ответ Налбандяну.
На вопросы российской газеты "Накануне" отвечает руководитель Центра геополитических экспертиз Александр Дугин
2 ноября состоится встреча трехсторонняя встреча президентов по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Каких можно ожидать на ней шагов и, прежде всего, от какой страны?
Сейчас надо ставить вопрос об исключении из переговоров о Нагорном Карабахе американской стороны по формату Минской группы, поскольку США совершенно неконструктивно ведут себя в отношении постсоветского пространства и только усугубляют проблемы. Также в настоящее время выстраивается новая модель отношений Турции и Азербайджаном, она выглядит гораздо более перспективной, чем раньше. Нельзя, чтобы решение нагорно-карабахского кризиса удовлетворяло в значительной степени азербайджанскую сторону, потому что до определенного времени Россия так или иначе стратегически поддерживала Армению. Армяне с нами заключили стратегическое партнерство, а Азербайджан тяготел к ГУАМу. После кризиса в Грузии ситуация несколько изменилась, Алиев занял конструктивную позицию в отношении России и не стал поддерживать грузинскую сторону, это накладывает определенный положительный отпечаток и на решение карабахской проблемы.
Может ли для Москвы стоять вопрос о признании Карабаха?
Сейчас это неактуально. Гораздо важнее наладить стратегическое партнерство с Турцией и Азербайджаном. Если говорить с точки зрения конкретных геополитических интересов, России в региональном масштабе для того, чтобы дать отпор атлантической стратегии, необходима как минимум стратегическая нейтральность Турции и альянс с Азербайджаном больше, чем что бы то ни было. Из стратегического альянса с Арменией мы "выжали" все, более того, стратегическое положение Армении таково, что больше, чем есть, оно России дать не может, в то время как от Азербайджана и Турции сейчас зависит очень и очень многое. Таким образом, признание Карабаха - максимально неблагоприятная ситуация, хотя, конечно, Россия заинтересована в статус-кво и сохранении наших баз на этой территории. Вместе с тем, надо обратить внимание на то, что у России, насколько мне известно, есть еще один проект о введении российских войск в Карабах, о выведении оттуда армянских вооруженных сил и начале нового этапа урегулирования.
Что может предложить Медведев сторонам?
Важно понимать, что границы, о которых мы говорим - это некие условности, которые скоропалительно, без каких-либо исторических оснований, без всякого учета этнических факторов были признаны в качестве догматов международного права. Естественно, это породило бесконечное количество противоречий, в том числе, и карабахскую проблему. Я убежден, что всякое присоединение этой территории к Азербайджану - нереально. Да, административно она была под контролем Азербайджана, но армяне жили там испокон веков. В урегулировании этого статуса у армян есть определенные переговорные позиции, но самый главный план будет заключаться в том, чтобы устранить из этого переговорного процесса США как абсолютно деструктивную, умственно неполноценную, аморальную силу, которая осложняет ситуацию, куда бы она ни пришла и еще создает предпосылки для новых конфликтов. Есть план у Медведева, есть отдельные, конкретные разработки, но самый главный смысл - устранить влияние США в этой зоне.
Президент Армении Серж Саркисян предлагал признать право народа Карабаха на самоопределение. Как бы Вы его прокомментировали?
Решение проблемы можно организовать в виде какого-то обоснованного компромисса. Сейчас "народ Карабаха" живет как в Карабахе, так и вне Карабаха. Десятки, сотни тысяч беженцев из Карабаха - это тоже народ Карабаха. Поэтому признание независимости Карабаха едва ли следует ожидать. Что касается волеизъявления народа Карабаха, то, я думаю, многие уже знают, что в международной политике есть такое понятие как "двойной стандарт". Им нельзя пользоваться в одиночку. У нас тоже есть свои предпочтения. Если это что-то будет соответствовать нашим интересам и ценностям, то мы примем то или иное решение. В таких случаях все зависит от фактора силы, от того, какая политическая система действует у потенциальных сепаратистских регионов, как они выстраивают свою модель с федеральным центром, есть ли у них внешние покровители и многое другое. То есть сам фактор волеизъявления народа в некоторых случаях работает, в некоторых случаях - нет.
Как Вы считаете, какое влияние оказал на карабахскую проблему конфликт в Южной Осетии?
Напрямую никакого влияния не было оказано, просто теперь все стало понятно. США признают независимость Косово, но не признают независимость Южной Осетии и Абхазии, потому что им это выгодно. Россия долго колебалась, чтобы занять такую асимметричную позицию, но можно было ее принять без тысяч погибших мирных жителей Цхинвала. Остается только выяснить, признание Нагорного Карабаха кому выгодно и геополитическим интересам кого оно соответствуют. Можно сказать, что сейчас вопрос Карабаха для нас стратегически нейтрален. Некоторое время назад чаша весов склонялась в сторону армянской стороны, а Азербайджан тяготел к ГУАМу, русофобской фронде с Ющенко и Саакашвили. После августа ситуация существенно поменялась и чаша весов склоняется в сторону Баку. Микроподвижки произошли, и понимания проблемы прибавилось. Между тем, армянская сторона начинает все больше "заигрывать" с США, при Саргсяне появились в ряде случаев жестко-атлантические позиции, чего не было при Кочаряне. Америка там работает и пытается "оторвать" Армению от России. Как ни странно, это сейчас нам выгодно, потому что тем самым они развязывают нам руки для существенного улучшения отношений с Азербайджаном и Турцией. ("Накануне", с сокращениями).
