Pandukht

Армения для Турции, или Ленин и Кемаль в поисках формулы "союза" В седьмом очерке автор остановил внимание на том, что на начало марта 1921 года дипломатические диспозиции Кремля и Ангоры выглядели следующим образом. Эривань, Зангезур и часть Нагорного Карабаха находились под контролем дашнакского правительства, осуществившего в конце февраля 1921 года антибольшевистский переворот. В этой связи представитель советской Армении не принимал участие в переговорах с прибывшей в Москву делегацией ВНС Турции. Попытки советского Баку добиться признания статуса независимости Азербайджана со стороны РСФСР, чтобы выступить в роли субъекта международного права и получить возможность самостоятельно вступить в дипломатические и иные отношения с другими государствами мира, были блокированы. В итоге Москва и Ангора остались один на один. Наркоминдел РСФСР Георгий Чичерин понимал, что подписание международного документа, которое было выполнено представителем государства за рамками срока его полномочий, это действие ultra vires, и как таковое не создает никаких обязывающих последствий для данного государства. В этой связи возникала проблема правовой дееспособности делегации Кемаля Ататюрка. Многое зависело от исхода переговоров, проходивших на конференции в Лондоне - Англии, Франции, Италии, Греции и приглашенной делегации Турции. Судя по запросу, который делал накануне Г. Чичерину комиссар по иностранным делам ВНСТ Бекир Сами-бей относительно договоренностей в Лондоне Красина "по Востоку", можно предположить, что советская сторона давала какие-то авансы Ангоре решить проблему легитимности правительства Мустафы Кемаля (Известия. №32 от 13 февраля 1921). К тому же этой позиции придерживался и Черчилль. "До сих пор, - писал он 22 февраля 1921 года, - мне еще не приходилось встречать ни одного британского чиновника, который не держался бы того мнения, что наши восточные и ближневосточные затруднения чрезвычайно облегчались бы, если бы мы заключили мир с Турцией. Возможности возобновления войны вызывают во мне величайшие опасения. Грекам, может быть, удастся разбить турецких националистов на фронте и проникнуть на некоторое расстояние вглубь Турции, но чем большую территорию они захватят и чем дольше они останутся в ней, тем дороже это им обойдется. Результаты подобного положения вещей отзовутся главным образом на нас и в меньшей степени на французах. Возможные последствия крайне неблагоприятны для нас. Турки и окажутся в объятиях большевиков, в Месопотамии вспыхнут волнения как раз в тот критический период, когда наша армия в этих краях сокращается. По всей вероятности, нам не удастся удержать Мосул и Багдад без помощи большой и дорогостоящей армии. Французы и итальянцы по-своему истолкуют свою тактику, а нас будут всюду изображать как главного врага ислама" (И. М. Лемин. Внешняя политика Великобритании от Версаля до Локарно, 1919-1925. М., 1947, с. 322). В Лондоне турецкая делегация выступила в объединенном составе - "законное" правительство Стамбула и правительство ВСНТ, которое удостоилось только статуса де-факто. Многие историки считают, что таким образом, то есть используя фактор легитимности, английская дипломатия стремилась сорвать проходившие в это же время в Москве советско-турецкие переговоры. Есть и второй аргумент: как писал сам Мустафа Кемаль, Наркоминдел ВНСТ Бекир Сами-бей, "взял на себя обязанность склонить турецкое правительство к политике экспансии на советском Кавказе, с тем, чтобы мобилизовать кавказские народы под руководством турок и при поддержке англичан на борьбу против большевизма" (Мустафа Кемаль. Путь новой Турции. Т. 4. М., 1929, с. 12-14). Но, во-первых, Лондон фактически не отступил от позиций преамбулы торгового соглашения с Россией, во-вторых, он давал понять Кремлю, что необходимо вести "общую игру": большевизируйте Кавказ, но придерживайтесь заключенных договоров и соглашений, подписанных Антантой. Речь, в первую очередь, шла о Севрском мирном договоре. Мы предлагаем сравнить параметры двух документов. Севрский договор: Восточная Фракия вместе с Адрианополем, Галлиполийский полуостров, а также город Измир с окрестностями передавались Греции. Статья 62 предоставляла "местную автономию для тех областей, в которых преобладал курдский элемент и которые расположены к востоку от Евфрата, к югу от южной границы Армении". Статья 64: "Если в течение годичного срока курдское население указанных в статье 62 областей обратится в Совет Лиги наций, указывая, что большинство населения в этих областях желает быть независимым от Турции, если Совет найдет тогда, что это население способно к этой независимости, и если он предложит предоставить ему ее, то Турция отныне обязуется сообразоваться с этим предложением и отказаться от всяких прав и правооснований на эти области". Статьи 88-93 касались Армении. Турция заявляла, что она признает Армению в качестве свободного и независимого государства (ст. 88). Турция и Армения соглашались представить на третейское решение президента Соединенных Штатов Америки определение границы между Турцией и Арменией в вилайетах Эрзерума, Трапезунда, Вана и Битлиса... (ст. 89). Сирия, Ирак и Палестина отделялись от Османской империи и должны были стать подмандатными территориями (ст. 94-95), а Геджас признавался Турцией независимым государством (ст. 98). Ответное письмо Наркоминдела РСФСР Г. Чичерина национальному лидеру Турции, уже цитированное ранее, излагало условия установления дипотношений РСФСР с Ангорой: "1. Провозглашение независимости Турции. 2. Включение в состав Турецкого государства бесспорно турецких территорий. 3. Провозглашение Аравии и Сирии независимыми государствами. 4. Решение, принятое большим национальным собранием, предоставить турецкой Армении, Курдистану, Лазистану, Батумской области, восточной Фракии и населению в пределах территории со смешанным турецко-арабским элементом высказаться самим о своей собственной судьбе. 5. Признание за национальными меньшинствами в пределах нового турецкого государства, возглавляемого большим национальным собранием, всех прав, предоставляемых национальным меньшинствам государств Европы с наиболее свободным строем" (Правда. №123 от 9 июня 1920 года). Это был кремлевский вариант Севра. Лондонская конференция (конец февраля - начало марта 1921 года) закончилась следующими важными для понимания и оценки ситуации условиями. Первое: турецкая делегация может считаться юридически легитимной только в "объединенном варианте" Стамбул - Ангора. Во-вторых, позиции Севрского договора в основе своей сохраняются. Третье: Восточная граница Турции должна проходить по турецко-персидской пограничной линии, согласно заключенному между Турцией и Арменией Александропольскому договору от 2 декабря 1920 года. Напомним в этой связи некоторые положения этого договора: к Турции отходили Карсская область и Сурмалинский уезд, районы Нахичевани, Шарура и Шахтахты объявлялись временно находящимися под протекторатом Турции, где "посредством плебисцита будет установлена особая администрация". В свою очередь Армения признавала аннулированным Севрский мирный договор. Таким образом, с формально юридической стороны максимум, на что могли рассчитывать турки на переговорах в Москве, это признание (!) ею Александропольского договора, заключенного Ангорой с дашнакской Арменией, что собственно говоря, предприняли турецкие дипломаты в Москве. Если бы Кремль пошел по сценарию Лондона, то есть "возвращался в Антанту", и продолжал бы придерживаться заявленных ранее принципов в выстраивании отношений с Ангорой, то нельзя было исключать вооруженных столкновений большевиков с кемалистской Турцией. Это входило в планы Лондона, поскольку на апрель месяц было назначено наступление греческих войск на Ангору. "В ходе лондонской конференции, за время пребывания в Лондоне, греческие делегаты, несомненно, вынесли впечатление, что британский премьер-министр в глубине души не был бы огорчен, если бы увидел, что предложение о посредничестве отвергнуты, и греческое наступление возобновлено", - отмечается в одном английском внешнеполитическом документе (И. М. Лемин. Указ. соч., с. 325). Это - самый загадочный эпизод в истории советско-британских отношений того периода. Кремлю предстояло делать выбор. Признание Александропольского договора, как настаивала турецкая сторона, выводило армянский вопрос в сферу только армяно-турецких отношений. Принятие предложенных Великобританией правил "игры" ориентировалось на одновременное военное наступление на Ангору с кавказского направления советских войск, а с западного должны были наступать греки. Далее мы будем давать документы в их строгой хронологической последовательности. При этом еще раз подчеркиваем: они хорошо известны историкам. Выводы должен делать сам читатель. Письмо председателя ЦК Турецкой компартии председателю Заграничного бюро ЦК Турецкой компартии Исмаилу Хакки. 23 января 1921 года: "В Баку, товарищу Исмаилу Хакки. Дорогой товарищ! Числа 3, приехав в Карс, отправились к войску. Кязим Карабекир-паша встретил нас чрезвычайно искренно и дружелюбно. Дух войска чрезвычайно силен, освободительное движение мощно и сильно. Несмотря на общее сочувственное отношение к большевикам, распространившаяся в последнее время весть о бессмысленном предложении Чичерина Бекиру Сами о присоединении Вана и Битлиса к Армении чрезвычайно сильно пошатнула бывшее доверие к России...... Ввиду неопределенности границ Турции и Армении, распространение различных небывалых слухов придает нашим замечаниям недоверчивый и опасный характер" (РГАСПИ, ф. 544, оn. 3, д. 46, лл. 48-49). Ответы Мустафы Кемаля на вопросы уполномоченного Совета пропаганды и действия народов Востока Е. Эшбы: "29 января 1921 г. Гриф: "Секретно". Тов. Эшба:... Вопросы следующие:... какова политика и намерения революционной Турции по восточному вопросу?.. Кемаль: Ваше мнение о том, что Турция играет большое значение в жизни всех народов Востока совершенно правильно... Идеи III Интернационала не могут не приветствоваться всяким искренним революционером... К сожалению, некоторые положения программы Интернационала неприменимы в Турции. Нельзя отрицать, что в коммунизме имеется некоторое пренебрежение к религии... Я вполне понимаю, что в коммунизме не может быть вопроса о национально-государственных границах... Например, коммунистический Азербайджан добровольно передал коммунистической Армении часть своей территории. Если Армения попросит дать ей часть турецкой территории, народ под влиянием молодых и сильных националистических чувств безусловно не согласится на это и будет противодействовать этому... Через несколько дней в Москве состоится конференция наших делегатов, которая и закрепит этот прочный и неразрывный союз, сторонниками которого явились как мы, так и Москва. Но 21 февраля в Лондоне собирается конференция Антанты, на которой будет пересмотрен и смягчен Севрский договор. Союзники сообщили Константинопольскому правительству - Тевфик-паше, что они приглашают турецкую делегацию, в состав которой должен войти и я, или лицо, уполномоченное мною... Подобно тому, как Москва сочла для себя удобным послать в Англию делегацию для переговоров, мы считаем также необходимым использовать положение для разъяснения народам Антанты нашей сущности и наших целей..." (РГАСПИ, ф. 544, оn. 3, д. 46, лл. 40, 42, 44-46). Нота Наркоминдела Г. Чичерина Комиссару по иностранным делам правительства ВНСТ Бекиру Сами: "8 февраля 1921 г. ...Мы позволяем себе заверить Вас в том, что в наших переговорах с английским правительством никаких окончательных решений не было вынесено. Ввиду того, что английское правительство требует, чтобы в преамбуле торгового соглашения между Советской Россией и Великобританией мы взяли на себя обязательство воздерживаться от любых действий, враждебных английским интересам, а также от всякой поддержки подобных действий, в частности, в Малой Азии, в Персии, в Афганистане и в Индии, то мы со своей стороны выставили требование, чтобы в этот текст было включено следующее добавление: "Со своей стороны Правительство Соединенного Королевства воздержится от каких-либо враждебных действий, поддержки таковых, или же пропаганды, в какую бы форму она не облекалась, направленных против интересов или безопасности Советской России, как в вышеперечисленных странах, так и в странах, территории которых раньше входили в состав бывшей Российской Империи, но которые ныне, в соответствии с принципом самоопределения народов, стали самостоятельными государствами. Равным образом оно воздержится от поддержки или содействия каким-либо враждебным актам со стороны Японии, Германии, Польши, Румынии, Венгрии, Чехословакии, Болгарии, Греции и Югославии, и оно не будет вмешиваться в отношения Советской России с другими странами и не будет чинить препятствий таким отношениям. Обе договаривающиеся стороны взаимно обязываются уважать независимость и неприкосновенность Персии, Афганистана и территории Великого Народного Собрания Турции. Таково наше контрпредложение к проекту преамбулы, представленному Великобританией. Под территорией Великого Национального Собрания Турции подразумевается то пространство, на которое должна распространяться его власть на основании принципа о самоопределении народов, и скоро наступит время, когда все посягательства будут прекращены, и иностранные захватчики должны будут окончательно примириться с правом турецкого народа на самоопределение" (Документы внешней политики СССР. М., 1959. Т. III, с. 512-514). Письмо председателя Ревкома Азербайджанской ССР Н. Нариманова В. Ленину: "16 февраля 1921 г. Дорогой Владимир Ильич. Едет в Москву турецкая делегация с нашим представителем Бейбутом Шахтахтинским. Я довольно подробно говорил здесь с турецкой делегацией. Для меня нет никакого сомнения в том, что ангорцы искренно хотят связать свою судьбу с нами против Англии. Самый щепетильный для них вопрос - это армянский; в этом вопросе они проявили максимум энергии, чтобы его решить в свою пользу. Я заговорил было о Батуме, о Ахалцихе, но они сказали: "армянский вопрос есть вопрос жизни и смерти. Если в этом вопросе мы уступим, масса не пойдет за нами". Безусловно, они против Антанты; они готовы с нами драться против Англии до последнего человека, но если Москва из-за армянского вопроса оттолкнет ангорцев от себя, они, отчаявшись, могут броситься в объятия Англии. Что может тогда быть? Ангорцы все более и более становятся популярными как борцы за свободу от ига европейского империализма на мусульманском Востоке. Отчасти мы сами способствовали тому, объявив священную войну. Если теперь отказаться от ангорцев, то мы не только потеряем все свое влияние на мусульманском Востоке, но откроем неслыханный для себя восточный фронт. Если Англия, воспользовавшись этим моментом, откроет еще западный фронт опять в лице Польши и Румынии, то можно себе представить при нашей разрухе наше положение. Дорогой Владимир Ильич, я предвижу грозный час, а потому считаю необходимым не скрывать от Вас ничего. Мне доверяют и говорят всё: я имею устные и письменные доклады о положении и отношении всех окраинных автономных республик к нам. Во всех докладах говорят о колонизаторской политике Советской России. Во всех этих республиках местные ответственные работники терроризированы агентами ЧК и Особого отдела. Везде и всюду этим органам мерещатся националисты, не замечая того, что первыми грубыми националистами являются агенты этих же органов и другие работники, посланные из Центра. Эти работники, чтобы обратить на себя внимание Центра, сообщают небылицы и этим создают отвратительную атмосферу. Подчас думаешь, не являются ли агентами Англии те товарищи, которые хотят показать, что они все делают для пользы Советской России... Я должен предупредить Вас: тов. Чичерин путает восточный вопрос, он слишком увлекается армянским вопросом и не учитывает всего, что может, если разрыв с ангорцами будет, именно из-за армянского вопроса. Я категорически заявляю, при создавшемся положении на Кавказе (Дагестане и Грузии), если хотим Азербайджан удержать за собой, мы должны с ангорцами заключить крепкий союз во что бы то ни стало. Я подчеркиваю: этот союз даст нам весь мусульманский Восток, и то общее недовольство, которое создано нами же нашей неумелой восточной политикой, будет ликвидировано, и тем вырвем у Англии из рук орудие провокации. Н. Нариманов". На этом письме содержатся важные приписки. Приведем их: Ленин: "Т. Сталин! Прошу 2 слова отзыва и переслать всем членам ЦК (секретно) с просьбой прочитать, отметить внизу, что читали, и вернуть мне. 19/II. Ленин". "Читал. Н. Бухарин. Если не ошибаюсь, эта делегация уже приехала и нигде не может добиться приема. Мне говорил кто-то из сотрудников аппарата ЦК, что они приходили. Вопрос в целом нужно поставить на ЦК в четверг. Н. Б." (РГАСПИ, ф. 2, оn. 1, д. 24501, лл. 1-2). Протокол заседания конференции союзных держав в Лондоне. Записи бесед 18 февраля - 18 марта 1921 года: "Заседание Конференции Союзных держав в кабинете лорда Керзона в здании МИД Великобритании, Лондон, 26 февраля 1921 г., 11.00. Протокольная запись британского секретаря. Присутствуют: Британская империя: Достопочтенный граф Керзон, Министр иностранных дел (председательствующий); политические эксперты: г-н Ванситтарт, г-н Никольсон, г-н Хауорт, подполковник Дж. В. Дж. Уолкер. Франция: г-н Вертело; политический эксперт г-н Каммерер; секретарь г-н Массигле. Италия: князь Сфорца; политический эксперт г-н Галли. Япония: барон Хагаши; политический эксперт г-н Нагаи; секретарь г-н Сато. Переводчик: г-н Кэмерлинк. Армения: Его Превосходительство Богос Нубар паша, Его Превосходительство г-н Агаронян, г-н Мальколм, генерал Багратуни. Турецкие делегаты: Константинополь: Его Превосходительство Осман Низами паша, представитель Оттоманского правительства в Риме. Ангора: Его Превосходительство Бекир Сами бей, депутат от Амассии, министр иностранных дел (руководитель делегации); д-р Нихад Решад бей, Мюнир бей. Лорд Керзон заявил, что он хотел бы задать несколько вопросов. Обе армянские делегации потребовали, чтобы Верховный Совет выступил за целостность Севрского договора. В то же время сам Богос Нубар признал, что возникли серьезные трудности. По мнению лорда Керзона, эти трудности можно свести к трем группам, а именно, большевизм в российской Армении, оккупация Мустафой Кемалем большей части армянской территории и неспособность держав направить значительные силы на помощь Армении. Поэтому было бы полезно узнать, какие территориальные границы Армении армянская делегация считает существенными. Они помнят, что Конференция в Сан-Ремо передала определение границы Армении Президенту Вильсону. Президент Вильсон установил границу, которая включает в себя несколько участков турецкой территории, а также порт Трапезунд. Ясно, что возникнет очень серьезная практическая трудность в установлении такой границы. Поэтому лорд Керзон хочет задать делегации два конкретных вопроса, а именно: 1. Каких важных для Армении границ добиваются обе делегации? 2. Какие ресурсы - человеческие и денежные - сама Армения может мобилизовать, чтобы добиться своей независимости? Богос Нубар паша ответил, что решение Президента Вильсона не было доведено до сведения армянской делегации. Лорд Керзон только что сказал, что граница, установленная Президентом Вильсоном, включает Трапезунд в состав территории Армении; однако следует вспомнить, что со времени прошлогодней Лондонской конференции, когда Комиссия по вопросам границ предложила не включать Трапезунд в состав Армении - с которым обе армянские делегации согласились - сами армяне никогда не претендовали на Трапезунд и даже в недавнем меморандуме об их претензиях, направленных в Нью-Йорк и Вашингтон, армяне сознательно исключили порт Трапезунд (где армянское население не составляет большинство) из своей программы. Все что они требовали - это свободного доступа к морю через Трапезунд. Что же касается остального решения Президента Вильсона относительно границы, трудно высказать мнение, поскольку армяне не знают, что оно включает. Армяне, однако, готовы проявить сговорчивость. Лорд Керзон, поблагодарив Богоса Нубара за его заявление, попросил г-на Агароняна предоставить информацию о договоре, заключенном между Мустафой Кемалем и Арменией прежде, чем страна стала советской. Что содержит этот договор? Какие границы между Арменией и Турцией он предусматривал? Были ли они признаны армянской делегацией? Был ли он заключен до или после вторжения турок в Армению? Г-н Агаронян в ответ вновь сослался на инструкции, полученные от его правительства после падения Карса. Договор был навязан силой и был категорически отвергнут армянами. Что же касается границ, он не знает точно, как она проходит; грубо граница следует по реке Арпа-чай до ее впадения в реку Аракс; Карс и Кагизман были сданы Турции. После Аракса граница поворачивается на запад и следует по широте Эривани. Лорд Керзон напомнил о предложении Богос Нубара о возможности достижения каких-то договоренностей относительно защиты армян в Киликии и спросил французскую делегацию, хотела бы она высказаться по этому вопросу. Г-н Вертело напомнил, что Франция всегда выражала решимость сделать все возможное, чтобы обеспечить защиту христианского меньшинства. Это обязательство предусмотрено не только в Севрском договоре, но также в трехстороннем соглашении. Французское правительство не считает, что возможно будет потребовать установления специального режима для Киликии. Ничего подобного никогда не предусматривалось в Севрском договоре. С другой стороны, Франция полна решимости сделать все, чтобы можно было обеспечить полную гарантию безопасности армянского меньшинства либо путем создания смешанной жандармерии под командованием французских офицеров, либо каким-либо иным путем. В любом случае, Франция не откажется от своей ответственности, каковы бы ни были ее отношения с Турцией. Богос Нубар паша выразил желание ответить на высказывание Каммерера, но лорд Керзон вмешался и заявил, что конференция должна рассматривать главные вопросы повестки дня. Лорд Керзон предложил, чтобы Конференция сейчас перешла к обсуждению армянского вопроса, и сослался на статьи 88-93 Севрского договора, относящиеся к этому вопросу. Когда разрабатывался Севрский договор, решено было, что западные границы Армении должны быть переданы на арбитражное решение Президента Вильсона. Границы, которые установил Президент, включают округа, которые сейчас в значительной степени находятся в руках турецких националистов. Кроме того, в результате вторжения националистов и оккупации Карса и Александрополя, Правительство русской Армении как раз перед большевизацией страны подписало соглашение с кемалистским правительством. Однако этот договор никогда не был ратифицирован и поэтому юридически не существует. Остается выработать новый договор. Лорд Керзон добавил, что он хочет быть совершенно откровенным. Он хочет, чтобы турецкая делегация ясно поняла, что Европа - т. е. державы, одержавшие победу в войне, - дала торжественное обязательство создать независимое государство Армения. Поэтому совершенно невозможно установить мир, который не предусматривает этой независимости и который не предоставляет Армении четкие границы. Хотя он не хочет обсуждать детали таких границ, тем не менее, необходимо сразу же заявить, что державы не представляют себе создание любой Армении, которая не включает Карс, Ардаган и Александрополь. Бекир Сами бей заявил, что его правительство всячески желает создания независимой Армении в тех регионах, где существует армянское большинство и где логически может быть создано независимое государство. Кроме того, они очень хотят жить в мире с такой Арменией. Что касается договора, заключенного с правительством дашнакской Армении, верно то, что договор не ратифицирован, но сейчас, когда дашнаки вернулись к власти, правительство Ангоры каждый день ждет ратификации. В то же самое время Бекир Сами заявил, что он с радостью обратил внимание на заявление лорда Керзона о том, что договор, который не ратифицирован, юридически не существует. Он надеется, что этот принцип будет применен также и к Севрскому договору. Далее он отметил, что, когда речь шла о Курдистане, были упомянуты вилайеты Ван и Битлис, но если эти вилайеты считать курдскими, то где же окажется Армения? Армения должна создаваться на этнической основе, но даже опираясь на предвоенную статистику, нельзя представить себе, как армяне могут предъявлять претензии на территорию в Турции. Кроме того, население города Карс является в подавляющем большинстве турецким; в Ардагане проживали только 20 процентов армян, и сейчас там проживают грузины; с другой стороны, Александрополь является полностью армянским городом, и турки не предъявляют никаких претензий на него. В заключение Бекир Сами бей выразил готовность согласиться на плебисцит по этим трем городам. Лорд Керзон прервал выступление и заявил, что должен напомнить Бекир Сами бею, что он фактически претендует на территорию, которая не принадлежала Турции в течение 50 с лишним лет, и что немыслимо, чтобы Турция, которая потерпела поражение в этой войне, вышла из нее с приращенной территорией. Бекир Сами бей ответил, что он основывает свою претензию на эти округа на концепции национальности, но что он готов оставить это решение на усмотрение Верховного Совета. Лорд Керзон согласился, что этот вопрос надлежит решить Верховному Совету и что будут разработаны предложения, с которыми турецкой делегации предложат согласиться" (Documents on British Foreign Policy, 1919-1939, First series, volume XV, London, 1967, p. 207, 210-212, 215-216). Письмо Н. Нариманова В. Ленину: "21 февраля 1921 г. Дорогой Владимир Ильич! Я прошу обратить серьезное внимание на доклад тов. Каминского. Вам уже известно, что советская власть в Армении свергнута. Ввиду этого я полагал бы, что армянский вопрос в переговорах с турецкой делегацией не должен играть роли. О подробностях доложит Вам тов. Каминский. Я прошу Вас обратить внимание также на деятельность Особого отдела в Азербайджане. Съезд АКП резко отрицательно отнесся к деятельности Особого отдела. С коммунистическим приветом Н. Нариманов". Помета рукою В. Ленина: "в архив" (РГАСПИ, ф. 2, оn. 1, д. 24504, лл. 1-2). Доклад полномочного представителя Азербайджанской ССР и представителя НКИД РСФСР Б. Шахтахтинского, вторая половина февраля 1921 года: "Ввиду предстоящей в Москве конференции считаю своим долгом осветить положение вещей в государствах, участвующих в этой конференции, и ближайшие перспективы. Остановлюсь сперва на отрицательных фактах: 1. Есть многочисленные указания, что Ангорское правительство вело переговоры с миссией Иззет-паши, приехавшей в Ангору из Константинополя. 2. Согласно Александропольского договора, дашнаки, засевшие сейчас в Даралагезе и Зангезуре, имеют право требовать от турок защиты их власти, как от внешних, так и от внутренних врагов. Между тем это дашнакское правительство, захватывая нагорную часть Карабаха, организуя армянский крестьянский совет, выпуская от его имени печатные воззвания к мусульманскому населению с призывом объединиться с армянами для совместной борьбы с большевиками, пока ни разу не требовало осуществления договора и принятых на себя Турцией обязательств. Получается впечатление, что дашнаки собираются потребовать выполнения турками гарантий лишь тогда, когда Антанте удастся окончательно сговориться с Турцией, и когда последняя для этого будет иметь физическую возможность. 3. Приехавший из заграницы Хатисов после установления в Армении советской власти подписал договор, который превратил Армению в автономную область Турции. 4. Упорное нежелание турок эвакуировать Александрополь до окончания конференции, хотя мне достоверно известно, что турки на Александрополь никаких видов не имеют. Теперь остановлюсь на положительных фактах. 1. После неблагоприятного для нас доклада бывшего главы турецкой делегации в Москве Бекира Сами, многие члены Ангорского правительства стали думать, что надеяться на Россию не приходится, и всякое стремление революционной Турции к установлению какого-либо контакта с Россией бесполезно. Другие члены правительства, а в особенности нынешний председатель турецкой делегации Юсуф Кемаль, доказывали, что отказаться от контакта с Россией революционная Турция не должна и не может, ибо без контакта с Россией Турция не выдержит напора Антанты, а потому отказ от союза с Советской Россией есть логически верный шаг к соглашению с Антантой. Национальное собрание, обсудив этот вопрос, единогласно постановило, что революция сперва будет задавлена Антантой в Турции, а затем и в самой России, если эти две революционные страны не заключат между собою тесного союза, а потому революционная Турция должна еще раз вступить в более откровенные переговоры с Россией и стараться найти общий язык, дабы подписать смертный приговор Антанте. 2. Турецкая делегация состоит: из Юсуфа Кемаля, Али Фуада и доктора Риза Нурия. Взгляд Юсуфа Кемаля я привел выше. Что касается Али Фуада паши, то вера его в Советскую Россию не имеет никаких границ. Он заявил воинским частям и в это верит, что ему удастся открыть в Москве склады и отправить в Турцию все, что возможно. Посланным им агентам удалось закупить в Италии и доставить контрабандным путем в Анатолию партию оружия. При раздаче этого оружия он в официальном приказе объявил, что оружие это прислано союзной и братской революционной Россией. Он является одним из инициаторов организации революционного движения в Турции, и все время был главнокомандующим западного анатолийского фронта. Третий делегат Риза Нури считается большим англофобом, но из-за армян мало верит теперь и нам. 3. Все турки от мала до велика убеждены, что искреннее соглашение с Россией есть безусловно смертный приговор для Антанты. 4. Вся Восточная Анатолия и возглавляющий ее Карабекир Кязим паша являются самыми ярыми и искренними нашими друзьями. Это объясняется психологически и следующим: Восточная Анатолия, на которую в прежних войнах обрушивалась вся тяжесть российской длани, убеждена в непобедимости России, в ее бездонном человеческом материале. Из всех войн Россия выходила победительницей. Наоборот, неудачная экспедиция англо-французов на Дарданеллы рассеяла мираж всемогущества Англии. Карабекир Кязим паша прекрасно знает это настроение масс, и, кроме того, он в своих литературных произведениях, изучаемых во всех школах Анатолии, беспардонным образом поносит Англию, желая внедрить в душу турецкого юношества презрение к англичанам. Поэтому распространение влияния Антанты на Анатолию означает конец Карабекира, который в данный момент является самым влиятельным и популярным лицом во всей Анатолии. 5. Агенты официальной Турции, вернее, Антанты, главным аргументом против соглашения с Советской Россией выставляют то, что большевизм в России долго не удержится, и тогда Турция останется одна лицом к лицу с Европой и даже националистической Россией. Об этом аргументе противников говорил мне сам Карабекир. Из приведенных выше данных вывод должен делать сам центр, принимая, однако, во внимание следующие соображения: 1) По данным турок, весною Антанта готовит против них удары, как на Анатолийском, так и на Багдадском фронтах. В ответ турки предпринимают меры предосторожности в самом широком масштабе. По первому зову Месопотамия, Египет, Сирия и Триполи поднимут самое серьезное и организованное восстание. Кроме того, сформирована большая, великолепно организованная армия, предназначенная для захвата Чанах-Калы и Константинополя, но эта армия не имеет вооружения. Поставленные в тяжелое положение под угрозой новой длительной борьбы с Антантой, без денег и вооружения турки постепенно начнут колебаться. И эти колебания могут сыграть роковую роль для нашей восточной политики. 2) Мы должны раз и навсегда отказаться от мысли, что турки хотят вырвать у нас кое-какое количество золота и оружия, чтобы потом уйти от нас или даже направить его против нас. Получение мошенническим путем от России золота и оружия ни под каким видом не может вытекать из идеологии современных турецких революционных деятелей, которые при каждом удобном и неудобном случае подчеркивают, что они гордятся тем, что в их истории нет примера, чтобы они изменили своему союзнику. В переговорах с Турцией камнем преткновения может служить армянский вопрос. В армянском вопросе турки проявляют максимум неуступчивости, мотивируя это тем, что они очутятся в положении Константинопольского правительства, сделав уступку в этом вопросе. Чтобы заключить крепкий союз с турками, мы не должны делать армянский вопрос объектом наших переговоров. Для окончательного решения армянского вопроса можно найти другой, более подходящий момент. Мы должны потребовать от турок очищения Александрополя и затем в тех уездах, где находятся на близком расстоянии от железнодорожного полотна, нужно добиться от них отхода на большую дистанцию. Нахичеванский край, как важнейший по стратегическим соображениям уголок, ни под каким видом нельзя отдавать под протекторат турок. Точно также нельзя допускать сейчас его присоединения к Армении, ибо, во-первых, этому противится само население этого края и, во-вторых, на это не согласятся турки. Поэтому нужно пока превратить этот край в самоуправляющуюся под протекторатом Советской России область. Такой способ разрешения вопроса сдвинет турок с занятой ими позиции и не может не удовлетворить Армению. Если мы превратим этот край в самоуправляющуюся под покровительством России единицу, то можем немедленно начать через нее торговлю с богатейшими персидскими провинциями и будем в состоянии прокормить не только Армению, но и расположенные здесь наши войсковые части, освободив, таким образом, центр от всяких продовольственных забот в отношении Армении. Возможно, что когда-нибудь обстоятельства заставят нас от имени самостоятельного Нахичеванского района делать диверсию в сторону Персидского Азербайджана, а может быть, даже и против Турции, но подобных ходов никогда нельзя делать со стороны или от имени Армении. Наконец, нужно иметь в виду, что с присоединением Нахичеванского района к Армении, Макинское ханство немедленно объявит себя частью Турции, а это невыгодно для нас во всех отношениях. 4) Часть Армении, а именно Даралагез и Зангезур остаются в руках дашнаков, сумевших связаться с Тавризом, где живут агенты Антанты, Они захватили почти всю нагорную часть Карабаха. Все вооруженные нами комячейцы армяне в количестве одной тысячи человек перешли к дашнакам. Чрезвычайный полномочный представитель АССР" (АВПР, ф. 04, оn. 39, п. 232, д. 53001, лл. 76-77). Письмо Наркоминдела Г. Чичерина В. Ленину: "22 февраля 1921 г. Многоуважаемый Владимир Ильич. Турецкие делегаты преподнесли нам прилагаемую копию письма тов. Мдивани к Кара-Бекиру и прилагаемый перевод письма Кара-Бекира к тов. Мдивани. Вся эта история была для меня совершенной неожиданностью. Я ничего не знал о том, что Вы и тов. Сталин послали шифровку тов. Мдивани. Точное содержание этой шифровки мне до сих пор не известно, но на основании ее тов. Мдивани от имени нашего Правительства, как Вы усмотрите из данной переписки, официально предложил туркам политический и военный союз. Вы несомненно помните, что мы всегда тщательно избегали слова "Союз" при наших переговорах с турками, ибо союз с турками несовместим с предполагаемым соглашением с Англией. Договор, который был нами выработан в прошлом году с Бекиром-Сами и не подписан вследствие некоторых невыясненных частностей, назывался договором о дружбе и братстве, но мы в то время систематически отказывались ввести слово "союз". Между тем тов. Мдивани, на основании Вашей шифровки, предложил даже не просто союз, а политический и военный союз. Турки за это ухватились, и мандат делегации предписывает ей вести с нами переговоры о заключении политического и военного союза. Делегаты нам говорят, что они не уполномочены на что-либо другое, как только на заключение политического и военного союза, причем основываются на Вашей шифровке. Я долго объяснял им положение, исходя из предстоящего соглашения с Англией, которое, по существу, не помешает предполагаемым проявлениям нашей взаимной дружбы с турками, но которое делает для нас невозможным заключение формального союза, ибо союз означает, что в случае нападения Англии на турок, мы были бы вынуждены объявить войну Англии и всеми средствами в нашем распоряжении участвовать в войне против Англии. После многочасовых разговоров делегаты предложили поместить в заголовке слово "союз", а в самом тексте договора поместить статью или несколько статей, ограничивающих содержание союза так, чтобы не помешать нашему соглашению с Англией. Они предлагали ввести, например, специальную статью о том, что мы не будем объявлять войну Англии или что мы не будем посылать на помощь туркам наших войск. Главный вопрос, который я им ставил, заключается в том, хотят ли они сущности или слова, что вполне возможно иметь сущность без упоминания этого слова. Они определенно говорят, что для успокоения Меджлиса, в котором наблюдается разочарование советской ориентацией, достаточно известное в печати, необходимо представить Меджлису договор о союзе. В противоположность переговорам с Антантой, надо преподнести Меджлису союз с Советской Россией, причем вполне допустимо какими-либо статьями самого договора ограничить сущность соглашения. Они, таким образом, по их словам, очень определенно дорожат самим словом "союз". На этом мы пока расстались, но очевидно, что об этом еще много придется говорить. Мне в данный момент еще не совсем ясно, как поступить. Если мы в заголовке упомянем слово "Союз", это, конечно, подаст повод ко всяким протестам со стороны Англии и послужит темой для агитации в английской печати. Но если будут статьи, ограничивающие сущность соглашения, как предлагают турецкие делегаты, эти статьи можно будет противопоставить английскому правительству и в официальных переговорах с тем свести на нет его протесты. Но мне представляется несколько неудобным заключить договор о союзе при сведении на нет этого союза в самом тексте договора. Ведь союз заключается не против каких-либо других государств, а, конечно, против Антанты, т. е., в первую голову, против Англии. Какой же вид будет иметь этот договор, если там же будет сказано, что мы не помогаем туркам против Англии. Итак, в данный момент мне еще совершенно неясно, насколько мы можем в данном случае уступить туркам. С коммунистическим приветом, Георгий Чичерин" (РГАСПИ, ф. 2, оn. 2, д. 526, лл. 1-2 об).

Очерк седьмой. Почему подрались Микоян с Наримановым Наш шестой очерк был связан с политико-дипломатическими перипетиями, связанными с подготовкой советско-турецкого мирного договора 16 марта 1921 года. Было отмечено, что из сценария подписать четырехсторонний договор - РСФСР-Турция- Азербайджанская и Армянская советские республики - ничего не вышло. В Эривани произошел антибольшевистсий переворот, в результате чего Армения была выведена из переговорного процесса как государство, не признанное Кремлем де-юре. С другой стороны, это означало, что в триаде Зангезур - Карабах - Нахичевань первые два звена выводились из правового пространства. В то же время из переговорного процесса был выведен и советский Азербайджан, поскольку в переговорной повестке дня значились и проблемы пограничного размежевания между двумя соседними республиками. При этом мы использовали архивный документ, предоставленный нам кандидатом исторических наук Эльдаром Аббасовым. Это - письмо И. Сталина Г. Чичерину от 6 марта 1921 года. Мы кратко процитируем его еще раз для того, чтобы читателям было более ясно, о чем ведется речь: "Сообщаю вам согласно вашей просьбы точное содержание моих заявлений турецким делегатам о возможных по моему мнению уступках со стороны РСФСР. 1. Большая часть Батумского округа остается за РСФСР. Артвин и Арденчуг переходят к Турции, новая граница между РСФСР и Турцией проходит приблизительно по линии Лиман - Борчха - река Чорох - река Имерхеви. Само собой понятно, что говорил о приблизительной линии, ибо точная граница на основе этой приблизительной линии должна быть определена соответствующей комиссией. 2. Военные не согласны уступить Турции Ардаган, считая его ключом к Тифлису, тем не менее я (Сталин) надеюсь уломать военных и добиться уступки так, чтобы граница между РСФСР и Турцией проходила приблизительно по старой границе между Карской областью и Тифлисской губернией, причем здесь я делаю тут же оговорку о точной границе на основе приблизительной линии, какую я сделал в пункте первом. Александрополь очищается Турцией, причем вдоль всей железнодорожной линии... 4. По вопросу о Нахичевани последнее слово предоставляется представителю Азербайджана". Тут сразу появляются проблемы, которые абсолютно игнорируются нашими оппонентами. К марту 1921 года Грузия была советизирована. Из приведенного письма И. Сталина следует, что во время переговоров с Турцией обсуждались вопросы пограничного размежевания между Грузинской советской республикой и кемалистами. В частности, судьба Батумского округа. Однако представители Тифлиса не были приглашены на переговоры в Москву. Видимо, потому, что, как писал И. Сталин, этот "округ остается за РСФСР". Имел ли права И. Сталин, да и вообще Кремль, брать на себя такие юридические полномочия, ведь к тому времени между Москвой и "красным" Тифлисом еще не было заключено каких-либо двухсторонних межгосударственных соглашений? Аналогичный юридический казус складывался и с советским Азербайджаном. Из радиограммы Г. Чичерина на имя министра иностранных дел Великобритании Керзона 9 марта 1921 года: "Через несколько месяцев после этого Британское правительство нашло новый предлог для дальнейших отсрочек в факте присутствия британских пленных в третьем государстве, но находящемся под властью России, в независимой Азербайджанской республике, - это обстоятельство, не лишенное иронического характера, так как дипломатическую помощь, в то время предложенную Россией Великобритании для разрешения этого спора с Азербайджаном, Британское правительство использует в настоящее время для оправдания отсрочки заключения соглашения с Россией, приписывая последней вину за действия третьего государства, т. е. Азербайджана" (Внешняя политика СССР 1917-1944 гг. Сборник документов. Т. 2 (1921-1924 гг,) с. 26). Из тезисов В. Ленина (не позднее 16 марта 1921 года): "4) Послать специальных послов в Баку и Ташкент, дабы объяснить им, что надо продолжать еще сильнее нападать на британский империализм, но не от нашего имени, а от Азербайджана и от Бухары, никогда в нотах и письмах не говоря об этом... Восточным народам сообщать всем, но только устно через послов, без единой бумажки, что мы надуем Англию. 9) Помянуть, в числе нас заинтересовывающих стран, Кавказ, Армению и, если можно, западные государства" (РГАСПИ, ф. 2, д. 1292, лл. 1-2). Аналогичных рассуждений о "независимости" советского Азербайджана немало и в других архивных документах. Но акта о признании большевистской Москвой независимости советского Азербайджана не существует. Есть только телеграмма, которую направил В. Ленин советскому правительству Азербайджана: "Совнарком приветствует освобождение трудовых масс независимой Азербайджанской республики и выражает твердую уверенность, что под руководством своего Советского правительства независимая республика Азербайджана совместно с РСФСР отстоит свою свободу и независимость от заклятого врага угнетенных народов Востока - от империализма. Да здравствует независимая Советская республика Азербайджана! Да здравствуют рабочие и крестьяне Азербайджана! Да здравствует союз рабочих и крестьян Азербайджана и России!"(В. И. Ленин. Полн. собр. соч. Т. 41, с. 119, 166). Еще в одной небольшой телеграмме термин "независимость Азербайджана" упоминается четыре раза, но не без юридического смысла. Советуем нашим бакинским оппонентам обратить на этот факт особое внимание. В договоре о военном и финансово-экономическом союзе от 30 сентября 1920 года и Соглашении о проведении единой экономической политики от того же числа между РСФСР и АзССР о независимости последней вообще ничего не говорится, а Конституция Азербайджанской Социалистической Советской Республики, принятая 19 мая 1921 года, объявляет республику только "свободным социалистическим обществом всех трудящихся Азербайджана". При изучении исторических архивов в Северной Осетии автор столкнулся с любопытными документами. Письмо Е. Д. Стасовой Кавказскому краевому комитету РКП(б) от 20 августа 1919 г: "Мы считаем, что сейчас крайне важный момент в смысле воздействия на мусульманский Восток, который своими стремлениями к освобождению от ига империализма сможет оказать огромную поддержку делу революции. Затем мы считаем безусловно целесообразным признать "Гуммет" областным комитетом коммунистов Азербайджана, а сам Азербайджан своевременно объявить независимой советской республикой, но вместе с тем не считаем возможным провести этот вопрос в жизнь без Вашего согласия, а потому, приняв это решение, добавим, что они вступают в силу в том случае, если Краевой комитет выразит на это свое согласие. Относительно советского Азербайджана мы высказались потому, что можем свою агитацию, агитацию гумметистов-коммунистов противопоставить мусавату и этим выбить у него почву из-под ног, в его агитации, что Советская Россия организовала погромы татар и т. д. Мы считаем крайне важным вести самую усиленную агитацию против дашнаков" (Архив СОНИИ, ф. 21, оп. 1, д. 338, л. 21). И второе письмо, написанное на бланке "Полномочный представитель РСФСР в Грузии. Тифлис. 20 августа 1920 года: "Дорогая Е. Д. (Стасова). Очень прошу нажать на Москву, чтобы возможно скорее дали нам состав ЦК для Грузии и Армении. Здесь работать совершенно некому. Как ликвидирован инцидент Микояна с Наримановым? С приветом, Киров" (Там же, ф. 1, опись 2, д. 10, с. 3). О каком инциденте между Анастасом Микояном и Нариманом Наримановым ведет речь С. Киров? Долгое время этот сюжет выглядел загадочным. Но его прояснила секретарь Степана Шаумяна Ольга Шатуновская, которую автор этих строк успел застать в живых в Москве. Она поведала, что Нариманов прибыл в Баку вскоре после его советизации - 16 мая 1920 года. В тот же день он занял должность председателя Временного военно-революционного комитета Азербайджана. Летом 1920 года, когда готовилась первая программа компартии Азербайджана, Нариманов поставил перед Кремлем вопрос о необходимости подписания между Кремлем и Баку договора о признании независимости советского Азербайджана. Он считал, что это даст возможность Баку самостоятельно вести переговоры с Турцией и вообще с другими закавказскими государствами в качестве полноценного субъекта международного права. На этой почве, как выразилась Шатуновская, между Микояном и Наримановым произошел "мордобой". Это дело разбиралось в Кавказском крайкоме РКП(б), но его не предали огласке. Тем не менее, Микоян выиграл, поскольку к моменту подготовки российско-турецкого мирного договора советский Азербайджан так и не стал субъектом международного права. Таким образом, складывалась уникальная диспозиция. Чтобы читателям был ясен смысл наших дальнейших рассуждений, сделаем небольшую вводку. С 6 по 8 марта 1921 года работает X съезд РКП(б). Начинается переход от военного коммунизма к новой экономической политике (нэп): допускались некоторые формы частного предпринимательства, поставлена цель привлекать зарубежных специалистов, и - если получится - иностранные инвестиции. Это означало, что во внешней политике Советская Россия должна была добиться статуса субъекта международного права, чтобы свободно подписывать с иностранными государствами соответствующие соглашения. В то же время в Кремле сильны были позиции тех, кто ориентировался на концепцию Льва Троцкого. Она основывалась на том, что построение социализма в России зависит от успеха революций в других странах. Поэтому такие большевики воздерживались от формулирования принципов внешней политики, не придавали значения установлению договорных и дипломатических отношений с другими государствами, судьба которых, по его мнению, "была уже решена". Так выявились расхождения между заявлениями Троцкого и мнением Наркоминдела Г. Чичерина. На начало марта 1921 года дипломатическая диспозиция Кремля выглядела следующим образом. РСФСР не является признанным мировым сообществом государством, оно не имеет договорно-правовых отношений с советскими государствами Закавказья. Единственным выходом из ситуации являлось советско-английское торговое соглашение, в преамбуле которого Лондон признавал право Кремля вести самостоятельную политику в отношении стран, "составлявших часть бывшей Российской империи и ныне ставшим независимыми" (Правда. №69 от 31 марта 1921 года). Что касается кемалистской Турции, то она также не была признана мировым сообществом и не имела субъектности в международном праве. На этом направлении и стала раскручиваться еще одна острая политическая интрига. От Наркома по иностранным делам ВНС Турции Г. Чичерину: "Нашими телеграммами от 29-го и 31-го января Мы осведомили вас о телеграммах, которыми мы обменялись с Тевфиком-пашой, а также о телеграмме, посланной нами правительствам иностранных держав. В дополнение к этим сообщениям имею честь уведомить вас, что делегация, которой поручено представлять правительство ВНСТ на Лондонской конференции, собирается выехать из Ангоры. Согласно принятому обычаю, мы сообщаем вам, как и всем, что одушевлены искренним желанием мира. Законное требование наше заключается в том, чтобы добиться полной независимости, как политической, так и экономической, внутри границ, определенных Учредительным актом от 28 января 1920 года, текст которого вам известен. Что касается слухов о тайных переговорах, то они не заслуживают ни малейшего доверия и распространяются нашими врагами с целью набросить на нас тень подозрения. Впрочем, это решение нашего правительства находится в полном согласии с общим смыслом нашей ноты от 19 декабря 1920 года, равно как и с интересами обеих стран, ибо, если нашим делегатам будет отказано в их требованиях, то этим самым обнаружатся ненасытные аппетиты империалистических держав, что еще более усилит наше боевое настроение. Если же наш шаг увенчается успехом, то он отметит собою для всего Востока начало эры мира и благоденствия. Плодом которого будут пользоваться все народы, в том числе и русские. Излишне говорить, что основным стремлением, которым мы будем воодушевлены во время предстоящих переговоров, будет стремление к безусловной верности руководящим принципам нашей политики - принципам, которые побуждают нас смотреть на Советскую Россию как на нашего естественного союзника и которого мы будем держаться. Это общее соображение, как вы заметили, весьма полезно для поддержания взаимного доверия. Совершенно искреннего с обеих сторон. И в этих именно видах мы просим вас в скором времени сообщить о результатах совещания, которые мы имели с Красиным по его возвращении из Лондона и решениях, принятых относительно Востока... Примите, господин Комиссар, уверения в совершенном уважении. Бекир-сами, комиссар по иностранным делам". (Известия. №32 (1175) от 13 февраля 1921 года). Сразу бросается в глаза важная политико-дипломатическая тонкость. Глава кемалистского внешнеполитического ведомства Бакир-сами не собирался ехать в Москву для подписания мирного договора с большевиками, хотя ему хорошо было известно о том, что советскую делегацию возглавляет Наркоминдел РСФСР Георгий Чичерин. 26 февраля 1921 года, когда начала работу Московская конференция по заключению советско-турецкого договора, правительство Великого национального собрания Турции представляли нарком народного хозяйства Юсуф Кемаль-бей, нарком просвещения Риза Hyp-бей и посол Турции в Москве Али Фуад-паша. С 21 февраля по 14 марта в Лондоне проходила конференция представителей держав Антанты (Великобритании, Франции, Италии, Японии, Бельгии и Греции) с представителями бывших вражеских стран - Германии и Турции. На ней рассматривались два вопроса: ближневосточный и репарационный. Первый для нас наиболее важен. По инициативе Франции и Италии на обсуждение было поставлено предложение о прекращении греко-турецкой войны и о пересмотре Севрского мирного договора. Согласно решению Верховного совета Антанты от 25 января 1921 года Турция была представлена на этой конференции двумя делегациями - от "законного" султанского правительства и от Великого национального собрания Турции. Кемалисты получили только статус де-факто, хотя главой общей делегации стал представитель султанского правительства великий визирь Тевфик-паша. 25 февраля 1921 года общая турецкая делегация выступила на конференции с требованием: 1) восстановить Турцию в границах 1913 года (без арабских стран), 2) установить режим проливов, гарантирующий безопасность и суверенитет Турции, 3) разрешить Турции иметь военно-морские силы, достаточные для нужд ее обороны, 4) уничтожить режим капитуляций. Но французская и итальянская делегации выступили против Севра, но не столь решительно, как того ожидали турки. Негласно французы и итальянцы пытались достигнуть отдельного от Англии соглашения с кемалистами, надеясь этим добиться отхода Турции от Советской России. Историки, разрабатывающие эту проблематику, описывают в этой связи различные дипломатические интриги. Премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж имел беседу с главой турецкой делегации Бекир-Сами-беем, которому было сделано предложение "взять под протекторат Турции Закавказье вместе с бакинскими нефтяными источниками". Эта беседа была застенографирована, а затем была организована "утечка" в английскую печать и стала достоянием Кремля. Положение усугублялось еще тем, что в Лондон прибыли две армянские делегации. Одну из них возглавлял Аветис Агаронян от имени Республики Армении, подписавшей Севрский договор. Другой делегацией от имени так называемых общественно-политических кругов армянской диаспоры руководил Погос Нубар. Они стремились убедить державы Антанты осуществить относящиеся к Западной Армении статьи Севрского договора и получить "административную автономию" для армянской Киликии, находившейся в сфере влияния Франции. В итоге Лондонская конференция приняла неопределенную формулировку о праве армян иметь в пределах восточных областей Турции всего лишь "национальный очаг". Если бы в Лондоне Аветис Агаронян подписал от имени Республики Армения новое соглашение о границах с Турцией, то юридически "армянские проблемы" выводились бы из сферы компетенции Москвы. Эти обстоятельства и обусловили дальнейший ход событий. Но Агаронян не пошел на такую сделку. В Москве же турецкие делегаты выставили перед Кремлем требование признать условия подписанного между Турцией и Арменией от 10 августа 1920 года Александропольского договора. Но главное было в том, что на тот момент кемалистская Турция по-прежнему не являлась субъектом международного права.

Очерк шестой. Как Дро и Нжде спасали Зангезур и Карабах Пятый очерк завершался двумя сюжетами. Первый: телеграммой Наркоминдела РСФСР Г. Чичерина Г. Орджоникидзе: от 15 марта 1921 года о том, что советско-турецкое соглашение (тогда еще не подписанное) предусматривало сохранение за Грузией Батума, а Артвин, Ардаган и Карс признавался за Турцией. И второй: в тот же день Г. Орджоникидзе сообщил Г. Чичерину о восстании в Армении и свержении власти большевиков, переходе "18 февраля всей полноты власти восстановленному дашнакскому правительству во главе с премьером Симоном Врацяном". Одновременно Эривань объявила о дезавуировании полномочий прибывшего в Москву министра иностранных дел Советской Армении Бекзадяна, который вместе со своим азербайджанским коллегой, представителями РСФСР и Турции должен был подписать четырехсторонний мирный договор с кемалистами. В этой связи отметим, что все обстоятельства так называемого "дашнакского мятежа" в Армении в феврале 1921 года до сих пор не выяснены. Тем более, что силовым подавлением большевиков в Эривани занимался уже упомянутый нами и бывший на хорошем счету у большевиков Дро. Но с учетом того, что Москва не признала правительство Врацяна, Армения таким образом выводилась из переговорного процесса с турками, как государство, не признанное де-юре. Вслед за этим был выведен из него и Азербайджан, так как переговорная тематика напрямую затрагивала интересы Баку и Эривани. Карты были смешаны. Таким образом, Кремль был вынужден готовить двухсторонний договор с Турцией. При этом этот документ целиком вписывался в тогдашнюю систему международного права. В этой связи отметим и еще один важный момент. После провозглашения в Эривани советской республики лидеры дашнаков провели 25 декабря 1920 года в Татевском монастыре съезд, который провозгласил "Автономную Сюникскую республику". Ее возглавил Гарегин Нжде. К моменту подписания мирного договора с турками Нжде распространил свою власть и на часть Нагорного Карабаха. Кстати этот факт позволяет нам вернуться к известному сообщению И. Сталина от 1 декабря 1920 года "о добровольном отказе Азербайджана от спорных провинций и передаче Советской Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха". Поскольку на тот конкретный момент эти регионы не входили в зону контроля Азербайджанской советской власти, такое сообщение означало только призыв к советской Армении приступить к советизации Зангезура и Нагорного Карабаха, которые контролировал Нжде. По сути это был призыв начать гражданскую войну уже между армянами. Спровоцировать подобное только на основе якобы "ошибочных донесений Орджоникидзе и повторенных потом Сталиным", как утверждают наши бакинские оппоненты, было невозможно. К тому же Нжде, как показывает анализ его деятельности на посту главы "Горной Армянской республики", оказался грамотным политиком. Наконец, по оценке многих военных специалистов, войска 11-ой армии могли бы легко и быстро решить проблему "дашнакских" Эривани, Зангезура и Нагорного Карабаха, но советские войска перешли в наступление только 3 апреля 1921 года, то есть тогда, когда были уже подписаны советско-британское торговое соглашение (о чем будет еще сказано) и советско-турецкий договор от 16 марта 1921 года. Так к моменту переговоров Москва - Ангора из триады Зангезур - Карабах - Нахичевань первые два звена выводились из правового пространства. Этот важный момент абсолютно игнорируется нашими бакинскими оппонентами. А ведь Кремль в тот момент пытался интегрироваться в систему международного права, чтобы выйти из экономической и политической изоляции, в которой он оказался после большевистского переворота 1917 года. Вместе с тем, историки до сих пор не внесли ясность в проблему мотивации политики Кремля в отношении статуса Нахичевани, не разобрались в главных причинах большевистского разворота на 180 градусов в их отношении ко правовому статусу этого региона. Кстати, проживающий ныне в Москве кандидат исторических наук Эльдар Аббасов любезно передал нам выявленное им в архиве письмо И. Сталина Г. Чичерину от 6 марта 1921 года, которое было написано в связи с готовившимся подписанием 16 марта 1921 года Московского Договора между РСФСР и кемалистской Турцией: "Сообщаю вам согласно вашей просьбы точное содержание моих заявлений турецким делегатам о возможных по моему мнению уступках со стороны РСФСР. 1. Большая часть Батумского округа остается за РСФСР. Артвин и Арденчуг переходят к Турции, новая граница между РСФСР и Турцией проходит приблизительно по линии Лиман - Борчха - река Чорох - река Имерхеви. Само собой понятно, что говорил о приблизительной линии, ибо точная граница на основе этой приблизительной линии должна быть определена соответствующей комиссией. 2. Военные не согласны уступить Турции Ардаган, считая его ключом к Тифлису, тем не менее я (Сталин) надеюсь уломать военных и добиться уступки так, чтобы граница между РСФСР и Турцией проходила приблизительно по старой границе между Карсской областью и Тифлисской губернией, причем здесь я делаю тут же оговорку о точной границе на основе приблизительной линии, какую я сделал в пункте первом. Александрополь очищается Турцией, причем вдоль всей железнодорожной линии... 4.По вопросу о Нахичевани последнее слово предоставляется представителю Азербайджана". В этом документе обращает на себя внимание перепад тонов И. Сталина от первого до четвертого пункта: категоричность в заявлении относительно Грузии и мягкость в позиции о будущем Нахичевана - "последнее слово предоставляется представителю Азербайджана". По сути, это уход от конкретного ответа, хотя тогда позиция представителя Азербайджана И. Сталину была хорошо известна. В нашем распоряжении еще один документ: докладная записка Наркоминдела Армянской ССР А. Бекзадяна в ЦК РКП(Б) Г. Чичерину, И. Сталину и Главкому Республики. По оценке историков, эта записка была подготовлена не позднее 16 марта 1921 года: "Представляется весьма важным дать стратегическую оценку границ Советской Армении по русско-турецкому договору 1921 года с точки зрения обороноспособности Армении. Памятуя общность политических и исторических судеб армянского народа с народами Закавказья, необходимо также оценить с той же точки зрения границы Закавказья по тому же договору. Не вдаваясь в подробный стратегический разбор, необходимо указать, что новая граница Армении и вообще закавказских советских республик ставит оборону в пределах Закавказья в весьма тяжелые условия; касательно же Армении надо сказать, что ее обороноспособность доводится почти до нуля. Владение Карсом, имеющим первенствующее значение для всего Закавказья, Ардаганом, Игдырем передает Турции все главные стратегические пункты и рубежи, а также главные операционные пути, ведущие в новые административные и экономические центры Закавказья. Для Армении новая граница устанавливает, как сказано выше, крайне тяжелые условия. Два главных центра Армении - Эривань и Александрополь - становятся пограничными городами, находящимися от границы на расстоянии одного перехода. В случае войны с Турцией обороны этих двух весьма важных городов становятся не выполнимы. Владение турками Сурмалинским уездом (Агридагским хребтом и Игдырем, а также всем правым берегом Аракса) дает им такие преимущества, что оборона Эривани сводится почти к нулю, и единственной позицией являются Канакирские высоты, находящиеся севернее Эривани (Аракс не может служить в этом месте надежной оборонительной линией), и потому столицу СоветАрмении придется отдать. То же самое надо сказать относительно обороны Александрополя. Владение Карсом и всем Карсским плато дает туркам также громадные преимущества, что оборонять город почти не представляется возможным и придется очистить его и дать бой на Джаджурских высотах (северо-восточнее Александрополя). Обе означенные позиции - Канакирские и Джарджурские - к тому же не являются главными. Единственной главной оборонительной линией может служить - Мокрые, Безобдальские и Семеново-Чубухлинские горы, т. е. северные границы Александропольского и Эриванского уездов, стратегическое значение которых сводится к обороне Тифлиса. Таким образом, в случае войны с Турцией не представляется возможным серьезная оборона Александрополя и Эривани, а также и их уездов. Придется очистить их и отойти на указанный рубеж. Что же касается железнодорожной линии Александрополь - Эривань, имеющей первостепенное стратегическое значение, то она почти на всем своем протяжении обнажена и находится под непосредственными ударом турок. Конечно, не приходится серьезно говорить, с точки зрения обороны означенной железной дороги, о зоне, созданной русско-турецким договором. Из самого жестокого опыта всех войн с Турцией, а также и последней войны с кемалистской Турцией, нам известно, к чему приведет отдача этих двух главных городов и уездов (половина Армении с двумя главными городами), в которых сосредоточены административные, экономические и культурные центры страны. Этот опыт с неумолимой логикой говорит, что это будет гибелью и истреблением армянского народа. Владение Карсом, Карсским плато, а также Ардаганом открывает туркам дорогу на Ахалцихский и Ахалкалакский районы, где расселены крупные массы армянского народа. Серьезная оборона этих районов возможна только севернее и восточнее их, и армянскому населению означенных народов угрожает общая участь. С занятием Ахалциха турки имеют возможность изолировать Батумский округ от Закавказья и угрожать Тифлису. Имея в своих руках Ардаган и Артвин, турки делают оборону Батума весьма затруднительной. Выше мы указали на стратегическое значение рубежа Мокрые - Безобдальские - Семено-Чубухлинские горы, сводящееся к обороне Тифлиса и Карсского направления. Таким образом, границы Закавказья по Московскому договору ставят обороноспособность Армении почти равной нулю, а Закавказья в целом - к обороне Тифлиса и Баку. Оборона Баку, этого жизненного нерва не только Закавказья, но и всей Советской России, ставится также в тяжелые условия. Новая граница открывает туркам, в случае войны, большие возможности и перспективы в смысле овладения Баку. Владея Сурмалинским уездом, имея Карс и Ардаган в своих руках, турки имеют возможность занять все нижнее течение Аракса (от впадения в него Занги) и являются господами всей приаракской равнины и Нахичевани. Перед ними открываются два операционных пути на Баку: 1. Нахичевань - Биченагский перевал - Герусы - Шуша - Евлах - Баку и 2. Нахичевань - Ордубад - Худаферинский мост - Евлах - Баку (или же Худаферинский мост - Карабахская степь - Баку). Второй путь проходит почти по сплошному мусульманскому району (кроме армянского участка Мегри - пост Нювади), в которых феодально-бекские элементы очень сильны, граничит с Персидским Азербайджаном и является для них хотя и кружным (в сравнении с первым), но проходит по мусульманским районам и вполне обеспечивает коммуникационные пути и продовольствие армии. Таким образом, новая граница создает крайне тяжелую для обороны Закавказья стратегическую обстановку, делает почти невозможной оборону Александропольского и Эриванского уездов и потребует большего напряжения физических и экономических сил, во много раз превышающих ресурсы всего Закавказья. Резюмируя сказанное, необходимо подчеркнуть, что новая граница закавказских республик создает крайне благоприятную стратегическую обстановку для вторжения турок в пределы Закавказья в ущерб обороне Закавказья и его жизненных центров. Оборона Закавказья должна поэтому свестись фактически к обороне подступов к Тифлису и Баку, что вынудит очищение Эриванского и Александропольского уездов и означает для армянского трудового народа новое истребление остатков его" (РГАСПИ, ф. 85, д. 29, лл. 32-34). Итак, перед нами два стиля политического мышления и оценки сложившейся ситуации. И. Сталин, который смело чертит границы между РСФСР и Турцией, и А. Бекзадян, который оценивает ситуацию с точки зрения потенциальной войны с Турцией. В чем же дело? Начнем с того, что многие события в Закавказье, в том числе и советско-турецкий договор, как центральные, так и местные политики, связывали с подписанием советско-английского торгового соглашения. В этой связи уже цитируемый ранее грузинский историк Автандил Ментешашвили приводит телеграмму И. Сталина закавказским коммунистам, написанную в конце февраля 1921 года. В ней содержится фраза: "В марте все и начнем!". Ранее автор отмечал, что Лондон в качестве главного условия подписания торгового соглашения с большевистской Москвой требовал обозначить в преамбуле документа такие требования: отказ от поддержки враждебных выступлений против Англии в Малой Азии, Иране, Афганистане, Индии и Грузии, прекращение поддержки кемалистов в Турции и пр. Мы также цитировали и ответное письмо Г. Чичерина министру иностранных дел Англии Керзону от 4 февраля 1921 года. В нем содержалась просьба "уточнить новые условия во вступительной части, которую Британское правительство желает дополнить и расширить без надлежащих переговоров за пределы базиса, установленного по взаимному соглашению путем обмена нотами 30 июня и 7 июля (1920 г.)" Теперь процитируем эту бывшую ранее дискуссионной между дипломатическими ведомствами Москвы и Лондона преамбулу в подписанном советско-английском торговом соглашении 16 марта 1921 года: "Настоящее соглашение связано с выполнением следующих условий, а именно: а) Каждая сторона должна воздерживаться от враждебных действий или мероприятий против другой стороны и от введения, вне своих собственных границ, какой-либо официальной пропаганды, прямой или косвенной, против учреждений Британской империи или РСФСР, и в частности, Российское Советское правительство должно воздерживаться от всякой попытки, будь то путем военных, дипломатических или каких-либо других действий или пропаганды, к поощрению какого-либо из азиатских народов предпринимать какого-либо рода враждебные действия против британских интересов или Британской империи, в частности, в Индии (!) и в независимом государстве Афганистане (!). Британское правительство берет на себя подобное же обязательство перед Российским правительством относительно стран, составлявших часть бывшей Российской империи и ныне ставшим независимыми" (Правда. №69 от 31 марта 1921 года). Как видим, в преамбуле соглашения исчезает упоминание об Иране и кемалистской Турции. Кремль получает из Лондона карт-блаш на воссоздание не только Российской империи в советском обрамлении, но и свободу действий в направлении Ирана и Турции. В обмен Британия получает гарантии большевиков не "революционизировать" только Индию и Афганистан. Именно этот фактор во многом предопределил главную мотивацию действий Москвы в решении спорных приграничных вопросов в Закавказье, поскольку был взят курс уже на большевизацию кемалистской Турции с выходом на арабский мир. Советская внешняя политика стала активизироваться в направлении Ближнего Востока, поскольку на Западе большевикам так и не удалось "раздуть пожар революции". Это придало особый политический привкус и ведущимся тогда советско-турецким переговорам. Во всяком случае, становятся объяснимыми внешне непомерные территориальные требования кемалистов к московским большевикам. 26 февраля 1921 года в Москве открылась советско-турецкая конференция. Как писал Г. Чичерин в письме полпреду в Ангоре П. Мдивани: "1 марта 1921 г. Прибыв на конференцию, турецкая делегация начала с требований неприкосновенности Национального пакта и Александропольского договора, передачи Батума и всей Армении, что было для нас совершенно неприемлемо".

Очерк пятый. Как большевики и кемалисты делили Закавказье В самом начале мы сразу отметим одно важно обстоятельство. Публикация очерков, как и следовало ожидать, вызвало соответствующую реакцию бакинских историков. Наибольшую реакцию вызвало наше упоминание о том, что должен был быть акт Азербайджана от 1 декабря 1920 года "о добровольном отказе от спорных провинций и передаче Советской Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха". Мы отмечали, что наши попытки обнаружить этот документ в архивах не увенчались успехом. Однако это не значит, что такого документа не было в природе. Найти его - задача историков. В этой связи автор вновь решил процитировать его фрагмент: "Народный комиссар по делам национальностей И. В. Сталин о победе Советской власти в Армении. Опубликовано 4 декабря 1920 года. Да здравствует Советская Армения! Армения, измученная и многострадальная, отданная милостью Антанты и дашнаков на голод, разорение и беженство, - эта обманутая всеми "друзьями" Армения ныне обрела свое избавление в том, что объявила себя советской страной... 1 декабря Советский Азербайджан добровольно отказывается от спорных провинций и декларирует передачу Советской Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха" (Известия. №273 (1120) от 4 декабря 1920). Этот документ был не раз перепечатан при жизни Сталина в разных сборниках. В частности, и в сборнике "Внешняя политика СССР. 1917-1920 гг. т. 1 (1917-1920 гг.) М., 1944 (с. 532). На взгляд автора, именно от этой печки надо плясать бакинским историкам, а не пытаться подменять полемику по существу и уводить нас в сторону борьбы, которая действительно имела место в начале 1920-х годов по проблеме Карабаха на уровне руководства Советского Азербайджана. Оно тогда практически мало что решало в принятии решений стратегического характера. А то получается так: мы им про Сталина - они нам про Нариманова. Полагаем, что такой прием не имеет никакого отношения к стремлению установить историческую истину. По-прежнему остается открытым вопрос: "Почему И. Сталин, уже будучи во главе Советского Союза, считал необходимым, чтобы этот документ оставался в распоряжении историков?" Но наш пятый очерк уже не об этом. В предыдущем мы привели в хронологической последовательности достаточно хорошо известную историкам дипломатическую переписку между Наркоматом иностранных дел РСФСР и советскими полпредами в Ангоре (Анкаре). Речь шла о проблемах пограничного разграничения между Арменией и кемалистской Турцией, что серьезно задерживало и решение вопроса о границах между Арменией и Азербайджаном. Наше повествование было закончено сюжетом о том, что 8 января 1921 г. полпред РСФСР в Ангоре П. Мдивани передал Наркоминделу РСФСР Г. Чичерину следующую телеграмму: "Турки начинают верить в силу нашей военной мощи и определенно хотят заключить с нами союз против Антанты, но еще находятся в нерешительности: верить нам или нет, не уверены, не хочет ли Россия использовать Турцию только для своих интересов. С этой точки зрения изучают нас в каждом нашем шаге, предложении и, в особенности, в нашем отношении к армянскому вопросу. Наше поведение в этом вопросе смущает турок и содействует утверждению у них убеждения, что мы заботимся только об интересах Армении, а не Турции, и даже Турцию хотим использовать в пользу Армении. Сомнения эти у турок вызывают: объявление нашим представителем в Эривани от имени России о включении в пределы Армении Нахичевани, Зангезура и Карабаха, причем признание этого Азербайджаном (!) приписывается тоже нашему влиянию; исключительно бережным отношением к дашнакам, исконным врагам Турции, требование для Армении Вана, Битлиса и Муша. Все это наносит серьезный вред делу нашего союза с Турцией. Для того, чтобы достигнуть в переговорах с турками реальных и практических результатов и, что особенно важно, сохранить и развить в турецких массах несомненные симпатии к Советской России, необходимо в корне изменить нашу политику к дашнакам, к тому же ненавидимым трудовым армянским населением, и политически уничтожить их". Это документально доказывает, что проблема статуса Нахичевани, Зангезура и Карабаха в начале 1921 года инкорпорировалась турками в повестку дня своих отношений с Москвой. Но чтобы оценить все нюансы складывающейся в 1920-1921-е годы сложной обстановки в Закавказье, которая совершенно по-разному оценивается и описывается бакинскими историками, автор по-прежнему будет придерживаться проверенной документальной основы. Поэтому он обращается с просьбой к оппонентам спорить не с Тарасовым, а с документами. Радиограмма министра иностранных дел Великобритании Керзона на имя Г. Чичерина: "7 января 1921 года.... Правительство его величества питает надежду, что вместо продолжения бесплодной полемики, Советская власть уполномочит г. Красина подписать торговое соглашение по его возвращении, и что его выполнение явилось бы не только залогом искренности обеих сторон, но и первым шагом к воссозданию хозяйственного благополучия Восточной Европы" (Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. Часть 3, выпуск 1. М., 1928, с. 78). Переговоры о заключении торгового соглашения между РСФСР и Англией начались вскоре после резолюции Верховного Совета союзников от 16 января 1920 о снятии блокады и "восстановлении торговых отношений с русским народом, минуя Советское правительство". Однако план организации подобной торговли при посредстве кооперации так и не был осуществлен. Премьер-министр Англии Ллойд-Джордж использовал приезд в Лондон делегации Центросоюза, возглавляемой Л. Б. Красиным, для открытия в конце мая 1920 переговоров о заключении соглашения. Несмотря на то, что переговоры официально назывались торговыми, они с самого начала приняли общеполитический характер. Л. В. Красин настаивал на следующих условиях: снятие блокады (морской, финансовой и персональной), взаимное торговое представительство, принятие легальных основ торговли (неприкосновенность депозитов, товаров, признание нотариальных и других официальных подписей) и, наконец, прекращение поддержки Польши, начавшей в это время войну против Советской республики. Требования Ллойд-Джорджа: отказ Советской республики от поддержки враждебных Англии выступлений в Малой Азии, Иране, Афганистане, Индии и Грузии, воздержание от пропаганды и агитации, прекращение поддержки кемалистов в Турции, обязательство не нападать на Прибалтийские государства и не начинать военных действий на Черном море против Врангеля и на Каспийском море против Ирана. Одновременно Ллойд-Джордж требовал принципиального признания Советским правительством царских долгов. 30.VI.1920 переговоры между Ллойд-Джорджем и Красиным закончились разработкой общего проекта, который послужил базой для будущего торгового соглашения. 2.VII.1920 Красин уехал в Москву для консультации с Советским правительством, рассчитывая быстро вернуться для продолжения переговоров. Однако события на польском фронте этому помешали. Торговые переговоры были прерваны. 10.IX. Ллойд-Джордж потребовал отъезда советской делегации из Англии, обвинив ее во вмешательстве во внутренние дела страны и в "продаже царских бриллиантов". Все члены делегации, за исключением Красина, вынуждены были покинуть Лондон. В течение всего этого времени торговые переговоры находились на точке замерзания. После подписания прелиминарного мирного договора с Польшей (12.Х.1920) и разгрома Врангеля НКИД обратился 9.XI.1920 с нотой к правительству Великобритании, предлагая ему "дать прямой и скорый ответ на вопрос", готово ли оно немедленно приступить к переговорам для достижения экономического и политического соглашения. 18.XI. Ллойд-Джордж уведомил палату общин о том, что основы соглашения с Россией выработаны. 29.XI.1920 Красину был официально вручен проект договора, и переговоры возобновились. "В конце января 1921 года на совещании союзных премьеров в Париже постановлено пересмотреть Севрский договор, - писал в передовой "Известий" Ю. Стеклов, рупор тогдашнего Кремля. - Итак, турецкие национальности сравнительно скоро добились хотя бы формальных уступок. Как известно, Англия до последнего времени противилась пересмотру Севрского договора, на котором настаивала Франция. Таким образом принятие совещанием союзных премьеров решения следует рассматривать как победу французской дипломатии. Поэтому мы имеем все основания насторожиться. Не исключена возможность, что Антанта постарается подписать соглашение с турками, исходным пунктом которого станет наступление на нас и на наших союзников - Азербайджанскую и Армянскую Советские республики. Такое положение, такая перспектива становится в высшей степени вероятной. В своем походе на Советскую Россию со стороны Кавказа Антанта постарается, во-первых, поддержать местных контрреволюционеров, во-вторых, использовать враждебное отношение к нам грузинской буржуазии, и, в-третьих, столковаться - если не с кемалистами, то с другими правящими кругами, которым она может указать, как на легкую добычу, на Армению и Азербайджан. Единственное спасение для турок заключается в союзе с Советской Россией. В данный момент важно правильно оценить складывающуюся на Ближнем Востоке для нас обстановку. При первых слухах о попытках Англии столковаться с Кемалем мы указали на эту опасность, которая грозит нам со стороны Кавказа и доказали необходимость заблаговременного принятия мер к тому, чтобы в этом угрожающем пункте оказаться в надлежащий момент сильнее Антанты в военном и дипломатическом отношениях" (Известия. №19 (1162) от 29 января 1921). Почему Ю. Стеклов так указывал кемалистам на союз с Советской Россией? Вот что писал по этом поводу Карл Радек в статье "Генуэзская и Гаагская конференции": "На Ближнем Востоке Франция всеми силами подрывает влияние английского империализма; она поддерживает возрождение Турции и, таким образом, угрожает уничтожить один из главных результатов войны для Англии - расчленение последнего независимого магометанского государства в Европе, и создание территориальной связи между Египтом и Индией. Англия принуждена стремиться к усилению России, как континентальной силы, враждебной Франции. Она хочет создать в России базу не только для экономического возрождения Германии, но и для политического и военного возрождения. Это положение толкает Англию на признание Советского правительства и заключение мира с Россией. Само собой понятно, что такая перемена английской политики не может быть результатом сразу принятого решения". Спустя несколько дней тот же Ю. Стеклов в "Известиях" и опять в передовой статье "Еще раз о восточном узле" отмечает: "Союзников в борьбе с англо-французским империализмом мы можем найти на Востоке не только среди революционно настроенных масс, но среди революционного национального элемента, как в Персии, Турции и др. Отталкивая их от себя нетактическими действиями, не вызываемыми неотложной необходимостью, мы преждевременно толкаем их в объятия Антанты. Это было бы с нашей стороны крупной политической ошибкой" (Известия. №24 (1167) от 4 февраля 1921). Радиограмма Г. Чичерина на имя Керзона: "4 февраля 1921 года: Российское правительство, ознакомившись с проектом торгового соглашения и связанными с ним различными предложениями, переданными Британским правительством через г. Красина, с удовлетворением констатирует, что поскольку дело касается условий самого торгового соглашения, между обеими правительствами не существует таких глубоких разногласий, которые не допускали бы соглашения путем дальнейшего их обсуждения между г. Красиным и заинтересованным британским ведомством. Главным препятствием к подписанию соглашения является, однако, вступительная часть, которую Британское правительство желает дополнить и расширить без надлежащих переговоров за пределы базиса, установленного по взаимному соглашению путем обмена нотами 30 июня и 7 июля (1920 г.). По этому вопросу Российское правительство держится того же мнения, что и Британское правительство, что этот базис выражает принцип взаимных обязательств в самой общей и неопределенной форме, отставляя широкий простор для неправильных толкований, недоразумений и возможных между обеими сторонами неудовольствий и трений. Принимая во внимание, что Российское Правительство желает устранения всякой двусмысленности и достижения возможно более ясного определения этих обязательств, которые должны быть установлены между обеими сторонами в видах создания прочного и реального базиса для дружественных отношений и для выработки условий столь желаемого обеими сторонами, как и всем остальным миром, умиротворения Востока, оно считало по этим соображениям необходимым настаивать на политических переговорах, без которых соглашение едва ли привело бы к ожидаемым результатам" (Международная политика новейшего времени... с. 83). Л. Троцкий: "Приблизительно в то же время судьбами независимой Грузии близко заинтересовалась известная покровительница слабых, Франция г. Мильерана. Прибывший в Грузию "верховный комиссар Закавказья", господин Абель Шевалье, не теряя времени, заявил через грузинское телеграфное агентство: "Французы братски любят Грузию, и я счастлив, что могу заявить об этом во всеуслышание. Интересы Франции абсолютно совпадают с интересами Грузии"... Интересы той Франции, которая окружала голодной блокадой Россию и напускала на нее ряд царских генералов, "абсолютно совпадали" с интересами демократической Грузии. Правда, после лирических и несколько глуповатых речей о пламенной любви французов к грузинам, г. Шевалье, как и полагается представителю Третьей Республики, разъяснил, что "государства всего мира алчут и жаждут в настоящее время сырья и фабрикатов: Грузия же - великий и естественный путь между Востоком и Западом". Другими словами, наряду с любовью к грузинам сентиментальных друзей г. Мильерана привлекал также и запах бакинской нефти. Почти вслед за Шевалье прибыл в Грузию французский адмирал Дюмениль. В смысле пламенной любви к единоплеменникам Ноя Жордания моряк ничуть не уступал сухопутному дипломату. В то же время адмирал сразу заявил, что, так как Франция "не признает захвата чужой собственности" (кто бы мог думать!), то он, Дюмениль, находясь на территории "независимой" Грузии, не позволит Советскому правительству завладеть русскими судами, находящимися в грузинском порту и намеченными к передаче Врангелю или его возможным наследникам. Сотрудничество представителей французской демократии с демократами Грузии развернулось в полном объеме. Французский миноносец "Сакияр" обстрелял и сжег русскую шхуну "Зейнаб". Французские контрразведчики при участии агентов грузинского Особого Отряда напали на советского дипломатического курьера и ограбили его. Французские миноносцы прикрыли увод в Константинополь русского парохода "Принцип", стоявшего в грузинском порту. Работа по организации восстания в соседних советских республиках и областях России пошла усиленно. Количество доставлявшегося туда из Грузии оружия сразу возросло. Голодная блокада Армении, уже ставшей к тому времени советской, продолжалась. Но Батум не был оккупирован. Возможно, что Ллойд-Джордж к тому времени отказался от мысли о новом фронте. Возможно также, что крайняя любовь французов к Грузии помешала активному проявлению того же чувства со стороны англичан. После непримиримой борьбы, какую грузинские меньшевики вели с нами, они нисколько не сомневались еще весною 1920 г. в том, что наши войска, завершая победу над Деникиным, дойдут, не останавливаясь, до Тифлиса и Батума и сметут меньшевистскую демократию в море... Но именно эта наша готовность, продиктованная политическим расчетом, была понята в Тифлисе как выражение нашей слабости. Наши друзья в Тифлисе писали нам, что в первый период правящие меньшевики совершенно отказались понимать мотивы нашего миролюбивого поведения: им было совершенно ясно, что мы могли бы занять Грузию без боя. Они нашли вскоре фантастическое объяснение в том, будто Англия обусловила ведение с нами каких бы то ни было переговоров нашим миролюбивым отношением к Грузии" (Л. Троцкий "Между империализмом и революцией"). Теперь предоставим слово грузинскому историку Автандилу Ментешашвили. В своей хорошо документированной работе "Из истории взаимоотношений Грузинской Демократической республики с Советской Россией и Антантой. 1918-1921 гг.", он пишет: "Одновременно грузинское правительство вело переговоры с дипломатическим представителем Ангорского правительства при правительстве Грузии Кязим-Беем, стремясь заручиться помощью или нейтралитетом Турции. После 11 января 1921 года состоялся обмен телеграммами между Тбилиси и Анкарой. Турция согласна была оказать военную помощь при условии отказа Грузии от Олтинской долины и уступки Ардаганского округа. Турки понимали, что демократическая Грузия оказалась в труднейших условиях. Поэтому для них главным было выбрать момент для начала действий так, чтобы не опережать события и не запаздывать. 17 февраля Н. Жордания заявил о согласии грузинского правительства на условия Турции в случае "немедленного выступления Турции на стороне Грузии". Переговоры по этому вопросу происходили с прибывшим в Анкару в феврале 1921 года представителем Грузии С. Мдивани. Но Турция тянула, не оказав помощи меньшевикам, а в Ардаган и Артвин с согласия меньшевиков ввела свои войска. 20 января Чичерин писал Ленину, что Грузия вероломно нарушает условия мирного договора. "Меньшевики, - указывал он, - шатаются и идут на авантюру. Французский адмирал Дюмениль их подстрекает. Они широко поддерживают восстание в Дагестане и теперь с их помощью внук Шамиля в Чечении напал на нее. Если они отвергнут наши договорные требования, останется только отозвать миссию. Тогда Советская Армения будет брошена на произвол судьбы. Антанта бесконтрольно утвердится в Грузии... Сделаем все возможное для соглашения. Но Грузия так зарвалась, что надежды мало". 11 февраля 1921 года в "нейтральной" зоне Лори, за два дня до истечения срока временного договора, заключенного правительствами дашнакской Армении и Грузии о передаче последней южной части нейтральной зоны Лори сроком на 3 месяца, началось вооруженное выступление. Автандил Ментешашвили: "В письме и. о. министра иностранных дел Грузии К. Сабахтарашвили на имя Е. Гегечкори, находившегося в Париже, и датированном 12 февраля, читаем: "Как видно из нашей переписки, Армения сразу же после провозглашения Советской власти потребовала вывода наших войск из Борчалинского уезда. Мы прямо не отказали и предложили начать переговоры по этому вопросу. Армянское правительство согласилось, и мы ожидали его представителей на будущую грузино-армянскую конференцию. Мы надеялись мирным путем разрешить вопрос о Борчалинском уезде. Однако 11 февраля, ночью, воинские части, находившиеся в Армении, неожиданно напали на наши пограничные части в Борчалинском уезде у деревни Шагали. Наряду с этим произошло восстание против нас в армянских и русских селениях означенного уезда. По нашим сведениям местные татары на нашей стороне... Для нас не совсем ясна цель этого нападения. Тем более, что по договору со старым армянским правительством срок пребывания наших войск в Борчалинском уезде истекает завтра, 13 февраля...". 14 февраля Ленин от имени ЦК РКП(б) послал телеграмму Реввоенсовету 11-ой Армии: "Цека склонно разрешить 11-й армии активную поддержку восстания в Грузии и занятие Тифлиса при соблюдении международных норм и при условии, что все члены РВС 11-ой после серьезного рассмотрения всех данных ручаются за успех... Требуем немедленного ответа по прямому проводу за подписью всех членов РВС 11...". 15 февраля В. И. Ленин в телеграмме Реввоенсовету 11-ой армии: "Цека рассматривает операции РВС 11 как местную защиту повстанцев нейтральной зоны от грозящего им истребления со стороны белогвардейцев. Считайтесь с этим политическим характером вашей операции во всех ваших публичных выступлениях". В тот же день со стороны Азербайджана в Грузию вторглись новые подразделения 11-ой Армии. 16 февраля в Шулавери был создан Ревком Грузии в составе: Ф. Махарадзе, М. Орахелашвили, А. Гегечкори, Ш. Элиава, А. Назаретяна и других. Ревком обратился к В. И. Ленину с просьбой о помощи. Так Грузия была советизирована. Депеша Г. Чичерина полпреду в Ангоре П. Мдивани: "14 марта 1921 г. Договор с Турцией почти закончен. Много времени заняло установление границы. Теперь разрабатываем остальные статьи, по которым нет больших разногласий. Остается камень преткновения: они требуют письменного обязательства относительно помощи деньгами и оружием. Мы даем только устное обещание. Размер помощи еще не определен, но, понятно, мы можем дать лишь незначительную помощь, они будут разочарованы. Карабекир потребовал от Серго, чтобы красные части не вступали ни в Батум, ни в Ахалцих, ни в Ахалкалаки, якобы Россия уступила Турции эти места. Это лганье, ничего подобного не было. Батум был уступлен Турции в Бресте, но еще в сентябре восемнадцатого года мы денонсировали Турции Брестский договор. С тех пор у нас с Турцией вообще не было договора, а Батум мы Турции никогда ни в какой форме не уступали. Когда здесь был Бекир Сами в прошлом году и хотел провести полное признание нами национального пакта, мы это отвергли, потому что ни в коем случае не соглашались признать Батум за Турцией. Это врата Кавказа, передача его Турции недопустима" (РГАСПИ, ф. 5, оп. 1, д. 2117, лл. 6-7). Г. Чичерин Г. Орджоникидзе: "15 марта 1921 г. Попытки Карабекира добиться передачи туркам Батума, Ахалциха и Ахалкалаки несомненная отсебятина. Турецкая делегация получает ежедневно громадные депеши из Ангоры, и она вполне довольна нашим соглашением, по которому Батум признается за Грузией, а Артвин, Ардаган и Карс признаются за Турцией. Чичерин" (РГАСПИ, ф. 85, Oп. С/Турция, д. 18, лл. 15-15 об.). Г. Чичерин И. Сталину: "15 марта 1921 г. Уважаемый товарищ. Вчера перед заседанием турки изъявили желание остаться в составе одних только делегаций и огласили секретную декларацию, сводившуюся к тому, что в прошлом году мы их разочаровали, мало им дали, Антанта же старается нас разделить, и необходимо ввиду настроений в Ангоре немедленно достигнуть осязательного результата, дорог каждый день. Георгий Чичерин" (АВПР, ф. 04, On. 39, п. 232, д. 53001, л. 38). Г. Орджоникидзе Г. Чичерину: "15 марта 1921 г. Комитет спасения Армении своевременно сообщал уже Вам, что стихийным восстанием трудящихся масс в Армении свержен советский режим и что 18 февраля вся полнота власти перешла в руки действительных представителей армянской демократии. Между тем бывший наркоминдел Советской Армении продолжает в Москве выступать и говорить от имени Республики Армении. Считаем важным еще раз обратить Ваше внимание на то, что 18 февраля аннулированы все представительства, учреждения правительства бывшей СоветАрмении, равно как и все полномочия, выданные кому бы то ни было. Посему выступление Бекзадяна в качестве представителя Армении является грубой узурпацией не принадлежащих ему прав, и правительство Армении настоящим объявляет, что для него ни в каком смысле и ни в какой мере не обязательно соглашение СКБ конец не принят" (РГАСПИ, ф. 5, On. 1, д. 2178, л. 54).

Очерк четвертый. Как Мустафа Кемаль решал карабахскую проблему В третьем очерке автор поставил вопрос о том, почему после того, как Азербайджан 1 декабря 1920 года объявил о "добровольном отказе от спорных провинций и передачу Советской Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха", правительство советской Армении не спешило оформить эту акцию в качестве юридического документа. И только 12 июня 1921 года появился соответствующий Декрет Совнаркома Армении, но касающийся уже только Нагорного Карабаха. Автор отметил, что тому были серьезные геополитические и внутриполитические причины. Но тогда на первый план выходили, как выясняется, проблемы геополитики. Об этом сегодня речь. В этой связи мы хотим еще раз предупредить своих читателей и бакинских оппонентов, что будем вводить только исторические документы, воздерживаясь от каких либо комментариев. Наша цель - дать возможность оппонентам и читателям самим делать выводы. И еще. Многие из использованных нами документов хорошо известны профессиональным историкам. Поэтому автор ставил своей задачей их перепроверку в соответствующих фондах Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) и Архива внешней политики МИД РФ (АВПР). При этом документы даются в строгой хронологической последовательности, чтобы можно было проследить динамику политических процессов, которые происходили в 1920-х годах в Закавказье и в такой сопредельной стране, как Турция. После советизации Армении Ангора (Анкара), которая приветствовала смену власти в Эривани, с удивлением обнаружила, что большевики отказались признать подписанный дашнакским правительством Александропольский мир. Инструкция Наркоминдела РСФСР Г. Чичерина полпреду в Ангоре А. Мдивани: "5 декабря 1920 г. Советизация Армении заставляет в значительной мере изменить позицию. Укажите туркам, что угроза дашнакского империализма исчезла, устранены мотивы их наступления. Наоборот, желательно в их же интересах оказать поддержку Советской власти в Армении соблюдением умеренной и дружественной политической линии и по отношению к ней. Надо поэтому настаивать, чтобы турки не только не продвигались далее по территории Армении, но даже отодвинули войска до Арпачая, отделяющего Карсскую область от остальной Армении. Не возражаем против пребывания турок в Карсской области временно, впредь до разрешения территориальных вопросов с Арменией. Надо настаивать на смягчении условий мира, в частности, на отказе турок от контрибуции. Продолжаем настаивать на передаче турецко-армянского разграничения будущей смешанной комиссии с нашим участием. Если турки попытаются занять спорные области Грузии, а именно Ахалцих и Ахалкалаки, не будем возражать, будем только настаивать, чтобы они не двигались дальше. Не говорите им этого заранее, ибо инициатива должна исходить от них, а не от нас. В случае исполнения турками вышеозначенных условий, наше командование на Кавказе будет продолжать выдавать оружие, также им будет постепенно выдаваться золото из числа полутора миллионов, взятых Бекиром Сами и задержанных в дороге. Все это будет сделано теперь же, не дожидаясь заключения нами договора с Турцией. Чичерин"[1]. В тот же день Г. Чичерин направляет письмо члену Кавказского бюро ЦК РКП(б) Г. Орджоникидзе: "Уважаемый товарищ, посланные Вам шифровки и инструкции для передачи тов. Мдивани исходят из радикально изменившегося положения в результате советизации Армении. Вы знаете, что мы к этой советизации относились сдержанно ввиду целого ряда возникающих в связи с нею затруднений и ввиду трудности для нас выполнить все то, что из этой советизации вытекает. Теперь приходится делать выводы из свершившегося факта, и наша политика должна этот факт учесть. Как я уже сообщал Вам в телеграмме, тов. Мдивани придется указать туркам на это изменившееся положение и на то, что с исчезновением угрозы дашнакского империализма тем самым устранены и мотивы, выставлявшиеся турками для их наступления на Армению. Надо особенно подчеркивать в сношениях с турками, что в их же интересах поддерживать в Армении Советскую власть. Если они относятся недоверчиво к армянским коммунистам, это показывает, что они совершенно не знакомы с этой средой. Мы достаточно знаем по всяким бакинским выступлениям армянских коммунистов, насколько мало могут быть оправданы эти подозрения турок. Надо напирать на необходимость для турок умеренной и дружественной политики по отношению к Советской Армении. Надо настаивать, чтобы турки не только не занимали новых армянских областей, но чтобы они отвели свои войска на линию Арпачая в той его части, где Арпачай отделяет Карсскую область от остальной Армении. Последняя сохранит, таким образом, железную дорогу, что чрезвычайно существенно. Оккупацию турками Карсской области приходится рассматривать как временную, до разрешения вопроса об армяно-турецких границах. Превратится ли эта оккупация вслед за тем в окончательное владение или же оно совершенно прекратится, будет зависеть от решения, которое будет принято по вопросу о границе, и впредь до принятия этого решения мы не возражаем против пребывания турок в Карсской области. Что касается самого разграничения, мы настаиваем самым решительным образом на том, чтобы оно было произведено в смешанной комиссии при нашем участии. Нельзя было не затронуть и щекотливых вопросов, связанных с Грузией. Национальные стремления турок распространяются на мусульманские округа Ахалцих и Ахалкалаки. Для нас было бы рискованно, ввиду общего положения, ссориться с турками из-за этих областей. Никакой договор не обязывает нас защищать неприкосновенность Грузии против турок. Политические соображения заставляют нас настаивать на том, чтобы Грузия осталась независимой, и поэтому, если турки займут Ахалцих и Ахалкалаки, мы должны настаивать, чтобы они не двигались дальше. Если мы, таким образом, делаем исключение для этих мусульманских уездов, то это пока должно остаться между нами, ибо мы вовсе не намерены толкать турок на дальнейшее движение. Дело только в том, что если турки сами будут стремиться дальше, то наши решительные возражения будут распространяться только на их продвижение дальше этих двух уездов, а пока они будут ограничиваться занятием этих двух уездов, мы восставать против них не будем. К этому поведению нас принуждает наше положение на Кавказе, не позволяющее нам идти на ссору с турками, которые, насколько нам известно, очень дорожат благополучным для них разрешением спорного вопроса об этих двух уездах. В Ваших руках дальнейшая выдача оружия туркам. Она была временно приостановлена в связи с неприемлемым поведением турок по отношению к нам и их непонятным наступлением. Если турки будут считаться с нашими настояниями и отступят за Арпачай, смягчат условия мира, будут вести дружественную политику по отношению к Советской Армении и не будут двигаться в глубь Грузии, за исключением двух вышеозначенных уездов, то мы будем продолжать выдавать им оружие. Итак, прежде всего, надо потребовать их отступления за Арпачай. Если они это сделают, и если в других отношениях они будут считаться с нашими настояниями, то в этом случае можно будет немедленно же возобновить выдачу им оружия. Что касается золота, Бекир Сами вез с собою полтора миллиона рублей золотом. Ввиду новых событий, оно было временно задержано, и Вы, несомненно, знаете, где оно находится. Если турки будут исполнять наши настояния, то это золото будет постепенно им выдаваться, конечно, не сразу, чтобы не терять этого средства давления на них. Все вышеозначенное относится к нынешнему моменту, но, кроме того, нам предстоит серьезное дело - заключение договора с турками. Посылаю тов. Элиаве и Вам выработанный здесь ранее проект. Положение теперь изменилось, и мы, может быть, пойдем несколько дальше. В ближайшие дни ЦК будет обсуждать вопрос о наших предложениях Турции. В данный момент даже комиссия еще не назначена. Необходимо поддерживать теснейший контакт с т. Мдивани и с турками. Держите нас, по возможности, ежедневно в курсе происходящих событий. Ситуация так быстро меняется и так стремительно развивается, что решения сегодняшнего дня могут завтра же оказаться устарелыми, необходима постоянная и быстрая информация. С коммунистическим приветом, Георгий Чичерин"[2]. Письмо Г. Чичерина Щ. Элиаве: "5 декабря 1920 г. Уважаемый товарищ, поздравляю Вас с выздоровлением. С большой радостью мы узнали, что Вы благополучно справились с Вашею болезнью и что Вы опять готовы и способны на политическую работу. Еще недавно нам сообщали, что Вы в состоянии такой расслабленности, что ни о каких делах с Вами говорить нельзя, и что Вы лежите, как пласт, без движения. Вполне понятно, что при таких условиях я не пересылал Вам никаких проектов договоров. Раз теперь Вы настолько поправились, что опять занимаетесь делами, прилагаю при этом выработанный здесь с Бекиром Сами проект. У нас расхождение по двум пунктам: мы не принимаем определения турецких границ по Национальному пакту, который почти воспроизводит Брест-Литовские границы, и мы требуем принципиального признания независимости хотя бы некоторой части Турецкой Армении, достаточной для проживания армянского населения, происходящего из Турецкой Армении. С коммунистическим приветом Г. Чичерин"[3]. Письмо Г. Чичерина В ЦК РКП(б): "6 декабря 1920 г. Предлагаем ЦК поручить Наркоминделу выработать проект договора с Турцией, в котором заключалась бы гарантия независимости Грузии и независимости Армении, причем независимость Грузии не означает неприкосновенности ее нынешней территории, о которой могут быть особые соглашения, границы же между Арменией и Турцией должны быть определены смешанной комиссией при нашем участии с принятием во внимание этнографических потребностей как армянского, так и мусульманского населения. Далее в договоре должны заключаться статьи о взаимных правах граждан, товарообмена и пр., уже разработанные с турецким представителем Бекиром Сами в его бытность в Москве. Осторожность требует того, чтобы взаимная помощь против Англии не была сформулирована в договоре. Он должен в общих чертах определять длительные дружественные отношения между двумя государствами, как это уже сделано в нашем проекте с Бекиром Сами. Кроме того, следует произвести тот обмен секретных нот, который также выработан с Бекиром Сами, со взаимным обещанием осведомить друг друга в случае каких-либо изменений отношений к Антанте. Этот проект уже одобрен Бекиром Сами и не скомпрометирует нас перед Англией. Принадлежность Батума к Грузии должна быть оговорена. Наркоминдел"[4]. Записка Г. Чичерина Г. Орджоникидзе: "" 7 декабря 1920 г., 16 час. 30 мин. Ввиду Вашей телеграфной связи с Мдивани нас удивляет отсутствие ответа. Мы спрашиваем, когда поедет турецкая комиссия для переговоров с нами, какой город она предлагает. Для выработки нашего проекта нам необходимо скорее знать, что предлагают турки для договора с нами и что, по мнению Мдивани, успевшего с ними ознакомиться, мы можем им предлагать и от них требовать. Ответьте скорее, надо приступать к заключению договора, для чего необходим материал от Мдивани через Вас. Чичерин[5]. Телеграмма Г. Орджоникидзе Г. Чичерину: "8 декабря 1920 г., 20 час. Турки очень мало доверяют армянским коммунистам, тем более, что в правительстве до сих пор имеются такие лица, как Дро, на которого турки прямо указывают как на своего кровного врага. Дро нам сейчас полезен, а турки все равно будут говорить о недоверии, если даже мы снимем Дро. Истинное намерение турок, по-моему, поделить с нами Армению. Дискредитированием Советправительства они не будут заниматься, войны с Советправительством они не будут вести. Вообще по сообщению Мдивани, которое только что получено мною и сейчас же будет передано Вам, они - турки хотят с нами на конференции в Москве, состав комиссии турецкой Карабекир ожидает со дня на день. Мдивани полагает, что председателем турецкой комиссии будет Карабекир, очень популярен среди турок и ярый противник англичан. Карабекир полагает, что комиссия выедет в Москву. По его словам, турецкий народ совершенно ничего не поймет, если он сейчас пойдет на уступки армянскому правительству. В Москве же решающее слово будет принадлежать Советправительству. Карабекир просит снять запрет с погрузки оружия, а Мдивани настаивает на этом. Я со своей стороны поддерживаю и предлагаю отправлять мелкими партиями. По словам Мдивани, турок сильно раздражает проявление с нашей стороны недоверия. Я думаю снять запрет, а Мдивани предложить добиться очищения Александрополя. На конференции по Вашему предложению представители СоветАрмении, безусловно, будут допущены как полноправная сторона в армянском вопросе. Турки вообще на эту конференцию возлагают большую надежду, основной вопрос - военный союз против Антанты. Мдивани просит официальной Вашей ноты по поводу комиссии. На этой же конференции они думают поставить вопрос относительно Грузии и вообще Закавказья, но я думаю, что на Грузию они полезут раньше. Орджоникидзе"[6]. Телеграмма Г. Чичерина Г. Орджониакидзе и П. Мдивани: "8 декабря 1920 г. Советское правительство, получив предложение турецкого правительства о конференции в Москве с участием Армении, Турции и России для разрешения территориальных вопросов между Арменией и Турцией с радостью это приветствует, инициативу установления мира и прочного братского сожительства между народами на Кавказе. Это является горячим желанием Советского правительства. Дашнакская Армения до последних дней была препятствием к установлению братства народов. Армения из-за барьера между Турцией и Россией волею армянских рабочих и крестьян превращена в дружественное звено между русским и турецким народами. Трудящиеся Армении не имеют вражды ни к турецкому, ни к русскому народу, точно так же как турецкий и русский народы ничего, кроме дружбы и братства не ищут на армянской территории. Советское правительство считало бы, что конференция в Москве должна была бы иметь в своем составе представителя азербайджанского народа, братского всем участникам намечаемой конференции. Уверены в том, что конференция четырех держав в Москве будет иметь важные последствия для освобождения Востока, которые не могут быть даже оценены теперь. Подчеркивая необходимость скорого начала работ этой конференции, Советское правительство отдало приказ о беспрепятственном и скором приезде делегатов турецкого правительства в Москву, одновременно Совправительством посылается приглашение азербайджанскому, армянскому советским правительствам. Чичерин"[7]. Телеграмма Г. Чичерина полпреду П. Мдивани: "9 декабря 1920 г. Возобновите выдачу туркам оружия под условием очищения ими Александрополя и отступления за Арпачай в Карсской области, а также под условием воздержания от нападения на Батум, если его не займет Антанта. Пусть Мдивани объяснит им, что наше недоверие объясняется тем, что они отклонили наше посредничество и ответили нам резко отрицательно нотой. Сообщите от нас Леграну, чтобы он пригласил на эту Московскую конференцию делегацию Армянского Совправительства. Сообщите Азревкому, что мы приглашаем на эту конференцию и делегацию Азербайджанского Совправительства"[8]. Записка И. Сталина в Политбюро ЦК РКП(б): "10 декабря 1920 г. Членам Политбюро ЦК. В сегодняшних сообщениях Шейнмана и Мдивани усматривается наличие трений между левым и правым крылом кемалистов по вопросу об отношениях с Россией и о возможности получения от России оружия, причем отказ России в выдаче оружия раздражает турок и портит отношения с нами. Дабы поддержать левое крыло кемалистов предлагаю теперь же начать погрузку оружием присланного турками в Новороссийск парохода, о чем сообщить туркам через Мдивани. Сталин (Рукою Л. Троцкого добавлено: "Решено в положительном смысле. Троцкий")[9]. Телеграмма П. Мдивани полпреду РСФСР в Армении Б. Леграну: "Александрополь, 11 декабря 1920 г. Карабекир согласился на следующее предложение ангорского правительства: ввиду того, что уезжающая для заключения договора комиссия может задержаться в пути, ангорское правительство предлагает мне предварительно подписать вместе со скоро прибывающим Алифу Адтира проект дружественного договора, выработанного Чичериным с Бекир Сами-беем и посланного с Юсуфом Кемалем в Ангору с двумя письмами, содержание которых известно Чичерину. На случай нахождения Бекир Сами в Москве ему послано предписание подписать означенный договор и письма. Не имея на то полномочий, я отказался подписать, после чего Карабекир предложил подписать договор в Баку по прибытии туда Алифу Адтара. Мдивани". (10) Радиограмма Полпреда РСФСР в Грузии А. Шеймана Г. Чичерину: "14 декабря 1920 г. Передаю радио: Москва, радио товарищу Чичерину, для сведения тов. Орджоникидзе. Ангора. 14 декабря. Радио господину Чичерину, Народному комиссару по иностранным делам Правительства РСФСР. Господин комиссар, правительство Большого Национального Собрания Турции считает себя, как Вам известно, естественным союзником правительства РСФСР, поскольку оба они борются против одних и тех же врагов и защищают общими силами принцип свободы народов против империалистических угнетателей Запада, поэтому в целях восстановления сообщения с Россией, Турция назначила полномочную делегацию для разрешения всех вопросов, касающихся отношений между Турцией и Россией и восточных дел. Еще до назначения этой комиссии мы получили ноту Грузинского правительства с предложением начать переговоры о мире между общими народами. Немедленно же мы запросили Вас о точке зрения Советского правительства на этот вопрос, чтобы руководствоваться Вашей точкой зрения при предполагавшихся переговорах с Грузией. С 22 ноября, т. е. со дня передачи нашей ноты товарищу Мдивани по сей день мы не получили из Москвы ответа, почему тифлисское правительство еще не получило нашего ответа на свое мирное предложение. С другой стороны, мы через посредство Кязима Карабекира запросили тов. Мдивани о линии поведения относительно сделанного нам с разрешения англичан константинопольскими министрами мирного предложения. Все эти факты ясно доказывают искренность, с которой наше правительство ищет сближения с Россией и тесного сотрудничества в деле разрушения мирового империализма, разрушения, которое является необходимым условием уничтожения капиталистического строя. Ангорское правительство решило идти по этому пути до конца и с этой целью дать все необходимые разъяснения о турецко-русских отношениях, как Большому Национальному Собранию, так и всему турецкому народу. Эти разъяснения необходимы, чтобы создать полное взаимное доверие между обоими народами. Вот почему мы, желая достичь плодотворных результатов, запрашиваем каждый раз Московское правительство о том, какой политики оно придерживается, и стремимся сблизить нашу политику. Мы желаем выяснить скорее следующие пункты, от которых зависит инструкция нашей делегации, посылаемой в Баку: какой политики Москва желает придерживаться по отношению к Армении после установления в Эривани советской власти. Мы считаем необходимым заметить по этому поводу, что турецко-армянский мир не был миром насилия, но миром, основанным на праве самоопределения народов. Мы старались не аннексировать территории с турецким населением, несмотря на то, что этому населению угрожали известные Вам жестокости дашнаков. По дошедшим до нас слухам, Вы предполагаете вследствие изменений в Армянском правительстве (которые имеют, может быть, временный характер), пересмотреть наш договор и вернуть Армении населенные турками местности. Это разрешение вопроса может привести к полному их уничтожению... Через посредство Константинопольского правительства Англия непрерывно обращается к нам с предложениями, на которые мы не отвечаем, так как хотим держаться в духе того договора, который предполагаем с Вами заключить. Между тем, европейская пресса и наши агенты на Западе все время говорят о договоре, заключенном между Россией и Англией. Об этом договоре говорилось и в палате общин для успокоения возбужденной этими слухами турецкой публики"[11]. Телеграфная переписка Г. Чичерина с Г. Орджоникидзе: "15 декабря 1920 г. Чичерин:... Вопрос о помощи туркам с нашей стороны рассмотрен в наших шифровках. Желательно создание Азербайджанского представительства в Турции, ибо свои мусульмане лучше сумеют влиять умиряющим образом. Леграну новых полномочий не нужно. Он продолжает быть полномочным представителем. Сообщите, какие полномочия мы должны послать Мдивани. Орджоникидзе: Относительно Батума, Александрополя, Арпачая, приглашения армян, азербайджанцев на конференцию и других вопросов, затронутых Вами, давно сделано все согласно Вашим указаниям. Мдивани утверждает, что турки на Батум не нападут. Мдивани надо дать полномочия на наше представительство при Ангорском правительстве, и подтвердить это специальной нотой о ведении предварительных переговоров по вопросам союзного договора между Россией и Турцией, не указывая специально армяно-турецких отношений, ибо соединение двух миссий о соглашении Турции с Россией и Турции с Арменией в лице Мдивани неудобно и невыгодно. Полномочия эти необходимо передать особой телеграммой на имя Ангоры. Чичерин: Нельзя называть работу Мдивани предварительными переговорами по союзному договору, ибо по существу договора можно говорить только в Москве, где имеются все сведения об отношениях с Англией. Итак, назначим Мдивани просто представителем Наркоминдела при Ангорском правительстве. Считаем неудобным устроить конференцию в Баку, очень важен непосредственный контакт здесь, в Москве, Владимир Ильич также стоит за Москву. Состав комиссии передать Мдивани, и он будет мотивировать Москву невозможностью отлучки на продолжительное время из Москвы ответственного деятеля"[12]. Из доклада 1-го секретаря полпреда РСФСР в Ангоре заведующему отдела Востока МИД с грифом "Секретно": "16 декабря 1920 г. Хронологически трения и их следствия в Ангоре нарастали следующим образом, по сведениям не вполне достоверных источников дружественных нам неофициозных кругов. В связи с нашей неуступчивостью об оставлении Турции районов Вана, Битлиса и Муша, опасаясь, что нарком Чичерин и в дальнейшем упорно поведет свою прямолинейную тактику, на что Анатолийское правительство согласиться не сможет (не рискуя сломать себе на этом шею) и, следовательно, союз с СовРоссией так и повиснет в воздухе, а Анатолия, предоставленная сама себе, рискует потерпеть поражение, Мустафа Кемаль на свой страх и риск (по-восточному не доверяя своих сокровенных идей и стремлений даже своим коллегам по кабинету) решил, несколько приподняв завесу истории, форсировать ход событий и, пока разрыв с СовРоссией не стал достоянием гласности, пощупать почву в константинопольских сферах. С другой стороны, случайно или по имеющемуся плану, это совпало и с желанием Стамбула, который от своей агентуры возможно знал о нарастающем охлаждении между Москвой и Ангорой. Следствием этого из Стамбула последовало предложение для "объяснения", послать или обменяться делегациями. Второму этапу еще большего обострения наших отношений, например, сильно задевшие самолюбие турправительства, наши радиосводки об их соглашении с союзниками, что турки понимали как разрыв мирных сношений. Первым числам декабря соответствовала личная депеша Мустафы Кемаля через Гейне в Константинополь с просьбой ускорить командировку своей делегации. Таким образом, устройство связи и приглашение делегации является личным делом Мустафы Кемаля, организованное им на свой страх и риск без санкции всего кабинета, с отдельными членами которого, например, с наркомфин Фаридом, имеются даже трения. Мустафа Кемаль, по-видимому, при этом опасался и какого-то подвоха со стороны Меджлиса, и сильного неудовольствия Москвы, а, в зависимости от изменившейся обстановки, с целью иметь свободные руки, встречу организовал так, чтоб, в случае надобности, мог бы их не принять через фронт в Анатолии и даже вернуть обратно... По возвращении в Эскишеире Мустафа Кемаль якобы получил депешу из России, в которой сообщалось, что трения с СовРоссией не только ликвидированы, но возможно будет заключен военный союз и, следовательно, помощь, кроме вооружения, может быть усилена даже нашими частями. Это еще больше усилило моральную мощь Кемаля, быть может, в корне изменило ход предполагавшихся переговоров с Иззет-пашой и облегчило, ускорило "обработку" приехавшей делегации, по прибытии которой сейчас же было официально опубликовано о ее присоединении к анатолийцам, чем Иззет-паша, между прочим, остался недовольным. (Подпись) Н. Упмал"[13]. Письмо полпреда в Армении Б. Леграна Г. Чичерину: "22 декабря 1920 г. Уважаемый товарищ. Вам должны быть уже известны события и ход советского переворота в Армении; прилагаемая переписка ознакомит Вас с подробностями. Для правильной оценки событий надо иметь в виду, что о вступлении красных войск в Армению мы не были предупреждены, и даже после того, как это стало фактом, нам продолжали сообщать, что красных войск в Армении нет, и имеется лишь отряд армянских повстанцев. После признания в Эривани советской власти, что, как известно, произошло 2 декабря, надо было употребить ряд усилий для того, чтобы преодолеть в наших частях психологию завоевателей и положить конец "трофейной" деятельности военных властей. К счастью, все это удалось своевременно сделать. Внутренний переворот в Армении был подготовлен, и к моменту начала военных операций XI армии провозглашение советской власти в Армении задерживалось только тем, что еще не были закончены мероприятия, которые должны были фактически обеспечить переход в руки наших сторонников: удаление с разных влиятельных постов ненадежных лиц и замена их сторонниками федерации с Советроссией. По выработанному нами плану, по окончании подготовительной работы, правительство Армении должно было обратиться с предложением Советскому правительству ввести Красную Армию в пределы Армении, что и послужило бы окончательным толчком к созданию советской власти в стране. В целях обеспечения надлежащего доверия мне пришлось официально дать заверение в том, что вступление Ревкома в Армению происходит с ведома и согласия нашего Центрального комитета (я надеюсь, что ЦК не поставит мне в вину такой образ действий, хотя, разумеется, я не имел соответствующих полномочий), и затем подписать с армянским правительством акт об устранении его от власти и признании советского правительства Армении в лице Ревкома, уже вступившего в пределы страны. Ввиду нахождения нашей армии к этому времени еще в Дилижане, т. е. более чем за сто верст от Эривани, мне по ходу событий пришлось взять на себя некоторые функции, не относящиеся обычно к деятельности дипломатической миссии, тем более, что с нашими войсками в Дилижан прибыл лишь один член Ревкома тов. Авис и несколько позже к нему присоединился Предревкома тов. Касьян. Все остальные члены Ревкома лишь 3 декабря выехали из Баку. Таким образом, мне пришлось временно, до прибытия Ревкома в Эривань, назначить правительственного комиссара и от своего имени отдать приказ об аресте членов правительства Оганджаняна, к выполнению которого было приступлено немедленно. Тогда же были освобождены заключенные коммунисты. Вечером 4-го Касьян и Авис прибыли, наконец, в Эривань, а на следующий день происходило торжественное вступление в город красных войск, встреченных с энтузиазмом армянской армией и населением. Укрывшиеся в Грузии остатки злонамеренных дашнаков пытаются еще вести провокационную работу, но я думаю, что без особого труда удастся их также обезвредить и предотвратить возможность создания там активного центра, который своим влиянием мог бы будоражить шовинистические течения в Армении и объединять противосоветские группы. С этой целью приняты уже некоторые меры. Особо надо отметить роль Дро, который является истинным виновником всего переворота. Дро, популярный и выдающийся партизан, искренно убежденный, что только усиление Советроссии на Кавказе может обеспечить свободное существование Армении, сумел отрешиться от иллюзий самостоятельности и независимости Армении и оказал нам ряд незаменимых услуг. В настоящее время нами принято решение освободить его от работы в Армении: Дро - слишком яркая фигура - с репутацией отъявленного шовиниста-патриота. Его пребывание здесь дразнит и турок, и грузин. Он сам это прекрасно понимает и охотно едет в Советроссию. Внутреннее положение Армении тяжелое. Пока здесь нет работников с хорошим советским стажем. Те коммунисты, которые здесь работали или отсиживались по тюрьмам при дашнаках, - элемент слабый и политически не подготовленный. Быть может, привозные армяне-коммунисты, прибытие которых ожидается нетерпеливо, дадут нужный кадр работников, способных взять управление в Центре и создать авторитетную власть на местах. Внешнее положение тоже неутешительное. Турки все еще сидят в Александрополе и держат желдороги. Кроме того, желдорлиния занимается Грузией (Тифлисский узел) и, в случае каких-либо осложнений, будет отрезана. Шоссе на дороге Акстафа-Караклис требует хорошо оборудованного транспорта, которого нет. Грузия не изъявляет согласия очистить занятую ею во время турецкого наступления нейтральную зону и даже стремится проникнуть возможно южнее. Там имели уже место столкновения населения, настроенного в пользу советвласти с грузинскими войсками. Бесцеремонные действия грузинского правительства нуждаются в суровом обуздании. Более всего беспокойным является вопрос о взаимоотношениях с турками. Еще тогда, когда выдали согласие туркам на занятие ими Сарыкамыша, можно было предвидеть, что это приведет к созданию весьма тяжелых условий для Армении. Конечно, была некоторая выгода в том давлении, которое производило на дашнаков движение турок, но не было никаких оснований полагать, что их можно будет остановить там и тогда, когда мы это нашли бы нужным. В итоге мы вынуждены были прийти к полюбовному разделу с турками Армении, теперь это стало для всех очевидным фактом. Правда, ценою этого мы достигли уничтожения дашнаков и установления советской власти на той территории Армении, которая осталась под нашим влиянием. Но я продолжаю по-прежнему думать, что при иной политике в отношении турецкого наступления нам удалось бы, хотя, быть может, и не так быстро подчинить своему влиянию Армению и тогда нам не пришлось бы идти на раздел с турками и санкционировать фактически их политику национального подавления в оккупированных областях Армении. Это относится к прошлому. В настоящее время приходится иметь дело с тем фактом, что советский переворот в Армении не вызвал никакого поворота в политике турок по отношению к независимости Армении. Они сохраняют враждебную позицию, настойчиво цепляются за аннулированный Советской властью мирный договор, подписанный дашнаками, не желают вступать в прямые официальные отношения с советправительством Армении, демонстративно афишируют свое недоверие к армянам-коммунистам и свой взгляд на советскую власть в Армении, как на явление временное, преходящее. Что может дать Советской Армении предстоящая конференция в Москве? Поскольку мы заинтересованы в поддержке кемалистов, мы не можем остро ставить армянский вопрос. Армяне рассеяны по всей Анатолии, Киликии, в Арабистане. Турки не без оснований видят в них элемент государственного разложения. Чтобы обессилить армянское движение внутри своей страны, турки добивались возможного ослабления самостоятельного армянского государства, возникшего в ходе Российской революции. С этой точки зрения им, может быть, выгоднее было иметь разбитую дашнакскую Армению, нежели советскую, опирающуюся на мощь могущественного соседа. Создание Советской Армении и дружественное посредничество наше в интересах последней, турки, по-видимому, склонны даже рассматривать как стремление Советроссии создать в Армении заслон, способный противостоять влиянию Турции на мусульманские страны Кавказа. Совершенно очевидно, что нынешние заявления турок о недоверии их к Советской Армении, армянам-коммунистам и проч., хотя и отражают историческую национальную идеологию турок, главным же образом прикрывают их собственное недоверие к политике Советской России на Кавказе. Этим именно определяется в настоящее время их политика по отношению к армянам. Мне кажется, что туркам хотелось бы отстранить нас от непосредственной деятельности на Востоке, предоставив нам развивать революцию на Западе. Если окажется, что турки способны оказывать революционное давление на соседние мусульманские страны, что они смогут поднять революционное движение на Востоке, - это будет превосходно, тогда им надо предоставить свободу самостоятельных действий, дать им Нахичевань, потеснить советскую Армению и пр. Однако, предварительно турок надо испытать. Конфедерация должна дать достаточный материал для этого. Я не верю в такие перспективы кемалистского движения - для настоящего момента. Я думаю, что нам нужно обеспечить себе возможную свободу действий. На востоке туркам дать ровно столько, сколько нужно, чтобы не сделать их врагами, не отбросить их в объятия Антанты и иметь возможность вести советскую пропаганду внутри страны Анатолии. Пока Анатолийская Турция, стоящая у власти, и овладевшие движением кемалистские группы всеми силами открещиваются от советизации у себя дома, вряд ли они смогут оказаться на деле революционными союзниками нашими в других странах Востока. С коммунистическим приветом, Легран"[14]. Письмо Г. Чичерина В. Ленину: "23 декабря 1920 г. Многоуважаемый Владимир Ильич! Английское соглашение в нынешней редакции означает очень вероятную перспективу потери нами Баку. Обращаю серьезнейшим образом Ваше внимание на величайшую опасность этого. Совершенно не верно предположение, что мы можем подписать обязательство и не исполнять его. Англичане - не дурачки. Как раз расплывчатость общей формулировки отказа от враждебных действий и пропаганды, не уточненная детальными политическими переговорами, даст Англии возможность обращаться к нам с претензиями. Эта недоговоренность выгодна тому, кто сильнее. Если мы будем продолжать прежнюю политику на востоке, Англия сейчас же нас разоблачит и для нас будет еще хуже, чем до подписания, это будет полное торжество Черчилля и посрамление тех, кто стоит за компромисс с нами. Англия великолепно осведомлена о всей нашей деятельности. Агентство Рейтера издало полуофициальное сообщение с деталями о нашей пропаганде на Востоке: правительство готовит почву. Продолжать выдавать оружие кемалистам через Азербайджан - этот номер не пройдет. Англия уже теперь оспаривает независимость Азербайджана и сейчас же нас обличит. Или мы пойдем на еще худший скандал с Англией, а в таком случае лучше не подписывать, или мы должны действительно прекратить помощь Кемалю, мы должны будем предать Кемаля. Тогда, наверное, Кемаль бросится к Антанте. Турецкие массы в нас разочаруются, и будет создана почва для политики компенсаций за наш счет на Кавказе. Мы никогда не сможем разоблачить интриги Англии, как она может обличать нас вследствие отсутствия у нас аппарата. Если мы оттолкнем турок, они бросятся в объятия Антанты и в политику антибольшевизма и компенсаций на Кавказе по образцу турецкой политики 1918 года, а при таких условиях нам будет чрезвычайно трудно сохранить Баку. Поэтому английское соглашение в его нынешней форме означает почти наверное потерю Баку. Наша позиция - мы принимаем только принцип, вступит же он в силу только после уточнения на англо-русской политической конференции. Это было прямо сказано в нашей июльской ноте, и Англия находила это вполне приемлемым. Почему это было приемлемо в июле, когда наше положение было хуже, и неприемлемо теперь? Именно поэтому я считаю катастрофой недавнее заявление Красина, что данное обязательство вступает в силу немедленно после подписания нами торгового соглашения. Это значит, что неясная формула имеет для нас силу немедленно без уточнения, со всеми вышеозначенными последствиями. Неизвестно, почему Красин вдруг сдал важнейшую позицию. Красин говорит, что, если мы не примем нынешней формулировки, соглашение будет отсрочено до февраля, ибо необходим парламент, а он соберется в феврале. Но тут же он говорит, что парламент расходится 23 декабря. Итак, парламент уже закрылся. Не понимаю поэтому, что нам дает немедленное принятие английской формулировки? С коммунистическим приветом, Георгий Чичерин"[15]. Телеграмма Г. Чичерина Наркому иностранных дел Турции Ахмеду Мухтару: "31 декабря 1920 г. Конференция, в которой примут участие представители Турции, Армении, России и Азербайджана, имеет в глазах Советского правительства чрезвычайную важность, как могущая установить взаимную дружбу и понимание между сторонами, в ней участвующими. Придавая работам этой конференции первостепенное значение, Советское правительство назначило своим полномочным представителем на эту конференцию коллегию Наркоминдел со мною лично во главе ее. В таких условиях переговоры, веденные в Баку, оторвали бы от работы всех руководителей нашей внешней политики, что является совершенно невозможным. По сей причине Советское правительство предлагает назначить конференцию в Москве вместо Баку. Оно, со своей стороны, позаботится о всех необходимых мерах установления необходимой связи с Ангорой через Армению и Новороссийск. Наркоминдел Чичерин"[16]. Телеграмма Полпреда в Ангоре П. Мдивани И. Сталину: "Карс, 1 января 1921 г. Получил обширную ноту Ахмет-Мухтара по поводу последнего разговора Чичерина с Бекир-Сами. Перевожу ее по зашифровании. Сообщаю содержание: "Мы с удивлением прочли в донесении Бекир-Сами Ваше требование об увеличении Армении за наш счет провинциями Вана и Муша, тогда как в переговорах с Караханом Магвани формально заявил, что не может быть речи о подобных уступках, и это заявление послужило базой для нашей ориентации. Ввиду серьезности момента просим срочно устранить это явно противоречащее заявление двух ответственных советских представителей, так как в противном случае все проекты о совместной работе окажутся бесцельными и даже эта Бакинская конференция сделается бесполезной. Мы не можем допустить, чтобы в угоду западному пролетариату нам была причинена эта вопиющая несправедливость, осуществление которой породит кровавую борьбу между двумя народами, скомпрометирует самое существование национального правительства. Мне было поручено Сталиным предложить туркам на конференции самое большее границы 1914 года. Естественно, что я отвечал отрицательно на вопросы турок о территориях вне этих границ. Известие о притязаниях на провинции в пользу Армении произвело удручающее впечатление на армию. Серьезно ставится вопрос о целесообразности московской конференции. Мдивани"[17]. Нота правительства ВНСТ Г. Чичерину: "1 января 1921 г. Мы с недоумением прочли в отчете об этом разговоре Ваше требование об увеличении Армении за счет наших Ванской и Мушской провинций, что неосуществление этого увеличения явно противоречило бы..., поставило бы русское правительство в невыгодное положение относительно западного пролетариата. В переговорах между Кязим Карабекиром-пашой и т. Мдивани после Джайфотано заявил, что не может быть речи о подобной уступке. Это послужило основанием для всей нашей политической ориентации. Ввиду серьезности момента мы настоятельно просим Вас устранить в возможно краткий срок это явное противоречие между заявлениями двух ответственных представителей советского правительства. Если этот вопрос не будет возможно скорее разъяснен, то ясно, что все наши проекты о совместной работе оказались бесцельными. Сама бакинская конференция делалась бы бесполезной. Что же касается нас, мы полагаем, что уступка Армении упомянутых областей нарушает право самоопределения народов и потому породит серию сражений между местным населением и захватчиками-армянами... В этом отношении очень характерны энергичные притеснения жителей Нахичевани... Карабаха и пр., без всякого основания отданных Армении. Мы не верим в искренность обращения армян к коммунизму, мы думаем, что это комедия, чтобы заручиться поддержкой России после того, как они лишились поддержки Англии. Расширение при таких условиях Армении с приближением ее к Англии, находящейся в Месопотамии, может дать правительству Москвы и Ангоры неприятные сюрпризы. С другой стороны, мы не можем допустить, чтобы обращение, хотя бы и искреннее, одного народа к коммунизму вознаграждалось дарованием этому народу турецких территорий... Народный комиссар Национального Турецкого правительства Ахмед Мухтар. Карс, 21 декабря 1920 г."[18]. Из выступления Наркома ВНСТ Ахмеда Мухтара на заседании меджлиса: "3 января 1921 г. После поражения дашнакского правительства и заключенного с ним мира, в Армении организовалось Советское правительство, и Москва, указывая, что тяжелые условия мира с дашнаками не могут быть применены к Советской Армении, предложила созвать в Баку конференцию для исправления условий договора. Новое армянское правительство, обратясь непосредственно к нам, тоже просит изменить условия мира, заключенного нами с дашнаками. Ангорское правительство ответило, что пока перемена образа правления в Армении является лишь поверхностной, что искренности и глубине этой перемены доверять нельзя, и пока не определилась действительная сущность переворота, о перемене мирных условий не может быть и речи. Тотчас же по получении известия о революции в Армении, представитель РСФСР в Ангоре тов. Упмал тоже обратился ко мне с предложением поддержать новое коммунистическое правительство Армении, облегчив, по возможности, условия мира. На мой вопрос, является ли это заявление официальным заявлением Москвы, он ответил, что это его личное мнение, но он уверен, что скоро аналогичное заявление будет получено нами из Москвы, и, действительно, в последней ноте Чичерина имеется предложение эвакуировать некоторые районы, занятые турецкой армией в Армении. Необходимо отметить чрезвычайную искренность этой ноты. Нам предлагают устроить конференцию не в Баку, а в Москве, под председательством Чичерина. Нами даны нашим делегатам инструкции отправиться в Москву. Все условия мира, кроме выдачи армянам оружия, безусловно, не причинят затруднений. Если вопрос об оружии вызовет трения, я лично держусь мнения, что в таком случае нам лучше всего уступить"[19]. Телеграмма полпреда П. Мдивани Г. Чичерину: "Карс, 8 января 1921 г. Турки начинают верить в силу нашей военной мощи и определенно хотят заключить с нами союз против Антанты, но еще находятся в нерешительности: верить нам или нет, не уверены, не хочет ли Россия использовать Турцию только для своих интересов. С этой точки зрения изучают нас в каждом нашем шаге, предложении и, в особенности, в нашем отношении к армянскому вопросу. Наше поведение в этом вопросе смущает турок и содействует утверждению у них убеждения, что мы заботимся только об интересах Армении, а не Турции, и даже Турцию хотим использовать в пользу Армении. Сомнения эти у турок вызывают: объявление нашим представителем в Эривани от имени России о включении в пределы Армении Нахичевани, Зангезура и Карабаха, причем признание этого Азербайджаном приписывается тоже нашему влиянию; исключительно бережным отношением к дашнакам, исконным врагам Турции, требование для Армении Вана, Битлиса и Муша. Все это наносит серьезный вред делу нашего союза с Турцией. Для того, чтобы достигнуть в переговорах с турками реальных и практических результатов и, что особенно важно, сохранить и развить в турецких массах его несомненные симпатии к Советской России, необходимо в корне изменить нашу политику к дашнакам, к тому же ненавидимым трудовым армянским населением, и политически уничтожить их. Создать красную армянскую армию в очень ограниченном размере и ввести нашу Красную Армию в достаточном количестве, дабы отнять у турок возможность говорить о необеспеченности их тыла со стороны Армении, ни в коем случае не требовать для Армении турецких провинций, на что турки никогда не согласятся, также турки вряд ли захотят отказаться от Карса. В других же вопросах турки пойдут на широкие уступки. Эти меры необходимы для момента, и пока Турция находится в руках националистического правительства. 8 января 1921 г. Мдивани"[20]. [1] АВПР, ф. 64, On. 39, п. 232, д. 53001, л. 6. [2] РГАСПИ, ф. 85, On. 3, с. д. 13, лл. 1-3. [3] АВПР, ф. 04, On. 39, п. 232, д. 53001, л. 7. [4] АВПР, ф. 04, On. 39, п. 232, д. 53001, л. 9. [5] РГАСПИ, ф. 85, On. 14, д. 49, л. 5-5 об. [6] РГАСПИ, ф. 85, On. 14, д. 49, лл. 11-15. [7] АВПР, ф. 148, On. 3, п. 1, д. 1а, л. 5. [8] РГАСПИ, ф. 85, On. 3, с. д. 13, л. 5-6. [9] РГАСПИ, ф. 558, On. 1, д. 2018, л. 1. [10] РГАСПИ, ф. 5, On. 1, д. 2203, л. 17. [11] РГАСПИ, ф. 85, On. 15, д. 25, лл. 2-6. [12] РГАСПИ, ф. 85, On. 14, д. 49, лл. 18-25. [13] РГАСПИ, ф. 544, On. 3, д. 46, лл. 189 об, 190, 195 об. [14] РГАСПИ, ф. 5, On. 1, д. 2127, лл. 2-6. [15] РГАСПИ, ф. 5, On. 1, д. 2655, л. 35. [16] АВПР, ф. 04, On. 39, п. 232, д. 53001, л. 12. [17] РГАСПИ, ф. 5, On. 1, д. 2203, л. 29. [18] РГАСПИ, ф. 5, On. 1, д. 2203, лл. 25-26. [19] РГАСПИ, ф. 544, On. 3, д. 46, лл. 59-59 об. [20] РГАСПИ, ф. 5, On. 1, д. 2203, л. 43.

Очерк третий. Где акт АзССР от 1 декабря 1920 года о вхождении Карабаха в состав Армении? Во втором очерке мы говорили о том, что после советизации Армении 1 декабря 1920 года Азербайджан объявил, что "добровольно отказывается от спорных провинций и декларирует передачу Советской Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха". Эта информация содержится в телеграмме от 2 декабря 1920 года из Баку в Москву чрезвычайного комиссара Юга России Серго Орджоникидзе и в специальном заявлении наркомнаца РСФСР Иосифа Сталина. При этом мы указали нашим бакинским оппонентам конкретные источники и рассчитываем на их реакцию. Хотя бы потому, что ранее они обвиняли автора в том, что он "придумал факт присоединения Карабаха к Армении". Но вначале я поделюсь со своими оппонентами некоторыми проблемами, с которыми пришлось столкнуться в ходе исследования. Дело в том, что сам акт Баку о "добровольной передаче Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха" не вызывает сомнения, поскольку, помимо телеграммы Орджоникидзе и заявления Сталина, эта информация содержится и в дипломатической переписке между Москвой и Ангорой (Анкарой) в 1920-1921 годы. Об этом речь будет идти дальше. Однако нам не удалось выявить в архивах сам документ об этом акте Баку. Есть только сохранившийся протокол объединенного заседания Политбюро и оргбюро ЦК АКП (б) от 30 ноября 1920 года - то есть накануне акта от 1 декабря, который содержит несколько иные позиции: "Присутствуют: тт. Нариманов, Каминский, Стасова, Орджоникидзе, Касумов, Караев, Саркис, Егоров, Гусейнов, Серебровский. Слушали: 3. Телеграмма Армянского ревкома о провозглашении Советской власти в Армении. Постановили: 3. а) Аппарат дашнакского посольства переходит к Советскому представительству через ЦК Армении и от Армянского ревкома. Конкретно провести эту директиву поручается т. Гусейнову. б) От имени Совета и Ревкома обратиться с декларацией к армянскому правительству. в) Послать приветствие. Указать, что между Советским Азербайджаном и Советской Арменией никаких границ не существует. г) Зангезур отходит к Армении. д) Нагорной части Карабаха предоставляется право самоопределения. е) Советский Азербайджан заключает с Советской Арменией неразрывный военный и хозяйственный союз (в частности, указать о нефти). ж) Наркомвоенмору отдать приказ по фронту о прекращении военных действий против Армении. и) На пленуме Совета сообщить о Советском перевороте в Армении, и огласить декларацию поручается т. Нариманову. Секретарь ЦК Г. Каминский" (Этот источник до 1991 года хранился в Баку, в партийном архиве: ПААФ ИМЛ, ф. 1, сп. 74, д. 124, л. 58-59. Он хорошо известен историкам и опубликован). Легко заметить, что партийная организация Азербайджана, приняв факт "отхода к Армении Зангезура", окончательный статус только Нагорного Карабаха связала с "правом на самоопределение", то есть через процедуру референдума. Кстати, эта позиция нашла свое отражение и в декларации, оглашенной 1 декабря 1920 года Нариманом Наримановым на торжественном заседании Бакинского Совета по поводу установления советской власти в Армении: "Правительство Советского Азербайджана с чувством глубокой радости приветствует те героические усилия, которые проявляет в данный момент трудовой армянский народ в борьбе с ненавистным игом дашнакского правительства, в течение двух лет с лишним доведшего Армению до полного разорения и отчаяния. Период господства дашнаков - это период кровавой вакханалии, межнациональной бойни, во время которой истекали кровью армянский и мусульманский народы. Правительства мусавата и дашнаков, продавшись Антанте, превратили народы в слепое орудие в руках последней и в своих империалистических вожделениях натравливали один народ на другой, создав карабахский, зангезурский, нахичеванский и другие территориальные вопросы, которые не могли быть разрешены усилиями дашнако-мусаватской реакции. Советский Азербайджан, идя навстречу борьбе братского армянского трудового народа против власти дашнаков, проливающих и проливавших невинную кровь наших лучших товарищей коммунистов в пределах Армении и Зангезура, объявляет, что отныне никакие территориальные вопросы не могут стать причиной взаимного кровопускания двух вековых соседних народов: армян и мусульман; трудовому крестьянству Нагорного Карабаха предоставляется полное право самоопределения, все военные действия в пределах Зангезура приостанавливаются, а войска Советского Азербайджана выводятся" (Газета "Коммунист", 2 декабря 1920). Итак, налицо следующая позиция: Карабах - самоопределение, а из Зангезура выводятся войска советского Азербайджана. С этим связана еще одна историческая интрига. 4 августа 2010 ИА REGNUM (www.regnum.ru/news/1311709.html) опубликовало письмо заслуженного деятеля искусств Армянской ССР, заслуженного архитектора Армянской ССР, лауреата Государственной премии Рафаэля Исраеляна, направленное 20 июля 1962 первому секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву. Оно было приурочено к подготовке к изданию многотомной истории КПСС. При этом автор писал следующее: "2 декабря 1920 года на торжественном заседании Баксовета по поводу установления Советской власти в Армении тов. Серго Орджоникидзе процитировал декларацию главы Азербайджанской Советской Республики тов. Н. Нариманова относительно армянских областей Зангезур, Нахичевань и Нагорный Карабах, областей, которые антинародное правительство мусаватистов пыталось отторгнуть от Армении. Очень характерно выступление тов. Нариманова. Он прочел свою декларацию о Зангезуре, Нахичевани и Карабахе. Тов. Нариманов говорит: "Берите их себе! Берите эти земли для Армении! Этого ужасного вопроса больше не существует!". При этом ссылка делается на сборник избранных речей и статей Г. К. Орджоникидзе, изданный в Москве в 1956 году (с. 139-141). В этом же письме, но уже в изложении газеты "Коммунист" от 2 декабря, приводится декларация Нариманова от 1 декабря 1920 года: "Территории Зангезурского и Нахичеванского уездов являются нераздельной частью Советской Армении. А трудовому крестьянству Нагорного Карабаха предоставляется полное право на самоопределение". Однако в выявленных нами документах Нариманов упоминает только о выводе азербайджанских войск из Зангезуре и самоопределении Карабаха. Этот казус можно было бы выявить при наличии соответствующих протоколов заседаний Бакинского Совета и азербайджанского Ревкома. Поиски, предпринятые автором еще в конце 1970-х - начале 1980-х годов - и позже - в других закавказских и архивах России, не увенчались успехом. В то же время у нас нет оснований ставить под сомнение заявление Иосифа Сталина от 4 декабря 1920 года о том, что "первого декабря Советский Азербайджан добровольно отказывается от спорных провинций и декларирует передачу Советской Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха" (И. В. Сталин Сочинения. Т. 4, с. 414). К тому же историкам хорошо известно, как тщательно подбирал Сталин документы и как он их редактировал при подготовке к изданию. И еще одна интрига. Только 12 июня 1921 года появился Декрет Совнаркома Армении: "На основе декларации Ревкома Социалистической Советской Республики Азербайджана и договоренности между Социалистическими Республиками Армении и Азербайджана провозглашается, что отныне Нагорный Карабах является неотъемлемой частью Социалистической Советской Республики Армении. Председатель Совнаркома Армении Ал. Мясникян (Ал. Мартуни). Секретарь Совнаркома Армении М. Карабекян" ("Хорурдаин Айастан", 19 июня 1921 года). А что было до этого и почему правительство советской Армении, которое чуть ли на второй день заявило об отказе признать подписанный дашнакским правительством с кемалистами Александропольский мир, так медлило с решением карабахской проблемы? Тому были, как выясняется, не только внутриполитические, но и серьезные геополитические причины. Об этом рассказ в нашем четвертом очерке из серии "Азербайджанские мифы о Карабахе".

Очерк второй: Как Сталин и Орджоникидзе рапортовали о переходе Карабаха в состав Армении Почти за месяц до захвата Баку советскими большевиками 16 марта 1920 Стамбул был официально оккупирован, а управление передано союзническим верховным комиссарам, парламент разогнан, на пост великого визиря назначен английский ставленник. В ответ на это 23 апреля 1920 года представительный комитет созвал в Ангоре (Анкара) новый парламент (меджлис), состоявший частью из бежавших в Анатолию депутатов оттоманского парламента (105 человек), частью из вновь избранных депутатов (233 человека). Мустафа Кемаль от имени сформированного правительства обратился с официальным письмом к Советскому правительству, содержащим просьбу об установлении дипломатических отношений и об оказании Турции помощи. «Мы принимаем на себя обязательство соединить всю нашу работу, – говорилось в письме, – и все наши военные операции с российскими большевиками, имеющими целью борьбу с империалистическими правительствами и освобождение всех угнетенных». Это письмо шло в Москву более месяца и было доставлено только 1 июня 1920 года. Уже 2 июня 1920 г. народный комиссар иностранных дел Чичерин с турецкими офицерами связи Ибрагим-беем и Хулуси-беем отправил ответное послание национальному лидеру Турции. Приводим его текст полностью по публикации в газете «Правда» №123 от 9 июня 1920 года только потому, что этот документ то ли многим историкам неизвестен, то ли они его игнорируют по каким-то особым соображениям: «Советское правительство имеет честь подтвердить получение письма, в котором вы выражаете желание войти в постоянные сношения с нами и принять участие в борьбе против иностранного империализма, угрожающего обеим странам. Советское правительство с удовлетворением приняло к сведению основные принципы внешней политики нового турецкого правительства, возглавляемого большим национальным собранием в Ангоре, кои гласят: 1. Провозглашение независимости Турции. 2. Включение в состав Турецкого государства бесспорно турецких территорий. 3. Провозглашение Аравии и Сирии независимыми государствами. 4. Решение, принятое большим национальным собранием, предоставить турецкой Армении, Курдистану, Лазистану, Батумской области, восточной Фракии и населению в пределах территории со смешанным турецко-арабским элементом высказаться самим о своей собственной судьбе. Само собой разумеется, что свободный референдум будет проведен в этих местностях при участии беженцев и эмигрантов, вынужденных в свое время оставить свою родину по причинам, от них независящим, и по их возвращении на родину. 5. Признание за национальными меньшинствами в пределах нового турецкого государства, возглавляемого большим национальным собранием, всех прав, предоставляемых национальным меньшинствам государств Европы с наиболее свободным строем. 6. Передача вопроса о проливах конференции государств, прибрежных к Черному морю. 7. Уничтожение капитуляций и иностранного экономического контроля. 8. Аннулирование сфер влияния иностранных государств какого бы то ни было рода. Советское правительство принимает к сведению решение большого национального собрания сообразовать наши работы и наши военные операции против империалистических правительств с возвышенным идеалом освобождения угнетенных народов. Советское правительство надеется, что дипломатические переговоры позволят большому национальному собранию Турции, с одной стороны, и Армении и Персии – с другой, установить точные границы на основах справедливости и самоопределения народов. Советское правительство готово по приглашению заинтересованных сторон принять на себя обязанности посредника. Народный Комиссар по иностранным делам Чичерин» Что было потом? Турция отвергла Севрский договор. Но Армения, поставившая свою подпись под этим документом, стала для Мустафы Кемаля объектом атаки номер один. Далее мы будем говорить только о фактах и документах, по возможности воздерживаясь от пояснительных комментариев. 24 сентября 1920 года Турция объявила войну Армении. 29 сентября турки заняли Сарыкамыш, затем Ардаган. 30 октября пал Карс. После этого Кязым Карабекир предложил перемирие, условием которого являлось оставление армянскими войсками Александрополя (Гюмри) при незанятии его турками. Армения приняла эти условия. 2 ноября 1920 года Чичерин назначил Буду Мдивани посредником на армяно-турецких переговорах, однако турки отказались признать посредничество Мдивани. 7 ноября Александрополь был занят турками, однако 8 ноября Кязым Карабекир предъявил уже более жесткие условия, включавшие выдачу армянами оружия и транспортных средств и отвод армянских войск за линию, которую они удерживали. 11 ноября боевые действия возобновились, и 22 ноября Армения согласилась на все условия Турции. 23 ноября в Александрополь выехала армянская делегация. По Александропольскому договору за Арменией оставались лишь районы Еревана и оз. Гокча; дашнаки отказывались от Севрского договора; численность армии Армении ограничивалась 1.500 чел. с 20 пулеметами и 8 орудиями. 30 ноября 1920 года глава правительства Советской России Владимир Ленин получает приветствие от Революционного комитета Армении, написанное в Караван-Сарае: «Да будет известно вождю мировой революции, что крестьяне Дилижанского и Каравансараевского районов, возмущенные преступной политикой дашнакского правительства и углубляющейся анархией в стране, подняли знамя восстания. Коммунистическая партия Армении сейчас же взяла на себя руководство этим стихийным движением и создала Ревком Армении, объявив Армению социалистической республикой». 2 декабря 1920 года чрезвычайный комиссар Юга России Серго Орджоникидзе доложил из Баку в СНК РСФСР об изгнании дашнакского правительства из Еревана: «Передайте тт. Ленину и Сталину следующее: Только что получено сообщение из Эривани, что в Эривани провозглашена Советская власть, старое правительство устранено, вся власть до прибытия ревкома передана военному командованию во главе с Дро, военным комиссаром Армении назначен Силин, войскам отдан приказ о передаче их в распоряжение ревкома. Ревком в настоящее время в Делижане, завтра поедет в Эривань. Ревком получил приветственную телеграмму от командующего турецким фронтом Карабекира и представителя Турции Кязимбея. Ревком на пути в Эривань. Прибывший сегодня из Александрополя товарищ сообщает, что среди кемалистских войск настроение в высшей степени дружественное нам, войска носят красные значки и считают себя красноармейцами. Азербайджан вчера (обратите на это особое внимание – С. Т.) уже декларировал в пользу Советской Армении передачу Нахичевани, Зангезура и Нагорного Карабаха» (Известия. №273 от 4 декабря 1920 года). А 4 декабря 1920 года народный комиссар РСФСР по делам национальностей Сталин выступил со специальным обращением: «Ни лживые заверения Англии, «вековой защитницы» армянских интересов, ни пресловутые четырнадцать пунктов Вильсона, ни широковещательные обещания Лиги Наций с ее «мандатом» на управление Арменией не смогли (и не могли!) спасти Армению от резни и физического истребления – только идея Советской власти принесла Армении мир и возможность национального обновления. Вот некоторые факты, приведшие к советизации Армении: губительная политика дашнаков, агентов Антанты, приводит страну к анархии и нищете. Война с Турцией доводит тяжелое положение Армении до последней крайности. Измученные голодом и бесправием, северные провинции Армении восстают в конце ноября и выделяют революционный военный комитет Армении во главе с тов. Касьяном. 30-го ноября получается от предревкома Армении на имя тов. Ленина приветственная телеграмма с сообщением о рождении Советской Армении и занятии ревкомом города Делижана. 1-го декабря Советский Азербайджан добровольно отказывается от спорных провинций и декларирует передачу Советской Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха, 1-го декабря ревком получает приветствие от турецкого командования. 2-го декабря получается сообщение т. Орджоникидзе о том, что дашнакское правительство в Эривани изгнано и войска Армении отдают себя в распоряжение ревкома. Ныне столица Армении, Эривань, в руках Советской власти Армении. Вековая вражда между Арменией и окружающими ее мусульманами решилась одним ударом, путем установления братской солидарности между трудящимися Армении, Турции, Азербайджана» (Известия. №273 от 4 декабря 1920 года). Итак, эти документы свидетельствуют: Армения была разорвана на части между большевиками и кемалистами. Последним удалось разыграть «армянскую карту» не за счет своих территорий, а подтолкнуть «братский» советский Азербайджан к принятию решения в передаче Зангезура, Нахичевани и Нагорного Карабаха Армении. Но в дальнейшем вокруг этих спорных территорий развернулась нешуточная политическая борьба уже внутри самих большевиков. Об этом в следующем очерке. Рекомендуемая литература для азербайджанских историков и политиков: 1. Документы по истории гражданской войны в СССР. Т. 1. М.: ОГИЗ, 1940. 2. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. Ч. 2. М.: Литиздат НКИД, 1926. 3. Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных с иностранными государствами. Выпуск 1-2. М., 1935. 4. Внешняя политика СССР. 1917-1944. Сборник документов. Т. 1 (1917-1920 гг.). М., 1944. 5. Газеты «Правда» и «Известия», 1920 год.

Станислав Тарасов Азербайджанские мифы о Карабахе Очерк первый: За что Баку атакует московского корреспондента Washington Post Произошло любопытное событие. Посол Азербайджана в США Яшар Алиев направил письмо протеста в американскую газету The Washington Post в связи с последними публикациями о нагорно-карабахском конфликте, которые были подготовлены московским корреспондентом этой газеты Уилом Ингландом. При этом автора обвинили в том, что использовал в своих материалах топонимические наименования Степанакерт вместо Ханкенди, и Арцах вместо Карабах, что, по мнению азербайджанского посла, «является искажением исторических фактов». В то же время посол считает, что в статье приведена армянская интерпретация событий 1921 года, «когда Сталин решил «присоединить» Нагорный Карабах к Азербайджану». По мнению Яшара Алиева, «на самом деле это означало лишь сохранение Нагорного Карабаха в составе Азербайджана». «Мы надеемся, что в будущем издание будет уделять равное внимание позиции Азербайджана», – отмечается в письме. Вообще, для Азербайджана становится типичным делить журналистов на «армянских» и «своих». Первые часто объявляются «фальсификаторами» новой национальной азербайджанской истории, хотя уровень исторических познаний у части азербайджанской политической элиты выглядит сомнительным даже при первом приближении. Но прежде всего отметим, что корреспондент газеты The Washington Post Уил Ингланд имеет право использовать удобные для него топонимические наименования, что вовсе не означает признание независимости Карабаха. Что касается истории, как «Сталин присоединил Карабах к Азербайджану в 1921», то она в действительности выглядит следующим образом. Дело в том, что за время так называемого независимого существования в 1918-1920 годы Азербайджан (Азербайджанская Демократическая Республика, АДР) был признан международным сообществом только де-факто, а не де-юре, а территория Карабаха считалась «спорной». В январе 1919 года азербайджанская делегация отправилась на Парижскую мирную конференцию, рассчитывая уговорить Лигу наций признать независимость АДР, принять в состав организации. Но этот вопрос так и не был решен. Все закончилось тем, что 28 апреля 1920 года Баку был бескровно сдан большевикам. Недавно азербайджанский историк Шахин Мустафаев обнаружил в библиотеке университета Индиана в США комплект номеров общественно-политического журнала «Кавказ», который издавался в Париже в 1930-х годах группой эмигрантов. В одном из номеров «Кавказа» было опубликовано в переводе на русский язык письмо лидеру младотурок Энверу-паше, написанное 13 июня 1920 года бывшим заместителем председателя парламента АДР (1918-1920) доктором Хасанбеком Агаевым. «Весной 1920 года среди азербайджанских тюрков велась энергичная пропаганда о том, что будто на основании состоявшегося между Вами и Советским правительством соглашения – армии договорившихся сторон, соединившись в Анатолии, поведут войну против Антанты за освобождение мусульманского мира и, в частности, Турции, – говорится в письме. – В этих слухах самым основным и важным представляется следующее: русская армия проследует через Азербайджан, не заходя в Баку, по направлению Карабах – Армения в Анатолию. Это движение возглавляли турецкие офицеры – Халил-паша, Баха Саид, доктор Фуад и Бахаэддин». Более того, как следует из мемуаров бывшего министра обороны АДР, генерала русской службы Мехмандарова, в это время основные силы азербайджанской армии были переброшены в Карабах, который находился под контролем дашнакской Армении. 29 апреля 1920 года комиссар иностранных дел Азербайджана Гусейнов направил ноту правительству Армении: «Рабоче-крестьянское правительство Советской Республики Азербайджан в лице ревкома требует вывода ваших войск с территории Карабаха и Зангезура». После победы в Азербайджане большевики взяли курс на советизацию Армении и разыгрывающей «картой» в этой комбинации являлся Карабах. Москва обещала Еревану оставить эту территорию в составе Армении, но только при условии отхода там от власти дашнаков. В этом просматривалась и геополитическая задача Москвы: прорваться в Анатолию на соединение с армией Ататюрка. В мае 1920 года, когда греки начали наступление в Турции, Мустафе Кемалю Ататюрку пришлось сражаться на два фронта: против греков и англичан. Именно в этот сложнейший для Мустафы Кемаля период РСФСР оказала ему военную помощь: 6 тысяч винтовок, 5 миллионов патронов, 17.600 артиллерийских снарядов, а также 1 миллион рублей золотом. Одновременно разрабатывался план ввода в Турцию советских войск. В 1921 году появляется постановление Кавбюро РКП(б) о дальнейшем статусе Карабаха: «Исходя из необходимости национального мира между мусульманами и армянами и экономической связи Верхнего и Нижнего Карабаха, его постоянной связи с Азербайджаном, Нагорный Карабах оставить в пределах Азербайджанской ССР, предоставив ему широкую областную автономию с административным центром в городе Шуше, входящем в состав автономной области». В августе 1921 года Энвер-паша перебрался в Батум, поближе к границам с Турцией, чтобы оттуда начать вторжение в Анатолию в случае поражения Кемаля на западном фронте. Там же Энвер провел съезд так называемой «Народной советской партии», на котором было заявлено о готовности стать «авангардом социалистической революции на Востоке, итогом которой будет образование Советской Турции». Однако 13 сентября 1921 года Мустафа Кемаль в битве при Закарии одержал победу над греческой армией. Ситуация на Ближнем Востоке резко изменилась, но статус Карабаха в составе советского Азербайджана уже никто не пересматривал. Так что Уил Ингланд в статье в The Washington Post не допустил искажений принципиального характера относительно причин включения Карабаха в состав Азербайджана. При этом он игнорировал аргументы, которыми ныне используются Баку. Но это – уже проблема азербайджанских историков и политиков, а не журналистов.

Что полезнее: дискуссии или кампании? ИА REGNUM провел ряд интересных дискуссий по истории Закавказья на документальной основе. Хотелось бы верить, что, хоть и опосредованно, они призваны содействовать мирному разрешению нагорно-карабахского конфликта, но не обошлось и без обострения противоречий. Публикации Станиславом Тарасовым документов в основном 20-х годов ХХ века по спорным между Арменией и Азербайджаном территориям вызвали бурные отклики с юга. Включившись в дискуссию азербайджанские и армянские политологи и историки превратили ее в полемику между собой и не смогли устоять от соблазна углубиться в начало ХIХ века и еще дальше. Одно из ответвлений спора коснулось явных искажений в историографии Южного Кавказа, национальной идентичности и автохтонности армян и азербайджанцев в этом регионе. При всем уважении к участникам дискуссий и их материалам, весьма полезным познавательно для широкой публики, хождения в давно минувшие века мало что дают политикам и дипломатам для решения труднейших задач мирного урегулирования в Карабахе. Тем временем в Баку на известном портале 1news.az была развернута пропагандистская кампания вокруг событий сравнительно недавних - войны 1991-94 гг. и первых лет переговоров по урегулированию карабахского конфликта. Публикации 1news.az напрямую касались круга участников этих переговоров. Они нацелены против возвращения Нагорного Карабаха (НК) к столу переговоров либо, если не удастся помешать этому, подключить к ним и азербайджанскую общину НК. Речь идет лишь о завтрашнем дне - после того, как стороны согласовали бы базовые принципы будущего соглашения. Пока этого нет, ибо Ильхам Алиев накидывает все новые поправки к Мадридским принципам, хотя года два раскручивал, будто согласен с ними. Политические интересы сторон понятны, но как увязать посулы широчайшей автономии для НК с отказом признать его даже стороной конфликта и допустить к переговорам, предусмотренным базовыми принципами. Подходы 1news.az к этим вопросам, с одной стороны, страдают явными заблуждениями насчет переговорного процесса по Карабаху в 90-е годы, а с другой, - показывают преднамеренное искажение событий тех лет ради той или иной своей версии участия в продолжении переговоров (две стороны, как и сейчас, либо все четыре, включая НК и его азербайджанскую общину). Во-первых, 1news.az ратует за незыблемость "бейкеровских правил" как чуть ли не первооснову минского процесса. В самом начале 1992 г., когда вооруженный конфликт только разгорался, госсекретарь США предложил для Минской конференции СБСЕ схему участия 2+2: Азербайджан и Армения как основные стороны плюс возможность пригласить от НК заинтересованные стороны. В первоначальном решении СБСЕ от 24 марта 1992 г., принявшем эту схему, даже не было понятия "сторона конфликта". Пик военных действий в 1993-94 гг. и 4 резолюции СБ ООН внесли свои коррективы: кроме АР и РА, стороной конфликта был также признан НК. В том числе и в Минской группе СБСЕ. Баку подписал тогда со Степанакертом 12 документов по прекращениям огня, их продлениям и встречам двух сторон, причем чаще они выполнялись (а с Ереваном всего 3 - в Тегеране, Сочи и Алма-Ате - и все 3 не выполнены). Перемирие с 12 мая 1994 г. и его официальное подтверждение 27 июля 1994 г. подписывали три стороны конфликта, как и соглашение об укреплении режима прекращения огня 4 февраля 1995 г. Дальнейшие переговоры по политическому соглашению в 1994-97 гг. тоже велись тремя сторонами сначала при посредничестве России, а после Будапештского саммита ОБСЕ - сопредседателей Минской группы. Этот саммит поручил им переговоры между сторонами конфликта, исходя из того, как разъяснил тогда ее Действующий председатель, что это не только АР и РА, но и НК. С весны 1992 г. минский процесс сменил многие первоначальные подходы. Созыв Минской конференции, которой и предлагал Бейкер свою схему, сорван официальным Баку, а затем отпала и ее идея: о ней уже и не говорят. Невозможность ее созыва породила де-факто Минскую группу, которая сначала вела переговоры по схеме 2+2, но затем между тремя сторонами конфликта. Но переговоров в ней нет с 1994 г., МГ стала лишь механизмом для консультаций. Было уже столько перемен, что уповать на неизменность "бейкеровских правил" наивно. Недоказуемо, что они важнее перемирия, единственного достижения в этом конфликте (а оно подписано вовсе не по схеме 2+2), и принятых уже после перемирия самых высоких и обстоятельных по Карабаху решений саммита ОБСЕ в Будапеште. Во-вторых, 1news.az явно передергивает факты и нередко прибегает даже к прямому обману своих читателей. Авторы и редакция портала изобретали небылицы, чтобы не дать Степанакерту вернуться на переговоры, либо лишить его статуса стороны конфликта и уравнять с общиной азербайджанцев НК. Так утверждалось, будто никогда и не было переговоров в трехстороннем формате, то есть с участием НК (они шли в 1994-1997 гг. - я сам их вел), будто в международных документах он никогда и не был стороной конфликта (см. заявление Действующего председателя ОБСЕ от 31 марта 1995 г. и предложения сопредседателей МГ 1997-98 гг.), будто "нет в природе" документов, подписанных тремя сторонами или представителями Азербайджана и "сепаратистов" НК (как отмечено выше, таких документов немало, причем большинство опубликованы). Нелепо было совать схему 2+2 в Бишкекский протокол, ибо он и вслед за ним соглашение о перемирии подписаны даже вне рамок минского процесса, а совсем на другой основе - при посредничестве России в деле реализации заявления Совета глав государств СНГ от 15 апреля 1994 г. Вопреки документам, 1news.az писал, будто 7 мая 1992 г. в Тегеране было подписано перемирие, будто мандат Г. Алиева на проведение переговоров "с НКР" от 3 сентября 1993 г. - фальшивка. Назойливо сеялась версия, будто в первые годы переговоров президент РА брал с собой на встречи лидера НК Роберта Кочаряна, а президент АР - главу азербайджанской общины НК Низами Бахманова (не было ни президентов на переговорах, ни тех лиц на редких встречах двух президентов). Портал выделяет важность причинно-следственной связи, но не желает разобраться в причинах оккупации 7 районов АР: кто же так долго не хотел прекращать военные действия, даже теряя район за районом? Выгодное для Баку заявление Действующего председателя он выдает за решение Лиссабонского саммита ОБСЕ. Мистификаций у 1news.az полно, но и этих хватит для оценок. Упорная подача им ложных тезисов вопреки фактам и документам сделала их уже лживыми и отдает политико-пропагандистским шулерством. Причем портал чурается норм журналистской этики, публикаций с опровержениями его измышлений или ответов на клеветнические личные выпады. Руководство так и не отважилось на дискуссию, а предпочло вести безответную тенденциозную и просто лживую кампанию. Публично отвечая мне, 1news.az вдруг атаковал ИА REGNUM, фальшиво обвиняя его в недоступности для политологов и экспертов из Азербайджана. Навет бросился в глаза, ибо азербайджанцы выступают там каждую неделю, а то и чаще. Решил уточнить и выяснил, что REGNUM в последнее время публиковал более 40 азербайджанских авторов, а многих несколько раз. Среди них был и актив 1news.az. Что толкнуло бакинский портал на этот (по его лексике) поклеп, обернувшийся тут же проколом? Видно, и тут неразборчивость средств! В моем очередном письме главному редактору 1news.az Рахману Гаджиеву, которое он тоже не стал публиковать, отметил, что разносторонность источников информации REGNUMа вообще недосягаема для его портала. С учетом изложенного некоторое недоумение вызывает решение британской организации LINKS, недавно создавшей путем привлечения от армян агентства Арминфо, а от азербайджанцев портала 1news.az площадку для армяно-азербайджанского диалога в интересах урегулирования карабахского конфликта. Неужели не смогли найти в Азербайджане более адекватного и объективного партнера? Или, может быть, чем радикальнее и крикливее, тем лучше?

Гайк Демоян Проект "Азербайджан" и турецкая политика геноцида Ознакомившись с полемикой на сайте ИА REGNUM, в частности, с публикациями азербайджанских авторов, захотелось подключиться к дискуссии и предъявить те "проигнорированные" архивные документы, которые помогут выявить ту самую "историческую истину", о которой говорил профессор Джамиль Гасанлы. Считаю необходимым также предостеречь оппонентов от ксенофобских умозаключений и вывешивания ярлыков, не уместных в академической дискуссии. В рассмотрении проблем новейшей истории Кавказа чрезвычайно важно прослеживать эволюцию становления национальных государств, в том числе истоков такого явления как создание искусственных государственных образований внерегиональными силами на основе их геополитической повестки и интересов. На примере турецкой политики против армянского населения Османской империи и Кавказа в последние 300 лет прослеживается эволюция появления предпосылок геноцида, что, в конечном итоге, выкристаллизовывалось в политику геноцида и полной этнической чистки армян на территории их исторической родины тремя турецкими политическими режимами: султанским, младотурецким и кемалистско-республиканским. Намерение турок по поголовному уничтожению армянского населения становится очевидным, например из показаний турецкого военачальника Салих паши, взятого в плен армянскими войсками в Карабахе в ходе неудачной для турецких войск кампании весной 1725 года. Салих паша признался, что "Султан приказал уничтожить в этих странах армян и персиян (имеются ввиду шииты - Г. Д.); так как войска русского царя заняли этот берег (Каспийского) моря, нам следует наступать на них. Следует изъять армян, врезающихся клином между нами;(! - Г. Д.) нам следует убрать встречающиеся на нашем пути препятствия и тем открыть нам дорогу. Не будь вас (армян), мы давно бы наступили на издревле принадлежавшие нам Дербент и Баку" (Армяно-российские отношения, том II, часть II, Док. 315, сборник док. под ред. А. Иоаннисяна. Ереван, 1967). Переход кавказского края во владение Российской империи временно утихомирил османских турок, но их попытки установления своего господства в регионе вовсе не прекратились. В повестке вновь стоял Армянский вопрос. За разрешение этого вопроса вплотную взялись младотурки, пришедшие к власти в Османской империи после переворота в 1908 года. Еще в 1905-1906 гг. во время так называемых армяно-татарских столкновений на Кавказе националисты из числа кавказских тюрок получали значительную помощь в виде оружия от Османской империи. В этот период младотурки установили тайные связи с организациями кавказских тюрок. В этом смысле весьма характерным является секретное письмо Бехаеддина Шакира, одного из младотурецких идеологов Геноцида армян, написанное в марте 1906 г. из Парижа и озаглавленное "Кавказским исламским братьям". Б. Шакир пишет: "...Единогласно приветствуем создание Вами научных и политических обществ во всех частях Кавказа во имя защиты исламских и национальных прав, использование османского турецкого в школах и в издательской деятельности, а также Ваши намерения отправить в Европу представителей для упрочения отношений с нами". В седьмом пункте этого письма говорилось: "Армяне являются нашими врагами и главным препятствием вашего освобождения от русского ига. Разрабатывайте конкретную программу для их ослабления" (См. Kuran A. B. Inkilâp tarihimiz ve Ittihad ve Terakki, Istanbul, 1948, s. 214-215). С началом Первой мировой войны младотурки и сочувствующие им на Кавказе круги вплотную принялись за реализацию пантюркистских планов, получив согласие и поддержку Германии. В самом начале войны, в августе 1914 г. Германия официально обязалась заставить Россию "поправить восточные границы Османской империи таким образом, чтобы обеспечить непосредственное соприкосновение Турции с живущим в России мусульманским населением". Это было зафиксировано в первом пункте доверительного письма германского посла в Турции фон Вангенгейма великому визиру Мехмед Сеиду Халим-паше от 6 августа 1914 года. В этом письме указывалось: "Германия обязуется обеспечить Турции такое исправление ее восточных границ, которое даст ей возможность установить непосредственное соприкосновение с мусульманскими элементами в России" (См. Лудшувейт Е. Турция в годы Первой мировой войны. с. 32-33). Именно для этой цели при молчаливом согласии своего союзника Германии младотурки приступили к устранению "нежелательного клина" - армянского населения на территории Османской империи и за ее пределами. До и после начала Первой мировой войны на территории в Российской империи резко активизировались турецкие идеологические диверсанты, намеревавшиеся посредством пантюркистской и панисламистской пропаганды настроить российских мусульман прежде всего мусульман Кавказа против русской администрации. Для этих целей только на Кавказ были засланы десятки офицеров турецкой разведки. В регионе интенсивно распространялись султанские фирманы об объявлении Священной войны для поднятия восстания в тылу российской армии. Уже в феврале 1915 года представитель кавказских тюрок Аслан Хан Хойский тайно перебрался в штаб Энвер-паши в Эрзеруме для обсуждения возможности создания государственного образования на территории Восточного Закавказья с включением в его состав территории Бакинской, Елизаветпольской, Эриванской губерний, а также Дагестана и Терека - с согласия турецких военных кругов (См. Swietochowski T. Russian Azerbaijan, 1905-1920. New York, 1985, p. 80). После Октябрьского переворота и продвижения турецких войск вглубь Кавказа в начале 1918 года младотурки разработали несколько комбинаций для аннексии как можно больших территорий на Кавказе и оккупации нефтеносного Бакинского региона. По данным французской военной разведки, "турки толкали мусульман Кавказа на провозглашение независимости, установление турецкого протектората, выдворение русских из края, превращение его в составную часть Оттоманской империи..." (См. Аветисян Г. Брест-Литовск: как были отторгнуты Турцией Карс, Ардаган и Батум. Ереван, 1994, с. 46-47.). С распадом Закавказского сейма в конце мая 1918 года были провозглашены независимые государства Грузия, Азербайджан и Армения, которые сразу предъявили территориальные претензии друг другу, ссылаясь в основном на административно-территориальное устройство бывшей Российской империи и не обращая внимание на смешанный этнический состав этих губерний. Азербайджан претендовал не только на территории, где мусульманское население составляло незначительное большинство, но и на области, населенные исключительно армянами и грузинами. Интересно, что в тексте декларации о независимости Азербайджана лидеры кавказских мусульман не выступали от имени мусульманского населения или же азербайджанских тюрок, а только от имени народов Азербайджана. В нем говорилось: "Отныне народы Азербайджана являются носителями суверенных прав и Азербайджан, состоящий из Восточного и Южного Закавказья, является полноправным, независимым государством". Это существенная деталь, поскольку в момент провозглашения Азербайджанской республики на территориях, на которые претендовали кавказские тюрки не было единой титульной нации, а сами кавказские тюрки не составляли исключительного большинства местного населения. С этого момента прослеживается инициированный турецкими военными кругами процесс провозглашения марионеточных государственных образований на Кавказе с целью использования их в последующем для геополитического торга или же для создания условий аннексий этих территорий в пользу Турции. Турецкая военная аннексия территорий Закавказья в первую очередь была нацелена на присоединение армянонаселенных регионов к провозглашенной под турецким протекторатом Азербайджанской демократической республике (АДР), искусственного государственного образования, целиком опирающегося на помощь турецких военных. Любопытно, что название "Азербайджан" для нового государства придумали члены Центрального комитета младотурецкой партии, в то время как некоторые представители интеллигенции кавказских тюрок противились такому решению. Иранская сторона официально заявила, что не признает существования самостоятельного государства под названием "Азербайджан", а посол Персии направил официальный протест в МИД Османской империи, где говорилось, что "Азербайджан - это область на северо-западе Персии. Присвоение новому соседнему государству названия "Азербайджан" является большой ошибкой". Английские дипломатические источники указывают, что младотурки и мусаватисты взяли географическое название для территорий Восточного Кавказа "в надежде присоединить к новой республике сопредельную персидскую провинцию Азербайджан" (Ohandjanian A. 1915. Irrefutable Evidence. The Austrian Documents on the Armenian Genocide. Yerevan, AGMI, 2004, p. 157, Outline of Events in Transcaucasia from the beginning of the Russian Revolution in the Summer of 1917 to April 1921, May 31). В британских архивах содержится интересный документ, согласно которому, британские военно-политические круги придерживались того мнения, что "если Азербайджан каким-то образом и в какой то форме останется [как государство], то было бы предпочтительно поменять его название" (см. Inter-Departmental conference on Middle Eastern Affairs, March 1919 The future of Batoum 1919-1920. с. 11, 311). Специалист по Азербайджану Е. А. Пахомов по этому поводу отметил следующее: "Этому государству провизорно дано было название Азербайджан. Идею эту осуществить не удалось, и в состав новой Азербайджанской республики вошло только Восточное Закавказье, но название пришлось оставить за неимением лучшего" (См. Пахомов Е. А. Краткий курс истории Азербайджана, Баку, 1923, с. 11). Об истинном восприятии Азербайджана Османской империей в лице младотурок наглядно свидетельствует и тот факт, что под диктовку турецких военных азербайджанское правительство приняло решение (от 21 июня 1918 года), согласно которому государственным флагом Азербайджана было объявлено полотнище, "изготовленное из красной материи с изображением белого полумесяца и белой восьмигранной звезды на красном фоне", т. е. флаг практически идентичный государственному флагу Османской империи с той лишь разницей, что в турецком флаге звезда была пятиконечной. С момента своего провозглашения Азербайджан не представлял собой серьезного государственного образования и находился под плотным контролем турецких военных, несмотря на все протесты азербайджанских руководителей по поводу перманентных вмешательств турок во внутренние дела и пренебрежительного отношения к ним. "Азербайджанское правительство - инструмент в руках турок", - сообщал из Тифлиса руководитель австро-венгерской миссии на Кавказе фон Франкенштейн министру иностранных дел Австро-Венгрии Стефану Буриану 4 августа 1918 года (Государственный архив Венгрии, OLFT-W-1110, 98/2, л. 30, цитата по Аветисян Г. К вопросу о "кавказском доме" и пантюркистских устремлениях. Кн. 1. "Центральная Азия и Кавказ". - М., Весь Мир, 1997, с. 141). По замечанию американского профессора Тадеуша Свентоховского, османские военные власти рассматривали Азербайджан как территорию, которой, в конце концов, суждено войти в состав Турции. Именно по этой причине после подписания договора о дружбе с османским правительством последняя, гарантируя помощь самопровозглашенной республике, одновременно не собиралась признавать независимость Азербайджана. В мае 1918 года, потерпев поражение под Сардарапатом, турецкие войска двинулись в сторону Баку. Военный министр Османской империи Энвер-паша передал руководство турецкими войсками на кавказском театре войны двум своим родственникам - Халил-паше и Нури-паше. Турецкие генералы планировали пополнить свои потери в живой силе за счет местной мусульманской молодежи. Однако турецкие расчеты не оправдались по той простой причине, что у местного мусульманского населения отсутствовало восприятие идеи азербайджанской государственности, а Баку тем более не рассматривался в качестве столицы такого образования. По свидетельствам многих современников, среди мусульманского населения Елизаветской и Бакинской губернии не было никакого желания воевать и примкнуть к турецким войскам для захвата Баку. Русские офицеры докладывали в Добровольческую армию, что за две недели турецким офицерам удалось собрать лишь 300 человек; "население бежит от мобилизации в горы, в леса, даже к армянам" (! - Г. Д.). (Государственный архив РФ, ф. 439, оп. 1, д. 35, л. 2., цитата по Безугольный А. Ю. Генерал Бичерахов и его кавказская армия 1917-1919, М. Центрполиграф, 2011, с. 62). О трудностях мобилизации кавказских тюрок и отсутствия всякой мотивации среди них воевать за Баку говорят данные турецких источников о репрессиях османской армии против не желающих вступать в ряды "Армии ислама". Согласно турецким источникам, около 600 молодых мусульман были повешены турецким командованием за отказ вступить в ряды турецких войск и дезертирство (Yüceer Nasır. The Military and Political Assistance of the Ottoman Empire to Azerbaijan and Dagestan in the First World War, в "The Turks", vol. 4, Ankara, 2002, p. 442.). Получается, что среди местного населения не было никакого восприятия азербайджанской государственности кроме турецких войск. Таким образом, говорить о том, что у большинства мусульман Восточного Кавказа было желание построить свою государственность и обзавестись столицей, в данном случае Баку, не имеет под собой серьезной почвы. Провозглашенная с турецкой помощью "Республика Азербайджан" в период своего недолговечного существования никаким образом не смогла доказать свою жизнеспособность и управлялась со стороны внешних сил. Захват Баку турецкими войсками в середине сентября 1918 года и истребление местного армянского населения (по самым скромным подсчетам было убито около 10 тыс. человек) стала продолжением политики Геноцида младотурок, жертвами которого стало христианское население уже Бакинской и Елизаветпольской губерний. 20-го сентября 1918 года Народный комиссариат иностранных дел РСФСР в своей ноте оценил захват Баку турецкими войсками при помощи, как сказано в документе, "татарских банд", как факт агрессии против территории Советской России. Исходя из сложившихся реалий, Советская Россия объявила, что касающиеся Турции статьи Брестского договора считаются утратившими свою силу, а российский посол заявил, что "кавказские мусульмане только под давлением Турции создали независимое государство". (Гасанлы Дж. Внешняя политика Азербайджанской демократической республики. (1918-1920), том. 1. М, "Флинта", 2010, с. 196, 198). Захват Баку, "одного из важнейших городов Российской Республики" и погромы христианского населения города, послужили причиной отмены большевиками соглашения заключенного в Брест-Литовске (См. Документы внешней политики СССР, том 1. М., 1957, с. 490-491). После кровавых армянских погромов в Баку консулы нейтральных стран высказали решительный протест Нури-паше против "систематических зверств и грабежей", организованных после взятия города турецкими войсками. Одновременно с наступлением турок мусаватисты разжигали шовинистические настроения среди мусульманского населения, причем не только против армян. Разгул шовинизма привел к тому, что несколько десятков тысяч русских поселенцев, спасаясь от организованных мусаватистами погромов, бежали в Россию. В октябре 1918 года британская разведка была уведомлена о том, что военный министр Османской империи Энвер-паша приказал Нури-паше в Баку "очистить Азербайджан от русских и армян для обеспечения территориальной соприкасаемости" (Foreign Office 371/3388, file 1396, no. 173495, the Director of Military intelligence's no. B. I/565 (M. I.2), secret to the Under Secretary of State for Foreign Affairs, dated 18 Oct. 1918. Цитата по Landau Jacob. Pan-Turkism. From Irredentism to Cooperation. Hurst&company, 1995, p. 55.). С кем? Естественно с мусульманами Закавказья, которых к началу 1930-х годов под диктовку Сталина назовут азербайджанцами. Этот приказ - наглядное проявление реальной интенции младотурок по продолжению начатой в 1915 года против турецких армян политики тотального истребления с той лишь разницей, что жертвами геноцидальной политики на этот раз было выбрано и русское население Азербайджана. Приказ Энвера будет исполнен через год после погромов и массовых убийств русского населения Мугани. Завершающая стадия Первой мировой войны и поражение Османской империи наглядно продемонстрировали истинное состояние дел и искусственность провозглашения государства "Азербайджан". После заключения Мудросского перемирия союзники получили право оккупировать Баку. Согласно условиям перемирия, официально продиктованных Турции 3 ноября 1918 года, турецкая сторона единолично без каких-либо извещений и консультаций с местными азербайджанскими властями распорядилась азербайджанскими территориями, железными дорогами и столицей Баку. В день оглашения текста перемирия А. Топчибашев посетил морского министра Рауф Орбай бея, подписавшего текст перемирия со стороны Турции и выразил протест по поводу включения в текст перемирия статей о передаче Баку и азербайджанской железной дороги союзникам. 4 ноября A. Топчибашев представил письменный протест Решад Хикмет-бею - заместителю министра иностранных дел Турции, в котором отмечалось, что османское правительство признало независимость Азербайджана, однако теперь подписало договор, касающийся Баку - столицы Азербайджана, тем самым нарушив существующие правила и обычаи международного права и облегчив англичанам захват Азербайджана (Гасанлы Дж. Указ. работа, с. 210-211). После ухода турок, по словам мусульманина-современника, азербайджанское правительство было занято только двумя делами - "истреблением армян и формированием азербайджанских войск" ("Кавказское слово", 20.12.1918). Вынужденное эвакуировать свои войска из Баку турецкое правительство все же рассчитывало после ухода с Кавказа сохранить там свое военно-политическое присутствие и влияние. Нури-паша рекомендовал своим солдатам вступать в ряды азербайджанской армии. Турецкие офицеры приступили к образованию армейских структур и в других самопровозглашенных и действующих при поддержке турецких военных государственных образованиях. Вслед за Азербайджаном было создано правительство "Национального совета Карса" (Милли шуро) и "Аразская республика", которые, объединившись в декабре 1918 г., образовали марионеточное образование, известное так "Юго-Западная кавказская демократическая республика" (ЮЗКДР). Это образование заявило о включении в свой состав Карсской и Батумской областей, Ахалцихского и Ахалкалакского уездов, Шарура, Нахичевани, Сурмалинского уезда и юго-восточной части Эриванского уезда. Перед самопровозглашенной ЮЗКДР стояла задача включения этих районов в свой состав. Стратегическая задача Турции при создании подобных марионеточных образований заключалась в образовании полосы обеспечивающей непрерывную связь Азербайджана и Нахичевани с черноморским побережьем и одновременно идущей вразрез с планами Антанты создать буферную зону между турецкими силами и кавказскими государствами (Alstadt A. Azerbaijani Turks: Power and Identity under Russian Rule. Stanford, California: Hoover Institution Press, Stanford University, 1992, с. 104). Таким образом на Кавказе появились три искусственно созданных и поддерживаемых турецкими военными государственно-территориальных образований, которые несмотря на все старания турок не получили официального признания. Уместно отметить, что во время встречи в г. Энзели с представителями Азербайджана в начале ноября 1918 года главнокомандующий британскими войсками в Иране генерал В. М. Томсон выступил с резким заявлением, в котором отметил, что "не существует республики, родившейся согласно всеобщему желанию азербайджанского народа, имеется только правительство, организованное интригой турецкого командования" (См. Азербайджанская демократическая республика (1918-1920). Баку, Эльм, 1998, с. 49). Лидер Белого движения генерал А. И. Деникин в своих "Очерках русской смуты" писал: "Все в Азербайджанской республике было искусственным, "не настоящим", начиная с названия, взятого взаимообразно у одной из провинций Персии. Искусственная территория, обнимающая лезгинские Закаталы, армяно-татарские Бакинскую и Елисаветпольскую губернии и русскую Мугань и объединенная турецкой политикой в качестве форпоста пантюркизма и панисламизма на Кавказе. Искусственная государственность. Наконец, искусственно держалось и азербайджанское правительство: первоначально - волею Нури-паши, потом - генерала Томсона, и в дальнейшем - просто по инерции" (См. Деникин А. Очерки русской смуты. Вооруженные силы Юга России. Распад Российской империи. Октябрь 1918-январь 1919. Воспоминания. Мемуары. Минск. Харвест. 2002, сс. 297-298). Отношение лидера турецкого националистического движения Мустафы Кемаля к армянам, ставших жертвой политики геноцида, трудно назвать иначе, как логическим продолжением шовинистической политики младотурок, нацеленной на истребление и изгнание с родины армянского населения. Как и младотурки, кемалисты не ограничивались установлением своей власти в пределах Анатолии и Армении, всячески стремились к уничтожению армянской государственности и включению Азербайджана в состав новой Турции. Стараясь всячески воспрепятствовать возвращению армянских беженцев в родные села и города Западной Армении после геноцида, кемалисты одновременно начали политику подстрекательства местных мусульман в Карабахе и Нахичевани и сопредельных районах с целью деарменизации этих областей. Стратегические интересы кемалистов вынуждали их также пойти на сделку с большевиками для проникновения в сферу влияния большевиков - в Азербайджан, одновременно получая свободу рук в отношении Армении. Подавление Армении, обеспечение нейтральности Грузии и советский контроль над Азербайджаном - таким образом, последний становился мостом для переброски ожидаемой большевистской помощи в Анатолию, в чем кемалисты сильно нуждались. Для достижения этой цели Мустафа Кемаль сделал все возможное, чтобы передать большевикам контроль над Кавказом, в первую очередь, над Азербайджаном. Об этом свидетельствует известное письмо Кемаля Ататюрка Ленину, процитированное в одной из статьей на ИА REGNUM. Можно полагать, что кемалисты рассчитывали путем соглашения с большевиками добиться от них определенных территориальных уступок в последующем, что впрочем, произошло год спустя на Московской и Карсской конференциях. И снова турки, на этот раз кемалисты стали распоряжаться судьбой созданного ими же искусственного государственного образования под названием "Азербайджан". Турецкие уговоры азербайджанского правительства сыграли решающую роль в вопросе наступления большевистских частей на Баку в конце апреля 1920 г. Турки уговоривали мусаватистских лидеров не опасаться продвижения частей Красной армии в пределы Азербайджана. Конфиденциальную информацию о состоянии дел в Азербайджане и в Баку большевикам передавали в основном турецкие офицеры, служившие в азербайджанской армии. Турецкий историк О. Коджаман отмечает, что турецкие офицеры сыграли важную роль в манипулировании настроениями мусульман Азербайджана и в подготовке передачи власти большевикам. Главная цель заключалась во внушении азербайджанским властям и духовенству, что большевики вовсе не лишают их независимости, а наоборот - стараются обеспечить военной помощью национальное движение в Анатолии (Коджаман О. Южный Кавказ в политике Турции и России в постсоветский период. М., Русская панорама, 2004, с. 52). К утру 28 апреля 1920 г. Баку был занят частями 11-ой Красной армии, вслед за которой шли турецкие офицеры во главе с генералом Халил-пашой, агитировавшие азербайджанских тюрок не оказывать сопротивление большевикам. По словам М. Э. Расулзаде, в первые дни после вторжения 11-ой армии в Азербайджан стены бакинских зданий были обклеены различными приказами, декларациями и объявлениями с подписью турецких офицеров, занимавших руководящие посты в городской полиции и в городском гарнизоне (См. Балаев А. Мамед Эмин Расулзаде (1884-1955). М., Флинта, с. 205). Таким образом в результате турецко-большевистской сделки и с помощью турецких офицеров, находившихся в Баку, в Азербайджане установилась советская власть. Турецкие офицеры преградили путь для отхода азербайджанского правительства и захватили казну, которую мусаватисты собирались переправить с собой в Гянджу. В те дни Г. Орджоникидзе сообщал Кирову и Ленину: "Войска Азербайджана целиком перешли на нашу сторону. Весьма активную роль в пользу революции в Баку сыграли турецкие аскеры и офицеры, отряд которых пересек правительству возможность бежать из Баку" (Большевистское руководство. Переписка 1912-1927, РОССПЭН. М., 1996, с. 122). Прав азебайджанский автор Р. Мустафа-заде в том, что ни младотурки, возглавляемые Нури-пашой, ни кемалисты в лице эмиссаров Мустафы Кемаля в Азербайджане, ни турецкие коммунисты не были заинтересованы в развитии Азербайджана как подлинно независимого государства. Таким образом младотурки и кемалисты путем создания трех искусственных государственных образований на Кавказе - Азербайджан, Милли шуро в Карсе и Аразской республики рассчитывали с течением времени присоединить их к Турции. И младотурки, и кемалисты единолично распоряжались судьбами этих государств, в первую очередь Азербайджана. По ходу младотурки для упрочнения своей власти на местах не скрывали намерения тотального уничтожения местного христианского населения таким образом, превратив проект создания Азербайджана и других искусственных государственных образований на Кавказе в одно из звеньев в цепи чудовищной политики геноцида, на этот раз не только против армян, но и русских.

Синьор Акоб Как и многие замечательные начинания нашего народа, армянское книгопечатание рождалось далеко за пределами родины, в Европе. В период непрекращающихся турецких и персидских завоевательных войн народу, больше думавшему о выживании и насущном хлебе, было не до книгоиздательства. Но именно в наиболее драматичные периоды аккумулируется дух созидания и творчества, уравновешивающий чаши весов В 1512 году в культурной жизни нашего народа произошло без преувеличения знаковое событие: в Венеции вышла в свет первая армянская печатная книга, названная «Урбата-гирк» - «Пятничной книгой». В силу сложившихся обстоятельств число армянских колоний в Европе росло с каждым веком, и потому неудивительно, что первым адресом армянской типографии оказалась Венеция, где жил Акоб Мегапарт - в то время просто купец Акоб Магдаси. Это имя пробыло в забвении до конца XIX века, и только в 1892 г. в Иерусалиме был обнаружен экземпляр изданной Акобом книги «Патарагатэтр» («Служебник»), проливший некоторый свет на личность пионера армянского книгопечатания. Современник Леонардо да Винчи, Микеланджело и Тициана, Акоб был уроженцем города Джуги (Джульфы) и являлся лицом из низшего духовного сословия. Почему мы называем его таким странным именем - «Мегапарт», переводящимся как «виноватый, многогрешный»? «Сии священные буквы написаны в 1513 году в богохранимом граде Венеж, что есть Венеция, во Франкистане, рукой мегапарта Акоба. Кто прочитает, да попросит у Бога прощения грехов моих», - такую надпись оставил первопечатник на титульном листе книги «Патарагатэтр». «Многогреш-ность» Акоба была не чем иным, как данью благородной традиции искупать грехи добрыми делами, а прозвище «Мегапарт», все чаще использовавшееся применительно к Акобу, к концу XIX столетия окончательно включилось в его полное имя. Утомительная многолетняя работа в скрипториях нередко приводила к полной слепоте, между тем как изобретенный Иоганном Гутенбергом печатный станок ускорял работу переписчика в пятьсот раз. Известный отечественный каллиграф XV века Ованнес Манкасаренц к концу своей долгой жизни переписал 132 книги, о чем поведал его ученик Закарэ: «72 года подряд, летом и зимой, денно и нощно переписывал он книги. И на старости лет, когда глаза не видели и рука уже дрожала, с большими мучениями едва смог он завершить часть книги и больше не был в состоянии держать перо». Едва гутенбергово изобретение перешагнуло границы Германии, как Италия стала одним из крупнейших центров книгопечатания. Пальму первенства на данном поприще держала Венеция - ее торговая столица. Достаточно сказать, что уже в XVI веке здесь насчитывалось 250 типографий. Венецианская республика подходила синьору Акобу тем, что местная католическая цензура проявляла сравнительную умеренность к литературе на иностранных языках, лишь бы издатель, согласно требованиям Ватикана, исповедовал католичество. Дело Мегапарту облегчало и то, что в Венеции с XII века существовала сильная армянская колония, добившаяся даже своей конституции. Венецианцы благосклонно относились к армянам, помня их военные и прочие заслуги перед республикой. Тем более, что наш соотечественник, знаменитый мореход и путешественник Антон Айказун (Антон Армянин) не только был среди тех, кто привез в Европу секрет китайского книгопечатания, но и сыграл знаменательную роль в военной истории Венецианской республики. Поняв, какие прибыли и общественный авторитет сулит новая продукция, которой увлечена вся Европа, предприимчивый Акоб быстро освоил новую технологию. Он приобрел печатную установку, заказал изготовленные по его собственным чертежам литеры и приступил к делу, обессмертившему его имя. Через венецианского дожа Акоб получил от римского папы Юлия II разрешение на печатание армянских книг, - вот почему на титульном листе первой книги Мегапарта оказался портрет святейшего. 1512 год считается датой рождения армянского книгопечатания. Среди восточных языков армянский стал одним из первых языков гутенберговой печати, отстав лишь от иврита. Типография Акоба закрылась уже через год. Его итальянские конкуренты братья ди Максими добились того, что совет старейшин Венецианской республики на 25 лет запретил выпуск армянских книг всем издателям, кроме самих ди Максими, получавших с этого немалую прибыль. Однако за один год Акоб успел осуществить издание пяти книг. Первым его детищем стал «Урбатагирк» - средневековый сборник молитв на исцеление, соответствующих фрагментов из Евангелий и «Книги скорбных песнопений» Григора Нарекаци (X в.). Издание получило название «Пятничной книги» благодаря первому из включенных в него произведений - «Святой Пятнице». Второй книгой Мегапарта стал «Патарагатэтр», куда издатель включил текст армянской литургии с параллельным описанием обряда ее совершения. Книга «Ахтарк» («Лечебник») вобрала в себя сведения из популярной медицины, в том числе рецепты снадобий от наиболее распространенных недугов. Значительную часть этого издания составляют сонник и популярная астрология. В «Парзатумар» («Календарь») Акоб включил опять же астрологию и сонник, дополнив книгу лунным календарем и астрономическим календарем на ближайшие тридцать шесть лет. «Тагаран» («Песенник») представляет собой замечательное собрание средневековых песен, объединившее произведения любимых национальных поэтов X-XV веков - Григора Нарекаци, Нерсеса Шнорали, Фрика, Ованнеса Тлкуранци, Мкртыча Нагаша. Благодаря шрифтам издания Мегапарта напоминают средневековые манускрипты. В них применены литеры двух видов: основной текст набран округлым шрифтом, именуемым «болорагир», а заглавные буквы-маюскулы («еркатагир») использованы для буквиц - начальных букв абзацев и обозначения ими чисел. Акоб словно намеренно добивается эффекта рукописной книги. Не странно ли? Европа полностью перешла на печатные шрифты, облегчающие возможность чтения, а Акоб по-прежнему склоняется к образцам букв, напоминающих рукописные. Однако вспомним о том, что переписывание религиозных книг в монастырях и скрипториях являлось не просто способом их размножения и распространения. Оно воспринималось как способ покаяния, духовного очищения в молитвенном состоянии, искупления грехов через богоугодный труд и передачу духовного знания тому, кто возьмет в руки рукопись. И Акоб, выбирая шрифты, не просто следовал этической традиции, но и учитывал чисто национальный консерватизм восприятия, тем более по отношению к религиозной литературе. В изданиях Акоба есть и иллюстрации. Они считаются первенцами армянской книжной печатной графики. Готовые доски-клише некоторых картин Мегапарт, по всей видимости, покупал в других типографиях, после чего приводил в соответствие с сюжетами текстов своих изданий. К примеру, напечатанная в «Урбатагирке» картина «Посещение больного» изображает трех католических монахов, собравшихся у одра больного. Акоб остроумно приспособил к голове первого священника треугольный клобук, который носят армянские монахи, «нарастил» бороду и таким образом преподнес соотечественникам образ «своего» пастыря. Среди библиологов существует мнение, что применявшийся Акобом «восточный» стиль оформления сыграл определенную роль в русском книгопечатании. Крупный специалист в этой области, видный библиолог советского периода А. Сидоров считал, что издания Мегапарта из Венеции попали в Москву и использовались русским первопечатником Иваном Федоровым, о чем свидетельствует влияние орнаментации Мегапарта в некоторых русских книгах указанного периода. Долгое время ученые ломали голову над расшифровкой крестообразного знака, который Акоб помещал в конце своих книг. Экслибрис содержал четыре латинские буквы: DIZA. В начале XX века исследователь К. Басмаджян раскрыл его тайну: D - Dei sen/us (слуга Божий), I - lacobus (Иаков, Aкo6), Z - Zanni (Цанни/ян), A -Armenius (Армянин). Но что это за фамилия Цанни/ян? Оказалось, это не что иное, как Иоаннесян (Ованнесян), и факты косвенно свидетельствуют о том, что проживающие в Венеции армяне-католики Цаннияны являются потомками синьора Акоба. Прошло полвека после выпуска «Урбатагирка», и в 1565 г. к папе римскому Пию IV отправилась делегация Армянского католикосата, в составе которой был дьякон Абгар Евдокаци (известен также под именем Абгара Тохатеци). Делегации предписывалось добиться от понтифика поддержки в освободительной борьбе армян против турок и персов.Усилия католикосата оказались бесплодными, поскольку Пий настойчиво требовал принятия армянами католичества в обмен на ожидаемую помощь. Миссия провалилась, но дьякону Абгару удалось возродить в Венеции дело печатания армянских книг. В 1567 г. он открыл здесь армянское издательство и типографию при нем. В первую очередь Абгар издал церковный календарь и псалтырь. Через два года, уже в Константинополе, увидело свет еще шесть армянских книг - «Малая грамматика», «Церковный праздничный календарь», «Святцы», затем «Часослов» и «Литургия» (в одной книге), «Песенник» и «Служебник». В 1641 году в городе Джуге (Джульфе) вышли в свет «Жития святых отцов», где впервые в армянском книгопечатании были применены цветные маргиналии. Важнейшим центром армянской полиграфии в XVII веке стал Амстердам, куда в 1658 г. прибыл нотариус католикоса Акоба IV Джугаеци дьякон Маттеос Цареци, имевший целью возобновление полиграфического дела. При поддержке местных армянских купцов Маттеос заказал в типографии Элзевиров армянские шрифты, изготовленные для него амстердамским гравером Христофором Ван-Дирком. В 1662 г. после смерти Маттеоса дело армянского книгопечатания в Амстердаме взял на себя архимандрит Эчмиадзинского монастыря Воскан Ереванци, переехавший в Голландию к своему брату, совладельцу типографии. По инициативе Воскана вышли в свет «Книга историй» Аракела Даврижеци, «География» армянского математика, астронома и географа VII века Анании Ширакаци и семнадцать других памятников отечественной науки и культуры. В 1668 г. Воскан впервые издал полный иллюстрированный перевод Библии на армянский язык. Через два года он уехал в Марсель, но продолжатели его дела осуществили четырнадцать новых изданий, в том числе издание карты мира на армянском языке. В самой Армении первая типография открылась в 1771 году, когда католикос Симеон I Ереванци убедил живших в Индии армянских купцов пожертвовать средства на ее строительство. Это событие - отдельная страница в истории нашей страны, поскольку отечественная полиграфия после 260 лет развития наконец переступила границы Армении. Вначале бумагу для типографии Эчмиадзинского монастыря привозили из Константинополя, но приглашенные из Франции специалисты в 1776 г. построили здесь бумажную фабрику, обеспечивавшую нужды типографии. Читателю небезынтересно будет узнать, что первой армянской издательницей стала вдова первого же петербургского издателя-армянина Григора Халдарова (Халдаряна) Екатерина Халдарова, завершившая начатое мужем издание словаря «наиизбраннейших слов из бездонного моря языка русского народа» (1788 г.). Интереснейшим изданием Екатерины Захаровны стала «Книга, содержащая в себе ключ познания, букваря, словаря и некоторых правил из нравоучения», составленная Клеопатрой Сарафовой - дочерью переселившегося из Астрахани армянского судопромышленника и владельца шелковой фабрики Мовсеса Сарафова. Предназначавшееся для юношества, это издание состояло из армянского и русского букварей, указаний их фонетических соответствий, пособия по русскому и армянскому произношению, армяно-русского и русско-армянского словарей с параллельным воспроизведением около двух тысяч слов, а также разговорника и приложений. Эта книга и стала первым учебником русского языка для армян. Армен Меружанян, Санкт-Петербург

Еврейский ресурс в России Почему израильское общество и еврейское население практически во всем мире все больше привлекает Россия, то есть страна, откуда в свое время эмигрировало более 1,5 млн. евреев? Если провести дефиниции любого народа по типологии М. Вебера, то можно определить «монахов», «крестьян», «рыцарей», «ремесленников», что в особенности адекватно современному еврейскому обществу, которое, несмотря на глобальные тенденции, так и не оказалось элементом ни постиндустриального, ни, тем более, постэкономического социума. С распадом мировых колониальных империй - британской, французской и советской, евреи утратили многие позиции и ареал расселения в обширном исламском мире и во внутренней Евразии. Глобальная экспансия Китая и форсированное развитие Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока, а также Индии, явно не способствовали усилению присутствия евреев в этих регионах, занимающих около половины мира. Евреи в основном не были связаны с компрадорскими группами в Латинской Америке и в Южной Африке, но, все-таки, столкнулись с общими проблемами экономических и политических предпочтений в этих странах. С Европой произошли довольно странные трансформации, когда большинство европейских стран и обществ поглощаются волнами ксенофобии, откровенного расизма и антисемитизма. Но даже не в этом дело. Новый и, видимо, завершающий этап «потребительского вектора» в Европе привел к невероятному падению стимула к творчеству, к локализации политических интересов многих государств, к распространению обывательских настроений и к свертыванию прежнего гражданского общества. Выяснилось, что европейское еврейство с трудом справляется с вызовами, возникшими с развитием и расширением Европейского Союза. Снижение уровня культуры, гражданской ответственности и невероятное усиление социальной и экономической конкуренции также не отразилось лучшим образом на положении еврейского населения Европы. И, наконец, даже антиисламские настроения в Европе негативно отразились на положении европейских евреев. США, Канада и Австралия все еще далеки от данных пороков, распространенных в Европе, но уверенно обретают такие черты и свойства. В Европе все больше возрождается нацизм, и европейцы настроены фундаментально антиизраильски, а США утратили какой-либо интерес к Израилю как «стратегическому» партнеру, каковым он никогда не был для американцев. В США вступают в силу совершенно иные этнические группы, как в политике, так и в экономике. В целом, в Западном сообществе происходит девальвация и обвал двухвекового альянса англо-саксов и евреев, так как англо-саксонская элита, после решения, практически, всех задач по Центральной и Восточной Европе, пересматривает место и роль своих партнеров в мире, а дирижером этой перетасовки является Лондон (как всегда). Евреи являлись «геополитическими и идеологическими» партнерами Запада только в Центральной и в Восточной Европе, за что еврейский народ и поплатился чудовищным образом. В других регионах евреи не обладают операционными инструментами. Евреи продолжают занимать ключевые посты в мировой политической и экономической иерархии, получать Нобелевские премии, ставиться лауреатами на престижных музыкальных конкурсах и кинофестивалях, но настало время поиска наиболее приемлемого ареала применения своих способностей. Дело даже не в судьбе мировой еврейской диаспоры, вопрос в безопасности, успешности и будущего Израиля. Видимо, перебрав все возможные варианты, израильские (именно израильские, а не прочие еврейские) политические проектанты приняли решение, что наиболее приемлемым для развертывания еврейского присутствия является Евразии, во главе которой должна стоять, естественно Россия. Совершенно понятно, что Россия находится в глубоком социальном и демографическом кризисе, интеллектуальная деятельность стала достоянием индифферентных от общества групп. Россия даже не способна более-менее эффективно использовать свои минеральные ресурсы, построить современные вооруженные силы и осмыслить ценности национальной культуры. Россия нужны партнеры, и наиболее надежными партнерами для русских стали евреи, а также некоторые иные этносы. Израиль и мировое еврейство как никто заинтересованы в восстановлении безусловного господства России над Евразией, где именно российская политическая доминанта и только российская культура могли бы нивелировать антисемитизм. (Однако, восстановление Российской империи приведет к мощной поддержке Запада Турции и преодолению фрагментации Турции, что стало внешнеполитическим курсом США и их партнеров). Так, что, повторяется история начала ХХ века? Возможно, и лучше Эмиля Осиповича Мандельштама никто не скажет, - «…кремлевские бояре из белостокских корчмарей». В любом случае, данное обстоятельство нужно принять во внимание, рассматривая евразийскую политику на ближайшие десятилетия.

Новая мировая война и ее видимые и скрытые причины Мой собеседник - писатель, публицист, общественный деятель, член Комитета Российской Интеллигенции в защиту Карабаха (КРИК) - Андрей Александрович Нуйкин. — Андрей Александрович, мир охвачен угрозой Третьей мировой войны в связи с событиями вокруг Ирака и объявленной США борьбой со всемирной террористической угрозой, исходящей со стороны ряда стран и организаций. Однако не кажется ли Вам, что Третья мировая уже давно идет; вспомним агрессию против Югославии, распад СССР и Варшавского блока и последовавший после этого передел мира, а если глубже - первые межнациональные конфликты на территории СССР? — За мировыми войнами, какими бы методами они ни велись, всегда стоят реальные прагматические интересы каких-то стран или групп государств. Идеологический туман нынешней войны настолько густ, а методы ее ведения столь старательно маскируют и истинных ее организаторов, и истинные ее цели, что быстро человечеству из состояния глубокой ошарашенности не выкарабкаться. И вот для прояснения того, что привело нас к еще одной мировой войне и в чьих интересах она столь яростно разжигается, очень полезно бы было обозреть и осмыслить ее начальные этапы, когда туман был еще не так густ, а направления главных атак и их истинные цели были не столь замаскированы. Но не дай Бог нам при этом начать путать причины с поводами. И думается, что мы ничего не поймем в современной истории, если происшедшее в Сумгаите, Баку, Карабахе начнем подгонять под стандартные формулы вроде той, что «любые попытки территориальных переделов ведут к большой крови». Дело в том, что, не выходя за пределы границ СССР, мы не сможем правильно оценить суть и движущие силы «армяно-азербайджанского конфликта». Наверное, сегодня кому-то увязывание с этим конфликтом закордонных сил может показаться «притягиванием за уши». К тому же вроде бы и сам конфликт утратил свою трагическую остроту. Между тем я считаю, что Третья мировая война разгорелась вполне открыто уже в конце 80-х во имя очередного радикального передела мира в связи с распадом СССР и всего «лагеря социализма». Но правильно разобраться в целях и движущих силах ее, не соединив в анализе первый (более открытый и циничный) ее этап с нынешним (опирающимся на диверсии и террор), просто невозможно. И хотя бы поэтому необходимо вновь и вновь возвращаться к трагедии и подвигу Карабаха. — Наверное, многим все-таки трудно было бы сейчас представить, что подвиг армян Карабаха мог повлиять на ход мировой истории и мировой войны. Может, он как-то приостановил или, скажем, замедлил передел мира, предотвратил реальную угрозу агрессии со стороны каких-то сил или стран? — Когда преодолеваешь в себе благодушие, навеянное «почти мирной» ситуацией в Карабахе, и начинаешь заново осмысливать происшедшее тогда, становится страшновато - настолько близко Россия подходила тогда к черте, за которой начинается катастрофический распад государства и общества. Мы, впав в экстаз псевдодемократических иллюзий, этого не осознавали. Турки же, столетия не спускавшие глаз с того, что происходит у северного соседа, и терпеливо дожидавшиеся «своего часа», быстро поняли: или сейчас, или никогда! И тотчас, как кролик из шляпы фокусника, была извлечена подзабытая, казалось, идея «Великого Турана». В печати замелькали географические карты уже как бы выходящей на мировую арену новой сверхдержавы, объединившей все «тюркоязычные» регионы планеты. В начале 90-х годов до открытия сразу нескольких фронтов против России дело тоже не дошло. И снова благодаря тому, что враги ее споткнулись о неприступную крепость на своем пути. Ну а что им помешало, обо что они споткнулись? Какого знакового события дожидались? Не помните ли, как упорно, даже нагло добивались в свое время «стратегические союзники» Турции - американцы передачи армянами Азербайджану крохотного клочка их земли в Мегринском районе Зангезура? Даже значительную часть Карабаха обещали признать армянской территорией взамен! Блокаду снять сулили и вечную дружбу с Турцией! Но не захотели ни Армения, ни Карабах клюнуть на эту отравленную приманку, ибо знали: не просто последнюю форточку во внешний мир хотят им захлопнуть, отрезав от границы с Ираном, но и так изменить всю геополитическую ситуацию в Закавказье и мире, что России уж точно не до защиты армян стало бы. — То есть вы полагаете, что Нагорный Карабах предотвратил угрожающий суверенитету России передел постсоветских территорий в угоду Турции и стоящих за ней держав-покровительниц? — Смею утверждать: именно Нагорный Карабах! Он встал непреодолимым Сталинградом на пути магистрального стратегически значимого наступления «больших туранцев», сорвал турецкий блицкриг, их давно ожидаемый «дранг нах норд-остен». Ведь сдайся этот форпост - и вряд ли Армения сохранила бы дух и силы для дальнейшего сопротивления слишком превосходящим армадам противника. Сдайся Армения - и считайте, что все Закавказье для России навсегда оказалось бы потерянным. Уйди Россия из Закавказья - и Северного Кавказа ей не удержать. Ну о том, что было бы дальше с Россией - я уже говорил. — Но говоря о Карабахе и причинах этого конфликта, мы опять должны будем углубиться в историю, в итоги Первой мировой войны, геноцид армян, распад и большевизацию России, Брестский мир, пресловутое решение Кавбюро - вникнуть во все то, что произошло тогда... уяснить, как и почему армянский Карабах вдруг оказался в пределах советского Азербайджана. — К сожалению, начало «новейшей истории» ознаменовалось не только вступлением в эру мировых войн, но и актами глобального геноцида. На девяти десятых территории Западной Армении (части исторической родины армян) были зверски уничтожены все законные хозяева этих земель - от новорожденных младенцев до дряхлых стариков. Почти два миллиона безоружных и беззащитных людей были даже не убиты, а забиты до смерти, около 800 тысяч обобранных до нитки горемык рассеяны по 84 странам мира... Нельзя сказать, что мировое сообщество не осудило эти злодеяния «джентльменов Востока» (как почтительно именовали турок в те времена Бисмарк и Мольтке). Осудило. Путем выражения скорби по юбилейным датам, грустного пожимания плечами и сочувственного почмокивания губами... Может быть, дело дошло бы даже до сурово сдвинутых бровей, но... Но... турки умело распустили слухи о якобы обнаруженных в недрах их страны огромных запасах нефти. Но... очень важны все-таки для судоходства Босфор и Дарданеллы! И вообще, слишком уж в стратегически важном месте захватили предки Ататюрка себе территорию под родину. Особенно важным оно стало для блокады отбившейся от Антанты России. Так что до сих пор, почти сто лет уже тянется волынка с «гневным осуждением» геноцида армян очень Прогрессивным Мировым Сообществом. — Ну а потом был турецко-большевистский сговор со всеми вытекающими для Армении последствиями... — Ленин в свое время подарил Ататюрку Карс, Ардаган и Сурмалу вовсе не потому, что считал эти земли турецкими. Нет, только для активизации революционного порыва трудящихся угнетенного Востока. Ради столь возвышенной цели, согласитесь, чужих земель не жалко. Да и на русские вряд ли бы поскупился, если бы того потребовала революционная целесообразность. Сталин, как кавказец, безусловно знал, что и Нагорный Карабах, и Нахичевань - регионы сугубо армянские, но ему хотелось: 1) опять же активизировать революционный процесс в Персии; 2) получить от признательных «кавказских татар» побольше «керосина»... В итоге христианской Армении сделали еще одно насильственное мусульманское обрезание. И хотя сей передел границ был произведен на основе столь «серьезного» правового документа, как решение недолго просуществовавшего регионального (партийного!) Кавбюро, Прогрессивное Мировое Сообщество до сих пор стоит за святость этого акта международного бандитизма. Почему? Во-первых, это выгодно милому другу Турции, а во-вторых, возле азербайджанских берегов обнаружилось еще больше «керосина», так высоко оцененного в свое время Сталиным. А геноцид... Нет, я уже не про тот, турецкий начала прошлого века, за который так дружески журили Ататюрка. В Нахичевани в 1917 г. проживало 53,9 тыс. армян - 40% населения, к началу «демократизации» там их не осталось ни одного! В Карабахе в 1923 г. доля армян составляла 94,4%. За годы, когда Азербайджан «широко шагал» в сторону коммунизма, она сократилась до 75,9 %. При этом в области ликвидировали несколько десятков армянских сел. В Сумгаите и Баку армян вырезали (частично изгнали) поголовно. Что это, спрашивается, если не геноцид, спасаясь от которого, жители Карабаха и вынуждены были взяться за оружие?! Прогрессивная Мировая Общественность геноцид, вроде бы, не уважает. И в Уставе Международного Нюрнбергского трибунала, и в целом ряде постановлений Генеральной Ассамблеи ООН он квалифицируется как преступление против человечности и человечества. И неважно, когда это преступление совершалось - в мирное время или в ходе войны. Срока давности это преступление тоже не имеет, и... ООН с его Советом Безопасности сделали (и продолжают делать) все, что в их силах, чтобы спасающихся от геноцида карабахских армян загнать обратно в их радикально сузившуюся резервацию, на статус которой обрекло исконно армянские земли решение какого-то занюханного и никем в мире никогда не признававшегося «Кавбюро». — Но кроме всего этого, Нагорный Карабах согласно всем международным и даже советским правовым нормам вышел из состава Азербайджана законно... Ведь по закону СССР 1990 г. «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из состава СССР» национальные автономии, находящиеся в составе этих республик, в случае выхода последних из СССР, имели право на самоопределение... — Более того, азербайджанское руководство, если помните, обосновывало свое право на независимость ссылкой на краткосрочный прецедент своего статуса независимого государства в 1918-20 гг., то есть на то время, когда Карабах ни в каком качестве не входил в состав Азербайджана! Стало быть, Азербайджан тем самым признал, что, становясь независимым, сам отказывается от каких бы то ни было юридических претензий на земли Карабаха. Кстати, официальный Баку, обвиняя меня в «клевете» на них в связи с сумгаитскими и бакинскими событиями, на этот счет ничего не выразил. Да и что тут скажешь? Ведь если и было когда-то самопровозглашенное государство - Азербайджан, то только в течение нескольких месяцев - в момент временного распада Российской империи, а до того никакого другого «Азербайджана», кроме одной из заштатных провинций Персии, в мире не значилось. Имели жившие в Российской империи «кавказские татары» право на самоопределение вплоть до отделения? Может быть. И смотря в пределах каких территорий. Но в любом случае ничуть не больше, чем армяне Арцаха. При этом не следует забывать, что понятие «право» не то же самое, что «желание». А коли так, то почему мировые державы признали в 1991 г. Азербайджан в границах, никогда не являвшихся государственными? Где, когда мировое сообщество признало законным включение Карабаха в состав Азербайджана. Последний международный акт на эту тему - выражение Лигой Наций удовлетворения по поводу признания 30 ноября 1920 г. ревкомом Азербайджана Нагорного Карабаха, Зангезура и Нахичевани составной частью Армянской ССР. Больше абсолютно никаких не было. — Особо не обольщаясь, хочу отметить определенные сдвиги в отношении посредников по нагорно-карабахскому конфликту, имея в виду совместное заявление, сделанное президентом Шираком от имени России и Франции, допускающее возможность независимости НКР или ее присоединения к Армении, а также признание геноцида армян парламентом Франции. Как вы оцениваете это? — Как маленькую отрадную подвижку в мировом общественном мнении на этот счет. Увы, если такими темпами будем двигаться дальше, потребуются десятилетия для разрешения карабахского конфликта и всеобщего осуждения геноцида. Что же касается вопроса геноцида, то следует отметить, что сама эта тема требует особого подхода. И независимо оттого, как будет разрешен карабахский вопрос, - злодейский геноцид, содеянный турками в отношении армян в прошлом веке и азербайджанцами в Сумгаите и Баку, - должен получить наконец полноценную правовую и моральную оценку мирового сообщества. А пока этого не случилось, всякие призывы, адресованные армянам Карабаха, доверить свои судьбы азербайджанцам выглядят издевательством, если не сказать кощунством. Беседу вел Олег Арутюнян

Мечтания немолодого азера Любопытная статейка появилась на интернет-сайте независимой русскоязычной бакинской газеты «Зеркало» в начале марта. Называлась она немного длинно и не совсем по-русски: «Армяне развязали карабахскую проблему, потому что их становилось все меньше»; подзаголовок гласил, что это «новый взгляд на старую проблему». Автор - Азер Гасанли, научный сотрудник Института по правам человека Национальной академии наук Азербайджана. Обратите внимание на сферу деятельности автора - права человека: это важная деталь, к ней мы еще вернемся. В материале автор «нового взгляда» на карабахскую проблему повторяет вполне старые и ставшие почти что прописными истины: Карабаху угрожала азерская демографическая экспансия, которая грозила со временем превратить древний армянский край во второй Нахичеван. Только что саму экспансию Гасанли расценивает положительно. «Если до 60-х годов миграция армян из области шла в основном в Баку и другие города Азербайджана, то в 60-80-х годах эта миграция армян пошла уже за пределы Азербайджана, в основном, в Армению, - пишет автор. - Наблюдая эти процессы воочию, могу сказать, что это были весьма вдохновляющие процессы национального Ренессанса азербайджанского народа. Те, кто не был готов принять наш национальный Ренессанс, стали мигрировать из республики, что и зафиксировала перепись населения 1970 г., зарегистрировавшая мощный рост в 60-х годах удельного веса титульной нации и серьезное сокращение удельных весов некоренных народов, в том числе и армян». Словом, Азер Гасанли повторяет все, что нам и так давно известно, оценивая демографические и национальные процессы в «интернациональном» советском Азербайджане со своей колокольни, походя записав автохтонные народы региона в «некоренные», коими на самом деле являлись в АзССР как раз те самые полукочевые племена, что получили при Советах название «азербайджанцы» и ярлык на титульную нацию. Однако дальше «человеко-защитник» расслабляется и дает волю своим фрейдистским вожделениям. Подобно страданиям юного Вертера пред нами предстают мечтания немолодого (это можно заключить из слов автора о том, что он лично наблюдал вышеописанные процессы воочию еще в 60-е годы) Азера Гасанли. Они, эти мечтания, сколь несбыточны, столь и любопытны. Ибо, во-первых, открывают читателю глаза на желанное бакинскими пантюркистами «урегулирование» в регионе. А во-вторых, позволяют понять, откуда ноги растут у лицемерных заклинаний армянской неконструктивной оппозиции относительно скорой депопуляции Армении вследствие-де нахождения у руля Армении «чужака» (т. е. Президента Кочаряна). Итак, приготовьтесь к большой цитате из творения душелюба, людоведа и правозащитника Азера Гасанли. «Полагаю, анализ будет неполным, если не представить свой взгляд на перспективы разрешения карабахского кризиса. Как ни странно, но продолжение кризиса само по себе превращается в один из способов его разрешения. Дело в том, что продолжение карабахского кризиса препятствует выходу Армении и Нагорного Карабаха из глубокого кризиса. Все это обусловливает продолжение губительной для Армении и Нагорного Карабаха массовой эмиграции армян. По неофициальным данным на 2002 год, в Армении осталось около 1,8 млн. чел. (из 3,5 млн. чел. до карабахского кризиса), а в Нагорном Карабахе - около 70 тыс. чел. (из 120 тысяч армян до кризиса). Причем, армяне зачастую мигрируют семьям и, чтобы ни когда уже не вернуться назад. Можно сказать, что сегодня мы наблюдаем исход армян с Южного Кавказа. Однако из этого не следует, что нам и далее надо сохранять нынешнее состояние еще на 10 лет. Намой взгляд, в ближайшие 1-1,5 года необходимо поставить решительную точку в этом кризисе. Для восстановления психологического равновесия, избавления от синдрома поражения нам необходимо военным путем вернуть оккупированные армянами земли Карабаха. Националистический угар армян в целом уже прошел, что, кстати, и демонстрирует их массовая эмиграция. Сегодня солдаты из Армении, сидящие в окопах Карабаха, не желают умирать за пустеющую землю Карабаха. С другой стороны, азербайджанский солдат полон решимости освободить Карабах и готов ради этого рисковать своей жизнью. Я уверен, что оккупированная армянами часть Карабаха будет без особых проблем освобождена азербайджанской армией в ходе блицкрига. Молниеносная война в три недели лишит армян возможности задействовать свои международные ресурсы». Прерывая цитату Азера Гасанли, приведем отрывок из статьи «Семь мугамов об Армении», опубликованной в ноябрьском за прошлый год номере «НК». «Мугам седьмой, вводящий вприятное наркотическое самозаблуждение: «Экономика Армении хиреет, население убывает; Азербайджан же развивается и растет: скоро окрепнет экономически и сам решит проблему» (парафраз на тему мугама №6). Попытка убедить мировое сообщество и армянский народ в бесперспективности «противостояния» Азербайджану, который-де является наиболее сильным игроком в Закавказском регионе. Наиболее раздутый мыльный пузырь; следует признать, что этот тезис возымел определенное психологическое воздействие на значительную часть жителей Армении и армянскую диаспору, ибо усердно тиражируется рядом зарубежных СМИ (прежде всего американскими), за которыми стоит сионистский капитал. Реальность заключается в том, что экономика Армении в последние три года весьма стабильно и динамично развивается, несмотря на блокаду; коррумпированный же Азербайджан не может обеспечить своих граждан и экономику газом, электроэнергией и даже... нефтепродуктами. По развитию экономических отношений Армения занимает 45-е место в мире, а остальные страны региона - Турция, Азербайджан, Грузия и Иран - не попали даже в первую сотню. По уровню человеческого развития, ежегодно определяемому ООН по ряду параметров, Армения опережает Турцию, Грузию, Иран и Азербайджан. Эмиграция из Армении сократила ее население с ожидавшихся 4,2-4,3 млн. до 3,1-3,2 млн. (вместе с НКР). В Азербайджане после бегства армян, русских и других «неазербайджанцев» к 2000 году ожидалось 6,6 млн. чел.; однако за последние десять лет от 3 до 3,5 млн. азербайджанцев уехали из республики в Россию, Турцию, страны СНГ и дальнего зарубежья, так что население АР составляет сегодня не более 3,3-3,4 млн. чел. Вследствие резкого нарушения половозрастного состава населения, связанного с преимущественно мужской эмиграцией, мобилизационная способность Азербайджана сегодня ниже, чем Армении, что даже вызвало недавнее продление крайнего возраста призыва на действительную воинскую службы в АР с 27 до 33 лет...» Между тем рост населения НКР, многолюдность и большое количество детей и молодежи на улицах городов и сел Арцаха отметили все без исключения наблюдатели и журналисты, с которыми мне лично пришлось общаться в период выборов президента НКР в августе прошлого года. Смотри, например, Виктор Шейнис, «Карабахские встречи» (бюллетень Российской демократической партии «Яблоко», номер 16 (33), 2002), Владимир Мухин, «За колючей проволокой и минными полями» («Независимая газета», 21.10.2002), Михаил Глобачев, «Камни преткновения» («Новое время», №36, 8.08.2002) и др. Ясное дело, реальные факты не умещаются в мистическую схему несбыточных мечтаний г-на Гасанли. Ну, да это и не так важно. Посмотрим лучше заключительную часть статьи сего государственного «правозащитника», являющую собой своего рода оргазм пантюркистской политической мысли. «Что дальше? А дальше нам необходимо вернуть Зангезур либо путем изгнания отступающей из Карабаха армянской армии, либо путем соглашения: Азербайджан и Турция открывают Армении свои транспортные пути в обмен на образование в составе Армении Азербайджанской Зангезурской Автономной Республики. Поскольку без открытия наших транспортных коридоров губительная для Армении эмиграция армян не остановится, то Армении не останется иного выбора, как на согласие образования нашей Зангезурской автономии. Полагаю, после заключения с Арменией мира на наших условиях население Армении стабилизируется на уровне 1,5 млн. чел. Последующий же рост численности населения Армении будет происходить за счет возвращения многих сотен тысяч азербайджанских беженцев. Разрешение карабахского кризиса и открытие Азербайджаном и Турцией границ с Арменией раскроют перед ней широкие возможности интеграции в огромный тюркский мир. А это приведет к их широкомасштабной тюркской ассимиляции. Полагаю, на этом история армянского этноса на Южном Кавказе тихо и спокойно завершится» (курсив наш. -А.М-Ш.). Вот так, ни больше, ни меньше! Как сказал бы товарищ В. Ульянов-Ленин, ну очень своевременная статья! Следовало бы широко опубликовать творение бакинского недоомбудсмена в армянских СМИ. Не думаю, что последыши АОД, эти армянские вишисты, извлекли бы из нее какие-то выводы, - ведь они сами и говорят, и действуют в духе г-на Гасанли (чего стоит один лишь их слоган, что для Армении лучше президент Алиев, нежели президент Кочарян). Хочется надеяться, что выводы сделают обманутая ими значительная часть армянского электората и участники митингов против законно избранного более чем двумя третями голосов президента республики. Можно с уверенностью предположить, что «планов громадье» бакинского розенберга начало бы обрастать реальной плотью именно в случае прихода к власти в Армении бывших ее правителей. Что же касается Азера Гасанли, то ему можно лишь посочувствовать: «Чох яхши, йолдаш - мечтать не вредно»... апрель, 2003

Почему Уругвай? 9 сентября в парламенте Уругвая прошли слушания, посвященные армяно-уругвайским отношениям. На слушаниях выступил министр иностранных дел Уругвая Луис Альмагро, который заявил, что в парламенте Уругвая в настоящее время изучается вопрос согласования и признания Нагорно-Карабахской Республики на государственном уровне. Глава уругвайского внешнеполитического ведомства добавил также, что независимый Нагорный Карабах со временем должен воссоединиться с Арменией. «Я убежден – Нагорный Карабах должен быть независимым, и с течением времени он воссоединится с Арменией. Это – единственный путь решения вопроса». Данное сообщение, опубликованное в прессе АРФ «Дашнакцутюн», прочно заняло верхние горизонтали новостных выпусков Армении, Арцаха и Азербайджана. И если для политиков армянских государств эта новость была и приятной и, что там скрывать, ожидаемой, то в Азербайджане она вызвала шквал обвинений армянской стороны в… дезинформации. Тем не менее, согласно сообщению МИД Азербайджана, посол этого государства в Аргентине Мамед Ахмедзаде связался с министерством иностранных дел Уругвая. В результате официальный представитель МИД Азербайджана Эльман Абдуллаев сообщил со ссылкой на замминистра иностранных дел Уругвая Р. Каррераса, что Уругвай «с уважением относится к принципам международного права, поддерживает территориальную целостность Азербайджана». В свою очередь, источник Voskanapat.info в Монтевидео сообщил, что Ахмедзаде в Монтевидео не прибывал, и разговор с Каррерасом, если он на самом деле имел место, мог состояться только по телефону. Вызывает недоумение также факт «беседы» Ахмедзаде с заместителем главы МИД Уругвая Каррерасом, а не самим министром Л. Альмагро, заявившим о необходимости признания государственной независимости Республики Арцах. Тем не менее, хочется отметить, что Республика Арцах никоим образом не нарушает территориальную целостность Азербайджанской республики, а уважение к принципам международного права требует признания государственного суверенитета Нагорно-Карабахской Республики. Как бы там ни было, наши источники также подтверждают, что глава внешнеполитического ведомства Уругвая Л. Альмагро действительно заявил о необходимости признания Республики Арцах. Подтверждаются также сведения о проводящихся в парламенте Уругвая консультациях по вопросу признания Арцаха. Откровенно говоря, мы считаем, что АРФ «Дашнакцутюн» слегка поторопилось с публикацией этой новости. Необходимо было дождаться точки невозврата в деятельности парламента Уругвая по этому вопросу, так как сегодня трудно просчитать все возможные шаги Азербайджана по противодействию признания Республики Арцах. Вместе с тем, следует признать, что латиноамериканские страны не имеют с Азербайджаном общих интересов ни в политическом, ни в экономическом плане и, с этой точки зрения, являются благодатной территорией для проведения разъяснительной работы по проблеме Республики Арцах. Но даже на этом поле Уругвай выгодно выделяется в качестве наиболее вероятного политического партнера и союзника. Восточная Республика Уругвай была провозглашена в 1825 году в процессе борьбы с Испанией, Аргентиной и Бразилией. Однако уругвайцам еще целых три года пришлось с оружием в руках отстаивать свою независимость. Борьбу уругвайцев долгие годы возглавлял национальный герой Хосе Хервасио Артигас, ныне почитаемый в этой стране как Основатель уругвайской нации. Интересно, что когда Артигас стал во главе уругвайского правительства, то его наделили титулом «Покровитель свободных народов». Дальнейшая история Артигаса трагична, однако его титул превратился в идеологию самого государства. Граждане Уругвая свято верят, что их государство обязано стоять на страже интересов порабощенных и угнетаемых народов. Собственно, история Уругвая подтверждает эту идеологию. Большая часть населения Уругвая – потомки беженцев, нашедших в этой стране приют и убежище. Насколько известно, Уругвай – единственная страна в мире, в которой установлен памятник беженцу. Усталый человек с котомкой на плечах, в истрепанной одежде и истоптанных башмаках, добрался, наконец, до земли, которая станет его Родиной. Уругвайцам хорошо известно и знакомо чувство несправедливости, испытанное их предками. Им также хорошо понятна борьба народов за собственное национальное достоинство. Необходимо сказать, что в Уругвае живет примерно пять тысяч армян, и практически все они являются потомками чудом спасшихся от ятагана наших сородичей. Солидарность – solidaridad – чувство, испытываемое уругвайцами по отношению к борющимся народам. Именно это чувство стало главной движущей силой для парламентариев Уругвая, первыми в мире признавшими на государственном уровне Геноцид армянского народа в Османской Турции. Произошло это, без всякого преувеличения, историческое событие в 1965 году, в год, когда весь армянский народ отмечал пятидесятую годовщину траурной даты. Турция, продолжающая политику геноцида путем сокрытия фактов чудовищного преступления, была «возмущена». В ответ на это в одном из живописнейших уголков столицы Уругвая, Монтевидео, был воздвигнут памятник жертва Геноцида армян, а сама улица была названа в честь Армении. Сегодня, когда число государств, признавших Геноцид армян, увеличивается с каждым годом, мы не вправе забывать, что первым на этот путь благородства и восстановления исторической справедливости стал именно Уругвай. Уругвай – маленькое и далеко не самое богатое государство в мире, но сердце этого государства вмещает боль, страдания и надежды всего человечества. Есть, однако, и практическая сторона наших отношений с Уругваем. Страна эта, как уже было сказано, никак не связана ни с Азербайджаном, ни с Турцией, и не может быть подвергнута прямому давлению со стороны этих образований. К сожалению, в своей деятельности армянская дипломатия вынуждена учитывать и этот фактор: нам известно немало стран, готовых признать справедливость по отношению к Геноциду армян и провозгласит о признании Республики Арцах, но лишенных этой возможности вследствие политического и экономического давления со стороны Турции и Азербайджана. К счастью, в мире есть немало государств, готовых стать первопроходцами в этом благородном деле. Большинство из них политически и экономически не связано с нашим регионом, но от этого их политическая значимость ничуть не уменьшается. Убежден, при правильной работе с ними нам удастся прорвать плотину заговора государств, «не замечающих» на карте мира свободной и независимой Республики Арцах.

Свидетельствует Бедян Бармен Акопович (показания взяты 25 марта 1988 г. в г. Ереване): Бедян Бармен Акопович, 1935 г. р., уроженец с. Члдран Мардакертского р-на НКАО, женат, проживал по адресу: г. Сумгаит.., работал рабочим. С 18 февраля 1988 г. я находился на лечении в больнице №2 г. Сумгаита. 27 февраля примерно в 16 часов я находился в палате и услышал шум и крик демонстрантов. Посмотрел в окно и увидел, что улица Дружбы полностью заполнена демонстрантами. Они возбужденно кричали и требовали изгнать армян из города, убивать их. Я с окна больницы увидел, как на улице Дружбы, возле школы, горела какая-то легковая машина. Примерно в той же части улицы я увидел, как демонстранты били камнями стекла городского транспорта, высаживали людей и кое-кого из них начинали избивать. Мой сосед по палате, азербайджанец по национальности сказал, что завтра будет продолжаться демонстрация, и начнут заходить в квартиры армян, грабить и убивать их. В этот день демонстрация продолжалась примерно до 23 часов ночи. До этого доносились до больницы шум, звуки погромов. На следующий день, 28 февраля исполнялось 40 дней со дня смерти тестя моего сына, проживавшего в 3-м микрорайоне, - Миши. Примерно в 10 часов мой сын - Бедян Андрей приехал за мной в больницу, чтобы вместе пойти на поминки родственника. Было уже примерно 12:30. Наши родственники уже вернулись с кладбища и усаживались в палатке. В этот день жена умершего - Халафян Рима договорилась с какими–то милиционерами, чтоб они находились неподалеку от палатки, чтобы предотвратить возможное нападение демонстрантов. Только начали поминки, как до нас доносились крики и гул демонстрантов. Почувствовав опасность, сразу же прекратили поминки и начали собираться. Быстро собрали палатку и столы и сложили на дворе. Все гости разошлись. Близкие и родственники - человек 11 пошли домой к Мише продолжать поминки. Примерно в 17 часов мы снова услышали крики и шум толпы. Посмотрев с окна, увидел, что наш дом окружили примерно 500 человек. Я увидел, как они во дворе сожгли сложенную палатку, столы и скамейки. Они с дикими криками ворвались в наш подъезд и выволокли соседа-армянина с третьего этажа. Звать его Саша, ему примерно 50 лет. Во дворе под нашими окнами принялись избивать его. Били его палками и арматурами. Саша лежал на земле. Видимо его посчитали мертвым и отбросили в сторону на землю. Я наблюдал избиение Саши через занавеси. Избивали его примерно 20 человек, а все остальные возбужденно смотрели и кричали. После этого на улицу выволокли жену Саши, армянку по национальности, - Лену. Ее также начали избивать те же лица, и она упала на землю возле Саши. Ее тоже избили досмерти и, видимо, приняли за мертвую. Отмечу, что они оба остались в живых и лежат в больнице в г. Баку. В дальнейшем выяснилось, что в то время, когда во дворе избивали Сашу и его жену, некоторые из толпы, ворвавшись в их квартиру, догола раздели двух дочерей Саши и в квартире начали издеваться над ними. Отмечу, что до этого я видел, как с третьего этажа сбрасывали имущество Саши в костер. Мы сидели взаперти и боялись, что скоро очередь дойдет и до нас, поскольку они собрались возле дома, начали кричать и говорить, на каких этажах живут армяне. Во время этого я заставил всех находящихся у нас дома людей скрыться в подвале. Примерно в 18 час. я с окна увидел, как из подъезда выволокли на улицу жильца с 4-го этажа - Юру. На улице его начали избивать разными предметами, бросили на землю и начали избивать ногами. Его били те же лица, которые до этого избивали Сашу с женой. После избиений Юру бросили в костер, где горели палатка и столы. Он сгорел в костре. Впоследствии я по рассказам соседей того же подъезда узнал, что до этого Юра с женой прятался у соседей-армян с того же этажа – у Черкеза и его жены Эммы. После того, как бандиты сожгли Юру, выволокли из подъезда Черкеза, до полусмерти избили его, после чего через 4 дня он умер в больнице. Жену Черкеза - Эмму раздели догола, издевались над ней и водили голой по улицам. Ее тоже сильно избили, и она умерла в больнице г. Сумгаита 29 февраля 1988 г. Продолжу, что после того, как в костре сожгли Юру, бандиты стали бить камнями стекла квартиры Халафянов, где находились мы. Группа бандитов ворвалась в квартиру, взломав дверь. Некоторые из них полезли через окно. Их было примерно человек 50. Я слышал, как они начали делить между собой имущество и драгоценности, хранящиеся дома. В это время я скрылся между шкафом и шифоньером. После этого они начали играть на пианино. Слышно было, как многие из них начали распивать спиртные напитки. В это время кто-то из них указал на спальную комнату, и они ворвались туда. Бандиты подошли ко мне и начали проверять мои карманы. Забрали деньги и сняли с пальца золотое кольцо. Почти у всех глаза яростно сверкали. В это время кто-то из них ударил меня по голове железной арматурой. С головы фонтаном пошла кровь. Один из негодяев стоял на кровати и ударил ногой мне в лицо, в левый глаз. Я чуть не потерял сознание. В это время разъяренные азербайджанцы решили вывести меня во двор и там убить, чтобы собравшиеся во дворе увидели проливающуюся кровь армянина и удовлетворились бы тем. Когда меня вывели во двор, там было человек примерно 300. Во дворе решили бросить меня в тот же костер, где догорало тело Юры. В этот момент я ударил двух азербайджанских парней, державших меня за руки, и сам побежал в главную улицу. Толпа - примерно человек 20-25 бежали за мной. Они кричали: «Держите, армянин убегает!». Когда толпа бежала за мной, и кричали, чтобы держали меня, навстречу мне вышли двое мужчин и удержали меня за руки. Разъяренная толпа начала избивать меня. Я почувствовал серию ударов по голове, упал на землю. Они избивали меня ногами и какими-то предметами. Я потерял сознание. Я не знаю, сколько пролежал без сознания, но разбудила меня русская женщина пожилого возраста. Она помогла мне подняться. Я, весь окровавленный, шатаясь, добрался до больницы. Там был врач – мужчина, который наложил мне швы на голову, и рядом с ним была врач-азербайджанка лет 30-35. Она сказала: «Этого вам, армянам, мало, вас надо повесить всех, уничтожить. Была бы у меня возможность, я бы сама всех вас перерезала».

Свидетельствует Хачатрян Эдуард Гукасович (показания взяты 18 марта 1988 г. в пос. Агверан Разданского р-на): Хачатрян Эдуард Гукасович, 1938 г. р., уроженец с. Даграв Степанакертского р-на НКАО, женат, проживал по адресу: г. Сумгаит.., работал слесарем. В субботу 27 февраля 1988 г. днем к нам позвонила подруга дочки и сказала, что в районе автовокзала проходят демонстрации. Она сказала, что демонстранты устраивают погромы и переварачивают машины. В этот день примерно в 17 часов я с балкона услышал шум, гул демонстрации, и посмотрев в окно, увидел многочисленную толпу демонстрантов. Они кричали: «Смерть армянам!», «Армяне, убирайтесь из города!». В этот день до 2 часов ночи продолжались демонстрации и погромы на улицах. В воскресенье 28 февраля утром я пошел на работу, поскольку за день до этого нам обьявили, что в воскресенье тоже будем работать. В этот день работал до 16 часов. Возвращаясь с работы в воскресенье, я узнал, что городские автобусы не работают, и сел в трамвай. Трамвай остановился, не доезжая до здания горисполкома, поскольку дальше дорога была перекрыта толпами людей. Я сошел с трамвая и пешком добирался домой. Видел, как на остановках группировками бродили молодые азербайджанцы лет 20-25 и разъяренно спрашивали, есть ли армяне. Увидев их разъяренный вид, я понял, что все обстоит серьезно. Со стороны горисполкома доносились лозунги «убивайте армян». Я опустил глаза, чтобы не распознали, что я армянин, и со страхом добирался домой. Видел, как переворачивали легковые автомашины армян и сжигали их. Толпы демонстрантов проходили также возле нашего дома. К 17 часам я поднялся к себе домой. Примерно к 18 часам они ворвались к нам во двор, подожгли палатку, устроенную во дворе, которая была предназначена для чествования 40 дней смерти армянина Халатяна Миши. Они начали расспрашивать, есть ли в нашем доме армяне или нет, но соседи сказали, что нет. В это время с женой и дочерью спустился на второй этаж к соседу-азербайджанцу. Попросил скрыться у него дома. Он впустил нас. Из его квартиры мы с балкона, смотрящего во двор, я и Эльдар наблюдали происходящее во дворе. Примерно к 21 часам я из балкона увидел примерно в 20 метров от нас лежащие на земле трупы соседей-армян дома №4 Коли и Седы, их фамилии не знаю. Я не видел, как их убили и как эти трупы притащили туда. Возле этих трупов стояли человек 10 азербайджанцев возраста примерно 30-35 лет, некоторые из них тыкали ногами в трупы. После этого я увидел, как в метрах 60-ти от нашего балкона возле дома 5 сжигают человека, уже мертвого. Примерно до 4 часов утра этот труп горел и тлел. 29 февраля возле нашего дома были танки и бронетранспортеры. Наша соседка сказала, что дома оставаться опасно, посколько она слышала, что в этот день опять начнут убивать армян. Она побоялась впустить нас к себе. Наш другой сосед-азербайджанец на этот раз не впустил к себе, сказал, что боится. Я с женой и дочерью без каких-либо вещей вышли из дому, незаметно думали выбраться за пределы города. Мы втроем дошли до полей хлебозавода, там обнаружили яму и скрылись в этой яме. Потом солдаты нас забрали и увезли в клуб СК.

Свидетельствует Хачатрян Валерий Мирзоевич (показания взяты 23 марта 1988 г. в пансионате «Дом Симпозиумов» в с. Арзакан Разданского р-на): Хачатрян Валерий Мирзоевич, 1928 г. р., уроженец с. Ханабад Степанакертского р-на НКАО, женат, проживал по адресу: г. Сумгаит, ул Шаумяна.., работал слесарем по ремонту кранового хозяйства на Азербайджанском трубопрокатном заводе. Я сам родом из Нагорного Карабаха. После службы в армии в 1955 году я приехал в гор. Сумгаит, где в это время работал мой брат Хачатрян Вазген. Мы вдвоем проживали в общежитии. Отца в этот период уже не было. В 1956 году мне выделили одну комнату в двухкомнатной квартире. Брат перешел жить ко мне. После этого мы привезли двух сестер из Нагорного Карабаха. В 195. году я женился. Через 2-3 года к нам приехал младший брат из гор. Севастополя. В комнате мы стали проживать вшестером. В 1961 году мне предоставили трехкомнатную квартиру. У меня две дочери и сын. Отношения с сослуживцами и соседями хорошие. После того, как стали известны события в Нагорном Карабахе, то отношение ко мне не изменилось. На работе стали распускаться разные слухи. Так молодой парень, который сам работает в другой организации, но отрабатывает в нашем цехе, рассказывал, что, якобы, азербайджанских девушек из Кафана загнали голых в вагон, сварили двери, после чего их отправили в гор. Баку. И они живут в палатках в пос. Хрдалан. Имени этого парня и организацию, где он работает, я не знаю. Ходили и другие слухи, но сейчас я их уже не помню. До 27.02.88 года обстановка в городе была спокойная. 27 февраля около 17 часов поехал помогать заместителю начальника прокатного цеха, где я работаю, устанавливать кухонную мебель. Около 20 часов пришел его сын двенадцатилетнего возраста. Он что-то сказал на ухо отцу. А тот подошел ко мне и сказал: «Там начали и здесь начнут друг друга бить, убивать». Из этого я понял, что в Карабахе идет резня, и здесь скоро это все начнется. Выйдя от него, я сел в автобус 7-го маршрута. Проехав одну остановку по улице Дружбы, в автобус зашел милиционер и спросил, есть ли здесь армяне. Люди удивились этому вопросу, но никто ему ничего не сказал. На следующей остановке он вышел и пошел обратно. Из автобуса я видел, что … … стекла киосков. Я … … около общежития трубопрокатного завода. На перекрестке улиц я услышал голос женщины, которая стояла рядом с двумя милиционерами. Их окружало 7-8 человек. Лица людей, которые стояли на перекрестке, я не запомнил. Женщина кричала: «Причем мы здесь. Они там бьют, убивают, идите с ними разбирайтесь». Милиционеры отошли от нее и направились в мою сторону. Вокруг меня также стали собираться люди. Я испугался и быстрым шагом пошел по улице Ленина в сторону дома. По пути встретил бывшего начальника Исрафила, по национальности азербайджанца, который мне сказал, чтобы я туда не шел. В это время доносился крик и шум со стороны площади Ленина. Что там выкрикивали, различить было невозможно. По пути я встретил парня 12-летнего возраста, который шел со стороны площади Ленина. Обратившись на азербайджанском языке, спросил: «Друг, вы идете с площади Ленина?» На что я ему ответил: «Нет». После чего спросил его: «Что там случилось?» На что он ответил, что там … армян. Азербайджанским языком я владею хорошо. Придя домой, об услышанном рассказал членам семьи. В этот день звонила заведующая парикмахерской, где работает моя жена, и сообщила, чтобы она не выходила на работу. На следующий день около 1. часов я пошел провожать дочь Розу в парикмахерскую, расположенную по ул. Нариманова напротив кинотеатра «Россия». Дочь работает в этой парикмахерской. Было слышно, что на площади Ленина говорят в микрофон, … которого прерывалось громогласным: «Ура!» Видно было, что на площади собралось очень много людей. Со стороны … площади Ленина в сторону моря по ул. Ленина шла толпа … 15-18 лет, … … … . Они кричали «Ура!», «Ура!», … … … . … … я … не видел. От нас они шли на расстоянии 50-60 метров. Дойдя с дочерью до места работы, я … … улице, а дочь зашла в парикмахерскую. … ей сказал, что иди домой, ибо приходили, искали армян. Первая смена также не работала. Узнав это, мы пошли домой. Когда шли по ул. Нариманова, то заметили сапожную будку, у которой были побиты стекла, в которой работали армяне. Недалеко от нее … киоск, где торгуют колбасой. Несколько человек вставляли стекла. Эта будка и киоск находятся недалеко от базара по ул. Нариманова. В это же время мы заметили большую толпу ребят 14-16 лет, которые кричали «Ура!» Среди них выделялся парень высокого роста, который держал в руках палку примерно длиной 1 м. До них расстояние было примерно 50-60 м, я их лиц не запомнил. Кроме этого обзору мешали деревья. Толпа ребят шла по ул. Нариманова, и … … … . Они направлялись в сторону базара. В отсутствие нас к … заходил сосед Мамедов Кадыр, который сказал, что … не выходите, так как в городе убивают армян. Кроме этого в этот день мы слышали и от других соседей, что в городе убивают армян, сжигают их вещи, квартиры. Что такие факты имели место в 3-ем микрорайоне, 42 квартале, около магазина «Спутник». Испугавшись этих вестей, мы никуда не выходили, находились дома. На следующий день, то есть 29.02.88 года, сосед Кадыр предложил нам идти в дом культуры завода «Синтезкаучук», т. к. там собирают всех армян. Военные ездили на грузовиках, автобусах, и под охраной их привозили туда. В нашем доме было три армянских семьи. Вечером мы все вместе вышли и пошли туда. Находились в доме культуры около 5 дней. Со мной были жена, дочь, сын с женой и трое их маленьких детей. В доме культуры я встретил брата Вазгена, который проживает в 4-ом микрорайоне. Номер дома не помню, а квартира номер 21. Дом в народе называют «грузинским». Он мне рассказал, что его соседи предложили пройти к ним в квартиру, т. к. толпа лиц у подъезда кричала: «На втором и пятом». Брат живет на втором этаже. Поэтому соседи, поняв, что речь идет о семье брата, предложили ему пройти к ним. Только ушли к соседям, так сразу начали как раз ломать их дверь. Из квартиры доносились звуки ломающихся стекол. В это же время подошли солдаты, которые задержали двоих из погромщиков. Брат, зайдя в квартиру, увидел милиционера. Дверь была разломана, стекла на кухне и веранде были поломаны. На полу в зале в мешках находилась посуда из хрусталя. На полу валялись ножи. Вроде бы в квартире не было ничего сломано. Он также говорил, что украли деньги и облигации государственного займа. На какую сумму, он не говорил. Семья брата находится у родственников в гор. Сумгаите, которые проживают около старого базара. А сам брат уехал в гор. Харьков, где проживают его старшая дочь с семьей. Адреса их не знаю. Из гор. Сумгаита я с семьей уехал 10 марта. В тот же день мы из гор. Баку вылетели в гор. Ереван. В настоящее время я, жена, дочь Роза, сын Михаил с женой Альбиной и тремя детьми: 4-хмесячным, 2-х и 3-хгодовалыми находимся в пансионате «Дом Симпозиумов» Академии Наук Армянской ССР. Квартиру в гор. Сумгаите мы оставили соседям. Имущество застраховано. Что с ним сейчас стало, мы не знаем. Из моих близких родственников в городе Сумгаите никого не осталось. Мы уехали оттуда, ибо боялись, что окажемся жертвами погромов. Да и отношение к нам, армянам, со стороны азербайджанцев резко ухудшилось после этих событий.

Свидетельствует Давидян Армаис Агабекович (показания взяты 22 марта 1988 г. в пос. Агверан Разданского р-на): Давидян Армаис Агабекович, 1928 г. р., уроженец с. Акаку Гадрутского р-на НКАО, женат, проживал по адресу: г. Сумгаит, 1-й квартал.., работал мастером на трубопрокатном заводе гор. Сумгаита. Я с 1953 года проживаю в г. Сумгаите. С 1971 года проживаю с семьей по вышеуказанному адресу. Семья моя состоит из 5 человек: я с женой и трое сыновей, два старших сына проживают в других городах, а третий сын проживает со мной. У него жена и двое детей. До 27 февраля 1988 года я в нашем городе никаких волнений не замечал. В субботу 27 февраля я вечером был в гостях у своих родственников в 9 мк-не. Примерно в 20 часов возвращался домой. Мой дом находится метрах в 50-ти от здания горкома партии и площади им. В. И. Ленина. Я увидел на площади большое количество людей. На площади на трибуне был установлен микрофон. Были многочисленные выступления, кричали: «Ура! Карабах!» и прочее. До этого я не был в курсе, что происходит, и пошел домой. С моего балкона слышно было, как митинг продолжался примерно до 23 часов вечера. На следующий день примерно в 10 часов утра я пошел на рынок и по разговорам узнал, что демонстранты всю ночь бродили по улицам с лозунгами выступить против армян, изгнать их из Азербайджана. Узнал, что они погромили стекла городского транспорта, ремонтные мастерские, в которых работали армяне, а также переворачивали машины, в которых были армяне. Примерно в 12 часов вернулся домой и увидел, как на стороне рынка многочисленные толпы демонстрантов собираются опять на площадь им. В. И. Ленина. Вся площадь и соседние улицы были заполнены людьми. Опять начинался митинг. Вначале выступил какой-то товарищ, призывавший к спокойствию. Он говорил, что уже имеется Постановление ЦК КПСС, что территория Нагорного Карабаха по-прежнему остается в Азербайджанской республике. Все это говори¬лось по микрофону, и с моего балкона отчетливо были слышны все выступления. После этого выступления начались свисты и крики, и начала выступать какая-то женщина. Она говорила, что она партийная и клялась своим партбилетом, говорила, что приехала из Кафана, уверяла, что в Армении истребляют и выгоняют азербайджанцев, уничтожают азербайджанские кладбища и все азербайджанское население. Она уверяла, что лично видела, как из Армении привезли 40 азербайджанских трупов. После этого выступления выступил какой-то мужчина. Он сказал, что перед правительством Азербайджана надо ставить следующие три требования: 1. Город Степанакерт переименовать азербайджанским именем; 2. Выслать и истребить всех армян, живущих в г. Сумгаите; 3. Все квартиры армян заселить азербайджанцами, нуждающимися в жилье. Отмечу, что в г. Сумгаите есть район, который в народе называют «Нахалстрой». Там проживают люди без прописок, приехавшие на целинные работы, либо вернувшиеся с мест заключения. Выступающий призывал заселить освободившиеся квартиры армян людьми с «Нахалстроя». Толпа полностью поддерживала выступающего криками: «Ура! Смерть армянам!» В это время ко мне позвонила дочка из г. Махачкалы, и я ей сказал о том, что творится у нас в городе. Я говорил, что пусть она из Махачкалы даст телеграмму в ЦК КПСС и сообщит о том, что у нас творится. В этот день, воскресенье, митинг продолжался примерно до 18 часов. Все выступления носили шовинистический характер. После 18 часов демонстранты решили разойтись по кварталам и начать погром. Примерно в 19 часов ко мне позвонила жена брата - Давидян Нина и сказала, что чудом спаслись и остались в живых. Она рассказала, что автобус, в котором ехала она с моим братом, остановила толпа демонстрантов, и требовали выйти с автобуса армян. В руках у них были камни и ножи. Брат с женой успели сбежать в тот момент, когда они проверяли паспорт водителя. В этот день ни я, ни члены моей семьи из квартиры не выходили до 23 часов вечера. В это время к нам позвонил брат моей жены Алексанян Славик и сказал, что в 3 мк-не люди врываются в армянские дома, убивают и сжигают армян. Я, испугавшись, обратился к моей соседке – А-ой С. Просил скрыть у нее дома мою семью. Семья осталась там, а я вернулся домой. Всю ночь не спал. Утром в 5 часов к нам домой позвонила сестра жены - Бабаян Еруша и сказала, что убили Бабаяна Артюшу, который является братом мужа моей сестры. Проживал он в 4 квартале. В 6 часов утра я обратился к моему другу - азербайджанцу Мехтиеву Исламу с просьбой перевезти мою семью в г. Баку к моим родственникам. Он согласился и в 6 часов утра на своей автомашине мою жену, сына, невестку и двух внуков отвез в г. Баку. Я остался в городе. В понедельник в 7 часов утра я пошел домой к Бабаяну Артюше. По дороге видел солдат и танки. Зайдя к ним домой, я увидел, что входная дверь полностью была разбита, во всем доме был учинен погром. Все имущество было перебито. Дома была только жена Артюши – Бабаян Роза и их русская невестка с грудным ребенком. Лицо и тело Розы было все в синяках. В спальной комнате на полу лежал труп Артюши. Роза мне вкратце рассказала, что ночью к ним ворвалась группа головорезов, ударили два раза ломом по голове Артюшу, он упал, а разбойники начали погром квартиры. В это время их сын Боря через окно убежал из дому, чтобы позвать помощь милиции и «Скорую помощь». В дальнейшем мне Бабаян Боря рассказывал, что всю ночь просил работников милиции и «Скорой помощи» приехать к ним домой и оказать помощь, но ни те, ни другие к ним не приехали, и отец их, истекая кровью, умер только к утру. В этот день утром, примерно к 9 часам, к ним домой пришли из прокуратуры г. Сумгаита и составили протокол осмотра. Я подписался в протоколе в качестве понятого. Примерно в 10 утра я в квартире Бабаянов узнал, что убили также двух сыновей моего родственника - Аванесяна Валерия и Аванесяна Альберта. Я сразу же пошел к ним домой. Жили они на улице Дружба. Во дворе сидели отец с матерью. У отца голова была перевязана. Они рассказали мне, что в воскресенье вечером бандиты ворвались в их квартиру, разбили в доме все имущество и убили двоих их сыновей - Валерика и Альберта. Подробностей убийств я не расспрашивал. Я оставил их и пошел на почту, чтобы дать телеграмму в ЦК КПСС. Я зашел в Главпочтамт. В это время в почту вошел молодой парень лет 20-ти, среднего роста, худого телосложения, одет был в костюм темного цвета. Если увижу его, смогу опознать. Он начал говорить по-русски с телеграфисткой русской национальности. Он сказал телеграфистке, что скоро демонстранты захватят почту, и требовал дать деньги, имеющиеся в почте. Девушки с соседних отделений начали звонить в милицию, а парень этот ушел из почты. Работницы почты, каждая была чем-то занята, были взволнованы, и я телеграмму не дал. Выйдя из почты, я увидел опять толпу демонстрантов, идущую на площадь. Впереди демонстрации шла какая-то женщина. В этот день вечером я пошел в горком партии. На площади митинг продолжался. Я слышал, как на митинге выступила женщина, шедшая впереди демонстрантов. По голосу я узнал, что это была та же самая женщина, которая выступала на митинге за день до этого. На этот раз я не расслышал, о чем конкретно говорила эта женщина. В горкоме партии я увидел женщину с 3 детьми, которая рассказывала, что в 5 мк-не учиняют погромы. Я обратился в штаб горкома партии и сообщил об этом. Я вместе с военными на 3 автобусах поехал в 5 мк-он. Демонстрантов там уже не оказалось. Увидели, что в этом мк-не разгромлено несколько квартир. После этого я с военными вернулся в штаб горкома партии. В тот же день вечером я был на приеме у председателя Совета Министров Азербайджана Сеидова, который находился в г. Сумгаите. Он обещал принять соответствующие меры. Три дня я прожил в клубе «СК», после чего поехал в г. Баку, нашел свою семью. Семью я отправил из Баку в г. Махачкалу к дочке, а я 18 марта приехал в Армению, где нас поместили в пансионате «Нарине» пос. Агверан Разданского р-она Арм. ССР.

Война в ожидании войны Отношения между Турцией и Израилем накаляются чуть ли не ежечасно, и уже нередко можно услышать слово «война». Считается, что эти государства «разошлись» 31 мая прошлого года, вследствие попытки турецкой «Флотилии свободы» прорвать блокаду сектора Газы и жесткой реакции израильской береговой охраны. Напомню, тогда погибло девять турок, 8 из которых были гражданами Турции, еще один – США. Однако с этим мнением трудно согласиться. В действительности напряженность между Израилем и Турцией наблюдалась с самого начала прихода к власти возглавляемой нынешним премьером Эрдоганом турецкой исламистской Партии справедливости и развития. В Израиле явно недооценили этот факт, не учли степень взрывоопасности горючей смеси турецкого национализма и исламизма. Недопоняли и тогда, когда в начале 2009 года в Давосе Эрдоган оскорбил президента Израиля Шимона Переса. Скорее всего, в Израиле недооценили и значение заявления министра иностранных дел Турции о реанимации Анкарой политики неоосманизма. Вообще, взаимоотношения последних лет между этими государствами наглядно подтвердили неожиданную истину: в Израиле совершенно не понимают менталитета турка. Это действительно странно (особенно с учетом продолжавшегося десятилетиями «стратегического регионального партнерства» между ними) и вызывает серьезные сомнения в эффективности и продуманности хваленой еврейской дипломатии. Более того, даже сегодня, когда Израиль вынужден в авральном порядке пытаться нейтрализовать исходящую от Турции опасность, он повторяет ошибки, приведшие к нынешней ситуации. В январе 2010 года заместитель министра иностранных дел Израиля Дани Аялон жестоко унизил посла Турции Ахмета Чиликола. Такие поступки случайными не бывают, и он явно был совершен по указанию (или согласованию) министра Авигдора Либермана. Безусловно, поступок Аялона был непригляден и неприемлем не только для дипломата высокого ранга, но дальнейшее развитие событий показало, что в Израиле просто не выработана стратегия поведения с Турцией. Анкара потребовала извинений и… получила их. Не удовлетворившись первоначальным текстом извинительного письма, Анкара захотела услышать более внятные извинения, и… вновь добилась успеха. Это была серьезная ошибка: Турция почувствовала в поведении Израиля нерешительность и слабость. Все последующие действия Анкары были легко прогнозируемы. Она продолжила нагнетать ситуацию вокруг инцидента с «Флотилией свободы», и каждый нерешительный ответ Израиля – вплоть до согласия выразить соболезнования и выплатить компенсации семьям погибших «миротворцев» – лишь служил поводом для ужесточения требований. Турция несколько раз выдвигала «крайние сроки» для озвучивания извинений, угрожая, в случае невыполнения своих требований, снижением уровня дипломатических сношений, силовым прорывом блокады сектора Газы и т. п. Самой, пожалуй, серьезной ошибкой Израиля стало совещание у премьер-министра Нетаниягу, в котором принимали участие нескольких ведущих министров. На совещании обсуждался вопрос выполнения требований Турции и принесения ей извинений. Судя по просочившимся в прессу сведениям, против извинений был министр иностранных дел Либерман, министр стратегического планирования Моше Яалон и министр внутренних дел Эли Ишай. Основным сторонником извинений явился министр обороны Израиля Эхуд Барак. Это обстоятельство придало требованиям Анкары «второе дыхание»: Эрдоган заявил, что все последующие действия Турции будут зависеть от решения спецкомиссии ООН, призванной выяснить обстоятельства инцидента с «Флотилией свободы». В комиссию, названную по имени ее председателя, бывшего премьер-министра Новой Зеландии Джефри Палмера, вошли по одному представителю от Турции и Израиля, а также экс-президент Колумбии Альваро Урибе. Комиссия Пальмера, в свою очередь, опубликовала доклад, в котором блокаду сектора Газы признала законной, однако обвинила Израиль в применении чрезмерной силы. Выводы комиссии Пальмера, хотя в целом и не устроили ни турок, ни евреев, дали возможность Израилю обосновать отказ принести извинения. В свою очередь Эрдоган тут же пообещал обратиться в международный Суд в Гааге. Но еще до официального обращения в суд, Анкара объявила о максимальном снижении дипломатических контактов с Израилем, и высылке из Турции израильского посла. С этого момента Турция ежедневно озвучивала новые санкции, направленные против Израиля. Ситуация сложилась комичная: каждое утро Эрдоган заявлял о новых санкциях и угрозах против Израиля. Наиболее существенными из них, безусловно, являются разрыв всех экономических, в том числе и военных, связей с Израилем, решение о военном сотрудничестве со стремительно исламизирующемся Египтом, а также решение об отправке военных кораблей в прилегающую к Израилю восточную часть Средиземного моря. Отметим, что к подобным шагам государства обычно прибегают в преддверии войны. Израиль, кажется, твердо решил не извиняться. Наиболее полно это решение объяснил Либерман: «Извинения – это поражение на поле боя и на государственной арене, свидетельство слабости и растерянности», - подчеркнул министр иностранных дел Израиля. Не менее категорично выразился и начальник тыловой службы израильской армии генерал-майор Эяль Эйзенберг, заявивший, что «вероятность большой войны на Ближнем Востоке быстро возрастает, причем использоваться в этой войне будет оружие массового поражения». Поскольку Израиль, в отличие от Турции, владеет оружием массового поражения, нетрудно догадаться, что он имел в виду. Тем не менее, пока Израиль проигрывает. В том числе и на том фронте, который до сих пор считался одним из наиболее успешных для него – политико-дипломатическом. Речь идет не только значительном ухудшении отношений премьер-министра Нетаниягу с президентом США Обамой, но и о достаточно продуманном решении Анкары согласиться на установление в Турции американской противоракетной радарной системы. Данное решение отрицательно воспринято Ираном и Россией, но в Турции правильно рассчитали, что для Москвы и Тегерана этого обстоятельства для заключения союзнических отношений с Израилем недостаточно. В Тель-Авиве понимают, что Турция представляет для Америки не меньшую значимость, чем Израиль, и рассчитывать на прямую помощь Вашингтона, по крайней мере, на этом этапе противостояния, не имеет смысла. Это обстоятельство также влияет на риторику Израиля, старающегося смягчить возникшие за последние годы противоречия. Так, глава Банка Израиля Стэнли Фишер уже заявил, что «последствия прекращения торговых отношений с динамично развивающейся экономикой Турции дорогой обойдутся Израилю». В ответ на это очередное дипломатическое отношение Анкара заявила о готовности перейти к новой стратегии, названной «Операция Барбаросса – Эгейский щит». В рамках этой стратегии часть сил военно-морского флота Турции будет переброшена из Черного и Мраморного морей на восточное побережье Средиземного моря, к берегам Кипра и Израиля. Турецкие газеты также сообщили, что Турция готовится к полному прекращению любых дипломатических контактов с Израилем и закрытию своего воздушного пространства для самолетов израильских авиакомпаний. Одновременно Турция сообщила о намерении инициировать в МАГАТЭ обсуждение ядерной программы Израиля. Очередное подтверждение готовности Анкары растоптать слабого и нерешительного партнера попробовал нейтрализовать А. Либерман, сообщивший о готовности Израиля оказать помощь курдским повстанцам в Турции и способствовать признанию Геноцида армян в Османской империи. Однако эти намерения руководства МИД Израиля практически сразу же дезавуировал премьер-министр страны – Б. Нетаниягу. «Мы постараемся предотвратить дальнейшее ухудшение отношений с Турцией. Сделаем все, чтобы утихомирить страсти, и, если возможно, восстановить отношения», - заявил глава правительства Израиля. Трудно представить, как это собирается сделать Нетаниягу, так и не сумевший понять, что любое отступление перед требованиями Турции лишь усилит агрессию этого государства. Если премьер-министр Израиля надеется, что ему удастся умилостивить Турцию посредством извинений или заявлений о дружбе и стратегическом партнерстве, то этот человек явно занимает не соответствующую его возможностям должность. Ибо любая демонстрация слабости партнера и, тем более, противника, воспринимается турком как сигнал к его окончательному уничтожению. Впервые в своей истории Израиль оказался в отчаянно критической ситуации, с которой не может сравниться даже война 1973 года. Война с Турцией, к которой, и в этом уже можно не сомневаться, примкнет Египет, может оказаться фатальной для Израиля. А вероятность этой войны тем выше, чем больше миролюбия старается выказывать Израиль. Этот язык, язык миролюбия и стремления к разрешению противоречий, турки понимают исключительно как признак слабости. А слабых, как уже было сказано, турки режут с особым удовольствием. Сегодня у Израиля есть один выход: перейти в наступление по всему фронту существующего противостояния: экономическому, политическому, финансовому. Даже если согласиться с утверждением, что «на свете нет солдат храбрей, чем перепуганный еврей», в войне нужно уметь побеждать до начала боевых действий. Возможно, даже с помощью союзников, о дружбе с которыми еще вчера в Израиле не могли и подумать.

Северный поток против Набукко Итак, Россия и Германия соорудили и практически запустили газопровод Nord Stream, который позволит транспортировать газ в Западную Европу в обход не только Украины, но и Польши и других государств Центрально-Восточной Европы. При этом, В. Путин высказался по поводу альтернативных маршрутов предполагаемых газопроводов: «Ну, где все эти альтернативные проекты? Все они только на бумаге. А проект Nord Stream удалось воплотить в жизнь». Сооружение «Северного потока», чья первая очередь обеспечит поставки 27,5 млрд. куб, газа, действительно, стало серьезной заявкой на провал проекта NABUCCO, то есть, перекачку туркменского и азербайджанского газа в направлении Европы: если даже «Южный поток», то есть газопровод, который может пролечь через Черное море, не будет построен, то Россия уже подтвердила свою способность проводить геоэкономическую конкуренцию. Но провал проекта NABUCCO может привести к «фрагментации» совокупных каспийских ресурсов газа, то есть, туркменский газ может быть, в подавляющей мере, направлен в направлении Китая и Пакистана, а азербайджанский газ, поневоле, будет направлен в сторону России, возможно в преобладающей или значительной части. Провал NABUCCO, при всей возможной альтернативе «локального», то есть, внутрирегионального значения, весьма легко может привести к транспортировке азербайджанского газа в Россию, тем более, для этого имеются технические возможности и это не потребует дополнительных инвестиций и сооружения нового газопровода. Основным конкурентом России в импорте азербайджанского газа станет Турция, и вряд ли азербайджанский газ сможет «переступить» турецкую территорию и оказаться на Балканах. Но постепенное сокращение добычи и экспорта нефти, которое начнется либо после 2014, либо 2018 годов, потребует у Азербайджана ускоренного наращивания и экспорта газа, поэтому реализация «русского варианта» очень возможна. Причем, данный «русский вариант» может замедлить рост объемов добычи газа в Азербайджане, так как северное направление не столь динамично и объемно, как западное. Это, несомненно, приведет, во-первых, к усилению азербайджано-российских отношений, и, во-вторых, ограничит добычу азербайджанского газа, что отдалит сроки исчерпания этого ресурса. В связи с этим, проект NABUCCO является весьма благоприятным для стратегических интересов Армении, тем более, если иметь в виду, что созданный в Кавказско-Каспийском регионе нефтегазовый комплекс стал фактором относительной безопасности.

Израилю комфортно в Евразии Ветеран советской дипломатии, занимавший посты послов СССР в арабских государствах, рассказывал мне, что Голда Меир говорила дипломатам из Румынии, что если над Израилем нависнет угроза, и США предпочтут в качестве приоритетных партнеров арабов, то «мы поднимем красный флаг и станем 16-й союзной республикой». В мемуарах Голды Меир и в наиболее фундаментальных исследованиях ее жизни и деятельности такого высказывания израильского премьера нет, нет даже намека на такой пассаж. Но в некоторых кругах это высказывание Голды Меир продолжает комментироваться до настоящего времени. Игорь Ростиславович Шафаревич рассказывал мне, что предлагал своим еврейским друзьям, еще до распада СССР, «решить все проблемы Израиля присоединением к Советскому Союзу в роли ассоциированной республики». Было бы нелепо вспоминать данные сюжеты сомнительного содержания, если б ни одно сообщение, которое я получил совсем недавно. Мои одноклассники Игорь Бухман (эту фамилию он носил раньше) и Александр Рогозин (по матери Гендельсман), работающие сейчас в одной из известнейших консалтинговых фирм в США, поведали мне, что в еврейских общественных кругах США вполне серьезно обсуждаются возможности поддержки идей, направленных на восстановление Советского Союза. Смысл этого нового «проекта» заключается в возможном включении Израиля в состав этого предполагаемого государства. Игорь Бухман (с которым я просидел 10 лет за одной партой), и Александр Рогозин (с которым я играл в команде водного поло), лишены излишних фантазий, предпочитают конкретные инициативы, стали профессиональными аналитиками, говорят, что активные участники всевозможных дискуссий на темы постсоветского пространства неоднократно высказывали футуристические предположения о перспективах России и ее соседей. Но все это было бы фольклорной дискуссией, если б не существовала непубличная государственная доктрина Израиля по «евразийскому проекту», в котором изложены оценки относительно того, что, помимо США и Канады, наиболее комфортным социально-культурным и политическим пространством для мирового еврейства является Евразия, основой которой является Россия, ставшая более толерантной для еврейского народа, чем демократическая Европа, где антисемитизм и расизм просто рвутся на «свободу». При этом, быть может, самое интересное то, что в «доктрине» указывается, что наиболее приемлемым политико-административным форматом для Евразии является авторитаризм - как гарантия стабильности и безопасности. Вполне можно предположить, что экстравагантная идея Голды Меир все еще актуальна. Лет 30 назад я был свидетелем беседы раввина Московской синагоги Адольфа Фишмана со «съезжающими», которым он сказал: «Запомните мои слова, вы еще вернетесь», на что одна импозантная дама сказала: «Хорошего человека Адольфом не назовут».

Франция поддержит статус-кво Недавно назначенный спецпредставитель ЕвроСоюза по Южному Кавказу и грузинскому кризису Филипп Лефор наносит визиты в государства региона, что вызвало большой интерес в данных странах. Филипп Лефор ранее работал директором Департамента МИД Франции по Континентальной Европе, а еще ранее - послом Франции в Грузии. В свое время большой интерес вызвали его визиты в Абхазию в качестве посла Франции, а также, позже, в должности политического директора МИД, совместно со своим германским коллегой. Представлял также интерес визит Филиппа Лефора в Туркмению в связи с политическими и геоэкономическими проблемами. По мнению Верховного комиссара ЕвроСоюза по внешней политике и безопасности Кэтрин Эштон, Филипп Лефор - опытный дипломат, хорошо знакомый с Кавказом, и данное назначение является идеальным. Нужно также отметить, что французский дипломат является превосходным аналитиком и очень тонко представляет себе самые деликатные стороны политики в Южном Кавказе и в других регионах. Почему именно француз назначен сейчас на пост спецпредставителя ЕвроСоюза по Южному Кавказу, трудно сказать однозначно, но можно предложить некоторые рассуждения на эту тему. Прежде всего, нужно отметить, что Франция долгие годы является сопредседателем в Минской группе ОБСЕ, а также и то, что Франция сыграла уникальную роль в гашении и урегулировании грузино-российского военного конфликта, и выполнила эту задачу блестяще. Но, видимо, имеются более принципиальные факторы назначения французского дипломата на эту должность. Видимо, произошло некоторое ключевое событие, которое не было в достаточной мере отражено в публичной дискуссии, а именно - были выяснены нынешние и потенциальные возможности и намерения США и России в Черном море и в Южном Кавказе. Если быть более чем кратким, то Россия продемонстрировала явный провал в региональной политике, и ее мечты по поводу «равноудаленности» от Армении и Азербайджана развеялись, как туман, и на этом этапе Россия сделала все, чтобы отдалить от себя Армению и армянский народ, одновременно не приобретя ничего существенного в отношениях с Азербайджаном и Турцией. США вернулись к прежним планам по усилению своего присутствия во внутренних регионах Евразии и стали игнорировать позиции и интересы России во всех функциональных и геополитических направлениях. Но, несмотря на то, что позиция США выглядит более активной, чем России, американцы не испытывают никакого энтузиазма по выдвижению каких-либо новых инициатив по урегулированию конфликтов и проблем в регионе. В известном смысле, политика России за последние 10 лет в значительной мере способствовала выстраиванию и упрочению позиций США, которых вполне устраивает нынешнее положение всех государств и общая расстановка сил в Южном Кавказе. В данной ситуации возникла востребованность в «третьем» принципиальном участнике, которым может быть только Европейский Союз, а вернее, Франция, которая выражает интересы Европы. Вполне понятно, что, в отличие от США и России, европейцы не обладают необходимыми операционными возможностями, что необходимо для влияния в таком регионе, как Южный Кавказ, Но это не означает, что Европа примет пассивную позицию в политике региона и предпочтет просто наблюдать за региональными процессами. Для понимания позиции Франции и ее партнеров в Европе в региональной политике, необходимо внимательнее рассмотреть политические события в арабских странах, прежде всего, в Ливии и в Сирии. При этом, нужно принять во внимание позиции обеих ведущих европейских партнеров Франции, то есть, Германии и Великобритании, что означает сочетание более умеренной и одновременно достаточно активной политики. Сейчас нет сомнений в том, что Франция разработала свою политику в отношении Восточной Европы и Южного Кавказа, что предполагало учет новых обстоятельств в политике Турции, Ирана и России. Как известно, Франция заняла более жесткую позицию в отношении Ирана и проводит очень деликатную, практически, латентную, но действенную политику в отношении Турции, когда тактики Франции и США во многом совпадают, что выражается в политике «сдерживания» внешнеполитических амбиций Турции в регионах. Пока трудно достаточно подробно и уверенно определить политику Франции в отношении Южного Кавказа, тем более, что, выступая от имени Европы, а это, фактически, так и происходит, Париж должен учитывать взгляды и позиции своих европейских партнеров. Но имеются некоторые признаки того, что европейцы и, прежде всего, Франция предпочитают не инициировать новые амбициозные проекты, прежде всего, по проблемам «урегулирования». Скорее всего, Франция и Европа предпочтут поощрить политику поддержания «статус-кво», при последовательном продвижении взаимопонимания между сторонами конфликтов. Видимо, это не просто политическая стилистика, а весьма прагматичная политика, которая, несомненно, имеет основания, так как многократно повторенные «принципы» «урегулирования» пока ни к чему не привели, кроме усиления напряженности.

Видимо во время езды крепко задумалась об армянской оккупации.