Pandukht

Ниязян Абгар, свекор Вагаршян Анаит и Вагаршян Анны: Мою одну невестку привели в дом меньше года назад, другая - вот уже два года невестка. Раньше обе были очень здоровые, работящие. А после отравления очень плохо себя чувствуют, врачи советуют поменять работу. Одна невестка поменяла уже работу, но опять чувствует головокружение, слабость. У Анаит на ноге выросла киста, а в ухе нарост мяса. Она снова должна лечь в больницу. Они обе уже лежали и в Масисе, и в республиканской больнице, но улучшения почти нет. Они обе не в состоянии работать, хотя врачи и закрыли больничные листы. Я обращался к врачу Насикяну, но он сказал, что нет возможности открыть больничный лист, и предложил мне дать направление в республиканскую больницу. Но в республиканской больнице заявили, что они не их больные, и не принимают их, сваливают один на другого. Невестки мои ничего не могут делать по дому, как же они пойдут на работу? Я обращался и к министру здравоохранения, но и они ничего не делают, чтобы нам помочь. Мы очень недовольны и местными, и ереванскими следственными органами: 3 месяца прошло, но ничего не предпринимается. К кому еще обращаться, не знаем. Я из-за нервных переживаний тоже пролежал 25 дней в больнице. Мои невестки могут остаться бесплодными, а сыновья хотят детей. Их семьи могут распасться.

Вагаршян Левон Абгарович, муж Анаит Вагаршян: После отравления моя жена не может рожать детей. Врачи считают, что дети тоже будут больными. Наша семья может распасться. Мы обратились в Министерство здравоохранения, Верховный суд, но ничего не предпринимают. Говорят, что это симуляция. Они забывают, что страдают не 51 женщина, а 51 семья. Из-за 3-х турчанок разрушаются семьи. Я требую, чтобы этих турчанок судили открытым судом в присутствии всего народа.

Геворкян Эмма Арамовна, рабочая-швея, «Гарун»: В день отравления я была в цехе, работала, как обычно. После 2-х часов дня, после перерыва пришла Джейран, принесла халаты и ушла. После этого всем стало плохо, многих стало рвать. Я быстро побежала за Джейран, спросила: «Это что за запах, почему стало девушкам плохо?» Она ответила, что просто на халаты пролилась эссенция. Сначала стало плохо беременным, они вышли из цеха, потеряли сознание. Сначала 5-6 человек повезли в больницу, тех, кому было хуже, а потом отвезли всех. Подключили «систему», сделали уколы. Врачи сделали все, что могли, но особых изменений нет, мы все чувствуем себя плохо. Рузанна - мастер была в очень плохом состоянии, сейчас лечится в Вильнюсе. Нас всех отправили в дом отдыха, но безрезультатно. Нам поставили диагноз «паралич глазного нерва». Все мы чувствуем зуд и жжение в глазах. У меня трое детей, и я не могу их воспитывать, не могу работать, очень слаба. Всем коллективом мы обратились в Совпроф Армении с просьбой помочь нам, но ответа нет. Мы требуем, чтобы преступники были пойманы и судимы в Масисе.

Мартир0сян Мариетта Айковна: Это произошло 23 июня 1988 г. после перерыва. Джейран позвонила Аревик, сказала, что придет получать деньги, и сказала, что опасается возможного нападения со стороны армян. Аревик сказала, что мы - армяне, а не турки, пусть не боится. Джейран пришла, принесла сдать упакованные в целлофан халаты - свой, сестер Нигяр и Матах. Пакет она положила на столик возле мастера Рузан и быстро вышла. Как только Рузан раскрыла пакет - стала задыхаться, попросила воды. Меня тоже стало тошнить, Эмма побежала за Джейран, мы вывели беременную Еразик. Потом и я тоже побежала за Джейран, и мы привели ее. Отдали халаты, сказали, чтобы она их постирала: на халатах были желтые пятна, но запаха больше не было. Вот здесь и была наша ошибка. После событий в Шуше Джейран и Матах оставили работу на агрегате, и стали грозиться, что сделают так, что их будут долго помнить. Я стала чувствовать себя плохо, появилось жжение в носу, стала задыхаться, началась рвота. Очнулась я в больнице с подключенной «системой». И врачи, и жители к нам очень внимательны, и заботятся о нас. На следующий день мы чувствовали себя лучше, но головокружение, слабость и тошнота не проходили. 51 больная лежала в больнице. Из Еревана приехали профессора Аматуни, Э. Мушегян, журналисты. 11 июля мы выписались из больницы, 19 июля нас отправили в Анкаван по профсоюзным путевкам. Но лечение не принесло нам никакой пользы. 9 августа вернулись домой (46 человек отправили в Анкаван, а одну - в Джермук). Из журнала «Советакан Айастан» пришли и сфотографировали нас. Арменуи и Алвард сказали, что они уже чувствуют себя хорошо, но сейчас они чувствуют себя даже хуже, чем мы. Дирекция и врачи были к нам очень внимательны, но сейчас совершенно нами не интересуются, говорят, что мы им надоели. А как же нам быть? До этого случая я была совершенно здорова, а сейчас врачи обнаружили у меня 2 см-вую язву на почке, которая увеличивается. У меня трое детей, я ничего не могу делать, даже причесать детей. Очень слабая, все время мучает головная боль, ухудшилось зрение. Прокуратура нами совершенно не интересуется. На наши жало­бы отвечают, что Джейран и Нигяр арестованы. Но это неправда. Они убежали в соседнюю деревню, где все турки, а потом уехали в Баку. Мы требуем восстановить наше здоровье! А до этого требуем пенсию! 5 женщин среди нас лишились материнства, а смогут ли стать матерями 5 молодых девушек, еще не вышедших замуж?

Папоян Анна, 36 лет, рабочая. Масис, д. 14, кв. 31: Я работаю на пятом агрегате. В этот день работали, как обычно. Вдруг пришла Джейран, взяла 100 рублей у одной из наших девушек (играли в лотерею) и ушла. Через некоторое время я видела, что во дворе под деревом вырывает Назик. Выбежала Эмма и закричала, что Джейран отравила девушек. Я побежала за Джейран, пристыдила за то, что она принесла грязные халаты, сказала, что халаты надо постирать; взяла ее под руку, подняла наверх и отдала ей завернутые халаты. Попозже девушкам стало плохо: вырывали, теряли сознание. Я выбежала на улицу, где живет Джейран. Джейран дома не было. Детишки, которые играли около ее дома, сказали, что она заперла дверь и уехала на белой автомашине. Я больше ничего не помню: проснулась я в больнице. Тело было покрыто красной сыпью, глаза распухли, чувствовала себя слабо. Из Москвы приехала комиссия: помогла, как могла, но все равно чувствую себя очень плохо. С 23 июня по 11 июля находилась на лечении в больнице. Затем я поехала на месяц к мужу в Россию. После приезда состояние мое ухудшилось: началось воспаление почек и мочевого пузыря, часты головные боли, все тело отекает. Через год сына заберут в армию, а я не уверена, что дождусь его приезда. 1-ый секретарь Масиса тов. Арутюнян заботится о нас, вызывает врачей, помогает продуктами. И все. А из прокуратуры постоянно приходили разные люди и интересовались: какой был запах газа, что случилось с нами, но на наш вопрос: когда же будут судить этих турок-преступников, отвечают, что у них нет оснований, чтобы их судить. Как же это - нет оснований? Мы постоянно обращаемся в различные инстанции, т. к. чувствуем себя плохо. Я работать не могу, но мне бюллетень не дают. Пусть хоть назначат пенсию: надо же прокормить как-то троих детей. Никто из руководства не интересуется нами. Мы требуем суда в Масисе! И пусть нам вернут наше здоровье! С 22 августа 20 работниц из отравленных вышли на работу, но работать они не могут, продукцию не дают: высиживают на работе 1-2 часа, потом ослабевшие, задыхаясь, возвращаются домой.

Маркарян Рейхан Сааковна, 47 лет, Масис, 8-я ул. Я работаю в подготовительном цехе контролером ОТК. В этот день утром я была на работе, и когда в соседнем цехе начался шум, то пошла посмотреть, что случилось. Не прошла я и двух метров, как стала задыхаться, наступило удушье. У меня аллергия, я испугалась, что если сделают укол, станет еще хуже. С дочерью Джульеттой (она работает со мной) пошла домой. Выпила стакан мацуна с содой, и стало еще хуже; я потеряла сознание. Уложили в больницу. Там подключили «систему», сделали анализы. После больницу поехала в Джермук. Там тоже ничем не могли помочь. После приезда стало еще хуже с сердцем, легла в больницу. До сих пор я здесь. Плохо с сердцем, болит печень. Очень довольна врачами, но недовольна нашим правительством, которое ничего не делает. Отравившие нас спокойно разгуливают в Баку, а мы 51 больная женщина, страдаем. Приходят из прокуратуры, постоянно задают дурацкие вопросы, но ничего не предпринимают. Убеждают, что не турки нас отравили. Тогда почему сразу после их ухода, после того, как раскрыли халаты, когда запах распространился, именно в этом цехе стольким людям одновременно стало плохо? Почему в другом месте это не произошло? Мне уже немало лет, мне не так важно. Но вот дочери моей тоже сейчас плохо. Она недавно вышла замуж, уже беременна, и очень плохо себя чувствует. У Багдасарян Алвард тоже после отравления был выкидыш. Никто ничего не делает для восстановления нашего здоровья. Не могу работать, но бюллетень не дают, не назначают пенсию. Не могу жить половой жизнью, может распасться семья. Никто ничего не делает для восстановления нашего здоровья. Я очень недовольна прокуратурой и армянским правительством: ничего не делают, как будто издеваются. После выписки из больницы мы обратились к первому секретарю райкома тов. Арутюняну. Он выслушал нас, вызвал специалистов, врачей. Мы попросили его не только помочь нам восстановить здоровье, но и помочь поймать и наказать преступников. Но до сих пор никто ничего не делает. Мы обратились к католикосу Вазгену I-у . Письмо отвез мой сын - Оник Маркарян. Католикос ответил, чтобы мы письмо отдали министру церквей. Этот министр после 5-дневного затягивания ответил сыну, что проследит за этим делом. Мы обратились в Профсоюз Армении. Но и он тоже ничего не сделал. На наши письма нам никто письменно не ответил. Нам нужен документ. Все 5 1 отравленные женщины плохо себя чувствуют, не в состоянии работать, но всех заставляют идти на работу. Врачей заставляют закрывать бюллетени и отправлять на работу. Врачи говорят, что все эти болезни у нас были давно, но это неправда. У меня никогда не болела печень. До поездки в санаторий увеличилась на 7 см, а сейчас на 15 см. У меня не было никаких хронических болезней. Все это появилось после отравления.

Асланян Амазаспуи, 26 лет. Масис, д. 24,кв. 12: Происшествие имело место 23 июня 1988 г. Утром пошла я на работу, и в перерыв съела на завтрак то, что принесла из дома. В 10:30 сказали, что пришла Джейран, и я пошла в бухгалтерию, чтобы взять у нее свой долг (она мне задолжала). Там я услышала, что кто-то попросил Джейран принести халаты. Джейран обещала принести. Вернулась в цех. Хорошо помню: ровно в 1:20 Джейран принесла халаты, хотела передать из рук в руки Рузанне, нашему мастеру, но та была занята, и потому оставила халаты на столе рядом с Рузанной, приоткрыла целлофан, в который были завернуты халаты, и быстро вышла. Через несколько минут распространился острый запах, и девушки стали себя плохо чувствовать. Рузан первая подошла и развернула халаты. Распространился сильный запах, напоминающий запах яда Б-58. Девушки стали выбегать: первой выбежала Еразик, имеющая шестимесячную беременность, я тоже была беременна, но вышла предпоследней. После меня вышла Пайцар-майрик. Потом она несколько месяцев пролежала в реанимационном отделении. В это время пришел директор и срочно вывел всех из цеха. Запах все усиливался, у меня началось головокружение, слезились глаза. Я вышла и вырвала белую пену. Потом стало сухо во рту, нос заложило, я ослабла, и наступило удушье. Машина скорой помощи доставила нас всех в больницу, где в приемной мне сделали укол, и я больше уже ничего не помню. Сознание вернулось только через 6 часов, но я ничего не понимала, чувствовала себя очень слабой, не могла вставать, ко мне была подключена «система». Два дня лежала в больнице в Масисе, потом перевезли в Ереван. Нас, трех беременных женщин: меня, Рузан и Еразик, - проверяли японским аппаратом. Двум сказали, что могут рожать, а мне посоветовали прекратить беременность. У меня опухло все лицо, и так, что даже родные не смогли сразу узнать. У меня две дочери, я хотела родить и третьего ребенка. Оперировали меня на девятый день после отравления. После этого началось кровотечение. Три дня состояние было тяжелым: давление упало, головные боли, головокружение, боль в глазах, слабость. На двенадцатый день выписки (13 июля) поехала в санаторий. Там на 6-ой день был сильный сердечный приступ, и я потеряла сознание. Продолжались сильное голо­вокружение и общая слабость. Опять началось кровотечение, которое длилось 13 дней без перерыва. Я вернулась домой, и здесь продолжалось еще десять дней. Меня снова отвезли в больницу и лечили уколами и токами, подключали систему. Здесь я тоже теряла сознание и вырывала. Сейчас я чувствую себя плохо: слаба, похудела, ничего не могу делать. Зрение ухудшилось, болит желчный пузырь, имею сердечные приступы и постоянные головные боли. Страшно чешется тело. Врачи говорят, что состояние мое удовлетворительное, но я плохо себя чувствую. Мы всем коллективом обратились к первому секретарю Масисского райкома тов. Арутюняну, в ЦК КП Армении, но никакого от­вета. Ничего не предпринимается, чтобы помочь нам. Сейчас врачи пытаются нас убедить, что все эти болезни у нас были еще до отравления, что это - хронические болезни. Но ведь до этого у меня никаких жалоб не было. Да и как можно длившееся месяц кровотечение считать хроническим? А из прокуратуры стремятся нас убедить, что виной всему этому не отравление. А если не отравление, то почему прервали мою беременность? Мне 26 лет, но я работать не могу. Пенсия мне не нужна, я хочу, чтобы мне вернули мое здоровье. Половое сношение с мужем на 6 месяцев мне запретили, и 6 лет мне нельзя рожать. А я бы хотела иметь третьего ребенка. Неужели виновники всего этого не должны понести наказание?

Комитет Карабахского движения Армении Массовое отравление в г. Масис 23 июня 1988 г. (показания пострадавших) Ереван — 1988

Ребята, дискуссия достаточно жесткая. У каждого есть свое мнение, и оно имеет право на существование. Лишь прошу не забывать, что все мы - армяне.

Свидетельствует Пхакадзе Константин Михайлович (показания взяты 18 марта 1988 г. в пансионате "Арарат" с. Арзакан Разданского р-на Армянской ССР). Пхакадзе Константин Михайлович, 1957 г. р., уроженец г. Сумгаит, женат. Проживал по адресу: г. Сумгаит... Работал электриком на суперфосфатном заводе г. Сумгаита. 26 февраля 1988 г. после окончания смены в 15:00 я пошел домой. Я живу рядом с площадью г. Сумгаита, и мне надо было идти через площадь. Там я увидел толпу людей примерно 40-50 чел., средний возраст которых составлял 25-27 лет. Из-за любопытства я подошел поближе. Из толпы раздавались лозунги: «Долой армян с азербайджанской земли!». Минут через 15 вынесли микрофоны из здания горкома. Вокруг основной толпы собралось в течении указанного времени много народу, практически на площади собралось примерно до 1500 чел. Где-то в 18:30 основная толпа двинулась по ул. Ленина в сторону ул. Дружбы. В это время Муслим-заде сошел с трубуны и слился с толпой и пошел с ними. По пути следования к основной толпе (200 чел.) присоединялись отдельные лица. Толпа кричала «Смерть армянам!», и когда прошли примерно 50 метров и перешли ул. Низами, я заметил, как толпа набросилась на двух прохожих. Одному удалось вырваться и бежать в ближайший двор 4 квартала, а после, когда толпа разошлась, то на улице остался лежать человек. На следующий день, то есть 28 февраля 1988 г. с самого утра стали к нам домой звонить близкие и родственники, и говорили о том, что убивают, жгут и насилуют армян. Я пошел на пощадь и там встретил Бахадура и Кямрана, вместе с которыми я работал. Не помню, в этот момент Бахадур был там или отошел, но Кямран похвалился, что вчера с Гумметовым Илгамом, о котором говорилось выше, заскочили в квартиру и выкинули деда в окно. Около двух часов дня, 28 февраля 1988 г. ко мне домой пришел мой друг-азербайджанец. На следующий день, 29 февраля 1988 г. я вместе с другом-азербайджанцем вышел, пошел к нему на работу, чтоб он отпросился. По пути в районе автовокзала мы увидели следующую картину: два сожженных «Икаруса», сожженный рефрежиратор, сожженный микроавтобус, сожженный «Жигули». Выйдя на улицу Мира, увидели груду металла, подошли поближе и определили, что это бывший милицейский мотоцикл, далее, следуя в направлении трубопрокатного завода, у обочины дороги стоял сожженный «Жигули», проходя мимо него мы почувствовали резкий запах жаренного мяса. Подойдя поближе, в скелете «Жигулей» мы увидели обожженные человеческие кости. Затем, следуя дальше, увидели еще один обожженный «Жигули», в камышах валявщийся. Выходя с площади, увидели, как солдат на руках нес девушку лет 14-16, у которой ноги были в крови, за ними шла женщина, по всей вероятности ее мать, она рвала на себе волосы и плакала. 28 февраля около 10 час. утра мне домой позвонила сослуживица Валентович Елена, прож. в 8-ом микрорайоне и сообщила, что из их соседнего подъезда азербайджанцы выгнали девушку-армянку, раздетую догола, и пинками погнали по улице. Из моих знакомых были убиты мои два друга: 1. Аванесян Альберт, 32-33 года, прож. 5 квартал, могу показать его квартиру, работал инженером где-то в г. Баку. 2. Аванесян Валерик, младший брат Альберта, 1957 г. р. раб. водителем в ДОСААФ, возил начальника. Была изнасилована их сестра, не могу указать ее имя, она была младшая. Был проломан череп у отца семейства моих друзей. Убийство моих друзей-братьев совершалось на глазах у их матери, она в настоящее время находится в психиатрической больнице. Я стал очевидцем и того факта, как один офицер-майор, ведя за шиворот одного азербайджанца лет 25-26-ти, обратился к местной милиции, это было 2 марта 1988 г., обругал их матом, местных милиционеров, и сказал, что третий раз ловит этого парня, и каждый раз вооруженного, и провел этого парня в горком, где находился особый отдел.

Свидетельствует Бабаян Эдуард Ервандович (показания взяты 18 марта 1988 г. в пос. Агверан Разданского р-на Армянской ССР). Бабаян Эдуард Ервандович, 1935 г. р., уроженец с. Акаку Гадрутского р-на НКАО, женат. Проживал по адресу: г. Сумгаит... Работал плотником в СМУ МПСМ Гарадагского р-на. 28 февраля, в воскресенье утром я взял сына и поехал в пос. Насосная станция, после чего я с сыном решил вернуться домой. Не доезжая примерно полкилометра до города, я увидел стоящий на обочине дороги автобус марки «Икарус» с перебитыми стеклами. Возле него собралась толпа азербайджанцев численностью примерно 100 человек. В основном были молодые парни лет 20-25. Они разъяренно что-то кричали и махали руками. В руках у них были железные ломы, камни и другие предметы. Они перекрыли нам дорогу. Нашу машину пропустили через толпу, и я видел, как неподалеку догорала автомашина марки «Жигули». Толпа разъяренно кричала: «Режьте, убивайте армян!». Мы доехали до автовокзала, где численность толпы достигала примерно 500 человек. Водитель сказал, что дальше ехать невозможно. Я от него тоже скрыл, что я армянин. По дороге видели горевшие автомашины и дома. Мы испуганно добрались до своей квартиры и заперлись, жена была дома. Мы испуганно смотрели из окна и боялись, что разъяренная толпа азербайджанцев ворвется в наш дом. Я и жена увидели, как напротив нашего дома - дома №22 собралась толпа примерно 200 человек. Все они возбужденно что-то скандировали. В этот момент я заметил, как с пятого этажа IХ подъезда дома №22 с балкона выбросили мужчину вниз, и на балконе собралось много азербайджанцев. Выброшенный сверху мужчина неподвижно лежал на земле. После того, как его выбросили с балкона, на балкон вышли дети и плакали, кричали: «Папа, папа». После этого дети куда-то исчезли, и я видел, как с того же балкона азербайджанцы выбрасывали имущество этого дома. Во дворе они сожгли все имущество, рядом с которым лежал мертвый потерпевший. После этого толпа разбежалась. Затем все они подошли к нашему дому. Собравшаяся толпа неизвестно откуда знала, что на четвертом этаже живет армянская семья. Затем толпа двинулась к другому дому - дому №16. Они путем взлома дверей зашли в квартиры на втором и третьем этажах второго подъезда. Я знал эти семьи. Это были армянские семьи, работающие в продуктовом магазине. Было примерно 16 часов. Впоследствии оказалось, что эти семьи успели заранее скрыться, и у них ограбили только имущество, а также дома устроили погромы. Имущество этих семей выбрасывали с балконов. В это время позвонил к нам домой внук моего дяди - Славик, и поинтересовался, живы ли мы. Они жили в 9-м микрорайоне. Славик сказал мне, что в IV квартале разъяренные азербайджанские толпы, взломав дверь, ворвались в дом моего дяди и убили моего племянника Бабаяна Артюшу. Впоследствии оказалось, что его вначале кололи ножами во многие места, в плоть, руки, ноги, лицо и прочие части тела, и он умер у себя на квартире в течение четырех часов, истекая кровью. Квартиру его полностью ограбили. Убийцы остались неизвестными. На следующий день, в понедельник, 29 февраля, я с семьей скрывались опять у своих соседей. В этот день бесчинства в городе продолжались. Примерно к 16 часам к нашему дому опять собралась толпа численностью около 70-80 человек. В руках у них были ножи, арматура и другие предметы. Я все это видел из окна. Они призывали азербайджанцев нашего дома не скрывать в своих квартирах армянские семьи. Угрожали, что если в семье азербайджанца найдут армянина, то убьют также азербайджанскую семью. Призывали сжигать и убивать армян. Они снова подошли к нашему подъезду. На этот раз в руках у толпы был письменный список жильцов-армян нашего дома. Толпа двинулась к первому подъезду и с выкриками вошла в этот подъезд, зашла в квартиру №6. В этой квартире жил мой сосед-армянин Бабаян Робик, который со своей семьей успел скрыться в другом микрорайоне у соседей-азербайджанцев. Разъяренная толпа, взломав двери его квартиры, учинила погром. В основном все имущество разгромили, а когда удалялись от нашего дома, я в руках у них заметил некоторые домашние предметы, магнитофоны и прочее. На вопрос отвечаю, что в течении 4 дней в городе продолжались бесчинства и погромы, и на протяжении всех этих дней со стороны власти и милиции мы никакой помощи не получали. Они вообще не вмешивались.

Живое доказательство геноцида армян Бараку Обаме и Хиллари Клинтон, которые сейчас добиваются, чтобы убийства армян в Оттоманской империи не признавались геноцидом, следовало бы прийти в эту ливанскую деревню Антура и пристыжено склонить головы, рекомендует аналитик газеты Independent Роберт Фиск. В сиротском приюте Антура в окрестностях Бейрута существует доказательство того, что массовые убийства армян в Оттоманской империи действительно были геноцидом, утверждает он. “В братской могиле в приюте покоятся до 300 армянских сирот, умерших от холеры и голода. Турецкие власти старались их отуречить. Но доказательством геноцида турок против армян в 1915 году является почти никому не известная история 1200 детей из этого приюта", - пишет автор. "Это трагическая возмутительная история жестокого обращения с маленькими беззащитными детьми, родные которых уже были убиты турецкими военными. Некоторые из детей позднее вспоминали, что из-за голода были вынуждены растирать в муку и есть скелеты своих умерших товарищей по приюту", - пишет газета. Приютом руководили Джемаль-Паша, один из организаторов геноцида 1915 года, и первая турецкая феминистка Халиде Эдип Адивар. Армянским детям в приюте давали новые турецкие имена, их принуждали принять ислам и жестоко избивали за разговоры на армянском языке, говорится в статье. Это один из признаков геноцида согласно Конвенции ООН от 1951 года, - насильственная передача детей из одной национальной, этнической, расовой или религиозной группы в другую группу, отмечает автор. Карниг Панян, попавший в Антуру в 1916 году в возрасте 6 лет, описал в своих воспоминаниях, что ему сменили имя, а также выдали порядковый номер. Он поведал, что детей, умерших от болезней или жестокого обращения, хоронили неподалеку. "По ночам шакалы и дикие собаки выкапывали их тела и разбрасывали кости. Ночью дети бегали в соседнюю рощу за яблоками и другими фруктами, и наступали на кости. Они уносили кости в спальни и тайно терли, чтобы сварить бульон или смешать с зерном. В приюте кормили слишком скудно", - писал Панян. Среди сирот были и курды, которых также заставляли брать турецкие имена и запрещали им разговаривать по-курдски. В 1918 году все это зафиксировал в своем докладе сотрудник американского Красного Креста Стивен Троубридж, посетивший Антуру после освобождения британскими и французскими войсками. От детей Троубридж узнал, что многие стали свидетелями убийства своих родителей и изнасилований сестер. По данным Троубриджа, в приюте выжило всего 669 детей: армяне, курды и сирийцы. Талаат-Паша и Джемаль-Паша позднее были убиты. Халиде Эдип Адивар в итоге стала депутатом турецкого парламента и скончалась в преклонном возрасте. Останки детей были обнаружены в Антуре лишь в 1993 году при строительных работах и перезахоронены, сообщает издание. http://inopressa.ru/article/2010-03-09/ind...t/armenian.html

Десять закавказских турок против одного армянина – это честная война Интервью политолога Левона Мелик-Шахназаряна аналитическому порталу Voskanapat.info Г. К. Левон Грантович, в прошлый раз мы обязались перед читателями поговорить об Армянской Армии. Не секрет, что Вы часто пишете о наших военных, о нашей Армии… Л. М.-Ш. Да, действительно, это очень важная тема. И очень мною любимая. Я вообще считаю, что каждый человек в форме армянского воина заслуживает почитания и всенародной любви. Мы все должны осознать: Армия – единственный постоянный и надежный гарант безопасности армянских государств. Г. К. Недавно мы отмечали совершеннолетие нашей Армии. Как Вы считаете, можем ли мы утверждать, что истекшие 18 лет нашей Армии ознаменовались крупными, по-настоящему серьезными достижениями? Л. М.-Ш. Трудно сказать, что можно именовать «серьезными достижениями». Освобождение от инонационального ига многовекового врага 12 с половиной тысяч квадратных километров – это серьезное достижение? Думаю, что да. Вместе с тем, потенциал нашей Армии позволял надеяться и на большее. У меня до сих пор душа болит за Шаумянский район, который захватили и передали закавказским тюркам войска СНГ. В плену остались Ханларский, Дашкесанский (Караат), Шамхорский, Гетабакский и другие исконно армянские районы. Уверен, не будь закулисных политических игр, Арцах и Утик были бы освобождены полностью. Наша армия готова была решить эту задачу. Но… сегодня сотни тысяч армян вынуждены с болью в душе вспоминать родные края, землю, которую их предки бережно хранили в течение тысячелетий, которую они получили в наследство от своих родителей. Тем не менее, сегодня можно и нужно говорить о том, что у наших государств наличествует полноценная, прекрасно подготовленная и высокомобильная Армия. Это и есть, на мой взгляд, самое большое достижение. Более того, уверенно могу сказать, что Армия – единственный в армянских государствах институт, развитие которого за все годы независимости носило поступательный характер. Во всех остальных отраслях государственного строительства были успехи и спады, и лишь у Армии – только достижения. Говорится это не для того, чтобы кого-то запугать, и не ради красного словца. Это – констатация факта. И самое главное: нашей Армии удалось сохранить свойственные фидаинам дух и беспредельную преданность национальным интересам армянского народа. Наложение этого духа на прекрасное владение современной военной техникой, армейскую дисциплину и взаимодействие всех подразделений и родов войск и дало в совокупности то, что мы с гордостью именуем Армянской Армией. Это – Армия-победитель, придающая армянскому народу уверенность в завтрашнем дне, позволяющая руководству наших государств достойно отстаивать наши национальные интересы на любой политической площадке мира. Г. К. И все это за 18 лет? Л. М.-Ш. Почему за 18 лет? По большому счету, армянской Армии 4502 года. Возраст более чем солидный. В 2492 году до н. э. армянская Армия, возглавляемая прародителем Айком, нанесла сокрушительное поражение войску мирового тирана Бела. И мне, откровенно говоря, непонятно, почему мы мало говорим об этом славном эпизоде нашей истории. Много ли на свете народов, способных похвастать столь древними достижениями? Наши соседи, помнящие всего лишь несколько веков своей истории, сочиняют, придумывают себе «баталии», в которых они одержали «победы», мы же позволяем себе расточительное отношение к реальным событиям собственной истории. Подобных эпизодов в нашей истории немало. Вспомним, например, битву Трдата I-го с римлянами при Рандее. Много ли было эпизодов в истории Рима, когда их потерпевшее фиаско войско вынуждали пройти «под ярмом»? Это была унизительная процедура, которой сами римляне частенько подвергали проигравших битву соперников. Результатом этой победы стало признание Римом суверенитета Армении и ее царя. Можно вспомнить громкие победы Арташеса и Тиграна Великих, славную Дзиравскую битву, многочисленные победы многих поколений нахарарских родов Мамиконянов и Багратуни. Багратуни, кстати, удалось восстановить Армянское царство и даже стать основоположниками царских династий у соседних народов. Собственно говоря, вся история Армении – это череда славных побед. Редко когда мы терпели поражения на поле боя; гораздо чаще нам приходилось закапывать трупы многочисленных врагов. Г. К. Как же получилось, что наш народ при этих победах терял землю? Почему Армения все время сокращалась? Согласитесь, победы предполагают наращивание территорий, а не их потерю. Л. М.-Ш. А мы и не теряли территорию. Во всяком случае, армяне тысячелетиями продолжали жить там, где сложился армянский этнос. До тех пор, пока в регион не прибыли кочевые тюрки. Уверен, армянское войско могло бы разбить и их, этому помешала разность мировоззрений армян и прибывших из заалтайских степей турок. Мы вправе утверждать, что по этой же причине туркам проиграли и остальные аборигенные народы всего Ближнего Востока. Здесь это долго объяснять, поэтому предлагаю Вам и читателям ознакомиться со статьей на сайте Voskanapat.info «Трагедия длиною в десять веков». Мы проиграли в непривычной для нас, нечестной войне. Войне не против армии, а против народа. Столкнувшись с мировоззрением нового врага, армяне, как, впрочем, и иранцы, греки и другие, оказались в ситуации этико-психологического замешательства, приведшего, в конечном итоге, к тяжелейшим потерям. Г. К. А разве азербайджанцы не являются носителями мировоззрения тех же турок? Ведь они являются прямыми потомками тех же заалтайских кочевников? Почему же нам удалось победить их, и удастся ли нам повторить успех в случае возобновления войны? Л. М.-Ш. Тюркские племена в Южной Азии практически идентичны тюркским племенам Анатолии. Здесь чуть больше примеси кавказских народов, там – греков. Но в целом это – один и тот же народ, с единым мировоззрением и менталитетом. Однако интересно другое: Вы спрашиваете, как нам удалось победить их? Дело в том, что мы побеждали их всегда, и успехи Арцахской войны не являются чем-то необычным. Наоборот, это заурядные и даже привычные победы. На поле боя армяне несчетное количество раз колотили турок. Другое дело, что они каждый раз «отыгрывались» на мирном армянском населении. Проигрывая на поле боя, они вымещали свою неутоленную злобу на армянском крестьянине, опустошая обширные армянские территории. По сути, до Арцахской войны и мы, и закавказские турки воевали по-старому, точно так же, как и 300 или 500 лет назад. Мы побеждали в битвах, они «очищали» от армян территории. Так было и в 1904-05 и в 1918-20 годах. Арцахская война изменила не расстановку сил – она всегда была в нашу пользу – а условия самой войны. Определенное время этой войны армянская сторона была скована сознанием наличия «в тылу» у закавказских турок огромных массивов армянского населения. Это были армяне Ширвана, Баку, Гандзака, Нахиджевана, Варташена, Куткашена… Все прекрасно понимали: любой успех на фронте неминуемо подведет под ятаган ни в чем не повинных соотечественников. Потому и началась настоящая война уже после того, как закавказские турки депортировали из контролируемой ими части Азербайджанской ССР все армянское население. И вот тогда, когда лицом к лицу столкнулись две армии, стало ясно, кто из нас чего стоит на самом деле. Несмотря на многократное превосходство врага в живой силе и в вооружении. Г. К. Но ведь на праздновании 18-летия Армянской Армии министр обороны Республики Армения сказал, что борьба была честной… Л. М.-Ш. Правильно. Борьба действительно была честной, ибо десять закавказских турок против одного армянина – это честная война. Мы никогда иной войны с ними и не имели. Их всегда было больше, может, оттого и потерь с их стороны было неизмеримо больше, кто знает? Но то, что каждый армянский воин стоит десяти турецких, ни у кого не должно вызывать сомнений. Наше счастье, что Азербайджан поздно понял это. Будь руководство этой республики поумней, они бы прекратили войну уже после освобождения нашими воинами города-крепости Шуши в мае 1992 года. Судите сами: обороняющих город закавказских турок было гораздо больше, чем идущих на приступ армян, вооружения и боеприпасов у них было неизмеримо больше, чем у нас, наши воины вынуждены были карабкаться на скалу, на вершине которой сидели закавказские турки. Поражение закавказских турок в этих условиях наглядно продемонстрировало их полное неумение противостоять нашим воинам, одновременно показав всему миру сокрушительную мощь армянских подразделений. Все остальные годы войны явились результатом больного и уязвленного самолюбия руководства Азербайджанской республики. И именно это руководство, начиная от Муталибова, и кончая Г. Алиевым, повинно в гибели 37 тысяч аскеров Азербайджанской республики. Примирись они весной 1992 года с реалиями, и сегодня НКР географически мало отличалась бы от армянской автономной области 1923-1988 годов. Но руководство Азербайджана продолжило накачивать в Нагорно-Карабахскую Республику незаконные бандитские террористические формирования. Г. К. Вы как-то сказали, что азербайджанские вооруженные отряды необходимо было уничтожить как террористические отряды. Почему Вы так считаете? Л. М.-Ш. Я говорил и продолжу утверждать: любые вооруженные формирования, пребывавшие на территории НКР без ведома и согласия законно избранных властей Республики, подлежали уничтожению. Государство обязано защищать своих граждан, тех самых граждан, волеизъявлением которых оно порождено и существует. Что же касается незаконных вооруженных формирований на территории НКР, то это были самые настоящие террористические отряды, специализирующиеся на убийствах мирных жителей, поджогах, подрывах, артобстрелах населенных пунктов. Их уничтожение было прямой обязанностью силовых структур НКР. Что и было сделано. Повторюсь: ошибка руководства Азербайджанской республики заключалась в том, что они раз за разом, даже не пытаясь проанализировать причины своих неудач, стремились вернуть утраченные позиции, что закономерно приводило к новым потерям. Г. К. Руководство Азербайджанской Республики и сегодня перманентно грозит нам войной. Будет ли иметь новая война, если она все же начнется, какие-то свои особенности? Л. М.-Ш. Безусловно. И заключаться они будут не в новом, более современном оружии. Начнем с того, что после войны 1988-94 годов в тылу у закавказских турок впервые за несколько веков больше нет мирного армянского населения. То есть в случае войны столкнутся исключительно армии, а в этой ситуации все мнимое преимущество Азербайджанской республики сводится к нулю. Нам не придется беспокоиться за судьбу оставшихся в заложниках сородичей. Второе. Целое поколение граждан НКР выросло в условиях независимого суверенного государства, находящегося в близком соседстве с постоянно изрыгающим угрозы врагом. Это обстоятельство привело к тому, что арцахская молодежь с раннего возраста готовила себя (в том числе и морально) к священной роли защитника Отечества. Справиться с этой силой Азербайджанской республике не по зубам. Простите за невольный пафос, но современная Армянская Армия – это могучая машина, способная перемолоть несколько Азербайджанских республик. Наконец, третье. Сложившаяся ситуация, когда, напомню, в тылу у потенциального врага отсутствует армянское население, позволило армянской стороне воспитать воина-рыцаря, возродить в нем традиции Армянской Армии. Такой, какой она была до перекочевки в наш регион неведомых доселе племен. Г. К. Вы часто говорите и пишете о тех временах. Зачем? Разве можно повернуть время вспять? Л. М.-Ш. Время вспять повернуть невозможно, Вы правы. Но можно и нужно возродить отношение населения к воинской службе, к армянскому Воину. Не устану никогда повторять: в Армении в армии служили дворянские сыновья. И простолюдины (крестьяне, ремесленники, торговцы) всегда с восхищением смотрели на облаченных в сверкающие доспехи, гарцующих на горячих лошадях армянских воинов. Защитник Отечества – это было звание, гордиться которым желал бы каждый армянин. Но не всем было дано мчаться на врага с возгласом «Зарк!». Это была особая привилегия. Сегодня каждый молодой армянин, кому позволяет здоровье, имеет право, возможность и обязанность стать объектом всенародного почитания, влиться в ряды славных рыцарей, защитников Отечества. Живущие в России, Америке, Аргентине, Франции – любом уголке мира армянские юноши обязаны прикоснуться к этой славе, иметь честь надеть форму защитника Отечества. Мы не имеем права забывать: Армения – общая родина всех армян. Г. К. Спасибо. Беседу вела Гоар Карапетян

Дорогие наши женщины, девушки, дамы, сестры, бабушки, дочери, любимые и драгоценные! С праздником весны и любви вас всех! Счастья, здоровья, любви, тепла очага!

Друзья мои, всем огромное спасибо за поздравления!

Беккет, Ионеско, Адамов... Сорок лет назад, в марте 1970 года, покончил жизнь самоубийством французский прозаик и драматург армянского происхождения Артюр Адамов. Он стоял у истоков "театра абсурда", воплотившего разлад мира и человеческого сознания во второй половине двадцатого века. В ушедшем году впервые на русский язык была переведена ставшая в англоязычных странах хрестоматийной книга критика Мартина Эсслина "Театр абсурда". В книге, опубликованной в 1962 году, дано определение театра абсурда, разработаны методы его основных авторов — Сэмюэля Беккета, Эжена Ионеско и Артюра Адамова. Каждый из этих авторов имел свою уникальную технику, выходящую за рамки термина "абсурд". Со временем слава ирландца Беккета и румына Ионеско несколько заслонила славу армянина Адамова, но наш соотечественник был и остается в числе выдающихся авангардистов двадцатого века. Адамов родился в Кисловодске в семье армянского нефтезаводчика. В 1912 году семья Адамова перебралась в Германию, затем в Швейцарию, а в 1924-м обосновалась в Париже. В 1933 году отец писателя, проиграв состояние, свел счеты с жизнью. Это самоубийство потрясло Адамова, наложив тяжелый отпечаток на всю его дальнейшую жизнь. В молодости Адамов писал сюрреалистические стихи, издавал сюрреалистический журнал. Приблизительно в то же время начинали свой творческий путь его единомышленники и соперники по перу Беккет и Ионеско. В 1940 году Франция была захвачена Германией. Борец Сопротивления, Беккет бежал от гестапо в неоккупированную южную Францию. Ионеско также удалось избежать серьезного столкновения с нацистами. Что касается Адамова, то в 1941 году он открыто выступил против прогитлеровского правительства Виши и до конца войны был заточен в концлагерь. Злосчастная армянская судьба... Из концлагеря писатель вышел в состоянии глубокого внутреннего кризиса. Впрочем, разлад сознания и утрата привычных ориентиров постигли почти всю Европу конца 40-х, за столь короткий срок пережившую две мировые войны. Адамов был из числа творцов, наиболее остро ощутивших это состояние безысходности. Он пропитал его своими фобиями и комплексами, как бы вытянутыми из болезненных глубин сознания отчаявшегося человечества, и вслед за Кафкой воплотил в своих произведениях начала 50-х. "Я знаю, — писал Адамов, — что некоторые из вас осудят меня за то, что я наслаждаюсь отчаянием и темнотой. Но можно ли ограничивать себя эстетическими рамками, когда... поэзия, пребывающая в зачаточном состоянии, оказывается со всех сторон затопляема той самой стихией, которая дает жизнь и имя которой безмерное страдание". Он стал зачинателем театра абсурда, остальные лишь подхватили и развили его идеи и формы. Пьесы Адамова 50-х годов — о бессмысленности жизни. Его театр начинался не с вешалки, не со сцены или актеров, а со зрителя, которому либо приходилось мириться с пародией на самого себя, либо возмущаться. "Только через возмущение может прийти согласие", — считал другой авангардист Жан-Поль Сартр. Но однажды в Адамове берет верх конформист, жаждущий востребованности и злободневности. В отличие от Беккета и Ионеско, сделавших неприятие и "отчуждение" основой всего своего творчества, Адамов отходит от "нереалистического", "непсихологического" абсурдного театра. Его сжигает желание стать понятным, приемлемым и, наверное, счастливым. Эти было начало конца писателя. Эжен Ионеско: "Адамов перестал сопротивляться, принял политическую ангажированность... и заслужил аплодисменты идеологической критики. Но она ему не аплодировала.(...) Артюр Адамов отрекся от своих первых работ и погубил себя как писатель и художник. В конце своей жизни, я знаю, он жалел об этом". Нервные срывы, депрессия преследуют Адамова. Его мучают призраки настоящего и прошлого. Самолюбивый до крайности, он очень болезненно относится к успехам Беккета и Ионеско. Писатель начинает пить, употреблять наркотики. Попадает в психиатрическую больницу. В возрасте 62 лет Адамов, как и его отец, покончил с собой, приняв смертельную дозу барбитуратов. Беккет и Ионеско прожили благополучную жизнь прославленных писателей. В 1970 году Ионеско стал членом французской Академии наук. Беккет был удостоен Нобелевской премии по литературе. Ева Казарян

"Пардон, я при полном параде" ...Познакомились мы с Арамом Ильичом в московской Кунцевской больнице в 1975 году. Меня часто навещала внучка Ованеса Туманяна — Анаида Арутюнян, которая однажды сказала, что он лежит двумя этажами выше — перенес операцию по удалению почки. Естественно, я захотела познакомиться с композитором, и мы не откладывая в долгий ящик поднялись к нему. Когда мы вошли, Арам Ильич в одном исподнем завтракал — в этот день его впервые подняли с постели. И хотя была предварительная договоренность и наш визит не был неожиданным, он вначале немного растерялся, но, быстро собравшись, пошутил: "Пардон, я при полном параде". Все рассмеялись, и минутная напряженность спала. После обмена любезностями и комплиментами Арам Ильич вдруг сказал: — А вы знаете, я на вашего супруга очень обижен. Я удивилась — с чего это? — У меня в Ереване особняк на улице Баграмяна, и у меня есть большой архив, который я хочу сдать государству с тем, чтобы мне устроили дом-музей. А какой-то чиновник мне говорит: "Пишите заявление". Это я должен писать заявление? Я отдаю даром свой архив, который с удовольствием примет любая страна мира, я дарю особняк под музей и я еще должен писать заявление? Я постаралась убедить его, что это не отказ и не чиновничья волокита, а элементарная необходимость. Заявление нужно, чтобы начать дело по созданию музея. — А что касается Карена Серобовича, — говорю, — то вы напрасно на него обижаетесь. Он очень любит вашу музыку и хорошо знает ее. Тут он удивил меня еще больше, обернулся и через плечо полупрезрительно бросил: — А что он знает — "Танец с саблями", что ли? Ведь "Танец с саблями" давно уже стал расхожим опусом и звучал во многих ресторанах мира. Арама Ильича, видимо, несколько коробило, что его больше знают по этому танцу, чем по другим серьезным произведениям. Он решил, что и Карен Серобович знаком с его музыкой на этом уровне. Я почувствовала это: — Арам Ильич, ваш "Танец с саблями" достоин того, чтобы его знали. А Карен Серобович знает не только ваши крупные, серьезные произведения, но даже некоторые сугубо профессиональные, камерные. — Ну а что, что конкретно? — настаивал Арам Ильич. — Ваши концерты — фортепьянный, скрипичный, ваш концерт для виолончели, вторую симфонию, ваши балеты и особенно "Спартак", который буквально обожает. Он поднял удивленный взгляд, а затем задумался, но ничего не ответил. Наш разговор продолжался, но в основном солировал Арам Ильич. Он рассказал, как начинал учиться музыке (ведь это было в довольно позднем для начинающего музыканта возрасте): "Привели меня в комнату, где было много инструментов. То ли их демонстрировали, то ли просто собрали в одном помещении, уже и не помню. Привели и спросили, на каком из них я бы хотел учиться играть. Вот на этом, — я пальцем показал на скрипку, но не назвал инструмента, т. к. не знал, как он называется. Так все и началось". Потом, слово за слово, разговор зашел о его здоровье, и я сказала, что он должен скорее поправляться, что он очень нужен, что должен долго жить и многое еще сделать. — Да, есть у меня заветная мечта, я давно хочу написать монооперу, одно действие для одного голоса, моего любимого голоса. — Какой же это голос, если не секрет? — полюбопытствовала я. — Голос Елены Образцовой. Я давно мечтаю, чтобы целое действие пела только она, вот это я и думаю написать. Римма Демирчян

Арам Непревзойденный К сожалению, судьба отвела мне мало встреч с Арамом Хачатуряном. Но те, что произошли, были незабываемые... Тогда я только вернулся из Америки. Америка произвела на меня впечатление, как встреча с шаровой молнией. Такой упорядоченной страны я не видел ни до того, ни после. Тогда я впервые осознал все величие подлинной демократии. Тогда же я познакомился там, в Америке, с президентом Ассоциации мусорщиков Лос-Анджелеса Эдиком Саркисяном. Он знакомил меня с армянской общиной, и всюду нас встречали накрытые столы и подарки. Кстати, американцы, будь они армянского или японского происхождения, очень любят делать подарки. И вот Эдик приехал в Ереван. Конечно же, первым делом я пригласил его в ресторан “Интурист”. Там прекрасная кухня, тогда существовала даже форель “кармрахайт”. Ну и коньяк “Двин”, который так любил Черчилль. Мы провели в приятных воспоминаниях целый час, как вдруг Эдик хлопнул себя по лбу. — А ведь сегодня в два часа я приглашен на банкет Арама Хачатуряна в ресторане “Армения”, который он дает в честь симфонического оркестра. А было уже три часа... И хотя Арам Ильич был не только великим композитором, но и считался большим скупердяем, мне интересно было на него поглядеть, потому что я страстно любил его музыку. — И я с тобой, — сказал я. — Но ведь тебя он не приглашал. У нас в Америке так не принято, — удивился Эдик. — Ничего страшного, мы поели, выпили и никакого материального урона ему не нанесем. Мы пробрались в огромный то ли голубой, то ли розовый зал и незаметно приткнулись в уголочке. Во главе переполненного музыкантами зала сидел сам Арам Ильич, рядом его жена, детский композитор Нина Маркова и председатель Союза композиторов Армении Эдвард Мирзоян. Дело шло к концу, и изредка раздавались краткие спичи музыкантов. И тут то ли молодая наглость, то ли пары золотистого напитка заставили меня встать, одолжить у соседа рюмку и произнести тост. Меня понесло. Я говорил о том, как с детства напеваю песенку Пэпо: “Дамэдзерис ашхатумим, алал ашхатанким утум”. Как я люблю его чудесные и столь же таинственные скрипичный и фортепианный концерты, его Вторую симфонию — этот реквием по павшим, музыку к “Маскараду” и все его творчество... И тут Арам Ильич встал. Взгляд его был грозен. Его огромные навыкате глаза уставились на меня, как две пушки. — Позвольте, кто вы такой? Откуда вы взялись? Кто вас приглашал? Дальше, очевидно, последовало бы “уходите вон!” Эдик со страху нырнул под стол. Но, к удивлению остальных, я продолжал стоять. — Арам Ильич, — сказал я, — если бы я поехал к архиерею Комитасу, в тот зал, где стоит его фортепиано, чтобы выразить ему мою признательность и восхищение, неужели бы он меня выгнал?! В это время Эдвард Михайлович стал что-то шептать на ухо Хачатуряну. Я до сих пор не знаю, о чем он шептал. — Мы из ресторана. Совершенно сытые. Эдик может это подтвердить, — сказал я. Эдик вынырнул из-под стола. Нина Владимировна рассмеялась. Лицо Арама Ильича преобразилось. — Ребята, Эдик, почему вы опоздали? Идите ко мне сюда! Ребята, чего вы прячетесь? Он усадил нас прямо перед собой. Распорядился, чтобы подали нам приборы. пригласил после банкета к себе в номер-люкс. Но с нас уже было достаточно. Эдик вскоре вернулся в гостиницу “Интурист”, а я — домой. * * * Минас показал мне эскизы к новой постановке “Гаянэ”. Они были чудесны. Это была не девушка Гаянэ, а сама Армения. Куда они потом исчезли, я не знаю. Я познакомил Минаса с моим либретто. Я писал его, взяв за основу яркий “танец с факелами”. Парень освещает всю деревню и встречается с девушкой Гаянэ. Минасу понравилось. Я попросил ознакомить с либретто Хачатуряна. Дело в том, что я и по сей день уверен, что там, где есть крестьянство, не может быть высокой агрокультуры, современной цивилизации. Эту культуру создает фермерское хозяйствование или кооперативы типа северных стран, а не варварская коллективизация. В России до революции уже были десятки таких кооперативов. Даже в Сибири. Арам Ильич пригласил в Москву солистов балета и Минаса, оплатив поездку и на славу угощал их у себя дома, опровергнув легенду о своей скаредности. — Либретто неплохое, — сказал он Минасу, — но в нем нет драмы. — Но ведь “Гаянэ” скорее хореографическая сюита, — возразил я, — я даже помню ее первоначальный вариант, который назывался “Счастье”. Там были и пограничники, и поимка шпионов. Так что под балет можно все что угодно подложить... — Согласен, но пока балетмейстер решил подложить под балет сюжет армянских Ромео и Джульетты. Так что последнее слово за ним. Так мне, говоря словами Чапаева, не удалось примазаться к славе великого человека. Арам Ильич был крайне законопослушным человеком. И власти его не обижали. Когда Сталин спросил у председателя комитета по культуре, будет ли в премьере “Гаянэ” “узундара”, председатель закивал, конечно, не зная, с чем его едят. Узнав об этом, Арам Ильич схватился за голову. Никакой “узундары” в балете не было. Пришлось за день до премьеры писать новый номер и разучивать с оркестром. У Арама Хачатуряна были четыре Сталинские премии и Госпремия Армянской ССР, хотя этих регалий на его груди я не видел. Разве что на фотографии. И вот при прослушивании в записи “Поэмы о Сталине” (жаль, что такая хорошая музыка была посвящена такому людоеду), ему показалось, что хор вместо слов “вождь всей земли” поет “вошь всей земли”. В ужасе он побежал в радиокомитет, чтобы исключить злополучный куплет. Там его поблагодарили за бдительность, сказали, что, правда, при вокализации “ждь” звучит как “шь”, но в данном случае “вождь” звучит как “вождь”, а не “вошь”. Арам Ильич только после этого успокоился. * * * Голливуд готовил колоссальный боевик “Спартак” режиссера Стенли Кубрика. В нем выступали мировые звезды — Керк Дуглас, Лоуренс Оливье, Чарльз Лоутон, Питер Устинов. Кому же быть композитором? Не среднему же голливудскому музыканту. А композитору с такой мощью и темпераментом, как Арам Хачатурян. И вот представьте разговор, который происходит между Екатериной Фурцевой и Арамом Хачатуряном. — Я коммунистка, Арам Ильич, — говорит Фурцева. — И вы коммунист. разве мы можем позволить, чтобы нам в душу наплевали? Наплевали в нашу марксистско-ленинскую идеологию?! (Эта бывшая ткачиха не знала, что Маркс считал идеологию “предрассудком классика”, хотя на практике придерживался иной точки зрения, а в стране насаждалась идеология общественной шизофрении, когда люди думали одно, а поступали по-другому.) Представляете, Говард Фаст вышел из партии и ничего общего у нас с мракобесным Голливудом не должно быть... Как известно, автором романа “Спартак” (не путать с христоматийным и популярным романом Р. Джованьоли — ред.) и сценария фильма был Говард Фаст. Но премьера балета уже готовилась в Ленинграде под замечательным руководством Якобсона, а затем в Москве и Ереване. Вскоре балет “Спартак” был показан на многих сценах мира. И люди увидели и агрессивную поступь Красса, и нежный танец Эгины, и Спартака, рвущего свои цепи. Американский критик Соломон Волков писал о Хачатуряне как об “освобожденном рабе” в своей музыке. Не знаю, но знаю, что рабы могут построить только рабское государство. Эту же мысль, на мой взгляд, вкладывал в свой роман и Василий Шукшин в своем романе “Я пришел дать вам волю”, по которому хотел снять фильм о Степане Разине. Я несколько раз спрашивал у Арама Хачатуряна, кого он считает самым крупным композитором XX века. Он неизменно отвечал: Стравинского. Арам Хачатурян был гражданином мира. Он дружил с Чарли Чаплином, Хемингуэем, Сибелиусом, высоко отзывался о музыке Прокофьева и Шостаковича. Но случались с ним и казусы. Когда он выступал с оркестром в Испании, его пригласил Сальвадор Дали. В огромном зале замка был накрыт стол. Вышел дворецкий и объявил: — Маэстро скоро будет. Он завершает картину. Можете приступать к трапезе. Вскоре из репродукторов громко зазвучал “Танец с саблями”. Из двери выскочил совершенно голый Дали верхом на швабре, размахивая деревянной саблей и, проскакав круг по залу, также внезапно исчез, как и появился. Дворецкий объявил: — Аудиенция закончена! Арам Ильич сначала был в шоке, потом пришел в неописуемую ярость и чуть не избил дворецкого. Но вскоре отошел. Он был отходчив. Уже в машине по дороге в гостиницу, разглядывая альбом с дарственной надписью художника, во всю хохотал. Он даже был поражен, что подобную хохму с ним не разыграл его друг Чарли Чаплин. В Финляндии в беседе с Сибелиусом он жаловался, что из всех его произведений люди почему-то запомнили “Танец с саблями”. — То же самое со мной, — успокоил его Сибелиус, — помнят только мой “Вальс”, забывая остальные примечательные вещи, которые я написал. Как известно, этот танец он написал для премьеры в Перми по требованию дирекции. Ему запретили выходить из гостиницы до тех пор, пока он не напишет финального танца. Арам Ильич рассказывал, что в каждую ноту он вкладывал отборную ругань... пока не зазвучал танец. Удивительно, но когда моя мама слушала по радио “Танец с саблями”, она уходила в другую комнату. Однажды я ее спросил: — Что, тебе не нравится музыка Хачатуряна? — Очень нравится, — ответила она, — но когда я слышу этот танец, то вижу ночь, 37 год, как по улицам города снуют “черные вороны” и забирают невинных людей... Мне, любителю, казалось, что Хачатурян очень неуклюже дирижирует. Я спросил мнение моего приятеля, известного дирижера Акопа Восканяна, влюбленного в творчество Хачатуряна и Прокофьева. — Видишь ли, слушатели обычно обращают внимание на манипуляцию руками, жестикуляцию дирижера. Но ведь дирижер — это руководитель оркестра прежде всего. Хачатурян был прекрасным интерпретатором своих произведений. Для этого достаточно сравнить записи под его управлением со звучанием оркестра у других дирижеров. Однако Хачатурян с его яркой индивидуальностью не был слепым исполнителем воли властей, да и при его огромном темпераменте это было невозможно, он смело, до дерзости, утверждал свою музыкальную концепцию, несмотря ни на что. Известно, что песня “Ворскан ахпер” на слова Аветика Исаакяна считалась пацифистской и была запрещена (помню, как вдохновенно ее пел мой друг Фрунзик — Мгер Мкртчян), но Арам Хачатурян ее смело сделал лейтмотивом своей Второй симфонии, прозвучавшей как трагедия, как скорбь по павшим не только в войне, но как трагедия человеческого существования, как протест против войны и угнетения. Когда ученик Хачатуряна, композитор Владимир Дашкевич, спросил у Арама Ильича, кем он себя считал — русским или армянским композитором? Тот ответил: — Это Комитас — армянский композитор. А я сочиняю музыку для всего мира. Возможно, это и так. Но когда люди во всем мире слушают музыку Арама Хачатуряна, они прежде всего представляют культуру Армении. О себе Арам Ильич говорил: “Я человек грустный”. Но этот “грустный человек” создавал музыку огромной экспрессии, мощи, жизнерадостной силы, утверждающей жизнестойкость радости бытия и красоты. Владимир Шахназарян

Женщины в дни самообороны Вана В апреле 1915-го турки, осуществляя чудовищный план уничтожения армян Западной Армении, повсеместно приступили к грабежам, погромам и убийствам. В ряде местностей они получили решительный отпор. Одним из успешных центров самообороны армян являлся Ван, бои в котором продолжались около месяца. 7 апреля турецкие солдаты по наущению наместника Ванского вилайета Джевдет бея обстреляли армянских женщин, шедших по дороге от с. Шушанц к Айгестану (квартал в Ване). Это был сигнал к общему нападению. Против превосходящих сил врага (12 тыс. солдат регулярных войск, множество разбойничьих банд, 12 орудий, корабли озера Ван) защитники Вана располагали полутора тысячью бойцов, имевших 505 винтовок, 750 маузеров и ограниченный запас патронов. Рядом со своими отцами, мужьями и братьями храбро сражалось женское население Вана и окрестных сел. Союз армянских женщин (руководители Саломе Джрбашян, Анна Терлемезян, Заруи Шалджян) готовил для бойцов одежду, ухаживал за ранеными. Они участвовали и в боевых действиях. Дерзкую, отважную вылазку совершила 17-летняя Искуи Амбарцумян. В одну из передышек между боями нужно было разведать, остались ли турки на позициях в саду "Шахбендер". Пока мужчины прикидывали, кого послать в разведку, миниатюрная веснушчатая смуглянка сняла с себя маузер, сказав, что пусть хоть маузер уцелеет, если с ней что-то случится. Минуты тянулись невыносимо, потом послышалась стрельба, и павшие духом из-за девушки бойцы увидели ее саму, живую и невредимую. Искуи удостоверилась, что турки оставили позицию, и армяне тут же заняли ее, укрепив свои боевые порядки. Искуи была награждена орденом "Почетный крест". При захвате здания полицейского управления бойцам помогла мать шестерых детей Ахавни Варпетян. Своим матерям и сестрам помогали отважные подростки Вана: Бабкен Исаджанян, Мартирос Гюлогян, Аслан Асланян, Арам Товмасян (будущий писатель Лер Камсар) и др. Стремясь сломить оборону ванцев, Джевдет привлек к штурму курдов, обещая им богатую добычу. Но защитники выстояли. В начале мая передовые части русской армии и отряды армянских добровольцев приблизились к Вану. Туркам пришлось снять осаду и убраться. Ванская самооборона спасла от неминуемой гибели десятки тысяч васпураканцев. Потомки многих из них живут сегодня в Армении, помнят о подвиге предков, в честь которых в Аштаракском районе воздвигнут памятник. Голос Армении

Одиссея Антонины Маари Жизнь Антонины Михайловны Повелайтите, вдовы известного писателя Гургена Маари, могла бы лечь в основу сразу нескольких романов, столько на ее долю выпало испытаний - нет, наверное, на свете беды, что обошла ее стороной. Девочка едва не погибла даже в день собственных крестин, когда ей было всего две недели от роду. Немецкий комиссар, квартировавший в доме ее отца в городе Шауляй - "эти господа не спрашивают, желаешь ли ты их видеть. Они пришли - изволь их видеть", - возмущенный тем, что крестная мать Антонины отвергла его притязания, открыл стрельбу по гостям. Всю ночь никто не мог вернуться в дом, и только на рассвете, когда немец уснул, мать смогла убедиться, что малютка, оставшаяся одна в доме, жива. В 22 года Антонину - студентку юридического факультета Вильнюсского университета - обвинили в связи с подпольной группой "За независимость Литвы" и бросили в тюрьму. Шел 1945 год. Полтора года просидела девушка в тесной камере вместе с сорока другими арестантками. Допросы шли днем и ночью. Следователи - эти "волки в шинелях" (так она их называет) - не скрывали, что главная их цель - "Литва без литовцев". Приговор, вынесенный молодой девушке, был суров: пять лет ГУЛАГа, а затем вечное поселение в Сибири. Чудом выжившую в пути Антонину (находившиеся с ней в вагоне люди гибли один за другим) этапом доставили в Республику Коми, определили в лагерь за колючей проволокой и обрекли на рабский труд. Десять километров пешком на вырубку и десять обратно даже в самый лютый мороз, а снег и в мае здесь стоял по пояс. Но дух свободы был силен в Антонине, и она вместе с двумя девушками решилась на побег. Уйти далеко не смогли, собаки легко настигли беглянок. Девушки были посажены в карцер, а затем отправлены в штрафной лагерь. Условия здесь были "не приведи Господь", много хуже ада прежнего лагеря. Зато в этом штрафнике, где отбывали срок самые ярые, как тогда говорили, "враги народа" (на деле образованные, чуткие и добрые люди), она ощутила такую поддержку, внимание и заботу, какой больше никогда и нигде не встречала. Но здоровье девушки было уже подорвано, сопротивляться у молодого организма не было сил, Антонина "таяла" с каждым днем, даже начальству стало ясно, что долго она не протянет, и ее переправили отбывать срок в Сибирь, где условия лагерной жизни были не лучше, но климат здоровее. И она умудрилась выжить. Когда пять лет ГУЛАГа прошли, Повелайтите определили на пожизненную ссылку в Красноярский край и направили в город Дзержинск. Но свободной и там она оказалась только на словах, каждый день надо было отмечаться в милиции, на постой в дом жители не брали - боялись, работы тоже не было… Летом 1952 года Антонине и находившейся, как и она, на поселении в Дзержинске вдове русского ученого (его расстреляли, ее сослали) приказали ехать в отдаленный колхоз на уборку урожая. Посадили на телегу и отправили в неизвестность. Девушки плакали, возница утешал: "Не бойтесь, там тоже люди живут, есть даже поэт, он свиней пасет". Этим поэтом был Гурген Маари. Он и его друг Павел, тоже ссыльный армянин, уговорили председателя колхоза поручить девушкам пасти телят - это считалось легким и почетным трудом. "Это было чудесное лето, - вспоминает Антонина Михайловна, - в течение которого я и сблизилась с Маари. Он был широко образован, хорошо разбирался в политике, яркий и интересный человек. Только худой-прехудой, одни глаза горели на лице. Но и я тогда выглядела не лучше". Осенью девушек вернули обратно в Дзержинск, а потом стали приходить письма. В одном из них Гурген признался, что здоровье его ухудшилось. Воспаления легких следовали одно за другим, и умирающего поэта перевезли в больницу Дзержинска - она была единственной на весь район. Антонина добилась разрешения ухаживать за поэтом. Надежды на выздоровление не было, однако известие о смерти Сталина совершило чудо. Маари объявил: "Раз он умер, я буду жить". И выжил вопреки всем прогнозам врачей. Когда он вышел из больницы, они расписались. Наступил самый счастливый период жизни. Гурген устроился работать ночным сторожем - это была почетная для ссыльных должность, дававшая еще и право на жилье. Домик был крошечный, хлипкий, настоящая избушка на курьих ножках. Единственное оконце, всегда разрисованное узорами сибирского мороза, стол, кровать, железная печка. За этим столом под светом керосиновой лампы Маари написал трилогию "Молодость", первым читателем и критиком которой стал художник Ашот Санамян, тоже ссыльный. Он жил в деревне, работал пчеловодом и часто приезжал в гости к другу. Втроем они встретили и приход нового, 1954 года, мечтая за скудным праздничным столом о возвращении в Ереван. В эту же ночь произошел эпизод, легший в основу рассказа Маари "Страх". Художник взялся растопить печь, заложил дрова и только зажег спичку, как из печки с шумом вылетело странное черное существо. От неожиданности Ашот закричал страшным голосом, а когда понял, что это всего лишь кот, долго и громко смеялся. Видимо, кот замерз и устроился в печке... Новогодние мечты впервые за долгие годы сбылись. Гургену Маари, а с ним вместе Антонине и их недавно родившейся дочери разрешили вернуться в Армению. В Москве они встретились с ссыльными армянскими писателями Вагаршаком Норенцем и Ваграмом Алазаном, вместе и приехали в Ереван. Друзья решили запечатлеть этот памятный миг на снимке, и объектив увековечил мученический облик всех троих, наверное, даже в гроб краше кладут. Казалось, горькая чаша лишений испита до дна, но и в Ереване судьба продолжала посылать Антонине Михайловне одно испытание за другим. Умерла шестимесячная дочь, из Литвы пришла горькая весть - все ее родные погибли в сталинских застенках, продолжал тяжело болеть муж. Гурген "заработал" в ссылке туберкулез легких, язву желудка, щитовидку. Болезни эти обострили и без того раздраженную нервную систему. Ярким личностям вообще свойственно привносить в семейную жизнь много сложностей. Антонина Михайловна шутила: "Слава богу, ты всего лишь большой талант, на гения меня не хватило бы". Все последние годы жизни писателя она кочевала с ним из больницы в больницу, она одна могла заставить его принять лекарство. А дома рос сын, умный, красивый мальчик. Выход в свет книги "Горящие сады", встреченной в штыки, ускорил смерть Маари. Его обвиняли в предательстве, мальчишки били им окна, многие из бывших друзей отвернулись от семьи. В 1966 году Гургена Маари не стало. Антонина Михайловна осталась одна растить сына. Но и тут ее ожидала новая беда - страшная болезнь сына: в 12 лет выяснилось, что у него неизлечимо больная психика. Но ни эта трагедия, ни беспросветная нужда, когда не хватало денег даже на хлеб, не сломили Антонину Михайловну. Она нашла в себе силы не просто жить, заботиться о недееспособном сыне, но и писать. В начале третьего тысячелетия вышли в свет ее книги "Моя одиссея", "Слуга народа", "Тайна старого замка", "Накануне Нового года". "Моя одиссея" была написана еще в 80-х годах, однако никто не брался за ее издание. И лишь в конце 90-х, переведенная на армянский язык, она была издана в Бейруте. Русскоязычный читатель смог с ней познакомиться в 2003 году - ее издали по инициативе Союза писателей Армении к 100-летию Гургена Маари. "Гурген хотел, чтобы я написала воспоминания о его жестокой судьбе и сложном жизненном пути. Он знал, что только я одна могу сказать всю правду о нем, так как была спутницей его мучительных дорог". Несколько лет назад книга "Моя одиссея" была переведена на английский язык. Квартира на улице Касьяна, где Антонина Михайловна жила с Гургеном Маари, сегодня превращена ею в музей. На стенах снимки писателя и его друзей, рисунки, на столах - рукописи, книги… Гордый облик, выразительное лицо, проникающие в душу глаза - таким предстает на снимках хозяин дома. И рядом она - живая, сохранившая, несмотря на годы и полную утрат и лишений жизнь, удивительную силу духа, остроту ума, неподдельный интерес к жизни, людям, чувство юмора и оптимизм... P. S. Несколько месяцев назад я застала на улице Касьяна странную картину - пожилая женщина гладила по голове нищенку и что-то ласково говорила ей. Подойдя поближе, я узнала Антонину Михайловну. Достав из потертого портмоне 500 драмов и протянув их нищенке, она продолжала поглаживать ее и что-то приговаривать на армянском языке с сильным иностранным акцентом. "Я сегодня богатая, - сказала она мне, - вчера принесли пенсию. Ты посмотри, какая мука у нее в глазах, затравленность, безысходность, эта одинокая душа нуждается в сострадании и добром слове даже больше, чем в куске хлеба. Тот, кто не прошел через такой же ад, когда для других ты не человек, а некая разновидность твари, просто не способен прочувствовать всю пытку такого существования…" Нора Кананова

Самвел Мартиросян Пропагандистская машина Азербайджана: новые тенденции Азербайджанская пропаганда активно продолжает использовать наработанные тезисы, которые применяются против Армении и Армянства в целом в течение всего конфликтного периода. Вместе с тем, в последнее время активно разрабатываются несколько основных направлений, которые стали явно приоритетными. Причем на сегодняшний день установилась уже традиция – основные тезисы, руководящие наставления для прессы, аналитиков, действующих в интернете «бойцов информационного фронта» программируются посредством выступлений Ильхама Алиева. Если проследить последние выступления президента Азербайджана, то можно найти прямые корреляции между выделенными в них тезисами антиармянского характера и следующими после заявлений Алиева массированными вбросами в прессу и другие азербайджанские источники. Президент Азербайджана в ноябре-декабре 2009 г. имел ряд выступлений, во время которых очертил основные рамки, в которых будут действовать азербайджанские пропагандисты в ближайшее время. Основными антиармянскими тезисами прошедшего 2009 г. стали следующие: Армения находится на грани экономического коллапса, население голодает и готово на любые уступки ради спасения от голодной гибели. Армянская армия разлагается, солдаты подряд бегут на азербайджанскую сторону, растут коррупция и преступления, моральный и боевой дух находится на критически низком уровне. Армения не только готова к сдаче освобожденных территорий, но уже начала мероприятия по выводу войск, строится новая заградительная линия на границах бывшего НКАО. Население Нагорного Карабаха готово жить в составе Азербайджана, карабахцы не хотят связывать свое будущее с голодной Арменией. Армения переживает демографический упадок, негативные последствия которого нарастают с каждым годом. Параллельно с этими тезисами используются антитезисы, направленные на то, чтобы укрепить позитивный образ Азербайджана как для внутреннего, так и для внешнего потребителя. Так, в основном, параллельно с антиармянскими тезисами, для усиления их влияния, вбрасываются следующие: Несмотря на мировой экономический кризис, экономика Азербайджана продолжала демонстрировать рост в 2009г. Азербайджанская армия крепнет год от года, увеличивается финансирование армии, которое сравнимо со всем годовым бюджетом Армении. Развивается военно-промышленный комплекс Азербайджана, закупаются современные наступательные вооружения. Азербайджан не может вечно ждать и вести переговоры. Если уже в ближайшее время Армения не пойдет на компромиссы, то азербайджанская сторона начнет военные действия, которые приведут к быстрому освобождению Нагорного Карабаха от армянской оккупации. В случае решения карабахского вопроса Азербайджан готов вложить большие средства в восстановление Нагорного Карабаха. Азербайджан усиленно развивается во всех направлениях. Растет также и население, которое в начале 2010 г. перевалило через отметку в 9 млн. человек. Для обоснования данных тезисов используются все возможные средства. Фальсифицируется экономическая статистика: так, для обеспечения положительного роста ВВП идет искусственное уменьшение размера инфляции[1]. В демографической статистике также используются проверенные методы фальсифицирования: например, в составе населения Азербайджана учитывается Нагорный Карабах, где, по данным государственного статистического комитета, проживает 730 тыс. азербайджанцев[2]. Прослеживание реакции на публикации в прессе Азербайджана на форумах и блогах позволяет прийти к выводу, что азербайджанская пропаганда оказывает довольно серьезное воздействие на самих азербайджанцев. На сегодняшний день большинство пользователей Интернета из Азербайджана практически полностью доверяют пропаганде, уверены в том, что Армения голодает, находится на грани краха и уже в ближайшее время сами армяне будут готовы пойти на максимальные компромиссы по карабахскому вопросу. В целом, на сегодняшний день идет агрессивное психологическое давление на армян, чтобы вызвать у нас чувство страха перед своим будущим, страх перед Азербайджаном[3]. Вся пропагандистская машина работает именно в этом направлении. В то же время, в Баку, судя по всему, недооценивают фактор снижения цитируемости азербайджанских СМИ на армянском медиа-поле в течение последнего года. Слабые стороны азербайджанской пропаганды Азербайджанская пропагандистская машина не лишена и других недостатков. Так, синхронность вброса антиармянских тем, наряду с кумулятивным эффектом психологического воздействия, имеет свои весьма отрицательные эффекты для азербайджанской стороны, так как периодически резко деформирует медиа-поле. «Плановая модель» пропагандистской машины имеет те же минусы, что и советская экономика: крайне неповоротлива, нуждается в постоянной отчетности верхам. Качество работы азербайджанских пропагандистов на уровне более или менее долгосрочных проектов (фильм либо большая аналитическая статья) резко падает в связи с тем, что под данные программы выделяются деньги из государственных фондов (в основном это Фонд государственной поддержки развития СМИ Азербайджана при президентской администрации и фонд Гейдара Алиева, который руководит первая леди АР Мехрибан Алиева), которые требуют быстрой реализации и отчетности. По уровню осуществления ряда последних проектов, финансируемых со стороны государственных структур, можно судить о степени коррупции и проедания финансов, выделяемых на антиармянский пропагандистские цели. Например, для сайта Justice for Khojaly были даже использованы слегка измененные агитационные плакаты одного из кандидатов в президенты Армении (!). Кроме того, в связи с тем, что психологическая атака на Армению идет форсированными темпами, пропагандистская машина периодически дает сбои, часто используются сфальсифицированные данные. Периодически, чтобы добиться нужного результата, которого требует руководство страны, азербайджанская пресса идет на откровенно бессмысленные материалы, дающие возможность отчитаться за проделанную работу. Например, чтобы поддержать идею о том, что в Армении голодает большинство населения, агентство 1news.az пошло на публикацию материала о нашествии мышей с территории НКР, подытожив статью следующим выводом: «Ситуация в Армении и Нагорном Карабахе достигла такого ужасного положения, что с самой Армении бегут люди, а с опустевших оккупированных территорий мыши»[4]. [1] Экономика Азербайджана. Итоги 2009 года // http://panorama.am/ru/region/2010/01/18/azerbaijan-economy/ [2] Демография – мифический «ресурс» Азербайджана // http://www.panorama.am/ru/comments/2009/12...jan-demography/ [3] «Сегодня Армения живет в атмосфере страха. Их жизнь в страхе приводит к тому, что страна не способна обеспечить свою безопасность. Так как боится». Из речи Ильхама Алиева в рамках визита в Геранбойский район во время открытия нового поселка для вынужденных переселенцев. 21 ноября 2009 г. // http://day.az/news/politics/182156.html [4] Голодные мыши, бегущие с оккупированных территорий, уничтожают посевы в Физулинском районе // http://1news.az/society/20100115013045151.html

Размик Мурадян Грузинское кладбище на костях армян На известном Верийском кладбище, расположенном в западной части Тбилиси, продолжают осквернять и уничтожать армянские могилы. Наш братский грузинский народ присвоил себе все то, что было армянским, и вот сейчас очередь дошла и до… кладбища. Чего добиваются грузины, варварски оскверняя и уничтожая могилы армян, которые строили Тифлис, вдохнули в город новую жизнь, построили здесь фабрики и заводы и оставили все это грузинскому народу? Верийское кладбище было основано в 1836 году, а в 1844-м на территории кладбища была построена церковь Сурб Хач на средства Давида Тамашева. В дальнейшем территория кладбища расширилась. Свое последнее пристанище здесь нашли многие тбилисские армяне - общественные деятели, писатели, художники, музыканты, педагоги и архитекторы… С 1920 года Верийское кладбище стало закрытой зоной - здесь перестали хоронить людей. Но с 1992 года, с приходом к власти Звиада Гамсахурдиа, здесь началась настоящая вакханалия. Его последователи, ярые шовинисты и армянофобы, стали варварски уничтожать кладбище. Так, под предлогом реконструкции церкви Сурб Хач по инициативе композитора Гигаури она была переименована в церковь Святого Пантелеймона. И чтобы окончательно уничтожить все армянские следы, надгробные плиты внутри церкви, под которыми хранятся урны с прахом усопших, покрыли турецкой плиткой. Надеемся, эта фальсификация когда-нибудь будет разоблачена. Очевидно одно: вот уже 15-20 лет Верийское кладбище «служит» грузинам и считается «элитарным». Здесь похоронены даже «воры в законе». Дирекция кладбища предоставляет для новых захоронений (естественно, за большие деньги) разрушенные могилы армян - дескать, делайте с ними, что хотите. Удивительно, что обеспеченные грузины готовы еще при жизни купить себе место на Верийском кладбище. При этом им не придется тратить деньги на надгробья: возьмут могильные плиты армян, сотрут с них месроповские буквы и воздвигнут над своими могилами. Кто же ответит за все это? На Верийском кладбище я был осенью 2001 года. И вот восемь лет спустя, в январе с. г. я вновь посетил его. И что вы думаете? Вандализм и варварство за эти годы не только не прекратились, а наоборот, получили новый размах. Если так будет продолжаться, то Верийское кладбище постигнет участь хачкаров знаменитого кладбища в Джуге. И на месте армянских могил, на костях армян будет воздвигнуто грузинское кладбище. На Верийском кладбище покоятся первый мэр Тифлиса, генерал Еремия Арцруни, писатель и педагог Арутюн Туманян, помещица Наталья Шхоян, известный коммерсант, табачный промышленник и фабрикант Михаил Бозарчянц, лингвист, педагог и арменовед Шаан Джрпетян, первый цинкограф Тифлиса Саркис Согомонян, архитектор Гавриил Тер-Микелов, врач Никогайос Худадян. Верийское кладбище известно было также своими фамильными гробницами - Анановы, Ениколоповы, Цуриновы, Камояны, Бабанасовы, Аван Юзбашяны, Аргутяны… Могилы многих известных армян остались сегодня без надгробных плит. Конечно, среди тбилисских армян есть истинные патриоты и просто смелые люди - они не намерены терпеть этого варварства и готовы стучаться во все двери, чтобы положить конец подобным действиям грузин, в которых четко прослеживается турецкий почерк. Хотя бы могилу Тиграна Назаряна спасти... Он был общественным деятелем, редактором, публицистом и писателем, издавал журналы «Ахпюр», «Тараз», «Ван-Тосп», «Утро Кавказа». Он помог многим нашим соотечественникам, спасшимся после резни 1915‑1918 гг. и обосновавшимся в Тифлисе, основал мастерскую для женщин. Тигран Назарян родился в 1858 году в Шуши, где в 21 год основал библиотеку. Скончался он в 1926 году. Газета «Мартакоч» (сегодняшняя «Грузия») в своем номере 213 от 18 сентября 1926 года писала: «…Усопший был похоронен рядом со своей матерью Зари Баджи, которую он безгранично любил и уважал. Похороны были очень скромными…» А Родина-Мать молчит... Наши высокопоставленные чиновники, представители министерств культуры и по вопросам диаспоры также молчат… Почему мы не реагируем на варварские поступки грузин? А ведь великий Дживани завещал: «Коли хочешь в мире жить, мой добрый сосед, то вера моя, честь и семья - для тебя запрет». Комментарии здесь излишни.

Обвиняемая Турция просит помощи у евреев

Арестакес Симаворян Армяне-католики Турции В дискурсе Армении нынешнее положение армян Турции, можно сказать, представлено не полно и нуждается во всестороннем исследовании. Следует отметить, что в это исследование обязательно должны быть включены проблемы исламизированных армян, армян-католиков, протестантов и адептов Апостольской церкви[1]. Говоря о проблемах армян-католиков Турции, следует отметить, что они охватывают не только духовную сферу (безусловно, церковь выполняет функцию сохранения общины), но и человеческий фактор (проблема взаимовосприятия), а также политику Турции в отношении общины. Примечательно, что и армянские, и турецкие СМИ мало освещают деятельность армянской католической общины Турции. Естественно, что «упущение» армянской стороны обусловлено рядом обстоятельств, а турецкая сторона ограничивается поверхностной информацией, подчеркивая лишь существование общины. Это, безусловно, целевая политика, направленная на то, чтобы раструбить информацию о религиозной разобщенности армянства в этой стране. Когда была образована армянская католическая община Турции? Известный исторический факт, что инициатором обращения армян в католицизм в Османской империи был Ватикан: в результате принятых Ватиканом решений в Западную Армению были откомандированы миссионерские группы, которые различными средствами заставили отречься от своей веры небольшую группу армян. В католицизм обратились, главным образом, сельчане, те, кто таким образом пытался избежать отуречивания, исламизации и, естественно, физической расправы[2]. Конец турецким преследованиям армян-католиков и религиозных спорам с адептами ААЦ был положен после вмешательства Папы Римского и европейских государств. В результате, в 1830 г. турецкий султан признал армян-католиков как отдельную «армянскую католическую нацию»[3] (миллиет), разрешив им иметь духовного предводителя. Это еще более усугубило разобщенность армянства, особенно после того как в 1846 г. в статусе отдельного миллиета оказались также армяне-протестанты. Уже в 20-х гг. XIX-го века в Стамбуле проживало большое число армян-католиков: они жили также в других городах и селах. Не вызывает сомнений, что Османская империя проводила двуличную политику в отношении армян. С одной стороны, выделение отдельной общины (миллиета) было нацелено на создание на религиозной почве раскольнических и разделительных линий между армянами. С другой стороны, осознавалось, что в случае возникновения проблем с новосозданной общиной, турки должны были считаться с европейскими странами и особенно с Римом. В годы Геноцида находящиеся под властью Османской империи армяне-католики также не избежали погромов и насильственной исламизации. По разным данным, из почти 150 тыс. армян-католиков в империи в живых остались около 20 тыс., которые в основном (вследствие депортации) обосновались в Ливане, Сирии, Франции, часть из них остались в Константинополе и Анкаре. Правопреемница Османской империи Турецкая Республика в том же статусе оставила армянскую католическую общину, переживавшую трудные времена, а также тех немногих адептов ААЦ, которым удалось спастись после Геноцида. Сведения о численности армянской католической общины Турции после Геноцида достаточно скудные: по некоторым данным, в 1970-х гг. община насчитывала около 14 тыс. человек[4], хотя эта цифра сомнительна, если учесть, что они также не избежали депортации и погромов, и данные Рима показывают, что община в те годы насчитывала 8500 человек. В 1980 г. численность общины существенно сократилась (4500 человек). Нестабильная политическая ситуация в Турции, военные перевороты и давления на армянскую общину заставили большую часть общины мигрировать во Францию, Канаду и США. Не исключено, что в деле организации миграции важную роль сыграли западные страны. Одним из таких примеров является сравнительно недавняя политика миграции членов армянской католической общины Ирана в США, инициируемая и направляемая рядом израильских и иранских (исламских) организаций. Несмотря на это, нынешняя армянская католическая община Турции имеет около 3650 членов, которые в основном проживают в городах Стамбул и Анкара, подчиняясь архиепископству Стамбула. В отличие от стамбульской общины, армянская католическая община Анкары неорганизованна. Это одно из упущений Армянской Католической церкви, хотя существующие проблемы связаны также с убийствами в Турции священнослужителей других католических общин[5]. Подобные действия психологически воздействуют на обслуживающих общину священников и приводят к изоляции армян-католиков Анкары. Они не имеют никаких связей даже с армянами-католиками Стамбула. Только временами, по тому или иному поводу в город приезжают стамбульские священники и пытаются по возможности сплотить общину, состоящую примерно из 60 семей. Фактически, сегодня армяне-католики Анкары не имеют своей церкви, а это способствовало бы их сплочению. Но поднять в Турции подобный вопрос довольно трудно. Вследствие этого армяне-католики вынуждены ходить во французскую церковь, где проповеди читают только на турецком языке, поскольку община полностью тюркоязычна. К сожалению, армяне-католики Анкары вообще не владеют армянским языком и, согласно некоторым фактам, даже не стремятся к этому. К примеру, армянин-католик Анри отмечает: «Я вовсе не хотел, чтобы мои дети знали армянский язык. Здесь нигде армянский язык не нужен, в Анкаре вообще нет армянской школы. Моим детям армянский язык ничего не дал бы». Армяне в Анкаре живут как граждане Турции и о своем происхождении вспоминают тогда, когда кто-то об этом случайно напоминает. Будучи невостребованным, армянский язык оценивается лишь с точки зрения рыночных реалий. И в таком случае вовсе неважно значение языка, религии или культуры как фактора национального самосохранения, если национальная принадлежность становится бесполезным наследством, оставленным отцами и дедами[6]. Иначе обстоит ситуация в Стамбуле, где находится епископство армянской католической общины Турции – Константинопольская епархия. Отметим, что здесь проживает 2000 членов общины: они достаточно организованны и имеют не только церкви, но и благотворительные структуры, что определенным образом облегчает решение общинных проблем. В Стамбуле действуют 12 армянских католических церквей, тогда как в городе Мардын действует всего одна церковь, куда ходят проживающие изолированно армяне-католики (несколько семей). Сюда стамбульские священники наведываются один раз в месяц, в основном для участия в литургиях. Почти все общинные структуры сосредоточены в Стамбуле и выполняют пронациональные функции. Большую работу проводят молодежные союзы, Союз женщин. Если в Анкаре армянская католическая община лишена начальных общеобразовательных заведений, то здесь действуют четыре школы, в которых учится более ста учеников. Как же относятся к армянам-католикам в этой стране? Любое освещение проблем данной общины в турецкой прессе становится предметом спекуляций. Например, Куршат Каграманоглы в одной из своих статей сравнивает человеческие качества армян-католиков и адептов ААЦ, пытаясь скрытыми негативными оценками обострить отношения членов двух общин: «...несмотря на то, что армян-католиков меньше, они считают себя привилегированнее адептов ААЦ и смотрят на них как-то свысока», - отмечает автор. Дело в том, что это сравнение было сделано между Грантом Динком и нынешним главным редактором газеты «Акос», представителем армянской католической общины Этьеном Манчупяном. Очевидно, что в отношении армян в турецкой политике религиозный фактор не играет существенной роли: решающей является национальная принадлежность. Мнения, разъединяющие армян-католиков и последователей ААЦ, к сожалению, озвучивают также представители армянской общины Стамбула. Например, «... давно известно, что такие тюркоязычные и космополитичные армяне, как Этьен Манчупян, хотят контролировать и материальные источники, и административные органы общины. Пока это им не удается. Одно ясно, что после смерти Динка это дело продолжает Манчупян. Это – попытка создания новой, не зависящей от патриаршества общины тюркоязычных армян-атеистов. Правда, служители патриаршества порядком надоели своим присущим сектантам поведением, но ничего хорошего от Этьена Манчупяна я не жду. И потом, по какому праву этот человек, будучи католиком, осмеливается вмешиваться в дела нашей общины? Факт, что католическая община Стамбула – это люди, отколовшиеся от ААЦ. Даже во время визита Католикоса они не пошли в свою церковь приветствовать его»[7]. Такие изредка звучащие мнения дают основания предполoжить, что отношение к армянской католической общине не столь положительное и не может способствовать консолидации армянства Турции. Представления о процессах, происходящих в армянской общине Турции, весьма туманны, и основная причина этого заключается в отсутствии информации, что не дает возможности еще глубже рассмотреть происходящие в ней развития. ----------------------------------------------------------------------- [1] Нелишне отметить также тот факт, что под воздействием проникших с Запада и укоренившихся в общественной жизни Турции противоречащих друг другу всевозможных сектантских течений сформировались новоявленные группы «Свидетелей Иеговы», в которых есть также армяне. [2] В. Ароян. Краткая история армянской католической церкви // www.armeniancatholic.ru/ru/library/armenrus.html [3] Т. Локмагезян. Армянская община Стамбула: прошлое, настоящее, проблемы // http://www.noravank.am/am/?page=theme&...=1&nid=1294 [4] Армянская Советская энциклопедия, т. 5. Ереван, 1979, с. 163. [5] Одним из таких случаев было убийство священника Трапезундской католической церкви Андреа Санторо в феврале 2007 г. Ertuğrul Mavioğlu. Önce rapor sonra saldırılar,Radikal,14.08.2008. [6] А. Арутюнян. Армяне без армянского языка и только по родительской линии // «Азг», №218 от 4 декабря 2004 [7] http://nicerollofham.livejournal.com/18045.html