Msheci Posted November 26, 2008 Report Share Posted November 26, 2008 Теперь понятно, спасибо Quote Link to post Share on other sites
Asatryan Posted December 15, 2008 Report Share Posted December 15, 2008 200 представителей турецкой интеллигенции извинились перед армянским народом за Геноцид армян 15.12.2008 Петиция о принесении личных извинений турецкой интеллигенции за Геноцид армян будет размещена в Интернете для сбора подписей. Инициаторами компании являются профессор университета Банчели в Стамбуле, журналист Ченгиз Актар, профессор Башкин Оран и еще 200 представителей академических кругов Турции, журналисты, общественные деятели. «Я не могу согласиться с безразличием в отношении этого бедствия, постигшего армян Османской империи и его отрицанием. Я отрекаюсь от несправедливости, действую по своей воле, разделяю чувства и боль моих армянских братьев и сестер и приношу им свои извинения», - говорится в петиции. Как сообщает Hurriyet Daily News, под воззванием уже подписался сопредседатель немецкой партии «зеленых», этнический турок Джем Оздемир и еще 200 человек. В числе подписавшихся под петицией также журналисты Эсе Темелкуран, Мине Кирканат, Орал Чалышлар, Эртогркл Кюркчу, режиссер Ванш Пиррхасан, политолог Башкин Оран, писатели Муратан Мундан, Энис Батур, экономисты Ахмет Инсел, Айше Бугра, музыкан Айлин Аслим, актриса Дерия Алабора и историки Халил Беркей и Селим Деринджил. «Мы никого не обвиняем. Это извинения – личная инициатива каждого. Мы хотим сказать нашим армянским браться и сестрам, что мы просим прощения за то, что не говорили об этой проблеме около 100 лет», - сказал Актар. Лауреат Нобелевской премии Орхан Памук, историк и социолог Танер Акчам также признают Геноцид армян и привлекались к уголовной ответственности по 301-й статье УК Турции. По этой причине они были вынуждены уехать из Турции, потому что националисты угрожали им физической расправой. Quote Link to post Share on other sites
UrArtur Posted December 16, 2008 Report Share Posted December 16, 2008 (edited) Под турецкой петицией о принесении извинений за Геноцид армян подписалось уже более 4500 человек 16.12.2008 13:42 GMT+04:00 /PanARMENIAN.Net/ Петиция о принесении извинений за Геноцид армян 15 декабря размещена в Интернете. За один день под петицией подписались 4882 представителя турецкой интеллигенции: писатели, журналисты, ученые, музыканты. Инициаторами компании являются профессор университета Банчели в Стамбуле, журналист Ченгиз Актар, профессор Башкин Оран и еще 200 представителей академических кругов Турции, журналисты, общественные деятели. «Я не могу согласиться с безразличием в отношении этого бедствия, постигшего армян Османской империи и его отрицанием. Я отрекаюсь от несправедливости, действую по своей воле, разделяю чувства и боль моих армянских братьев и сестер и приношу им свои извинения», - говорится в петиции. ********************************************** скажите, кто-нибудь может дать ссылку на эту петицию? Edited December 16, 2008 by UrArtur Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted December 16, 2008 Report Share Posted December 16, 2008 скажите, кто-нибудь может дать ссылку на эту петицию? http://www.ozurdiliyoruz.com/default.aspx Quote Link to post Share on other sites
UrArtur Posted December 16, 2008 Report Share Posted December 16, 2008 http://www.ozurdiliyoruz.com/default.aspx спасибо Quote Link to post Share on other sites
UrArtur Posted December 16, 2008 Report Share Posted December 16, 2008 что то уж слишком невзрачненький сайт.. прямо таки слишком-слишком невзрачненький. Quote Link to post Share on other sites
Asatryan Posted December 16, 2008 Report Share Posted December 16, 2008 Европейский суд обязал Турцию выплатить компенсации армянским фондам Стамбула 16.12.2008 Европейский суд по правам человека (ECHR) принял постановление по делу о присвоении Турцией имущества двух армянских фондов Стамбула. Совет управляющих армянской церкви св. Геворка, школы и кладбища в Саматии и фонда армянской больницы в Едикуле обратился в суд в Страсбурге, утверждая, что решение турецких судов по этому делу является нарушением права на собственность, что противоречит Европейской конвенции прав человека. Оба армянских фонда были учреждены османским декретом в 1832 году и подпадают под новое турецкое законодательство. Согласно решению, Турция должна вернуть все имущество и выплатить компенсацию в 600 тысяч евро фонду Саматии и 275 тысяч евро – фонду Едикуле. Как пишет газета Hurriyet Daily News, оба эти фонда закреплены в Лозаннском договоре для обеспечения общественных служб религиозных меньшинств. По решению Европейского суда, присвоение чужой собственности является нарушением 1-ой статьи 1-го протокола Конвенции о защите собственности. Quote Link to post Share on other sites
Asatryan Posted December 16, 2008 Report Share Posted December 16, 2008 Перед армянами должно извиниться турецкое государство 16.12.2008 Призыв извиниться перед армянами за Геноцид армян подвергается критике не только со стороны националистов, но и со стороны той части общества, которая считает, что этого заявления недостаточно. «Это хорошее начало, но этого недостаточно. Во-первых, что они подразумевают под «Великой катастрофой»? Давайте назовем вещи своими именами – это геноцид. Во-вторых, извиняться должно государство», - сказал координатор турецкой Ассоциации противостояния Айтекин Йилдыз. Вместе с тем один из представителей турецкой интеллигенции, пожелавший остаться неназванным отметил, что турецкое государство, более чем отдельные люди, обязано извиниться перед армянами, пишет турецкая газета Zaman. Quote Link to post Share on other sites
Asatryan Posted December 17, 2008 Report Share Posted December 17, 2008 Der Standard: Масштабы кампании "Мы просим прощения" превзошли все ожидания уже в день ее начала 17.12.2008 Представители интеллигенции Турции попросили у армян прощения за резню во время Первой мировой войны, пишет Der Standard в статье "Мы просим прощения". Любой турок может присоединиться к акции в интернете - чем во вторник и воспользовались 6500 человек. Как отмечает корреспондент газеты Юрген Готтшлих, масштабы кампании превзошли все ожидания уже в день ее начала. Прямо в первые часы к акции присоединились 2000 человек, что свидетельствует о том, что большинство представителей турецкой интеллигенции не приемлет официальной позиции турецких властей относительно геноцида армян. «Еще до старта кампании, ее инициаторы выразили надежду, что она не будет использована в каких бы то ни было политических целях. "Независимо от официальной политики мы как граждане Турции имеем право выразить свое мнение о нашей истории", - заявил профессор Ахмет Инсель. Как отметили авторы послания, просить прощения - дело добровольное. Тем не менее, это не спасло авторов письма от нападок националистов. По словам лидера партии "Национальное действие" Девлета Бахчели, туркам не за что просить прощения у армян - наоборот, это армяне убивали сограждан турецкой национальности, а позже и турецких дипломатов по всему миру. Во вторник стартовала антикампания, которая обвиняет устроителей сетевой акции в предательстве», - пишет Der Standard. Под петицией «Армяне, простите нас», в которой армянскому народу приносятся извинения за Геноцид армян, подписалось уже более 10 тысяч человек. Петиция была размещена в Интернете 15 декабря и за один день собрала более 8 тысяч подписей. Quote Link to post Share on other sites
UrArtur Posted December 17, 2008 Report Share Posted December 17, 2008 азер-цы просто сидеть не могут в последние дни. у них как буд то шило в заднице а то и целый пчелинный улий "надо что то делать!!!!!!!!!!!" :lol: :lol: :lol: :lol: :lol: сделали: В Турции проводится антикампания против признания Геноцида армян В ответ на интернет-кампанию турецкой интеллигенции, которая просит прощения за Геноцид армян в Османской империи, другая группа развернула в интернете кампанию "Мы ждем извинений". На сайте размещены материалы, посвященные Ходжалинской трагедии. На 17 декабря собрано 6 тысяч подписей. Напомним, ранее группа турецких интеллектуалов выпустила заявление, в котором извинилась за "великую катастрофу, которую пережило армянское население в Османской империи в 1915 году", и начала интернет-кампанию по сбору подписей за принесение извинений Армении. В настоящее время на сайте опубликован список из более чем 11 тысяч участников акции. Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted December 18, 2008 Report Share Posted December 18, 2008 (edited) И ты, Брут? Подлые они, эти турки, - окончательно и бесповоротно. Только-только армянское политическое руководство разучило и почти что выучило наизусть «старую песню о главном», а именно о повсеместном и полном счастье, которое наступит в Армении после открытия границ с Турцией. Уже явственно был виден тот полет и вдохновение, когда еще чуть-чуть - и можно было бы констатировать в духе армянской пословицы (у медведя 100 песен и все о меде), что у «армянской элиты» созрели и рвутся на бумагу и в эфир сто песен и все о счастье армянского народа, которое наступит аккурат на следующий день после открытия границ. Благо футбольный матч уже проведен. И тут ушат холодной воды, - с той стороны пока что закрытой границы. Ну и что теперь? Хотя бы сейчас опомнитесь и спрячете в стол свои «опусы» и песни. В свое время, во время мартовских событий, я слегка прошелся по тому слою армянского народа, который называет себя «творческой интеллигенцией», «элитой» и даже «совестью» народа. И у них незадача и прокол. Не вовремя вы как-то выступили с петицией к руководителю государства, осуществившего Мец Егерн, не к месту. «Заступили за такт» и «пустили петуха» - самое время занимать свое место, хотя бы в рамках пенициарной иерархии, потому как на что-либо другое вы претендовать больше не можете. Крикнули своим тоненьким, жиденьким, елейным голоском - и получили достойный ответ, заставляющий уважать турка. И презирать – нет не армянский народ, а тех, кто присвоил себе право назваться его элитой. Ну что вы будете делать – сейчас, сегодня, когда в очередной раз видите оскал пантюркизма, столь явственно проступивший в речах г-на Эрдогана? Читайте, благо буквы вы обязаны знать «по должности». И подавитесь, заткнитесь, если не можете сказать ничего путного. The "We are expecting an apology" Web site is designed with the same colors and shapes as the "apologizing campaign" and includes pictures of Turks killed at Hocalı in February 1992 during the Nagorno-Karabakh war. The counter-campaign also has a short statement: "I think that all Armenians and their supporters should apologize for the savageness of Armenians towards the Ottoman people. I am stating that I will not close my eyes to this savagery and expecting apology in the name of the whole Turkish word and grandchildren of Ottomans." И что намерен делать Президент РА, уверен, искренне пытающийся вычленить арцахскую проблему из общего контекста Ай Дата и добиться его решения, тем самым облегчив положение Армянского мира и армянской государственности? Кто вас повел по этому изначально тупиковому пути, на котором вы теряете поддержку Армянства и Армянского мира, остаетесь в одиночестве и изоляции. Кто? Задайте этот вопрос и займитесь чисткой своих рядов. Арцахская проблема в том виде, в котором вы ее видите, - решена. Надо это принять и смириться. Есть новые горизонты и новые задачи, которые надо формулировать и решать. Хватит оглядываться назад и надеяться, что подписав что-то, вам удастся облегчить положение и ситуацию. В Арцахе Армянскому миру противостоит Турок и Пантюркизм, и они никогда не скрывали того, что для них речь идет о незавершенном в начале ХХ века проекте. Хватит – всем нам – играться в песочнице. Пора возвращаться в реальность. Ну и так же большой привет нашему «стратегическому союзничку», выстраивающему какие-то реверансы в сторону Турции. Скоро придется танцевать не в Армении и Южном Кавказе, и даже не на Северном Кавказе, где уже играет музыка, а в других регионах. Пантюркистский вектор Турции озвучен. Apology campaign triggers fierce debate Prime Minister Recep Tayyip Erdoğan has objected to a campaign initiated by a group of intellectuals to apologize for the events of 1915, saying the campaign is wrong and is "messing things up." Some Turkish intellectuals collected signatures for a statement that contained a personal apology for the events of 1915, which the Armenian claims of genocide are based on. "My conscience does not accept the insensitivity showed to and the denial of the Great Catastrophe that Ottoman Armenians were subjected to in 1915. I reject this injustice and for my part, I empathize with the feelings and pain of my Armenian brothers. I apologize to them," the statement said. When asked yesterday about the campaign, Erdoğan claimed that those who committed crimes apologize but that the state and the nation do not have such a problem. "We cannot accept this just because some writers launched a campaign," Erdoğan said. "I don't accept such a campaign, I don't support this campaign, I don't take part in it. We did not commit crimes, so we don't need to apologize." He underlined that he had some difficulty understanding the intellectuals because this campaign serves to "mess things up." "Some positive steps were taken. Such initiatives reverse these steps," he said. "Such campaigns are wrong initiatives. To approach the issues with goodwill is something else. To apologize is something else. I think to apologize is illogical." Erdoğan recalled that they restored the Ahdamar church in Van and opened it to visitors. "Also, our president's recent visit to Armenia is another sign of these positive steps," he said. Gül visited Yerevan in September at the invitation of his Armenian counterpart, Serzh Sarksyan, to watch the World Cup qualifying game between the two countries' national soccer teams. Gül was also asked about the campaign yesterday. He said that Turkey is a country in which freedom of expression is alive and well. "As a state, our attitude is to bring our relations with our neighbors to their best points," Gül said. "We believe in solution by dialogue with our neighbors with which we have problems. Continuing the problems is not useful to anyone." Meanwhile, Turkish Foreign Ministry spokesperson Burak Özügergin said yesterday that Turkey is an open society in which everything can be discussed but that Turkey's foreign policy is not as fragile as it may change from today to tomorrow. Özügergin also asked about the initiative of the retired diplomats who opposed the apologizing campaign in a separate statement. "We neither guided this move nor do we have any intentions to comment on that," Özügergin said. "Our attitude about 1915 is known by everybody," The State Minister Cemil Çiçek said that the best answer to the campaign is given by the retired diplomats. The apologizing campaign on the Internet collected 6,500 signatures within three days. Another campaign, which started yesterday under the name of "We are expecting an apology" drew approximately 300 signatures. The "We are expecting an apology" Web site is designed with the same colors and shapes as the "apologizing campaign" and includes pictures of Turks killed at Hocalı in February 1992 during the Nagorno-Karabakh war. The counter-campaign also has a short statement: "I think that all Armenians and their supporters should apologize for the savageness of Armenians towards the Ottoman people. I am stating that I will not close my eyes to this savagery and expecting apology in the name of the whole Turkish word and grandchildren of Ottomans." A group of retired diplomats, which includes former Foreign Ministry undersecretaries Korkmaz Haktanır, Şükrü Elekdağ and Onur Öymen, in a counter-declaration stressed that the move was a "disrespectful act toward Turkish history and its martyrs." "Such a wrong and unilateral initiative is disrespectful to our history and also to our people who lost their lives in violent terrorist attacks during the history of the republic and during the last years of the Ottoman Empire," the declaration stated. The diplomats' declaration made a point of mentioning the Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia (ASALA), which in various attacks in the late '70s and early '80s killed 70 people, including five ambassadors, four consul generals and 34 public workers, and injured 574 people. Özügergin added that the Foreign Ministry is very sensitive about the issue, as can be understood from the name of the room in which regular ministry news conferences are held. The meeting room named after Taha Carım, who killed by ASALA in 1977 when he was ambassador to the Vatican. 18 December 2008, Thursday AYŞE KARABAT ANKARA ar-vest.livejournal.com/121752.html Edited December 18, 2008 by Pandukht Quote Link to post Share on other sites
Asatryan Posted December 18, 2008 Report Share Posted December 18, 2008 Армянская община Казахстана намерена поднять вопрос признания парламентом страны Геноцида армян 18.12.2008 Внутренние проблемы армянской диаспоры Казахстана в основном исходят от разобщенности местных армян и определенного рода равнодушия к общественной жизни диаспоры. Такое мнение выразил лидер республиканской организации «АМК» (Армянская Молодежь Казахстана) и член совета армянской общины города Костанай Максим Даллакян. «Бесспорно, есть люди, искренне интересующиеся жизнью диаспоры, мероприятиями проводимыми общинами, готовые как в личном, так и в финансовом плане оказывать поддержку деятельности общины. К сожалению, таких людей мало», - считает молодежный лидер. Как сообщает газета армян России «Еркрамас» со ссылкой на портал Miasin.Ru, Максим Даллакян отметил, что сейчас идет процесс становления армянской диаспоры Казахстана и о конкретных результатах еще рано говорить. «Могу сказать, что до настоящего момента идет работа по налаживанию информационного обмена между представителями молодежи разных областей Казахстана. Первым нашим совместным проектом было одновременное (имеется ввиду один час) проведение мероприятий памяти жертв Геноцида армян в Турции. В своей области мы взяли на себя ответственность расширить ряд наших мероприятий в отличие от предыдущих лет», - отмечает он. В частности, по Максима Даллакяна, на повестке дня армянской общины стоит инициирование вопроса о признании Геноцида армян в Турции парламентом Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted December 18, 2008 Report Share Posted December 18, 2008 (edited) Продолжение брутальной темы Еще одна статья из того же издания и все о том же - о твердости и ясности турецкой позиции. Они говорят что была секретная встреча на которой "...Nalbandian added that they were supportive of the normalization of relations without any preconditions and that they were asking for the opening of the border on the same terms". То есть армянская сторона просит открыть границы - просит и готова на все. А в ответ получает: "...If Yerevan is able to take bold steps vis-a-vis Turkey during this period, Turkey may proceed with opening the closed border gates in 2009. And if Armenia offers a plausible plan of withdrawal from occupied Azerbaijani territories and declares that it recognizes Turkey's territorial integrity, Turkey will be ready to take reciprocal steps and moves." Плюс "However, it is not accurate to attribute these moves to Armenian aggression alone. Armenia asserts that the 1920 Treaty of Alexandropol and 1921 Treaty of Kars, which set the borderline between Armenia and Turkey, are no longer valid. Armenian also defined Turkey's eastern territories as western Armenia in its declaration of independence proclaimed on Aug. 23, 1990. In addition, the official coat of arms of the Armenian state, as thoroughly depicted in the second paragraph of Article 13 of the Armenian constitution, includes Mount Ararat, a part of Turkey. Yerevan also avoids recognition of Turkey's territorial integrity." Такие вот коврижки, сладкие на все 100%. Армянскому миру предлагают сдать ВСЕ, что у него есть сегодня плюс такую мелочь как честь, гордость и достоинство, память предков. На меньшее тюркский мир не согласен. Ну а спрашивается зачем это нужно Армении, что она с этого имеет. На той стороне считают, что взамен Армения получает долгожданный билет в Европу. И такое видение списывается на "армянских интеллектуалов"... "Why were bold steps taken as late as September 2008 to normalize the bilateral relations between the two countries despite these thorny issues? Could the primary reason for this be the European attempt to relieve Georgia, which has been alienated in the Southern Caucasus in the aftermath of the war in August? Is it because the West wanted to take Armenia on its side? The Euro-Atlantic world is resolute in improving its relations with Armenia, a predominantly Christian country, after Georgia. Armenian intellectuals also want their country to be integrated into the West. ... Armenian intellectuals are particularly uneasy about the ownership of Armenian industries by Russian capital and the heavy presence of Russian military in the country. According to the Euro-Atlantic world and Armenian intellectuals, Armenia's integration with the West and the democratic world will be possible if it establishes normal relations with Turkey, which is ruled by democracy." Тем самым весь процесс приобретает законченность и выходит туда, где он и был всегда - в политическое пространство, когда апелляция к экономике и прочая дребедень откидывается в сторону. "... For these reasons, opening the border gates is a political rather than economic issue. It is a project that will enable Armenia's democratization and its integration with the West". Это ПОЛИТИКА, неуважаемые армянские лавочники и "интеллектуалы", политика, а не лавка, вне зависимости от ее оборота, и не "поэзия" или "теория", когда всегда можно сказать, что бизнес не удался и открыть другую лавочку или сесть за написание новой поэмы, пьесы или "концепции", потому как предыдущая не пользуется успехом у зрителя и ее не хотят ставить ни в одном из театров. Речь идет о политике и судьбе народа, черт бы всех нас побрал. Хватит играться и делать вид, что мы обманули всех и вся, так как в результате проигрываем только и только мы. И не надо потом врать, что нас обманули, провели. Никто не врет, и Армянскому миру ясно и четко дают понять, что он подписывает и под чем подписывается. Речь идет о стратегии переориентации Армении на Запад, в которой Турции отводится роль ворот. Хохма заключается в том, что строить эти дороги, скажем ту же ж/д предлагается России. Точнее она сама строит, даже не спрашивая нашего разрешения. Резко возражал и возражаю, когда меня называют интеллигентом, - я не интеллигент. Как альтернатива, я рекомендовал бы причислять меня к интеллектуалам, если для человека так важно, чтобы была метка, индикатор, без которого он строить отношения не может. Теперь, вот и это слово замарали. Turkish-Armenian border may open in 2009 By HASAN KANBOLAT The Arpaçay River in Anı forms the border between Armenia ® and Turkey, closed since 1993 as a consequence of Armenia's unresolved conflict with Turkish ally Azerbaijan. Positive steps followed the rapprochement process between Turkey and Armenia initiated by President Abdullah Gül, who paid a visit to Yerevan on Sept. 6 to watch a soccer game. Secret meetings are being held between the parties in Europe. Armenian Foreign Minister Edward Nalbandian, who arrived in İstanbul on Nov. 24 as the term president of the Organization of the Black Sea Economic Cooperation (BSEC), announced that Armenian President Serzh Sarksyan will pay a visit to Turkey in October 2009. Nalbandian added that they were supportive of the normalization of relations without any preconditions and that they were asking for the opening of the border on the same terms. The total length of the Turkish-Armenian border is 325 kilometers. There are two closed gates along this line: the Alican land border gate and the Akyaka Railway border gate. The first is located in the village of Alican in Iğdır province, while the latter is in Akyaka in Kars. The former name of Akyaka is Kızılçakçak; for this reason, the former name of the Akyaka Railway border gate is the Kızılçakçak gate. This gate, 66 kilometers from Kars, is publicly known as Doğu Kapı, whereas Armenians call it Ahuryan gate. In addition to a railway, the gate also includes a byroad. In the aftermath of the Azeri-Armenian war, which lasted until 1994, 40,000 people had to leave Nagorno-Karabakh and 700,000 left seven other provinces of Azerbaijan because of the Armenian invasion. As a result, 13 percent of Azerbaijani people had to survive as migrants within their own country, 20 percent of which was occupied by Armenian forces. Thus, Turkey closed its border with Armenia in April 1993 and its air space in 1994. However, it is not accurate to attribute these moves to Armenian aggression alone. Armenia asserts that the 1920 Treaty of Alexandropol and 1921 Treaty of Kars, which set the borderline between Armenia and Turkey, are no longer valid. Armenian also defined Turkey's eastern territories as western Armenia in its declaration of independence proclaimed on Aug. 23, 1990. In addition, the official coat of arms of the Armenian state, as thoroughly depicted in the second paragraph of Article 13 of the Armenian constitution, includes Mount Ararat, a part of Turkey. Yerevan also avoids recognition of Turkey's territorial integrity. Why were bold steps taken as late as September 2008 to normalize the bilateral relations between the two countries despite these thorny issues? Could the primary reason for this be the European attempt to relieve Georgia, which has been alienated in the Southern Caucasus in the aftermath of the war in August? Is it because the West wanted to take Armenia on its side? The Euro-Atlantic world is resolute in improving its relations with Armenia, a predominantly Christian country, after Georgia. Armenian intellectuals also want their country to be integrated into the West. They ask for a smooth transition from the system inherited from the Soviet era to a Western-style parliamentary democracy and institutionalization of a democratic order where human rights and a free market economy are the dominant factors. Armenian intellectuals are particularly uneasy about the ownership of Armenian industries by Russian capital and the heavy presence of Russian military in the country. According to the Euro-Atlantic world and Armenian intellectuals, Armenia's integration with the West and the democratic world will be possible if it establishes normal relations with Turkey, which is ruled by democracy. In addition, according to unofficial figures, the foreign trade volume between the two countries has increased from $30 million in 1997 to $250 million in 2008. Considering the current foreign trade volume of Turkey with Azerbaijan and Georgia and the current state of Armenian economy, it is obvious that the existing figures with respect to foreign trade volume between Armenia and Turkey will not become any better even if the borders are opened. For these reasons, opening the border gates is a political rather than economic issue. It is a project that will enable Armenia's democratization and its integration with the West. Armenia will maintain term presidency in BSEC for six months. If Yerevan is able to take bold steps vis-a-vis Turkey during this period, Turkey may proceed with opening the closed border gates in 2009. And if Armenia offers a plausible plan of withdrawal from occupied Azerbaijani territories and declares that it recognizes Turkey's territorial integrity, Turkey will be ready to take reciprocal steps and moves. Initiation of border trade and establishment of low-level diplomatic relations may follow the opening of the border gates. However, if Moscow takes action and pursues new policies vis-a-vis Armenia and Azerbaijan, the Euro-Atlantic world may be disappointed. Moreover, considering the rapprochement between Turkey and Armenia, the Baku administration may take action to mobilize actors of Turkish domestic politics in an attempt to disrupt Turkey's improved relations with Armenia. In conclusion, it is not logical or meaningful for the Turkish, Armenian and Azerbaijani people, who have been living together for thousands of years, to disrupt their common future because of the relatively insignificant issues that have emerged in recent decades. The Southern Caucasus needs permanent stability; and peoples there need peace and welfare. 18 December 2008, Thursday http://ar-vest.livejournal.com/122092.html Edited December 18, 2008 by Pandukht Quote Link to post Share on other sites
Asatryan Posted December 22, 2008 Report Share Posted December 22, 2008 В Монтевидео отметили первую годовщину признания Геноцида армян парламентом блока МERCOSUR 22.12.2008 et/ По инициативе уругвайского офиса “Ай Дата” 18-го декабря в здании парламента блока MERCOSUR в Монтевидео состоялась торжественное мероприятие, посвященная первой годовщине признания Геноцид армян 1915 года парламентом блока MERCOSUR, сообщает пресс-служба МИД РА. В мероприятии приняли участие депутаты Аргентины, Бразилии, Парагвая, члены правительства Уругвая, аккредитованные в Монтевидео послы России, Греции, Ирана, Ливана и других стран, а также представители армянской общины Уругвая. В ходе мероприятия выступили председатель парламента MERCOSUR др. Росиня и посол Армении в Уругвае Владимир Кармиршалян в своих выступлениях придали важное значение признанию Геноцида армян со стороны парламента блока MERCOSUR и призвали парламенты и правительства всех стран, которые до сих пор не признали и не осудили трагедию армянского народа 1915 года, следовать примеру MERCOSUR. В ходе своего выступления посол Армении в Уругвае отметил, что сегодня в странах Латинской Америки, в частности, в странах блока MERCOSUR, проживает свыше 150.000 армян, предки которых были депортированы из Западной Армении во время Геноцида армян и в 1920 годах нашли пристанище в странах Латинской Америки. Напомнив о послании генсека ООН Пан Ги Муна, сделанное в связи с 60-летием принятия Конвенции ООН по предотвращению и наказанию геноцидов, Владимир Кармиршалян подчеркнул, что международное сообщество должно сделать все необходимое, чтобы будущие поколения не подвергались преследованию или уничтожению из-за национальной, этнической или религиозной принадлежности. В заключении выступления, говоря об армяно-турецких отношениях, посол Армении в Уругвае выразил надежду, что процесс нормализации отношений между Ереваном и Анкарой, начатый по инициативе президента Армении Сержа Саркисяна, будет способствовать установлению дипломатических отношений между Арменией и Турцией и открытию границы. После мероприятия состоялась встреча тет-а-тет председателей парламента MERCOSUR и Владимира Кармиршаляна, в ходе которой собеседники обсудили возможности двусторонних посещений делегаций НС Армении и парламента MERCOSUR в 2009 году. 19-го ноября в Монтевидео на пленарном заседании парламента блока МERCOSUR представители Аргентины, Бразилии, Парагвая и Уругвая большинством голосов одобрили принятое накануне Комиссией по правам человека решение о признании Геноцида армян. Парламент призвал еще не признавшие и не осудившие Геноцид армян правительства и парламенты принять аналогичное решение. Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted February 14, 2009 Report Share Posted February 14, 2009 New Drive For Genocide Resolution Launched WASHINGTON--A letter seeking U.S. House cosponsors for a renewed drive to secure the adoption of the Armenian Genocide Resolution was circulated today on Capitol Hill by the legislation's lead authors, Congressman Adam Schiff (D-CA) and George Radanovich (R-CA), and Armenian Caucus Co-Chairmen Frank Pallone (D-NJ), and Mark Kirk (R-IL), reported the Armenian National Committee of America (ANCA). "We join today with millions of Armenians throughout the United States, in Armenia, and around the world in welcoming the launch of this new drive toward U.S. recognition of the Armenian Genocide," said Aram Hamparian, Executive Director of the ANCA. "It's always the right time to take a stand against genocide. Now -- with long-standing advocates of this noble and necessary cause in the White House, leading the State Department, serving in the Cabinet, heading up both Houses of Congress, and chairing key Congressional committees -- we are set to overcome the final barriers to full and formal U.S. recognition of the Armenian Genocide." In the letter, the four legislators invited their House colleagues to join the resolution as original cosponsors, which will mean that they will be listed as supporters starting from the day of its introduction. During the recently concluded 110th Congress, an identical measure secured the support of 212 cosponsors, was adopted by the Foreign Affairs Committee, but was eventually blocked from a vote on the House floor by sustained attacks by then-President George W. Bush and his Administration. In urging early support for this human rights measure, the four lead sponsors noted that, "By properly acknowledging the Armenian Genocide, we reaffirm the willingness of the U.S. to speak plainly about genocide, and renew our commitment to prevent other occurrences of man's inhumanity to man." The Armenian Genocide Resolution reaffirms the U.S. record on the Armenian Genocide by ensuring that the foreign policy of the United States reflects appropriate understanding and sensitivity concerning issues related to human rights, ethnic cleansing, and genocide documented in the United States record relating to the Armenian Genocide. <http://www.asbarez.com/index.html?showarticle=39528_2/13/2009_1> Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted February 27, 2009 Report Share Posted February 27, 2009 (edited) Николай Силаев Без раскаяния Армяне стали первым народом, подвергшимся геноциду в XX веке. Приговор организаторам массовых убийств был вынесен еще в 1919 году. Но современная Турецкая Республика с жаром защищает преступников. Османская империя мало заботилась о своем национальном составе, пока переживала времена могущества. Турки-османы, придя в Малую Азию в XIII веке и создав собственное государство на месте Византии в XV веке, встретили здесь множество коренных народов. В том числе армян, чьи предки жили в восточной части полуострова по меньшей мере с XII века до нашей эры. Османские законы ограничивали права всех немусульман и неосманов, в частности им запрещалось носить оружие, их свидетельство в суде имело меньший вес, чем свидетельство мусульманина. Но долгое время все это укладывалось в рамки средневековых представлений о приличиях. Все резко изменилось, когда империя начала клониться к закату. В 1822 году благодаря успешному восстанию независимость от Стамбула провозгласила Греция. В самой империи это сопровождалось греческими погромами. Позже наступила очередь Египта. Османскими властями начал овладевать страх. Армянам уже тогда выпала трагическая роль. Их национальное движение было не столь мощным, как греческое. При этом территория, которую они занимали, считалась сердцем османских владений. Турции было не впервой терять территории в Европе, но потеря земель в Малой Азии, по представлениям османских верхов, была равнозначна потере государства. Любое проявление национальных чувств со стороны армян воспринималось как угроза империи. К тому же армяне были разделенным народом. Основная их часть жила в Османской империи, но немало их было и в Персии, и в Российской империи. Оба государства были давними соперниками Турции. Армяне очевидно симпатизировали России, христианской стране, в которой они не подвергались таким притеснениям, как в Турции. Успехи российских войск во всех войнах с Турцией в XIX веке объяснялись во многом тем, что и на Балканах, и на Кавказе военные действия велись на территории, население которой было по меньшей мере лояльно России. Административное деление населенных армянами земель все время перекраивалось: османские власти стремились, чтобы в каждом вилайете те составляли меньшинство. Кроме того, Турция начала манипуляции с этническим составом своего населения. Например, в 50–60−х годах XIX века Порта стала расселять иммигрантов-мусульман в районах компактного проживания армян. Иммигрантами были кавказские горцы, несколько сотен тысяч которых переселилось в Турцию под давлением российских властей. Это не могло не вызвать конфликтов между прибывшим и коренным населением, причем власти откровенно использовали этот конфликт как инструмент давления на армян. Бессилие европейского концерта Войну с Турцией 1877–1878 годов на азиатском театре военных действий Российская империя закончила, заняв города Карс, Ардаган и Батум и осадив Эрзрум — то есть фактически контролируя значительную часть населенных армянами территорий. На балканском театре русские войска угрожали непосредственно Стамбулу. Россия потребовала от османов гарантировать безопасность и элементарные права армян. Сан-Стефанский мирный договор от19 февраля 1878 года предусматривал, что Порта проведет необходимые для этого реформы в населенных армянами областях, причем гарантировать проведение реформ должны были российские войска, которые предполагалось оставить на занятых территориях в течение определенного срока. Младотурки делали главную ставку на насилие Это условие Сан-Стефанского мира уже через несколько месяцев было уничтожено на Берлинском конгрессе, где Англия и Австро-Венгрия приложили все усилия для того, чтобы разрушить достижения российской дипломатии в Сан-Стефано. В тексте Берлинского трактата, зафиксировавшего итоги переговоров и, соответственно, русско-турецкой войны 1877–1878 годов, упоминание об интересах армян сохранилось, но в очень общем виде: «Блистательная Порта обязуется осуществить, без дальнейшего замедления, улучшения и реформы, вызываемые местными потребностями в областях, населенных армянами, и обеспечить их безопасность от черкесов и курдов. Она будет периодически сообщать о мерах, принятых ею для этой цели, державам, которые будут наблюдать за их применением». Это не предполагало ни конкретных обязательств, ни гарантий их исполнения. Проблемы, с которыми сталкивались армяне в Османской империи, были проигнорированы, несмотря на то что в Берлинском конгрессе принимала участие делегация армян во главе с католикосом-патриархом Мкртичем Хримяном. И это стало поворотным пунктом в истории армянского национального движения. Хримян позже говорил о переговорах в Берлине как о горшке с кашей, из которого много удалось зачерпнуть тем, у кого были железные черпаки (то есть сила оружия), и мало — тем, у кого черпаки были бумажными, то есть армянам. Национальное движение стало радикальнее и начало вооружаться, благо боевые отряды, действовавшие в Турции, могли укрыться на территории соседних России и Персии. В истории армянского вооруженного сопротивления были успехи и трагедии. Первое вооруженное столкновение между регулярными турецкими войсками и армянскими вооруженными группами относится к июню 1890 года. В том же месяце партия «Гнчак» организовала демонстрацию армян в Стамбуле. В ней участвовало около пяти тысяч человек, основными требованиями были автономия Западной (то есть входившей в состав Османской империи) Армении, соблюдение гражданских прав армян. Демонстрацию разогнали войска, были жертвы. А в 1894 года в городе Сасуне местные армяне около двух месяцев сдерживали натиск турецких войск и иррегулярной курдской конницы. Борьба закончилась поражением армянских отрядов, за чем последовали массовые погромы, в ходе которых погибло более десяти тысяч армян. События в Сасуне заставили европейские державы обратить внимание на происходящее. В мае 1895 года послы России, Англии и Франции потребовали от султана Абдул-Хамида II провести реформы в Западной Армении. В частности, речь шла о проведении выборов и о международном контроле над деятельностью турецкой администрации. Султан отверг этот план, потом выдвинул собственный (не содержащий никакой конкретики и гарантий). Англия предлагала надавить на Порту. Но Петербург, не желавший появления британских кораблей в Босфоре, ее не поддержал. И хотя позже султан все же принял требования послов, обещанные реформы он осуществлять так и не стал. «Европейский концерт», в Берлине взявший на себя обязательства по защите армян, оказался недееспособным. Между тем выступления армян продолжались. Восстания произошли в городах Зейтун и Ван. Зейтунское восстание оказалось успешным — султан был вынужден амнистировать восставших и признать законной их администрацию. Но это было исключением. В подавляющем большинстве случаев выступления заканчивались погромами, в ходе которых, по оценке армянских историков, погибло до 300 тысяч армян. Османские власти даже не пытались найти компромисс. Представители султана предлагали переговоры лидерам армянских политических партий, находившимся в эмиграции, но эти предложения выглядели неубедительно. Не скупясь на обещания, османские чиновники в то же время никак не меняли своей политики в отношении армянского населения. Разумеется, никакого доверия к переговорщикам у армянских лидеров это не вызывало. Единение и насилие Революция младотурок 1908 года — тогда группа офицеров, входившая в комитет «Единение и прогресс», подняла восстание и заставила султана Абдул-Хамида II восстановить действие конституции и созвать парламент — могла бы породить у армянского меньшинства в Османской империи некоторые надежды. Младотурки поддерживали контакт с армянскими политическими партиями, в частности с партией «Дашнакцутюн». Некоторые турецкие коммерсанты-армяне оказывали им денежную помощь. Первоначально участники «Единения и прогресса» говорили об империи как об общем для всех входивших в ее состав народов государстве, об общей борьбе за гражданские и политические права. Однако настроение младотурок стало быстро меняться после того, как они пришли к власти. Уже в 1909 году возобновились погромы, первыми жертвами которых стали армяне. Число армян — жертв резни 1909 года в вилайетах Адана и Алеппо оценивается в 30 тысяч человек. Младотурецкое правительство провело расследование этих событий, стремясь при этом не столько наказать виновных, сколько оправдаться перед европейским общественным мнением. Имелись основания думать, что к погромам были причастны правящие круги. Так, погромщикам удалось удивительно легко завладеть оружием из арсенала в Адане, накануне погрома из тюрем выпустили несколько сотен уголовников. Младотурки, свергнув Абдул-Хамида II, по сути, повторили его политику. Национальные меньшинства они воспринимали едва ли не как самую большую угрозу для государства и единственным способом справиться с национальными движениями считали насилие. К 1911 году партия «Единение и прогресс» отказалась от своих лозунгов об империи как об общем доме входивших в нее народов и заговорила другим языком. «Надо отказать инородческим элементам в праве иметь особые национальные организации. Распространение турецкого языка есть превосходное средство для установления господства мусульман и для ассимиляции инородческих элементов», — было записано в ее программных документах. Младотурки вернулись и к старой политике манипуляций с этническим составом населения. Когда Османская империя в результате Балканской войны 1912–1913 годов лишилась почти всех остававшихся у нее европейских владений, турки-беженцы были направлены именно в Западную Армению. Контакты между руководством младотурок и армянскими политическими организациями не были прерваны. В 1914 году османские власти вели переговоры с партией «Дашнакцутюн», выясняя ее позиции по поводу предстоящей войны. Они также пытались добиться, чтобы дашнаки повлияли на своих сторонников, живших на территории Российской империи, и заставили их поднять восстание. Партия ответила, что армяне — граждане Османской империи выполнят свой долг перед государством, а что касается армян, живущих в России, то, как это ни печально, у них тоже есть долг. Младотурецкая пропаганда назвала такой ответ предательством. От погромов к геноциду В Первую мировую войну Османская империя вступила на стороне Германии и Австро-Венгрии. Особых шансов у империи не было. Не считая военной и экономической слабости, среди руководства младотурок вплоть до августа 1914 года шли споры о том, на чьей стороне сражаться. Спор решили два немецких крейсера, вошедших в Дарданеллы, и военный министр Энвер-паша, передавший армию под командование Германии и начавший войну. Османская армия должна была связать часть сил Российской империи на Кавказе, причем операциями здесь командовал сам Энвер, один из лидеров младотурок. Энверу удалось остановить наступление российских войск. Но в результате их операции у Сарыкамыша в декабре 1914−го — ноябре 1915 года турки были разгромлены, без особых надежд взять реванш. Под контролем русских оказалась солидная часть турецкой территории, в том числе город Эрзрум, один из крупнейших армянских центров. Энвер был взбешен этим поражением. Тем более что небоевые потери его армии — смерти от голода, обморожений — превосходили потери боевые. Паше нужно было найти жертву. Жертвой стали армяне. С начала 1915 года на территории, которую контролировал Энвер, начались армянские погромы. К февралю младотурки от погромов перешли к планомерному уничтожению армянского населения Османской империи. В конце февраля Энвер издал приказ о расстреле всех солдат-армян, служивших в турецкой армии. Таковых насчитывалось около 60 тыс. человек. Их разоружили, а потом убили. Был образован так называемый Комитет трех, в который вошли Назим-бей — идеолог младотурецкой партии, Шакир Бехаэддин и Мидхат Шюкри. Этот комитет разрабатывал планы депортации и уничтожения армян. Была создана также Тешкилаты Махсусе (Особая организация) во главе с Шакиром Бехаэддином, которая предназначалась непосредственно для массовых убийств. 24 апреля 1915 года в Стамбуле были арестованы и затем депортированы армянские лидеры — политики, в том числе депутаты парламента, преподаватели, священники, писатели, журналисты, всего около 800 человек. Большинство из них погибли или были убиты. Сейчас эта дата — День памяти жертв геноцида армян. 15 мая 1915 года был принят закон о депортации, по которому военные власти получали право по своему усмотрению выселять жителей всех населенных пунктов империи. Османские власти пытались представить это просто как принудительное переселение. В действительности закон был направлен против армян. Власти не могли не отдавать себе отчета в том, что, отправляя множество людей, лишенных пищи и воды, в арабские пустыни, а именно туда вели депортируемых армян, они обрекают их на смерть. Тем, кто окажет помощь армянам, грозила смертная казнь. Последнее говорит о том, что геноцид не пользовался всеобщей поддержкой турецкого общества. Младотуркам нередко приходилось отправлять в отставку чиновников и офицеров, отказывавшихся выполнять распоряжения о депортациях и убийствах. Свидетельство консула Лесли Амертон Дэвис с 1914−го по 1917 год был консулом США в городе Харберде в вилайете Мамурет-ул-Азиз. Этот удаленный вилайет стал крупнейшим центром массовых убийств армян во время геноцида. Американский консул стал свидетелем этих событий. Он сумел укрыть несколько десятков армян на территории консульства и помог им добраться до безопасных мест, например до контролируемого русскими Эрзрума. Вернувшись на родину после того, как США вступили в войну на стороне Антанты в 1917 году, он в подробном отчете описал то, что видел: «В течение лета 1915 года прибывали все новые и новые партии ссыльных, некоторые из них насчитывали несколько тысяч человек. Одна из первых, прибывшая в июле, расположилась в обширном открытом поле в окрестностях города, где люди лежали без всякой защиты от палящего солнца и ветра. Все они были в лохмотьях, некоторые почти совсем голые. Изнуренные, больные, страдающие от эпидемий, давно не мывшиеся, покрытые грязью и паразитами, они больше напоминали животных, чем человеческие существа. Их гнали несколько недель, как стадо скотов, давая им очень мало еды и воды. Когда приносили тот скудный рацион, которым их снабжало правительство, стража избивала их дубинками как прожорливых животных. Среди них было очень мало мужчин, большинство были убиты курдами еще до их прибытия в Харберд. Было убито и очень много женщин и детей, немало умерло в дороге от слабости и истощения. Только очень ничтожная часть тех, кто начал путь, были еще живы, и они очень быстро умирали… Наиболее ужасная сцена, свидетелем которой я когда-либо был, превосходила любые сцены Дантова ада. Это была группа оставшихся в первом большом лагере после того, как большинство проследовало дальше. Впервые я увидел этих людей в вечерних сумерках. Кругом лежало несколько сот уже мертвых и умирающих людей, многие из них под кустарником и деревьями. Один или два жандарма стояли на страже, но они не возражали, чтобы я прошелся по лагерю. Прямо на дороге лежало распростертое тело мужчины средних лет, который, судя по всем признакам, только что умер или был убит. Огромное количество мертвых женщин и детей лежало тут и там, в то время как другие, изнуренные болезнью, умирали. Сидящие на земле старцы бормотали что-то невнятное. Женщины с распущенными волосами и погасшим взором сидели, глядя в одну точку, точно маньяки. Одна, чье лицо до сих пор постоянно встает в моей памяти, была настолько истощена, кожа так плотно обтягивала ее черты, что голова казалась безжизненным черепом. Других мучили предсмертные судороги. Маленькие дети с раздутыми животами барахтались в грязи среди отбросов. Многие из них бились в конвульсиях. В этом лагере никому уже помочь было невозможно. В нескольких шагах от них проходила длинная траншея, куда жандармы каждый день сбрасывали тех, кто умер или казался умершим. Ссыльных заставляли самим рыть эту траншею до тех пор, пока кто-либо из них был в состоянии работать. Сотни армян были похоронены в этом поле в течение лета 1915 года». «…один турок, — читаем в отчете, — под большим секретом сказал, что видел в окрестностях озера Гёльджук тысячи трупов и предложил проводить меня туда, где все это произошло. Однажды в четыре часа утра, в последние дни сентября, мы с ним пустились в путь. Мы ехали по диарбекирской дороге, стараясь продвигаться незамеченными. Мертвые тела стали попадаться уже в пригородах Харберда. Сотни трупов лежали вдоль дороги. Они не были захоронены, а кое-как прикрыты слоем земли, для жандармов это было легче, чем рыть ямы. Вот почему повсюду можно было видеть торчащие из земли ногу или руку. Большинство из них были частично обглоданы собаками. Возле Моллакери мы свернули с дороги и двинулись через поле к озеру Гёльджук. Поле было усеяно сотнями трупов женщин и детей. Было вполне очевидно, что они убиты, ибо столько народу не могло умереть от голода и истощения. Они по большей части лежали возле курдской деревни Кюрдемлик, и я позже узнал, что этих людей убили жители той деревни. Женщина из села Хулу описала мне эту резню, ибо была ее очевидцем. Ее погнали в Кюрдемлик вместе с остальными односельчанами. Курды нанесли ей несколько ударов и, сочтя мертвой, отошли, оставив лежать среди трупов. Она пролежала там несколько часов и ночью бежала. Впоследствии я дал ей немного денег, с которыми она могла уехать в Россию, и она поныне живет там в безопасности… Большинство увиденных трупов были сожжены. Вначале я подумал, что это сделано из санитарных побуждений, хотя курды редко заботятся о подобных вещах, но потом мне объяснили, что их сжигали, чтобы найти золото, которое могло быть ими проглочено». Кровь и золото Число жертв геноцида не поддается точному подсчету. По оценкам армянских историков, погибло полтора миллиона человек. Американские исследователи говорят о 600 тысячах. На территории Османской империи в 1913 году проживало около двух миллионов армян. Так что расхождения в цифрах, особенно если учесть, что значительная доля армян — подданных султана оказалась на территории, контролируемой русскими войсками и избежала преследований и гибели, не отменяют масштаба катастрофы. Геноцид не остался безнаказанным. Осенью 1918 года Турция проиграла войну, и лидеры младотурок покинули страну. В январе 1919 года султан отдал распоряжение о создании военного трибунала для суда над ними. Одиннадцать руководителей младотурок были признаны виновными в преступлениях против армян и приговорены к смерти. Государства, где они находились, не спешили их выдавать. Поэтому исполнение приговора взяла на себя армянская партия «Дашнакцутюн». Министр внутренних дел младотурецкого правительства Талаат и руководитель Тешкилаты Махсусе Шакир Бехаэддин были убиты в Берлине. Военно-морской министр Джемаль — в Тифлисе. Энвер, перебравшийся в Среднюю Азию и присоединившийся к басмаческому движению, погиб в одной из стычек с Красной армией. Несмотря на приговор трибунала, современная Турция не признает факт геноцида армян. Основатель Турецкой Республики Мустафа Кемаль Ататюрк лично не причастен к геноциду — в Первую мировую войну он воевал у Дарданелл и, по некоторым сведениям, выступал свидетелем обвинения на трибунале, осудившем младотурок. Уничтожив султанат, халифат и создав республику, Кемаль перечеркнул наследие Османской империи, казалось, что его последователям стоит признать ее преступление. Тем не менее в Турции не только отказываются называть произошедшее в 1915 году геноцидом, но и изобретают оправдания этому преступлению. В частности, объявляют все «гражданской войной» между турками и армянами. Официальная Анкара возмущается каждый раз, когда очередное государство признает убийства армян в 1915 году геноцидом, и с 1992 года держит закрытой границу с Арменией. Причина, похоже, в том, что армянские погромы происходили в Турции и после того, как трибунал вынес свой приговор. К тому же немалая часть национальной турецкой бизнес-элиты, которую старательно пестовал Ататюрк, приобрела свои первые капиталы благодаря тому, что из страны были изгнаны армяне, греки, евреи, контролировавшие огромную долю торговли, промышленности и финансов Османской империи. Их богатства достались новым предпринимателям. При таких условиях каяться — не с руки. Edited February 27, 2009 by Pandukht Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted March 5, 2009 Report Share Posted March 5, 2009 (edited) Танер Акчам "Турецкое национальное "Я” и Армянский вопрос” Главы из книги РАСТВОРЕННЫЕ В ИСЛАМЕ, ИЛИ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ТУРЕЦКОГО "Я” Турецкий национализм, или национальное "Я”, появился на исторической арене довольно поздно. О национальном "Я” впервые серьезно начали думать лишь в начале XX века. В 1898 году венгерский востоковед Вамбери с удивлением пишет, что в Стамбуле среди турок он не встретил никого, кто серьезно интересовался бы проблемой турецкого национализма и тюркскими языками. В 1908 г. после провозглашения конституционной монархии собравшиеся на улицах Салоник и Стамбула массы за неимением своего пели национальный гимн Франции. В то время и даже в начале XX века в османских школах история турок не преподавалась. Даже в 1911 г. в турецких средних школах две трети уроков истории отводились истории Франции, а остальная треть — другим европейским государствам. До революции 1908 г. двери религиозных школ медресе были закрыты для турецкого языка. Преподавалась лишь османско-исламская история, начинавшаяся с повествования жизни пророка. Естественным следствием этого опоздания стало стремление быстро наверстать упущенное, что приняло форму неприкрытой агрессии против остальных этнических групп. Влияние ислама на турок было столь велико, что после принятия ислама ни в одном из тюркских государств турецкий так и не стал официальным языком. Наоборот, до конца XII века официальным языком всех тюркских государств был арабский. Вся доисламская история турок "была забыта и растворена в исламе, даже само название "турок” в какой-то мере идентифицировалось с мусульманином”. Начиная с VIII века арабско-персидская культура ликвидировала турецкую культуру и мысль, заодно и турецкую историю. Следствием религиозно-культурного давления арабского мира стало исчезновение турецкого "Я”. Факт создания огромной империи оказал влияние на историческое сознание османцев. Им были чужды категории "родина” и "нация”. Поэтому османские лидеры так никогда и не поняли сути развивающегося на Западе национализма, оценивая его как "действия башибузуков”. Французская буржуазная революция в глазах османских лидеров "сеяла смуту и пожар междоусобиц”. Если отбросить в сторону чуждые нам оценки османских лидеров, можно говорить об их преданности идеям интернационализма многонационального государства. Это наблюдается также при затрагивании понятия "родина”. До XIX столетия оно применялось в слишком узком смысле для обозначения понятий "место рождения” и "местожительство”. Как утверждает историк Джевдет-паша, для турецкого солдата родина — это просто деревенская площадь. Даже к концу столетия оно применялось в этом значении. "Родина, — говорит Абдул Гамид, — место, куда ступает нога человека. Мне непонятно, как можно за нее умереть. Нехорошо, когда народы уничтожают друг друга за родину”. Многонациональный характер Османской империи поставил представителей господствовавшего этноса перед странной дилеммой. Поскольку основной целью было сохранение структуры многонационального государства, представители турецкого этноса не могли открыто выставлять свое национальное "Я”. "Официальной” была провозглашена та идеология, которая позволяла интегрировать все народы империи в единую общность. Поэтому до 1914 г. они скрывали свою пантюркистскую сущность за доктриной паносманизма. Член османского парламента Халиль Ментеше в своих воспоминаниях признает, что "турки были вынуждены объединять разные этнические элементы империи и потому боялись провозглашать себя "турками”. До Балканских войн иттихадисты, находившиеся у руля власти, отказывались от явной поддержки идеологии пантюркизма, но после этих войн, когда большая часть нацменьшинств простилась с османским государством, "сорвались с цепи”. Пантюркистская сущность иттихадистов в ходе этих войн освободилась от вынужденной спячки, и турки наконец громко заговорили о своем существовании. И в спешке, вызванной упомянутым выше опозданием, начали осуществлять политику тюркизации. На самом деле тюркизм был не слишком желанной альтернативой. Во-первых, потому что он был адекватен унижению, на что обратили внимание даже европейские путешественники. В газетах того времени, например, на страницах "Басирет” (1875 г.), писали, что "некоторые люди стыдятся своего турецкого происхождения”. Во-вторых, главная цель состояла в спасении империи, сохранении ее территориальной целостности. Вот почему среди существовавших альтернатив "пантюркизм” был наихудшим вариантом, поскольку отталкивал как христиан, так и остальных мусульман. УНИЖЕННЫЕ И ОСКОРБЛЕННЫЕ Турецкое национальное "Я” сформировалось как реакция против постоянного пренебрежительного отношения. "Пока турки обладали чувством превосходства над остальным миром (до середины XIX века), они не знали, что являются турками... Это сознание пришло к ним лишь тогда, когда комплекс неполноценности охватил их целиком. В истории Османской империи термин "турок” употреблялся в оскорбительном значении. Его применяли при характеристике грубых, невежественных и тугоумных людей. Для наглядности приведем несколько выражений из Истории известного османского историка Найма Мустафа-эфенди: "недалекие турки”, "турок с уродливой рожей”, "турок-мошенник”, "турок с собачьей мордой” и т. д. Вот почему османцам не нравилось, когда на Западе их называли турками. Широко распространенная среди османцев неприязнь ко всему турецкому объяснялась следующими факторами: Османские государственные мужи по своему происхождению были нетурками. По стародавней традиции, дети христиан, обращенные в ислам, в специальных школах получали соответствующее образование и ими пополнялись кадры османской бюрократии в центре. Естественно, что они всегда косо смотрели на турок и презирали их. Некоторые правители объясняли отставание Османской империи от Европы "проникновением турок в управленческие структуры”. В деле формирования пренебрежительного отношения к туркам не последнюю роль сыграла зарубежная историография. Известно, что в исторических трудах, посвященных истории Средних веков и Нового времени, в изобилии встречаются выражения, характеризующие турок как варваров и кровопийц. Например, исследователь эпохи Возрождения Эстер Кафе свидетельствует, что в произведениях этой эпохи повсеместно встречаются легенды о турках, "раскрывавших рты лишь для осквернения христианской религии”. Стереотип турка, созданный еще в средневековье, сохранял живучесть и в Новое время. Например, по характеристике, данной Данилевским, турки являются "самым отрицательным фактором истории”. Известный французский историк Ренан утверждает, что "турки — это лишенное разума, грубое и неотесанное племя”. Любимый всеми нами борец за свободу Вольтер в своих письмах неоднократно отзывается о турках как "о насильниках” и "грабителях” и т. п. В письме царице Екатерине II-ой, воюющей с турками, он пишет: "Хотел бы помочь Вам, убив несколько турок”, и сожалеет, что не имеет такой возможности. "Турки сами не имели культуры и не смогли воспользоваться культурным наследием захваченных ими земель. Следовательно, необходимо спасти христиан от ига этих варваров, изгнать турок из Европы” (Кари Вибаден). И как решение этой проблемы "немедленно оккупировать империю и разделить ее территорию между собой”. Это означало, что "единственно возможное решение Восточного вопроса — это ликвидация Турции как государства”, "лишение турок всякой собственности”. Важно не то, что турок постоянно оскорбляли и унижали, а то, что сами турки знали об этом. Руководители государства и интеллигенция были знакомы с оценкой, данной им на Западе, и в своих действиях исходили из этого фактора. Тогдашний премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж в одном из своих выступлений в 1914 г. охарактеризовал турок как "раковую опухоль на теле человечества, гастрит на плохо управляемых ими территориях. Возможная победа турок будет означать перенос знамени грабежа, зверств и убийств из Азии в Европу”. В другой речи, произнесенной 29 июня 1917 г., к концу войны, он утверждал, что "турки превратили колыбель древнейшей цивилизации, Месопотамию, в пустыню, а Армению — в скотобойню”. "Для того чтобы доказать Европе, что мы не варвары, надо воевать”. Эта логика была присуща еще лидерам иттихадистского движения. В связи с оккупацией Ливии итальянцами Энвер-паша собрал членов центрального комитета партии "Единение и прогресс” и перед ними выступил со следующей речью: "Мы должны поступить так, чтобы цивилизованная Европа поняла, что мы не варвары и достойны уважения... Именно поэтому мы должны воевать. Либо победа будет за нами, либо умрем с честью”. Существование на Западе подобных суждений о нас породило мнение, что мы стали козлами отпущения, и весь мир ополчился против нас, поступая с нами несправедливо, в нашем сознании крепко засела мысль о том, что "нас несправедливо оскорбляют”, "никто нас не любит”. ХРИСТИАНЕ — ИСТОЧНИК ТУРЕЦКИХ КОМПЛЕКСОВ Христианские меньшинства, в том числе и под влиянием Французской буржуазной революции, приступили к национально-освободительной борьбе и один за другим отторглись от империи. Эти отторжения были оценены господствующей нацией как "предательство” по отношению к ней. В этом не последнюю роль сыграл характер распада империи: борьба христианских меньшинств за независимость очень скоро приняла характер столкновений на религиозной почве. И, как правило, их восстания против османского государства приводили к взаимным кровавым побоищам между различными этническими и религиозными группами. Тот факт, что национальные меньшинства благодаря поддержке великих держав и капитуляциям приобрели ряд привилегий, которых были лишены мусульмане, и при помощи своих покровителей добивались все новых привилегий, пробудил глубокую ненависть мусульман к христианам. Хотя чувство ненависти достигло предела после провозглашения принципа равенства всех подданных. "Приравнивание прав христиан к мусульманским глубоко оскорбило религиозные чувства мусульман”. Об этом событии историк Джевдет-паша писал: "Согласно высочайшему указу, отныне христианские подданные уравнивались в правах с мусульманами. Последние этот указ встретили в штыки...” Итак, мусульмане, до сих пор смотревшие на христиан свысока, начали терять свою главенствующую роль в османском обществе. Это выражалось в первую очередь в том, что империалистические державы приобрели ряд привилегий не только в свою пользу, но и в пользу христианских меньшинств. Иностранные посольства и консульства превратились в своего рода государства в государстве. Благодаря усилиям консулов христианские подданные султана тоже стали пользоваться привилегиями, полученными гражданами их стран на основе капитуляций. Бывало, им вручали паспорта своих стран. Такие люди налогов не платили, были неподсудны турецким судам, что способствовало образованию экономически более благополучного христианского меньшинства. С точки зрения возрастающей вражды было не важно, что эти люди составляли лишь незначительную часть христианского населения. В потере господствующего положения мусульманского и турецкого населения немаловажную роль сыграла также их жизненная философия. Речь идет о явлении, аналогичном антисемитизму на Западе. Для турецко-мусульманского населения империи идеальным социальным статусом была служба в армии или в бюрократическом аппарате. Они в течение веков с мечом в руках завоевывали новые страны и управляли государством. Всю свою историю они пренебрегали торговлей и ремеслами. "Торгово-финансовые занятия считались непрестижными, и любой стамбульский парень подобные занятия считал ниже своего достоинства. По этой причине торговое училище, открытое в 1882 г. в Стамбуле, вынуждено было закрыть свои двери из-за отсутствия желающих учиться. В результате эти профессии стали монополией христианских меньшинств, перед которыми двери государственных и военных учреждений были наглухо закрыты. Мусульмане выступали против равноправия всех подданных еще потому, что не желали допустить последних в управленческие структуры. Как заметил Юсуф Акчура, против равноправия христиан с мусульманами выступали особенно турки-османы. Ведь этим юридически был бы положен конец их шестисотлетнему господству. И вследствие этого им пришлось бы заниматься презираемыми им торговлей и ремеслами. Росту антихристианских настроений способствовало еще то обстоятельство, что христиане в армии не служили и не принимали участия в войнах, пожиравших мусульманское население. Подытоживая, мы приходим к выводу, что ненависть мусульман к христианам питалась следующими факторами: считавшиеся еше вчера гражданами второго сорта христиане, хоть и декларативно, были уравнены с ними в правах; воспользовавшись покровительством иностранных государств, они приобретали определенные привилегии; имели возможность улучшить свое экономическое положение; были освобождены от службы в армии, и вся тяжесть военных потерь легла на плечи мусульман. Эту ненависть наглядно демонстрирует статья, опубликованная в конце XIX века в одной из ежедневных газет. В ней автор пишет: "Их (турок) убивают на Крите, режут в Сисаме, уничтожают в Румелии, в Йемене, Хавране, топят в Басре. Ведь туда не посылают греков, армян, болгар, молдаван, евреев, арабов и албанцев. Те сидят себе в уютных домах и палатках, занимаются своим делом, богатеют, женятся, размножаются. А как же! Нельзя ведь их злить, обижать, утомлять их нежные тела в военных походах. А то вдруг они не воспримут идеи паносманизма. Мы должны были им угодить, чтобы они сделали одолжение и остались османцами”. Когда на мусульман оказывали давление, они не могли найти защиту ни у консулов, ни у государств. Сэр Генри Бульвер, находившийся в 1860-х гг. с дипломатической миссией в Стамбуле, писал: "Турки, принадлежащие к низшим сословиям, от некомпетентности провинциальных чиновников страдают больше, чем христиане. Перед своими угнетателями они абсолютно беззащитны, тогда как христиане хотя бы пользуются покровительством агентов иностранных держав”. "В донесении английского агента, посланного из Измира, особо подчеркивалось, что турецкий крестьянин находится под еще большим нажимом, чем христианский”. О том же пишет в своем донесении германский консул в Трабзоне: "Если говорить о беззакониях, то положение турок хуже христиан. Последние пользуются покровительством греческого или русского консула, тогда как первым не к кому обратиться за юридической помощью”. Это обстоятельство козырной картой использовали сначала новые османы, а затем и иттихадисты. Под лозунгами зашиты прав мусульманского населения они внедряли явно расистскую идеологию, способствовав тем самым созданию антихристианской атмосферы. Естественным следствием враждебного отношения к меньшинствам стала нетерпимость к их демократическим требованиям. В этом отношении в подходах правительства и оппозиции не было существенных различий, чему наглядным примером служит личность Митхад-паши. Он был реформатором, крупным государственным деятелем, на которого оппозиция возлагала большие надежды. Даже в наши дни многие социалисты продолжают считать Митхад-пашу крупнейшим деятелем турецкого просветительского движения. Однако в его лице мы видим демократизм лишь в отношении к турецкой оппозиции. В Болгарии его прозвали "палачом болгар” за его позицию при подавлении восстания 1867 года. Паша с такой жестокостью подавил восстание и казнил болгарских крестьян, что даже историк Лютфи-эфенди, говоря об этих событиях, употребляет выражение "устроил бойню”. По его мнению, своей жестокостью Митхад-паша способствовал усилению освободительного движения болгар. Позиция Митхад-паши в национальном вопросе является почти что продолжением позиции новых османов. Весьма отрицательным было отношение к меньшинствам и младотурок. В их глазах меньшинства были той потенциальной угрозой, которая расчленяла империю. В своих воспоминаниях Ибрахим Темо сетует на то, что "Ахмед Риза никак не хотел понять, что, "если им не предоставить ряд привилегий, вряд ли меньшинства будут верны государству”. "Автономия — это предательство родины, — говорил Ахмед Риза, — это расчленение империи... Наши христианские подданные станут османцами”. Вот почему младотурки, признававшие в своих публикациях факты попрания прав христиан, гневно осуждали их национальную борьбу. Их обвиняли в том, что своими действиями они способствовали вмешательству иностранных держав во внутренние дела империи и становились разменной монетой в их играх. В одном из номеров газеты "Мешверет” от 1902 г. о целях организаций национальных меньшинств говорилось: "Революционные комитеты армян и македонцев всегда признавали, что целью восстаний в Турции является привлечение внимания и вмешательства Европы”. В связи с чем нельзя было оставлять без ответа их деятельность, направленную на "расчленение родины” и ее "уничтожение”. В разные времена младотурки сотрудничали с организациями национальных меньшинств, договаривались с ними о совместных действиях, но здание этого сотрудничества было построено на ненависти и злобе. Поэтому оно очень скоро рухнуло, уступив место неприкрытой вражде. ИСЛАМСКИЙ ШОВИНИЗМ КАК ПАНАЦЕЯ В результате на свет появился "исламский шовинизм”, не признающий равноправия или превосходства христиан. Это явление достаточно хорошо прослеживается в литературе конца XIX века, в которой подданные греческой, армянской и еврейской национальности представлены в основном женщинами легкого поведения, врачами-мошенниками, официантами, кучерами, слугами и т. п. Казалось, за потерю статуса привилегированного народа турки-мусульмане мстили христианам в литературных произведениях. Положение нисколько не изменилось и в современной литературе. Например, подход к этой теме не так уж отличается и в произведениях, почитаемых социалистами. В Европе левые и коммунисты создавали образ еврея — буржуя и банкира, косвенно способствуя распространению антисемитизма, а у нас искусственно создавался определенный стереотип христианина. Во всех теоретических работах, посвященных превращению Турции в колонию или полуколонию империалистических держав, христианские меньшинства представлены как компрадоры и агенты империализма. В трудах авторов левого толка можно найти сотни примеров сказанному. По мнению Догана Авджиоглу, османские правители стремились превратить христиан в самых привилегированных подданных. "Армянские и греческие компрадоры выступали в качестве комиссионеров западного капитализма”. Таким образом, представители этнической религиозной общины приравнивались к социальному классу, ставился знак равенства между христианином и буржуа, делалась попытка придать классовое содержание антихристианским взглядам. Словом, в глазах турецких левых христианские подданные были не просто могильщиками целостности Османской империи, но еще и осмеливались ставить под сомнение господствующее положение турок и зариться на власть. Естественно, мусульмане не могли "мирно” уступить свои позиции. В истории довольно редки примеры, когда держащие власть добровольно уступают ее своим соперникам. Обычно же, когда они убеждены в потенциальной силе противника и чувствуют, что их власть находится под угрозой, то бывают опаснее диких зверей. Подобное развитие событий заставляет людей прибегнуть к насилию. Так было в прошлом, так есть и сегодня. Здесь кроется одна из главных причин войн. Потеря нашего превосходства над "продавцами молока — болгарами, пастухами-сербами и трактирщиками-греками так задела нашу гордость, что стало ясно — пахнет кровью.” Зия-паша также считал, что в практическом осуществлении принципа равноправия христиане оставили далеко позади мусульман, которые не собирались с этим мириться. "До сих пор мусульмане терпели, но это (принцип равноправия) стало последней каплей, переполнившей чашу. Придет день — наше терпение лопнет”. В своих суждениях еще дальше пошел Али Суави: "Мусульмане никоим образом не могут согласиться, чтобы их вчерашние пленники (христиане) взяли верх над ними. Они пойдут на все, чтобы не допустить этого, прольют реки крови”. На самом деле так и случилось. В течение всего XIX века происходили восстания мусульман, протестовавших против потери своего господства. Подобные выступления произошли в 1844 г. в Ливане и Сирии. Одной из причин сербского восстания 1856-61 гг. явилась непримиримость мусульман с потерей своего господства над сербским населением. Аккерманский мирный договор 1826 года и Адрианопольский мирный договор 1828 г. предусматривали продажу сербам земель турецких крестьян и их эмиграцию из Сербии. Но большинство турок отказывались покидать свои земли. Им очень трудно было привыкнуть к мысли, что за один день они перестали быть хозяевами Сербии и впредь должны были подчиняться вчерашним своим подчиненным. Наоборот, сербы благодаря полученным привилегиям постепенно приобретали национальное сознание и пресекали попытки обращения с ними по-старому... Изменения, произошедшие в психологии турок и сербов, приводили к кровавым столкновениям между ними. В армянских погромах тоже не последнюю роль сыграла потеря господства турок над ними. В ряде произведений антиармянского направления действия турок представляются как "естественная и понятная реакция мусульман”. Мусульмане вилайета Ван никак не могли смириться с той перспективой, что армяне, которые столетиями подчинялись им, станут управлять или командовать ими, по крайней мере при жизни их поколения. ------------------------------------------------------------- Сдвиг, произошедший в сознании некоторой части турецкого общества в отношении армян и армянского вопроса, очевидно, не случаен. Кроме веяния времени в этом немалую роль сыграли немногочисленные общественные деятели Турции, не испугавшиеся сказать слово правды об истории собственной страны. Среди них прежде всего надо отметить писателя и исследователя Танера АКЧАМА. Получив университетское образование, он стал редактором журнала "Девримджи генчлик” ("Революционная молодежь”). Вскоре его обвинили в пропаганде коммунистических и прокурдских идей и осудили в 1977-м на 9 лет лишения свободы. В том же году он совершил побег из Центральной тюрьмы строгого режима. При попытке нелегального въезда в Германию был задержан и водворен ненадолго в Мюнхенскую тюрьму. С 1978 года Акчам живет в Германии со статусом политического беженца. Работает в Гамбургском институте социальных исследований. В сфере научных интересов Т. Акчама большое место занимает история армян Турции. Его перу принадлежит книга "Турецкое национальное "Я” и Армянский вопрос”, а также множество статей и исследований на эту тему. Благодаря этим трудам он стал персоной нон грата на родине. Что неудивительно, уж слишком методично и ощутимо он долбит официальную историю Турции, вплоть до признания геноцида армян. Елена ШУВАЕВА-ПЕТРОСЯН Edited March 5, 2009 by Pandukht Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted March 10, 2009 Report Share Posted March 10, 2009 (edited) Танер Акчам "Турецкое национальное "Я" и Армянский вопрос" Главы из тома 2 "Некоторые аспекты геноцида армян и молчание турок" БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ ТУРЕЦКОЙ НАЦИИ? Какова роль расизма в армянском геноциде? В некоторых работах встречается утверждение, что определяющим фактором в геноциде стал турецкий расизм. Я придерживаюсь противоположного мнения. У турок трудно найти теорию, которая предусматривала бы истребление армян как нации, как это было в случае с евреями. Начиная с 1880-х гг., несмотря на развитие в обществе идеологических традиций, сходных с антисемитизмом, идея истребления армян как этноса не стала образом мышления всего общества. Расизм не являлся также характерной чертой османских руководящих кругов. Поэтому бессмысленно тратить время на поиски документов, указывающих на существование планов об истреблении армянского народа. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что при депортации не все армяне были высланы, что в ряде районов был избран путь насильственного принятия армянами ислама и что определенная часть армян все же выжила, а после войны с ними велись переговоры о межгосударственных границах. Резня армян не преследовала цель ликвидации армянской расы. Главная цель турецких правящих кругов состояла в том, чтобы в момент, когда был поставлен вопрос "быть или не быть турецкой нации", снизить численность армянского населения до минимума, чтобы оно больше не могло угрожать турецкой государственности, и спасти оставшуюся часть территории. Религиозный же фактор, к которому прибегли при осуществлении резни, не объясняет цели данной акции. Главной причиной второстепенности расового фактора являлась философия правления османско-турецкой элиты, точнее — отсутствие такой философии. Основное отличие турецких националистов от немецких — их крайний прагматизм. Турецким властям была чужда приверженность к идеологическому выбору. Их движущей силой была идеология "безыдейности". Идейный разброс в среде младотурецких кадров отлично показан в словах (бывшего президента Турции) Джеляля Баяра: "Среди лидеров младотурок можно было встретить как приверженцев доктрины паносманизма, так и панисламизма, пантюркистов или просто турецких националистов. Были также оппортунисты. И люди с такими разношерстными взглядами занимали самые высокие посты в государстве". Главной причиной идеологического разброса, о котором говорит Джеляль Баяр, была государственная философия, присущая потомкам правителей 600-летней великой империи. В течение столетий правящая элита признавала только один принцип: любой ценой продлить существование империи. Одной из главных причин формирования такого управленческого мышления являлся, бесспорно, османский общественный строй. Главной особенностью этого строя было существование огромной пропасти между государством и народом. В глазах руководящей элиты народ был всего лишь сборищем подданных-рабов (кул). Естественно, не было необходимости заполнять эту пропасть массовой идеологией. В своих воспоминаниях известный писатель Якуб Кадри Караосманоглу рассказывает о встрече лидеров младотурок, в том числе Талаат-паши, с Зия Гекальпом. Талаат открыто издевался над ним за то, что тот придавал слишком большое значение идеологии. А когда тот выходил из себя, успокаивал словами: "Не злись! Нам нужна какая-нибудь идеология. Вот ты и придумай ее". Лидеры турецкого освободительного движения, собравшиеся в Амасье, чтобы заниматься организационными вопросами, серьезно обсуждали вопрос: принять идеологию большевизма или нет. Большинство командиров, в том числе и известный своим консерватизмом Кязим Карабекир-паша, неоднократно заявляли, что ради спасения родины готовы стать большевиками. В конце концов они отказались от этой затеи, решив, что "большевизм не принесет стране никакой пользы". ТУРКИЗАЦИЯ АНАТОЛИИ Как правило, принято говорить об иррациональности массовых избиений. Особенно когда речь идет о геноциде евреев, приводят очень много доводов об отсутствии каких-либо рациональных "интересов", "выгод". Действительно, вряд ли массовое уничтожение евреев принесло какую-либо экономическую или политическую пользу немцам. В случае с геноцидом армян дело обстоит совсем иначе. Речь идет не только о появлении новой прослойки богачей, нажившихся на грабеже имущества армян, поскольку эта акция в экономическом отношении отбросила Турцию на 150-200 лет назад. Экономическая разруха, причиненная этой акцией, была катастрофической. "Во время депортации армян многие кварталы городов и поселков Анатолии были преданы огню... Вместе с армянами и греками оживление и благополучие надолго покинули Анатолию". Помимо появления нового слоя состоятельных людей настоящую пользу от геноцида извлекло государство: оно получило возможность создать национальное государство на территории Анатолии. Можно даже утверждать, что геноцид армян был слишком "рациональной" акцией, осуществленной именно с этой целью. По мнению X. Джахида, решение о депортации было "ужасным, но для страны крайне необходимым" и Талаат и его друзья пошли на это лишь "ради благополучия и спасения страны". В самом деле, все правители Османской империи и правительство младотурок больше всего боялись, что христианские меньшинства когда-нибудь завладеют Анатолией. Так что очищение этого региона от христиан не ограничивалось только армянами и проводилось еще до мировой войны, а туркизация Анатолии, особенно после Балканских войн, стала центральной политикой правительства. В результате "этнической чистки" в стратегических районах, согласно Джелялю Баяру, только из города Измир и его окрестностей около 130000 греков насильно были высланы в Грецию. По некоторым источникам, эта цифра была значительно выше. Об акции выселения приэгейских христиан Арнольд Тойнби сообщает следующее: "Греческая община полностью была насильно изгнана из своих домов и земель. Во многих случаях их движимое имущество было конфисковано, а его хозяева убиты... Волна террора из одного района переходила в другой. Террористические акты осуществляли банды, прикрепленные в качестве вспомогательных сил к жандармерии". Описывая эти события, произошедшие еще до войны, мы пытаемся показать, что геноцид армян можно рассматривать как составную часть туркизации Анатолии. "Турки против греков использовали те же методы, что и против армян. Их призывали в османскую армию и отправляли в рабочие батальоны... Тысячи греков-солдат, подобно армянам, погибли от холода, голода и прочих напастей... Греков группами и под конвоем отправляли во внутренние районы Анатолии... Точная цифра погибших таким образом греков неизвестна, поскольку приводимые данные колеблются между 200 тыс. и 1 миллионом человек". Если речь шла о чистке всей Анатолии от христиан и ее полной туркизации, геноцид армян, конечно, тоже нужно рассматривать в этой плоскости. Нам придется ответить на вопрос: почему политика туркизации в Западной Анатолии была осуществлена без крупномасштабных акций истребления, хотя отдельные случаи погромов здесь тоже были, а на востоке страны она приняла форму геноцида. С началом войны потеряла актуальность угроза вмешательства извне, и в этих условиях туркизацию Анатолии можно было завершить намного легче и спокойнее. Лишь бы был подходящий повод. Еше в 1919 г. Ахмет Рефик писал, что действия армян стали прекрасным поводом для осуществления младотурками планов туркизации, для избавления от необходимости проведения реформ в армянских вилайетах и окончательного "решения" Армянского вопроса. "Восстание армян Вана, препятствие военным операциям дали повод младотуркам для осуществления национальных чаяний. Существует общее правило: войны всегда создают благоприятную почву для осуществления широкомасштабных погромов. Второй важной причиной, удержавшей турецких руководителей от крупномасштабных погромов при туркизации Западной Анатолии, была их вера в то, что еще не все потеряно. Наоборот, среди них были такие, которые витали в облаках и лелеяли мечту о воссоздании Великой империи. Что касается условий, при которых был осуществлен геноцид армян, то тогда все общество было охвачено глубоким пессимизмом относительно будущего: все ждали наступления конца. Речь уже шла не о туркизации определенного региона в "нормальных" условиях, а, по меткому выражению историка Логана Авджиоглу, о "выживании или исчезновении всей нации". Выше уже говорилось о том, с какой надеждой и настроением турки вступили в Первую мировую войну и какой удар им был нанесен поражением под Сарыкамышем. Неожиданное поражение напомнило туркам о надвигающемся крахе и стало решающим фактором в принятии решения о геноциде. В результате перманентных территориальных потерь в Европе и краха надежд на создание Великого Турана в руках турок оставались лишь анатолийские земли. В турецкой национальной психологии важное место отводилось Анатолии. Вначале ее территория была заброшенной и презираемой, служила лишь источником налогов и продовольствия для армии. Осознание ее стратегического значения пришло лишь после 70-х гг. XIX в. На страницах газет того времени появились статьи, подчеркивающие ее значение: "Сыны родины, давайте хорошенько подумаем! Если мы будем и дальше пренебрегать потребностями населения Анатолии и не протянем ему руку помощи, мы отрубим себе правую руку. Большинство солдат нашей армии — выходцы из Анатолии. Она наша кормилица". Постоянный поток беженцев с Балкан в Анатолию и усиление национального сознания среди армянского и греческого населения Анатолии заставили правительство изменить свою политику по отношению к этой территории, и со временем "возникла идея о создании турецкой Анатолии". До этого ничего не означавшее понятие "родина" получило новый смысл и содержание. Ежедневные газеты "Басирет", "Икдам", "Терджуман-ы хакикат" начали пропагандировать идею "Анатолия — родина турок" и выступали против использования названия Армения для обозначения части территории Анатолии, предупреждали своих соплеменников о тенденциях "эллинизации", пытались доказать, что Анатолия — турецкая земля и никому другому не может принадлежать. "Вызывающее поведение нетурецких этнических групп Анатолии вынудило сторонников пантюркизма доказывать, что Анатолия — турецкая земля". И вот теперь турки могли потерять и свое последнее убежище, последний клочок турецкой родины — Анатолию. Столетний процесс изгнания турок из Европы превратил Анатолию в жизненно важное пространство для турок. "Исторический опыт показывал, что борьба других народов за самоопределение была направлена против существования самого турецкого народа". После поражения Османской империи в мировой войне первым вопросом на повестке дня должны были стать реформы в армянских вилайетах, которые были сняты с повестки благодаря войне. Осуществление же программы реформ означало для турок конец их многовекового господства, было миной замедленного действия. "Неизбежным результатом реформ станет отделение Армении, — говорил Науманн, — но ведь это равнозначно гибели империи". Еще в 80-е годы XIX в. султан Абдул Гамид яростно сопротивлялся проведению реформ в армянских областях, предусмотренных 61-й статьей Берлинского договора. На встрече с послом Германии он недвусмысленно сказал: "Я умру, но не дам осуществить 61-ю статью Берлинского договора". По мнению султана, это означало бы начало массового истребления турок. Было, конечно, и другое радикальное решение: массовое истребление армян. Все было рассчитано до мелочей. Успех широкомасштабного национального сопротивления в Анатолии был бы возможен лишь в том случае, если бы население края было гомогенным (однородным). Недаром идеологи младотурок по любому поводу утверждали, что "создание современного государства возможно лишь при условии единой этнической общности". Задача состояла в том, чтобы уменьшить численность армянского населения до минимума. Тогда исчезла бы угроза существованию турок, Анатолия превратилась бы в этническом отношении в "чистое" и "крепкое" убежище. История сохранила для нас немало высказываний по этому поводу Талаата и Энвера: "Населявшие империю разные меньшинства всегда выступали против Турции... Из-за их враждебного отношения мы постоянно несли территориальные потери... Потеряли Грецию, Сербию, Румынию, Болгарию, Боснию-Герцеговину, Египет и Ливию. В результате границы империи угрожающе уменьшились. Если мы хотим продолжить наше существование на оставшейся территории, то должны избавиться от этих чужеродных элементов". Об этом открыто говорилось в инструкциях, направленных в вилайеты: "... При депортации армян вы должны придерживаться следующих принципов: а) численность населения армян на новых местах не должна превышать 10 процентов от числа местного мусульманского населения; б) поселки и деревни, основанные армянами на местах ссылки, должны состоять не более чем из 50 домов...". Политика уменьшения численности армян оставалась в силе даже в тех случаях, когда последние отказывались от своей религии. Вначале армян насильственно обращали в ислам, а согласившихся не депортировали. Но со временем число принявших ислам достигло угрожающих размеров, что нарушило планы правительства, поэтому было решено сослать всех лиц армянского происхождения, независимо от религиозной принадлежности. В зашифрованной инструкции Министерства внутренних дел от 1 июля 1915 г. говорилось: "Некоторые армяне индивидуально и группами принимают ислам, чтобы не покидать своей родины. Их тоже следует депортировать". РАЗБОЙНИКИ-ДОБРОВОЛЬЦЫ Характерной особенностью геноцида армян является участие в нем гражданского населения. А геноцид евреев целиком был продуктом бюрократического аппарата; он был тщательно, до мельчайших подробностей, запланирован и осуществлен государством. Геноцид же армян в корне отличается от геноцида евреев. Гражданское население с самого начала приняло активное участие в истреблении армян: грабило имущество, похищало их жен и девушек, совершало зверские убийства. Даже были случаи, когда в ряде районов (мусульманское) население нападало на жандармские отряды, пытавшиеся защитить армян. Основной целью нападения гражданского населения было обогащение. Идеологическое единство между государством и народом, существовавшее при осуществлении геноцида евреев, нельзя искусственно распространить на османско-турецкое общество. У турок государство всегда было государством "бюрократической элиты", а народ считался сборищем рабов, которым нужно управлять. Эта элита никогда не считала необходимым установление идеологического моста с народом. Даже в пору своего могущества младотурки не пользовались широкой общественной поддержкой, что было обусловлено самим характером движения. Младотурки были представителями полувоенной-полугражданской интеллигенции, воспитанной в духе западной цивилизации и под влиянием современных наук. Для них наука была сверхъестественным понятием. Они находились под влиянием позитивизма и социал-дарвинизма. Верили в возможность решения социальных проблем с помощью науки, а себя считали специалистами по лечению социальных недугов общества. Младотурки были уверены, что они являются элитарным слоем общества. Потому у них и преобладал элитарно-тоталитарный образ мышления. Элитарный взгляд на вещи породил в них иллюзию, будто только они способны спасти общество. Это определило также их взгляды на народ. С одной стороны, народ был священным сообществом, ожидавшим, чтобы они его спасли. Ради народа нужно идти на любые жертвы. Это уже само по себе научная необходимость, миссия. С другой стороны, единственный недостаток народа заключался в том, что он не знал, как себя спасти. В печатных органах младотурок начала XX века часто встречаются гневные статьи, чернившие не оправдавший их ожидания народ: "Кто виноват? ...Народ"; "Пусть будет проклят народ, который сохраняет равнодушие перед кричащей подлостью". Следует обратить внимание и на то, что даже после провозглашения конституции законодательной основой османского режима продолжал оставаться ислам. Это помешало младотуркам после их прихода к власти открыто выразить свое отношение к исламу. Османское общество все еше состояло из крестьян, у которых вместо национального превалировало религиозное сознание. Последнее, на что следует обратить внимание, — это усталость широких масс мусульман от войн. Будучи по натуре своей фаталистами и обвинявшие во всех своих бедах правительство и его агентов на местах, простые люди всегда неприязненно относились к последним. Поэтому отсутствовала идеологическая связь между верхами и низами, и для широких масс государство было не "своим", а "чужим". В отличие от геноцида евреев, геноцид армян явился результатом длительной болезни общества, где отсутствовала общность государства с народом. Государство тоже сознавало, что пользуется поддержкой своих подданных, но не является их представителем. Правящая верхушка все время опасалась, найдет ли ее инициатива поддержку среди масс, и искала новые способы, чтобы привлечь их к участию в задуманном преступлении. Этим государство не только переносило часть ответственности на плечи рядовых мусульман, но и в какой-то мере обеспечивало себе поддержку масс. Закон, проведенный через меджлис 13 сентября 1915 г., весьма наглядно демонстрирует цель правительства. Называется он "Временным законом об имуществе, долгах и покинутой недвижимости лиц, переселенных в другие районы". Смысл этого закона состоял в том, что все движимое и недвижимое имущество депортируемых подлежало распродаже, чтобы они не смогли обосноваться на родных землях даже в случае возвращения. "АНТИИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКАЯ ВОЙНА"... ПРОТИВ АРМЯН И ГРЕКОВ Да, мы избегаем серьезных дискуссий на тему геноцида армян, боясь лишиться веры в себя. Существует опасность, что такие дискуссии могут поставить под сомнение те ценности, истинность которых до сих пор не оспаривалась. Господствует безответственный подход к турецкому национальному "Я". У нас принято считать аксиомой то утверждение, будто "война за независимость", или освободительная война, велась против империализма, против иностранных держав, стремившихся разделить Турцию между собой. Однако критический подход к имеющимся в руках источникам не оставляет сомнений, что "война эта велась не против оккупантов, а против национальных меньшинств". О том, что это была война против меньшинств страны, свидетельствует также заявление Мустафы Кемаля об отставке из армии, написанное 8 июля 1919 г.: "Мой официальный военный статус мешает мне принять участие в борьбе моего народа за сохранение целостности моей родины и не допустить, чтобы она стала жертвой происков армян и греков". Антиимпериалистический характер этой войны был слишком условным. Более того, проводилась определенная работа, чтобы у стран Антанты не создалось впечатления, будто кемалистское движение направлено против них. В этом вопросе предводители движения были весьма осторожны. В течение всей освободительной войны против подразделений Антанты, находившихся в Анатолии с целью контроля за выполнением условий мирного договора, не было произведено ни одного выстрела. Турки не только не были против английской оккупации, но даже желали ее. В течение всей освободительной войны идея стать подмандатным государством оставалась важной альтернативой. Особенно интенсивными были усилия, потраченные на то, чтобы заполучить покровительство США, и даже на Сивасском конгрессе было принято решение дать согласие на американский мандат. "Война эта была результатом страха перед меньшинствами... Словом, сработала диалектика, факт присутствия греков на западе, а армян — на востоке Анатолии превратил "спасение Анатолии от этих вредных элементов" в задачу номер один". Здесь необходимо ответить на один важный вопрос: почему турки так боялись армян — такой "вредной этнической группы"? АМНЕЗИЯ КАК ОБЩЕСТВЕННАЯ БОЛЕЗНЬ В форме восприятия обществом геноцида армян обращает на себя внимание весьма интересный штрих. В Германии геноцид евреев официально признан и открыто обсуждается. Но в отличие от представителей официальной Германии рядовые немцы склонны отмежевываться от преступления. "Я ничего не знал", "мне ничего не было известно", — говорят представители старого поколения немцев. В Турции же наблюдается обратная картина. Официальная Турция упорно отказывается от признания геноцида, накладывая табу на эту тему, и запрещает дискуссии вокруг нее. А на уровне рядовых граждан почти все признают факт свершения этого преступления, рассказы о подробностях геноцида передаются из поколения в поколение. И, кажется, нет никого, кто бы не знал, что "в народе сложилось впечатление, подтверждающее факт Армянского геноцида". Но вместе с этим общество равнодушно относится и без критики соглашается с нигилистической позицией официальных властей. Почему наложено табу на тему о геноциде армян? Почему каждый раз, когда заходит об этом разговор, мы тут же теряем самообладание? В чем причина этой болезненной чувствительности и этого беспокойства? Трудно объяснить причину подобной реакции. Ведь Турция, если захочет, может признать факт геноцида. Для этого у нее более чем достаточно оснований. Она является совершенно новым государством. Как известно, война за независимость в какой-то мере была направлена также против османского режима. Кроме того, оставшиеся в живых лидеры партии, организовавшие геноцид, в 1926 г. предстали перед (турецким) судом и некоторые из них, в том числе ответственные за геноцид, были казнены. Мы можем выразить сожаление о произошедшем, возложив вину на османское правительство. Это было бы "нормальной" позицией, хотя и может вызвать возражения. Но возможность спокойного обсуждения проблемы не используется, видимо, имеются на то веские причины. Некоторые из этих причин я хочу представить на суд читателя в форме тезисов, прекрасно сознавая, что это еще сырой материал. Турецкое общество больно, и болезнь эта называется забывчивостью. Она является одним из главных препятствий, лежащих на пути обсуждения геноцида армян. Можно говорить также об отсутствии исторического сознания. Видимо, одной из главных причин этой болезни является отсутствие исторической памяти. Основатели нашей республики с поразительной последовательностью уничтожали наши связи с историческим прошлым. Любое государство стремится обеспечить себе законную основу, исторические корни, на которых оно построено. В этом вопросе кемалисты встретились с огромными трудностями. Выше говорилось о том, что в течение всей истории Османской империи ислам искоренил и стер из памяти общества все тюркское. По этой причине руководители новой Турции не могли связать исторические корни национального государства с Османской империей. Они искали новую, чисто турецкую историю. Пришлось совершить очень резкий скачок в прошлое и свои корни искать в истории 600-летней давности, когда еще не существовало Османской империи. Одним из естественных результатов поиска собственной истории стало враждебное отношение ко всему османскому. Поколение республиканского периода должно было отстаивать свои права путем очернительства и критики османцев. Это нужно было для самоутверждения. В результате была объявлена война 600-летней истории страны, ее исламскому характеру, погубившему все турецкое. В 1928 году арабский алфавит был заменен латинским, что привело к потере культурных связей будущих поколений с предшествующим периодом. А проведенное с помпой и ускоренными темпами очищение турецкого языка от инородных элементов привело к тому, что сегодняшнее поколение турок уже не понимает письменный и разговорный язык 30-40-х гг. Связь общества с историческим прошлым стала осуществляться лишь при посредничестве нескольких официальных историков и преподавателей. Это облегчило задачу создания официальной исторической доктрины. К отсутствию исторической памяти можно еще прибавить такие социальные факторы, как архисложность стоящих перед нами проблем, средний статистический возраст населения (наше общество слишком молодое), исторические кочевнические традиции турок и т. п. Но независимо от роли этих факторов в результате усилий основателей республики и их стремления заново написать историю мы превратились в общество без прошлого. Думаю, нет необходимости показывать, как влияет эта историческая слепота на восприятие армянского геноцида. Со школьной скамьи начиналось промывание мозгов: детям внушали, что война за независимость "была войной за возрождение", "борьбой за возрождение из пепла". Может быть, стремление возвысить республиканские порядки имеет непосредственное отношение к потере исторической памяти? Желание забыть прошлое может объясняться двумя при чинами: 1) чудовищностью совершенного преступления; 2) нежеланием возвращаться к кошмарам того периода. Медленная, но необратимая гибель великой империи, давление груза прошлого, проигранные войны, общество, страдающее комплексом неполноценности, потеря ценностей, улетучивание мечты о возрождении "золотого века" и, наконец, геноцид... — все это и вынудило основателей республики принять начало новейшей истории страны как точку отсчета. Республиканский строй одним махом перечеркнул эту мрачную картину, что подействовало на общество успокаивающе. Общество как бы вылечилось от ужасного кошмара, от смертельно опасной болезни. Возможно, повышенная чувствительность к армянскому вопросу объясняется так же. Мы не хотим думать об унизительном для нас прошлом и не позволяем, чтобы другие напоминали нам о нем. Потому что уверены в том, что "вылечились". По-моему глубокому убеждению, мы еще больны и до тех пор, пока не будем открыто обсуждать проблему геноцида армян, у нас будет мало шансов на "выздоровление". Edited March 10, 2009 by Pandukht Quote Link to post Share on other sites
Asatryan Posted March 10, 2009 Report Share Posted March 10, 2009 Турецкий писатель обнародовал записи Талаата-паши о Геноциде армян 10.03.2009 По документам министра внутренних дел Османской империи, которые скрывались долгое время, численность армянского населения империи сократилась с 1915 по 1916 год на 972 тысячи человек, пишет The New York Times. Такие цифры приводятся в книге турецкого писателя и журналиста Мурата Бардакчи, в которой собраны документы и записи Мехмеда Талаата, известного как Талаат-паша, - главного архитектора Геноцида армян. Но с момента выхода книги в январе это число практически нигде больше не упоминалось. Газеты почти ничего не писали об этом, вопрос не обсуждался по ТВ, пишет автор статьи Сабрина Тавернайс. По словам Мурата Бардакчи, такое молчание может означать только одно: "Мои цифры слишком велики для простых людей. Возможно, люди еще не готовы говорить об этом". На протяжении нескольких поколений большинство турок ничего не знали о Геноциде армян 1915-1918 годов. "Турция по примеру Советского Союза скрыла самые отвратительные страницы своего прошлого, исключив все упоминания об этих событиях из школьных учебников и официальных хроник в рамках агрессивной кампании забвения", - пишет автор статьи. Турция никогда не называла какого-либо определенного числа смертей и случаев депортации. Quote Link to post Share on other sites
SamvelT Posted March 25, 2009 Report Share Posted March 25, 2009 Armenian Genocide: Taner Akcam is asking Obama to stand for truth 25.03.2009 00:51 GMT+04:00 /PanARMENIAN.Net/ Prominent Turkish-born genocide scholar Taner Akcam delivered his inaugural lecture at Clark University titled, “Facing History: Denial and the Turkish National Security Concept”, The Armenian Weekly reports. In 2008, Akcam was appointed the Robert Aram and Marianne Kaloosdian and Stephen and Marion Mugar Chair in Armenian Genocide Studies at Clark University. Speaking to an audience that had packed the Tilton Hall of the Higgins University Center, Akcam sent a powerful message to U.S. President Barack Obama, asking him to liberate Turks and Armenians by properly recognizing the Armenian Genocide. Talking about the reluctance of Congress and some former U.S. presidents to acknowledge the Armenian Genocide, Akcam said, “There’s an ongoing theatrical drama—perhaps ‘comedy’ would be a better term—that all the parties engage in every year, and that has started to grow old. It’s time to end this dishonorable play-acting.” He explained how every time a U.S. president or Congress has the issue of the genocide on their table, “They end up denying for one day what they believe the other 364 days of the year.” Akcam continued, “All of the parties involved know very well what the U.S. administration and Congress think about 1915. But Turkey asks them to tell a lie only for one day. I have never understood why the Turkish government extracts so much joy out of making the United States lie for one day. I also find it completely dishonorable. Not only does this lie fail to lead to a resolution, it needlessly locks up the debate.” Hence, Akcam argued, the importance of official U.S. recognition of the Armenian Genocide—”if the United States declares what it believes to be the truth and stands behind it”—would not only gain it “some self-respect on the subject, but it will liberate Turks, Armenians, and itself in the process.” Akcam ended his lecture by asking Obama to stand up for truth. “I believe that we will enter a new era where morality and real politic will not be considered mutually exclusive, if President Obama should put an end to this lingering problem and liberate everybody in the process by an official acknowledgment of genocide,” he said. Obama, both as a Senator and a presidential candidate, was an outspoken advocate for proper U.S. reaffirmation of the Armenian Genocide. He repeatedly called on former president George W. Bush to recognize the genocide and expressed reservations over the firing of U.S. Ambassador to Armenia John Marshall Evans for his remarks recognizing that crime. In January 2008, Obama issued a campaign statement, noting that “America deserves a leader who speaks truthfully about the Armenian Genocide and responds forcefully to all genocides. I intend to be that President.” Last week, Representatives Adam Schiff (D-Calif.), George Radanovich (R-Calif.), Frank Pallone (D-N.J.), and Mark Kirk (R-Ill.) were joined by 70 of their House Colleagues in the introduction of Armenian Genocide legislation (H.Res.252) calling on the president to recognize the Armenian Genocide. That resolution is identical to the one introduced in the previous Congress, which was adopted by the House Foreign Affairs Committee by a vote of 27 to 21, and had over 200 co-sponsors Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted March 28, 2009 Report Share Posted March 28, 2009 (edited) Парламент Южной Австралии принял резолюцию по Геноциду армян Законодательный совет парламента Южной Австралии принял резолюцию, согласно которой Геноцид армян является преступлением, совершенным против человечества. Резолюция призывает коалиционное правительство Австралии официально признать события 1915 года в Османской империи Геноцидом. Резолюцию направил в парламент руководитель либеральной оппозиции Дэйвид Риджуэй. Резолюцию поддержал Бернар Финиг от Рабочей партии. Как передает "Мармара", турецкая пресса пишет в связи с этим, что достаточно долгое время правительство Южной Австралии проводит "антитурецкую" политику и что этот регион Австралии стал центром "антитурецких" мероприятий. Edited March 28, 2009 by Pandukht Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted March 28, 2009 Report Share Posted March 28, 2009 (edited) Филипп Виделье Турецкая ночь Отрывки из романа Мне довелось узнать, о счастливый читатель, наделенный хорошими манерами, что в прошлом у Турции была дурная репутация в Европе. А посему, когда грянула революция, Европа весьма возрадовалась. Турция обрела конституцию, парламент. На улицах люди обнимались от радости. Повсюду собирались шумные и веселые толпы мужчин в канотье и женщин в шляпках или с непокрытой головой. Европа, как и Турция, была удовлетворена. Турок можно понять. Они такие же люди, как мы все. Новые властители выглядели так же, как и любой из их соотечественников. Они носили костюмы, жилеты, галстуки, зачастую на их лицах красовались усы. Иногда они носили фески, которые еще были в моде в период революции. Они свободно говорили на нескольких языках. Слог у них был отточенным. Они не жалели едких, а иногда и жестких слов для характеристики прежнего режима, жестокого и кровавого режима султана Абдул-Гамида, тирана, на которого никто не мог смотреть равнодушно. Один из его современников, человек цивилизованный, революционер, друзья которого придумали для него псевдоним "Философ", потому что он знал Платона, каббалу и даже великие идеи социализма, так вот человек этот говорил о султане: "Внешне он непривлекателен, даже уродлив, но он гораздо уродливее в нравственном отношении". До великого переворота, который вынудил его покинуть дворец Ильдиз, султан Абдул-Гамид никогда не фотографировался. Но отныне все знали, на кого он похож. Фотография султана, которая сохранилась, была сделана именно в это время немцем Отто Килем. На клише можно увидеть одряхлевшего деспота с некрасивым лицом, оттопыренными ушами, втянутыми плечами. Объектив фотоаппарата оказался жестоким. И все-таки менее жестоким, чем сам султан, который посылал на смерть сотни и тысячи подданных Оттоманской империи. Прежде чем умереть, эти люди подвергались жесточайшим пыткам. "В противном случае я напущу своих фанатиков", — имел обыкновение изрекать султан, когда сообщество наций делало вид, что не одобряет действий султана. Время от времени он напускал их на меньшинства, которые проживали в городах и провинциях страны. Издалека он следил с наслаждением за тем, как осуществлялась его политика. Это не могло остаться незамеченным. "Город в огне и в крови", — телеграфировал французский консул из Диарбекира своему послу в Блистательной Порте (2 ноября 1895 г., час ночи). "Немедленно сообщите мне, кто виновен в подстрекательстве, кто является зачинщиком последней провокации. Угрожает ли что-либо армянам?" — беспокоился возвратившийся посол (тот же день, полдень). Новое послание: "Великий визирь утверждает, что началом конфликта послужило нападение армян на мечеть. Так ли это?" (2 ноября, 16 часов). Шифрованный ответ: "Нападение армян на мечеть — выдумка чистой воды. Резня продолжается весь день, и конца ей не видно". Массовые убийства шли три дня и три ночи. Когда исступление убийц несколько поутихло, когда трупы были подобраны, а город вновь погрузился в первобытное оцепенение, консул Мерье составил обстоятельный отчет о событиях, имевших место в Диарбекире и в провинции. В меру возможного он подсчитал количество трупов, а затем, как это делают современные статистики, пересчитал их согласно критериям, принятым в Империи тирана Абдул-Гамида. Армяне: 1000 убитых, 1500 разграбленных домов, 2000 сожженных и разграбленных лавок; ассирийцы-якобиты: 36 погибших, о которых было объявлено, 155 убитых в действительности, 200 разграбленных лавок; халдеи: 14 убитых, 78 разграбленных лавок; ассирийцы-католики: 3 погибших, 30 разграбленных лавок; греки: 3 погибших, 15 разграбленных магазинов; протестанты: 11 убитых, 51 дом разграблен. Консул характеризовал агрессоров, исступленных бандитов и убийц, организаторов погромов, то как "мусульман", то как "курдов" — в зависимости от того, каких эпитетов требовал контекст. Консул констатировал то, что видел собственными глазами. Он писал: "Полиция и армия вмешивались только для того, чтобы добивать жертвы". 119 деревень в округе были превращены в пепелища, а число погибших и пропавших без вести, по мнению консула, достигало 30 тысяч. Консул продолжал свой отчет: "Рассказывают об актах, совершенных с неслыханной жестокостью. Эти крики: "Хавар, хавар!" (На помощь!) раздаются еще в моих ушах, и когда я думаю об этом, меня бросает в дрожь. Никто не смог бы объяснить, что было причиной этой дикой ненависти, которая время от времени по воле султана выливалась в массовые убийства. Что же все-таки было причиной этой ненависти? Религия, национальность, социальное положение, язык?" "Отпусти нас в Стамбул, Хозяин разрешил убивать армян", — требовали слуги, батраки как в городе, так и в провинции, когда до них дошла весть о резне. Wir mukate leyi azime. "Отпусти нас в Стамбул, Хозяин разрешил". Пятница была самым благоприятным днем. Двери домов, расположенных в кривых улочках квартала Хас-Кен, были помечены мелом. Ошибку не прощали, ошибка приравнивалась к кощунству. "Этот гявур, этот неверный. Хозяин позволил убить его". Они приплывали к вечеру на лодках или переходили большой мост. Они были хорошо организованы, дисциплинированы. Они были вооружены железными прутьями, ятаганами, длинными острыми тесаками, топорами, резаками. Они заходили в деревянные дома, тащили людей за руки, за ноги, за волосы и наносили удары, резали, рубили саблями... а потом все затихало. "Свиные ножки на продажу!" — кричали убийцы, заливаясь смехом. Кровь лилась струей, текла по уличным канавкам, огибала каждую неровность почвы". Сопаджи избивали безжалостно взрослых, детей, женщин в ярких платьях, седеющих усатых мужчин, сапожников, бакалейщиков, портных, всех, кто умел писать и читать. Они превращали в кошмарное месиво головы. Затем уходили с добычей. Они забирали все: деньги, украшения, мебель, медные краны, поношенную одежду, кожаные сандалии. Они имели на это право: "Хозяин позволил!" А потом как по мановению волшебной палочки все приводилось в порядок. Военные, служившие в провинции, сообщали своим семьям об исполненном долге. "Брат мой, мы убивали армян... Все они теперь годятся на корм собакам... Если же вы меня спросите, как поживают солдаты и башибузуки, могу вам сообщить, что они не потеряли ни капли крови". Солдаты чувствовали себя хорошо. Задание было легким, им не угрожала опасность. Случайно оказавшаяся в этих местах француженка, жена агента торгового судна, вела в своем дневнике хронику событий. "На рынке убили всех... Ни один армянин не уцелел... Солдаты разгуливают по улицам, нагруженные добычей. Руки у них в крови. Всех пекарей и булочников зарезали. Надо печь хлеб... Весь город пропитан трупным запахом. Жители города вынуждены закрывать окна... Еще очень долго только один вид мяса будет бросать нас в дрожь..." Сэр Уильям Митчелл Рамзей — британец, опытнейший этнограф, получил образование в Оксфорде. Этому человеку доводилось много раз сталкиваться с самыми неожиданными проявлениями вандализма. Сэр Рамзей был весьма увлечен вопросами религии, папа Леон XIII наградил его золотой медалью. Для Рамзея эти массовые убийства были непонятными, необъяснимыми и даже шокирующими. Сэр Уильям Рамзей, изучавший санскрит и османский (турецкий) язык, исследовавший безлесые горы Анатолии, комментировавший послания Св. Павла Тарского, знавший досконально письмена Семи Азиатских Церквей относительно Апокалипсиса, не смог прийти в себя от увиденного в Стамбуле. "Писатель, наделенный живым воображением, присущим Дюма, и знающий зло так же хорошо, как Золя, — писал Рамзей, — не сумел бы описать то ужасающее впечатление, которое производит резня на очевидца". Вопли, стоны, рыдания днем и ночью раздавались в Диарбекире, Трабзоне, Эрзинджане, Эрзеруме, Муше, Харпуте, Малатии, Битлисе, Ване, Кесарии, Адане, Урфе, Александретте. Рассказывали об ужасах, которые творились в этих местах. Тень смерти нависла над страной. И тогда раздались отдельные, но мощные голоса в Европе: в Скандинавии, Германии, Англии, Италии и даже во Франции, министр иностранных дел которой смотрел на султана влюбленными глазами с молчаливого согласия президента. Социалист Жан Жорес, которым восхищался народ и который был избран депутатом Национального Собрания, поднялся на трибуну, чтобы заклеймить султана указующим перстом: "Все, что там происходит, делается по повелению султана, это он организовал массовые убийства, это он руководил действиями головорезов". Министр иностранных дел хмурил брови, сидя на своей скамье в Национальном Собрании. Он очень не любил, когда произносились подобные слова. Жорес клеймил войну, уничтожившую столько людей и залившую кровью Турцию. Жорес называл султана не иначе как головорезом и великим убийцей. Другие — левые, правые, центристы — думали так же, как Жорес. Клемансо, верный слуга Республики, осуждал в газете "Эко де Пари" этот мир, который позволяет творить подобное: "Когда читаешь рассказы заслуживающих доверия людей о сценах безумной дикости, невольно задаешься вопросом: в каком мире мы живем, чего стоит наша утонченная цивилизация, блага которой мы постоянно восхваляем?" Султан же, несмотря на свою жестокость, а может быть, благодаря ей, сумел приобрести сторонников. 30 апреля 1915 года барон Ганс фон Вангенгейм, посол Вильгельма II-го в Константинополе, отправил Его Превосходительству канцлеру Теобальду фон Бетману-Холльвегу весьма тревожную телеграмму: "В ночь на субботу 24 апреля и в ночь на воскресенье 25 апреля, а также 26 апреля было арестовано много армян — в общей сложности около 500, — представителей всех слоев общества, это были в частности врачи, журналисты, писатели, другие представители интеллигенции, а также несколько депутатов". И все эти люди в одночасье были лишены жизни. Двум депутатам удалось избежать этой участи благодаря старым дружеским связям с министром внутренних дел. Их звали Зохраб и Вардкес. Этих двух оставили на свободе в память о добрых старых временах. Талаат и Вардкес имели беседу. Однако чувства не мешали предначертаниям судьбы, и великая идея, посеянная эпическими поэтами и педантичными врачами в головах военных, нашла свое воплощение. Turk Yurdu. Turk Osadi. Мы. Они. Раса, предки, Нация. Чувства и здесь не мешали откровенности: "Мы воспользуемся благоприятной ситуацией, в которой мы находимся, и так рассеем ваш народ, чтобы как минимум в течение 50 лет вам не приходила в голову мысль о реформе", — объявил министр внутренних дел Талаат-паша. "Вы что, намерены продолжить дело Абдул-Гамида?" — спросил Вардкес. "Да", — отрезал Талаат, не заботясь об ораторских приемах. Об этой беседе рассказал некий пастор в конфиденциальном меморандуме, который был опубликован несколько месяцев спустя после этих событий в Потсдаме. Затем Вардкес и Зохраб исчезли. Оба они погибли по дороге в Урфу от рук одного члена Специальной организации. Почему-то всегда находятся наемные убийцы, которые похваляются своими преступлениями. "Я расколол череп Вардкеса своим маузером, затем схватил Зохраба, повалил его на землю и большим камнем размозжил ему голову. Я бил его камнем до тех пор, пока он не умер. Это происходило в местечке, которое носит название Чертова Долина". Талаат, который любил соблюдать приличия, известил вдову Зохраба, что ее муж скончался от сердечного приступа. Немецкий консул в Халебе сообщил вышестоящим чиновникам о тяжелой участи депутатов. "Зохраб и Вардкес эффенди, два известных армянских депутата, находятся в настоящий момент в Халебе (Алеппо). Они находятся в группе, которую направляют в Диарбекир. Согласно новостям, которые оттуда поступают, мы имеем все основания думать, что это означает для них верную смерть". Однако мертвых уже никто не считал... В газете "Нью-Йорк Таймс" от 28 и 29 апреля 1915 года говорилось об обращении посла Генри Моргентау к правительству османской Турции. Посол был человеком благовоспитанным и утонченным. Он принимал в своем бюро иностранных путешественников, главным образом миссионеров, находившихся в разных провинциях или оказавшихся в том или ином месте по долгу службы; из уст миссионеров, путешественников, иностранцев различного происхождения он услышал ужасающие рассказы о том, что происходило в Турции. Все рассказы были аналогичными, они почти ничем не отличались, за исключением некоторых деталей. То, что собирался предпринять посол, совершенно ему не нравилось. Его непосредственным долгом являлась защита интересов Соединенных Штатов в Турции. Он хорошо понимал, что превышает свои полномочия, и тем не менее посол Моргентау принял решение сообщить о тревожных событиях самому высокопоставленному руководителю комитета "Единение и Прогресс", министру внутренних дел Талаату, надеясь на благоприятный момент. Моргентау отмечал, что Талаат-паша страдал маниакально-депрессивным психозом, а посему часто без видимых причин впадал в страшный гнев, а затем внезапно становился любезным, веселым, жизнерадостным. Шансы застать Талаата в хорошем настроении были минимальными. Талаат не любил, когда кто-либо говорил об армянах. Подобные разговоры вызывали у него приступы ярости. "Почему вас интересуют армяне? — грубо прервал он посла. — Вы еврей, а эти люди христиане". Это примитивное рассуждение поразило посла, хотя он и был знаком со складом ума своего собеседника. "Мне кажется, вы не совсем понимаете, — ответил я ему, — что я нахожусь здесь не в качестве еврея, а в качестве американского посла..." Однако Талаат-паша, сконцентрировавший всю власть в своих руках и распоряжавшийся жизнью и смертью всех подданных империи, был абсолютно глух ко всем подобным рассуждениям минувшей эпохи. "Армянам нельзя доверять, — отрезал он. — Более того, наши действия по отношению к ним не касаются Соединенных Штатов". Американский посол пытался наконец урезонить министра внутренних дел, внушал ему мысль о материальных потерях. Посол верил в эффективность своих логических выкладок. "Нам наплевать на экономические потери, — отвечал Талаат. — Мы заранее все подсчитали и знаем, что эти потери не превысят пяти миллионов лир. Это нас отнюдь не беспокоит". Генри Моргентау пытался убедить Энвера-пашу, приводя веские аргументы: "Вы разваливаете собственную страну с экономической точки зрения". Энвер пожимал плечами: "В настоящий момент экономические соображения нас не волнуют". У них был различный подход к проблемам экономики. Часть всего награбленного отходила к чете, а другая конфисковывалась комитетом "Единение и Прогресс". Обладающие неповоротливым умом чете умели находить спрятанные деньги. Они заставляли выплевывать золотые монеты тех, кто прятал их во рту, они обыскивали интимные места женщин, мужчин, молодых девушек. Если и оставались еще какие-то сердобольные люди (разумеется, их сострадание должно было оставаться в определенных границах и не мешать главному делу), у которых приказы свыше вызывали отвращение, то их очень быстро приводили в чувство убедительной аргументацией. Командующий Третьей армией был предельно краток, когда отдавал следующий приказ: "Мусульмане, оказавшие покровительство армянам, будут повешены возле собственного дома, после чего дом будет сожжен". А если вдруг по недоразумению иностранцы оказывались не в том месте и не в тот момент и становились очевидцами того, что их не касалось, то не возбранялось начисто все отрицать, списывая все преступления на войну, на всеобщий хаос, на защиту интересов нации. Следовало предать забвению все эти досадные свидетельства. Примерно так поступил посол Германии Вангенгейм, когда получил запрос от своего консула в Эрзеруме фон Шойбнер-Рихтера о том, как последний должен действовать при виде того, что творится вокруг: дома армян сжигают, именитых граждан убивают средь бела дня на улицах. Многоопытный дипломат почти не колебался, давая инструкции своему подчиненному: разумеется, было бы предпочтительнее, если бы можно было помешать черни "заниматься грабежом и убивать людей, но ни в коем случае не следует создавать впечатление, что мы по праву покровительствуем армянам и хотим вмешаться во внутренние дела властей". Консулы, находившиеся в местах, где происходили события, видели своими глазами, как действуют убийцы. Они испытывали ни с чем не сравнимое сострадание, жалость по отношению к жертвам и омерзение по отношению к головорезам. "Совершенно очевидно, что, действуя столь варварскими методами, правительство наносит ущерб интересам страны" (Бюге, консул в г. Адана, 18 мая 1915 года). "Произошло уж слишком много несчастий, пора положить этому конец" (Реслер, консул в Халебе, 26 мая 1915 года). "Все эти преступления вызывают у меня чувство глубочайшего омерзения, о чем я поставил в известность местные власти" (Гольштейн, консул в Мосуле, 10 июня 1915 года). С одной стороны, барон понимал поверхностную реакцию своих подчиненных, с другой стороны, он отдавал себе отчет в том, что шла война, что Турция была союзной державой, что Джемаль-паша носил на мундире Железный крест, что Энвер-паша был военным атташе в Берлине, что он закручивал кверху усы подобно тому, как это делал император Вильгельм. Барон также не забывал, что во время памятного путешествия кайзер переоделся турком, что он не мог игнорировать стратегические интересы, связанные с Багдадской железной дорогой. Помнил он и о том, какие перспективы открываются в этом регионе для заводов Круппа. Поэтому он призывал нижестоящих консулов и вышестоящее министерство к осторожным действиям. "Совершенно ясно, — объяснял он, — что все меры, направленные против армянского населения, очень жестокие. Тем не менее я полагаю, что если даже мы сможем смягчить эти меры, мы не должны им противиться в принципе". Однако новость неумолимо распространялась, пересекая проливы, моря и океаны. Самая известная газета самого большого города самой великой страны поместила корреспонденцию под следующим заголовком, набранным крупными буквами: "Трагические последствия войны на Востоке: массовые убийства армян в восточных деревнях Малой Азии, совершенные турками и курдами". Газета "Нью-Йорк Таймс" утверждала, что эта резня превзошла все те преступления, которые были совершены во время ненавистного правления Красного Султана Абдул-Гамида, лицо которого было отвратительным. К сожалению, не было места ни для малейшего сомнения. "Корреспондент "Таймс", недавно вернувшийся из Салоник, утверждал, что все сообщения из Турции говорят об ужасающих зверствах, творимых турками. Полагают, что речь идет об официальном приказе, о проведении кампании по уничтожению армян. Должно быть убито от 800 тысяч до одного миллиона армян". Статья была опубликована в газете от 16 сентября 1915 года. Все это было прискорбно. Об этом вынуждены были говорить в посольствах; в парламентах назревали скандалы, правительства были в затруднительном положении. Если парламенты каким-то образом приноравливаются к скандалам, к лишним разговорам и всякого рода полемике, то, как известно, правительства не любят запутанные ситуации, посольства же предпочитают работать в спокойной обстановке. Барон фон Вангенгейм прекрасно знал, чем следует ограничиться. Он был хорошо информирован, так как был свидетелем многих событий. "Очевидно то, — отмечал он, — что изгнание армян отнюдь не мотивировано только военными соображениями. Недавно министр внутренних дел Талаат-бей прямо сказал доктору Мордтману, нынешнему сотруднику посольства Германии, что Блистательная Порта хотела воспользоваться мировой войной, дабы раз и навсегда покончить со своими внутренними врагами без всякого иностранного вмешательства". Военные атташе, повидавшие на своем веку и кровопролитие, и разбросанные человеческие внутренности, и случайные перестрелки, стойко переносившие все тяготы жизни, слышавшие стоны и вздохи раненых, не видели ничего подобного во время всех военных кампаний, в которых до этого принимали участие. Те из них, кто сохранил крупицу чести, с большим трудом скрывали свое отвращение при виде всего, что творилось у них на глазах. Представитель Немецкой военной миссии подполковник Штанге был свидетелем преступлений, совершенных в Эрзеруме, Трабзоне, Эрзинджане, Мамахатуне. То, что он видел, вызывало у него отвращение, ему делалось страшно. "После всего, что произошло, — резко протестовал Штанге, — совершенно очевидно, что депортация и уничтожение армян были задуманы и организованы младотурками, а точнее их комитетом, находящимся в Стамбуле. Преступления были совершены с помощью военных и банд добровольцев". Действительно, Талаат-паша руководил железной рукой Министерством внутренних дел. Самые опытные дипломаты не осмеливались порицать людей, подобных Талаату. Дипломаты не знали, каким образом можно приступить к разговору с руководителями комитета "Единение и Прогресс", — ведь последние не проходили хорошей школы, не знали, что такое высокий стиль. Они просто-напросто имели репутацию мерзких выскочек. Они говорили громко, употребляли грубые выражения, разговаривали тоном, не терпящим возражений. В голосе их слышались угрозы, они разглагольствовали с мужицкой откровенностью. Несмотря на свое скромное звание, а может быть, потому, что он был подданным дружественной Турции страны, немецкий пастор, проводивший расследование для Немецкой Восточной миссии, сумел добиться аудиенции у верховного главнокомандующего Энвера-паши, которого все превозносили. И генеральный штаб, и все, кто носил военную форму на всем пространстве империи, ужасно боялись его. Однако пастор оказался не из пугливых, вера и человеколюбие поддерживали его дух и подвигали на смелые поступки. "Хотел бы вернуться к нашему разговору и задать вопрос относительно того, что происходит здесь. Одобряете ли вы все происходящее?" Он очень хорошо знал, о чем идет речь, и ответил мне: "Я беру на себя всю ответственность" (этот диалог был опубликован в журнале "Der Orient" при жизни Энвера, когда он находился в Берлине). * * * Когда посол Моргентау окончательно покидал Турцию, он в последний раз нанес визит министру внутренних дел. Талаат был весел и приветлив. "Мы надеемся, что вы вскоре вернетесь... Мы полюбили вас, несмотря на разногласия, которые порой носили острый характер". И зачем американский посол перед самым своим отъездом нарушил правила приличия и вновь попытался разобраться в теме, которая вызывала раздражение у Талаата? Зачем он ему докучает праздными вопросами: "А что будет с армянами?" и т. д. Талаат нахмурился, глаза его стали злыми. "3aчем надо снова говорить о них, — сказал он, махнув рукой, — мы их ликвидировали. Все закончено". Перевод Инны Ерицян ------------------------------------------------- Филипп Виделье, автор романа "Турецкая ночь", — историк, сотрудник Национального центра научных исследований Франции. Роман в основе своей имеет совершенно достоверные исторические документы и материалы, он был недавно выпущен известным издательством "Галлимар". Edited March 28, 2009 by Pandukht Quote Link to post Share on other sites
Asatryan Posted April 7, 2009 Report Share Posted April 7, 2009 Штат Гавайи стал 42-м штатом США, признавшим Геноцид армян 07.04.2009 Родной штат президента США Барака Обамы Гавайи стал 42-м штатом США, признавшим Геноцид армян в Османской империи в годы Первой мировой войны. Резолюция HR192 Палаты представителей штата определила 24 апреля как «День памяти и поминовения жертв Геноцида армян 1915 года». «Признание штатом Гавайи Геноцида армян отражает широкую и растущую волну поддержки американского общества в пользу сильной и моральной позиции США в отношении всех геноцидов», - сказал исполнительный директор ANCA Арам Амбарян. В резолюции штата говорится: «Около 1,5 млн. армян в Османской империи было жестоко убито. Геноцид армян остается непризнанным со стороны Турции по сегодняшний день. Мы призываем признать Геноцид армян и никогда не забывать об этих ужасных преступлениях против человечества». Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted April 21, 2009 Report Share Posted April 21, 2009 (edited) Танер Акчам «Турецкое национальное «Я» и Армянский вопрос» Главы из книги ...Камуран Гюрюн и Билял Шимшир являются сотрудниками Министерства иностранных дел и считаются авторами «серьезных» исследований по армянскому вопросу в Турции. Камуран Гюрюн в своей книге «Армянское досье» дает оценку «утверждениям армян о геноциде». Цель — доказать несостоятельность обвинений. С научной скрупулезностью он разбирает все доводы армян и доказывает, что все они далеки от истины. Интересен выбор тем. Опираясь на труды Хита Лоури, ему как бы удается доказать, что слова Гитлера: «Кто сегодня вспоминает геноцид армян?», приводимые почти во всех исследованиях, не более чем выдумка. С такой же последовательностью он доказывает фальшивость опубликованных Арамом Антоняном в 1921 г. представленных на судебном процессе по делу убийства Талаат-паши телеграмм, приписываемых самому Талаату. Третий важный результат академических поисков Камурана Гюрюна относится к действиям армян в годы Первой мировой войны. Изучив архивы Генштаба и документы англичан, а также ссылаясь на опубликованную в 1923 г. книгу известного деятеля партии Дашнакцутюн и первого премьер-министра независимой Армянской Республики Оганеса Каджазнуни, он доказывает, что депортация армян, вопреки распространенным версиям, была осуществлена в ответ на интенсивные военные действия армян в тылу (турецкой армии). Думаю, старания нашего исследователя «вывести на чистую воду армян» этим не заканчиваются. Его важнейший научный вклад в исследование этой проблемы — ответ на утверждения о геноциде. Сам Гюрюн не отрицает факта гибели армян. «В процессе депортации, — размышляет он, — люди гибли по разным причинам: из-за болезней, неблагоприятных погодных условий, в результате нападений и неспособности конвоиров защитить их или незаконных действий местной администрации в ряде районов». По его собственным подсчетам, число жертв достигло 300 тысяч человек. Гюрюн, до мелочей рассматривая причины гибели депортированных, приходит к выводу, что никакой резни не было. Чтобы исключить комментарии, вновь обращаюсь к его рассуждениям. «Какие из этих случаев смертельного исхода можно считать результатом резни? Во всяком случае, к ним нельзя причислять погибших на фронтах или в столкновениях между вооруженными отрядами, равно как и жертв эпидемий тифа, холеры, оспы, унесших тысячи жизней в Турции. Нельзя утверждать, что они остались бы в живых, если бы не покинули свои дома, поскольку эпидемии стали причиной смерти сотен тысяч людей также в районах их обитания... Входят ли в число жертв те, кто погиб из-за неблагоприятных погодных условий и трудностей перехода? Вряд ли. Вновь нам могут возразить, что дома они не умерли бы. Верно, но есть обстоятельство, о котором забывают. Среди народов, против которых воевала Турция, были также армяне. Их депортировали именно из-за принадлежности к вражескому лагерю. То, что речь идет о гражданском населении, сути дела не меняет. Жертвой бомбардировок Хиросимы и Нагасаки во Второй мировой войне тоже стало мирное население... Целью Турции была депортация, а не истребление. В условиях того времени невозможно было создать более благоприятные условия для переселения, и, если во время этого перехода люди погибли, нельзя говорить о том, что их убили турки. Таким образом, остаются лишь те, которые были убиты вследствие плохой охраны. Ответственность за их гибель несет правительство, не сумевшее или не захотевшее их защитить. Соучастников этих преступлений власти по мере возможности задержали и осудили, а многие были казнены». Какая часть из 300 тысяч погибших входит в последнюю категорию, Гюрюн умалчивает. Возможно, он не в состоянии ответить на этот вопрос из-за ограниченности научно-исследовательских способностей, а может, из-за отсутствия достоверных источников. Его доводы заканчиваются тем, что государство относилось к этой проблеме настолько серьезно, насколько это позволяли условия военного времени: почти все преступники были привлечены к ответственности. Теперь обратимся к Билялу Шимширу. Тоже довольно скрупулезный исследователь. Он стал знатоком английских архивов: занимался либо публикацией английских архивных материалов, либо комментировал эти материалы. По его же признанию, главной его целью являлось «доказать невиновность турецкого народа, несправедливо обвиняемого в геноциде». В своей книге «Место ссылки — остров Мальта» о губернаторе Диярбакыра докторе Решиде, арестованном по обвинению в организации армянских погромов, пытавшемся бежать из тюрьмы и покончить жизнь самоубийством, Шимшир пишет следующее: «Когда он в качестве губернатора прибыл в Диярбакыр, то увидел, что повстанческий котел армян готов взорваться... Речь шла об ужасном заговоре или предательстве. Вали был сознательным националистом. По его словам, обыскивая дома, он обнаружил такое количество оружия и боеприпасов, что его хватило бы для уничтожения целой армии. «Если эту организацию не опередить, — думал он, — то скоро в Анатолии от турок и следа не останется. Эх, доктор Решид!.. — сказал он себе, — Есть два пути: либо армяне покончат с турками, либо турки их уничтожат». И когда в 1915 г. был принят «Закон о депортации» и получен приказ о переселении армян за пределы Анатолии, губернатор Решид выполнил этот приказ без промедления». Армянская резня, «с воодушевлением» осуществленная в Диярбакыре, была такой жестокой, что напугала даже стамбульское правительство. В своей телеграмме от 12 июля 1915 г. губернатору Диярбакыра Талаат-паша говорил: «Здесь стало известно о том, что в последнее время армянское население вилайета группами выводят за город и режут, словно баранов и что число жертв уже составило 2 тысячи человек. Принять решительные меры для предотвращения этих инцидентов и доложить об истинном характере положения». Этой телеграммой К. Гюрюн пытается доказать, какие героические усилия предпринимало государство для «спасения» армян. Из других источников нам известно, что помимо жестокой расправы над армянами доктор Решид без колебания уничтожал также государственных чиновников, не подчинявшихся его приказам. Билял Шимшир, видимо, знал, что доктор Решид уничтожал с не меньшим «воодушевлением» своих же людей. Почему тема массовых убийств через десятилетия становится открытой для исследований? Есть мнение, что «пирог уже остыл, и его можно есть, не боясь обжечься», так как непосредственных исполнителей этих акций уже нет в живых. Правильна ли такая трактовка? Непосредственные виновники геноцида, несомненно, давно отошли в мир иной, но разве среди нас нет потенциальных преступников, как показывают приведенные выше примеры? Разве не является преступлением против человечества попытка объяснить геноцид с позиции Гюрюнов и Шимширов и претендовать на звание «серьезного исследователя»? Из турецкой прессы ЧЕТНИКИ От губернатора Халепа поступила телеграмма следующего содержания: «Сегодня у меня побывали Халиль-бей и Ахмед-бей — оба главари банд. Сообщили, что операция по истреблению (армян) в Диярбакырском вилайете уже завершена, с этой же целью они прибыли в Сирию и ждут приказаний. Я их тут же арестовал. Жду ваших указаний». В ответной телеграмме требовалось от Джемаль-паши «немедленно выпустить их на свободу». Получив ответ, Джемаль-паша через Фалиха Рыфки передал мне обе телеграммы для ознакомления. Халиль и Ахмед были кровавыми комитетчиками. Я попросил командование их арестовать и отдать под трибунал. «Ваше сиятельство, не совещаясь ни с кем, отдали приказ казнить депутатов меджлиса. Казнь этих комитетчиков требует большой смелости и решительности. Ваше сиятельство должны и могут проявить эту смелость», — сказал я. Джемаль-паша не согласился, но я настаивал. Этот разговор происходил в зале Восточной Иордании (Мавера-и Шериа) дворца Августа Виктория. Вечерело. В полумраке зала происходил драматический разговор между командующим армии и начальником генерального штаба. Али Фуад (Эрден) постепенно повышал голос, а Джемаль-паша говорил все тише. Последний изо всех сил сопротивлялся, повторяя, что это выше его сил. Мне не удалось его переубедить. Через полчаса Фалих принес телеграмму, поступившую в штаб. В ней был приказ Джемаль-паши губернатору Халепа арестовать Халиля и Ахмеда и под конвоем отправить в Дамаск. Телеграмма с приказом арестовать беглых была направлена в Адану, в Конью и Эскишехир, но вновь безрезультатно. Комитетчики, видимо, почувствовали опасность заранее и предпочли исчезнуть. Но вскоре губернатор сообщил, что те уже в Стамбуле. Преступники уже находились вне зоны влияния Четвертой армии. Однако и в Стамбуле Джемаль-паша не оставил их в покое. Центральный комитет поддержал пашу и решил избавиться от этих людей. «Благодарить палачей и убийц нелегко, т. к. впоследствии они попытаются шантажировать тех, чье задание выполняли. То, что используется в грязных делах, выбрасывается, когда нужда отпадает (точно как туалетная бумага)». Наконец по приказу главнокомандования Халиль и Ахмед были арестованы и отправлены в Дамаск, где их сулил военный трибунал. Но члены трибунала с боязнью рассматривали дело этих матерых палачей. Им казалось, что это всего лишь игра, организованная верхами с целью проверки их ориентации. Среди личных вещей комитетчиков были обнаружены золотые монеты со следами крови. Наконец, военный трибунал вынес приговор... Палачи были казнены через повешение. А. Фуад Эрден ДВА КОМИТЕТА, ДВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ Восстание армян Вана и попытки препятствовать военным операциям послужили отличным поводом для осуществления национальных чаяний младотурок. В аналогичной ситуации справедливое, уверенное в себе правительство ограничилось бы наказанием организаторов антиправительственных выступлений. Но иттихадисты попытались истребить армян поголовно, чтобы таким способом решить вопрос о семи (восточных) вилайетах. Поверив в то, что настал час освобождения, армяне приграничных районов подняли восстание. Это было причиной кровавых столкновений. Тысячи сыновей родины, будь то армяне или турки, стали жертвами комитетов. В начале войны из Стамбула в Анатолию были переброшены сотни вооруженных банд, состоящих из бывших заключенных и воров. В течение недели они проходили подготовку на площади перед зданием военного министерства, затем в сопровождении эмиссаров «Тешки-лят-ы махсусе» отправлялись в районы, граничащие с Закавказьем. Эти банды осуществили самые зверские акции против армян. Жертвой депортации стали ни в чем не повинные армяне вилайетов Бурса, Анкара, Эскишехир и Конья. В Эскишехире все были в полном неведении. Война переполошила все население. На этой прекрасной земле жили самые несчастные люди планеты. Они в течение многих веков были лишены всяких благ цивилизации, превратившись в игрушку в руках некомпетентного правительства. Здесь больше не ждали прибытия стамбульского правительства. Хотя опасность при переходе проливов уже не угрожала, депутаты меджлиса не торопились вернуться в Стамбул, убивая время просветительской работой среди населения. Как-то утром мы узнали, что один из депутатов накануне вечером читал доклад о меньшинствах. Уважаемый депутат сравнил христиан со скорпионами и гадами. Местные христиане, заплатившие немалые деньги, чтобы послушать доклад, с проклятиями выходили из зала. На следующее утро все подвергли критике депутата из партии младотурок. Народ Анатолии не был согласен с подобной политикой, поскольку был доволен своими христианскими соседями, с которыми жил бок обок. В Эскишехире между турками и христианами никаких конфликтов не было. Тем более, что немусульмане внесли большой вклад в благоустройство города. Кварталы армян и греков были лучшими в Эскишехире. Однажды утром на железнодорожном вокзале города произошло неожиданное событие. На этот раз, на перрон спустилась группа детей, женщин, стариков и девушек. Под лучами июньского солнца мы увидели картину довольно удручающую. Вид голодных младенцев, спавших на руках у матерей, разрывал сердце. Нам сообщили, что они едут в Конью, но у них нет денег даже на билет. Все они были бедные несчастные крестьяне. Это зрелище на вокзале потрясло всех, но все надеялись, что дело ограничится этим. Ночной поезд развеял эти надежды. Вдоль железнодорожного полотна поднялся шум, были слышны вопли и плач. Женщины с плачущими грудными детьми на руках, священники в черных рясах, со всклокоченными бородами, матери, несшие свои пожитки на плечах, одной рукой державшие своих детей или больных, а другой пытавшиеся достать из вагона свои вещи, бедные, богатые, отверженные всеми, тысячи семей... Все они кое-как выбирались из товарных вагонов и в кромешной тьме ночи пытались не терять друг друга. Смотреть на все это без слез было невозможно. И, к сожалению, ничем нельзя было помочь, а главное, они сами отказывались от помощи. Несправедливость, совершенная по отношению к ним, очерствила их души и породила в них такую ненависть, что даже самые беспомощные старухи гневно смотрели на нас и с достоинством шли навстречу смерти... За несколько дней окрестности городского вокзала стали прибежищем для десятков тысяч семей. На них страшно было смотреть. Участь бедняков полностью разделяли состоятельные семьи, оставившие свои дома, сады и огороды на произвол судьбы. Теперь вокруг Эскишехира образовался палаточный городок с населением в 20 тысяч человек. По ночам, когда вершины окрестных гор погружались во мрак, и журчание вод реки Порсук эхом отдавалось в горах, из жалких времянок несчастных армян просачивался слабый свет свечей. Эти люди, крепко обнявшись, лежали в палатках и навсегда похоронили все свои мечты и надежды. Впереди их ждала пугающая неизвестность. ...Однажды поступил удручивший всех нас приказ: в ссылку должны были отправлять также эскишехирских армян. Воцарилась трагическая тишина. Был объявлен комендантский час. Дома, в которых еще накануне кипела жизнь, погрузились в гробовую тишину. Солдаты караулили все перекрестки. На следующий день армяне Эскишехира, взявшие с собой самые необходимые вещи, были посажены в товарный поезд. Со слезами на глазах, разбитые горем, они покидали свои дома, цветущие сады, родные места, где их предки жили веками. Они прощались с прекрасной природой Эскишехира, с историческим городом, ставшим когда-то свидетелем справедливого правления Османа, окружающими Конийскую равнину горами, скалистыми переходами Позанты, и направлялись в дышащую жаром пустыню Эль-Джезире, навстречу голоду, лишениям, смерти... Неужели ничего нельзя было сделать для спасения этих невинных людей? Я встретился с немецким священником и попросил его связаться со Стамбулом или, по крайней мере, через австрийского посла добиться прошения для армян-католиков. Тот согласился. В поступившем через день из Стамбула приказе говорилось, что армяне-католики, солдатские семьи и служащие в железнодорожной компании могут остаться. Так было спасено немало семей. Наконец поступил приказ из Стамбула. В Эскишехир прибыли чиновники, отвечающие за организацию и проведение депортации. Местных армян сослали в Конью, Позанты и Халеп. Караваны людей покидали Эскишехир на поездах. Их везли даже не в товарных составах, а в решетчатых вагонах, предназначенных для перевозки скота. Я подошел к чиновнику из управления по депортации и попросил выделить хотя бы крытые вагоны. — А что плохого, — ухмыльнулся он, — будут дышать свежим воздухом. Однажды через вокзал промчался поезд с новенькими и ухоженными вагонами. Оказывается, Энвер-паша со своей семьей и свитой ехал в Измир. Через несколько минут «герой иттихадистов за свободу» (Энвер) появился в переднем вагоне. Руки в карманах, без головного убора, взгляд устремлен вдаль. Даже не заметил своих умирающих с голоду подданных... Вокзал круглые сутки работал как муравейник. Как-то вечером в зал ожидания вошла элегантная дама в сопровождении какого-то паши. Она была потрясена увиденным. Нас познакомили, и я узнал, что это супруга (немецкого генерала) Лимана фон Сандерса и возвращалась она из Сирии, где гостила у Джемаль-паши. Видимо, во мне она увидела союзника и разоткровенничалась: — Ах, какая жалость! Что они хотят от этих малюток, от этих невинных существ, от бедных женщин? Пусть наказывают тех, кто совершил преступление. Разве те, кто сидит в Стамбуле, не такие же преступники? Если кого-то надо казнить, так это Энвера, Талаата, их жестокое правительство. Все ущелья забиты расчлененными телами, детскими головами. Сердце разрывается при виде этих сцен. Но ведь настанет час расплаты. Немецкие офицеры сфотографировали все эти разрубленные тела и отрубленные головы. Для того, чтобы остаться равнодушным ко всему этому, надо было обладать психологией преступника. Я не сомневался, что часть немцев, не лишенных гуманности, истинно ненавидели авторов этого преступления. И при желании официальная Германия могла бы воспрепятствовать этому. Саид Халим-паша был слепым орудием в руках иттихадистов, а сами Энвер и Талаат не посмели бы идти против воли Германии. Когда поезд, в котором находился Черкес Ахмед, подошел к перрону, весь вокзал был оцеплен жандармерией. Его арестовали в Карахисаре и под конвоем отправили в Эскишехир. С поезда сошел длиннолицый человек с усами, высокого роста, с папахой на голове, в полевой форме иттихадистов и путешествующих губернаторов. За ним следовал среднего роста брюнет в бархатных шароварах. Первый был Черкес Ахмед, а второй — адъютант Халиль. Оба они были главарями банд, сколоченных «Тешки-лят-ы махсусе». Вина Халиля была неизмеримо больше. Когда банда Сюди-бея вошла в Ардаган, этот моджахед ворвался в Артвин и зверски расправился с местным армянским населением. Об этом мне сообщили еще в Улукышла. Корреспондент одной немецкой газеты о преступлениях этих банд рассказывал следующее: «Если бы вы видели, как жестоко они поступали! Проклятые! Я с этими типами больше никуда не поеду! Для них не существуют ни христиане, ни мусульмане. Там теперь мусульманин воюет против мусульманина». Немецкий корреспондент был прав. Через три года, когда я посетил Артвин, убедился в правоте его слов. При виде солдатского мундира местные армяне прижимались к стенам. Этот город с райскими садами, прекрасными цветами и фруктовыми деревьями полностью обезлюдел. Халиль и его банда в Артвине осуществляли такую резню, что по просьбе армян сосланный царским правительством в Сибирь Исмаил-ага вернулся в Артвин и после отступления русских войск взял на себя защиту местных армян. А Черкес Ахмед был «живым документом» о геноциде армян. Мне захотелось лично от него узнать подробности этой кровавой одиссеи, и я первым делом спросил, чем он занимался в восточных вилайетах. Он удобно устроился и закурил: — Вообще-то я оскорблен до глубины души, — начал он, — я служил своей родине. Идите в Ван! Там убедитесь, что моими усилиями город и окрестности превращены в пустыню. Сегодня там не встретить ни одного армянина. Я такие услуги оказывал родине, а теперь Талаат и подобные ему сволочи, в Стамбуле пьют пиво со льдом, а меня под конвоем отправляют сюда. Нет, это слишком оскорбительно. У него был друг по имени Назым, вместе с которым они убили Зеки-бея. Я поинтересовался судьбой Назыма. — Погиб бедный, — ответил он кратко. — А что случилось с Зограбом? — Вам ничего не известно? Я всех их перебил. Они возвращались из Халепа. По пути их машина была окружена. Они сразу догадались, что им пришел конец. «Ладно, Ахмед-бей, — сказал Вардкес. — С нами так поступаете, это понятно. Но как поступите с арабами? Ведь они тоже недовольны вами». «Это не твоя забота», — сказал я и всадил пулю ему в лоб. Затем поймал Зограба и большим камнем до тех пор бил его по голове, пока он не сдох. Ахмед Рефик Edited April 21, 2009 by Pandukht Quote Link to post Share on other sites
Pandukht Posted April 25, 2009 Report Share Posted April 25, 2009 (edited) Лев Троцкий Разложение Турции и Армянский вопрос Итак, Армянский вопрос вновь приобретает актуальность. Собственно, он никогда не умирал, а на время лишь заглох в период 1897-1901 гг., когда ужасные избиения 1894-1896 гг. довели население до полного отчаяния. Следует прибавить, что армяне потеряли веру также и в силу дипломатического вмешательства.Турецкая конституция окрылила новыми надеждами армянское население. Правда, для него все дело тут ограничилось тоже лишь обещаниями об улучшении положения, но армяне охотно верили в обещания людей, сломивших абсолютизм Абдул-Гамида. Они им простили даже Адану с десятью тысячами жертв, так как и после этих кошмарных избиений не переставали верить в младотурецкие клятвы. Искреннее желание армян работать рука об руку с турками дошло до того, что самая влиятельная армянская партия «Дашнакцутюн» заключила формальный договор с младотурецкой партией «Единение и прогресс» для поддержания конституционного режима и осуществления местного самоуправления, дальнейшее развитие которого должно было привести к культурно-национальной автономии. Вскоре затем, по настояниям той же армянской партии, правительство, несмотря на противодействие турецких реакционных элементов, решилось привлечь к отбытию воинской повинности также и христиан. Причин существования армянского вопроса надо искать в традиционной «инородческой» политике турецкой правящей касты и в экономическом положении населения армянских областей. Пресловутый младотурецкий оттоманизм очень скоро выродился в исламизм, а потом даже в тюркизм. Младотурки на своем конгрессе в Салониках (октябрь 1910 г.) провозгласили преимущество магометанских народностей перед немагометанскими и объявили опорой государства турецкий элемент. В частности «христиане», - так мотивировали они свое постановление, - элемент ненадежный. В частности, для армян огромным несчастьем является то привилегированное положение, в котором находятся их соседи - курды. Политика в отношении курдов мало изменилась со времен Гамида. Абдул-Гамид, как известно, особенно благоволил к полудиким племенам курдов. Младотурки продолжали ту же политику. В числе политических причин, вызвавших к жизни Армянский вопрос, является почти полное бесправие армян. Мы уже видели, что насилия над армянами не считаются за преступления. Если даже дело о каком-нибудь насилии тем не менее доходит до суда, то оно кончается всегда оправданием насильника, так как ни один магометанин не захочет и не решится показать против своего единоверца и в пользу гяура, а показания христиан против правоверных не принимаются в расчет. Собственно, закон не делает в этом отношении различия между магометанами и немагометанами. Но чиновничество, частью полученное новым режимом в наследство от Гамида и в общем воспитанное в духе его традиций, мало считается с законом и решительно отказывается, в особенности в глухой провинции, признать конституцию. 1912-1913 гг. Edited April 25, 2009 by Pandukht Quote Link to post Share on other sites
Recommended Posts
Join the conversation
You can post now and register later. If you have an account, sign in now to post with your account.