=New...cle&sid=542

[Kars]

Будет время, отсканирую полностью эту книгу:

Она была издана Союзом Писателей Армении в 89-ом, от имени «Армянского фонда культуры» (тогда иначе было невозможно ее выпустить). К сожалению, большинство изданных экземпляров было тогда же уничтожено в еще советской Армении.

Книга содержит свидетельства «с первых рук» - самих пострадавших. Четыреста с лишним страниц, с показаниями очевидцев и пострадавших, с планами зданий и квартир, улиц и районов города, и так далее - так что много работы.

[Pandukht]

У меня по моему тоже есть эта книга. Тоже 1989 года выпуска, только титульная страница немного отличается. Составитель - Самвел Шахмурадян. Если это та, то она частично есть вот ЗДЕСЬ.

Читаешь словно протоколы преступлений, очень тяжелое впечатление остается. Но знать это надо всем, особенно тем, кто собрался мириться и готов что-то там отдавать турку.

[Kars]

У меня по моему тоже есть эта книга. Тоже 1989 года выпуска, только титульная страница немного отличается. Составитель - Самвел Шахмурадян. Если это та, то она частично есть вот ЗДЕСЬ.

Читаешь словно протоколы преступлений, очень тяжелое впечатление остается. Но знать это надо всем, особенно тем, кто собрался мириться и готов что-то там отдавать турку.

Да, судя по редакционной коллегии, это та же самая книга. Оказывается, она существует в электронном виде! Это очень хорошо, избавило меня от работы. Только я еще не просмотрел весь сайт - она там полностью выложена?

[Pandukht]

Да, судя по редакционной коллегии, это та же самая книга. Оказывается, она существует в электронном виде! Это очень хорошо, избавило меня от работы. Только я еще не просмотрел весь сайт - она там полностью выложена?

В инете она в усеченном варианте, отсутствуют свидетельства некоторых пострадавших.

[Pandukht]

Свидетельство беженца из Сумгаита Карена Матевосяна (ныне проживает в Степанакерте):

"Мы жили в пятиэтажном доме, расположенном почти в центре города. 27 февраля около 3 часов дня, услышав шум с улицы и выглянув в окно, я увидел приближающуюся толпу. Мы всей семьей вышли на балкон посмотреть, что происходит. Впереди толпы, в которой были как взрослые, так и дети, шла голая женщина. Ее сзади подгоняли тычками и ударами ног, били камнями. Женщина танцевала, и невозможно было понять, заставляли ее это делать или она лишилась разума. Впоследствии мы узнали, что эту молодую армянку потащили за волосы во двор, оглушив ее мужа ударом по голове чем-то тяжелым. Женщину вели на поляну, которая находилась позади нашего дома. Из чайханы, мимо которой проходила толпа, выходили молодые и пожилые мужчины и выплескивали на жертву горячий чай. Я велел членам моей семьи войти в дом, а сам продолжал наблюдать за происходящим. Приведя женщину на поляну, толпа (около 100 человек) стала бить ее, колоть ножами и другими острыми предметами, тушить на ее теле сигареты. Ударяли камнями по голове. Она падала, ее поднимали и снова били камнями. Кто-то отрезал женщине ухо, потом грудь. Ее, уже мертвую, продолжали тыкать ножами. Потом люди из толпы стали звать прохожих посмотреть на обезображенный труп. Затем принесли бензин, залили им труп и подожгли. Через некоторое время подъехала какая-то машина, и толпа рассеялась. Я понял, что они не разошлись, а направились в другое место, где шли погромы. Только после этого в сопровождении БТРа приехала машина "скорой помощи" и забрала полуобгоревший труп.

Армянские погромы в Сумгаите носили организованный характер и совершались с ведома и при участии местных властей: ночью 25 февраля к нам во двор заехала белая "Волга". Из нее вышли несколько незнакомых молодых мужчин. Из обрывков доносившегося до меня разговора и по жестам я понял, что они обсуждают план предстоящего дела и уточняют кое-какие моменты. Потом они разошлись по нескольким подъездам и, вернувшись спустя некоторое время, сели в машину и уехали. Днем 26-го февраля в дверь к нам позвонили. Это был монтер-азербайджанец, пришедший по вызову. Между делом он посоветовал матери не сразу открывать на звонок. На вопрос, "почему?" ничего определенного не ответил. Уже после всего случившегося, в первой декаде марта монтер явился снова. Мать стала упрекать его в том, что он знал что-то, но не сказал. "Я что, враг себе? Я же предупредил вас",- ответил он. Позже уже всплыли наружу факты, подтверждавшие, что сумгаитские погромы тщательно планировались: в паспортном столе городского отдела внутренних дел уточнялись адреса армян, крестом отмечались двери армянских квартир, отключались телефоны, к армянским кварталам заранее подвозились булыжники и специально изготовленные на заводах пики, которые впоследствии использовались в качестве орудия убийств.

В те дни по республиканскому телевидению показывали передачи на какие-то отвлеченные темы, обсуждали, к примеру, вопрос, почему в столице нет памятника лошади, проблему загрязнения Хазара (Каспийского моря) и т. д. О погромах же и убийстве сотен армян не обмолвились и словом. Еще не осознавая до конца происходящее, утром 27 февраля я отправился на работу - в местный трубопрокатный завод. По пути увидел разгромленную мастерскую знакомого армянина, промышлявшего изделиями из гипса. Я не придал этому особого значения, равно как и тому, что не встретил ни одного армянина, хотя в нашем цехе работали в основном армяне. У ворот завода стояло руководство. Я поздоровался, хотел пройти, но меня остановили. "Ты зачем пришел? Ты что, не понимаешь, что в городе убивают армян?" Я по наивности ответил: "То есть как убивают? Что нет властей, нет закона?" Ко мне приставили азербайджанца и велели ему проводить меня до дома. В это время в городе творились массовые беспорядки. В сторону завода шла толпа. Когда она приблизилась, я разобрал выкрики: "Долой армян, смерть армянам". Нам удалось пройти мимо, не привлекая к себе внимания. В центре города другая толпа переворачивала троллейбус, который подожгли, бросив в него бутылку с зажигательной смесью. Мой попутчик посоветовал опустить голову, чтобы никто из возможных знакомых в толпе не узнал меня, и громко говорить на азербайджанском. Дойдя домой, я, сильно беспокоясь за членов нашей семьи (9 человек), позвонил в милицию. Меня успокоили, сказав, что принимаются соответствующие меры. Однако вскоре наш телефон отключили. Мы поняли, что остались один на один с разъяренными толпами, стали доставать топоры и другие подручные средства, пригодные для защиты. Больше всего беспокоился за женскую половину - мать, жену и сестру. Мы с отцом готовы были до последнего защищать их. Думали, что если уж суждено случиться беде, то пусть после нас, чтобы пытки и издевательства совершались не на наших глазах. Надежды почти не оставалось никакой...

В те дни многие азербайджанские семьи укрывали у себя армян - соседей, друзей, знакомых. Наши соседи, с которыми мы жили рядом почти 40 лет, нас к себе не позвали. Но когда толпа стала громить армянские квартиры уже в доме напротив, отец с матерью постучались к соседям, попросив принять хотя бы детей. Те поначалу отказывали, говоря, что сами боятся. Но отец не дал закрыть дверь, и мы вошли. С балкона я увидел, что толпа направляется к нашему дому. Вскоре часть ее ворвалась и в наш подъезд. Мы все со страхом готовились к тому, что, найдя квартиру пустой, станут вламываться в дверь к соседям. Но тут произошло неожиданное - во двор заехали два бронетранспортера и два "Урала". Из машин стали выпрыгивать солдаты и вылавливать погромщиков по всем подъездам. На счастье, около нашего дома располагался госбанк, и оперативность военных, по всей видимости, этим и объясняется - им показалось, что толпа нападает на банк.

29 февраля военные установили контроль над Сумгаитом. Армян эвакуировали в здание горисполкома и в Дом культуры, оцепив подступы к ним. Два дня практически не ели и не пили. В помещениях была жуткая духота и антисанитария. Умер грудной ребенок. Начиналась эпидемия. Мы все еще не верили в спасение и ждали смерти. На пятый день пришел комендант города - генерал-лейтенант Краев и предложил переехать в загородные пансионы, где, по его словам, также была гарантирована безопасность, а условия были намного лучше. Поначалу мы к этому отнеслись с большим недоверием, сомневаясь в безопасности. Но одна из семей согласилась поехать, и вскоре глава семьи вернулся и убедил остальных ехать, подтвердив слова генерала. 8 марта Краев приехал снова и сообщил, что город очищен от погромщиков, но после всего случившегося он не советовал бы армянам дальше здесь жить. На следующий день мы приехали домой, и стали собирать вещи. А в конце марта переехали всей семьей в Степанакерт, где до сих пор и живем".

Regnum

Edited February 28, 2009 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельства очевидцев, не вошедшие в сборник С. Шахмурадяна:

Косян Р. Ч., металлург, технолог:

27 февраля я возвращался с работы. От базара идет толпа. Там армяне из Мартунинского района продавали картошку, их эта толпа избила, загнала в подвал и идет на площадь к горкому партии. Мне по пути, мой дом рядом с площадью. Товарищ-азербайджанец говорит: «Пойдем вместе, будем разговаривать по-азербайджански, они нас не тронут». Толпа по пути разбила и подожгла сапожную будку, потом газетный киоск. Человек сто, взрослые люди, лет 40–45. На площади огромная толпа, несколько тысяч человек. Выступает секретарь горкома Муслим-заде. Выступали беженцы из Армении. Кричали, что их там убивают, насилуют: «Отомстите за нас!». Выступала актриса. Она кричала: «Режьте армян! Но не трогайте государственное имущество!» Я семью спрятал у соседа-азербайджанца, а сам пошел предупредить родственников. Никакой милиции в городе не видел.

Edited May 26, 2009 by Pandukht

[Pandukht]

Ишханян Ю. В., работник деревообрабатывающего завода № 1:

Я живу в 3-м микрорайоне. 28-го со стороны автовокзала пришла толпа человек в триста, хлынула в подъезды, троих сразу вытащили и на асфальте их избили ногами. Я из окон смотрел, было что-то около трех часов утра, видно было не все. Из дома напротив выскочили два парня-армянина и долго дрались с толпой, очень долго. А дальше водили девушку раздетую, ну, голую, она потом упала, и ее один таскал за волосы по асфальту, по-моему, она была уже неживая. И за дом ее утащили. Я ничего не мог сделать. Я как мертвый стоял на ногах, у меня даже сердце остановилось. А многие жители группами стояли у подъездов и смотрели. Чуть утихло, мы побежали в Баку. Подвез, спасибо, азербайджанец, даже ни копейки денег не взял, спасибо ему. Потом я узнал, что пятерых моих родственников, которые решили пересидеть, убили прямо в квартире.

[Pandukht]

Манасян Ж. А., станочник ЛОЗ № 1, член партии:

Всех интересует, кто это организовал. Ведь организовал же. Такого количества обрезанных, заточенных железных прутьев, заточенных и обрезанных труб, чтобы надевать на палки, топоров с длинными ручками – в один день не сделать. И не беженцы же все это сделали или с собой привезли. Где-то делали на заводах. Но кто бы ни организовал, я уверен, что руководители города, милиция были в курсе. Ведь эта банда в несколько тысяч человек, тысяч пятнадцать, она же действовала несколько дней безнаказанно. …Два дня выбрасывали из окон мебель, жгли ее на улицах, сжигали машины, избивали детей, женщин насиловали и водили голыми по улице, и ведь наверняка звонили об этом в милицию, куда же она испарилась? В газетах пишут: «отдельные хулиганские элементы». Да разве сложно изловить несколько «элементов», которые не скрываясь бесчинствуют в городе, у всех на виду? Раньше два пьяных подерутся, милиция через пятнадцать минут уже здесь, а тут? …Я считаю, что 28 и 29 февраля в Сумгаите не было советской власти.

Edited May 26, 2009 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Кочарян Гегецик Бахшиевна (Показания взяты 25 ноября 1988 г. в г. Арташат):

Кочарян Гегецик Бахшиевна, 1942 г. р., уроженка села Кула Мардакертского района НКАО, проживала по адресу: Сумгаит, 17-й микрорайон, дом 51, кв. 59, работала начальником ЖЭК №11.

В Сумгаите я жила вместе со свекровью - Мелкумян Фирузой Аракеловной, ей 70 лет было, и двумя дочерьми - Кочарян Стеллой и Кочарян Нинель. Свекровь убили 29 февраля примерно в 4 часа дня. Накануне, 28 февраля, моя работница, дворничиха Балаханум Исмаилова пришла к нам домой и сказала, что бывшая работница нашего ЖЭК-а Севиль Аскерова готовится показать нашу квартиру погромщикам и привести банду, чтобы убили нас. Она даже время назвала – около 3 часов, предупредила, чтобы мы были осторожны. Меня в это время дома не было, она говорила со свекровью. Но я не придала значения ее словам, не поверила, что такое возможно. Тем более что я пользовалась уважением и доверием жильцов нашего района. Многие жильцы нашего дома, мои работники, знакомые заходили к нам, пришел даже председатель совета аксакалов Махмудов Джамиль. Они все приглашали нас к себе домой, но я сказала, что мы никуда не уйдем. Это было примерно в 3 часа дня. Зашел и Ширинов Аршад, который жил напротив нас, на 2-м этаже в однокомнатной квартире. Он не просто пригласил нас к себе, но умолял, даже заставлял. Я все равно не хотела, но свекровь прямо толкнула меня к ним, она мне шептала на ухо, мол, опомнись, девушек могут опозорить, давай пойдем к соседям. У меня была и сестра Нвард с детьми.

И мы пошли к Аршаду. А свекровь обратно домой ушла, сказав, что скоро вернется. Я думала, она кое-что забыла, зайдет и вернется. А потом от Аршада узнала, что она на кухне ему сказала: "Ты ей не говори, но я не хочу, чтоб квартира пустовала. Они намерены убить нас и если увидят, что дома никого нет, то обязательно будут искать, и мои внучки попадут им в руки. Будь что будет. Пусть она не знает".

Спустя 7 минут после ухода свекрови появились бандиты и топором начали бить по нашей двери, требуя открыть. Что было после, я не знаю, потому что потеряла сознание. А младшая дочь смотрела в глазок. Она запомнила лица нескольких из них и потом опознала во время следствия. Девочка увидела, как они вошли. Пробыли там, по-моему, не больше 10-ти минут. Ограбили, искали что-то, всю постель перевернули, топором по пианино ударили (это все потом выяснилось), потом хлопнули дверью и ушли. Когда они подошли к нашим дверям, я слышала голос Аскеровой Севиль. Она стояла прямо у подъезда, я слышала, как она на азербайджанском говорила им: "2-й этаж, левая дверь". Соседи видели из окон, как она стояла во дворе, и после того, как бандиты вышли из нашей квартиры и пальцем показали, что убили одного человека, она говорила им, мол, почему одного, там должно быть четверо. И они, уходя, угрожали, что вернутся и займутся теми, у кого найдут нас, и их тоже убьют.

Ширинов Аршад закрыл нас в своей квартире и вышел во двор. На лестнице его остановили и, угрожая топором, требовали сказать, где мы. Он ответил, что мы ушли еще с утра, а были бы дома, он бы сам нас убил. Когда они ушли, Аршад вернулся и сказал, что они могут вернуться, что он за себя не боится, но ему трудно будет смотреть, если что-то с девушками сделают. Поэтому надо уходить. И предложил нам подняться на крышу. Мне было страшно даже думать об этом, но тут старшая дочь начала убеждать меня спрятаться на крыше, говорит, может, даст Бог, живыми останемся. И мы поднялись – в одних халатах, босыми, тапочки сняли, чтобы шагов не слышно было по лестнице.

Мы оставались на крыше несколько часов. Около 10 часов вечера я сказала, что надо спуститься. Было очень холодно, мы буквально окоченели. Говорю: давайте спустимся, хоть умрем по-человечески, вон, бабушка осталась дома, не испугалась. Спустились. Стучались в двери соседей, на 5-ом этаже не открыли, на 4-ом тоже. На 3-ем этаже Аркел Нариманов узнал мой голос, открыл и спрашивает: "А где бабушка?" У нас не было сил отвечать, девушки плакали, а я опять потеряла сознание. Он начал нас успокаивать, уверял, что только через его труп они до нас дотронутся. Освободил шкаф, примерял, как мы можем там поместиться. Потом вышел посмотреть, что творится в городе. Вернулся, говорит: "Тихо вроде, танки стоят, БТРы". Тут в дверь постучали, он нас в шифоньер спрятал, закрыл одеждой. Из-за двери говорят, мол, мы из прокуратуры, знаем, что Галина Бахшиевна у вас, откройте. И показали удостоверения. Их несколько человек было, в том числе из 20-го отделения милиции. Нариманов открыл дверь шифоньера, мы вышли. Cпустились на 2-ой этаж. Они открыли дверь в нашу квартиру, но нам зайти не дали, сперва сами зашли. Минут через 5 впустили, но только меня, детям не разрешили войти. И я увидела свекровь: она была убита, лежала вся в крови. У нее на лице с правой стороны были синяк и кровь от удара тупым концом топора, а вся левая сторона шеи и груди изрублена топором, в некоторых местах возле сердца были просто отрублены куски мяса. Я кричала, плакала, не могла оторваться от тела…

В тот же день нас увезли в клуб СК, потом в какой-то пансионат. Там ко мне пришли товарищи по работе и сказали: "Дайте согласие, чтобы мы вашу свекровь похоронили без вас". Вы, мол, плохо себя чувствуете, положение тяжелое, доверьтесь, мы отнесемся к ней, как к родной. Но я не согласилась, сказала, что обязательно должна все сделать сама. Пошла на опознание, а на следующий день мы поехали за телом в какой-то экспериментальный институт. Я там увидела Энгельса из 3-го микрорайона, сына убитой Григорян Эммы.

Энгельс подошел и обнял меня. Ждали долго, почти 3 часа. Нам сказали, что тела убитых везут из другой местности. Потом мы узнали, что трупы “гуляли” по Арменикенду, по разным бакинским моргам. Когда я зашла в морг, тел было очень много, очень… Не 32, как говорят, гораздо больше было. Мне дали список, чтобы я опознала людей, поскольку давно проживаю в Сумгаите. Так вот, у них на одном листе 2 списка было, двойная нумерация. Свекровь моя была в одном из них 31-ой, в другом - 155-ой. Один список, короткий – для официального сообщения, а 2-ой - длинный, настоящий…Эти числа – 31 и 155 – до сих пор у меня перед глазами.

Суд по делу моей свекрови был в августе 1988 г. Мы с младшей дочерью вернулись в Сумгаит, дочка проходила свидетельницей. Ко мне приходили следователи, судья из Волгоградского областного суда, не помню уже фамилию. Этот судья ежедневно ходил ко мне, уговаривал, мол, можете быть уверены, что суд на 100% на вашей стороне, на стороне справедливости, но мы просто по-братски советуем, чтобы вы не являлись на суд. Говорили, что беспокоятся за нашу безопасность, что это в наших же интересах. Судья упрашивал, умолял, чтобы я уехала в Баку и дала телеграмму о том, что в связи с опасениями за свою жизнь и жизнь детей не могу явиться в суд и прошу, чтобы заседания проводили без нас.

Я все сомневалась, советовалась с друзьями, мне говорили: "Сделай, как они говорят, уезжай, отправь телеграмму. Но я тянула до завершения суда. Хотела участвовать. На заседания ходила моя соседка Сабира, которая тоже была свидетельницей. Она говорила, что вроде суд проходит справедливо. Но приговор прочитали совершенно другой, и подсудимые сразу, как только заседание окончилось, были освобождены и убежали домой. Все свидетели были возмущены и поражены тем, какой они спектакль с судом разыграли. Я написала кассационную жалобу в Волгоград, Москву, но все было бесполезно…

Потом я часто думала обо всем этом, сопоставляла все, что было до событий, чему я сама была свидетелем. И теперь я убеждена в организованности погромов. Приведу два факта.

Еще за 6 месяцев до этих событий ко мне пришел бывший житель Кафана, из села Давид Бек. Он обменял свой дом на квартиру в 5-ом микрорайоне, и я помогла ему в этом. Еще тогда он рассказывал мне такие подробности о том, что скоро случится, что мне показалось это фантазией, и я не придала значения его словам. Говорил, что жилищный обмен между Азербайджаном и Арменией остановлен, что якобы азербайджанцы, которые живут в Армении, собрали 2000 подписей и обратились в Москву с требованиями. И вообще, что наверху уже все подкуплены, они, мол, на нашей (азербайджанской) стороне. По его словам, если вдруг что-то пойдет не так, то здесь, в Сумгаите, все подготовлено, и такое начнется… Уже после этих событий я подумала, как могла не обратить на его рассказы внимания. А ведь это было осенью 1987 года.

И еще один случай. 25 февраля у меня были гости из Шеки, азербайджанцы. В это время из соседней с нами 3-комнатной квартиры послышался шум. А я знала, что квартира пустовала, хозяйка там не жила. Вышла, смотрю: туда вещи заносят. Я говорю: "Кто вы, что делаете?". А они мне отвечают, что это наши вещи, мы вселяемся сюда жить. Я говорю: "Давайте выносите вещи обратно, я не допущу, чтобы рядом с начальником ЖЭК-а квартиранты жили". Они начали кричать, и тут женщина говорит мужу, мол, хозяйка говорила ей, что начальник ЖЭК-а - армянка. Говорит: "Давай лучше помолчим, скоро их вообще здесь не будет, гнать будут, убивать". Так и сказала: "Скоро их вообще здесь не будет". Это было, повторяю, 25 февраля.

Уже 27 февраля, после первых погромов, в Сумгаитском горкоме был созван партхозактив и дано указание о том, чтобы все квартиры и дворы, где были погромы, в оперативном порядке и в кратчайший срок были приведены в порядок. Чтобы не осталось никаких следов.

После сумгаитских событий я присутствовала как-то на митинге в Баку. Число и месяц не помню, я поехала туда тайком. И слышала агрессивную речь Бахтияра Вахабзаде и еще слышала, как артистка Зейнаб Ханларова кричала: "Слава героям Сумгаита".

*****

Меня все зовут Галина. Я работаю начальником ЖЭК №11. У нас интернациональный мирный город. Нападение на мою квартиру было подготовлено заранее, но не приезжими, а лицами, которые мне завидовали и меня ненавидели. Это разные вымогатели. Одна женщина мне завидовала, я знаю кто. Она за ними поехала и привела этих злодеев к моей квартире. Она их наняла. Мы спрятались у соседки, а в квартире оставили бабушку. Она им открыла, и они ее убили, а квартиру не тронули. Я все слышала, стоя за дверью у соседей.

Мне помогли похоронить бабушку руководство, горжилуправление, горисполком, помогли устроить торжественные похороны. Я как член горисполкома постоянно встречаюсь на совещаниях с руководством. И скажу вам (до вас могут дойти всякие сплетни), что никакого отношения к случившемуся руководство не имеет. Чтобы тут почва готовилась? Никогда. Было со стороны руководства проявлено все от и до, все меры и заботы. Я знаю Муслим-заде, это честнейший человек. Просто несправедливо, что кто-то где-то там, в Карабахе, натворил, а на Сумгаит свалилось. Я бы своими руками расстреляла этих карабахских экстремистов за то, что случилось в Сумгаите.

Добиваться чего-то надо грамотно, чтобы была демократия, на то и Советский Союз, но не диким же образом на митингах. Подумайте, какой-то Карабах поднял голову: "Я хочу в состав Армении!" А может, пройдет несколько лет и он заявит: «Нет, мне тоже здесь не нравится, хочу в состав Татарстана!» Кому дано такое право? Земля наша единая, Советский Союз. Чего не хватает? Все есть. Пожалуйста, сколько хочешь, трудись, живи! Вам это не нравится, уезжай, живи в России. Почему из-за этих экстремистов должны страдать безвинные люди Сумгаита? Мы ведь даже не касались этого вопроса, никого не поддерживали. Азербайджан – это наша родина, хоть я сама и родилась в Нагорном Карабахе, в Мардакертском районе, в селе Кула. Но я отсюда никуда не хочу. Тут моя родина, я квартиру отремонтировала, куда я пойду?

Из документов ленинградского отделения правозащитного общества «Мемориал». Июль 1988 г.

Edited February 27, 2014 by Pandukht

[Pandukht]

Как уже сообщал уважаемый Самвел Мартиросян – блоггер kornelij, в Армении создается электронный архив материалов уголовных дел, касающихся массовых убийств и насильственных действий в отношении армянского населения гор. Сумгаита и других населенных пунктов Азербайджанской ССР в конце 80-х годов прошлого столетия. Работа по распознаванию текстов поистине гигантская по масштабам (десятки тысяч страниц машинописного и рукописного текста).

А я ниже буду публиковать обработанные свидетельства очевидцев. Кстати, было бы здорово эти материалы давать изучать нашим законодателям и деятелям, убеждающим, что, дескать, «турок уже не тот».

И еще. Адреса пострадавших армян, а также имена и фамилии азербайджанцев, спасавших своих соседей-армян, дабы не навредить этим людям, скрываю. Людям со слабой психикой читать не рекомендую.

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Ишханян Юрий Владимирович (Показания взяты 17 марта 1988 г. в пос. Агверан Армянской ССР).

Ишханян Юрий Владимирович, 1933 г. р., уроженец села Гуга Физулинского р-на Азербайджанской ССР, член КПСС с 1968 г., женат. Проживал по адресу: г. Сумгаит, 3 микрорайон... Работал столяром V-го разряда на Сумгаитском деревообрабатывающем комбинате.

В г. Сумгаите я проживал постоянно с 1956 г. С 1968 г. проживал по вышеуказанному адресу вместе с женой и тремя детьми. Старший сын - Ишханян Владимир уже восемь лет, как проживает постоянно в г. Москве. Средний сын - Валерий, 1965 г. рождения, младший - Роберт, 1970 г. рождения, жена – Рима Джалаловна Ишханян - по профессии бухгалтер.

С азербайджанцами я и члены моей семьи находились в нормальных взаимоотношениях, до известных трагических событий я не встречал вражды или неприязни. 26 и 27 февраля 1988 г. я ничего не слышал о демонстрациях, насилиях, убийствах и погромах. В воскресенье 28 февраля 1988 г. я, моя жена и двое сыновей находились у себя на квартире по вышеуказанному адресу, квартира расположена на 3 этаже. В пределах 18 часов, будучи дома, я услышал гул: «У-у-у», который становился все громче и отчетливо слышался со стороны автовокзала. Я решил пойти к моему другу-азербайджанцу, чтобы узнать, в чем дело, вышел во двор и около домов №№18,19 и 20 увидел толпу, по крайней мере, человек 200. В толпе на азербайджанском языке скандировали: «Смерть армянам, убьем до последнего армянина, да здравствует Азербайджан!». В адрес армян раздавались наглые, хулиганские ругательства сексуального характера. Я побежал, сам не знаю почему, в сторону почты, ноги сами понесли меня, и зашел в подъезд дома, где расположено почтовое отделение №206, там же стояла группа людей - азербайджанцы, видимо, жильцы этого дома. Я остался на 1 этаже подъезда и стал смотреть. В толпе преобладали молодые люди от 17-18 до 40 лет, многие были одеты в черную одежду, почти все были вооружены прутьями из арматуры с острыми концами, саперными лопатами, ломиками и булыжниками. Этих предметов я видел так много, что затрудняюсь назвать даже их приблизительное количество, толпа размахивала ими, держа над головами. Грязные ругательства, о которых я сказал, также выкрикивались на азербайджанском языке, в толпе я не видел женщин. Мужчина лет 30, крепкого телосложения, высокий, в костюме серого цвета руководил действиями толпы, что заключалось в следующем - он громко приказывал: «20 человек идут в этот подъезд, быстро!». После этого группа примерно во столько человек ринулась в подъезд дома, расположенного около школы. Минут через 5-10 из этого подъезда выволокли во двор 3 человек, нанося им удары чем попало. Это были двое мужчин и одна женщина, с этими людьми я не был знаком. Толпа лопатами, ломиками, прутьями начала колотить по этим людям, лежавшим неподвижно на асфальте, это продолжалось минут 5. Метрах в 10 от места этого зверства в отношении указанных 3 лиц, во дворе группа изуверов в 5 человек, держа за руки и ноги, тащила по асфальту молодую женщину лет 25, она была совершенно голая и никакого сопротивления не оказывала, возможно, была мертва. Двое из толпы схватили ее за руки и волосы и продолжали тащить по асфальту. Глумясь над ней таким образом, они протащили ее за дом, и я не видел, что с ней сделали потом. Поясняю, что двое мужчин и одна женщина, об избиении которых я рассказал, были примерно такого возраста: мужчины пожилые - 50-60 лет, в темной одежде, женщина тоже пожилая, лет, наверное, 50, тоже в одежде темного цвета. Имен и фамилий этих людей я не знаю.

На балконе второго этажа дома, расположенного прямо напротив дома, в подъезде которого я стоял, происходило следующее: двое молодых людей 25-30 лет, стоя на балконе, отбивались от 20-25 человек из толпы, которые, забравшись на деревья, хотели войти в балкон, в последних эти двое лили воду, видимо, очень горячую, потому что поднимался пар, а толпа пыталась попасть в них булыжниками, перебили все стекла, облили какой жидкостью куски белой материи, подожгли и бросили в балкон - в двоих обороняющихся молодых людей. Эти двое потушили куски горевшей материи и столкнули 2-3 из толпы, которым почти удалось залезть на балкон. Потом прямо под балкон подъехала пожарная автомашина, номера которой я не разглядел. Из пожарной машины шлангом направили мощную водяную струю на двоих обороняющихся молодых людей, стоявших на балконе. Потом группа из толпы в 15-20 человек взобралась на крышу пожарной машины и оттуда на балкон, где прутьями и лопатами начала бить безжалостно этих двоих молодых парней, потом из балкона во двор стали лететь постель, мебель, кресла, все это во дворе подожгли. Я посмотрел налево и увидел, что у другого подъезда в разорванной одежде и крови валяются пожилые мужчина и женщина, они лежали неподвижно. Азербайджанцы, стоявшие рядом со мной в подъезде и говорившие разъяренным людям из толпы, что «здесь армян нет, уходите», сказали мне, что эти пожилые люди - армяне, а их сына зовут Энгельс. Я не спросил, как их фамилия.

С 18 часов 28 февраля до 4 часов утра 29 февраля 1988 г. я стоял в подъезде и видел, как из указанных выше домов летят во двор мебель, холодильники, постели, телевизоры и какие-то другие предметы, которые поджигались людьми из озверевшей толпы. К 4 часам утра 29 февраля 1988 г. к месту упомянутых избиений и погромов подъехали 4 бронетранспортера с матросами и солдатами, которые дубинками стали разгонять толпу и ловить погромщиков и убийц. Какие-то люди из толпы свистом дали сигнал, и толпа стала разбегаться, но солдаты и матросы продолжали их ловить, на моих глазах поймали троих из толпы, а находящиеся там же милиционеры, которых было очень много, полностью бездействовали, хладнокровно наблюдая все это, держа в руках дубинки. Я лично видел, как двое погромщиков выпрыгнули из окна дома, где убивали двоих молодых людей со второго этажа и совершенно беспрепятственно один из них убежал через строй милиционеров, второго поймали матросы. Находясь в подъезде, я все время хотел вернуться к себе в квартиру, но загораживавшие подъезд азербайджанцы не пускали меня, говоря: «Сумасшедший, куда ты пойдешь, эти изверги тебя убьют, не бойся, твой дом не успели тронуть, солдаты их не пустили».

В 7 часов утра 29 февраля 1988 г. я пришел к себе и увидел, что мои родные живы, а имущество нетронуто. По дороге в свою квартиру видел, как у нашего 17 дома грузили в машину «Скорой помощи» окровавленный труп армянина по имени Шурик, фамилии не знаю, по профессии музыканта. Шурик был пожилого возраста мужчиной, я его лично знал, мы здоровались друг с другом, но близкими друзьями не были.

29 февраля 1988 г. утром, в пределах 8 часов мне по телефону позвонил наш завком Г. и сказал, чтобы я не выходил из дому и не приходил на работу. В пределах 10-11 часов с балкона своей квартиры я увидел, как в сторону 8-го микрорайона идет толпа в 40-50 человек, вооруженная железными прутьями, лопатами, какими-то палками. Я увидел один плакат в толпе следующего содержания: «Смерть армянам, да здравствует Азербайджан!». Плакат был написан на азербайджанском языке: «Олум эрмянлара, яшасын Азербайджан» - печатными буквами красного цвета на материи белого цвета. Я видел также один красный флаг. Все это я наблюдал с балкона, с расстояния 10-15 метров.

В течение дня было спокойно, имею в виду наш район. В пределах 18 часов того же дня из окна нашей квартиры я видел, как в примерно 100 метрах от нашего дома собралась толпа, стоявшая кучками, вместе их было более 100 человек. Из домов №№19 и 20 во двор летели разные предметы домашнего обихода, в частности, я хорошо видел постель, все это во дворе поджигалось. Увидев все это, моя жена Ишханян Рима позвонила по телефону 3-33-91, она сказала, что это номер горкома партии или горисполкома. Трубку там взял какой-то мужчина. Жена сообщила ему о происходящем в 19 и 20 домах и попросила помощи. Но мужчина ответил: «Мы ничем помочь не можем, спасайтесь, как хотите», потом положил трубку. Толпа примерно в 100 человек хлынула к нашему дому с криками: «Убивайте армян, сжигайте, смерть армянам!», кричали на азербайджанском языке, в толпе были только мужчины, преимущественно молодого возраста. Кто-то из толпы, я его не видел, громко сказал: «15, 20, 22, 24 квартиры, вперед!» Это было сказано на азербайджанском языке, голос был мужской. Я понял, что начнется погром и убийства, избиения. Толпа вошла в подъезд с гулом и грязными ругательствами сексуального характера в адрес армян. С 1 этажа нашего подъезда, где проживала семья Погосянов, послышался грохот, я не знаю, была ли дома семья Погосяна Гриши, и что с ними стало, их семья состояла из 6 человек. Раздался громкий стук в дверь нашей квартиры, мой младший сын Роберт хотел выброситься с балкона, сказав, что лучше покончить с собой, чем умереть от руки этих изуверов, но мы его не пустили. Я, жена, сыновья Роберт и Валерий побежали на балкон, перелезли оттуда в балкон соседней квартиры, где жила азербайджанская семья, но фамилии я их не знаю, имя хозяина квартиры - И. Мы поломали шпингалет на двери балкона и прошли в квартиру, где затаились. И. был дома, он не хотел, чтобы мы оставались у него, сказав, что его тоже могут убить. Мы стали его умолять не выгонять нас, и он все-таки согласился, вышел из квартиры, запер на нас дверь и куда-то ушел. Через несколько секунд в моей квартире раздался оглушительный грохот, ломали мебель, стекла, все мое имущество выбросили во двор и подожгли, я позднее видел своими глазами мое уничтоженное имущество. Погром в моей квартире продолжался примерно полтора часа. Потом пришел И. и сказал: «Меня погромщики предупредили, что если в моей квартире найдут армян, то убьют и их, и всю мою семью, очень прошу вас, уходите». Нам на счастье в это время приехали бронетранспортеры с военными и разогнали толпу погромщиков. И. вышел, проверил и сказал нам, что утихло, и мы можем выйти. Мы всей семьей вышли, не заходя в свою квартиру, перешли на другую сторону Бакинского шоссе, прошли метров триста в сторону Баку, остановили 3 автомашины с просьбой отвезти нас в Баку, но они не согласились, это были азербайджанцы. Наконец «Жигули» красного цвета, которое мы остановили, отвезло нас в Баку, водитель был азербайджанец. В г. Баку мы остановились у моих родственников Ишханянов.

1 марта мы всей семьей вылетели в г. Москву к старшему сыну, а 8 марта 1988 г. прилетели в г. Ереван. С аэропорта нас на микроавтобусе привезли в пансионат «Шушан». В г. Москве я направил жалобы обо всем, происшедшем в г. Сумгаите, в Президиум Верховного Совета СССР, Прокуратуру СССР; всей семьей были в приемной ЦК КПСС, где рассказали о Сумгаитских событиях заведующему приемной тов. Молокоедову. Мы убежали из г. Сумгаита по одной причине – спасти свои жизни. Я не знаю, из-за чего азербайджанцы стали убивать армян, громить их имущество. Руководителей и организаторов убийств и погромов я не знаю. Мне неизвестны случаи без вести пропавших армян. Возможно, что я смогу опознать участников зверств, их было очень много.

В настоящее время в г. Баку проживает мой двоюродный брат Ишханян Беник Григорьевич, могу назвать его адрес по памяти: г. Баку, 2-ая Перевальная... Больше в Азербайджане родственников в настоящее время не имею. В г. Сумгаите проживал мой родной брат Артем Ишханян, который также вынужденно покинул этот город и сейчас живет в пансионате «Шушан», или «Арарат».

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Аллахвердиян Красник Мушегович (показания взяты 18 марта 1988 г. в с. Арзакан Армянской ССР)

Аллахвердиян Красник Мушегович, 1930 г. р., уроженец с. Гетатак Сисианского р-на Армянской ССР, беспартийный, женат. Проживал по адресу: г. Сумгаит, ул. Ленина... Пенсионер, инвалид 2 группы.

Я родился в селе Гетатак Сисианского района Армянской ССР. Мой отец был участником Великой Отечественной войны. В 1946 году он был сослан в Сибирь за то, что попал в плен. Об этом мы узнали от него, точнее, из его письма. В 1949 году мы поехали к нему в Иркутскую область, Нижнеудинский район, пос. Кирей Муксут. В 1949 году поехали к нему я, сестры – Офелия и Люся. Оттуда я призвался в армию. Отец сам ездил в Армению и привез мать и брата – Самарика. Отцу дали направление в гор. Сумгаит, который только строился. Вся семья переехала в гор. Сумгаит. Я тоже после армии приехал в г. Сумгаит. Устроился на трубопрокатный завод, где проработал 28 лет, получил инвалидность и в 1982 году вышел на пенсию.

Женился в 1955 году. Имею троих сыновей, которые в настоящее время служат в армии. По работе и по месту жительства у нас с азербайджанцами, русскими и лицами других национальностей сложились хорошие отношения, никаких конфликтов на национальной почве не было.

После того, как стало известно о событиях в Карабахе, на работе жены начали говорить, что армяне не правы, требуют наши земли, мы им дали место, а они наглеют, хотят взять наши земли. Она работала в трубопрокатном заводе, в трубопрокатном цехе, оператором. На участке холодной отделки труб она - единственная армянка в одной из смен. Поэтому все эти разговоры ей были неприятны. Она просила меня, чтобы все бросить и уехать. Не хотела идти на работу. Я ей говорил, что ничего не будет, не беспокойся. Это только разговоры. До 26 февраля 1988 года обстановка в городе вроде бы была спокойная. Хотя каждый день жена приходила с работы и говорила, что давай уедем, потому что такое предчувствие, что что-то произойдет.

27.02.88 года, около 17 часов 30 минут пришел сосед и говорит: «Открой окно и послушай». В это время был слышен шум и крики: «Карабах наш, никому не отдадим», «Вон армян из Карабаха, Сумгаита». Я посмотрел в окно и увидел, что на площади Ленина перед трибуной огромное количество людей разного возраста. Основную массу составляли люди в возрасте 20-35 лет. Большинство из них было одето в черные кожаные плащи или куртки. Выступающие говорили в микрофон. Первым хотел выступать первый секретарь горкома Муслим заде, но ему не дали эту возможность. В это же время взял микрофон и хотел говорить представитель из ЦК КП Азербайджана. Он свою должность и фамилию объявил по микрофону, но, однако, и его не слушали. Тогда он предложил кому-то вступить из собравшихся. Точнее, он сказал, что из ваших главарей вы кого будете слушать, пусть идут и выступят. По микрофону было сделано объявление, что все азербайджанцы, убежавшие из Армении, будут обеспечены квартирой и обстановкой. Первым выступил приехавший из Кафана. Он говорил на азербайджанском языке, мне все было понятно, т. к. я им владею отлично. Он сказал, что мы, несколько человек, убежали из Кафана и приехали сказать, что нас там убивают, издеваются над нами и нашими детьми. Мы приехали спасти себя и поднять народ против армян. А то здесь они заняли хорошие места жительства, хорошую работу. Здесь они живут вольготно. А там издеваются над нами, не считают нас за людей, выгоняют из магазинов, не хотят нас слушать. Надо выгнать отсюда армян и нам здесь поселиться. Как только он закончил, все начали кричать: «Ура!». Свою фамилию он не назвал. От нас до трибуны примерно 60 метров.

Следующий оратор, также, не назвав себя, начал говорить, что в Азербайджане проживает очень много армян, они составляют большую прослойку. В Армении живет в 3 раза меньше азербайджанцев, чем армян в Азербайджане. Если мы их уничтожим и изгоним отсюда, то азербайджанцы, прибывшие из Армении, и местные жители будут полностью обеспечены квартирами. Человек этот говорил очень грамотно. После его выступления все кричали: «Ура!». Следующий выступающий сказал, что он приехал с Кубатлинского района, что их селение Айвазли находится недалеко от Гориса, и его сожгли армяне. Он (сказал) назвал и другое селение, которое также сожгли армяне. Он начал кричать: «Надо гнать, уничтожать армян в Сумгаите!». После его выступления толпы людей окружили парикмахерскую, где работали двое братьев-армян, потом вышли. В это время к парикмахерской, где остановка, подъехал трамвай и остановился. Они кинулись к трамваю. Водитель дверь не открыла. Хотели перевернуть трамвай, однако трамвай задним ходом уехал. Перед нашим окном стоит киоск «Союзпечать», где работает армянка. В то время там никого не было. К киоску кинулись сотни людей, начали кидать камни, разбили стекла, разбросали газеты, журналы. Рядом с киоском была сапожная будка, где также работает армянин. Будку также разбили, точнее, сломали все стекла. Эти будка и киоск находились на улице Низами. Чуть поодаль от них стояла еще одна будка, где армянка продавала конфеты, сигареты и т. д. Будку перевернули, начали громить камнями, палками. Разбросали все имущество.

Их - участников этих погромов я никого не знаю, и опознать не смогу. В основном состав участников был от 18-35 лет. После этого они направились в сторону ул. Мира и ул. Дружбы. В этот день я видел, что на ул. Низами они останавливали машины, проверяли документы. Это все происходило на расстоянии 15-20 метров от нашего окна. Приподнимали машины, пока не удостоверялись, что он не азербайджанец, его не отпускали. Таким образом, они проверили несколько машин, но ничего не сделали. Видимо все водители были азербайджанцы.

28.02.88 года, около 17 часов 30 минут на площади Ленина вновь начался митинг. Людей было намного больше, чуть ли не в 4-5 раз, чем в первый день. Сначала выступила женщина, которая себя не назвала, и кричала: «Дети мои, братья мои, что стоите, уничтожайте под корень армян!». Толпа ее поддержала криками: «Ура!». После нее выступил мужчина, который сказал, что мы поклялись на Коране (это священная книга), что до нашего праздника (имеется в виду религиозный праздник Байрам, который состоится 21-22 марта) мы должны в гор. Сумгаите под корень уничтожить всех армян. Я длительное время живу в Азербайджане и знаю уже все их привычки и традиции. Поэтому могу сказать следующее. Если кто-то дал клятву на Коране, то он обязательно должен ее выполнить. Ибо считается, если он не выполнит эту клятву, то будет наказан Аллахом: ослеплен, оглохнет, станет хромым и т. д. После этого минут 10 ему кричали: «Ура, ура!». Видимо выступление им очень понравилось. Кто-то еще выступал, но что конкретно они говорили, я сейчас не помню. Но основной смысл всех выступлений сводился к тому, чтобы уничтожить армян, проживающих в гор. Сумгаите. Выступления длились около часа. После этого все спустились в сторону микрорайонов 4, 8, 3, 2, 45.

Около 19 часов к нам в квартиру пришли Сергей и Виталик - друзья моих сыновей. Они предложили собраться на квартире у Сергея, который проживает в третьем подъезде нашего дома, на третьем этаже. Пройдя туда вместе с женой, увидел, что у них находятся семья (сестры) Сергея, семья Виталика и семья Норы – это сестра Сергея. Закрыли дверь. Детей закрыли в одной комнате. Мы, мужчины, вооружились топорами, камнями, арматурой (они делают венки), вскипятили воды, принесли пустые бутылки. Одним словом, вооружились, чем могли, чтобы спасти себя. Но, однако, к нам никто не пришел. Ночь прошла в беспокойстве. До утра женщины и дети плакали. Кстати, необходимо отметить, что у них дома был телефон. Все время им звонили знакомые – русские, азербайджанцы и армяне, и говорили, что спасайтесь. Так из 45 квартала звонила русская женщина и рассказала, как убили соседа-армянина, а жену раздели, вывели во двор и издевались над ней. Одним словом, звонков было много, каждый что-то рассказывал, мы после каждого рассказа очень расстраивались. В основном по телефону говорила Нора, которая осталась в Сумгаите. Она проживает в доме ... по ул. Ленина, квартира ... Фамилию русской женщины не знаю.

29.02.88 года сидели дома и слышим крик около 3 часов ночи. Вышли на балкон и видим, что на земле лежит Багдасарян (Володя) Альберт, которого хорошо я знаю. Отец его стоял рядом. В это же время мы увидели, что по ул. Ленина едут машины, из них выбегали солдаты и гнались за теми, кто устраивал погромы, бесчинства.

Утром, около 9 часов мы с женой пошли домой. Зайдя в квартиру, услышали звонок. Открыв дверь, увидел брата Гарика. Он сказал: «Быстрей одевайся, поехали». Он приехал на машине Дж. А. – своего друга. Брат увез нас к себе домой – проживает в 9 микрорайоне. После этого они поехали за семьями сестер. Эту ночь мы спали там. Также вооружились, ибо толпы людей, несмотря на присутствие солдат, ходили по городу.

Утром 1.03.88 года к дому подъехал танк и военная грузовая машина. Солдаты собирали армян. Мы все выбежали из квартиры, сели в грузовик, и нас повезли в здание горисполкома. Там было очень много людей – в основном армян. Солдаты создали живой коридор, и мы пошли в Дом культуры завода СК. В клубе мы оставались до 7 марта. Все эти дни в клуб приходили представители от заводов, соседи просили вернуться домой (или уехать куда). Наряду с этим комендант города говорил, что желающие выехать из Азербайджана будут сопровождаться, в основном речь шла - до Дербента. Постепенно люди стали уходить из клуба. Я там встретил Арамян Нелю, которая проживает в 3-ем микрорайоне. Она была вся убитая. Ее муж был крестником на моей свадьбе. Мы много лет с ним работали и дружили. Она мне сказала, что ее мужа Армо убили. А в дальнейшем я от начальника отдела кадров трубопрокатного завода узнал, что убили и сына Армо – Артура. Где сейчас находится Неля, я не знаю. Адрес их точно не знаю, нахожу квартиру только визуально. В Ереван мы прибыли 12 марта 1988 года. Нас встретили и поместили на временное жительство в пансионат «Дом симпозиумов АН Армянской ССР». В настоящее время в пансионате нахожусь я, моя жена, сестры и брат со своими семьями, всего 18 человек. Все свое имущество мы оставили в гор. Сумгаите. Нас заставили оттуда уехать страх за свою жизнь и за жизнь своих детей.

Хочу еще дополнить, что когда 9 марта я был на заводе по вопросу расчета с работы жены, то заходил в кабинет заместителя директора Пашкова, чтобы он подписал заявление. В его кабинете находились сотрудники КГБ. От них я узнал, и они показали заготовки из арматуры и труб, изготовленные на трубопрокатном заводе, которые использовались бесчинствующими группами.

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Айрапетян Михаил Арамович (показания взяты 19 марта 1988 г. в пос. Агверан Армянской ССР).

Айрапетян Михаил Арамович, 1936 г. р., уроженец с. Хачмач Степанакертского р-на НКАО, беспартийный, женат. Проживал по адресу: г. Сумгаит, 4-ый микрорайон... Работал съемщиком на комбинате местного производства г. Сумгаита.

Я проживаю в г. Сумгаите с 1958 г., работаю съемщиком на комбинате местного производства.

27 февраля 1988 г. примерно в 20 часов я с работы пошел домой к своему сыну, который проживает в Объедин. квартале, а в 22 часа пришел домой. По дороге домой я увидел у автовокзала, на площади Ленина, в других местах города толпы людей. Я подумал, что это просто демонстрация и спокойно пришел домой. Дома были жена и младший сын. Около 23 часов я услышал во дворе шум, подошел к окну и услышал, что из толпы кричат: «Армяне, открывайте двери!». Я сразу выключил свет, зашел в столовую, чтобы через окно нас не увидели. В это время стали стучать в нашу дверь, а потом чем-то тяжелым били в дверь. Я позвонил в милицию по телефону, откуда мне сказали: «Что нам делать, в городе везде то же самое». Моя жена позвонила дочери моего брата Айрапетян Джульетте, которая работает в народном суде, она, в свою очередь, позвонила помощнику прокурора г. Сумгаита М-ву А., который выслал за ней машину в сопровождении милиции. Он же дал указание милиции охранять наш дом от нападений. Вместе с милицией мы вышли из дому, взяли со стоянки машину и в сопровождении милиции поехали к дому моего старшего сына. После этого милиция уехала. Эту ночь мы провели в доме у сына, а на следующее утро, 28 февраля, мы всей семьей на машине по берегу моря уехали в Баку, где остановились у нашего родственника Мирзояна Сергея.

2 марта я один на своей машине поехал в Сумгаит, чтоб проведать квартиру. Никаких изменений со дня нашего отъезда в квартире не было. В тот же день я возвратился в Баку.

16 марта самолетом из Баку мы прилетели в Ереван. В настоящее время я с женой и младшим сыном нахожусь в пансионате «Карин» в Агверане. К показаниям хочу добавить, что когда я вернулся в Сумгаит 2 марта, наша соседка по имени Г., азербайджанка по национальности, рассказала, что в тот день, когда ломились в нашу квартиру, было человек 20-30, стоящий впереди мужчина был в возрасте, а остальные лет 17-20. Эта же соседка сказала, что она умоляла их уйти, говоря, что там нет армян, а когда увидела, что они продолжают, бросила им под ноги, согласно их обычаю, платок с головы. Только после этого они ушли. То же она рассказала работникам милиции, которые приехали за нами. В настоящее время в Сумгаите из моих близких никого не осталось.

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Айрапетян Ирина Александровна (показания взяты 18 марта 1988 г. в с. Арзакан Армянской ССР). Пропуски в тексте в тех местах, где не удалось его восстановить.

Айрапетян Ирина Александровна, 1964 г. р., уроженка г. Сумгаит Азербайджанской ССР, беспартийная, не замужем. Проживала по адресу: г. Сумгаит, 3 микрорайон, ул. Мира... Работала делопроизводителем на Сумгаитском транспортно-экспедиционном предприятии.

Я родилась в Сумгаите. Отец мой проживает в гор. Сумгаите с 1947 года. Наша семья состоит из пяти человек – отец – Александр, мать – Римма, сестры – Регина, Рузанна и я. Окончила в 1979 году среднюю школу, после чего поступила в Сумгаитский химико-технологический техникум на факультет Оборудования химических заводов. Окончила техникум в 1983 году, получив специальность техника-механика. С 1985 года работала машинисткой в отделе пропаганды и агитации Сумгаитского ГК КП. А с 1 апреля 1986 года работаю в Сумгаитском транспортно-эксплуатационном предприятии. Необходимо отметить, что как во время учебы, так и работы ко мне относились хорошо. Никаких конфликтов и притеснений на национальной почве не было. С соседями по дому иногда были мелкие стычки на национальной почве. В частности, можно вспомнить такой пример: хочешь выбросить мусор, выставишь буквально на несколько секунд ведро, соседка начинает кричать, что мусор выносят в подъезд. Если же что-нибудь сделают другие соседи – по национальности азербайджанцы, то никаких замечаний с ее стороны не делается. Могу привести другой пример. В сентябре 1987 года покупала виноград в кооперативном магазине на ул. Мира, который находится рядом с магазином «Спутник». Передо мной покупали виноград несколько азербайджанцев, продавец по их просьбе отдавал из тех ящиков, откуда они хотели. Я же к нему обратилась с такой просьбой на русском языке. На это он ответил, что «я не могу дать каждому, что он хочет». Тогда я ему на азербайджанском языке ответила, что если бы я была азербайджанкой, ты бы дал. Продавец понял, что я армянка, поэтому ответил, что «если бы я знал, что будет затронут национальный вопрос, то я бы отдал виноград из того ящика, из которого ты просила». Он также спросил меня: «Почему, зная азербайджанский язык, ты на нем не разговариваешь?» Но все-таки виноград он дал из того ящика, из которого я просила.

В 1984 или 1985 году я приходила поступать на работу в отдел кадров суперфосфатного завода. В кабинет начальника отдела кадров (фамилию его не помню, но он невысокого роста, худощавый) зашли вместе с азербайджанкой. У нее было десятилетнее образование. Сказали, что хотим поступить на работу. Он взял мой диплом и паспорт, а также документы азербайджанской девушки. После чего сказал, чтобы она вышла в коридор. Потом спросил меня: «Как ты думаешь, кого я приму?» При этом он сказал, что нужен всего один работник. На это я ответила, что, наверное, азербайджанку. На что он ответил: «Свою же не оставлю». После этого я взяла документы и ушла. Вдогонку он сказал, что «звони, может быть будут места». Этими примерами я хотела показать, что бывают конфликты и ставятся различия на национальной почве.

Сейчас же я хотела остановиться на Сумгаитских событиях. После того, как стало известно о событиях в Нагорном Карабахе, на работе начали говорить, что там азербайджанцы и армяне убивают друг друга. Ходили разные слухи, в большинстве своем нелепые, о якобы имевших место фактах насилий, убийств. Но всем этим слухам я не верила. Ко мне отношение сослуживцев не изменилось.

27 февраля 1988 года я, мой жених – Эрнест Балоян, его брат Юрий и их отец Егиш поехали около 12 часов в гор. Баку. До Баку на машине езды 25-30 минут. Были в гостях у сестры моего жениха, которая проживает в поселке Ахмедлы, номер дома не помню. Вернулись в гор. Сумгаит около 23 часов 20 минут. Хотели проехать по ул. Мира, но увидели поперек улицы автобус, вокруг которого стояли люди. Стекла были разбиты. В это время к машине подошла русская женщина и попросила подвезти до работы, но мы ей отказали, так как в машине не было места. Поскольку по ул. Мира проехать было невозможно, мы доехали до дома дворами. Необходимо отметить, что люди, которые стояли около автобуса, никаких действий не совершали, только стоял свист. Лиц их я не заметила. Когда проезжали рядом с домом №21 3-го микрорайона, я заметила, что у 1-го подъезда стояла машина «Скорой помощи». Я заметила, что окна квартиры на первом этаже были разбиты. Все вместе мы поднялись в нашу квартиру. Дома были отец, мама и бабушка, которая в это время проживала с нами. Из слов родителей узнали, что была демонстрация, что избивали армян, останавливали транспорт, вытаскивали их. Сестра Рузанна мне сказала, что сама видела, как возле нашего дома несколько человек избивали парня, которого вытащили из автобуса, и он остался лежать на земле. 27 февраля соседи сами встретили мою мать после работы и проводили до дома. С балкона я видела, что на привокзальной площади и на ул. Мира скопилось огромное количество людей, которые со свистом и криком стали удаляться в сторону 41 квартала. Я видела всего одну милицейскую машину на ул. Мира.

28.02.88 года около 13 часов я видела, что на ул. Мира, недалеко от автовокзала стали собираться люди. Сперва они стояли на тротуаре. Постепенно они перекрыли улицу Мира. Они начали останавливать автобусы и троллейбусы, высаживали людей. Потом начали останавливать машины, водители выходили и что-то им показывали, скорее всего, документы. Вывод об этом я сделала потому, что они доставали и показывали им предметы (бумаги) из карманов пиджака, из легковых автомашин. Видимо удостоверившись, что они азербайджанцы, точнее сказать, что не армяне, их отпускали.

При мне эта толпа лиц остановила легковую автомашину марки «Москвич» зеленого цвета. Видела, что от машины отходили люди с задним лобовым стеклом, со шлангом. В следующий момент заметила, что машина начала гореть. Но конкретно кто это сделал, я не видела, расстояние от нашего дома до того места было примерно 50-60 метров. Если быть точнее, то это расстояние составляет длину пятиэтажного дома с четырьмя подъездами. Машина полностью сгорела. После того, как подожгли автомашину, толпа побежала к автовокзалу. Останавливали автомашины в основном взрослые ребята, возраста примерно 25 лет. У автовокзала толпа окружила автобус, на котором стоял мужчина 35-40 лет, размахивал руками и говорил. Он был полноватый, среднего роста. Лицо было полноватое, волосы черные. Одет был в одну рубашку, хотя день был прохладный. Вскоре я увидела, что большая часть толпы направилась в наш микрорайон. Они подошли к дому №21, ко второму подъезду. В этой толпе (выделялся) один парень в телесно-коричневого цвета куртке, показал рукой на квартиру, расположенную на первом этаже этого подъезда. В этой квартире живут армяне – три брата, один из которых женат. Фамилию их не знаю. После того, как он показал рукой на квартиру, толпа стала кидать камни, сломав застекленную веранду. Несколько человек забралось на веранду. Остальные ждали на улице. При этом они свистели, кричали: «Ура!». Были отдельные выкрики: «Бейте, убивайте армян!». Вскоре из квартиры начали выбрасывать на улицу постельные принадлежности, детские вещи. А внизу толпа их разрывала, а потом сжигала в костре. В это время приехала пожарная машина, и прибежали работники милиции с собаками. Вместе с ними были люди в защитной форме одежды с дубинками резиновыми. Увидев их, разбушевавшаяся толпа разбежалась. А потом стала кидать в них камни. Они сбили с ног одного в защитной форме и начали наносить удары ногами. Через несколько секунд, когда они отошли от него, я видела, что этот человек остался лежать на месте. На нем крови я не видела. Я также видела, как камень попал в голову одного из милиционеров, с него слетела даже шапка. Увидев, что они не справляются с разбушевавшейся толпой, работники милиции убежали. После этого толпа направилась к 22 и 23 домам. В это же время подъехала машина «Скорой помощи» к разгромленной квартире на первом этаже, и оттуда медработники под руку вынесли одного из братьев – по-моему, его зовут Рудик. Он еле двигался. Это было около 17 часов.

После чего я увидела, что уже выкидываются на улицу вещи из квартир дома 22 и 23. Вещи выбрасывались из 2, 3, 4 этажа дома №22, а из дома №23 – с пятого и четвертого этажа. С четвертого этажа дома №23 выбрасывали вещи семьи Айвазянов.

В это время у нас дома были отец, мама, мой жених, сестры и я. А до этого ушли моя подружка Маркарян Римма с сестрой Тамарой. Мы решили покинуть квартиру. Вскоре приехал друг отца И-ов С., которому позвонил отец с просьбой увезти нас. Он приехал на своей автомашине. Но мы побоялись поехать на машине. Кстати, потом мы узнали, что его машину хотели перевернуть. Но узнав, что он азербайджанец, не стали переворачивать.

Отец и бабушка пошли к соседям по лестничной площадке – по национальности азербайджанцам, а я, сестры, мать и мой жених Эрнест вышли из дома и пошли в поселок Строителей, где проживают родители Эрнеста. Время было около 19 часов. Когда проходили рядом с домом №19, то одна женщина сказала с усмешкой: «Вот, успели убежать». …… надо отметить, что в большинстве своем жильцы домов стояли на балконе и смотрели, что происходит. Но никаких действий по предотвращению погромов не предпринимали.

В поселке было все спокойно. Туда из города доносился свист, крики. В 3-ем микрорайоне было видно зарево. Отчетливо доносился звук падающих вещей.

На следующий день 29.02.88 года Эрнест вместе с братом и моей матерью пошли в город, чтобы забрать одежду из квартиры. Они некоторые вещи отнесли к соседям. Мать осталась с отцом. Эрнест с братом вернулись и сказали, что погромы продолжаются.

В поселке начали распускаться слухи, что и здесь скоро учинят погромы. Поэтому мы пошли ночевать в воинскую часть, которая находится в поселке. Там уже было несколько армянских семей. Соседка Эрнеста (имени ее не знаю), армянка, сказала, что не надо выключать свет. Ибо армяне боятся, выключают свет, и их быстро можно найти.

1 марта автобус войсковой части увез нас к зданию горисполкома, где накопилось очень много армян. Оттуда нас повели в Дом культуры завода «Синтезкаучук». Мы там находились до 6 марта, а 7 марта мы пошли домой. Все эти дни нам выдавали пищу, и мы спали в клубе. Солдаты давали нам паек бесплатно. Кроме этого приносили продукты из магазинов, но их продавали за деньги. Это было первые 2-3 дня, потом они больше не приносили. В клубе с нами находились уже мои мать, отец и бабушка.

Когда мы вернулись домой, то соседка с четвертого этажа сказала, что 29.02.88 года к ней подходили молодая девушка примерно лет 18-ти и парень лет 24-25, которые спрашивали: «Не живут ли здесь армяне?» Эта соседка проживает в N квартире, ее зовут С. Этот же парень подходил к нашему соседу из квартиры N – В. и спрашивал у него: «Живут ли здесь армяне?» На что он ответил: «Нет». Ему сказали: «Зачем врешь. Мы знаем, что на пятом этаже живут армяне – Саша и у него три дочери». В. им сказал, что мы убежали. Они потребовали ему принести топор, чтобы сломать дверь нашего подвала. Однако он этого не сделал.

Напуганная событиями, происшедшими в гор. Сумгаите, наша семья решила уехать, чтобы не постигла участь других армян. Вместе с нами решила уехать семья моего жениха. Отец уехал в гор. Ереван на машине нашего соседа – Маркаряна, а мы все вылетели самолетом 16 марта. В настоящее время вся наша семья, кроме сестры Регины (у нее преддипломная практика в гор. Баку) поселилась в пансионате «Дом симпозиумов АН Армянской ССР», комната №17.

Хочу еще дополнить, что 28.02.88 года по ул. Мира в сторону площади Ленина бегали школьники с пионерскими галстуками. Впереди них бежал мальчик с государственным флагом Азербайджана.

В клубе «СК» я встретила Арушанян Валю, которая проживала на 1-ом этаже дома №6 3-го микрорайона, она мне сказала, что у них дома учинили погром и убили отца. После чего она заплакала, не рассказав об обстоятельствах происшедшего.

15 марта, когда моя мать ездила на работу, чтобы рассчитаться (с раб.), встретила Халафян, которая проживает в 5 доме и работает с моей матерью в Сумгаитской фабрике верхнего трикотажа. И от нее она узнала: пропала без вести мать Арушанян Вали. Халафян проживает в 3-м мрн., номер квартиры которой я не знаю, но она расположена на 1-ом этаже. Местонахождение Арушанян Вали я не знаю.

В клубе я также встретила (сестру) Меджлумян Карины, которая сказала, что у них разгромили дом, изнасиловали старшую сестру – Стеллу и Кар………………..видела Карину, она была в синяках………….Меджлумян проживают в 3 мрн., в доме №17, в третьем подъезде на четвертом этаже. Из этой толпы я никого не смогу опознать, знакомых среди них я не видела. Все выкрики о том, что «Бей армян!», «Убивайте армян!» были на азербайджанском языке, которым владею хорошо. В руках погромщиков я видела большие камни и железные прутья, они даже поломали ограду напротив ресторана «Джейран»! Большинство лиц из этой толпы составляли лица в возрасте 25-30 лет. Где в настоящее время находится семья Меджлумян, я не знаю.

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Погосян Сержик Исакович (показания взяты 20 марта 1988 г. в пос. Агверан Разданского р-на Армянской ССР).

Погосян Сержик Исакович, 1944 г. р., уроженец села Туг (Тог) Гадрутского р-на НКАО, женат, на иждивении 3 лиц. Проживал по адресу: г. Сумгаит, 3-ий микрорайон... Работал отделочником в цехе 118 (отделочном) предприятия "Азербытмебель".

С 1960 г. постоянно проживаю в г. Сумгаите. Работаю на деревообрабатывающем заводе, а с 1970 г. работаю в «Азербытмебели». Имею много друзей азербайджанцев, русских, лезгин.

27-ого февраля 1988 г. я пошел на работу, после чего в полдень оттуда поехал на новую квартиру в 18 микрорайоне, чтоб немножко отремонтировать. Я был вместе с сыном до 21:30 ч., и ничего такого не заметили, чтоб нас что-то побеспокоило. Возвращаясь с сыном (18лет) Николаем в автобусе №6 слышали, что азербайджанцы рассказывали о том, как в городе происходят демонстрации, около рынка избивают армян, ломают стекла, но мы не включались в их разговоры, чтобы не привлечь к себе внимания и не выдать, что мы армяне. Вернувшись домой, сосед-азербайджанец М. (фамилии не знаю), живущий на 1-ом этаже нашего подъезда в квартире №.., пришел и рассказал, что на демонстрации в городе он был, там призывают убивать армян. В это время я услышал шум с улицы и толпы людей с плакатами, но не видно было, что написано, т. к. было темно; кричали: «Армяне, выходите, вас убьем!» и нецензурно ругались в адрес армян. Их было более чем 100 человек, и люди разных возрастов. Эта толпа была на расстоянии 25-30 метров от нашего дома. Они зашли в первое общежитие, но к ним никто не примкнул, т. к. было семейное общежитие, но с соседнего общежития к ним присоединилась большая группа. Они остановили трактор «Беларусь» с лафетом, сели на него и поехали (часть из них) в сторону 8-го микрорайона.

Через полчаса я спустился к соседу-армянину, живущему на 2-ом этаже нашего подъезда в квартире №57 - Пладжяну Акопу, который рассказал, что он возвратился только что из 8-го микрорайона, где жил его отец, и по дороге видел, как жгли ларьки, парикмахерские, где работали армяне. Я вернулся домой, легли спать.

На следующее утро - 28-го февраля (в воскресенье) к 8-ми часам я со дво­ра услышал громкие голоса соседей и спустился вниз, где увидел, что сожгли сапожную будку (раньше там работал армянин – Аркадий) около на­шего дома.

Затем, в пределах 11 часов я собрался снова на новую квар­тиру, сосед-азербайджанец с 5-го этажа посоветовал из дома никуда не выходить, что в городе очень опасно и мне могут причинить всякое зло. Тем не менее, я думал, что это всего лишь отдельные хулиганства, и поехал. На окраине города, где мы получили квартиру, было как-то спокойно.

Я из квартиры (новой) вышел в 14:30 вместе с новым соседом-азербайджанцем (имени не знаю), транспорта не было вообще, что меня очень насторожило и побеспокоило, что что-то творится. Я пешком, около 4 км (уже боясь) дошел домой. Сосед Пладжян Акоп позвал меня, там были его родители, брат Овик с женой. Затем отца проводили домой, он жил в 8-ом микрорайоне, а его мать, брат (т. е. Акопа) остались.

Через 2 часа, в пределах 19 часов, пришел друг Акопа, сказал: «Будьте осторожны, в 3-ем микрорайоне со стороны больницы напали на квартиры армян, ограбили, убили их» (но имен погибших не назвал, т. к. не знал). Друг Акопа был азербайджанцем (имени не знаю) и предложил женщин и детей и всех нас забрать к себе и спрятать, но мы не согласились, т. к. нас было много, кроме этого, уже боялись выходить на улицу. Он остался с нами, говоря, что сам откроет дверь и скажет, что здесь живут азербайджанцы. Затем к Акопу пришли еще друзья, точнее родственники-азербайджанцы (т. к. мать Акопа была азербайджанкой, которую с малых лет растили армяне), которые посидели с нами и пришли нас защищать. Детей же наших мы отвели к соседке М. (азербайджанке) из квартиры №... В это время пришел двоюродный брат Акопа (сын тети с маминой стороны) Миша, который сказал, что он был на квартире у отца Акопа, но квартира была разграблена полностью и отца дома не бы­ло. Все смешались. Акоп и брат выскочили из дому вместе с сыном соседа (азербайджанцем) Элчином и побежали к отцу. Через час они вернулись со слезами, т. к. отца не было, квартира была разграблена, и на пороге квартиры нашли нож. Я поднялся к себе, чтоб позвонить к брату и сестре, узнать как они там. Но ни один из их телефонов не отвечал. В это время позвонили: звонил отец Акопа - Алексей и сказал, что к нему ворвались в квартиру и сбросили с балкона 3-его этажа, в результате чего поломал обе ноги и находится у соседа-азербайджанца на 4-ом этаже, и пусть сыновья приедут и заберут его. Акоп и брат позвонили и вызвали родственника-азер­байджанца и на его машине привезли отца со сломанными ногами.

Мы позвонили в милицию, сообщили об убийствах в городе, но оттуда грубо ответили, что не паникуйте, ничего нету, и бросили трубку. Мне удалось дозвониться к сестре Эмме (живет в 1-ом микр. около магазина «Прогресс»), которая сказала, что азербайджанцы разгромили квартиру брата - Григория (его зовем мы – Грима), но им удалось укрыться у соседей.

Утром 29-го февраля, в понедельник, я, хотя и боялся, но все-таки направился к брату, чтоб узнать, что у них там слу­чилось. Он живет в 34 квартале. По дороге я видел поломанные и сожженные квартиры армян, возле автовокзала, около ресторана «Джейран» я увидел подожженные 2 квартиры, в одной из которых на 4-5 этаже жил мой односельчанин Николай (фамилию не помню), но туда не заходил, т. к. спешил к брату и было не до этого. Интересно то, что тут же подметали с улицы поломанные стекла, сожженные вещи, пепел, поломанные телевизор, радиоприемник, которые грузили на машины и вывозили, а поломанные окна застекляли, т. е. организованно сметали как бы все следы преступлений. В квартире брата ничего целого не осталось: поломали всю мебель, радиоаппаратуру, телевизор, холодильник, пианино, даже телефон, а все ценное забрали с собой. Брат же с семьей укрывался у соседей, но слышали шум от погрома своей квартиры и даже слышали, как один кричал: «Жгите, это квартира Грима!», но не узнали, кто громил, кто кричал. В это время услышали шум из двора и, подумав, что снова нападают, мы быстро поднялись на 5-й этаж к соседу-азербайджанцу, где жена моего брата (Новела) рассказала, как ворвались в дом соседа-армянина (ФИО не указала), его дочь и жену изнасиловали, мужа ломом ударили по голове. 0на рассказала также, что убили мужа ее тети - Юру Авакяна (проживавший в 3 микрорайоне), затем поволокли вблизи двора больницы №1 и у кучи мусора сожгли. Услышав обо всем этом, я быстро вернулся домой, боясь за судьбу оставленной мною семьи. С семьей я перебрался в квартиру №.., к азербайджанке М., но потом они побоялись больше нас укрывать, так как соседка с первого этажа сказала, что проверяют квартиры и, увидев укрытых армян, повредят также азербайджанцам. Мы спустились в подвал, где посидели около трех часов, затем через щели подвала я увидел, как подъехал к подъезду бензовоз (номера не было видно), из которого неизвестные лица 20-22 лет в бутылках брали бензин и вбегали в подъезд, через несколько минут услышали шум, было понятно, что что-то ломали. Через несколько часов, когда шум затих, мы вышли из подвала, все наши три армянские квартиры были разгромлены и разграблены. Затем друзья Акопа отвезли нас к себе домой, а оттуда в горисполком, куда собирали всех армян.

Я обратился к нескольким работникам горкома, прося дать машину, чтобы вывести оставшихся в нашем доме других армян, укрывшихся в подвале. Нам машину не дали, мотивируя, чтоб подождали. С той же просьбой я обратился к подполков­нику, который дал машину, солдат для оцепления, прапорщика и старшего лейтенанта милиции. Мы приехали к нам домой, но когда вышли из подвала, оказалось, что солдаты уехали. Соседи сказали, что ст. лейтенант милиции приказал, поэтому они уехали. Я позвонил в горком по номеру 3-91-31 и сказал, что солдаты сбежали, нас успокоили, что не паникуйте. На машине друга Акопа мы наши семьи перевезли в горком, а сами пошли пешком. Я рассказал работнику горисполкома, но мне не поверили. Через два часа я в здании горисполкома заметил того же прапорщика-русского и спросил, зачем он бросил нас. Он стал дрожать, в это время подошли инструктор горкома Володя и секретарь ЛКСМ Сумгаита, в присутствии которых прапорщик сознался, что по приказу ст. лейтенанта милиции - азербайджанца он бросил нас. Мне обещали, что найдут последнего и накажут.

11 марта 1988 г. мы с семьей вылетели в Ереван.

На вопрос отвечаю, что брат мой - Григорий (Грима) остался в Сумгаите, так как тем армянским семьям, которые больше всего пострадали, – им под любым предлогом не разрешили покинуть Азербайджан.

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Саркисян Гарник Ал...вич (показания взяты 18 марта 1988 г. в с. Агверан Разданского р-на Армянской ССР).

Многоточия поставлены в тех местах, где протоколы повреждены или почерк неразборчив, а также в местах, где указаны фамилии и адреса лиц, укрывавших армян - чтобы не навредить им.

Саркисян Гарник Ал...вич, 1935 г. р., уроженец с. Гарнаовит Талинского р-на Армянской ССР, женат, на иждивении 3 лиц. Проживал по адресу: г. Сумгаит, 8 микрорайон... Работал столяром в цехе №9 предприятия "Азербытмебель".

Я свободно владею армянским, русским, грузинским, азербайджанским языками, а венгерским языком могу свободно устно общаться.

В 1957 г. после армии я переехал в г. Сумгаит, где работал сперва плотником в «Жилстрое», а затем на разных объектах, заводах, по той же профессии, и с 1985 г. – уже в «Азербытмебели». Семья моя состоит из 6-ти человек: я, жена, двое сыновей, дочка и невестка. Старшему сыну 24 года, а младшему исполнилось 18 лет и пошел 19-ый год.

21 – 22 февраля 1988 г. я по слухам узнал, что в Нагорном Карабахе произошли стычки между азербайджанцами и армянами, т. к. армяне из-за притеснений со стороны азербайджанцев подняли вопрос воссоединения с Арменией, и азербайджанцы из-за этого стали нападать на армян.

27 февраля 1988 г., в субботу, в пределах 14 часов я возвращался с работы. Забыл отметить, что утром, когда я пошел на работу, наш сотрудник Гамид (фамилию которого я не знаю), смеясь, спросил меня: «Ты еще жив?» Я же ответил: «Ты что, очумел, в чем дело?» Он же ответил: «Ты что, не видел, что творится в Сумгаите? Закрыт центр города, я впоследствии проходил не через центр, а в обход». Я не придал этому значения, но после работы, в 14 часов пошел к центру. Я увидел, что напротив горкома на площади полно народу, 1000-2000 людей азербайджанской национальности, но я обратил внимание, что вообще никакой милиции не было. Они, т. е. собравшиеся, кричали: «Карабах наш! Долой армян!» В руках некоторых были фотографии человека в мусульманской шапке и с бородой, потом мне сказали, что это было фото Хомейни (Иран). В руках собравшихся были палки, арматура, ножи. Т. к. меня в городе многие знают, поэтому я быстро поехал домой, не сошел с автобуса. Я обо всем этом рассказал дома, сын Гамлет (старший) также вернулся и сказал, что транспорт не работает, все дороги перекрывают. Потом к нам зашла соседка-русская, Е. П., которая одна живет в соседней (на той же лестничной площадке) квартире №..., а мы – в №71. Она спросила: «Видите, что в городе творится? Я 3 часа там стояла на площади». Она рассказала, что азербайджанцы требуют и кричат, что Карабах принадлежит им, что они очень плохо настроены против армян.

На следующий день, 28.02.88 г., мы находились дома, и в пределах 13-14 часов к нам пришел мой товарищ по работе (бывшей работе на химзаводе) – М-в Рафик (азербайджанец), и мы с ним решили пойти в магазин для участников Великой отеч. войны (я участник венгерских событий), чтоб купить масло, мясо. Мы вышли на остановку и ждали автобуса, но транспорта не было. В этот момент рядом прошла группа в 10-15 человек около 25-30 лет, которые громко говорили, что армянам … и матерились. Из них я узнал 2-3-х, которых я часто видел в пивном баре в 8-м микрорайоне: 1-ый – около 27 лет, низкого роста, со смуглой кожей, с усами; 2-ой – около 23 лет, среднего роста, постоянно в сером костюме и кожаной сероватой куртке; 3-й – 25 лет, высокий, плотный, со здоровым телосложением, и всех их троих я могу опознать, если мне их покажут. Когда эти молодые люди, так ругаясь в адрес армян, проходили, я, услышав такую ругань, обиделся и хотел подойти к ним, но Рафик удержал меня, говоря, что незачем связываться с хулиганьем. Рафик стал просить меня возвратиться обратно домой, говоря, что это ему не нравится, и мне могут повредить. Он взял у меня мое удостоверение, чтобы вместо меня получить продукты. Я вернулся домой, а Рафик принес мои продукты. Рафик рассказывал, что «черт знает что в городе творится, ходят толпами, угрожают, что вырежут армянское население». Он просил нас из дома не выходить. В это время, где-то в пределах 17-ти часов к нам домой пришел мой сотрудник А-в Фазил (азербайджанец) и также нас предупредил из дома не выходить и предложил семьей перебраться к нему. Я отказался, говоря, неужели они посмеют нас трогать. Не прошло и 1 часа, как услышали шум и гам с улицы. В это время Рафик и Фазил были у нас. С ними вышли на улицу и стояли у подъезда. Забыл отметить, что до этого моей дочке – Риме позвонила подружка-армянка, которые жили на …

…в дом, перепендикулярный нашему дому, поднялись на 3-й и 5-ый этажи, где жили армяне, Рубик. Им всю квартиру поломали, вещи выбросили, часть разграбили, счастье, что дома никого не было, и они укрылись у соседей. В доме за этим домом убили пожилого армянина с 3-го этажа, имени которого не знаю. Мы ночью в 2 часа перебрались к соседям-русским – А-ва Тамара.

[Всю] ночь рыскали толпы азербайджанцев с криками «…ть армян!», подожгли машины, с 3-его микрорайона [были] видны пожары.

29 февраля утром в 9 часов я пошел в 3-ий микрорайон – к сестре жены, чтобы узнать, [как] они. Их не трогали, т. к. муж ее был чеченцем и фамилия Ибишева, поэтому подумали, что нет там армян. Но я увидел, как разбили всю квартиру армянки на 1-ом этаже и подожгли квартиру. Имени ее не помню, но работает почтальоном, и хорошо, что их дома не было. Я, возвращаясь на автовокзал, увидел подожженные военные машины – БТР-ы, поломанные и сожженные автобусы, перевернутые легковые машины. Там … автокраны, тракторы, которые погружали эти ис… анные машины и быстро увозили, чтоб не было … На земле лежали четыре убитых солдата. Было полно солдат, которые рассказывали, что толпы азербайджанцев напали на них и многих убили, и … вынужденно раздавили некоторых машинами … разбежались. Я вернулся домой и сказал, что надо уходить, не то и нас убьют. Не прошло и 5 минут, как зашла соседка-азербайджанка 52 лет (имя не помню, но муж работал в ОБХСС, а сейчас - юрист стекольного завода) и как сумасшедшая начала целовать нас, что живы, и умоляла куда-то уйти спрятаться. Она рассказала, как азербайджанцы убивали малолетних детей, женщин и в… … бы помешать им. Но они не обращали внимания на то, что она тоже азербайджанка, схватили ее за груди и чуть не убили. Соседка с 3-его этажа, Нона Мурадян (армянка) и брат Давид (работали) пришли к нам. Нона работала в военной части в поселке Насосный. … военные пришли за ней. Среди них был майор М…мян, и нас отвезли в часть, а оттуда на военный завод, т. к. часть была стройбатовской и оружия не … В военный завод нас отвезли 1-го марта, я направ… … взять билет куда-то, лишь бы выехать из Азербайджана. Нас привезли на речной порт, но вдруг приехали из райкома партии 26 комиссаров, и 1-ый секретарь спрашивал, по чьему … хотим уехать. Он сам представился, что 1-ый секретарь. Мы ответили … и рассказали о происходящих бесчинствах, грабежах и погромах, но он не верил нам. Мы просили дать … нам машины и мы …

Два дня нас держали под охраной на судне, 2-го марта этот 1-ый секретарь приехал на автобусе, и мы - семеро и еще группа с этим секретарем поехали в центр, но там вся площадь была полна армян, находящихся в здании ЦК и клубе СК, которых ночью на автобусах вывозили из города. Их охраняли БТР-ы и танки. Этот 1-ый секретарь района 26-и комиссаров зашел в здание ЦК, через 5 минут вернулся, больше ничего не говоря, отвез нас по домам, чтоб смогли кое-что из вещей взять, затем из порта нас отправили на автобусах в аэропорт и мы вылетели в Ереван, где нас …-го марта разместили в этом пансионате «Шушан», где мы живем до сих пор.

На ваш вопрос отвечаю, что из моих родственников в Сумгаите остались сестра и брат жены, т. к. сестра тяжело больна, и невозможно ее транспортировать. Забыл отметить, что в клубе СК была молодая девушка-армянка – Света или Рима, которую изнасиловали и вырезали груди в 3-ем микрорайоне.

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Патваканян Эмма Асканазовна (показания взяты 18 марта 1988 г. в пос. Арзакан Разданского р-на Армянской ССР).

Патваканян Эмма Асканазовна, 1963 г. р., уроженка г. Сумгаит Азербайджанской ССР, не замужем. Проживала по адресу: г. Сумгаит, 5 квартал... Являлась студенткой Сумгаитского ВТУЗа АзИ.

Родилась в г. Сумгаите, прожила в многонациональном доме с соседями. Наша семья была в хороших, доброжелательных отношениях. В г. Сумгаите врагов не имели. Отец работал на Трубопрокатном заводе мастером, мать работала на заводе «СК» техничкой. Имею двух сестер и двух братьев. Все учились в сумгаитских школах. В настоящее время старшая сестра живет с нами с детьми, средняя сестра проживает в г. Ереване в связи с замужеством, старший брат живет в своей квартире в г. Сумгаите, младший брат проживает в г. Москве. О событиях в Сумгаите, свидетелем которых была сама, могу сообщить следующее:

27 февраля 1988 года после уроков к 15 часам на транспорте из института АзИ я поехала домой. Особых волнений в это время я не видела. Демонстрантов не видела. С 15⁰⁰ до 18⁰⁰ я находилась дома, после чего в 18⁰⁰ вышла за хлебом в магазин, который расположен недалеко от площади Ленина, где находится горком партии. Идя в сторону хлебного магазина, увидела большие группы людей, направляющихся в сторону площади. Проходя по ул. Ленина, обратила внимание на огромную массу людей, собравшихся на площади. Как у идущих в сторону площади групп, так и собравшихся на ней лиц были видны транспаранты с лозунгами «Долой армян!», «Смерть армянам!». Толпа на площади скандировала: «Карабах был наш и будет наш!», а после всего этого все кричали «Ура!» Насторожившись этим, я быстро вернулась домой. По ходу я встретила моего знакомого с одной вечеринки по имени Артур, который сказал, что в городе начались массовые беспорядки, возбужденная толпа у горкома требовала громкоговорители и после отказа стали ломать стекла клуба им. Самеда Вургуна, который находится напротив горкома. Место жительства Артура не знаю. Находясь дома, были слышны выкрики «Ура!» и по-прежнему скандировали: «Смерть армянам!» Это продолжалось до полуночи. Ночью всей семьей спали дома.

28 февраля с 10⁰⁰ утра опять из нашего дома, который находится в 150 м от площади, были слышны те же «Ура!» и появившиеся новые призывы: «Армяне, настал ваш последний час, вам нет места здесь». Выступавшие пользовались громкоговорителями. Если после полуночи были слышны призывы разойтись, то на следующий день этого не случилось. В 10³⁰ начались беспорядки, а к 23 часам я услышала голоса и звяканье металлических изделий вблизи нашего дома. Посмотрев в окно, я увидела толпу из 40 человек, вбежавшую к нашему дому. Они вошли в первый подъезд, и мне были слышны стуки в двери. И буквально через несколько секунд толпа выбежала из первого подъезда и вбежала в наш второй подъезд. Среди этой толпы малолетних детей или подростков несовершеннолетнего возраста я не видела, во всяком случае, ниже 25 лет никого я не заметила. Среди них были 30-35-летние. Все были одетые в темные плащи или куртки, в руках держали металлические ломики, топоры, отрезанные куски арматуры. Войдя в наш подъезд, они кричали: «Армяне, выходите, сейчас мы вас перережем!», стали стучать и бить в двери ломиками; мы дверь не открыли. Как будто предчувствуя нападение, мы предварительно сняли дощечку со списком жителей подъезда. Толпа поднялась на второй этаж и начала ломать дверь в квартиру Аллахвердяна Генриха, проживающего на верхнем этаже. При этом, половина группы, оставаясь во дворе, камнями разбивала их окна, а взломщики двери орали: «Мы знаем, тут живут армяне, откройте дверь!» Толпа ломала дверь минут пять, и в это время услышали крик «Ой, мама!» и шум разбитого стекла. Видимо, не справившись со своей задачей, верхние стали звать на помощь нижних, но те почему-то не поднялись. После этого толпа со второго этажа спустилась, выкрикивая, что «мы еще вернемся», и все вместе пошли в сторону КГБ. Мы, убедившись, что они ушли, поднялись (брат и отец) к Аллахвердянам, и потом нам рассказали, что обнаружили разломанную дверь и дыру в ней размером 60 на 60 см. Когда брат и отец находились у Аллахвердянов, туда пришла группа представительных мужчин, которые представились как работники КГБ. Аллахвердян, подозревая эту группу, хотел бросить в них бутылку, однако этого не сделал после того, как один из них представился работником КГБ. Тогда Аллахвердян попросил их подняться наверх и осмотреть их дом. Однако работники КГБ ответили: «Не беспокойтесь, придем завтра», - и ушли. На следующий день я увидела эту дверь, разбитые стекла в окнах. Аллахвердян рассказывал, что нападавшая толпа испугалась их, увидев около двери трех мужчин, готовых давать им отпор. Он одновременно сообщил нам, что неоднократно звонил в милицию и КГБ, но ему отвечали, что «скоро будем». До утра мы не спали, думали, что они вернутся.

29 февраля утром к нам постучался сосед и сказал, что опять ходят бандиты и громят квартиры и предложил спрятаться у них. Это был сосед Б-ов К. Г. Просидели несколько часов, когда пришел его отец - Б-ов Г. и сказал, что в городе убивают и режут даже тех, которые прячут у себя армян (проверяя паспорта), сказав, что «я боюсь», предложил по одному пробираться в здание горкома, только не кучкой, а то поймут, что идут армяне. Мы не рискнули на это, потому что среди нас было двое маленьких детей. Вернувшись к себе в квартиру, мы решили подняться на крышу. У нас двухэтажный дом. С четырех часов дня до утра мы были на крыше.

Утром 1-го марта мы спустились с крыши в квартиру. Послышался стук, посмотрев в глазок, мы увидели соседа – Б-ва К., он сказал, что военные собирают армян под охрану в надежное место. Он предложил позвать военных. Через 5 минут к нам пришли 15 военных, вооруженных. Окружив нас, они повели в здание напротив горкома, при этом передавая через рацию, что ведут людей. Так мы попали в клуб им. Самеда Вургуна, где уже были тысячи армян. Среди этих армян мы видели родственников – Мирабян - … и Люду, которые проживают в 4-ом микрорайоне. Они 28 февраля были избиты, их все ценное имущество разграблено, а остальное – поломано и сожжено. Видели женщину по имени Эмма, проживающую по ул. Дружбы на перекрестке с Ленина, у которой убили двоих сыновей – Алика и Валерика, муж, избитый, находился в бессознательном состоянии. Видели девушку Межлумян Карину, проживающую в 3-ем микрорайоне, которую избили, обесчестили, после чего нашли военные на улице. Видели парня, имя которого я не знаю, хотел на своей машине выехать из Сумгаита. Его поймали, избили, отрубили пальцы, разбили голову, раздели, отобрали машину. Этих людей в клубе фотографировали журналисты; фотографии эти вы можете потребовать.

В настоящее время всей семьей находимся в пансионате «Ануш». Причина нашего отъезда – возникший страх за свою жизнь. Из нашей семьи никто в Сумгаите не остался. Убитых или без вести пропавших среди наших близких родственников не имеется. Указать какое-либо лицо, участвовавшее в массовых беспорядках, не могу. Из моих знакомых среди них я не видела. Непосредственно нашей семье материальный ущерб не причинен. На предложение вернуться в Сумгаит мы неоднократно ответили отказом, выражая желание остаться в Армении. От стрессовых переживаний мы до сих пор не приходим в себя, у сестры ухудшилось состояние здоровья. Настоящие показания – результат моего волеизъявления, и преследуют цель представить административным органам истинные события, происшедшие в городе Сумгаите. Массовые беспорядки начались в организованном порядке. Этому свидетельство то обстоятельство, что реальных мер по пресечению бесчинств местными властями не было принято. И лишь после вмешательства военных перестали убивать армян. В городе ходили слухи, что беспорядки – результат действий малолетних несознательных детей. Категорически утверждаю, что среди массы ни одного малолетнего я не видела. Более того, об организованности вандализма свидетельствуют одинаковые орудия в руках бесчинствующих людей. Несмотря на необходимость поддерживания связи по телефону, почему-то у большинства армян телефоны были отключены, что тоже подтверждает организованность погрома. Было удивительное отношение руководства города и республики. В то время, когда учинялись погромы, Бакинское телевидение соблюдало полное молчание, а выступление тов. Багирова грубо исказило факты. Три дня подряд в городе бесчинствовали разбойники, убивали и резали армян, проходя мимо русских и азербайджанцев, а тов. Багиров двумя словами констатировал хулиганские действия в г. Сумгаите, заявив, что погибло всего 2 человека. Сумгаитская газета в это время занималась демагогией, публикуя статьи о дружбе азербайджанцев и армян. Ради справедливости надо сказать, что очень много армян спаслись с помощью своих соседей, которые прятали их в своих домах. Они были азербайджанцами, лезгинами, русскими. В том числе, нашей семье предложил свою услугу вышеупомянутый Б-ов К. Некоторые учреждения вовсе не участвовали в бесчинствах. Например, преподавательский состав и большинство студентов нашего института, несмотря на призывы разбойников и угрозы с их стороны, не соединились с ними. Записано мною все верно, в чем расписываюсь.

О критической обстановке в Сумгаите свидетельствует и представленный мною пропуск, на котором комендант города Краев гарантировал нам безопасность жизни. Сумгаитские власти обманывали нас, что в Армении никто не собирается принимать пострадавших армян. Обещали возместить весь ущерб, предоставлять новые квартиры. После пережитого нами наше возвращение невозможно. К властям Армянской ССР никаких требований не предъявляем, по содержанию претензий не имеем. Дополнение сделано мною.

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[zizou]

Свидетельствует Балоян Альвина Манвеловна (показания взяты 17 марта 1988 г. в пос. Агверан Разданского р-на Армянской ССР).

Балоян Альвина Манвеловна, 1962 г. р., уроженка гор. Али-Байрамлы Азербайджанской ССР, замужем. Проживала по адресу: г. Сумгаит... Работала садовой рабочей в СУ "Зеленьстрой" г. Сумгаита.

26 февраля 1988 года я с детьми и с мужем были в гостях в г. Баку. Поздно вечером, примерно в час ночи, мы на такси возвращались домой. Проезжая через город Сумгаит, мы заметили на улицах разбитые витрины и следы погромов. Мой муж поинтересовался у водителя такси, в чем дело, а тот ответил, что вечером в городе была демонстрация азербайджанского населения, которая требовала избиения и погрома армян.

27 февраля в субботу свекровь, испуганная, вернулась домой и сообщила, что двое разъяренных азербайджанцев вошли в их магазин, стали расспрашивать, кто есть из армян и, узнав, что свекровь армянка, один из них начал грозится, что сам лично убьет ее. В это время я вешала белье на балконе и до меня донеслись гул, шум демонстрации из центра города. Отмечу, что эти звуки доносились через микрофон. В этот день вечером примерно к 20 часам к нам домой пришли родственники мужа - Ромела с тремя дочерьми, живущие во III микрорайоне города. Они со слезами на глазах рассказали, что еле убежали из дому и решили скрыться у нас, поскольку толпы азербайджанцев врываются дома армян и учиняют погром, устраивают избиения.

В воскресенье вечером, примерно к 19 часам, я с мужем и с двумя малолетними детьми пошли домой к моим родителям. По требованию брата Валерика мы выключили свет, чтобы с улицы подумали, что дома никого нет. Через некоторое время по требованию старшего брата Альберта решили свет включить. Валера водил служебную автомашину в ДОСААФ - ГАЗ-24 - и сказал нам, чтобы все оделись, что вывезет нас куда-то за город для нашей безопасности. Сам Валерий оделся и вышел заводить машину, мы потихоньку одевались, но не прошло и 5-ти минут, как Валера снова вернулся домой весь бледный и сказал, что видел, как на улице сжигают машину соседа Саркисяна Шагена, который находился в машине и весь сгорел.

Дом наш трехэтажный, квартира наша на первом этаже. Окна были прикрыты решетками. Мы при выключенном свете украдкой смотрели из-за занавесок на улицу. Видно было, как догорает машина Шагена. Мать со старшим братом увидели, как трое незнакомых молодых азербайджанцев на своем языке расспрашивали, в каких квартирах живут армяне в нашем доме. Соседский мальчик лет десяти из азербайджанской семьи, живущий в квартире напротив нас, имена которых не помню, на улице указал на наше окно. Сразу же после этого ударили камнем в наше окно и разбили, трое парней удалились. Мы подумали, что отделались только этим и, не включая свет, продолжали шепотом разговаривать. Примерно через 3 минуты мы услышали гул толпы и поняли, что те трое парней созвали взбесившуюся толпу. Из окна увидели, что их было примерно человек 80. Знакомых лиц мы в толпе не увидели. В руках у них были ножи, топоры, арматурные трубы, камни и прочие предметы. Они ворвались в подъезд и начали взламывать дверь. Кричали: "Армяне, выходите!" Естествен­но, что дверь мы не открывали. Часть толпы бросилась на окна и стала взламывать решетки. Одновременно забрасывали дом камнями, кричали: "Режьте армян!" Младший брат Валерий с целью спугнуть толпу крикнул старшему брату: "Альберт, принеси пистолет!" Никакого пистолета у нас не было. В один момент после этого выкрика все азербайджанцы разбежались. Мы решили убежать из дому куда-нибудь и вышли к порогу подъезда. Я была с двумя малолетними детьми и с мужем. Мои оба брата, отец и мать тоже вышли из дому. Мы все вышли из подъезда. Первым вышел отец – Бабаев Владимир, как только вышли из подъезда, в нас начали кидать камнями и попали камнем в голову отца. Брат мой Альберт крикнул матери, чтобы она увела отца к русской соседке. У отца из головы фонтаном лилась кровь. Мать увела отца на третий этаж к соседке. Мои братья сказали мне и мужу, чтобы мы немедля убежали оттуда. Мы не знали, куда нам бежать, чтобы спастись, и поднялись на крышу, скрылись на чердаке. Оттуда была видна улица, мы видели, как с нашего дома вытаскивали имущество. Я видела, как из нашего подъезда вынесли наш ковер и радиоприемник и сожгли на улице. Повторю, что на чердаке скрывались я, муж и двое моих детей. Впоследствии наша соседка со второго этажа рассказала мне, что когда толпа азербайджанцев ворвалась в наш дом и начала грабежи и погромы, мой брат Альберт сказал им: "Ну и что, что мы армяне, мы же вам ничего плохого не делали".

После этого братья, увидев, что их не хотят слушать, вышли из дому. Отмечу, что после нашего выхода из дому они снова вернулись домой, тогда, когда толпа сломала дверь и ворвалась в дом. Мои братья, поняв, что оставаться дома опасно, снова вышли из дому. Я с чердака видела, как старший брат Альберт вышел из подъезда и отходил к соседнему дому. Младший брат Валерии пошел в противоположную сторону. Я видела, как человек 15-20 набросились на Альберта и начали бить его. Вдруг все они резко отошли от него и Альберт, пошатнувшись, упал. Впоследствии выяснилось, что в этот момент его ударили ножом. После к Альберту подошла соседка с первого этажа. От нее я узнала, что Альберт просил у нее вызвать скорую помощь. Соседка ответила, что боится что-либо предпринять, и так и не вызвала скорую помощь. Отмечу, что все телефонные кабеля были отрезаны. В это время я с мужем по крыше добралась до соседнего подъезда и спустилась на улицу, вместе с детьми убежала оттуда в свой поселок. По пути, в метрах 300 от нашего дома я увидела младшего брата Валерия, лежавшего на земле, человек 15-20 стояли вокруг него и многие из них били ногами брата, а также забрасывали его камнями. Я хотела броситься к нему с детьми, но муж удержал меня, и мы продолжили наше бегство в наш поселок. Я надеялась, что братья отделаются побоями, и их не убьют. Примерно к 23 часам мы дошли до дому, заперлись и не спали почти всю ночь. Утром 29 февраля муж пошел домой к моим родителям, после чего я узнала, что обоих моих братьев убили. В тот же день муж рассказал мне, что его друзья видели, как взбешенная толпа закидывала Валерика камнями, его били, а под конец начали топтать ногами. Старшего брата Альберта после избиения ударили ножом в живот и убили. Мне и моим родным неизвестно, кто из толпы бил и убивал моих братьев. Повторяю, что в толпе я ни одного знакомого не видела и если теперь увижу людей, не смогу опознать, были ли они в этой толпе или нет.

29 февраля по городу пошли слухи, что толпы азербайджанцев собираются напасть на наш поселок и убивать тамошних армян. В этот день вооруженные воинские подразделения вывели всех армян из поселка и поместили в здании Сумгаитского гор­исполкома. Власти отказывались выдать нам трупы моих братьев. Говорили, что они сами устроят похороны и через месяц, через два скажут, где они похоронены. После долгих усилий мои родители и родственники добились того, что нам разрешили забрать трупы братьев из морга г. Баку. Разрешили, чтобы трупы привезли только на полчаса на улицу, чтобы в дом не вносили бы.

На вопрос отвечаю, что по факту убийства моих двух братьев меня ранее никто не допрашивал.

На вопрос отвечаю, что 28 февраля погромы, избиения и убийства двух моих братьев длились примерно 3 часа, в этот промежуток милиция не приезжала. Впоследствии я от соседки второго этажа Тамары узнала, что в этот промежуток времени она несколько раз звонила в милицию, оттуда каждый раз обещали скоро приехать, но так и не приезжали.

Edited March 31, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Манасян Жора

http://' target="_blank">

До 27-го февраля 1988 г. до нас доходили слухи, что в Нагорном Карабахе произошли митинги, на которых армяне из-за постоянных притеснений со стороны азербайджанцев подняли вопрос выхода из состава Азербайджана и воссоединения с Арменией, по этому поводу на армян там нападали. Начиная с вечера 26-ого февраля до 29-го числа начались и продолжались волнения также и в Сумгаите, говорили, что армяне в Армении выгоняют азербайджанцев, поэтому и надо из Сумгаита выгнать всех армян в течении 24-х часов, в противном случае их, т. е. всех нас, перережут. В первые дни начали сжигать ларьки, автомашины, сапожные мастерские армян, избивать их. Начиная с 28-го февраля, соседи-азербайджанцы (например: С-ов Сардар, его жена Фатима из квартиры №№...) предупреждали нас, чтобы из квартиры не выходили, т. к. в городе убивают, режут армян.

Они говорили, что если что-нибудь нам надо будет, то они для нас сами купят из магазинов. Я по телефону связался с моим другом, армянином из соседнего 34-ого квартала - Бабаяном Юрой Константиновичем, и спросил, как у них там положение. Он мне ответил, что здесь убивают всех армян, режут. Их же не тронули, т. к. тетя вышла замуж за азербайджанца, который обманул погромщиков, говоря, что тут живут только азербайджанцы. Я позвонил также своему другу из 8-ого микрорайона (тел: 4-50-50) - Диланяну Бархудару Агаларовичу, который также сказал, что положение у них также очень тяжелое, убивают армян, насилуют женщин, грабят и т. д. Начиная с 28-го и 29-го февраля мой телефон отключили, но телефоны соседей-азербайджанцев почему-то работали. С первых чисел марта отключены были также и телефоны азербайджанцев. По радио объявляли для армян, что при необходимости нужно звонить по сообщенным номерам, однако, как уже указал, телефоны были отключены. Из сообщенных номеров были: З-91-31, 3-33-54, 3-21-57.

29 февраля я на машине соседа, С-ова Сардара, поехал на работу. Сейчас, когда я вспоминаю, то удивляюсь, как это, узнав о таких погромах и убийствах армян, я решился выйти из дома, хотя я надеялся на Сардара, который бы меня не выдал. На работе наш начальник цеха - лезгин по национальности, Фарзалиев Гейдар, сказал, чтобы я быстро вернулся домой, если хочу остаться в живых. По дороге, когда возвращались домой, в центре города, около автовокзала, т. е. на пересечении ул. Дружбы и Мира, были видны поломанные окна домов армян, на деревьях и прямо на улице были брошенные сверху из окон вещи, одежда армян, были также сожженные машины армян.

Я вернулся домой, сообщил обо всем увиденном. Ко мне перебралась семья моих братьев - Юры и Альберта с женами и детьми в количестве 8-ми человек. Пришла также моя дочь - Карина с мужем - Алтуняном Гариком (с родителями и 2-мя младшими братьями) и с ребенком. У нас дома собралось около 20 человек. На следующий день – 1-го марта утром я с братом Юрой вышли, чтобы пойти в 1-й микрорайон, т. к. уже было не так уж опасно, появились патрулирующие солдаты, а раньше их не было, в том числе и милиции, а появившаяся потом милиция была не местной, а приезжей.

Было непонятно, куда девалась в дни погромов и убийств местная милиция, фактически, как бы умышленно, их не выводили, и город был без всякой защиты – развязали как бы руки убийцам. Не дойдя до дома брата, мы увидели, точнее брат сказал, что валявшиеся на улице вещи, одежда, постель принадлежат им. Мы поднялись к ним, дверь квартиры была поломана, отчетливо были видны следы ударов топора. Из соседней квартиры №29 вышел сосед-лезгин (имя не помню, молодой, лет 20) и сказал, что он всячески пытался остановить бандитов, не впустить в квартиру, но они не послушались. Он рассказал, что погромщики все были азербайджанцы, но знакомых среди них не было. Когда мы зашли в квартиру брата, там все было разбито, брошено и перевернуто на землю, украли очень много вещей (приданое дочери). Я остался дома, а брат пошел в их ЖЭК, где ему ответили, что о погромах им известно, ждите, придет комиссия. Собрались соседи брата, азербайджанцы, очень сочувствовали брату. Один из соседей моему брату сказал, что соседский сын – Агиф (азербайджанец, который и ранее был осужден, по-моему, за кражу) указал квартиру моего брата, выдав, что там живут армяне. Мы вернулись домой, а брат пошел в комендатуру, чтоб сообщить о погроме и грабеже. Оттуда брат вернулся с солдатами на бронетранспортерах и танке, нас на автобусе повезли в клуб СК, куда собирали всех армян. Там мы остались 5 дней. Хочу особо подчеркнуть, что в клубе нам продукты азербайджанцы нагло продавали в 3-4 раза дороже действительной цены, и это в том случае, когда не то, что денег, даже одежды у некоторых не было. Одного из продавцов я в лицо знаю и могу опознать, ему было 22-23 года, работает в гастрономе напротив центральной почты. Я подошел к зам. директора торга (до этого я к нему заходил раньше, 1- 2 года тому назад, чтобы он подписал документы на выдачу масла и мяса для свадьбы моей дочери Карине), но фамилии этого зам. начальника или зам. директора я не помню, но он не то герой соц. труда или герой Отечественной войны.

Я подошел к нему и спросил, возмущаясь, почему продают питание втридорога, он же ответил нагло, что "хочешь - бери, не хочешь - не покупай". Начиная со 2-го марта, нас бесплатно начали кормить солдаты. 5-го марта нас всех коммунистов-армян собрали в горкоме. Там был 2-й секретарь Азербайджана - Сеидов, комендант города - генерал-лейтенант Краев, председатель Гориспокома Сумгаита и 1-й секретарь ГК КП Сумгаита - Муслим-заде. Всех их я знаю в лицо. Нас стали расспрашивать, что и как случилось, как все это произошло. Среди нас был Эдик – армянин, который встал, представился как член партии, что зовут Эдик (но фамилии не помню), который сказал: "Зачем Вы ищете преступников, когда они среди Вас" и, указывая на Муслим-заде, сказал, что он и есть один из главарей преступников, который сам с флагом в руке возглавлял толпы преступников, кричащих "Долой армян, всем им смерть!" Они промолчали, Муслим-Заде не отказался от этого и объяснил, что хотел успокоить якобы разъяренных азербайджанцев, однако получилось совсем наоборот. Среди коммунистов-армян там были мне знакомы Хорен, Мовсес, но фамилий не знаю, однако с ними раньше работал в ДОЗ-е . Они нас успокаивали, что меры примут, всех виновных накажут, мы же ответили, “Где Вы были, когда нас резали, громили, грабили и насиловали наших женщин, жен, дочерей на глазах отцов и братьев, а сейчас произносите красивые речи, что "после драки кулаками не машут"”. После собрания мы вернулись в клуб, где я встретил брата моего товарища Миши - армянина. Он сказал, что Миши нет в живых, ему отрезали голову, а дочку изнасиловали группой; убили его родителей. 11-го марта я с семьей и брат с семьей прилетели в Ереван. До аэропорта г. Баку нас повезли специальным автобусом.

[Pandukht]

Свидетельствует Андриянов Эрнест Михайлович (показания взяты 26 марта 1988 г. в пансионате "Гегама" г. Камо)

Андриянов Эрнест Михайлович, 1940 г. р., уроженец г. Баку, женат. Проживал по адресу: г. Сумгаит, 12 микрорайон... Работал механиком цеха на заводе Синтетического каучука.

27 февраля 1988 г. я с семьей – жена и … детей, подходя к магазину «Спутник» примерно в 19 часов услышали дикий шум, свисты, когда мы совсем приблизились, увидели огромную толпу, которая ломала все, что попадало, видели, как они били стекла автобуса и ломали двери.

В это время, боясь, что нас тоже побьют, мы свернули за магазин «Спутник» и выйдя на улицу Дружбы, увидели очень много людей (азербайджанцы), которые шли со стороны улицы Ленина с выкриками.

Через полчаса, плутая по дворам, мы вышли на автобусную остановку 3-его микрорайона, где сели на маршрутный автобус №6. В автобусе пожилой мужчина стал возмущаться, что прошел войну - такого бандитизма и хулиганства не видел, неужели в городе нет властей. В это время на него зверски накричали несколько молодых азербайджанцев, они ему сказали: «… будешь говорить, тебя прирежем».

В такой накаленной обстановке мы чудом целыми доехали домой.

29-го, ничего не зная, что творилось в городе, мы детей отправили в школу, а сами пошли на работу.

Жена говорит: «Ехала с пересадкой, доехала до автовокзала и пересела на автобус, который постоянно возит людей на фабрику.

Шофер автобуса на весь переполненный автобус кричал, что армян надо всех резать и истреблять. Дошла до работы и со звонка брата (который живет на 3-ем мик-не) узнала о зверствах и убийствах на 3-ем мик-не. С большим трудом на грузовой машине приехала домой и на работе я узнала, что сегодня банда будет грабить в 12-ом м-не».

И я с трудом приехал с работы домой.

Оказывается, утром, когда дети пришли в школу, директор школы объявила, чтобы все армянские дети пошли домой. Наши дети стали плакать, так как дома никого не было, а им уже сказали, что всех армян режут, хорошо мы вовремя пришли.

Примерно в 15 часов соседи, зайдя к нам, сказали, что целая толпа людей разбивает армянские квартиры уже в 32-ом доме.

Мы оставили свою квартиру и спрятались у соседей: жена с детьми на 2-ом этаже, а я поднялся на 3-ий этаж, буквально минут через 20 толпа людей – азербайджанцев нагрянула в 35-ый дом – это напротив нашего дома. Они стали ломать окна, двери, стали выносить вещи во двор, а потом вышли мужчины-соседи, что-то им сказали, и они вместе с вещами ушли.

Нам сказали, что вполне возможно в 17 часов еще раз придут, и поэтому мы – две семьи (армянские) пошли прятаться в 30-ую школу. В 19 часов охранник, по словам директора школы, попросил нас попросил со школы, мол, в 33-ей школе 13-го микрорайона прячут семьи армян.

Мы – две семьи в кол-ве 6 человек (детей своих мы попросили и оставили на 2-ом этаже) с 12 м-на через 10-ый м-н пошли пешком через толпы азербайджанцев почти около каждого дома – в 13-ый м-н в 33-ю школу. Придя туда, нас сначала не пускали. Но благодаря женщине, которая представилась инструктором ГоРОНО нас впустили в школу с тем условием, что она за нами пришлет бронетранспортер.

Нас завели на 2-ом этаже в один класс, где провели всю ночь и где через каждый час нас просили покинуть школу, так как они боялись за себя.

К 2 часам ночи к школе подошла толпа азербайджанцев, требуя армян, но они сказали, что их нет в школе.

Утром 1 марта, пока было темно, мы под видом, что идем на работу, пошли домой поодиночке. Мы поднялись к детям на второй этаж, и сосед пообещал вывести нашу семью в горком, что и сделал. До 7 марта мы укрывались в клубе «СК» под охраной солдат.

29 марта (здесь ошибка, - февраля – Пандухт), узнав о случившемся в Сумгаите, сестра моей жены приехала в Сумгаит из Баку. Доехав до управления Азтрубзавода, их автобус остановили с криками «Армяне, выходите!»

Все вышли с автобуса, так как она с виду похожа на русскую, ее не тронули. Она увидела в канаве трупы двух женщин (голых и изуродованных). Дальше домой она пошла пешком.

Когда я был в клубе «СК», я видел двоих работников нашего завода – избитых:

Жора – слесарь цеха ПВС завода «СК», в трамвае избили и выкинули на улицу, он в клубе двигался с трудом.

Боря – вулканизатор автогаража завода «СК». 29 февраля, уезжая с завода домой, был тоже зверски избит азербайджанцами и выкинут из автобуса. Оба эти люди пожилые мужчины.

Хочу отметить, что властями города не принималось должных мер для пресечения творившихся в городе беспорядков. К примеру, находясь в школе №33, мы несколько раз звонили в горком партии и просили, чтобы нам выслали помощь, так как жизни наших семей грозила опасность, однако нам отвечали, даже два раза, первый секретарь горкома, что защищайтесь сами, кроме того инструктор ГоРОНО обещала нам, что пришлет бронетранспортер, но так и не послала.

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Товмасян Анжела Авшаровна (показания взяты 20 марта 1988 г. в пансионате "Карин" в с. Арзакан Разданского р-на):

Товмасян Анжела Авшаровна, 1951 г. р., уроженка с. Мецшен Мардакертского р-на НКАО, замужем, 2 детей, проживала по адресу: г. Сумгаит.., работала старшим техником в проектном институте Нефтехимавтомат.

В 1952 года я вместе с родителями переехала из Мартакертского района НКАО в г. Сумгаит, где проживаю по настоящее время. В 1975 году вышла замуж за Товмасяна Александра Амбарцумовича. У нас двое детей: Эдгар и Роман, оба учатся в школе. Муж работает на заводе СК г. Сумгаита плотником. Я работаю в проектном институте Нефтехимавтомат старшим техником. В Сумгаите мы проживаем в 13 мкр-не, который находится на окраине города.

В связи с событиями в г. Сумгаите я могу сообщить следующее. В связи с событиями в Нагорном Карабахе ситуация в г. Сумгаите в определенной мере обострилась еще до самих событий. Я имею в виду отношение между армянами и азербайджанцами. Например, у нас на работе были разные разговоры со стороны азербайджанцев о том, что зря армяне требуют Нагорный Карабах, кто из армян не хочет жить, пусть уезжают, никто вас здесь не держит, все армяне живут в хороших квартирах, работают в хороших местах, и надо их всех выгнать, чтобы все это осталось азербайджанцам. Я в первое время не придавала особое значение таким разговорам и всем говорила, что Карабах не нам решать, для этого есть соответствующие органы. Но чувствовалось враждебное отношение азербайджанцев к армянам.

27 февраля 1988 года вечером около 20 часов мы всей семьей находились дома. В это время к нам позвонила наша родственница Лида Заргарян проживающая в 5 микр-не, это в центре города, и нам сообщила, что в центре проходят демонстрации азербайджанцев, разбивают и грабят магазины, и нас предупредила, чтобы мы из дому не выходили. Я сначала не поверила, думая, что Лида шутит. Позвонили моему деверю Товмасяну Мише, который живет в 34 квартале и, спросив у него, правда ли, что в городе происходят демонстрации. Миша подтвердил, что действительно по всему центру города идут не только демонстрации, но и азербайджанцы грабят квартиры, сжигают машины, избивают армян прямо на улице и тому подобное.

Миша тоже нас предупредил, чтобы мы из дома не выходили. Боясь выйти на улицу, мы с семьей весь день 27 и 28 февраля 1988 года на улицу не выходили, боясь, что бесчинствующие толпы могут зайти в наш микрорайон и расправиться с армянскими семьями, живущими в нашем микрорайоне. Правда мы надеялись, что толпы в наш микрорайон не зайдут. За это время к нам все время звонили наши родственники, рассказывали о тех страшных событиях, которые происходили в центре города, о том как убивают, сжигают, громят квартиры.

29 февраля 1988 года утром позвонил мой дядя Жора Халафян, сказал, чтобы мы все быстро оделись, ждали его. Мы быстро собрались, взяли необходимые документы, приехал Жора и забрал к себе домой в 1 микрорайон. В этом микрорайоне уже стояли войска, танки, и было относительно спокойно. Но у нас никакого спокойствия не было, весь день и ночь мы просидели, боясь и ожидая, что к нам могут ворваться и убить. Но к счастью этого не произошло. На следующий день 1 марта 1988 года из горкома партии пришли три дружинника - девушка и два парня, и в их сопровождении пешком все вместе с родственниками в клуб СК, где было очень много армянских семей, которые, как мы, сбежали со своих квартир и нашли спасение в клубе.

В клубе творилось что-то невероятное, я сама видела много измученных людей, побитых, рассказывали страшные факты о том, как толпы врывались в квартиры, громили, выбрасывались вещи, насиловали женщин перед мужьями. Одна женщина лет 50 плакала и говорила, что у нее в квартире лежат трупы родственников и что она не может их похоронить. Имени и фамилии этой женщины я назвать не могу, потому что таких, как она, было много, расспрашивать их имена и адреса не спрашивала, и не до этого было. В клубе мы остались одну ночь, а 2 марта 1988 года за нами приехал мой дядя, и в сопровождении солдат мы пошли к нему домой, и там мы остались до 8 марта 1988 года.

Потом, опять так, в с сопровождении солдат мы с семьей вернулись домой, так как наш микрорайон охранялся солдатами. В квартире мы пожили неделю, а 16 марта 1988 года вечером на такси с семьей мы уехали в г. Баку, а на следующий день на поезде в г. Ереван. Квартиру в г. Сумгаите мы оставили соседке и попросили за ней присмотреть. В настоящее время мы с семьей находимся в селе Арзакан в пансионате "Карин". В г. Сумгаите у нас остались два деверя со своими семьями, тети, дяди, о которых мне сейчас ничего не известно. Моя семья не пострадала физически и материально.

Мне известно, из убийств я точно знаю факт убийства нашей сотрудницы Манвеловой Лолы, которую прямо из квартиры вывели в голом виде толпой на улицу, где ее изнасиловали и зверски убили. Я хорошо знаю отца Лолы Павлика Манвелова, который в это время был в командировке. Труп Лолы был найден в Марданах близ г. Баку в морге. За трупом ездил заместителя директора нашего института Багиров Алиман Касумович. Знаю факт, как была разгромлена квартира в 41а квартале Александра Гукасяна и его жены Лейлы. Об этом мне рассказала моя соседка Гюлейда, фамилии не помню, которая работает уборщицей и которая убирала эту квартиру.

Эти факты точные, и их могут подтвердить названные мною люди. Был даже такой факт, что когда, находясь в клубе СК, один кузнец, фамилии которого я не спрашивала, рассказал, что за несколько дней до событий в г. Сумгаите к нему на работу приходили какие-то люди и заказали 60 штук железных прутьев, якобы для кладбища, для ограды, и что потом он сам лично видел эти прутья в руках банд хулиганов. Назвать имена и фамилии лиц, совершивших эти преступления, не могу, потому что свидетельницей я не была. В Армению мы уехали из страха, что тоже самое может повториться снова.

Edited September 24, 2011 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Султанян Рафаел Геворкович (показания взяты 20 марта 1988 г. в пос. Агверан Разданского р-на Армянской ССР).

Султанян Рафаел Геворкович, 1954 г. р., уроженец пос. Ахтала Туманянского р-на Армянской ССР, женат. Проживал по адресу: г. Сумгаит... Работал маляром-штукатуром в Сумгаитском РСУ при горисполкоме.

В пределах 18 часов я закончил работу и начал умываться, как услышал поблизости – со стороны улицы Низами дикие крики и вопли на азербайджанском языке: "Выходите армяне, смерть всем армянам!" Я быстро спустился вниз и прямо перед домом, в метрах 1,5 от меня прошла разъяренная толпа азербайджанцев, которая была подобно хлынувшей волне. Их было около полутора-двух тысяч в возрасте от 20-27 лет, были также женщины разных возрастов, которые вместе с мужчинами кричали: "Смерть армянам, гяурам!" Я очень испугался и побежал домой. Все это настолько ошарашило меня, что я не могу сказать, были ли там знакомые мне люди. В руках у них был флаг Азербайджана и транспаранты, плакаты, на которых было написано: "Да здравствует Азербайджан, смерть армянам!" В руках они держали палки, арматурные прутья с заостренными концами типа копья, булыжники, в подолах пальто и платьев несли камни. Я увидел, как эта масса хлынула в городской рынок, который от места, где я стоял, находился на расстоянии метров 15, никаких заборов не было и ясно было видно, как они начали зверски избивать армян, продававших картошку. Вторая часть этой массы подожгла сапожный ларек, где работал армянин Миша (фамилии не знаю), но он находился внутри ларька или нет, я не могу сказать. Увидев эти зверства, я побежал домой и решил заколотить дверь изнутри имеющимися дома рейками. Я успел забить гвоздями только окна, чтобы не смогли их открыть, т. к. живу на первом этаже. Я еще не успел заколотить входную дверь, как сильно заколотили в нашу дверь, крича по–азербайджански: "Откройте, мы из милиции, не бойтесь". Услышав, что из милиции, я успокоился и открыл дверь (т. к. в подъезде было темно и ничего видно не было), это было в пределах 20-21 часов. Стучали 3 азербайджанца в милицейской форме, незнакомые, один из них был сержантом, звание второго не различил, а третий был одет в милицейские брюки, но вместо форменного пиджака был одет в гражданский пиджак. На голове у них были форменные шапки-ушанки (с завязанными ушками), а в руках у одного была дубинка. Они сказали, что нас эвакуируют. Я удивился, откуда они знают, что здесь живет армянская семья, но их не спросил об этом. Нас посадили в милицейскую машину и привезли в старый горотдел милиции рядом с коттеджами. Нам сказали, чтоб здесь остались в безопасности.

Через 1-2 часа привезли молодого армянина около 20, имени не знаю, у которого было все лицо и голова в крови, он рассказал, что азербайджанцы ломом ударили по голове. Его увезли куда-то, наверное в больницу. Ночью в пределах 4-х часов нам в милиции сказали, что нас отвезут в здание горкома, где собирают армян со всего города. Нас около 200-300 армян из милиции на машинах отвезли в горком. По дороге увидели (около автовокзала) множество сожженных автобусов и легковых машин. Нас почему-то повезли не прямым, а окольными путями, о чем я спросил их, но мне не ответили. День мы остались в здании горкома, после чего перевели в соседний клуб "СК". Собралось около 2 тысяч армян (мужчин, женщин, детей, стариков), у многих были ранения, серьезные повреждения и так много подобных случаев, что голова шла кругом. Невольно вспоминал увиденные в кино времена войны и раненых. У одной молодой армянки все лицо было разбито и в крови, слов точных не хватает, чтобы полностью описать увиденное, наверное ее тащили по земле, от чего почти кожного покроя на лице не сохранилось; одна сторона ее грудной клетки была вся в крови, говорили, что вырезали ее грудь, ночью двое мужчин с солдатами пришли и с помощью фотовспышек фотографировали ее, утром ее уже не было, и куда ее увезли, никто не знал. Ночью я хотел пойти в туалет, но и там на полу лежали армяне. Я спустился по нужде в подвал, где увидел двоих молодых незнакомых парней лет 22-23, один из которых на армянском языке спросил: "Ты тоже ищешь место?" Я обратил внимание на то, что он это произнес на ломанном армянском, что меня это насторожило и я, не ответив, быстро ушел и о них сказал солдатам и вместе с ними спустился снова в подвал, но там их уже не было, однако на месте, где они стояли, под сломанным креслом нашли бутылки с бензином. Потом ночью люди услышали шум со стороны крыши над сценой, быстро позвали десантников, и двое из них поднялись туда. Оттуда послышался шум, удары, и поймали двоих - опять-таки с бутылками бензина. Так, два раза хотели поджечь даже клуб, где разместили прямо на полу армян.

Этих поджигателей я затрудняюсь описать, т. к. было темно. Утром в клуб привезли еще армян, среди которых я узнал родственника моего знакомого Сергея, с которым мы работаем в РСУ, но в разных бригадах. Родственника, точнее родственницу звали Зина, жила она в поселке (трест №1) и была племянницей (дочерью сестры) Сергея. Она рассказала, что азербайжданцы убили Сергея, жену и двоих сыновей: одного из которых звали Валерик, они работали таксистом и портным, жили (кажется таксист) в 16-ом квартале около строительного техникума, а второй не знаю где живет. Оба сына вернулись с армии и были женаты. Зина, которая раньше также работала в нашем РСУ маляром, сказала, убили еще жену Раю, но подробностей их гибели не сказала и все время плакала. Зину больше я не видел, т. к. 6-го марта я с семьей вылетел в Ереван и нас разместили в пансионате "Шушан", т. к. оставаться в Азербайджане означало обречь семью на неминуемую смерть.

На Ваш вопрос отвечаю, что из представителей власти там был (в клубе) комендант города Краев, который нам говорил, что "ничего нет, возвращайтесь в свои дома, я гарантирую вам жизнь". Но при нем же привозили все новые группы пострадавших, избитых и изуродованных армян, и один из присутствующих, указывая на прибывших, хорошо сказал, что вот вам ответ на то, что "ничего нет", армян все равно продолжают убивать и резать.

Хочу добавить к моим показаниям, что перед выходом из дома мой сосед Кязим сказал, чтобы я оставил свет в квартире зажженным, что меня очень удивило. Потом, уже в клубе рассказывали, что азербайджанцы заранее были предупреждены, чтобы по ночам оставляли свет зажженным и по этому признаку уже с улицы было ясно видно, в какой квартире живут армяне, куда убийцы направлялись. Фактически, армяне, естественно, ложась спать, выключали свет, не зная, что этим самым выдают себя, свое место.

Edited March 31, 2010 by Pandukht

[Pandukht]

Свидетельствует Аракелян Женя Амбарцумовна (показания взяты 25 марта 1988 г. в пос. Маралик Армянской ССР). Стиль оригинала сохранен.

Аракелян Женя Амбарцумовна, 1934 г. р., уроженка гор. Ленинакан Армянской ССР, проживала по адресу: гор. Сумгаит, ул. Нариманова... Работала помощником паразитолога на Сумгаитской городской санэпидстанции.

Я, Аракелян Ж. А., переселилась на постоянное местожительство в г. Сумгаит к сестре, которая жила в казенной квартире, в 1964 г. В этом же году на… мне на работу в роддом. Затем перешла в горСЭС в 1969 году, вышла замуж в 1972 году, родила дочку. На работе …о чувствовались шовинистические настроения некоторых руководителей, парторгов.

Относительно касающегося геноцида армян со стороны азербайджанцев, следующее: 26-27 февраля, в основном 27-го (субботу) в 20-21 час колоннами демонстранты ПТУ 41, 85, 49 (я их приметила) прошли, впереди шли педагоги, дирижируя, они шли по ул. Нариманова к площади. Они выкрикивали: «Долой армян!», «Смерть армянам!», «Карабах наш!» лозунги. На площади были одноклассники моей дочери – Вера Сотникова с 11 школы …б кл. Они видели и слышали, что вышла одна женщина со здания горкома партии, через микрофон кричала, ее слова были направлены учащимся ПТУ: «Идите бить по армянским точкам, уничтожайте их имущество, бейте, не доводя до смерти».

Когда мы вылетели, в аэропорту одна женщина по фамилии Саркисянц, которая улетела в Минводы (Ставрополь), сказала, что эта женщина была Байрамова – 2-ой секретарь горкома партии Сумгаита.

28-го в ночь с 14-го квартала слышны были крик, шум до утра. Когда я вышла на работу в горСЭС, все сказали: «Ты зачем вышла? Армян убивают». На пятиминутке врач Рима Гусейнова рассказала, что видела, она видела голую армянку, которую среди бела дня – в 16 часов по списку через громкоговоритель вызывали на площадь бандиты (количество было 50), Лариса не вышла, выслали 10 человек и раздели догола и начали бросать друг на друга и ножами резать тонким слоем. Ее отпустили. Наши врачи жили в 41 квартале, 41а, 42, 42а, 8 м-р-н. До 27-го по телефону звонили и сказали, что 3 дня не выходить на работу, не узнали, кто. Мою дочь до армянской резни предупредили друзья, что можешь высказать букву «ф», т. к. карабахские армяне «ф» выражают «п» (фундук), и чтобы в кухне и коридоре свет не выключать. Со слов работниц ЖЭК было сказано, что списки армянских квартир, номера квартир были собраны предварительно, примерно в октябрь-ноябрь месяц.

Д-р Ягубян З. А. из горСЭС со страхом рассказала все эти ужасы, которые она видела, маленьких детей выбросили с 5-4-8 этажей, стариков-армян гвоздями забили на пол и сожгли квартиру, в ужасе люди, у кого были собственные машины, хотели убежать из Сумгаита. Их сожгли вместе с автомобилями. Танкист, увидев убитого солдата на улице Мира, танком налетел на хулиганов, участвовавших в резне. Автостанция горела вместе с человеческими жертвами. Там погиб дядя учителя математики Алексаняна. Сожгли библиотеку Норы – продавщицы магазина «Знание», но она жива или мертва – не знаю. Убит доктор Гаспарян – ухо-горло-нос хирург.

Сто с лишним солдат убиты. Не было приказа открывать огонь.

Генерал-лейтенант Краев требовал открыть огонь, но не было приказа. В армянском лагере, где солдаты собирали всех армян в один лагерь, 28-го была отключена телефонная сеть. Это было в 16:00. До этого потерпевшие тревожно звонили в милицию, они ответили: «Знаем», в горкоме партии ответили: «Знаем», это может подтвердить Анаида Гургеновна – учительница английского языка 11-ой школы. Даниэлян Самсон сказал, что одного разбойника поймали второй раз, то есть солдаты поймали, передавали милиции, а они отпустили, некоторые видели милицию - в гражданской форме участвовали в беспорядках. В лагере одна женщина волосы сорвала и кричала: «Сняли глаза моих трех дочерей!», один мужчина забинтованный оплакивал погибших сыновей (двое), фотограф, поднявшийся на крышу горкома партии хотел сфотографировать «армянские колонны», его оттуда, с четвертого этажа бросили при генерале, при войсках, и он погиб на месте. В месте моей работы были настроены агрессивно, они сказали, что «армяне в Сисиане ребенка надели на вилы и носили на площадь». Парторг СЭС сказала, что ее брат в Сисиане: «Нет, потерялся». Надо искать ее брата, все-таки где он был?

Лично я на это реагировала очень оскорблено, на площади среди несчастных армян, перед работниками КГБ и генералом требовала автомат, сказала: если нет мужчин, так доверяйте женщинам. Я примерно знала местонахождение бандитов. Со слов, около 700 человек были брошены из Сисиана, Капана, Масиса, Нахичевана, Агдама, где-то 300-400 чел. ПТУшники. Их был специальный транспорт. Их устроили в гостинице «Волна», Апшероне, Нахалстрое. Они тренировались в спортзале. Это точно может сказать Андрей Захарян – близкий друг д-ра Мамиконова – зав. дет. инф. отделением гор. дет. больницы.

Затем был приказ установить комендантский час и открывать огонь – примерно 1 марта. Мы спали в автобусе 2 дня, потом нас танками, бронетранспортерами вывезли из Сумгаита и на самолете 3 марта отлетели в г. Тбилиси, оттуда в г. Ереван не было разрешения на полет без ереванской прописки. Мы поездом приехали в г. Ленинакан.

Первые показания я дала председателю КГБ СССР в штабе.

Edited March 11, 2010 by Pandukht

[Admin]

20.02.2010

Материалы уголовных дел; Впереди толпы шел первый секретарь Сумгаитского горкома Муслим-заде.

После этого подьехал грузовик. Из грузовика высыпали заранее приготовленные железные арматуры. Как потом выяснилась эти арматуры были нарезаны и изготовлены в заводе БТЗ г. Сумгаита. Эти арматуры сразу были разобраны и стоявший на трибуне призвал двинуться вперед и бить армян. Когда я подошел поближе, то увидел, что впереди толпы идет первый секретарь Сумгаитского горкома Муслим-заде.

20.02.2010

Материалы уголовных дел; Сожженный труп ребенка, как факел, выбрасывали из окна

Сожженный труп ребенка, как факел, выбрасывали из окна. Было полно народу-азербайджанцев, которые кричали: “Долой всех армян!” Затем выступал 1-й секретарь Муслим-Заде, который призывал убивать армян, но предупреждал, чтобы государственных учереждений не трогали и вред государству не причиняли.

20.02.2010

Материалы уголовных дел; Азербайджанцы прекрасно знали дома армян и даже, не спрашивая у соседей

По микрофону начали требовать, чтобы на трибуну вышел 1-й секретарь горкома партии Сумгаита – Муслим-Заде. Потом по микрофону начал кто-то выступать. Стоящие рядом азербайджанцы сказали, что говорит Мусли-Заде, который начал кричать: “Долой всех армян, надо их всех уничтожить!”

20.02.2010

Материалы уголовных дел; "У них было перерезано горло., а на лице был ножом порезан крест"

Свидетель Т.Бархударян " В клубе я встретила учительницу №11 средней русской школы, Гретта Андреевна, которая рассказала мне, как азербайджанцы издевались над ее дочерью и под конец они убили ее".

19.02.2010

Материалы уголовных дел; Взломав дверь, ворвались в дом моего дяди и убили моего племянника

Я и жена увидели, как напротив нашего дома, дома N 22 собралась толпа, примерно 200 человек. В этот момент я заметил, как с пятого этажа IХ подъезда дома N 22 с балкона выбросили мужчину вниз и на балконе собралось много азербайджанцев. Выброшенный сверху мужчина неподвижно лежал на земле. Призывали сжигать и убивать армян. Они снова подошли к нашему подъезду. На этот раз в руках у толпы был письменный список жильцов армян нашего дома.

Подробнее

genproc.am/main/ru/199/