Unregistered - V

Речь не об очередном английском романе с привидениями - давайте будем прагматиками, хотя бы для разнообразия. Я знаю, это очень трудно, и все же. Если такое случится, и Ваша семья получит во владение всю Западную Армению, то Герцог Глостерский по сравнению с Вами будет считаться безземельным оборванцем. Если вам понадобится добрый адвокат в качестве надежного друга семьи, меня можно будет легко найти на этом Форуме. Свои часовые ставки я оговорю Вам на ЛС, чтобы не будоражить общественное мнение Теперь серьезно. Я призываю Вас к рассуждениям - давайте обдумывать следующие шаги, - что случится после признания Турцией геноцида. Признание - не самоцель, но лишь первый этап. Важно учитывать то бесспорное обстоятельство, что признание не будет безусловным, но компромиссным, поэтому нам нужно уже сейчас тщательнейшим образом решить, как получить наибольшие выгоды - и в кратчайшие сроки. Времени у нас мало. Турция рвется в Европу, но еще задолго до того как она туда попадет, она должна будет признать геноцид, как того требует Евросоюз. (Турция признает геноцид или отвернется от Европы - третьего не дано. Это - другая тема.) По моим дилетантским подсчетам это должно произойти через пять или шесть лет. Иными словами, времени у нас - для обдумывания и подготовки планов действий, в том числе некоторых запасных - практически не осталось.

Турция геноцид признает непременно - в этом я нисколько не сомневаюсь. Вопрос - что с этим признанием делать. Полагать, что такое признание повлечет немедленный отказ Турции от шести ее восточных вилайетов в пользу Армении, по меньшей мере, наивно. Если даже это произойдет - гипотетически - сегодня эти территории заселены курдами - что с делать с ними? Выселять? И, если да, то - куда? Допустим, далее, что турки добровольно отказались от этих земель, курды ушли на юг, за Диарбекир, - что дальше? Кем заселять? Мы махонький Арцах и освобожденные территории заселить не в состоянии - людей не хватает - а здесь речь идет о территориях в несколько раз превышающих размеры самой Армении. Надо думать. Сидеть в Москве, Лос-Анджелесе, Риме, Берлине, Лондоне и Нью-Йорке и рассуждать об этом хорошо и приятно, но - Какие будут варианты, дамы и господа?

Кримсон, Вы великолепны! Чудесный постинг. Я давно так не смеялся. Спасибо Вам!

See www.artsakhworld.com

Норайр, что с тобой? Ты что, стихи начал писать на старости-то лет? Я тебя не узнаю. Но написал ты замечательно, конечно. И что особенно ценно - точно, совершенно точно. Спасибо тебе, матах.

The couple meet in the tearoom of a railway station, where she is waiting for the steam train home after a day's shopping. A speck of coal dirt gets caught in her eye, and, without a word of introduction, the gallant local doctor steps forward and removes it. The following eighty minutes of this, as Jeremy Paxman put it, beautifully written movie depict their deepening love and the guilt each feels about it. Trevor Howard's tall, spare frame, strong nose and jaw, Celia Johnson's retrousse nose and clear eyes seem to embody the ideal Englishman and Englishwoman. They belong to the infinitely respectable middle class, in which strangulated scheme of things "levly gels" wish only to be "relly heppy". The doctor begins his seduction with the classic English gambit of commenting on the weather. A few moments later he mentions music. "My husband is not musical," she says. "Good for him," says the doctor. Good for him? Why is it good for him? It makes it sound as if he managed to fight off a killer desease. It is good for him, of course, because it recognizes a God-ordained right to philisitinism and the rectitude of individuals who please themselves in their own homes. As Rachmaninoff's Second Piano Concerto comes and goes in the background, their affair unfolds, measured out in cups of tea in the waiting room of the Milford Station. "I believe we'd all be different if we lived in a warm and sunny climate," Celia Johnson thinks to herself at one point. "Then we shouldn't be so withdrawn and shy and difficult." Being English, she feels no animosity towards her husband, which she considers "kindly and unemotional". Trevor Howard, equally trapped in a dry marriage, also expresses no hostility towards his wife and children. But the two of them are in the force of passion they can hardly control. "We must be sensible", is the constant refrain. "If we control ourselves, there's still time." In the end, despite all the protestations of undying devotion, the romance remains unconsummated. He does the decent thing and takes a job at a hospital in South Africa. She returns to her decent but dull husband. The End.

Удалено по многочисленным просьбам избирателей.

Топик называется Армяне Латвии. Соня - латвийская армянка. Это она в Израиле - еврейка. А в Латвии, простите, более крутой армянки чем наша Соня не было. Вот такие дела, Виген джан. Да, v. (versus) на латыни означает "против". Я против Сони ничего не имею, и более того, я буду всегда иметь против тех, кто имеет против Сони.

Я понятия не имею откуда я родом. Как всякий по-настоящему уважающий себя армянин, я родился среди коряков и прочих до конца не понятых национальных меньшинств и прочих уголовных элементов в маленьком городе Петропавловске-Камчатском на русской военно-воздушной базе. До этого неделю валил мокрый снег и наш дом завалило - весь, до крыши. Отцу пришлось вызывать по телефону бульдозер, чтобы очистить оконный проем на втором этаже, через который корячка-повитуха втащила себя в нашу квартиру. Говорят, что когда я родился, то плакал чуть ли не месяц - почти не переставая. (Впрочем каждый прожитый мною день предметно разъяснял мне, почему я так долго плакал, когда родился.) Я учился в Ереване (одну - первую четверть), Москве, Ленинграде, Риге и Чехии (в Праге - последние два года), где и окончил школу. Затем - Латвийский Университет, несколько позже - привольная жизнь и учеба в США - в Новом Орлеане, Бостоне и Нью-Йорке и менее приятная, но более осознанная в Англии - в Кембридже, Оксфорде и Лондоне. Тому, кто мне скажет откуда я родом (условие - ответ должен пощадить мое самолюбие), - бутылка рижского кофейного ликера и/или букет мимоз.

An Ad seen in the The Prospect, London - Shell and the Economist this year celebrate the fifth anniversary of their annual writing prize. Entries should be no more than 2000 words, with a mandatory 300 word synopsis. 1st prize US$20,000. Two 2nd prizes of US$10,000 each. Five 3rd prizes of US$5,000 each. The deadline is midnight, GMT on Friday 20 August and the winning essay will be published in The Economist publication The World in 2005, in November of this year. To enter the competition, visit the www.shelleconomistprize.com for further details and conditions. Is the Armenian example of any interest to so very many economists reading and writing in this section?

Ничего себе - израильтяне намного либеральнее муслимов, я хотел наоборот сделать - сначала к арабам с персами и курдами, и лишь потом к израильтянам. Но и ты впрямь особый случай, видимо. Придется новый паспорт выправлять.

Шурт джан, спасибо! Зарудю поклон. Он организовал еврейские отряды помощи пострадавшим после землетрясения, что работали в Калинино и бакинским беженцам - в Риге, задолго до того как мы оправились от шока. Кстати, Яша Гавартин сейчас преподает математику в Лондонском Университете. Белевич работает на Русской Службе Би-Би-Си. Весь чечаковцы Латвийского Университета, среди которых неевреями были только Марик Кац и Женя Мафцир рванули в Зону как один. Я редко кому кланяюсь - но ему, Саше Зарудю, мой низкий поклон - до земли.

Мамикон-джан, ну какой из меня армянин... Я же писал, что являюсь жидовской мордой и английским шпионом. Одновременно...

Узнай, пожалуйста...

Шурт, в моем в паспорте визы всяких разных "подозрительных" стран понаставлены - Ирана, Сирии, Ливана и даже иракского Курдистана . Думаешь, пустят в Израиль с таким "багажом" или лучше новый паспорт получить, - чтобы не раздражать вашу безопасность?

Шурт, я скоро уезжаю в Африку, летом у вас слишком жарко, но осенью я в Израиле.

Исключительно с той, с которой легко и приятно обманывать самого себя.

У Шуртвац родился сын, Моисей, или Моше. Полное имя Гиора-Моше. Шурт, поздравляю тебя. Пусть растет большой, сильный и умный - как его грузинский папа и такой же красивый, добрый и нежный как его еврейская мама. И - пусть он будет чуточку армянином как его дядя - Вирабофф. (Ну вот, и себя не забыл. Не могу без себя, любимого.) Я хочу праздновать. Налейте мне вина, пожалуйста. Леди и джентльмены, предлагаю всем встать и стоя выпить за мою любимую Соню - самую армянскую еврейку на свете!

Знаю, Норайр. Но - куда мы идем, в Землю ли Обетованную, и сможем ли мы - без Скрижалей Завета победить Ханаан? Прости мне мои сомнения. Я жду твоего ответа.

:lol: Это напоминает искандеровские пассажи о "думающих о России", Вы не находите? Никто не собирается забывать Ван. Чтобы нам его вернуть надо очень многое изменить - и прежде всего в себе. И - помнить, что нам придется иметь дело с турками - одним из двух европейских народов (вместе с англичанами) - никогда в рабстве не бывавших. Итак - как мы - не вылезавший сотнями лет из подчинения народ будем с ними справляться? Мы же не евреи, и Моисея у нас нет, а только всякие, увы, Демирчяны. Кто нас выведет из духовного Египта? Те, кто кричат о том какие мы славные и великие и замечательные или же те, кто ругает нас на чем свет стоит - как еврейские пророки свое заблудшее стадо? Что делать, с чего начать, где взять силы, чтобы перебороть себя самих?

Не изворачивайтесь, Бриз.

Согласен, только некому будет приезжать. Вкус тареха мы уже забыли. Осталось забыть вкус ишхана.

Мамикон и пр. Эта клятва звучит не к месту - особенно когда исходит из уст тех, кто в армии не служил, азерботов не заваливал и вообще - экономический мигрант, то есть лицо, препочитающее московскую прописку жизни на родине. Вот если бы ты - без клятвы - молча и без громких слов - поехал в Армению и хотя бы отслужил там в армии, я бы сказал, да, апрес Мамикон джан, я присоединяюсь и вообще лох лява, а так это все выглядит как-то очень уж фальшиво, патетично и сверхпафосно, даже на мой непритязательный и нетребовательный вкус. Что ты думаешь?

Да - чуть не забыл - насчет "кровавости" "того" времени. Думаю, это далеко не так. Наше время несравненно более жестоко и немилосердно. Та эпоха была совсем идеалистической. Людям была присуща иная духовность - они даже спорили о существовании Бога и ангелов и сатаны - словно те материальны. Почитайте философов того времени и убедитесь.

Да, но в совершенно ином контексте. :lol: