Pandukht

Аракс Пашаян АРМЯНО-АЗЕРБАЙДЖАНСКИЙ КОНФЛИКТ В ПОВЕСТКЕ ИСЛАМСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ Уже в начале 1990-ых годов Азербайджан взялся за активную международную пропаганду, в том числе в исламских кругах, стремясь решить Карабахский вопрос в свою пользу. В числе прочих аргументов Азербайджан стремился использовать идею исламской солидарности для получения содействия мусульманских государств, в частности, высшего политического органа исламского мира – Организации «Исламская конференция» (ОИК). В частности, при действенном вмешательстве Турции тема армяно-азербайджанского конфликта, начиная с 1992г. (после Стамбульской конференции) стала составляющей политической повестки ОИК, а Азербайджан вступил в эту международную религиозно-политическую структуру. Тема армяно-азербайджанского конфликта нашла место не только в саммитах глав государств ОИК и конференциях министров иностранных дел, но и в самых различных форматах организации. Исламская конференция, как правило, строго осуждала Армению как «агрессора», имеющего территориальные притязания к Азербайджану, и страну, уничтожающую культурные ценности и ресурсы Азербайджана, и требовала, чтобы Армения без оговорок вернула Нагорный Карабах, все «оккупированные» территории, выполнила все резолюции ООН, касающиеся проблемы. Исламская конференция назвала действия против азербайджанского населения на «оккупированных» территориях «преступлением против человечества» и призвала исламские государства и международное сообщество «использовать влиятельные политические и экономические рычаги для того, чтобы поставить конец армянской агрессии и насильственному захвату азербайджанских территорий», не предоставлять Армении военную силу и вооружение, либо используемую в этих целях транзитную территорию, чтобы Армения не имела возможности расширить конфликт. Примечательно, что Азербайджану всегда удается максимально использовать исламские форумы для собственной пропаганды и придания гласности Карабахскому вопросу. Азербайджан решил поднять вопрос армяно-азербайджанского конфликта даже в ходе состоявшейся в сентябре 2006г. в Баку встречи министров туризма ОИК. Только в течение последних двух месяцев имели место две важные встречи ОИК, на которых армяно-азербайджанская тема в очередной раз стала предметом обсуждений. Однако они не привнесли ничего нового в прежнюю позицию в отношении Армении, вместо этого продемонстрировали существующие реалии, еще раз подчеркнув, что Азербайджан продолжает ожидать содействия исламского мира в вопросе конфликта. Одной из встреч ОИК была состоявшаяся 21-22 апреля с.г. в Баку конференция руководителей правоохранительных органов исламских государств, посвященная борьбе с наднациональной организованной преступностью. Примечательно, что на конференции, говоря о преступлениях международного характера и терроризме, президент Азербайджана И. Алиев отметил, что его страна уже давно «страдает от агрессии соседней Армении, создавшей на оккупированных азербайджанских землях неконтролируемые территории, на которых процветают наркобизнес, незаконная продажа оружия, отмывание денег». По его мнению, «преступления, которые совершаются в этих районах, являются угрозой не только для Азербайджана, но и для всего региона», что обосновывает, в том числе с этой точки зрения, необходимость сотрудничества исламских государств не только на региональном, но и на международном уровне. На пресс-конференции, посвященной подведению итогов встречи в Баку, заместитель генерального секретаря ОИК по политическим вопросам Изгет Камал Муфти отметил, что если найдутся государства-члены ОИК, которые не пойдут навстречу решению ОИК не сотрудничать с официальным Ереваном, то организация окажет на них давление. Такое намерение, конечно же, не столь реально, если учесть, что после ряда встреч ОИК высокопоставленные чиновники Азербайджана заявили о том, что исламские государства отныне прекратят свои отношения с Арменией. Следующей встречей ОИК была прошедшая 23-25 мая с.г. в Дамаске 36-ая конференция министров иностранных дел, на которой была принята состоящая из 24 пунктов резолюция «Агрессия Республики Армения против Азербайджанской Республики», повторяющая предыдущие решения ОИК и ставящая акцент на неконструктивную позицию Армении в урегулировании вопроса. Однако президент Сирии Башар Аль-Асад, говоря в своем выступлении о проблемах, возникших у исламского мира, не обратился к теме армяно-азербайджанского конфликта. Примечательно, что в числе прочих исламских проблем армяно-азербайджанскую тему не затронул также генеральный секретарь ОИК Экмелуддин Ихсаноглу – сторонник азербайджанской пропаганды. Кстати, лидеры исламского мира не раз обходят Карабахский вопрос, и это свидетельствует о том, что вопрос «оккупированных» азербайджанских территорий не имеет широкого резонанса. Примечательно, что ОИК, периодически обращаясь к армяно-азербайджанскому конфликту, не выдвигала ни одной программы по его урегулированию и не предпринимала никаких конструктивных шагов, несмотря на то, что поддерживает идею урегулирования вопроса путем переговоров в рамках ОБСЕ. Непонятно почему, в вопросе урегулирования конфликта мирным путем в качестве единственной стороны, делающей уступки, рассматривается Армения, которая непременно должна уйти со всех «оккупированных» территорий. Кстати, Нагорный Карабах никогда не упоминается в качестве конфликтующей стороны, а его власти, сформированные в результате выборов, считаются «нелегитимными» и «преступными». Не вдаваясь в суть проблемы, страны-члены ОИК голосуют в пользу составленных Азербайджаном и его странами-единомышленниками проектов, подчеркивающих территориальную целостность Азербайджана, не учитывая того, насколько они способствуют урегулированию Карабахского вопроса. Можно сказать, что в случае с армяно-азербайджанским конфликтом высший политический орган исламского мира руководствуется исключительно принципом исламской солидарности. При подобном подходе, естественно, невозможно доверять ОИК как беспристрастной структуре, тогда как она, используя свой международный авторитет, могла каким-либо образом способствовать урегулированию вопроса. Наконец, исламские государства должны осознать, что между Палестинской проблемой и Карабахским вопросом, которые имеют большое значение для исламских государств, есть много общего и что оба они касаются принципа самоопределения наций. В то же время возникает вопрос: насколько неоспорим авторитет ОИК в исламском мире и насколько реально применение политических и экономических санкций со стороны ОИК в отношении к Армении. Следует отметить, что ОИК зачастую не удавалось и не удается добиться урегулирования исламских проблем, поскольку различны геополитические интересы и выгоды исламских государств. Неоспоримый факт, что у ОИК нет действенных механизмов и соответствующих ресурсов для выполнения своих решений, поэтому они зачастую остаются на бумаге. Кроме того, решения ОИК с правовой точки зрения не обязательны для государств-членов. Следует отметить, что решения ОИК по армяно-азербайджанскому конфликту в основном носят пропагандистский характер. Содействие исламского мира Азербайджану, в первую очередь, выражается тем обстоятельством, что когда в ООН ставятся на голосование резолюции по Нагорному Карабаху, касающиеся армяно-азербайджанского конфликта, они голосуют в пользу Азербайджана, ОИК оказывает Азербайджану материальную и моральную поддержку. По сравнению с другими исламскими государствами, сотрудничество Азербайджана с ОИК приняло беспрецедентно широкие масштабы. Почти каждый год в Баку проходят встречи ОИК различных форматов. Подобная активность – редкое явление для ОИК. Не случайно, что президент Азербайджана И. Алиев, как правило, подчеркивает содействие ОИК Азербайджану, что, по его словам, поможет его стране поднять на международной арене волнующие страну вопросы. Очевидно, что авторитет Азербайджана в исламском мире значительно возрос. Сегодня Армения имеет дружественные отношения со многими странами-членами ОИК, с которыми сотрудничает в различных сферах. Однако существуют также государства с радикальными позициями, как, например, Турция, Саудовская Аравия, Пакистан и Бангладеш, которые отказываются налаживать связи с Арменией, аргументируя это Карабахским конфликтом. Однако факт остается фактом: в пользу составленной в ОИК резолюции против Армении голосуют даже дружеские с Арменией страны, что, пожалуй, следует рассматривать в русле международной исламской солидарности. Следовательно, нужно усилить эффективность внешнеполитических усилий Армении, чтобы нейтрализовать азербайджанскую пропаганду в исламском мире.

Марина Григорян ДИАГНОЗ: БАРАНОЙЯ Евродепутатка Пашаева явно зарвалась и претендует на звание рекордсмена азерпропа То, что азербайджанская депутат-ханум Ганира Пашаева страдает полным отсутствием каких-либо понятий о честности и порядочности, известно давно. Вовсе не случайно она числится в первых рядах тех азербайджанских деятелей, которым доверяют распространять самые нелепые и абсурдные антиармянские измышления азерпропа. «Блеснула» ханумка и на последней сессии ПАСЕ, выступив с такими обвинениями в адрес Армении, что даже давно привыкшие к азербайджанскому маразму евродепутаты поразились. О том, что Пашаева наплела о Зории Балаяне и якобы написанной им книге, мы уже подробно сообщали, как и о том, что писатель намерен в судебном порядке защитить свою честь и достоинство. Но вот ее заявление о «сотнях азербайджанских пленных и заложниках», которые якобы содержатся в Армении, как и о недавно возвращенном «ребенке со следами пыток» осталось, к сожалению, незамеченным и неотвеченным. А зря, потому что Пашаева не просто несла сознательную ересь, но и оболгала и оклеветала страну, обвинив ее в жестоком и бесчеловечном отношении к военнопленным и заложникам и в нарушении международных гуманитарных норм. Ханумка не постеснялась даже предъявить фотографию какого-то ребенка, заявив, что, мол, это и есть недавно освобожденный «пленный». И ни один из присутствующих не потрудился задать завравшейся Пашаевой вопрос: о каких «сотнях военнопленных и заложников» идет речь, если военные действия закончились 15 лет назад? И о каком «пленном ребенке» может идти речь – если какой-то ребенок и попал в плен в годы войны, то, даже будучи оставлен в Армении, он давно должен был бы превратиться во взрослого мужчину? Мы связались с ереванской делегацией Международного Комитета Красного Креста и попросили ответить на один вопрос: был ли в последнее время случай возвращения (репатриации, согласно терминологии МККК) пленного ребенка Азербайджану? Ответ был четкий: Красный Крест не располагает какой-либо информацией о подобной репатриации. Ответ руководителя рабочей группы Госкомиссии РА по военнопленным, заложникам и без вести пропавшим Армена Каприеляна был более резким: «Я еще раз официально заявляю, что азербайджанских военнопленных и заложников в Армении нет, кроме тех двоих военнослужащих, о которых хорошо известно». По поводу «возвращенного ребенка» Каприелян даже не захотел говорить, вспомнив только случай двухлетней давности, когда 14-летний армянский подросток, к тому же психически больной, заблудился и попал на азербайджанскую сторону. «Вы бы видели, в каком состоянии его вернули спустя 3 месяца, как над ним издевались и как избивали...» Остается предположить, что гнуснейшие измышления Пашаевой – плод больного воображения ее хозяев из бакинских спецслужб - явно опираются на действующую в этой стране практику. Точно так же есть все основания подозревать, что омерзительный отрывок из некоей «книги», авторство которой она приписала Балаяну, также взят из какого-нибудь азербайджанского опуса. Примечательно, что в обоих случаях речь идет о детях: пашаевы явно стремятся давить на жалость евродепутатов и таким образом выставить Армению в еще более неприглядном свете. Кликушествуя о «сотнях военнопленных» и «миллионе» беженцев, лидеры воинствующего азерпропа не гнушаются самой мерзкой клеветой, отлично зная, что никто их в этом не уличит – во всяком случае в зале ПАСЕ. Вот и врут нагло и прут бесцеремонно ложь уже многие годы - практически на каждой сессии ассамблеи. Сработало и на этот раз – если бы клевета в адрес Зория Балаяна не была персонифицирована, она бы тоже явно осталась без ответа. Поэтому если с фарисействующей и страдающей «баранойей» Пашаевой все ясно, то нет пока ответа на вопрос: когда, наконец, армянские депутаты начнут давать адекватные ответы лгунам и клеветникам и заставят их тем самым заткнуться и прекратить распространять злобную и агрессивную ложь в адрес целого государства и отдельных его граждан? Может быть, вместо того чтобы обращаться к азербайджанским и турецким депутатам за помощью, а потом влезать в дешевые межпартийные разборки, члены делегации НС научатся, наконец, оперативно реагировать на ложь и защищать честь и достоинство страны, которую призваны представлять?

В связи со сложившейся в г. Марганце Днепропетровской области Украины ситуацией с 4 июля там находится атаман Международного армянского казачьего объединения (МАКО), казачий генерал Сергей Мадатян. Как он сообщил газете армян России «Еркрамас», в настоящее время в Марганце осталось лишь 5-6 армянских семей, находящихся под постоянной охраной вооруженных бойцов спецподразделения «Беркут». Все остальные семьи вывезены за пределы города, так как им угрожала реальная опасность погромов. С. Мадатян, прибывший в город по приглашению атамана Днепропетровской областной общественной организации «Казачье товарищество Днепропетровского края» (ДОГО «КТДК»), казачьего полковника Валерия Гридасова, встречался с жителями города и по итогам этих встреч сообщает, что люди возбуждены, так как среди армян были и такие, кто вел себя противозаконно, но пользовался попустительством со стороны местной милиции. Критической точкой стало убийство сержанта милиции Сергея Бондаренко, совершенное на бытовой почве жителем Марганца армянской национальности. С. Мадатян информирует, что ситуация в Марганце напоминала ситуацию в Сумгаите 1988 года. Армян избивали даже при их обращении в больницу за медицинской помощью. Попытки армян выехать из города не удавались, так как город был полностью блокирован подразделениями спецслужб. Армяне, боясь находиться у себя дома, были вынуждены прятаться в лесополосе. В итоге администрация области приняла решение эвакуировать армян за пределы города. По словам атамана В. Гридасова, после того как Самвел (бывший житель Севанского района Армении) нанес трем юношам тяжелые ножевые ранения и одному (офицеру милиции) смертельное, обстановка в Марганце стала ухудшаться. «Это было последней каплей, которая объединила местное население, и началось поголовное избиение лиц армянской национальности. Одновременно в интернете появились резкие выступления вообще против армян», - сообщил Гридасов. Сергей Мадатян в своем сообщении выразил удивление бездеятельностью армянской общины Днепропетровска, которая никак не отреагировала на бедственное положение соотечественников в Марганце и не оказала им никакой помощи. А по словам атамана В. Гридасова, возмутительно отсутствие помощи со стороны Посольства Армении в Украине. «На мой взгляд, работники Посольства Армении, в том числе и сам посол, должны были находиться в Марганце давно. Их отсутствие говорит мне, что им безразлична судьба армян в Марганце», - отметил атаман. С. Мадатян также сообщил, что в Днепропетровске состоится пресс-конференция казачьих атаманов, в которой примет участие и он. В ходе пресс-конференции будет сделано общее заявление и дано разъяснение по возникновению конфликтной ситуации и развитию событий. Затем Мадатян вернется в Марганец, где состоятся его встречи с прокурором города, начальником милиции, силовыми структурами. С. Мадатян с днепропетровскими атаманами также посетит пострадавших в больнице. От имени МАКО будет возложен венок на могиле погибшего офицера Сергея Бондаренко. Так же принято решение - памятник на могиле Бондаренко установить за счет казачества МАКО. Еркрамас

Марина Григорян «МЫ СКАЗАЛИ ВСЕ?» Послесловие ко второму раунду «инициативы послов» Состоявшаяся 4 июля поездка представителей интеллигенции Армении, Азербайджана и Нагорно-Карабахской Республики в три столицы, ставшая продолжением стартовавшей в 2007 году «инициативы послов», вызвала множество весьма существенных вопросов. Прежде всего, непонятна окружающая поездки атмосфера таинственности и секретности. Если речь идет о мирной инициативе представителей общественности, почему каждый раз общественность в Армении и НКР узнает о подобных шагах только постфактум, не принимая мало-мальски активного участия в их подготовке и выступая практически в роли статистов-исполнителей? Судя по появившимся в прессе сообщениям, в Азербайджане весьма довольны состоявшимся визитом в три столицы. Более того, практически не слышно критических голосов, которых два года назад было хоть отбавляй. Судя по тем же сообщениям, армянские участники находятся в некотором шоке - по крайней мере, те из них, кто счел необходимым высказаться. А судя по имеющейся у «ГА» информации из первых рук, члены армянской делегации вели себя в ходе визита аморфно, пассивно и неадекватно тем провокационным заявлениям, которыми, как обычно, не преминула обильно отметиться азербайджанская сторона. Отсюда два принципиальных вопроса: кто формировал состав делегации и постарался, чтобы в ней не оказалось людей, способных четко, однозначно и с позиции национальных интересов армянского народа изложить видение проблемы? И кто решил, что от Армении должно быть около 10 участников, а Нагорно-Карабахскую Республику должен представлять только один человек? Далее. Посол Бюльбюль-оглу неоднократно заявлял в ходе поездки, что визит не носит политического характера, а речь идет только о «создании доверия между народами». Что отнюдь не помешало Азербайджану сполна использовать и эту миротворческую акцию в собственных пропагандистских целях. Ибо подавляющее большинство заявлений членов азербайджанской группы носило исключительно политический характер. Тон этому задал сам Бюльбюль-оглу, заявив, что, дескать, для него «нет границы или линии соприкосновения между Азербайджаном и Карабахом». Подтекст, думается, абсолютно ясен всем, кроме, по-видимому, армянских участников, которые проигнорировали это, можно сказать, программное заявление посла. Забегая несколько вперед, отметим, что, в отличие от азербайджанского коллеги, прекрасно осознающего, что, как и с какой целью он делает и говорит, поведение Смбатяна, ограничившегося общими фразами в духе советской «дружбы народов», выглядело по меньшей мере непонятным и неадекватным. О том, какой именно смысл придавал Баку составу делегации и создаваемому вокруг поездки информационно-пропагандистскому фону, говорят не только последовавшие заявления, но и тот факт, что в состав делегации был включен «глава отдела культуры исполнительной власти Шушинского района» Захид Аббасов, которому была поручена роль рупора азерпропа в вопросе Шуши. Приведем несколько цитат из множества высказываний азербайджанских участников, которые не оставляют сомнений в том, что Азербайджан изначально рассматривал «инициативу послов» как исключительно политическую акцию и использовал ее именно в политических целях. Айдын Мирза-заде: «Визит армянской интеллигенции в Баку даст возможность Армении еще раз подумать о том, что они теряют, враждуя с Азербайджаном». Сиявуш Керимли: «Я убедился после встречи с лидером сепаратистов Бако Саакяном, что он недальновидный человек и вообще армяне не хотят познавать реальность. У меня создалось такое впечатление, что армяне думают не своей головой, а их кто-то подучивает». Он же: «Армяне, пока не поздно, пусть одумаются. В Азербайджане идет стремительное развитие и, как они сами выразились, Баку уже похож на Европу. Думаю, что и армяне уже начинают осознавать бесперспективность этой своей политики». Аббасов: «Шуши принадлежала Азербайджану и будет принадлежать Азербайджану. На встрече с президентом Армении тот и сам признал, что территориальная целостность Азербайджана неприкосновенна. Основным вопросом было возвращение людей, совместное проживание. Само собой, для этого должны быть выведены войска, решены другие вопросы». Вопрос: нужно ли было азербайджанцам ехать в Армению и НКР, чтобы выступить с обычными азерпроповскими заявлениями и насколько подобные высказывания служат созданию атмосферы доверия, о которой так пекутся Смбатян и Бюльбюль-оглу? Очевидно, что в Баку и не старались скрыть истинной цели визита. А вот какую цель ставили перед собой армянские участники, непонятно. Один из членов делегации РА, директор Музея С. Параджанова Завен Саркисян, сообщил, что «наша цель состояла в том, чтобы сблизить позиции. (...) Мы сказали свое, а они - свое. Каждый остался при своем мнении». Вопрос: можно ли говорить о сближении позиций в условиях, когда одна сторона агрессивно проталкивает свои интересы, прикрываясь «миротворческими» целями, а другая - то ли по-соседски, то ли дипломатически молчит, не умея или не желая высказать свою позицию? Вот мнение другой участницы от РА - Шушан Хатламаджян: «В ходе встречи в Баку, уже с президентом Ильхамом Алиевым, он несколько раз упоминал, что территориальную целостность Азербайджана признали многие. Но мы не посчитали правильным устраивать там митинги и говорить, что это не так». Митинги устраивать действительно не стоило, но вот четко, грамотно и веско высказать позицию общества и народа, который их послали представлять, было попросту необходимо. А нежелание «говорить, что это не так», привело в итоге к агрессивно-наступательному тону Баку и извиняюще-оправдательному - Еревана. Наконец, один из наиболее существенных моментов. Судя по сообщениям, на встрече в Ереване азербайджанцы подняли вопрос о разрешении посещать могилы родных в Арцахе. Вопрос: почему в Баку армянские делегаты не подняли аналогичной проблемы? Почему ни слова не было сказано об уничтожении армянских кладбищ в Баку? Почему в состав делегации не был включен ни один беженец из Баку, которому пришлось пройти сквозь ужасы бакинских погромов и который бы громко заявил о своих имущественных, правовых и моральных требованиях, как это сделал представитель «шушинской власти»? Почему в составе делегации не было ни одного геташенца, чардахлинца или шаумянца, который бы поставил вопрос о посещении родной земли, чтобы увидеть, в каком состоянии находится его родина? Почему армянская сторона не ставит вопроса посещения не только Геташена, Шаумяна и других оккупированных районов Арцаха, но и Нахиджевана - в частности, места уничтоженных хачкаров Старой Джуги и других многочисленных памятников армянской культуры? Отсюда риторический вопрос: могло ли быть иначе, если всем этим занимается такой аполитичный деятель, как Армен Смбатян, никогда не отличавшийся четко выраженной позицией по национальному вопросу, а также по вопросу Карабаха? Наконец, последнее. По свидетельству нашего источника, в Баку Алиев заявил, что между Арменией и Азербайджаном идут переговоры, но не по вопросу Нагорного Карабаха. «Вопрос Карабаха является внутренним делом Азербайджана», - сказал Алиев. И никто - мы бы очень хотели ошибаться - не удосужился спросить: о чем тогда переговариваются Армения и Азербайджан, если не о Карабахе? Буквально на следующий день Алиев дал интервью программе Российского телевидения «Вести», в которой вновь заявил: «Какой-то статус у Нагорного Карабаxа будет. На первом этапе сразу после подписания соглашения начнется вывод из пяти районов, в двух районах, которые наxодятся как бы между Нагорным Карабаxом и Арменией - Кельбаджарский и Лачинский, - полагается обеспечить вывод войск через пять лет после вступления в силу соглашения». И это та «основа», на которой предполагается строить «мосты доверия» между народами? Если кто-то в Ереване, Баку и Москве искренне верит в подобное, боюсь, они будут жестоко разочарованы. Миротворчество необходимо региону, но только не на основе откровенного попрания прав одной стороны и агрессивного неприятия каких-либо реалий другой. Миротворчество не может быть основано на приоритете силы и геополитических интересов, весьма прозрачно прикрытых маской «культурных проектов, налаживания диалога, восстановления института соседства» и прочей муры, которая в данных условиях звучит скорее как издевательство над элементарными правами армянского народа и может стать только основой для новой агрессии Азербайджана против Арцаха, но никак не мира и доверия между народами.

В Н. Новгороде группа армян напала на уроженцев Азербайджана и попыталась их похитить

Артак Вартанян ЕРКИР МОИМИ ГЛАЗАМИ ... Я проснулся на рассвете в карсской гостинице «Темел» и словно вновь очутился в мире снов и удивительных грез. Неужели я и впрямь ночевал в Карсе, в одной из гостиниц родного Карса, по прихоти жестокой судьбы с такой легкостью отчужденного от армянства?.. Накануне, пересекая грузино-турецкую границу, мы, как это ни удивительно, так и не почувствовали, что прибыли в другую страну. Наша группа, состоявшая из армян Диаспоры и Армении, по единодушному мнению, ехала на родину, в родной дом - хоть и плененный-отчужденный, но все-таки родной очаг. До Карса машина мчалась по бесконечным извилистым поворотам покрытого кое-где лесами исторического Тайка. На первой же остановке, где уже сильно чувствовалась близость Карса, я набрал горсть плодов с растущих вдоль обочин кустов карсского шиповника кораллового цвета. После завтрака бродим по старым кварталам Карса. Повсюду действительно бурное строительство, которое обрело размах в последние годы. Видимо, с целью изменить состав курдского населения города здесь расселяют иммигрировавших азербайджанцев. А очень похожие друг на друга кварталы новостроек поглощают последние образцы выстроенных армянами домов, и без того скудеющих день ото дня... Вот знаменитая несокрушимая крепость Карса (над ней флаг Ататюрка), откуда открывается знакомая по фотографиям начала прошлого века панорама города: старая мэрия, мост Вартана, церковь Аракелоц, которая внутри уже превращена в мечеть, а сейчас уже и снаружи исламизируется – вся в строительных лесах... Интересно, что сделают со статуями двенадцати апостолов, изваянных вокруг купола?.. Для кого из армян не является мечтой и грезой, тоской и раной Ани?.. Единственный раз я видел развалины Ани почти двадцать пять лет назад - с советской границы. Это был незабываемый весенний день, когда, пробравшись с помощью советских офицеров на нейтральную зону, я прямо-таки обомлел, увидев чудо - нашу тысячелетнюю столицу. Тогда гораздо больше было целых, сохранившихся церквей, и картина была неописуемо потрясающей... Сегодня я впервые вступаю на заветную землю прославленной столицы. Вот через дверь Аваг (Старшую дверь) входим внутрь полуразрушенных-полувосстановленных могучих стен постройки аж смбатовских времен: мы словно в средневековом европейском городе... Символический миг... Напротив нас граница сегодняшней Армении – противоположный берег Ахуряна, где ясно видны с грохотом работающие в каменоломне машины, даже вьющийся из них дым... Сотовые телефоны работают здесь точно так, как в Армении. Мне хочется позвонить сестре, сказать, что мы только что вошли в Ани, но страшное волнение не дает говорить... И поговорить удается то ли с шестой, то ли с седьмой попытки ... И на этот раз волнуется сестра... Опередив группу, я дохожу до церкви Тиграна Оненца на краю ущелья; турки называют этот разукрашенный фресками храм Нахшлы килиса (Узорная церковь). В полном одиночестве восхищаюсь чудесным строением, немного поблекшими красками сохранившихся наружных фресок и вдруг слышу за стенами турецкий говор. «Наверняка внутри группа азербайджанцев», - думаю я, вспомнив, что недавно точно такая же, как наша, газель, но с азербайджанским флагом остановилась у ворот... Я вхожу, и выясняется, что там находятся турецкие архитекторы, включенные в группу реставраторов этой церкви. Они вежливо отвечают на мое приветствие по-турецки, равнодушно оглядывают мою сорочку с надписью «Армения», приобретенную в Ереване специально для этого путешествия, и продолжают свою работу... Самым впечатляющим, однако, является Кафедральный собор. Это святилище, которому более тысячи лет, как будто вчера выстроено. Просто изумляешься, каким образом в такие далекие от современных строительных технологий времена нашим златоруким мастерам удавалось строить такие «тысячу лет подающие голос» прочные соборы. В таинственной тишине зажигаем свечи, привезенные из церкви Ахалкалака, потом я пытаюсь вспомнить «Вардананц шаракан» Шнорали, а Астхик подпевает мне. Астхик по профессии физик. Ровно 21 год назад с группой туристов мы ездили в Нахиджеван, а сегодня по удивительной случайности вместе оказались в Западной Армении. Астхик узнала меня еще во время первого завтрака в гостинице «Берлин» в Гюмри. Вначале я удивился: где мы познакомились с этой женщиной, так похожей на армянку из диаспоры? Но тут же выяснилось, что родилась она в Аштараке, по отцу – ванка, и едет посмотреть именно Ван-Васпуракан... Всю дорогу по возвращении из Ани и в последующие дни и месяцы меня не покидали сжимающие сердце образы разрушенного и полуразрушенного Ани – покосившийся храм Гагикашен, рассеченная надвое церковь Спасителя, пока еще целая церковь Святого Григора Абугамренц... Покидая древний город, я посылаю моей коллеге, с которой мы обычно поем, когда собираемся компанией, знаменитую песню на слова Ованеса Шираза «Увидеть Ани, потом умереть...», телефонное сообщение: «Увидел Ани, могу умереть...» Еще не опомнившись после Ани, мчимся в Игдир. Вот прочно прилепившийся к границе Армении Кохбасар, поселение Кохб, на территории которого виден один из двух знаменитых солерудников древней Армении, – с расположенными на косом склоне серо-зеленоватыми скважинами, а плодородное поле Сурмалу - словно близнец Араратской долины... Обеду в Игдире мешает Рамадан. Руководителю нашей группы Ашоту Согомоняну не советуют останавливаться в этих краях, и мы, так и не увидев Цолокерт, некогда бывший армянским, едем в Баязет. К востоку от города воскресает на горе знаменитый Баязет – историческая крепость Даройнк, немного ниже нее – прославленный дворец Исхак паши, в котором явно воплощены традиции армянской архитектуры... Солнце уже клонится к закату, когда мы добираемся до водопада Беркри. Восхищаясь водопадом, идем по качающемуся деревянному мосту в открытый ресторан на берегу ущелья. Зажаренная речная форель дополняет бурные впечатления дня, хотя самое впечатляющее еще впереди... В Беркри, который турки называют Мурадие, чувствуется близость Вана, и ощущение скорой встречи уже приятно сжимает наши сердца... Первая встреча с Ванским озером – на закате, у острова Лим. И именно в этот момент из кабины водителя вдруг громко слышится песня «Поеду в мою Киликию», исполняемая так задушевно, с такой жгучей тоской... Девушки плачут навзрыд... В гаснущих лучах заката озеро наряжается в сиреневые и фиолетовые тона, напротив Сипан – наша легендарная гора, вся доверху укутанная абрикосовыми лучами ванского солнца... Неужели это не сказка, неужели это райская страна Армения?.. Немного погодя мы в городе Ване, в нашей самой древней и самой славной столице. Боже мой, каким родным кажется мне этот впервые увиденный город... Так и хочется весь вечер бродить по улицам... С моими младшими друзьями, горше всех плакавшими по Вану, шагаем по его улицам и не можем насытиться. Нуне - из Гориса, Ануш – из Алаверди, обе - учительницы истории. Они приехали, чтобы своими глазами увидеть безмолвных свидетелей нашей истории и рассказать своим питомцам. Нуне замечает в Ване нечто необычное: по улицам города ходят под руку, почти в обнимку... множество парней. Оказывается, в Ване живут полмиллиона курдов и около двадцати тысяч «скрытого» омусульманенного армянского населения... Ах, эти ставшие «чужими» ассимилированные армяне... Мы замечаем их почти на каждом шагу... При виде их у меня возникает непонятное, необъяснимое, двойственное чувство... Никогда не подумал бы, что в глазах у встреченных на улице говорящих по-курдски или по-турецки людей я замечу какое-то непонятное близкое родство... Для их родителей и дедов единственной надеждой на спасение было принятие мусульманства. Но удалось ли врагу победить их, уничтожить стремление к свободе, национальную идентичность? Ответы на эти вопросы я частично получу через два дня - в старом квартале Муша... А в этот момент я покупаю для моих родных серебряные украшения в киоске на Хачпохане - главной улице Вана, очкастый рыжий хозяин которого - омусульманенный армянский ремесленник. Ван был для меня особенной мечтой. Может быть, потому, что самые мощные истоки истории нашего народа берут начало именно отсюда – из Тушпы-Тоспа, столицы царства Биайна-Вана? Может, по той причине, что прадед моей бабки с отцовской стороны переехал из Вана в село Хачик Вайоц Дзора, и я почти на четыре процента ванец?.. А может, это рассказы моих любимых учителей Маро и Айрика Мурадянов сделали Ван для меня таким родным и заветным?.. Я был занят этими мыслями, когда встретил в холле гостиницы руководителя группы – доцента кафедры туркологии факультета востоковедения Ереванского государственного университета Ашота Согомоняна, который просил у работника гостиницы карточку «Турксела» для зарядки мобильного телефона. - У нас только «Курдсел», - шутит сотрудник, курд по национальности с почти армянским именем Разми. Потом Ашот, ничего не объясняя, стремительно направляется к расположенному через улицу универмагу, увлекая меня за собой. Громадный зал на первом этаже битком набит самыми различными фруктами и овощами. Оказывается, сегодня день рождения Элен, и группа решила преподнести ей сюрприз в честь юбилея - роскошный десертный стол из фруктов и сластей Вана. И вскоре мы отмечаем на верхнем этаже гостиницы день рождения нашей юбилярши самыми прекрасными в мире фруктами - ванским виноградом, ванскими яблоками, инжиром, персиком, айвой, черносливом, другими сладостями Вана и привезенным с собой армянским коньяком. Самым потрясающим из ванских фруктов был золотисто-желтый сладкий виноград сорта «назели» - когда мы слегка приподнимали гроздь, тучные ягодки обрывались и сыпались... Утром я проснулся в отеле «Шагин» и снова удивился: я в Ване – это ли не чудо?.. И тут мне пришло в голову пошутить - войдя в буфет, обратиться ко всем на ванском диалекте: «Пари лус, ванецинер, техин кяни и?» («Доброе утро, ванцы, сколько сегодня стоит техин?»). «Техином» (желтым) ванцы называют золотой, каждое утро спрашивая друг у друга, каков курс валюты. Воодушевленный задуманной мною шуткой, сажусь в лифт. На следующем этаже входит 30-35-летний турок, не здоровается, даже смотрит на меня подчеркнуто недружелюбно и поднимается со мной на самый верхний этаж. «Явно азербайджанец», - убежден я. Потом мы одновременно входим в просторный зал буфета. Здесь на удивление пусто. Я просто забыл, что Ашот и Астхик рано утром уехали в находящееся неподалеку от города село Гомс – родину отца Астхик, которое сегодня носит не особенно благозвучное название Оджаклы. А остальные, видимо, запаздывают... Мнимый азербайджанец берет себе завтрак, краем глаза следит за мной и часто косится на дверь – видимо, он тоже ждет своих. Я сажусь за один из свободных столиков и от нечего делать записываю в блокнот вчерашние впечатления. Наконец приходит его товарищ. Они действительно приветствуют друг друга на хорошо знакомом мне с детства азербайджанском языке и начинают завтракать... Еще несколько минут я продолжаю свои записи, потом спускаюсь в номер, и запоздалую шутку про ванцев и золото удается осуществить только на следующий день. Сразу после завтрака наша машина берет курс на Варагаванк. Гора Вараг, которая похожа на двухпролетную арку, находится прямо напротив города Вана, на ее склоне издали виден зеленый островок – село Шушанц (сегодня – Едикилиса, «Семь церквей»), где некогда вздымались ввысь семь храмов Варага. Из семи церквей Варагаванка сегодня частично целы только Сурб Геворк и Сурб Аствацацин... Эти спасшиеся памятники-реликвии расположены вблизи дома Махмада - одного из жителей курдонаселенного села, и хозяева заботливо хранят и берегут святыни своих бывших соседей. - Я решил на будущий год отреставрировать купол, - говорит Махмад. Его жена, которая продает в притворе церкви связанные и сплетенные ею сувениры, скромно стоит рядом. Мы решили организовать небольшой сбор пожертвований, чтобы посодействовать охране и ремонту памятника. - Махмад, ты знаешь, что армяне и курды братья? - говорю ему на прощанье, произнося слово «брат» по-курдски - «брай». - Братья, я знаю, - отвечает он и протягивает мне руку. Крепко пожимаю руку нынешнего хранителя Варагаванка, потом машинально протягиваю руку стоявшей рядом с ним жене, слегка взволнованной нашей песней «Аравот лусо». Курдянка, словно пораженная молнией, отступает на несколько шагов, и я, мягко говоря, оказываюсь в очень неудобном положении. Как это я забыл, ведь это же Восток?.. Мы раздаем конфеты окружившим нас детям, число которых мгновенно удваивается. И тут я замечаю, что глаза их имеют какой-то интересный оттенок, то ли серо-сине-зеленоватый, то ли яркий болотный, а маленькие девчушки и мальчики так миловидны и стройны... Интересно, к какому курдскому племени принадлежали их предки и сливались ли с ними некогда армяне?.. Из Варагаванка несемся... к Ахтамару! Нет, и это не сон, это явь! Почти вся дорога проходит по берегам озера Ван. Краски озера... Сменяющие друг друга темно-синяя, светлая сине-зеленая, жгуче-яркая бирюзовая, искрящаяся морская зелень, чистейшая голубая, а местами прозрачно-молочная... Игра этих красок сопровождает нас всю дорогу и без конца твердит, что Ван – это не Севан или Капутан, Ван – наше боготворимое священное озеро, что здесь купалась Цовинар – мать богатырей и пила воду, лившуюся в озеро из пресного родника, что здесь останавливалась на ночлег Нар - наша богиня вод и дождей, а может, именно здесь родилась из белоснежной пены морской богиня любви Астхик... Уже показался остров Ахтамар, похожий на плавающую черепаху (Лим и Ктуц мы уже видели издали, а Артер – немного в глубине). Обрисовывается монастырь Ахтамар, недавно восстановленный на средства турецкого правительства. Мы все свободно умещаемся в моторной лодке, поначалу почему-то показавшейся нам очень маленькой, и плывем к острову. На противоположной стороне высится великолепный Артос – одна из знаменитых вершин Шатахских гор, а Арнос не виден, он в глубине: На горе Арнос посеян ячмень, ле-ле, ле-ле, ле-ле, джан, На горе Артос посеян ячмень, ле-ле, ле-ле, ле-ле, джан, Ячмень отдам за яблоко, ле-ле, ле-ле, ле-ле, джан, Яблоко пошлю моей любимой, ле-ле, ле-ле, ле-ле, джан... Артос такой симметричный и красивый – очень похож на трехугольную призму, положенную горизонтально. Элен снимает меня на фоне моей горы-тезки и просит спеть песню про Ахтамар, чтобы записать для живущих в Америке родных. Сразу вспоминаю песню паломников-шатахцев «Еду в Ахтамар», Элен самозабвенно снимает Артос на видеокамеру, а я взволнованно пою... Сижу в лодке, плыву в Ахтамар, Принесу жертву в твою честь, Уй, уй, уй-уй-уй, плыву в Ахтамар, Принесу жертву в твою честь... Монастырь Ахтамар, который находится у шеи «плавающей черепахи», уже перед глазами. Когда я вышел из лодки, мне показалось, что я нашел давно потерянного родного человека... И сам не понимая как, склоняюсь перед окаймляющей остров оградой из речного камня и, совсем забыв, где нахожусь, целую камни ограды... Восстановленный монастырь вблизи неописуем: я вижу собственными глазами знакомый по картинам и альбомам купол, колокольню, несметное множество барельефов и пока еще сохранившиеся фрески... Повсюду удивительная чистота, и заметна забота... Зажигая свечу, Астхик говорит: «Спой все ванские песни, какие знаешь...» Я, конечно, не отказываюсь, пою «Дле яман» и «Роза раскрылась», «Отец, отец» и «Ах, Васпуракан»... С потолка собора на молящихся словно нисходит какая-то светлая печаль... Потом происходит невероятное... Я никогда в жизни не ездил на море и вообще не умею плавать (и на Севане никогда не удавалось научиться плавать), и вдруг оказалось, что очень даже хорошо плаваю в Ванском озере... Ко мне присоединяются девочки и водитель Норайр, у которого уже есть большой опыт плавания в Ване. Правда, при заходе в воду я основательно грохнулся на скользких камнях, но соленая вода родного озера проявила заботу, приостановила падение, и я даже царапины, как это ни удивительно, не получил... На острове мы знакомимся с Невин Ришан - обаятельной художницей, приехавшей из Стамбула, курдянкой по национальности, но армянкой по бабушке. Невин говорит, что она приехала сюда только ради Ахтамара. Я внимательно слушаю ее беседу с Ашотом по-турецки и понимаю, что она из людей, близких к светлой памяти Гранту Динку. Невин хочет и со мной побеседовать, но моего знания турецкого явно недостаточно для разговора. На обратном пути останавливаемся в ближайшей к порту закусочной. У ее хозяина Ибрагима явно армянские корни, а трое сыновей словно родились в центре Еревана. В кабачке Абрама (с его согласия я так и называю его) сбывается одно из наших желаний, без которого путешествие было бы чуточку ущербным: здесь мы угощаемся знаменитыми ванскими печеным тарехом и жажиком. Рыба эта живет в полусоленых частях озера и не имеет специфически острого рыбного вкуса, а обладает каким-то мягким и пресным вкусом. Наша следующая остановка – Дверь Мгера. Это Агравакар возле предместья Вана. В вырытой на этих священных утесах двери клинописью Ванского царства запечатлены для вручения векам имена наших старых богов, количество обязательных жертвоприношений... Здесь заперт разочарованный несправедливостью мира Мгер Младший, который каждый год в ночь Вознесения и Вардавара, когда сходятся земля и небо, выезжает из пещеры на своем огненном скакуне, кружит в небе и, убедившись, что мир еще не изменился к лучшему, в отчаянии возвращается в свое жилище. Ванцы назвали эту пещеру Пустырь Зимзима, явственно напоминающее название пещеры Симсим, хорошо знакомой по восточным сказкам... Молодежному составу группы и Астхик удается добраться до «Двери желаний» – она на очень труднодоступной высоте. Ладонью правой руки они, на удивление глазеющему снизу курдскому «обществу», по очереди ударяют о камень у входа - для исполнения своих заветных желаний... Наконец добираемся до Ванской крепости. Вся крепость пронизана абрикосово-оранжевыми отблесками заходящего солнца. Через полуразрушенные ворота по извилистым тропкам взбираемся наверх и здесь вновь убеждаемся в том, насколько правы ванцы, когда говорят, что рай – это именно Ван... Багровеющее солнце Вана заходит за склоны Сипана, и вместе с ним серебристая луна поднимается над вершиной горы Вараг... Можно было только мечтать увидеть подобную картину... В низине – разрушенный кахакамедж Айгестан, а чуть поодаль протянулись Айгестан и Хачпохан со своими многоэтажками и уже горящими огнями... Пожилые участники группы вместе с Ашотом остались внизу, а для тех, кто поднимается в крепость, Ашот подрядил сопровождать двух парней-курдов. Они переговариваются с нами на английском языке, смешанном с турецким, с большой готовностью помогают нашим девушкам при подъеме и спуске. С воодушевлением рассказывают о могилах по соседству с крепостью, где покоятся останки могущественнейших царей Ванского царства... Ануш расспрашивает курдских парней по-английски: - Вы проходите в школе курдский язык? - Нет, - с подчеркнутым недовольством отвечают они, - только турецкий и английский... - Ничего, - успокаивает их Ануш, - придет время, когда вы все будете проходить и курдский... В расположенной у подножия крепости чайной встречаем живую эмблему Вана – ванскую кошку. Один глаз у нее бирюзовый, а другой – медовый... Вдруг хозяйская кошка бегом бросается ко мне и прижимается к ногам с ласковым мурлыканьем... - И как она догадалась, что я родился в Год Кота и немного ванец? - шучу я... Интересно, что в Турции ванскую кошку вовсе не называют «кошкой» (на тюркских языках – «пиши»). Возможно, потому, что умеет плавать, да и за другие качества ее отличили от обыкновенных кошек и назвали «ван кедиси», явно сохранив армянское слово «кату». Уезжая из Вана, я испытывал несказанную боль, словно покидал родной дом... Было раннее утро, мы в последний раз сфотографировались на Площади ванской кошки, расположенной в южной части города, рядом с бело-мраморными кошкой и котенком с разноцветными глазенками, и помчались вдоль южных районов озера. Слева были вершины Рштуника и Шатаха, а Артос, ставший нам таким родным, провожал нас горестным взглядом... В полдень мы уже были в Битлисе (армянском Багеше). Очень своеобразный город Битлис: на самом верху крутого ущелья - старинная городская крепость, а у подножия ограды громоздятся друг на друга дома, построенные жившими когда-то в Битлисе армянами... В город Муш мы добрались после полудня. Все утро мы мчались по бескрайней Мушской долине... Я опять тайком прослезился, вспомнив строки Мшо Горани: Там, в Мушской долине, пятьсот сел, говорят, Вода Меграгета исцеляет всех больных, Яре-ха, яре-ло, ярим Герани, Яре-ха, яре-ло, ярим Горани. Там, в Мушской долине, тысяча студеных родников, говорят, Вкусней их воды нет воды нигде... Яре-ха, яре-ло, ярим Горани, Яре-ха, яре-ло, ярим Горани. Муш раскинулся на невообразимо красивом склоне у подножия горы Сим. Воздух тих, чист и приятен. Символ города – тюльпан, как в Ване – ванский кот. Гостиница «Гексер» ("Небесная") самая уютная из всех гостиниц за время путешествия. На улицах Муша так много белокожих, светловолосых людей, похожих на армян, что мы от удивления просто каменеем. По неофициальным данным, почти половина населения этого некогда армянского города с армянским духом – омусульманенные армяне или курды армянского происхождения... Есть и считающие себя армянами «скрытые» христиане – их три тысячи. Говорят, долина Тарона так плотно была заселена армянами, что некоторой их части иногда удавалось избежать выселения и погромов и уцелеть. Ценой их спасения было принятие ислама, а потом - курдского облика... Более того, известно, что с местными курдами заза, которые держатся обособленно от курдской общины и имеют собственный язык и традиции, сливались многочисленные армяне княжеского и царского рода, и не только в далеком прошлом. В дни всенародного бедствия в начале ХХ века у них скрывались десятки тысяч армян. Спустя несколько месяцев я увижу в доме моего друга в Ереване видеозапись, на которой вместе с Национальным симфоническим оркестром Австрии выступает композитор, музыкант и певец Микаел Аслан - армянин, родившийся в предместье Озат Дерсима, выросший среди заза, и вспомню берлинские концерты Комитаса... Ближе к закату мы отправились в старый квартал Муша, где армянские дома сохранились почти такими же, какими были сто лет назад. Как только машина притормозила у церкви Богоматери, почти полностью разрушенной, собралась целая толпа детей и взрослых. Кое у кого из детей в руках были кресты, изготовленные из веток ивы. Я подошел к одному из них и, указывая на крест, спросил по-турецки: - Что это? - Хач... - ответил он. Вот это да, значит, и после принятия мусульманства армяне сохранили в быту культ креста... Двигаясь из армянского квартала в сторону ручья, доходим до того места, где некогда стояла церковь Сурб Марине. Немного поодаль - маленькое здание школы, где когда-то учились многие из наших легендарных гайдуков, и среди них герой эпопеи Хачика Даштенца «Зов пахарей» Махлуто (Зоравар Смбат)... На противоположном склоне горы - следы старого кладбища Муша, где еще видны сдвинутые могильные камни... Господи, сохранилась ли среди этих могильных памятников надгробная плита Геворка Чауша? Едва ли... Я был занят этими печальными мыслями, когда к нам подошла пожилая женщина в белом головном платке. В зеленоватых глазах были слезы. Она была из рода тех принявших ислам армян Муша, которые непостижимым образом хотят общаться со своими соотечественниками, не зная ни слова по-армянски... Ее звали Парихан. Чуть погодя к нам подошел и внук Парихан – такой похожий на армянского мальчика юноша, мы сфотографировались с ними... Когда мы добрались до Сулухского моста, находящегося неподалеку от Евфрата-Муша, уже темнело. В полутьме прямо на мосту вместе с Шаке и Ованесом, супругами из Австралии, вспомнили скорбную песню Геворка Чауша: В тысяча девятьсот седьмом году, Чудесного мая двадцать седьмого, День памяти гибели Геворка неутомимого, Отважного льва-храбреца фидаинов... Чуть поодаль видны тростники. Может быть, именно там - какое совпадение! – ровно сто лет тому назад смертельно раненный Геворк попросил товарищей оставить его и продолжать борьбу во имя родины: Последний привет мой - народу армянскому, Последний поцелуй мой – храбрецу Андранику, Положите меня здесь, укройте травой, Идите, друзья, идите с миром... Ужин был организован в одном из самых респектабельных ресторанов Муша, а в соседнем зале обедал не кто иной, как сам мэр Муша со своей свитой. - Кстати, многие ключевые должности здесь занимают лица армянского происхождения, а этот бесподобный хлеб испечен в пекарне местного армянина, - объявил Ашот. Действительно, впечатление от мушского хлеба превзошло все наши прежние представления о хлебе. Аромат и вкус свежеиспеченного хлеба, внешне напоминавшего нечто среднее между армянским матнакашем и грузинским пури, был неописуем. Вот вам и хлеб, испеченный армянином в городе Муше из пшеницы Мушской долины... После ужина меня ждал сюрприз. К Ашоту подошел усатый человек с характерной для сасунца внешностью, поговорил с Ашотом, потом, глядя на меня, подошел и, как старый друг, обнял и назвал свое имя – Гайк. Я понял, что именно он – тот самый знаменитый мушский пекарь, о котором мне рассказывал в Ереване один из моих друзей-сасунцев. Гайк-Гайраттин - омусульманенный родственник моего друга. У его спутника, тоже родственника, были медовые глаза и довольно смуглое лицо, а звали его Сероб-Гайраттин. «Деду нашему было лет пять или шесть, когда курды спасли его от резни,.. - расскажет потом Сероб. – Деда звали Сепо, бабушку – Нубар...» От отуреченных армян я потом узнал, что в Муше до сих пор хранят личный пистолет Ахпюр-Сероба и владельцы желают передать его Музею истории Армении. В Муше я приобрел несколько лазерных дисков с курдской музыкой, нашел, наконец, и песни Швана Парвара, в том числе и знаменитый народный роман «Замбилфрош» - о любви продавца корзин и княгини, варианты которого когда-то были известны и среди армян Тарона. В первое же раннее утро пробуждения в Муше после легкого завтрака спешим на юг - в монастырь Мшо Аракелоц, или Таргманчац - легендарную святую обитель, которую основал сам Григорий Просветитель и которая в средние века стала одним из самых значительных центров армянской культуры и письменности. Здесь вожди армянской национально-освободительной борьбы Геворк Чауш и Андраник Зоравар со своим малочисленным отрядом патриотов почти целый месяц сражались, осажденные, против регулярной османской армии... Из Мушской долины поднимаемся в село Араг, с которым соседствует знаменитый Бердак, а по ту сторону противоположных гор должны находиться знаменитые Шеник, Семал, Гелиегузан. Машина с «пожилыми» остается у подножия, возле табачного поля, а мы поднимаемся по склону к монастырю. Нас любезно сопровождает Сероб-Гайраттин. При подъеме вдруг вспоминаю, что монастырь Аракелоц назывался также монастырь Тиринкатар. Вот тебе раз, значит, мы поднимаемся по склону горы Тиринкатар, или Цирнкатар... Снова сон наяву... Значит, немного погодя мы увидим Маратук, а напротив - Сасунские горы... На территории монастыря, увы, многое не сохранилось... Уцелела лишь маленькая колокольня да алтарь главной церкви... От девяти ажурных хачкаров, сохранявшихся до середины прошлого века, не осталось и следа... Я заметил лишь обломок белого хачкара, вонзившийся в бордюр одного из двух студеных родников... Эта деталь долгие месяцы будет будоражить мою память, особенно когда мой друг историк напомнит, что на территории монастыря некогда покоились останки отца армянской истории Мовсеса Хоренаци, Павстоса Бюзанда, Давида Анахта и многих других великих представителей нашей культуры и письменности... У монастырского родника я вспомнил моего старшего товарища по этнографическому ансамблю «Акунк» – сасунца Саркиса Багдасаряна, его бесподобный голос и проникнутые ностальгией песни... Я набрал бутылку студеной воды для Саркиса и в этот момент заметил царившую над вершинами рвущихся к небу гор Сасуна... вершину Маратука, нашей горы, где, по преданию, обитали боги. Под обшарпанными стенами полуразрушенного монастыря, защищенные от ветра, мы зажгли свечу и воскурили ладан - в память наших гайдуков, погибших за свободу родины, спели несколько духовных песен и гимн Армении... Спускаясь, мы набрали на склоне Цирнкатара боярышника - обыкновенного, оранжеватого, и желто-зеленого, цвета айвы... А наверху, на берегу ручья, образовавшегося от слияния двух монастырских родников, мы сфотографировались в обнимку с громадными черепахами, которые были намного крупнее обычных. И еще всю дорогу мы собирали золотистые и серебристые камни с благородным блеском, которые для наших соотечественников с мушскими и сасунскими корнями были самыми заветными памятными дарами. Следующий день навсегда останется в моей памяти как день Святого Карапета. По дороге в Эрзрум (армянский Карин) проезжаем остальную часть Мушской долины, и перед нами является во всем величии знаменитая гора Карке, на которой высится знакомый по множеству песен и легенд и такой родной монастырь Сурб Карапет. Святой Карапет – высоко-высоко, И дороги к нему круты и извилисты, Много паломников идут к нему, Всех он наделяет счастьем, Султан Муша – Святой Карапет... Поднимаясь по серпантину лесистых склонов Карке, по правую руку видим обильно струящийся родник. Сразу «узнаю» - родник Сероба, здесь часто ночевал и отдыхал после боев великий гайдук... Святой Карапет – всемогущий монастырь, Крест золотой, камень зеленый, Найдется ли тот, кто не знал бы его, Девятиокий Сурб Карапет, Султан Муша – Святой Карапет... Расположение Карке таково, что с удивительной властной величавостью господствует он над Мушской долиной и над всей страной Тарон. Добираемся до верхних склонов горы - и мы на подступах к населенному курдами селу. Но что это?.. Кладка стен некоторых домов местами из гладкотесаного камня, в стены вставлены хачкары, кое-где целые, кое-где обломки... От некогда великолепного храма остались лишь жалкие руины... От алтаря уцелел лишь один фрагмент... Почти все село собралось вокруг нас. У руин некогда могучего собора подавленно и немного смущенно читаем «Отче наш», зажигаем последние свечки, пьем воду из родника Сурб Карапета... Находящийся возле монастыря родник носил имя Просветителя, когда-то его построил армянский царь Трдат Великий. В его каменном бассейне крещено великое множество армян. Сурб Карапет, который назывался также Глакаванк, или Девятиокий монастырь, был одним из знаменитых центров армянской письменности, считался одним из самых чудодейственных святых мест - исцелял болезни, исполнял самые заветные желания паломников, наделял талантом и другими дарами... Босоногий, со свечами в руках, Я дошел до вод реки Мурад, Исполни мечту мою, тогда я вернусь, Исполняющий мечты Сурб Карапет, Султан Муша – Святой Карапет... Возвращаемся в молчании, лишь тикин Шаке тихонько, почти про себя, напевает: Возле монастыря Святого Карапета Был чудный родник, Кто испил бы глоток воды, Остудил бы свое сердечко... Все мы, конечно, испили священной воды, но сердца наши едва ли могли остудиться после всего увиденного... Я очнулся от тяжелых дум на подступах к провинции Высокий Айк исторической Армении, или страны Карин... Мысленно переношусь в те кошмарные дни весны 1915 года... Здесь, в своей колыбели, депортировался и уничтожался тысячелетиями живший на своей земле древний народ - носитель многотысячелетней цивилизации... Как же было организовано и осуществлено на таком огромном пространстве это уникальное в своем роде ужасающее злодеяние?.. В городе Карине армянского духа, к сожалению, совсем не чувствовалось. Теперь это чужой, восточный город, хаос в котором усугублялся закрытыми в дневные часы по случаю религиозного праздника магазинами и исступленными причитаниями и воплями муэдзинов. Население Карина в равной степени состоит из курдов и турок, и это чувствовалось даже на улицах... В древней части города мы зашли лишь в Каринскую крепость, где на церкви, построенной в духе армянской национальной архитектуры, увидели абсурдную надпись: «Мечеть-церковь»... Наша встреча с Карином фактически носила мимолетный характер, и вскоре, проехав по горам и плоскогорьям, по полям и ущельям Высокого Айка, мы вернулись в Карс. Самым достопримечательным в пути был семипролетный Пастуший мост на Басенской равнине, сооруженный в месте слияния рек Аракс и Мурц. У моста я сразу вспомнил старейшину армянской журналистики и моего лучшего друга Марго Гукасян: ее родители были из этих краев. В Ереване я подарю ей подобранный на берегу Аракса речной камешек и фото Пастушьего моста крупным планом... Добравшись вечером в уже знакомый Карс, останавливаемся в доме для гостей Кавказского университета – в одном из новых предместий города. После ужина Ашот знакомит меня с одним из азербайджанских преподавателей университета, сказав, что я его соотечественник. - Ашот, с каких это пор ты считаешь Нахиджеван Азербайджаном? – шучу я. Изет родом из Закатал, командирован в Карс бакинским университетом и преподает здесь русский язык. Пока он выражал недовольство созданным между двумя народами водоразделом и интеллигенцией, не предпринимающей двусторонних шагов, к нам присоединился еще один азербайджанский преподаватель русской литературы, который, в отличие от коллеги, имел на удивление русую внешность и был родом из Амасии. - Фактически в Карсе встретились два человека с общей судьбой, лишенные родного края, - комментирует ситуацию Хуршуд Исаев. Потом рассказывает о районе, где он родился, вспоминает, что когда-то у него был очень близкий друг в ереванском квартале Ачапняк. Узнав, что я родом из нахиджеванского села Азнаберд, говорит, что два раза был там, видел в центре села церковь, но это было давно, в начале 1990-х годов... Уже второй раз, просыпаясь ранним утром в Карсе, чувствую вдруг, что в городе, известном своим суровым климатом, уже почти зима. Действительно, чуть позже мы замечаем, что стекла нашей машины заиндевели, хотя на дворе еще только 30 сентября. Это морозное утро - самое тяжелое за все время путешествия: бесконечно грустно прощаться с родным краем, которого, возможно, больше никогда не увидишь, который всего неделю был рядом с тобой, но веками и тысячелетиями был твоим и все равно будет твоим... Сентябрь 2007 – февраль 2008, Карс – Ереван Перевод с армянского – Анаит Хармандарян

Иран пишем, Арцах в уме держим Эта формула из ранних школьных лет приходит на ум, когда знакомишься с азербайджано-израильским флиртом последнего времени. Впрочем, это еще вопрос: только ли последнего времени? Однако именно в 2009 году этот флирт принял форму бурного, всепоглощающего чувства, когда влюбленная парочка перестает замечать друг у друга любые изъяны. Даже если эти изъяны являются последствиями безобразного прошлого. Принято считать, что взаимное притяжение Тель-Авива и Баку зиждется на общности интересов: разновидность политического сожительства по расчету. В этом есть большая доля истины: Азербайджан нужен Израилю в качестве плацдарма для планируемого удара по Ирану, в то время как Израиль нужен Азербайджану в качестве политического подспорья в противостоянии с армянскими государствами. Однако кроме этой, лежащей на поверхности, правды, есть и другая, гораздо меньше афишируемая. Заключается она в стремлении Азербайджана нарастить собственную военную составляющую для возможной войны с Нагорно-Карабахской Республикой. А также в стремлении Израиля продемонстрировать миру, и лично Бараку Хуссейну Обаме, свое желание и умение дружить с исламским миром и уже не исподволь готовить массированный военный удар по Ирану. Собственно говоря, и Азербайджан и Израиль в очередной раз продемонстрировали миру свое веками выработанное умение торговаться. Только на этот раз на прилавке лежали не азербайджанские помидоры и еврейские ювелирные украшения, а судьбы народов и будущее государств. Если передать суть азербайджано-израильского флирта доступным неискушенному человеку языком, то выглядеть он будет так. Израиль: я тебе помогу вооружиться и сделаю вид, что понятия не имею, для чего тебе современное оружие, а ты мне взамен обеспечишь плацдарм против Ирана. Азербайджан: я пущу в Израиль нефть и газ, передам израильтянам крупные подряды в Азербайджане, предоставлю свою территорию под необходимый тебе плацдарм и сделаю вид, что понятия не имею, зачем он тебе нужен. В свою очередь ты поможешь мне с вооружением и с современной военной технологией. Вот так, с наивными круглыми глазами замышлялся, а теперь уже и претворяется любовный флирт между двумя государствами. При этом предполагается, что собравшиеся на свадьбу, вернее, на узаконивание порочной связи, зрители и свидетели не разберутся в хитросплетениях чувств и воспримут происходящее как союз любящих сердец. А если и разберутся, то тактично промолчат, ибо считается, что благовоспитанные свадебные гости, как правило, не напоминают о распутном прошлом молодоженов. Между тем, напомнить следовало бы. Хотя бы потому, что нынешнее политическое сожительство Израиля с Азербайджаном обещает неисчислимые бедствия как для Арцаха и Ирана, так и для самих сожителей. Ибо старую истину, гласящую, что любое действие рождает противодействие, пока еще никто не отменял. А действия, предпринимаемые Тель-Авивом и Баку, грозят военной дестабилизацией во всем нашем регионе. Так, в июне месяце Азербайджан договорился с Израилем о строительстве завода по производству разведывательных и боевых беспилотных самолетов. Соглашение подписано между правительством Азербайджана и израильской компанией Aeronautics – считающимся мировым лидером в производстве разведывательных и боевых беспилотных самолетов. Кроме того, в период визита Переса в Азербайджан была достигнута договоренность о том, что израильская оборонная компания Elta Systems Ltd будет сотрудничать с Азербайджаном в области создания системы спутников. Elta Systems Ltd известен разработкой спутника TecSAR, оснащенного радаром с синтезированной аппаратурой, позволяющей получать высокого качества снимки поверхности Земли вне зависимости от погодных условий. Эта система интересна Азербайджану для ведения военных действий в горном ландшафте Арцаха. Во время того же визита Переса обсуждалось также производство израильской Боевой машины пехоты (БМП) «Намер». Это – современная и хорошо укрепленная машина с вынесенным боевым модулем с двумя пулеметами и гранатометом, способная перевозить до 12 человек. Отметим также, что в начале августа прошлого года журнал «Военный вестник Израиля» сообщил, что Азербайджан закупил у Израиля новейшие автоматы «Тавор» (TAR-21), БПЛА госконцерна IAI (модели Orbiter и Aerostar), а также ракетные системы (122, 160 и 300 миллиметров). А в сентябре того же 2008 года влиятельная израильская газета «Гаарец» сообщила о подписании контрактов между министерством обороны Израиля и правительством Азербайджана на поставку техники и вооружений на несколько сотен миллионов долларов. Речь вновь шла о поставке Азербайджану новейших автоматов «Тавор» (TAR-21), систем связи от компании «Тадиран», гаубиц и боеприпасов производства компании Soltam, а также ракетных артиллерийских систем от госконцерна IMI. На этом фоне совсем не беспочвенными выглядят утверждения некоторых западноевропейских и американских СМИ о том, что Израиль поставлял Азербайджану вооружение еще в годы Арцахской войны. Еще больше оснований верить американским СМИ, утверждающим, что на территории Азербайджана действуют многочисленные агенты израильской разведки «Моссад». Официально «Моссад» помогает Азербайджану в борьбе против исламистов из «Хизб у-Тахрир», однако развернутые на границе с Ираном израильские радиоэлектронные разведывательные системы SigInt недвусмысленно указывают на иные цели израильтян. Не случайно Менаше Амир, ведущий эксперт Израиля по Ирану, воскликнул: «Мы отбили Азербайджан у аятолл!» На этом фоне вовсе не случайным выглядит пересмотр программы визита Ш. Переса и свыше ста членов делегации в Азербайджан. Как известно, вначале планировалось, что визит продлится примерно пять часов, однако затем все было пересмотрено, и визит «растянулся» до двухдневного. Отметим, также, что визит Переса стал причиной отзыва посла Ирана в Баку в Тегеран, «для консультаций». Израиль лезет в наш регион, в котором у него свои, далеко не меркантильные интересы. Вспомним, как он еще недавно снабжал Грузию современным вооружением. Вспомним также и причины, по которым это снабжение прекратилось, или, во всяком случае, считается, что прекратилось. Армения должна воспользоваться опытом других стран для прекращения военного сотрудничества между Израилем и Азербайджаном. Особенно с учетом международных договоров об ограничении обычных вооружений.

Айрапетов (Айрапетян) Карен Меликович (1966-1992) Родился 11 марта 1966 года в городе Баку. Проживал по адресу 6-я ул. Насиминского района, дом 51/7. С 1973 года посещал городскую среднюю школу №152. После получения среднего образования учебу продолжил в профессионально-техническом училище, где овладел специальностью радиотелемастера. Службу в Советской армии проходил в Ростовской области. С началом Арцахского движения вместе с семьей перебрался в Степанакерт, где трудился на электротехническом заводе. После создания Армии Обороны НКР был зачислен добровольцем в Аскеранский полк. Участвовал в обороне сел Аскеранского района. Погиб 12 июня 1992 года на участке Аскеран-Агдам. Женат не был. Покоится на городском кладбище Степанакерта.

Вклад армян в великую Победу Отечественная война (1941 – 1945 гг.) была одной из величайших войн мировой истории. Поистине получила название Отечественной, ибо на карту была поставлена судьба нашей многонациональной Родины, и решалось будущее мирового сообщества. Шла грандиозная битва против фашизма – коричневой чумы ХХ века. Армянский народ внес значимый вклад в победу над фашизмом. На фронтах Великой Отечественной сражались против фашистских захватчиков более шестисот тысяч сынов и дочерей армянского народа. Плечом к плечу с русскими и другими народами СССР армяне героически защищали Москву и Ленинград, бились за Брест и Киев, Одессу и Севастополь, сражались у стен Сталинграда и на просторах Северного Кавказа, громили врага на Курской дуге и на Днепре, участвовали в освобождении Украины и Белоруссии, прибалтийских республик и Молдавии, приняли участие в разгроме империалистической Японии. Созданные в ходе войны армянские национальные формирование (было сформировано 5 стрелковых дивизии), с тяжелыми боями прошли от предгорья Кавказа до Берлина и Балкан, покрыв свои боевые знамена немеркнущей славой. Особо отличилась 89-я трижды орденоносная стрелковая дивизия, которой было присвоено название «Таманской» за участие в освобождении Таманского полуострова. Таманская стрелковая дивизия (единственная национальная дивизия в составе Советской армии) под командованием генерала – майора Нвера Сафаряна участвовала в штурме логова фашистов. После взятия Берлина, у стен последнего оплота гитлеровцев – Рейхстага, воины армяне с оружием в руках и с песней на устах под звуки зурны танцевали свой победный танец «Кочари». За проявленное в боях мужество и отвагу более 70 тысяч воинов – армян были награждены боевыми орденами и медалями. В процентном отношении армяне занимают четвертое место после русских, украинцев и евреев. 26 рядовых воинов стали полными кавалерами ордена Славы. 106 человек были удостоены высокого звания Героя Советского Союза. Список героев, уже в мирное время, замкнул нынешний вице - спикер Госдумы РФ Артур Чилингаров. Звание дважды героя Советского Союза был удостоен легендарный летчик, герой Балтийского неба Нельсон Степанян (из 6-и морских летчиков, удостоенных дважды высшей награды – единственный армянин). В Ереване установлен памятник отважному летчику. В историю вошло имя генерала госбезопасности И. И. Агаянца, сумевшего в 1943 г. в Тегеране предотвратить покушение на Сталина, Рузвельта и Черчилля. Организация воздушного перелета советской делегации на Тегеранскую конференцию было поручено маршалу авиации С. А. Худякову (Ханферянц), который грамотно и с честью выполнил боевое задание верховного командования. На всем протяжении пути туда и обратно он находился в самолете и лично руководил работой пилотов. Армяне в истории своей Родины, да и многих других стран мира, прославились полководческими способностями и были отличными воинами. Вардан Мамиконян в Армении, Горгин – хан (Григор Арутюнян) в Индии, Ефрем – хан (Давтян) в Иране, генерал Цец (Цецян) в Венгрии, Давид Бек в Закавказье, генерал Андраник и славная плеяда военачальников в России. Среди военачальников Советской Армии было 60 генералов и адмиралов армян. Первый из них – крупный полководец, дважды Герой Советского Союза И. Х. Баграмян. 24 июня 1945 года в параде Победы на Красной Площади под знамя 1 Прибалтийского фронта стал его командующий, прославленный военачальник Иван Христофорович Баграмян. Сегодня в месяц, когда Россия и все населяющие ее народы отмечали великий праздник – День Победы над фашистской Германией, нам хочется показать нашим читателям уникальную фотографию: маршал Баграмян с арманами-адмиралами. Вот их имена: (первый ряд) Геворков А. М., Сурабеков В. И., Саакян В. Х., (второй ряд) Пирумов В. С., Арванов З. М., Галустов И. Х. Примечателен эпизод из биографии двух маршалов – Г. К. Жукова и И. Х. Баграмяна, которые еще в царской армии служили вместе. Великий полководец ХХ столетия маршал Г. К. Жуков, умирая, просил своего друга – армянина И. Х. Баграмяна – заменить отца его дочерям, и видный военачальник восемь лет до последнего дыхания проявлял поистине отцовскую заботу о детях русского друга. Одним из организаторов Военно- Морского флота СССР и зачинателей научного направления в области истории военно- морского искусства был адмирал флота Союза ССР И. С. Исаков (Тер – Исаакян). В период войны на флоте он занимал высокие командные посты, вплоть до заместителя министра и начальника штаба ВМС СССР. Его «Морской атлас» стал учебным пособием во многих академиях мира. Он был член –корреспондентом АН СССР, почетным членом АН Армении. Адмирал Исаков написал более 250 рассказов, посвященных морской жизни. Его книга « Морские рассказы» переиздавалась неоднократно. Он был членом Союза писателей СССР. Писатель Константин Симонов в своих мемуарах упоминает о том, что он с доброй завистью читал литературные работы адмирала, советуя многим литераторам научиться писать так. Во время войны адмирал потерял ногу. За доблесть и храбрость проявленную в период ВОВ Исакову было присвоено звание Героя Советского Союза. Он был награжден орденами Ленина (6), Красного Знамени (3), Ушакова I степени (2), Отечественной войны I степени, Красной Звезды, а так же – польскими и югославскими орденами. В рядах маршалов – армян свое почетное место занимает и главный маршал бронетанковых войск А. Х. Бабаджанян, который в начале войны был всего лишь офицером. Общевойсковые генералы-армяне составляли большую группу среди военачальников в Советской Армии. Но немало их было и по родам войск, принявших активное участие в Великой Отечественной. назовем имена некоторых: генерал-полковник артиллерии М. А. Парсегов, генерал-лейтенант артиллерии А. С. Елоян, генерал-лейтенант танковых войск В. С.Тамручи (Дамручян), генерал-лейтенант авиации С. А. Микоян и многие другие, список которых можно еще продолжить. Осознав надвигающуюся катастрофу фашизма во второй мировой войне, ведущие страны Европы и США включились в борьбу против Германии и ее сателитов. Советские войска с Востока, союзнические армии с Запада взяли в железное кольцо гитлеровских оккупантов и уничтожили общего врага. Диаспора армян всего мира протянула свою руку помощи Советским войскам. Более 30 тысяч армян сражались в армиях союзников, из них 20 тысяч – в американской и канадской армиях. Они участвовали в рядах Сопротивления Франции. Национальный герой Франции, один из создателей Сопротивления французских патриотов поэт Мисак Манушян сложил голову в борьбе против фашизма. Одна из улиц Парижа названа его именем. Во Франции действовал советский армянский партизанский полк во главе с полковником А. Казаряном. Вместе с итальянскими партизанами сражался национальный герой, обладатель высшей итальянской награды, советский гражданин М. Даштоян. В период оккупации, в антифашистском подполье Болгарии, Румынии и других европейских странах находились сотни патриотов из местных армян, а также воинов-армян, убежавших из немецкого плена. Армяне участвовали также в партизанском движении в тылу врага. В составе партизанского соединения С. А. Ковпака с успехом действовал отряд армянских партизан «Победа», а в кавалерийской партизанской бригаде М. И. Наумова – отряд им. А. И. Микояна. Большая помощь действующей армии, фронту, в частности танкистам, была оказана верующими армянами диаспоры во главе с католикосом Геворком VI Черекчяном. Путем пожертвований были собраны значительные материальные средства, построены и переданы нашей армии танковые колонны «Давид Сасунский» и «Ованес Баграмян». Приведем письмо генерал-лейтенанта Коробкова от 4 апреля 1944 года, адресованное католикосу: «…29 февраля 1944 года в торжественной обстановке N-ской танковой части была передана танковая колонна «Давид Сасунский», которая построена по Вашей инициативе на средства армянского духовенства и верующих армян зарубежных стран. Принимая танковую колонну, офицеры поклялись на танках «Давид Сасунский» беспощадно громить немецких захватчиков. Танковая колонна двинулись на фронт. Помощник Командующего бронетанковыми войсками Красной Армии, генерал-лейтенант танковых войск Коробков». Разумеется, что призыв «Все для фронта, все для победы» и в Армении свято чтился. Экономика республики давала фронту боеприпасы, снаряжение, обмундирование, продовольствие. Представители руководства республики, воодушевляли их на подвиг во имя желанной Победы. Первые 10-15 лет послевоенного периода в демографии Армении произошли большие изменения, резко сократилось мужское население. Особенно, это было заметно в селах, где в основном старики, женщины, дети. В 50-х годах прошлого века по долгу службы (газета «Коммунист») мне часто приходилось бывать в районах республики. В одном из сел Севанского района я был поражен случившимся. На окраине села, из дому вышла женщина и на весь двор крикнула: «Фронт, ай Фронт тун ари». Так она позвала сына домой. Не поверив своим ушам, я спросил у матери мальчика: «Почему вы назвали его Фронтом?» Со слезами на глазах она ответила: «Ах, это наше горе, отец ушел на фронт – не вернулся, дядя ушел – не вернулся, мой брат также не вернулся с фронта, и мы в честь погибших его назвали Фронтом». Что и говорить, женщина по – своему отдала дань родным, погибшим на войне. Очень многие, особенно молодежь, из Армении уходили на фронт без призыва военкомата, создавая свои добровольческие отряды. Мне известны факты, как старшеклассники ереванских школ им. Пушкина, им. Горького, им. 26-ти комиссаров, создавали отряды и уходили на фронт добровольцами. Недалеко от Еревана к северо-западу расположено небольшое село Птгни (в переводе на русский – Фруктовое). Здесь растут великолепные абрикосы, груши, яблоки, виноград. Будучи в этой деревне мы с товарищами по работе увидели большой стенд с портретами добровольцев, ушедших на фронт. На стенде не было двух портретов. Вместо портретов были очерчены черные рамки с указанием года рождения и даты смерти. На вопрос: «Почему нет портретов двоих?», - нам ответили, что эти парни по 16-17 лет не имели вообще снимков и даже не успели сфотографироваться перед уходом на фронт. Мы молча стояли у стенда, с трудом сдерживая слезы. Изучение истории Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.), память павших, забот о вернувшихся с поля брани в Армении поставлена на государственном и научном уровне. Автор статьи Геворк Арутюнян после Победы В институте Истории АН Армении создан Отдел-кабинет ВОВ, где имеется картотека на каждого участника войны. Ведется исследовательская работа по выявлению и уточнению фактов участия армянского народа в войне. В парке «Победы» г. Еревана проложена аллея Героев-армян, а в центре парка создан Музей ВОВ, где хранятся и изучаются реликвии войны. Перед входом в Музей на могиле «Неизвестного солдата» горит вечный огонь. Благодарный армянский народ чтит немеркнущую память своих сыновей, отдавших жизнь за Родину. Геворк Арутюнян, Ветеран Отечественной войны

Оазис под названием Ванк Нью-Йорк - Москва - Ереван - Степанакерт - Ванк... Случается порой, что этот невероятный путь ему приходится проделывать аж дважды в месяц. В своем московском кабинете он кричал в свой мобильник так, словно обнаружил роковую ошибку, причем вселенских масштабов. На самом же деле в селе Ванк его далекой арцахской родины подпорки мансарды только что построенной школы выкрасили в зеленый цвет. Всего-то… - И кто это додумался до такой безвкусицы, сукины дети? Я же говорил, красьте в оранжевый! Ни на что, кроме подвигов, не способны!.. У него вагон дел - бизнес, строительство, одних только газет в Москве больше десятка, мало того, еще одну в Ереване учредил. Словом, дух перевести некогда, но все равно целых полчаса кричит в Ванк из Москвы насчет цвета подпорок, которые даже не на виду!.. Не завидую я его работникам, думает сидящий перед ним журналист, то есть я. - А что, эти сукины дети из Ванка действительно кроме подвига ни на что не способны? - спрашиваю я, когда он отшвыривает трубку. Он усмехается под нос, и я понимаю, как он любит свой Ванк и только что обруганных ванкцев. …И вместе с этим вымотанным человеком, всего лишь несколько часов назад прилетевшим в Москву из Нью-Йорка, лечу в Ереван, а из Еревана - в Ванк. Когда мы въезжали в Ванк, на его лице не было и следа усталости... *** Село Ванк находится в 54-х километрах к северу от Степанакерта. Основанное еще в раннем средневековье, оно раскинулось в долине реки Хачен. Жемчужиной села является монастырский комплекс Гандзасар, возведенный спустя век после основания села. Со временем разрозненные поначалу сельские постройки начали концентрироваться вокруг монастыря, от него же село и получило свое название - Ванк (Монастырь). За века своего существования село испытало немало потрясений. Последнее - в годы Карабахской войны. Сразу же заметим, что за всю историю в долину Хачена не ступала нога врага. Не было этого и в последней войне. К войне ванкцы стали готовиться еще в 1988 г. Усилиями Феди Оганяна, Абела Айрапетяна (Абусика) и других были сформированы первые отряды ополченцев. Парни сразу же оказались в центре внимания азербайджанских органов безопасности. Они вынуждены были скрываться в горах до тех пор, пока война официально не вступила в свои права. В селе был сформирован целый батальон из 267-и бойцов, командиром которого стал Эдуард Айрапетян (по прозвищу Гел). Ванк, это неприступное орлиное гнездо, стал сборным пунктом и для добровольцев из Армении и Степанакерта. Более того, именно здесь расположился отряд «смертников» Вазгена Саркисяна - из Ванка началось их рассредоточение по различным районам Арцаха. Видимо, врагу было известно об этом: село подвергалось непрерывным бомбардировкам. И вообще Ванк - один из самых пострадавших населенных пунктов Арцаха. Вооруженный всеми видами боевой техники, враг не раз со всех сторон пытался прорвать линию обороны и войти в село. Но, как уже было сказано, это ему не удалось. Как шутят сами ванкцы, врага побеждали его же собственным оружием: отбив очередную атаку, собирали трофеи - усилиями Абусика и других бойцов одних только танков подбили, отремонтировали и обратили против врага невесть сколько! В боях погибли 38 ванкцев, более 60-и получили ранения. Война уже позади, но следы оставленных ею ран видны и сегодня - на прошитых осколками снарядов стенах домов. Но самое главное - она осталась в памяти людей: их мысли и чувства все еще обожжены порохом, в ушах еще звучат выстрелы и взрывы. И все-таки ванкцы уже шагнули вперед, они переступили порог и находятся уже в другом пространстве. Это - мирное поле. Мир после войны Если сравнить социально-экономические условия Ванка с другими арцахскими поселениями, то разница окажется огромной. К счастью, на помощь Ванку поспешили благотворители - сами бывшие ванкцы. Они приняли заботы села как свои собственные и стали осуществлять в него регулярные финансовые вливания. Помогают сельчанам решать их повседневные проблемы, потихоньку встать на ноги и зажить лучше и побогаче. Вот лишь малая часть того, что здесь делается. Семьи погибших бойцов получают регулярную финансовую помощь - за эти годы общая сумма составила около 100 тысяч долларов. Каждый месяц существенную доплату получают медработники, учителя, в том числе учителя-пенсионеры. Родители каждого новорожденного ребенка в Ванке получают единовременно 500 долларов. 1000 долларов получают в подарок новобрачные. Только за последний год сумма «пособий» для новорожденных составила 17 тысяч долларов - а это значит, что в Ванке в этом году родилось аж целых 34 малыша. О том, что это село переживает небывалый на общем фоне демографический бум, свидетельствует и тот факт, что еще два года тому назад в школе Ванка был всего лишь один первый класс, а теперь их уже три. Что и говорить, эти финансовые пожертвования важны, однако реальное развитие любого населенного пункта начинается с решения проблемы занятости его населения. Иными словами, когда человек получает возможность работать и кормить свою семью. И если люди уже начинают предпринимать шаги по организации здесь собственного бизнеса, то будьте уверены - жизнь потихоньку входит в нормальное русло. «Генеральный спонсор» Ванка, бизнесмен и сам бывший ванкец Левон Айрапетян - тот самый, который кричал в трубку из своего офиса в Москве, считает своим главным делом распространение «вируса служения» родным местам на как можно большее количество людей. Им уже, кстати, «заразились» бывшие ванкцы Эдик Гулян и Гарик Погосян. Ванк выбрал свой путь развития - туризм. Для этого, правда, нужно было создать необходимую инфраструктуру. В первую очередь, конечно же, дороги. Без них, сами понимаете, никуда. Так вот, дороги, ведущие к Гандзасару, построены с размахом мировых стандартов - 10-метровой ширины (вдвое шире, чем прежние) и с безукоризненным асфальтовым покрытием. Левон Айрапетян, человек, отличающийся отменным чувством юмора, заявляет, что построил их, чтобы пользоваться самому. Надоело, мол, трястись по изматывающим душу раздолбанным дорогам. Что ж, пусть даже так. Зато теперь путь из Степанакерта в Гандзасар занимает всего лишь 25-30 минут, тогда как раньше сюда приходилось добираться по 2,5-3 часа. Что еще сделано? Вот уже пять лет как село газифицировано, обеспечено также телефонной связью, а благодаря установленной на горе антенне ванкцы имеют возможность смотреть один армянский и один российский телеканалы (в будущем планируется установить более мощную станцию). Правда, пока еще остается проблема питьевой воды - вопрос этот пытаются решить на средства Всеармянского фонда «Айастан». Об инфраструктуре пока столько. Осуществляется ряд программ, которые кардинально изменят лицо села. Часть их имеет общегосударственное значение. Так, например, строящееся на реке Хачен водохранилище будет орошать земли 25-и окрестных сел. Вполне возможно провести трубопровод до Степанакерта, обеспечив столицу Арцаха питьевой водой. Водохранилище имеет не только экономическое значение: на его основе будет построен целый комплекс по водным видам спорта: соответствующий всем международным стандартам бассейн, аквапарк и многое другое. Если пройтись по берегу реки Хачен, то почти наверняка встретите ветерана Карабахской войны, инвалида второй группы Овика Алаяна. Каждый день он объезжает на своем мотоцикле 30-километровый участок реки, не давая спуска речным браконьерам,- получая, между прочим, за это зарплату в 200 долларов, положенную на это благое дело тем же Айрапетяном. Бесконтрольный лов почти что уничтожил рыбные запасы Хачена, на грани исчезновения оказались кармрахайт, бехлу, кохак. Два года бдительной охраны - и рыбы стало больше. Но что важнее - изменилась психология людей: они поняли, что надо бережно и рачительно относиться к дарованным природой богатствам. Добавим, что в Ванке действует и деревообрабатывающий комбинат. Сегодня здесь работают 300 человек. Человек и природа Что же привлекает сюда туристов? Конечно же, монастырь Гандзасар с его церковью Св. Иоанна Крестителя. Бывают дни, когда село посещают до 5 тысяч человек, так что на живописном берегу Хачена яблоку негде упасть. Великолепная природа, чудотворная церковь - плюс построенные в последние годы гостиничные комплексы «Эклектика» и «Морской камень». Глядишь на девственную природу, на величественные неприступные горы, и невольно задумываешься: кто же здесь властвует на самом деле - человек или природа? Житель Ванка сегодня живет именно в этом мире - рядом со всем этим и в самом этом. Он - дитя этой первозданной природы, но уже и непосредственный участник бизнеса под названием туризм. А это значит, что постепенно меняется его быт, расширяются представления и кругозор. Шаг за шагом ванкец становится участником культурной жизни своей страны, а затем и всего мира, нередко оказываясь в самом центре этого мира. Уже по традиции каждый год сюда с концертами приезжают «звезды» из Армении и России. Здесь проходят и общереспубликанские мероприятия. Так, в прошлом году в Ванке состоялся ежегодный фестиваль танца и песни «Крунк». На днях здесь прошел еще один мега-концерт - уже по случаю открытия новой школы. Перед жителями села и прибывшими гостями выступили известные исполнители, а также группы из России. Такого рода мероприятия стали уже частью жизни ванкцев. Ванкцам предстоит свершить еще много дел, пройти долгий путь при поддержке своих благодетелей и вместе с ними. Еще есть проблемы, но никто не сомневается, что они будут решены. Решены грамотно - без излишних эмоций и сиюминутных подходов. Жителей этого села отличает их особая горделивость. Не будем забывать, что Айрапетяны, Оганяны являются потомками благородного древнего рода Гасан-Джалалянов и верными продолжателями традиций прадедов. Сегодня Ванк — своеобразный оазис среди остальных арцахских сел, еще не избавившихся от следов войны, обремененных тысячами забот и проблем. Последуют ли и они примеру Ванка? И у каждого ли села найдется свой бескорыстный сын-благодетель, который поможет родному селу встать на путь развития и процветания? Мать чудес 1 октября 1989 года после десятилетий молчания вновь зазвучали колокола Гандзасарской церкви Св. Иоанна Крестителя, возвестив тем самым, что вера наших отцов вновь возвращается в Арцахский край. Вел службу епископ Паргев Мартиросян, рукоположенный Верховным патриархом Вазгеном Первым в предводители Арцахской епархии. Потом началась война. Набатный звон пронесся над Арцахом - святыня призвала народ, объединила, благословила и повела на борьбу не на жизнь, а на смерть. И звон колоколов Гандзасара внушал врагу ужас. Сегодня же, в мирное время, Гандзасар - место паломничества. Со всех краев Армении и Арцаха приходят верующие к Дому Божьему. Возносят молитву и возвышаются, очищаются душой, исцеляются телом. Гандзасарская церковь исстари слывет чудотворной - это подтвердила и война. Говорят, даже направленные на нее снаряды отклонялись в сторону, не задевали ее, словно ангелы Божьи с вершины купола отвращали их. В 1992 году вражеский бомбардировщик выпустил по ней ровно 40 неуправляемых реактивных снарядов. Тридцать девять из них пролетели мимо, а один вонзился в стену, но не взорвался. Кстати, он до сих пор там - об этом напоминает специальная табличка. По мнению духовных пастырей и верующих, чудотворную силу церкви придают мощи праведников, захороненные в ее основании. Киракос Гандзакеци рассказывает, что в 1211 году, за несколько лет до строительства церкви, князь Джалал отправился в Иерусалим и с великим трудом привез оттуда голову Иоанна Крестителя, которую погребли под алтарем. Под колоннами церкви были помещены также частицы мощей Григора Просветителя, Св. Захария, Рипсимэ и других святых. В Гандзасаре есть и другие чудеса. Церковь построена так, что вся освещается первыми же лучами солнца. Более того, самый первый луч падает на алтарь, а через купольное окно - на надгробный камень князя Джалала. Гандзасар был построен князем Джалалом в 1216-1238 гг. Около 500 лет он был резиденцией католикосов. В советские годы монастырь подвергался варварским набегам. В 1932 г. его последний настоятель, епископ Вртанес, был сослан в Сибирь, а церковная утварь и имущество - кресты, рукописи, книги - преданы огню. В 1999 году монастырский комплекс Гандзасар был полностью отреставрирован на средства Левона Айрапетяна. Даже ночью он виден ванкцам: от подножия до купола Гандзасар озарен светом. Такое впечатление, будто он парит в воздухе. На примыкающей к монастырю территории построена семинария, которая примет первых семинаристов, наверное, в сентябре будущего года. Тем самым будет окончательно решен довольно болезненный сегодня вопрос - Арцахская епархия наконец обзаведется собственными священнослужителями. Сегодня 30 заново освященных, вновь открытых или новопостроенных церквей Арцаха обслуживают всего 15 священников. А зори в Арцахе другие… На днях в селе Ванк открылся школьный комплекс. Как подчеркнул президент НКР Бако Саакян, строительство школ - это одна из реальных гарантий безопасности страны. И хотя в программе правительства имеется пункт о широкомасштабном строительстве школ, не секрет, что возможности государства довольно скромны и что на одни лишь государственные средства проблему не решить. Как отметил президент НКР, выбран второй вариант - к этой работе будут подключены и благотворители. Школа в селе Ванк была построена на средства того же Левона Айрапетяна. Это не просто школа, а целый комплекс (не каждая страна может позволить себе такую роскошь, не говоря уже о нашем регионе!): спортивный зал, спортплощадка, бассейн, беговая дорожка, теннисный корт, большой концертный зал, картинная галерея, музей, библиотека, читальный зал, компьютерный класс, оснащенный новейшими компьютерами, электронные интерактивные классные доски… Школьное здание построено с соблюдением всех мер безопасности: оно оснащено пожарными лестницами, да и выкрашено в камуфляжные цвета. Можно продолжить еще: вдоль классов тянется открытая терраса, куда на переменах могут выйти ученики подышать свежим воздухом, двор представляет собой сплошную английскую лужайку с аккуратными дорожками, и т. д., и т. п. При этом удобств и возможностей гораздо больше, чем это может понадобиться сегодня. В селе всего 227 школьников, тогда как школа рассчитана на 350 учеников. Это и понятно: строилась ведь не на год и не на два, а на десятилетия. Но то, что вкладывается в суть этого строения, гораздо важнее. Арцах - не Армения, погруженная в покой и негу мирной жизни. Арцах - поле боя, открытое и величественное. Это написано и на лицах людей - сильных, готовых к любым неожиданностям. …Новоизбранный президент НКР Бако Саакян перерезает красную ленточку, глава Арцахской епархии архиепископ Паргев Мартиросян благословляет школу, и под звуки духового оркестра Армии обороны распахиваются ее двери. 16-летняя девчушка демонстрирует свою военную подготовку: за 23 секунды разбирает и собирает автомат. А младшеклассники поют призывающую к бдительности песню: Не спите, братья, не спите, Кто заснет, может уже не проснуться!.. Получила школа и имя. По предложению общины она будет носить имя известного уроженца Ванка, ученого и педагога Гургена Айрапетяна, который был не только выпускником, но и учителем, замдиректора, директором этой школы. После того, как его инакомыслие было взято «на заметку» азербайджанскими властями, ему не оставалось ничего другого, как покинуть родину и уехать в Армению. Когда благотворительность есть благодеяние? Когда сам благодетель говорит: «Все, что я делаю, я делаю для себя!». То есть, когда он просто прислушивается к голосу своего сердца. Ибо, как гласит Книга Книг, твори добро так, чтобы правая рука не знала, что делает левая. «Формула-2» «Этим конкурсом мы желаем заявить: кто бы и что бы нам, карабахцам, ни говорил, мы все равно будем гнать наших ослов до конца!». Внимание: в селе Ванк Мартакертского района Карабаха стартовал чемпионат мира по ослиным гонкам! Не усмехайтесь: ослы здесь пользуются не просто уважением, а очень большим уважением. Отныне его функция не ограничивается тривиальной «профессией» носильщика. Ишак вышел за рамки своего многострадального образа и уже другими глазами смотрит на мир. Какие для этого имеются основания? - спросите вы. А вот какие. В годы войны не избежали «воинской службы» и ослы - они сделали максимум того, что было в их силах. И не надо недооценивать их заслуги - в то время бензина и солярки было вовсе не море разливанное. В самый нужный момент и в самом нужном месте топлива часто не хватало, и тогда люди обращали свой взор на осликов, и те покорно принимались за дело - доставляли воинам на позиции оружие и боеприпасы, еду и воду. Так что осел имеет полное право на славу и почет. И ослов здесь почитают. Кстати, после войны поголовье ослов в Арцахе резко выросло. Так, в Ванке их насчитывается уже около 150. Примерно такая же картина и в других селах. Так вот, описанный Францем Верфелем «многострадальный пролетарий животного мира», ненадолго скидывая опостылевшее седло и освобождаясь от каторжной работы, получает возможность немного порадоваться. Итак, стартует «Формула-2». На старте горделиво выстраиваются 70 ослов и столько же их хозяев. Свисток судьи, и - фью! - ослики срываются с места в карьер. «Скакуны», подбадриваемые «жокеями» в возрасте от 5-и до 16-и лет, прибывшими из разных карабахских сел, несутся к финишной черте под веселые крики и вопли зрителей. Но лишь трем из них суждено стать победителями. Слава им, шестерым чемпионам - трем осликам и трем наездникам! Призовой фонд весьма внушителен: победитель получает 2000 долларов, занявший второе место - 1500, а «бронзовый призер» - 1000. Но ни один из участвовавших в гонке животных и их хозяев не уходит с пустыми руками - независимо от результата, каждому участнику достается по 100 долларов - уже за одно то, что способствовали развитию и популяризации в родной стране ослиных гонок. Отметим, что за «гонками» наблюдали президент НКР Бако Саакян и высокопоставленные гости из Армении и Российской Федерации. Под занавес Знаете ли вы, что ослики никогда не подрываются на минах, потому что чуют их и обходят? А Командос (Аркадий Тер-Тадевосян) рассказывает о том, как два нагруженных оружием осла столкнулись на узкой тропинке, и один из них благовоспитанно уступил другому дорогу… Заинтересовало нас и другое: чем отличаются друг от друга карабахский осел и апаранский? Один из ответов был таким. - Общее в том, что когда апаранец или карабахец садятся на ослов, получается два осла. Так что сегодня в забеге участвовали не 70 ослов, а 140! А кто-то из ванкцев даже изобразил апаранца, сев на осла задом наперед. Вот такие дела. А в селе, между прочим, уже подумывают о том, чтобы поставить памятник ослу. И решение предлагается весьма оригинальное: опираться осел будет на собственный фаллос. Карабахец сегодня имеет право посмеяться, он имеет право посмеяться над самим собой: он силен, он завоевал право на самоиронию. И, как может сказать только житель села Ванк, мы - единственный народ, который гордится своими недостатками! Гоар Сардарян

Кондопога по-украински

Миссия дружбы с камнем за пазухой В минувшую пятницу в Нагорном Карабахе побывала делегация, в которой находились спецпредставитель Президента Российской Федерации по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой, послы Армении и Азербайджана в России Армен Смбатян и Полад Бюль-Бюль оглы, представители парламентов и общественности двух южнокавказских государств. Судя по словам обоих послов, миссия, которая вот уже второй раз приводит их в Нагорный Карабах, сугубо мирная, гуманитарная. «Мы не пытаемся изменить политический ход урегулирования карабахского конфликта и вмешиваться в переговоры президентов и министров иностранных дел, а хотим установить доверие между народами, дать возможность людям общаться друг с другом», - сказал по завершении встречи делегации с президентом НКР Полад Бюль-Бюль оглы. Признаемся, с учетом нынешнего состояния армяно-азербайджанских отношений, а если более конкретно – откровенной армяноненавистнической политики Азербайджана в отношении Армении и Нагорного Карабаха - цель более чем высокая и гуманная. И заявление азербайджанского посла о том, что «мы должны жить вместе, а значит, необходимо устанавливать взаимоотношения, проявлять взаимное уважение», можно, и даже нужно, только приветствовать. Однако что-то удерживает от такого приветствия, и это «что-то» - неверие в искренность слов и намерений представителя Азербайджана. Или недоверие, что в данном конкретном случае есть суть тождество. А не верится послу-певцу вот почему. В общем потоке его «правильных» и «миротворческих» слов промелькнула также фраза, возможно, в суете слов не всеми замеченная, о том, что его, Полада Бюль-Бюль оглы, позиция совпадает с официальной азербайджанской позицией. Едва ли есть смысл подробно останавливаться на раскрытии сути позиции Баку по вопросу карабахского урегулирования. Она давно известна и время от времени открыто озвучивается представителями власти Азербайджана, прежде всего самим главой государства Ильхамом Алиевым. Поэтому, пожалуй, есть смысл привести слова президента Ильхама Алиева, сказанные им буквально за неделю до визита Бюль-Бюль оглы в Нагорный Карабах. «Война еще не окончена, завершился ее первый этап, и мы в любой момент должны быть готовыми вооруженным путем освободить нашу родную землю от врага», - заявил глава Азербайджана. Думается, любой мало-мальски здравомыслящий человек задастся вопросом: как в подобных условиях посол Бюль-Бюль оглы, взявший на себя роль посла доброй воли, а в руки – пальмовую ветвь, собирается мирить народы? Не логичнее ли вначале, прежде чем с менторским тоном читать в Степанакерте наставления о мире и дружбе, учить этому самому миру свое руководство? Иными словами, сначала вычистить собственные авгиевы конюшни, на протяжении двух последних десяти лет захламленные словесным мусором армянофобии, и только потом призывать соседей к дружбе с собой. Кстати, коль скоро речь зашла о тоне посла (правильнее сказать – о моветоне), выскажем еще пару соображений. В беседе с журналистами в словах Бюль-Бюль оглы явно сквозила некая заносчивость и даже спесь. Складывалось впечатление, что приехал он в вотчину своего знаменитого деда. И того взаимоуважения, о необходимости которого он говорил и которое воспевал в Степанакерте, не было даже в помине. Напротив, певец, ставший дипломатом, без всякой дипломатии сознательно пытался принизить Нагорно-Карабахскую Республику как государство, находя в этом своеобразное утешение для оскорбленного чувства азербайджанской стороны, никак не желающей мириться с реальностью существования независимого Нагорного Карабаха. И потому граница НКР для него - всего лишь линия соприкосновения, которую он беспрепятственно пересек, встреча с Президентом и официальными лицами НКР – это «встреча с представителями общественности Нагорного Карабаха», да и весь народ НКР для него – просто «представители Нагорного Карабаха». Нетрудно заметить, что все его поведение укладывается в рамки азербайджанской концепции, призванной низвести государственный статус НКР до уровня армянской общины Нагорного Карабаха. И не исключено, что позднее он со злорадством заявит своим соплеменникам, что просто проехался по Азербайджану – от Баку до Шуши. Словом, хотя Бюль-Бюль оглы изначально оговорился, что визит в Нагорный Карабах не носит политического характера, он сам без политики не обошелся. Да и нам без нее пока никак не обойтись. А значит, надо азербайджанской стороне дать понять, что необходимо уважать народ и страну, которая в интересах мира и добрососедства открыла свою границу и приняла тебя. Дать ей понять, что есть такое понятие, как государственная граница. Ибо если в нашей Конституции законодательно закреплено, что до восстановления целостности государственной территории Нагорно-Карабахской Республики и уточнения границ публичная власть осуществляется на территории, находящейся под юрисдикцией НКР, то из этого следует, что и линия соприкосновения выполняет функции государственной границы. Нравится это кому-то или нет. И Поладу Бюль-Бюль оглы необходимо помнить, что по обе стороны этой границы по вине руководства его страны продолжают гибнуть люди, о сближении которых он фарисейски говорит. И что тот, по его выражению, «небольшой клочок земли», где он вроде намерен утвердить мир между двумя народами, является для карабахских армян Родиной. Со всеми вытекающими из этого последствиями. Леонид Мартиросян

Ганира Пашаева или «Гарнир» Алиевых Итак, «портрет» свояченицы семьи Алиевых для рубрики «Паноптикум». Ганира Алескер-гызы о своем босоногом детстве: «В детстве я играла с колбами, наблюдала за анализами и постепенно в совершенстве выучила их. Ребенком писала много рассказов и стихов – наверное, под влиянием чтения. Такими популярными школьными «должностями», как староста, пионервожатый, нисколько не интересовалась. Стенгазетой занималась увлеченно, внизу выводила крупными буквами «главный редактор Ганира Пашаева». И спустя годы после того, как я окончила школу, ту газету со стены не снимали. Я мобилизовала все силы и в 16 лет собственными силами поступила в мединститут – редчайший случай». Сложно сказать об общем уровне образования, куплен… сорри! - полученного Ганирой «собственными силами», но при наличии «в совершенстве выученных анализов», чем черт не шутит? Однако давайте взглянем, как обстоят у Ганиры дела, например, с математикой: «Сегодня около 40 тысяч человек из Азербайджана пребывают в плену или в заложниках» (16 апреля 2007 г.); «Тысяча азербайджанцев остаются в заложниках и в плену у армян, и по отношению к ним применяются разного рода пытки» (6 июня 2008 г.); «Выяснено, что из 4 тыс. 264 без вести пропавших 783 взяты в плен и заложники вооруженными силами Армении. Помимо этого, согласно подтвержденным фактам, 107 азербайджанцев удерживаются на оккупированных Арменией территориях Азербайджана» (27 июня 2008 г.); «В армянском плену находятся более 4 тыс. граждан Азербайджана» (7 июля 2008 г.); «Сегодня в Армении сотни азербайджанских пленных и заложников» (24 июня 2009 г.); «Тысяча азербайджанцев сейчас находится в плену» (30 июня 2009 г.). Еще арифметика: «Власти Армении, изгнавшие 250 тыс. азербайджанцев» (19 июня 2008 г.); «Еще в 1988 году из Армении насильственным образом были изгнаны 300 тыс. азербайджанцев» (29 января 2009 г.). Что ж, азербайджанской медицине здорово повезло, что анестезиолог Пашаева не стала, скажем, хирургом или проктологом… А это уже из ганириной высшей математики с азербайджанским уклоном: «Лютфи Заде создал альтернативную (нечёткую) математику. Согласно логике Аристотеля, человек человеку или друг, или враг. Согласно же логике Лютфи Заде, между отношениями друзей и врагов существует большое количество степеней отношений (знакомство, нейтральность, близкая дружба, друзья по интересам и т.д.). Эта теория интересна не только для людей науки. Любой человек может широко пользоваться этой его теорией. Как и я… Сегодня все человечество широко пользуется его результатами. Результатами гениального и простого азербайджанца Лютфи Заде! Невозможно не согласиться! Стоит гордиться! Простой азербайджанец Лютфи Заде - великий человек!» А так обстоят дела со знанием истории: «В мире не информированы об историческом факте передачи в 1918 году Армении азербайджанского города Иреван. Кроме этого, мы открыто должны говорить о том, что в 1918-20 годах Армении были переданы азербайджанские регионы Зангезур, Гойча. Там были уничтожены все следы проживания азербайджанцев на этих землях». «История, разделившая землю и народ на Север и Юг. История и враги, тщательно старавшиеся превратить в манкуртов наш народ! Враги, обучавшие нас нашей псевдоистории! Я размышляла над тем, как много нам пришлось пережить из-за них и огорчалась этому». Ну что ж, в уровне современного бакинского образования и его приоритетах мы убедились. Зато по тяге к патологической лжи и уровню агрессии на фоне рассказа об уникальном «самостоятельном поступлении» в вуз, несостоявшаяся врачевательница превзошла многих «динозавров» доблестного азагитпропа. Однако, обо всем по порядку. Малооплачиваемая должность районной медсестры не прельщала Ганиру. И она рванула на телевидение. Азиатские скулы, унаследованные от монгольских предков, зычный голос алтайской кочевницы вкупе с базарными выходками товузской торговки семечками и полным отсутствием каких-либо принципов принесли Пашаевой быстрый и вполне прогнозируемый в местных условиях успех в роли телеведущей канала ANS. Однако Ганира уже явственно ощущала запах власти и, заручившись поддержкой не вдруг ставшего таким родным «святого семейства», приступила к покорению местного парламента: «Работа руководителем Департамента по связям с общественностью в Фонде имени Гейдара Алиева не мешает моей предвыборной программе. Все чаще слышны призывы о проведении повторных парламентских выборов в стране. Но почему я, честно победившая на этих выборах, должна идти на это? Да, разного рода недостатки в ходе выборов могли иметь место по моему округу. Но суть не в этом. Главное, нужно узнать хочет ли видеть народ того или иного человека своим избранником или нет». Кстати, уличенная Балаяном во лжи депутат Пашаева с перепугу выдала и свои «надежные» источники информации, коими оказались, вы не поверите, форумы азербайджанских юзеров: «Я выступала в ПАСЕ и в своем выступлении использовала книгу Зория Балаяна, отрывки которой легко можно найти в Интернете. Уже несколько лет на интернет-страницах достаточно информации о написанном Зорием Балаяном, если он хочет подавать в суд, то пусть подает в суд на Интернет-сайты и СМИ. Я очень хотела бы, чтобы он предстал на одном из международных судов, куда мы с удовольствием пришли и там показали бы все его книги, начиная с книги под названием «Очаг» и факты его злодеяний. Что касается того, что Балаян говорит, что должны предпринять меры по отношению ко мне - это тоже в своем роде абсурд, о каких мерах может идти речь?!». Повторюсь, пасквиль, о котором мы уже писали и авторство которого Пашаева приписывает Балаяну, существует исключительно на азербайджанских форумах, и авторство Зория над этой писаниной опровергалось неоднократно, причем даже официальным азербайджанским новостным ресурсом. Но при наличии мозгов мелкой домашней птицы и полному отсутствию свежих идей в них, сойдет и такая тухлятина. Кстати, если бы кому-то захотелось почерпнуть информацию о самой Пашаевой из форумов, вряд ли что-либо, кроме отсутствия нижнего белья и парфюма, удалось бы о ней найти. И в повести «Очаг», которую Пашаева, как и поголовно всё обученное грамоте азербайджанское общество, естественно, не читала, но, тем не менее, послушно полагает, что с нее началось карабахское противостояние, нет абсолютно ничего, даже близко напоминающего вакханалию антиармянской истерии, захлестнувшей страницы азербайджанских СМИ. Но это так, к слову. Поехали дальше. Ганира и ее отношения с французами: «Франция приняла закон, ограничивающий свободу слова, а также свободу мысли. Теперь получается, что даже азербайджанцы и турки, живущие во Франции, не смогут говорить, что геноцида армян не было. Выходит, что в законодательном порядке в демократической Франции людей заставляют говорить то, что они не думают. Ужасно думать, что турки и азербайджанцы под угрозой ареста не смогут принять участие в обсуждениях этого вопроса и говорить, что не было геноцида армян и все это выдумка. Но скажите, пожалуйста, какой уважающий себя азербайджанец или турок будет использовать выражение «геноцида армян в истории был»? Франция этим законом преградила путь туркам и азербайджанцам в свою страну и тем самым прямо заявляет, что «мы не хотим видеть вас у себя». Понятно, что любой из турков в качестве кандидата в избирательные органы этой страны не сможет сказать, что не было никакого геноцида армян, так как вся его карьера закончится на этой фразе. В то же время думаю, что это ударило и по азербайджанцам, так как они также не будут признавать так называемый «геноцид», что будет грозить им арестом и штрафом. Понятно, что азербайджанцы и турки не могут чувствовать себя спокойно во Франции. Я с пониманием отнеслась бы к бойкоту со стороны рядовых граждан к французским товарам. Я сама также поддержала бы таких людей, так как это естественные чувства и Франция должна почувствовать это». Какая сверхчеловеческая принципиальность в отстаивании свободы мыслей, кстати, не своих! А вот как сама Ганира следует собственному патриотическому призыву: «Руководитель Департамента по связям с общественностью Фонда Гейдара Алиева, член азербайджанской делегации в ПАСЕ Ганира Пашаева вручила епископу церкви г. Страсбурга Кристиану Кратзу банковскую квитанцию на 40 тыс. евро. Г. Пашаева подчеркнула, что предоставленная церкви помощь будет служить развитию связей между двумя странами». Как вы понимаете, никакой тайны в невиданной щедрости «Гарнира» и ее хозяев нет: во французском Страсбурге находится Европейский парламент и Совет Европы. Как тут не применить навыки из определенной профессии, тем более, что это получается гораздо лучше, чем колоть уколы товузским старикам? Далее. Ганира и Турция: «Турция должна принять решение о депортации около 70 тысяч армян, нелегально проживающих в этой стране». «В Азербайджане вызывает сожаление позиция Турции, которая дала самую высокую оценку армянскому участнику конкурса «Евровидение». Признаюсь, что это было для меня шоком». Ганира и экология: «Поджоги, совершаемые армянами на оккупированных территориях, нанесли урон не только экологической обстановке южного Кавказа, но грозят катастрофой для всей Восточной Европы». «Срок эксплуатации этой АЭС (Мецаморской – П.) уже истек. Станция расположена на сейсмически опасном месте и любая авария на станции нанесет большой урон, и наши власти не успеют эвакуировать людей из районов, расположенных на приграничной зоне». «Известно, что армянская сторона, отходы от промышленных предприятий в не очищенном виде выбрасывает прямо на наши реки, в результате чего удельный вес химических и радиоактивных элементов в воде в несколько раз превышают норму». Ганира и российское телевидение: «Одной ноты посольства Азербайджана в Москве относительно сюжета на государственном телеканале «Россия» о праздновании сепаратистского образования «Нагорный Карабах» недостаточно. Я абсолютно уверена, что в Азербайджане нужно приостановить вещание российских телеканалов». Ганира о себе, своих протеже, друзьях, стране: «Я никогда не была против этой политики, политики, проводимой сегодня Ильхамом Алиевым в жизнь. Я сторонник этой политики и не вижу контуров альтернативной политики, я работаю также в Фонде Гейдара Алиева. Я считаю Азербайджан правовым государством. Ведь Азербайджан не может быть Францией, Великобританией. Я всегда говорю то, что думаю, и так будет всегда». «Наша встреча с Рамилем продолжалась один час. Р. Сафаров чувствует себя хорошо и не испытывает никаких проблем». «Нас подавляли, но сломить не смогли. Уже есть независимый и укрепляющийся Азербайджан! Уже мы, будучи гражданами независимого государства, можем ездить в Соединенные Штаты, можем с гордостью заявлять, что мы азербайджанцы! Уже для всех азербайджанцев мира есть надежда! Уже есть большая сила, способная предотвратить ассимиляцию азербайджанцев в мире, – независимый Азербайджан! «Азербайджан!», - говорю я и радуюсь». Азербайджан – правовое государство? Кто бы сомневался. Вот только права в нем принадлежат ограниченному кругу лиц. Пашаева, по счастью, теперь принадлежит именно к этому кругу. Дальше. Ганира и фамилии азербайджанцев: «Некоторые заменяют фамильные окончания «-ов», «-ев» на «- заде», а оно по сути столь же чуждо нашему народу. Я сама намереваюсь видоизменить свою фамилию и считаю, что для достижения массовости этого процесса требуется пропагандистская работа. Необходимо поощрять принятие фамильных окончаний «-лы», «-ли», «-оглу», «-гызы» и разъяснять людям, что это вопрос не просто формальный. Мы должны изменить мышление людей». Изменить мышление! Зачем такие сложности? Замечательный азербайджанский народ только за последний век, не моргнув глазом, собственную письменность поменял аж три раза. А тут какие-то фамилии… Ганира и сатанинские недруги Азербайджана (первая фраза вообще достойна бакинских тату-салонов): «Как может обеспечить свою безопасность страна, население которой в 3 раза превышает население другой страны при одинаковой численности военной техники и боеприпасов? Армения превратила оккупированные территории Азербайджана в пункт передачи вооружения организациям и режимам, поддерживающим терроризм, и создала условия для деятельности лагерей, в которых проходят учения террористы для международных террористических организаций. Через эти территории в другие регионы мира переправляют наркотические вещества и компоненты оружия массового поражения». «Армяне по распоряжению Ереванской мэрии планируют установить памятник «Освобождение Шуши» с целью сохранения достигнутого силой оружия «статуса-кво». «Иран, который говорит об исламской солидарности, не только не закрыл с Арменией границы, но и периодически официальные лица Ирана посещают эту страну. Иран, поддерживая экономику Армении, способствует выходу этой страны из блокады». Ганира и… здоровье: «Вступающих в брак нужно обязать предоставить справку о здоровье». Мы в рубрике «Паноптикум» диагнозы ставить не будем. Совершенно очевидным представляется одно: после всего, что Пашаева успела «выдать на гора» за недолгое время своего депутатства и делегатства в ПАСЕ, справку о здоровье она сама, пожалуй, нигде получить бы не смогла. Нигде, кроме, разумеется, родного Азербайджана… Однако отчаиваться Ганире не стоит: при столь зашкаливающем уровне агрессивной армянофобии в современном азербайджанском обществе долго пребывать в Паноптикуме в гордом одиночестве Пашаевой не придется. http://pandukht.livejournal.com/49114.html

Давно задумывал рубрику «Паноптикум», где планировал рисовать портреты политических и общественных деятелей – «локомотивов» агрессивной армянофобии, выстраивая эти портреты из их собственных высказываний, полных лжи, ненависти и беспробудной глупости. А начать рубрику хотел с портрета… ну, это теперь неважно, поскольку на прошедшей неделе в интернет-пространство вновь ворвалась, как метеор, ханум Ганира Пашаева, или, как метко назвала ее журналистка Марина Григорян, «Гарнир» при Алиевых, и обрушилась с бредовыми обвинениями в адрес Зория Балаяна. Стало быть, с Ганиры и придется начать. Все, что выложено ниже, произнесено «Гарниром» лично и имеется в открытом доступе на азербайджанских информационных сайтах, соответствующие ссылки имеются.

Я бы сказал "агрессивный сученыш".

Фото с Бако Саакяном от френда Лес Густой

В городе Марганец пахло свинцом Армянский погром в Днепропетровской области все-таки был В среду посольство Украины в Армении распространило заявление, в котором утверждается, что слухи о межнациональном конфликте в городе Марганец Днепропетровской области не соответствуют действительности. Между тем киевские и московские средства массовой информации продолжают приводить подробности инцидента, которые свидетельствуют о том, что украинские дипломаты все-таки выдают желаемое за действительное. В то же время украинские националистические группировки подливают масла в огонь провокационными заявлениями, поощряющими радикально настроеннуюмолодежь на новые "армянские погромы". Все началось 28-го июня в приморском кафе, где одновременно "гуляли" две группы "крутых" ребят. В первой были парни из местной секции дзюдо, во второй — бизнесмены, выходцы из Армении, имеющие в городе славу криминальных авторитетов. Некто Самвел Фтоян предложил спортсменам помериться силами. Обещал, что сумеет одной рукой поднять бутафорскую казачью пушку. Дзюдоистов же обозвал слабаками. Борцам это не понравилось. Завязалась драка, в ходе которой упомянутый выше Самвел нанес ножом смертельный удар 22-летнему сержанту милиции Сергею Бондаренко, который в тот вечер не был при исполнении служебных обязанностей и оказался в кафе совершенно случайно. Тяжело ранены были также несколько армян, в том числе и убийца сержанта. Пострадавшие были доставлены в больницу, где драка возобновилась с новой силой, так как и дзюдоисты, и армяне-бизнесмены успели вызвать "подкрепление". Не обошлось без огнестрельного оружия. На помощь армянам приехали их друзья из соседнего города Томаковка. Но силы были явно неравными. Избитые армяне успели убежать, а их автомобили были сожжены. Но местью в отношении друзей Самвела дзюдоисты не довольствовались. "Им этого показалось мало. Вечером они принялись крушить автомобили представителей армянской диаспоры и принадлежащие им торговые точки", — пишет информационно-аналитическое сетевое издание "Сегодня". А корреспондент газеты "Свобода слова" рассказывает: "Город запылал. Раненых рядами укладывали в фойе Дворца культуры". Попытки местных армян организовать самооборону еще больше обострили ситуацию. В день похорон милиционера погромы достигли апогея. "В последний путь Бондаренко провожало огромное славянское ополчение. После бурного митинга толпа продолжила громить армянские дома, киоски и магазины. Люди двинулись к городскому совету. Народ ворвался внутрь. На ступени вывели мэра. Требование было одно: в 24 часа выселить из Марганца всех кавказцев..." — пишет "Свобода слова". Корреспондент газеты Сергей Ильченко, сумевший пробраться в город, несмотря на введенный накануне режим чрезвычайного положения и комендантский час, свидетельствует о том, что в Марганце начали формировать вооруженные отряды. "Вооружаются кто чем может — от топоров и заточенной арматуры до шахтного аммонала. Патрули на въезде в город обыскивают мужчин, но аммонал и детонаторы под одеждой провозят женщины. Взрывчатки на шахтах Криворожья очень много, и люди умеют с ней обращаться..." — свидетельствует очевидец. Милиция и бойцы введенного в город подразделения "Беркут" получили приказ патрулировать кварталы, в которых компактно проживают армяне. Но наши соотечественники не могли чувствовать себя защищенными. "Семьи кавказцев бежали из города. Прятались в лесопосадках. Адвокат армянской общины Днепропетровской области Алла Аракелова рассказала, что пострадавших, женщин и пожилых людей, они массово вывозят в соседние города Запорожье и Кривой Рог", — пишет "Свобода слова". Эти сведения подтверждает и корреспондент издания "Сегодня". "Многие жители армянского происхождения в спешном порядке покинули свои дома, опасаясь за свою жизнь. Представители общины обвиняют милицию в бездеятельности. Они говорят, что стражи порядка не вмешивались в ситуацию и если так будет и в дальнейшем, активисты общины будут пикетировать областную прокуратуру и областное Управление внутренних дел..." — отмечает сетевое СМИ. Согласитесь, на фоне всех этих свидетельств заявление украинского посольства выглядит просто возмутительным. С трудом верится в то, что все эти действия были стихийными и ими никто не управлял. Беспокоит и то, что правоохранители уступили инициативу неформальным силовым структурам, а именно казачьему войску. На митинге в Марганце было зачитано обращение к Союзу казаков Украины с просьбой помочь избавить город от кавказцев. Первого июля атаман Александр Панченко экстренно созвал "Большой войсковой круг", пообещав наказать "иноземцев". Помощь в борьбе с "нелегальными мигрантами" пообещали также атаманы Запорожского и Бахчисарайского казачьего войска. Замечу, это было в то самое время, когда в Марганце во всю мощь продолжались армянские погромы. Вовлечение казаков помогло придать бытовому конфликту характер межнационального. Очевидно, что ситуацией пользуются националисты. Лидер радикальной организации "Свобода" Олег Тягнибок приветствовал действия погромщиков. "Украинцы наконец-то возродили лучшие казацкие традиции и дали отпор приезжим на улицах родного города", — заявил он. "Попытки правоохранительных органов выдать убийство за обычную бытовую драку и скрыть конфликт на почве ненависти к украинцам не принесли результата. Реакция украинцев Марганца стала сюрпризом как для непрошеных гостей, так и для представителей власти, при содействии которой армянское меньшинство в течение многих лет чувствовало себя хозяевами в городе и вызывающе демонстрировало свое пренебрежительное отношение к коренным жителям", — утверждает предводитель националистической группировки. Олег Тягнибок полагает, что врагами Украине уготована судьба "многонационального мусорника Европы", на территории которого будут действовать гигантские гетто иностранцев, "активно осваивающих украинское жизненное пространство". Дабы провалить этот план, он призывает соотечественников к решительным действиям, направленным на "защиту украинцев от агрессии иностранцев". Глава организации "Свобода" заверяет в том, что погромы, подобные тому, что произошел в Днепропетровской области, охватят всю Украину. "Трагедия в Марганце может стать первой ласточкой в череде подобных инцидентов уже в ближайшее время", — утверждает он. Любопытное объяснение высказываниям Олега Тягнибока дал директор украинского филиала московского Института стран СНГ Владимир Корнилов. Он убежден, что радикальные речи украинских националистов и погром в Марганце — звенья одной цепочки и они напрямую связаны с предстоящими президентскими выборами. "Олег Тягнибок просто сделает это частью своей избирательной кампании. Среди всех "пришлых" он особенно выделяет "москалей". Тягнибок возьмет на вооружение лозунг борьбы с эмиграцией, борьбы против пришлых", — говорит Корнилов. По его словам, организация "Свобода" и подобные ей националистические структуры будут использовать любой повод для разжигания межнациональных столкновений. Острота неизбежного конфликта обостряется тем, что противники националистов вовсе не собираются оставаться в долгу. В ночь на первое июня неизвестные забросали киевскую штаб-квартиру "Свободы" бутылками с зажигательной смесью. "Радикальные действия начинают получать не менее радикальный ответ от тех, кому претит ультранационализм. И я думаю, что в скором времени будут серьезные стычки", — предсказывает Владимир Корнилов. Таким образом, "стычки" и "инциденты" на национальной почве обещают представители обеих сторон украино-"москальского" противостояния. Вот только почему в результате этого страдают именно армяне? * * * Корр."НВ" попытался прояснить ситуацию с происходящим сегодня в городе Марганец в посольстве Армении в Украине. Один из сотрудников, не представившись, заявил, что делается все возможное, дабы утихомирить страсти. За полной информацией предложили обратиться к советнику-посланнику Дживану Мовсисяну. Последний попросил перезвонить попозже, так как находился на совещании. После пришлось "общаться" лишь с автоответчиком, так как абонент был недоступен... Тем временем есть сведения, что крымское казачество в ближайшие дни может включиться в межэтнический конфликт. Во всяком случае с такой просьбой к ним якобы обратились жители Марганца. Согласно атаману Объединения казаков Крыма Сергею Юрченко, просьба вмешаться в ситуацию поступила и к казачеству Запорожья. Согласно последнему, у его соратников имеется опыт участия в противостоянии этнических групп. Сам Юрченко винит в возникающих то тут то там конфликтах милицию. Именно из-за попустительства властей складывается взрывоопасная ситуация. Национальные группировки, согласно С.Юрченко, подкупают правоохранителей и творят все, что им вздумается. По городу ходят слухи, что начальник милицейского главка то ли отстранен от должности, то ли вообще арестован за "допущение беспорядков". По некоторым данным, общеукраинские СМИ ввели своего рода цензуру на информацию, поступающую из Марганца. В одном из изданий, подконтрольных Юлии Тимошенко, наложили вето на криминальные новости, которые могут быть негативно восприняты нацменьшинствами. По словам известного Днепропетровского журналиста Сергея Аллахвердяна, в свете последних событий в Днепропетровск направляются 200 скинхедов. "Я считаю, что то, что произошло в Марганце, — это спичка, от которой впоследствии может разгореться пожар. Я пережил уже подобное в Сумгаите. А в Марганце была обычная "бытовуха". Произошедшее было спланировано не без участия СМИ. Они начали раздувать тему. Кем все спланировано, мне сказать трудно", — сообщил Аллахвердян своим российским коллегам. Артем Ерканян

«Сасунци Давид» на сцене и на постаменте Кочар нашел своего Давида в Вануше Ханамиряне Ереван - город, насыщенный памятью,- прежде всего благодаря своей «каменной истории», заключенной в древних и новых памятниках, этих молчаливых свидетелях нашего богатого событиями прошлого. Если постоять возле них чуть подольше и прислушаться, то они «поведают» вам свои истории: курьезные, печальные, возвышенные… Наш «собеседник» сегодня - «Сасунци Давид» Ерванда Кочара. Памятник этот - символ Еревана, его своеобразная визитная карточка. И это закономерно, ибо Сасунци Давид не просто самый яркий и любимый герой армянского эпоса - он воплощает в себе дух, силу, характер нашего народа. Об истории создания памятника сохранились интересные подробности. Между тем мало кому даже из старых ереванцев известно, что прототипом Давида был знаменитый танцор, народный артист Вануш Ханамирян. Но обо всем по порядку. Мысль изваять героя эпоса давно владела Ервандом Кочаром. В 1939-м ему предоставилась возможность воплотить идею в жизнь: по случаю тысячелетнего юбилея эпоса Кочару заказали изваять в сжатые сроки скульптуру Сасунци Давида. Временные рамки не обескуражили скульптора, и он тут же приступил к делу. Всего за 18 дней (по некоторым данным, за 3 месяца) он создал гипсовый вариант трехметровой статуи, которая в сентябре того же 1939 года, в день празднования, была временно выставлена на Вокзальной площади Еревана. Кочар собирался сразу после юбилея отлить памятник в металле. Однако замысел этот пришлось отложить ровно на 20 лет. А пока что скульптора ждали два жестоких года в тюрьме НКВД - по безосновательным обвинениям в «антисоветской идеологии», «формализме», «измене родине и шпионаже в пользу Франции»... Но и после тюрьмы Кочар долгие годы не мог вернуться к теме Давида - слишком уж он был подавлен и разочарован. А кроме того, и сам гипсовый памятник был уничтожен… Пройдет 10-12 лет, прежде чем мастер вновь обратится к заветной теме. Современники вспоминают, что в 1952-53 гг. Ерванд Кочар запирался в своей мастерской и работал сутки напролет - судя по всему, над новым вариантом «Сасунци Давида». Но ему никак не давался соответствующий образ. В 1953 г. в Ереване под руководством приглашенного из Москвы знаменитого балетмейстера Варкавинского был поставлен балет «Сасунци Давид». Партию Давида доверили молодому танцору Ванушу Ханамиряну. По удивительному совпадению образ Давида оказался одинаково близок как скульптору, так и молодому артисту. За год до этого Вануш Ханамирян танцевал в балете «Хандут», где воплотил образ мужественного и героического, но в то же время мечтательного и романтичного, влюбленного молодого Давида. За доброту характера и атлетическое телосложение друзья прозвали Вануша «легендарным Давидом». Вануш Ханамирян любил своего героя, жил им, его чувствами и стремлениями. Потому и Варкавинский пригласил его в свою постановку. На премьере балета «Сасунци Давид» (в здании Театра оперы и балета) присутствовали первые лица республики, видные деятели культуры. Был и скульптор Ерванд Кочар: он не мог не прийти, поскольку постоянно искал новые источники вдохновения. Кто знает, может, он решил, что найдет «натурщика» на сцене? Так оно и вышло. В тот день Вануш Ханамирян был неподражаем. Зрителям, восхищенным его Давидом, казалось, что на сцене - само воплощение несгибаемого духа и мужественности, что танцует не один человек, а целый народ. Созданный им Давид был уже не наивным влюбленным юношей, а зрелым и умудренным жизнью, несмотря на свою молодость, мужчиной, охваченным стремлением изгнать врагов с родной земли. Именно таким вспоминают танцора те, кто побывал на этом представлении. В сценическом образе Вануша Ханамиряна Ерванд Кочар нашел своего Давида, нашел то, что искал. Кочар пригласил танцора к себе в мастерскую, попросив захватить с собой сценический костюм и меч. Вануш Ханамирян как сегодня помнит тот день, когда впервые очутился в мастерской скульптора, и Кочар изумленно воскликнул: «Это ты был Давидом?! Слушай, парень, ты на сцене выглядел настоящим гигантом, а на самом деле совсем невысок!». Тем не менее скульптор попросил его скинуть верхнюю одежду и стал изучать стройное, мускулистое тело артиста, словно пытаясь понять, каким образом тот превращается на сцене в подлинного гиганта. Так или иначе, небольшой рост Вануша не помешал Кочару воплотить его в металле и навсегда обессмертить как Давида. Памятник, впрочем, создавался нелегко и был закончен только в 1959 году. Без капли сомнения можно утверждать, что по своему совершенству, изящности решения, экспрессии творение Кочара было одной из лучших конных скульптур всадника в СССР и могло поспорить даже с «Медным всадником» Фальконе. Вануш Ханамирян сегодня с сожалением вспоминает, что в день открытия памятника его не было в Ереване и что он не видел, с каким воодушевлением и восхищением принял наш народ шедевр Кочара. Вокзальная площадь, где установлена скульптура, до сих пор - одно из любимых мест прогулок заслуженного артиста. Каждый раз, при очередной «встрече», он вспоминает тот эпизод из своей жизни и в глубине души гордится тем, что именно ему суждено было стать натурщиком для этого могучего памятника. Тагуи Асланян

Бывший футболист «Нефтчи» Маркаров чуть не заплакал, увидев Баку и сказал, что ошарашен его красотой. http://www.1news.az/politics/20090704030954550.html

ЭСКИЗ ОДИННАДЦАТЫЙ ДЕМИРЧЯН К. С. (1974–1988) «Демирчян Карен Серопович (17.4.1932, Ереван – 27.10.1999, Ереван), государственный и партийный деятель. Первый секретарь ЦК КП Армении (1974–88). Председатель Национального Собрания Республики Армения (1999). Национальный Герой Армении (1999) (посмертно). Окончил Ереванский политехнический институт (1954), Высшую партийную школу при ЦК КПСС (1961). Секретарь, второй секретарь Ереванского горкома партии КПА (1966–72), секретарь ЦК КПА (1972–74), председатель совета директоров и директор акционерного общества «Армэлектромаш». В годы его пребывания на посту первого секретаря в строй были введены аэропорт «Звартноц» в Ереване и аэропорт в Гюмри, первая очередь Ереванского метрополитена, спортивно-концертный комплекс (с 1999 г. им. Демирчяна), пущены туннель Арпа–Севан, заводы «Разданмаш», «Позистор», «Импульс», «Марс», железнодорожные линии Масис–Нурнус, Раздан–Иджеван, книжная палата. В 1998 г. основал Народную партию Армении. Погиб в зале заседания Национального Собрания Армении в результате террористического акта. Депутат Верховного Совета СССР (1974– 89) и Арм.ССР (1967–89)». «Краткая Армянская энциклопедия» в 4-х томах, т. 4, стр. 30–31, Ереван, 1995 г. «Кто есть кто: армяне», Биографическая энциклопедия в 2-х томах, т. 1, стр. 349-350, Ереван, 2005 г. Дополнения к биографии. Из характеристики ЦК КП Армении на Демирчяна Карена Сероповича (Серобовича): «После окончания в 1954 г. Ереванского политехнического института им. К. Маркса работал старшим инженером-конструктором, руководителем группы в одном из научно-исследовательских институтов г. Ленинграда. С 1955 г. работал на Ереванском электротехническом заводе технологом, старшим технологом, старшим мастером, начальником литейного цеха. В 1958 г. был избран освобожденным секретарем бюро партийной организации завода, а после окончания в 1961 г. Высшей партийной школы при ЦК КПСС работал главным инженером, затем в течение четырех лет директором того же завода». Из предвыборного агитлистка кандидата в депутаты Верховного Совета Армянской ССР по Тельманскому избирательному округу № 11 г. Еревана (февраль 1985 г.): «На XXV, XXVI съездах КПСС тов. Демирчян К. С. избирался членом Центрального Комитета КПСС. Он – член ЦК КП Армении с 1966 года… Награжден двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, двумя орденами Трудового Красного Знамени, медалями». Из воспоминаний академика Российской академии наук Камо Демирчяна, старшего брата Карена Демирчяна: «Отец родился на берегу Евфрата, в деревне Котер Эрзрумского вилайета, недалеко от города Эрзрума. Печалясь, он рассказывал, как турки расправились с их деревней и как ему посчастливилось спастись. Вначале согнали молодых мужчин и увели в неизвестном направлении. Прошел слух, что их всех убили. Потом увели всех красивых женщин и девушек деревни. Отец с болью вспоминал, что среди них была и его сестра, красавица Сатеник. В деревне оставались только испуганные, беспомощные старики и дети. Как-то аскеры и их погнали куда-то… Обезумевшие люди оказались в западне. Впереди аскеры, за спиной – курдская чернь. Когда проходили по мосту, турки мальчиков сбрасывали в воду и стреляли в них. Отец, выросший у реки, умел плавать. Он выплыл на берег и спасся. И с ним еще 2–3 сверстника. Начались их скитания… Мальчики, перебиваясь с хлеба на воду, добрались до Аштарака, в сиротский приемник. Был конец 1915 г. Зиму они провели в приемнике, а к лету в Аштараке открылся сиротский приют. Потом их переправили в Александрополь. Мать родилась в Ване в 1906 г. в довольно богатой и образованной семье. Брат деда, получивший образование в Америке, работал в то время в Стамбуле. Там же учились двое братьев матери. Дед занимался сельским хозяйством и временами рыбачил. С началом погромов дед вместе с семьей решает покинуть Ван, прихватив и вернувшихся из Стамбула братьев матери. По дороге дед вспоминает, что оставил привязанными в яслях племенных бычков. Просит семью подождать, а сам из жалости к животным возвращается. Бабушка с детьми ждет его долго, но тщетно. Забеспокоившись, возвращается. А там муж лежит убитый. Трагедия на этом не закончилась. Турки у нее на глазах убивают остальных. Обезумевшая от горя, она просит турка, работавшего у них, избавить и ее от мучений. И турок идет ей навстречу… Моя мама и ее младшая сестра, укрывшиеся в стоге сена, становятся свидетелями этой ужасающей сцены. В долгих скитаниях, голодные и оборванные, встречают казачий разъезд. Казаки доставляют детей в Эчмиадзин, где сдают в сиротский пункт. А там оказался Ованес Туманян с дочерьми. Поэт занимался организацией помощи беженцам и сиротам. Нашу маму он забирает с собой в Тифлис. Туманяны, продержав некоторое время маму у себя, передают ее в сиротский дом Александрополя. Мать рассказывала, что, хоть у поэта своя семья была многочисленной и жили они более чем скромно, Туманяны пригрели немало сирот и окружили их заботой. Отец с матерью в детском доме Александрополя и познакомились. Отец был синеглазый, белокожий, стройный блондин. Еще в детстве за синие глаза и светлые волосы его прозвали «молоканин». Когда не стало отца, Карен Серопович лично приехал к полковнику в отставке Аристакесу Сагратяну, который вместе с его родителями рос и воспитывался в детском приюте «Полигон» в Ленинакане, и попросил его сказать последнее слово над могилой. Аристакес к тому времени остался единственным живым свидетелем той тяжелой поры. – Помнишь, Сероб, – со слезами в голосе начал бывший сирота, – как мы отлавливали фасолинки из сточной трубы столовой, когда туда сливали остатки из котла? Мы мечтали о сытной жизни. Сегодня твой сын делает все, чтобы мы навсегда забыли о том времени. Из воспоминаний секретаря ЦК КПА Егише Асцатряна: «В конце 1972 г., едва закончилось совещание у первого секретаря ЦК Антона Кочиняна, он задержал меня и спросил: «Тебе наши кадры в промышленности лучше известны, кого бы ты порекомендовал на должность секретаря ЦК по промышленности?» Перебрав в памяти всех, кого знал лично, назвал несколько фамилий, отдав предпочтение Карену Демирчяну. На ближайшем же пленуме его кандидатуру на пост секретаря ЦК по промышленности, транспорту и торговле утвердили…» 23 апреля 1975 года. Впервые руководство республики напрямую обратилось к народу, разъяснив официальную позицию Армянской ССР по событиям 1915 года и осудило власти Османской империи за геноцид армянского народа. И сделало оно это устами Демирчяна – по первому каналу национального телевидения. 24 апреля на холм Цицернакаберд, к памятнику жертвам геноцида, двинулся весь Ереван, предводительствуемый высшим руководством республики – возложить венки и почтить память невинно убиенных. Вечером того же дня по всей Армении была объявлена минута молчания. В марте 1977 года Совет Министров СССР дал добро на строительство в Ереване спортивно-концертного комплекса. Встретившись в Москве с Егише Асцатряном, Демирчян, только что вернувшийся из Баку, спросил: «Вам приводилось бывать в Доме культуры в Баку?» Тот ответил, что бывал там и видел, а еще запомнил концертный зал в Тбилиси. Демирчян ему и говорит: «Мы должны возвести свой спортивно-концертный зал таким, чтобы он не походил на другие, а превосходил их». В разгар строительства Демирчян вызывает к себе Асцатряна и, удивленно вскинув брови, говорит: «Вы только подумайте, что они придумали, эти архитекторы: им, видите ли, чистая медь на кровлю понадобилась. А это 80 тонн медного листа, шутка ли?». Асцатряну стоило титанических усилий, чтобы выбить из союзного правительства такое количество дефицитного металла. Секретарь спецкомиссии при Совете Министров СССР зло бросил ему в лицо: «В прошлый раз вы умудрились прихватить оборудование, предназначенное для других, вздумав движущиеся тротуары в Ереване пустить. Сегодня медь клянчите на крышу, а завтра еще и за золотом пожалуете – стены в санузлах облицовывать». Едва начав работать, в марте 1985 года красавец-комплекс сгорел. Демирчян тотчас прибыл на пожар. Сбежавшийся народ полагал, что это дело вражьих рук, что надо найти и наказать этих подонков. – Прошу всех успокоиться, – сказал первый секретарь, – возможно, это чистая случайность. Мы его обновим, и он станет еще краше. И тут, раздвигая толпу, к Демирчяну потянулась сгорбленная старушка, крепко зажимая что-то в руках. – Царственный сын мой, душа-человек, возьми эти деньги, тут моя месячная пенсия, потрать на ремонт дворца! Сцена эта потрясла Демирчяна до глубины души. Обычно сдержанный в проявлении чувств, первый секретарь склонился к старой женщине, сыновне обнял ее за плечи и сказал громко, чтобы все слышали: – Майрик-джан, благодарствую. Оставь пенсию себе, в ней нет нужды. Государство наше не настолько бедно, чтобы на восстановление комплекса с пенсионеров деньги собирать. Уже 9 мая мы отметим День Победы в отстроенном дворце, я тебе это обещаю. Ты мне веришь, мать?! – Верим, верим, – накатил рокот голосов… Демирчян слово свое сдержал. Мало того, повелел найти ту благостную старушку, и она в праздник Победы сидела в первом ряду. 1977 год. В журнале «Проблемы мира и социализма», издававшемся в Праге на деньги КПСС, было опубликовано интервью с первым секретарем Карабахского обкома партии Кеворковым. На вопрос журналиста, почему Нагорный Карабах входит в состав Азербайджанской ССР, а не Армянской, от которой отделяет его лишь узкая полоска земли, армянин Кеворков ответил так: «Край расцвел в составе Азербайджана… Только националисты могут говорить: «Пусть я буду плохо жить, но буду связан с Арменией». Едва этот номер лег на стол писателя Серо Ханзадяна, как он вспылил и отреагировал. И сделал это по-ханзадяновски громко – написал открытое письмо Л. И. Брежневу. В том письме было изложено документированное требование вернуть армянскому народу исконные земли Нагорного Карабаха. Полный текст письма Серо Ханзадяна опубликовали в Бейруте в армянской газете «Зартонк». Потом вся пресса диаспоры перепечатывала его, комментируя на все лады. К полемике подключились «вражьи голоса» – радиостанции «Голос Америки» и «Свобода»… КГБ всполошился. Ханзадяна вызвал к себе Карен Демирчян. Его тоже надо было понять: Москва неукоснительно требовала объяснений и «принятия мер». Мало кто знал тогда, что в это самое время Демирчян распорядился перебросить в Горис старую телеантенну, чтобы Карабах мог принимать телепередачи из Еревана. Сделав вид, что отныне Серо Ханзадяну уготована судьба опального литератора, он… представил его к званию Героя Социалистического Труда. Москва, казалось бы, должна была отказать первому секретарю ЦК в его настойчивой просьбе… Звание Героя маститому писателю Демирчян все-таки выбил. В сталинской Конституции 1936 года государственными языками трех закавказских республик были закреплены родные языки. В остальных республиках Союза государственным языком был русский. В 1977 году, когда Политбюро ЦК КПСС запустило в народ проект брежневской Конституции, оно руководствовалось желанием устранить это различие, что вызвало бурные протесты в Закавказье. За государственный статус родного языка весной 1978 года первым поднял голос первый секретарь ЦК КПА Карен Демирчян. И народ – в лице писателей Сильвы Капутикян, Ованеса Шираза, Амо Сагияна, Серо Ханзадяна, Ваагна Давтяна, художника Григора Ханджяна и других деятелей культуры – поддержал его. Демирчян держался своего мнения и после того, как узнал, что Алиев и Шеварднадзе сдали свои позиции. Не убоялся Карен Демирчян открыто и честно высказать свое мнение и на заседании Политбюро: «Если решение о языке все-таки будет принято, оно будет принято при новом первом секретаре республики. Я подам в отставку и готов написать заявление об уходе хоть сейчас». Верхушка КПСС вынуждена была пойти на уступки. Несгибаемая воля лидера армянских коммунистов подбодрила творческую интеллигенцию и студенческую молодежь республиксоседей, позволив и им сохранить национальный язык как государственный. Лично мне кажется, что ореола национального героя в глазах своего народа Карен Демирчян удостоился прежде всего за этот, без преувеличения, гражданский подвиг. 1 мая 1978 года перестало биться сердце великого Арама Хачатуряна. Он завещал похоронить его в земле родной Армении. Узнав о последнем желании Арама Ильича, Демирчян связался с Москвой. Тихон Хренников, первый секретарь Союза композиторов СССР, уважив волю покойного, предложил гражданскую панихиду провести в Москве, а в последний путь проводить в Ереване. Трудно сказать, что там стряслось, но в верхах решили похоронить всемирно известного музыканта в Москве. Демирчян был против и напрямую связался с Сусловым, сказав ему, что желание усопшего – дело святое. Всесильный член Политбюро дал добро. Теперь сыновья покойного вмешались: дав согласие на похороны в Ереване, поставили условие, чтобы отца погребли в скверике рядом с Большим залом филармонии. Демирчян пояснил семье Хачатуряна, что по канонам Армянской Церкви хоронить вне кладбища не принято. И подключил Католикоса всех армян Вазгена I-го. Дождливым днем 6 мая весь Ереван, если не вся Армения, прощался с гением. Вся дорога к городскому Пантеону была усеяна цветами. Тихон Хренников, растроганный всенародной любовью к достойнейшему сыну нации, благодарно пожал руку Карену Демирчяну и признал: «Вы были правы, настояв на своем». В Ереван с официальным визитом прибывает премьер-министр Индии Индира Ганди. На приеме в кабинете Демирчяна высокая гостья заметила на столе прекрасное издание индийского эпоса «Махабхарата» и трехтомник трудов своего отца Джавахарлала Неру, где опубликованы письма, отправленные ей отцом из тюрьмы. Карен Серопович показывает Индире Ганди страницу книги, на которой есть строки, написанные Джавахарлалом Неру еще в 1933 году. Там сказано о зверствах и кровопролитиях, устроенных младотурками против армянского народа. Расчувствовавшись, Индира предлагает Карену вне протокола звать друг друга – брат и сестра. Сведущие люди знали, что Индира Ганди относится к Брежневу с прохладцей. Демирчяна упросили из Политбюро уговорить индийского премьера произнести хоть пару теплых слов в адрес лидера СССР. Просьбе Демирчяна Индира Ганди не только удивилась, но, можно сказать, даже обиделась. После затянувшейся паузы Карен, словно надев маску серьезности, внятно произнес: «Индира, мы же с тобой брат и сестра. И сейчас я обращаюсь к сестре, а сестра не должна ослушаться брата». Вряд ли кто мог бы описать, что творилось с ней в ту минуту. Индира улыбнулась и, подойдя к микрофону, отпустила пару комплиментов в адрес советского генсека, что телеграфные агентства вмиг разнесли по всему миру. Политбюро ЦК КПСС сочло визит индийского премьера в СССР весьма успешным. Получив известие о том, что союзное правительство закупило за рубежом мясо и масло, Демирчян со своим предсовмина вылетели в Москву – на прием к Косыгину. Из воспоминаний председателя Совета Министров Армении Фадея Саркисяна: «Косыгин только что прибыл из Риги и увлеченно рассказывал нам, что там внедрен новый метод увеличения яйценоскости: когда куры переставали нестись, их запирали на пару недель в птичнике и держали в темноте, не давая корма. Потом их отпускали на волю, давали поесть – и они вновь начинали нестись с удвоенной силой. Я высказал Алексею Николаевичу свое восхищение столь эффективным методом, а Демирчян, казалось, и не слушал нас. – Вы, товарищ Демирчян, в курсе дела? – В курсе, – ответил Карен Серопович, – мы этот метод уже давно практикуем на своих гражданах. По два-три месяца им ни мяса не даем, ни масла. Люди начинают тощать, а когда Вы сбрасываете нам масло и мясо, они приходят в себя, жирок нагуливают и начинают плодиться и славят Вас на все лады. Косыгин оценил юмор Карена Сероповича и расхохотался: – Ну и артисты же вы! Выкладывайте, зачем пожаловали, что надо? – Лично мне ничего, – равнодушно сказал Демирчян и, обернувшись ко мне, обронил: – Может, у Саркисяна нужда в чем есть? Потупив взор, я протянул предсовмина СССР уже заготовленную записку с просьбой выделить на республику 8000 тонн мяса и 5000 тонн масла. Не переставая смеяться, Косыгин вместо обычного – «доложить» наложил резолюцию – «выделить». Управделами Смиртюков, глянув на резолюцию, вытаращил глаза: «Вы, друзья, его никак околдовали». Заехав как-то в город Арарат, Демирчян, осмотрев цементный завод, двинулся и к зоне отдыха горожан. По дороге заметил большую очередь возле продуктового магазина. Вышел из машины и вместе с первым секретарем райкома партии Генриком Минасяном вошел внутрь. Отпускали сливочное масло. Увидев в нем большого начальника, к Демирчяну подскочила жалостливого вида женщина. Она что-то кричала ему на азербайджанском. Демирчян попросил Минасяна перевести. Тот скороговоркой объяснил, что она жалуется – масла мало, не всем достается, и всегда очереди за ним. Демирчян справился, откуда она. Та ответила, что из Нахичевана, из села Садарак. В глазах Демирчяна застыл вопрос: выходит, жители Нахичеванской АССР, входящей в состав Азербайджанской ССР, едут в Арарат, закупают продукты и еще смеют жаловаться, что мало им перепадает. Араратский секретарь тут и скажи: «Они к нам ездят беспрепятственно, закупают все, что могут, в необъятных количествах, а нам, армянам, чтобы попасть на их территорию, специальный пропуск требуется». Тогда-то Демирчян и распорядился расставить посты на пересечении дорог и даже ввел талоны на масло для граждан Армении, чтобы хоть какая-то часть масла оставалась в республике. С тем же араратским секретарем связана еще пара историй. Когда решался вопрос о его назначении первым секретарем райкома партии, Демирчян, глядя ему в глаза, сказал: «О твоих достоинствах наслышан, давай, теперь о недостатках твоих поговорим. Что за моду ты завел – петь в ресторанах?» Тот был поражен услышанным: видать, «доброжелатели» уже успели довести до сведения первого, что в студентах он так зарабатывал себе на хлеб. Не давая опомниться, Демирчян добавил: «Пора бы тебе забыть об играх молодости. Мы, гляди, какой район тебе доверили. Иди и работай». Минул год, и Генрик Минасян туристом попал в Болгарию. В городе Пловдив местные армяне пригласили его в свою школу, а затем и в церковь. Растроганный теплым приемом, под сводами армянского храма Генрик запел. Из Комитаса. Его бархатный голос оценили, и настоятель предложил ему… остаться певчим в хоре. Не успел он вернуться домой, как его тут же вызвали в ЦК – к первому. – Генрик, что я тебе говорил четыре года назад? Я ведь предупреждал тебя – не пой где попало. Провинившийся начал было оправдываться. – Душа моя, – смягчил голос Карен Серопович, – скажи, кто там пел в Болгарии, в церкви? Тот попытался вывернуться, мол, свои там были, расчувствовался… – Тоже мне, размяк. Шагай отсюда и помни, что не со всякими ездить можно. Держи ухо востро. Тот же Генрик Минасян вспоминает, но уже по другому случаю: «Как-то раз Карен Серопович попросил меня свозить его в дом Паруйра Севака. Выяснилось, что до этого он не бывал там. И мы поехали. Дома были отец и мать поэта, вконец скрюченные непоправимой утратой, совсем уже дряхлые. Казалось, не от мира сего они, да и со слухом у них было неважно, какие-то ушедшие в себя были. Хотел сказать, кто к ним в гости пожаловал. – Это Кочинян! – прокричал жене на ухо отец поэта. Как ни пытался я им втолковать, что это не Кочинян, а Демирчян, они продолжали вскидывать руки и звать – Кочинян, Кочинян. Глядя на это, Демирчян резко сказал: – Оставь людей в покое. И мягко вступил с ними в разговор». Однажды Демирчян вызывает академика Григора Гурзадяна в ЦК. И в упор пытает: «Слышал, давят на тебя, чтобы ты в партию вступил». Гурзадян хотел отделаться улыбкой, но первый, нахмурив брови, строго произнес: «Слушай, что я тебе скажу, каждый своим делом должен заниматься». Возможно, до ушей Демирчяна довели, что между президентом АН Армении В. А. Амбарцумяном и Г. А. Гурзадяном возникли трения, и он обоих пригласил к себе на разговор. Отчитав сперва Амбарцумяна, который молчал и глубокомысленно слушал его, Демирчян накинулся на Гурзадяна. А в том кровь от возмущения кипела. «И что ты никак не угомонишься?» – повернувшись к Гурзадяну, бросил Демирчян. Григор Гурзадян вспоминает: «Я перешел в наступление. Карен Серопович подивился моей дерзости. И тут Амбарцумян прервал молчание, обронив с трудно скрываемой улыбкой: «Мне кажется, что тов. Гурзадян злоупотребляет своим преимуществом…», имея в виду мою беспартийность. Так метко и остроумно мог ввернуть только Виктор Амазаспович. Вы бы видели, что там творилось… Карен Серопович хохотал от души. Казалось, дрожали даже стены кабинета. Обстановка в момент разрядилась…» В одной из наших бесед народный художник СССР Николай Никогосян поделился со мной: «Впервые мы встретились с Кареном Сероповичем в конце 1970-х годов, когда он лично пожелал меня видеть… Я вошел к нему. Из-за стола встал красивый, статный мужчина. Подняв вверх большой палец, он улыбнулся мне и сказал: «Увидев изваянного Вами Налбандяна, я был изумлен. Подойдите поближе, нам поговорить надо. – И продолжил: – Этот памятник вызвал много толков. Были и несогласные. Но я стоял на своем. Я и сегодня восторгаюсь Вашей работой». Признаюсь, подобная оценка первого секретаря польстила мне, я был тронут. После небольшой паузы он сказал: «Вам, наверное, не терпится узнать, почему я Вас вызвал? Градоначальник передал мне, что Вы стали победителем конкурса на памятник Чаренцу. Оба Ваших эскиза заняли первое и второе места. Я этих эскизов не видел и вмешиваться в творческий процесс не собираюсь. Сами решите – какой из них ставить будете… Если на памятник потребуется миллион-другой, мы их изыщем. Работайте себе спокойно». Я вышел из здания ЦК. У меня словно выросли крылья». Баку. Заседание Военного совета Закавказского военного округа. На нем первые лица республик и даже министры. По протоколу к каждому из гостей был приставлен его азербайджанский коллега… Делегации готовились к отлету. По дороге в аэропорт министр просвещения Азербайджана говорит Семену Ахумяну: «Сегодня у нас День учителя, я должен успеть выступить в театре перед педагогами. Заедем, это по пути». Выйдя из театра, оба министра оказались в пробке. А самолет на Ереван должен был вылететь уже как полтора часа тому назад. И тут они заметили, что по трассе взад-вперед носятся машины ГАИ. Оказалось, это их ищут… Наконец добрались до аэропорта. На трапе стояли Демирчян и Багиров, первый секретарь ЦК Азербайджана. Ахумян начал рассыпаться в извинениях, но Демирчян, резко махнув рукой, наскоро попрощался с Багировым и нырнул в чрево лайнера. Из воспоминаний Семена Ахумяна: «Никто из нас не сомневался, что вот-вот грянет буря. Шутка, что ли, делегации двух республик в полном составе ждали - дожидались меня одного. Самолет набрал высоту. Гнетущая тишина вот-вот готова была взорваться. И она взорвалась – гомерическим хохотом развеселившегося вдруг Карена Сероповича. Все повернули к нему головы. Демирчян на минуту смолк и произнес: – Стоим мы с Багировым, толкуем о том о сем и ждем дорогого нашего (с иронической ноткой) заплутавшего министра. Казалось, все темы были исчерпаны, а его все нет и нет. Багиров, желая разрядить обстановку, шутливо бросил: «Никак твой министр запал на моего! Теперь их скоро не жди». А я ему в ответ: «Вкусы своего министра я знаю… Он непременно явится». Общий смех разрядил обстановку. И в салоне стало легче дышать». Привожу три эпизода из жизни Демирчяна, дающие представление о широте его духовных интересов и как личности, и как партийного лидера. В дни гастролей труппы Большого театра в Ереване по просьбе его директора Лущина Демирчян принял группу артистов. Встреча длилась более часа. Говорил в основном Демирчян. Гости первого секретаря были поражены глубиной его проникновения в тайны оперного искусства и тонкости игры исполнителей. Тактично высказал он и свои претензии к либретто и партитуре. Видавшие виды Атлантов, Соткилава, Ворошило и другие, которым аплодировал весь мир, были поражены его эрудицией: не ожидали от партийного лидера столь серьезного разбора. До этого труппа ГАБТ побывала в Баку и Тбилиси. Простившись с Демирчяном, уже на выходе из здания ЦК Лущин признался завотделом культуры ЦК Сурену Аветисяну: «Ну и ну. Этот далеко не Алиев и отнюдь не Шеварднадзе. Как будто он член нашего коллектива. Как прекрасно он знает нашу кухню. Невероятно!» В Армению прилетел классик киргизской литературы Чингиз Айтматов. За чашкой кофе они с Демирчяном обсуждали положение дел в литературах народов СССР, говорили о путях развития. Естественно, речь зашла и о книгах Айтматова. Демирчян на память процитировал гостю отрывки из «Плахи» и «Прощай, Гюльсары» и дал обстоятельный анализ его произведений. Своим коллегам из Союза писателей Армении Айтматов задал вопрос: «Он что, и впрямь читал меня?» и в ответ услышал: «О Вашем приезде мы узнали сегодня утром. Сейчас на часах три. Вы думаете, он успел бы за это время хотя бы пролистать Ваши книги?» Айтматов развел руками: «Коли это и в самом деле так, хвала и честь Демирчяну и народу, породившему его». Москва готовилась отметить 275-летний юбилей Саят-Новы, великого песнопевца народов Закавказья и Востока. Незадолго до этого в Колонном зале Дома союзов отметили 250-летие классика туркменской литературы Махтумкули. Докладчиком был первый секретарь ЦК КП Туркменской ССР М.Гапуров. Армения же попросила выделить под проведение торжеств Большой театр. Слово о Саят-Нове должен был сказать зампредсовмина Армении. В голове у Суслова не укладывалось, что Гапуров довольствовался Колонным залом, а какой-то зампредсовмина выступит со сцены главного театра страны. Тут Демирчян и вмешался. Ему удалось уломать «серого кардинала». Возглавив делегацию, широко мыслящий Демирчян, разумеется, пригласил и деятелей культуры Грузии и Азербайджана. Расщедрившаяся на Большой театр Москва намекнула руководителю Армении, что было бы неплохо обставить юбилей яствами национальной кухни и выставить знаменитый армянский коньяк. И праздник удался на славу. В канун съезда Союза писателей Армении Демирчян вызвал большую группу писателей на серьезный разговор, продлившийся семь часов. Выступили 40 человек, некоторые вставали по несколько раз. Через четыре часа, подустав, стали выходить в коридор – покурить. Тут Демирчян и скажи: – Что, притомились? Мы же беседуем, куда вы торопитесь? Давайте передохнем с полчасика, – предложил шутливо и добавил: – Вы вечно сетуете, что редко видитесь с первым секретарем. После перекура писатели перешли в наступление. Первым подал голос Серо Ханзадян: – Карен Серопович, почему об Андранике не печатаете ничего? – Задачи не печатать какую-либо книгу мы не ставим. И по тематике ограничений нет. Главное, уровень книги. Пишите добротные произведения, и мы их непременно опубликуем. Мало кто верил, что увидят свет Шант и Агаронян, но мы же издали их... И до Андраника очередь дойдет. Поймав Демирчяна на слове, Ханзадян пожаловался на Комитет по печати, который, ссылаясь на запрет ЦК, отказывается выпустить в свет его роман «Андраник», и в подкрепление своих слов бросил: – Почему в Азербайджане снимают фильм о Бабеке, восхваляют разбойника Наби, а мы своего национального героя прославить не смеем? Демирчян тут же поручает секретарю ЦК Карлену Даллакяну и завотделом культуры Сурену Аветисяну решить вопрос с изданием книги Ханзадяна. Роман «Андраник» пришел к читателю спустя полгода после знаменательной встречи. В октябре 1983 года Нагорно-Карабахская автономная область отмечала свое 60-летие. От Армении официальной делегации не было. Но карабахцы пригласили на праздник соседей – Капан, Горис и Сисиан. Из блокнота первого секретаря Сисианского РК КПА Щорса Давтяна: «Никто из выступивших на торжестве и словом не обмолвился, что Карабах – армянская автономия и населяют его в основном армяне. Взяв слово, я начал свою речь на армянском, хотя под рукой у меня был и русский текст. Моя «выходка» в прямом смысле оглушила собравшихся. Выступление свое построил я на трех положениях: первое – Карабах, независимо от своего статуса, край армянский; второе – армяне, уроженцы Карабаха, выросли и сформировались либо в Армении, либо в русской среде; и третье – Шуши был крупнейшим центром образования и культуры армян». Шквал аплодисментов озадачил Багирова, первого секретаря ЦК КП Азербайджана. Прошло несколько дней. Щорса Давтяна вызвали к Демирчяну «на ковер». Пока он шел по цековскому коридору, встречные-поперечные отводили взгляд. – Говори, что это ты там отмочил, в Карабахе? Ты тут всех всполошил, – в присутствии всех секретарей ЦК сердито спросил первый. Давтян в двух словах изложил суть дела. – Ничего зазорного в том не вижу, – сказал, улыбнувшись, Карен Серопович и обратился к коллегам: – Вопросы к товарищу Давтяну будут? Когда сисианский смельчак вышел от Демирчяна, цековский люд кинулся пожимать ему руку, как герою. Из записей Риммы Демирчян, вдовы Карена Сероповича: «Шираз, взбалмошный, неуправляемый и непредсказуемый, всегда доставлял беспокойство руководству. Ему не давали возможности выступать публично, сравнительно мало печатали, подвергали жесткой цензуре. С приходом Карена для Шираза многое изменилось… На заседании, посвященном столетию Аветика Исаакяна, Шираз неожиданно подскочил к Карену и, скорчив обиженную мину, сказал: – Кому попало даешь слово, а мне – нет? – Почему не даю? – ответил Карен. – Дам, Шираз, слово и тебе, иди, говори, что хочешь. – Как, и мне?! – искренне изумился Шираз, явно не ожидая такого поворота. То было, вероятно, первое его официальное публичное выступление – не на улице перед спонтанно собравшимся народом, не в узком кругу, а в зале перед многочисленной аудиторией и в торжественной обстановке. Отговорив с трибуны, Шираз бросил лукавый взгляд в сторону Карена и спросил: «Ну как?» Вопрос означал – не выдал ли я чего лишнего, недозволенного? Карен рассмеялся. С этого дня и стали складываться их дружеские, почеловечески добрые и теплые отношения. Карен дал Ширазу номера своих прямых телефонов… Карен, посмеиваясь, рассказывал, какой необычный разговор состоялся между ним и Ширазом в день открытия Ереванского метро, точнее, в основном в своем духе говорил Шираз. Я процитирую дословно этот разговор, который приводит в своей книге и сын Шираза – Сипан. «В комнате мы были одни. Отец взял трубку, набрал номер и услышал женский голос: – Кто это? – Не знаешь, кто? Я, кто еще может быть? Карена Серобовича прошу. Через полминуты трубку взял Демирчян: – Привет Карену Серобовичу. Свет очей наших, Ереван тоже заимел метро. Хорошее, патриотическое дело ты сделал, только чего-то не хватает. – Чего, Шираз-джан? – А того, что дорога коротка. Хорошенько подумай, чтоб удлинить ее, чтобы здесь, в Ереване, сели и поехали в Гюмри, оттуда взяли да поехали в Ани, оттуда в Ван, Карс и Эрзрум, оттуда к Шапин-Гараисар Андраника, а оттуда к Сипан-Леру. Глядишь, поехали к Масису и вернулись, к Ванскому озеру и вернулись, поехали и вернулись. Поехали и… не вернулись. Остались там. В трубке раздался гогот Демирчяна». Из воспоминаний поэта Романоса Саакяна: «Карен Демирчян любил Ованеса Шираза и ценил его. Узнав, что поэта в бессознательном состоянии увезли в больницу, он, бросив все дела, отправился туда. Демирчян сделал все возможное для спасения жизни поэта и даже вызвал врачей из знаменитой Кремлевской больницы. Медики больше суток боролись за жизнь Шираза. Пока врачи колдовали над ним, Демирчян не покидал больницы. Спустя месяцы после ухода Шираза одна из медсестер рассказала трогательную историю. Часа за два до кончины Шираз пришел в себя и, узнав Демирчяна, хриплым голосом в свойственной ему манере произнес: – Это ты, царь?.. И закрыл глаза. Через два часа Шираза не стало. Это случилось 14 марта 1984 года. Похороны Шираза стали всенародными, в них приняло участие около миллиона человек. Я сам видел, как Карен Демирчян нес гроб с телом Шираза, пешком, вместе с народом провожая его от здания Оперы до Пантеона в парке Комитаса». Демирчяну по селектору звонит секретарь ЦК К. Камбарян и сообщает, что в Ереван летят зять Брежнева Чурбанов и дочь генсека. – Ну и что? – звучит в ответ. – Надо бы их встретить… – С чего бы это? Кого из заместителей министров я ездил встречать, чтобы этого приветить? – В Баку и Тбилиси их Алиев и Шеварднадзе встречали. Зять и дочь генерального как-никак. – Я не Алиев и не Шеварднадзе. Сами встречайте, отвезите на дачу. Вечером посидим за чашкой чая. Оказалось, они летели в Ереван с миссией – убрать напряженность, возникшую между Брежневым и Демирчяном. В брежневском окружении о «прохладце» в их отношениях все знали. Они не забыли, что при вручении Брежневу очередной Звезды Героя, Демирчян, в отличие от Шеварднадзе и Алиева, не «почмокался» с ним, презрев слащавые поцелуйчики. Демирчян ограничился сухим рукопожатием. Один из ответработников армянского ЦК позволил себе вопрос: – Карен Серопович, Вам известно, что наши опасаются, что Ваша демонстративная отчужденность может пагубно повлиять на интересы республики? – Будет вам судачить, – хитро щурясь, ответил Демирчян. – Начнем с того, что все эти слюнявые чмоки негигиеничны, и потом, может, я тогда грипповал и не хотел заразить нашего дорогого Леонида Ильича… Из воспоминаний первого заместителя председателя Совмина Армении Владимира Мовсисяна: «В октябре 1984 г. по поручению Демирчяна – утрясти спорные пограничные вопросы с азербайджанской стороной – я выехал в районы Иджевана и Ноемберяна. В лесу возле села Довех азербайджанцы взяли меня в заложники. Спустя несколько дней, когда я вернулся оттуда, Карен Серопович принял меня. В кабинете один был. Заметил, что выгляжу я неважно: синяки, следы от побоев и переломы были налицо. При виде увечий разволновался и отвернулся на миг… После прецедента в селе Довех под контролем ЦК КПСС были начаты работы по уточнению и упорядочению землепользования на разных участках армяно-азербайджанской границы. В результате в 1988 г. между двумя республиками был подписан протокол, согласно которому на всем протяжении границы от Ноемберяна до Мегри Армении были переданы 14551 га земли». Добрый почин Сурена Товмасяна, издавшего десятитомник Раффи, воодушевил и Карена Демирчяна: при нем в республике начали издавать 10-томное собрание сочинений Ованеса Туманяна тиражом в 70 тысяч экземпляров. Последние тома увидели свет уже после отставки Демирчяна – на деньги благотворителей, да и то мизерным тиражом. При Демирчяне государство финансировало выход в свет более 1500 наименований книг в год – миллионными тиражами. Киностудия «Арменфильм» выпускала по 4–5 художественных и 40–50 документальных фильмов в год. Творческая интеллигенция была при деле. По доброй воле первого секретаря подвалы и мансарды новостроек были отданы художникам под мастерские. Из записной книжки журналиста Астхик Геворгян: «22 февраля 1988 года. На улицах Еревана танки. По обе стороны улицы Баграмяна, ведущей к зданию ЦК компартии Армении, выстроены солдаты со щитами. Партактив спешит на чрезвычайный пленум ЦК. Город словно вымер. Впервые за всю историю компартии Армении ее первый секретарь открывает пленум словами: – Я, как сын своего народа, если потребуется, готов жизнью своей… Незаметно, из минуты в минуту, пленум перетекает в митинг, в тревожный протест. Пленум-митинг под началом своего предводителя требует от ЦК КПСС в лице присутствующих на пленуме московских секретарей В.И.Долгих и А.И.Лукьянова безотлагательно вывести из Еревана танки и солдат. …Демирчян двинулся к Театральной площади, уже кипящей страстями. Легковерный и наивный народ! Мог ли он знать в те дни, что Демирчян, избранный им царь, и впрямь был готов отдать жизнь…» Годы спустя он и отдал ее, отстаивая честь и достоинство нации… Один из бывших секретарей ЦК КПА, Карлен Даллакян, на свой лад обрисовал образ Карена Демирчяна: «В истории нашей были коммунисты двух типов – армяне-коммунисты и коммунисты-армяне. И те и другие были убежденными проводниками коммунистической идеи. Но их подходы к воплощению оной резко отличались: для армянина-коммуниста превыше всего были Армения и армянский народ, коммунизм же – средством, а для коммуниста-армянина коммунизм был на первом месте, а Армения и ее народ служили лишь средством». Из числа коммунистических деятелей первого типа Даллакян выделяет Александра Мясникяна и Карена Демирчяна. «И если Мясникян был призван временем, – пишет Даллакян, – то Демирчян сам вписался во время». 1988 год. На совещаниях всех уровней Демирчян говорит о том, что карабахский вопрос надо решать, опираясь на право наций на самоопределение. Ту же мысль Демирчян озвучивает 9 марта на заседании Политбюро ЦК КПСС, твердя: «Из создавшегося положения иного выхода мы не видим». М. С. Горбачев пытается свалить всю вину на комитет «Карабах». В ответ слышат от Демирчяна: «Представляя Вам все в искаженном свете, пытаются все извратить и запутать. В действительности весь армянский народ, без исключения, находит, что передача Нагорного Карабаха в состав Азербайджана в 1921 году была вопиющей несправедливостью и образцом волюнтаризма». Горбачев то и дело порывается прервать Демирчяна, угрожает: «Нам что, прикажете миллионную армию там держать?!» Демирчян стоит на своем. Первый секретарь ЦК КП Азербайджана бросает в лицо Демирчяну: «Вы всего лишь первый секретарь ЦК Армении, а не предводитель всего армянского народа. Вы повторяете националистические лозунги дашнаков». К чести Демирчяна надо сказать, что он умел держать удар. Через пару месяцев партийные лидеры Армении и Азербайджана были смещены Горбачевым. Отставку Демирчяна оформили – «по состоянию здоровья». Затем Москвой было спровоцировано кровопролитие в ереванском аэропорту «Звартноц». Ситуация выходила изпод контроля… В один из дней вызывает к себе Демирчян ректора Ереванского мединститута: «Хочу доверить Вам пост министра здравоохранения». Тот противится. Вызывает его еще раз, и еще. Наконец, тот «сломался». Когда в медицинском появился новый ректор, народ, кивая на прежнего ректора, говорил: при том хоть по совести брали. Речь о взятках за поступление в институт. Та же неприглядная картина наблюдалась во всех престижных вузах республики. То же – во всех сферах жизни. Выпускник мединститута, попавший туда за большие деньги, брал, в свою очередь, мзду с пациентов – восполнить родительские «потери». Трудно поверить в то, что Карен Серопович понятия не имел о том, что творилось за его спиной. Покупалось и продавалось все – от должности до партбилета. И на все были свои тарифы. Инспектор ГАИ, начальник милиции, директор предприятия, секретарь райкома партии, министр и даже мелкий служащий, купив «место под солнцем», отыгрывались на простом народе. В республике началась всеобщая вакханалия: ты – мне, я – тебе. Трудно поверить, что за важнейшими государственными и партийными делами Карен Серопович мог и не замечать подобного рода «мелочей». Если солдат мечтал стать генералом, то простой мастер рвался в начальники цеха, а служащий – в заведующие отделом: и все ради больших денег… Только вот для воплощения их мечты не хватало самой малости – билета члена КПСС, который был приравнен к хлебной карточке в годы войны. Этим «дефицитом» умело пользовались райкомовские товарищи-хапуги с ведома и соизволения секретарей райкомов и горкомов партии. За редким исключением. Трудно поверить в то, что Карену Сероповичу и в голову не могло прийти, что подобное святотатство возможно. Семена сорняков, которые щедро бросил в распаханное им поле армянское Антон Кочинян, пошли в рост в пору правления Карена Демирчяна. И тем не менее хочется верить, что все это имело место без ведома и, уж конечно, личного участия лидера армянских коммунистов. Видимо, его крупно подставили люди, которым он – по доброте душевной – доверял безгранично. Бога в свидетели призывать я не смею.

Она знает, как жила (очерк о Мариетте Калашян) «Будь я парнем, обязательно пошла бы на войну!» - подчеркивая героизм собственной натуры, обычно говорю я. И в такие моменты чувствую себя такой гордой! И отгоняю от себя ту мысль, что вот почему-то другие женщины, тоже матери, оставили дом и семью и пошли на войну. Мысль эта мешала жить - может быть, я подсознательно чувствовала, что тема эта не в мою пользу. Это длилось до тех пор, пока я не решила встретиться с женщинами-ополченками. Наверное, мне захотелось увидеть в них и себя, найти в них свою неосуществленную, а скорее непосильную для меня мечту. Не знаю. Да и неважно. И я встретилась с женщиной-азатамартиком Мариеттой Калашян. Выбор был совершенно случайным. Медсестра. До войны работала - и сейчас работает - в больнице «Эребуни». Потеряла мужа в первые годы Движения. В 1990 году советская армия вошла в Ереван. В Эребуни и в районе вокзала произошли столкновения с населением. Одна из выпущенных солдатами пуль нашла мужа Мариетты - Алешу Джавадяна… Пуля просто поспешила: еще задолго до этого супруги решили, что поедут в Карабах, и они (каждый на своей работе) записались в формирующийся добровольческий отряд. Это были стихийно возникающие отряды, ибо в воздухе уже явственно пахло войной. Супруги решили ехать в Гадрут - оба они были гадрутские. Собирались взять с собой и детей: они ведь могли учиться и в тамошней школе. Детей было трое: 11-летняя Мэри, 9-летняя Татевик и 6-летний Овик. Казалось бы, со смертью мужа вопрос об участии Мариетты в войне закрылся. Во всяком случае, так мог решить каждый здравомыслящий человек. Но герой становится героем именно потому, что он не каждый, и ощущает не только то, что и все. А еще, замечу, герой не обязательно должен ходить с выражением гордой величественности на лице и увешанной медалями и множеством блестящих побрякушек грудью, и с многозначительным видом изрекать прописные истины. Тем не менее мой вопрос был провокационным: - Мариетта, твоего мужа не стало, ты осталась одна с детьми, но все равно собралась на войну. Случись что с тобой - что было бы с детьми? - Я смелый человек. - Но ведь речь не о тебе, а о детях! Она чуточку тушуется: - Я была уверена, что Бог не оставит меня. - Но ведь мог и оставить! - безжалостно напираю я. - Ну, род у нас большой, не оставили бы детей без призора, - пытается оправдаться Мариетта. Нет, она не от мира сего - моего, твоего, любого другого обывателя. …Дочерей она оставила у сестры, сына же взяла с собой и уехала в Гадрут - куда и собиралась отправиться с мужем. Вступила в Эчмиадзинский добровольческий отряд. Маленький Овик стал «сыном полка», «полковником», «генералом» отряда. Впоследствии Мариетта несколько раз брала с собой в Карабах и дочерей. Жили в окопах. Когда враг переходил в наступление, дети вместе с остальным населением уходили в леса и укрывались в глухой чаще. А мать оставалась на линии огня. Что за детство было у ее детей?.. - Ты чувствовала вину перед детьми? - спрашиваю я. - Я всегда чувствую вину. Правда, в те годы и в Армении жизнь не была медом. А вообще-то мне всегда казалось, что я в каком-то долгу перед детьми, что-то сделала не так, что могла бы растить их не так, как растила… Будь у них отец, наверное, они жили бы лучше. Я во всем должна им. Я поняла: в ней очень сильно развито чувство долга, если только этот долг - не за счет Родины. Это - философия, давно ставшая для этой женщины нормой, образом жизни. Вопрос долга перед Родиной в их семье просто не обсуждается: он признан изначально и безоговорочно. И детьми тоже. Спрашиваю: - Мариетта, что дала тебе война, или что она забрала у тебя? А если бы ты не пошла на войну?.. - Тогда, наверное, я сильно, очень сильно переживала бы, что не смогла помочь своему народу. Нет, это не лицемерие. Оно в этой женщине напрочь отсутствует. Преодолевая смущение, она отвечает на мои вопросы, заглядывая в самые сокровенные глубины своей души и рассказывая о том, что принадлежит только ей. При этом она не любит разглагольствовать о себе - не было в этом никакой необходимости ни раньше, ни сейчас. Каждый человек живет по-своему. У нее вот жизнь сложилась так. И никто не имеет права бестактно вмешиваться в ее жизнь. Но ведь есть такие, и немало их, кто злословит: чего, мол, поперлись, кто вас просил? Не иначе как ради собственной выгоды. Как она относится к подобным разговорам? Мариетта просто взорвалась: «Да кто же это ради собственного удовольствия?! А если бы все мы разом отказались, что тогда? В 20-м году турок дошел до Сардарапата, мог дойти и до Еревана, верно? А сейчас не то же самое? Да, я пошла на войну, и что - разбогатела? Разжилась чем-то? Посмотрите сами, с каким трудом поднимаю детей - в трех местах работаю, чтобы концы с концами свести». Потом постепенно успокаивается: «Все, что ни делала, делала ради своего народа, и все равно этого мало, можно было сделать намного больше…». - Что же еще? - спрашиваю удивленно. - Как «что»? Сделала бы что-нибудь, скажем, для детдома, помогла бы бедным. Смотрите, сколько бомжей вокруг - они что, не люди, почему они должны жить так? Они часто собираются у больницы. Еду, которую приносим, чтобы поесть в перерыв, им отдаем… А бес все подзуживает меня хоть на чем-то поймать ее. - Ну ладно, а разве тебе не было страшно? - К смерти мы, в общем-то, относились с юмором. Даже в шутку составляли списки: первым погибнешь ты, потом ты, потом ты… Но как-то раз я действительно перепугалась. Это было в Мардакерте, враг наступал со всех сторон. Мы оказались в окружении, без надежды на спасение. Со мной был только сын, девочки остались в Ереване. Мне было очень тревожно, и я написала письмо… Письмо это до сих пор хранится у нее дома. А заканчивается оно словами: «С Мецшенского фронта, от мамы-солдата». Письмо длинное, обстоятельное - Мариетта разъясняла, убеждала, что идет война, что времена трудные, но надо выстоять. Обнадеживала детей. Сама была в полном отчаянии, но детей обнадеживала. И я поняла: обнадеживая детей, она и сама преисполнилась надеждой. Это письмо она адресовала самой себе. - Я от отчаяния написала это письмо, - несколько раз, словно оправдываясь, повторила Мариетта. Нет, Мариетта, ты не просто женщина, ты настоящая женщина - нежная и хрупкая, как бы ни пыталась диктовать свое война. И не надо скрываться за созданным тобою же образом. Я уверена, убеждена, что даже на жестоком поле битвы твоим оружием, а может быть, еще и броней, была и твоя женственность. За два часа беседы я так и не смогла вытянуть из нее никаких подробностей боевых эпизодов с ее участием. Она предпочитала рассказывать о боевых друзьях. Мол, был с нами один парень, эчмиадзинский, Мехаком звали, какой был парень!.. Именно про таких и говорят - орел! Или: заместитель нашего командира - 25-летний Араик, в Афганистане воевал… И рассказывала об их подвигах. - Мариетта, рассказывай о себе! - А обо мне пусть мои боевые товарищи расскажут, - вывернулась она. Так что я узнала о ее делах? Дежурную информацию, не более - создавали полевые госпитали, вытаскивали раненых с поля боя, доставляли в госпитали, делали операции… И еще: при них всегда было оружие - могли получить ранение, попасть в плен… P. S. Вот и все о Мариетте. Теперь наклевывается еще один разговор: о том, счастлива ли она? Да и вообще, кто более счастлив - мы или она? Мы со своей мягонькой жизнью, которая так и не прошла через подлинные испытания? И с трудом обретает целостность наше «я». Мариетта уже решила для себя этот вопрос. Она уже обрела целостность. Чтобы понять это, достаточно увидеть лучащееся светлой радостью лицо и твердую улыбку. Она знает, как жила. Гоар Сардарян

Марина Григорян «АЗЕРБАЙДЖАН РАБОТАЕТ НА ЕВРОПУ» От уничтожения уникальных хачкаров Нахиджевана до реставрации Страсбургского собора Фонд Гейдара Алиева выделил 40 тысяч евро на реставрацию Кафедрального собора в Страсбурге. В городе была устроена помпезная церемония, в ходе которой еще недавно ярая противница всего французского Ганира Пашаева торжественно вручила мэру Страсбурга чек на указанную сумму. Сообщается, что за счет щедрости фонда будут отреставрированы витражи Кафедрального собора. Выступившие на церемонии представители городских властей и духовенства Страсбурга выразили благодарность президенту фонда Мехрибан Алиевой. Они подчеркнули, что Азербайджан вносит большой вклад в межкультурный и межрелигиозный диалог, и сообщили, что фонд также участвует в реставрации парка Версальского дворца Франции. «Материальная помощь, предоставленная Фондом Гейдара Алиева на ремонт Страсбургского Кафедрального собора, является вкладом Азербайджана в культурное наследие Европы», - умиленно сказал мэр Страсбурга Ролан Рис. Что ж, за 40 тысяч евро и не то скажешь. Но оставим французов умиляться щедростью Мехрибан и ее «гарнира» в лице Пашаевой и обратимся к вопросу: почему Страсбург и почему Франция вообще? Этот вопрос выглядит весьма резонно на фоне той агрессивной ненависти к Франции, которая царила в Азербайджане все последние годы, начиная с января 2001 г., когда Национальное Собрание единогласно проголосовало за признание Францией Геноцида армян. Ларчик, конечно же, открывается очень просто: Страсбург – одна из европейских столиц, где расположены многие важнейшие европейские институты, в том числе Совет Европы, Европарламент и Европейский суд по правам человека. Вовсе не случайно и то, что «презентацию» помощи французам устроили именно в дни летней сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы: ведь делается-то все не из большой любви к Европе, Страсбургу и Франции, а исходя исключительно из корыстных пиаровских целей: надо же показать, как сильно и страстно Азербайджан привержен защите культурных ценностей, независимо от того – христианские они или мусульманские. Баку просто из кожи вон лезет, чтобы продемонстрировать Европе собственную толерантность, щедрость и готовность способствовать сохранению памятников культуры - разве что мыла не хватает... Лизоблюдство, прямо скажем, высшего уровня, да и рейтинг Мехрибан-ханум походя поднимают, к тому же Франция – член Минской группы, даром что еще пару недель назад в Баку раздавались истеричные вопли о необходимости убрать официальный Париж из сопредседателей... Впрочем, помогать в реставрации Страсбургского собора – это, конечно, получше, чем по всему миру назойливо и бесцеремонно насаждать бюсты «общенационального вождя» Гейдара-баба. За неимением известных национальных архитектурных символов, подобных армянским хачкарам, Азербайджан одно время активно носился с идеей всучить тому или иному городу «подарок» в виде «каменного истукана», вызывая недовольство местных жителей, никак не желавших понять «ценность» этого «дара». Теперь нашли иной способ продвигать имидж Азербайджана, как благородного защитника культурных ценностей – и в ход, естественно, пошли привычные финансовые методы и нарочито пышная презентация на виду у всей Европы... Вот только забыли при этом, как в конце 2005 года на виду у всего цивилизованного мира вояки азербайджанской армии по приказу «общенационального вождя» номер 2 громили топорами бесценные культурные памятники армянского народа – надгробные хачкары кладбища Старой Джуги, отчаянно тужась уничтожить следы армянской идентичности Нахиджевана и легализовать собственный захват этой территории. Где была Мехрибанша с «гарниром» и своим фондом, когда по приказу ее супруга дробились в пыль средневековые памятники армянского культурного наследия? Получала титул посла ЮНЕСКО из рук своего в доску Генсека Коитиро Мацуура, который очень любит приезжать в Баку и очень не любит вспоминать об уничтоженных хачкарах, несмотря на многочисленные требования той же европейской общественности? За неимением своего, уничтожать и присваивать чужое – вот лицо современного Азербайджана, отчаянно стремящегося войти в европейское культурное пространство и использующего для этого единственное свое оружие: нефтедоллары. Чтобы повысить по всему миру рейтинг монаршей семьи и заставить Европу забыть и о легализации монархии, и о полном пренебрежении демократическими ценностями, Баку готов лизать пятки любой европейской стране и выделять любые суммы на реставрации и на многое другое. Испытанный способ – как в собственной стране, так и за рубежом – иных просто нет... Вот только понимают это не только за рубежом, но и в собственной стране. На одном из форумов азербайджанский пользователь написал: «Азербайджан «работает» на Европу. А то, что творится внутри страны, им безразлично. Лучше бы эти деньги выделили для наших школ, где нет отопительной системы и никакого ремонта. Для больниц, где часами не бывает электричества и никакого нормального оборудования. Такое ощущение, что у нас уже все построили, все сделали, а теперь будем помогать другим». Такая вот страна: муж уничтожает чужое богатство, чтобы утвердиться на захваченных территориях, а жена изо всех сил изображает цивильность, выделяя нефтеевро на реставрацию опять-таки чужого и опять-таки с политическими целями. Азербайджан эпохи Алиевых в своем амплуа – пустить пыль в глаза нефтешиком в слепой попытке заставить весь мир поверить в то, что все на свете можно купить. В том числе историю, культуру и память.

В героях те же людоеды Предлагаю вниманию посетителей портала Voskanapat.info полуисповедь людоеда Шахина Тагиева, первого азербайджанского военнослужащего, удостоенного звания национальный герой Азербайджана. Я назвал это интервью семилетней давности полуисповедью потому, что Шахин, рассказав немало правды о руководстве Азербайджана, скрывает от общественности собственные преступления перед армянским народом и перед человечеством в целом. Между тем, именно возглавляемая им рота (впоследствии батальон «Гуртулуш») ворвалась 10 апреля 1992 года в армянское село Марага. Через несколько часов Шахин со своими каннибалами был вышвырнут из Мараги, однако за это короткое время они вписали в историю Арцахской войны одну из самых кровавых страниц. В Мараге были убиты, сожжены, обезглавлены и расчленены пятьдесят четыре мирных жителя, в основном люди престарелого возраста. Шахин лично командовал всем этим средневековым варварством, а двух армянских девочек, трех и пяти лет, «подарил» другому людоеду, тогдашнему министру внутренних дел Азербайджана, руководителю азербайджанских «серых волков» Искандеру Гамидову. Шахин Тагиев и поныне является ходячей легендой азербайджанского общества. Секрет его огромной популярности, как, например, популярности Рамиля Сафарова – подлого ночного убийцы – в том, что эти нелюди полностью соответствуют менталитету азербайджанского аскера, человека, привыкшего не воевать, а убивать. Убивать слабого, спящего, больного, ребенка, престарелого человека. Азербайджан так и не понял: истинный воин не может быть убийцей! Для лучшего понимания интервью, я снабдил его текст комментариями, которые, на мой взгляд, помогут лучше осознать всю мерзость азербайджанской военной и политической элиты. Мне пришлось также слегка сократить интервью, убрав из него чисто пропагандистские и не относящиеся к проблеме высказывания. Добавлю также, что ныне этот ненасытный кровопийца нашел убежище в Швеции. Левон Мелик-Шахназарян Шаин Тагиев: «Карабах сдавали по плану Гейдара Алиева» Тагиев Шаин Талыб оглу – первый национальный герой независимого Азербайджана. Этого звания он удостоился десять лет назад (В 1992 году. Чуть ниже будет сказано, за какие «подвиги».) за героизм на поле брани. За боевые же заслуги получал и очередные воинские звания, дослужившись от старшего лейтенанта (Он никогда не был старшим лейтенантом, «перепрыгнув» через это звание из лейтенантов в капитаны) до подполковника. В 1988 году, как только начались события в Карабахе, лейтенант запаса Ш. Тагиев сразу же присоединился к движению «Милли азадлыг херекети». А когда в 1991 году его пригласил к себе тогдашний министр обороны Таджеддин Мехтиев и предложил поступить на службу в национальную армию, лейтенант согласился, не раздумывая. Точкой отсчета своей службы считает день, когда был назначен командиром отдельной роты (в/ч №826). Уже в апреле 1992 года получил звание капитана (Обратите внимание: Ш. Тагиев стал капитаном сразу после того, как стал автором массового убийства мирного населения Мараги. Напомню, рота Тагиева ворвалась в беззащитную Марагу 10 апреля 1992 года). В связи с реформированием структуры министерства обороны рота была преобразована в батальон. Воевал на родном Тер-Терском направлении вплоть до марта 1993 года, до того самого дня, когда был тяжело ранен. Ранение оказалось серьезным и после двухмесячного лечения в госпитале, был переведен в распоряжение МО. О том, что уволен из рядов ВС АР с понижением в звании до майора, узнал только спустя четыре года совершенно случайно. Обратился в МО за копией указа о присвоении звания Национального героя Азербайджана, а там ему и выдали такую новость. Шаин Тагиев промолчал, когда в 1993 году отбирали машину, которая была подарена ему как национальному герою. Не стал возмущаться, когда отобрали и квартиру, которую получил, простояв на квартирном учете 15 лет. Да и что тут скажешь, когда твоя квартира вдруг понадобилась самому Гейдару Алиеву. Тогдашний глава исполнительной власти Баку Р. Аллахвердиев так и сказал герою: «Это не я отбираю квартиру, это – приказ Гейдара Алиевича». Что ж, раз этот ненасытный человек больше нуждается в жилье, чем вдовец с двумя детьми на руках, пусть забирает, – рассудил Ш. Тагиев. Да и куда пойдешь за справедливостью? Не по судам же, в которых незримо заседает и вершит судьбами одно и то же лицо – все тот же Гейдар Алиев. А вот за пониженное звание было обидно, потому что заслужил его, не просиживая в штабе штаны, а проливая кровь на фронте. Бездомному герою с двумя сиротами на руках пришлось скитаться по родственникам. Какое-то время жил в офисе, где располагалась Организация Освобождения Карабаха, заместителем председателя которой он являлся. В покое его с тех пор не оставляли. И национальный герой Азербайджана Шаин Тагиев вынужден был покинуть Родину, потому что оставаться в стране было слишком опасно. Слишком часто о нем стали вспоминать правоохранительные органы и спецслужбы. И при каждой встрече с ними все больше убеждался: отбирать, для того, чтобы шантажировать, запугивать, унижать, больше нечего. Осталась только жизнь. Причина, по которой вся государственная машина ополчилась против героя, одна: Шаин Тагиев слишком много знает о карабахской войне, о тех, кому мы обязаны поражениями и потерями, о том кто и за сколько продавал оптом и в розницу азербайджанские земли, кто и сейчас распоряжается нашими жизнями и независимостью, о том, как фабрикуют политические дела, чтобы очернить и убрать оппонентов действующего режима. Шаин Тагиев живой свидетель подлости, предательства и убийств, которые совершает Гейдар Алиев вместе со своими подельниками. Шаин Тагиев живой свидетель, от которого давно желают избавиться власти, вынудив его покинуть Родину и просить статус политического беженца за рубежом. Сегодня Шаин Тагиев – гость «ВМ» и готов поделиться информацией, обнародования которой так боятся власти Азербайджана. - Я не боюсь смерти. Неоднократно смотрел ей в лицо на войне. Хотя лучше быть убитым от руки врага, чем подло, из-за угла и от своего же соотечественника. Мне только жаль своих несовершеннолетних детей, у которых кроме меня никого нет. Это ради них я уехал из страны. Случись со мной что, о них некому будет позаботиться, да и жизни им тоже не будет, ведь они для нынешней власти не дети национального героя, а дети врага режима. Мне самому удалось покинуть страну с трудом, благодаря тому, что до самого трапа самолета меня провожали друзья, члены Организации Освобождения Карабаха, журналисты, известная, опальная певица Флора Керимова. Но я уже был предупрежден о том, что и в России я не буду в безопасности. Всем известно, что костоломы Гейдара Алиева и тут беспредельничают. Они наладили здесь такие связи с местными отморозками, как говорится «рыбак рыбака…», что могут по липовым документам добиться экстрадиции, или договориться, чтобы подкинули наркотики и осудили, как они проделывали это с теми азербайджанцами, которые не желают им подчиняться и платить дань. И все же им меня не запугать и не заткнуть. Я буду говорить о том, что было и как было на самом деле. Сегодня очень много говорят о трагедии в Ходжалу. Милли меджлис обсуждает имена виновных. И кого только нет в этом списке. Поверьте, в нем нет истинных виновных. А я знаю, чьи руки обагрены кровью ходжалинцев. Как раз в тот период я находился в Агдаме. По долгу службы я зашел к главе исполнительной власти города. В его кабинете находились офицер-порученец Генштаба Фахмин Гаджиев, главнокомандующий Карабахским фронтом, генерал-майор Таир Алиев, депутат ММ Нахичеванской Автономной Республики Фарамаз Аллахвердиев и еще около 35 жителей города. Ф. Аллахвердиев в присутствии всех позвонил в Нахичевань Гейдару Алиеву. В разговоре с ним депутат несколько раз повторил одну и ту же фразу: «Все идет по нашему плану…». В тот момент все были настолько подавлены зверствами армян (Удивительно, Шахин убежден, что виноват в гибели ходжалинцев Алиев, а говорит о «зверствах» армян. Удивительно и то, что он полностью умалчивает о роли азербайджанских военных, которых в то время в Агдаме было 34 тысячи. Шахин Тагиев был среди них далеко не последним человеком), и вообще всем происходящим, что никто даже не обратил внимания на эти слова. Признаться, хотя я и обратил на них внимание и был удивлен, однако не стал разбираться в том, что имел в виду Ф. Аллахвердиев. Не до того было. Уже позже, когда я стал прокручивать цепь событий того времени, понял, в чем заключался план Гейдара Алиева. Тот уже пришел к власти. А когда он со своим ближайшим окружением с пеной у рта стал обвинять людей, не имеющих никакого отношения к трагедии, но пользующихся уважением в народе и потому мешавших новоиспеченному президенту, я только утвердился в своих выводах. Это как на базаре - кто громче всех кричит: «Держи вора!» - сам вор. Спустя время при встрече с Ф. Аллахвердиевым, я все же сказал ему, что понял смысл той фразы и намекнул на причастность Г. Алиева к Ходжалинским событиям. Он как-то сразу сник, растерялся и стал испуганно оправдываться, говоря, что тогда не ожидал такого поворота событий, стольких жертв. Тогда я ему задал прямой вопрос: «С какой целью Г. Алиев сразу же после Ходжалинской бойни встречался в Нахичевани с министром внутренних дел Армении?». Он еще больше растерялся, и ничего не ответил. Приведу еще один факт. Незадолго до трагедии Ходжалу, 24 февраля 1992 года в наш батальон поступило сообщение о том, что из Гянджи выводится военная часть для передислокации в Ханкенди. Это было неверное решение, так как в случае непредвиденной ситуации, наша техника могла попасть в руки армян. Я принял решение выставить заслон и не дать вывести технику из страны. Возле деревни Гарвенд Агдамского района я блокировал дорогу, и когда колонна подошла, я заявил командиру части, что не пропущу никого. Сопровождавший колонну Тамерлан Караев, который был тогда заместителем председателя Верховного Совета, заявил мне, что полк идет наводить порядок в Ханкенди, и потребовал освободить им дорогу. Я был непреклонен, сказав, что буду стоять насмерть, но все равно не пропущу никого, чтобы врагу не досталось боевое оружие и техника. При этом присутствовал и бывший генеральный прокурор Эльдар Гасанов, который тогда был начальником милиции в Гяндже. Для расправы с нами они вызвали командира батальона Гатыра Мамеда. Когда тот подъехал, мы объяснили ему всю ситуацию, и он согласился с нами. Тогда вызвали ОМОН, но и их мы смогли убедить. Одним словом, колонну развернули. Но каково же было наше удивление, когда мы узнали, что Эльдар Гасанов все-таки, вкруговую, перекинул полк в Степанакерт (Совершенно невероятная история! И дело даже не в том, что в «круговую» перебросить технику в Степанакерт просто невозможно. Обратите внимание, Тагиев рассказывает о событиях 24 февраля, а операция по освобождению Ходжалу началась вечером 25 февраля. Танки – не гоночные машины, способные пройти за короткое время большое расстояние. Кроме того, в штурме Ходжалу принимали участи 2 бронетранспортера, отбитые армянами у ВВ СССР еще в декабре 1991 года ). В результате случилось то, чего мы так боялись. Эта техника и использовалась армянами для штурма и разгрома Ходжалу. По прошествии стольких лет я все больше убеждаюсь, что это была не случайность и тем более не совпадение. Во всей этой войне вообще ничего случайного не было. Разве случай привел главу исполнительной власти Ходжалу в Нахиджеван? Или визитеры из Нахиджевана в Агдам и из Ходжалу в Нахичевань - рядовое совпадение? Конечно, нет. Многие уже тогда работали на Г. Алиева, только тогда об этом никто не знал, не подозревал, да и не до того, честно говоря, было. Да разве только Ходжалу?! В 1993 году у нас была намечена очередная операция. До того мы заняли высотку Кусапат, Мартакерт, деревню Кичан. Планировалось продвигаться дальше, в пять часов мы должны были быть у реки Хаченагет и потом уже сообща выступать, но тут я получаю приказ, ехать в Баку на совет у командира бригады Наджмеддина Садыхова. Такое же приглашение получает и глава исполнительной власти Тер-Терского района Сардар Гамидов. Мы очень удивлены тем, что надумали проводить совет некстати, но едем. А в Баку узнаем, что операция провалилась и, что умудрились за 6-7 часов сдать врагу столько объектов. Или это тоже случайность? Нет, и еще раз нет! Просто кому-то надо было в тот момент «обезглавить» и район, и батальон. Вряд ли случайностью назовешь и то, что сейчас Наджмеддин Садыхов является начальником Генерального штаба МО (Он продолжает оставаться на этой должности и сегодня). А как расценить ситуацию, которая произошла перед взятием деревни Кочогот? А произошло следующее. Было это зимой, мой батальон получил задание ночью проникнуть в деревню, укрыться в церкви, а утром первыми начать бой. Остальные должны были присоединиться. Ситуация не из легких, потому что позади и впереди нас были армяне, а посередине Сарсангское водохранилище (!? – Л. М.-Ш.). С трудом нашли проводника, который согласился провести нас вдоль этого озера. И вот накануне мне вручают лекарство «Нозепам» и Н. Садыхов говорит, чтобы я вечером раздал своим бойцам по две таблетки, да еще и проследил, чтобы все приняли. Спрашиваю, что за лекарство и зачем оно вообще нужно? А он мне в ответ: приказ министра обороны, лекарство для бодрости. Я стал раздавать ребятам, а один из них мне говорит, что этот препарат дают буйным в психушке, чтобы утихомирить. Думаю, неужели такое может быть? Пошел советоваться с начальником штаба Фуадом Рзаевым, а тот мне говорит: «Давай пошлем только человек 70, а сами к 6 часам утра подойдет к деревне». Так и сделали. Послали группу из 70 человек, дал я лекарство, честно скажу, не поверил, что для буйных оно, но не стал настаивать, чтобы принимали. В 6 часов утра идем вдоль озера, чтобы присоединиться к своим, засевшим в церкви, и, видим впереди, очертания людей, которые что-то тащат. Когда подошли ближе – наши ребята. Командир роты спрашивает меня: «Что за таблетки ты нам вчера раздал? Ребята, которые их вчера приняли, заснули и ни в какую их не можем разбудить, вот теперь тащим...» (Еще один фантастический эпизод, в котором азербайджанский герой пытается объяснить отступление своего батальона. Скажу лишь, что эти «спящие» аскерчики бежали с такой прытью, что никакой бодрствующий не смог бы их догнать). Думаю, хорошо, что мы не все пошли, да и насчет лекарства я не стал настаивать. Как представлю, что могло бы быть, если бы все заснули. В окружение бы попали, а там плен или всех перестреляли бы спящими. Это тоже случайность? Я потом пытался выяснить у Р. Газиева (еще один горе-министр обороны Азербайджана), зачем он пытался накормить нас этими таблетками, а он говорит, что не знал, и что это посоветовал Наджмеддин Садыхов после консультаций с врачами. Кстати, глупый и недальновидный человек этот Р. Газиев. Во всяком случае, умный человек никогда не отдаст приказ поднимать боевой дух солдат громкими маршами в то время, когда они укрылись в котловане. А Рагим Газиев приказал. Это было в стратегически важном населенном пункте Дрмбон. Ему даже в голову не приходило, что армяне нас могли накрыть артиллерийским огнем и всех уничтожить. Вот его глупостью и пользовались такие, как Гейдар Алиев, Наджмеддин Садыхов, Нураддин Садыхов и другие. Попользовались и упекли в тюрьму. Исправно служа Гейдару Алиеву, многие военные в то время вели двойную игру. Постепенно все стало проясняться. А сколько еще правды утаивается? Потому Г. Алиев так и беспредельничает, убирает, запугивает, сажает, выживает. Он боится, что люди узнают правду о войне, об азербайджанцах, чьи жизни принесены в жертву армянам, о землях, подаренных им. Но рано или поздно люди узнают все, сколько бы их не запугивали, не гноили в тюрьмах и не обращали бы в бегство. Так что вряд ли Г. Алиев тешит себя надеждами, что раз он не был тогда в руководстве страной, то и за Ходжалу ему отвечать не придется. Ответить придется за все, а за Ходжалу в первую очередь. - А Вы пытались тогда же рассказать обо всем, что знали? - Конечно. Это случилось в мае 92-го. В то время обстановка была накалена до предела, напряжение чувствовалось во всем: истеричные выступления политиков, беженцы, поиски виновных во всех бедах... Признаюсь, я был тогда человеком далеким от политики. Я был просто воином, все силы и помыслы которого были направлены на защиту родины. В какой-то момент я не выдержал всех этих разговоров, и 13 мая вместе со своими ребятами окружил здание Верховного Совета. Я встретился с и.о. президента Ягубом Мамедовым, представителями Народного фронта и демблока и спрашиваю: «Хотите знать, кто натворил все это в Ходжалу?». Они дружно закивали. Тогда я говорю, что готов на следующий день в 14 часов выступить в зале перед всеми депутатами. Честно говоря, я не только хотел рассказать все, что знал, но и думал забрать всех депутатов в Карабах. Я поехал в Тер-Тер, и, взяв с собой командира Бардинского батальона «Азадлыг», вернулся в Баку. Когда я вошел в зал, там уже звучали обвинения в адрес Аяза Муталибова, говорили о необходимости его присутствия. Я предложил выделить семь человек для обеспечения его безопасности, но этого не понадобилось. Когда Муталибов вошел в зал, обстановка резко изменилась. Все вдруг наперебой стали говорить о том, что он должен вернуться. И это говорили те, кто тогда голосовал за его уход. Но что самое удивительное – о Ходжалу уже никто не вспоминал. Я был настолько ошарашен, что даже не знал, как реагировать на происходящее. Сидящий рядом со мной оператор Чингиз Мустафаев, меня спросил: «А ты что не хочешь, чтобы А. Муталибов вернулся?» А я ему ответил: «Да при чем здесь это? Мы же не о том должны говорить, а о Ходжалу». И ведь ему тоже было что сказать, ведь те кадры, которые сейчас показывают в дни трагедии в Ходжалу, не все, а только часть. Ч. Мустафаев тоже мог бы порассказать многое, но он унес свою тайну в могилу. Уверен, что его убрали именно поэтому. (Ч. Мустафаев (Фуатоглу), журналист-оператор, по национальности тат, родственник Муталибова, автор ныне широко известных съемок убитых жителей Ходжалу. Будучи главным «аргументом» азербайджанской пропаганды, эти же кадры полностью опровергают миф о том, что ходжалинцев убили армяне. Сам Чингиз, сообщивший в российское агентство DR-PRESS о своих сомнениях насчет причастности армян к гибели ходжалинцев, был убит азербайджанским спецслужбами на том же самом поле, где снимал трупы жителей Ходжалу). А потом, признаюсь, мне уже самому было не до того. Дело в том, что когда я вышел из зала, брат предложил мне пойти перекусить. Когда мы направлялись в кафе, его подозвал какой-то мужчина. Они о чем-то поговорили, а когда брат вернулся, рассказал мне следующее. Оказывается, сторонники Народного фронта поручили этому человеку убить меня, а тот, увидев рядом со мной брата, с которым был знаком, но не знал о нашем родстве, подозвал его, чтобы не мешался под ногами. Когда все выяснилось, он сказал брату, чтобы тот предупредил меня об опасности. Думаю, это покушение было вызвано боязнью некоторых «фронтистов», что выплывут их имена в связи с трагедией в Ходжалу. Они не знали точно, известно мне о них или нет, поэтому, на всякий случай и хотели убрать. Это ведь потом уже стали говорить о том, что Гейдар Алиев контролировал деятельность Народного фронта через своего человека – Эльчибея (Народный фронт полностью контролировался Г. Алиевым). Человека уже нет в живых, и мне не хочется перемывать косточки покойнику, но Эльчибей сыграл свою роковую роль в истории Азербайджана. Придет время и, об этом тоже все расскажут. - На Ваш взгляд, что все-таки причиной сдачи Карабаха и 7 районов? - Прежде всего, политическая игра, которую затеял Гейдар Алиев. Ему во что бы то ни стало надо было прорваться к власти. А для этого необходимо было убрать своего конкурента – Сурета Гусейнова. Тогдашнего президента Абульфаза Эльчибея он в расчет вовсе не принимал. Того только убрали руками Сурета Гусейнова, а на самом деле инициатором переворота 1993 года, когда мятежный полковник С. Гусейнов совершил марш-бросок на Баку и сверг Эльчибея, был Гейдар Алиев. И действовал он через своих доверенных людей. Эти люди всячески провоцировали неуравновешенного Сурета Гусейнова и команду Эльчибея на открытое противостояние между собой, результатом которого и стал июньский переворот. Нетрудно себе представить, в каком состоянии будет находиться армия, когда плетутся интриги, выясняются отношения, идет перетягивание каната и т.д. Армия была полностью дестабилизирована. Однако самым страшным ударом по армии было то, что Сурет Гусейнов потребовал от Гейдара Алиева (к тому времени уже спикера национального парламента Азербайджана), полного подчинения себе всех силовых министерств. Гейдар Алиев, целовавший броню танка Сурета Гусейнова и клявшийся в вечной дружбе, заверил, что так оно и будет. Циничному лицемеру, каким является Г. Алиев, ничего не стоило обвести вокруг пальца неискушенного в политике полковника. Откуда Сурету Гусейнову было знать, что таким, как Гейдар Алиев верить нельзя, а доверять опасно. Сурет Гусейнов, ставший премьер-министром, не только не получил контроля над силовиками, но и превращался в болвана, благодаря Гейдару Алиеву. Тот всячески дискредитировал его в глазах народа, показывая неспособность Сурета Гусейнова решить хоть какой-нибудь хозяйственный вопрос. Но самое страшное было то, что Гейдар Алиев через своих ставленников в армии устраивал провокации на всех фронтах, сеял панику в прифронтовых районах. К примеру, когда шли бои за Агдам, Физули, Зангелан, Джабраил, Кубатлы, Агдаре, в этих районах действовали специальные группы провокаторов, которые постоянно призывали население районов покинуть их, рассказывая ужасы о том, как армяне будут резать, убивать, насиловать (Трудно судить, насколько это соответствует истине. Однако логика подсказывает, что такого быть не могло хотя бы по той причине, что указанные районы были освобождены армянами уже в период правления Г. Алиева, которому необходимо было продемонстрировать умение защищать «родину»). Люди бежали, в панике бросая все. О каком партизанском движении можно было говорить в такой ситуации? О какой моральной поддержке армии со стороны населения могла идти речь? А ведь, когда солдаты защищают какой-либо населенный пункт, они, прежде всего, думают о том, что позади не брошенная деревня или пустое село, а дети, старики, женщины, и от них зависит жизнь всех этих людей (В действительности все было наоборот. Азербайджанские вояки бежали раньше населения). Это сильнее всего поднимает ответственность и боевой дух в армии. На деле же оказывалось совсем иначе. И даже более того: в воинских частях эти же провокаторы сеяли панику среди солдат, преувеличивая силу противника. Иногда вообще происходило нечто чудовищное: для того, чтобы заставить отойти наши части, артиллерия с тыла обстреливала наши же позиции (А вот это уже признак не предательства, а отсутствия воинской подготовки у азербайджанцев. Это – беда азербайджанцев, которую им не преодолеть в течение еще Бог знает какого времени). Результат оказался трагическим для нас. Азербайджанская армия, которая к концу 1992 года освободила почти весь Карабах, а Степанакерт был окружен с трех сторон и армяне просили Сурета Гусейнова дать им коридор для прохождения в Армению (Еще одна фантазия. Лачинский коридор – Кашатахский район, связывающий две армянские Республики, находился под контролем Армии Обороны НКР с третьей декады мая 1992 года и никогда не переходил под контроль врага), вдруг начала терпеть поражение за поражением. И это тоже не странность и не случайность (Естественно. Это не случайность, ибо именно тогда из Азербайджана были выведены воюющие на стороне Азербайджана войска СНГ, после чего Арцах остался лицом к лицу с Азербайджаном). Сразу же после прихода к власти Гейдар Алиев и его подручные – и.о. министра обороны Сафар Абиев, начальник Генштаба МО Наджмеддин Садыхов, командующий фронтом Заур Рзаев фактически разгромили армию, распустив слаженные и уже закаленные в боях корпуса. Таким образом, Гейдар Алиев лишал Сурета Гусейнова власти, в которой сам очень нуждался. Ради нее он готов был отдать не только Карабах, но и половину Азербайджана. Со всей ответственностью утверждаю, что мы проиграли эту войну и остались без земель не потому, что азербайджанцы не умеют воевать. Умеем и еще как! А потому, что у нас в тылу сидели, нет даже не предатели, а такие враги, как Г. Алиев и его банда (Оставим Тагиева при его мнении). - В Милли меджлисе образована специальная группа, которая занимается вопросом Карабаха. Как бы Вы оценили работу этой группы? - Эта группа – очередная фикция Гейдара Алиева. Достаточно посмотреть, кто является инициатором ее создания, чтобы понять это. Инициатор – продажный «депутат» Игбал Агазаде (Он и сейчас там сидит. И я желаю Игбалу здоровья и долгих лет работы в законодательном органе Азербайджана). Лгун, лицемер и дезертир, как и его хозяин – Гейдар Алиев. Судите сами. В начале мая 1992 года в наш батальон «Гуртулуш» прибыла группа студентов-добровольцев, изъявивших желание воевать. Студент БГУ Игбал Агазаде тоже был в их числе. Спустя несколько дней батальон вступил в бой в селе Маргушеван. Бой был тяжелый, мы понесли серьезные потери: 17 человек было убито. В их числе и двое студентов-добровольцев. В тот же день Игбал Агазаде сбежал. Потом я узнал, что объявился он в Агдаме. Там в тот момент никаких боевых действий не велось, войска стояли в обороне, одним словом – тихое место. О какой любви к Родине может говорить человек, который сбежал после первого же боя? Каких результатов можно ожидать от группы, которую создал трус? Что для Карабаха сделает такой лжец, как Игбал Агазаде? Он ведь лжет, когда говорит о том, что был командиром батальона. Я поименно знаю всех командиров батальона Агдамского направления и заявляю, что среди них никогда не было человека по имени Игбал Агазаде. Ради собственной выгоды он готов сотрудничать с кем угодно. Сегодня выгодно прислуживать Гейдару Алиеву, Игбал Агазаде – прислуживает. За попытку расколоть Партию Гражданское Единство получил депутатский мандат. Теперь вот новое задание: покрывать истинных виновников в сдаче Карабаха и других азербайджанских земель. Выполняет. Надо дезориентировать азербайджанцев об истинных виновниках ходжалинской трагедии – дезориентирует. Теперь после провокации с партией Муталибова он с помощью своих хозяев втирается в доверие к Всемирному конгрессу азербайджанцев и, кажется, собирается читать на предстоящем съезде в Голландии доклад о Ходжалу. Взамен ему позволили иметь собственные объекты торговли. Да что тут говорить. Он и теперь лицемерит, притворяясь оппозиционером. Только в это никто не верит. Он исправно выполняет установки Гейдара Алиева. Вот и все! У нас, чтобы купить человека, предлагают «хорошие, денежные должности» – ему и всей родне. Когда же хотят уничтожить, отберут не только квартиру, машину, как у меня, но и последнюю рубашку, как у инвалидов Карабахской войны и пенсионеров. А что у Игбала? Оба брата пристроены: один начальник налоговой инспекции одного из районов Баку, другой – сотрудник министерства по налогам. Все при деле, благодаря продажности Игбала Агазаде. Так что, думаю, от этой группы больше вреда будет, чем пользы. Я уже говорил и повторю еще раз: всех тех, кто не с Гейдаром Алиевым уничтожают, унижают, выживают, обирают. - В связи с этим хотелось бы спросить, в чем конкретно кроется причина репрессий со стороны властей над шекинцами, гянджинцами, нардаранцами и, в частности, над ветеранами и инвалидами Карабаха? - Этот человек вернулся к власти, чтобы безраздельно владеть всем богатством Азербайджана. И ради этого он готов даже на то, чтобы вести войну с собственным народом (Курд Гейдар Алиев никогда не считал закавказских турок «своими»), истребляя его любыми методами. Он морально разлагает людей, всячески поощряя в них стремление к подлости, предательству, лицемерию. В результате и появляются такие как Игбал Агазаде, Сафар Абиев (нынешний министр обороны Азербайджана), Шадман Гусейнов (Шадман Гусейнов скоропостижно «скончался» пятого августа 2003 года, сразу после того, как в Турции была подделана подпись находящегося в коме Г. Алиева на указе о назначении И. Алиева премьер-министром Азербайджана. Есть мнение, что Шадман Гусейнов умер потому, что узнал о мошенничестве на государственном уровне)… Он оглупляет людей, поощряя такую систему образования, при которой платят не за то, чтобы учиться, а за то чтобы глупеть от безделья. Он уничтожает людей физически, обрекая на смерть и болезни всех тех, у кого нет денег на оплату лечения. А если учесть, что их нет у большинства, то здоровье нации под серьезной угрозой. Он доводит людей до крайней нищеты, до скотского состояния, лишая их работы, потому что стадом легче управлять. Он сеет в людях безнадежность и страх, чтобы они не смели выражать своего недовольства такой жизнью и, даже думать не смели бы о смене власти. С этой целью он превратил Азербайджан в полицейское государство. С этой целью переориентировал работу силовиков, которые вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями, придумывают всевозможные госперевороты. Таким вот способом убирают политических оппонентов Гейдара Алиева. Подавление народных выступлений в Шеки, Гяндже, Нардаране – это не что иное, как объявление войны собственному народу. Гейдар Алиев ведет войну против собственного народа с тем, чтобы не только уничтожать его, но и посеять страх в тех, кто имеет «наглость» выжить и сохранить человеческое достоинство, несмотря на все президентские старания. О своих – инвалидах и ветеранах Карабаха скажу особо, потому что, воюя с ними, Гейдар Алиев преследует другую цель. В народе бытует такое мнение: все, кто стрелял во время войны в армян – враги Гейдара Алиева. Согласен. Но не только это заставляет президента расправляться с беспомощными людьми. Это своего рода установка для всего азербайджанского народа – не быть патриотами, не относиться к родной земле как к святыне, и забыть о том, что природа создала тебя мужчиной, защитником. Спрашивается, кто пойдет отвоевывать родные земли, глядя на то, как поступают с патриотами? Не удивлюсь, если завтра он потребует от всего азербайджанского народа улыбаться и заигрывать с армянами, как это делает сам Гейдар Алиев и его команда. Людей, способных на мужской поступок, героев и патриотов Гейдар Алиев боится как огня. С ними он будет биться до конца и эту ненависть по наследству передаст своему клану вместе со всем награбленным. Но я, несмотря ни на что верю: у народа чаша терпения не бездонна, Да и не уничтожили еще всех мужчин в нашей несчастной стране. Так что они еще скажут свое слово, если и не самому Алиеву, то членам его клана. Вон они даже для нашего удобства себя «пометили», в смысле разъезжают в автомобилях со специальными номерами. К примеру, во всех номерах сначала идет АZ, далее следует серия, указывающая на принадлежность к какому-то району страны, за ним идет сочетание букв, говорящие о принадлежности к какому-либо ведомству или персоне, а вот три последние цифры дают всю исчерпывающую информацию о членах клана. Вот все номера, последние цифры которых «100», принадлежат начальнику городского управления полиции Магерраму Алиеву и его семье. У министра внутренних дел Рамиля Усубова и его родни серия на «200». Номера из серии «777» принадлежат головорезам Джалала Алиева (Брат Гейдара Алиева) и Ильхама Алиева. Боевики дядюшки и племянника имеют пристрастие к дорогим джипам. Исключений быть не может, потому что чужаков даже близко к «помеченным» номерам не подпустят, хотя за большие деньги купить можно, но только лишь по рекомендации представителя клана, которому и принадлежит серия. В случаях «прокола» сотрудника ГАИ ждет суровое наказание. - Вот Вы упомянули боевиков племянника и дяди. Насколько это соответствует действительности? - О том, что у Алиевых есть свои головорезы, уже ни для кого не секрет. Ильхам Алиев, которого представляют как большого мецената, спонсора и благодетеля азербайджанского спорта, на самом деле благоволит только к спортсменам боевых видов спорта – борцам, каратистам, боксерам. Из этих накачанных бычков сколачиваются группы, которые выполняют специальные задания: проучить, наказать, запугать, забить, убрать, наконец. В народе этих спортсменов называют «золотой фонд президента» (Этот «фонд» существует по сей день. Более того, он уже «вышел» за пределы Азербайджана и «функционирует» в России и Грузии). И джалаловские и ильхамовские громилы неизменные участники всех митингов. Приведу пример. В 1998 году на санкционированном митинге объединенной оппозиции, а точнее уже после его окончания, на лидеров трех партий – Ису Гамбара, Лалу Шовкет Гаджиеву и Али Керимова было совершено нападение какими-то неизвестными молодчиками. Все они как на одно лицо, хорошо накачаны, коротко стрижены, владеют приемами рукопашного боя. Все произошло так неожиданно, что все мы поначалу растерялись. Они до полусмерти избили помощника Лалы Шовкет Аваза Темирхана, но мы уже сообразили, что к чему и сами стали атаковать молодчиков так, что им пришлось спасаться бегством. Одному из них досталось больше всех (брошенный «друзьями», он стал жертвой «азербайджанского фактора». Толпа забила его палками до смерти, а потом воткнула дубинку в задний проход ), но… никто из них даже не подумал пожаловаться, подать заявление в полицию, требуя возбудить уголовное дело. Это не могли быть ребята из полиции. И не только потому, что они были в штатском. Просто полицейские любят «раздувать», если вдруг во время митинга кого-то пальцем заденут. Помнится, несколько лет назад они даже шоу устроили, показывая по государственному каналу азербайджанского телевидения пышущих здоровьем сотрудников, якобы, избитых митингующими. Потом, правда, поняли, что кроме смеха у народа эти выдумки ничего не вызывают, перестали. Так что ребятки эти были явно не из полиции. Мы навели справки и выяснили, чье задание эти качки выполняли и, кто их содержит. Тогда-то и узнали и про джалаловских «амаевцев», и про «золотой фонд» и про бандгруппы. А тот неизвестный, которого толпа забила до смерти, так и остался неизвестным, хотя оппозиция требовала возбудить уголовное дело по данному инциденту. Генеральный прокурор Эльдар Гасанов обещал, что возбудят и накажут, кого следует, и ничего. Как говорится, знала кошка, чье мясо съела. Но это не единичный пример. Зимой 2000 года, когда произошло нападение на штаб-квартиру партии «Мусават», именно боевики Ильхама Алиева под чутким и неусыпным руководством депутата ММ Рзы Ибадова штурмовали офис председателя партии «Мусават». Все было обставлено как реакция «оскорбленных жителей» Нахичеванского села Неграм, вызванная обидой на статью в газете «Ени Мусават». Эти же спортсмены-боевики Ильхама Алиева отвозили бедного журналиста на расправу в Нахичевань. Теперь, надеюсь, понятно, почему Ильхам Алиев благоволит к спорту и патронирует борцов. Они ездят на иномарках, имеют свои торговые или общепитовские объекты, некоторые числятся в системе правоохранительных органов, тренируются в отлично оборудованных залах со всеми удобствами. Одно из таких «осиных гнезд», где они тусуются, это территория на приморском бульваре, там раньше был теннисный корт. Сейчас это база алиевских громил, на территории которой стоит двухэтажный особняк, обложенный черным мрамором. Посторонним туда хода нет, охрана как у самого президента. Вход только для своих. Например, для семикратного чемпиона мира по самбо вход туда закрыт. А все потому, что он отказался идти на службу к наследничку, и принимать участие в расправах. - Вы были бойцом, а не политиком, когда шла война, а сейчас Вам пришлось заняться политикой и, делаете Вы это очень активно. Судя по тому, что Вы вынуждены были уехать, власть не оставляла Вас в покое. Я никогда не скрывал своих контактов с лидерами оппозиционных партий. Я никогда не отказывался от своей дружбы с Суретом Гусейновым, Искендером Гамидовым (Именно ему «подарил» Шахин Тагиев «пленных» девочек, за что и удостоился звания героя) и его братом Сардаром Гамидовым, покойным Ровшаном Джавадовым. Так как ко мне еще могут относиться власти? Конечно, машина, квартира и звание «подполковник» – это мелочи по сравнению с тем, что они вытворяли. Я даже сдал в соответствующие органы наградное оружие, чтобы не давать режиму лишний повод для провокаций. Наша власть на многое способна. Так, в мае 1995 года после ареста министра МВД И. Гамидова, сотрудники РОВД Сураханского района совместно с работниками МНБ провели несанкционированный обыск в доме моего отца в поселке Бюль-Бюля. Сестра предупредила меня по телефону, и мне пришлось уехать из страны, потому что в противном случае меня арестовали бы, как арестовывали многих ни в чем не повинных людей, независимо от того, имели они непосредственное отношение к И. Гамидову или другому политическому врагу Гейдара Алиева или нет. Тогда же сотрудники МНБ приехали в Тер-Тер и разыскивали меня у двоюродного брата, вызывали его в полицию, допрашивали, пытаясь выяснить, где я. И так, вплоть до моего возвращения в Баку в конце ноября 1997 года, они ходили в дом к сестре поочередно с работниками прокуратуры, чтобы выяснить мое местонахождение. А когда я вернулся в Баку и жил у сестры (своего дома у меня ведь так и нет), снова дали о себе знать. К ней заявились четверо сотрудников центрального аппарата МНБ. Сославшись на то, что у них есть информация, будто я сколачиваю незаконные вооруженные формирования, учинили мне допрос, не ведя при этом никаких протоколов. Они заявили мне, что я являюсь сторонником экс-спикера Расула Гулиева, и готовлю вооруженный переворот. Фантазией они явно обделены, кроме госпереворотов, которые приписывают то Расулу Гулиеву, то Аязу Муталибову (в зависимости от ситуации и настроения президента), ничего поправдоподобнее и поинтереснее придумать не могут. Мои попытки объяснить, что Расула Гулиева я видел только по телевизору, не увенчались успехом. Через два дня меня вызвали в центральное здание МНБ, где шесть сотрудников снова стали задавать мне разные глупые вопросы. Правда, в этот раз, речь о Расуле Гулиеве не вели, то ли поняли, что трудно будет «увязать» его со мной при нашем абсолютном незнании друг друга, то ли настроение у Гейдара Алиева сменилось, и он переключил интерес на другие объекты – Искендера Гамидова и Аликрама Гумбатова (Алакрам Гумматов – лидер талышских «сепаратистов», президент провозглашенной в 1993 году Талыш-Муганской Республики). Вот о них и спрашивали. Я объяснил, что с Гамидовым дружу с ранней молодости, поскольку мы земляки, и И. Гамидов оказывал помощь воевавшим в Карабахе подразделениям, в том числе и моему батальону «Гуртулуш». Не стал я скрывать и того, что с А. Гумбатовым знаком еще с 1988 года, и ничего криминального в нашей дружбе нет. Тогда от меня потребовали изложить все сказанное на бумаге, что я и сделал. Правда, при этом начальник 4-го отдела МНБ попросил, чтобы я в конце сделал небольшую приписку: «буду сотрудничать с МНБ Азербайджана». Я отказался. Тогда он стал настаивать, чтобы я приписал другие слова: «буду служить президенту Гейдару Алиеву». На что я ответил, что всегда готов служить демократически избранному президенту, а поскольку Гейдар Алиев таковым не является, то ничего приписывать не стану. А, если быть до конца откровенным, я за четыре последних года, ни копейки от нашего государства не получил. Не хочу получать ворованные гейдаровские деньги. В моем батальоне погибло 125 человек (Батальон «Гуртулуш» функционировал около года, и эта цифра достаточно красноречиво указывает на общие потери азербайджанских вояк), 250 человек стали инвалидами на этой войне и влачат сейчас жалкое нищенское существование. И не только мои ребята, но и все остальные. Поэтому он для меня не президент, не главнокомандующий и не человек. Я даже под дулом автомата ничего подобное не написал бы. Видимо, поняли и отстали. Но на этом мои «взаимоотношения» с правоохранительными органами не закончились. В ноябре 1998 года, после президентских выборов, на которых я представлял кандидата в президенты Этибара Мамедова, я шел на митинг протеста в район Академии Наук. Неподалеку от места, где должен был состояться митинг, на меня напали трое полицейских в форме и избили. Я потерял большую часть зубов. Тогда многих избили, посадили в тюрьму. Дальше Шахин Тагиев долго и нудно рассказывает о своих злоключениях. *** У каждого времени свои герои. У Азербайджана времен Гейдара Алиева (Добавлю: и времен Ильхама Алиева) они под стать президенту. У сегодняшних «героев» другое поле брани – криминальные разборки, другие враги – собственный народ. За плечами у них только Гейдар Алиев, а впереди – те, кто мешает им бесчинствовать. Это не герои, а геройствующие. У кого повернется язык назвать героем бывшего командира в/ч «777» (спецназ) Ровшана Акперова, которого Г. Алиев использовал для расправы со своими политическими противниками. Р. Акперов участвовал в подавлении «мятежа» Сурета Гусейнова, расстреле ОПОН. Теперь вот командует корпусом в Перкишкюле. За эти «заслуги» ему прощается все. Даже то, что, будучи в наркотическом состоянии он оскорбил и чуть не пристрелил остановившего его сотрудников ГАИ за нарушение правил дорожного движения. Его все же задержали, но на следующий день выпустили, а на постовых и заместителя городского ГАИ города Баку открыли уголовное дело и посадили в тюрьму за то, что осмелились перечить «национальному герою». Далее «национальный герой», учась в Киевской военной академии, заколол кортиком человека в ресторане и…снова оказался неподсуден, потому что он «герой» Гейдара Алиева... Увы, сегодня в стране востребованы не герои, а геройствующие лакеи. Потому что только на их фоне президент может чувствовать себя настоящим «героем». Современному Азербайджану не нужен был герой Зия Буниятов. Нет места в родном Отечестве и для таких национальных героев, как Шахин Тагиев… У посетителей портала Voskanapat.info может возникнуть вопрос: кому нужна «исповедь» людоеда? Зачем было публиковать вновь это интервью? Все дело в том, что в Азербайджане ничего не изменилось. Сторонники одного кровопийцы воюют за место под солнцем со сторонниками другого, находящегося у власти. И те и другие в своей борьбе опираются на других кровопийц и людоедов. Шахин Тагиев дружил с такими людоедами, каковыми являются С. Гусейнов, И. Гамидов, Р. Джавадов и другие. В борьбе с ним и его покровителями Г. Алиев прибегал к услугам «своих» людоедов: Р. Акперова, Н. Садыхова, Рзаева… История Азербайджана вращается на одном месте. С теми же «героями» в главной роли.

Великий филантроп Александр Манташянц Богатство – самое большое испытание для человеческого духа. Александр Манташянц достойно выдержал это испытание и не утратил человечности, до конца своей жизни оставшись человеком великой души и большого сердца. Он прожил свою жизнь достойно, совершив множество благородных дел и оставив по себе благодарную память. Александр Манташянц оплачивал услуги своего парикмахера довольно скромно. Как-то раз парикмахер не выдержал и сказал, что его сын платит намного больше. Ответ оказался неожиданным: «Ну, он же сын Манташева, а я кто?». Этот ответ в полной мере характеризует человека, который, несмотря на свое огромное богатство, жил очень скромно и непритязательно, никогда не злоупотребляя своими деньгами и положением. Человек-капитал, человек-бизнес - так называли Александра Манташянца богачи. Свое дело он начал, имея в активе унаследованные от отца 200 тысяч рублей - весьма значительную по тем временам сумму. Предчувствуя, какие перспективы может открыть торговля нефтью, Александр сворачивает мануфактурную торговлю и перебирается в Баку. Здесь он всю свою энергию вкладывает в развитие и процветание нефтедобывающей промышленности. Удача словно сама преследовала его. Он окружил себя опытными и знающими специалистами разных областей. Манташянц высоко ценил знания профессионалов, но людей в свое окружение он подбирал, исходя в первую очередь из их человеческих качеств - добропорядочности, честности, добросовестности. Рассказывают, что кассир одного из его нефтяных предприятий, возвращаясь домой с ночной смены, подвергся разбойному нападению. Кассир, рискуя жизнью, лег животом на портфель с деньгами и в таком положении отбивался до тех пор, пока не подоспела помощь. На Манташянца этот случай произвел большое впечатление. «Сынок (так он обращался к своим работникам), ради денег не стоит рисковать жизнью. Что деньги? Всего лишь грязь на руках, по сравнению с жизнью деньги - ничто!»,- сказал он кассиру и подарил ему все спасенные им деньги. О проницательности Александра Манташянца, его поразительных по точности прогнозах современники складывали легенды. Его невероятные достижения зачастую приписывали слепому случаю, тому, что он родился под «счастливой звездой». А он сам на всех документах обязательно ставил традиционную резолюцию: «С Богом!». Ерухан, верный секретарь Манташянца, рассказывал, что перед тем, как покупать новые участки, хозяин отправлял своих работников посмотреть, какая земля плодородна, а какая нет. В некоторых районах крестьяне жаловались, что земля стала малоурожайной, более того, опасной для скотины, которая по непонятным причинам подыхает. Манташянц понимал, что именно в такой «плохой», неплодородной земле и таится вожделенная нефть. Вместе с инженерами, геологами и минералогами он обходил эти участки, изучал качество почвы, ее состав, цвет, даже запах, а потом вдруг резко останавливался, тыкал в землю тросточкой и говорил: «Копайте здесь!» Начинали бурить, и в небо ударял мощный фонтан нефти. Манташянцу своими советами очень помогал Дмитрий Менделеев. Именно по совету великого ученого Манташянц построил самый длинный в то время трубопровод Баку - Батуми протяженностью 835 км. Продукция его промыслов и предприятий всеми возможными путями доставлялась на рынки разных стран мира. Торговая марка Манташянца «Агнец Божий» смело конкурировала с самыми известными компаниями и с честью выходила даже из самых сложных ситуаций. Наличный капитал А. Манташянца составлял к тому времени 30 млн. рублей. Это - не считая принадлежавших ему нефтепромыслов и заводов в Баку, поместий, пароходов, компаний, в том числе и зарубежных, гостиниц и вилл. Не меньше промышленности и торговли интересовала Александра Манташянца и судьба армянской молодежи. Он выделял огромные суммы на их образование, будучи уверенным, что развитие и процветание Армении возможно лишь при наличии молодежи, получившей хорошее образование и правильное воспитание. Считая экономическое могущество залогом духовного процветания и национального пробуждения, А. Манташянц не пожалел сил и средств для основания в Тифлисе Коммерческой школы, в которой прошли обучение множество армянских юношей. Выходя на прогулку, он всегда брал с собой штук 20 золотых пятирублевок, направлялся в сторону Коммерческой школы и, встречая того или иного нуждающегося ученика-старшеклассника, останавливал его, громко интересовался здоровьем его родителей и просил передать приветы. А по ходу незаметно для других засовывал ему в карман деньги… Каждый год он оплачивал учебу примерно двухсот таких вот бедных «крестников». Немало армянских юношей благодаря его поддержке получили высшее образование в самых престижных учебных заведениях, став же великолепными специалистами, играли видную роль в национально-общественной жизни армянского народа. Так, например, именно на деньги Манташянца Комитас получил высшее профессиональное образование в Берлине, в частной консерватории Р. Шмидта. Именно по инициативе Манташянца и на его средства была возведена для армянской общины Парижа величественная церковь Сурб Ованес Мкртич. Другим его благодеянием было строительство в Париже великолепного общежития для студентов-армян. Вот таким был Александр Манташянц. Но величайшей его добродетелью было то, что деньги не оказали на него никакого отрицательного воздействия, богатство его не ослепило. Этот человек, который мог подарить каждому по автомобилю, сам не имел машины, ибо предпочитал ходить пешком. На себе он экономил, но к соотечественникам проявлял исключительную щедрость. Как-то раз, прогуливаясь по Тифлису, он заметил, что духовный предводитель тифлисских армян едет в дешевом фаэтоне, запряженном жалкими клячами. Он тут же накинулся на своего секретаря - почему, мол, не сказал мне, в каком неподобающем виде появляется на людях святой отец. После чего распорядился купить самый дорогой в городе фаэтон. Как раз в это время наместник Кавказа Воронцов-Дашков продавал свою роскошную золоченую карету вместе с упряжкой чудесных коней. Перебив у покупателя цену, Манташянц приобрел карету и подарил ее священнику. Александр Манташянц был главой большой семьи. Супругой его была Дарья из известной тифлисской семьи Тамамшянов, родившая ему восьмерых детей - четырех дочерей и четырех сыновей. В семье Манташянцев царили мир, любовь и покой. Под конец жизни здоровье Манташянца и его супруги пошатнулось. У главы семьи были больны почки, а жена страдала диабетом. Она скончалась в 1910 г. Ненадолго пережил Дарью и Манташянц. Согласно завещанию, его похоронили в церкви армянского монастыря в Тифлисе. Еще при жизни Манташянца у северной стены церкви была сооружена семейная усыпальница, где год назад похоронили Дарью. Впоследствии, уже в советские годы, по приказу Берия кафедральная церковь тифлисского армянского монастыря была снесена до основания. Вместе с церковью были сравнены с землей и могилы видных армянских деятелей. Тагуи Асланян