В 2003 году русские добровольцы, принимавшие участие в боевых действиях в Боснии и Герцеговине в составе Сербских войсковых частей, отмечали 10-ти летний юбилей создания 3-го Русского Добровольческого Отряда. В этой связи корреспондент центральной русскоязычной газеты Донецка – "Донецкий Кряж" Алексей Иванов взял пространное интервью у Председателя Руководящего Центра Имперского Авангарда Сергея Александровича Хазанова-Пашковского, который летом 1994 года с группой Имперцев был в составе 3-го Русского Добровольческого Отряда, располагавшемся в предместье Сараево. В интервью Глава Имперского Авангарда поделился своими впечатлениями, вынесенными из той войны, а также рассказал о некоторых аспектах добровольческого движения. Представленное интервью было опубликовано и в других средствах массовой информации, а также размещено на некоторых интернет-сайтах.
1. Что побудило Вас принять участие в боевых действиях на стороне сербов, и почему Вы вообще поехали воевать в Боснию?
В 1992 году, когда мне еще было 17 лет, я вступил в Российский Имперский Союз-Орден, который был основан в Париже в 1929 году белыми офицерами-монархистами. С этого времени я активно участвовал в Российском Монархическом Движении, и национальные интересы Русского народа, геополитические интересы России играли для меня первостепенное значение.
Сербский народ, как народ славянский и православный, имел давние братские связи с Россией, исторически были связаны и обе Славянские Православные Династии – Романовы и Карагеоргиевичи. И на протяжении столетий Россия всегда оказывала сербам защиту и покровительство. И когда в 1914 году над сербским народом опять сгустились тучи, Россия вновь пришла на помощь, хотя мы еще не были достаточно готовы к войне. После большевистской революции, когда Россия оказалась в порабощении чужеродной интернациональной заразы, многие русские эмигранты нашли приют в Югославянском Королевстве, которое во многом смогло заменить им утраченное отечество. В Югославии действовали русские гимназии, кадетские корпуса, в Сремских Карловцах находилась резиденция Архиерейского Синода Русской Зарубежной Церкви. Русские принимали активное участие в хозяйственной деятельности и в общественно-политической жизни страны…
В начале 90-х годов, уже прошлого века, Югославия распалась на независимые по этническому признаку республики Сербию, Черногорию, Хорватию, Боснию и Герцеговину, Словению, Македонию. В Хорватии, Боснии и Герцеговине (где политическое руководство получили соответственно католики и мусульмане) сербское население искусственно оказалось на положении национального меньшинства, и сербы, проживающие в этих республиках, естественно захотели сохранить свою национальную независимость и объединиться с Сербией. Хорваты и боснийские мусульмане были категорически против. Началось притеснение сербов, нередко перераставшее в настоящий геноцид. Сербы политически организовались, и началась борьба за независимость. На территории Хорватии появилась Республика Сербская Краина, на территории Боснии и Герцеговины – Республика Сербская. Началось ожесточенное противостояние, которое в значительной степени приобрело этнический и религиозный оттенок...
В Россию стали приходить известия о расправе над сербами, осквернении и разгроме православных церквей в этих бывших югославянских республиках, и, конечно же, драма братского сербского народа не могла оставить нас, русских, равнодушными. Многие восприняли это как собственную боль. Перефразируя известную фразу, мы тогда говорили: «Когда вы слышите, как стреляют пушки в Югославии, не спрашивайте, по кому они стреляют? Они стреляют по вам!». Однако, Современная Россия, где с 1917 года политическая власть находится в руках чужеродных антинациональных сил, на государственном уровне осталась совершенно безучастной к новой балканской катастрофе, и сербы не получили ожидаемой поддержки. Возможна была только личная инициатива, и русские добровольцы частным порядком отправились на Балканы, чтобы с оружием в руках поддержать своих православных братьев. Я был одним из них...
Я отправился в Югославию в июле 1994 года, и, кроме указанных причин, мною руководили еще следующие соображения. Как я уже отметил в самом начале, я являюсь соратником Российского Имперского Союза, активной монархической организации, имевшей славные боевые вехи в своей истории. Наши соратники принимали участие в Гражданской войне в Испании на стороне ген. Франко, а во время 2-й Мировой войны Имперцами, воевавшими против большевиков в составе Валлонского Легиона, в Корсуни из местных крестьян было сформировано Российское Народное Ополчение, открыто выступавшее под монархическим лозунгом. Уже в наше время группа соратников Имперского Союза участвовала в боевых действиях в Приднестровье, отстаивая интересы проживавшего там русского населения. Весной 1994 года, когда я был назначен руководителем молодежных кадров Имперского Союза, я решил организовать небольшую Имперскую группу для отправки в Югославию. Вместе с тем, я намеревался установить связь с сербскими монархическими организациями и в первую очередь с известной боевой молодежной организацией «Белые Орлы», во главе которой стоял талантливый кинорежиссер Драгослав Бокан, являвшийся, пожалуй, одним из самых ярких представителей сербского ультраправого национально-монархического движения того периода.
Также я собирался посетить русскую Свято-Троицкую церковь в Белграде, где нашел упокоение прах барона П.Н. Врангеля – Главнокомандующего Русской Армией в Крыму, и место погребения основателя Русской Зарубежной Церкви Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого). В этом смысле моя поездка в Югославию являлась и определенным паломничеством по «русским» местам. Определенное значение имел и семейный фактор – мой прапрадед, Белорусов Антон Ивойлович, полный георгиевский кавалер, участвовал в Балканской войне в 19 веке.
2. Кто в основном ехал в рядах добровольцев в Югославию? Были ли среди добровольцев люди случайные, просто авантюристы или кто хотел заработать денег?
Поскольку не существовало единого вербовочного центра, который бы проводил отбор среди желающих поехать добровольцами в Югославию по каким-то определенным критериям, на месте добровольцев могли оказаться люди с совершенно разными мотивами. Так оно и было в действительности. Среди русских добровольцев, воевавших на стороне сербов, можно выделить шесть основных категорий. 1) Те, кто поехал на войну исключительно по идейным соображениям; 2) Лица, которые хотели поучаствовать в боевых действиях, в первую очередь их манила сама война; 3) Лица, которые хотели заработать деньги; 4) Лица, у которых были какие-то проблемы в России (например, с правоохранительными органами, финансовые, бытовые и т.д.), и отъезд в Югославию помогал от них устраниться; 5)Лица, которые отправились в Югославию для политической саморекламы (категория немногочисленная, среди таковых можно отметить печально известного лидера национал-большевиков извращенца Э. Лимонова и питерского националиста-провокатора Ю. Беляева); 6)Наконец, просто авантюристы, которые хотели оказаться гуще событий.
Причем, идейные соображения, очевидно, в большей или меньшей степени, присутствовали кроме первой категории и в остальных, поскольку выбор ими был сделан именно в пользу сербов.
Говоря о составе добровольцев необходимо коротко сказать о следующей проблеме, которая, к сожалению, нередко давала о себе знать. Сербы, в первую очередь, нуждались в подготовленных бойцах, имеющих специальную подготовку, военные навыки и (что только приветствовалось) боевой опыт. Но грамотных и опытных военных среди добровольцев было сравнительно немного. Были добровольцы, которые быстро осваивались в боевой обстановке, но были и те, кто был совершенно не готов к войне, – в лучшем случае от них не было никакого толку, а в худшем они становились обузой. К тому же нередко возникали проблемы с дисциплиной.
3. Как к Вам относились сербы? Были ли те, кто отнесся к Вам с недоверием или с настороженностью?
Если говорить лично обо мне, то никакого недоверия или каких-то других опасений сербы не проявляли. В то время мне едва исполнилось 19 лет, я был самым молодым среди русских добровольцев, и возможно мой юный возраст являлся гарантией моих искренних мотивов. Да и к большей части русских добровольцев сербы относились довольно благожелательно. А как же иначе, ведь мы приехали защищать их национальные интересы с оружием в руках. Стоит отметить, что в некоторой степени репутацию русских испортили т.н. «казачьи отряды», несмотря на то, что было изначальное разделение на «казаков» и «добровольцев». В «казачьих отрядах» были большие проблемы с дисциплиной, а их боевые качества зачастую вызывали большие сомнения (хотя, безусловно, достойные ребята были и там). Но, пожалуй, больше всего «казаков» компрометировали пьяные загулы, которые нередко заканчивались беспорядочной пальбой. Также на репутации русских добровольцев весьма негативно отражались различные междоусобицы (к сожалению, были случаи перестрелок, которые иногда приводили к тяжелым ранениям и даже смерти).
4. Что Вы можете сказать о добровольцах, которые принимали участи в конфликте, из каких стран были добровольцы на сербской стороне, а кто воевал на стороне хорватов и мусульман? Сколько приблизительно было в Югославии добровольцев из бывшего СССР? Были ли люди из бывшего СССР, воевавшие на стороне мусульман и хорватов? Насколько добровольцы реально влияли на ход конфликта?
Если рассматривать добровольческий фактор с географической точки зрения, то по понятным причинам значительная часть добровольцев, воевавших на сербской стороне, прибыла из стран, где традиционно исповедуется православие. Помимо русских добровольцев, число которых было самым значительным и составляло несколько сот человек, были также добровольцы из Греции, Болгарии, Румынии. Но были добровольцы и из других стран. Для Вас, может быть, будет несколько неожиданно, но на стороне боснийских сербов воевали националисты из Польши, около тридцати крайне правых немецких националистов…В районе Новосараево я видел даже одного японца.
На мусульманской стороне в основном были добровольцы из Саудовской Аравии и других арабских стран, боевики из Палестины, Афганистана и Чечни. Были также их единоверцы из Болгарии.
На стороне хорватов воевали отдельные представители крайне правых европейских организаций (но таковые были и на стороне сербов), были добровольцы из Венгрии, несколько англичан. Известно, что несколько добровольцев (русских) из бывшего СССР воевало и на стороне хорватов, и на стороне мусульман, но их были единицы.
Если говорить, насколько существенна была роль русских добровольцев, то здесь в первую очередь надо подчеркнуть психологический фактор. Сербам было очень важно осознавать, что если официальные власти России, практически оставили их на произвол судьбы, сами русские люди оказывал им поддержку, в том числе и сражаясь вместе с ними плечом к плечу. К тому же боевые качества русских добровольцев, были значительно выше простых сербских ополченцев. Русские совершали дерзкие вылазки и, нередко во время мусульманских атак стояли до конца там, где сербы в панике разбегались. Поэтому, когда мусульмане узнавали, что на каком-то участке фронта находится русский отряд, бывали случаи, когда отменялись запланированные операции.
5. Как шло распределение русских добровольцев по сербским частям?
Как правило, русские были объединены в отдельные русские добровольческие отряды (всего их было три) или «казачьи» отряды (те, кто причислял себя к казакам), а эти отряды уже входили в более крупные сербские соединения. Некоторые добровольцы воевали обособленно в сербских армейских частях или в специальных подразделениях, как, например, Белые Волки (специальный сербский диверсионный отряд, располагавшийся в районе Сараево, во главе которого стоял Сржан Кнежевич). Как правило, русские отряды не превышали двух десятков человек единовременного состава. Так, 3-й Русский Добровольческий Отряд, в составе которого я был в июле-августе 1994 года, насчитывал порядка 15 человек. 3-й РДО базировался в Новосараево в районе Еврейская Гробля (кладбище). Отряд входил в состав Сараево-Романийского корпуса, а непосредственно был подчинен противотанковой чете, которую возглавлял воевода Славко Алексич, до войны бывший почтальоном.
Среди командиров русских добровольческих отрядов особо хочу выделить трех человек. Первый – Александр М., известный по прозвищу АС, сибиряк, последние десять лет проживающий в Москве. По специальности повар, в армии вообще не служил, но судя по всему имел от рождения талант воина и командира. Первый боевой опыт приобрел в Приднестровье. В Боснии был командиром 2-го Русского Добровольческого Отряда, известного также под именем «Царские Волки». С Александром, о котором много слышал, лично познакомился уже через год после приезда из Югославии. Второй – Эдуард С. из Петербурга – кадровый офицер-артиллерист, прошедший Афганскую войну. Занимал должность начальника артиллерийской разведки воздушно-десантной дивизии. В январе 1993 года сменил Аса на посту командира 2-го Русского Добровольческого Отряда. Настоящий профессионал, он очень умело руководил действиями добровольцев. Я познакомился с ним еще до поездки в Югославию, и он был одним из первых, кто рассказал мне о происходящих там событиях. Третий – Александр Шкрабов из Керчи. Мичман морской пехоты. Воевал в Афганистане, принимал участие в грузино-абхазском конфликте на стороне грузин. Был командиром 3-го Русского Добровольческого Отряда. Погиб в бою в июне 1994 года. Все три упомянутых командира были отмечены отвагой и личным мужеством и пользовались большим уважением сербских военных.
6. Сейчас по телевидению много говорят о гаагском трибунале, но почему-то там все основные обвиняемые сербы. Действительно ли сербы занимались зверствами больше, чем хорваты и мусульмане?
В том, что большая часть обвиняемых – сербы нет ничего удивительного. Западное мировое сообщество изначально в этом конфликте поддерживало хорватов и мусульман. Если государственные образования сербов на территории Хорватии, Боснии и Герцеговины (Республика Сербская Краина и Республика Сербская) не были признаны, и против них вводились суровые экономические санкции, то хорваты и мусульмане получали обильную гуманитарную помощь, к ним официально поступало вооружение, и приезжали военные советники. И если после войны международный трибунал занялся розыском даже незначительных командиров сербских подразделений, не говоря уже о крупных величинах, которые по его мнению были повинны в т.н. военных преступлениях, то в отношении хорватов и мусульман, которым безо всякого сомнения было тоже что предъявить, такой активности не проявлялось.
Однако будет принципиально неверным утверждение, что только мусульмане и хорваты повинны в военных преступлениях и участвовали в расправе над мирным населением противоборствующей стороны. Можно привести немало примеров, когда сербы также участвовали и в расправе над пленными и в т.н. этнических чистках. Но надо понять, что шла достаточно суровая война, которая велась с весьма свойственным балканскому региону ожесточением. К тому же в памяти еще были свежи раны времен 2-ой мировой войны, когда сербы, хорваты и мусульмане вели кровавую междоусобицу, во время которой сотни тысяч сербов пострадали от геноцида. Если у серба вырезали семью, включая малолетних детей, то можно представить, что в случае занятия мусульманской территории, он не особенно будет любезничать с застигнутым там пусть и мирным населением. Насилие порождает насилие, получается замкнутый круг.
Не могу сказать, какая из сторон была больше повинна в совершении военных преступлений, так как я не располагаю соответствующими статистическими данными. Но полагаю, что все же пальма первенства здесь принадлежит мусульманам и хорватам, так как они нередко практиковали изощренные пытки.
7. Как дальше после Югославии складывались судьбы добровольцев?
У каждого по-разному. Некоторые из добровольцев, в большей степени те, кто получил тяжелые ранения, или женился на сербках, остались в Югославии. Кто перебрался в Сербию, кто остался в Боснии. Но таких менее десяти человек. Некоторые добровольцы воевали по контракту в Чечне, но таких было всего несколько человек. Значительно большая часть отправилась в Косово, когда начались боевые действия с албанскими сепаратистами. Среди других был и бывший командир 2-го РДО Эдуард С.
Многие добровольцы поддерживают между собой тесный контакт. Время от времени проходят встречи, как правило, в Москве. Существует даже добровольческая ветеранская организация Отечественный Союз Добровольцев, но она объединяет небольшое число добровольцев, не достаточно активна и имеет в большей степени номинальный характер.
Со многими из добровольцев, я поддерживаю регулярные отношения, а тех, с кем по каким-то причинам оборвалась связь, вспоминаю добрым словом. Некоторые стали друзьями, несколько человек присоединилось к нашей организации.
