Nizami (1141-1203 AD)

[choice]

Alyas Nizami (Nezami) is Known as Nizami of Ganja (born in Ganja). He lived 1141-1203 AD His father was Yousef-ibn-Zaki and his mother name was Raiseh.

Nizami was married three times. His first wife was Afagh who he deeply loved. His only son Mohammad was from Afagh. When Nizami was writing "Khosro and Shirin", Afagh died. After the death of Afagh, he married again. His second wife died when he was writing "Layla and Majnun". He got married for the third time. His third wife died when he was writing the book of "Eghbalnameh." Nizami surprisingly said, "It seems that with every book I write, I give a sacrifice."

His son Mohammad was seven years old when Nizami wrote "Khosro and Shirin", fourteen years old when he wrote "Layla and Majnun", and eighteen or nineteen when he wrote "Haft Peykar" (Seven Beauties). Nizami said that his son encouraged him to write "Layla and Majnun." It is said that his son was very intelligent and familiar with poetry. Nizami sent his son to give his messages to King Malek Ezeddin as well as to deliver a copy of "Eghbalnameh" which Nizami wrote in the name of the king.

Nizami lived for 63 years. All his life, he never left Ganja and died there. It is said that he was good-natured and he believed that with pleasantness and cheerfulness one can combat the hardships of life (see Persian poem he wrote in this regard). He was always studying science and art. He knew the science of astronomy and he used its terminology in his poetry skillfully.

He wrote about thirty thousands couplets in five Masnavi (poetry in rhymed couplets) poetry books of "Mahzan-ol-Asrar", "Khosro and Shirin", "Layla and Majnun", "Haft Peykar" (Seven Beauties), "Eskandar Nameh" and he wrote one book which is not Masnavi. He gave each of his masnavi books as a gift to the kings of the time.

** Among his works that have found their way to the West are "Haft Peykar " (Seven Beauties) and "Layla and Manjun."

The "Seven Beauties" refer to seven paintings of seven daughters of kings from India to China to Kharazm. When Bahram, the Sassanian King sees the paintings he falls in love and marries all seven princesses.

"Layla and Manjun" is considered a love story that reveals the path of the soul. It contains 4,000 couplets and was supposedly written in only four months.

Unfortunately the 'stories' are too long to put on this web site but you can buy the books or check your local library for them:

**Layla and Manjun from The First Love Stories by Diane Wolkstein

http://www.bestirantravel.com/culture/poetry/nizami.html

http://www.bestirantravel.com/culture/poet...ami_poetry.html

http://www.iranmehr.com/books/type.asp?iType=31&offset=30

Nizami was one of the greatest Persian poets, the Haft Paykar perhaps his greatest work. Translated twice before into English during the 20th century it was not entirely unknown (as is, unfortunately, still the case with some of Nizami's other works). Its inclusion in the Oxford World Classics series, however, makes it (and Nizami) accessible to a much larger audience.

The book, consisting of about 5,000 rhyming couplets, recounts the life of the Sassanian ruler Bahram V Gur, who led the Sassanian empire from 421 to 439. The book mixes fact and fiction, with fiction predominating. It is the story of a great leader, telling of the adventures he lives through and the lessons he learns, cleverly weaving together these two strands.

Central to the book are seven chapters relating seven tales having to do with love. A palace with seven domes is built for Bahram's seven brides, and he goes from one to the next, hearing the princesses' tales. Distinct tales, they also show different aspects of life and, especially, love, and they could stand independently of the rest of the book.

Nizami has, however, created a complex, larger work that is best enjoyed in its complete form. Meisami is to be commended for presenting the entire text, including the opening chapters that include an Invocation, a chapter "On the Cause of the Work's Composition,", and "The Poet's Advice to his Son." The story proper only begins in the ninth chapter.

There are, towards the end of the book, also seven more tales which Bahram hears upon his return to his kingdom. He find that his vizier has acted unjustly and ruled badly, and he hears from seven victims all the things that have gone wrong.

Bahram is a noble, exemplary ruler, and he also finds a fitting end. It is a fine tale from beginning to end, with many entertaining stories told along the way, and the moralizing not intruding too much on the enjoyment of the text.

The presentation of the book is also exemplary. Meisami's introduction is an excellent introduction to Nizami himself, as well as to this specific work. Meisami provides a useful summary of the story, and she also provides helpful endnotes.

The big problem with this edition is the translation. Bravely Meisami decided to present the poem in rhyming octosyllabic couplets. She wrote:

The present translation seeks to present Nizami's poem, as befits its importance in the Persian romance tradition, as a work of poetry first and foremost, and in a style approximating that of European romances.

Try as she might she can't find enough rhymes to fit ("a far more difficult task in English", she correctly points out), leaving that part of the scheme oddly unbalanced. Worse is the forced metre, forcing a density and brevity (and often contorted presentation) that does the work no good. Sometimes the text bounces along lightly enough, but too often it does not. Translation rarely allows for contraction and simplification (compare H. Wilberforce Clarke's expansive translation of the Sikandar Nama (see our review)). To go for the tightest fit -- eight syllables per line -- is to put demands on the translator that only a true poet could possibly deal with. Meisami is no such poet.

Reactions to the translation may vary. We never got a good feel for it, and suspect that far too much was lost along the way. Nevertheless, the Haft Paykar is such a strong story that it can take a lot of manhandling.

Not the type of translation we like, the book's introduction and notes do provide enough to make it worthwhile for these alone. And it is a classic, which one should be glad to read in any form, even a translation such as this one.

http://www.complete-review.com/reviews/nizami/hpaykar.htm

Hafiz and the Place of Iranian Culture in the World

Inaugural Lecture Before the Iran Society

November 9, 1936 London, United Kingdom

By Sir Sultan Mahomad Shah Aga Khan III

I must thank His Excellency the Iranian Minister, Lord Lamington and the members of the Society for having done me the honour of inviting me tonight to bring before you the importance to the whole world of those spiritual forces that the ancient land of Iran has cherished in her modern history. Before I go further I want to define clearly what I mean by "spiritual forces" – I do not use this term in any question-begging sense. I do not wish to limit it merely to religious or such ideas, or to give it any otherworldly interpretation, but I do mean anything that deals with man’s life of the spirit here and now on this earth and in this life. Whatever may or may not be the soul’s future, there is one impregnable central fact in existence: that here and now, in this world, we have a soul which has a life of its own in its appreciation of truth, beauty, harmony and good against evil. Has modern Iran greatly contributed to the perfectioning of the soul of man thus understood? Modern Iran I define as the ancient race of that high plateau, influenced by the faith of Islam and the imaginative poetry and declamation of Arabia, welded into one by a process of slow intermarriage and movement of many races from north, west, east and south. What has this Iran done for the satisfaction of man’s highest aspirations?

Whatever the cause, after Islam had for three or four centuries taken deep root in Iran the genius of the race blossomed out, and for all the centuries right down to our own times that garden, in spite of the terrible visitations that so often submerged it, has never ceased to bring forth roses of rare fragrance.

Anwari, Nizami, Mawlana Rumi, Saadi, Qa‘ani and a host of others – names that will be well known to Oriental scholars, but which will perhaps convey little to the general public here – each in his own way gave a message to mankind. But the fundamental point of each message if carefully studied is that man’s greatest of all treasures, the greatest of all his possessions, was the inherent, ineffaceable, everlasting nobility of his own soul. In it there was for ever a spark of true divinity which could conquer all the antagonistic and debasing elements in nature. And let me once more stress that this faith in the soul of man expressed in a great variety of ways – in prose and verse, in art and architecture – was not simply a religious or mystic faith but an all-embracing and immediate contact with a fact which, in every human being, is the central fact of existence.

Then came Hafiz – by far the greatest singer of the soul of man. In him we can find all the strivings, all the sorrow, all the victories and joys, all the hopes and disappointments of each and every one of us. In him we find contact, direct and immediate, with the outer universe interpreted as an infinite reality of matter, as a mirror of an eternal spirit, or indeed (as Spinoza later said) an absolute existence of which matter and spirit alike are but two of infinite modes and facets. It is not for nothing that his "Divan" has become, throughout the East, the supreme fal nama (book of divination) of millions and millions far beyond the confines of Iran. In perplexity and sorrow, whatever the cause, whatever the standard of intellect or emotion, men throughout the Near East and India turn to Hafiz – from the Ganges to the Nile, from the Caspian to the Bay of Bengal – for comfort and solace. Incredible as it may seem to us, even in his lifetime his influence had reached Bengal, Central Asia, Kashmir, Arabia and Egypt.

Any attempt at translation of Hafiz has always led to immense disappointment. The explanation is simple; he was not merely the Hafiz of the Qur’an, but well acquainted with the whole field of philosophy, history, poetry and literature, with the highest thought then known to his countrymen. In each verse, with the intense concentration of thought and wisdom so singularly his own, he has produced in amazing variety facets of truth and beauty, of meaning and wisdom. I have myself tried my hand at seeing in how many ways, and with how many totally different meanings, verses of his could be translated into either English or French. I think it is no figure of speech to say that far too many versions and explanations of each word could be given, and that each verse could be interpreted according to the intelligence that one wished to reach.

This, perhaps, will explain why Hafiz has always been (as no other great poet can claim to be) the national poet, the national hero, of Iran. Pushkin, Goethe and Shakespeare in the West; Al Mutannabi, Abu Nawas and Firdawsi in the East – all of them great, indeed supreme, kings in the realm of poetry – could never reach their humblest subjects. The uncultured peasants of the West, or the equally humble intelligences of the East, could never absorb their full meaning or beauty. Hafiz is different. Not only in his own Persia but in India, in Afghanistan, in Central Asia and even amongst Turkish and Arabic-speaking peoples, the moment his verses are understood you will always find an interpretation of most of them that could appeal to the humblest as well as the highest of intelligences. No wonder the muleteers call him their friend and companion! No wonder the cobbler and the water-carrier find in him – as do the keenest intellects of Asia – solace and satisfaction!

One of the greatest living Hindu statesmen, Sir Tej Bahadur Sapru, once told me that in all difficult moments of his life he turns to Hafiz. I think there is no one of Iranian race alive today who has not at some time or other – in difficulty, sorrow and misery, or in joy and triumph – turned to his national hero for comfort or further elation. Incredible as it may sound to English ears, it is a fact that there is hardly a Muslim bourgeois family in the whole of India in whose home a copy of Hafiz’s "Divan" is not found. I think, too, that we can be fairly certain that the book is as popular in Afghanistan and Central Asia and over a great part of what I may call Western Muslim countries as it is in India.

Soon after the death of Hafiz the worst periods of political and social anarchy, of invasion and disruption, broke up the high civilisation already reached in Iran. Bismarck and other statesmen and historians have said that Germany as the battle-ground of Europe could never bring about – except at a terrible sacrifice – the peace, civilisation and unity characteristic of England and France. Persia was the battleground of Asia. But the genius of Hafiz was never submerged. Whenever peace came, in howsoever limited a form, the eternal tree bore fruit. Hafiz taught the appreciation of beauty, love, gentleness and kindliness; the value of all human beings; the constant glory and splendour and joy of the universe in which we live; the wonder of communion with nature. These undying, eternal truths were so immortally impressed by him on his countrymen that whenever opportunity arose in any period of peace the striving after them and the expression of those eternal values became, in Iran at least, a motive force and power.

Critics of Iranian civilisation and culture have said that after Hafiz the light was not only dimmed but burned out. Nothing could be more false and unjust. No doubt Hafiz was the supreme genius of his race, and in that sense if we try to measure his successors by his standard we will find an immediate and sudden decline. But that surely is not the right way to search for his influence. Did the Persian race after him strive for expression in art and literature, in poetry and prose – for the wealth and splendour inherent in the human soul? I have no hesitation in saying "yes". Take the art of the Safavi period – poor in literature, but so rich in architecture and in textiles, in beautiful metal and glass work, in its lovely brocades and carpets. Can we deny that there is here immense search for expression of the highest aspirations of man’s soul?

Whenever Iran had any breathing space from war and invasion and misery, in one form or another a national character has formed and, by the spiritual influences of its poetry, immediately turned towards the expression of appreciation and enjoyment of the eternal light within us. And during the nineteenth century one of the very greatest poets that the Iranian race has ever produced, Qa‘ani, interpreted nature with a wealth of variety, a strength and beauty, which I doubt can ever be surpassed. Let the admirers of Wordsworth and the French nature poets compare in beauty, simplicity or grandeur the finest verses of the Western masters with Qa‘ani's constant descriptions and references to rain, thunder, the sky and earth, the flowers and mountains, night and day, the sun, moon and stars. If the odes had mercenary motives, if the human praise and blame which he bestowed as he went along were nearly always insincere – let us not forget the fundamental honesty of his outlook on life and the universe, the sincerity of his belief in the beauty of goodness of nature.

Modern Persian critics, unconsciously influenced, perhaps, by the puritanical standards of European literature during the last century, have taken Qa‘ani to task for his praise of sexual perversities. But when all is said these are but drops in the ocean of his work and, compared with similar extravagancies of many great writers of the West, they are neither prominent nor obtrusive. No one need, unless he searches in the "Divan," come across these particular passages. The music and joy of his verses, the sincerity of his conviction that life is a great, noble and splendid experience – every minute of which is to be treasured as the greatest of God's gifts – these surely are the qualities we will find in page after page and verse after verse of his work.

But is this immense wealth of Iran to remain only a treasure of the Islamic East and its fringe in India? Is Europe, is America, is the West so rich in the joys of the spirit, in its immediate satisfaction with life, that it can afford to close its doors to what Iran has to offer in the highest spiritual satisfaction to mankind? In these days of intensive nationalism – nationalism of a kind that wishes to turn even art, beauty and goodness into national possessions – is this immense lesson of Iran to be forgotten? Iran in its language, in its culture, in its highest soul expression, has taken to its bosom and freely accepted the contributions of Greece and India, the immense stream from Islam, Arabia and the Turkish race. It has assimilated the best of each in order better to express its yearning after truth and beauty. Is this fundamental influence not to be brought into the service of the highest culture of the West?

In the economic field we find today the ideal of one great source of wealth, the earth, to be enjoyed by humanity as a whole through free trade and competition, looked upon almost as an expression worthy only of a lunatic asylum. Peace, and the League of Nations co-operating to conquer disease, malnutrition and the vast waste areas of the world; to raise the poor and humble irrespective of race and religion to the standard of the highest; to feed the famine-stricken and the starving; a competition for construction between various races and countries – all this would today, as a practical suggestion, be considered only worthy of idiots and half-wits. The work of destruction has a totally different standard of appreciation applied to it. Yet, truly understood, and from the lowest material point of view, what good could come from efforts to conquer the waste areas of the world by co-operation, to bring about a standard of living in China and India that would enable people there to buy some of the luxuries of life from Europe and America, to apply the tropical lands that are impossible for European and American settlement for the benefit of the millions of the brown and yellow races and thus open up new and vast markets for the white races for healthy exchange and welcome competition. All these things would lead through prosperity to spiritual awakening and artistic creation. Such work today is not in the realm of practical politics.

Surely now there is room for us to turn to the spirit of Hafiz's teaching. For if ever there was a time when we needed the universality of Hafiz as a guiding light it is today when there are forces that threaten the roots of humanity. Class and race competition threaten to submerge the highest joy of life and living – namely, the search for, and conquest of, true beauty and goodness which, could we but know it, are ever within our grasp.

In that spirit I appeal to the intellectual classes in this country to come and join up with the Iran Society, to help forward similar associations, to study and understand Islamic, Hindu and Far Eastern philosophy, culture, literature and art. Thus the spiritual and emotional inheritance of Great Britain, Europe and America (North and South) should not be merely derived from Greece and Judaism, but from the world as a whole, for I am certain that Asiatic culture in its widest sense can bring as much to man's common heritage as either Greece or Palestine.

(a poem by Hafiz, 1320 c.e to 1389)

I have learned so much from God

That I can no longer call myself

a Christian, a Hindu, a Muslim, a Buddhist, a Jew.

The Truth has shared so much of Itself with me

That I can no longer call myself

a man, a woman, an angel, or even a pure soul.

Love has befriended Hafiz.

It has turned to ash and freed me

Of every concept and image my mind has ever known.

http://www.amaana.org/sultweb/msmhafiz.htm

[choice]

В Санкт-Петербурге возбуждено уголовное дело по факту осквернения памятника персидскому поэту Низами

Следственное управление Петроградского РУВД Санкт-Петербурга по факту осквернения памятника персидскому поэту Низами возбудило уголовное дело по ст 214 УК РФ - вандализм.

Источника РИА "НОВОСТИ"

http://library.rea.ru/portal/main.nsf/News...date=09.10.2002

[СААРЯН]

Nizami (1141-1203 AD)

Հայկական քաղաքում ծնված պարսիկ բնաստեղծ...

[Karmir]

Всем известно, что наши глубоко несчастные восточные соседи, страдающие специфической формой мании присваивания ( ), не гнушаются такими подлогами, которые в состоянии опровергнуть любой человек со знаниями в области истории на уровне студента-второкурсника. Предлагаю вспомнить о том, как в 30-ые годы прошлого века азербайджанцы оттачивали своё воровское мастерство, на этот раз в области литературы

Речь идёт о такой грандиозной афёре как создание азербайджанской литературы... задолго до появления самих азербайджанцев :lol:

Естесственно, создавалась эта литература путём наглого и невежественного присваивания различных поэтов и писателей "учёными-литературоведами" "Страны огней" под чутким руководством товарища Сталина.

Конкретнее, ниже речь пойдёт о великом средневековом персидском поэте Низами из армянского города Гандзака, он же Низами Гянджеви, который сам того не ведая, вдруг стал... азербайджанцем, о которых кстати, в его время даже и не слышали

Эта статья отсканирована мной из русского перевода книги Рафаела Ишханяна "Вопросы происхождения и древнейшей истории армянского народа". Автор статьи - Р. Симонян, перевёл статью председатель московского армянского культурно-просветительского общества "Арарат" Манвел Долбакян. Очень грамотная статья, об которую могли бы обломать безумные фантазии и зубки современные азербайджанские лжелитературоведы, но увы, они предпочитают не видеть того, что противоречит их таким желанным, но увы, абсолютно бредовым теориям по присваиванию всех и вся

Edited August 17, 2005 by Karmir

[Karmir]

Рачия Симонян

ЗАБЫТЫЙ ПОДЛОГ

Принадлежит ли Низами Гянджеви азербайджанской культуре?

Вот уже более полувека как азербайджанские ученые присвоили одного из титанов персидской литературы и всячески пытаются доказать миру недоказуемое...

Во всех зарубежных исследованиях и литературных источниках (без исключения), будь они на немецком, английском, персидском, либо на других языках, Низами считался и считается персидским поэтом и мыслителем. И за пределами нашей страны это никогда не было и не является предметом споров. Принадлежность Низами именно так однозначно дается в предисловиях, послесловиях и комментариях ко всем зарубежным изданиям его произведений, также и во всех специальных исследованиях.

В Европе Низами впервые упоминается во Франции в 1697 году, в труде востоковеда д'Эрбело «Восточная библиотека». Начиная с этого времени, европейская наука занималась поэзией Низами, изучала его биографию. Но интерес к персидскому поэту и мыслителю в Европе особенно усилился в начале XIX столетия. В 1818 году в Вене увидела свет «История персидской беллетристики» талантливого знатока восточной литературы Хаммера-Пургштадта, в которой автор, основываясь на существовавшей к тому времени литературе о Низами и исходя из анализа известных ему вариантов поэм Низами, дал биографию великого мыслителя, а также поместил переводы отрывков из поэм Низами. Это, по существу, был первый в Европе перевод творчества великого поэта. Затем последовали новые исследования европейских авторов о Низами: труды англичан: Аугли «Биографические заметки о персидских поэтах» (Лондон, 1844), И.Шерби «История всемирной литературы» (1851), венгерского востоковеда В.Бахера «Жизнь и творчество Низами» (Лейпциг, 1871), француза Барбье де Мейнара «Поэзия Персии» (Париж, 1877), итальянца И.Пица «История персидской поэзии» (Турин, 1894), известного ираниста Г.Эте «Наброски новой персидской литературы» (1896), немецкого востоковеда П.Горна «История персидской литературы», исследования М.Хоутсма, Р.Леви и др. Во всех этих книгах, без исключения, Низами справедливо представлен как персидский поэт и мыслитель, и нет ни одного намека о его азербайджанском происхождении.

Во всех вышедших за границей в нашем столетии трудах, посвященных Низами, он также считается великим персидским поэтом и мыслителем. Низами именно так представлен в исследованиях чешского профессора Яна Ринке, в частности, в его «Иранском дневнике» (1946), в исследованиях персидского поэта и литературоведа Вахида Дастгирди. Большую ценность представляет изданное им в 1937-1940 гг. полное собрание сочинений Низами с его собственным предисловием и комментариями. В 1977 г. в Италии издан сборник статей, посвященных персидскому поэту Низами и персидской легенде об Александре Македонском, в который вошли статьи ученых Ирана, Италии, США, Швейцарии и где нет и слова о том, что великий поэт имеет отношение к азербайджанской литературе.

...Еще в 1826 г. в Казани профессор Ф.Эрдман опубликовал биографические сведения о Низами. В 1844 г. он снова касается Низами и русским читателям дает сравнительно обширные сведения о Низами, как о персидском поэте. В изданном в 1897 г. 41-м томе известного энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона помещена статья знатока восточной поэзии, талантливого исследователя средневековой персидской поэзии, будущего академика АН Украинской ССР Агафангела Ефимовича Крымского (1871-1942) «Низами», где сказано: «Низами ... - лучший романтический персидский поэт; уроженец кумский, но носит прозвище «Гянджеви», потому что большую часть жизни прожил в Гандже (теперь Елизаветполь) и там же умер». Эту статью А.Крымский в дальнейшем расширяет и помещает в своей «Истории Персии» (первое издание вышло в 1900, второе - в 1906, третье - в 1922 году). Здесь он еще раз однозначно оценивает творчество Низами как персидскую поэзию.

Во всех авторитетных энциклопедиях дореволюционной России Низами причислялся к персидским поэтам. В энциклопедическом словаре «Гранат» он, например, определен как «персидский романтический поэт». В советские годы тоже, вплоть до 1938 г., Низами однозначно причислялся к персидским поэтам.

В 1924-1927 гг. советский иранист Н.Я.Марр издает серию статей о Низами как о персидском поэте. В начале 20-х годов в востоковедении появился известный специалист по персидской литературе, впоследствии член-корреспондент АН СССР Евгений Эдуардович Бертельс (1890-195?). Начиная с этого времени, он написал ряд фундаментальных, ценных трудов, в которых Низами безоговорочно считался персидским поэтом и мыслителем, классиком средневековой персидской поэзии. В 1928 г. в Ленинграде увидело свет его исследование «Очерки истории персидской литературы», где, в частности, имеются такие строки«Психологический анализ - отличительная черта Низами, отделяющая его от всех других поэтов Персии и сближающая его с европейской литературой». Этот труд Бертельса, а также его заметки о Низами были помещены в сборнике «Восток», вышедшем в Москве в 1935 г., где он, как и все низамисты мира, опять отмечал принадлежность Низами персидской литературе. В 1935 г. отдельной книгой вышла поэма «Хосров и Ширин», в предисловии к которой Е.Дунаевский писал: «В ряду персидских классиков Низами самый яркий представитель романтической поэзии, имевший много подражателей и последователей».

Таким образом, до конца 30-х годов ни в одном издании, вышедшем в СССР, невозможно найти ни одного указания, что поэзия Низами вне персидской литературы.

...Процесс превращения Низами в азербайджанца в нашей стране начался в самые мрачные годы сталинской тирании. Если бы великий мыслитель чудом ожил, он был бы чрезвычайно удивлен тем, какие гигантские усилия, с какой последовательностью прилагаются в последнее пятидесятилетие, чтобы его превратить в азербайджанца, т.е. в представителя народа, первые племена которого проникли в Закавказье намного позже его смерти. Это дело было предпринято в преддверии второй мировой войны, когда наша страна готовилась к встрече с надвигающимся бедствием. Необходимо было поднять национально-патриотический дух народов страны, тем более, что сталинские беззакония и массовые репрессии значительно надломили этот дух во всех республиках. Вот почему были предприняты меры для подъема патриотического духа народов. В числе других мероприятий, направленных на эту цель, были и широкое празднование 800-летия произведения классика средневековой грузинской литературы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре», и 1000-летие армянского народного эпоса «Давид Сасунский». Встал вопрос о необходимости отметить во всесоюзном масштабе юбилей какого-нибудь азербайджанского писателя или деятеля. Искали, искали, соответствующей величины не нашли, поиски потерпели крах. Но Сталиным лично было дано указание найти подходящего азербайджанского деятеля, притом не менее древнего. Тогдашний первый секретарь ЦК КП Азербайджана Мирджафар Багиров, один из вернейших сатрапов Сталина, энергично взялся за дело. Были мобилизованы интеллектуальные силы не только Азербайджана. По приказу свыше за дело взялся также ряд московских и ленинградских ученых. На этот раз поиски привели к Низами, 800 лет которого исполнялось в 1941 году... было за что хвататься - великий поэт одно время жил в Гяндже.

Может возникнуть вопрос, как могло случиться, что некоторые из ученых, воспитанных в известных московской и ленинградской школах востоковедения, согласились на прямую ложь и стали участниками нечестной сделки по азербайджанизации Низами. Главная причина заключалась в страхе наказания: о мерах и формах тогдашних наказаний сегодня нам хорошо известно. Не забудем, что это были 1938-1939 гг., т.е. время, когда еще не рассеялся кошмар 1937 года, когда еще продолжались аресты и расстрелы. В этой удушливой атмосфере часть ученых центра не смогла остаться на высоте, вошла в сделку с собственной совестью. Они объявили ошибочными свои предыдущие ценные исследования о Низами и, более того, греша против истины, обратились к разным приемам, пытаясь доказать, что Низами принадлежит азербайджанской литературе.

Упомянутый выше А.Е.Крымский, который до этого безоговорочно считал, что Низами является ярчайшей звездой средневековой персидской поэзии, после 1937 начал писать так, этого требовали власти. По ходу подготовки юбилея поэта он сочинил монографию «Низами и его современники», которую тогда не удалось издать из-за начавшейся войны. Резко пересмотрев свою прежнюю точку зрения, Крымский, не моргнув глазом, сделал Низами азербайджанцем, а его поэзию _ азербайджанской.

Так же поступил и Е.Э.Бертельс. Этому, без сомнения способствовало и то, что в период подготовки юбилейных мероприятий он был назначен общим руководителем комиссии из азербайджанских и русских ученых, перед которой стояла задача любой ценой доказать, что Низами – азербайджанец. Бертельс заявил, что его «прежние исследования теперь устарели». В течение 1938-1940 гг. Бертельс написал и издал подряд несколько статей о Низами. В 1940 г. он закончил также и обширную монографию, которую тогда не смог издать из-за войны.

Так было положено начало лжи... В 1938 г. осенью. в Москве под редакцией Самеда Вургуна на русском языке увидела свет «Антология азербайджанской поэзии», где было напечатано несколько отрывков из поэм Низами. В Москве были изданы также «наброски» истории азербайджанской литературы, не оставлявшие сомнений, что азербайджанцы намерены присвоить не только Низами, но и других представителей персидской поэзии.

В том же году в Баку вышла книжка М.Рафили «Низами. Жизнь и творчество», которая в 1941 г. была переиздана «Политиздатом» в Москве. В 1940-1941 гг. юбилейный комитет Низами издал в Баку три сборника статей под общим названием «Низами».

...Не случайно, что азербайджанские «ученые» еще тогда писали, что все вышедшие до этого труды о Низами «неполны». Автор предисловия к книге Е.Э.Бертельса «Низами и Физули» Г.Алиев писал: «в нашей стране глубокое и всесторонне изучение жизни и творчества Низами начато в 1938-1939 гг»...

А уже после войны руководство Азербайджана подняло вопрос о широком праздновании юбилея поэта Низами, ставшего азербайджанцем. 22-28 сентября 1947 г. прошли торжества посвящённые Низами. В Баку состоялось расширенное заседание Союза писателей СССР совместно с пленумом правления Союза писателей Азербайджана. В Кировабаде (Гандзак), где жил Низами, начала работу сессия Академии наук Азербайджана вскоре перенесенная в Баку. В Баку огромными тиражами вышли «научно-исследовательские» труды, монографии, брошюры, статьи, искажающие жизнь и творчество Низами. В азербайджанских театрах ставились пьесы, была поставлена опера «Низами», была написана симфония, вышел сборник романсов на стихи поэта. Авторы этих бесчисленных публикаций, художественных произведений без исключения, по общему указанию повторяли надуманный тезис об азербайджанском происхождении Низами и отсутствии его связи с персидской культурой.

27 сентября 1947 г. торжественное заседание по поводу 800-летия Низами имело место и в Ереване, прошедшее по тому же сценарию. Один из армянских писателей под тем же большим давлением написал: «Одной из «жертв» буржуазного литературоведения был гениальный поэт Азербайджана Низами Гянджеви, который долгое время был отчужден от родного народа. Советское литературоведение вернуло азербайджанскому народу его национального гения...» (газета «Советакан Айастан», 28 сентября 1947г.).

Автор предисловия к книге А.Крымского «Низами и его современники» Газанфар Алиев ставил в известность читателей, что единственный полный машинописный экземпляр монографии, подготовленный самим автором, хранится в Баку, в архиве института им. Низами. Вот над этой рукописью и работали азербайджанские «ученые». А уж как они работают в подобных случаях, нам уже известно. В предисловии Г.Алиев пишет: «В последние десятилетия, как у нас, так и за рубежом вышло значительное количество трудов, касающихся истории народов Востока. Необходимо было внести несколько существенных поправок в работу А.Крымского... Все это требовало соотнести труд А.Крымского с последними публикациями. Эту важную работу выполнил академик АН АзССР З.М.Буниятов...».

Ничуть не сомневаемся, что наделенный неоспоримыми способностями «вносить изменения» Зия Буниятов и тут действительно выполнил «важную работу».

Итак, в «отредактированном» и «исправленном» после смерти Крымского предисловии читаем: «Надо полностью осознать и принять, азербайджанец Низами, разумеется, был истинно азербайджанским поэтом...». И, уже считая присвоенное переваренным, Г.Алиев идет дальше, и, по логике, присущей ему и его азербайджанским коллегам, продолжает: «его (Низами - Р.С.) творчество оказало воистину глубокое, можно сказать, решающее влияние» на персидскую литературу. Вот почему, продолжает Г.Алиев, «азербайджанский народ бесконечно горд, что творение одного из его гениальных сынов, из-за определенных исторических условий написанное на фарси, благодаря своим вечно живым идеям и образам, передовому мировоззрению и гуманистическим принципам стало могучим фактором развития как для персидской литературы в целом, так и для ее религиозно-национальных проявлений» (Там же, С. 18-19).

По словам фальсификатора, Низами оказал глубокое воздействие также и на литературные процессы своего и последующих столетий в Средней Азии, на Кавказе, в арабских странах, в Индии, позже в Турции и в других странах. Под его благотворным влиянием сформировались курд Физули, великий Алишер Навои, персидский поэт из Герата а Абдурахман Джами, индийский поэт Хосров Дехлеви и другие.

...Общеизвестно, что Низами родился в городе Кум, в Персии, но потом перебрался в Гянджу и волею судеб прожил там долгие годы. Это никогда не было предметом споров до конца 30-х годов нашего столетия. Об этом свидетельствуют средневековые литературные источники. Но, начиная с конца 30-х годов, Е.Э.Бертельс, при всесторонней поддержке своих азербайджанских коллег, всячески старался доказать, что Низами не только жил в Гяндже, но и родился там, что Кум не его родина.

Несмотря на то, что Низами жил и творил в Гандзаке тогда, когда предки современных азербайджанцев еще не проникли в Закавказье через Иранское нагорье, азербайджанские фальсификаторы истории силятся доказать, что во времена проживания Низами в Гандзаке этот последний был азербайджанским городом. Иначе сразу становится несостоятельной хилая конструкция о Гандзаке, как о родине Низами.

Как известно, до середины IX века Гандзак не упоминается ни в одном историческом документе. Бертельс принимает, что основными жителями Гандзака были выходцы из города Бердаа (арабское название армянского города Партава), но не говорит ни слова об их этническом происхождении. Не говорят об этом и его азербайджанские ученики.

Вместо них скажем мы: это были армяне и арабы, причем фальсификаторы всячески стараются принизить роль армян, все время посягая на армянские культурные ценности этого региона исторической Армении, считая их азербайджанскими. (В скобках отметим, что, например, упомянув армянского историка Киракоса Гандзакеци, они либо не указывают на его национальность как это делает Бертельс, когда армянского историка называет «источником того времени», либо прямо считают азербайджанцем. И это еще с той целью, чтобы имя города Гандзака не связывалось с именем армянского историка).

Истина в том, что Низами жил не в азербайджанском, а в армянском городе Гандзаке. Да, Гандзак был построен как армянский город, он оставался армянским городом и в годы проживания там Низами и после него. Но в Гандзаке постоянно проживали в довольно значительном количестве и арабы, и персы и курды, арабские и персидские чиновники. Но никогда – турки-азербайджанцы.

Одним из «аргументов» азербайджанско-бертельсовской кампании по азербайджанизации Низами - вопрос о его национальной принадлежности. Они утверждают, что поэт по происхождению турок-азербайджанец, не располагая при этом ни единым фактом, выдавая желаемое за действительность.

Ни в одном историческом источнике не найти даже беглого упоминания, обосновывающего эту точку зрения. Кроме некоторых средневековых рукописей отдельные сведения о персидском происхождении Низами можно почерпнуть непосредственно из его произведений. Еще в 1871 г. в своей монографии «Жизнь и творчество Низами» молодой венгерский ученый В.Бахер привлекал внимание исследователей к тому обстоятельству, что многие подробности биографии поэта отражены в его произведениях, в частности, в поэмах, и что невозможно составить его научную биографию, не принимая во внимание эти подробности.

Например, в поэме «Лейла и Меджнун» поэт рассказывает о своем роде, о наиболее известных людях этого рода, о родителях и других близких родных. В 16-й главе поэмы, озаглавленной «Памяти моей матери», Низами пишет: «Из древних курдов моя мама, она, к моему огорчению, давно умерла». Таким образом, сам поэт подтверждает, что его мать была курдиянкой. В 15-й главе этой же поэмы «Памяти моего отца» Низами сообщает, что деда его звали Заки, отца - Юсуфом.

Имена указывают, что они, видимо, были иранизированными арабами. С нашей точки зрения об этом свидетельствует и толкование слова «Низами». Это слово связано с арабским корнем «Назм», что означает нанизывать на нитку (например, нанизывать жемчужины на нитку), в переносном смысле - «размеренный», «спокойный» слог. Об этом говорит и полное имя поэта - шейх Низаметдин-Абу-Мухамед Ильяс ибн-Юсуф. Но несмотря на это, несмотря на то, что мать поэта курдиянка (по его свидетельству), а отец - иранизированный араб (по нашему мнению), Низами был персидским поэтом и по долгу службы жил в Гандзаке. Думал и писал он только на родном персидском языке.

Скажем также, что выбранные Низами литературные сюжеты не имеют никакого отношения ни к Азербайджану, ни к азербайджанцам.

...Ни в одном из 30 тыс. бейтов (60 тыс. строк) «Хамсе» нет ни одного упоминания об азербайджанцах. И не могло быть, поскольку на территории нынешнего Азербайджана тогда не было азербайджанцев, и, следовательно, не могло быть связанных с ними географических названий, как не могло быть и азербайджанских сказаний, эпосов, историй.

В касидах, газелях, четверостишиях также нет упоминаний об Азербайджане и азербайджанцах. Таким образом, ни один из героев произведений Низами не является азербайджанцем. А между тем, в отличие от этого, в литературном наследии поэта заметное место занимают Армения и армяне. Он питал глубокое уважение и любовь к армянскому народу, посвятил ему теплые строки. В описанных им армянских героях поэт видел индивидов с высокими человеческими добродетелями. Это особенно проявляется в поэме «Хосров и Ширин», героиня которой Ширин – армянка. (вот что писал об этом тот же А.Крымский, Энциклопедический словарь, Изд. Ф.А. Брокгауза и И.А.Ефрона, Санкт-Петербург, 1897, т.41, с.58) «... любовь сасанидского царя Первиза к армянской княжне Ширин должна аллегорически изображать стремление души человеческой к Богу». (Э.Д.))

Но вот националистически настроенные азербайджанские литературоведы в своих исследованиях даже избегают говорить, что в лице Ширин Низами воплотил одухотворенный образ армянки. Уж не говоря о том, что они никогда не писали, что по всей вероятности Низами был знаком с армянскими источниками истории Хосрова и Ширин, в частности, с «Историей» Себеоса._Свидетельством тому те сходства и совпадения, которые имеются между поэмой Низами и «Историей» Себеоса.

Велик был интерес армян к Низами за все эти восемь столетий. Не случайно, что произведения великого персидского поэта оказали заметное влияние на поэзию средневековых армянских мастеров слова - Хачатура Кечареци, Григора Ахтамарци, Константина Ерзнкаци, Ованеса Тлкуранци, Саят-Новы.

Возможность читать на своем языке великого персидского поэта азербайджанцы обрели лишь в связи с его юбилеем, после 1938 г. Сулейман Рустам перевёл на азербайджанский «Сокровищницу Тайн», Расул Рза – «Хосров и Ширин». Только в 1947 г. было осуществлено азербайджанское издание «Хамсе» в пяти томах. В том же году на азербайджанском увидел свет сборник «Лирика» с газелями, касидами и рубаятами Низами.

«Странно, но факт» – немцы, русские, грузины, армяне и другие народы на своих родных языках общались с Низами раньше, чем азербайджанцы. Немцы, например, на 121 год раньше азербайджанцев перевели Низами (1818), русские - на 113 лет (1826) французы - на 119 лет (1829), англичане - на 93 года (1846).

Вот это есть действительность, вызывающая невольную улыбку. Чтобы как-то обосновать утверждение, что Низами азербайджанский поэт, надо было любой ценой доказать, что в XII веке существовала азербайджанская школа поэзии. Это надо было сделать, чтобы представить творчество Низами как логическое развитие этой школы. Эту цель преследовал Е.Э.Бертельс во второй главе своей монографии «Низами и Физули», озаглавленной «Литературная жизнь в Азербайджане в XII веке».

...Исходя из той «мудрости», что в мире нет ничего невозможного, азербайджанские литературоведы пыхтят, рожая друг за другом версии одна другой нелепее и сногсшибательнее, «доказывая», что ничем не различаются наука и невежество.

Edited August 17, 2005 by Karmir

[SAREK]

Я армянин,живущий в Москве.Я учусь в МГУ на ИСТОРИЧЕСКОм- давно уже доказано,что Низами Гянджеви родился в Гяндже(азербайджан),там даже есть его мавзолей,сохранившейся с момента его смерти!этот вопрос был изучен уже давно!а мы армяне никак не можем успокоиться!может хватит уже? у меня невеста,даже из азербайджана!и вообще все азербайджанцы и армяне,в москве дружны...

[SAS]

Я армянин,живущий в Москве.Я учусь в МГУ на ИСТОРИЧЕСКОм- давно уже доказано,что Низами Гянджеви родился в Гяндже(азербайджан),там даже есть его мавзолей,сохранившейся с момента его смерти!этот вопрос был изучен уже давно!а мы армяне никак не можем успокоиться!может хватит уже? у меня невеста,даже из азербайджана!и вообще все азербайджанцы и армяне,в москве дружны...

Не уверен, что Вы армянин, ибо армянин, да еще и студент МГУ понял бы, что написано в статье. Там черным по белому написано, что Низами родился в Гандзаке( = Гянджа = Кировабад).А Вы "давно доказано, что родился в Гяндже".

А теперь праздный вопрос. Доподлинно известно, что Генрих Гейне был по происхождению еврей. Доподлинно известно, что он еще и немецкий поэт. Ни один еврей, даже самый последний идиот, никогда не говорит, что Гейне ... еврейский поэт. Этот ряд можно продолжить на примере русской культуры. Теперь Вы поняли, о чем идет речь в статье?

Автор утверждает, что Низами- персидский поэт, как и Гейне- немецкий. И еще там написано, когда Низами стал азерским поэтом. Теперь успокоился Ваш возбужденный и встревоженный ум? Привет Вашим друзьям -азерам.

[Artsrun]

Кроме того автор хотел сказать, что Архимед не является италианским физиком и спагетти не любил,

только потому что жил и действовал в Сиракузах.

[Artsrun]

PS: SAREK, Вы такой же армянин, как Архимед сицилианский мафиози.

[Karmir]

Вернее, он такой же армянин как Низами - азербайджанец :lol:

[Kars]

ВЫХОДИТ ЧТО?

Выходит то, что Низами - азер, Редьярд Киплинг - индус, а SAREK - чукча!

[Karmir]

Боюсь у нашего представителя коренных народов Крайнего севера закончился в юрте Интернет и он отправился оленей пасти в тундру. Так что на его скорый ответ нам похоже расчитывать не придётся

[Shenyаtsi]

"Президент Алиев предлагает фальсификацию истории вместо компромиссов": интервью советника министра обороны Армении

Справка: Гайк Саргисович Котанджян - советник министра обороны Армении, доктор политических наук, действительный член Академии военных наук - Россия, Фэллоу (научный эксперт) по контртерроризму - США.

14 декабря 2005 года, в день приезда сопредседателей Минской группы по Арцахскому урегулированию, президент Азербайджана Ильхам Алиев в речи по случаю 60-летия Академии наук Азербайджана призвал азербайджанских ученых и соответствующие учреждения своей страны вовлечься в программу обоснования перед мировым сообществом отсутствия исторических прав арцахского армянства на исконную землю своего проживания - Арцах (Нагорный Арцах - ИА REGNUM). Президент Алиев обещал субсидирование в особо крупных размерах программы объединения усилий азербайджанских специалистов в разработке и пропаганде его тезиса о том, что "армяне, являясь гостями, появившимися в Арцахе в 70-х годах 19-го века, исторических прав на территорию Нагорного Арцаха не имеют".

Пресс-секретарь министра обороны Армении Сейран Шахсуварян попросил доктора политических наук Гайка Котанджяна прокомментировать выступление Ильхама Алиева с точки зрения совместимости суждений президента Азербайджана с наметившейся интенсификацией деятельности Минской группы по урегулированию Арцахского конфликта, а также со стандартами научной этики.

Насколько выступление президента Алиева соответствует попыткам Минской группы ОБСЕ по установлению доверия между сторонами Арцахского конфликта?

Выступление президента Алиева оказалось приуроченным к визиту в регион сопредседателей Минской группы: оно представлено общественности 14 декабря 2005 года, в день прибытия сопредседателей из России, США и Франции. В речи президента по случаю юбилея акценты поставлены не на стратегических программах развития фундаментальной науки в своей стране, как это следовало бы ожидать в подобных случаях. Лейтмотивом выступления руководителя соседнего государства стал политический заказ азербайджанской Академии наук и, как он многозначительно высказался, "другим соответствующим органам" ("and other relevant bodies)" на доказательство противоречащего мировой науке гипотезы о неавтохтонности армянского населения на территории Арцаха - Арцаха. Таким образом, президентом Алиевым обнаучивание антиармянской истерии возведено в разряд стратегии фундаментальной науки Азербайджана.

Речь идет о беспрецедентном в восприятии демократических обществ публичном и платном политическом заказе фундаментальной науке на фальсификацию истории спорной территории, являющейся предметом международных консультаций по мирному урегулированию. С другой стороны, глава Азербайджана заявляет о государственном спонсорстве эскалации антиармянской истерии на данной базе с привлечением современного арсенала традиционных и электронных СМИ. Ситуация, по-мастерски описанная в классическом антидеспотическом памфлете Джорджа Орвелла "1984".

Выступление президента Азербайджана диссонирует не только с призывами Минской группы и руководителей государств-сопредседателей Америки, России и Франции к воздержанию от шагов, усугубляющих взаимное недоверие между конфликтующими народами, но и с признанными в мире академическими стандартами. Оно противоречит также духу озвучиваемых в последнее время обнадеживающих призывов к подключению к процессу мирного разрешения Арцахского конфликта представителей народной дипломатии.

На Ваш взгляд, какова цель подобного шага?

Я бы отметил не одну, а несколько целей. Во-первых, переориентировать общественное мнение Азербайджана в постизбирательный период от проблем демократии в стране в привычное русло ослепляющей межнациональной вражды. Во-вторых, вновь загнать в угол реваншизма силы, позиционирующие себя в области борьбы за продвижение мира и прогрессивное развитие народов в регионе. И в конечном счете, продолжить деморализацию фундаментальной обществоведной науки как носителя объективной научной истины в отношении политических процессов, происходящих в стране и в мире.

Как бы Вы оценили личное участие главы азербайджанского государства в пропаганде межнациональной вражды?

Это свидетельство того, что на постсоветском пространстве все еще жива богатая традиция подмены обществоведной науки псевдонаучной политической пропагандой. Если судить по форме выступления, президент Ильхам Алиев продолжает традиции культа "отца нации", созданного и поддерживаемого в Азербайджане с советских времен. Мысленно представьте нынешнего президента Ильхама Алиева первым секретарем ЦК компартии Азербайджана и все встанет на свои привычные места. Монопольный руководитель политического центра азиатской деспотии в точном соответствии со сценарием пленумов советских времен делает политический заказ на тотальную подмену достижений мировой фундаментальной науки в области истории народов Южного Кавказа политической пропагандой.

Но речь идет не только о форме. Очевидно, что в этом случае перед лицом мировой обществоведной науки дискредитируется самое назначение азербайджанской исторической науки. Путем подкупа и государственной протекции фальсификаторам ей приказывается занять привычное с советских времен место "самой непредсказуемой области обществоведных знаний", а историкам - предписывается взять на себя привычную роль ассистентов при политических манипуляторах. Суть же опасности в том, что главой соседнего государства публично и официально сделан заказ на фальсификацию научных фактов по истории Армении и Азербайджана в масштабах мировой науки. Другими словами, распоряжение, отданное им Академии наук, является программой создания источников фальсифицированной истории народов региона, продвижение которых при финансовой поддержке должно подорвать доверие к признанным в мировой науке трудам в данной области знаний.

Могли бы Вы привести неоспариваемые в науке факты автохтонности армянского населения Арцаха-Арцаха?

Факт автохтонности арцахского армянства признан бесчисленными трудами как армянской, так и мировой исторической науки. Подробности рассмотрения данной проблемы я оставляю профессиональным историкам. В качестве одного из свидетельств автохтонности армян Арцаха, а также весомой роли густонаселенного армянами Арцаха в истории культуры всего армянского народа я ограничусь лишь фактом создания 1600 лет назад именно на территории Арцаха в Амарасском монастыре первой школы новой армянской письменности самим творцом армянского алфавита Месропом Маштоцем. В то же время для мировой науки очевиден факт нахождения тюркских предков современных азербайджанцев до средних веков на территории Алтая и в его окрестностях - за тысячи километров от Южного Кавказа. Разумеется, с точки зрения стандартов объективной мировой науки эти факты не умаляют и не возвышают чье-либо прошлое. Речь идет об истинности научно доказанных фактов в собственном смысле, по-объективному схоже интерпретируемых в любом неангажированном национальном звене академического сообщества, будь то в американском, русском, французском или каком-либо ином.

Что бы Вы сказали о фактах фальсификации истории Азербайджана, известных с советских времен?

Это весьма чувствительная сфера, касающаяся не только знаний, но и чувств простого народа. Намеренно не считаю нужным затрагивать попытки грубой фальсификации фактов из истории Армении учеными советского Азербайджана и их современными последователями. Для понимания сущности фальсификаций, вдохновляемых азербайджанскими властями, можно ограничиться несколькими симптоматическими и общеизвестными прецедентами фальсификации истории Азербайджана с помощью присвоения исторического наследия соседних народов, в том числе памятников культуры, созданных коренными народами на территориях Южного Кавказа до их заселения тюркскими племенами. По указанию политического центра создается система азербайджанских источников, претендующих на статус академических и финансируется пропаганда этих искажений. Методология дальнейшей фальсификации истории Азербайджана за счет исторического наследия армянства Арцаха, о чем президент Алиев распорядился в манипулируемой им Академии наук, та же.

Из подобных фактов можно отметить прецедент присвоения у народа Ирана лавров персидского поэта Низами (Низам-уддин Махоммед Ильяс бин Юсуф, 1141-1203). Фальсификация образа данной эмблемной фигуры лежит в основе национальной идентификации "советского азербайджанского народа". Известно, что в советское время Низами под именем "Низами Гянджеви" был возведен в ранг одного из символов национально-культурной идентичности азербайджанского народа. В этом смысле, одной из множества мишеней, которые по призыву президента Азербайджана придется атаковать фальсификаторам из Азербайджана, должна стать "Универсальная Британская Энциклопедия" или "Британника". Имеющая безупречную репутацию "Британника" свидетельствует, что Низами, объявленный в годы сталинского политического произвола компартией Азербайджана своим национальным поэтом, являлся сыном перса из персидского города Кум, впоследствии переселившимся в город Гянджу, в то время находившуюся в составе Персии. "Британника" и иранисты мира свидетельствуют также, что Низами на тюркском языке не написал ни строки: он творил в Персии, и творил исключительно на своем родном языке -персидском.

В подобных случаях азербайджанские специалисты обычно говорят, что это фальсификации, совершенные зарубежными научными центрами в результате влияния армянского лобби. Каково Ваше мнение на этот счет?

Разумеется, было бы несправедливо манипулятивность, фальсификаторство приписывать всем азербайджанским ученым. Что же касается взятого на вооружение соседним государством метода опережающего очернения объекта, то он хорошо иллюстрируется известной русской поговоркой, согласно которой лучшей защитой вора являются его громкие вопли "держи вора".

Возвращаясь к упомянутому выше симптоматическому для советского Азербайджана образцу фальсификации, заметим, что "Универсальная Британская Энциклопедия" издается с 1768 года. Низами упоминается как один из персидских поэтов еще в тех ее изданиях, года выпусков которые вышли в свет задолго до формирования армянского лобби. Как известно, диаспора возникла в результате этнической чистки Турции от армян в процессе массовой резни в 1895-1896 и в 1915 - 1923 годах. Армянское же лобби как форма политического самовыражения диаспоры сформировалось лишь во второй половине XX века.

По той же логике, беспочвенны бытующие в Азербайджане спекуляции по поводу антиазербайджанской политики современных иранских властей в вопросе национально-этнической идентичности Низами Гянджеви. Факты, свидетельствующие о персидском происхождении Низами и его принадлежности к персидской истории и культуре, находятся во множестве манускриптов, написанных за сотни лет назад и до прихода к власти Имама Хомейни, и до создания Азербайджанской ССР и ее шестидесятилетней Академии наук.

Как, на Ваш взгляд, следует реагировать на повышение ставок в антиармянской истерии, заявленное в речи Президента Азербайджана?

Принципиально, взвешенно, последовательно. В качестве первого шага, я призываю своих многоуважаемых коллег из Национальной Академии Армении сделать речь президента Азербайджана в связи с юбилеем Академии наук Азербайджана предметом всестороннего обсуждения на расширенном заседании Президиума Академии с приглашением отечественных и зарубежных специалистов, представителей властей, а также дипломатических миссий и международных организаций, аккредитованных в Армении.

[from_Azerbaijan]

Какой вы смешной, Кармир.. То что Низами азербайджанец давно не теорема, которую нужно доказать.. А давно утвердившаяся аксиома.. Весь мир это знает, азери это знают, да и армяне знают.. Кому же вы тогда стараетесь доказать, что он персидский поэт? То есть вы “грамотной” статьей вашего Симоняна..

Обычно, услышав подобные ваши (армянские) штучки, я просто удивляюсь наглости (sorry за выражение, не знаю как это назвать по-другому) , с которой вы это делаёте.. Но в данном случае, ваш Симонян меня просто рассмешил..

Начнем с того, что вы говорите, что азери вообще не существовали во время жизни Низами.Ну вы даете.. Если вы учитесь на историческом факультете, то вы должны знать, что в период жизни Низами (1141-1209) существовало Государство Атабеков Азербайджана (1136-1225). Историческая карта дана внизу.

Краткое инфо об этом государстве, взятая из советской энциклопедии:

Государство Атабеков Эльденизов - феодальная династия в Азербайджане и Северном Иране с 1136 по 1225 годы. Родоначальник ее, Шамсаддин Эльденизов (1136-74 гг.), с 1136 стал самостоятельным правителем, объединил под своей властью южный и часть северного Азербайджана и северо-западные районы Ирана. Государство Ильдегизидов, потрясенное нашествием монголов (1220-22 гг.), окончательно пало под ударами хорезмшаха Джелаладдина в 1225 году.

Так что версия на счёт несуществования азери - ерунда.. А вот то, что Гянджа не называлась Гандзак никогда, и что это не армянский город это всем известно, а чтобы вы тоже знали посмотрите на историческую карту, где это указано. Если бы это было так как вы говорите, его бы указали под названиём Гандзак, соответсвуюше с тем временем.. Увы.. (для вас)

Место рождения Низами, многим известно, город Кум (хотя во многих источниках указывается город Гянджа), осиротев очень рано, получив отличное образование для того времени, переехал в Гянджу (древний азербайджанский город).. Мать его была курдианка. А отец Юсиф был азери, а не “иранизириванный араб” (по мнению Симоняна кстати)..

Писал он свои великие творения на персидском, а не на родном азербайджанском языке, так как в то время в Азербайяне государственным языком бил именно персидский. И на тюркском-азери писать произведения было запрещено ему правителем.

То что ни в одном произведении Низами даже мимолётно не упомянул об Азербайджане -- полная ЧУШЬ! Низами во многих произведениях упоминал древние и нынешние географические названия Северного и Южного Азербайджана. Низами во многих произведениях упоминает, описывает древние азербайджанские музыкальные инструменты, которые и по сей день существуют и используются . Такие как : саз, тар , дэф и многие другие,с которыми встречаешься на каждом шагу,читая его произведения..

Низами также писал про мугамы (muğam) принадлежащие, как всем это известно, с древних времен азербайджанскому народу..

Любовь Низами к своему народу, культуре, традициям, к своей родине ---> Азербайджану безгранична! Это замечательно и очень ясно описивается во всех его произведениях.

И это только ваш Симонян и вы сами армяне умудрились выдумать какие-то незначительные элементы, которыми, приложив все силы, стараетесь доказать, что нет, он все-таки персидский поэт , живший в “армянском” городе “Гандзак” (настоящее название Гянджа) ! Право смешно..

А всем этим вы просто хотите утешить своих соотечественников и себя самого, что и Гарабаг (Qarabağ), принадлежащий естественно Азербайджану, как и “Гандзак” (=Гянджа) когда-то были вашими территориями..

Да не мучайте же себя иллюзиями! Вас честно жалко!

Доказательств на счёт рагиональных споров тоже хотелось бы предоставить, да только время не хочется терять.. Всем все давно ясно..

P.S.: Не считайте пожалуйста то, что я написала - агрессивным.. Кстати если вы удалите моё сообщение, я вовсе не удивлюсь... Возможно правда будет колоть вам глаза.. Из-за этого у вас сейчас и дрыгает веко..

Прошайте!

[Парень из...]

А всем этим вы просто хотите утешить своих соотечественников и себя самого, что и Гарабаг (Qarabağ), принадлежащий естественно Азербайджану, как и “Гандзак” (=Гянджа) когда-то были вашими территориями..

Лично я тебе поверил. Теперь ты мне скажи вот все девушки приходят азери и стесняются со мной выпить по армуды чаю, как я им только предлагаю они сразу исчезают с форума Давай да бирь армуды чай выпьем с тобой?

[from_Azerbaijan]

http://vostlit.by.ru:81/Karten/map.26.JPG

на случай если карта не откроетсябможете просмотреть ее здесь

[from_Azerbaijan]

Лично я тебе поверил. Теперь ты мне скажи вот все девушки приходят азери и стесняются со мной выпить по армуды чаю, как я им только предлагаю они сразу исчезают с форума Давай да бирь армуды чай выпьем с тобой?

А при чем здесь чай??

[gost]

Всё намного проще. Низами такой же аз-ский поэт как и персидский, и курдский. и турецкий. Каждый народ считает его своим. Саят Нова тоже называют и армянским и грузинским и аз-ским. Какая разница, дорогие мои. Разве плохо то, что к его таланту ревностно реагируют так много народов? Если рассматривать его творчество с исторического ракурса, то опять же, это дешёво используется политиками для достижения своих "крысинных" целей. Успокойтесь дорогие мои и не надо на этом зацикливаться. Армянам просьба расслабиться, так как к вам Низами уж точно никакого отношения не имеет, по крайней мере своими произведениями. А если затронуть географию, то и в этом случае, тогда Кировобад принадлежал Персии. Поэтому давайте не ссориться в лишний раз.

[Shenyаtsi]

kliknite na ssilku, tam vse chetko po polochkam rasstavleno:

http://forum.hayastan.com/index.php?showtopic=20279

Edited December 24, 2005 by Shenyаtsi

[BIBAR]

дорогие азеры,

Кармир хотел лишь показать через эту тему, как и многие другие, что ..да, может Низами и жил НА (!) территории сегодняшнего Аз-на, но тогда ни названия страны ни аз-цев не было.

увы, вас придумали коммунисты поганые.. поэтому присваивать себе то что было лишь на территории современного Аз-на- не красиво

[Дав]

Мне вот лично кажется - тот факт, что Сарян, Хачатурян, Баграмян и тыды являются армянами - от этого серого вещества в мозгу у некоторых армянских юзеров не прибавилось, равно как и не прибавится того же вещества у некоторых азербайджанских юзеров от того, что Низами всеми в мире, в том числе и армянами будет признан азербайджанским поэтом. С детства забавляли дауны, у которых любимым развлечением был поиск армянских корней у знаменитостей. Почему-то всегда был уверен, что это типа компенсации за собственную ничножность и серость.

псы. написанное никак к автору топа не относится, бо он обозначил тему нарушений авторских прав и почих копирайтов. я просто выссказываюсь по теме Низами и прочих, так как достало наблюдать этот тупой спор на всех форумах. Лично мне не тепло не холодно от того, является ли Низами азери или не является. Какая разница - от этого моторист Муса из автосервиса не перестанет быть тупицей, а его земляк Сабир - умницей "золотые руки"... Да и на решение арцахского вопроса это врят ли повлияет.

[Kars]

Хотя я никогда не сомневался, что великий Низами - перс и классический представитель персидской литературы, тем не менее, читая эту тему, решил заглянуть в Энциклопедию Британнику, чтобы - для интереса - проверить: упоминаются ли вообще "Азербайджан" и "азербайджанцы" в статье о Низами?

Оказывается, что да! Правда, один только раз, во всей статье, но упоминается (в связи с объяснением местоположения города Ганджа): "Ganja, now Kirovabad, Azerbaijan S.S.R." И всё. Финиш. В остальной статье описывается вклад этого великого перса в иранскую и мировую литературу.

Так что, соседушки, успокойтесь и особенно не дергайтесь. Что Низами - перс ни для кого не секрет (я, разумеется, имею ввиду цивилизованный мир), и армяне ничего не придумали по этому поводу, как вам всегда мерещится. Ну, а у вас можете называть его "азер"-ом сколько хотите, если от этого легче на душе становится.

[Shenyаtsi]

Мне вот лично кажется - тот факт, что Сарян, Хачатурян, Баграмян и тыды являются армянами - от этого серого вещества в мозгу у некоторых армянских юзеров не прибавилось, равно как и не прибавится того же вещества у некоторых азербайджанских юзеров от того, что Низами всеми в мире, в том числе и армянами будет признан азербайджанским поэтом. С детства забавляли дауны, у которых любимым развлечением был поиск армянских корней у знаменитостей. Почему-то всегда был уверен, что это типа компенсации за собственную ничножность и серость.

псы. написанное никак к автору топа не относится, бо он обозначил тему нарушений авторских прав и почих копирайтов. я просто выссказываюсь по теме Низами и прочих, так как достало наблюдать этот тупой спор на всех форумах. Лично мне не тепло не холодно от того, является ли Низами азери или не является. Какая разница - от этого моторист Муса из автосервиса не перестанет быть тупицей, а его земляк Сабир - умницей "золотые руки"... Да и на решение арцахского вопроса это врят ли повлияет.

a ti malo po raznim forumam xodi, golova budet men'she bolet'. tut mozhno vse naiti. nu chego ti ne znaesh, i chto ishesh kogda idesh k sosedyam na forumi? a chitat' tebya i tut budut...

[Дав]

ага, я помню как меня тут "читали" через каждый второй пост приходилось чуть ли не паспортные данные копировать, чтоб убедить всех в своих армянских корнях. а стрелка от мышки на экране сама вдруг ползла наверх и нажимала на кнопку "х", закрывая браузер и форум (Артуру привет))). Кстати, куда делись Вирабоффы и Кери с прочими Грантами? Соскучился даже .

что касается "хождений по форумам" - тут есть один ньюанс: здесь я хозяин, бо форум армянский, а азери гости, поэтому меня как-то не прет на них наезжать и глумиться. а на их форумах совсем другое дело - тама "вражеская территория"... Хотя иногда ловишь себя на мысли, что пиаришь и популяризируешь азерский форум, да еще и на халяву, за счет собственных нервов и времени.

[Shenyаtsi]

ага, я помню как меня тут "читали" через каждый второй пост приходилось чуть ли не паспортные данные копировать, чтоб убедить всех в своих армянских корнях. а стрелка от мышки на экране сама вдруг ползла наверх и нажимала на кнопку "х", закрывая браузер и форум (Артуру привет))). Кстати, куда делись Вирабоффы и Кери с прочими Грантами? Соскучился даже .

что касается "хождений по форумам" - тут есть один ньюанс: здесь я хозяин, бо форум армянский, а азери гости, поэтому меня как-то не прет на них наезжать и глумиться. а на их форумах совсем другое дело - тама "вражеская территория"... Хотя иногда ловишь себя на мысли, что пиаришь и популяризируешь азерский форум, да еще и на халяву, за счет собственных нервов и времени.

kamants - kamants xelunkanimis..... i ne nado tut dramu raspisivat' so svoei virtualnoi zhizn'y....