"Новое Время" 23 February, 2006
В лучах общинного счастья
Карэн МИКАЭЛЯН
Ереванцы переводят дух и постепенно приходят в себя от снежного шока. С надеждой смотрят на небо и слушают метеоинформацию. Зима, кажется, действительно уходит. Но время не удержать: не успеешь согреть кости, как зима опять катит в глаза. А зима в городе, к тому же снежная, — целое испытание. Граждане ропщут, граждане недовольны. Значительная часть публики весьма радикально настроена и считает, что местные власти вообще уборкой снега и льда не занимаются. Что и говорить, зимний Ереван — зрелище не лучшее. Не Версаль, одним словом...
Многие с тоской вспоминают советские годы, когда Ереван что зимой, что летом якобы был одинаково приятен. Увы, это скорее миф, чем действительность. Идиллическая, райская картинка. Синдром ушедшей молодости. И тогда были студеные и крутые зимы, были сугробы на мостовых и тротуарах, был лед, висели здоровые сосульки, ломались от снега ветки. И недовольство было тоже. Специальной техники и тогда не хватало. Правда, были люди, дворники и прочие очистители. В суверенное время таковых только единицы.
Нынешняя суровая зима не первая и не последняя. Как Ереван и ереванцы встретят грядущие снежные циклоны, вопрос актуальный.
Очистка города от снега и льда прежде всего обязанность общинных властей. Ереван, напомним, разделен на 12 общин. Во главе каждой общины — всенародно избранный тахапет, “слуга царю, отец солдатам”, но прежде всего слуга народа, который доверил ему заботы о своем житье-бытье, о своей среде обетованной. Как каждая община и тахапеты исполняют свои зимние обязанности, хорошо знают и обычные граждане, и врачи-травматологи.
Во всем мире снег убирают в основном при помощи техники. Есть техника и в нашей столице, точнее, в общинах — 174 единицы. Собственно снегоуборочных машин 48, сеющих соль — 16, снегопогрузчиков — 6, грейдеров — 3, машин для очистки тротуаров — 4. Есть еще и другие. В рекордную цифру 174 входят машины, занимающиеся кроме снега и мусорным делом. Так вот, большая часть — 110 единиц — устарела давно и навсегда, этакие реликты из славной советской эпохи. Их срок годности был определен в семь лет, которые давным-давно уже проистекли. Отметим еще, что самые “новые” из этих 110 были получены в 90-м году. Техническое состояние их описать не возьмется даже самое бойкое перо. Вспоминаются замечательные котлы из туманяновского “Сутлик ворскан” (“Охотник-враль”). Одни были дырявые как решето, другие вообще не имели дна, однако же числились котлами. Таков и наш снегопарк. Не считая, конечно, всяких грузовиков, экскаваторов и бульдозеров, которые в экстремальных случаях выводятся на передовую.
Техники, скажем не тая правды от ситуайенов, мало, чрезвычайно мало. По самым скромным подсчетам, Еревану нужно около 350-400 единиц современной техники для уборки снега и вообще для саночистки и сбора мусора — машины, как правило, универсальные, грубо говоря, и для зимы, и для лета.
Граждане, все без исключения, хают мэрию: мол, не могут, не хотят и т.д. Но... Но дело в том, что мэрия имеет право только давать поручения общинам. И все. Остальное все на совести общинной власти. Все упирается в тахапета. Работает или нет, инициативен или нет, и далее до бесконечности. Сложилась ситуация, когда мэрия, к сожалению, не имеет даже карательных функций. Речь не о наказании шпицрутенами или прилюдной, на площади, порке. Об административных карах... Тахапета прижать к борту при армянских реалиях практически невозможно, есть у него индульгенция: он “избранник народа”. Если весь обманутый электорат выскажет недоверие — другое дело. Но это уже из области ненаучной фантастики. Ереванцы могут бесконечно судачить о чем-либо, но бороться за свое общинное счастье не будут никогда.
Желая помочь, мэрия договорилась с российскими и белорусскими предприятиями о приобретении по льготным ценам техники. Несколько спецмашин приобрел, кажется, только Гагик Бегларян, тахапет Кентрона.
Вообще, надо сказать, что общины могут и должны решать многие вопросы, но особого энтузиазма не проявляют. И опять же деньги и расход нервной энергии. Другое дело, когда это касается уборки снега. Якобы уборки. Кто проверит и как проверить, по какой методике? Всегда научно докажут, что вывезено столько снега, очищено столько метров тротуаров и мостовых, совершено столько рейсов. Денежки ушли, а снег остался. К тому же очень хочется вернуть деньги, истраченные на свое, тахапетское, избрание, затраченные на тонкие выборные технологии. Маленькие армянские хитрости.
Понятно, что при таком раскладе даже при сильном желании и наличии техники невозможно мало-мальски приемлемо избавиться от таких обильных снега и льда. Тут важна и ярость масс, занедуживших от прихотей стихии. В цивилизованных городах поступают иначе. В Таллине, например. Там специалисты городских служб совершают регулярные рейды с целью обнаружения скользких тротуаров и мостовых, после чего данные поступают в муниципальную полицию. Если меры против гололеда и снега не были приняты, владельцы территорий платят штраф. В Таллине за чистоту тротуаров отвечает владелец дома, организации или участка, граничащих с улицей. Правила благоустройства указывают, что тротуары следует убирать в 7 утра, и далее в этом духе. В случае неповиновения полиция делает устное предупреждение или назначает предупредительный штраф до 200 крон. Штрафы доходят до 6000 крон, а нерадивые юридические лица могут распроститься и с 20 тысячами. Если борьба с твердыми осадками ведется организацией по договору, то она тоже наказывается материально, если работа выполнена некачественно. Такие вот эстонские мелкобуржуазные законы. Не для нас, короче говоря. У нас все зиждется на совести. Но ереванские люди, обитатели даже самых престижных домов особенно, готовы лезть в сугробы, падать на льду и биться башкой, но никогда не возьмут в руки лопату. Признаки армянской болезни: мы не любим убирать свежий снег, но зато потом долбим ломом толстый лед. Или ждем тепла.
Когда-то этим занимались жэки, ныне канувшие в историю. Теперь вроде есть кондоминиумы, но их скорее нет. Кроме тротуаров, дворов, мостовых зимой есть еще крыши — кто их-то чистит, если чистит... А еще свисают смертельно опасные сосульки и ломаются отягощенные снегом ветки деревьев. Куча проблем, которые должны решать граждане-патриоты. Опыт Таллина, кажется, очень привлекательным и полезным, может, стоит им воспользоваться для всеобщего блага. Ведь так получается, что даже у школ тротуары были непроходимы, даже ступени подземных переходов никто не очищал. Может, гражданам кажется, что и это должна делать мэрия?
Снег слегка припудрил и другую, не менее важную проблему. Мусор, демократический и общенародный. Народ, значительная его часть, опять же огульно хает городскую власть, хотя правильнее и адресно надо бы — тахапетараны, ведь схема та же. За зиму же народ оборзел тотально: мусорок выкидывали всюду в надежде, что снег заметет следы преступления. Он и замел. Было даже красиво: бело, тихо. Но снег тает...
В каждой общине свой сансектор, своя “фирма”. Счастливцев определяет конкурс, тендер. В итоге имеем то, что имеем. Сказать, что к вожделенному мусору прорываются самые аккуратные, сознательные и трудолюбивые бойцы саночистки, язык не поворачивается. Скорее всего самые дешевые... Весь комплекс вопросов, связанных с мусором, должны решать общинные власти. Как ловко они их решают, ереванцы знают. Здесь тоже масса тонкостей. Например, уборка территории вокруг мусорных баков была в свое время прерогативой жэков. Нет жэков — есть мусор. Вывоз мусора — это одно, уборка вокруг — другое. Введет тахапетаран этот соответствующий пункт в договор — уберут, а нет, то — нет. Саночистка улиц, всей территории тоже прямая обязанность общины. На это правительство выделяет дотационные деньги. А вот деньги, собранные у населения за выборку мусора, остаются в общине. Но по причине несознательности граждан собирают еле-еле половину. Народ сачкует. Заколдованный круг. Одни не убирают, поскольку не полностью оплачивают эту услугу, другие не оплачивают, так как не убирают. В среднем по Еревану сбор денег за мусор составляет 50%. Многолетняя дилемма. Кентрон — еще куда ни шло, а остальные общины? Без комментариев. Между тем мусорный бизнес выгоднейший в цивилизованном мире. Почему мы топчемся на том же месте годами, месим, так сказать, родной мусор на родном пятачке, никто не ведает. На все у общинных властей один стереотипный ответ: нет денег, нет техники, нет людей. Но, оказывается, есть. Только надо уметь и, главное, хотеть работать. Тут каждый выступает как может. Так, избранный осенью тахапет Арабкира Овик Шагинян, только вступив на должность, разогнал сансектор, хотя и был договор, есть закон и прочие бумажные прибамбасы. Почему, для чего, никто не скажет. До Нового года Арабкир утопал в грязи и мусоре, а потом и вовсе наступило великое оледенение. Стало ли лучше? Нет. Частный пример: как стояли у арабкирского рынка мусорные баки на мостовой, так и стоят. В двухстах метрах от тахапетарана. Другие, впрочем, не лучше.
Все это так, но есть и другая правда. Правда, о тысячах злостных нерях, наших сограждан, гадящих в любом месте в любой час. Им ничего не стоит вывалить мусор прямо напротив Национального собрания, на площади Республики, у памятника Сарьяну, у консерватории, у Матенадарана. По пути следования. Лень одолевает добраться до баков. Но так город никогда не будет чистым. Не можно на каждого неряху иметь отдельного уборщика. Даже при наличии душераздирающих и слезоточивых констатаций, что “Ереван — наш дом”. Наши отечественные авгиевы конюшни.
Зима добавила не только мусора, но и дыр в асфальте. Народ опять же, и справедливо, сетует, особенно автовладельцы. Улицы городского значения ремонтирует мэрия, общинного — тахапетараны. Последние опять же ищут дорожников-асфальтщиков подешевле. По тендеру. Но каждый год: дрянной асфальт больше не выдерживает. Прибыльное дело. В прошлом году мэрия качественно заасфальтировала много квадратных метров асфальта благодаря замечательной японской технике и их же асфальтовому заводу. В этом году на это выделено 2,4 миллиарда драмов, которых должно хватить на 600 тысяч кв.м мостовых. Благо линия безотходная: в дело идет и старый асфальт в сочетании со свежим. Такая технология. Но этой одной линии на весь город не хватает, и весь остальной ремонт делается по старинке. К радости ереванцев, мэрия в этом году проведет капремонт нескольких улиц столицы — Киевян, Тиграна Петросяна (Давидашен), М.Сарьяна, Григора Лусаворича, Дро (Канакер-Зейтун), Арташисяна (Шенгавит). Кроме того, пять улиц будет отремонтировано по программе LINCY-2 и построена современная эстакада для разгрузки центра. Капремонт — это, конечно, очень здорово, хотя опять же найдется уйма хулителей, как и при первой программе LINCY. (Интересно, что теперь они скажут.) Важен и текущий ремонт, в частности — разрушительных трещин. Оказывается, не очень это легко. Трещины надо заделывать специальной мастикой, которую используют при ремонте взлетно-посадочных полос в аэропортах. Дорогое удовольствие. Но надо.
Наконец, общины должны заниматься и зелеными территориями общественного пользования, которые уже несколько лет, как переданы им. Как они это делают, видно невооруженным глазом. Полный разор и шатания. В одних общинах деревья оскопляют, в других — нет. В одних деревья лечат, в других — нет. В итоге зловредные твари-вредители преспокойно продолжают свою хозяйственно-гастрономическую деятельность. Некоторые общины имеют свои озеленительные организации, другие — нет, потому и “озеленяют” как попадется. К началу сезона вся оросительная система Еревана будет полностью реконструирована и готова к эксплуатации. Это царский дар мэрии общинам. Деньги на обслуживание своей части системы тахапетараны имеют, но вот будут ли обслуживать как подобает, большой вопрос. В вопросах озеленения все происходит по большому счету стихийно, так как нет единой научно выверенной дендрологической политики. Если тахапет любит всякую травушку-муравушку, деревья и цветы — хорошо. Если нет, то нет. Серьезных инициатив никаких, понимания важности зелени никакого. Даже в Кентроне скверы и сады не выдерживают критики, что там говорить о других общинах.
Благодаря честным, прозрачным и совершенно демократическим выборам к общинной власти прорываются часто люди случайные, без руководящих и профессиональных навыков. Вдруг. Общественное благо их волнует гораздо меньше личного или семейного блага. Эйфория по поводу победы на выборах и вовсе усугубляет ситуацию. В прошлом году случился громкий скандал, связанный со вновь избранным тахапетом Канакер — Зейтуна А.Котанджяном. Новый тахапет обнаружил немалую брешь в общинной казне. Разгорелся спор чуть ли не с мордобоем. Как вернуть деньги? По слухам, предшественник предложил взять его ненадолго обратно, на месяц, и он возместит убыток. Может быть, это фольклор, но очень уж характерный. Получается, тахапетаран стоит на золотой жиле.
Тахапеты себя не утруждают, хотя работы навалом, только захоти. Их ничем не проймешь. Они каждый понедельник собираются в мэрии, ждут подсказок и поручений. Ответственность избранников народа сведена к минимуму, а народ инертен, к тому же путает адреса. Вообще не знает, кто за что в ответе. Инерция. Но, к сожалению, закон возлагает на мэрию только контрольные функции. Изустно. Может, их пожурить и взывать к совести. Да и что можно требовать, если не даешь денег? Все просто. Так суверенно и функционируют общины — спокойно и непринужденно. Их саморегуляция оптимизма не вызывает, хоть плачь.
