Pandukht

Алиев разоблачает Алиева. Население Азербайджана стремительно сокращается Известный азербайджанский социолог Али Алиев в интервью газете «Эхо» поведал читателям о лживой статистике, используемой Азербайджаном в пропагандистских целях. В последние годы в Азербайджане время от времени появляются радостные сообщения «о рождении девятимиллионного жителя республики», затем 9 миллионов стотысячном, двухсоттысячном и так далее. Понятно было, что эти цифры высосаны из пальца, что в их «основе» - результаты последней советской переписи, а нынешние цифры «достигаются» путем механического подсчета населения республики с учетом процента рождаемости в советский период, и без учета изгнанных и покинувших Азербайджан армян, русских, евреев, украинцев и так далее. Не учитывается в этой статистике, вернее, скрываются, и подлинные цифры эмиграции собственно закавказских турок, а также коренных народов Азербайджанской республики. Между тем, общее количество эмигрировавших из Азербайджана людей (не считая армян, русских и так далее) давно превысило три миллиона человек, и тенденция эта, несмотря на «не имеющий аналогов в мире» рост экономики продолжается. Исходя из этих данных, а также учитывая традиционно высокую рождаемость среди закавказских турок, мы считали, что реальное количество населения Азербайджана составляет от 6 с половиной до семи миллионов человек. Данное количество людей в стане закавказских турок является для армянского народа комфортным. Однако теперь выясняется, что в Азербайджане нет и этого количества населения. Более того, становится очевидным, что Ильхам Алиев, регулярно заявляющий об эмиграции населения из армянских государств, и приводящий этот «аргумент» как подтверждающий правоту проводимой им политики, направленной на экономическое удушение Армении, просто напросто лгал. Президент Азербайджана, приводя сильно заниженные цифры о населении армянских государств, одновременно скрывал от собственного населения удручающие цифры падения количества жителей Азербайджана. Интервью азербайджанского социолога Али Алиева газете «Эхо» показывает многие явления, скрываемые властью и государственной статистикой Азербайджана. А. Алиев указывает на то, что в Азербайджане «низкая рождаемость: меньше 2,0 ребенка на женщину, хотя только простое воспроизводство населения (т. н. «нулевой рост») требует не меньше 2,1 рождения. Времена, когда азербайджанок награждали медалью «Мать- героиня», ушли в прошлое». То есть в Азербайджане наблюдается естественный регресс количества населения. И начался он не сегодня. Выясняется, что еще в конце девяностых прошлого века кривая рождаемости в Азербайджане «провалилась ниже уровня 2,0 (что не обеспечивает даже «нулевой рост» населения), и продолжала скользить. В 2003 году рождаемость опустилась до 1,7 ребенка на женщину». Али Алиев объясняет падение рождаемости в Азербайджане просто: «Мы медленно, но верно переходили на европейский тип демографического поведения, для которого характерны низкая рождаемость и смертность, и высокая разводимость». Однако с этим, хоть и с натяжкой, можно было бы согласиться, если бы речь шла о демографии только Баку. Между тем, падение рождаемости наблюдается и в тех районах Азербайджана, в которых быт мало отличается от того, что было 50 и более лет назад. Поэтому правильнее было бы говорить о возросших социальных трудностях, а не переходе на европейский образ мышления. Турки, как анатолийские, так и закавказские, практически не ассимилируются даже в самой Европе, что дает повод ученым для разговоров о крахе политики мультикультурализма, так что утверждения о переходе на европейский тип демографического поведения в Азербайджане представляются надуманными. Но Али Алиев приводит еще немало интересных цифр. Так, выясняется, что рождаемость женщин в возрастной категории 20-24 года снизилась на 23,4% (Исследования USAID и UNICEF указывают на падение в 30% – Л. М.-Ш.), а в другой важной группе (25-29 лет) рухнула на целых 45% (с 1,97 до 1,08). Справедливо замечая, что на возраст от 20 до 29 лет падает почти вся нагрузка по воспроизводству населения, Алиев бьет тревогу: Азербайджану грозит депопуляция. Социолог вскользь касается причин этого явления: «Традиционные семейные ценности перестали быть приоритетными. Свершилась сексуальная революция, но общество как бы не обратило на это внимание. Супружеская неверность уже не представляет собой нечто аморальное, т. н. гражданские браки мало кто осуждает, «разбушевались» сексуальные меньшинства». В качестве причин падения рождаемости он упоминает и «мощную трудовую миграцию мужчин» и даже «миллион беженцев». Но вот следующая цитата А. Алиева действительно интересна. «Судя по половозрастной пирамиде населения, в возрасте 0-14 лет у нас женщин меньше, чем в интервале 20-29 лет. То есть на смену мамам 20-29 лет (а это самая активно рожающая когорта) придет меньше женщин. И значит замещения поколений (отсюда и воспроизводства населения) не получится», - говорит социолог. Алиев не обратился к оставшейся от кочевого прошлого важной составляющей мышления турок: подавляющее их большинство воспринимает рождение девочек как несчастье. Сегодня, когда обследование беременных женщин в Азербайджане в основном ограничивается определением пола зародыша, эта «беда» активно корректируется с помощью селективных абортов. Поэтому можно утверждать, что с каждым последующим годом разница в количестве женщин в возрасте 0-14 и 20-29 лет будет лишь расти. Таким образом, на фоне уже существующего катастрофического падения рождаемости, в Азербайджане назревает еще одна проблема: отсутствие достаточного количества самих рожениц. О том, что количество населения в Азербайджане стремительно сокращается, свидетельствует и информация председателя Государственного комитета Азербайджана по приему студентов – Малейки Аббасзаде. Во время пресс-конференции 30 января текущего года она привела интересные цифры. «В течение последних 8 лет количество выпускников средних школ в Азербайджане сократилось на 33810 человек», - заявила М. Аббасзаде, - добавив, что это сокращение составило 27,46%. Между тем, упомянутая Алиевым «мощная трудовая миграция» нередко принимает безвозвратный характер. Проблема не только в том, что многим мигрантам приходится по вкусу возможность заработать легкие деньги, - немалое их количество, пребывая в других странах, узнают о рождении женой ребенка. Еще в октябре 2011 года председатель комитета по социальной политике Милли меджлиса Азербайджана Хады Раджабли сообщил, что в 2010 году «… в Азербайджане родились 155 тысяч детей. 29 тысяч из них являются внебрачными новорожденными». Али Алиев подтверждает эти цифры: «В 2004 году каждый пятый «балашка» (детеныш – Л. М.-Ш.) родился вне зарегистрированного брака». Сегодня эта цифра, как минимум, не сократилась, и 20% детей Азербайджана продолжают рождаться в блуде. Понятно, что внебрачные дети более остальных подвержены рискам смертельных заболеваний. Есть еще одна статистика, имеющая непосредственное отношение к данной теме – уровень младенческой смертности в государстве. По данным CIA World Factbook (ЦРУ – Л. М.-Ш.) за первое полугодие 2010 года Азербайджан занимал в этом печальном списке 179-ое место из 224 исследованных стран. 54,6 родившихся живыми детей в Азербайджане не доживают до одного года. Исключительно высока в Азербайджане и детская смертность. Таким образом, простые арифметические вычисления убедительно показывают на ложь властных структур Азербайджана о количестве населения в этой республике. Не потому ли в вооруженные силы Азербайджана забирают призывников от 18 до 35 лет, что у этого образования наблюдается нехватка пушечного мяса?

О капиталических порках и антропологии тюркоязычных Послушай, друг мой, армянский и русский ребенок до 7 лет не ходит в ишколу (школу – Л. М.-Ш.), остается и воспитывается у себя дома. Мусульманский же ребенок, и до 7-и и до 8-и и до 9-и лет не ходит в ишколу и остается дома. Теперь давай посмотрим, что они делают дома. Армянского и русского ребенка дома воспитывает грамотная и образованная мама, вовремя укладывает спать, вовремя отпускает гулять на свежем воздухе, занимает свободное время ребенка игрушками, полезными как для духа и нравственности, так и для физического здоровья. Уши этого ребенка не слышат ни одного плохого и вредного слова. Что же он слышит? Музыку? прекрасную для души и здоровья, рассказы, поэмы и легенды, написанные специально для детей известными педагогами, правильные и наставительные речи своих родителей, разговоры культурных и образованных гостей их домов. Что они видят? На стенах их домов вывешены картины, ублажающие взор, изображения цветов, на столах красиво иллюстрированные журналы и книги, с четырех сторон их окружают чистота и порядок и т. д. Очень часто их матери ведут их смотреть «синематограф», разъясняют им суть и значение показанных кадров и фотографий. А наши дети? Не приведи Аллах. Все, что они слышат, это грязная ругань и нецензурщина, интриги и нечестивые слова, увиденное же ими – это плохие дела их взрослых, окружает их повсеместно грязь и нечистоты, места, где они играют, в пыли и в земле, а игрушками им служат … душить кошек, бить собак, обливать мышек нефтью и сжигать. Таким образом, прежде чем наши дети переступают порог ишколы, «их дом уже разрушен», то есть прямо с корня они лишены воспитания и поэтому в результате получаем печальный итог. Узеир Гаджибеков, «Оттуда – отсюда», отрывок. «Прогресс» 19 августа 1909 г. О школьных учебниках Азербайджана писали много и многие, и новое слово в этой увлекательной теме кажется невозможным. Но, как сказал Оскар Уайльд, «я могу устоять против всего, кроме искушения». Вот и я, прочитав статью азербайджанского автора Кямала Али, обеспокоенного низким уровнем издаваемых в Баку учебников истории, не устоял. Щадя нервы читателя, я не буду приводить ставшие хрестоматийными примеры из азербайджанских учебников, вроде «Перегревшись после скоростного плавания, кит остывает, опустив передние конечности в воду», «Для млекопитающих характерно наличие аппендицита и относительная продолговатость прямой кишки», или «У млекопитающих сильно развита кора полушарий мозга, а между полушариями расположено тело с извилинами». Я даже не упомяну о нашедшем место в азербайджанской школьном учебнике шедевре анатомии млекопитающих: «Передняя конечность образована из передней лапы. А задняя область - из ляжечной, берцовой и заднелаповой костей». Все это уже нашло свое место в расположенном между полушариями теле с извилинами азербайджанских учащихся. Да и речь пойдет об учебниках истории, а не зоологии с биологией. Сразу отмечу, что нынешние азербайджанские учебники истории для общеобразовательных школ столь же захватывающе интересны, как и ляжечная кость их авторов. Они помогают ученикам охватывать время и пространство, связывать их в единые логические цепочки, анализировать взаимосвязь исторических событий. Например, лучшие выпускники азербайджанских школ могут без запинки ответить на вопросы о влиянии придуманного закавказскими турками (кто бы сомневался!) отгонного скотоводства на Великую Французскую революцию, или значении замены мотыжного земледелия пахотным – на окончание Гражданской войны в США. Практически все ученики способны, не пользуясь шпаргалками, ответить на вопрос: за сколько лет до первого рождения Гейдара Алиева пришел к власти основатель династии Сефевидов в Иране? Однако, чего скрывать, есть в азербайджанских учебниках истории и досадные изъяны, беспокоящие как К. Али, так и его отлученных от учебников собеседников. Так, доцент кафедры общественных дисциплин Бакинского института повышения квалификации и переподготовки учителей Айдын Асланов обратил внимание журналиста на то, в учебниках уже много лет «католическая» церковь указана как «капиталическая». Он же заметил, что в учебниках слово ««azeriturkleri» (тюрки-азери) переведено как «порки», не объяснив, что должно быть «торки», как арцахские армяне называют закавказских турок. Вместо выражения «азербайджанские труПы» в учебниках, сетует Асланов, написано «азербайджанские труБы». Мне, кстати, кажется, что это – неслучайная ошибка: трубы для руководства Азербайджана намного ценнее жизни населения. Закончив с орфографическими ошибками, Асланов перешел к концептуальным вопросам. «Надо гордиться тем, что наш предок Моисей Каланкатуйский построил первую на Востоке христианскую церковь в селе Киш, в районе Шеки. Но мы почему-то избегаем говорить о нашей церкви в Первом веке до нашей эры». Нет, в Азербайджане сильно прогадали, не доверив Асланову написать учебник истории. Его интерпретация истории намного интереснее связи нашествия племен Кара-коюнлу в Переднюю Азию с отменой крепостного права на Руси. Это вам не фунт изюму – обозвать армянского историка VII века Мовсеса Каланкатуаци Моисеем Каланкатуйским – предком А. Асланова, затем телепортировать его в первый век до нашей эры и заставить построить христианскую церковь за сто лет до рождения самого Христа! В соавторы Асланову могу предложить другого собеседника К. Али - доктора исторических наук, сотрудника Института востоковедения НАНА Наргиз Ахундову. Сия дама, отвечая на вопрос журналиста «Остались ли белые пятна в истории Азербайджана?», отвечает на чистейшем русском языке: «Конечно, их очень множество». Вслед за тем доктор исторических наук немного расшифровала это «очень множество»: «…Известны многочисленные неопровержимые документальные свидетельства о том, что армянская область Российской Империи была создана на земле азербайджанского Эриванского ханства, в начале прошлого века». Доктор наук, путающий ХIХ век с ХХ, Иран с несуществующим Азербайджаном и заалтайские степи с Ереваном и Агулисом – лучший кандидат на соавторство учебников по истории. Другой соискатель на авторство школьных учебников – Рауф Алишир оглу убежден в том, что «антропологически граждане Азербайджана являются тюркоязычными кавказцами». Еще в 2007 году директор Института археологии и этнографии НАН АР Маиса Рагимова, говоря о найденных в городе Куба жертвах турецкой экспансии, заявила: «Антропологические исследования подтвердили, что эти люди – мусульмане». Алишир оглу творчески осмыслил это открытие: теперь в Азербайджане с помощью антропологических исследований определяют не только религиозную, но и языковую принадлежность давно умерших людей. Необходимо отметить, что Наргиз Ахундова и Рауф Алишир оглу долгое время изучали строение зубов людей в древних захоронениях нашего региона. Результаты этих исследований ученых глубоко патриотичны. «Исследования зубов древних азербайджанцев доказывают автохтонность наших предков. Кстати, то же можно сказать о грузинах, но армяне, согласно тщательным исследованиям зубов, обнаруженных в раскопках на территории Армении, оказались пришлым народом», - убеждает собеседника Р. Алишир оглу, явно готовый укусить собеседника, с целью продемонстрировать следы «азербайджанских» зубов. Откровения историков Азербайджана вызывают сочувствие к ученикам этого образования, вынужденных зубрить ответы на вопросы типа «Через сколько лет после образования государства Ширваншахов была принята третья конституция Азербайджана?» Ибо, поскольку все эти учебники пишутся коллективами, составленными из детей Мырыга Музаффара, можно быть уверенными: какую бы беспросветную глупость ни придумали одни азербайджанские ученые, всегда найдутся другие, готовые переплюнуть предшественников. Так почему бы в жизнь азербайджанских школьников не привнести разнообразие и не включить обделенных Асланова, Ахундову, Алишир оглу и иже с ними в авторский коллектив учебников по истории? Кашу, то есть азербайджанские учебники по истории, ими не испортить.

Армянин должен служить в Армении! Памяти патриота посвящается 19 февраля в результате нарушения режима перемирия азербайджанскими ВС погиб военнослужащий срочной службы ВС Нагорного Карабаха, рядовой Гор Казарян. Пуля вражеского снайпера унесла жизнь молодого армянского солдата, патриота и просто хорошего человека. На следующий день президент Нагорно-Карабахской Республики Бако Саакян за проявленную храбрость при защите государственной границы НКР подписал указ о посмертном награждении Гора Казаряна медалью "За боевую службу". Гор Казарян всю свою сознательную жизнь прожил в далекой от армянских краев Ростовской области, куда его семья в свое время перебралась из Армении. Именно там он стал тем, кем его знают окружавшие его близкие. Будучи незаурядной личностью, Гор, воспитанный в лучших армянских традициях, являлся опорой семьи и надежным товарищем для своих друзей. Александр Галицкий, вспоминая своего друга и любимого соседа, поведал о том, как Гор поклялся его отцу защищать его всегда и везде[1]. Между тем, говоря о Горе как о человеке с большой буквы, нельзя не отметить его любовь к своей отчизне. Так, в одной из социальных сетей он написал: «Я люблю свою родину... Армения, ты в наших сердцах». Находясь вдалеке от исторической Родины, он чувствовал неразрывную связь с последней. Гор, ощущая себя частью Армянского мира, знал, что несмотря на удаленность от родных краев, отдать долг отчизне - обязанность каждого армянина. В связи с чем вопрос службы в армии для него не стоял. По словам его знакомой Юлии Головченко, он, будучи еще школьником в Таганроге, говорил, что будет служить только в Армении. Это был его выбор! Он знал, на что шел. Им был избран путь, который способен выбрать лишь сильный духом человек, любящий и чтящий свои корни, ибо осознанная смерть есть бессмертие… Армянин должен служить в Армении!!! Таковы были одни из последних слов озвученные молодым героем. Гор, обессмертив себя в столь раннем возрасте, сделал то, что сделать боятся многие. В то время, когда тысячи армян, находясь вне Армении, лицемерно рассуждают о политике, ругая нынешнюю власть как причину всех бед и призывая народ к революции, молодой армянский парень, не проронив и слова, попытался изменить мир… Его поступок больше миллиона слов. Возможно, то, что он сделал - это лишь капля в море, но я искренне надеюсь, что капля станет океаном… P. S. В этот траурный день хочется выразить огромное человеческое спасибо родителям за воспитание достойного сына. Низкий поклон Вам, сегодня мы скорбим вместе с Вами. Гибель Гора - боль всего армянского народа. Помните, смерть нашего сына не останется безнаказанной... [1] Страница Александра Галицкого ВКонтакте http://arsrev.livejournal.com/

20 февраля 1988. Как это было Прошло двадцать пять лет. Четверть века. Это значит, родившиеся в 1988 году дети сегодня мужчины и женщины, многие из которых отслужили армию, успели окончить вузы, стать родителями. Словом, сами накопили жизненный опыт. Впрочем, речь не только о них, но и о тех, кому тогда, в легендарном и трагическом 1988 году, было уже десять, пятнадцать... Речь вообще о поколениях, которые по возрасту, по логике природы не могли осознанно воспринять суть и детали исторического и судьбоносного события и мало знают о том, что такое для нашего народа 20 февраля 1988 года. И это не их вина, это – их беда. А виноваты мы – старшее поколение. Древние мудрецы с тревогой повторяли, что надо корить и наказывать отцов за то, что сыновья не знают историю своего народа, своей семьи. Наверное, это происходит оттого, что у каждого поколения есть своя приоритетная информация, своя летопись. И, может, именно поэтому народ всегда торжественно отмечает даты, связанные с судьбоносными событиями. Это ведь делается не только для освежения исторической памяти. Скорее, для тщательного освоения уроков истории, без осмысления которых невозможно стратегически думать о будущем. Мне посчастливилось родиться в Арцахе и оказаться в эпицентре социального землетрясения, получившего название "Карабахское движение". И сегодня, когда мы всей нацией на всех пяти континентах отмечаем славную годовщину, предлагаю читателю материал именно о 20 февраля, подготовленный на базе летописных страниц, поскольку ни в бесконечных поездках, ни в кабинетах чиновников, ни в окопах Арцаха никогда не расставался с записной книжкой. Еще задолго до февраля 1988 года я писал в дневнике: "Мне довелось видеть истоки многих великих рек. У озера Селигер я видел родничок, в котором, как в живой клетке, заложен генетический код Волги. Перепрыгивал через ниточку-ручеек, который постепенно перерастал в широкий и могучий Днепр. И всякий раз задумывался над неким божественным началом любого Движения..." И вот, заглядывая в свои тогдашние дневниковые записи, вспоминаю о том, как все это было и когда все это началось. Вспоминаю саму летопись нескончаемой борьбы, которую мы назвали Движением. Древние говорили, что движение – это жизнь. Все – производное от Движения. Даже само Время – не только философская категория, но и движение, которое имеет лишь одно измерение: от прошлого к будущему. Борьба за свободу – тоже движение. Отсюда и Карабахское движение, которое началось задолго до 20 февраля 1988 года. Может, оно началось в тот день, когда азербайджанские вандалы бульдозером смели в селе Бананц Дашкесанского района памятник своим землякам, воинам-армянам, погибшим в Великой Отечественной? А может, когда топором (опять топором) по голове прямо на борозде вспаханного поля убили восьмидесятилетнего пахаря, и убийца остался безнаказанным? А может, в тот день, когда "учитель"-азербайджанец из села Карадаглу с сообщниками восьмилетнему армянскому мальчику вбили в голову гвозди и выкололи глаза? А может, когда шестеро насильников из Агдама надругались над шестнадцатилетней армянской девушкой и бросили ее тело в Степанакерте на Вечный огонь мемориала памяти жертв Геноцида армян и погибших на войне? Увы, было слишком много поводов и причин для начала Карабахского движения. И все-таки началом начал, я думаю, были письма к общественности и руководству страны деятелей культуры и искусства. Статьи и книги писателей, поэтов и публицистов, которые, выражая почтение высокому адресату, пытались раскрыть суть дискриминации армян в Нагорном Карабахе и Нахиджеване, в Баку и Гардманке, Гандзаке и Шаумяновском районе. Сегодня с высоты времени, вглядываясь в глубь Движения, кто-то из нас считает авторов тех писем наивными простаками. Я бы посоветовал не торопиться с выводами: речь о времени, когда даже подпись под таким письмом требовала мужества не меньше, чем заслонить амбразуру своей грудью. Еще в середине шестидесятых годов при Алиеве-старшем, возглавлявшем тогда Комитет госбезопасности, начались беспрецедентные репрессии против арцахской интеллигенции. Легендарная группа Баграта Улубабяна, проводившая в области огромную работу, еще в 1965 году организовала сбор подписей десятков тысяч арцахцев под требованием воссоединения исторической армянской области с Армянской ССР. И вся группа из тринадцати человек подверглась репрессиям. Многих выдворили из родных очагов, такими зловещими акциями только обостряя ситуацию и подливая масло в факел Карабахского движения. Годы спустя на одном из заседаний Милли меджлиса депутат от Нахиджевана Гейдар Алиев открыто признался, что ему помешали претворить в жизнь план ликвидации армянства в Карабахе и план фактического упразднения армянского автономного образования, как это уже происходило в Нахиджеване. Справедливости ради надо сказать, что Алиев напрасно скромничал: принимаемые им меры по реализации смертоносных для Арцаха замыслов были весьма эффективны. Начал с назначения во главе Арцаха своего выкормыша Б. Кеворкова, который на первом же так называемом идеологическом пленуме обкома партии, выполняя инструкцию шефа, взялся за избиение интеллигенции. Достаточно вспомнить изгнание из Арцаха корреспондента газеты "Советакан Карабах" Яши Бабаляна – только за то, что тот в кругу коллег прочитал стихотворение Арамаиса Саакяна, полное "идеологического криминала": поэт недоумевал по поводу того, что человечество уже увидело обратную сторону луны, а вот ему все не удается взглянуть на библейскую гору с другой стороны. Тысячи писем про случай с Яшей мы разослали по белу свету. Реакция на этот, как писали зарубежные газеты, "идиотизм" и "абсурд" была столь бурной, что в Баку переполошились. Стало известно, что советские посольства в странах, где есть большие армянские колонии, информировали руководство МИД СССР об опасности подобного рода абсурдов, которые могут вызвать ответную цепную реакцию. В 1977 году нам стало известно, что партийный лидер Баку по своим каналам упорно рекомендует подготовить для публикации в журнале "Проблемы мира и социализма" материал об Арцахе. Журнал этот был теоретическим и информационным изданием коммунистических рабочих партий планеты, печатался на 32 языках в 145 странах на средства КПСС. Алиев хорошо рассчитал: достаточно опубликовать в нем нужный ему материал о "месте Карабаха", как в общественном мнении надолго закрепится "логика" пребывания автономной области в Азербайджане. Главное, считал Алиев, чтобы материал подготовили независимые журналисты из разных стран. Интервью даст, конечно же, не кто-нибудь, а армянин – все тот же Кеворков. Вскоре в шестой книжке журнала была опубликована беседа иностранных журналистов С. Митра и А. Хаба с первым секретарем Карабахского обкома партии. На вопрос "почему Нагорный Карабах находится в составе Азербайджана, а не в Армении, от которой он отделен лишь узкой полоской земли?" по существу Алиев ответил устами Кеворкова: "Область отделена от Армении высокими горами. Карабах расцвел в Азербайджане, и только националисты могут сказать: "Пусть я буду жить плохо, но буду связан с Арменией". И особо подчеркнул заказную фразу: "Армянский народ Нагорного Карабаха обрел государственность в составе Азербайджана и выбрал эту долю добровольно". Публикация была нашпигована нелепыми примерами, якобы подтверждающими братство армян и азербайджанцев. И заголовок беседы тоже придумали в духе тех времен: "Мы видели братство наций". Как только журнал попал нам в руки, было решено оперативно отреагировать, причем по возможности громко. Нашли традиционную форму: открытое письмо Брежневу, который уже занял кресло Председателя Президиума Верховного Совета СССР, оставаясь, естественно, Генеральным секретарем ЦК КПСС. Имя Брежнева тогда как бы олицетворяло уже саму державу СССР. Над письмом работали дома у Серо Ханзадяна. К тексту письма приложили аналитический комментарий. Здесь я просто обязан сделать необходимое отступление. В разгар перестройки часто приходилось читать и слышать, как иные с высоты времени иронизировали над Чаренцем и Исаакяном, Ширазом и Капутикян и многими другими за их, видите ли, сверхпочтительные письма или стихи, посвященные Сталину или другим вождям. Между тем и в этих случаях поэты думали скорее о родине, нежели о себе. Старшее поколение хорошо знало, что не только судьба каждого из них висела на волоске, но и судьба каждой республики, а стало быть, – каждого народа. К примеру по новой (Сталинской) Конституции, принятой 5 декабря 1936 года, сразу нескольким бывшим автономным образованиям был поднят статус. Автономные области переросли в автономные республики, а автономные республики – в союзные. И это было сделано росчерком пера одного человека – Сталина. То есть от капельки чернил зависели судьбы народов. Достаточно было, скажем, армянам пойти против течения, как все тем же росчерком пера Армянскую ССР превратили бы в Армянскую АССР. Профессор МГУ Грант Епископосов писал в этой связи: "Сталин хорошо понимал: начертанная им карта Закавказья делает Армению уязвимой из-за отсутствия границы с РСФСР, что давало ему аргумент в руки для шантажа и провокаций против армян". Так что высокий слог у наших гениев и светлых умов был проявлением не столько этикета, сколько вынужденной дипломатии. Правда, когда дома у Серо Ханзадяна работали над письмом, времена были иные. А стало быть, и стиль отношений и обращений стал другим. И об этом хорошо знал Серо Ханзадян (и не только он, но и Сильва Капутикян, Баграт Улубабян, Леонид Гурунц, Рачия Ованесян, Джон Киракосян и многие другие), который предложил мне: "Давай-ка утрем нос этим демагогам. Но для этого ты должен найти соответствующую цитату от самого адресата, от Брежнева". Нам нужно было достойно ответить на фарисейскую фразу Кеворкова - "Пусть буду жить плохо, но буду связан с Арменией". И вот какой получился текст, подписанный армянским писателем-фронтовиком, членом правления Союза писателей СССР, лауреатом Государственной премии Армении, депутатом Верховного Совета Армении, секретарем первичной партийной организации Союза писателей республики Серо Ханзадяном: "А ведь фраза эта имеет отношение не просто к Армении, а к Советской Армении. И это говорится после того, как Вы, дорогой Леонид Ильич, отметив поистине расцвет Советской Армении, сказали: "Народ Советской Армении, коммунисты и беспартийные, рабочие, крестьяне и интеллигенция прекрасно сочетают дух патриотизма с другим, не менее ценным качеством советского человека – интернационализмом". Цитата эта не только обезоружила провокаторов, но и позволила заявить на весь мир о самом главном: "Армянский народ Нагорного Карабаха никогда добровольно не выбирал нынешней "доли", при которой он фактически оторван от родины. И подобная "доля", конечно, сама по себе – несправедливость, которая должна быть ликвидирована". Письмо Серо Ханзадяна с аналитическим комментарием первой опубликовала в Бейруте рамкаварская газета "Зартонк". В течение одной только недели сентября 1977 года письмо было напечатано там же, в дашнакцаканском "Аздаке", гнчакском "Арарате", социалистическом "Канче". Далее по цепной реакции "вопрос об истинном месте Арцаха" поднимался на всех пяти континентах, где имелись армянские колонии. А армянское отделение "Голоса Америки" на протяжении полугода чуть ли не ежедневно готовило специальные передачи с комментариями и откликами. Письма из зарубежных стран приходили в ЦК КПСС, в МИД СССР. Проблемой занимались в КГБ. Москва не давала покоя Карену Демирчяну и секретарю ЦК по идеологии Карлену Даллакяну. Надо признать, что оба они вели себя достойно. О реакции Демирчяна на письмо подробно рассказано в моей книге "Между раем и адом". Письмо Ханзадяна лишний раз показало, что эпистолярный жанр – оружие боевое, стратегическое. Под лежачий камень вода не течет. В Баку затихли надолго. Каждая подобная волна давала толчок Карабахскому движению. В конце семидесятых - начале восьмидесятых в Ереване практически на всех плановых партийных собраниях коммунисты (да, да, именно коммунисты) поднимали вопрос Карабаха и Нахиджевана. К тому времени в разных учреждениях появились ксероксы, что позволяло распространять листовки тысячами экземпляров. Большей частью листовки распространялись на русском языке. Их переводили на армянский только для того, чтобы пересылать в Спюрк. Авторами выступали писатели, ученые, экономисты, ветераны войны, социологи, причем не только из Армении, но и из Москвы, Ленинграда, Рязани, Ростова-на-Дону и многих других городов. Материалы несли не только информационную нагрузку, но и просветительскую. Во время перестройки наряду с "гласностью", "демократией", "ускорением" стало популярным слово "экология". Правда, задолго до апрельского пленума ЦК КПСС, провозгласившего 23 апреля 1985 года началом перестройки, в СССР довольно бурно обсуждали проблемы экологии. Но здесь появился новый формат борьбы за сохранение внешней среды - митинги. Первые митинги в Советском Союзе состоялись в Армении. Они проводились сначала на партийных собраниях еще в 1986 году, а через год летом и особенно осенью 1987 года кто-то назовет Театральную площаль в Ереване лондонским Гайд-парком, где можно собраться и сказать все, что лежит у тебя на душе. Там впервые прозвучала информация о том, как вандалы разорили в Чардахлу музей маршалов Советского Союза Баграмяна и Бабаджаняна. На душе у народа нашего лежали не только проблемы Севана и Еревана, о которых специально именно тогда много писали в центральной и местной печати, но и проблемы Нахиджевана и Карабаха. Здесь уже неоценимую роль сыграл Игорь Мурадян, который тщательно готовился к каждому экологическому митингу, завершавшемуся шествиями с плакатами, лозунгами и портретом Горбачева. ...Именно в это время на территории Арцаха и Нахиджевана многочисленные активисты собирали подписи. На каждой машинописной странице сверху было написано: "За присоединение Нахиджевана и Нагорного Карабаха к Армении", потом шли фамилия, имя, отчество, номер паспорта и подпись. Более восьмидесяти тысяч человек в Арцахе и Нахиджеване приняли участие в этом уникальном для советской действительности плебисците, считающемся бесспорной формой народного голосования. Один из самых эффективных авторов политических листовок – Сурен Айвазян собрал все эти подписи в десять огромных томов в твердой обложке. Перед отправкой в Москву их должны были продемонстрировать на партийном собрании Союза писателей Армении. Может быть, Карабахское движение началось с ханзадяновского письма? А может, с экологических и мурадяновских митингов? Может, с самого процесса сбора подписей целого народа? Может быть. Однако, по моему глубокому убеждению, Движение было всегда начиная, пожалуй, с семнадцатого года. Возможно, с восемнадцатого, когда лидеры Дашнакцаканской республики (название историческое) приступили к строительству дороги Горис - Лачин - Шуши. Это как движение могучей реки, которая с каждой верстой становится все полноводнее и живительнее. Мне кажется, надо говорить не об истоке этой реки, а о ее притоках. Разве не стало притоком письмо поистине мужественного человека, первого секретаря ЦК КП(б) Армении Григория Арутинова, адресованное Сталину в ноябре 1945 года, когда вождь всех времен и народов был после победы возведен, как Зевс, в ранг бога богов? Григорий Артемьевич очень даже хорошо знал, что именно Сталин 5 июля 1921 года самолично заставил членов Кавбюро ВКП(б) отменить ранее принятое решение и зажечь костер, который перерос в нескончаемый пожар. Арутинов не мог не знать, что кроме всего прочего он будет иметь дело с патологическими амбициями Сталина. Письмо небольшое. Пять коротких абзацев. Приведу лишь один: "Вхождение Нагорно-Карабахской области в Армению дало бы возможность местным кадрам продолжить высшее образование на родном языке в вузах Армении. С другой стороны, Армянская ССР могла бы получить национальные кадры из Нагорно-Карабахской области, которые отличаются своей деловитостью, и они в настоящее время, естественно, не могут быть полностью использованы в Азербайджане". Руководитель Армянской ССР завершает свое письмо логически выверенной мыслью о том, что "при положительном решении этого вопроса ЦК и Совнарком Армении войдут в правительство с предложением о восстановлении бывшего центра – города Шуши, разрушенного перед установлением советской власти" (ПААФ, ф. 1, оп. 25, д. 42). Письмо было написано в ноябре 1945 года. Так что при желании можно и это время тоже обозначить началом Карабахского движения. Напомним, что тогда армянское население в Нагорном Карабахе составляло 137 тысяч человек. Общее же население – 157 тысяч. В оставшиеся 20 тысяч входили азербайджанцы, курды, русские, греки, евреи и другие. Сталин отреагировал на письмо Арутинова исключительно по-сталински: дал распоряжение Азербайджану рассмотреть этот вопрос. А в Баку хорошо помнили, как четверть века назад в таких случаях решал вопросы их первый вождь Нариманов, который написал Ленину и Сталину об опасности угроз со стороны всего мусульманского мира. Правда, никто тогда не задавался вопросом: а что это за мусульманский мир такой? Речь-то шла всего лишь о Турции. Таким образом, Сталин в очередной раз "утопил" вопрос. А Григорий Арутинов и не знал, что после этого в Азербайджане начали бурную деятельность под лозунгом "Да здравствует ленинско-сталинская национальная политика!" По выражению Баграта Улубабяна, "работа с лисьими повадками велась по всей области". Во всех деревнях Арцаха устраивали собрания, на которых ораторы говорили о вековой дружбе. В то голодное и нищее время дорогими подарками поощряли так называемые интернациональные свадьбы. Но самое страшное было в том, что вскоре потоками потекли в Карабах эмиссары, которые призывали карабахских строителей и разнорабочих ехать со своими семьями на "великие стройки коммунизма" (Мингечаурская ГЭС, промышленный Сумгаит и другие). Мой дед Маркос произнес в те дни фразу, которую я запомнил на всю жизнь: "Что же это делается? День и ночь вывозят из Карабаха женихов, словно мы мало их потеряли в минувшей войне". У самого дедушки Маркоса в Великой Отечественной погибли три неженатых сына – Ашот, Арташес, Артавазд. Три капитана. Три невесты, не дождавшиеся своих возлюбленных, долго еще навещали родителей женихов. В Карабахе, думаю, и в Армении никто не знал, что в это время в Нахиджеванской автономной республике на глазах у наших бабушек и дедушек уже высыхали древние как мир армянские села. То же самое происходило уже в историческом армянском Гардманке. Пока крепко держались НКАО (или то, что осталось от исторического Арцаха), Гюлистанский (Шаумяновский) край и Геташенский подрайон. Держались – значит, боролись. Значит, Движение жило. Карабахское движение. И все же все мы медленно, но верно шли к тому дню, который должен был войти в нашу жизнь как рождение ребенка. Можно сказать, день этот мы видели осязаемо - знали, что он обязательно настанет. С середины 1986 и весь 1987 годы в Москву без конца шли телеграммы и заказные письма. Авторы их уже не просили, а требовали решить вопрос Карабаха. Речь о тысячах и тысячах корреспонденций. Первого декабря 1987 года заведующий приемной ЦК КПСС А. Крынин принял армянскую делегацию с петицией. Это было уже нечто фантастическое. 4 января 1988 года Игорь Мурадян привез в Москву большую делегацию из НКАО. Мы вели с делегатами "инструктаж" в подпольной московской квартире. Делегацию приняли первый заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР П. Л. Демичев и, что самое главное, заведующий новоиспеченного подотдела межнациональных отношений ЦК КПСС В. А. Михайлов, который через месяц, в начале февраля, принял еще одну делегацию из Арцаха. Эту же делегацию принял министр иностранных дел СССР А. А. Громыко. Все это заранее нужно было организовывать. В это же время газеты Спюрка регулярно печатали материалы о проблеме Арцаха. Особо выделялись в феврале рамкаварские газеты "Миррор Спектейтор" и "Пайкар", издававшиеся в Бостоне. 11 февраля 1986 года первый секретарь Карабахского обкома партии Б. Кеворков собрал работников аппарата и самонадеянно сообщил, что из Баку поступила официальная информация, где подчеркнуто: вопрос воссоединения НКАО с Арменией в ЦК КПСС не будет рассматриваться, в Кремле никто делегацию из НКАО не принимает... Тем не менее Москву не может не беспокоить накаляющаяся изо дня в день атмосфера не только в Арцахе и Армянской ССР, но и за рубежом. С 25 января по 20 февраля 1988 года в составе большой группы (более ста человек) писателей, ученых, артистов, кинематографистов я находился в США. Делегацию возглавлял председатель Комитета защиты мира Генрих Боровик. Поездка осуществлялась в рамках уникальной программы "СССР - США - народная дипломатия". В составе делегации всемирно известный ученый, физико-химик Николай Ениколопов и главный редактор журнала "Латинская Америка" Серго Микоян. Нас разделили на небольшие группы, и мы разъезжали по разным штатам. Темы встреч с американцами были заранее проработаны. Часто меняли состав групп. Так уж получилось, что в очередной раз оказались вместе Николай Ениколопов, Серго Микоян, я и писатель, искусствовед, философ Андрей Нуйкин. Все уже хорошо знали, что творилось в те дни в Арцахе, Армении и США. Достаточно сказать, что вскоре Андрей Александрович Нуйкин станет сопредседателем легендарного Комитета российской интеллигенции "Карабах". В те дни я связывался и с Ереваном, и со Степанакертом. Помогала мне в этом вопросе Луиз-Симон Манукян. Я делал записи в своих блокнотах. Таким образом сохранилась хроника дней, предшествовавших началу социального взрыва. ...Из Степанакерта меня снабжали информацией брат моей жены Валерий Марутян, будущий основатель военно-медицинской службы Арцаха, и мой большой друг, инструктор ЦК КПСС в отделе идеологии Леон Оников. Вот записи тех дней: "11 февраля 1988 года по рекомендации Кремля в Степанакерт выехал из Баку второй секретарь ЦК КП Азербайджана В. Н. Коновалов! Я уверен, что это была не рекомендация Кремля, а сами руководители Азербайджана настаивали, чтобы первым в Степанакерт поехал именно русский. Ведь надо будет наводить, так сказать, порядок, то бишь применять репрессивные меры. Так что в случае чего все можно свалить на русского". Но ничего ни у Коновалова, ни у очередного десанта из Баку не получилось. Ибо уже 12 февраля в Степанакерте, Мардакерте и Гадруте одновременно проходили собрания партийно-хозяйственного актива. В повестке один вопрос: воссоединение НКАО с Армянской ССР. В Мартунинском и Аскеранском районах произошли стычки между активистами и руководством области. Презрев угрозы, в обоих местах протест выразили митингами. Самое главное произошло 13 февраля. Ровно в одиннадцать часов в Степанакерте на площади Ленина состоялся не спонтанный, а заранее организованный первый митинг, который продлился час. Трудно было властям составлять тексты своих докладов руководству Кремля: за объединение с матерью-родиной выступали под лозунгами дружбы народов, гласности, в поддержку перестройки и политики Горбачева. Мало кто сегодня помнит об этой первой ласточке. О первом митинге. Однако именно об этом митинге пошла информация в американские газеты и в Посольство СССР в Вашингтоне от различных армянских общественных организаций. Особой активностью выделялись общественные организации в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке. Луиз-Симон при поддержке помощника Генерального секретаря ООН по социально-экономическим вопросам Бенона Севана организовала мою встречу (официально, как с членом советской делегации "Народная дипломатия" и собственным корреспондентом "Литературной газеты" в Армении) с представителями двадцати девяти стран. На встрече 17 февраля 1988 года присутствовал также предводитель Восточно-Американской армянской епархии архиепископ Торгом Манукян и представитель СССР Виктор Звездин. Вопросы звучали в основном о Карабахе. У меня уже имелись сведения о том, что не только в степанакертском горисполкоме, но и в районных исполнительных комитетах проходят сессии народных депутатов, где принимается одно-единственное решение: присоединение исторической армянской области к Армении. Ровно за неделю до двадцатого февраля наша делегация "народных дипломатов" вернулась домой. С Генрихом Боровиком состоялся очень нелегкий разговор. Я просил его разрешить мне остаться в США на несколько дней. Этот мудрый человек и талантливый публицист очень хорошо меня понимал. И я был ему за это признателен. Конечно, тогда он не мог знать, что всего лишь через полтора месяца после нашей беседы со своей съемочной группой он прибудет в Нагорный Карабах, чтобы в авторской программе "Позиция" одним из первых не только рассказать, но и попытаться показать ужасы Сумгаита. Кстати, то же самое можно сказать о Луиз-Симон, которая вряд ли могла тогда предположить, что через несколько месяцев она вместе со своей дочерью, а также с Мери Наджарян и Майклом Арменом полетят на вертолете в Степанакерт, где встретятся с Аркадием Вольским. Об этой первой поездке представителей Спюрка в Арцах я написал статью в "Советском Айастане", назвав ее "Первая ласточка". Итак, днем мечты суждено было стать субботе 20 февраля 1988 года. Именно в этот день рано утром вместе с Луиз-Симон едем в аэропорт Кеннеди – за целых три часа до посадки. Накануне я узнал, что из Москвы прилетает академик Абел Аганбегян, и Луиз изъявила желание познакомиться с "архитектором перестройки", как тогда величали знаменитого экономиста. Я все время поглядывал на часы. Разница со Степанакертом восемь часов. Это значит, именно в этот час, когда мы находимся по дороге в аэропорт, в Степанакерте начинается внеочередная сессия Совета народных депутатов НКАО XX созыва. В аэропорту я познакомил Луиз с академиком Аганбегяном, который рассказал о том, что вся Москва бурлит, у всех на устах слово "Карабах". Я ему поведал о том, что маршрут его месячного пребывания в США хорошо знаком нашим соотечественникам и что у них уже заготовлены вопросы о Карабахе. Он отпарировал: "У меня тоже есть заготовленные ответы". Рано утром 21 февраля уже в Москве я узнаю, что начало сессии было перенесено на четыре часа. Началась она в 20 часов по местному времени. Из 149 депутатов участие в работе сессии приняли 110 человек. Об этом мне по телефону сообщил Валерий Марутян. Я попросил его взять в руки газету "Советакан Карабах" и прочитать вслух текст решения сессии. Он начал читать: "Заслушав и обсудив выступления депутатов областного Совета народных депутатов НКАО о ходатайстве перед Верховным Советом Азербайджанской ССР и Армянской ССР о передаче НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР, внеочередная сессия Нагорно-Карабахского областного совета народных депутатов решила: идя навстречу пожеланиям трудящихся НКАО, просить Верховный Совет Азербайджанской ССР и Верховный Совет Армянской ССР проявить чувство глубокого понимания чаяний армянского населения Нагорного Карабаха и решить вопрос о передаче НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР, одновременно ходатайствовать перед Верховным Советом Союза ССР о положительном решении вопроса передачи НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР". В тот же день Политбюро ЦК КПСС оперативно озвучило свой отклик на решение облисполкома Карабаха. Это был истерический визг, по сути, призывающий Азербайджан к провокациям. Позже мы узнали, что наиболее активным был Егор Лигачев, который буквально взбесился от того, что, видите ли, какие-то экстремисты позволяют себе говорить от имени народа. Он имел в виду фразу: "Идя навстречу пожеланиям трудящихся". Самый непопулярный член Политбюро так и не понял: именно эта фраза отражала тот неоспоримый факт, что еще до областной сессии весь народ Арцаха на районных сессиях уже решил для себя этот вопрос. Пожалуй, за все время советской власти так грамотно, с таким точным соблюдением конституции не принималось ни одно решение. ...Через день мне прислали "Советский Карабах" от 21 февраля. Я оставался в Москве, встречаясь с теми, от которых в той или иной степени зависело понимание нашего вопроса. Мне регулярно присылали газеты и нужную информацию, звонил Игорь Мурадян, выражая беспокойство по поводу того, что уже невозможно удержать народ. Чуть ли не ежедневно с увесистой папкой, которую мы готовили дома у профессора МГУ Гранта Епископосова, я входил в кабинеты инструкторов, заведующих секторами и отделами ЦК КПСС. И везде оставлял экземпляр папки. Мне помогали Леон Оников, Серго Микоян (брат его покойной жены был помощником члена Политбюро, секретаря ЦК КПСС Александра Яковлева), бывший второй секретарь ЦК КП Армении Георгий Тер-Газарянц, помощник Горбачева Георгий Шахназаров. Когда очередь дошла до секретаря ЦК Яковлева, я решил пригласить в Москву Сильву Капутикян. Это уже для встречи с Горбачевым. Я понимал, что двери многих кабинетов открывались благодаря моим многочисленным публикациям в "Литературной газете" - в этом признавались, как правило, сами хозяева кабинетов. Я не расставался с экземпляром газеты "Советский Карабах". Это было чуть ли не впервые в мире, когда газета вышла в воскресенье (исключение составляла только "Правда"). Думаю, когда-нибудь мы снимем фильм или напишем книгу о том, как в ночь с 20 на 21 февраля 1988 года вышла газета, запланированная на 23 февраля и посвященная 70-летию Советской армии. Под шапкой "Карабахцы – военачальники Советской армии" были помещены материалы о шести генералах с портретами и биографическими данными. Кстати, среди них был один азербайджанец. О том, как сумели ребята опубликовать решение сессии, да еще в воскресный день, конечно, стоит рассказать подробно. Уже в те часы и минуты стало ясно, что Карабах и карабахцы настроены не "романтично решительно", а "осознанно решительно". Они четко осознали, что не сами подняли знамя борьбы за спасение Арцаха, Армении и нашего будущего, а приняли это знамя как эстафету из рук отцов, которые великое множество раз начинали карабахское движение. ...Кремль так и не понял ни исторической, ни демократической сути явления "20 февраля". В Кремле твердили только, что положительное решение проблемы Карабаха выльется в опасный прецедент, который в свою очередь приведет к цепной реакции перекройки границ в стране. А жизнь показала, что прецедентом стало не "20 февраля", а кровавый Сумгаит, безнаказанность которого, по словам Андрея Сахарова, и привела к многочисленным "сумгаитам", а затем и к распаду страны. Что же касается самого Карабаха, то пора хотя бы спустя четверть века понять наконец, что нет и не может быть никакого прецедента. Ибо не было и нет самой проблемы Карабаха. Была и есть проблема Азербайджана. Именно день "20 февраля 1988 года" открыл глаза миру. Стало ясно, что Карабах со своими более чем двумястами многовековыми христианскими храмами и церквами (большая часть разрушена властями Азербайджана) никак не мог оказаться в государстве, которого никогда не было в природе. Об этом не я говорю, об этом пишет ученый-историк Е. А. Пахомов, по лекциям которого первые азербайджанские студенты еще в 1923 году проходили историю наспех созданной советской республики. Уже в предисловии автор сборника лекций пишет: "Издавая очерк истории Восточного Закавказья (вот как называлась эта часть Российской империи), занятого ныне (! - З. Б.) Азербайджанской Республикой, нахожу необходимым предпослать несколько слов..." Как легко догадаться, "Восточное Закавказье" - термин чисто географический, и ничего более. Вот что пишет историк Пахомов на 11-й странице своей монографии: "Название Азербайджан никогда не распространялось на земли севернее Аракса. Только в 1917 году (! - З. Б.) при распаде закавказского комиссариата на Грузию, Армению и Восточное Закавказье возникло предложение (! - З. Б.) основать государство, объединяющее всех так называемых "азербайджанских тюрок". Этому государству было дано "провизорно" (от немецкого - предварительно, временно) название Азербайджан. Название это пришлось оставить – за отсутствием лучшего". И сегодня, в год двадцатипятилетнего юбилея Карабахского движения, каждый, кто заполучает международные полномочия заниматься, как принято говорить, урегулированием Карабахской проблемы, должен в первую очередь уяснить для себя: мы все имеем дело с абсурдом, когда историческую область древней Армении решением партийного, а не государственного органа, возглавляемого палачом многих народов, включили в состав еще вчера не существовавшего государства, которому только временно, "провизорно", дали название - "за отсутствием лучшего". Нельзя целый народ делать заложником лукавых толкований принципов Хельсинкских соглашений и пресловутых прецедентов. Это опасно не столько для Армении, сколько для всего региона в целом, а стало быть, и для всего мира. Хотим мы того или нет, но вопрос этот придется решить по справедливости. Ибо не только законы, но даже само благоразумие без справедливости и логики ничего не стоит. ...Самое удивительное, что тайну о Карабахе первым раскрыл не кто-нибудь, а тогдашний президент Турции Тургут Озал, который буквально устроил разнос руководителям Азербайджана только за то, что они организовали "сумгаит" и "баку", навязали армянам войну. Он хорошо знал, что целых семьдесят лет Турция довольно ловко через Баку подпитывала азербайджанское население в Нагорном Карабахе и Армянской ССР, обустраивая их в основном в приграничных с Турцией и Азербайджаном районах, в стратегически важных пунктах, а тут вдруг вся турецкая стратегия, все старания и все средства пошли коту под хвост. И все потому, что, по мнению Озала, руководство Азербайджана не рассчитало, что на "сумгаит" и "баку", на варварство и вандализм, на разрушительную войну армяне ответят решительно. А теперь представим, что было бы с нами, если бы в час распада СССР все наши приграничные зоны, все стратегические дороги и пункты находились под контролем тех, кто способен был организовать чудовищный "сумгаит" и не менее чудовищный "баку". Ведь только, к примеру, в граничащем с Турцией армянском Амасийском районе проживало около девяноста процентов азербайджанцев, считающих себя турками... Ведь если бы не Карабахский набат 20 февраля 1988 года, то 25 декабря 1991 года, когда Горбачев подписал последний свой документ о развале Советского Союза, все границы Армении, бесспорно, были бы открыты настежь. Об этом мы хорошо знаем из трагического опыта 1917-1918 годов. Как знаем и то, что лучший способ предвидеть беду в будущем – это действенно помнить о прошлом. В том числе и о том, что было двадцать пять лет назад. Зорий Балаян

Все ответы даны Арцахом Четверть века прошла с начала нынешнего этапа Карабахского движения. Период, который вмещает в себя всю историю становления и 25-летнего развития новейшей армянской государственности со всеми ее приобретениями и потерями. Под понятием "новейшая армянская государственность" мы, естественно, понимаем "национальные республики – РА и НКР". Разумеется, рано или поздно произойдет слияние двух армянских политических субъектов в единое неделимое целое, как, например, это произошло с двумя Германиями. Но столь же несомненно, что впереди нашу страну ждут большие испытания. И очень хочется надеяться, что каждое поколение армян проявит себя достойно и не запутается в своем времени и пространстве. Юбилей Движения – удобный повод поразмыслить над некоторыми важными вопросами, на которые прошедшие двадцать пять лет успели дать ответ. Итак, что прояснил истекший период. 1. Факт признания в промежутке последних 25 лет более 30 новых государств свидетельствует о том, что процесс образования независимых субъектов международного права протекает и в наши дни, и протекает именно на основе принципа национального самоопределения, на базе изменяемости государственных границ. В период распада СССР существовало четкое осознание того, что международное право не знает принципиального противоречия между правом на самоопределение наций и принципом территориальной целостности государств. К тому времени уже были приняты Декларация о предоставлении независимости колониальным странам и народам (1960 г.), Декларация о принципах международного права (1970 г.), Хельсинкский Заключительный акт (1975 г.), Международный пакт о гражданских и политических правах (вступил в силу в 1976 г.), на основе которых происходил распад мировой колониальной системы. Таким образом, современная политическая карта мира и современные контуры государственных границ являются следствием применения именно принципа национального самоопределения. 2. В международной политической практике фактор справедливости применяется в качестве катализатора в процессе достижения конкретной цели. В современном мире этот фактор не является статической величиной и подвержен динамике изменений. В 1989 г. американские законодатели приняли две резолюции в поддержку справедливого требования армянского народа НКАО. В ноябрьской декларации отмечалось: "Ввиду того что 80% армянского большинства, проживающего на территории Нагорно-Карабахской автономной области, выражают обеспокоенность, а Комитет особого управления НКАО оказался неэффективным - содействовать в ходе двусторонних дискуссий с Советским Союзом справедливому урегулированию конфликта вокруг Нагорного Карабаха, которое действительно отражало бы взгляды народа этой области". Сегодня очевидно, что принятие подобных документов диктовалось политической целесообразностью, и хотя оно зиждилось на понимании справедливого характера армянских требований, однако обуславливалось осознанием необходимости скорейшего развала СССР, соответственно, важности поддержания на территории распадающегося Союза стабильных очагов напряженности, одним из коих и был карабахский. Именно поэтому после развала СССР американские конгрессмены подобных резолюций уже не принимали. 3. Понятие "международное сообщество" является аморфной и расплывчатой материей, представленной не провозглашенными "общечеловеческими" моралью, совестью, принципиальностью, последовательностью и т. д., а вполне конкретными приоритетами вполне конкретных международных структур, в той или иной форме, в той или иной степени задействованных в процессе урегулирования того или иного конфликта. Иными словами, полагаться на "международное понимание" ни в коем случае нельзя, так как стороной обращений (противоположной стороной) является не общечеловеческая мораль или международное право, а интерес влиятельных институтов власти. 4. Понятие "союзник" подвержено тому же динамизму, что и фактор справедливости. Оно находится в плоскости известной формулы: "у Британии нет постоянных союзников, есть постоянные интересы". Как откровенно отметил в своей речи 8 февраля (День дипломата) глава российского внешнеполитического ведомства Сергей Лавров, "мы не придерживаемся политики, основанной на чувствах, и не требуем таковой ни от кого. Мы руководствуемся не чувствами и эмоциями, а прагматичными, ответственными соображениями, продиктованными интересами нашей Родины". 5. Главным, абсолютным и безоговорочным достижением двадцатипятилетнего отрезка новой армянской независимости является независимый Арцах. Он получил свободу не сверху, в директивном порядке, не с одобрения советских властей или международных структур, а выковал ее снизу - в кипящем котле навязанной ему войны. Именно осознанием отечественного характера войны и тщетности упований на международную поддержку, наконец, осознанием необходимости решать вопрос собственной жизни ценой самой жизни и была выкована победа. Главный посыл этой победы – опора на собственные силы и ориентир на национальные ценности. 6. Политическая дерзость - не соглашаться с мнением влиятельных структур, умение говорить "нет", способность идти против течения (в том числе против тенденций) - оправдывается дальнейшим ходом событий. Именно эта дерзость и эта способность позволили армянскому народу поочередно выступить против как советского понимания решения карабахского вопроса, так и очень схожей (с советским пониманием) позиции Минской группы ОБСЕ, предложившей в 1997 г. два варианта урегулирования. Попытки запугивания, в том числе заявления слабых политиков на предмет того, что "нас в мире не поймут", были лишь спекуляцией. Подтверждением тому стал разработанный в 1998 г. Минской группой третий вариант урегулирования, в котором Нагорный Карабах не фигурирует как неотъемлемая часть Азербайджана. Третий вариант стал ответом на ужесточение армянского внешнеполитического курса после смены власти. Ничего такого, чем нас запугивали (международные санкции, эмбарго, война, "ось зла" и т. д.), не произошло. Главный посыл такой политики – не соглашаться с предложениями международных структур, уметь говорить "нет" и уметь говорить "да" в зависимости от того, чего требуют интересы нации. 7. Карабахский вопрос – это вопрос состоятельности новой армянской государственности, индикатор сопротивляемости армянского общества, показатель его зрелости и дееспособности. Критерий того, насколько готов армянский народ отстаивать свои интересы в современном мире, насколько он способен правильно фиксировать свой государственный интерес, насколько этот фиксированный интерес соответствует национальному, насколько армянский народ убедителен в представлении этого интереса. Прошедшие 25 лет показали, что армянский народ способен жить в условиях тотальной блокады (поддерживаемая поныне блокада – ровесница возрожденной независимости; ни одно государство мира не начинало отсчет своего нового независимого времени в состоянии тотальной блокады транспортных коммуникаций), почти полного обесточивания страны, в условиях войны и разрухи после мощного землетрясения. Именно Арцах придавал силы нации и начинял общественное сознание столь необходимым оптимизмом. 8. Всякие утверждения о том, что геополитическое положение Армении (РА и НКР), неразрешенность региональных проблем и скудность ресурсов не позволят ей гармонично развиваться, - беспомощное и крайне опасное суждение, которое, как удобная вуаль, прикрывает уродливое лицо самих вещателей. Это попытка сместить акценты с собственной несостоятельности решать проблемы. Существуют модели послевоенного восстановления – германская, израильская, китайская, ливанская, французская… Все они разные (в том числе идеологически), но их роднит одно: это плановые стратегии, рассчитанные на фиксированный промежуток времени, предполагающие наличие определенных этапов в проведении реформ с указанием приоритетных задач и способов их разрешения на каждом отдельном этапе. Их ни в коем случае нельзя отождествлять с президентскими программами, что так часто наблюдается в неблагополучных странах. Поэтапные планы социально-экономической реабилитации более долгосрочны, чем сроки президентских или парламентских полномочий. Общепризнано, что тот же отец "немецкого чуда" Людвиг Эрхард никогда бы не стал таковым, если бы лишился возможности в течение целых 14 лет поэтапно претворять в жизнь свой план на посту министра экономики в правительстве Аденауэра (еще три года он был канцлером ФРГ). Армении нужна плановая экономика. Только с учетом всех перечисленных факторов Армения и может разработать собственную модель развития. Страна просто обречена на такую разработку, причем выигрышность ситуации в том, что очевидность указанных факторов – это не далекая, расплывчатая теория, а самая что ни на есть близкая практика, испытанная нами на собственной шкуре. Причем все ответы дал Карабах.

"Мы-то знаем, что народ может встать и победить мощного врага" Успех в освобождении Карабаха в значительной степени объясняется готовностью к этому общественности Армении: народ принял самостоятельное решение, несмотря на сопротивление тогдашнего руководства Еревана, Москвы, несмотря на внешние силы. Секрет победы Карабахского движения кроется в его всенародности и организованности. И в этом контексте существенную роль комитета "Карабах" в 1988-90 гг. трудно переоценить. Все его 11 членов оказались хорошими организаторами. Была создана отличная руководящая система, основанная на демократии и принципе равенства. Вместе с тем главным залогом успеха стала готовность армянского народа принимать самостоятельные и верные решения. Причем не имея еще собственной государственности. Потом многое изменилось – в Армении, в какой-то степени в карабахском вопросе. 12 мая 1994 года я считаю победным днем, хотя и был подписан договор о прекращении огня. Вероятно, мы еще долго будем следовать Бишкекскому договору, так что это действительно исторический день. Правда, дух войны еще пару лет сохранялся, люди не верили до конца, что война закончилась, но в конце концов удалось преодолеть и этот психологический барьер. Многие стали рассматривать Карабахское движение с точки зрения последовавших после этого событий и все негативное, что произошло потом, связывать с Движением. Это абсолютно неверный подход - и исторически, и методологически. Это неправильно для формирования нашего собственного подхода к жизни и дальнейших шагов. Хорошее надо называть хорошим независимо от того, что со временем это хорошее или его компоненты изменились к худшему. Нужно всегда видеть идеал. В случае Карабахского движения – это 1988-1990 гг. Нужно ценить это хорошее, знать, любить, передавать. А не разрушать, как это делается уже двумя поколениями "чернопиарщиков". Опыт Движения уже есть, по крайней мере у нашего поколения. Поколение наших детей представляет его только на основе прочитанного, услышанного. Но мы-то знаем, что это возможно, что народ может встать и победить мощного врага. Это способствует единению. Конечно, в противовес работают многие факторы. Тяжелый процесс изменений общественно-экономической системы, само осуществление которого и способы осуществления вызвали справедливое недовольство людей. Однако в Карабахской войне мы одержали полноценную победу. Ценить эту победу означает и впредь быть готовым к единению, к новым историческим достижениям. Не ценить - значит не быть готовым к этому, избегать, убегать из страны, как это делает часть населения. Конечно, власть должна была способствовать сохранению этого духа. Но, к сожалению, уже очень долгое время наши власти и государственная система в целом этому не способствуют. Тем не менее в армянине есть стремление к идеалу, в том числе в общественной жизни. Не устаю повторять: нужно остерегаться черного пиара, злобы в отношении Карабахского движения. Это вредно и опасно для нашего народа, и этого нельзя допустить. Алексан Акопян, член комитета "Карабах", бывший глава администрации Кашатагского района НКР

"Для движения вперед нужно вернуться к истокам" Начало Карабахскому движению положили собрания в Доме писателей, хотя речь там шла о вопросах экологии, культуры, языка и т. д. Но именно тогда произошло объединение людей – интеллектуальное и идейное. В нас проснулась гражданственность. Так что когда Игорь Мурадян и его товарищи сочли, что настало время массовой поддержки того процесса, который начался в Карабахе – сначала в Гадруте, потом в Степанакерте, - база в тот момент уже была. Тогда в Карабахе шел сбор подписей с требованием областному Совету НКАО принять решение о выходе из состава Азербайджана и воссоединении с Арменией. В поддержку этих действий здесь началось Движение. И то, что Движение сразу переросло в массовое, народное, объясняется именно наличием этой базы, наличием такого формата объединения интеллигенции, который, собственно, и сыграл роль детонатора. Здесь была группа представителей и старшего поколения – Баграт Улубабян, Зорий Балаян, Ленсер Агаловян, Сильва Капутикян, Рафаэл Казарян и молодежи – Игорь Мурадян и его соратники. Конечно, Карабах был для многих важной проблемой, люди занимались этими вопросами достаточно долго. Но, пожалуй, самым существенным фактором возникновения Движения стало то обстоятельство, что с самого начала оно затронуло глубинные основы народной души: люди вышли на площадь не только для требования чего-то, какого-то протеста, но и в состоянии невиданного единения. Огромное душевное тепло разливалось по всей площади... И в неповторимости этой атмосферы - специфика Карабахского движения. Порядка недели шли митинги, люди были в состоянии эйфории, народ полностью включился в процесс. Видимо, каждый народ находится в постоянном поиске каких-то фундаментальных основ своего бытия, того состояния гармонии, которое присуще именно этой нации. Мы этого состояния достигли моментально. Это совершенно необыкновенное ощущение, оно гораздо выше любого текущего вопроса. Карабах, как бы важен ни был этот вопрос, всего лишь сыграл роль такого "включающего устройства". Народ, конечно, занимался в первую очередь Карабахом, но происходящее в глобальном смысле было обретением самих себя – каждым членом общества, каждым человеком в отдельности - обретение себя как единого народа. Такое необычное состояние нашло отклик сразу в самых разных точках мира, причем откликались зачастую из противоположных лагерей, нередко вступая в противоречие с интересами того лагеря, который представляли. В дальнешем движение получило развитие, расширив проблематику на все сферы жизни – экологию, право, историю, язык и т.д. И важнейшим на последнем этапе собственно Движения (до победы на выборах и прихода к власти) стало построение новой системы управления делами. В нашем случае было абсолютное "народное творчество", приведшее к тому, что народ управлял делами страны. Власть представляла из себя административный аппарат, инструмент исполнения народных решений. Это то, что было у нас в прошлом, но это то, что ожидает и нас, и, полагаю, человечество в будущем. Мы с вами обладаем колоссальным богатством – мы знаем, что такое состояние возможно, в то время как другие находятся в сомнениях - можно ли этого достичь. Они на своем опыте пока этого не пережили. Мы же прошли через это, и очень важно для нас не дать сломать, забросать словесами однажды достигнутое в погоне за собственными интересами. Уверен, что этот потенциал не исчерпан, он есть. …Вначале было время становления Движения, укрепления его. А потом настало время сдачи идеалов Движения, точнее, их утраты. Отступление началось с неправильного решения - политического и в то же время общенародного. Мы подумали, что достигнутое нами - это нечто само собой разумеющееся, а вот есть еще прогрессивное человечество, которое придумало все то, что должно быть у правильного государства и общества – демократия, права человека, свобода слова, парламент и масса других полезных и не очень вещей. Нам казалось, что надо стремиться к этому формату. И мы, пребывая в гораздо возвышенном состоянии и принимая это как данность, переключились на построение этого "другого", характерного для гораздо более низкого состояния человеческой души, заодно уничтожая все то, что было истинным, настоящим. Облеченная в красивые слова "права человека", "свобода", "народовластие" и т. д. реальность, приводившая к роботизации человека, его резкой деградации, проявлялась постепенно и потому не была очевидной сразу. Когда же эта реальность стала заметной и недопустимой, было уже поздно. Впрочем, этот процесс тоже имеет свою логику. Мы опустились донельзя, увидели, что это путь в никуда. Думаю, что это новое начало Движения, которое будет ориентировано на продолжение того, что мы имели 25 лет назад. Что касается дальнейшей политики Армении в Карабахском вопросе, то, на мой взгляд, эта политика Армении давно закончилась. С 1988-го по 1990-й у нас был свой собственный подход во всех вопросах, тогда мы, быть может, ничего не умели как профессионалы, но знали все как люди, которые постигли сущность жизни. Мы могли приниматься за любую проблему и находить ее решение. В частности, по Карабаху у нас была задача такая: то, что мы называем карабахским вопросом, для нас превратилось в вопрос переустройства региона, в частности Западного Прикаспия, где жили загнанные в рамки одного государства разные народы. Мы поставили перед собой задачу предоставить им самостоятельный выбор формы государственного устройства. Это была реальная политика, которая по 1993-94 гг. осуществлялась Арменией. Мы начали формировать регион: мы решали вопрос не только Карабаха, но и лезгин, талышей и т. д. Какую форму все это приняло бы - другой вопрос, но в том, что эти народы должны жить свободно и самостоятельно развиваться, не было никаких сомнений и препятствий. Однако препятствия возникли в дальнейшем – когда мы сочли, что большие дяди за нас все решат. "Дяди" придумали Минский процесс. Когда мы подчинились этой логике, когда приняли их правила игры, на этом вся политика и закончилась. Сейчас у нас есть лишь реакция на так называемую политику других, которая заключается в упрощении системы мирового грабежа. Тем не менее, думаю, политика в карабахском вопросе наконец-то появится. Время полного идиотизма в нашей политике (а суть идиотизма в том, что мы думаем, что они, эти великие, могут реально сделать что-то хорошее) закончилось. Нужен возврат к истокам Карабахского движения - возврат для движения вперед. Ашот Манучарян

Книга попала в плен или В Азербайджане 451 градус по Фаренгейту В армянском устном народном творчестве нередки упоминания различных завоевателей – состоявшихся и нет – от тирана Бела до Гейдара Алиева. Но более всего народная память армянского народа сохранила имя Ленк Тимура – Тамерлана, со времен нашествия которого на Армению прошло шесть веков. В Армении с именем Ленк Тимура связаны сотни притч, баек, ложных (народных) этимологий топонимов и т. д. Во многих из них подчеркивается злая воля «Повелителя Вселенной», но, как ни странно, об известной во всем мире кровожадности и жестокости Тимура почти не говорится. Просто злой. В Средней Азии, например, Тимура любят восхвалять, с особенным удовольствием рассказывая о том, как он победил османского султана Баязида Молниеносного (Йылдырыма), используя его затем как подставку для ног, и насилуя на глазах бывшего султана его любимую жену – Оливеру. Самаркандские дети до последнего времени любили рисовать гарцующего на коне Тимура рядом с железной клеткой, в которой он повсюду возил за собой Баязида Молниеносного. Однако надо признать, что, за исключением некоторых городов современного Узбекистана, в целом в Средней Азии Тимур пребывает в тени Чингисхана. В Армении, напротив, в народной памяти Чингисхан практически не сохранился, у нас намного популярнее Тимур. Великолепную трилогию о Тимуре написал крупный советский писатель Сергей Бородин. Трилогия имеет обобщающее название «Звезды над Самаркандом», и раскрывает многие черты характера крупнейшего завоевателя позднего Средневековья. Книга носит эпический характер, а огромная исследовательская работа, проведенная автором в период работы над трилогией, превратила ее в энциклопедическое пособие по завоеванным Тимуром народам и странам. Описывая пребывание Тимура в Армении, С. Бородин не скрывает своего неподдельного уважения к армянскому народу, искренне восхваляет трудолюбие и мужестве армян. Особенное восхищение автора вызывает любовь армянина к книге, и этой особенности армянского народа он посвящает несколько глав книги. «Звезды над Самаркандом» я читал лет 40 назад. Помню, меня поразили выведенные в ней образы простых армян, в особенности, используемые ими фразы «книга попала в плен», «книгу вызволили из плена». Спустя пару лет, будучи в Ташкенте, мне довелось побывать на творческом вечере уже больного писателя, и я не преминул воспользоваться представившейся возможностью, обратившись к Сергею Петровичу с вопросом. Ответ его затянулся, и весь зал, затаив дыхание, слушал рассказ писателя о его работе в армянских архивах, о том, как его самого поразила эта фраза, «которой, насколько мне известно, нет в другом языке». С. Бородин привел несколько примеров из разных эпох, подтверждающих «небесную любовь армянина к книге». Тогда же писатель повторил мысль, заложенную в книге: «Тамерлан полностью ограбил Армению с помощью книг. Он разрушал монастыри и церкви, пытал священников, искал и находил спрятанные в тайниках книги, чтобы… потом продать их армянам». Интересно, что за освобождение из плена «рядового» армянина Тамерлан требовал в два раза меньше золота, чем за освобождение представителя знатного рода, а за вызволение из плена книги – в два раза больше, чем за освобождение знатного армянина. Он хорошо знал: в армянском народе были добровольцы, которые ходили по домам, выпрашивали последние крохи, чтобы в первую очередь освободить книги. Знал и то, что на освобождение книги армяне, часто сами не умеющие читать и писать, ничего не жалели. Эта особенность армян дала Тимуру возможность дочиста обобрать народ. Фразы «книга попала в плен», «книга спасена из плена» живы в нашем языке и, главное, в нашем сознании, и сегодня. И сегодня мне известны люди, которые страдают от сознания того, что во время депортации армянского населения из Азербайджанской ССР очень много книг попало в плен. А тикин Арев, мать бывшего директора школы в Геташене и моего друга Шмавона Гулгазаряна, в страшные дни операции «Кольцо» покинула дом с охапкой книг. Так, с бережно прижатыми к груди книгами, оказалась она на пороге нашего дома в Степанакерте. В средние века сожгли бы меня, теперь жгут всего лишь мои книги Это, принадлежащее Зигмунду Фрейду выражение, сегодня по праву может сказать азербайджанский писатель Акрам Айлисли, книги которого в испепеляющем националистическом угаре ежедневно жгут в Азербайджане. Можно было бы сказать, что цивилизованный мир в эти дни просто обязан вспомнить слова немецкого поэта Генриха Гейне: «Там, где сжигают книги, кончают тем, что сжигают людей», но трагедия в том, что в Азербайджане еще недавно жгли людей, а теперь – книги, осуждающие эти преступления. В знаменитой книге Рея Бредбери «451 градус по Фаренгейту» рассказывается об обществе, в котором на «пожарных» возложена обязанность сжигать все обнаруженные запрещенные книги вместе с домами владельцев. То, что сегодня происходит в Азербайджане с книгами А. Айлисли, практически ничем не отличается от романа-антиутопии Бредбери, некоторые цитаты из которого прямо соотносятся с цитатами азербайджанских политических, общественных и религиозных деятелей. Так, на днях министр иностранных дел Азербайджана Э. Мамедъяров прокомментировал призыв партийного деятеля этой республики Хафиза Гаджиева отрезать ухо писателя. Х. Гаджиев, назначивший награду за это «геройство» – 10 тысяч манатов – является главой провластной партии «Современный Мусават», и пребывает под опекой Ильхама Алиева, вследствие чего Мамедъяров осторожно заметил: «Обсуждения вокруг книги Акрама Айлисли не станут ударом по имиджу Азербайджана». Он, кстати, мог бы сказать и иначе, повторить слова героя романа Бредбери: «Смысл уничтожения книг состоит в том, чтобы сделать всех счастливыми». 451 градус по Фаренгейту - это температура, при которой воспламеняется бумага, - примерно 233 градуса по более привычной нам шкале Цельсия. В Азербайджане это – постоянная температура, в любое время года. Азербайджан - это государство, в котором лишенный этого права духовный глава отлучает писателя от религии, а преподаватели вузов вместе со своими студентами жгут книги, в котором детям в школе рассказывают о «предательстве» писателя, имевшего мужество написать правду. В 642 году арабские войска захватили древнюю Александрию с ее прославленной на весь мир богатейшей библиотекой. Халиф Омар ибн Хаттаб приказал сжечь сотни тысяч веками хранящихся томов. Согласно легенде, на робкие протесты грамотной челяди халиф ответил: «Если в этих книгах написано то, что написано в Коране, то они – бессмысленны, ибо в Коране сказано все! Если же в них написано то, чего нет в Коране, значит, они противоречат Корану, и их тем более надо сжечь». И библиотека, в которой хранилась большая часть письменной истории человечества, была сожжена. Сегодня Ильхам Алиев может сказать то же самое, заменив Коран ссылкой на многотомную (все еще не завершенную) биографию своего отца – «общенационального вождя Азербайджана» Гейдара Алиева, и свою собственную – так же продолжающуюся писаться. А это означает, что температура в 451 градус по Фаренгейту еще долго будет сжигать Азербайджан, а книги – находиться в кошмарном плену человеконенавистнического мышления потомков Мырыг Музаффара.

Уроки Ходжалинской операции В который уже раз смотрю фильм о Ходжалу – Между голодом и огнем. И каждый раз удушливые воспоминания вновь охватывают меня. Воспоминания о голодных детях Степанакерта, давно забывших вкус настоящего хлеба, о матерях, прикладывавших младенцев к высохшей от голода и ежедневных бомбардировок груди. Вспоминаю о погибших от обстрелов, которых зачастую хоронили во дворе дома, так как дорога до кладбища была смертельно опасной. Вспоминаю маленькую златовласую соседскую трехлетнюю девочку и ее мать, погибших от выпущенного из Ходжалу снаряда, влетевшего в окно наскоро приспособленного убежища. Мы их так и похоронили вместе: бездыханная дочь в крепких объятиях погибшей матери. Теперь этот страшный в своей реальности и очень необходимый фильм переведен на английский язык. Ходжалу – ныне Иванян – это наша огромная и безмерная гордость, смешавшаяся с ноющей болью в сердце. Ходжалу – вскормленный Азербайджаном гнойный нарост на теле Арцаха, нуждающийся в хирургическом вмешательстве. Ходжалу – изрыгающий из своего чрева смерть и разрушения. Ходжалу – немалая часть жителей которого оказалась заложниками преступной политики Азербайджана. Ходжалу, вынудивший арцахцев совершить подвиг. Я хорошо помню свои впервые впечатления и свои первые слова, когда мы узнали о большом количестве убитых в Агдаме жителей Ходжалу. Почти непроизвольно у меня вырвалось: «Твари – турки! Мать вашу..! Не дадут нормально отпраздновать славную победу!». Эта мысль, несколько иначе оформленная, до сих пор живет со мной. Несколько месяцев спустя мне удалось успешно защитить на международной арене армянского Воина от приписываемых ему азербайджанской пропагандой гнусностей. Уже тогда я понимал, что это – только начало. В самом деле: Азербайджан, кто бы там ни находился у власти, никогда не признает собственных преступлений, направленных против закавказских турок. И не стоит надеяться, что к власти в этой республике придут совестливые люди вроде Акрама Айлисли. Совесть потеряла дорогу к коридорам власти в Азербайджане. Они будут гордиться Рамилем Сафаровым, отрубившем голову спящему армянскому офицеру, Шахином Тагиевым, расчленявшим армянских старушек в Мараге, но никогда не вспомнят о собственных преступлениях против своих же племен. Лживые твари в среде закавказских турок будут рождаться и впредь и, к сожалению, и впредь будут рождаться продажные твари, готовые уделить им трибуну. А это значит, что нам нельзя успокаиваться, нельзя почивать на лаврах военных побед. Мы должны знать, что трусливый враг гораздо опаснее, чем враг, идущий в бой с открытым забралом. К несчастью для нас, мы имеем дело с существом трусливым и подлым. Тема Ходжалу присутствует в моей жизни давно. С того дня, когда мои маленькие еще сыновья, играя с соседскими детьми в паровозики, замолкали, когда «проезжали» мимо Ходжалу. Когда я с матерью и детьми по дороге из Аскерана в Степанакерт попал в засаду у въезда в Ходжалу. Мне тогда пришлось отстреливаться, и мать, до того даже не догадывавшаяся, что ее сын ходит с оружием, так ни разу не решилась потом попрекнуть меня. Слишком, наверное, убедительным показался ей пример необходимости оружия в наводненном азербайджанскими бандитскими формированиями Арцахе. Я уже писал о том, что именно мне посчастливилось перехватить по рации заявление командира окопавшегося в Ходжалу азербайджанского бандитского формирования, в котором он, выругавшись в адрес Агдама, Шуши, Баку, Муталибова и так далее, сообщил: «Мы уходим!». Тогда я снял наушники, быстрым шагом зашел в комнату к Аркадию Тер-Тадевосяну – Командосу, обнял его и поздравил: «Они уходят!». На самом деле они не уходили, они улепетывали, обуянные страхом перед армянским Воином и за совершенные преступления, бежали по телам упавших и слабых, топтали детей и женщин. В поселке Ходжалу остались свыше семи сотен жителей, не успевших или побоявшихся бежать. Горькая ирония судьбы: именно они, оставшиеся на милость победителя, были одеты, обогреты, накормлены и спасены. Остальным пришлось пережить ад. Уже среди своих соплеменников. Все оставшиеся, словно сговорившись, твердили, что они являются не «азербайджанцами, а… месхетинскими турками. Тогда, помню, я подумал еще об одной горькой иронии судьбы: человек, будучи во власти армян, называет себя турком, будучи уверен, что с турками мы обойдемся мягче, чем с теми, кого с недавних пор обозвали «азербайджанцами». В фильме, с которого началась данная статья, месхетинские турки рассказывают об отношении к ним «азербайджанцев». Закадровый голос принадлежит мне. Дело в том, что для того, чтобы, как мы шутили, отличить турка от турка, мне пришлось разговаривать со всеми задержанными мужчинами призывного возраста на узбекском языке: недавно изгнанные из Узбекистана месхетинские турки свободно владели узбекским языком. С выдающими себя за месхетинских турок закавказскими турками разбирались отдельно: если он являлся членом бандитских формирований Азербайджана, то… подлежал обмену на армянских заложников, если нет – уже спустя два дня оказывался на территории Азербайджана – в числе остальных семисот задержанных. Интересно еще одно наблюдение: когда наши ребята пригнали с задержанным жителям Ходжалу огромную отару трофейных овец – на пропитание – месхетинские турки были удивлены, в отличие от турок закавказских, лучше знавших характер армянина. Кроме того, задержанным были переданы десятки мешков с рисом и разными крупами, все, естественно, трофейное. Один из наших бойцов – беженец из Баку по имени Альберт - потом года два, наверное, рассказывал: мне не дали мешка картошки домой забрать, а им тоннами выдавали. При этом глаза Альберта лучились гордостью за своих однополчан. Еще один интересный момент: я от имени руководства Республики Арцах предложил месхетинским туркам, во второй раз за короткое время оказавшихся в пекле боевых действий, остаться жить в Ходжалу. Мы гарантировали им жилье, работу и безопасность. Но напуганные всем происходящим, турки отказались, попросив нас отпустить их в Азербайджан, откуда они обещали уехать в другую страну. «Мы никогда в жизни не поднимем оружие против армян», - заверяли они нас. А в 1995 году я встретил одного из них в Ставрополе, вернее, он узнал меня и подошел со слезами на глазах и словами благодарности. «Мы вам очень благодарны за доброе отношение, и никогда не забудем то, как вы обошлись с нами по-человечески. И, знаете, что? Только здесь мы поняли, что зря тогда не согласились на ваше предложение остаться жить в Карабахе. Очень зря. Несмотря на ваше доброе отношение, мы тогда не поверили вам. Жаль. Жили бы сейчас спокойно и в мирной обстановке, пасли овец и обрабатывали землю. А здесь мы перебиваемся торговлей овощами, а потом платим из нищенской прибыли азербайджанским рекетирам». Жена турка все рвалась поцеловать мою руку, а сам он подбадривал ее: «Это – наш спаситель». Почему я все это рассказываю? Ходжалинская операция – одна из славных страниц войны арцахцев против агрессора Азербайджана. Она имела жизненное значение для населения находящейся в осаде молодой республики. Не победи мы в Ходжалинской операции, в Арцахе, без всякого сомнения, случилась бы огромная страшная трагедия. События в Мараге, Храморте, Вагуасе, Фарухе и так далее являются тому подтверждением. Но Ходжалинская операция - это не только символ мужества, но и символ благородства армянского Воина. Ходжалинская операция – светлая страница нашей истории, но она является еще и уроком как для нынешней молодежи, так и для будущих поколений армян: турок больше никогда не должен жить на нашей земле. Уступим на переговорах, проявим мягкость и «понимание», впустим вновь турка на нашу священную землю и, рано или поздно, наши города и деревни вновь с фатальной неизбежностью окажутся в ситуации, показанной в начальных кадрах фильма. Арцахская война и ее славный эпизод – Ходжалинская операция - должны научить нас важной истине: турок должен жить за границей наших государств, за стеной, выстроенной из Воинов Армянской Армии. Турок, подошедший к нашей земле, должен быть изгнан, турок, взявший в руки оружие, должен быть уничтожен.

Валерий Газарян “Это была одна из самых позорных операций Советской Армии” ...Я хотел бы начать c роспуска Комитета особого управления под руководством Аркадия Вольского (постановление от 28 ноября 1989 г.) и создания Оргкомитета по НКАО Азербайджанской ССР под руководством Виктора Поляничко. Незадолго до выхода этого постановления к нам в Арцах приезжали различные эмиссары республиканского и союзного уровней и говорили о необходимости признания конституции Азербайджанской ССР, переговоров с азербайджанскими властями. Все это отвергалось. В преддверии 28 ноября Аркадий Вольский выехал в Москву с намерением расширить полномочия Комитета особого управления, что должно было позволить оградить Арцах от провокационных визитов представителей азербайджанского руководства. Однако вместо ожидаемого улучшения мы получили из Москвы совершенно другое решение. Вскоре после упразднения Комитета особого управления в Арцах приехали Бакатин и Язов, тогдашние секретарь Совета Безопасности и министр обороны. Некоторые из союзных депутатов от НКАО дали согласие, чтобы комендатура, которая до этого находилась в здании железнодорожного вокзала, то есть вне Степанакерта, заняла здание обкома партии в центре города. Поляничко прибыл в город ночью 24 января 1991 года, опираясь на штыки Сафонова. Сразу же был ужесточен режим комендантского часа. До этого была предпринята первая попытка Поляничко въехать в Степанакерт вместе с секретарем ЦК КПСС Гиренко и Председателем палаты Союза Верховного Совета СССР Рафиком Нишановым. Они тогда прилетели в аэропорт и хотели прибыть в Степанакерт. Однако благодаря политическим и дипломатическим способностям Вольского удалось убедить их отказаться от своего намерения. Вольский объяснил, что это может обернуться большим кровопролитием, и они улетели обратно. Даже после того как вопрос роспуска Комитета особого управления и ухода Вольского был решен, он еще некоторое время оставался в Арцахе. Он был ответственным человеком, государственным деятелем, стремившимся уклониться от катастрофических сценариев и не допустить крови. Некоторые из союзных депутатов в обмен на московские блага обязались вести в Арцахе нужную союзным властям линию, в первую очередь линию на принятие Поляничко в качестве руководителя и подчинение его политике. И все это, естественно, из “благих намерений”. Ситуация казалась безвыходной. Азербайджан сильнее нас по всем параметрам, и нужно соглашаться с тем, что Арцах остается в составе Азербайджана. Все, чего мы можем добиться, — гарантий безопасности, соблюдения гражданских прав, культурного самоуправление и пр. Именно задачу подчинения Арцаха Баку должен был решить Поляничко. Заняв здание обкома партии, он немедленно водрузил на него флаг Азербайджана и приступил к обработке армейских частей и внутренних войск МВД СССР, чтобы склонить их на сторону Баку. Поляничко предпринял попытки выйти на контакт с нашими ветеранами Великой Отечественной войны. Предпринимались попытки вербовки людей из числа бывших работников обкома партии и директорского корпуса, состоялось несколько секретных встреч Поляничко с ними, но практически никто не согласился сотрудничать. Более полутора лет усилий, вплоть до проведения операции “Кольцо”, не дали желаемых результатов. В то время принял невиданные ранее масштабы разбой. Например, только за 1991 год было угнано десятки тысяч голов скота (крупного, мелкого, свиней), из-под села Чартар вывезли 1300 тонн зерна. Неоднократно взрывались водозаборники Степанакерта, вода отравлялась креолином и химическими удобрениями, соляркой, а власти разводили руками, говоря, что они не в силах обеспечить охрану водоснабжения и могут только восстановить его после очередного взрыва. Все бесчинства военных, нарушения элементарных основ советского законодательства имели целью подавить в народе инстинкт самосохранения, вынудить на ошибочный политический шаг. Благодаря стойкости народа все это не удалось претворить в жизнь. К сожалению, надо сказать, что некоторые соотечественники, которые участвовали в проведении соглашательской политики, подчеркивали, что все шаги согласованы с руководством в Ереване, с Левоном Тер-Петросяном. Незадолго до начала “Кольца” 27 апреля по окраине Степанакерта в направлении границы с Арменией, к Лачинскому коридору, выдвинулись системы залпового огня “Град”. Будучи еще советскими людьми, мы предположили: международная ситуация настолько ухудшилась, что СССР выдвигает военную технику поближе к границе. Нам не приходило в голову, что “Град” планируется применить против советских граждан в Армянской ССР. Тем временем подразделения Советской армии и внутренних войск были усилены бронетехникой и ужесточились так называемые “проверки паспортного режима”, под прикрытием которых у населения изымалось все наличное охотничье оружие, чтобы лишить его возможности самозащиты. Вслед за союзными частями двигались бандиты из азербайджанского ОМОНа. Шел этап подготовки к операции “Кольцо”. Операция была тщательно отработана, план был согласован союзными министерствами обороны и внутренних дел, КГБ, азербайджанским руководством. Муталибову удалось утвердить его у Горбачева. Все дали добро. Начались акции против армян Геташена, а с 13 мая операция советских силовых структур и азербайджанского ОМОНа стала проводиться и на территории НКАО. Только за одни сутки 14 сел Гадрутского района были опустошены, население депортировано. Десятки убитых, изнасилованные женщины. Руководство обкома и облисполкома было парализовано и не могло действовать. Вся тяжесть легла на плечи формирующихся лидеров арцахского движения. Первоочередной задачей было остановить маховик депортаций. Говорить о вооруженном сопротивлении не приходилось — силы были, мягко говоря, слишком неравными. После депортации армянских сел Бердадзора и вторжения внутренних войск, а следом за ними и азербайджанского ОМОНа в села Аскеранского района решили попробовать информационными методами воздействовать на ситуацию. Было подготовлено заявление к мировой общественности, что арцахское армянство в связи с угрозой уничтожения просит предоставить ему политическое убежище. Заявление удалось довести до Москвы через степанакертского корреспондента Интерфакса Бориса Геворкяна. Не надо забывать, что в 1991 году не было ни мобильной связи, ни интернета. Информацию можно было передать по телефонным линиям, выходящим во внешний мир через Азербайджан, и нескольким закрытым каналам связи, находящимся в распоряжении КГБ. Но сделать это все же удалось, и буквально в тот же вечер мы услышали на всех радиостанциях мира о том, что советское руководство вместе с руководством Азербайджана творят бесчинства в Карабахе. Через несколько минут после этого была полностью отрезана телефонная связь Арцаха с внешним миром, но эффект уже был достигнут — депортации остановились. План, спущенный из Москвы Горбачевым, не сработал. ...Это была одна из самых позорных и унизительных операций Советской армии, которая в свое время сломала хребет фашизму. Унизительная потому, что насилие совершалось над арцахским армянством, героическое участие которого в Великой Отечественной войне общеизвестно. Нужно четко сказать, что антироссийских настроений такое поведение не вызвало. Появились антисоветские настроения — против руководства страны и лично против Горбачева. Вероятно, именно в Арцахе родилось понимание того, что Советский Союз не имеет будущего — ни одно государство не может иметь будущего, если пытается уничтожить народ, который дал стране стольких маршалов, генералов и героев-рядовых. После операции “Кольцо” наступили самые трудные дни. Операция была хорошо продумана. Нанесли удар по юго-западной части Гадрутского района и Бердадзорскому подрайону, чтобы окончательно ослабить и просто обезлюдить районы Арцаха, территориально наиболее близкие к Армянской ССР. От депортированных сел до границы с Армянской ССР было всего несколько километров, а в результате операции расстояние до ближайших сел стало 50-60 км. Кстати, план операции повторял сценарий событий 1918-1920-х годов. Удары были нанесены по тем же селам, с той же целью, только с одним отличием. Вместо турецких военных деятелей — Джевад-бея, Энвера и Нури-паши — операцию организовывали и проводили политическое руководство и силовые структуры СССР, опираясь на таких людей, как военный комендант района особого положения генерал-майор Владислав Сафонов и генерал Генрих Малюшкин. Перед тем как началась эскалация, по приказу союзного руководства в Арцах прибыла группа специалистов. Чем они занимались, — Бог знает, работали закрыто. Но, как нам удалось узнать, они собрали для анализа 1400 показателей и исходных данных, характеризующих состояние сельского хозяйства, промышленности, коммуникаций и пр. Можно себе представить 200-300 показателей, но как можно набрать 1400? При Поляничко работали специнституты МВД, которые оценивали количество и численность вооруженных отрядов и пр., и выводы представлялись вполне логичными. Армянские отряды в лучшем случае закрепятся в нескольких деревнях, но затем вооруженные силы армян до подхода помощи из Армении будут уничтожены вместе с гражданским населением. Смогут выжить только несколько горных сел. Операция должна была закончиться возвращением Арцаха в состав Азербайджана. В ходе операции “Кольцо” можно сказать, что планы союзного руководства частично реализовались, так как СССР имел богатый опыт такого рода операций. Однако далее появился новый, точнее — неизвестный союзному руководству, ресурс — стойкость арцахского армянства. В Центре недооценили готовность народа идти на жертвы ради свободы. В том, что операция стала возможной, в чем-то виновата и армянская сторона, точнее, наши политические недальновидность и незрелость. Когда при председателе Верховного Совета СССР Лукьянове (со слов бывшего секретаря обкома партии НКАО и народного депутата СССР Генриха Погосяна) зашел разговор об Арцахе, он откровенно заявил, что интересы государства выше интересов области, республики. И вот в такой ситуации Левон Тер-Петросян и АОД заявляют, что проведут референдум по вопросу выхода республики из СССР. Азербайджан же в лице Муталибова сумел создать у союзного руководства впечатление, что он сторонник сохранения Союза. Как следствие, имперское мышление генералов, которые непосредственно планировали операцию, сыграло против армян и конкретно арцахского армянства. Это было недальновидно с нашей стороны. Возможно, руководство АОД было использовано силами, которые вели дело к ускоренному развалу СССР. Но факт остается фактом — в результате такого поведения Арцах оказался в несравненно худших условиях, нежели в начале освободительного движения. Под ударом оказались не только арцахское армянство, но и весь армянский народ. Я с первого дня не питал каких-либо иллюзий и не связывал надежд с руководством Республики Армения — АОД и Левоном Тер-Петросяном, которые, хотя и пришли к власти на арцахской волне, имели весьма смутное представление об Арцахе. Левон Тер-Петросян всего несколько раз приезжал в Арцах, а этого совершенно недостаточно, чтобы понять арцахских армян — кто они, как смотрят на мир и армянство. После операции “Кольцо” появилось понимание, что надо готовить народ к войне. Если против тебя совершается насилие, ты должен найти способы его остановить, пока тебя не уничтожили. Стали формировать отряды самообороны, изготавливать в подпольных цехах самодельное оружие, любыми путями доставать оружие. В Карабахе нашлись патриотические силы, лидеры движения, начал работать Координационный совет, в который входили представители Дашнакцутюн — Аркадий Карапетян, Жанна Галстян, а также Роберт Кочарян, Серж Саргсян, Паркев Србазан и др. Приходилось анализировать ситуацию и на фоне разваливающегося СССР предпринимать конкретные шаги по организации самообороны. Вот в такой атмосфере в конце декабря 1991 года были проведены выборы, которые сопровождались эскалацией военных действий — бомбили вовсю и Степанакерт, и пограничные с Азербайджаном села. Это были на моей памяти самые демократичные выборы, потому что под пулями никто не подумает пойти и проголосовать не по убеждениям. Народ голосовал за свое будущее. Демократичность выборов подтвердили и международные наблюдатели. Был сформирован парламент, 6 января созвана сессия, и 8 января Верховный Совет НКР принял декларацию о независимости. Артур Мкртчян был избран председателем Верховного Совета. Все было достаточно эмоционально и напряженно. Присутствовали международные наблюдатели — организация “Международная христианская солидарность”, баронесса Кокс, российские депутаты. Был сформирован президиум из Председателя Верховного Совета, заместителя председателя и представителей постоянных комиссий. Мы знали, что в условиях войны не сможем часто созывать сессию, так как депутаты заняты вопросами обороны, организационной работой и пр. Президиум наделили полномочиями принимать законодательные акты с последующим вынесением их на сессию. Законы получали силу, после того как их примет Президиум. Фактически 10 человек, вместе с председателем — 11, сосредоточили в своих руках всю полноту законодательной власти. Я был избран председателем постоянной комиссии по экономическим и финансовым вопросам. Кстати, я не хотел занимать этот пост, но согласился после того как Артур Мкртчян дважды переговорил со мной. Среди депутатов относительное большинство составляли дашнаки, и они пользовались уважением. Говорить об арцахских дашнаках того времени надо достаточно условно. Для многих из этих ребят главным делом была не партийная принадлежность, мало кто из них читал хотя бы программу или устав партии. Я тоже состоял в Дашнакцутюн, но всегда говорил и говорю, что для меня судьба армянства превыше судьбы какой-либо партии. Думаю, у этих людей было такое же отношение. Они не находились в плену партийных рамок, они готовились идти в бой за Родину, за свой народ. Поскольку оружие в первую очередь появилось у дашнаков, многие примкнули к ним не из идеологических соображений, а ради возможности получить автомат и пойти в бой. Я не раз говорил: сегодня жизнь меняется не по годам, а по дням и часам, при этом программы наших традиционных партий не меняются десятилетиями. В мире, где царит закон перемен, с таким багажом ты всегда будешь отставать. Мы живем в мире, где невероятное вчера становится очевидным сегодня — история арцахской борьбы армянского народа это наглядно подтверждает. Невероятный для многих на бумаге, “в теории” сценарий противостояния армянства Азербайджану обернулся не только освобождением территории НКАО, но и части низинного Арцаха, когда реальность превзошла все мыслимые ожидания начала движения. В Арцахе армянство убедилось, что невозможное с точки зрения рациональной логики может стать реальностью при разумной и адекватной национальной политике. Руководство Республики Армения и даже некоторые военные специалисты — армяне, патриоты своего народа, считали, что шансов победить у нас нет. Превосходство Азербайджана по всем показателям чересчур велико. Эти люди мыслили теми категориями, которым их обучали в военных училищах и академиях, исходя из своего опыта, но в Арцахе была уже другая реальность, работали другие законы. Арцахское движение оказалось жизнеспособным, так как арцахское армянство было политизированным, нацеленным на политику. Идеи находили отклик в сердцах людей, решения, которые принимались, осмыслялись и поддерживались практически всем населением. Также было политизированным и армянство Республики Армения. После событий в Сумгаите и Баку, увидев звериный оскал тюрка, окончательно проснулся спюрк. Без этого, без политической активности всего армянства мы не смогли бы организовать сопротивление вначале советской карательной машине, а затем агрессии Азербайджана. Мы сразу же столкнулись со сложнейшим комплексом вопросов. С избранием Артура Мкртчяна Карабах получил возможность предпринимать самостоятельные шаги в политике. Причем, наверное, сразу же появилось понимание того, какой должна быть политика Арцаха — действительно независимой и неподконтрольной каким-либо силам вне Арцаха, включая Армения. Арцах не должен управляться из Еревана и, тем более, из Москвы, Вашингтона и пр. Если выстраивать свою линию в ином ключе, то в случае прямой военной агрессии, неизбежного международного давления на Республику Армения могут быть предприняты шаги с непоправимыми последствиями. Решать должны те, кто находится перед угрозой уничтожения. В этих условиях начинают действовать другая мораль и другие законы. Мы не имели необходимой теоретической подготовки и проигрывали в этом профессиональным политологам и политикам, но в практическом плане оказались в состоянии вырабатывать и проводить решения, которые не могли прийти в голову теоретикам. В руководстве Армении склонялись к решению арцахской проблемы путем переговоров. Но какие могут быть переговоры, когда против тебя уже развязана агрессивная война, имеющая целью физическое уничтожение? Важным и во многом судьбоносным в этом плане стало совещание 27 января 1992 года, проведенное в бывшем здании КГБ. Оно состоялось на следующий день после атаки азербайджанцев на село Каринтак, когда они оставили на поле боя свыше ста трупов. Ситуация была сложной, ответственность огромной. Речь шла фактически о принятии судьбоносного для арцахского армянства решения. И тут свою роль лидера сыграл Артур Мкртчян. Выслушав все мнения, он взял на себя всю полноту ответственности и решительно сказал: “Нам навязана война, в которой нам ничего не остается, кроме как победить. И мы победим”. Это стало переломным моментом — было принято решение идти на войну. Как показало время, выбранная линия оказалась единственно правильной. Власти Азербайджана, их советники — в азербайджанском Генштабе были десятки российских и турецких офицеров — рассчитывали полностью уничтожить нас, а мы доказали миру и себе обратное: без активного участия третьих сторон в состоянии решить не только свои внутренние задачи, защитить арцахское армянство, но можем и перейти в наступление. Выходит, Азербайджан и его советники не были знакомы с классикой стратегической мысли, иначе сами бы открыли нам Лачинский коридор. * * * Сразу после открытия Лачинского коридора Левон Тер-Петросян пригласил нас в Ереван. Мы вошли в кабинет. Он вставил в мундштук “Мальборо” и сказал нам надменно и раздраженно: “Здравствуйте... Это о скольких вы головах, что приняли решение военным путем освободить Шуши? Я в Тегеране договорился мирным путем решить вопрос. Кто будет отвечать за последствия?” Эти слова адресовались фактически всему Президиуму Верховного Совета. Того самого Президиума, под руководством которого Арцах и армянство в целом одержали столь блистательную победу. Любой другой руководитель, президент, поздравил бы людей, которые освободили хотя бы одну деревню, а Тер-Петросян начал нас отчитывать. Я не стерпел и говорю: “Наверное, вы в курсе, что в Степанакерте ежедневно бывало до 25 жертв от обстрелов из Шуши. Решение принято нами, и нам за него отвечать...” Вот так... В это сложно поверить, но порой народы выживают не благодаря, а вопреки политическому руководству.

Аркадий Карапетян “Мы были готовы умереть” Когда армянский народ смог отметить 50-летие геноцида 1915 года, о котором при советской власти запрещалось говорить, ветер перемен вызвал очередной всплеск надежд, вылившийся в сбор подписей под обращением к Москве с просьбой присоединить Арцах к Армении. Мы понимали несправедливость жизни. Некоторые из нас просто чувствовали это и болели душой, другие были готовы подпольно работать. Подпольная деятельность в Арцахе была всегда — в каждом поколении отдельные люди собирались и обсуждали арцахскую и армянскую проблемы. В результате проводился сбор подписей, слались обращения в Москву, оттуда в ответ проводили репрессии, которые ясно давали понять арцахскому армянству, что изменений не будет. Но когда в жизнь вступило мое поколение — примерно в середине 1970-х (в 1975 году мне было 17 лет), — борьба поднялась на другой уровень. Ясное осознание того, что надо действовать, пришло где-то к концу 1970-х, когда мы уже сформировали свое подполье. Но все-таки мы были молоды, не хватало опыта и знаний. Главная особенность нашего поколения и его отличие от предыдущих заключались в том, что мы были готовы умереть. Не будем недооценивать перемены в СССР к 1988 году, но все же в основе успеха арцахского движения лежала вот эта готовность умереть. Причем не пойти на казнь, нет. Мы были готовы к войне и вооруженной борьбе, были готовы драться и умереть в борьбе, в бою. К началу митингового этапа в 1988 году в Арцахе работали в подполье около 150 человек. Они готовились к будущим митингам, организовывали сбор подписей под воззваниями и обращениями в партийные органы и органы государственной власти. Занимались распространением листовок, работой с людьми, выявляли факты дискриминации и выступали в защиту национального достоинства. Как ни странно прозвучит это сегодня, но хотя люди и подписывались под обращениями, особой веры в успех, возможность воссоединения с Арменией не было. Внутри сидел страх, особенно у старшего поколения, но люди подписывались, в том числе из чувства справедливости. Люди верили в справедливость, хотя родились и выросли в СССР. Мы все были связаны с подпольщиками в Армении, например, Игорем Мурадяном, Суреном Айвазяном. Движение в Армении состояло в большинстве своем из представителей академических кругов, людей культуры, интеллигенции, студенчества. Практически не было людей “со связями” или тех, кто “делал деньги”, — происходящее их по большому счету не волновало. Не понимая ситуации в Арцахе, которая к тому же быстро менялась, подполье в Армении зачастую давало оторванные от реальности рекомендации. Связи нет, пока съездишь и вернешься, многое изменялось — порой до неузнаваемости. Судьба Арцаха решалась здесь, на месте, а не в Ереване. И я предложил: чтобы справиться с такой неопределенностью, надо создать в Арцахе единую организацию. Только в этом случае у нас есть шанс овладеть ситуацией — не плестись за событиями, а вести и направлять их. Со мной согласились. Подпольные ячейки были во всех районах. В итоге к концу 1987 года в Арцахе появилась единая организация. Причем ячейки и группировки отличались друг от друга, так же как отличаются друг от друга регионы Арцаха. Гадрутцы были более образованны, интеллектуальны, но у них были слабы связи с народом. В Мартуни — обратная картина. Мартунинцы политикой не интересовались и не разбирались в ней, но отличались крепкими семейными и тайфовыми узами. И тот первый митинг в Гадруте 12 февраля 1988 года, с которого начался общенародный митинговый этап движения, состоялся только благодаря подоспевшей помощи из Мартуни. Один только Гадрут смог бы вывести на улицы несколько десятков людей, но этого было недостаточно. Нужна была массовость, которая стала возможна благодаря появлению мартунинцев — они помогли собрать критическую массу. У аскеранцев тогда была еще сильна вера в компартию, они были людьми государственными. Мардакертцы больше походили на гадрутцев — такие же интеллектуальные, но авторитарные, склонные к борьбе за власть. В отличие от Гадрута, где решения принимались через консенсус, в Мардакерте стоял вопрос, кто будет первым среди равных. Выделялся Виген Ширинян, который умел говорить с народом. Ну а Степанакерт был плавильным котлом, и здесь было все: интеллект, страх, безразличие, приверженность уходящему СССР и готовность действовать решительно. Решение о том, что надо начинать митинги именно в Гадруте, приняли руководители подполья города и районов. Так было запланировано. Однако где-то 11 февраля в Степанакерт приезжает второй секретарь ЦК компартии Азербайджана Василий Коновалов, который требует срочно созвать партийно-хозяйственный актив города. Мы быстро сорганизовались и подготовились к мероприятию, чтобы не нарушать наши планы. На собрании нескольких активистов обвинили в “сепаратизме” и они, защищаясь, выступили с “пламенными речами”, что позволяет им сегодня писать статьи и даже книги, в которых начало арцахского движения отсчитывается с этого самого собрания. После гадрутского толчка, когда 12 февраля состоялся первый митинг, движение покатилось, как лавина по Арцаху. Это было похоже на сказку — для всех, в том числе и для нас. Мы все же были советскими людьми и не ожидали, что события сразу наберут такой оборот, ситуация так резко изменится. Большинство из нас готовились к репрессиям, высылкам из Арцаха, даже расстрелам. “Нужно время, чтобы движение за Арцах приобрело зримые черты. Должны быть жертвы, мученики и герои, чтобы народ встал на ноги, взялся за оружие и начал оказывать сопротивление, бороться за свое будущее”. Так думали мы и оказались не совсем готовы к тому, что весь народ сразу встанет на ноги. Проводя предварительную работу по организации митинга уже в Степанакерте, мы спрашивали активистов на местах, сколько народу они смогут вывести. Причем жестко требовали реальных цифр, и по нашим прикидкам получалось где-то 3-4 тысячи человек. А собралось 8-9 тысяч. Такое развитие событий стало неожиданностью, хотя мы к этому стремились и работали на это. И первый митинг стал поворотным днем, после которого все пошло легко и быстро. На наших глазах рождалась сказка, наша мечта воплощалась в жизнь, в нее вдруг поверил весь армянский народ. Да, это выглядело как сказка, но такие сказки требуют подготовки. Чтобы поднять и выплеснуть на улицы деревень и городов 80 тысяч арцахцев и миллионы армян по всему миру, нужны большая организационная и техническая работа, серьезные усилия. Как я уже сказал, работа в Арцахе велась несколькими группами, которые появились независимо друг от друга и работали самостоятельно. К 1987 году мы смогли их объединить в единую сеть, главным координатором которой стал я. Идея была простой и вроде бы очевидной — нужно объединяться, чтобы суметь выдержать неизбежные ответные действия азербайджанских и союзных властей. Без объединения, без создания единого фронта мы не сможем победить.

Арцах как особая планка национальных амбиций Армянский мир отмечает 25-летие нынешнего этапа Карабахского движения, ознаменовавшегося освобождением большей части изумительного уголка нашей Родины. В этой связи хочется обратить внимание на принципиальную деталь: карабахское движение (в широком понимании) - ровесник стартовавшего с конца XVII в. нового периода национальных ожиданий по избавлению страны от иноземного и иноверного владычества. Практически все важнейшие армянские начинания, ориентированные (с этого периода) на восстановление свободы и независимости, неразрывно связаны с Арцахом, с карабахскими меликами, с отвагой наших соотечественников, обживавших крайние рубежи Восточной Армении. Неспроста на поддержку карабахских армян и опирался во многом Петр I в преддверии своего знаменитого Персидского (Каспийского) похода. За год до этой кампании в Арцахе уже вспыхнула война, которая под общим командованием Авана Юзбаши (Ованнеса Бабанова) велась одновременно против османской и персидской армий. Сразу после кончины императора мелики Арцаха делегировали депутацию из Дербента к Екатерине I-ой, чтобы выразить ей соболезнование от имени армянского народа и одновременно поставить в известность о том, что османский сардар Мустафа-паша с 40-тысячным войском напал на Карабах, однако армяне после 8-дневного сопротивления одолели османов. Эта новость поразила русских офицеров. Спустя несколько десятилетий именно с Арцахом стал связывать перспективы армянской независимости выдающийся национальный деятель Овсеп Эмин. Одержимый идеей избавления Армении от персидского и османского ига, он вознамерился "набраться европейских навыков и приехать в этот горный край хорошо обученным европейским офицером" (в частности, для встречи с монахом Авагом, прославившимся личной доблестью в войне против поработителей). В середине XVIII в. Эмин писал: "Я решил обучиться в Европе военному искусству, чтобы оказать хоть какую-то услугу своей стране. Ибо решил потом поехать в Армению европейским офицером, поехать к своим соотечественникам в Черных горах, так как я слышал, что они никогда не были покорены и славились своей отвагой и неустрашимым нравом". В екатерининский период армянских ожиданий Арцахом интересовались виднейшие полководцы Александр Суворов и Григорий Потемкин. Успех запланированной новой персидской кампании Петербург связывал с поддержкой карабахских меликов. В январе 1780 года Суворов и Потемкин неоднократно встречались в столице с архиепископом Иосифом Аргутинским-Долгоруким и Иваном Лазаревым. Об этих встречах в своем дневнике рассказывает сам Аргутинский: "Расспрашивали о персидской стране, о расстоянии, на котором находятся там города друг от друга. Говорили много об оказании помощи народу нашему. По армянской карте мы показывали Суворову районы Армении. Он сам много расспрашивал о положении народа нашего <…> мы рассказали, что Армения уже несколько веков, как лишилась государя своего и особенного правления <…> однако армянские мелики в Карабахе еще сохранили независимость и в случае необходимости могут выставить свои войска". Суворов попросил подготовить докладную о Карабахе. Выдающийся историк и генерал, начальник штаба Кавказской армии Василий Потто указывал на Карабах как на главный оплот армянского иммунитета и центр национально-освободительного движения. Рассказывая уже о русско-персидских войнах начала XIX века, он писал: "Среди обломков некогда великого армянского царства Карабах один сохранил у себя как памятники минувшего величия те родовые уделы армянских меликов, которые занимали собой все пространство от Аракса до Куры <…> Среди разрушения и общего погрома армянского царства владетели этих уделов, мелики одни сумели сохранить за собой старинные наследственные права и даже удержать в стране почти до самого начала XIX века тот политической строй, который сложился здесь со времен персидских царей Сефевидов <…> они сохранили политическую самостоятельность во внутреннем управлении своими землями, имели свой суд и расправу, свои укрепленные замки и даже собственные дружины". Можно привести еще много доказательств того, что Карабахское движение – отнюдь не отдельная проблема, возникшая в период агонии советской империи лишь вследствие неправильной национальной политики. К сожалению, международное сообщество, представленное "своими" политиками и дипломатами, политологами и экспертами, так и не выказало (в подавляющем большинстве) желания и способности понять смысл словосочетания "новый этап Карабахского движения". Будучи в лучшем случае носителями однажды разработанных стереотипов, представители этого контингента рассматривают вопрос исключительно на фоне распада СССР. В реальности все обстоит иначе; более того, начавшийся в феврале 1988 года этап армянского сопротивления можно назвать "новейшим" - с учетом долгой хроники освободительной борьбы армянского народа и той исключительной роли, которую суждено было сыграть в этой борьбе Арцаху. Карабахское движение – это борьба армянского народа за свободу и независимость, которая в течение последних трех-четырех столетий неоднократно заявляла о себе очень громко и очень достойно. Это особая философия национального сопротивления, особая планка национальных амбиций и армянского непокорства. Арцах – это не мирная травоядная Армения, а изголодавшийся аппетит нации, который (и только) мог вскормить последующих маршалов и генералов, а также последующих сорвиголов, перед удалью и безрассудством которых не устояла ни одна сила. Таким образом, под понятием "новейший этап" Карабахского движения следует понимать даже не попытки отторгнуть от Азербайджанской ССР этот уголок Родины, которые с периодичностью 10-11 лет предпринимало в прошлом столетии большевистское руководство Армянской ССР. Это более длинный исторический отрезок, воплотивший в себе всю философию армянского национально-освободительного движения.

Власти Азербайджана идут на провокации с целью отвлечь внимание общества от внутренней ситуации Азербайджанская пропагандистская машина пытается решить внутренние проблемы, разыгрывая миф «об угрозе со стороны армян» и любой внутренней проблеме противопоставляет формулу «когда наша граница находится под угрозой…», искусственно прививая «патриотизм». Подобными провокациями и выстрелами Азербайджан в первую очередь пытается решить свои внутренние проблемы, отвлечь внимание общественности от внутренней ситуации, царящей в стране. На данный момент во внутриполитической жизни Азербайджана царит напряженная ситуация. Массовые акции протеста, ситуация, связанная с выходом в свет книги Акрама Айлисли «Каменные сны», создали напряженную атмосферу в стране, а власти Азербайджана, провоцируя напряженность на пограничной полосе, пытаются отвлечь внимание общества от действительности. Подобной политикой Баку пытается показать наличие проблем не с Нагорно-Карабахской Республикой, а с Арменией. Напряженность на приграничной полосе продолжится до тех пор, пока брожения во внутриполитической жизни Азербайджана утихомирятся, но в ближайшие годы стороны не предпримут военных действий. Если в ближайшие годы в регионе не произойдут форс-мажорные события, Армения и Азербайджан не объявят друг другу войну. Случаи на границе продолжатся, поскольку пока не подписан окончательный договор. Возможно, военнослужащие ВС Азербайджана самовольно, без приказа „сверху” откроют огонь в направлении наших позиций. Вопросы, связанные с открытием Степанакертского аэропорта, носят скорее политический характер, нежели технический. Азербайджан своими провокационными заявлениями пока может препятствовать открытию аэропорта. Международное сообщество, полагая, что Азербайджан действительно может нанести удар по самолетам, летящим из аэропорта, а за этим может последовать ответ Армении, пока удерживает армянскую сторону от решения сдать аэропорт в эксплуатацию.

А вот этого делать не надо. Бо эта тема уже давно - лучшее политическое чтиво в армянском инете. И ты это знаешь, дорогой Инферно

Открытое письмо главному редактору журнала «Дружба Народов» Александру Эбаноидзе Уважаемый Александр Луарсабович! Внимательно ознакомившись с Вашим Открытым письмом президенту Азербайджана Ильхаму Алиеву, не могу не разделить Вашу озабоченность в связи с ситуацией, сложившейся вокруг известного азербайджанского писателя Акрама Айлисли. Так же, как и Вы, я убежден, что мысли и суждения писателя не могут и не должны послужить поводом для организованных преследований и травли писателя. Умело дирижируемая вакханалия вокруг имени Акрама Айлисли и его романа-реквиема «Каменные сны» возмущает и оскорбляет меня ничуть не меньше, чем Вас, Александр Луарсабович, а также исполком Русского ПЕН-центра, равно как и каждого совестливого и неравнодушного к литературе человека. Однако в Вашем Открытом письме есть строки, с которыми, при всем моем уважении к Вам, невозможно согласиться: «Покамест реакция армянской стороны однотонна и лишь усугубляет положение Айлисли: в ее голосе много негодования по поводу травли писателя, но не слышно ноты раскаяния. Хотя бы за Ходжалы». Неужели Вы всерьез считаете, что армянское общество должно молча взирать на травлю в Азербайджане известного писателя, написавшего часть правды о трагедии 1918-1920 и 1988-1994 годов? Не должно защищать человека, вся семья которого ныне подвергается самым изощренным преследованиям и оскорблениям? Или Вы искренне верите, что молчание армянской стороны облегчило бы участь Акрама Айлисли? Если Вы на самом деле убеждены в этом, то мне остается констатировать, что Вы, Александр Луарсабович, далеки от понимания сути режима Алиевых, для которого любой человек, «осмелившийся» сказать что-то, противоречащее государственной идеологии, является врагом, независимо от того, кто находится в лагере его сторонников и защитников. Практически во всех городах Азербайджанской республики сжигаются книги писателя, президент республики лишает его заслуженных званий, а религиозный глава республики объявляет «ренегатом и вероотступником». «Книга Айлисли - это настоящее предательство не только своего народа, но и веры наших отцов и дедов. Видимо, предательство у него в крови, и самую верную оценку ему дал азербайджанский народ, отвергнув его», - эти слова принадлежат главе Духовного управления мусульман Азербайджана шейх уль-исламу А. Пашазаде. Стоит ли упоминать о том, какая судьба ожидает после этого Акрама Айлисли? И стоит ли удивляться тому, что в Азербайджане открыто, посредством прессы, призывают к физической расправе над неугодным писателем? Как же так, Александр Луарсабович? Вы считаете себя вправе защищать коллегу, что можно только приветствовать. Вы наверняка не против направленных на защиту писателя публикаций в западной прессе, и Вы же отказываете армянам в праве выступать в защиту писателя, протянувшего нам руку дружбы. Мне кажется, что эта Ваша мысль исходит из подспудного понимания сущности Ильхама Алиева, для которого уважаемый армянами человек априори является врагом. Но стоит ли нам обращать на это внимание, тем самым помогая тирану утвердиться в своем мнении и самомнении? Вместо этого Вы ждете от нас «ноты раскаяния. Хотя бы за Ходжалы». Судя по тому, как Вы написали бывшее название поселка Ходжалу, ныне, кстати, переименованного в Иванян, Вы знакомы с азербайджанской версией операции по уничтожению незаконных вооруженных бандитских формирований Азербайджана и деблокаде Нагорно-Карабахской республики. Вы должны знать и то, что эта операция спасла от голодной смерти десятки тысяч жителей столицы Республики Арцах и окрестных поселений. Но Вы должны знать и то, что официальная азербайджанская пропаганда преподносит эти события как военную операцию, проведенную российскими войсками. Ознакомьтесь, для примера, с подготовленной Азербайджаном резолюцией американского штата Арканзас. К счастью, эта целенаправленно распространяемая Азербайджаном ложь не соответствует действительности. К счастью, так как армянский Воин способен самостоятельно защитить свою Родину и армянский народ. Однако мне хочется вновь обратиться к Вашей фразе о покаянии «за Ходжалы». В чем мы, по-вашему, должны каяться? Будучи одним из участников Ходжалинской операции, я всю свою жизнь буду гордиться тем, что привнес малую толику в операцию по спасению десятков тысяч жизней своих соотечественников. Еще больше буду гордиться и благородным поведением наших бойцов, предоставившим мирному населению поселка возможность покинуть зону боевых действий. И, да, у меня до сих пор болит сердце за убитых в населенном закавказскими турками – «азербайджанцами» Агдаме жителей Ходжалу. Но мы не можем каяться за то, что совершили вооруженные отряды Народного фронта Азербайджана! Не сочтите за нескромность, почитайте данную работу на эту тему. Я готов также ответить на все вопросы относительно Ходжалинской операции перед любой аудиторией. Уважаемый Александр Луарсабович! Поиски путей к мирному соседству не могут начинаться с равного «распределения» вины на обе стороны. Такова была политика приснопамятного Горбачева, пребывающего в поисках «паритета» между Степанакертом и Баку, между армянами и закавказскими турками. К чему это привело, к сожалению, мы все хорошо знаем. События, имевшие место в Азербайджанской ССР вновь подтвердили порочность практики паритетного обвинения конфликтующих сторон. Преступник должен быть назван преступником и подвергнуться наказанию в соответствии с тяжестью преступления. Жертва должна быть провозглашена таковой. Ставить между ними знак равенства означает поощрить преступника и ввергнуть в отчаяние жертву. Величие Акрама Айлисли заключается еще и в том, что он сумел возвыситься над этническими пристрастиями, взглянуть на конфликт «сверху», и правдиво показать его читателю. Айлисли – мужественный и честный человек, и именно такие люди нуждаются в поддержке, в которой не следует искать иных мотивов, кроме желания пожать протянутую с покаянием руку. С искренним уважением...

Человек и офицер Валерий Читчян 14 февраля подполковнику Валерию Исааковичу Читчяну исполнилось бы 57 лет. Он ушел из жизни в 1995 году, оставив невосполнимую брешь в сердцах родных и близких, многие из которых чтят день рождения человека, с потерей которого не могут смириться. Памяти одного из героев Карабахской войны и когорты основателей армянских вооруженных сил посвящена вышедшая на днях книга "Победоносный командир Валерий Читчян". В неполные 40 лет Сборник воспоминаний, изданный на армянском и русском языках, открывается благословением архиепископа Паргева Арцахского и словом министра обороны РА Сейрана Оганяна, знавшего Читчяна еще по дислоцированному в Степанакерте 366-му мотострелковому полку. Когда в марте 1992-го этот полк перевели из Карабаха в Грузию, из восьми армянских офицеров в Степанакерте остались четверо, в их числе были Оганян и Читчян. В первой части составитель сборника Седа Арутюнян, проделавшая громадную, заслуживающую всяческих похвал работу, разместила краткую биографию героя. Из нее читатель узнает, что Валерий Читчян родился в арцахском селе Геташен, был младшим, пятым сыном в семье, лишился отца, директора школы-интерната, в 11 лет. После школы окончил Высшее военное командное училище, в 1978-1988 гг. служил на Дальнем Востоке, с 1988 по март 1992-го - в 366-м полку в Степанакерте. С марта - начальник штаба м/с полка сил самообороны Нагорного Карабаха. При освобождении Шуши майор Читчян руководил главным направлением атаки, и одна из его рот (4-я, во главе с Гагиком Саргсяном) первой вступила в город. С сентября 1992-го - заместитель начштаба сил самообороны НКР, с октября 1992-го - начштаба, заместитель командира Восточной группы ВС МО РА. Целый год охранял дорогу жизни - Лачинский коридор. С октября 1993-го - начштаба Иджеванской отдельной мотострелковой бригады МО РА. В августе 1994-го назначен командиром Ноемберянского отдельного мотострелкового полка. Погиб 14 ноября 1995 г. в автокатастрофе на севанской трассе. При жизни Валерий Читчян был награжден медалями. Посмертно удостоен орденов "Боевой Крест" II степени РА (1998 г.) и "Боевой Крест" II степени НКР (2000 г.), медали "За освобождение Шуши". Похоронен в Ереване, на Ераблуре. Скупые строки биографии в данном случае как нельзя лучше соответствуют сдержанному, исключительно скромному характеру Читчяна. О своем армейском товарище в книге вспоминают 36 человек - почти сплошь вояки. И все 36 в один голос подчеркивают необыкновенные человеческие качества подполковника. Как отмечает один из них, ныне военный прокурор Лорийского гарнизона Тевос Мирзабекян: "Мы говорим это не потому, что его нет, а потому, что это правда". 37-й о муже рассказывает вдова Арфения Читчян. Ходжалу, Шуши, Мардакерт, Лачин О том, что Читчян сделал в Карабахе до перевода в октябре 1993-го в Иджеван, лучше других знал он, но, по своему обыкновению, не любил вспоминать. В книге какую-то часть пройденного им пути освещают генералы Аркадий Тер-Тадевосян, Гурген Далибалтаян, Мовсес Акопян, Феликс Гзогян, Артур Симонян, Леонид Мартиросов и другие. Приведено описание Шушинской операции 8-9 мая 1992 года. Наступление велось по 4 направлениям: Косалар (400 человек, командир - Сейран Оганян), Шош (400 человек, Аркадий Карапетян (Аго)), Северное (650 человек, Валерий Читчян), Южное (820 человек, Самвел Бабаян). Главным резервным подразделением в 300 человек командовал Юра Оганесян, на долю которого выпали тяжелые бои в направлении Джанасан - Косалар. По свидетельству Сейрана Оганяна, "Валера сыграл большую роль, руководя направлением главного удара. Именно он первым с солдатами и фидаинами-добровольцами вошел в Шуши". Этому факту, хочешь не хочешь, никак не соответствует только лишь посмертное награждение Читчяна медалью "За освобождение Шуши". Поздновато дошла очередь до руководителя важнейшего направления. А ведь до этого Читчян принимал активное участие во взятии Малибейли, Ходжалу, а после - во многих других операциях и, в частности, в тяжелейших боях лета 1992 года, когда после падения Шаумяна и Мардакерта надо было стабилизировать фронт, и Валерий был одним из тех, кто делал это, организовал контрнаступление и взял Атерк, Заглик, Мец Шен, Магавуз и другие населенные пункты. А потом он год руководил штабом фронта от Лачина до Мегри. В большинстве воспоминаний соратников Читчяна параллельно восхищению его человеческими качествами сквозит обида за неоцененного по достоинству героя. Есть и прямые горькие мысли о том, что "сегодня мы встречаем людей, которые вообще пороха не нюхали, но о них пишут книги, делают их героями..." Сборник С. Арутюнян в определенной степени позволяет несколько сгладить эту несправедливость и приоткрыть образ офицера и человека, который искренне не любил выпячивать сделанное. Петербургский журналист снял в Степанакерте 17 февраля 1992 года ошеломляющий сюжет, запечатлевший горящий в результате залпов "Града" из Шуши родильный дом. На этих кадрах человек в военной форме выносит из огня матерей с новорожденными детьми, а потом молча уходит. Только после показа кадров в Петербурге стало известно, что это был Валерий Читчян... На "мирной" северной границе В Иджеване Читчян был назначен в октябре 1993-го начальником штаба бригады. Первые годы создания вооруженных сил были самыми трудными. Строить армию приходилось в экстремальных условиях: нередкие инциденты на границе, вольные нравы добровольческих отрядов, весьма далеких от армейской дисциплины и профессиональных знаний. По свидетельству многих его сослуживцев, начальник штаба в считанные месяцы переломил ситуацию. Высокая требовательность к себе и другим, абсолютная корректность (никто не слышал, чтобы он повысил голос или выругался), четкое разъяснение задач, пунктуальность, отеческое (хотя и сам был молод) отношение к молодым. Можно перечислить много других положительных качеств Читчяна и мнений его товарищей по службе из книги. Читчян не гнулся перед старшими по званию и должности и никогда не помыкал подчиненными. Для многих из них просто один взгляд командира был достаточен, и офицеры и солдаты из кожи лезли, чтобы больше не огорчать его. Как-то один из офицеров ударил солдата. Читчян сказал: "Сними свои погоны и выйди за территорию части, и пусть солдат выйдет вместе с тобой. И попробуй ударить его снова". Когда Читчяна перевели из Иджевана командиром Ноемберянского полка, многим офицерам хотелось продолжить службу с ним. Он был офицером в высшем смысле этого слова, человеком, который дрожал за жизнь каждого солдата. И не мог простить себе, если случалось непоправимое. Переживал ужасно, загоняя все внутрь, в свою легкоранимую, тонкую душу, заключенную в почти двухметровую, с отличной выправкой фигуру. Даже мать погибшего от снайперской пули сержанта Армена Карапетяна, которому до дембеля оставалась пара месяцев, с благоговением вспоминает командира. Рипсиме Овсепян: "Читчян говорил, что Армен - его третий ребенок... Когда однажды в Ераблуре, у могилы моего сына, я увидела множество гильз, удивилась, сказала: "Что это за бессердечие? Кто это сделал?" Кто-то из родителей сказал, что его командир, Читчян, умер. Услышав эту страшную весть, я почти в помешательстве нашла могилу Читчяна. Хотелось кричать, выть... Это было невыносимо..." Армен погиб 23 марта 1995 года. Командир ненадолго пережил его. 14 ноября 1995 г. И сегодня в Иджеване и Ноемберяне есть документы, составленные рукой Валерия Читчяна, которыми руководствуются офицеры, начиная с начальников штабов. "Если ты не будешь знать, чему сегодня надо обучать солдата, ты его ничему не научишь", - повторял Читчян. В злополучный день 14 ноября он (!), мягко выражаясь, разнервничался на совещании в министерстве. Потом пришла весть об автокатастрофе на севанской трассе. Как объяснили: инфаркт за рулем, - и машина на гололеде потеряла управление. Вдова Арфения Читчян вспоминает, что идеалом Валеры был Монте Мелконян, чья фотография была всегда в кабинете на столе. В ночь гибели супруга за женой в воинскую часть приехала машина, чтобы отвезти ее в Ереван. Она и две дочери уже все знали. Когда Арфения вышла во двор части, увидела, как все солдаты, которым после отбоя полагалось спать, стояли с поникшими головами и плакали. А во время похорон, когда гроб опустили в землю, бывший адъютант Артур Погосян не разрешил пользоваться лопатами, а сам спустился в яму и вместе с солдатами горстями, вручную, засыпал землей могилу любимого командира. Нжде и Валерий Читчян Книга воспоминаний на всем протяжении дополняется цитатами из Гарегина Нжде. Многие из них переведены составителем на русский язык впервые. Не знаю, знакомы ли были геташенцу Читчяну мысли выдающегося полководца, идеолога и философа, но весь путь, пройденный подполковником, свидетельствует, что он знал главное: как любить родную землю и как без колебаний, без всяких иных мотивов отдать за нее жизнь. Он и положил всю свою жизнь на то, чтобы способствовать созданию достойной армии, надежного щита от поползновений наших неугомонных соседей. Это было для Читчяна важнее, чем любые награды и регалии. Слово о человеке и офицере Валерии Читчяне можно завершить многими постулатами Нжде. Ограничимся одной цитатой, которой наверняка руководствовался командир Северного направления: "Будь сильным, еще раз сильным и всегда сильным! Народы, в конце концов, остаются хозяевами не того, что им дается, что они вымаливают, а лишь того, чего они достойны, что могут обеспечить своими собственными силами". Александр Товмасян

39-летний гражданин Армении умер в ГУМВД по Москве перед депортацией Гражданин Армении скончался в центре для содержания иностранных граждан ГУМВД по Москве. Как сообщили в пресс-службе ведомства, 12 февраля около 5:40 поступило сообщение о том, что в центре для содержания иностранных граждан скоропостижно скончался гражданин Армении 1974 года рождения, помещенный в учреждение 8 февраля 2013 года на основании постановления Гагаринского районного суда Москвы от 6 февраля 2013 с целью принудительного административного выдворения за пределы территории России. По данному факту проводится служебная проверка. Предварительная причина смерти – острая сердечно-сосудистая недостаточность. В министерстве иностранных дел Армении не прокомментировали ситуацию, сославшись на отсутствие в стране пресс-секретаря Тиграна Балаяна.

Мамедъярова необходимо шлепнуть по губам Глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров, выступая в Нью-Йорке на дебатах «Защита мирного населения в вооруженных конфликтах», высказал несколько мыслей, на которые МИД Армении просто обязан дать исчерпывающий официальный ответ. Так, Э. Мамедъяров несколько раз обвинил Армению в военной агрессии против Азербайджана: «Начатая соседней Арменией война…», «В результате агрессии со стороны Армении…» и так далее. Между тем, принятые в самый разгар боевых действий и широко известные четыре резолюции Совета безопасности ООН никак не упоминают Армению в качестве стороны конфликта (войны). Наоборот, эти резолюции открытым текстом обвиняют Азербайджан в агрессии против Нагорно-Карабахской Республики. Так, резолюция №884 от 12 ноября 1993 года прямо указывает на эскалацию военных и агрессивные действия Азербайджана: «Совет Безопасности… с тревогой отмечая эскалацию военных действий вследствие нарушений прекращения огня и чрезмерного применения силы в ответ на эти нарушения, в частности оккупацию Зангеланского района…» Мамедъяров, естественно, хорошо знаком с текстами этих резолюций, однако он правильно рассчитывает на то, что никто не будет копаться в архивах Совбеза ООН и выявлять истину. Это – наша забота, и именно мы обязаны всемерно способствовать распространению этих важнейших документов 1988 – 1994 годов. Речь, конечно, не идет о газетных публикациях и статьях на разных сайтах: данная работа, в том числе и превентивная, должна вестись на уровне МИД Армении. Думается, что если бы участникам дебатов в Нью-Йорке заранее были розданы тексты резолюций Совбеза ООН с прилагающимися к ним краткими комментариями, глава внешнеполитического ведомства Азербайджана поостерегся бы от заведомо ложных обвинений в адрес армянских государств. Разумеется, в своем выступлении Мамедъяров коснулся и проблемы гибели жителей Ходжалу: «21 год назад акт геноцида был совершен против азербайджанского мирного населения в городе Ходжалы. За одну ночь более 600 мирных людей были убиты в этом городе только потому, что были азербайджанцами». И вновь мы хотим обратить внимание не на публичный обман прожженного лжеца, а на тот прискорбный факт, что аудитория, слушавшая вдохновенные фантазии министра иностранных дел, не имела на руках подготовленных армянской стороной буклетов и документов, рассказывающих правду о ходжалинской операции, спасшей жизни многих тысяч армян. Мир и, в особенности, различные международные, межгосударственные и гуманитарные организации имеют право на знание истины, а мы обязаны предоставить им ее. Обязаны объяснить, что операция Армии обороны Нагорно-Карабахской Республики по уничтожению переброшенных из Азербайджана и дислоцированных в Ходжалу незаконных бандитских вооруженных формирований явилась единственной возможностью спасти тысячи жизней осажденного в Степанакерте и близлежащих поселениях населения НКР. Мы должны добиться того, что сильные мира сего могли бы по памяти перечислить трофейное оружие, изъятое бойцами Армии обороны Республики Арцах в «мирном» поселке, в том числе: две боевые ракетные установки реактивного залпового огня БМ-21 «Град», четыре модифицированные установки реактивных ракет «Алазань», одна пушка калибра 100 мм и три единицы бронетехники. Наконец, сознательная ложь Мамедъярова, утверждающего, что жители Ходжалу погибли в самом поселке, к сожалению, потихоньку прививается в сознание представителей различных международных организаций. И это тоже наша вина. Мамедъяров – враг: умный, хитрый, расчетливый, – без всяких признаков угрызений совести. Он будет лгать, изворачиваться, подтасовывать и придумывать факты, - это все понятно, и даже объяснимо: незаконнорожденное и потерпевшее неудачу в агрессии государство или должно смириться с реалиями и признать свое поражение, или, в ожидании лучших времен, обманывать всех и вся. Азербайджан выбрал второе, а Мамедъяров является официальным проводником распространяемой Азербайджаном лжи. На фоне этих реалий пассивность нашего дипломатического корпуса тем более непонятна, что у нас нет необходимости выдумывать и сочинять. Наша задача заключается в преподнесении истины заинтересованным сторонам – посредникам в частности, и мировому сообществу вообще. Наша правда подтверждается сотнями документов из нейтральных и собственно азербайджанских источников, которые всего лишь необходимо собрать в единый документ. Никто не сделает это за нас. Никто не возьмется доказывать мировому сообществу, что покинувшие поселок жители Ходжалу были убиты в Агдаме (ныне - Акна), в котором в то время был сосредоточен мощный военный кулак Азербайджана, никто не возьмется за труд показывать кадры добровольной и безусловной передачи Азербайджану оставшихся в поселке ходжалинцев. Никто не возьмется объяснять, что это было сделано на основе их выраженного желания, что руководство Республики Арцах предлагало им остаться жить в Ходжалу, гарантируя им работу и безопасность. Это все входит в задачи армянской дипломатии. Азербайджан уже много лет активно продвигает свою ложь об операции по деблокаде Степанакертского аэропорта и уничтожению незаконных бандитских формирований. Пользуясь нашей пассивностью, задействовав ложь и «икорную» дипломатию, подкупая множество СМИ во многих странах, Баку наносит непоправимый вред имиджу армянского народа. Между тем, построенная на лжи политика Азербайджан неоднократно предоставляла нам возможность разрушить и разоблачить ее преступную сущность. На тех же дебатах в Нью-Йорке Мамедъяров заявил: «Мы убеждены, что последовательные меры, предпринимаемые на международном уровне, а также существующие юридические рамки помогут привлечь к ответственности всех, кто ответственен за преступления по отношению к мирному населению Азербайджана в ходе конфликта». Красиво звучащие слова на самом деле являются обвинением последовательно сменявших друг друга президентов Азербайджана: А. Муталибова, А. Эльчибея, Г. Алиева. Это они развязали военную агрессию против Нагорно-Карабахской Республики, это по их вине боевые действия вышли за границы бывшей армянской автономии, распространившись на армянские районы Арцаха, население которых было вырезано и депортировано в 1918 году. Следствием все более расширяющейся агрессии Азербайджана стало массовое бегство из охваченных пожаром войны районов не успевшего укорениться на чужой земле тюркского населения. Это те самые беженцы, которых Азербайджан сегодня пытается использовать в качестве «гуманитарного аргумента». Доводить правду об агрессии Азербайджана против Республики Арцах – важнейшая задача армянских государств. Да, армянской дипломатии удалось добиться благоприятной политической обстановки, что позволяет гасить усилия Азербайджана с помощью третьих стран. Но вправе ли мы считать, что подобная обстановка продолжится вечно? Так просто не бывает. Поэтому мы обязаны предпринять максимум усилий для полного разоблачения лживой бакинской пропаганды относительно агрессии Азербайджана и ее последствий. Шлепнуть по губам Мамедъярова и его хозяев надо было еще вчера. Сегодня еще не поздно.

Топор как средство отрубить ухо, или Шабаш потомков Мырыг Музаффара Мы уже писали о том, что азербайджанская проправительственная партия «Муасир Мусават» («Современный Мусават») приняла решение о выдаче награды в 10 тысяч манат – примерно 12,500 долларов США – тому человеку, кто принесет в офис партии ухо писателя Акрама Айлисли, автора романа-реквиема «Каменные сны». Глава (главарь?) этой партии Хафиз Гаджиев подтвердил агентству Turan, что такое решение действительно было принято. «На минувшей неделе мы провели обсуждения и приняли такое решение. Оно твердое и отменено не будет», - мужественно, не скрывая лица, заявил он журналистам. Судя по решимости Хафиза, возглавляемая им партия шутить не любит, а неомусаватисты всегда готовы доказать, что по степени кровожадности они ничем не уступают мусаватистам традиционным. «Поэтому принято решение, что всех наказаний для Айлисли будет мало, и необходимо отрезать ему ухо. Исполнение этого решения поручено членам молодежного отделения партии. Выполнившему это решение будет выплачена премия в 10 тысяч манат», - сообщил журналистам Хафиз Гаджиев. К сожалению, главарь современных мусаватистов не уточнил, каким инструментом должен воспользоваться палач при приведении данного приговора в исполнении. Нам же кажется, что в данном поручении необходимо сделать оговорку, и выдать денежную премию тому, кто сможет отсечь ухо писателя с помощью топора. Ножом или ножницами - это скучно и банально, с этим справится любой пастух, а вот виртуозное владение топором, азербайджанским племенным оружием, не каждому подвластно. Палач, назначенный для исполнения приговора, должен выказать не только природную кровожадность, но и филигранное владение топором. Это, кстати, станет подтверждением чистоты его крови. Такому не жалко и 12 тысяч манатов выдать. Партия «Муасир Мусават» рождена властью Азербайджана, отражает мышление власти, а также озвучивает желания Ильхама Алиева. К такой партии на хромой овце не подъедешь, а потому МВД Азербайджана устами своего начальника отдела пресс-службы Орхана Мансурзаде, осторожненько заявило: «У нас нет никакой официальной информации об этом. Никто, независимо от его положения в обществе, социально-политической, религиозной и национальной принадлежности, не имеет права устраивать самосуд над кем-либо». Я, конечно, понимаю, что азербайджанские полицейские не ахти какие читатели, но даже им следовало бы знать, что угрозы и призывы к физическому насилию несколько отличаются от самосуда. А тем временем меня лично удивил сам писатель Акрам Айлисли. «Те, кто дают волю таким, как Хафиз Гаджиев, губят нравственность азербайджанского народа», - сказал агентству «Turan». О какой нравственности может идти речь в обществе, в котором сжигание книг считается естественной формой протеста, в котором руководство наказывает жену и детей неугодного им человека, а главы партий позволяют себе давать молодежному крылу своей организации подобные фашистские поручения? О какой нравственности может идти речь в обществе, 80% которого являются потомками Мырыг Музаффара? Посмотрите на физиономию этого Хафиза Гаджиева: это же вылитый псих Гулу – внук бездельника и балбеса Абдуллы. Он генетически лишен способности самостоятельно мыслить о чем либо, кроме как поисков еды. Это – грязное животное, порожденное всей историей закавказских турок и вскормленное азербайджанской властью. Он не опасен, уважаемый Айлисли, шакалы не опасны. Опасны те, кто за его спиной, всякие алиевы, усубовы, гараловы, махмудовы, то есть те люди, к которым вы наивно обращаетесь с просьбой о защите. Опасна та агрессивная толпа, что при виде павшего быка сбегается с ножом в руках. 11 февраля на центральной площади армянского города Гандзак, ныне носящего отуреченное название Гянджа, собралась интеллигенция закавказских турок, чтобы устроить не ритуальное, а вполне непосредственное и реальное сожжение книг Акрама Айлисли. Именно этих моральных уродов пресса Азербайджана изволит именовать «интеллигентами». На этом шабаше «интеллигентов» - потомков Мырыга Музаффара - выступил, например, профессор Гянджинского Госуниверситета Гасанбала Салимов, заявивший, что «Акрам Айлисли оскорбил азербайджанский народ и представил циничных армян как самый лучший народ в мире». Взгляните в пустые, ничего не значащие глаза этих «интеллигентов», уважаемый Айлисли, посмотрите на их обмякшие, безвольные лица врожденных даунов. Неужели вы считаете, что кто-то способен «погубить нравственность» в их черных душах и отсутствующих мозгах? Неужели вы считаете, что эти люди, как и их кукловоды, вообще понимают значение слова «нравственность»? Гандзак мало чем отличается от Айлиса. Гандзак, как и Айлис, построен руками армян, в Гандзаке, как и в Айлисе, закавказские турки живут в армянских домах, в Гандзаке, как и в Айлисе, большинство ваших, уважаемый Айлисли, соплеменников являются потомками Мырыг Музаффара и Попрошайки (Шюмшук) Шафи. И таких городов, поселков, деревень на территории Азербайджанской республики тысячи. Вы, уважаемый Айлисли, жалуетесь журналистам на то, что «в нормальных странах правоохранительные органы привлекли бы к ответственности лиц, выступающих с подобными заявлениями. Однако у нас правоохранительные органы многие годы не выражают отношения к бредовым заявлениям этого человека». О какой стране вы говорите? Азербайджан – искусственное образование, построенное на крови и страданиях многих народов: армян, талышей, лезгин, аварцев… Как может подобное преступное образование стать страной? Я очень надеюсь, что журналисты неверно интерпретировали ваши слова, преподнеся читателям использованное вами слово «государство» как «страна». Азербайджан - это незаконное преступное образование, в пределы которого ныне входят несколько стран: Страна лезгин, Страна аварцев, Страна удин, талышей, Страна армян. В этих странах расплодились-размножились потомки Гасаба Мамедаги и балбеса Абдуллы, те самые нелюди, которых, вслед за вашим гениальным произведением, сегодня уже принято называть потомками Мырыга Музаффара. Вы родились и выросли в Айлисе – Агулисе, и знаете своих бесноватых сельчан, многие из которых похожи на больных овец, но, поверьте, когда-нибудь в Ланконе появится свой Лянкяранли (на самом деле Ланкони), который расскажет миру о потомках Мырыг Музаффара в этом древнем талышском городе, в Варташене родится Огузлы, в Билкане – Балакянлы… Трагедии входящих в состав Азербайджанской республики автохтонных народов не могут не породить других «Айлисли», если… если они, уверовав в свои силы, на вашем примере смогут перебороть унаследованные от Мырыг Музаффара гены. Ваше величие, уважаемый Айлисли, в том, что вы сумели показать трагедию армянского народа с «другой стороны», со стороны тех, кто рушил цивилизации, кто понятия не имеет о нравственности, для кого слово «страна» - непостижимое понятие. Вы – первопроходец, проторивший дорогу другим Айлисли. Первопроходцам всегда приходится трудно, ибо власть имущие поступают с ними особенно жестоко, пытаются отбить у других саму мысль последовать трудным путем самоочищения. Вы, выдающийся писатель современности, наверняка понимали это, как понимаете и то, что от вашего мужества зависит будущее ваших соплеменников. Поймут ли это ваши соплеменники? Пойдут ли они за вашим, вырванным из груди и освещающим дорогу, сердцем? Или ваша жертва все же окажется напрасной?

Кавардак на линии Очевидно, что во время тбилисских переговоров между главами внешнеполитических ведомств Армении и Грузии важнейшим вопросом призвана стать перспектива восстановления железнодорожного сообщения по территории Абхазии. Но в какой степени грузинская сторона является сегодня надлежащей стороной переговоров? Дело в том, что в силу целого ряда причин (в том числе, и фактора двоевластия) официальные представители Грузии озвучивают транспортно-коммуникационную сферу сквозь разные призмы. Так, 8 февраля грузинский президент Михаил Саакашвили заявил: "Железная дорога Карс - Ахалкалаки приведет нас в Европу, это железная дорога Тбилиси - Лондон. А что мы получим, если запустим российскую железную дорогу через Абхазию? Только проблемы! Это будет железной дорогой экспансии России на Кавказ". Между прочим, ценность данного заявления в его же откровенности: тем самым признается, что все последние годы официальный Тбилиси и не думал о восстановлении абхазского участка железной дороги и игнорировал блокадное положение Армении. "Возникнет вопрос, где в таком случае должен будет стоять грузинский пограничник после восстановления железной дороги? И пока на этот вопрос не будет ответа, эта дорога не сможет стать для Грузии путем в Европу. Это будет плацдарм России для покорения Кавказа, для получения влияния на Армению и Азербайджан и выхода на Иран", - заявил Саакашвили. Если раньше грузинский президент представлял блокаду в контексте неразрешенности абхазского конфликта (что все равно звучало не очень убедительно), то сейчас он признается: позиция Тбилиси диктовалась геополитическими соображениями. Обратим внимание и на озвученную им 8 февраля другую мысль: "Почему Грузию делают пешкой, когда Грузия становится большим стратегическим партнером благодаря новой железной дороге, которая свяжет ее с Турцией и Европой. Дорога Баку - Тбилиси - Карс практически готова, но как некоторые в свое время перекрыли нам дорогу в Самтредиа, так сейчас выпустили тех, кто перекроет дорогу в Ахалкалаки". Это уже провокационное заявление, так как никто и не думает перекрывать железнодорожное полотно в районе Ахалкалаки. Вообще грузинское двоевластие обусловило кавардак в заявлениях официальных лиц. Например, в декабре прошлого года премьер-министр Бидзина Иванишвили заявил, что после сдачи в эксплуатацию железной дороги Баку – Тбилиси - Карс грузоперевозки по грузинским железным дорогам уменьшатся. Это вызвало резкую реакцию в Азербайджане и Турции. Спустя несколько дней грузинский премьер посетил Баку и признался в недостаточной продуманности этого своего заявления. "Мои первоначальные заявления относительно целесообразности функционирования железной дороги Баку - Тбилиси - Карс были поспешными. В действительности в этом вопросе нет никаких проблем. Во время встречи с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым я разъяснил, что мой комментарий насчет неэффективности железной дороги Баку - Тбилиси - Карс был поспешным", – заявил Иванишвили в конце прошлого года. С нового года тематика о возможном восстановлении сообщения уже по абхазскому отрезку Транскавказской железной дороги также резко активизировалась. 17 января грузинский премьер заявил в Ереване о возможности восстановления сообщения по абхазскому отрезку железной дороги, соединяющей Россию и Армению через территорию Грузии. Более однозначно по этому вопросу высказалась 1 февраля глава грузинского внешнеполитического ведомства Майя Панджикидзе: "При рассмотрении этого вопроса мы должны предусмотреть все детали. Главное то, чтобы это не шло вразрез с интересами Грузии и ее дружественных стран. Мы должны выяснить, нужна ли нам такая железная дорога, какой будет от нее экономическая и политическая выгода, насколько она будет способствовать улучшению отношений между Россией и Грузией, насколько будет содействовать урегулированию конфликта и стабильности в регионе. Интересы Грузии являются доминирующими, и лишь с учетом подобного комплексного понимания и будет принято решение по восстановлению или невосстановлению железной дороги". Казалось, позиция официального Тбилиси озвучена вполне четко. Тем не менее, вновь налицо несогласованность в выступлениях официальных лиц. Так, уже 8 февраля государственный министр Грузии по вопросам реинтеграции Паата Закареишвили заявил: "Если будут переговоры, то они будут касаться лишь непосредственно открытия железной дороги, а не другой темы. Деоккупация - это процесс, а открытие железной дороги - конкретное действие". И вновь нестыковка. Бывший министр иностранных дел Грузии Григол Вашадзе считает неоригинальным, что в головах разруха. Тем не менее, по его словам, позиция представителей нового правительства по этому вопросу постоянно меняется, что просто недопустимо. "Недопустимо, когда представитель правительства выступает и говорит, что открытие железной дороги необходимо, через некоторое время он же заявляет, что предложение об открытии железной дороги изъято из повестки дня, так как в Абхазии и России его не приняли, потом вновь говорит, что обсуждение вопроса продолжается и т. д.". Очевидно, однако, что в ближайшее время все подобные нестыковки будут откорректированы и вопрос восстановления сообщения по единственной железнодорожной артерии, способной связать Россию и Армению, окончательно превратится в звено длинной и противоречивой цепи грузино-российских отношений, требующих комплексного решения. Это удобная позиция, так как, с одной стороны, опосредованно взваливает вину за армянскую блокаду на Москву, с другой – позволяет озвучивать "добрые намерения нового грузинского руководства" (при этом прекрасно осознавая невозможность разблокирования дороги в обозримой перспективе), с третьей – искажает показатель реальной вовлеченности Вашингтона в процесс. Причем нестыковки не только в Грузии, но и в Абхазии. Долгие годы говорилось о том, что именно Тбилиси, активно вовлеченный в западную схему регионального передела, выступает против открытия передвижения по абхазскому участку. Однако сразу после ереванского визита грузинского премьера президент Абхазии Александр Анкваб выступил уже со своим заявлением: "В настоящее время не видно перспектив для изменений в данном вопросе, и я смутно представляю, как все это может быть осуществлено. К руководству Абхазии никто не обращался по поводу возобновления сквозного железнодорожного сообщения через республику". Так что особо доверяться заявлениям двух министров (по итогам тбилисских переговоров), конечно же, не стоит.

Русский генерал Армянского корпуса Мне доводилось читать о делах и людях давно минувшей эпохи. Сегодня хотелось бы напомнить имя одного русского офицера, обойденного вниманием в наши дни. ...1918 год был тяжелым для армянского народа. После провозглашения в мае независимости страна занималась организацией вооруженных сил, способных защитить население от Турции и других врагов. В этот период широко использовался опыт и знания командного состава бывшей царской армии, таких командиров, как генералы Силиков, Назарбеков, Ахвердян и других. В этом славном ряду мое внимание в архиве привлекла фамилия генерала Евгения Евгеньевича Вышинского, который в 1915 г. командовал полком и за отличие в боях с неприятелем был произведен в генерал-майоры. Е. Е. Вышинский родился 19 июля 1873 года в семье потомственных дворян Сувалкской губернии. После окончания гимназии завершил Московское юнкерское училище и Николаевскую Академию генерального штаба. Служил в Кавказском военном округе, занимая различные посты: старший адъютант, штаб-офицер, командир батальона, секретарь Российского генконсульства в Эрзруме. С апреля 1913 года командовал 13-м лейб-гренадерским Эриванским полком. В годы Первой мировой войны отличился в боях с неприятелем, стал генерал-майором, а 7 апреля 1917 года - начальником штаба Кавказской армии. По приказу военного министра был командирован в Петроград в распоряжение Временного правительства для участия в разборе вопросов о делах Армении. 5 марта 1918 года Е. Вышинский приказом Главкома Кавказской армии назначается начальником штаба Отдельного Армянского корпуса. В связи с расформированием в сентябре корпуса Вышинский поступает в распоряжение военного министерства Республики Армения. В эти дни министр - председатель страны О. Качазнуни в телеграмме на имя генералов Назарбекова и Вышинского, в частности, отмечает: "Ввиду окончания деятельности штаба выражаю всем чинам искреннюю благодарность за службу, а вас, глубокоуважаемые Фома Иванович и Евгений Евгеньевич, прошу принять от имени правительства Республики горячую признательность за самоотверженную службу в тяжелое время... Уверен, что вы и Евгений Евгеньевич не откажетесь и впредь служить своими знаниями и опытом на пользу Армении". Генералы откликнулись ответной телеграммой благодарности, а в том же сентябре был организован Отдельный Армянский корпус, штаб которого возглавил Вышинский. К сожалению, 30 сентября 1918 года Е. Вышинский скончался в Дилижане, где и был похоронен во дворе Русской церкви с воинскими почестями. Вдова и дочь переехали в Тифлис, и о дальнейшей их судьбе сведений отыскать не удалось. Что касается могилы генерала, в дальнейшем из-за оползней многие постройки Дилижана были снесены, в том числе и Русская церковь, - сохранилась лишь фотография. За службу в царской армии Евгений Евгеньевич был удостоен орденов Св. Владимира (IV и III степени), Св. Станислава I степени, Св. Анны I степени и других, включая персидский и английский. Он изучал также историю и быт Закавказья и Турции, написал ряд географических и статистических работ. За свою краткую (всего 45 лет) жизнь Е. Е. Вышинский сделал много ценного для сближения русских и армян, оставил добрый след, и было бы уместно увековечить место его захоронения в Дилижане каким-нибудь образом в год 140-летия со дня рождения и 95-летия смерти. Генрик Харатян, ветеран ВОВ и труда, подполковник в отставке

Новоиспеченный заслуженный против народного Итак, Ильхам Алиев своим распоряжением лишил писателя Акрама Айлисли звания «народный писатель Азербайджана». Как сообщается на официальном сайте президента Азербайджана, причиной подобного решения стали «многочисленные обращения со стороны государственных структур, общественных организаций и граждан страны». Кроме того, президент Азербайджана подписал распоряжение о лишении Акрама Айлисли персональной президентской пенсии. Поистине, нет пророка в своем отечестве. Важно отметить, что в течение последних дней лишились работы также сын и супруга писателя. На этом, однако, средневековая «охота на ведьм» в Азербайджане не закончилась. Заместитель исполнительного секретаря партии «Ени Азербайджан», депутат Милли меджлиса этого образования Мубариз Гурбанлы, комментируя распоряжения президента Азербайджана о лишении Акрама Айлисли персональной стипендии и почетного звания народного писателя, сказал, что Акрам Айлисли «не оправдал оказанного ему доверия и в написанном им «произведении» (кавычки от М. Гурбанлы - Л. М.-Ш.) исказил историю Азербайджана». Правящая партия «Ени Азербайджан» (ПЕА) приветствует лишение писателя Акрама Айлисли персональной пенсии Президента Азербайджана и почетного звания народного писателя. Он также добавил, что «Акрам Айлисли унизил свой народ, в то же время, используя художественные образы, отразил выдуманную армянскую версию» о нагорно-карабахском конфликте. Напомню, это – тот самый Мубариз Гурбанлы, который 4 января сего года оскорбил всю молодежь Азербайджана грязным словом. На этот раз в душе Гурбанлы проснулись «патриотические» чувства, что в Азербайджане прочно ассоциируется с ложью. Так, Гурбанлы «просветил» читателей азербайджанского агентства, сообщив им, что А. Айлисли «привел неправдоподобную информацию о существовании в селе Айлис (тюркизированное название древнего армянского города Агулис – Л. М.-Ш.) армянской церкви, которой никогда там не было». У меня нет никакого желания просвещать высокопоставленного партийного неуча, при желании он может найти в интернете не только сведения об армянских церквах Агулиса, но и фотографии некоторых из них. В приступе шовинизма и развитого лизоблюдства перед хозяином, Гурбанлы решил внести свой гяпик в травлю писателя и «лишить» литературного псевдонима. «Президент Азербайджана лишил Акрама Наибова звания народного писателя. Я потому говорю «Наибов», что население села Айлис не хочет называть его Айлисли», - ничтоже сумняшеся заявил Гурбанлы. Сам писатель в комментарии агентству Aznews.az заявил, что ожидал подобного указа: «Я – не ребенок». А в это время травля против Акрама Айлисли продолжает шириться. Практически все проправительственные СМИ Азербайджана публикуют в день по несколько материалов, в которых «гневно осуждают» зачастую непрочитанный роман-реквием Айлисли. Об одной из таких статей, написанной Акифом Меликовым, директором Азербайджанского государственного академического театра оперы и балета, с сентября прошлого года ставшего заслуженным деятелем искусств Азербайджана, стоит сказать отдельно. Хотя бы потому, что он, давно уже заслуживший у бакинских острословов прозвище «затычка для ильхамовых дырок», роман читал. И не только роман-реквием писателя, но и мою рецензию. Странная у закавказских турок привычка: даже если они ругаются между собой, рано или поздно споры перейдут на армян. Вот и с недавних пор ставший «заслуженным» директор балета (кто-нибудь может представить себе зактурецкий балет?), вдоволь оскорбив Айлисли, плавно перешел на мою рецензию, «в которой, понятно, содержится поддержка Акрама Айлисли, и не просто поддержка – поддержка с восторгом, с упоением. С выпадами при этом в наш, азербайджанцев, адрес. Мол, Айлисли показал «пришлость их (то есть «закавказских турок», как называет нас автор статьи) в НАШЕМ регионе…» Только «логика» заслуженного деятеля Азербайджана могла изобрести это самое непонятное «мол». Айлисли написал о пришлости закавказских турок в наш регион, и подтвердил это на примере искаженных – тюркизированных – армянских топонимов. Однако Айлисли этими примерами Америки не открыл: мне просто не известен ни один более или менее серьезный историк, дорожащий своей репутацией ученого, который взялся бы доказывать автохтонность турок всех мастей в нашем регионе. Но знаток азербайджанского балета и азербайджанской версии истории уже копошится в подвале моей рецензии. «И, наконец, многозначительная концовка статьи: «У народного писателя Азербайджана сохраняется шанс вернуться в Агулис. Акрам Айлисли заслужил это. Как заслужил право называться Акрамом Агулисци, - пишет он, а затем пугает читателя, - Ведь автор статьи (то есть Л.М.-Ш.), говоря о Агулисе, куда, дескать, может переехать Акрам, имеет в виду не саму Армению в ее нынешних границах, а нечто большее, еще большее. С захватом не только Карабаха и близлежащих районов Азербайджана, но и, видите ли, еще и Нахчывана!» (Стилистика Меликова сохранена). Браво, Акиф Меликов! Браво! Удивительно, но вы совершенно верно поняли мой посыл. Я действительно имел в виду армянский Агулис и армянский Нахиджеван. Но вот Акрама Айлисли я за «своего» не признал. Он – выдающийся писатель, а личности подобного калибра принадлежат человечеству. Вместе с тем, Меликову необходимо понять, что армянский народ не может захватить то, что принадлежит ему по этническому и историческому праву. Армия обороны Республики Арцах, разгромившая на поле боя вооруженные силы Азербайджана, не «захватила» Арцах и мифические «близлежащие районы Азербайджана», а вернула всего лишь часть своей родины, отнятой у армянского народа в 1918 году. Соглашаясь, что знатоку балета не обязательно знать историю и географию, подскажу Меликову: Республика Арцах расположена всего лишь на части Арцаха, который закавказским туркам угодно звать «Гарабахом». А вот при каких условиях оставшаяся часть Арцаха, а также Утик и Нахиджеван могут быть освобождены от долгого плена, я уже писал, и не моя вина, что эту часть статьи Меликов побоялся цитировать. Поэтому повторю: «В Азербайджане нет никаких признаков очеловечивания власти и отравленной пропагандой толпы». Сам Меликов является подтверждением сказанному. А пока этого очеловечивания нет, пока власть в Азербайджане продолжает зариться на армянскую землю, вероятность освобождения Нахиджевана более чем высока. Впрочем, как и окончательного уничтожения Азербайджана. А это, повторюсь, также означает, что у народного писателя Азербайджана сохраняется шанс вернуться в Агулис. P. S. Акиф Меликов не первый, кто обижается на определение «закавказский турок». Кто-нибудь в Баку, подскажите, как правильно называть закавказских турок, и я обещаю придерживаться этого определения.

Ответ моим азербайджанским критикам В феврале 2009 г. моей книге «Войны памяти» было посвящено заседание руководства Национальной Академии наук Азербайджана вместе с директорами ряда академических институтов. Трудно не заметить, что НАНА понадобилось около шести (!) лет, чтобы познакомиться с книгой и провести ее обсуждение. При этом дать «достойный отпор» поручили философу Зумруд Кулизаде – очевидно, историков, владеющих обсуждаемой тематикой, в Азербайджане не осталось или их квалификация оказалась недостаточной для такого ответственного задания (а скорее все еще проще – историки хорошо понимают, о чем идет речь в моей книге). Поэтому выбор пал на пожилую умудренную жизнью даму, всегда (разумеется, в отличие от моей «наивной» персоны) знавшую о «политизированности исторической науки» и «манипулировании историографов общественным мнением». Похоже, выбору академического начальства способствовал тот факт, что, обладая таким сакральным знанием, эта избранница избегала обсуждать этот вопрос как в советские годы, когда это было чревато серьезными последствиями, так и в постсоветское время, когда это стало возможным. Примечательно, что в своем пространном критическом эссе философ тщательно обходит проблему политизированности исторической науки в Азербайджане. Очевидно, лишь это государство служит уникальным образцом преданности подлинной науке и отсутствия «манипулирования общественным мнением»; очевидно, лишь в этом государстве не происходит никакой «реанимации памяти об исторических обидах и войнах», что и позволяет философу гневно обрушиваться на «чужака», позволившего себе в этом усомниться. Уважаемый критик не спорит с моим утверждением о том, что идеология этнополитических конфликтов не обходится без апелляции к прошлому. Но сделать вывод о том, что именно поэтому анализ таких конфликтов не может игнорировать создаваемые местными интеллектуалами образы прошлого, ее «философская эрудиция» не позволяет. Мало того, попытку научного анализа конфликта она всеми силами выдает за его «раздувание». Не потому ли этнополитические конфликты и оказываются столь затяжными, что местные интеллектуалы наотрез отказываются от их глубокого и всестороннего анализа? Вместо попытки разобраться в проблематике «социальной памяти» философ – вполне в советском духе – самым нелепым образом искажает мои слова и идеи и приписывает мне взгляды, которых я никогда не разделял. Действительно, тем легче оказывается такие взгляды опровергать, ведь с основными идеями, составляющими стержень книги, философ полемизировать отказывается – вот где помогает советская выучка говорить, ничего, в сущности, не сказав. Подобно многим другим критикам, азербайджанский философ упрекает меня в «неверной интерпретации истории Азербайджана». Но в моих книгах, посвященных «исторической памяти», нет и не могло быть претензий на написание истории кавказских народов и их культур. Речь идет об анализе образов прошлого, конструировавшихся теми или иными интеллектуалами в те или иные исторические периоды, и о связи этих образов с этнополитическим контекстом, включая советскую национальную политику. Но именно этого философ, упоминающая имена таких признанных авторитетов как Хальбвакс и Верч, не поняла – очевидно, о работах этих авторов она знает лишь понаслышке. Похоже, что и мою книгу она прочитать не удосужилась – ведь даже названия отдельных глав книги даны в ее рецензии неверно. Где и когда я настаивал на том, что история Кавказа – это история бесконечных войн и геноцидов? Где я писал о «психологически закодированных на взаимную ненависть народах данного региона» или о «вечности этнических войн» на Кавказе? Где я утверждал, что «геноциду должны быть подвергнуты азербайджанцы-тюрки»? В чем именно проявляется мое «негативное отношение к исламу»? И где это я «представляю читателю прошлое и настоящее Азербайджана и азербайджанцев как историческое недоразумение» (к сожалению, философу остаются неизвестными современные исследования этничности; она безнадежно путается в понимании примордиалистского и конструктивистского подходов)? Все это – голословные утверждения философа, сделавшей все для того, чтобы не обсуждать те принципиально важные проблемы, которые ставятся в моей книге. В частности, хотелось бы у нее узнать, почему в течение XX века азербайджанские ученые пять раз сменили образ своих предков. Этот вопрос детально рассматривается в книге, но философ считает эту проблему недостойной своего внимания; она ее просто не замечает. Зато изрядную часть своей рецензии она посвящает голословным обвинениям меня в «непрофессионализме» и «фальсификациях». Какое отношение к моей книге имеют приводимые ею без всяких комментариев пространные цитаты из средневековых авторов, остается совершенно неясным (кстати, похоже, о такой науке как источниковедение философ не знает, и проблема критики письменных источников остается для нее тайной за семью печатями). Ведь они нисколько не проясняют те вопросы, которым посвящена книга. Хотелось бы также узнать, кто из многочисленных цитируемых философом средневековых авторов называл себя «азербайджанцем». И почему, говоря об «исторических сочинениях, … опубликованных на русском и азербайджанском языках в 30-х и последующих годах ХХ в.», автор ссылается исключительно на работы начала 20-х гг.? Похоже, такая «приблизительность» характерна в целом для знаний философа об истории. Поэтому в ее представлении и огузы жили то ли на рубеже н. э., то ли «много тысяч лет назад». Проблема строгой хронологии, лежащей в основе исторической науки, ее, похоже, не волнует. Не дезориентирует ли это публику, о которой так печется мой уважаемый критик? Кулизаде всеми силами защищает своих коллег, пытаясь уберечь их от какой-либо критики. Допускаю, что она проявляет в этом некоторую неосведомленность. Поэтому довожу до ее сведения, что З. М. Буниятов и его последователи при переиздании трудов средневековых авторов (которые она мне так настойчиво рекомендует!) систематически занимались их фальсификацией, опуская встречавшийся там термин «армяне», или заменяя его на «албаны». Мало того, Буниятов был пойман и на плагиате, выдав переводы двух статей, написанных западными учеными С. Ф. Дж. Доусеттом и Робертом Хьюсеном, за свои собственные произведения. Кстати, о том, какие страсти «патриотизм» и борьба с историческим армянским присутствием в Закавказье вызывает в современной азербайджанской науке, поведала в 2006 г. Ф. Мамедова. В отличие от забывчивой Кулизаде, она вспомнила и о том давлении, которое в советские годы оказывал на историков Гейдар Алиев. Не разобралась суровый критик и с научным содержанием понятия «исторического мифа», как и с сутью современного мифотворчества, основанного на научных технологиях. А, между тем, ей в этом могло бы помочь знакомство с работами как упомянутых ею Хальбвакса и Верча, так и не упомянутых Э. Кассирера, Энтони Смита, П. Нора, П. Бурдье и многих других современных авторов, занимавшихся изучением «социальной памяти», «националистического мифотворчества» и «символической политики» (если бы она их читала, а не заимствовала имена из работ своих более сведущих коллег). И речь вовсе не идет о «невежестве» местных авторов (мнение, приписываемое мне философом) – проблема заключается в политическом заказе, который с железной последовательностью оказывал и оказывает давление на историков (другое дело, что кто-то идет ему навстречу, а кто-то сопротивляется, но вторых оказывается неизмеримо меньше, чем первых). Казалось бы, философ, давно и глубоко осознавшая фактор «политизированности исторической науки», должна была бы обратить на это внимание. Но нет, этого она в упор не видит. Зато она всячески убеждает меня заняться этногенезом русского или еврейского народов (при этом она не находит ничего лучшего, как солидаризироваться с советской «антисионистской» пропагандой, при этом возмущаясь настолько же «обоснованной» советской антитюркской пропагандой). И удивляется тому, что я не делаю этого в книге, посвященной Кавказу. Хотелось бы надеяться, что не все азербайджанские философы следуют такой странной логике. Кстати, философу, упрекающей меня в отсутствии внимания к мифологизированным сюжетам, присутствующим сегодня в российской науке, следовало бы лучше познакомиться с трудами автора, которого она с таким усердием критикует. Это, как и подлинное знакомство с работами по «социальной памяти» (а также с современными исследованиями проблемы этничности), спасло бы ее от досадных промахов и измышлений. Без этого рассуждения философа, вновь и вновь возвращающейся к одним и тем же огульным обвинениям, напоминают скорее шаманское камлание, чем научную полемику. Похоже, она полагает, что бесконечное повторение одних и тех же беспочвенных наветов сможет лучше воздействовать на читателя, чем серьезные научные аргументы. Примечательно и своеобразное использование философом термина «азербайджанский» - по ее мнению, «азербайджанскими» были и Иранская империя, и царская Россия, и СССР. В этом она недалеко ушла от тех своих соотечественников, которые и палеолитического человека, останки которого были найдены в пещере Азых (Азох), называют «древним азербайджанцем». И действительно, она, похоже, убеждена в том, что тюрки жили на территории Азербайджана всегда (!). Вводя читателя в заблуждение, философ утверждает также, что «государства Манна, Мидия, Атропатена, Албания … мировой наукой … признаны как азербайджанские». Ну, зачем же приписывать господствующие в Азербайджане взгляды «мировой науке»? Право же, не стоит столь откровенно заниматься фальсификацией, упрекая в этом других. Она приписывает мне стремление «каждый раз вкладывать новое содержание в понятия «азербайджанский народ» и «азербайджанцы»», но ведь этим занимается она сама, следуя традиции, давно сложившейся в азербайджанской науке. Да и термин «Северный Азербайджан» - это название, принятое только на родине философа, которая признает, что даже в раннем средневековье, не говоря о более глубокой древности, здесь располагалась Кавказская Албания – никакого Азербайджана здесь тогда еще не было. Рассуждения философа о древней лингвистической ситуации также грешат отсутствием профессионализма: ей неведомо, что северокавказская языковая семья включала множество разных языков, и это вовсе не означало какого-либо этнокультурного единства, которого в такой древности и быть не могло. Поэтому, вопреки философу, говорить об «одних и тех же языках населения Севера и Юга» не приходится. А уж о том, кто жил в этом регионе до условных «северокавказцев», наука судить сегодня просто не способна, никаких данных об этом нет. И никакими «азербайджанцами» эти «северокавказцы» не были и быть не могли – именно так на это смотрит сегодня «мировая наука», хотя в Азербайджане (по вполне понятным политическим причинам!) предпочитают придерживаться иного мнения. Философу, разумеется, бывает трудно оценить разброс мнений, встречающихся среди историков. Однако следует заметить, что сами историки хорошо знают, чьи мнения отличаются надежностью, а кому доверять не стоит. Поэтому ссылки философа на то, что «имеются и другие мнения», мало что доказывают. И идеями пантюркизма сегодня увлекаются только маргиналы; авторитетных историков эти идеи не вдохновляют. Наконец, автор, якобы глубоко познавшая «универсальные закономерности и специфические особенности этнических, этноязыковых, этнокультурных процессов», всерьез уверяет нас, что этнополитические конфликты – это «универсальная закономерность социокультурного развития постсоветского региона». Кто, когда и где установил такую «закономерность»? Может быть, философия, которой следует автор? Но разве такая «философия» не является «разжиганием вражды»? И подсчет того, какая из враждующих сторон уничтожила больше сел в 1905 г., вряд ли свидетельствует о том, что автор всерьез заботится о «мире», а не о том, кого именно выставить «агрессором». Тем самым, обвиняя меня в стремлении «обосновать неотвратимость как современных, так и будущих этноконфликтов в регионе», автор просто переваливает с больной головы на здоровую, приписывая мне свою собственную «логику». Автор также упрекает меня в том, что я якобы «не оставляю читателю возможности для раздумий и собственных выводов». Ну, отчего же? Разве сама она не занялась «раздумьями» и не сделала «собственные выводы» (если только это не сделали за нее ее собственные коллеги)? Правда, эти выводы оказались весьма странными, если не сказать большего. Хотелось бы надеяться, что читатель, который, в отличие от моего сурового критика, действительно внимательно прочтет мою книгу полностью и займется размышлениями, придет к иным выводам. И я таких читателей знаю. Впрочем, опус З. Кулизаде все же много пристойнее пасквиля А. Алекперова, попытавшегося всеми силами дегуманизировать и выставить в неприглядном свете своих соседей-армян путем распространения самых грязных сплетен, чудовищных слухов и откровенно сфальсифицированных данных. Правда, в отличие от нее он удосужился познакомиться и с моим анализом армянских этногенетических мифов, однако лишь для того, чтобы упрекнуть армян в «мошенничестве». Но мошенничества в трудах своих соотечественников он не видит, и общей этноцентристской направленности этногенетических построений в работах самых разных национальных школ историков Кавказа, чему, собственно, и были посвящены две моих книги, он признавать не хочет. И это – тот самый Алекперов, который в 1992 г. в своей кандидатской диссертации защищал смехотворный и никем не признанный тезис о том, что раннесредневековые «сакалиба» и «склавены» являлись будто бы «тюрками-булгарами» и не имели никакого отношения к славянам. А «скифо-сакскую конфедерацию» (где он такую нашел?) он безапелляционно наделяет тюркоязычием. Кулизаде предполагает «заказной характер» моей работы. То же писали и некоторые осетинские авторы по поводу другой моей книги, но они пошли еще дальше, намекнув на некий крупный гонорар. Хорошо бы, если бы все эти знатоки точнее указали мне заказчика и проинформировали меня, где, как и у кого именно я мог бы этот «гонорар» получить. А пока Кулизаде трудилась над своим опусом, ее соотечественники, Ф. Алекперли и С. Мурадалиев, своей полемикой показали, что, вопреки уверениям уважаемого философа, и в 2009 г. (когда состоялось знаменательное заседание НАНА!) у местной интеллигенции не было полной ясности с идентичностью – одни называли себя «азербайджанцами», а другие – «тюрками». При этом первые признавали многокомпонентность сложения азербайджанского народа, а вторые выбирали в главные предки тюрков. Иными словами, проанализированный мною выбор предков продолжается, причем это по-прежнему раскалывает нацию. Но «чужаку» об этом знать не положено и обсуждать запрещено. Остается надеяться, что этот клубок успешно распутает мудрая Кулизаде. Тем временем, власти Азербайджана откровенно демонстрируют то, что тщетно пыталась опровергнуть Кулизаде. Так, 14 декабря 2005 года президент Ильхам Алиев в речи по случаю 60-летия Национальной Академии наук Азербайджана призвал азербайджанских ученых включиться в программу обоснования перед мировым сообществом отсутствия исторических прав карабахских армян на Нагорный Карабах. Алиев обещал субсидировать объединение усилий азербайджанских специалистов в разработке и пропаганде его тезиса о том, что «армяне пришли в Нагорный Карабах - неотъемлемую часть Азербайджана, как гости» и поэтому «абсолютно не вправе утверждать, что Нагорный Карабах в прошлом принадлежал им». Очевидно, ученые с воодушевлением откликнулись на этот призыв и ответили президенту новыми впечатляющими «открытиями». Поэтому 14 октября 2010 г. он уже уверенно заявил, что «нынешняя Армения, территория, именуемая на карте Республикой Армения, - это исконно азербайджанская земля. Это истина. Конечно, Зангезур, Иреванское ханство – это наши земли!... Наши дети должны знать все это, должны знать, что нынешняя Армения располагается на исконных азербайджанских землях». Для того, чтобы эта исконность выглядела убедительнее, в Азербайджане систематически стираются все следы армянской культуры. В особенности, это касается Нахичевани. В 2003-2006 гг. там полностью было уничтожено средневековое кладбище в Старой Джуге (азер. Джульфа), включая уникальные хачкары. А на севере Азербайджана сносили аварские кладбища, а на лезгинских изменяли имена усопших на надгробных памятниках, прибавляя к ним тюркские окончания. Там также убирали памятники видным деятелям аварской истории (включая имама Шамиля в 2000 г.) и заменяли их памятниками Н. Нариманову и Гейдару Алиеву. Иными словами, то, о чем я писал десять лет назад, получает свое продолжение сегодня, и конца этому не видно. Но НАНА все это не беспокоит! Зато она всегда готова давать отпор зарубежным «клеветникам» - так оно безопаснее. В. А. Шнирельман

От февраля до февраля в контексте бакинской пропаганды Пятилетнее расстояние между предстоящими 18 февраля и прошедшими в феврале 2008 года президентскими выборами в республике вместило в себя целый ряд событий региональной жизни. Значение некоторых событий выходило далеко за рамки региона и отзывалось международным эхом. Наиболее резонансным потрясением, непосредственно не связанным с Арменией, но неизбежно оказавшим воздействие и на нашу страну, явился, конечно, российско-грузинский военный конфликт в августе 2008 года. Другим беспрецедентным событием (уже непосредственно связанным с Арменией) стал прошедший в сентябре того же года визит турецкого президента Абдуллы Гюля в Ереван по приглашению новоизбранного армянского президента Сержа Саргсяна. Именно в 2008 году был дан старт так называемой футбольной дипломатии, и уже в октябре 2009 года главы внешнеполитических ведомств двух стран подписали в Цюрихе протоколы об установлении дипотношений и о развитии двусторонних отношений. Тогда же глава Армении посетил с ответным визитом Турцию. В данном материале мы не будем акцентировать внимание на этих событиях, которые при всей своей масштабности все же были обречены на последующее поглощение водоворотом ближневосточных потрясений и все более усугубляющегося мирового кризиса. Обратим внимание на другое: именно в условиях вселенской смуты, в условиях отсутствия кардинальных подвижек в процессе урегулирования карабахской проблемы в Азербайджане заметно расширился спектр озвучиваемых притязаний на Ереван. Концентрация основного международного внимания на иных регионах и сферах предоставила возможность руководству этой республики спокойно ("без внешних глаз") внедрять в сознание своего населения тезис об "азербайджанской принадлежности" Еревана. Так, в 2008 г., сразу после мартовских событий в Ереване, председатель азербайджанского парламента Огтай Асадов заявил на специальном заседании Милли меджлиса, что "большая часть нынешней Армении – территория Азербайджана и поэтому парламент примет документ, раскрывающий причины передачи азербайджанских земель Армении". Тогда же член правящей партии "Ени Азербайджан" депутат Муса Гулиев заявил: "Иреван – один из древних городов Азербайджана. Президент Ильхам Алиев подчеркнул необходимость возвращения азербайджанского города Иреван". В том же 2008 году по инициативе правящей в Азербайджане партии было принято решение о создании парламентской комиссии во главе с вице-спикером Зияфетом Аскеровым "для расследования правомочности передачи Иревана Армении". Выступая в Милли меджлисе, директор Института истории НАН Азербайджана, депутат Ягуб Мамедов заявил, что "акт о передаче Иревана Армении не имеет правовой силы, так как был принят в условиях отсутствия кворума". Показательно, что в эту кампанию вовлечены не только исполнительная и законодательная власти республики, но также многочисленные общественные организации и творческие союзы. Например, в декабре 2009 года директор функционирующего в Баку государственного Иреванского театра Ифтихар Пириев заявил: "Иреванский государственный драматический театр имени Джаббарлы открыл 128-й по счету театральный сезон. Театр начал свою деятельность в Западном Азербайджане, в городе Ереван, который в настоящее время является столицей Армении. Театр был единственным азербайджанским в Западном Азербайджане. Мы хотим жить и творить на наших отцовских землях, на своей исторической родине". В феврале 2010 года на презентации изданной в Баку книги "Иреванское ханство" заместитель председателя правящей партии Али Ахмедов заявил: "Книга подобающим образом подтверждает заявление президента Ильхама Алиева о том, что столица Армении, город Ереван, является азербайджанской территорией, и ответом на его призыв не забывать о временно утраченных азербайджанских землях". В октябре того же года президент Ильхам Алиев вновь заявил: "Нынешняя Армения, территория, именуемая на карте Республикой Армения, - это исконно азербайджанская земля. Зангезур, Иреванское ханство – это наши земли! Как может быть, что в 1918 г. объявление Иревана столицей Армении произошло по решению правительства Азербайджанской Демократической Республики?!" В декабре 2011 года в Баку прошла презентация интернет-портала erevangala500.com, посвященного "500-летию Иреванской крепости". Директор Центра истории Кавказа и Малой Азии Шалале Гасанова специально подчеркнула, что "основным мессиджем в выступлениях президента Азербайджана Ильхама Алиева является то, что столица современной Армении Ереван создана на развалинах Иреванского ханства". В 2012 году азербайджанские СМИ сообщали: "История доказывает, что территория нынешнего государства под названием Армения - исконно азербайджанская земля. Эту мысль озвучивал с самых высоких трибун и президент Ильхам Алиев. Факты, выявленные азербайджанскими историками, подтверждают, что нынешняя территория Армении – это историческая земля Азербайджана". В 2012 году в Азербайджане был презентован первый том книги "Разрушители фальсификаций" за авторством заведующего сектором администрации президента Фуада Ахундова. Сам автор пишет в предисловии: "На неопровержимых исторических аргументах зиждется один из главных концептов президента Азербайджана Ильхама Алиева: "Азербайджан никогда не даст согласия на создание на нашей исконной земле - в Нагорном Карабахе второго армянского государства. Нынешнее армянское государство было создано на исторических азербайджанских землях". В мае 2012 года в Баку состоялась церемония вручения государственных премий в области науки. "За цикл трудов по истории Карабаха, Нахчывана и Иреванского ханства" государственные премии были вручены девяти ученым-историкам. За последние 5 лет бакинские власти разворачивали свою деятельность не только "вглубь", но и "вширь" - озвучивая с разных международных трибун тезис об "азербайджанской принадлежности Еревана". Например, в апреле 2010 года Ильхам Алиев во время визита в Эстонию заявил в Министерстве иностранных дел этой республики: "У армян есть армянское государство, несмотря на то что и это государство создано на исторических азербайджанских землях. Это известно всем. На следующий день после провозглашения Азербайджаном независимости в 1918 г. Азербайджанская Демократическая Республика приняла решение передать Армении в качестве столицы город Иреван. Иреван был городом Иреванского ханства, в котором жили азербайджанцы". Подобная политика в отношении Еревана (и армянской государственности в целом) поддерживается ангажированными политиками и аналитиками и за пределами Азербайджанской Республики. В частности, весьма востребованный российским информационно-аналитическим пространством председатель Исламского комитета России, постоянный член организации "Исламо-арабская народная конференция", депутат Национальной ассамблеи РФ Гейдар Джемаль с завидным постоянством тиражирует следующую основную мысль: "До тех пор, пока не будет упразднена Армянская республика, вопрос с Карабахом не найдет свое разрешение. Армения как страна должна быть упразднена – именно в этом и кроется ключик к урегулированию конфликта <…> я не призываю к уничтожению армян. По сути, армяне могут прекрасно ужиться на территории Иреванского ханства, то есть на территории Азербайджана". Другой пример: "независимый российский журналист и эксперт" Алексей Синицын отмечает: "Широкой общественности стало известно, что в течение многих веков существовал роскошный средневековый город-крепость Иреван (Ереван), построенный в начале XVI в. азербайджанскими правителями. Именно уничтожив этот город, армянские власти создали город-новодел Ереван, не имеющий ничего общего с первозданным обликом средневекового Иревана". Следует подчеркнуть, что автор процитированных мыслей является редактором аналитического и социально-политического сайта Net-fax, сотрудничающего с Американо-азербайджанским фондом содействия прогрессу, зарегистрированным в американском штате Техас, в городе Хьюстон. Соответственно степень беспристрастности и объективности заявлений аналитиков указанного пропагандистского ресурса, мягко говоря, вызывает серьезные сомнения (сам Синицын - дважды лауреат высшей литературной премии Азербайджана "Араз", ряда международных и национальных премий, автор документальных фильмов "Возвращение", "Необъявленная война"). В данный процесс вовлечены и представители ряда стран, придерживающихся пантюркистских или панисламистских ориентиров. Пакистан –тот полноправный субъект международного права, который не признает Республику Армения, а в годы Карабахской войны направлял в Азербайджан террористические группы на джихад против армянского населения. Неудивительно, что в феврале 2011 года пакистанская газета The Daily Times опубликовала статью "Столица Армении - исторический город Азербайджана", автор которой (Cаид Минхас) "доказывал несостоятельность гипотез армян о том, что Иреван является древнеармянским городом. В действительности город Иреван был основан в XVI в. в качестве передовой базы сефевидов на границе с Османской империей". Вместе с тем планомерное тиражирование тезиса об "исконно азербайджанской принадлежности" Еревана способно вызвать (у непредвзятого и нейтрального читателя) определенное доверие, так как ему крайне сложно вообразить саму возможность столь последовательного муссирования одного и того же тезиса в условиях его полной необоснованности. Именно на такое естественное восприятие стороннего наблюдателя и рассчитан информационный продукт, сходящий с конвейера азербайджанской пропаганды. Таким образом, последние пять лет хотя и не отметились серьезными подвижками именно в переговорном процессе по урегулированию (ситуация на границе все равно оставалась напряженной, стрельба не утихала и иногда сопровождалась диверсионными вылазками противника), тем не менее, не прошли абсолютно бесследно. Внешне спокойный промежуток времени был потрачен в Азербайджане на то, чтобы "окончательно застолбить" в общественном сознании послушного населения "азербайджанскую принадлежность" Еревана и переложить этот пантюркистский тезис на международное информационное пространство, в том числе посредством выступлений ангажированных публицистов и политиков. Показательно, что 21 января - уже в первый день избирательной гонки - кандидат в президенты Серж Саргсян обратился к этом вопросу на встрече с избирателями ереванского административного района Аван. "Сколько бы в Азербайджане ни говорили, что Ереван – "исконно азербайджанская земля", таковой она в результате разговоров не станет, и в Баку прекрасно осознают, кем они являются на самом деле, когда стали народом и государством. А если кто-то в Азербайджане верит в это - тем хуже ему, так как ненависть в первую очередь вредит тому, кто ненавидит – именно ему это чувство мешает жить полной жизнью".

В дей.азе очнулись от летаргического сна и узнали про Комитет «Мост братства» Совпадения бывают разные: случайные, нелепые, идиотские… Совпадение, о котором пойдет речь, является как случайным, так и нелепым, и идиотским. Об одном из таких совпадений мы еще поговорим, а пока поделимся приятной новостью. Сегодня, 5 февраля 2013 года, исполняется ровно год, как Государственный регистр Республики Армения зарегистрировал Правозащитную общественную организацию, Комитет «Мост братства». О соучредителях, целях, планах и задачах нашего Комитета «Мост братства» сказано в статье, информировавшей о его зарождении, и которую мы вновь публикуем. Комитет «Мост Братства» также имеет свой сайт: www.autochthon.org, посредством обратной связи которого, а также через сайт www.voskanapat.info, с нами связались уже сотни людей. И сегодня мы констатируем: за истекший год свыше семисот человек изъявили желание стать членами Комитета «Мост братства». Понимаем, что в некоторых кругах Азербайджана эта цифра может вызвать злорадную ухмылку, однако год назад мы не рассчитывали и на эту цифру. Мы трезвы и объективны в своих расчетах, и понимаем, что люди, наладившие с нами связь из Азербайджана, рискуют оказаться под прицелом МНБ этой республики. Поэтому цифра 32, а именно столько членов Комитета «Мост братства» ныне проживают в Азербайджане, представляется нам большим достижением. Мы прекрасно осознаем, что эти 32 мужественных человека отражают мышление не менее 320 тысяч жителей Азербайджана из числа автохтонных народов. Еще примерно около 700 человек проживают в других странах. Отметим также, что в Комитете «Мост братства» всего один армянин – автор данных строк. За истекший период наш «Мост братства» провел огромную организационную работу: наши представители выступали на научных конференциях и семинарах, выступали с совместными заявлениями, наладили сеть взаимных связей, оказали помощь и поддерживают отношения с перебежчиком из вооруженных сил Азербайджана талышской национальности. Мы не привыкли сидеть, сложа руки, и делаем все для того, чтобы возродить дорогу дружбы между армянским народом и коренными народами Азербайджана. Ибо мы, соучредители и члены Комитета «Мост братства», в первую очередь ратуем за дружбу, боремся с ежедневно насаждаемой Азербайджаном ненавистью между нашими народами. Мы прекрасно представляем себе все сложности на нашем пути, но вряд ли кто может надеяться, что эти трудности остановят нас. Это невозможно хотя бы по той простой причине, что наша работа направлена на спасение жизней молодых лезгин, талышей, аварцев, целенаправленно направляемых Азербайджаном на границу с армянскими государствами. Наша работа направлена на спасение жизней молодых армян, вынужденных стрелять в своих вековых соседей и друзей, и укрываться от стрельбы с противоположной стороны. Так, именно сегодня, 5 февраля 2013 года получил тяжелое ранение молодой парень лезгинской национальности – Шахмар Шахлар оглу Дашдемиров. Мы считаем все происходящее преступлением, ответственным за которое является только и только правительство Азербайджана. По этой причине мы не откажемся от практики вывода молодых аварцев, лезгин и талышей призывного возраста за пределы Азербайджанской республики. А теперь о совпадении. Сегодня, в первый день рождения Комитета «Мост братства», азербайджанский пропагандистский ресурс опубликовал «новость» под названием «Армения продолжает свои грязные игры». Приводим ее полностью. «В марте 2012 года в Армении была зарегистрирована новая неправительственная организация «Мост братства». Согласно информации, поступившей в Day.Az, учредителями НПО являются Керимов Вагиф Пашаевич, по национальности лезгин, зампредседателя организации Аварское национальное движение имени Имама Шамиля Магомедов Гусейн Магомедович, писатель Фазиль Дашлай, рутулец по национальности, и радикально-экстремистский армянский политолог Левон Мелик-Шахназарян, имеющий связи со спецслужбами Армении. Главной целью новой организации является оказание правовой помощи представителям этнических меньшинств Азербайджана, перебежавших или попавших в плен к армянам. Согласно информации, в Ереване даже открыт офис НПО «Мост братства», мебель и компьютерное оборудование которого куплены Вагифом Керимовым». Уж и не знаем, смеяться ли нам над внезапно проснувшимися азербайджанскими журналистами, или пожалеть их, убогоньких, получивших невесть откуда «свежие сведения» о нашем Комитете «Мост братства». «Радикально-экстремистский армянский политолог Левон Мелик-Шахназарян», если и имеет связи со спецслужбами, то только с Эльдаром Махмудовым, и мы бы посоветовали нерадивым коллегам внимательно прочитать это подтверждение. Тем не менее, мы отказались от помощи Э. Махмудова, и закупили офисное оборудование за счет ЗАРАБОТАННЫХ средств Вагифа Керимова. Но, дело, как легко понять, не в этом. Наша деятельность направлена на установление мира и сохранение жизней живущих в регионе людей, и если кому-то угодно называть это «грязными играми», то это уже проблема для врачей. Наши требования направлены на соблюдение национальных прав автохтонных народов, оказавшихся в Азербайджане вопреки их ясно выраженной 17 марта 1991 года воле. Наши требования заключаются в обеспечении права автохтонных народов учиться на родном языке. Наши требования заключаются в возвращении исконно талышских, лезгинских, аварских названий населенным пунктам и иным топонимам на территории Азербайджана. Наши требования заключаются в отмене дискриминационного решения в Азербайджане, согласно которому лезгинские, аварские, талышские парни вынуждены служить в вооруженных силах на границе с Республикой Арцах и Республикой Армения. Наши требования заключаются в том, чтобы Азербайджан присоединился к Декларации ООН «О правах коренных народов» от 13 сентября 2007 года, и в полной мере выполнял его пункты. И, напоследок, в качестве гуманитарной помощи коллегам из Дей.аз, приводим статью, в которой объявлялось о рождении Комитета «Мост братства».